Я родилась пятидесятилетней. Книга 2 (СИ)

Жизнь - это то, что происходит, когда ты строишь совсем другие планы

Лет через двадцать вы больше будете жалеть о том,

что вы не сделали, чем о том, что сделали.

Поэтому поднимайте якоря и уплывайте из

тихой гавани. Ловите попутный ветер в свои

паруса. Пользуйтесь. Мечтайте. Делайте открытия.

Марк Твен

Белла

Я с огромным удовольствием поболтала с Сарой и Джо о внешней политике, потом мы как-то незаметно перешли на тему истории и религии, затем после упоминания книги Дэна Брауна плавный и доброжелательный разговор на, казалось бы, острые темы неожиданно превратился в горячий диспут, в котором мы с Сарой давили аргументами Джорджа, что писатель сильно преувеличил историчность собственного бестселлера. Я эмоционально возмущалась его описанием картин, где его главный герой, профессор религиозной символики, например, перепутал на полотне «Мадонна в скалах» младенца Иисуса и младенца Иоанна, тогда как достаточно обратиться к более поздней версии картины, чтобы понять, что Дева Мария обнимает в защитном жесте именно Иоанна Крестителя, которого благословляет маленький Иисус.

Сара же возмущалась конкретно историческими неточностями:

— Этот Браун говорит, что за три века инквизиция сожгла пять миллионов женщин, но это неправда! Если бы ты внимательно слушал на лекциях, ты бы знал, что средиземноморские инквизиции были куда менее кровожадными, нежели европейские светские суды раннего Нового времени. Например, согласно последним исследованиям, между 1550-м и 1800 годами перед церковным судом предстало около ста пятидесяти тысяч человек, но не больше трех тысяч из них были приговорены к смерти. Улавливаешь соотношение?

— Суды инквизиции — самые гуманные суды в мире? Кажется, даже суды штата Вашингтона не имеют такой красивой статистики… — Джо откровенно паясничал, пока его любимая мило пыжилась и вспоминала почти дословно некоторые христианские и исторические тексты, о существовании многих из которых лично я слышала впервые.

— Бог мой!

Кинув взгляд на часы, не поверила своим глазам. Буквально через десять минут мне нужно быть возле башни Спейс-Нидл! Заметив мою нервозность и поспешность, новые знакомые удачно предложили меня подвезти, аргументировав тем, что Джо снимает квартиру в том же районе. Быстро собрав вещи, мы выскочили из кафе и доехали до места, где меня терпеливо дожидались мои ворошиловские стрелки. По дороге мы с Сарой обменялись номерами, так как очевидно оказались в восторге друг от друга.

И хоть сегодняшний спор о загадках Да Винчи невольно напомнил мне о Каллене и наших высококультурных беседах, я не собиралась разбрасываться такими интересными знакомствами. Мало ли, когда мне захочется больше узнать о Древней истории? Может быть, я вскоре увлекусь гностицизмом и буду искать истоки символа уроборос? Зная мой лёгкий на подъём характер, исключать подобную возможность недальновидно.

Одноклассники были приятно взбудоражены, тир за счёт вампиров им явно понравился, я же ни секунды не жалела, что провернула свою маленькую афёру и оторвалась от своих спутников на несколько продуктивных часов.

Дорога до Форкса прошла в рассказах, парни делились своими восторгами, я — скромно своими. Единственное, о чём я жалела, так это об отсутствии Бо рядом. Он умел слушать… Сопереживать… Мне вдруг представилось, как мы сидим вчетвером с Сарой и Джо в том кафе, обсуждая музыку или книги…

На миг в моём воображении вместо Бо предстал Леша. Вот кого слушать я могла часами, как завороженная дурочка. Бывший муж прекрасно знал историю, мифологию, философию, часто рассказывал мне древние легенды, а, может, и придумывал их. Мне только удивляться приходилось широте его знаний. Он всегда казался неистощимым источником жизни, моим собственным Святым Граалем, из которого я жадно пила, чувствуя себя слишком глупой для этого мужчины, слишком молодой.

