Я тебя хочу (СИ)

Глава 11

Лана

Эта неделя проносится галопом. Работа, сын, его спортивная секция, дом и снова работа. Ближе к ночи сообщения от Никиты. Хочется их игнорировать, но так получается, что сама весь день жду вечера и того момента, когда доберусь до постели, чтобы взять телефон в руки и увидеть входящее от него.

Чувствую себя глупой малолетней дурочкой. Прекрасно понимаю, что это все ерунда. Что мальчик поиграется и пойдет дальше. Он младше. У него свои интересы. Да и в другом городе он живет. Но я сама еще не понимаю, по какой причине тянусь к нему. И это злит. Очень.

Да, он заряжает своей энергией. Впервые хочется слушать и подчиняться. Но это ведь не нормально! Не нормально. Каждый раз я себя настраиваю на то, чтобы в очередной вечер ему написать, что на этом мы заканчиваем. Но он будто чувствует, и наш разговор уходит совсем в другое русло.

Если первые два дня я переживала, что наши сообщения уйдут в пошлость и непристойность. То потом я все больше понимаю, что есть много тем, на которые с парнем можно говорить. На удивление он начитан. И пишет он так, что глаз у меня не дергается. А еще он любит записывать короткие видео, когда не может строчить сообщения. И тогда я их пересматриваю по несколько раз. Смотрю на него, улавливаю и запоминаю мимику, жесты. Все, абсолютно. Я как голодная по мужскому общению, стараюсь поймать все, впитать, чтобы потом хватило сил еще на какое-то время, когда буду одна, когда Ник все же решит идти дальше.

Эти выходные Никита работает, так как в предыдущие брал отгул. Из нашего недельного общения я узнала, что парень работает не только барменом в клубе, но еще и мастером тату в своем салоне. Сам рисует эскизы. Занялся утренним бегом, увлекался боксом, когда был подростком, причем серьезно. От ответа на вопрос, почему не продолжил заниматься спортом, увильнул, а я не стала настаивать. Если захочет, расскажет.

Перед пятницей Никита меня предупредил, что вечером если и напишет, то после смены, а это уже раннее утро субботы будет. Поэтому чтобы не ждала и ложилась спать “без него”. Надо признать, я уже привыкла за это короткое время закрывать глаза после его сообщения “Сладких снов, фея”. Почему фея, это я обязательно еще спрошу. А вот сегодня, наконец дождавшись пятницу и выдохнув, я понимаю, что уснуть не могу.

Отправив сына спать, я спустя пару часов выползаю в кухню и завариваю себе свежий чай. Открываю нашу с Ником переписку за прошедшие дни, пересматриваю его записи. Улыбаюсь как дурочка. А через полчаса закрываю сообщения и гашу экран телефона.

Злюсь.

Еще влюбиться в него не хватало.

Это будет позорище!

Лана, тормози, пока не стало поздно!

Два раза был секс. Не просто секс, а сумасшедший, ахрененный, космический… Но тут можно все объяснить. Я не избалована мужскими ласками. Может, поэтому крышечку и рвет. А тут такой мальчик обратил внимание, а я и расплылась.

Принимаю решение, правда не знаю, смогу ли. Но как только Никита появится, я закончу наше общение.

В пятом часу мой телефон оживает. Я только глаза закрыла. Но слышу, что пришло сообщение. Мысленно бью себя по рукам, чтобы не схватить гаджет и не посмотреть, что Ник мне написал.

Тормози, Лана!

Кричит внутренний голос.

И я торможу. Отворачиваюсь на другую сторону постели и, выдохнув, снова пытаюсь уснуть.

А утро субботы приносит головную боль. В прямом и переносном смысле. Я еле просыпаюсь. Потому что действительно болят виски. Нужно встать и принять таблетку, иначе все перерастет в мигрень. А это значит, что будет потерян весь день на то, чтобы прийти в себя.

Слышу, что проснулся Артем. Он уже умылся и теперь шумит на кухне. Наверное, готовит завтрак. Улыбка сама расплывается на моих губах. У меня чудесный мальчик.

А потом я вспоминаю, что под утро было сообщение от Ника. И дергаюсь в сторону телефона. Но вовремя себя останавливаю. Нет. Не сейчас.

Выхожу из спальни и первым делом заглядываю в кухню.

– Доброе утро, Тем, – наблюдаю, как сын нарезает сыр и колбасу.

– Доброе, мам. Давай умывайся, я сейчас чай налью, поедим, – командует.

– Слушаюсь, – улыбаюсь своему счастью и иду в ванную.

Тут, в зеркале, подмечаю темные круги под глазами. Вот он, возраст напоминает уже о себе. Половину ночи не поспать и ты становишься похожа на панду.

