Я — полукровка. Академия Млечного пути

Глава 24. Двуединая и астральные пары

— Прошу, юные марэ, аккуратнее, тут скользко, — елейный голос магистра Рамино вместо расположения вызывал лишь рвотные позывы.

За шесть дней, что мы находились в лагере, этот аквант стоял поперёк горла и у меня, и у Сиб. Нас, как самых неопытных участников экспедиции, держали подальше от места раскопок. И магистр почему-то взялся нас курировать, ежедневно обещая устроить экскурсию вниз. Но вместо этого занимал лишь своей болтовнёй и недвусмысленными намёками. Не знай я, что у аквантов такое общение в порядке вещей, решила бы, что он действительно к нам пристаёт. Но рук Рамино не распускал, а потому мы с Сиб просто продолжали бездельничать.

Поначалу мне это даже нравилось — я видела, в каком виде приходили остальные ребята, и тихо радовалась, что впервые за всё время моего задания могу выдохнуть. Привести свои мысли в порядок и понять, что делать дальше. Но для этого не хватало одного маленького паззла — информации от брата.

И пока все занимались расчисткой вновь открываемых пещерных залов, я ползала по горе, в которой и располагался храм. Пыталась найти место, где можно поймать связь и дозвониться до Ингрид. Помехи от недавно исчезнувшего хронокупола мешали наладить стабильное сообщение, поэтому сеансы связи в лагере устраивались редко и под присмотром магистра Троука. А мне лишние уши при разговоре с ведьмой были совсем не кстати.

К концу пятого дня я всё-таки измаялась и желала хоть какой-то активности. Каждый в лагере нашёл, чем заняться! Ник постоянно крутился вокруг легатов, которых допускали до рабочей площадки. Данте, будто почуяв решение своей загадки, работал на износ — я не всегда заставала момент, когда он возвращался к своей палатке. Единственный разговор, который у нас состоялся, был в самом начале, когда группа только прибыла в лагерь и производила развёртывание. И то, магистр лишь поинтересовался состоянием брата и потом его тут же уволокли в храм.

Да даже Сиб внезапно нашла общий язык с Гидеоном. Или попала под его обаяния. Тут не разберёшь. Факт оставался фактом — эти двое каждый вечер садились рядом у костра и о чём-то увлечённо разговаривали. Под негодующим взглядом Лиззи. Юпирианку взяли в экспедицию с целью структурирования получаемых данных. И даже её пускали вниз, на раскопки. А меня нет!

И, глядя на весь этот отлаженный археологический механизм, я начинала чувствовать себя абсолютно не нужной, лишней тут. Не здесь я должна была находиться. Не здесь и не сейчас. Мои мысли крутились только вокруг Аарона и его слов. Что, что он хотел мне сказать? Что произошло в резервации, что с папой и с мамой? Меня разрывало от противоречивых желаний: вернуться в Академию и остаться на раскопках, выполняя задание Ордена.

К моменту, когда моё терпение практически лопнуло, и я была готова занять пост у палатки Данте с целью вытребовать спуск в храм, магистр Рамино вызвался сопровождать первогодок.

Длинный каменный коридор, вырубленный прямо в скальной породе, прерывался небольшими провалами, через которые были перекинуты металлические мостки. Над нами плыли несколько огней, сотворённых Ником и магистром, и в их неровном свете этот туннель казался бесконечным.

— Долго ещё? — спросила я, выглядывая из-за Сиб.

— Ещё два поворота и мы на месте! — оптимистично ответил магистр. — Вы знаете, это очень странный храм даже по меркам люменов. Вот, например, этот ход — явно запасной, потому что слишком неприметен и узок. А вот основной мы так пока и не обнаружили.

— А вы много люменских святилищ встречали? — настороженно уточнила я, при этом постаравшись сделать крайне увлечённое лицо.

Рамино только что вышел на первую позицию моих подозреваемых!

— Не скажу, что много, — задумавшись, мужчина потёр подбородок. — Нашей академией обнаружено порядка семи храмов детей Солнца. Я был в пяти, а вот магистру Лорку повезло больше — он видел их все.

Я нахмурилась. Всё-таки Данте. Везде он засветился.

—…столько ярусов я ни в одной архитектуре не встречал! — задумавшись, я чуть отстала и потеряла нить беседы. — Очень большой комплекс. Причём в архитектуре прослеживается не только чисто люменские традиции, но и вампирские. Да даже письмена, которые покрывают некоторые стены — часть из них на древнелюменском, а другая на древневампирском!

— Как такое возможно? — в один голос спросили мы с Ником.

