Я тебя хочу (СИ)

Глава 17

Лана

Я действительно замерзла. И поняла это, когда моя ладонь утонула в теплой и большой руке Никиты. Чувствую себя защищенной рядом с ним. Аж дрожь пробирает от нахлынувших эмоций.

Поднимаемся на его этаж. Парень быстро отпирает дверь и пропускает меня внутрь первой. Щелкает по выключателю, и небольшой коридорчик заливается ярким светом.

– Ты в душ, быстро, – раздевается и помогает мне. – На бардак не обращай внимание. Не готов был к появлению гостей, – бубнит.

Берет меня за руку и тянет к двери ванной комнаты.

– Разберешься или помочь? – внимательный взгляд серо-зеленых глаз.

– Разберусь, – отступаю и ныряю в небольшое помещение, закрывая за собой дверь.

– Ща, полотенце принесу, – звучит приглушенно через дверь.

Жду. Не тороплюсь раздеваться. Оглядываюсь.

Не знаю, чего я ожидала увидеть, но тут чисто. И все лежит на своих местах.

Осторожный стук в дверь.

Открываю.

– Вот, чистое, – вручает мне махровое полотенце.

– Спасибо, – благодарю и снова закрываю дверь, у парня перед носом.

Включаю воду в ванной. Раздеваюсь и, убедившись, что вода комфортной температуры, забираюсь под душ.

Греюсь. От наслаждения мурашки табуном по коже.

Но долго не задерживаюсь. Быстро выбираюсь и, обсушив тело, повязываю полотенце на груди и выхожу.

Квартира оказывается однушкой. Но вполне себе уютной, несмотря на то, что ее хозяин – молодой парень.

Да, на окнах нет цветов, что вполне предсказуемо, но вполне себе чисто. И обставлено нужной мебелью. Кухня простая, но функциональная и небольшая.

– Хорошо у тебя, – говорю, находя парня в кухне.

Что-то готовит. И судя по запаху – это яйца.

– Ага, тоже нравится, – усмехается, чуть обернувшись. – Сейчас чай налью, садись.

И я сажусь, наблюдаю за парнем. Теперь я чувствую себя гостьей. Хотя он вполне себе комфортно хозяйничал на моей кухне.

Через пару минут на столе появляется большая тарелка с жареными яйцами с помидорами. Бутерброды с маслом и две чашки с горячим чаем.

– Чем богаты, – садится рядом и двигает тарелку ближе. – В магаз утром сгоняю. Так что ешь, – вручает мне вилку.

Мы едим из одной тарелки. Это немного странно, но не омрачает общую картину. Наоборот, делает как-то интимнее момент.

После позднего ужина перебираемся в комнату. Никита стелет постель на разобранном диване. А я просто наблюдаю. И странно себя чувствую.

Привыкла потакать мужу. Все приготовить самой. А здесь за мной ухаживают, как за фарфоровой куклой. Обнимаю себя за плечи.

– Давай, под одеяло, а я в душ.

Приглашать два раза не нужно. Я быстро забираюсь в постель. Натягиваю одеяло до самого подбородка и, глядя на парня, снимаю с себя полотенце, показываю его Никите.

Он хмыкает.

– Поторопись, – подгоняю его.

Ник подходит к дивану, опирается на одно колено, наклонившись ко мне, и целует. Жадно. Глубоко. От чего низ живота наливается тяжестью.

Ник уходит, а я в предвкушении растягиваюсь на диване и все еще чувствую его вкус на губах.

Мысли гуляют. Но ни о чем думать не хочется, кроме как о том, где я и с кем я. И что будет.

– Заждалась? – мои мысли нарушает появление парня.

Абсолютно голого и…

Опускаю взгляд на его пах. Краснею как девчонка.

Он готов.

Закусываю губу. Откидываю край одеяла, приглашая к себе. Но наглец и не думает забираться ко мне. Стоит, улыбается и ест меня взглядом, от которого наливается грудь, и твердеют соски.

– Погладь себя.

Я теряюсь. И непонимающе смотрю на Никиту.

– Давай, поласкай себя. Там, где хотела бы почувствовать меня. Ну, не стесняйся. Я знаю, ты можешь, – подбадривает.

А я вот прямо сейчас чувствую себя девственницей. Которая и ни разу сексом не занималась.

Погладить себя?

Тут же всплывают в памяти слова мужа:

“ – Бревно и то не такое деревянное.”

Краснею. Хочется спрятаться. Но не позволяю себе этого сделать. Я не с бывшим. И я хочу сделать то, что ждет от меня Ник. Хочу. И сделаю.

Сначала движения рук скованные и даются с трудом.

Касаюсь своей шеи, провожу пальцами до ключиц.

Ник смотрит, жадно следит за движением моих рук. Улыбка давно сползла с его губ. Лишь вижу, как дышит. Он возбужден. Он хочет. И это придает уверенности.

Закрываю глаза, продолжая себя гладить.

Руки скользят по телу. Касаюсь груди. Сжимаю одно полушарие, зацепив сосок.

Приятная волна прокатывается по телу. Выдыхаю, приоткрыв губы.

