Я, Завоеватель

Поднимаясь в полный рост, Зена ловко размяла затекшие мышцы, одеревеневшие от многочасовой неподвижности и кропотливой работы. Она оглядела лазарет, раненые спокойно лежали на койках, затем кивнула Тао Фенгу и его помощникам, почтенно стоящим немного позади. Наконец, ее глаза остановились на растрепанной Габриель.

- Ты доказала свою пригодность, целительница. До тех пор, пока ты будешь полезна, ты будешь жить.

До того, как Габриель смогла открыть рот, чтобы возразить приговору, Зена небрежно подхватила шест барда.

- Тем не менее, однажды ты расскажешь мне, откуда у женщины, не являющейся амазонкой, оказался их боевой шест. - Она покрутила оружием перед удивленными глазами своей новой целительницы. – Со знаком Королевы на нем.

Габриель покраснела, затмевая даже тусклый свет факела, но все-таки умудрилась поймать шест, брошенный ей Зеной.

- Не раньше. - Пронзительным взглядом Завоеватель в последний раз охватила лазарет, развернулась и вышла. Никто так сильно и жадно не почувствовал счастливый момент облегчения с уходом Завоевателя, как это почувствовала Габриель.

7

Выйдя из лазарета, Зена глубоко вдохнула прохладный утренний воздух, в легком ветерке все еще чувствовался запах битвы. Она бесшумно запрыгнула на подведенного слугой коня. Усаживаясь в седле, она на мгновенье взглянула на палатку лазарета, и, дернув поводья, поскакала обратно к расположению греческого лагеря.

Уже много лет Завоеватель не проводила первые часы после битвы в полевом лазарете, помогая ранеными. Ровно столько, сколько никто не смел нарушить границы ее владений. Тем не менее, она чувствовала, что провела время не зря, потратив несколько часов на осмотр. Она убедилась, что ее люди вполне готовы к новому сражению. Зена посчитала это не напрасной тратой времени и была этим довольна.

Она была довольна еще и потому, хотя не призналась бы даже себе, что красивая зеленоглазая целительница показалась ей довольно удачным, хотя и случайным, приобретением. Даже несмотря на то, что молодая женщина явно что-то скрывала, Завоеватель пока позволила всему идти своим чередом. А пока за блондинкой будут внимательно следить.

Но если быть до конца откровенной, она почувствовала влечение, которое поглощало ее целиком. Так почему Завоеватель скакала во весь опор в лагерь к своим солдатам, а не к замку, где она с большим удовольствием занялась бы своей новой целительницей?

Действительно - почему, думала она про себя, натянув поводья, чтобы остановить коня на середине между лагерями. Она – Завоеватель Греции. Женщина, которая могла заполучить для своих плотских утех в любовники кого угодно, силой или по доброй воле. Каждый на территории ее почти бескрайнего Королевства, от посла высочайшего чина до попрошаек на улице, жили, чтобы исполнить любую ее прихоть, какой бы она не была. Все, что она хотела, она получала, пусть будут прокляты боги, будь то земля, раб или любовница.

И она определенно хотела женщину, что называла себя Габриель.

«Габриель», - прошептала она восходящему солнцу, с удовольствием почувствовав, как звуки слетают с ее губ. «Габриель», - снова повторила она, насыщая слово чувственностью, представив в полной мере, как это могло звучать, когда бы ее обнаженное и трепещущее тело оказалось в объятьях красивой молодой женщины.

Звук копыт прервал ее фантазии, и она устремила свирепый взгляд на появившегося впереди всадника. Один из людей ее Королевской стражи остановил лошадь рядом с ее и поклонился, не слезая с седла.

- Великая, Маркус умоляет о вашем присутствии в замке. При попытке тайно пересечь границу на иностранном судне были раскрыты два шпиона. - Он перевел дух. - Маркус считает, что они римляне, Госпожа.

Все эротические фантазии о хорошенькой блондинке разом улетучились из головы Завоевателя. Она прищурилась:

- Он уверен?

- Нет, Великая. Вот поэтому он милостиво просит вас о помощи в этом деле.

- Очень хорошо. Вперед.

С этими словами она развернула коня и поскакала во весь опор к своему замку, оставив королевского стражника плестись где-то позади.

___

Габриель прошла в середину палатки и погрузила свои окровавленные руки в лоханку с чистой водой. Она надраивала свою кожу до тех пор, пока она опять не стала нормального цвета. Тао Фенг, сидящий рядом с занятыми ранеными койками, дружелюбно рассмеялся:

- За одну ночь ты смогла спасти жизни двадцати или даже более человек и убедила Завоевателя в том, что так и следует поступать. Достаточно убедительный успех для первого раза.

Усмехнувшись, Брад играючи бросила в грудь старика тканью, которой до того вытирала руки:

- Надеюсь, я не навредила. Не так ли?

- Я же уже сказал, что нет, - Тао Фенг заметил, как девушка подавила очередной зевок.

- Пойдем. Ты заслужила отдых. Благодаря тебе здесь осталось еще много незанятых коек. До встречи. И попытайся заснуть.

Габриель с трудом смогла скрыть еще один зевок:

- Нет. Все в порядке. Я постараюсь помочь остальным раненым. Они нуждаются во внимании и уходе, - она зевнула еще раз, - и самое время сменить их повязки.

Она даже не заметила, как Тао Фенг осторожно перенес ее и уложил на одну из пустующих коек:

- Я уже достаточно пожил на свете, чтобы не нуждаться во сне как раньше. Я сам присмотрю за ними. Спи. Я разбужу тебя, когда будет нужно.

Подчиняясь неизбежному бард, наконец, кивнула.

- Ладно, - проговорила она., уже наполовину засыпая, - раз ужвы... обещали… разбудить... меня...

Накрыв спящую девушку толстой попоной, старик осторожно убрал золотой локон с ее лица. И прежде чем оставить ее наедине со снами, он прошептал:

- Я обещаю.

___

Каллисто стояла в тронном зале Завоевателя, и ее глаза метали молнии:

- Какой бесхребетный червяк забыл рассказать мне, кто именно в этом замке является римским шпионом… - Ее голос умолк, и она слегка наклонилась в сторону Завоевателя. - О, привет, Зена, - пальцы теребили выемку на шее, а улыбка становилась все ярче. Каллисто старалась выглядеть как можно более естественной и невинной. Ведь Зене достаточно одного взгляда, чтобы прочитать ее как раскрытый свиток.

Зена невозмутимо смотрела на двух обнаженных мужчин, чье оружие и снаряжение лежали перед троном. Их тела были мягкими и округлыми, а обросшие грудные клетки были заметно покрыты испариной. Они держались с большим трудом, но страх перед Завоевателем все еще придавал им силы. Маркус сделал почтительный шаг в сторону возвышавшегося трона. В руках он держал небольшой свернутый кусок пергамента:

- Это было у одного из них, Великая.

Каллисто хлопнула в ладоши:

- О, да ты молодец, Маркус. Ты, оказывается, достаточно храбр, чтобы захватить нечто важное, что было у этих двоих. Полагаю, ты боролся как беззубый пес.

- Вообще-то, - начал Маркус в своем обычном серьезном тоне, - я вытащил это у него из... – темнокожий мужчина махнул свитком в направлении задней части пленника.

Сморщившись в отвращении, Каллисто отступила на шаг назад.

- Я прекрасно проживу, ничего об этом не зная.

В момент передачи свитка Завоевателю в глазах Маркуса промелькнуло решение. Зена даже не позаботилась о том, чтобы скрыть усмешку на своих губах.

Не обращая внимания на звуки, издаваемые Каллисто, она осторожно развернула пергамент и не удивилась, что все эти каракули и обороты явно написал грек.

Она опять посмотрела вверх, непроницаемое лицо скрывалокакие-либо эмоции. Тем временем руки медленно смяли пергамент в комок. Двое мужчин, так скоропалительно призванных и столь же не подходящих для своей миссии, побледнели.

- Отдайте Греции то, что принадлежит Греции. И отдайте Цезарю то, что принадлежит Риму. Она медленно повернула голову и взглянула на Маркуса:

- Отрежь им языки и руки и отправь Цезарю с пожеланиями всех благ.

Услышав это, несчастные с громкими криками попытались вырываться. Маркус поклонился. Вместе с пришедшими с ним членами Королевской Гвардии он поднял пленных на ноги, и, не обращая никакого внимания на их сопротивление, произнес:

- Все будет исполнено, Великая.

- О, я должна это видеть! – и сделав шаг в сторону пленников, Каллисто залилась смехом.

- Себя без ушей?… - медленно промолвила Завоеватель убийственно мягким голосом.

- Но, Зена…

Зена повернула голову, полоснув взглядом по своемузаместителю:

- Хочешь присоединиться к нашим Римским друзьям, Каллисто?

Блондинка сделала усилие над собой.

- Могу ли я немного подумать? Это должно быть опасно, - онаподарила Зене застенчивую улыбку. - Я думаю, что как-нибудь обойдусь, спасибо за вопрос.

- Маркус.

Генерал остановился:

- Да, Великая?

- Ты персонально отвечаешь за сохранность этих шпионов. Постарайся не спускать с них взгляда. Ты меня понял?

Маркус низко поклонился:

- Как пожелаешь, Великая.

Завоеватель взмахнула рукой. Маркус и его гвардия покинули тронный зал, направляя пленников к их незавидному будущему. Внутренне напрягшись, Каллисто изменила свое положение и повернулась к трону Завоевателя, в ее глазах читалось сильное желание развернуть скомканный пергамент, валяющийся у ее ног. Она наклонилась, чтобы поднять его, но в тот же момент сапог Завоевателя растоптал свиток в расстоянии одной ресницы от руки Каллисто.

Блондинка медленно поднялась:

- В чем дело Зена? - Очаровательно улыбаясь, она подняла голову. - Ты не доверяешь мне?

Глаза Завоевателя сузились, но она удержалась от комментариев.