Я задумалась о своей прошлой внезапной симпатии к Эдварду, проведя простую аналогию. О, да… Я опять тянулась к мудрости, забыв, что сколько бы не прожил этот мальчик, он навсегда останется семнадцатилетним взбалмошным подростком, чей жизненный опыт заканчивается на университете. Только моё ближайшее окружение не имело и его, благодаря чему Каллен выгодно выделялся на их фоне.

Глядя на мелькающий пейзаж за окном, мне вдруг показалось, что я еду сейчас не по знакомой дороге в Форкс, а лечу по своеобразной ленте Мёбиуса, способной перемещать человека по изогнутой линии пространства и времени, чтобы посмотреть на себя прежнюю и будущую со стороны.

Будем честны, я сильно изменилась за эти несколько лет. От Валентины почти ничего не осталось. Где та спасающаяся работой женщина, которой я стала после смерти мужа? Где мой возраст, больная спина, внучка, которая своим звонким визгом: «Бабушка!» — казалось, перечеркнула мою, возможно, внутреннюю молодость, которую всячески продлевал супруг? Нет ничего… Мне семнадцать, я сижу в машине с подростками, слушаю их весёлый трёп, качаю головой под позитивную песенку, транслируемую радио, вижу, как Ньютон превышает скорость, и не собираюсь парня одергивать.

Стоит мне открыть рот и сказать то, что я реально думаю, и я несколько выбиваюсь из общей массы сверстников, но пройдёт пять-семь лет, и никто не заметит несоответствия содержания и формы. Перед моими глазами возник образ Сары. Подумать только, девушка, которая выглядела лет на двадцать, была серьёзным профессором в колледже. Я представила себя чуть старше в операционной. Отточенные движения, уверенность, голос не дрожит, чёткие команды, безупречная статистика. На своём месте.

А рядом кто?

Увидев кого, в моей голове будет играть музыка Пуччини, как говорилось в одном фильме? Неужели это будет Бо? Я попыталась представить его старше, но моё хваленое воображение буксовало.

Я легко могла представить Майка через пятнадцать лет: доброго соседа, работника семейного магазина походного снаряжения и любителя барбекю, располневшего из-за вечного пива. Весельчака Тайлера, отрастившего усы и редко бывающего в Форксе, оставшегося таким же бабником и немного хулиганом. Эрика, который уедет покорять большой город и станет журналистом, как и мечтал; всё свободное время он будет уделять карьере, где-то умом, а где-то лестью начальству пробивая себе путь в светлое будущее.

Но не Бо. Я не видела его будущего, я не знала, кем он хочет стать, к чему он стремится. Он нравился мне сиюминутным. Простым, теплым мальчиком, с которым мы столкнулись в коридоре из-за его сломанного шкафчика.

Проанализировав свою симпатию, я поняла, что банально отождествляю его с мужской версией любимой Светы. Слишком много схожих черт. Почему-то тут же появился образ Казанцевой и Квона рядом, они энергично бились подушками так, что перья летели во все стороны, напоминая снег, резвились как дети. Они были счастливы, а я смотрела на них с чётким чувством дежавю, понимая: они — целое.

Вот это меня торкнуло… Я помотала головой, стараясь выкинуть из неё эту странную сцену. Они даже не знакомы! С чего я решила, что они будут вместе?

Вздрогнув от кашля Майка, я поняла, что мы почти подъехали к дому Бо — Ньютон в отличие от меня помнил, что мне нужно забрать пикап…

— Майк, не останавливай тут, вези меня сразу к Чарли, — почему-то я боялась оглянутся в окно и увидеть Бофорта, встреча с ним после того, что случилось утром, казалась локальной катастрофой.

Парень посмотрел на меня удивлённо, но без лишних вопросов проехал мимо дома помощника шерифа. В это время я как можно ниже съехала по сидению, прикрыв лицо копной волос для верности.

— Эй, девочка из Звонка, может объяснишь? — Майк отвел прядь волос от моего лица, заправив их за ухо, и обратился ко мне только тогда, когда припарковал свой «Шевроле» рядом с моим домом.

Парней мы завезли первыми, так что разговор тет-а-тет мог бы получиться даже душевным, если бы я не собралась соврать без зазрения совести:

— У меня болит рука, — судя по прищуренным глазам, мальчишка мне не поверил, вот Эдвард бы тут же обеспокоился, — подумалось мне, но я себя одернула: многовато мыслей о Каллене в этот день.

