Я остаюсь с тобой

10

Ди не спала всю ночь. Она бродила из комнаты на веранду и обратно, надеясь найти хоть какой-то выход из постигшего ее кошмара.

Она влюбилась в туриста! Правда, не просто в туриста, а в Ричарда. Но разве это имело значение? Да, имело. Ни в кого другого она бы не влюбилась. Зачем он приехал сюда и нарушил ее покой и безмятежность?

Ричард! Казалось, сердце Ди разрывалось от горя, когда она думала о том, что ее любовь обречена, безнадежна. Пройдет еще немного времени, он сядет на самолет, и она больше никогда не увидит его. Как жить с такой невыносимой мыслью? Как снова собраться с силами и продолжать есть, пить, спать, работать, как будто ничего не случилось?

Как она посмотрит ему сегодня утром в лицо?

Ди в десятый раз прошла на веранду, в изнеможении опустилась на стул, положила ноги на перила и откинулась назад. Первые слабые лучи солнца осветили небо над головой, а луна растаяла в утреннем тумане.

Ди ощутила себя никому не нужной, как эта луна, скрывшаяся из виду, словно ее и не было никогда. Неужели любовь к Ричарду так все изменила? Она же по-прежнему владеет одним из красивейших домов в Чарлстоне. У нее есть друзья. Но все это каким-то образом теряло смысл с уходом Ричарда Кемпа из ее жизни.

Сегодня она скажет ему, что никаких близких отношений между ними больше не будет. Начиная с этого момента, она для него всего лишь гид. И никаких чувств! Только бизнес!

Полная решимости, Ди вернулась в спальню и легла в постель. Она продремала пару беспокойных часов, а когда встала, пол и ковры в ее комнате уже были залиты пятнами яркого солнечного света. Она опоздает заехать за Ричем… Ричардом.

Ди не могла больше думать о нем как о Риче. Это имя означало близость между ними — близость, которая отныне навсегда исчезнет.

Ричард выглянул на улицу, и его чудесная комната тут же потеряла свое очарование. Снаружи по Митинг-стрит сновали экипажи — это гиды развозили своих туристов на экскурсии, которые навсегда покорят их сердца. Чарлстон! Красивейший из всех городов, которые он когда-либо видел.

Ричард подумал о Ди. О женщине, которой удалось всколыхнуть в нем чувства, которые он годами подавлял. Как он сегодня встретится с ней? Как скажет, что их отношениям не суждено стать постоянными?

Вчера вечером они возвращались с пляжа, словно с похорон. Казалось, оба вдруг осознали, что были рядом в последний раз, а пылкость их дружбы — любовью Ричард это отказывался называть — не принесет им ничего, кроме страданий.

Ричард не мог отказаться от своей карьеры и переехать в Чарлстон. Ди никогда не сможет радоваться шуму и суете Нью-Йорка. Никто из них не станет просить другого переселиться. Они попали в тупик.

Очевидно, нынешнее утро придется потратить на разработку плана, как лучше провести его последние дни в Чарлстоне. Ди запаздывала. Ричард улыбнулся, хотя еще совсем недавно он рассвирепел бы от такого вопиющего проявления непрофессионализма. Сегодня же отнесся к этому спокойно.

Ди — всего лишь женщина, которая ночью подарила ему несколько часов невероятного счастья, а сейчас отдыхала, чтобы восстановить силы.

Ричард решил пробежаться до ее дома и приготовить завтрак. В голове мелькнула мысль о том, чтобы позавтракать вместе в постели, но он тут же решил, что это было бы несправедливо по отношению к Ди. Сначала обильная еда, а потом целый день любви. Но сама идея ему понравилась.

Уже у ворот дома он увидел, как из него выходит Мэгз.

— Привет! — крикнул он, влетая во двор.

— Привет, — помахала ему Мэгз. — Там на кухне свежий кофе. — Она открыла дверцу своей машины. — А Спящая Красавица еще не вставала.

— Спасибо, — улыбнулся Ричард. — До встречи. — Он взбежал по ступенькам и направился в кухню.

