Я – Совесть злодея

Глава 17. Что-то изменить

– Полох, защищаешь совесть и ее человечка, – прогрохотал Владыка, стоило нам войти во дворец. – Сделает хоть шаг из комнаты или начнет говорить, выруби!

– Госпожу или человечка? – совершенно серьезно переспросил страж, при этом сверкнув на меня своим желтым взглядом.

А я и забыла, при каких обстоятельствах мы расстались. Это ведь змей попался на мою уловку и позволил мне сбежать. Вряд ли Владис погладил его за это по головке. Скорее страж получил весь тот гнев и ярость, что адресовались мне.

– Обоих, – рыкнул владыка, походя раздавая указания нечисти и нежити относительно защиты Полуночного города.

– С удовольс-с-ствием, – пошипел Полох, не сводя с меня хищного взгляда. Кто-то перестал бояться и теперь был готов связать меня по рукам и ногам, лишь бы не сбежала.

– Уведи, – гаркнул Владис, останавливаясь напротив меня. – Глаза мозолит своей никчемностью.

– Что ж ты так печешься обо мне, если я никчемность? – не стерпела я, тоже наступая на мужчину, который был на полторы головы выше меня. Наверное, со стороны мы выглядели комично.

– Ты прекрасно знаешь причину, – гаркнул владыка, практически нависая надо мной.

– Что, страшно? – кажется, страшно было мне, но боялась я далеко не этого темного.

– Ш-ш-ш, – вот и весь ответ.

– Вот и мне страшно. Хватит делать из меня проблему и обузу. Может, станем союзниками? – сейчас и правда пора было прекратить грызться друг с другом.

– Союзниками? – резко бросил он.

– Да, союзниками. Они самыми, что помогают друг другу.

– И чем ты, – он сделал акцент на “ты”, чтобы задеть меня, – можешь мне помочь?

Я сделала шаг назад и обратилась к майору, как самому компетентному в вопросе тактики и стратегии.

– Максим, им нужна я, так как ему, – я ткнула Владиса в грудь пальцем. – Они ничего не могут сделать.

– Ты цель, – он кивнул своим же словам и замолчал, сложив руки на груди. Процесс составления плана пошел.

– Ты серьезно хочешь, чтобы я доверил оборону города этому… М-м-м…

Я просто закрыла рот кары этого мира ладонью, останавливая оскорбления в сторону майора. Сейчас он и правда был самым компетентным в ведении боев.

– Тш-ш-ш, не мешай ему, – прошептала я, ловя на себе ошарашенные взгляды всех присутствующих, включая Залу.

– Полох хороший воин? – через десять минут тишины уточнил Ситцев. Ему ответила я, поскольку лицо змея вытянулось, и он не был способен на вербальный ответ:

– Более чем.

– Тогда есть отличный способ выиграть сражение, минимизировав ущерб, – Максим улыбнулся, но во всем облике ощущалась сила и жесткость.

По какой-то непонятной мне причине я стала намного смелее, стоило этому мужчине появиться здесь. Он будто придавал мне сил лишь одним своим присутствием.

Три часа спустя.

– На нас напали! Напали! Это конец, конец! – голосила Манна, облетая город по второму кругу.

Силы противника успешно прорвались во дворец, оставив все войско нежити и нечисти позади. Никого не осталось, чтобы защитить владыку и его Совесть. В зале перед парадной двойной лестницей служителей бога света встретила лишь однорукая старушка. Владыка и его правая рука стояли наверху, не предпринимая попыток вмешаться в предстоящее побоище.

– Как же ты коварен, кара этого мира, зараза, пожирающая свет! – заголосил один из ведущих светлое войско. – Думаешь, мы пощадим сие отродье? Никогда. Орден тверд в своем убеждении. Тебе конец, темный владыка!

И несколько десятков ночнушек пошли в атаку на сухую, скрюченную старушку всего лишь с одной узловатой рукой, в которой она держала свою древнюю швабру.

– Куда в грязной обуви по мрамору?! – выругалась Зала, которая все это время от нервов мыла полы во дворце. Подниматься к нам она категорически отказывалась, решив встречать врага так, как привыкла – за делами.

– Я так не могу, – взвизгнула я и уже порывалась сбежать вниз, чтобы заступиться за Залу, как меня обняли сзади, подняли и вернули на место, так и не отпустив. – Так нельзя! Нужно ее спасти!