— Короче, спасибо, что подвёз, Майк, до понедельника!

Дома я обнаружила сытого отца, который успешно нашёл оставленную вчера еду и сейчас спокойно смотрел спортивный канал.

Быстро поздоровавшись и незаметно проскочив в чужой мужской рубашке, я принялась судорожно расстегивать маленькие пуговички. Глупо, но мне казалось, что едва я сниму эту голубую гладкую ткань, как превращусь в прежнюю невозмутимую себя.

А надо ли?

Прав был Ремарк: «Самая тяжёлая болезнь на свете — это привычка думать. Она неизлечима»… Я потерянно и чуть потрясённо смотрела на себя в зеркало, застыв на последней пуговичке на груди. Чувствовала, как бешено бьется сердце, а к горлу подкатывает комок.

Рванула, чудом не оторвав фурнитуру. Скинула ткань, как будто она была пропитана ядом, и побежала в душ. Двадцать пять лет фанатичного внутреннего одиночества. Можно ли сказать, что Света стала частью меня за все те годы, что мы прожили вместе? Да, безусловно. Я воспринимала её как сестру, если не ближе. Сейчас я стояла под холодными струями, пытаясь выкинуть из головы чёткий внезапный образ девушки и Квона. Картинка была правильной и слишком правдоподобной. У этих двоих ещё больше общего, чем у меня с Бо.

Глупость, но, выйдя из душа, я принялась гипнотизировать собственный телефон, заключив с собой мысленно пари: если сейчас первой позвонит Света, то мне только что привиделась химера. Короче, я сжульничала. Понимая, что Бо слишком смущён утренним происшествием и вряд ли решится позвонить мне, даже чтобы спросить про пикап, а Света звонила мне каждый вечер субботы…

Несмотря на ожидание, я вздрогнула, увидев заветный номер звонящей. С огромным облегчением, которое было обязано только моему подсознанию и его глупой вере в судьбу, я пролепетала в трубку:

— Привет, Лисёнок!

— Привет, Песёнок! Никто не обижает моего маленького шерифа? — от ласкового голоса подруги хотелось срочно взять билет на самолет, чтобы через несколько часов после моей исповеди она щелкнула меня по лбу, назвала дурочкой, отчего я тут же поняла бы, что все мои проблемы надуманы.

— Я практикую летальный исход для обидчиков, пока не посадили…

— Я не сомневалась в тебе, Беллз, — такой знакомый смех на том конце и поток новостей далёкой подруги: новые интересные предметы и проекты, Света участвовала в конкурсе колледжа, познакомилась с симпатичным молодым старшекурсником:

— Ты знаешь, кажется, это надолго… — в её голосе достаточно томных ноток, чтобы я представила, как далеко она решила зайти.

— Неужели он надеется продержаться месяц в твоих фаворитах? — я не скрываю скептицизма.

Света ужасно ветреная, и мне на мгновение становится смешно от моего прошлого предположения, что они с Бо могут стать хорошей парой. Странно, что я не вспомнила очевидное: Свете всегда нравились парни постарше и попроще в плане отношений. Трепетный, серьёзный и основательный Квон вызвал бы у неё разве что приступ умиления и не больше.

— У Кайла есть задатки на полтора, но я ещё не знакома с его мамой, — деловито доложила Казанцева, но сбилась на счастливое хихиканье. — А как поживает моя принцесса в добровольном изгнании?

Я рассказала ей про Сиэтл и немного про Бо:

— Помнишь музыкальный конкурс в Калифорнии? Кажется, мы не захватили с него самое главное — знакомство с моим новым голубоглазым соседом по парте и сыном сослуживца отца.

— Ух ты, это одно и то же Гран-При? Скажи, что он неглуп, высок и красив, и я обещаю подумать о приезде в твой дождливый городок на Пасху.