До того, как пристальный взгляд Зены заставил ее замолчать, Каллисто опустила голову и рассмеялась:

- Это все потому, что я люблю тебя, Зена. - Она опятьрассмеялась и захлопала в ладоши. - Мы бы стали такой чудесной парой, не так ли?

Ответом ей была тишина.

___

Ретировавшись на свою половину, Каллисто принялась изменять внешний вид своей комнаты, в ярости разбивая бесценные сокровища о каменные стены. Пронзительные крики лишь усиливали впечатление от новой обстановки, создаваемой ею с удивительным артистизмом.

Это безумие продолжалось уже более часа. Блондинка и не думала прекращать свое занятие. Но, тут от тени отделилась темная фигура и вышла на свет.

- Любовь, что ты сделала с этим местом, - произнес глубокий голос, полный черного юмора.

Узнав голос, Каллисто обернулась с первобытным рычанием бешеного чудовища.

- Ты! – она с криком бросилась к фигуре.

Но лишь пролетела сквозь бесплотную фигуру. Грудь обожгла невыносимая боль. Блондинка с трудом поднялась, опираясь на противоположную стену. Под ногами хрустели осколки драгоценных камней.

- Дорогая, тебе просто необходимо научиться сдерживать свою ярость. Красный цвет тебе явно не идет, - прогрохотал в разрушенной комнате довольный бас.

Каллисто напряглась. Первый раз за все время с начала реализации своих планов, ей захотелось вернуть божественную сущность, и только для того, чтобы разметать на атомы этого самонадеянного бастарда, стоящего, уперев руки в бока и насмехающегося над ней. Не имея такой возможности, она бросила ледяной взгляд и лишь прорычала:

- Что тебе здесь надо?

- Ну, может быть, я хотел узнать, как дела у моей любимой богини, ставшей смертной, - темные брови поползли вверх в жалкой попытке придать лицу невинный вид.

Смех Каллисто мог бы расплавить металл:

- Ну да, действительно. - Она глубоко вздохнула и зашлась в пронзительном крике:

- Ужасно! Я просила шпионов, а ты дал мне дуболомов, набитых свиным салом!

Ее собеседник пожал плечами и развел руки:

- За что заплатила, то и получила. Ты хочешь нечто, что было бы быстро и дешево.

Каллисто опять обнажила зубы:

- Арес, я не говорю о быстром трахе на полу таверны.

- Я уверен, ты знаешь об этом все, моя дорогая, - расхохотался бог войны.

Было видно, как Каллисто пытается сдержать свою ярость:

- Прошу прощения, - произнесла она ледяным голосом, - ты, видимо, спутал меня с одной из своих любовниц. Не знаешь ли одного высокого темного некто, превратившего мои планы в полное дерьмо?

Арес сделал вид, что задумался:

- Не думаю, что она за это заплатила.

Забыв предыдущий урок, Каллисто опять бросилась на бога войны.

Но опять отлетела к той же самой стене, на ту же самую кучу осколков. В этот раз она уже медленнее поднялась на ноги, но при этом постаралась скрыть физические страдания своего тела, дабы не доставить удовольствия богу войны.

- Ты обманул меня, Арес. Цезарь не захочет вернуть армию Брута, пока шпионы не доложат о том, что Завоеватель очень силен. Его идиотское высокомерие может стоить ему войны, и вместе с ней наших планов на этот мир.

Арес опять пожал своими широкими плечами:

- Дорогая, шпионов по дюжине за динар. Ты доставишь свое сообщение Цезарю… найдешь способ, в конце концов. - Он опустил взглядна свои ногти, затем потер их о кожу своих доспехов. - Если я здесь, следовательно, я беспокоюсь о более… срочных… наших проблемах.

- Не поделишься ими со мной, Арес?

Темный силуэт бога усмехнулся:

- Ну, хорошо. Проблема не столь велика и раздражающая, как Тартар, но может привести к тому, что тебе придется выкинуть свой готовый план прямо в окошко. Так и быть, расскажу.

- Перестань говорить загадками, переходи к сути, Арес! – нахмурилась Каллисто.

Усмешка стала еще шире:

- А суть в том, что, похоже, тебе придется взять в союзники барда. - Откинув назад голову с черными блестящими волосами, Арес рассмеялся над своей глупой шуткой. Каллисто непонимающе на него посмотрела:

- Чего?

- Ну, давай, Каллисто! Неужели переход из божественной сущности отнял у тебя часть мозгов? Невысокая? Блондинка? Надоедливая?

Бард? Неужели ни одно из этих слов не находит отклика в твоей душе?

Ну?

Если бы Арес был смертным, он бы умер от одного взгляда Каллисто:

- Не пытаешься ли ты мне сказать, бледная копия идиота, что эта назойливая сука здесь? Габриель здесь? В этом мире?!?

Арес щелкнул пальцами:

- Один ноль в пользу блондинки. - Он пристально посмотрел в глаза Каллисто. - Ты уверена, что в твоих словах нет зловещего смысла?

Темная улыбка преобразила лицо:

- В конце концов, может быть, это не такой уж плохой день. Сначала я насажу ее на вертел и посажу в муравейник, затем я зашью ей рот, затем…

- Эй, не так быстро, моя дорогая. Небольшая загвоздка в твоих планах, если они еще существуют и ты по-прежнему хочешь развеять королевское величие Зены. Такое ощущение, что наша маленькая «подружка» уже постаралась войти в расположение к Завоевателю.

- Это не может быть правдой. Я только что общалась с Зеной втронном зале, и этой сучкой там даже не пахло. Если бы Зена знала, что Габриель здесь, она бы вихрем прошлась бы по каждой комнате замка!

- Ревность? - усмехнулся Арес.

- К этой мелкой дряни? Вряд ли.

Улыбка стала еще шире, а темные глаза сузились:

- Как могло так случиться, что в этом прелестном, созданномтобой маленьком мире, ты получила все, кроме Зены?

Каллисто вернула ему улыбку:

- О, я ее получу. В ошейнике и цепях, преклоненную у моих ног – маленькое домашнее чудовище. И, может быть, если она будет особенно хороша, я позволю ей посмотреть, как мои воины реализуют все свои желания с этой мелкой надоедливой дешевкой.

Представив себе эту картину, она, закатив глаза, рассмеялась тонким детским голоском. Успокоившись, Каллисто стрельнула взглядом в Ареса:

- Ну, и где эта маленькая прелесть? Полагаю, она будет безумно рада встретить свою любимую старую подружку, не так ли?

- Извини, Каллисто, но я не могу делать за тебя всю работу. Просто помни об этом. Она знает, кто Зена, но эта Зена не имеет никакого понятия о Габриель. И еще, она – девушка, только что примкнувшая к лагерю.

С этими словами Арес испарился в лучах красного света, оставляя после себя одну лишь ухмылку. Блондинка даже не заметила его исчезновения. «Эге-гей, бард, бард, бард. Повеселимся вместе, ты и я».

___

«… и в то время, как Геракл расправлялся с оставшимися щупальцами Медузы, Иолай шлепал ее по ужасному заду. Посейдон был настолько оскорблен этим зрелищем, что не выдержал и забросил Медузу на небеса. Вот почему, когда вы в полнолуние смотрите на небо, вы всегда можете там увидеть…. хорошо… полную луну!»

Габриель закончила рассказ теплой улыбкой, слегка поглаживая руку совсем юного воина, который рассмеялся, несмотря на боль в животе. По палатке пронеслись аплодисменты, бард склонилась в шутливом поклоне, ее глаза лукаво блестели:

- Спасибо. Вы были замечательными слушателями.

- Захватывающе, - прокомментировал Тао Фенг, с улыбкой заходя в палатку. Он все время рассказа стоял снаружи, боясь прервать несомненного мастера своего дела.

Габриель вскочила на ноги, слегка пожала плечами, встречая старого лекаря теплой улыбкой.

- Тао Фенг, что привело тебя сюда? - Она притворно нахмурилась. - Мне казалось, ты должен был отдыхать сейчас.

- Так и было. Но это время закончилось. Дела зовут.

Бард развела руками:

- Я обмыла раны, сменила бинты, убрала припасы и травы, даже рассказала истории. У нас больше нет никаких дел. Разве не так?

- Не хочу тебя обидеть, но… у нас гораздо больше обязанностей. Выполнение которых, я боюсь, обязательно.

- Какого рода обязанности? – насторожилась Габриель. Она неожиданно почувствовала, что ответ ей, скорее всего, не понравится.

Тао Фенг скрестил на груди свои длинные пальцы:

- Каждую четверть луны Завоеватель вершит на площади свой суд. Выносят приговоры, объявляют новые законы, ну и тому подобное. Также, она приводит в исполнение наказание признанным в государственных преступлениях. При этом должны присутствовать все жители Коринфа. И никаких исключений, если только сама Завоеватель не отпустит кого-нибудь из несчастных.

- Хорошо, но ведь кто-то должен оставаться здесь для оказания помощи. Если ты не возражаешь, я с удовольствием возьму на себя этот труд. К тому же, я не гражданка Коринфа, верно?

Было очевидно, что Габриель всеми силами хочет избежать Суда Завоевателя. У нее все сжималось внутри от предчувствия, что она сможет там увидеть и услышать вещи, с которыми не будет сил бороться.

И если ее страх победит, как она сможет впредь смотреть в лицо своей любимой, как доведет миссию до победного завершения? Сможет ли она еще хоть раз посмотреть в глаза своей Зены, отягощенная воспоминаниями о том, что увидела на площади Коринфа?

Тао Фенг с состраданием смотрел на девушку. Их разделяло огромное пространство палатки, но даже со своего места он легко ощущал страх Габриель. Он пересек палатку и положил теплую руку на плечо барда:

- Если бы был хоть какой-нибудь выход, Габриель, я бы его нашел для тебя. Но его нет.

- Тао Фенг, послушай! Я уверена, туда стекутся тысячи. Почему ты уверен, что мое отсутствие будет заметно? - Габриель подняла голову и взглянула на лекаря. В ее зеленых глазах блестела мольба.

