В больнице мне удалось отыскать тетю Марусю, знакомую моей бабушки, работавшую здесь медсестрой. Выслушав нашу просьбу, она пообещала посмотреть в документах, не поступала ли к ним в ноябре прошлого года молодая девушка.
Мы с Владом устроились в холле, присев на жесткую скамью. Минуты текли томительно – разговаривать в больнице было неудобно, но я все же шепотом спросила:
– Если тетя Маруся ничего не найдет, что будем делать дальше?
– Посмотрим по ситуации, – уклончиво ответил Влад.
– Ты сегодня сказал, что не верил в чудесное спасение Виктории.
– Да, потому что слишком много факторов, указывающих, что выжить она не могла. Падение в воду, низкая температура, неумение плавать… Но, учитывая показания твоего соседа… В том месте река делает крутой поворот. Если бы она смогла проплыть под водой это расстояние, и выбраться на берег, то…
– А там что? Лес?
– Да, небольшая лесополоса. За ней дорога. Ее мог кто-то подобрать.
– Если предположить, что она спаслась… Может, не стоит ее искать? – сказала я.
Влад недоуменно покосился на меня.
– Что ты имеешь в виду?
– Смотри, – начала я. – Молодая девушка бросается в воду с моста. Делает это по собственной воле, никто ее не сталкивает. Уже одно только это говорит о том, что она была несчастлива. Затем, если Виктории удалось выбраться на берег, она не возвращается домой. Логичнее было бы обратиться за помощью к родным, друзьям.
– У Виктории не было друзей. Она находилась на домашнем обучении после смерти матери, в институт поступила заочно.
– Тем более, – в негодовании воскликнула я. – Разве это жизнь для молодой девушки? Ни друзей, ни подруг, ни общения со сверстниками. Только родственники. Если она выжила, почему не вернулась? Где скрывалась весь год? Одна, без денег и документов?
Влад скупо похвалил меня:
– А ты молодец, делаешь правильные выводы. Если Вика и спаслась, то ей явно кто-то помогает. Но этот кто-то – не ее родственник. Насколько я понял, с отчимом у Виктории отношения не заладились. Она считала, что он не любил ее мать, а жил с ней ради денег. По этой же причине она недолюбливала и дядю – Степан никак не заступился за Вику, не забрал к себе, оставив жить с отчимом под одной крышей. Но, если честно, меня это мало волнует. Я получаю деньги за поиски Вики, а со всем остальным они пусть разбираются в кругу семьи.
– Это бесчеловечно, – возразила я. – Твоя работа – помогать людям.
Влад скривился, словно проглотил кусок лимона.
– С чего ты взяла? Я отнюдь не рвусь спасать человеческие души.
– Тогда зачем это все?
Я обвела рукой пространство больничного холла, усталых людей в очереди, себя.
– Ради наживы, конечно же, – просто ответил он. – Я не такой хороший, как ты думаешь, Марина. Не стоит обманывать саму себя.
Я усмехнулась, но ничего не сказала – к нам спешила тетя Маруся. Я поднялась ей навстречу, уже понимая, что ничего интересного она нам не поведает.
Встретившись со мной глазами, тетя Маруся покачала головой:
– Извините, подходящей под описание девушки не было. Разные поступали, кто с переломом, кто с аппендицитом. С бронхитом было два пациента, но оба мужчины. Молодых девушек всего три, и не одна не подходит.
– Хорошо, спасибо вам за помощь, – искренне поблагодарил ее Влад.
Расцеловавшись с тетей Марусей на прощание, я направилась к выходу вместе с Владом. На улице уже стемнело, и Люська, должно быть, сейчас закрывает магазин.
– Ты меня не провожай, – сказала я. – Я к Люське зайду, мы вдвоем домой пойдем.
– Как хочешь, – согласился Влад.
Эти слова встали комом в горле – я-то думала, что он настоит, скажет, что не отпустит одну…
Помахав ему рукой – я боялась говорить, полагая, что голос меня выдаст, я развернулась и бросилась в сторону «Маслинки». И, как я и предсказывала, Люська уже закрывала магазин.
Заприметив меня, она испуганно шарахнулась, ворчливо выругавшись:
– Тьфу на тебя, ты чего? Хоть бы позвонила, а то стоишь тут в темноте…
Тут Люська вгляделась в мое лицо, и понятливо кивнула:
– Так, ясно. Что, с этим сыщиком весь день провела?