Меня удивило, как быстро меня поймали, но не более, чем личность пленившего. Полох собственной персоной спеленал меня своими сильными руками и сейчас рвано дышал в макушку. Краснел, задерживал дыхание от волнения, но не двигался с места. Я даже позабыла о старушке, пока не услышала крики снизу. Внутренний балкон, на котором мы расположились, открывал отличный обзор на парадный вход и лестницу.

– Вау! – высказал мои мысли майор, который тоже ранее порывался помочь, но был остановлен Владисом и его стальной хваткой на плече.

Посреди мраморного зала при входе стояла Зала, а вокруг валялись, постанывая от боли, светлые служители. Каким-то образом женщина расшвыряла десяток воинов менее, чем за минуту.

– Кровь на моем мраморе! Демоны вас задери, окаянные! Вымою пол вашими костями, ироды в ночнушках! – разошлась не на шутку экономка, когда заметила красные разводы. Даже мне стало страшно.

– Что произошло? – как я могла пропустить нечто подобное.

– Кто она такая? – восторженно спрашивал Максим, свесившись через перила.

– Лич, – с нотками гордости сообщил владыка. – Она вырастила три поколения аристократов в одной семье, после чего ее же воспитанник обвинил старушку в хищении средств. Он сам растратил приличную сумму, но не признался в этом отцу. В итоге женщину, что прослужила более шестидесяти лет в одной семье, лишили руки и бросили истекать кровью на улицу. К моменту, когда я наткнулся на нее, степень обиды этой души была столь велика, что она обратилась личом без моей помощи.

– Лич? – Мой голос дрогнул. Я успела узнать, что в этом мире лич, это высшая ступень для нежити. Самый страшный кошмар для светлого ордена, ибо неподвластен магии и имеет огромную физическую силу.

Наблюдая за тем, как старушка одной рукой сворачивала шеи воинам, что кидались на нее с мечами и копьями, сомнений в том, что Зала – лич, не осталось. Она просто расшвыряла половину светлых так, что теперь образовался круг из тел, а в центре стояла сама лич. Ее глаза налились красным, а изо рта больше не было слышно слов, только нечеловеческие пугающие звуки.

– Я ни разу не прибегал к этой ее силе. Слишком тяжело потом вернуть прежний человеческий облик и пробудить душу. Без разума она опасный хищник, что не отличает своих от чужих, – пояснил Владис. Кажется, он сам ее побаивался. – Теперь понимаешь, почему я чистюля?

Я молча кивнула. Больше ни одна сила в мире не заставит меня уронить и крошки на этот драгоценный мрамор. Кто ж знал, что Залу триггерит грязный пол настолько, что она обращается в кровожадного монстра, стоит только запятнать его кровью.

– Ей отрубили руку в парадной особняка, сразу после того, как она вымыла полы. Она видела, как собственная кровь растекалась по идеально вымытому покрытию. Думаю, это и стало ее причиной сходить с ума.

Я передернула плечами, ощущая весь ужас, который испытывала когда-то старушка. Люди поистине могут быть чудовищами гораздо хуже, чем нежить и нечисть.

– Пора, – сообщил Максим и выпустил фейерверк в окно дворца.

Тут же все “поверженные” войска темных поднялись с окровавленных улиц и незамедлительно двинулись к нам. Как и было запланировано, мы заблокировали их и окружили, загнав во дворец. Теперь уж никто не мог спасти светлый орден.

Забавно было видеть Вольфыча в фартуке с кулинарными щипцами наперевес и Марийку с шампурами в каждой руке. Рядом с ними стояла Марьяна с девочками, они вооружились опасными бомбочками с эликсирами. Кроль держал что-то наподобие дубины, на деле оказавшееся кустом полыни, а Жабыч размахивал из стороны в сторону заячьими тушками, как нунчаками. Эдит, как истинный повар, стояла с двумя тесаками и точила их друг о друга. Забавно, насколько обычными и бытовыми были жители города, но при этом готовыми на все, чтобы защитить свое дело и товарищей.

– Снимай метку, – прорычал в лицо главному Владис, подняв его за шею на ноги. Я же стояла за спиной Полоха, но довольно близко к владыке.

– Ни за что, чертово темное отродье! Мы лучше все здесь умрем. На наше место придут другие. – Не сдавался главный.

– Придут и останутся здесь в качестве удобрения, – прорычал мужчина, сдавливая горло ночнушки.

– Пусть так, – хрипел светлый. – Все равно мы тебя достанем.

Темный уже хотел свернуть наглецу шею, но я не могла на это молча смотреть. Кто-то должен был положить конец этой бессмысленной вражде.