- Завоеватель заметит.

8

- Но…

- Габриель, она заметит. Пожалуйста. Ты должна идти со всеми остальными.

После долгого раздумья бард собрала все свое мужество и кивнула. Она молилась всем мыслимым богам, чтобы Завоеватель была в великодушном расположении духа.

___

Вся площадь вокруг Завоевателя была битком забита народом. В этот день все жители Коринфа были равны – молодые и старые, здоровые и дряхлые, богатые и бедные. Каждый представлял собой лишь жителя покоренного города.

Сама площадь была окружена солдатами Королевской Гвардии, одетыми в сверкающую форму красно-бело-золотой расцветки. В руках они держали длинные прочные копья, твердо уперев их древками у своих ног.

Более пяти сотен солдат регулярной Греческой армии с оружием в руках окружали собственно толпу, пристально вглядываясь в каждого. Здесь же непрерывно циркулировала почти сотня кавалеристов. С высоты своих коней всадники могли еще лучше рассмотреть толпу, предотвращая возможные неприятности.

Вопреки своим желаниям, Габриель оказалась непосредственно перед оставшимися воинами Греческой армии. Слева от себя она чувствовала присутствие Тао Фенга. Несмотря на то, что перед ней было еще несколько рядов жителей, явно превосходящих ее в росте, бард, к своему большому огорчению, отлично видела трон, возвышающийся на искусно украшенном мраморном помосте.

Позади чуть левее трона висел огромный гонг. За ним лежал, ожидая своего времени, большой молот. Спустя несколько мгновений на постамент бесшумно взобрался огромный мужчина. Его одежду составляла лишь полоска набедренной повязки. Он поднял тяжелый молот и могучим взмахом ударил по гонгу.

Над гигантской площадью и заполонившей ее толпой согнанных жителей пронеслись мрачные вибрации музыкального инструмента. И когда последняя нота гонга затихла в воздухе, на площади воцарилась мертвая тишина, как будто губы всех присутствующих скрепили колдовским наговором.

В неожиданно наступившей тишине послышались тяжелые уверенные шаги. Показались Маркус и Дагнин. Они вышли в окружении остальных высокопоставленных полководцев, одетых в сверкающую военную форму. После второго удара вышли несколько могучих мужчин, одетых не более, чем молотобоец, бьющий по гонгу. Они шли попарно, каждый нес огромное опахало на длинном шесте, закрепленном на могучей груди.

Как только рабы подошли к краю подиума и разбились на несколько групп, показались шесть носильщиков. Они доставили паланкин, на котором возлежала Завоеватель Греции. На землю постелили ковер, и двое мужчин подали руку своей Госпоже. Она приняла их помощь и грациозно поднялась во весь рост, производя на окружающих сильно впечатление.

Габриель быстро прикрыла свой рот рукой. Она никогда ранее не видела Зену в таком свете. Зена - Завоеватель. Правитель Греции. Правитель Индии. Правитель Египта. Правитель Китая. Властелин Мира.

Она в изумлении тряхнула головой. В своем золотом китайском халате Зена выглядела восхитительно и непревзойденно. Зрелище, открывшееся глазам Габриель, являло собой огромный контраст между Зеной – абсолютным властителем мира и ее Зеной – женщиной, исходившей Грецию вдоль и поперек в кожаных доспехах и изношенных сапогах.

Женщиной, нуждающейся лишь в лошади, еде и оружии. И Габриель опять увидела в этих глазах то, что она уже видела прошлой ночью. В этих прекрасных глазах был страх, да, страх. Страх, что Геракл так и не появится и не повернет ее на путь добра. Но в этих глаза было и другое. И Габриель теперь точно знала что.

Страсть. Тяжелая. Яркая. Безжалостная. Даже спустя пять лет жадно требующая остатки сожженной души Зены. Остатки того, что еще слабым мерцающим огоньком светит и ночью, и днем, не зная перерыва.

- Ох, Зена, - шепот Габриель был не громче дыхания, - ты еще не отказалась от темной стороны. Ты отказалась от мира.

Пристальным взглядом Зена прожигала огромную толпу. Она прекрасно знала, какой эффект производит на всех и каждого, вне зависимости – воин это или мирный житель. Она уже давно с холодной проницательностью просчитала, что всех ее подданных связывает одно – страх.

Абсолютный страх перед ней. Она также знала, что этот страх может быть использован против нее во время восстания жителей, предводимых, например, верхушкой армии.

И единственный способ предотвратить подобную угрозу – дать почувствовать им, что есть страх более сильный, чем страх перед Завоевателем.

- Жители Коринфа, - начала она речь, доверяя своему глубокому мелодичному голосу самостоятельно пробираться сквозь толпу, - как я стою здесь перед вами, так Греция стоит на краю пропасти нового мирового порядка. И если вы радуетесь новым правам граждан Греции, дарованным вам, то, ждите прихода негодяя, чьим единственным желанием является отнять у вас эти права. Ваша свободная жизнь не оставляет его в покое, он хочет лишить вас свободы и превратить в рабов. – Она сделала паузу, подождав, пока затихнет последнее слово. - Я говорю о Римском Цезаре.

По толпе пронесся приглушенный шепот, быстро стихший, как только Зена подняла руки.

- Как вы собрались здесь под благословенным знаменем Греции, так и Цезарь собирает свою армию, свои галлеоны, готовые выдвинуться в поход на эту щедрую землю и сделать ее своей. Он придет не освободить, а поработить вас. Он идет не возвысить Грецию, а похоронить ее.

- Он – разрушитель.

В этот раз по толпе прошел более громкий ропот.

Зена позволила продлиться ему несколько мгновений, прежде чемпризвать к тишине.

- И сегодня я стою перед вами не как ваш Правитель. Я - Спаситель.

По площади пронеслась еще одна волна выкриков.

- Оглянитесь вокруг, жители Коринфа. Оглянитесь, и вы увидите тысячи смелых мужчин и женщин, внемлющих моему зову, готовых отдать свою кровь на защиту всех вас и нашей страны. Воины Греции, Китая, далеких земель Индии и Египта. Все они готовы сразиться с Римски Чудовищем.

Завоеватель молча рассматривала жителей, повернувшихся посмотреть на огромные армии, окружающие их. Они первый раз видели в них не тюремщиков, а освободителей. Она наблюдала, как многие из них позволили себе несмелые улыбки и поклоны в адрес солдат, стоящих с каменными, но гордыми от оказанного внимания лицами. Как только толпа повернулась обратно, Зена продолжила:

- И, с тех пор, как я первый раз взяла в руки меч, я продолжаю одно и то же дело – я поведу эту армию сохранить славу Греции.

И тут началось. Сначала одинокий голос с самого края толпы. Затем он распространился по всей толпе, проходя, как огромная волна, набирающая силу и скорость.

- Зе-на! Зе-на! Зе-на! Зе-на!

В центре скандирующей массы стояла оглушенная Габриель. Она из-за всех сил старалась не присоединиться к всеобщим крикам.

Обычно неразговорчивая женщина смогла только силой своих слов заставить целый народ забыть о собственных прегрешениях перед ним и повернуть гнев людей на противника, о котором они ранее не слышали, кто, как минимум, не совершил ни единого преступления ни против собственности, ни против личности.

За всю совместную жизнь с Габриель Зена произнесла только две речи. Одну перед разношерстной толпой, когда она признавалась в преступлениях, совершенных против города Цира, против родителей Каллисто и против самой Каллисто. Вторая – перед кучкой деморализованных солдат, видевших в Зене единственную надежду. Как они ее называли? «Зена Коринфская», - прошептала девушка, огладываясь на царственную фигуру, купающуюся во всеобщем поклонении.

«Боги. Ты ведь теперь и есть – Зена Коринфская, не так ли?»

И как будто услышав шепот за всеобщим грохотом, Завоеватель безошибочно нашла в толпе ошеломленные зеленые глаза своей новой и очень привлекательной целительницы. Она позволила короткой усмешке искривить половинку рта, и тут же стерла ее с лица. Какие секреты таятся за этими сияющими глазами, Амазонка? И как скоро ты откроешь их мне?

Прошло немало времени, прежде чем Зена оторвала свой взгляд, оставив объект своего внимания практически бездыханным. Завоеватель подняла руки и в очередной раз заставила толпу замолчать.

Она стояла, возвышаясь над толпой, выдерживая паузу и сохраняя каменное выражение лица. Лишь ее глаза сверкали алмазным блеском.

- Среди нас есть предатели.

Поднялся шум. Зена позволила ему продлиться, храня за плотно сжатыми губами свою известную улыбку.

- Они являются, как волки среди овец. Нападая на стариков. Больных. Детей. Они смеясь отбирают вашу собственность, в качестве оплаты затягивая на вас ошейник. И, подобно волкам, они боятся сразиться с врагом, равным им по силе. Они выбирают тех, кто слабее.

Она помолчал, глядя поверх толпы. Люди оглядывались по сторонам. На их лицах было написано, подозрение к соседям.

- Цезарь не хочет биться со мной. Он знает, что не выиграет этой битвы. Вместо этого он прислал сорок мятежников и шпионов, пытаясь совершить подкоп под великолепие, именуемое Грецией.

Она развела руки в стороны:

- Граждане Коринфа. Я не позволю это прекрасной нации пасть перед Чудовищем.

Площадь взорвалась в едином порыве, неистово вздымая вверх кулаки, люди кричали и скандировали. Завоеватель полоснула взглядом по восхвалявшей ее толпе. Затем слегка улыбнулась горькой улыбкой, развернулась и подошла к трону.

Затем она опять обернулась к народу и с царственной грацией воссела на своем месте.

Вперед, разворачивая тугой свиток, вышел Маркус:

- В целях предотвращения трусливых замыслов Цезаря относительно Греции, Завоеватель издал следующие указы.

