Глава 4

Прямо в здании общежития находился небольшой супермаркет, куда я сходила первым делом, оставив сумочку с тетрадями в комнате и захватив с собой только телефон — чтобы расплатиться онлайн.

Скоропортящихся продуктов взяла совсем немного — я же поеду домой на выходные, но фруктами все равно закупилась. На перекус и как топпинг для завтраков.

Все бы ничего, я довольная пошла обратно, подумывая приготовить пасту, но забыла про одну деталь: кухня-то общая. В первый день студенты еще полны и сил и готовы на подвиги ради вкусной еды, потому она была забита битком. А на плиты, из-за одной не работающей, выстроилась самая настоящая очередь.

Офигеть.

— Привет, — ко мне подошла русоволосая девушка с необычными линзами на глазах — лилового цвета и с белой пентаграммой. — Предвещая вопрос: ага, у меня линзы.

— Привет, — я ей улыбнулась. — Прикольные. А зачем?

— Участвовала в выступлении, — она поправила локон, выбившийся из причёски. — Там по сценарию в меня вселился демон учебы, и я жаждала пойти сдавать зимнюю сессию по гражданскому праву уже сегодня.

— Интересный у вас первый день учебы, — призналась я. — А мы слушали наинтереснейшую речь ректора. И проректора. И деканов. И всех, кому хотелось высказать то, что накопилось за лето.

— Первый курс? — участливо спросила девушка.

— Ага. А ты?

— Третий. Страдания продолжаются, — усмехнулась она и спохватилась: — Меня, кстати, зовут Соня.

— Катя. Приятно познакомиться.

— Катя, тут такое дело… В общем, а давай что-то вместе приготовим? Продукты пополам, силы тоже. Просто, боюсь, я такими темпами прожду в очереди еще долго, а мне еще готовиться к криминологии.

Я долго не раздумывая, согласилась. Почему бы и не да? Во-первых, долго возиться с готовкой мне не хотелось, а вдвоем будет быстрее и веселее, а во-вторых, новые знакомства очень кстати. Не прятаться же вечно в свою раковину как рак-отшельник?

— Можем пасту. Я сейчас купила макароны, фарш и овощи.

— А у меня сыр есть. Можем еще салат настрогать, — добавила Соня. — Десерт тоже с меня. А какой я чай привезла!..

Мы управились за полчаса и пошли есть к Соне — у нее соседка то ли заболела, то ли просто не приехала, но жила она пока одна. Я ей немного позавидовала: никто ее не будит в половину шестого утра и не мучает жутким рингтоном до шести сорока.

— Слушай, — обратилась ко мне Соня, едва мы закончили с пастой и принялись за чай с покупным пирогом, — а ты знакома с Тарзан-Липучкой?

Я чуть ли не подавилась куском сдобы.

— Тарзан-Липучка? — откашлявшись, переспросила я. — А откуда ты знаешь?..

— Ну, оттуда, где и весь институт, — не растерялась третьекурсница. — Тамилову всегда называли просто Липучкой, но сегодня, судя по описанию девчонок, именно ты дала ей новое прозвище. Очень говорящее. Отличное, но…

Она замолчала, замявшись.

— Но что? — поторопила я ее. Я до сих пор находилась немного в шоке. Как одна моя случайная фраза могла так быстро разлететься по всему институту?! У меня не было цели обидеть прилюдно Тамилову, я вообще не хотела, чтобы наше с девчонками прозвище кто-то услышал!

— Но она волочится очень давно за Максом и может попросить у него помощи. Ты его, наверное, еще не видела. А Картер может доставить очень большие неприятности, и я хочу предостеречь тебя.


У меня в горле пересохло, а пальцы похолодели, и я поспешила согреть их, обняв свою кружку с чаем.


— А что за Картер? — сделав как можно более удивленный тон, поинтересовалась я. — Иностранец?

— Не совсем, — Соня тяжело вздохнула. — У него, кажется, отец русский, а мать американка. И он мой одногруппник.