– Ага.
– И он тебе понравился, – грустно подытожила подруга, беря меня под руку. – Ох, молодо-зелено… Не нужен он тебе, Маринка. Хлебнешь ты горя с ним…
– Да почему? – злясь, спросила я.
– Да потому что видно, что парень он непростой. Ох какой непростой, помяни ты мое слово, – неторопливо заговорила Люська. – Уедет он и что? А если у него жена есть, детки? Что тогда?
– Ничего, – прошептала я. – Ты права. Давай забудем.
– Забудешь ты, как же, – буркнула Люська. – Ладно, дома успокоишься. И чего в пальтишко вырядилась? Погода-то холоднючая. Сейчас чай с малиной пить будешь…
Дома Люська сначала отправила меня в ванную, потом усадила на кухне со здоровенной чашкой чая и малинового варенья. Глотая приторную жидкость, я таращилась в стену и думала о том, как еще позавчера было все просто и понятно…
От раздумий меня отвлек телефонный звонок. Лешка. Насторожившись, я приняла вызов:
– Да, Леш. Что-то срочное?
– Не совсем, но ты сама просила узнать…
Я покосилась на Люську и шепнула:
– Погоди минутку.
Удалившись в свою комнату, закрыла дверь, села на кровать и после этого сказала:
– Рассказывай. Что удалось узнать?
– Льдов Владислав Андреевич, тридцать лет от роду, – мерно заговорил Лешка, – прописан…
– Чего? – перебила я друга. Город, который он назвал, точно был не Самарой. И даже не располагался где-то рядом.
– Того, – передразнил Лешка, и повторил наименование. – А что такое?
– Да так, ничего. Что-нибудь интересное есть?
– Нет. Все чисто. Ни одного привода в полицию, никаких сведений о работе, не женат, детей не имеет, исправно отслужил в армии, закончил институт, и на этом все. Биография – просто загляденье. Ближайшие родственники точно такие же. Мать и отец, оба образцово-показательные граждане. Сестры или братья отсутствуют.
– Ладно, спасибо, – вздохнула я. – Ты сам как?
– Завтра уезжаю, в санаторий, – поведал Лешка. – Лечиться буду и отдыхать, нервы в порядок приводить. Но если что, звони. Я на связи.
– Обязательно, – пообещала я. – Выздоравливай.
И сбросила вызов, снова бесцельно уставившись в стену. Значит, Влад не обманул меня в больнице… Видимо, он действительно не такой хороший парень, каким кажется.
Утром я проводила Люську на работу, дядю Мишу – к Степанычу, и заскучала. Бродя по квартире, я лениво прибиралась, затем приготовила нехитрый обед, и уселась на диван с книжкой. Читать не выходило, строчки прыгали перед глазами, а в голову лезли всякие мысли.
Промучившись, по моим ощущениям, часа три, я взглянула на телефон. Всего одиннадцать. Мне предстоит целый день провести в одиночестве… И почему-то раньше меня это не тяготило. Но сейчас…
Интересно, чем занят Влад? Продолжает поиски пропавшей Виктории? Но у него нет ни одной зацепки, которая бы могла привести его к ней. Только сбивчивые показания какого-то знакомого семьи да слова дяди Миши…
«Дядя Миша – пьяница», – напомнила я себе. Стоит ли верить его рассказам? Может, ему причудилось… Вернее, какая-то девушка действительно ему помогла, но это была не Виктория, а кто-то похожий на нее.
Устыдившись таких мыслей, я снова вскочила с дивана и закружила по комнате, ставшей нам гостиной. Раньше тут жила моя бабушка – а я, как и сейчас, жила в маленькой комнатке сбоку. После гибели бабули мы с Люськой совместными усилиями сделали небольшой ремонт: поклеили новые обои, повесили симпатичные шторы и прибрели большой диван – нашу гордость. Он был мягкий и удобный, с широкими подлокотниками, чтобы можно было поставить кружку с чаем, но в данный момент диван казался мне пыточным стулом.
Я переместилась на кухню, поглазела в окно, увидела Степаныча с дядей Мишей, мирно сидящих в беседке и пошла одеваться. Куда лежал мой путь, я еще пока не знала, но зато понимала кое-что другое – в квартире мне не усидеть.