— Вот и мы не понимаем, — улыбнулся аквант. — Сами посмотрите. Только с отмеченных троп не сходите, тогда точно ничего не испортите. И дальше этого грота пока не спускайтесь.

Перед нашими взглядами открылось огромное помещение-пещера. Неровные стены и потолок перемежались в нескольких местах гладкими участками, на которых даже с такого расстояния виднелась вязь письмён. Дальний конец пещеры тонул в полумраке, но я успела разглядеть провал в полу и начало каменной лестницы.

Повсюду валялись каменные обломки — как естественного происхождения, так и осколки от статуй, которые раньше украшали это преддверие храма.

— Ну что, пойдёмте? — тихо спросил Ник, а в его глазах я увидела благоговение.

Ведьмак действительно был впечатлён и сейчас переживал одно из самых важных для себя событий. Первую экспедицию.

— Да давайте уже, я со скуки сейчас умру, — ответила Сиб и первой приступила к спуску по тому, что когда-то было лестницей.

Мы двинулись вслед за ней и Рамино, который успел достигнуть развилки. Вокруг стояла гулкая тишина, нарушаемая лишь тихим шорохом от работы небольших археологических "пауков" да едва слышными разговорами легатов. Последних тут было немного, и все они были со второго по четвёртый курс. Видимо, старшекурсников допустили до работ на нижних ярусах.

— Альерде! — гневный окрик Данте прокатился по пещере, распавшись эхом в её углах. — Почему первокурсники на площадке? Это не безопасно!

Я вгляделась в сумрак и разглядела приближающуюся фигуру магистра. И будто увидела его впервые. В спецкомбинезоне, со множеством приборов и инструментов, закреплённых на руках и бёдрах — Данте сейчас больше походил на бойца Орденской гвардии, нежели на холёного академического преподавателя.

— Объяснись, — потребовал Лорк, когда поравнялся с нами.

Он оглядел нашу группку строгим оценивающим взглядом, на секунду остановившись на мне. Но этой секунды хватило, чтобы я заметила в его глазах то самое беспокойство, которое возникало у Данте каждый раз, когда что-то выходило из-под его контроля.

— Ну, этот этаж уже основательно исследован, тропы проложены. Пускай ребята приобщаются, — развёл руками аквант.

— Магистр Лорк, мы не помешаем, — практически взмолился Ник. — Будем тихими, как полёвки в амбаре!

— Главное, чтобы не как в брачные игры, — нехотя согласился Данте после минуты раздумий. — С троп не сходите!

И он развернулся, чтобы вернуться в свои подземелья, но его окликнул Рамино и принялся что-то втолковывать.

И пока мы оглядывались, решая, куда идти, мой взгляд привлекла довольно крупная каменная арка в стене справа. Ажурный свод обрамлял нечто, похожее на створки двери с непонятными на таком расстоянии надписями и рисунками. Тропка до этого места не доходила, обрываясь всего в паре метров, но я всё-таки решила посмотреть, что же там.

— Ты куда? — тут же засуетился Ник, но я даже не обратила внимания на его слова.

— Искать приключения на пятую точку, ясно же, — с обречённым вздохом прокомментировала Сиб.

Тем не менее друзья двинулись за мной. И когда мы подошли к арке вплотную, и Ник, и Сиб уже заинтересованно спорили о происхождении и значении высеченных картинок. Ну, как спорили — ведьмак выдвигал предположения, а некрос безжалостно их отбивала.

Я же пыталась расшифровать надписи. Мало того, что строчки истёрлись под действием времени и влаги, так ещё и перескоки между языками вводили в ступор. Всё, как и говорил магистр Рамино. Единственное, что мне удалось прочесть внятно "Придут сюда", "церемония единения", "нерушимость". На рисунках же явно прослеживался какой-то ритуал, проводимый между мужчиной и женщиной. А на самих створках были изображены символы Солнца и Луны.

— Что у вас тут? Я же приказал, не сходить с тропы! — недовольный голос магистра Лорка оторвал меня от изучения арки.

Я рассеяно оглянулась, сделала шаг назад и оступилась. Нелепо взмахнув одной рукой, начала заваливать на спину и если бы не вцепилась второй рукой в бортик свода, то точно бы упала. Данте рванул ко мне и подхватил за талию, помогая вернуть равновесие. При этом уперевшись в ту же арку.

В тот момент, когда магистр коснулся камня, я ощутила, как солар испустил импульс. Да и аура вампира ответила еле заметной вспышкой. А затем на поверхности двери желтовато-красным светом вспыхнули и рисунки, и надписи. Через мгновение дверь утратила свою материальность, превратившись в голограмму.