– А если отпустить их?

Да, тишина, которая образовалась после моих слов, давила сильнее самого громкого крика.

– Ну так, для разнообразия. – Снова попыталась я. – В качестве знака доброй воли?

– Они вернутся, – прорычал владыка.

– Определенно, – согласилась я, подходя к нему ближе и разжимая пальцы, что сжимались на чужой глотке. – Но они уже не будут так уверены в своей цели. Если ты их отпустишь, значит, докажешь, что не настолько страшен и жесток. Кара этого мира не может отпустить врага и сохранить ему жизнь. А вот Владис, хозяин Полуночного города, вполне.

Если я и правда попала сюда не случайно, то самое время что-то изменить.

***

Назойливый стук никак не прекращался, становясь все громче. Сонный разум никак не хотел выходить из дремы после суток изучения древних фолиантов по перемещению между мирами. Я схватила подушку и накрыла ей голову в попытке продлить сладкий сон, но не тут-то было. Кто-то очень нетерпеливый уже начал бить в дверь ногой. Еще немного и несчастная слетит с петель.

– Изверги! Убью! – Я подорвалась с постели, переползла через спящего на животе с книжкой под щекой майора, при этом что-то ему отдавив, и резко открыла дверь.

– Эм… – На пороге стоял владыка. – Ты жива?

Вся его уверенность, с которой он осаждал мою комнату, мигом испарилась. Представляю в каком потрепанном состоянии я появилась перед ним. Мы с Максимом уже неделю почти без отдыха изучаем библиотеку темного, пытаясь найти выход из этого мира в наш, но пока безуспешно. Материала слишком много, а помощи ноль. Хорошо хоть этот твердолобый тиран дал разрешение на изучение материала. Кажется, поняла, что единственным способом избавиться от своей главной слабости, это отправить ее в одной мир.

– Сомневаюсь. Хочешь присоединиться? – Я даже не пыталась быть вежливой.

Владис осмотрел меня с ног до головы, после чего вздохнул и одним движением подхватил меня на свое плечо, выбивая этим действием из меня весь дух.

– Так, есть, мыться и спать, – описал дальнейший план темный. – Еще не хватало, чтобы ты от истощения померла.

Болтаясь вниз головой, я даже не предпринимала попыток освободиться. На самом деле я начала дремать и довольно успешно. Однако стоило мне приспособиться к качке и перевернутому положению, как мой мир снова вернулся в прежнее положение – Владис усадил меня в столовой. Сквозь расплывающуюся реальность начали проступать белые очертания кого-то напротив. Нас разделял всего лишь обеденный стол, но сфокусировать сонный взгляд на незнакомце никак не получалось.

– Зала, неси еду!

– О, так вы решили накормить пленника? Как великодушно с вашей стороны, ваше благородие, – радостно произнесла старушка и унеслась в сторону кухни.

– Он смертник, раз снова оказался здесь! И еда нужна для Федоры, – крикнул мужчина вслед экономке. – Что-то сытное.

Да, теперь Владис снизошел до моего имени. Как-то после битвы за Полуночный он стал лояльнее ко мне относиться, почти на равных. Если честно, я не верила, что владыка отпустит последователей светлого ордена, но он приятно удивил меня. Все выжившие были выдворены из темного города с клеймом луны на запястье как свидетельством поражения, позора и напоминания о том, что не стоит идти войной на Полуночный.

– Я не… Хчу есть, – язык заплетался, говорить было тяжело. Я вот-вот готова была разлечься на идеально выглаженной скатерти и отрубиться.

– А придется, милая, – твердо заявил владыка.

– Ты даже со своими жесток, зараза этого мира, – прохрипело то самое шевелящееся белое пятно, что сидело напротив. Его голос показался мне знакомым.

– Эт кто? – из последних сил спросила я у расплывающегося темного, что стоял возле меня.

– У-у-у, да тут совсем все запущено. – Владис положил ладонь мне на лоб, тем самым удерживая мою голову вертикально. Сил самой ее держать уже не было. – Это ж наш глава ордена, великий жрец бога Ливаса.

– Плас что ли? Тот, который меня сюда вызвал? – Мозг со скрипом выдавал информацию, желая провалиться в беспамятство.

– Он самый, – подтвердил мою догадку темный.

– А чт… Вы тут делаете… Ерхвный жнец? – Я попыталась разглядеть старика, который в свое время всучил мне великий меч света и заставлял убить проказу этого мира. Помнится, тогда я смогла убить только свои волосы.