Умываюсь, привожу себя в порядок. Возвращаюсь в кухню. За чаем Тема рассказывает про секцию. У него и в субботу занятия. Тренер предложил, а мой мальчик и рад стараться.

– Александр Михайлович говорит, что у меня хорошо все получается. Да и мне все нравится, – признается сын.

– Ты у меня молодец, – хвалю.

Наш разговор прерывает звонок в дверь.

Мы встречаемся взглядами с Артемом.

– Ты кого-то ждешь? – спрашивает меня.

– Нет, – пожимаю плечами. – Отец к тебе не должен приехать? – спрашиваю и молюсь, чтобы нет.

– Не-а, – тоже качает головой.

– Тогда пойду посмотрю кто там, – поднимаюсь со стула и направляюсь в прихожую.

Очень надеюсь, что не Никита решил приехать. Ему работать все выходные, да и не договаривались мы о встрече. Но и его сообщение я не читала. Сердечко предательски волнуется и стучит о ребра.

Я смотрю в глазок и мое сердце, споткнувшись, ухает куда-то вниз.

Черт! Уж лучше бы Ник или бывший. Но не мама.

Звонок повторяется, и мне приходится открыть дверь.

– Здравствуй, Света, – входит в квартиру, ставит пакеты на пол.

– Привет, мам, – обнимаю ее.

– О, – выглядывает Артем и переводит удивленный взгляд на меня. Потом снова на мою мать. – Привет, ба.

– Привет, иди обниму, – сын послушно подходит к ней и обнимает женщину. – Ну что вы как не живые? Я вам гостинцы привезла, – и показывает на сумку.

Артем, как единственный мужчина в этом доме, берет сумку и тащит ее в кухню.

– Ба, ты там кирпичей что ли привезла? – доносится голос сына.

Мама идет за ним, я же пытаюсь понять, для чего она приехала. И пока ни одной догадки.

Войдя в кухню, наблюдаю за происходящим. Мама разбирает сумку свою, сын включает чайник и прибирается на столе. Снова готовит кружки. Завтрак перетекает в чаепитие.

– Ну, как вы тут? – мама на стол выставляет банки с вареньем, соленьями, конфетами.

Жду, не полезет ли проверять холодильник. В первое время нашей самостоятельной жизни с Артемом, она пару раз так и делала, пока я с ней не поругалась.

– Хорошо, – натягиваю улыбку и сажусь за стол.

Мать стреляет в меня взглядом.

– Так уж и хорошо? – переспрашивает недоверчиво.

– Мам, с прошлого твоего визита ничего не изменилось. У нас с Артемом все стабильно хорошо. И жаловаться мне не на что. Так что не жди.

Родительница поджимает губы и садится рядом. Артем ставит перед ней чашку с горячим чаем. Сам же берет несколько конфет и свою чашку.

– Куда это ты собрался? – спрашивает недовольно.

– К себе. Ты же приехала поговорить по-взрослому, без детских ушей, – отвечает сын и на выходе из кухни целует меня в щеку.

– Совсем ты его разбаловала, – говорит, как только слышим, как закрывается дверь в его комнату.

– Нет, не избаловала. Артем – прекрасный сын. И что он не так сказал? Ты же приехала поговорить? Не просто же так?

– Может, соскучилась? Вы к нам с отцом не приезжаете.

– В деревню? После того как ты продала вашу квартиру, чтобы купить домик в глуши. Ты сюда сколько добиралась? Ну и я прекрасно помню, чем закончился наш с Артемом визит к вам туда, – маму не переспорить, не убедить в том, что, кроме ее мнения, которое она считает самым правильным, есть еще и мое, и отца… Это как биться в закрытую дверь. Без толку. Отца жаль.

– Не надо из меня делать тирана, – фыркает. – Ты знаешь, куда пошли эти деньги.

– Часть. На счет. Для Артема. Только я говорила, что это не нужно.

– Нужно. Ты вот все еще одна. Мужика нет. Квартиру эту… – не договаривает, но я прекрасно знаю ее мнение. – Ипотека! В такую кабалу влезла! У тебя сын на шее. А ты? Помирилась бы с мужем, и нет никаких обязательств перед банками. А если не потянешь и отберут? Вот на тот случай и деньги лежат на счету.

– Ты забыла, что нашей квартиры больше нет. И жить с твоим Женечкой попросту негде, – хмыкаю.

Хочу выйти. Из собственной квартиры. Прямо сейчас. Я устала быть хорошей дочерью, примерной женой. Последнее плохо закончилось.

– Ты одна…

– Я не одна, я с сыном. И ни о чем не жалею, мама, – отставляю чашку в сторону.