Второй рукой касаюсь второго полушария и сжимаю крепче.

Сгибаю в коленях ноги, чуть раздвинув их, и, отпустив одну грудь, скольжу ладонью по животу вниз, к развилке между ног.

До слуха доносится вздох.

А сама продолжаю ласкать себя. И мне нравятся новые ощущения. Он смотрит, и это жутко заводит.

Касаюсь пальчиками влажной промежности. Стон срывается с моих губ.

– Ахрененная, – слышу голос Ника и чувствую, как проминается рядом постель. – Не возможно оставаться в стороне, черт, – говорит тихо.

Распахиваю глаза, пытаясь на него посмотреть. Ник устраивается между моих ног, закинув одну к себе на плечо.

Дрожь по телу. Дыхание сбивается только от одного его вида там. И то, как он смотрит на меня. А затем его горячее дыхание касается внутренней стороны бедра.

И целует. Там. Где давно уже все мокро и изнывает от желания.

Выгибаюсь дугой, закинув голову назад. Сама же притягиваю его голову ближе, туда. Подаюсь бедрами навстречу его языку и губам. Оцарапываю затылок ногтями.

Хочу. Очень хочу.

И получаю сполна. Меня швыряет. То до самых звезд с криком, то в самый низ с содроганием от волн оргазма. Но Нику мало, и он мучает меня снова и снова, пока мой голос не срывается на хрип.

– Т-ш-ш, – устраивается рядом, поглаживает по спине костяшками, притянув к себе.

На глазах от пережитых эмоций наворачиваются слезы.

Шмыгаю носом, утыкаясь в его грудь. Дышу им, и становится совсем легко-легко.

– Сладкая, – шепчет. – А теперь рассказывай, что у тебя случилось, – слышу его вопрос сквозь накатывающую дрему.

– … рассказывай, – не сразу понимаю, что он говорит.

Да и это не удивительно. Я выжата. В прямом и переносном смысле этого слова. Во мне не осталось ни капли энергии. Мое тело ослабло и представляет лишь оболочку. Душа витает где-то там. Хочется просто поддаться этой усталости и уснуть сладким и безмятежным сном.

– Эй, – целует в кончик носа.

Открываю глаза, еле-еле фокусируясь на лице Ника.

– Никаких спать. По крайней мере сейчас. Расскажи, что у тебя случилось, – настаивает.

И кажется не увернуться и не спрятаться от его пытливого взгляда.

Черт… лень даже губами шевелить. Язык так и вовсе прилип.

Разлепляю губы, увлажняю языком.

И все это под взглядом серо-зеленых глаз.

Замечаю, как дергается на его шее кадык.

Он голодный, в отличие от меня. Растеклась тут как кошка, объевшаяся сметаны и еще чуть-чуть – замурлычу.

Не хочу ничего говорить и уж тем более вспоминать вечер. Поэтому молчу. Лишь сердце мое предательски снова начинает скакать за ребрами. Волнение поднимается к горлу.

– Будем играть в молчанку, или ты все же мне скажешь? А может, мне самому выдвинуть предположения? – говорит, поглаживая мои волосы.

Закусываю губу.

Мне стыдно. Да-да, именно после всего, что между нами было, мне стыдно озвучивать свои проблемы. Я никогда не понимала тех женщин, которые вешали на мужчин свой груз, и те во всем разбирались. А может, это совсем не непонимание, а зависть? У самой же никогда такого не было.

– А вот и мыслительный процесс пошел, – усмехается Ник.

Не сдается.

– Давай, Лан, выкладывай. Я же вижу. Смею предположить, что это связано с бывшим.

Устремляю взгляд на парня. Глаза в глаза.

Как? Как он догадался? Хотя, чего спрашивать, он меня словно чувствует.

– Ну вот, что и требовалось доказать, – вздыхает. – Чего натворил? Приходил? – бьет вопросами точно в цель.

– Приходил, – наконец выдаю.

– И?

– Просил денег – все, как обычно, – стараюсь и правду сказать и не договорить самой сути. Ну не за чем парню все это знать.

– Для чего?

Пожимаю плечами. Голос меня выдаст с потрохами. Врать я так и не научилась.

– Так, – укладывается поудобнее Ник, и мне приходится чуть сместиться.

В итоге кладу голову ему на грудь. Под моим ухом гулко стучит его сердце. Ник обнимает меня.

– Деньги обычно нужны для чего-то, – начинает рассуждать. – Если приходил к тебе, значит нужны сильно. Он у тебя не игрок?

– Нет вроде, – отвечаю неуверенно.

– Может, кредиты? Займы под бешеные проценты?

Замираю. Ну вот откуда такая интуиция?

– Тебе нужно было не барменом стать, а следователем, – усмехаюсь, приподнимая голову, заглядываю ему в глаза.

Улыбается.

– У меня были другие планы на жизнь. Я ведь даже барменом не собирался становиться.

Я цепляюсь за его слова. Заодно и сменить тему надо. Но и его откровения послушать я за радость. Потому что толком о нем ничего не знаю. А хочется стать к нему еще ближе. Не только телом.