Одобрительные крики толпы стихли, по мере того, как Капитан

Королевской Гвардии читал законы более суровые, чем законы военного времени. Все дела должны прекращаться к закату солнца. Запрещено собираться вне помещений в группы более чем по три человека. Все призывы против существующих порядков караются смертью.

По окончании чтения, Маркус сделал шаг назад и опять вернулся на свое место – сзади справа от Завоевателя.

Вперед выступил Дагнин:

- Привести заключенную!

Ошеломленная Габриель смотрела, как из хижины слева от помоста вывели и бросили лицом в пыль у подножия лестницы юную девушку, одетую в рваную крестьянскую одежду. У нее были длинные волнистые золотые волосы. Бард вскрикнула от удивления, столкнувшись с живым твердым взглядом несчастной.

- Удивительное сходство, - отметил стоявший позади Тао Фенг. - Вы могли бы быть сестрами.

Голос Зены, раздавшийся поверх гомона толпы, похоронил ответ Габриель.

- В чем ее преступление?

Девушка с усмешкой обернулась к Завоевателю:

- Я разговаривала с людьми.

Ее слова были наполнены огромной ненавистью к женщине, смотрящей на нее сверху вниз.

- Она подстрекала людей против тебя, Великая, - сказал Дагнин.

- Она призывала к мятежу.

Медленно, с улыбкой на лице, Зена поднялась с трона. Подобно дикому зверю, преследующему добычу, Завоеватель Греции плавно спустился по лестнице к девушке.

- Встань.

Не поднимайся! Пожалуйста, не поднимайся! Девушка поднялась на ноги и предстала перед своим мучителем. У нее был очень независимый и непокорный вид. Зена остановилась, намерено возвышаясь над сильно уступающей в росте девушкой, протянула руку и захватила полный кулак золотых волос. Затем опустила руку и поласкала губы пленницы.

- Так ты виновна? - промурлыкала она.

Зена, нет! Остановись! Не делай этого!

Несомненно, девушка содрогнулась от ласки Завоевателя.

- Я дала народу голос. Запуганным. Голодным. Тем, кто исчезает в ночи, чтобы больше никогда не вернуться, - пленница обернулась, глядя поверх толпы.

Габриель застыла без движений, в ее глазах показались слезы ужаса. Она была уверена, что может точно предугадать следующие слова девушки. Ее собственные слова.

- У вас нет гордости? – кричала девушка не внемлющей толпе. - Нет прав? Право на жизнь! Быть свободным от зла!! Боги. Это же я!

Площадь молчала. По лицу Завоевателя пробежала темная ухмылка:

- Догадываюсь, они тебя не слышат.

Девушка обернулась, ее лицо пылало ненавистью:

- Я не одна. Ты не можешь сломить наш дух.

Улыбка становилась все шире, сердце Габриель билось все тише.

- Страх – лекарство от духа. И ты послужишь нам примером, - она махнула ожидающим охранникам. - На крест. Зена, нет! Не делай этого! Ради Богов, не делай этого!

Подбирая полы мантии, Зена поднялась по лестнице. Затем она обернулась:

- Сломайте ей ноги.

Девушка не произнесла ни слова, пока ее тащили к кресту, пока привязывали к нему. Но, когда тяжелый молот разбил ей ноги, они вскричали с Габриель в один голос.

Часть 4

Со своего места правее огромной толпы Каллисто со злобной улыбкой наблюдала за кричащей Габриель. "Надо же, наша надоедливая малышка почувствовала смерть родственной души". Вытянув шею, она с интересом изучала, как Тао Фенг пытался притянуть к себе находящуюся в беспамятстве девушку, участливо глядя на нее. "И, кажется, она уже успела обзавестись дружком. Как приятно".

Неожиданно озарившая ее мысль пробежала по лицу сверкающей улыбкой. "О, моя дорогая маленькая Габриель! Впервые за все свою короткую, но столь назойливую, жизнь, ты можешь быть мне полезна".

И она испарилась, словно привидение.

Тао Фенг притянул к себе рыдающую юную целительницу, затем отодвинул на длину вытянутых рук и с беспокойством посмотрел на нее:

- Что с тобой, Габриель?

- Это могла быть я, - прошептала бард. - Ее слова, прерываемые слезами, были абсолютно неразборчивы. - Я могла оказаться на ее месте. Я могла быть ею!

- Боюсь, я не понимаю тебя, Габриель. Кем ты могла быть?

- Этой женщиной!

Тао Фенг быстро взглянул вверх, затем перевел взгляд обратно на всхлипывающую блондинку.

- Той, что на кресте?

Закрыв лицо руками, Габриель утвердительно кивнула.

- Габриель, она мятежница. Она поносила существующую власть.

Убрав руки, бард подняла голову. Ее глаза неистово блестели.

- Она заступалась за народ!

Старик опять посмотрел наверх. Его морщинистое лицо побледнело, когда его миндалевидные глаза сфокусировались на мраморном постаменте. Он облегченно вздохнул, когда увидел, что Завоеватель не отрываясь смотрит на воткнутый рядом с помостом крест.

Затем Тао Фенг рискнул украдкой осмотреться по сторонам. Он с удовлетворением отметил, что все окружающие также увлечены спектаклем, разыгранным рядом с троном Завоевателя. Только после этого он опять посмотрел на Габриель. Ее взгляд

по-прежнему горел негодованием и болью.

- Это… несчастный… случай, Габриель. Но все получили урок. Кроме девушки, конечно. Теперь все будут уважать законы Завоевателя. Люди должны это осознать.

- Скажи это ей, - прорычала в ответ Габриель, с нечеловеческой силой сбросив с плеч его успокаивающие руки.

Старик опять оглянулся по сторонам. Его сердце глухо стучало в груди. Такие разговоры были равны самоубийству, даже, если бы они велись в самой глухой пещере. При свете дня, в окружении мощной армии, в безумной близости Завоевателя… Он опять протянул к ней согнутые руки.

- Не трогай меня, Тао Фенг. Не сейчас.

Тихий шорох, пролетевший по толпе, заставил старого лекаря опять посмотреть вверх. К своему облегчению он увидел, что Завоеватель уже сиди в паланкине, а паланкин покоится на плечах ее слуг. Под одобрительный гул величественное шествие покинуло платформу и направилось в сторону огромного замка.

Как только Зена и ее спутники скрылись из виду, толпа словно взорвалась. Все начали громко переговариваться друг с другом, стреляя взглядами в сторону не осознающей всей мягкости своего наказания женщины, распятой на кресте и охраняемой полудюжиной вооруженных солдат.

Успокоившись, Габриель тоже посмотрела в том направлении. Ее глаза были непроницаемы. Она просто изучала охрану, расположившуюся у креста. Эх, если бы она захватила шест.

- Нам нужно идти, Габриель, - мягко обратился Тао Фенг.

Повинуясь просьбе не прикасаться, он старательно держал дистанцию.

- Я не уйду без нее.

Глаза лекаря расширились:

- Это невозможно!

Габриель повернулась к старику:

- Мне больно слышать это от тебя, Тао Фенг. Это уже начинает надоедать. Я собираюсь помочь этой несчастной женщине. Ты со мной или нет?

Тао Фенг стоял, молча потупившись.

- Отлично. Тогда я сделаю это сама, - в голосе смешались разочарование и отвращение.

Целитель очнулся от своего оцепенения, увидев, что она собралась уходить, и протянул к ней руки:

- Подожди. Прошу.

- Не сейчас, Тао Фенг. Я не собираюсь опоздать еще раз. Не сейчас.

Стоя почти рядом с крестом, она могла видеть отчаянные усилия женщины поддержать свое дыхание.

- Нет. Я помогу тебе. Но попытка прорваться сквозь эту стражу, даже если допустить, что они потерпят поражения, и выкрасть тело несчастной, равносильна концу. - Он улыбнулся. - Есть способ получше.

Габриель повернулась к нему, скрестив руки на груди:

- Я слушаю.

___

Потянув на себя вожжи, Тао Фенг остановил лошадь ровно за несколько футов до стражников. Габриель, укрывшись в задней части повозки, наводила последние штрихи в своем одеянии, натягивая черный капюшон, скрывающий ее лицо. Прежде чем подняться и покинуть повозку, лекарь повернулся к ней и кивнул. Его лицо казалось непроницаемым.

Кивнув в ответ, Габриель осторожно выскользнула через заднюю стенку повозки и встала позади лошадей, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания.

Тао Фенг направился в сторону смотрящих на него с презрением гвардейцев.

- Что тебе нужно, старик?

- Я должен забрать тело.

- Ни одного шанса. Завоеватель хочет, чтобы все видели труп этой суки.

Лекарь удивленно оглядел пустую площадь, после чего вернулся обратно к разговору.

- Но… но тут никого нет. Толпа уже разошлась, - и он сделал шаг по направлению к охране.

- Прошу, позвольте мне сделать мою работу. У меня еще много раненых в лагере.

- Тогда вали отсюда, старый козел, и займись ими. Эта дрянь будет висеть здесь до личного распоряжения Завоевателя.

Вздохнув, Тао Фенг склонился в глубоком поклоне.

- Отлично. Я могу идти. Но, если Завоеватель будет недовольна тем, что вонь мешает обеду, могу ли я надеяться, что вы будете столь любезны рассказать ей, кто выпроводил меня вон, и почему я не смог выполнить свои обязанности.

9

Он медленно, прикрывая глаза рукой, посмотрел в сторону палящего полуденного солнца:

- Похоже, сегодня будет жарковато. Разложение начнется очень скоро. - Затем вновь поклонился. - Доброго дня всем вам.

Гвардейцы переглянулись.

Потом поглядели вверх.

Потом в сторону возвышающегося дворца.

Потом обратно на спокойно ждущего Тао Фенга.

- Ладно, - наконец-то промолвил главный гвардеец, махнув копьем. - Но тебе стоит поторопиться , старик. Мне уже тоже пора обедать.

Тао Фенг опять поклонился:

- Не волнуйся. Я все сделаю настолько быстро, насколько это в человеческих силах.

Обернувшись, он сделал знак Габриель. Она не торопясь подошла к ним.