Я улыбалась и валялась на кровати, беспечно болтая ногами:

— Ммм… Даже не знаю… Я сейчас держу томик Стругацких, который одолжила в его комнатной библиотеке, а в первый день мы с Бо с удовольствием обсудили творчество Леру. Его рубашка вполне может послужить мне коротким платьем, если я её, конечно, ему не верну, и да, я удивлена, что мы не заметили его на конкурсе, его глаза даже не голубые, а ярко-синие… В сочетании с тёмными волосами и бледной кожей это выглядит слишком шикарно, чтобы я прошла мимо, не обернувшись.

— Замолчи, я уже смотрю цены на билеты на конец марта. Я должна видеть парня, у которого ты свистнула рубашку и говоришь об этом слишком небрежно, чтобы я поверила, что это тебя не взволновало, милочка!

Она знала меня, как облупленную. Я застонала сквозь зубы, услышав победный смех Казанцевой.

— Ты чудовище, Света… Но я освобожу тебе место для сна, потому что ты реально должна познакомиться с этим парнем. Приедешь с Кайлом?

— После описания твоего школьника, он смотрится слишком бледно… Вечно тебе везёт на кадры.

Я представила, как девушка сморщила носик и фыркнула, решив напомнить ей:

— Ты — главное из моих «везений», детка.

Завершив разговор с подругой, я спустилась вниз, чтобы услышать:

— Дочка, тебе Бо звонил, ты не слышала?

***

В воскресенье с утра приехали Джейкоб с отцом и как-то незаметно уничтожили все стратегические запасы продуктов. Старшие мужчины смотрели бейсбол, а младший Блэк в основном вертелся волчком где-то рядом со мной и помогал готовить.

Зайдя в мою комнату, Джейк сморщился, объявив, что у меня в комнате жутко воняет. Когда я спросила, чем, мне сказали, что чем-то приторно-сладким. Я рассмеялась, решив, что мальчишке не понравился запах Светиной подушечки-саше. В любом случае, я напомнила, что после инцидента с перцовым баллончиком, его нюху я не доверяю. Для меня в комнате больше пахло забытым на столе кофе и мокрыми деревянными рамами окна. Заглянув в него, я поняла, что если не хочу вернуться затемно, мне нужно ехать прямо сейчас:

— Пап, я за продуктами! — крикнула отцу, спускаясь по лестнице.

— Пешком?!

— Нет, на твоей машине шерифа, — показательно звякнув его ключами, я захлопнула двери раньше, чем он бы успел меня остановить.

Кто бы мог подумать, что банальный вечерний поход в продуктовый обернется в небольшое приключение? Наверное, так как я начала его с угона шерифского крузера…

Эсми

Почти неделю моя семья жила как на пороховой бочке. После внезапного отъезда Эдварда и объяснений Элис наше будущее становилось то радужным, то мрачным. Радостью и надеждой был наполнен тот день, когда Элис объявила, что мой сын возвращается, но тревогой и жалостью заканчивался каждый день, когда Эдвард возвращался с ночной «прогулки» на рассвете, неся с собой запах человеческой девушки. Он выглядел подавленным, уставшим, несчастным, растерянным… Таким… человеком, что это рвало мне сердце. Он был похож то на Тантала, то на Сизифа: вечная мука и тщетные усилия, о чём не забывала едко напомнить предсказательница:

— Своей слежкой ты просто подкладываешь дров в свой личный котел, милый мой. Будущее не меняется. Я вижу, что ты сорвёшься… Благодаря ревности скорее рано, чем поздно.

Элис смерила мрачного брата строгим взглядом.

— Да, ревность — страшное чувство, — протянул Эмметт, не отрываясь от телевизора. — Неужели Белла поцеловала этого Бо?

Я с ужасом посмотрела на Элис, которая, предупредив мой вопрос, отрицательно покачала головой.

— Не то, чтобы я слежу за нашим новым мелодраматичным шоу «Бедный Эдвард», но Бо — это тот спотыкающийся мальчик? — Роуз дождалась сочувствующего кивка мужа, чтобы усмехнуться:

— После её выбора твоя самоуверенность скончалась от болевого шока, не так ли, Эдвард?

— Розали! — я часто пресекала неуместную язвительность дочери.

Что поделать, Карлайл ошибся, когда думал, что эти двое смогут стать парой. Но в последние дни это было похоже на открытую конфронтацию.