– А кем хотел стать? – укладываю руку ему на грудь и упираюсь в изгиб локтя подбородком. Так удобнее на него смотреть.

Смеется. Да так, что волоски дыбом по телу.

– Я понял твою задумку, – раскусывает меня тут же. Но продолжает: – Я рос отвязным хулиганом, – вдруг признается.

– Да ну ладно, – удивляюсь. – Никогда не поверю.

– Да, я выдавал иногда такие шоу матери, что… – качает головой. – Может, это, конечно, связано с тем, что мне ее попросту не хватало. Да и отца в моей жизни не было. А мне он нужен был. Может, совсем другой человек получился бы, – звучит задумчиво.

– Мне нравится то, что получилось, – хочу его приободрить, и Ник улыбается снова. – А что потом? – хочу продолжения.

– Потом, уф-ф, – выдыхает. – Потом матери надоели мои заскоки, ее терпение лопнуло, когда я ей позвонил из ментовки и попросил меня забрать.

У меня глаза округляются.

– Да-да. Я круто подрался. Нас правда было много, но кто удрал, кого богатые предки отмазали. В общем, там было все серьезно, и, так как возраст у меня был лет тринадцать что ли, посоветовали маме отдать меня в спортивную школу. Чтобы энергию свою я тратил под присмотром взрослых и опытных людей. Так я попал в секцию бокса. Поздновато, но я тренерам понравился, и у меня появился второй дом. Где матери уже не было.

– Ого, – удивляюсь. – Значит, ты занимался боксом. Серьезно?

– Да, даже участвовал в соревнованиях, выезжали и на областные, региональные… в общем, было круто.

– А потом?

– А потом мне предложили денег. Неприлично много.

– За что?

– За участие в боях без правил, – говорит и поднимается с постели.

Подходит к окну, отдергивает плотные шторы и с подоконника берет пачку сигарет, выбивает одну. Закуривает, открывает форточку.

Молчит, будто думает, вспоминает.

Я не могу оставаться в постели без него. Поэтому поднимаюсь с дивана и, совершенно не стесняясь в этот момент своей наготы, подхожу к нему со спины и обнимаю за талию, прижимаюсь всем телом и утыкаюсь носом между лопаток. Целую.

– Меня предупреждали сразу, что бокс и бои не совместимы. Если хочу быстрых денег, то мне в секции не место. Я тогда не понимал, о чем речь, пока не попал на подвальный ринг. Затянуло. Я стал зарабатывать больше матери и многое смог себе позволить. У нее, конечно, подозрения появились, и она, втихаря от меня, пошла к моему тренеру. В общем, заложила меня. Тренер все прознал, и я вылетел со свистом. Но назло матери продолжил участвовать в боях.

Затягивается, выпуская дым из носа.

– Почему не у тебя спросила? Может, получилось бы решить это без тренера? – задаюсь вопросом.

– Ей проще с кем-то говорить, чем с собственным сыном.

– А что потом?

– Потом, – хмыкает, – потом получил травму. Провалялся в больничке и бросил все это дело. Уехал из города. Помыкался, даже ночевал на вокзале. Нашел знакомых. Помогли в бар устроиться, потом в клуб. Немного поднатаскался и усовершенствовал навыки крутить шейкер и прочую лабуду. На досуге стал рисовать и у одного мастера, набивавшего мне тату по моему эскизу, попросил машинку. Сам начал набивать. Мужик хороший попался. Я ему эскизы пачками, он мне всю подноготную бизнеса своего. Так я и освоил это дело, руку набил. В итоге открыл свой салон. Теперь сам себе хозяин, – тушит остатки сигареты и поворачивается ко мне.

Обхватывает мое лицо ладонями и заглядывает в глаза.

– С тобой хочется быть правильным, – говорит и касается моих губ своими.

Целует. Осторожно. От такой нежности я возбуждаюсь еще больше. Чувствую запах и вкус сигарет. Не противно. Особенно если это любимые мужские губы.

– А мне с тобой хочется быть плохой девочкой, – отвечаю ему в губы и заглядываю в глаза.

Смотрим, поедаем друг друга горящим взглядом. Чувствую, как сбивается его дыхание, а внизу дергается член. Он готов. Ведь так и не получил то, чего хотел. Мое наслаждение было для него в приоритете.

– Можно? – спрашиваю, не отпуская его взгляда.

Кадык дергается вниз-вверх.

Скольжу пальчиками по его груди, рельефному животу и медленно, не отводя глаз, опускаюсь перед ним на колени. Его стоящий колом член оказывается напротив моего лица.

Красивый, ровный, увитый голубыми венами.

Облизываю губы и снова поднимаю голову вверх, чтобы заглянуть в лицо парню.

И он смотрит, темными, как ночь, глазами. И мне нравится, что я могу завладеть всем его вниманием. Что я могу заставить его волноваться и нервничать.

Касаюсь головки кончиком языка, слизывая прозрачную каплю, а затем и головку беру в рот.

До слуха доносится мужской стон. Внутри все ликует от удовольствия. Значит, я все делаю правильно.