— То есть ты хочешь сказать, что какой-то третьекурсник имеет возможность сделать что-то плохое и ему за это ничего не будет? — насмешливо произнесла я. Что за бред? Картер и гроза всего института?

— Это я и хочу сказать, — в отличие от меня, девушка говорила серьёзно. — Ты просто его не знаешь, Кать. Он запросто устроит мордобой, покалечит человека, и все закроют глаза на это. Такое уже происходило.

Затем она понизила голос, словно Макс стоит под дверями и подслушивает, чтобы покарать тех, кто говорит о нем неподобающе:

— Еще парни считают, что он из одной из группировок. Ну, бандитских.

Я еле сдержала смешок. Приехали. Макс-бандит, проблемы из-за слухов… Что еще? Нет, они, конечно, с Костиком воротят дома какие-то дела, но чтобы состоять в группировке? Это что-то за гранью.

— Но он красивый, сволочь. Девчонки сохнут по нему, несмотря ни на что, только мистером Ледышкой позволено любоваться и томно вздыхать на расстоянии. Потому как безопаснее.

Я скептически посмотрела на Соню и она, рассмеявшись, заметила:

— Ну а что? На первом курсе он мне мне тоже понравился. Пока я не встретила своего Лешу. Ну, и не узнала побольше о Ледышке, тогда симпатия прошла мгновенно.

— Мне сложно в подобное поверить, — пожала плечами я. — Но с Тамиловой, конечно, нехорошо вышло. Я и не думала, что все получится… так.

— Даже если не веришь, все равно будь осторожна. Мало ли, Кать…

Я ей лишь кивнула и первая поднялась, чтобы убрать посуду. В голове никак не укладывался тот образ Картера, который видела Соня. Макс умело причинял боль словами, да, но затем он же первый оказывал мне помощь в случае надобности. Я ни за что не поверю в то, что парень участвует в черных делишках.


Остальные дни пролетели быстро, но достаточно сложно. Огромное количество информации, которое навалилось уже первые дни учебы, никак не хотело помещаться в моей голове, но я очень старательно занималась и разбирала все темы, если не успевала за профессором, сама. Мы так же с Соней вместе готовили, продолжали общаться, но далее ситуацию с Тамиловой не обсуждали, пока моя соседка вела со мной холодную войну.


Я ждала пятницу как дети ждут заветный подарочек от Деда Мороза. Честно. Я ведь желала выбраться из своего провинциального городка, но сейчас меня туда тянуло со страшной силой. В родное спокойствие. Москва очень мобильный и многолюдный город, и я в нем еще не сориентировалась.


Все полтора часа пути я думала, как сварю кофе в нашей просторной кухне, как встречусь с подругами или вообще позову их к себе. Но затем вспомнилось, что девочки разъехались, и осталась только Нэля. Вот они, первые проблемы взрослой жизни.

Добравшись до дома, я замерла у ворот, глядя на соседскую машину. Мужчина, сидевший за рулём, приветливо улыбнулся и махнул мне рукой, чтобы подошла. Павел Алексеевич всегда относился ко мне хорошо, я бы даже сказала, как к дочери, поэтому никаких внутренних катастроф в его присутствии не испытывала как в случае с его сыном.

— Привет, Катюш. Как первые дни учёбы? — мужчина, всегда одетый с иголочки, вышел из машины и окинул меня взглядом знакомых серых глаз. Я знала, что временами они могут быть такими же холодными, но не когда его внимание было обращено на меня.

— Спасибо. Прекрасно. Оказывается, мне повезло: я буду учиться с Максом в одном институте.

Павел Алексеевич по-доброму усмехнулся.

— Я не удивлён твоим выбором. В конце концов, оно всё к тому и шло.


Я даже оторопела от услышанного, не зная, как реагировать. В итоге выдала дежурную улыбку и произнесла:


— Была рада вас видеть. А мне сейчас пора и…

— Да-да, понимаю. Всего хорошего, Катюш.

— Спасибо. И вам всего хорошего, — произнесла я.