— Всё в порядке, мам, — сухой голос Эдварда и тяжёлый взгляд, которого сын не спускал с Роуз, напомнили мне, что он давно не ребёнок. — Она просто забыла, что моё самомнение допускает и принимает в расчёт сильные стороны соперников…

«В отличие от самомнения Розали», — не было произнесено, но так и повисло невысказанным замечанием в воздухе.

— Я соперниц не имею! — излишне эмоционально фыркнула девушка и подсела ближе к мужу, который тут же её обнял в знак поддержки.

Уголок губ Эдварда дёрнулся, а в глазах блондинки промелькнула угроза:

«Только попробуй вякнуть, голову оторву», — яростно предупреждал её взгляд, направленный на телепата, и, конечно, сын промолчал.

Эдвард был джентльменом, и что бы он не прочел в мыслях сестры, он никогда не стал бы пользоваться этим, чтобы задеть её за живое. Я знала это. Как и быстро остывшая Роуз. Подозрительно быстро.

Но потом я увидела, что Джаспер спокойно смотрит на Розали и в очередной раз заметила, как он тонко гасит конфликт. Воздействовать на Эдварда, как бы то ни было, ему запретила Элис, зная, что кто-кто, а телепат следит за своим эмоциональным фоном.

— Дорогая, так какие вещи лучше купить для детского приюта? — я с улыбкой обратилась к предсказательнице, решив перевести разговор в другое русло.

Эдвард с благодарностью посмотрел на меня и скрылся в своей комнате, не мешая нам обсуждать будущие покупки. Занимаясь благотворительностью, я чувствовала себя счастливой, представляя, а иногда и видя, как детки радуются нашим подаркам. Мы оказывали поддержку детским приютам, жертвовали игрушки в небольшие детские сады, иногда помогали бедным семьям, у которых было много детей, но мало денег.

Розали и Элис помогали мне в этом, хотя для Роуз это было едва ли не так же болезненно, как для меня. Но дочь любила ездить со мной, выбирая детскую одежду, игрушки, мебель, чтобы потом какая-нибудь кроха восторженно спросила её:

— Вы добрая принцесса, да?..

Элис часто, особенно зимой, принимали за эльфа Санты Клауса, отчего кличка «Эльф» стала домашним позывным предсказательницы, которая, впрочем, совсем не возражала против него.

Все мы справлялись со своей невозможностью иметь детей по-своему. Для меня детьми стали Эдвард, Розали, Эмметт, Элис и Джаспер. Даже несмотря на то, что последний был фактически старше меня.

Элис сама была немного ребёнком, который, казалось, не наигрался в куклы. Она не помнила своей человеческой жизни, не помнила своей семьи, из-за чего нежно и трогательно тянулась к моей материнской любви. Подобно немного капризной, маленькой девочке, она надувала губы, ябедничала и бедокурила чаще других моих детей.

Я очень любила свою крошку-эльфа. Ей очень повезло с Джасом. А ему с ней. Этот спокойный, серьёзный мальчик поначалу пугал меня своим сканирующим опасность взглядом, но видя, как знакомо загораются его глаза, когда он смотрит на свою предсказательницу, я поняла, что его холодное сердце в шрамах умеет горячо любить.

Он был нашим защитником, таким же, как Эмметт. Эмметт… Этот добродушный гризли, несмотря на грозный вид, был главным весельчаком семьи. Азартный, инициативный заряд вечного позитива, который научил нас играть в бейсбол и футбол во время грозы, разбавляя этой замечательной традицией повторяющиеся вампирские будни. Любитель пари и соревнований, он часто приходил ко мне пожаловаться и поныть на школьный бадминтон или очередное отклонённое им предложение участвовать в школьной команде по футболу.

Роуз не зря выбрала его. В нём было что-то от маленького озорного хулигана, чьи шалости никогда, в сущности, не направлены во вред кому-либо. Его поддержка и тепло позволили Розали смириться со своим бессмертием. Несмотря на язвительность, моя приёмная дочь была заботливой девушкой. Она часто скрывала своё доброе сердце, но я знала, что сейчас она переживает за Эдварда так же, как и все мы. Её пугает и нервирует возможность любого изменения в нашей устоявшейся и размеренной жизни, но подсознательно она чувствует, что как раньше уже не будет.