На улице выглянуло скупое солнышко, осветившее наш непримечательный двор. Помахав мужчинам в беседке, я подставила лицо солнечным лучам и зажмурилась. Вот бы сейчас уехать к Лешке в санаторий, прогуляться по лесу, вдыхая прохладный осенний воздух…
– Марина, – заорал кто-то.
Растерявшись, я обернулась. Ко мне на всех парах бежал Сенька, прихрамывая на одну ногу, а в правой руке он сжимал тощенький букетик бархатцев. Синяк под его левым глазом сиял ярче солнца, а на лице Сеньки красовалась широченная улыбка.
– Господи, – выдохнула я, и, когда он подбежал, спросила: – Что с ногой?
– Это я в больнице упал, – деловито объяснил мой воздыхатель. – Там плитка скользкая, вот и шмякнулся. Это тебе.
И он всучил мне в руки букет. С подозрением осмотрев бархатцы, которые у нас росли в городских клумбах, я поинтересовалась:
– Откуда цветочки?
– Сам собирал, – покраснел от гордости Сенька, выпятив грудь.
– Это-то понятно. Я спрашиваю: где нарвал? Мне блюстители порядка штраф не выпишут за покалеченные клумбы?
– Обижаешь, – нахмурился Сенька. – Я не с клумб, я в чужом саду их собрал.
Прекрасная новость. Для приличия понюхав бархатцы, я сказала:
– А, ну тогда ладно, конечно же. В чудом саду – это замечательно. Следовательно, вместо штрафа от полицейских я получу скандал от разгневанной хозяйки цветов, да?
– Ну, чего ты, в самом деле, – забубнил Сенька. – Я договорился. Никто ни с кем ругаться не будет. Или тебе не нравится?
– Очень нравится, – кивнула я. – Пойду, в вазу поставлю.
Учитывая то, что я только что покинула квартиру, возвращаться мне не хотелось, но я отлично знала Сеньку. Он не отвяжется, и, чего доброго, еще соберется идти со мной. Поэтому я резво направилась обратно.
– Подожди, Марин, – догнал меня Сенька. – А это… С тобой можно?
– Куда? – вытаращила я глаза.
– Ну, домой… Чаю там попить.
– Чая нет, кофе тоже, – отрезала я, стряхивая с локтя его руку. – Отстань.
– Да стой, Марин… А это самое, тот парень… Он тебе никто?
– Дед Пихто.
– Ну, Марин, ну чего ты, – заканючил Сенька. – Я ж нормально спрашиваю.
– Ладно, – смилостивилась я. – Он мне никто. Просто знакомый. И шли мы тогда вместе по одному делу. Важному.
– Какому?
– Отвянь, а, – рассвирепела я. – Чего привязался?
– Так интересно же. Он моих ребят как котят раскидал…
О том, что ему тоже досталось, Сенька деликатно промолчал. С сочувствием оглядев его синяк, я сказала:
– А нечего сразу на человека нападать. В следующий раз умнее будешь.
– Следующий раз нож с собой возьму.
– Дурак ты, Сенька, – вздохнула я, и зашла в подъезд.
Дома я пристроила злосчастные бархатцы в Люськину вазу. Ваза была огромной, для праздничных букетов, и крохотные красно-рыжие цветочки в ней просто утонули. Торжественно водрузив букет на обеденный стол, я выглянула в окно. Сеньки во дворе не было, и слава Богу, но это, конечно, не означает, что он не караулит меня около подъезда.
Решив еще минут пятнадцать выждать, я включила чайник, достала чашку, и сунула нос в холодильник – где-то там, кажется, оставался тортик…
Торт нашелся, мой любимый, лимонный, и я с жадностью шмякнула приличный кусок себе на тарелку. В момент, когда я облизывала пальцы, раздался звонок в дверь.
«Сенька», – сообразила я, и, схватив полотенце и забыв положить ножик, которым кромсала несчастный торт, бросилась в прихожую. Сейчас я ему задам трепку…
– Привет, – сказал Влад, удивленно рассматривая меня и нож. – Ты занята?
– Ни капли, – мгновенно ответила я, высунула нос наружу, обозрела лестничную площадку и потянула Влада за рукав. – Входи. Чай будешь? С тортом. Лимонным.
– С лимонным? – задумался он. – Буду.
– Тогда раздевайся, – велела я, и убежала на кухню – потрошить торт.
Вошедший следом за мной Влад удивленно присвистнул, посмотрев на букет бархатцев. Спросил:
– Сама собирала?
– Ага. Все городские клумбы обошла, выбирала самые лучшие.