Данте, не удержавшись на ногах, завалился внутрь и утянул меня следом за собой. С грохотом упав на спину, он сжал меня в объятиях.

— Не ушиблась? — обеспокоенно поинтересовался Лорк, так и не разжав рук.

А я лишь головой помотала, оглушённая произошедшим. Получается, дверь была настроена на активацию от прикосновения или люмена, или вампира? Или обязательно одновременно?

— У вас там всё в порядке? — это уже Ник заглянул в открывшийся проём, и я поспешила сползти с Данте.

И почему-то при этом густо покраснела. Одно дело, когда мы с ним наедине позволяем такой телесный контакт, другое — когда это видят сокурсники.

— Да, но пока не заходите, — Лорк приподнялся, оглядываясь. — Позовите магистра Рамино и выпускников.

— Да, магистр! — хором ответили Сиб с Ником, и в следующую секунду за границей арки стало тихо.

Я осталась с Данте наедине. Впрочем, магистра в этот раз больше интересовало место, куда мы так нагло ввалились. Небольшая пещерка была уставлена полуразрушенными лавочкам. Возможно, здесь раньше прихожане ожидали своей очереди перед чем-то нам неизвестным. В противоположном конце виднелся новый проход.

— Ну что, пойдём изучать неизведанное, первооткрывательница? — посмотрев на меня, подмигнул Данте.

— А как же "первокурсникам не место на площадке"? — все же я не упустила возможности съехидничать.

Рассмеявшись, Лорк поднялся и подал мне руку.

— А смысл тебя выгонять? — он дёрнул меня к себе и прошептал в губы. — Неровен час ты ещё где-нибудь дверь откроешь, спасай тебя потом.

— Когда дело касается только меня, я не нуждаюсь в помощи, — как можно холоднее ответила я и упёрлась руками ему в грудь.

— Колючка… — магистр отпустил меня, но при этом еле слышно добавил, — моя.

А на мой недоумённый взгляд лишь хмыкнул и двинулся по широкому коридору навстречу темноте. Воздух в тоннеле удивлял своей чистотой, будто храм и не стоял несколько сотен лет в запустении. И никакой тебе затхлости и обилия паутины.

Данте я нагнала только, когда мы вышли к очередному каменному залу. И здесь действительно было более применимо слово "зала". Если первая пещера больше походила на естественный грот, то сейчас мы оказались в грандиозном по своей обработке и размерам помещении. Резные колонны вдоль стен, потолок из разноцветных кристаллов, и водоём на дне — всё это кричало о своей рукотворности. Как и множество округлых площадок, что будто витали над пещерным озером и были соединены между собой невесомыми мостками.

Но самое впечатляющее находилось с противоположной стороны залы. Там, скрестив ноги, восседала вырубленная из скалы прекрасная женщина, которая держала на вытянутых руках две чаши-платформы. Длинные, ниспадающие до поясницы, волосы, шёлковые одежды и множество украшений на руках и ногах — всё это иссекалось из горной породы с особой любовью.

Одна сторона лица этой девы отображала Солнце, вторая — Луну. И смутная догадка заскреблась на границе моего сознания.

— Я не верил в это до конца, — голос Данте взбудораженно дрожал, — но, похоже, это правда. Рия, я всё-таки её нашёл!

— Кого? — удивлённо пискнула я.

— Прости, я совсем забыл, что у тебя нет вампирского зрения, — вдруг засуетился Лорк и зажёг несколько десятков огненных искр.

Те вспорхнули под самый потолок и, преломляясь в кристаллах, залили пещеру светом северного сияния. От такой красоты у меня перехватило дух. И теперь зал казался ещё более грандиозным, возвышенным. Подходящим под неизвестный ритуал единения.

— Пойдём, я тебе сейчас всё объясню! — Данте взял меня за руку и потянул к первой лестнице.

Предварительно он запустил вперёд несколько разведывательных "пауков", которые, шустро семеня лапками, проверяли наш путь на безопасность.

— В фолиантах люменов и древних легендах вампиров я встречал записи о Двуединой, богине, что даровала детям Луны и Солнца астральные пары. Объяснения этому феномену не давались. Я никак не мог понять, что скрывалось под этим термином, — Данте говорил и говорил, утягивая меня всё ближе к статуе богини. — Вся информация, что обнаруживалась, больше походила на сказки для детей. Но в одном нашем трактате я наткнулся на фразу, что астральная пара делает вампира единым. Звучит странно, но что, если это ключ к излечению от Жажды? Что, если мы заболеваем, потому что у нас неполноценная аура?

