Я так хочу

4

Когда Чармиан исполнилось шестнадцать лет, она вернулась в дом дяди из школы, и все ее надежды на то, что здесь что-нибудь изменится к лучшему, оказались напрасны. Чармиан была очень подавлена. Она никогда не понимала, за что Рейчел запугивает ее, мучает, не упускает ни малейшей возможности унизить. Она с детства не умела противостоять этой злобной натуре.

Кузина была на несколько лет старше. Ей доставляло особое удовольствие приходить в комнату Чармиан поздно ночью и рассказывать о своих отношениях с мужчинами, смакуя самые интимные подробности.

Вероятно, насилие со стороны отца, которому Рейчел подверглась в детстве, и их продолжавшиеся сексуальные отношения сделали ее такой… такой нечистоплотной во всем, что касалось мужчин. Но Чармиан ничего тогда не знала. Она была слишком наивна, чтобы разобраться во всем, что творилось в доме. Она лишь сжималась от отвращения, слушая грязные откровения Рейчел. А та наслаждалась, видя реакцию девочки, и не упускала случая уколоть ее:

– Уж на тебя-то ни один нормальный парень и не посмотрит. Держу пари, ты и не целовалась никогда толком.

Чармиан краснела и молчала, не понимая, что это еще больше распаляет Рейчел.

У Чармиан не было никакого опыта общения с мужчинами. Но, конечно, она, как все девушки, мечтала о мужчине, который однажды полюбит ее. Одного его взгляда будет достаточно, чтобы ее сердце забилось быстрее. Она представляла себе, какие чувства будет испытывать, когда этот мужчина обнимет и поцелует ее. Это ощущение будет таким сильным, что она почти потеряет сознание от желания. Но ее мечты не имели ничего общего с сальными описаниями кузины.

– Что это ты краснеешь? – спросила как-то раз Рейчел, и ее глаза подозрительно сузились. – У тебя что, есть парень? Расскажи-ка.

– Н-нет, у меня никого нет, – пролепетала Чармиан.

– Лжешь! Вот погоди, скажу отцу, и он быстро заставит тебя признаться во всем.

– О нет, пожалуйста, не говори ему ничего, – взмолилась девочка.

Она всегда боялась опекуна, и внутренний голос подсказывал ей, что необходима осторожность в отношениях с ним.

– Значит, кто-то есть. Я так и знала, – с торжеством заявила Рейчел.

Сердце Чармиан сжалось. Она чувствовала, что попала в ловушку и теперь была во власти двоюродной сестры.

– Хорошо, я пока помолчу, но за это ты кое-что сделаешь для меня.

Съежившись в страхе, Чармиан ждала.

– Я договорилась встретиться с одним парнем завтра в летнем домике, но не смогу пойти, потому что у меня свидание еще кое с кем. Вместо меня пойдешь ты и скажешь ему, что я не смогу прийти.

– Разве ты не можешь позвонить ему? – спросила Чармиан.

– О, вряд ли он вообще умеет пользоваться телефоном, – презрительно заявила Рейчел. – Он помощник садовника. Не знаю, почему я согласилась встретиться с ним. Может, потому, что мне стало его жаль. Он уговаривал меня несколько недель. Ясное дело, влюбился в меня по уши, но он полный идиот, если думает, что я когда-нибудь хоть одним глазом посмотрю на такого, как он. Работяга!.. У него всегда грязные ногти. – Она брезгливо передернула плечами. – Значит, договорились, ты должна быть там к девяти часам. Но запомни, Чармиан, если ты откажешься, то я сразу же расскажу отцу все о тебе.

– Но ведь я ничего не сделала, – запротестовала Чармиан, но напрасно. Рейчел не верила в ее невинность и подозревала, что отец тоже никогда не поверит.

Не приходилось сомневаться, что опекун поверит всему, что бы ни сказала о ней его дочь. Он будет возмущен и начнет допытываться и заставлять ее признаваться. Хотя ей нечего было скрывать, но одна лишь мысль о том, что ей предстоит, повергала ее в панику.

– Делай то, что я тебе говорю, – предупредила Рейчел. – Будь в летнем домике к девяти часам и скажи, что я не хочу видеть его.

– Но ведь будет совсем темно, – попыталась возразить Чармиан.

Летний домик находился в самом дальнем углу их большого сада среди высоких деревьев. Это место было совсем не освещено. Чармиан с ужасом думала о том, что ей надо будет идти туда и встречаться с кем-то незнакомым.