Наливая себе чашку кофе, Ричард подумал о том, что бы такое подать на завтрак. Он открыл холодильник и заглянул: много яиц, разные сыры, грибы — все, что нужно для омлета. Нашлась и картошка в кладовке. Тихо напевая под нос, Ричард принялся за дело. Через несколько минут уже была готова густая грибная подливка для омлета и картофель, запеченный с сыром. Оставалось только поджарить омлет.

Но сначала Ричард решил пойти и разбудить Ди. Однако выходя из дверей кухни, он столкнулся с ней лицом к лицу.

Ди вздрогнула от испуга, затем обрадовалась и тут же помрачнела.

— Я… Я почувствовала очень вкусный запах. — Она попыталась улыбнуться. — Я могу чем-нибудь помочь?

— Накрой на стол, — сказал Ричард и вернулся в кухню, чтобы закончить с омлетом.

Ди налила себе чашку кофе и расставила приборы. Сердце ее все еще сильно билось от неожиданной встречи с Ричардом. Она-то была уверена, что у нее еще есть время отрепетировать слова, которые она собиралась ему сказать, но судьба отняла у нее этот шанс. Наблюдая, как Ричард хлопотал на кухне, она поняла, как ей будет его не хватать, когда он уедет.

Ричард разложил омлет по тарелкам, залил его грибной подливкой и добавил по большой ложке картофеля с сыром. Затем поспешил с полными тарелками к столу.

— Пожалуйста.

— Пахнет потрясающе! — Ди, обжигаясь, быстро все попробовала. — Ух, это же просто чудесно.

За едой она упомянула несколько мест, которые им следовало посетить, и Ричард согласился. Ди почувствовала, как тревога снова нарастала в ней, пока она говорила тут обо всем, кроме той, больной для нее темы, которая не давала спать всю ночь. Каким-то образом она поняла, что Ричарда тоже что-то беспокоит. Он с трудом дожевывал приготовленную им же еду. Обычно он поглощал грибной омлет — его любимое блюдо — с большим удовольствием, но сегодня все утратило вкус.

— Ричард…

— Ди… — начал он и вдруг понял, что они одновременно назвали друг друга по имени. Он слабо улыбнулся. — Извини, ты что-то хотела сказать?

Чувствуя, как слезы закипают у нее на глазах, Ди подняла голову и взглянула на Ричарда. Нет, она не станет плакать! Она просто изложит ему причины, побуждающие ее порвать их личные отношения… И покончит с этим раз и навсегда.

— Ричард, я не могу по-прежнему притворяться, что… — Слова давались ей с трудом. — Я имею в виду, что через несколько дней ты уедешь и… — Прекрати ныть! — выругала она себя и посмотрела ему прямо в глаза. — С сегодняшнего дня наши отношения должны быть строго официальными. Смешивать бизнес с удовольствием — вещь весьма непродуктивная и не идет на пользу дела.

Ричард чуть не ахнул от удивления. Она так четко и верно сформулировала его же собственные мысли! Но он никак не ожидал, что от этих слов его вдруг охватит такое щемящее чувство пустоты и одиночества. Казалось, жизнь потеряла всякий интерес для него.

Ричард откашлялся, чтобы восстановить дыхание.

— Я считаю… — Он стал лихорадочно подыскивать фразы, которые не разрушили бы окончательно их отношения, но ему не приходилось бывать в таких ситуациях. — Пожалуй, ты выбрала единственно правильный путь. — И понимая, что это звучит слишком сухо, торопливо добавил: — Мы… слишком много времени потратили на эмоции, тогда как следовало придерживаться строгого графика. Без этого никакая работа не может быть эффективной.

Ну вот, совсем как на собрании в фирме. Все эти казенные речи не имели ничего общего с тем, что Ричард сейчас испытывал, — это была лишь попытка скрыть его задетое самолюбие. На самом же деле ему хотелось взять каждое слово обратно, крепко обнять Ди и сказать, что у них все будет хорошо, пока они любят друг друга.

Пока они любят друг друга? Но ведь это неправда. Да, их действительно сильно влечет друг к другу, но это же не любовь. Как можно полюбить женщину, которую знаешь всего несколько дней?

— Ди, мы оба понимаем, что не безразличны друг к другу. Мы не можем этого отрицать, — признался Ричард и встал из-за стола. — Лично я не могу этого отрицать. — Он принялся вышагивать взад-вперед по кухне. — Я много над этим думал… И ничего придумать не смог.