– Я пришел вершить справедливость! Кха-кха! – высокопарно прохрипел Плас, но все испортил кашель под конец фразы.

– И? – Разговор давался мне с трудом. – Случайно запутались в магической веревке по пути?

– Это я! Я его поймал! – прорычали сбоку, отчего я подскочила на месте.

– А ты здесь откуда? – Я уставилась на расплывающееся коричневое пятно, что, вероятнее всего, было Вольфычем.

– Дык это, я здесь с самого начала… – неловко сообщил оборотень.

Так, с этой ненормальной сонливостью нужно было что-то срочно делать.

– Вла-а-адис… – простонала я, прося таким образом помощи.

– Ладно уж, закрывай глаза, – на лоб снова легла большая мужская рука, только теперь от нее исходил бодрящий холод. – Это только на час. Потом спать и возражения не принимаются.

– Да я и так как бы спала, пока ты меня не вытащил из постели, – упрекнула владыку я.

– Ты просила извещать тебя о появлении светлых на территории близ Полуночного и не решать их судьбу самостоятельно, – он говорил это тише обычного, а еще не смотрел на меня. Неужели, наконец, начала просыпаться совесть?

– Точно. Так Плас искал вход в город?

– Он его нашел, но вот войти не смог, – ответил за владыку Вольфыч. – Защита ведь снова работает исправно.

– Работай она исправно, он не нашел бы вход, – прошипел владыка, и оборотень сжался под его изумрудным взглядом.

– Так я это… Налаживал отношения с местными, беляши продавал. Сами же сказали, что пора жить в синозе… Спинозе…Сальманозе…

– Симбиозе. – Спасла волка я.

– Я как распродал все, так и пошел назад, а этот следом увязался, – пробурчал Вольфыч, все еще виновато выглядывая из-под лапы.

Темный еще какое-то время сверлил оборотня злым взглядом, но потом успокоился. В конце концов, он принял решение подружиться с поселениями, которые появляются в окрестностях Полуночного. Идея была моя, и я ее горячо отстаивала вместе с майором целую неделю, пока владыка не пошел мне навстречу. Первыми в поля выпустили Вольфыча и Марийку как самых приспособленных к общению с людьми. Ко всеобщему удивлению деревеньки в глубине лесов почитали нечисть, делали ей подношения, побаивались, но не стремились убивать. Скорее старались сожительствовать без потерь с обеих сторон.

– Отпусти его, – выдохнула я, пододвигая к себе тарелку с супом, которую только что принесли темные феи. К ним я уже настолько привыкла, что даже не обращала внимание на страшное обличие.

– Главного жреца? Отпустить? Ты Совесть или Глупость? – разошелся владыка. Ему идея отпускать послушников светлого ордена никогда не нравилась.

Я его понимала. Полох как-то рассказал мне, что давным-давно в одном из очистительных походов жрецы Ливаса набрели на глухую деревеньку и забрали почти весь урожай во благо светлого воинства. Отец маленького Владиса, которому было около девяти лет, не отдал мешок зерна, понимая, что тогда его семья умрет от голода этой зимой. За этот “проступок” в глазах жрецов они казнили всю семью. Отца, мать, двух сестер и брата Владиса, а младшего избили и оставили умирать во дворе. Тогда-то владыка и воззвал к богу смерти Году, прося его сохранить ему жизнь и дать силу. Бог явился, они заключили кровавый договор. Однако если получаешь такую огромную силу, то должна быть и плата. Часть души Владиса была рассеяна по мирам и стала единственной его слабостью. В нашем мире я получила частичку его силы, а именно совесть. В других мирах были другие части, которые жрецы призывали в храм каждый год. Однако ни разу не было такой сильной связи между частью души и владыкой, какая образовалась у нас. Наши жизни внезапно стали связаны, что и привело ко всем изменениям, которые происходили сейчас.

– Я рациональность. Поверь, это вложение сыграет тебе на руку в будущем, – сообщила я, доела суп и встала из-за стола, намереваясь проспать не меньше двенадцати часов.

– К черту этот твой новый “имидж”, – он почти выплюнул незнакомое слово, которое я довольно часто употребляла последнее время. – Ты делаешь из меня слабака!

– Я делаю из тебя человека. – Вяло отмахнулась я и начала подъем в свою комнату, где все еще сладко спал майор.

– Она спасе-е-ет нас! Спасе-е-ет! – голосила на весь дворец Мана. Ее репертуар тоже изменился. Теперь меня восхвалял весь Полуночный.