– О Господи, только не строй из себя невинную овечку. Выбирай: или ты делаешь то, что я тебе говорю, или я иду к отцу и все про тебя рассказываю.

– Хорошо, я сделаю это, – с грустью согласилась Чармиан, которой больше ничего не оставалось.

Замирая от страха в непроглядной темноте, Чармиан шла по узкой тропинке к летнему домику. Воздух в саду был напоен ароматом цветов. На ней было лишь тонкое платье без рукавов. Опекун был дома, и она не рискнула лишний раз подняться к себе в комнату за жакетом.

С тех пор как Чармиан приехала домой на каникулы, она заметила странный интерес к себе со стороны дяди. Если раньше он стремился отправить ее учиться подальше от дома, то теперь только и говорил о том, что ей следует побольше бывать с ним.

Только вчера он заявил, что его дорогая племянница выросла и пора ей обновить гардероб. Он собирался поездить с ней по магазинам.

Чармиан заметила, как исказилось при этих словах лицо кузины. Гораздо позднее она поняла, что Рейчел не просто завидовала ей, но еще и ревновала к отцу.

Несчастная дрожала от холода и страха. Как она надеялась, что сестра передумает и разрешит ей вернуться! Хотя глупо было надеяться на это.

Ей было жаль не только себя, но и парня, которого Рейчел обманула. Зачем кузине понадобилось соглашаться на эту встречу, Чармиан не могла понять. Ведь ее двоюродная сестра явно предпочитала состоятельных, респектабельных мужчин.

Нервным движением Чармиан толкнула дверь, которая тихо скрипнула. Внутри было темно и пахло пылью. Этим домиком очень редко пользовались, хотя он мог бы стать приятным местом для дневного чая в жаркий летний день.

Тишина и темнота были такими, что трудно было поверить, будто совсем недалеко расположен ярко освещенный особняк.

В комнате никого не было. Прошло несколько долгих минут, но никто не появился. Наверное, парень сам передумал приходить сюда сегодня, с облегчением вздохнула Чармиан.

Она было собралась уходить, как услышала шаги. Дверь с треском распахнулась, и в проеме возник силуэт высокого широкоплечего мужчины.

В темноте Чармиан не могла разглядеть черты его лица. Но она ощутила резкий мужской запах. Это было так неожиданно, что Чармиан отшатнулась.

И тут он заговорил медленно, низким голосом. И что-то в нем позволило неопытной девочке безошибочно догадаться: он сгорает от желания овладеть ею.

– Я знал, что ты придешь, потому что несмотря на важность, которую ты на себя напускаешь, ты хочешь меня так же, как я тебя.

Тяжело дыша, он решительно шагнул к ней. У Чармиан перехватило горло. Она не могла произнести ни слова, не могла объяснить, кто она и что здесь делает.

Он взял ее за руку, увлек в самый темный угол.

– Ну что ж, давай посмотрим, как ты выполнишь обещания, которые дала мне, – раздался его хриплый от желания голос, и руки прикоснулись к ее шее. Странные, неведомые ранее ощущения пронизывали все ее существо.

Широко раскрытыми глазами Чармиан пыталась разглядеть его лицо. У него были темные волосы и крепкие, сильные руки. Она оказалась не в силах сопротивляться его натиску и только отвернула лицо, ускользая от его губ, но он, сжимая в объятиях ее трепещущее тело, шептал:

– Что случилось? Ты боишься, что моя кожа слишком груба? Такого не может быть. Я специально побрился, вот смотри. – Он взял ее руку и несколько раз провел ею по своей щеке.

Ее сердце бешено колотилось, словно готово было выскочить из груди, но не от страха… теперь не от страха…

Дыхание Чармиан стало прерывистым, она задыхалась. Затем она ощутила, как напряглось его тело, словно в ответ на ее головокружительное возбуждение.

Чармиан уже не помнила, зачем она пришла сюда. Ей казалось, что она словно в волшебном сне, но сон этот реален, как реальны ее ощущения и сила мужчины, сжимающего ее в объятиях. Казалось, незнакомец потерял контроль над собой, когда приник жарким поцелуем к ее губам. Горячая волна восторга затопила ее. Губы Чармиан дрогнули и раскрылись навстречу его поцелуям.

Когда рука мужчины, скользнув, задержалась на ее груди, она тихо застонала от удовольствия. Чармиан трепетала в его объятиях, не испытывая ничего, кроме страстного желания. Никогда, даже в самых фантастических мечтах, она не представляла себе, как прекрасны ощущения блаженства и восторга, которые может дарить мужчина.