Тошнит уже от этих разговоров.

– Ну кому ты нужна с ребенком? – смотрит на меня так, будто я профурсетка какая-то.

– А ты для начала спроси, мне кто нужен? И я тебе сразу отвечу. Что нет! Не нужен нам с Артемом никто. В нашей жизни все стабильно хорошо. Мы сами себе принадлежим и ни от кого не зависим. Я, слава богу, справляюсь финансово. И квартира эта моя и сына, хоть и в ипотеку. Но я справлюсь, мама. Я денег у тебя просила только раз, о чем очень жалею. Но это не значит, что нужно приезжать раз в полгода и ковырять мне мозг. Приехала проверить, как мы? Так вот, – развожу руками. – Отлично, – и нагло улыбаюсь.

– К мужу вернись и не корчи из себя праведницу, – заявляет мать.

А я давлюсь воздухом. Первый раз за эти пару лет она говорит прямым текстом. Обычно все намеками.

– Я, по-твоему, праведница? Ты это так называешь?

– Ну подумаешь, погулял. С кем не бывает? Это не смертельно. Переживете и дальше будете жить ради сына.

– Я и без бывшего живу ради сына.

– Вот! А ему отец нужен, – не сдается.

– Отец? Кто? Женя? – поднимаюсь со стула и подхожу к окну. Недолго смотрю невидящим взглядом во двор, пока не замечаю припаркованный напротив нашего подъезда черный седан. Сердце предательски зашлось. Поворачиваюсь к маме. – Я не против их общения. Была. Пока твой ненаглядный Женя не приехал просить у меня денег. У меня, которая выплачивает ипотеку, поднимает сына. Одна! Твой любимый бывший зять ни копеечкой не помогает, хотя по суду должен. Его баба видимо намахала, что он оказался должен. Ты слышишь меня, мама? И вот к этому человеку ты советуешь мне вернуться?

– Это можно пережить. Он исправится. Вы родные люди! Знаете друг друга.

– Нет, мама. Люди, изменившие раз, не меняются. Он ведь даже не раскаивается.

– Да о чем ты вообще? Как без мужика-то? – клонит свое.

– По-твоему лишь бы был мужик, хоть какой? Ты только поэтому приехала? – смотрю на нее, и такое разочарование накатывает. Так обидно за себя, за сына. Не уж-то по ее мнению мы не достойны лучшего? – Уходи, – мое терпение лопается. – Просто уходи. Можешь на меня обижаться, не звонить и не писать, хотя ничего не изменится, – хмыкаю. – Я рада видеть вас с отцом, но только когда ты наконец меня поймешь, приезжай.

Мать молчит и смотрит на меня. Мне даже неинтересно, обидела ли я ее своими словами. Плевать. Она обижает меня, с каждым своим приездом. За два года уже пора смириться, что я не вернусь к бывшему. Все, у нас с Темой новая, своя жизнь.

Тишину, повисшую в кухне, нарушает звонящий телефон в моей спальне. Я срываюсь в комнату и, взяв гаджет с тумбочки, замираю. Номер, который я пока не записала в телефонную книгу. Но я запомнила последние цифры и сразу же понимаю, кто звонит.

Сбрасываю. И поднимаю взгляд. На пороге комнаты стоит мама.

– Чего не отвечаешь? – склоняет голову на бок.

– Ошиблись номером, – сразу нахожусь с ответом.

– Или нашла кого? – прищуривает взгляд.

– Даже если и найду кого, тебя это не будет касаться никаким боком. А теперь, – прячу телефон в карман, – можешь пообщаться с внуком или уезжать обратно, – заканчиваю наш разговор. – Мне в магазин нужно.

Ник

Всю неделю с мыслями о ней. Это нормально? Я вляпался? Секс два раза, и я не могу думать ни о ком, кроме нее. Даже пробежки с Крис не помогают. Когда подруга предлагает встретиться вечером, кафе-кино, только тогда до меня реально доходит, чего она хочет.

Отвечаю отказом. Понимаю, что обидел девушку. Но мне с некоторых пор секс на раз оказывается не интересен. Только к Светлане тянет.

Переписки эти ночные. Жду ответов от нее. Днем жду от нее хоть одно. Но девушка Светлана очень отличается от тех, кого я знаю тем, что навязываться не будет. Хотя я бы так не подумал, если бы она написала. Но она держит дистанцию. Вечером же отвечает, и мне это нравится.

А утро начинается со стояка. От которого хочется лезть на стену. Контрастный душ помогает. Но сегодня после смены в клубе не смог усидеть в городе. Доехал до дома. Посидел в машине и понял, что хочу ее видеть. Неделя – это много. Чувствую себя пацаном, который впервые испытал симпатию к девчонке. Когда тянет, что искры из глаз. Ее запах мерещится везде.