— И что же по-твоему есть астральная пара? — я осторожно задала вопрос, ответ на который уже начинал складываться в моей голове. Но я упорно отказывалась его принимать.

— Я не знаю, раньше думал, что это как истинность, — мы остановились на последней платформе, путь с которой преграждал небольшой завал камней. — Знаешь, в легендах Древних есть упоминания об оборотнях, существах, похожих на наших двуликих, — он рассеянно провёл рукой по волосам. — И вот у них есть понятие истинной пары, той, что предназначена судьбой. Я думал, что это есть и у вампиров. И тогда истинными для нас являются дети Солнца. Но если не стало люменов, как найти астральную пару? Это привело меня к выводу, что астральная пара — это не истинность, иначе мы все обречены.

— А что, если первая версия верна? Получается, что без люменов вампирам и впрямь не выжить? Вас всех убьет Жажда? — робко поинтересовалась я.

— Нет, — резко бросил Данте, снова потянув меня вперед. — Не может быть, чтобы от болезни было только одно лекарство. Я найду альтернативу.

"Лучистая, да Данте уже давно нашёл своё пресловутое лекарство, решил загадку! — эта мысль ошарашила меня своей простотой. Если бы не необходимость следовать за магистром, я бы за голову схватилась. — И моя кровь действительно ключ к решению проблемы!".

Я бросила взгляд на уверенно идущего впереди Лорка. Внутри меня всё боролось с тем, чтобы не закричать — люмены существуют!

Если легенда верна, то Мину действительно можно спасти. Да и не только её, но и всех пострадавших вампиров. Чёртова Жажда началась с исхода люменов, и только они виноваты в бедах детей Луны?

От количества роящихся мыслей моя голова гудела, как колокол. Даже показалось, что температура поднялась.

Но как бы я не хотела помочь Данте, первоочередной моей задачей являлась разведка в храме. И теперь я начинала понимать, почему папу взяли под стражу. Альберт отлично понимал, что во внешнем мире я столкнусь с настоящими вампирами, не такими, как их рисует Орден — безжалостными, бескомпромиссными чудовищами. И ему нужен был дополнительный рычаг давления на меня. Так кто же тогда монстр? И не об это ли пытался предупредить меня брат?

— Рия, ты же вроде понимаешь древнелюменский и древневампирский? — тем временем мы приблизились к изваянию вплотную, и Данте увлечённо принялся изучать надписи, что обнаружились на постаменте рядом.

— Да, мама меня обучала, — с трудом сглотнув ответила я. Озарение, так не вовремя меня настигшее, сейчас просто-напросто мешало вникать в слова магистра. — Нужна помощь?

— Нет, но думаю, тебе будет интересно самой прочесть. Это действительно то, что мы искали, — Данте склонился над каменной книгой, что была высечена на пъедестале.

Я бросила взгляд по сторонам и, убедившись в отсутствии опасности, подошла к Лорку и пристроилась рядом, заглянула в письмена.

— Я не совсем понимаю начало, но вот в конце точно говорится о жертве крови, — спустя пару минут молчаливого чтения высказалась я.

— Что ж, знания у тебя хорошие, — довольно хмыкнул вампир. — Тут говорится, что пришедшие просить благословения богини должны быть уверены в своей астральности. Тогда они получат так необходимое им единение. И да, нужна жертва. Что ж, мне не жалко.

И прежде, чем я успела его остановить, Данте прокусил палец и капнул несколько капель прямо на страницу книги. Секунду ничего не происходило, а потом прямо из середины каменного фолианта ударила вверх стена яркого света. Попав на кристаллы на потолке, она будто впиталась в них и разнеслась по всей пещере. Всё вокруг засияло огнями разных цветов. Будто вокруг нас взорвалась сверхновая.

Мы с Данте во все глаза рассматривали это светопреставление, когда прямо на животе каменной девы проявился рисунок — высокий, статный мужчина стоял за спиной миловидной девушки и обнимал её за плечи. И в них я узнала люмена и вампира — только вот у мужчины почему-то имелись призрачные крылья, как у летучей мыши, и они, как в коконе, укрывали эту пару.

— Данте, смотри! — я потянула магистра вперёд, указывая на изображение и надписи, что теперь переливались от жёлто-зелёного цвета к красному.

Осторожно ступая по ступенькам, мы подошли вплотную к статуе.