Отец Картера, с благодарностью кивнув, вернул свое внимание к машине и плавно ее завел, чтобы заехать в открывшиеся ворота. Я тоже не стала задерживаться и зашагала к дому, но перед тем, как войти ощутила знакомое пристальное внимание в спину. Я знала, что это не Макс. Его отец тоже умел смотреть тяжело.

Отперла дверь, переступила через порог и замерла, прикрыв глаза и вслушиваясь в тонкий аромат, что разносился отовсюду. Так пахнет уют — то, чего я вряд ли добьюсь в комнате общежития за все годы учёбы.

Папы не было, что, впрочем не удивило. Он в это время на какой-нибудь важной встрече или в командировке, и всё равно ему, что суббота, а любимая дочь обещала приехать на выходные. Он думает, что в этом городе я в безопасности. Правда, мне до сих пор неясно откуда такая убеждённость, но надо признать, что она ни разу, кроме моего дня рождения, не подвергалась сомнению.

Первое, что сделала — это сварила себе кофе! Господи, я о нём мечтала уже несколько дней. Пить растворимый было мерзко. В кофейнях тоже не то, а варить его в общежитии то ещё удовольствие. Пока разливала из джезвы напиток, созвонилась с Нэлей. Та пообещала вечером встретиться со мной в кафе. Жаль, девчонок не будет.

Позже, когда собирала вещи в общежитие, случайно наткнулась на фотоальбом. Старый, потрёпанный и давно уже не пополняемый, он лежал на полке с книгами английских литераторов. И как туда попал? Открыв первую страницу, я тут же встретилась взглядом с женщиной, что дала мне жизнь. Красивая блондинка с голубыми глазами смотрела на фотографа с нежностью и лёгкой улыбкой. На следующем фото были мы с Костиком. Кажется, мне тогда недавно исполнилось три года, о чём свидетельствовали пухлые щёчки, соска-ромашка и памперс.

Улыбнулась и принялась листать дальше, погружаясь в воспоминания. Когда дошла до первого фото с Максом просто захлопнула альбом. Я ни за что не возьмусь объяснять, почему храню его снимки. Наверняка, этому есть обоснованная причина. Наверняка.

Ближе к вечеру, когда я практиковалась езде на машине, обнаружила пренеприятнейший факт, который выбесил меня окончательно. И если до этого момента папе и Косте я прощала любые поблажки в отношении меня, то это стало последней каплей. Весь час, пока каталась, от меня не отставала неприметная серая машина, которую я и обнаружила-то чисто случайно. Пару раз была вынуждена остановится на обочине пустынной дороги (я пока не решалась одна ездить в центре города), мимо меня оба раза проехала одна и та же тачка. Я просто обратила внимание на номера. Оба раза.

Во мне поселилась уверенность, что если бы не пустынность выбранного маршрута, он остановился бы далеко позади, поэтому стоит проверить свою догадку, когда поеду обратно.

Так и случилось. Как только я выехала на загруженную дорогу, преследователь остановился далеко позади. Я выхватила смартфон и написала Косте гневное сообщение, на что он прислал смайлик с нимбом и скромное:

“Я здесь ни при чём, но знаю, откуда растут ноги”

“Папа?! Мы договаривались, что никаких слежек больше! Почему я не имею права на тайну личной жизни?!”

“Малая, уймись уже, а? Какая у тебя может быть личная жизнь? У тебя парня-то нет”

“Спасибо, конечно, но ПОКА нет!” — психовала я, едва не стуча смартфоном об руль.

“Нет, Малая. У. ТЕБЯ. НЕТ. ПАРНЯ! И за это спасибо тоже надо говорить не мне”

Отправив гаду несколько злобных эмодзи, я швырнула смартфон на сидение и решительно вышла из машины, неосознанно хлопнув дверцей сильнее, чем мне хотелось бы на самом деле.


Семи пядей во лбу иметь не надо, чтобы понять, к чему он клонит. Я не нравлюсь парням. Все сбегают, и спасибо я должна говорить только себе, а не обвинять родных и их желание меня сберечь. Порой сама себе кажусь настолько поверхностной, что и миллиметра до дна нет. Неужели со мной даже поболтать не о чем?