- А это еще кто? Твой телохранитель?

Командир концом своего копья стянул капюшон с головы Габриель, вызвав смех своих солдат. Бард застыла, склонив голову в поклоне. Она очень надеялась, что темный парик, который был на ней надет, поможет преодолеть это испытание.

- Это - моя коллега. Хии Ла. Ей пришлось прибыть сюда вместе с войсками из самого Китая. Она самая способная моя ученица.

- По мне она слишком тощая, - ответил гвардеец, поравнявшись со смиренно опустившей взор девушкой.

- Да. Держу пари, я знаю, каким именно образом она тебе помогает, - поделился своим мнением другой гвардеец, сопровождая свои слова непристойным жестом.

Солдаты опять рассмеялись.

Тао Фенг загадочно улыбнулся:

- Она гораздо способнее, чем кажется.

- Как бы там ни было, старик, давай, снимай эту тушу с креста.

- Как пожелаете.

Тао Фенг еще раз натянул поводья, останавливая лошадей за большой палаткой, в которой располагался лазарет греческой армии.

Быстро спустившись, он подошел к задней части повозки и заглянул вовнутрь.

- Она жива?

Габриель посмотрела вверх, удерживая искалеченное тело молодой женщины.

- Едва, - прошептала она, осторожно поглаживая волнистые золотые волосы.

- Спасибо, Тао Фенг. Ты рисковал своей жизнью ради незнакомого тебе человека. Я очень ценю это. - Бард светло улыбнулась. - Уверена, она тоже.

Тао Фенг был сильно смущен. Обычно он никогда не краснел, но сейчас жар румянца обжег его тело – от шеи до щек, не пропустив, даже уши. Старик закашлялся.

- Надеюсь, ты понимаешь, что мы не можем оставить ее тут. Для нее нет более опасного места, чем самый центр ставки Завоевателя.

Габриель кивнула:

- Да. Я знаю. У меня есть друг. Думаю, он сможет помочь. Переправим ее к нему.

Тао Фенг кивнул в ответ:

- Нам следует поторопиться. Скажи, где его найти?

- Нет... Я должна это сделать сама. Мой друг… он… очень скрытный.

- Ни за что. Эта местность слишком опасна для путешествующей в одиночку женщины. Особенно для женщины вроде тебя.

Бард мягко улыбнулась в ответ:

- Если помнишь, до встречи с тобой я путешествовала без компании.

- Ну, и посмотри, сколько это принесло тебе проблем!

Габриель тихо рассмеялась:

- Давай не будем об этом. - Ее лицо потемнело. - Поверь мне, Тао Фенг, я в состоянии позаботится о себе.

Она нежно коснулась руки старика:

- Ты нужен здесь. Как ты сказала гвардейцам, раненые нуждаются в заботе. А со мной все будет в порядке.

- Но…

- Пожалуйста.

Не зная, что еще противопоставить мягкой мольбе прекрасной девушки, Тао Фенг кивнул со вздохом. В ответ Габриель подарила ему сияющую улыбку и пожала худую руку лекаря:

- Благодарю тебя.

Тао Фенг в очередной раз прокашлялся, призывая все свое хладнокровие:

- Ладно. Хорошо. Тогда обещай, что будешь осторожной. И быстро вернешься. Воины нуждаются и в твоей помощи, лекарь.

- Я вернусь так быстро, как только смогу. Береги себя, Тао Фенг. И еще раз, спасибо за все.

Старик почтительно поклонился, после чего отвернулся, и, не оглядываясь, проскользнул в палатку, оставив Габриель наедине со своими намерениями.

___

Несмотря на то, что в повозку были запряжены две сильные резвые лошади, путь занял практически целые сутки. Габриель осторожно потянула на себя вожжи и аккуратно остановила повозку рядом с на первый взгляд казавшейся брошенной пещерой. Легко соскочив с козел, она направилась в сторону входа:

- Ау… эй? Кто-нибудь дома?

Тишина.

- Проклятье. Манус, ты просто обязан быть дома. Мне больше некуда податься в этом мире.

Вздохнув в полнейшей тишине, Габриель вернулась к заднему борту повозки и заглянула внутрь. Молодая женщина была все еще жива, но ее дыхание было уже едва различимым, а кожа приобрела синеватый оттенок. « Мне очень жаль», - прошептала бард девушке, нагибаясь над ней и нежно гладя ее щеку. «Мне очень жаль, что с тобой это случилось».

Внезапно, она почувствовала опасность, быстро развернулась и прижалась спиной к стенке тележки, готовая защитить свою драгоценную ношу. Уже через долю секунды она почувствовала облегчение, как перед ее глазами предстал гостеприимный Манус, Жрец Судеб. Его испещренное морщинами лицо выглядело явно обеспокоенным.

- Габриель, что случилось? С тобой все в порядке? Какие проблемы? Ты одна? Что тебе нужно?

Приветливо улыбаясь, бард помахала рукой:

- Я в порядке, Манус. Честно. Я пришла сюда потому, что мне нужна помощь, и я боюсь, что ты единственный, кто может ее оказать.

Лицо Мануса отстранено застыло:

- Габриель, я не могу вмешиваться в это.

- Я не прошу тебя вмешиваться. Я прошу о помощи. - Она отошла от повозки и кивком головы указала на нее.

Жрец сделал шаг вперед и поравнялся с устроенной в повозке соломенной кроватью. Широко раскрыв глаза от удивления, он обернулся к Габриель:

- Кто она?

Бард осторожно погладила волосы девушки:

- Я не знаю. Она была голосом народа и агитировала против Завоевателя. За это ее и поймали. - Ее лицо опять покраснело от гнева.

- Зена распяла ее.

Манус бегло осмотрел девушку:

- Но… она все еще жива!

- Да. Я знаю. Я хотела бы быть уверена, что она будет жить и дальше. Это и есть та причина, по которой я здесь. - Она посмотрела на

старика:

- Она не может быть в безопасности в лагере Зены. Боюсь, ей везде не безопасно. - Она положила руку на плечо Мануса. – Ты поможешь?

Манус еще раз поглядел в строну лежащей без сознания женщины:

- Ее раны слишком серьезны.

- Я знаю.

- Я не могу ничего обещать.

- И это я знаю.

После долгого молчания жрец наконец кивнул:

- Ладно, я сделаю все, что в моих силах. Помоги мне перенести ее в пещеру поближе к костру.

___

Расседлав и почистив после длинного путешествия лошадей, Габриель оставила их в небольшом загоне рядом с палаткой лекарей, и затем скользнула внутрь, не в стоянии думать больше ни о чем, кроме как об ожидавшей ее уютной постели.

Несмотря на полное опустошение, как моральное, так и физическое, ей было легко от сознания, что девушка теперь в надежных руках. Вот только бы узнать ее имя. Оплакивают ли родные ее смерть?

Заплачет ли кто-нибудь от радости, если она снова вернется к жизни?

Или она была так же одинока, как сама Габриель? Одинокий смертный, взваливший всю тяжесть мира на свои плечи?

«Хватит об этом. Еще немного таких мыслей, и я никогда не засну».

В свете мерцающей лампы она отметила, что Тао Фенг неплохо потрудился. Там, где было полным полном раненых солдат, к ее возвращению осталось только двое, причем, размещенных с большим комфортом.

Лекарь мыл руки в темном углу палатки. Закончив свое занятие, он повернулся к ней с мягкой улыбкой на смуглом лице.

- Добро пожаловать назад. Тебе все удалось?

Габриель улыбнулась в ответ:

- Да. Она в хороших руках. - Она еще раз окинула взглядом практически пустую палатку. -Похоже, и тебе все удалось.

- Главной моей задачей было обеспечить нам обоим спокойный сон этой ночью.

Бард зевнула и сладко потянулась после долгого путешествия в

жесткой повозке.

- Спокойный - это как раз то, что мне нужно. Я чувствую себя так, будто прошли годы с тех пор, как я спала в последний раз.

Улыбка Тао Фенга стала еще шире:

- В таком случае мой план удался. - И он кивнул в сторону только что разобранной постели:

- Твоя кровать готова. Ложись, и пусть тебе приснятся только приятные вещи.

Принимая приглашение, Габриель с шорохом укуталась в меха, устилавшие постель. Она зевнула еще раз и протерла глаза, полные дорожной пыли:

- И тебе тоже, Тао Фенг. Выспись хорошенько, мой друг.

___

Ночь была темной и тяжелой. Земля парила после только что пролившегося дождя. В костре трещали намокшие дрова, не желающие отдавать жаркому пламени свою драгоценную влагу. Габриель лежала на спине, наслаждаясь сухим мягким мехом, окутывающим ее разгоряченное возбужденное тело. Ее взгляд был прикован тлеющим взглядом серебряных от желания глаз.

Над ней склонилось полное страсти позолоченное лунным светом тело ее возлюбленной, доводя собственное желание девушки до невозможности. Черные, как крыло ворона, волосы, благоухающие травами, ласкали плечи и грудь.

Упершись кулаками в мокрую землю, Зена совершала над телом своей любовницы поступательные движения вперед, скользя тяжелыми грудями по влажной коже Габриель. Из груди исторглось низкое рычание, когда воительница почувствовала, что девушка полностью открылась ей, ощущая при каждом движении бедрами влажное тепло, обжигающее нижнюю часть живота.

Тяжело дыша от напряжения, Габриель повернула голову и прижала ее к сильному рельефному предплечью, расположившемуся рядом с ней. Этот жест вызвал очередное рычание Зены, ее движения стали более энергичными, губы раскрылись, в то время как сверкающие серебряные глаза превратились в одну узкую щель.

Опьяняющие запахи, взгляды, звуки, казалось, слились в единое целое, переполняя тело барда, и она ощутила изумительный подъем, предваряющий потрясающе мощное освобождение. Все еще впиваясь зубами в соленую от пота плоть, Габриель, потянулась из последних сил, сжала колыхающиеся груди своей возлюбленной, и в этот момент желание взорвало ее, даруя безумное освобождение.