— Как ночь идёт за днём, как смерть сменяет жизнь, — запинаясь, начал читать Данте, — так и люмены есть продолжение вампиров, а вампиры — люменов. Их связь дарована Двуединой, но лишь астральным парам суждено сплести ауры узлы. Дети Солнца крылья обретут, Луны дитя клинки души возьмут. И будут они друг другу опорой, едины сердцем и душой. От всех невзгод друг друга оберегут.

Закончив переводить, Лорк осел на ступени и невидяще уставился на статую. Сказать, что меня озадачила такая реакция магистра — ничего не сказать.

— Данте, — я тряхнула его за плечи. — Это же просто легенда! Мало ли, что в ней сказано! — я села прямо перед ним и заглянула ему в глаза.

— Рия, ты не понимаешь, — тихо проговорил Данте. — Это, — он ткнул пальцем в изображение люмена и вампирши, — это всё объясняет. Только люмены могут спасти вампиров. В них, в этой пресловутой связи, и есть лекарство от Жажды. А это значит, что Мина была права. Всё бесполезно.

Он обречённо закрыл руками лицо и замолчал. А у меня сердце кровью обливалось. Вот она я, моя кровь помогла ему! А ведь я всего лишь полукровка!

Я снова до боли закусила губу, чтобы не завопить признание в собственном происхождении. Но я могла помочь по-другому! И эта мысль позволила мне облегчённо выдохнуть. Как Гидеон обошёл условия моего первого задания, так и я смогу не нарушить клятву неразглашения. Достаточно сыграть на нюансах.

— Данте, — я отвела его руки от лица и заглянула в пустые, отрешённые глаза. Глаза, которые всегда горели жаждой — знаний, жизни… меня. И видеть магистра таким ещё больнее. — Помнишь, ты просил разрешения исследовать мою кровь? Бери. Я согласна. И пускай она спасёт Мину и тех, кому сможет помочь.

Я думала, что моё решение обрадует Лорка, вернёт ему веру в то, что всё будет хорошо. Но Данте лишь обнял меня, уткнувшись подбородком в макушку.

— Спасибо, Рия, но, боюсь, это уже неважно. Твоя кровь лишь купирует симптомы. Но не лечит. Но спасибо тебе за попытку помочь. Я ценю.

Такая реакция была настолько несвойственна для Данте, что я на секунду испугалась. А в следующее мгновение захотелось надавать Лорку пощёчин, чтобы привести его в чувство. Сдаться тогда, когда ещё не все возможности испробованы — это как дойти до финишной ленточки и развернуться!

— Данте, — я отодвинулась от него и строго заглянула ему в глаза. — Не смей сдаваться сейчас. Да, легенда говорит одно, но мы попробуем по-другому. Нет такого закона, который не имел бы исключений!

Лорк устало смотрел на меня, размышляя над моими словами.

— Знаешь, с тех пор, как ты появилась в моей жизни, я начал верить в то, что невозможное возможно. Ты не оправдала ни одно моё ожидание, — и на мой обиженный вздох Данте прижал к моим губам палец, — подожди сердиться, выслушай. Я был уверен — ты не пройдёшь умственный тест, но твои ответы в целом были верны. Полосу испытаний я тоже заранее считал провальным — но ты и тут удивила меня. Ожидал, что первое столкновение с Марисоль тебя сломает — но тебя и это не испугало. Ты каждый раз находила, чем удивить меня. И поразить силой духа. Или удачи. И знаешь, — его взгляд наконец-то стал более уверенным и решительным. На меня снова смотрел магистр Данте Лорк. — Давай попробуем, вдруг тебе удастся обмануть и древнюю легенду.

Вместо ответа я лишь радостно обняла его, почувствовав облегчение. Видеть Данте таким убитым для меня казалось невыносимым.

— Магистр, всё в порядке? — судя по раздавшемуся позади голосу, Гидеон запыхался.

Я отпрянула от вампира и вопросительно посмотрела на Найта. Тот кивнул себе за спину, где я разглядела поднимающих старшекурсников в сопровождении Рамино и Лиззи. И как ни странно — Сиб и Ник.

— Всё в порядке, Гидеон, — тем временем Лорк поднялся, излучая привычную ауру уверенности и строгости. — Судя по обнаруженным сведениям, это именно то, что я столько лет искал. Думаю, стоит разбить лагерь прямо тут, чтобы не тратить время на переходы. Тем более "пауки" уже расчистили достаточно платформ.

— Магистр, вы уверены? — выразил свои сомнения Найт. — Всё-таки зал не настолько исследован, могут возникнуть непредвиденные обстоятельства. А с нами первогодки и выпускники.