Прихожу в себя, только когда понимаю, куда приехал. Паркую машину рядом с ее подъездом и глушу двигатель.

– Ну? – произношу вслух сам себе. – И что ты собираешься делать? Домой к ней завалишься? – поглядываю наверх, не засек, куда ее окна выходят. Не до этого было.

Набираю ее номер. Гудки идут, потом сброс.

Откидываюсь на спинку сиденья и прикрываю глаза. Да, в сон клонит. Но и думаю о том, что делать дальше.

До слуха доносится хлопок подъездной двери, и я сразу же открываю глаза, замечаю Свету, стрельнувшую взглядом в мою машину. Проносится мимо по дороге и скрывается за углом дома.

Завожу машину и медленно еду со двора за ней. Останавливаюсь, увидев ее.

– Привет, – опускаю стекло.

Вздрагивает. Оборачивается. На губах появляется улыбка.

– Почему-то так и подумала, что это ты приехал, – говорит тихо, но в машину садится.

– Ты куда? – спрашиваю, а сам глаз отвести не могу. Ощупываю взглядом.

– Вышла из дома, подышать. Ну и побоялась, что ты решишь без моего ответа зайти. А у меня дома ЧП.

– Что-то серьезное? – настораживаюсь.

– Да нет, – хмурится. – Мама приехала, – вздыхает.

– От матери значит сбежала, – хмыкаю.

Я от своей тоже готов сбегать. Думал, у девочек отношения с родительницами другие.

– Может, чем помочь?

– Чем? – смотрит, улыбается.

– Не знаю, – пожимаю плечами. – Чем скажешь.

– Зачем ты приехал? – вдруг становится серьезной и смотрит в глаза.

– Тебя хотел увидеть.

– Ты же со смены.

– Угу, – киваю, а сам пялюсь на ее губы.

Твою мать, какие губы. От воспоминаний, где эти губы были и что делали, мой член дергается в штанах.

– Что, и спать не хочешь? Или ты прохалтурил в клубе и отсыпался в подсобке? – старается шутить.

– Нет. Желание тебя увидеть было сильнее, чем сон. Иди сюда, – нет сил больше пялиться на нее. Голод гуляет по телу и требует взять свое.

Тянусь к ней первым, обхватываю пальцами за шею и притягиваю к себе. Не раздумывая, впиваюсь губами в ее сладкий ротик.

– М-м-м, – мычит мне в губы. – Ты с ума сошел? – отстраняется первой. – Чего лыбишься?

Щеки краснеют. Красотка. Так и хочется сейчас к себе на колени и войти на полную. Почувствовать ее влагу. Заставить стонать от удовольствия.

– Скучал же. Хочу тебя, сил нет, – перехватываю ее ладошку и укладываю себе на пах. Там уже восстание.

– Ник, – хочет выдернуть руку, но я не даю. – Это все неправильно.

– А что правильно, по-твоему? – переплетаю наши пальцы.

Молчит, отворачивается.

– Нам же хорошо вместе. Почему мы должны это прекратить?

– Потому что изначально все это было ошибкой? – с вызовом смотрит в глаза.

– Серьезно? – хмыкаю. – Второй раз тоже?

Снова молчит. Страшно представить, сколько в этой головушке сомнений.

– Если узнают в школе, то меня уволят.

– Да кто должен узнать? И что, училкам запрещено иметь личную жизнь? – искренне не понимаю.

– Но не с родственниками своих учеников.

– Я не родитель твоего ученика. Это раз. Да даже если бы и был, то что? Что в этом такого?

– Ты не понимаешь, – качает головой.

– Так объясни мне. Я не тупой, пойму, может быть. У тебя муж есть? Ты ведешь непристойный образ жизни?

– Нет, – отвечает быстро. – Черт, – спохватывается. – Я вышла, сказав, что нужно в магазин.

– Так я довезу, – остываю мигом. А вот эти ее мысли о неправильности хочется вытрахать нахрен. И этим займусь, как только доберусь до ее тела.

– Хорошо, – соглашается.

Ну хоть здесь не заявляет, что это неправильно.

Доставляю до магазина ближайшего, жду ее в машине. Потом возвращаю к тому месту, откуда забрал. Света явно переживает, что ее со мной увидят. Собирается выходить, но я ее торможу.

– Я буду ждать тебя здесь.

Она оборачивается.

– Не нужно, поезжай домой, отоспись.

– Дождусь тебя, потом поеду, – настаиваю.

Она смотрит. И все же сдается.

– Хорошо. Как только мать уедет, я выйду, – обещает.