___

Зеленые глаза резко распахнулись навстречу ночному мраку. Все еще тяжело дыша, Габриель быстро села на кровати. Она все еще была во власти безумного взгляда из своего растаявшего видения, но даже это не помешало ей почувствовать возбуждение близкой опасности. Ее обостренное чутье подсказало, что надо действовать. Она нырнула вперед и перевернулась, аккуратно проходя под протянутыми к ней грубыми руками. Мех, укрывавший ее ноги, смягчил падение на грязный пол. Она быстро скинула с себя остатки одеяла, подпрыгнула и нанесла хорошо тренированный удар ногой.

Послышался хрип прерванного дыхания, а затем дикий грохот.

Нападавший свалился на стоящую рядом кровать и, пробивая ее собственным весом, оказался на земле. Еще больше рук потянулось к девушке, пытаясь схватить ее, прижимая ее собственные руки к бокам и цепляясь за талию. Она резко повернула голову к стоящему сзади и схватила его за трахею, заставляя отпустить себя.

Затем она вывернулась, освобождая сначала одну, а затем и другую руку, и отчаянно защищаясь, принялась вслепую наносить удары направо и налево.

Один из нападавших случайно смог пробиться сквозь ее защиту и схватил за грудь. «Убирайся», - прорычала она и отплатила той же монетой. Громкое хныканье подсказало ей, что удар попал в цель, прямо в свиное рыло.

Мужчина начал падать прямо на нее, она отпрыгнула что есть силы, и он растянулся на еще нескольких свободных койках.

Нападавшие опять приблизились, и она, как только могла, продолжала оказывать им сопротивление, при каждой возможности нанося сильные удары кулаками и ногами в самые чувствительные части тела. Казалось, это длилось вечность. Но тут откинулся полог входа в палатку и на пороге появился мужчина. Его силуэт четко выделялся на фоне огромного пламени костра, разведенного на улице.

- Остановись, или он умрет.

Габриель замерла на месте, как только увидела, что вошедший скользнул вправо, достал нож и поднес его к худой длиной шее Тао Фенга. В этот момент она осознала, что переживала Зена в первые годы их совместных путешествий.

И это чувство ей не понравилось. Она подняла руки и позволила нападавшим окружить ее. Он стиснула зубы, стараясь побороть дикое инстинктивное желание отбить грубые руки, касающиеся ее тела. Мужчина рассмеялся. Его лицо дьявольски искривилось:

- Вот и хорошо, малышка. Будешь хорошей девочкой, и старик останется жить.

- Что вам от меня нужно? – прорычала Габриель, стараясь сохранять дыхание спокойным.

- Ты не нужна нам, малышка. Зато нужна Завоевателю.

Палатка огласилась непристойным смехом.

- Среди ночи?

Мужчина пожал плечами и опять усмехнулся:

- Сказали - сразу после того, как она закончит свое любимое занятие.

Опять раздался взрыв хохота.

- Впредь буду знать и передам ей, что вы так и сказали, - Габриель подарила им лицемерную улыбку.

Зато улыбка исчезла с лица вошедшего:

- Скажешь хоть слово, дрянь, и твой дружок узнает каково это - дышать сквозь дырку, что я оставлю ему на шее.

- Хорошо. Тогда ведите меня к ней.

___

Облаченная в халат из голубого шелка Зена сидела в самой глубине своего бескрайнего трона. Прозрачность и откровенный покрой этого халата каждый раз чуть ли не до инфаркта доводили стражника у дверей, как только он осмеливался поднять глаза на свою госпожу. Каллисто, словно запертый в клетку дикий зверь, мерила широкими шагами огромное пространство залы. Стук ее каблуков о каменный настил заглушался, лишь когда она пересекала пурпурную ковровую дорожку, ведущую к трону. Она явно была в хорошем расположении духа, сопровождая каждый шаг накручиванием длинных светлых локонов на палец.

Завоеватель раньше всех услышала приближающийся гомон и подала знак открыть дверь. Как только приказ был исполнен, в окружении эскорта стражников в зал вошла Габриель. Подведя девушку к самому трону, солдаты поклонились, а самый главный из них пнул Габриель ногой, пытаясь заставить ее встать на колени.

Сделав шаг вперед, девушка игнорировала столь грубый жест. Н затем, встретившись глазами с Каллисто, она осознанно медленно опустилась на колени перед самым троном, при этом ее спина оставалась прямой, а голова гордо поднятой.

Зена оглядела вошедших со скрытой веселой усмешкой, заметив нанесенные им разрушения. У одного был подбит глаз, другой держался за шею, а третий стоял слишком прямо, словно проглотил аршин, а лоб покрывали бисеринки пота. Зена хорошо представляла, что могло привести его к столь странному поведению. Резким хлопком в ладоши она приказала солдатам покинуть покои, что они с готовностью и исполнили, кланяясь на каждом шагу.

Темные глаза Каллисто вспыхнули гневом, который она попыталась смягчить усмешкой:

- Итак, наша маленькая амазонка немного знакома с этикетом? Замечательно!

Не обращая внимания на колкости, Габриель обратила свой взор к Зене, стараясь не поддаться искушению и не увлечься разглядыванием прекрасного тела, едва скрытого прозрачной материей:

- Я полагаю, ты действительно посылала за мной?

От такой дерзости уголок рта Завоевателя слегка приподнялся вверх.

Каллисто сделала шаг вперед и нависла над стоящей на коленях девушкой. Ее глаза светились абсолютным пониманием ситуации и безумным весельем:

- Я полагаю, мы не были представлены друг другу должным образом. Меня зовут Каллисто. И мы с Завоевателем… партнеры.

Габриель, хорошо знакомая с тактикой Каллисто, подняла глаза на свою мучительницу, стараясь не попасться на крючок. Она лишь любезно улыбнулась в ответ:

- Это так изумительно.

Действуя инстинктивно, Каллисто забыла о маскировке, резко вскинула руку, словно пытаясь стереть ухмылку с лица барда.

- Каллисто…

Низкое предупреждающее рычание было столь зловеще, что Каллисто тут же опустила руку и улыбнулась:

- Весьма восхитительно послушать столь прелестный язычок, когда его будут отрезать от вашей головки, так же, как это случилось с римскими шпионами, что вы провели в лагерь прошлой ночью, дорогуша.

На этот раз Габриель чуть не пропустила удар. Она подумала, что ее насильственный привод был вызван дерзким спасением несчастной распятой девушки. За короткое время пути к замку она передумала множество объяснений своим действиям. Но сейчас ее обвиняли в чем-то еще.

10

- Боюсь, я не понимаю, о чем идет речь, - честно ответила она.

Каллисто рассмеялась:

- Сейчас поймешь, моя дорогая. Даже эти огромные куски козлиного помета, что ты притащила сюда, достойны большего извинения, чем совершенное тобой. И ты называешь себя бардом.

Высокая блондинка застыла на месте, как только осознала, какую совершила ошибку. Габриель усмехнулась и отчетливо произнесла:

- Кажется, ты перепутала меня с кем-то, Каллисто. Я лекарь. Не бард.

Габриель повернула голову как раз вовремя, чтобы заметить изучающий взгляд Зены, брошенный на Каллисто. Почувствовав этот взгляд, Каллисто также обернулась к Завоевателю и невинно улыбнулась:

- Я слышала, как солдаты хвалили ее умение рассказывать истории.

Габриель подавила тихий стон - как она могла забыть, чтодействительно рассказывала раненым сказки, стараясь приободрить их.

Ну, что ж, приятно сознавать, что в обороне Каллисто есть хоть одна брешь. Это обнадеживает.

- Я не отрицаю, что развлекала солдат рассказами. Если в ваших глазах это делает меня бардом, что ж, так тому и быть.

- Отлично, тогда я с удовольствием послушаю одну из них. Маленькую сказочку, объясняющую, как ты попала в наш лагерь именно в тот день, когда на нас напали, а затем мы поймали пытавшихся скрыться Римских шпионов.

- Случайное стечение обстоятельств.

Каллисто закинула назад голову и рассмеялась:

- Случайное стечение обстоятельств? Уверена, что ты можешь придумать что-нибудь получше, не так ли?

- Это правда. И ты знаешь это, Каллисто.

С широкой ухмылкой Каллисто посмотрела на Габриель сверху вниз, проводя пальцем по ложбинке в основании шеи:

- О, я знаю? Уверена? - ее улыбка стала хищной. - Я знаю только, ты, маленькая дрянная девчонка, что персы, переодетые в египтян, атаковали армию Завоевателя с одной лишь очевидной целью – предоставить трем римским шпионам возможность сбежать с информацией, стоявшей им их языков и рук.

Каллисто самодовольно ухмыльнулась, видя, как болезненнопередернулась Габриель при этих словах.

- И все это в то время, как неизвестная доселе женщина с шестом Королевы Амазонок случайно появляется в центре событий, - она обернулась к Завоевателю, внимательно следящей за происходящим.

- Ты купилась на эту кучу дерьма?

Ответа не последовало, и Каллисто обернулась к Габриель, которая начала говорить:

- Я боролась с напавшими. Так же как и ты, Каллисто.

- Ооооооо, ты боролась. Каким оружием? Своим маленьким прутиком? Держу пари, ты никого не убила. Не так ли?

Габриель стиснула зубы:

- Я Не Убиваю.

Каллисто сладко улыбнулась в ответ:

- Конечно, нет, дорогуша. Как повезло твоим врагам.

Сжав кулаки, бард попыталась сохранить спокойствие, чувствуя, как закипает с каждой секундой.

- Но, с другой стороны, ты всегда была хорошей сладкой девочкой, способной получить удовольствие от хорошего убийства, не так ли? - Как только эти слова слетели с ее губ, Каллисто побледнела и замерла на месте. Напрягши мускулы, она с трудом медленно повернула голову и попала в плен паре блестящих голубых глаз. - Я не совсем это хотела сказать.