Поджала губы, вспомнив Игната и взгляд Картера, брошенный на него. Со стороны кажется, что то его рук дело, но я точно знаю, что так не может быть. Просто моё воспалённое воображение, вот и всё. Макс никогда не посмотрит на меня как на девушку. Именно это он мне повторял раз за разом, делая свои отказы ещё больнее и памятнее.

Вздохнула, отгоняя дурные мысли, и провела пальцами по лобовому стеклу.

Может, папа временно нанял специалистов, боясь, что в большом городе мне может понадобиться помощь? Если так, то я его понимаю. Но сей факт вовсе не значит, что я стану терпеть подобное на постоянной основе.

Оглянулась через плечо, выхватив взглядом ту самую машину, и приняла решение повременить с выговором папе. В конце концов, я его дочь, и он беспокоится обо мне. Пусть недельку понаблюдают, а потом я потребую убрать от меня охранников.


Выходные пролетели хорошо, но незаметно. Нэля всё печалилась, что видится будем редко, но я обещала ей приезжать как можно чаще и так же созваниваться с девчонками по скайпу, чтобы восполнить общение.


Утром я была в хорошем настроении, поэтому немного осмелела и надела платье, одно из тех, что всё же прихватила из дома. Голубая ткань приятно облегала фигуру. Оно не было из разряда “мини”, поэтому я спокойно надела его, не переживая за собственный моральный облик. Просто отчего-то мне хотелось быть красивой в этот день. Я до сих пор надеялась, что познакомлюсь с каким-нибудь хорошим парнем.

Но первый же день учёбы встретил меня неприятными шепотками, изредко доносящимися до моего слуха. А ещё атмосфера… Она была какой-то мрачной. В воздухе висело предупреждение, которое проникало под кожу и сбивало ритм сердца.

Весь день я была как на иголках, не понимая, в чём проблема. Осознала масштабы только, когда вышла из аудитории с потоком одногруппников и наткнулась взглядом на Тамилову и свою соседку, держащую в руках знакомую белую коробку с розовым зайцем на крышке.

Что за?..

Я стремительно подошла и рявкнула:

— Что всё это значит?! — После чего требовательно протянула руку и посмотрела на девушку. — Верни немедленно!

Тамилова улыбнулась слащаво и щелкнула нарощенными красными ногтями.

— Пойдём поговорим, Катя. И мы отдадим её тебе.

Одногруппники и посторонние студенты столпились, внимательно вслушиваясь в то, что происходит. Видимо, Тарзан здесь известная личность, раз за считанные секунды собрала публику.

— Вы просто отдадите мне коробку, и мы разойдёмся!

Тамилова улыбнулась. Пакостно так.

— Не вынуждай трясти здесь твоим грязным бельишком.

Я стиснула зубы, понимая, о чём она. Проклятье! Лучше бы я сделала вид, что коробка не моя и спокойно прошла мимо. Если она покажет, что внутри, всем станет понятно по какой, якобы, причине я поступила именно в этот институт, и тогда звание липучки припишут уже мне. Капец!

Мне ничего не оставалось, кроме как выйти с ними на улицу… где оказалось ещё больше народа. Среди них я увидела ту самую девушку с разноцветными волосами, которая разнесла по всему институту прозвище, что я обронила при первой встрече. Благодаря нему у меня теперь проблемы…

— Ты назвала меня Тарзаном? Не охренела, Котова? — рявкнула Тамилова, подтверждая мою догадку.

— Я не хотела тебя… — начала было я, но Тамилову перекосило, и несколькими стремительными шагами, она приблизилась и вцепилась в моё плечо.

— Какого хрена ты вообще сюда припёрлась? Хотя, подожди, не отвечай. Я знаю, что из-за Картера

— Нет, — усмехнулась я, схватив и сжав её запястье. — Я поступила сюда, в отличии от тебя, даже не предполагая, что он здесь учиться.

Тарзан прищурилась и едва не оскалилась, сильнее впиваясь ногтями в кожу. Я дёрнулась и с силой отпихнула от себя гадюку.

— Врёшь, сучка! — зашипела она.