Ди закусила губу.

— Я согласна с тобой. Так что же нам делать?

Ричард повернулся к ней спиной и стал мыть посуду.

— Если бы я знал, что смогу ездить по Чарлстону с кем-нибудь еще, то предложил бы нанять другого гида. Конечно, я заплатил бы тебе за все, как договаривались.

Ди так быстро вскочила, что даже уронила стул.

— Мне не нужны твои деньги! Более того, если я соглашаюсь выполнить какую-то работу, то я ее выполняю. — Она схватила стул и поставила его на место.

Затем подошла к Ричарду и вручила ему свою тарелку.

— У нас с тобой контракт, который надо выполнять. Предлагаю тебе побыстрей взяться за работу. Мы сжигаем дневной свет, как говорит Джед.

В этот день они посетили Форт-Самтер и Форт-Мултри. И тогда и в последующие дни они сохраняли чисто деловые отношения и ничуть не пытались разрушить стену, которую сами же воздвигли между собой. Каждый вечер Ди валилась на кровать без сил от усталости и стресса, но отказывалась сдаться и позволить Ричарду нанять другого гида.

Прошло два дня, и члены комитета по спасению старинного особняка — исторической достопримечательности Чарлстона — вновь собрались на встречу.

Мэр Ретт уже успел к этому времени поговорить с гадалкой, миссис Элисон, как он теперь ее называл, по телефону.

— Мы условились встретиться завтра, в десять утра. Похоже, она ожидала, что мы позвоним ей гораздо раньше. Она, кажется, живет там уже больше месяца.

— И на что же она надеялась? Что ее встретят здесь с распростертыми объятиями? — возмутилась одна из женщин. — Конечно же, она знала, что мы все это не одобрим.

— Уверен, — продолжил Дэн Ретт, — но это не имеет значения. Завтра утром мы изложим ей наши претензии.

— Ди, а ты о чем можешь доложить? — спросила Мэгз, усаживаясь поудобнее.

Ди захотелось исчезнуть. Отдавая все время работе с Ричардом, она почти ничего не успела узнать насчет дома для гадалки.

— Я беседовала с некоторыми агентами, но они ничего пока не могу обещать. Один из них, собственно, и организовал продажу дома этой… миссис Элисон, кажется?

— Да, — подтвердил Дэн. — Плохие дела. Кстати, как он считает — миссис Элисон переедет в другой дом?

— Нет. Оказывается, она заплатила огромную сумму, чтобы приобрести именно тот особняк. — Ди усмехнулась и покачала головой. — Он говорит, что в нем водятся привидения.

Комиссия по сбору денег сообщила, что обратилась к некоторым крупным бизнесменам, но пока безрезультатно.

Мэгз нахмурилась.

— Нам следует пошевеливаться. Давайте посмотрим, не удастся ли убедить какую-нибудь крупную корпорацию внести необходимую сумму целиком.

В комнате поднялся шум, а это означало, что собрание закончилось. Ричард так и не промолвил ни слова. Впрочем, он мало чем мог помочь этим людям, хотя и искренне хотел этого. Будь у него чуть больше времени, он, вероятно, разработал бы такое решение, которое бы удовлетворило и город и миссис Элисон.

Ричард поднялся вместе со всеми и, попрощавшись, направился к двери. Ди предложила отвезти его в гостиницу, но от отказался.

— Мне нужно немного прогуляться!

Ди молча кивнула в ответ. Она помогла тете Мэгз вымыть кофейные чашки и тарелочки из-под десерта и пошла к себе в комнату, мечтая погрузиться в горячую ванну с обильной пеной. Лежа в воде под пушистыми белыми хлопьями, Ди попыталась обдумать, как лучше наладить работу своей комиссии, но мысли ее вновь и вновь обращались к Ричарду.

— Ах, если бы все было по-другому, — сказала она, грустно вздохнув.