- Я уверена в этом, - ответила Зена, медленно наклонясь со своего трона с мрачной и кровожадной улыбкой.

- Я могу объяснить…

- Оставь нас.

- Но…

- Оставь.

Приняв первое действительно мудрое решение за весь вечер, первая рука Завоевателя развернулась на каблуках и, послав все еще стоявшей на коленях Габриель убийственный взгляд, быстрым шагом, так быстро, как только могла, вышла из помещения. Зена дождалась, пока закроется дверь, затем грациозно поднялась на ноги и приблизилась к Габриель.

- Поднимайся, - сказала она убийственно мягким голосом.

Бард быстро встала и постаралась справиться с головокружением, которое было вызвано не только быстрой сменой положения, но также внезапной и угрожающей близостью Завоевателя, которая вплотную подошла к ней. Девушка собрала все свои силы, чтобы бесстрашно взглянуть в глаза Завоевателя.

- Откуда ты знаешь Каллисто?

В мозгу закружилось тысячи мыслей, а слова застряли в горле. Протянув руку, Зена жестко схватила девушку за подбородок и задрала его.

- Быстро отвечай мне, амазонка, или судьба этих римских шпионов покажется тебе райским блаженством по сравнению с тем, что я сделаю с тобой.

Сглотнув, Габриель решила поступать наиболее привычным для нее способом.

Говорить правду. Ну, или ту ее часть, что она могла открыть в сложившихся

обстоятельствах.

- Она убила моего мужа, - прозвучал тихий ответ.

На секунда Зена ощутила легкое замешательство, услышав ответ, которого ожидала меньше всего, но не показала и виду. Она продолжала молча смотреть на девушку, ожидая продолжения.

- Мы поженились за день до того и были абсолютно безоружны. Но она хладнокровно убила его.

- Таким образом, ты пробралась в лагерь, чтобы подобраться к ней поближе и отомстить.

Глаза Габриель вспыхнули:

- Нет. Когда я сказала тебе, что никогда не убиваю, я говорила правду. - Девушка глубоко вздохнула и продолжила. - Когда-то я хотела ее убить. Я мечтала вырвать ее сердце и скормить ей же, - вспоминая, Габриель прикрыла глаза, - но я не сделала этого.

- Почему же? - заинтригованно спросила Зена.

- Потому что моя подруга убедила меня, что такие как Каллисто не стоят моих чистых, не окровавленных рук. И она была права.

- И где эта «подруга» сейчас?

Габриель заглянула глубоко в проницательные глаза Зены и сказала правду, терзающую ее сердце:

- Она умерла.

- Следовательно, теперь ничто не мешает тебе разобраться с Каллисто, не так ли?

Зеленые глаза заблестели твердой решимостью:

- Нет, не так. Моя подруга умерла, но ее слова и ее любовь живут в моем сердце. И никто не сможет отнять этого у меня. Ни Каллисто. Ни даже ты.

Отпустив подбородок девушки, Зена повернулась, подошла к трону и плавно села. На ее лице была тихая улыбка, вызванная правдивой реакцией Габриель.

- Ты интригуешь меня, Амазонка. Сначала я решила, что ты шпион. Может быть, даже в тайном сговоре с Каллисто. Но теперь я вижу, что тут все гораздо сложнее.

Габриель смотрела на нее с оглушенным видом:

- Не… затруднит ли тебя… еще раз повторить? «В тайном сговоре с Каллисто»? Что это, вообще, означает?

Сердце Габриель слегка сжалось при виде столь знакомого и любимого жеста - Зена подняла одну бровь:

- Пожалуй, мне следует изменить мнение о твоих умственных способностях.

- Ты хочешь сказать, что тебе известно желание Каллисто предать тебя? – спросила Габриель с широко раскрытыми глазами.

Завоеватель обвела руками окружающее ее пространство:

- Это может не прийти в голову только тому, кто плохо осведомлен о том, что происходит вокруг, - ее глаза говорили немного о другом - о предательстве и разбитом доверии, об уроке, доставшемся тяжелым путем, и об абсолютной решимости не допустить подобного впредь.

Габриель в смущении почесала затылок:

- Прошу меня простить за глупый вопрос, но… почему тогда ты держишь ее рядом с собой?

Улыбка Зены стала мрачной:

- Держи своих друзей рядом с собой. Своих врагов - еще ближе.

- Но, ты говорила, что у тебя нет друзей.

- Так и есть.

- А я - твой враг?

- Как я уже сказала, у меня нет друзей.

Взгляд Габриель светился состраданием:

- Это очень одинокий способ прожить жизнь.

Зена опять приподняла бровь:

- Это зависит от того, кто выбрал себе такой способ.

- Я не согласна, - ответила Габриель, чувствуя растущее расположение к своей собеседнице. - Никто не должен жить без любви.

Завоеватель фыркнула в ответ:

- Любовь - это миф, о котором барды твердят нищим, помогая им забыть о голоде. И тот, кто думает, что обладает ею, становится слабым.

- Ты ошибаешься, - увлеченно ответила Габриель, забывая, с кем разговаривает, - любовь действительно существует. И это не слабость. Это – сила.

- Ты говоришь как истинный фанатик, - глядя поверх левого плеча барда, Зена подала Габриель знак взглянуть в том же направлении.

Девушка увидела, как из тени вышли две изумительные женщины и грациозно направились к ним. Меньшая из них, прекрасная азиатка, несла в руках большую чашу, а та, что повыше - инкрустированный драгоценными камнями кувшин и такой же бокал. Подойдя к трону, Ниамей и Линг Ли преклонили колени и возложил Завоевателю свое приношение.

Габриель, созерцая эту картину, постаралась побороть пробившийся на свободу росток ревности. Зена кивнула, и Ниамей наполнила бокал жидкостью из графина, затем подала бокал своей Госпоже. Держа одной рукой бокал и делая глубокий глоток сладкого вина, другой рукой Завоеватель дотянулась до чаши с маслинами, своими длинными гибкими пальцами подцепила одну из них, а затем небрежно засунула ее в рот. Достав косточку, Зена посмотрела на юную блондинку, не отрывающую глаз от ее губ:

- Скажи мне, Амазонка, - вдруг спросила она, - когда солдаты распинали на кресте женщину, ты чувствовала ее боль?

Глаза Габриель сузились:

- Да. Она не заслужила такого наказания, только потому, что дарила людям надежду.

Поймав в чаше еще одну оливку, Завоеватель кивнула, получив ожидаемый ответ.

- Кстати, как она сейчас? – спросила она, разглядывая спелую оливку, будто редкий бесценный бриллиант.

У Габриель чуть не отвисла челюсть от столь неожиданного вопроса. Она тяжело сглотнула, сердце бешено заколотилось у нее в груди:

- Она… в безопасности.

- Ммммм.

Бард жаждала встретиться с Зеной глазами, но Завоеватель продолжала крутить маслину в руках, наблюдая игру факелов на ее блестящей шкурке.

- Почти хорошо. В любом случае девчонка значила для меня очень мало, - промолвила Зена, наконец-то взглянув на Габриель. Было видно, что она и так все знала. - Я получила, какой и ожидала, ответ, - она слегка улыбнулась. - И я должна тебя поблагодарить за это спасение. Ты помогла мне избежать дальнейших неприятностей.

- Я не понимаю.

- Хочешь сказать, что не видела мой маленький спектакль?

- Какой спектакль?

Изящно поднявшись, Зена встала между своих служанок.

- Пойдем, - позвала она Габриель, и та последовала за ней к окну.

Взглянув в него, бард чуть не задохнулась.

Там, где еще час назад стоял пустой крест, теперь возвышались шесть, и на каждом висело тело медленно умирающего солдата.

- Если бы ты не освободила девушку, я бы до последнего момента не узнала, что солдат Королевской Гвардии можно легко провести простым трюком, - Зена насмешливо поклонилась. - Итак, огромное спасибо за помощь. Ты избавила меня от больших неприятностей.

В бешенстве стиснув зубы, Габриель отпрянула от окна и большими шагами вернулась обратно к центру залы. Она тяжело дышала, стараясь не дать выхода гневу и ужасу. Отвернувшись от окна, Зена прислонилась к холодному камню, скрестила руки и усмехнулась разгневанной целительнице:

- Ну, Амазонка, видишь? То, что ты называла любовью, является слабостью. То, что для одного стало спасением, обернулось смертью для шестерых. Не очень выгодное предприятие.

- Выгода?!? Мы говорим о человеческих жизнях, а ты заботишься о выгоде? – глаза Габриель сверкали искуренным негодованием: - Что же ты за чудовище??

Завоеватель презрительно усмехнулась:

- Очень могущественное…

Габриель схватила себя за волосы и начала трясти голову:

- Нет. Нет. Я не позволю тебе опустить меня до твоего уровня. Я не хочу.

Отпустив голову, Габриель взглянула на Завоевателя, все еще стоявшую у окна и насмехавшуюся над ней:

- Зена, я знаю, что за этой маской, отвергающей все светлое и притворяющейся равнодушной, таится женщина, способная на сострадание и любовь. Я знаю это.

Зена оттолкнулась от стены и вплотную подошла к Габриель:

- Не обманывай сама себя, Амазонка. Были и до тебя такие убежденные, - уголки думают.

- Нет? - Габриель повернула голову и посмотрела на Ниамей и Линг Ли, жадно наблюдавших происходящее. - А что скажешь о них? – она опять посмотрела на возвышающуюся рядом с ней женщину. - Я видела их глаза, когда они обслуживали тебя, Зена. И в них была любовь. Если они могут любить тебя, значит, что-то в тебе заслуживает этого чувства.

Зена взглянула на двух женщин, все еще стоящих на коленях рядом с троном. Они одновременно покраснели и опустили глаза, склонив головы. Зена повернулась обратно к Габриель и взяла ее за подбородок:

- Я покажу тебе, что они «любят» во мне.