Я вздохнула, с грустью посмотрев на рояль Эдварда. Одинокий и покинутый, он сейчас, как никогда, был похож на своего хозяина.

Я понимала причины терзаний сына. Он видел, как несчастна была Роуз после превращения, как гнетёт её невозможность материнства, даже взросления и старости. Он понимал опасность для Беллы общения с нами, помня о запрете Вольтури, ведь девушка была человеком. И я была бы в отчаянии, если бы не видела, как счастлив мой сын был ещё недавно, общаясь с дочерью шерифа до своего внезапного побега. Лишь эти воспоминания и доверие к дару Элис наполняли моё сердце надеждой на лучшее.

Если Эдвард решится попросить Карлайла обратить девушку, я сделаю всё возможное, чтобы они были счастливы. Вместе с Беллой моя семья, наконец, станет цельной.

Острый слух вампира уловил шорох со второго этажа. Кажется, я невольно расстроила своими мыслями сына.

— Очередная пробежка до Сиэтла, не волнуйся, Эсми, — не отрываясь от списка будущих покупок, пробормотала Элис.

Через несколько минут она победно улыбнулась и рассправила чуть напряжённые до этого плечики, внезапно спросив:

— Мама, ты не хочешь съездить в местный магазин за продуктами?

Я перевела недоумевающий взгляд на дочь. Она же знала, что обычно я езжу во время их школьных занятий. Конечно, я не планировала делать это в воскресенье вечером.

— Нет, ты очень хочешь съездить в местный магазин за продуктами, — многообещающе пропела Элис, метнувшись в кухню и очень быстро вылетев оттуда с уже наполненными мешками нетронутой еды, которые, судя по звукам, тут же скинула в мусорный бак, невинно отряхнув ладошки.

В моей голове что-то щёлкнуло.

Улыбнувшись, я негромко позвала мужа, зная, что он читает что-то в библиотеке:

— Дорогой, я возьму твой «Мерседес», если ты не против?

Я услышала, как Карлайл перестал шуршать бумагами, а в следующее мгновение он обнял меня со спины и ласково забрал ключи из моих рук:

— Я отвезу тебя, милая. Мне и самому интересно, как поживает мисс Свон…

По дороге я заметно нервничала, пока Карлайл с улыбкой вёл машину.

— Не волнуйся, вы поладите, дорогая. Белла хорошая девушка.

Я сглотнула:

— Но Элис сказала… То есть, в её видениях… — я выдохнула и беспомощно поджала губы, боясь озвучить вслух свои сомнения. Слишком противоречивой была последняя информация.

Муж беспечно пожал плечами и ободряюще сжал мою ладонь:

— Боюсь, Элис что-то напутала или намеренно сгустила краски ради скорейшего приезда Эдварда. Я бы на месте сына не стал обвинять девушку раньше времени.

Когда Карлайл так говорил, мне становилось намного легче. Его уверенность и спокойствие действовали на меня волшебно с самой первой встречи, когда я увидела его еще шестнадцатилетней девчушкой, которая упала с дерева и сломала ногу.

Я улыбнулась собственному воспоминанию.

— На кого из нас она больше похожа?

Я пыталась нарисовать образ девушки таким, каким увидел её супруг.

— На всех понемногу. Когда Белла разговаривала со мной, я был готов поспорить, что разговариваю с опытным врачом. Когда девушка смотрела на Эдварда, я вспоминал его самого во времена сомнений… Белла очень проницательна. Знаешь, они с Эдвардом шутили, что она посещала курсы телепатов. Её рассуждения небанальны, я хорошо понимаю, почему Эдвард «подсел» на её образ мыслей. В ней присутствует авантюризм Элис, иначе я не могу объяснить, зачем она, зная риски, сняла гипс раньше срока. Хотя в день знакомства я был уверен, что ей присуща, скорее, осторожность Джаспера. Белла не любит казаться слабой и нерешительной, в этом она копия Роуз… Пока были в больнице, я слышал, как они обменивались шутками с Эдвардом, так что с Эмметтом она точно найдёт общий язык.

— А на меня? На меня она похожа?