Следующие несколько дней оказались самыми несчастными в жизни Ди. Каждое случайное прикосновение Ричарда вызывало у нее волнение в крови, напоминая о счастливых минутах их близости. Ди работала не щадя себя, чтобы показать ему свой Чарлстон, город, который она любила. Они повидали все красивые старые дома и плантации, посетили все форты и музеи, попробовали еду в лучших ресторанах, катались на яхте, на водных лыжах, выезжали на пикник, гоняли до полного изнеможения на велосипедах. Но ночи для обоих были длинными и одинокими.

Каждый вечер Ди падала в постель и старалась поскорее заснуть. Когда ей везло, в ее снах появлялся Ричард. Все чаще, продремав час или два, она встречала рассвет, сидя на веранде. Ди приезжала к отелю «Плантерз» каждое утро без опоздания. И не потому, что стала, как Ричард, все делать точно по часам, а потому, что просто не могла жить без него.

Сегодня — последний день пребывания Ричарда в Чарлстоне. Ди все ждала появления солнца, но потом поняла, что туман, скрывавший от нее место слияния двух рек, был продолжением затянутого тяжелыми тучами неба. Ричард уезжал и, казалось, забирал с собой солнце.

Ди настояла на том, что отвезет его в аэропорт, но сейчас уже жалела о своем решении. Еле волоча ноги, она пошла одеваться и, поразмыслив, выбрала простое открытое платье из мягкой ткани персикового цвета и кожаные босоножки. Волосы остались распущенными.

— Зачем ты это делаешь? — спросила она себя, глядя на свое отражение в большом зеркале на двери ванной. — Это же будет настоящим мучением для нас обоих.

Может, позвонить Ричарду и сказать, что она не совсем здорова? Нет, Ди слишком горда и не допустит, чтобы он подумал, будто ей тяжело с ним прощаться.

В назначенное время она твердой походкой вышла из дома, села в машину и направилась к гостинице. Чем скорее она пройдет через все это, тем лучше. Когда Ди подъехала к гостинице, Ричард уже был около входа. Все его сумки с одеждой и книгами стояли рядом на тротуаре.

Все утро Ричарда подмывало позвонить Ди и попросить, чтобы она не беспокоилась и не провожала его. Так было бы гораздо проще для них обоих. Но он так и не сделал этого, потому что не мог уехать, не повидав ее в последний раз.

— Привет. Рад, что ты добралась вовремя. — Ричард побросал вещи на заднее сиденье и сел рядом с Ди. — Ненавижу опаздывать.

— Знаю. — Ди взглянула в зеркало и отъехала от тротуара.

Затянувшееся молчание становилось для Ди невыносимым. Она должна о чем-нибудь говорить, пусть даже о каких-нибудь мелочах.

— Знаешь, я уже упаковала картины, которые тебе понравились. Должно быть, ты получишь их через пару дней. Я пошлю курьерской почтой.

— Спасибо. — Ричард смотрел, как они покидали город, который он успел полюбить. — Боюсь, я вернусь домой и обнаружу, что мне чего-то не хватает. Ничего, если я позвоню тебе?

— Конечно. Когда захочешь. — Ди мчалась к аэропорту на бешеной скорости. Время шло, и она чувствовала себя все более несчастной. — Я… Я буду рада что-нибудь сделать для тебя.

У аэропорта Ди заметила знакомого охранника и позвала его.

— Эй, Стони, ничего, если я оставлю здесь Изабель на пару минут?

— Только ненадолго, беби. — Стони порылся в карманах, извлек оттуда листок бумаги и прикрепил под козырьком на переднем стекле машины.

— Спасибо, я твой должник, — улыбнулась ему Ди.

— Ди, может, нам лучше проститься здесь? — предложил Ричард, увидев, что она подняла его сумку с книгами.

— Не беспокойся. — Она накинула ремень на плечо и прихватила прядь волос. — Ой!

— Дай, помогу. — Ричард поставил на тротуар сумку с одеждой и, приподняв ремень на плече у Ди, убрал волосы и затем снова бережно опустил его на место. — Так лучше?

Ди была не в состоянии говорить. Прикосновение его руки к плечу и волосам вызвало дрожь в ее теле. Неодолимое желание, о котором она старалась не думать и которое всячески гнала от себя последние дни, вспыхнуло в ней с новой силой.

— Спасибо, — еле слышно пробормотала она. — Так гораздо лучше.