– С чего такая тяга к флористике?
– Да это Сенька, – досадливо вздохнула я, ставя перед Владом чашку с чаем и тарелку с тортом. – Вот, решил в романтики податься.
– Бедолага, – мельком бросил Влад, а я, конечно же, уцепилась за это слово.
– Почему бедолага?
– Потому что нет у него никаких шансов, – насмешливо ответил Влад, глядя на меня. – Так ведь?
Скрыв смущение, я пожала плечами:
– Шанс у всех есть. Главное – не потерять его.
– Но не все достойны этого шанса, – медленно произнес он, и я невольно поморщилась. Кажется, наш разговор перетек в неприятное русло, поэтому Влад быстро добавил:
– Мне нужна твоя помощь. У тебя никто из знакомых на Королёва не живет?
– Не помню, а что? – насторожилась я.
– У меня появилась зацепка. Согласно моему источнику, Виктория какое-то время находилась или находится на улице Королёва, дом третий.
– Третий? – растерянно повторила я. – Надо сходить, посмотреть… Я не у всех знакомых адреса знаю, как-то больше по памяти в гости друг к другу ходим…
– Ну, тогда пойдем, – кивнул Влад. – Поможешь мне?
О большем я и мечтать не могла, поэтому с готовностью согласилась, отодвинув в сторону любимый торт:
– Конечно!
Наспех убрав все со стола, я на всякий случай еще раз обозрела двор, и, нигде не увидев долговязой Сенькиной фигуры, вздохнула с облегчением. Зная Сенькин характер, он ведь привяжется, а у него боевые ранения с прошлого раза не зажили.
– Марина, ты идешь? – крикнул Влад из прихожей.
– Да-да, – отозвалась я, задернула занавеску и поспешила на зов.
Выйдя из дома, мы направились на улицу Королёва, которая пролегала параллельно нашей через четыре остановки. Влад предложил вызвать такси, но я отказалась. Во-первых, мне хотелось пройтись; во-вторых, я знала короткий путь, благодаря которому мы уже через десять минут будем в нужном месте.
По дороге Влад объяснил, откуда у него появилась уверенность в том, что Виктория жила на Королёва.
– Ты мне вчера показала ваш офис такси, – сообщил он, – и сказала, что вы всех таксистов знаете. И я подумал: раз вы так хорошо с ними знакомы, то и они знают большую часть горожан. А Виктория – девушка из богатой семьи, избалованная, поэтому вряд ли бы решила кататься на автобусах. Вот я и опросил таксистов.
– И что? – с замиранием сердца спросила я.
– Первые шесть Викторию не опознали. А может, просто не запомнили. Но с седьмым мне повезло. Он не только узнал Вику, но и сообщил адрес, откуда он ее забрал. Улица Королёва, дом третий. По словам таксиста, это было около двух месяцев назад, и запомнил он Вику, потому что той стало плохо. Она попросила высадить ее прямо на улице, хотя пунктом назначения являлся торговый центр. Таксист тогда разволновался, предложил вызвать скорую, но девушка отказалась, и направилась в какой-то двор.
– Какой двор?
– Не знаю, какой-то из, – раздраженно ответил Влад. – Этого таксист не вспомнил. Он очень переживал, что девушка отказалась от помощи, а ему нужно было ехать на вызов. Вечером даже читал новости – мол, не увозили ли кого-то срочно в больницу.
– Когда он сказал, что Вике стало плохо, что он имел в виду? Ее затошнило или что? Меня, например, часто укачивает в машинах, – поведала я. – Чего он так разнервничался?
– Таксист упомянул, что она покраснела, у нее начался сильный кашель, одышка и слезотечение, – сказал Влад. – Симптомы серьезные. И я, кажется, догадался, в чем дело. Дядя Виктории, когда рассказывал о пропавшей племяннице, обронил, что у нее сильная аллергия на цитрусы. А у таксиста, который ее вез, ароматизатор то ли с апельсином, то ли с лимоном. Я к нему в машину сел, сам чуть не задохнулся. На вопрос, всегда ли он покупает такие ароматизаторы, таксист ответил положительно.
– Разве аллергическая реакция может начаться из-за запаха?
– Вполне.
– Если перед тобой лежит килограмм апельсинов, то да, – согласилась я. – Но ароматизатор…
– К чему ты клонишь? – спросил Влад.
Я пожала плечами.