— Гидеон, сделай так, как я сказал, — холодно проговорил магистр. — Рамино за старшего, прошу меня не беспокоить. Мне нужно многое обдумать. Аурия … спасибо тебе за поддержку.

Последние слова он проговорил так тихо, чтобы их услышала только я. Еле ощутимо сжал мою ладонь и оставил меня в компании альбиноса.

— Что произошло? — Гидеон подошёл ко мне, удивлённо наблюдая, как магистр раздаёт указания остальным участникам экспедиции.

— Я…э-э-э, я не уверена, что могу… — я запнулась, беспомощно взглянув на него. — Я пойду, помогу установить лагерь. Пускай тебе Данте сам всё расскажет. Или вот, — я махнула рукой на всё ещё искрящиеся надписи под рисунком люмена и вампира, — почитай, может, и без моих ответов поймёшь.

Боясь, что Гидеон начнёт допытываться, что же так сильно расстроило магистра, я рванула к друзьям. Хотелось нагрузить себя работой так, чтобы тревожные мысли, крутящиеся в голове и тянущие из меня все силы, наконец-то затихли где-то на периферии сознания. Я уже просто устала от количества событий, сваливающихся на меня.

— Первогодки, — Рамино, приняв командование, взялся раздавать задания. — Установите три подсобные палатки вон на тех платформах, их уже укрепили. Остальные — за мной.

— Вот вечно самое интересное мимо нас, — обиженно поджал губы Ник.

Мне же говорить не хотелось, я схватила полевой кейс со всем необходимым и двинулась к самой дальней из обозначенных площадок. На предложение ведьмака работать вместе постаралась как можно тактичнее отказать. В конце концов, ни он, ни Сиб не виноваты в том, что мне сейчас не до разговоров.

Оборудование у экспедиции было не самого лучшего качества и далеко не такое современное, как у Ордена — большую часть операций при установке временного склада пришлось проводить вручную. Но я этому была даже рада. Монотонные действия, физический труд — своего рода медитация, что помогла мне успокоиться. Мне определённо надо ещё раз поговорить с Данте, а то он может вновь начать играть в благородного рыцаря из сказок и откажется от моей помощи.

Мою довольную улыбку от выполненной работы и придуманного плана исказила волна боли. В моё сознание будто вонзили множество раскаленных иголок, отчего я вскрикнула и осела на колени.

— Аурия Лаэрти, — раздалось орденское многоголосье в моей голове. — Совет требует отчёта. Выполнено ли наше задание?

Я схватилась за голову, пытаясь унять боль. Никогда ещё связь с советом не давалась мне так тяжело.

— Частично, — только и смогла подумать в ответ.

— Поясни.

— Фолианты… уничтожены, — каждое слово вызывало вспышку слепящей боли. — Храм… исследуется.

— Что обнаружено? — продолжал чеканить совет, не понимая, что каждая фраза вгоняла в мой мозг гвоздь за гвоздём.

Собравшись с силами, я пыталась начать доклад. Так, как привыкла за многие годы своей жизни. Без увиливаний, без сокрытия информации. "Не верь люменам!" — слова брата ярким знаком вспыхнули в моей голове, заставив усомниться. А должна ли я быть честной?

— Здесь ничего нет, — неожиданно для самой себя, процедила я, с шумом вдыхая и выдыхая. — Пустышка.

— Покажи, — это уже Альберт, отец Аарона, вмешался в допрос.

А меня окатило такой волной злости и гнева, что я чуть не выругалась в ответ. Твой ребёнок, твоя плоть и кровь, сейчас лежит в коме, а тебя беспокоят какие-то руины?! Что за скотина ты, архи-лорд Альберт?!

Окрылённая негодованием, я нашла в себе силы ответить коротко и уверенно:

— Нет!

На какое-то время совет взрывается потоком возмущения и недовольства, оглушая меня и вдавливая в камни под ногами. Но потом всё резко прекратилось. И когда я уже подумала, что всё, связь прервалась, в мозг вклинился ответ Альберта: "Что ж, дитя, ты сама этого хотела", и на мой бедный разум обрушилась новая волна мыслеобразов.

Перед моими глазами вновь зал Совета. Только в центре его стояли мама и Аарон. И судя по показываемой мне беседе, это момент до моего отъезда в Академию.

— Вы уверены, что хотите отправить свою родную дочь на это задание? Она может погибнуть, — бесстрастно спросил Альберт у мамы.

— Аурия, в силу своей дефектной крови, всё равно не будет полезна нашему обществу, — ответила мама, презрительно хмыкнув и пожав плечами.