– Ты дрожишь как ребенок.

В его голосе прозвучала нежность. И ей захотелось слиться с ним воедино. И еще ей хотелось плакать…

Сколько раз потом во сне и наяву в мозгу Чармиан, затуманенном воспоминаниями, проносились эти видения – самые кошмарные и самые прекрасные из того, что ей удалось испытать в жизни.

Все кончилось так внезапно и как раз в тот момент, когда она была готова… была готова… О, Чармиан вдруг поняла, что произошло.

Ее охватил жгучий стыд. Слезы потекли по щекам, а горло сдавила судорога.

Мужчина отступил от нее на несколько шагов, и ей казалось, что она осталась одна в этом холодном доме. Невозможно было поверить, что всего лишь несколько минут назад они сжимали друг друга в объятиях с безумным желанием…

Теперь Чармиан не могла даже себе объяснить, что с ней случилось, как она могла так вести себя. Она только тихо плакала, не понимая, почему сразу не сказала ему, что она не Рейчел.

– Черт побери, что происходит? – еще яростнее повторил он. – Ну-ка, подойди и расскажи мне.

Но Чармиан забилась в самый дальний угол домика, в ужасе от его гнева, как раньше была в ужасе от его страсти. Ощущения и чувства, которые она только что испытала, вызывали у нее непереносимый стыд. О да, она была до сих пор девственной и целомудренной, но кто она теперь?

Она пролепетала еле слышно:

– Я Чармиан Риверс. А Рейчел моя двоюродная сестра. – Она сжала губы, пытаясь унять дрожь. – Она… она попросила меня встретиться с вами… и сказать…

– Что сказать? – грубо перебил он ее. – Сказать, что ты займешь ее место? Разве я давал ей повод так думать обо мне?

– Нет, нет!.. Вы не так поняли… Я должна была…

– Черт побери! Я все прекрасно понял… Я прекрасно понял, зачем ты сюда пришла. Твое тело говорило само за себя, будто требовало: «Возьми меня». Мы оба знали, как хотим друг друга, ведь так?

Она не могла сдержать слез. Его издевательский тон, грубые слова ранили, словно удары хлыста. Она только что пережила в его объятиях непередаваемое счастье. Сейчас же чувствовала себя так, будто кто-то внезапно вырвал ее из сладостного волшебного сна. Но больше всего ее мучило ощущение вины перед ним. Ведь он хотел вовсе не ее и не думал, что целует и обнимает совсем не ту. У него есть все права обвинить ее в обмане.

– Я не хотела… – начала она, пытаясь совладать с эмоциями и объяснить ему все.

– Чего ты не хотела?! – горько воскликнул он. – Ты не хотела пройти весь путь до конца. Ну что ж, принцесса, запомни: когда в следующий раз затеешь такую игру, тебе может не повезти так, как сегодня. Я не сплю с кем попало, а другой мужчина может и не быть таким разборчивым. Особенно, если ты будешь себя вести так, как со мной…

– Кто-то идет, – испуганно прервала его Чармиан, уловив звук приближавшихся шагов. Неужели дядя? Она впала в панику, представив, как он находит ее в этом летнем домике с мужчиной. – Быстрее! Пожалуйста, уходите. Это, наверное, мой опекун.

Не дожидаясь ответа, Чармиан бросилась к двери и быстро двинулась навстречу двум смутным силуэтам, еле видным в темноте. Она надеялась выиграть время, чтобы обманутый кузиной, да и ею тоже, молодой человек успел ускользнуть незамеченным.

– Посмотри, вот она! Я же тебе говорила, – раздался в темноте голос Рейчел.

– Чармиан, что ты здесь делаешь? Кто здесь с тобой? – гневно вскричал опекун.

– Никого… – пролепетала она.

– Она лжет. Я знаю, кто он… Что она могла делать здесь одна в такой поздний час? И кроме того, я слышала, как она договаривалась по телефону встретиться именно здесь. Это помощник садовника. Честно… Он наверняка там. Посмотри на нее, папа. Она же просто шлюха! И я ведь тебя предупреждала, а ты не верил.

Дядя прошел мимо Чармиан в дом. Но там, к ее великому облегчению, уже никого не было.