Но не ей меня упрекать в преследовании мистера Ледышки. Правда, для всех очевидный факт, что Тарзан не потерпит соперничества, но я и не собираюсь за ним гоняться. Пусть подавится.


Казалось, она вообще озверела. Лихорадочный блеск в глазах, агрессивный оскал и напряженность, будто готова вцепиться мне в волосы в любую секунду.


— Отдай её мне, — кивнула на предмет в руках своей соседки. — Это личные вещи и за их кражу вы можете ответить.

Таня выхватила коробку, открыла и просто швырнула её содержимое в воздух. Кипенно-белые кусочки ткани взмыли вверх и стали медленно планировать на землю, радуя глаза студентов красивой ручной вышивкой “M. P. Carter”. Отовсюду стали раздаваться смешки, и я ощутила, как краска заливает моё лицо.

— Она это хранила? Вот фетешистка!

— Она серьёзно пошла в институт за Картером?

— У нас что, появился второй Тарзан?

— О да… Сталкер-фетешист мистера Ледышки. Слушай, а трусов его у тебя в коллекции нет? Нет? А носков? — я посмотрела на говорливого парня, а тот плечами пожал. — А что? Таким маньячкам плевать, что по ночам нюхать? Самой-то не стрёмно?

Студенты заржали. Просто высмеивали в своё удовольствие, продолжая поливать грязью, как если бы всё действительно было именно так.

О том, чтобы собрать эти проклятые платки, я даже не помышляла. Ползать за ними по земле ещё более унизительно, а мне уже хватило с головой.

Тамилова смотрела на меня взглядом победителя. Стало понятно, что её целью было унизить. И подумалось, что всё завершилось, как она вновь приблизилась и прошипела мне на ухо.

— Я говорила, что ты поплатишься? Мы обе знаем, что Картер плевать на тебя хотел. Так вот держи сполна, сука! — она вцепилась в мои волосы и прежде, чем я среагировала, развернула меня и швырнула на землю так легко, будто не была хрупкой на вид девушкой. — Он мой! Мой, поняла?! Убирайся отсюда!


Я упала прямо на колени, уперевшись руками в асфальт. Кажется, содрала кожу… Студенты смеялись, даже не пытаясь мне помочь подняться, а боль в разбитых коленках не позволила бы сделать этого сразу.

Проклятый Картер! Почему из-за тебя мне снова так больно?!

Я стиснула зубы, пытаясь унять то, что рвалось наружу. Оно бурлило под кожей, подкатывало к горлу и глазам, желая вылится в истерику.

Пытаясь заглушить в себе все чувства, я не заметила, как стих смех студентов. Не услышала шагов, но прекрасно увидела дорогие кожаные ботинки, чей обладатель остановился возле меня. Тёплые ладони сжали мои плечи и потянули вверх, заставляя подняться на ноги. Только на миг встретилась с холодным взглядом, после чего Картер молча опустился вниз и принялся порывистыми движениями отряхивать мои колени. Как в детстве, когда я часто падала и разбивала их в кровь.

И этого так давно уже не было. Я так давно не видела его вот таким заботливым и спокойным. Таким родным. Когда я в последний раз смотрела на него без ненависти? Когда не думала, что не хочу видеть?

Капли сорвались с ресниц и упали на запястье парню с тихим “тук-тук”. Макс поднял голову и посмотрел мне в глаза. Взглядом, в котором перестал трескаться лёд. Он медленно поднялся, сунул руку за пазуху и вытащил кипенно-белый платок со своими инициалами, чтобы протянуть мне.

— Не реви, Малая.

— Это ты виноват, — шепчу, чувствуя, как скатываются по щекам всё новые и новые капли.

Даже не думаю брать проклятый платок, но Макс всё равно делает по-своему. Протягивает руку и промакивает влагу мягкой тканью.

— Кэти…

— Это все из-за тебя, — повторяю я, как заведенная кукла. Мои глупые чувства, слезы и боль каждый раз — все.

Макс мне не ответил, холодно посмотрел на до сих пор стоящих вокруг студентов и произнес ледяным тоном:

— Пошли вон.