Они прошли через зал аэропорта к указанному выходу, и, пока Ричард регистрировался, Ди сидела и наблюдала за ним. В такую жару у Ричарда в его деловом костюме-тройке был несчастный вид. Так ему и надо, злорадно подумала она. И все же, до чего он красив. Его загар, почти черный от частого пребывания на солнце, очень изменил внешность Ричарда. Он стал для нее более желанным, чем когда бы то ни было. Ди отвела глаза от Ричарда, уже не в состоянии больше смотреть на него.

Потом они немного поболтали о его планах относительно новой рекламной кампании, но Ди едва слушала и понимала, о чем говорил Ричард. Наконец, чувствуя, что не в силах и дальше выдерживать напряжение, она произнесла:

— Ну что же, мне пора идти, Янки.

И пошла прочь. Каждый шаг давался с неимоверным трудом. Если она не уйдет сейчас, то не уйдет уже никогда.

Ричард догнал ее и схватил за руку. Он заглянул Ди в лицо, в ее прекрасные голубые глаза, стараясь запомнить каждую, столь дорогую для него черточку. Он прикоснулся рукой к ее щеке и наклонился ниже, зная, что, если хоть раз поцелует Ди, то уже не сможет остановиться.

Ди застыла на месте, не в состоянии вымолвить ни слова. Она была так счастлива снова оказаться в его объятьях, и в то же время все в ней протестовало против этого. До чего невыносимо чувствовать на себе взгляд этих любимых светло-серых глаз, проникающий в душу. Тело Ди горело под его руками, словно кричало, что принадлежит ему и только ему.

Не в силах терпеть эту муку, Ди на мгновение прижалась к Ричарду, взмолившись, чтобы произошло чудо и он остался. Но она понимала, что этого не произойдет, а потому приказала себе не раскисать и собрать свою волю в кулак.

Короткий, но обжигающий поцелуй Ричарда стал последней каплей для Ди. Она вырвалась из его рук и побежала через весь аэропорт к выходу, надеясь только на то, что он не станет ее догонять.

Не видя никого вокруг ослепшими от горя глазами, Ди врезалась в какую-то женщину с сумками в руках, которые тут же разлетелись по полу. Женщина отругала Ди за неуклюжесть, но та продолжала мчаться вперед, словно спасаясь от кого-то, словно там, дальше, ее ждала свобода, которую она боялась потерять.

Подбежав к машине, Ди вынула бумажный листок с надписью: «Важная персона» из-под козырька, скомкала его, бросила на землю и села в машину. Уронив голову на руль, Ди изо всех сил старалась справиться со слезами, готовыми вот-вот хлынуть у нее из глаз. Она так закусила губу, что вскоре ощутила у себя во рту солоноватый вкус крови. Затем выехала на дорогу, идущую параллельно взлетной полосе, остановила машину и вышла.

Она не тронулась с места, пока не показался большой реактивный самолет — самолет Ричарда. Он замер на секунду, затем двинулся вперед и стал набирать скорость. Когда он был совсем близко от Ди, она подняла руку и слабо помахала на прощание своему последнему шансу на счастье.

Ричард смотрел в окно самолета, а перед глазами стояла убегающая от него Ди. Ему так хотелось тогда догнать ее и сказать что-нибудь такое, отчего исчезло бы с любимого лица это выражение невыносимой боли. Но нечего было сказать. И ничего тут не поделаешь. Они оба оказались пленниками судьбы, которая возвела между ними надежную преграду, и ее нельзя ни разбить, ни сломать, не пострадав при этом.

Лучше бы он никогда не приезжал в Чарлстон и не встречался с Ди! Но было бы еще лучше — и он желал этого всем сердцем, — если бы он придумал, как им соединиться навсегда.

Когда самолет оторвался от земли, Ричард заметил у дороги Изабель. Рядом стояла Ди и глядела вверх на самолет. Ричард не надеялся, что Ди его увидит, но все равно стал изо всех сил махать ей рукой. Чем выше они взмывали, тем больше он приходил в отчаянье. Если бы можно было, не нарушая законов, заставить пилота повернуть обратно в Чарлстон, он бы немедленно это сделал.

Никогда за всю свою жизнь Ричард Кемп не чувствовал себя таким несчастным.