— Да, если это задание поможет моей бесполезной сестре хоть как-то отмыть пятно, которым она наградила нашу фамилию, пускай отправляется, — добавил Аарон в тон матери. — Посмертно, так посмертно.

Эта картинка настолько чётко крутилась перед моими глазами, что у меня сложилось ощущение, будто я нахожусь прямо там, в зале совета. И от этого услышанное бьёт ещё сильнее. Вышибает дух напрочь. То, чего я всегда подспудно боялась, что мама и Аарон никогда не считали меня равными себе, сейчас обрело реальное воплощение. У меня в жизни была одна опора — семья, и сейчас меня словно лишили части её. И это не просто больно, это уничтожающе.

Пока мой разум пребывал в раздрае и опустошении, я почувствовала, как в память ко мне кто-то запустил мягкую лапу ментальных щупов. Альберт и совет, воспользовавшись моей сумятицей, копошились в воспоминаниях. Взвыв, я замотала головой, будто это могло помочь избавиться от этих манипуляторов. С ужасом понимая, что они видели всё! От нашей встречи с Данте в лесу, до раскрытия легенды об астральных парах.

— Твоя мать была права, ты просто ничтожество, — бросил напоследок Альберт. — Ошибка природы.

Совет исчез из моей головы так же внезапно, как и появился. Оставив меня попросту выпотрошенной. В полном эмоциональном и физическом опустошении.

Понятия не имею, сколько я просидела, глядя в пустоту и не реагируя на происходящее вокруг. По моему лицу текли слёзы, но я даже не пыталась их вытереть. Мне было всё равно. Я не понимала, что мне делать дальше. Кому верить, куда идти? Как жить?

Я ощущала себя брошенной и преданной всеми. Вся моя жизнь казалась какой-то обманкой. Лицемерной игрой, как Ордена, так и мамы с братом. Приход последнего теперь казался совершенно непонятным, как и его слова. Снова какая-то уловка люменов?

Бред, какой бред!

Я, пошатнувшись, поднялась на ноги и двинулась к центральной платформе. Почему-то мне казалось, что если я буду двигаться, всё решится само собой. Что у меня появится цель и найдутся способы её достижения.

Единственному, кому я была нужна — это мой папа, но как его вытащить из застенков Ордена, даже предположить не могла. Эта мысль придала мне сил. Надо спасти отца. Не знаю как, но я придумаю.

В полной прострации я добралась до основного лагеря, с каким-то отупением отмечая, что все уже разбрелись по палаткам. Здесь, в подземелье, никогда не знаешь, который час и, видимо, моя связь с Орденом затянулась надолго.

Я двигалась прямиком к изваянию Двуединой, когда из крайней палатки мне навстречу вышел Данте.

— Рия? — он с удивлением взглянул на меня и, заметив моё состояние, тут же шагнул ко мне. — Что случилось, девочка?

Я взглянула на него невидящим взглядом. Перед глазами проносились образы, которые послал мне совет. Презрение на лице мамы, отвращение — у брата. Их… ненависть. Такая сильная, что я могла почувствовать её через время и расстояние. Как же это больно, когда родные тебе люди предают твою любовь. Играют с тобой, выращивают на убой.

— Рия, ты меня пугаешь, — Данте осторожно взял меня за плечи и заглянул в глаза.

— Они предали меня, — больше ничего не сдерживало меня, да я и не хотела держаться. — Они все меня предали! Никого больше не осталось, Данте. Только ты…

До конца не понимая, это очередное видение или уже реальность, я кинулась вперёд, ища утешения в руках магистра.

Он резко оттолкнул меня и строго выговорил:

— Тебя сейчас увидят и…

— И что? — рассмеялась я. — Доложат Марисоль, а она меня убьёт? Очень своевременно, магистр Лорк, но приглядитесь, я уже мертва.

Выругавшись, Данте схватил меня за руку и потащил в свою палатку, подальше от возможных свидетелей. От его внимания ничего не могло укрыться, даже то, что меня бил нервический озноб.

— Ты замерзла, надень.

В одно движение он стянул с кушетки плед и укутал меня в него.

— Я не замерзла, Данте, я сломалась, не видишь? — зубы стучали так громко, что я едва слышала свой голос. — Меня родили такой, поломанной, а потом специально гнули, гнули, гнули и… вот.

Я всхлипнула и развела руки в сторону, показывая Данте, что перед ним стоит настоящее чудовище. Как там говорила мама, вампирское отродье?

— Рия, маленькая моя, — его ладони легли мне на грудь, туда, где должно было биться сердце.