Раздались шепотки, послышался топот, шум, а я, абстрагируясь от всего, напряжённо думала. Мозг тормозил, словно мне вдруг обрубили связь, и я осталась один на один с белой страницей и крутящейся стрелочкой. Мысли столпились, образуя кашу с противными комочками.

— Макс, она меня Тарзаном назвала! — всхлипнула Тамилова.

— Исчезни. С тобой я поговорю позднее.

Мне надо уйти. Куда-нибудь, где никого не будет. И ничего. Хочу в пустоту. Исчезнуть хоть на время.

Подняла свою сумку с земли, проигнорировав Картера, который решил мне помочь, расправила плечи, но успела сделать лишь шаг в сторону — меня остановил голос Макса:

— Малая, нам надо кое-что обсудить.

— Нам нечего обсуждать, — бросила ему, не оборачиваясь.

Убраться подальше отсюда. Плевать на оставшиеся пары. Просто уйти и выдохнуть.

— Кэти, не вынуждай…

— Отвали от меня. Отстань. Иди вон к Тамиловой, она очень нуждается в утешении.

К слову, она, не жалея тонну штукатурки на лице, выдавливала из себя крокодильи слезы.

Картер сказал что-то еще, но я уже не слушала. В голове, словно набатом, звучало только одно "уйти". Я подняла ногу для очередного шага, но заметила лежащий на земле некогда белый платок с грязными отпечатками ботинок. Мое замешательство длилось всего пару секунд, а затем я наступила на него и продолжила идти.

Вот так. Пусть малейшие чувства, отличные от нейтральных, останутся под моими ногами. Все в прошлом. Теперь точно в прошлом.

Я медленно брела в сторону общаги, когда меня кто-то окликнул. Чувствуя дикую усталость, остановилась и повернулась. Позади меня стояла Соня. Она теребила край блузки и смотрела на меня… с сожалением?

— Ты все пропустила, — усмехаясь, сообщила я. — Цирк уехал, клоуны остались у института. А если тебе хочется поиздеваться, то поздно.

— Катюш, ты чего? — выдохнула девушка. — Мне очень жаль. Я слишком поздно обо всем узнала, а когда рванула к тебе, чтобы предупредить, увидела лишь пустую аудиторию. Это все… ужасно. И мерзко так. Тамилова настоящая сучка.

Я кивнула. Что есть то есть. В целом, я сама виновата. Общежитие — не моя комната, она не спрячет мои тайны и мою боль, мою ненависть и мою обиду. Этот урок я усвоила как и то, что нельзя тащить в будущее осколки детства, иначе люди используют их как оружие.

— И ты мне не сказала, что знакома с Картером, — осторожно произнесла она.

— Считай, мы уже не знакомы, — хмыкнула я. — Давай закроем тему? Сделай вид, что ничего не произошло.

— Прости… Да, конечно, — Соня пару секунд мялась, а потом спросила: — А что с комнатой? Ну, ты продолжишь жить со своей соседкой?

— Тут сложнее ситуация, — поморщившись, призналась я. — Сменить комнату не так уж просто. Наверное, если не найду другого выхода, буду снимать квартиру.

— Ты можешь пожить пока у меня, — предложила Соня и поспешно добавила: — Если захочешь, конечно. Русланы до сих пор нет, кровать свободна и… вот.

— Ты серьёзно? Спасибо, — я взяла и согласилась. По-моему, хуже уже не станет, а если и будет, то плевать. Что-то придумаю. Но сейчас мне действительно нужна помощь и поддержка, даже если она обойдется мне дорого.

— Мне помочь собрать вещи?

И я снова согласилась.

В итоге мы с Соней пошли к общежитию вместе. А у самого входа я отчётливо почувствовала взгляд Картера. Внимательный, холодный, приносящий фантомную боль. Позвонки обожгло льдом, но я не обернулась.

Я даже не буду его ненавидеть, потому что отныне для меня не существует человека по имени Макс Картер. Есть только друг брата и сосед. Безымянные личности, которые не должны играть никакой роли в моей жизни.

Загрузка...