– Таксист точно узнал Вику?
– Он клялся мамой, что это она.
Я хмыкнула. Серьезное заявление.
– Что же, придется поверить. Мы пришли, – сообщила я, останавливаясь перед серым пятиэтажным домом. – Вот Королёва, третий дом. А подъезд таксист не забыл озвучить?
– Подъезд ему не назвали. Сказали, что девушка будет ждать у дома. Ты в курсе, как странно у вас работает система такси? – недовольно сказал Влад.
Я кивнула, и вслух заметила:
– Ну, ты звонишь в такси, трубку берет Жанка. Это диспетчер, все ее знают. Она спрашивает, откуда тебя забрать, потом связывается с одним из водителей. Перезванивает тебе, говорит марку и номер автомобиля, примерное время ожидания.
– И никаких записей, – неприязненно фыркнул Влад. – Если бы можно было найти тот номер, с которого звонила Виктория… Но таксист уверил меня, что это невозможно.
– К несчастью, я с ним согласна, – пробормотала я. – Так что по поводу подъезда? Их тут пять.
– Собственно, я позвал тебя как раз по этой причине. У тебя нет знакомых в этом доме? Дело бы пошло быстрее.
Я отрицательно покачала головой.
– В этом – нет.
– Тогда придется обойти все квартиры, – равнодушно ответил Влад. – Ты как, со мной?
– А можно? – уточнила я.
– Да, только помни…
– Я слушаю и молчу, помню, – перебила я его с досадой.
Влад почему-то удивленно на меня посмотрел, и улыбнулся, как в первую нашу встречу. На его щеках обозначились ямочки, выглянувшее солнце осветило лицо, и в моей груди что-то ёкнуло.
– Идем, напарник, – он подхватил меня под локоть, и повел в сторону первого подъезда, не видя, как заалели мои щеки от теплоты, внезапно разлившейся по телу.
До позднего вечера мы с Владом методично обходили квартиры, звоня в каждую и предъявляя фотографию пропавшей Виктории. Люди попадались разные: кто-то проявлял сочувствие к чужому горю, и внимательно изучал снимок, кто-то злился, что его отвлекают от важных дел, но итог был один и тот же – никто из разговаривавших с нами жильцов не видел Вику.
В некоторых квартирах дверь нам и вовсе не открыли. К девяти вечера мы обошли все пять подъездов, выписывая номера тех, кто не откликнулся на звонок в дверь. Этим занимался Влад, пока я, прислонившись к стенке, сладко зевала.
– Эй, соня, – насмешливо позвал он меня, убирая телефон в карман. – Пойдем, иначе ты прямо здесь отключишься.
Я протестующе покачала головой, но в глубине души была полностью согласна с Владом. Опрос жильцов здорово меня вымотал, а завтра мне предстояло трудиться весь день в магазине. То есть, конечно, работа у меня не сильно изматывающая, но порой встречаются покупатели, любящие потрепать нервы продавцу. Мне почему-то на таких везло, может, внешность располагающая…
На улице поднялся сильный ветер. Прижимая подбородок к вороту куртки, я подстроилась под быстрый шаг Влада, и спросила:
– Что планируешь делать завтра?
– Обойду еще раз те квартиры, в которых нам не открыли.
– А потом?
– Зависит от результата, – спокойно ответил Влад.
Его наши неудачи будто бы не волновали. Несмотря на то, что за день мы не получили ни единого подтверждения о том, что Виктория была здесь, Влад оставался сосредоточенным и равнодушным. Словно знал, что рано или поздно он все равно ее найдет…
Я поежилась, но не от ледяного ветра. Если бы я скрывалась от кого-то, то не хотела бы, чтобы за мной послали Влада.
– О чем думаешь? – внезапно спросил он.
Застигнутая врасплох, я промямлила:
– О том, что у Виктории должны были быть веские причины убежать из дома и притворяться мертвой.
– Она еще молода, – возразил Влад. – В таком возрасте любая несправедливость кажется концом света.
– Откуда тебе знать? Может, в ее жизни было что-то ужасное?
– Мы спросим Викторию об этом, когда найдем.
Меня, безусловно, порадовало это «мы», но виду я не подала. Вместо этого я задумалась, что будет дальше. Если Владу удастся отыскать Викторию, а в этом я с каждой секундой, проведенной рядом с ним, сомневалась все меньше, то как он поступит?