Мой любимый доктор мягко рассмеялся и с тёплой улыбкой посмотрел на меня:

— Я видел её всего дважды, дорогая, но уверен, в ней есть твои черты. Смотри, мы почти приехали.

Он завернул на небольшую парковку возле магазина, где я заметила машину шерифа:

— Она приехала с отцом?

Муж прошёл мимо водительского сидения полицейского «крузера» и усмехнулся:

— Не факт. Это же Белла Свон.

Тысячи запахов ударили мне в нос, стоило Карлайлу открыть передо мной двери магазина. К этому почти невозможно привыкнуть. Сотни надушенных людей ежедневно посещают это относительно небольшое помещение, плотно заставленное стелажами и полками, холодильниками с полуфабрикатами, мясом и рыбой, ящиками с овощами и фруктами. Всё это имеет свой специфический запах, который часто прорывается даже сквозь герметичную упаковку. Ад. Собственно, примерно такой же ад, как и школьная столовая, которую почти ежедневно вынуждены посещать мои дети.

Слегка оглушённая сегодняшним разнообразием и концентрацией ароматов, я порадовалась, что недавно ходила на охоту с мужем.

— Кажется, у них отказал кондиционер и несколько морозильных камер, — тихо пояснил мне Карлайл, видя моё состояние.

Он взял тележку, которой я обычно не пользовалась, здесь для неё всё же слишком узкие проходы. В это время я с любопытством осматривала магазин на наличие одной хорошей девочки.

— Ищешь что-то особенное, дорогая? — промурлыкал Карлайл, хитрыми глазами наблюдая за мной.

Я несильно ткнула его в бок, чтобы он прекратил смеяться надо мной, но добилась этим лишь ослепительной улыбки на лице самого красивого мужчины, которого когда-либо видела. Сглотнула и в который раз поразилась, что этот мужчина принадлежит мне. С нежностью и любовью муж наклонился и коснулся моей щеки почти целомудренным поцелуем, от которого по моей коже пробежали искорки удовольствия.

— Смелее, миссис Каллен.

Вдохнув полной грудью, я ответила на его ободряющую улыбку. Муж понимал моё волнение. Эдвард всегда был моим любимчиком. Я всегда переживала за него больше, чем за других, тайно грустила из-за его одиночества, боясь, что Карлайл обратил его слишком юным… Видя мучение сына сейчас, мне была невыносима мысль, что спустя столько лет он отдал сердце недостойной его девушке.

— Берегись! — звонкий женский окрик и грохот падающих тяжёлых коробок с чем-то стеклянным заставил нас поспешить на звуки, но на всякий случай я задержала дыхание, опасаясь, что кто-то мог порезаться о битое стекло.

Картина, представшая перед нами, походила на иллюстрацию маленькой катастрофы. Рядом с перевернутыми коробками с томатным соусом на коленях сидела девушка, прижимая в защитном жесте испуганного мальчика лет пяти. Красная густая масса из разбитых банок медленно вытекала на пол. Ребёнок побледнел, но пока было непонятно, испугался он просто громкого звука, либо коробки грозились упасть прямо на него…

— Чудо, ты зачем туда полез? — в голосе кареглазой девушки слышалось облегчение.

— Туда упал мой самолетик бумажный… — ребёнок обернулся, махнув рукой в сторону подверженных авиационному налету коробок.

— Знакомься, родная. Это Белла Свон, — прошептал мне на ухо муж с довольной улыбкой.

Стоило на шум прибежать хозяину магазина и его неприятной жене, которая начала громко кричать на подоспевшую мать мальчика и самого ребенка, как девушка растеряла всё своё недавнее благодушие. Встав с пола и отряхнув джинсы, мисс Свон гордо вздернула подбородок и спокойно спросила:

— А по какому, в общем-то, праву вы кричите на этого ребёнка?

— Он опрокинул коробки! Вот скажите, кто оплатит мне причинённый ущерб?! Я вызову полицию, если эта дамочка мне не заплатит! — кричала женщина, размахивая руками.