Но я больше не чувствовала его стук. Протяжно выдохнув, поняла, что вот-вот сорвусь на плачь. Данте непонимающе смотрел на меня, словно пытался разгадать ребус. Так можно изучать сложную задачку с несколькими неизвестными, но не женщину.

Перехватив его запястье, я поднесла ладонь к своему лицу. Грубые пальцы накрыли кожу, слегка оцарапав её. Другой свободной рукой вампир до боли сжал бедро, впечатывая меня в себя. Закрыв глаза, я облегчённо всхлипнула. Боль это хорошо. Это значит, что я ещё живая.

— Полюби меня, пожалуйста, — произнесла в его сомкнутые губы.

Он отстранился на пару сантиметров и с сомнением взглянул на меня, будто не верил в услышанное. Стало страшно, что сейчас меня прогонят. Что я не нужна. И тут тоже.

— Данте, ведь на самом деле меня никто никогда не любил, — всхлипнула я и еле слышно прошептала… — пожалуйста…

— Рия, — осторожно начал он, — я хочу тебя. Хочу до одури, с первой секунды, как мы встретились в этом грёбанном лесу, я только и думаю о том, как ты станешь моею. Как я… сделаю тебя своею, понимаешь? Но я прошу тебя, не так. Не здесь…

— Просто просишь, — я ещё крепче прижалась к Лорку, ощущая силу своей власти над его телом. Силу его желания.

— Приказываю, — прорычал магистр.

И, кажется, это был первый раз, когда Аурия Лаэрти по-настоящему ослушалась приказа.

Замок на комбинезоне легко разошёлся под моими пальцами. Эти робы были сделаны на удивление паршиво, даром, что на деньги академии. И единственное, на чём они держались — крепкие заклёпки поверх молнии, которые было проще сломать, чем расстегнуть.

Когда я скинула с себя лиф… когда Данте взглянул на мою обнажённую грудь, плечи, живот… когда он стянул с меня брюки… когда я ощутила его горячее дыхание у себя на виске… когда мгла его глаз заполнила всё пространство вокруг, окутав нас тьмой, стало ясно — мы больше не сможем остановиться. Никогда.

Лорк повалил меня на матрац, но перекувыркнувшись, я подмяла его, оказавшись сверху. Всё просто: сейчас я покорила великого магистра, а завтра… Лучистая, дожить бы до завтра…

Данте дёрнул головой в сторону, и по его недовольному взгляду я поняла, он привык всегда контролировать ситуацию. Даже в сексе. И я бы обязательно подчинилась.

В любой другой раз, но сегодня всё будет по-моему.

Единственное, что я запомнила — мы даже не поцеловались. Мы не ласкали, не нежили, не гладили друг друга, будто всё происходящее было не про любовь. А про исцеление.

Я вскрикнула, ощутив наполненность внизу живота. Стремительно и рвано магистр присвоил себе и это — моё тело.

Понадобилось пару секунд, чтобы взять себя в руки и… продолжить двигаться, глядя в его обезумившие от страсти глаза.

— Смотри на меня, — рыкнул Данте, когда почувствовал, что я увожу взгляд в сторону, — поздно, Рия, теперь ты моя.

От этих слов в груди растеклось приятное тепло, но уже через секунду его сменило что-то пугающее по своей силе.

Острая боль сковала моё тело, она начиналась в районе затылка, спускалась по позвоночнику вниз, и, опоясав меня, пронзала грудь насквозь.

Я закричала, чувствуя, как тонкое лезвие полосует мою кожу на лоскуты и попыталась отстраниться, чтобы увидеть, что происходит. Но рука Данте вцепилась мне в бедро, не позволяя остановиться.

Больно. Было очень больно.

Опустив глаза вниз, я увидела, как из моей груди вырывается сила солара. И она тянулась к Данте, сплетаясь и с его вышедшей из-под контроля аурой. В моей голове взрывались фейерверки, тело дрожало от смеси боли и удовольствия. И в самый пиковый момент, когда мне показалось, что я просто потеряю сознание, солар испустил импульс небывалой мощности, а палатку залило мерцающее золотое сияние.

— Рия, ты люмен! — возглас магистра ворвался в моё поплывшее и разморенное сознание.

Я взглянула в широко распахнутые глаза магистра и увидела в них собственное отражение, в котором за моей спиной распахнулись золотистые призрачные крылья. Эффектное признание, надо сказать. Но плевать, судя по проступившей на груди магистра метке, мы теперь едины. Перед Солнцем и Луной.