Если выяснится, что Вика бежала не просто так? Я вообще считала, что каждый человек вправе распоряжаться своей жизнью так, как хочет сам. И никто не имеет права решать за тебя, где и с кем тебе жить, как поступать и так далее по списку.
– Марина, – Влад ловко ухватил меня за рукав и потянул на себя, помогая избежать столкновения с проходящим мимо мужчиной. Пробормотав невнятные извинения, тот двинулся дальше, а Влад укоризненно покачал головой.
– Ты очень невнимательна.
– Я просто задумалась, – возразила я.
– Ну-ну, – усмехнулся он, – ты не то чтобы не заметила, что ваши пути пересекаются, ты вообще не заметила того мужчину. Скажи-ка мне, как он выглядел? Во что был одет?
Я недоуменно нахмурилась.
– Ну… Куртка темная, джинсы…
– Ты перечисляешь одежду практически каждого второго прохожего. И куртка у него был синяя, а не темная. Что-нибудь еще? Возраст? Особые приметы? Рост? Обувь?
Я молчала, беспомощно глядя на Влада. Не думаю, что кто-то часто замечает, во что одет каждый встреченный им на прогулке человек. Это ж как надо пристально следить за каждым прохожим…
– Сам-то хоть что-нибудь запомнил? – с вызовом спросила я.
– Около сорока лет, глаза темные, борода отсутствует, нос крупный, мясистый, на щеке след от пореза; из одежды – темно-синие джинсы, зимние кроссовки на рифленой подошве. На голове – кожаная кепка, на правой руке золотое кольцо.
Я ошарашено уставилась на Влада.
– Ты это специально, – наконец сказала я. – Ты заранее запомнил все детали, чтобы меня сейчас подловить. Да?
Влад снисходительно улыбнулся.
– Ладно, – я упрямо поджала губы. – Помнишь, в первый день, когда мы шли ко мне, я встретила Лешку? Это мой друг, участковый. Во что он был одет?
– Светло-голубые джинсы, черный пуховик до середины бедра нараспашку, под ним черный свитер крупной вязки, на ногах – темные зимние ботинки. На левой руке часы, другие украшения отсутствуют. Волосы светлые, глаза серо-зеленые, чуть навыкате, губы тонкие, – монотонно перечислил Влад.
Я с подозрением уставилась на него.
– Ты что, серьезно, запоминаешь всех, кого видишь на своем пути?
– Нет. Только тех, кого мне надо запомнить, или тех, кто кажется подозрительными.
– Это смахивает на черту маньяка, – сообщила я.
Влад усмехнулся и ответил просто:
– Привычка.
– Очень странные у тебя привычки, – не выдержала я. – Ты что, секретный агент?
Влад рассмеялся, но в его глазах мелькнуло что-то, что мне сильно не понравилось. Озадачившись, я решила, что стоит узнать о нем побольше. Те скудные сведения, которые нарыл Лешка, не помогут составить общую картину, а то, что о себе рассказал Влад…
Может быть неправдой.
– Поднимешься? – спросила я, заметив, что мы подошли к моему дому.
– Нет, спасибо, – Влад достал телефон, взглянул на часы. – Собираюсь выспаться перед завтрашним днем.
– Ладно, – кивнула я. – Завтра я работаю, так что не смогу составить тебе компанию. Но если что – приходи в магазин. Я буду там до семи, вот, а в восемь я уже обычно дома…
От волнения я начала нести какую-то чушь, и Влад прервал мою речь:
– Знаю, Марина, знаю. Иди, ты уже вся замерзла.
Он наклонился ко мне, и я на секунду подумала, что он меня поцелует. Внутри все сжалось в предвкушении, но Влад просто обнял меня, крепко сжав, и тут же отпустил.
– До встречи, – попрощался он, и двинулся в сторону дороги.
– Пока, – прошептала я тихо, и сделала два шага в сторону подъезда. Когда силуэт Влада завернул за соседний дом, я повернулась и опрометью бросилась вслед за ним.
Мне повезло, что за все время, пока я следовала за Владом, он ни разу не обернулся. Может быть, в том, что меня не заметили, была и моя заслуга – я знала город очень хорошо, и при малейшем признаке опасности пряталась то за мусорный бак, то за стоящую машину.