— Вы видели, как он опрокинул эти коробки? Или у вас есть камеры? Нет? Какая досада…— Белла обвела демонстративным взглядом стены и тихо, но как-то угрожающе цедила слова. — Тогда сделаю для вас открытие: коробки задела я. Они неустойчиво стояли в проходе и мешали проезду тележки. При попытке пододвинуть, они начали падать на ребенка. Ваша «Пизанская башня» не имела право сокращать и без того малое пространство между стеллажами. Проход должен быть полтора метра, дорогуша. Это как я в длину, минус дюйм. Тут в два раза меньше! А если бы они упали на этого мальчика? Или на меня? Вы понимаете, какими могли оказаться последствия для вашего магазина, если бы дошло до сотрясения? Это подсудное дело. Чем бы вы спасали пострадавшего? Тёплым мясом? Вы можете внятно объяснить мне, почему морозильники не работают? Мясо не может храниться в таких условиях, это противоречит санитарным нормам. Вы решили отравить тухлятиной своих клиентов? Я напишу жалобу на ваш магазин. Будьте уверены, штраф за подобное превысит ваш месячный бюджет. Хамское отношение к покупателям. Вымогательство. Угрозы. Вы уверены, что действительно хотите, чтобы сюда приехал мой отец для составления протокола?

Кассирша Дейзи, как загипнотизированная, смотрела на Беллу, поигрывающую шерифским брелоком от машины. Поняв, кем приходится девочка мистеру Свону, она быстро расхотела вызывать полицию.

— Морозильники починят уже в понедельник, мисс Свон, — начал оправдываться Билли Питерсон, хозяин магазина. — Мы не успели сделать объявление, что сегодня оно по скидке. Тридцать, то есть пятьдесят процентов.

— Вы предлагаете мне купить пропавшее мясо по той цене, за которую вы его купили? — в голосе Беллы звучало вежливое удивление, она даже подняла бровь, отчего глазки мужчины нервно забегали.

— Нет!

— Но вы подумали об этом…

На лбу Билли выступил пот. Его сердце неистово билось. Карлайл сделал несколько шагов навстречу, чтобы в случае чего помочь мужчине. Но Белла, не заметив моего мужа, вдруг мило улыбнулась и успокаивающе взяла паникёра за руку. Заметив отточенное движение, я удивилась. Она считала его пульс.

— Успокойтесь, я не хочу крови, судов и не собираюсь раздавить вашу репутацию в городе. Сегодня меня вполне устроят извинения в виде бесплатной корзины фруктов за счет магазина. Вы же учтёте пожелания относительно организации пространства и санитарных норм?

— Ваш отец никогда не делал нам замечания, — миссис Питерсон поджала губы. — Это единственный магазин в городе, если его закроют, то…

— То мой дед выкупит здание, сделает ремонт, расширит площадь и расставит всё так, чтобы ни одна коробка не могла упасть на его любимую внучку. Неужели вы думаете, что мистер Хиггинботам позволит своему родному городу, в котором живу я, загнуться без магазина? — козырнула мисс Свон связями и родословной, добив оппонентов.

Не знаю, блефовала ли девочка, но после упоминания последней фамилии кассирша поняла, что не сдерёт с этой говорливой девочки ни цента выше той суммы, что она захочет заплатить:

— Какие фрукты вы любите больше всего?..

Через несколько минут Белла вручила бесплатно доставшийся пакет фруктов матери с ребёнком, которые пробивали свою скромную еду и не ожидали такого подарка. Когда мама мальчика начала лепетать, что это неудобно, Белла взяла из компенсации одно красное яблоко, которое бросила в оплачиваемые продукты, видимо, в качестве сувенира.

Нас, стоявших в очереди, она почему-то не замечала, возможно, из-за милого разговора с мальчиком, который помог и подобрал выпавшую из её рюкзака книгу:

— «Трудно быть Богом»? Вы Бог? — удивленно спросил Беллу он, на что мой муж широко улыбнулся.

— Нет, — не растерявшись, ответила девушка. — Я одна из его детей.

— Я так и знал, что вы с Ним родственники… — важно кивнул мальчик и перекрестился.

Рассмеявшись, Белла потрепала ребенка по непослушным бронзовым вихрам, оглянулась и заметила нас.

— Добрый вечер, мистер и миссис Каллен…