– Бедняжка! Надеюсь, ты не позволила ему зайти слишком далеко? Представляю, как он лапал тебя своими ручищами! – Рейчел брезгливо поежилась и презрительно ухмыльнулась. – Признайся, он не слишком грубо обошелся с тобой? Посмотри на свои губы – они стали синими. Он тебя кусал, что ли? У тебя, наверное, все тело в синяках?

Чармиан вдруг вспыхнула от негодования и обиды за незнакомца. Она вспомнила его страстные, но полные нежности поцелуи. И все свои ощущения. Она вновь почувствовала нежность его прикосновений к шее, к груди, к спине.

Последующие дни вспоминались Чармиан как кошмарный, чудовищный сон. Оскорбительные допросы разъяренного опекуна чередовались с язвительными, обидными шуточками Рейчел, хотя она ни единым словом не выдала двоюродную сестру. Во-первых, ей бы никто не поверил, а Рейчел, разумеется, опровергла бы все обвинения в свой адрес. А во-вторых, – и это было главное – ее мучило чувство непереносимого стыда. Она сама была виновата во всем. Ведь она позволила незнакомому мужчине целовать ее, сжимать в объятиях… Свои ощущения, сладостный восторг, овладевший ею в те минуты, она считала позором. Она почти готова была признать себя падшей женщиной. Ведь только один-единственный мужчина, любимый на всю жизнь, имел право на такие чувства с ее стороны. Стыд терзал ее. Стыд и еще тревога за судьбу этого человека. Ведь Рейчел спокойно выдала его. Чармиан почти перестала спать и совсем не могла есть. Она осунулась и побледнела, а под глазами появились темные круги. Спустя день опекун сказал, что с позором выгнал помощника садовника.

– О нет, вы не могли так поступить! – воскликнула Чармиан. – Это же не его вина.

– Смотри, папочка, – злорадно произнесла Рейчел, – вот она и призналась. Я тебя предупреждала, что она за штучка…

– Почему ты сделала это? Зачем привела отца в летний домик? – недоумевала Чармиан.

– Тебя, дурочку, пожалела. – лениво протянула Рейчел, наслаждаясь торжеством. – От него ты бы легко не отделалась. Да и кроме того, я опасалась за себя. Он стал бы преследовать меня, домогаться. И все только потому, что я позволила себе по-дружески обойтись с ним. А интересно, как далеко он зашел, прежде чем обнаружил, что ты – не я? Держу пари, не очень далеко. Он, видно, сразу почувствовал, что это холодное фригидное тело вовсе не мое. А вообще-то зря я ему помешала! Маленькая мисс Синий Чулок оказалась бы беременна от садовника… О Господи, подумать только – от помощника садовника!

И Рейчел весело захохотала, глядя, как Чармиан безуспешно старается сдержать соленые слезы обиды.

Чармиан не представляла себе, чем могла бы закончиться эта история. К счастью, через несколько дней приехала повидаться с ней бабушка. Увидев, в каком состоянии находится ее любимая внучка, она постаралась бережно и тактично все выяснить.

Измученная угрызениями совести, Чармиан рассказала ей все. Бабушка принялась нежно успокаивать ее.

– Детка, – говорила она ей, – ты не должна так казнить себя. Ты попала в ловушку. И ты слишком молода и неопытна, чтобы противостоять тому, с чем столкнулась. Так бывает. Любая девушка способна испытывать такие ощущения. Не мучай себя, постарайся успокоиться и все забыть. А этот молодой человек… Что ж, он тоже был обманут. Но мы сейчас не сможем ему помочь. Он уехал, и никто не знает куда. И знаешь, что я тебе скажу?.. Поедем ко мне. Там нет такой роскоши, но зато жизнь спокойная и тихая. Давай-ка, собери свои вещи.

– Но, бабушка, он никогда не отпустит меня, – с отчаянием прошептала Чармиан.

– Увидим, как это ему удастся, – сказала бабушка, с трудом сдерживая негодование.

Она решительно направилась в кабинет опекуна, и вскоре оттуда донесся ее возмущенный голос. Чармиан, стиснув руки, с тревогой ждала. Через час дверь кабинета распахнулась. Чармиан замерла, прислушиваясь. До нее донеслись последние слова бабушки:

– И если вы только попытаетесь вернуть бедную девочку, я потребую разобраться со всем, что творится в этом доме. Я потребую, чтобы было выяснено, куда делись деньги, оставленные ей родителями!

Опекун что-то бормотал в ответ, но пожилая дама, не слушая его, захлопнула дверь. В тот же день Чармиан уехала с бабушкой и больше никогда не видела ни дядю, ни Рейчел.