Но все закончилось неудачно. Нет, меня не поймали, но и выследить, где остановился Влад и чем он занимается по вечерам, мне не удалось. Когда мы миновали две улицы, Влад резко свернул налево – и я в недоумении последовала за ним. В том направлении был тупик – я очень хорошо это знала; улица заканчивалась пустырем, за которым был небольшой лес и проселочная дорога, и что там могло понадобиться Владу, я категорически не понимала.
Все оказалось гораздо банальнее – никаких тайн или ночных походов в мрачный лес. Влад остановился возле последнего дома, пошарился в карманах, и через мгновение один из автомобилей, припаркованных возле местного супермаркета, приветливо мигнул фарами.
Влад сел в машину, развернулся и уехал в том направлении, откуда пришел. А я осталась стоять с разинутым ртом – благо, ума хватило на то, чтобы записать номер автомобиля. С досадой выругавшись, я направилась в сторону дома – преследовать Влада больше нет никакого смысла, потому что у него, оказывается, есть транспорт, которого нет у меня.
Люська с дядей Мишей не спали, дожидаясь на меня. На столе сиротливо стояла моя порция ужина, рядом – остывший чай.
Я виновато вздохнула и уселась за стол.
– Ну? – недобро спросила Люська. – Чем занималась весь день?
– Владу помогала, – честно призналась я. – Пропавшую девушку искать.
– Ох, горе мое луковое, – опечаленно покачала головой подруга, и допила компот. Дядя Миша последовал ее примеру, только вместо компота в его стакане находилась бесцветная жидкость.
Я молча начала есть.
– И что, – не успокаивалась Люська. – Есть успехи?
– Пока нет.
– Конечно, а откуда ж им взяться-то, спустя почти год? – заворчала Люська. – Девка пропала, а они только сейчас всполошились. Может, и утопла она вовсе, а этот старый дурак перепутал.
– Я вовсе не дурак, – вспылил дядя Миша, не обидевшись на старого. – А у тебя язык – как змеиное жало! Как ляпнешь чего-нибудь… Вон, Маринка благим делом занимается, людям помогает, а не успела вернуться, как ты сразу давай на нее ругаться! Самой-то не стыдно?
– А за что мне должно быть стыдно? – прищурилась подруга. – За то, что за вами, сиротами, приглядываю? Что ты, что она – два великовозрастных дитяти! Никакого покоя с вами нет! Влюбится сейчас в этого Влада, а как он уедет, будет слезы в подушку лить! Мне ли не знать?
– Ой, а ты прямо все знаешь…
– Да, знаю!
– И почему слезы лить, парень он хороший, мне приглянулся…
– А ты что, в роли крестного отца заделался? Тебе ли Маринке жениха выбирать, пьяница несчастный?!
– Ах ты, змея…
– Тихо, – рявкнула я.
Дядя Миша с Люськой замолчали и переглянулись.
– Голова от вас болит. Можно не орать, иначе мы скоро алкашей сверху переплюнем? – попросила я, поморщившись.
Соседи виновато закивали, затем Люська бросилась к аптечке – искать таблетку от головной боли, а дядя Миша отправился смотреть телевизор.
Оставшись вдвоем с Люськой, я устало помассировала виски и проглотила лекарство.
– Может, завтра отдохнешь? – забеспокоилась Люся. – Я вместо тебя выйду, хочешь?
– Нет, не нужно. Сама отработаю, – покачала я головой. – Ты вот что… Если помочь хочешь, попроси своего знакомого, Валерку, номер пробить.
Я достала телефон и сбросила Люське номер.
– А чего же Лешку не попросишь?
– Он уехал. В санаторий, – коротко ответила я.
– А, это из-за простуды его, – закивала подруга. – Ну, ладно, попрошу Валерку. А что за номер?
– Это номер машины, на которой вчера уехал Влад. Хочу знать, кому она принадлежит. Регион не наш, и не Самарский, – поделилась я с Люськой. – В общем, странно.
– Чего ж странного? Прописан человек в одном месте, живет в другом. Если он людей пропавших ищет, то логично, что по разным городам разъезжает.
– Ну, да, – кивнула я. – И все же…
– Да попрошу я, попрошу, – досадливо закивала Люська. – А ты давай спать иди. Время уже позднее, завтра вставать рано… Там, кстати, в магазин крупы подвезли…
Мы с Люськой еще минут пятнадцать посидели на кухне, обсуждая рабочие дела, а потом я последовала ее совету и отправилась спать, надеясь, что завтрашний день поможет мне разобраться хотя бы в одной из тайн, окружающих Влада.