Медленно опустив голову, Завоеватель завладела губами целительницы поцелуем, полным животной страсти. Сначала Габриель растворилась в нем, так тяжело было сопротивляться знакомым ощущениям. Ее руки машинально потянулись к копне тяжелых черных волос и притянули Зену ближе. Однако, спустя мгновение, сознание взяло вверх над гормонами, и девушка отпрянула, стараясь успокоить дыхание и пульс:

- Это была похоть, Зена. Не путай ее с любовью.

Зена улыбнулась:

- В темноте ночи граница между ними становится размытой, - она притянула девушку ближе и припала к ее губам, предварительно крепко схватив запястья.

- Ниамей, наполни ванну. Живо.

- Не делай этого, Зена, - сказала Габриель, безуспешно стараясь вырваться из тисков объятия Завоевателя.

- Чудовище может делать все, что ему заблагорассудится, Амазонка. И ты абсолютно правильно поняла, что это чудовище хочет сделать с тобой.

- Зена… - продолжая борьбу, Габриель отчаянно посмотрела в сторону двух безмолвных служанок, моля о помощи. Ниамей уже приступила к выполнению приказа свой Госпожи, а Линг Ли стыдливо потупила глаза, как только взгляд барда коснулся ее.

Не обращая внимания на попытки девушки освободиться, Зена большими шагами направилась к ванной, слегка отпуская свою жертву, спотыкающуюся в темноте позади императрицы и рискующую остаться без рук. Хотя Габриель лучше остальных знала о легендарной силе Зены, это знание не остановило ее попыток освободиться. Правда, и не принесло никакого успеха.

Как только Габриель оказалась на пороге ванной комнаты, сильный толчок направил ее в сторону удивленной Ниамей. Высокая африканка с трудом удержала их обоих от падения в быстро наполняющуюся ванну. Она крепко сжала в своих руках уступающую ей в росте девушку, а затем освободила. Ее взгляд в немом вопросе был обращен к усмехающейся Завоевателю.

- Проследи, чтобы она помылась, а затем приведи в мои покои.

- Слушаюсь, Великая.

Зена повернулась собираясь уходить, но остановилась и бросила быстрый взгляд через плечо:

- На твоем месте я бы не помышляла о побеге. Если ты сбежишь, они будут проданы.

Габриель даже не подняла глаз, прекрасно осознавая, что Зена использует любое проявление сострадания, чтобы преподать барду еще один урок. Вместо этого она начала равнодушно расстегивать пуговицы своей блузки, старательно перешитой искусными руками Тао Фенга. Какая-то часть ее подсознания даже радовалась первой за эти длинные недели ванне с горячей водой.

Только что вышедшая из воды и невероятно величественная в своей наготе, Габриель в сопровождении Ниамей и Линг Ли вошла в личный спальный покой Завоевателя. По мере приближения к Зене девушка чувствовала на себе ее обжигающий взгляд. Она подошла так близко, что почувствовала жар тела жадно наблюдающего за ней Завоевателя, и остановилась. Завоеватель все еще была одета в прозрачные одежды, достаточно открытые, чтобы позволить рассмотреть округлость ее груди и уловить легкий намек на шелковистую кожу в упругом паху.

И, заглянув в жгучие глаза Зены, Габриель улыбнулась - совершенно открыто, без тени испуга или вожделения, которые Завоеватель ожидала увидеть.

Глаза Зены сузились.Улыбка барда стала шире.

- Что за игру ты затеяла, Амазонка?

- Габриель.

- Что?

- Мое имя - Габриель. Мне тут пришло в голову, что ты не разу им не воспользовалась. - И она слегка подняла голову. - С чего бы это?

Взгляд Зены стал еще более внимательным, а с губ сорвалось беззвучное рычание, но она не сделала ни единого движения, чтобы притянуть к себе свою жертву.

- Или имя сделает меня человеком, таким, как ты? И поэтому ты не употребляешь его?

Рыча, Завоеватель метнулась и схватила Габриель за запястья, бросила ее на спину на кровать, практически закрыв миниатюрное тело своим, заметно более крупным.

11

Но Габриель все еще вынуждена была играть свою роль и держать себя в руках, отвергнув с презрением настойчивые прикосновения губ Завоевателя, сулившие примитивные и физиологичные удовольствия. Через мгновение Зена отпрянула прочь, взглянула на нее сверху вниз.

- Я не буду сражаться с тобой, Зена. Я знаю, что это то, чего бы тебе больше всего хотелось. Но, боюсь, тебя ждет разочарование.

Завоеватель усмехнулась.

- О, - промурлыкала она. - Я так не думаю...

И опять бард приложила все силы, чтобы не ответить. Это было не слишком просто, поскольку половина ее тела не думала уже больше ни о чем другом, как о привычном огне Зены, разжигающей пожар в ней самой, в то время как другая сторона громкими криками протестовала против действий Завоевателя. Сконцентрировавшись, она прибегла к приемам медитации, которым обучила ее сама Зена, попытавшись уничтожить все чувства внутри себя и максимально расслабиться, в то время как руки и губы Зены исследовали поверхность податливого тела Габриель.

Через какое-то время Зена откинулась назад:

- Я не разбудила тебя?

Открыв глаза, Габриель твердо ответила сардоническому взгляду:

- Ты хочешь мое тело, Зена. Оно твое. Но тебе не получить мою душу.

Злобно усмехнувшись, Зена взяла в руку одну из грудей Габриель и сжала ее:

- Правда? Ну и кто же счастливый обладатель этого приза?

Глубоко вздохнув, Габриель заставила себя вспомнить, что эта безжалостная и рассудочная женина напротив, вся до последней частички - тот же самый человек, та самая женщина, которая обладала тем, чего

Завоевателю не суждено заполучить. Но, из-за случайного вмешательства одного безрассудного человека, ее Зена и эта Зена были едины. Выдохнув, она попыталась вложить все то чувство, которое она испытывала к своей половине, в одни взгляд, встав прямо перед мечущими молнии глазами Правителя Греции.

Почувствовав невысказанною силу этого взгляда, Зена отпрянула, как будто обожженная. Ее собственные глаза сузились и мерцали, все еще не в силах оторваться от взгляда. Габриель с нежность в глазах печально улыбнулась и осторожно протянула руку в направлении щеки Зены.

- Любовь - это ответ, Зена, - прошептала она.

Через долю секунды Зена склонила свою щеку в протянутую теплую руку ее лекаря, в предложении которой таился какой-то то неизъяснимый комфорт. Потом, окончательно придя в себя снова, она отдернула лицо, убирая свою руку с груди Габриель и сбрасывая молодую женщину как бесформенную кучу с кровати на холодный каменный пол. Сверкнув глазами, она еще раз поглядела на нее сверху вниз.

- Линг Ли, позови охранника.

Поспешно поклонившись, китайская женщина быстро скользнула в свои удобные одежды и неслышно удалилась, бесшумно ступая голыми ступнями. Перекатившись через кровать, Зена схватила Габриель за ее кровоточащие и вздутые запястья и швырнула ее к своим ступням, глаза метали молнии.

- В любом случае, Амазонка, твои чары не властны надо мной. Ты слишком близко подошла к тому, чтобы потерять свою жизнь. Мне будет приятно своими руками помочь тебе в этом, - она схватила барда еще сильнее и встряхнула. - Не испытывай судьбу.

И прежде чем Габриель смогла придумать что-нибудь в ответ, вернулась Линг Ли в сопровождении дворцовой охраны. Зена толкнула лекаря в привычные к своему делу руки старших гвардейцев.

- Заточите ее в одни из покоев замка и хорошо охраняйте. Если на рассвете она не окажется в моем тронном зале, вы будете распяты.Все до одного. Понятно?

- Да, Великая.

- Оставьте меня. Все до одного.

___

Прислуга неплохо прибралась. Не имея более под рукой ничего неразбитого или бесценного, Каллисто с искаженным злобой лицом вымещала свой гнев на перине и шелковых простынях, вонзая в них свой кинжал. Полумрак начал сгущаться, и блондинка бросила по направлению к нему свой кинжал. Она совсем не удивилась, увидев полностью проявившегося из этого сгустка теней Ареса. Тот поймал кинжал между ладоней и усмехнулся:

- Нынче так встречают старых друзей?

- Извини. Я, видимо, отвлеклась и не заметила, что мы уже старые друзья.

Арес искренне рассмеялся и метнул кинжал обратно Каллисто, которая легко его поймала и вложила в ножны, прикрепленные к талии.

- Что тебе надо? - спросила она, нахмурившись.

Бог войны пожал плечами:

- Я был тут недалеко и решил зайти без приглашения посмотреть, как развиваются события.

- Ты превосходно знаешь, как они развиваются, Арес. Эта мерзкая маленькая дрянь скоро все разрушит.

- О какой маленькой дряни идет речь на этот раз? – ухмыльнулся Арес в ответ на смертоносный взгляд Каллисто. - А... об ЭТОЙ маленькой дряни, - он опять пожал плечами, плотно затянутыми черной кожей. – Мне кажется, я предупреждал тебя.

Каллисто грустно рассмеялась:

- Это сильно помогло, Арес. Зена и эта маленькая сучка в данный момент, скорее всего, совокупляются, как кролики!!!

- К сожалению, нет, - с показным разочарованием вздохнул бог войны. - Я надеялся увидеть жесткий и страстный секс между девочками, но боюсь, без мазы. Мне кажется, эта маленькая служительница добру разозлила Зену и испортила ей настроение, - он опять вздохнул.

- Я ужасно сожалею о твоей невостребованной эрекции, Арес, но эта информация, приятная сама по себе, не может помочь моей маленькой проблеме. Так что помоги ты.

- Кто сказал, что я собирался помогать? Это твои проблемы, не мои.

- И ты постоянно радуешься этому, не так ли? – спросила Каллисто с сузившимися глазами.

- Пришли мне кого-нибудь потанцевать, - усмехнулся в ответ Арес.

Поняв, что Каллисто не попалась на удочку, он, полностью довольный собой, начал осматривать практически пустое помещение. Его взгляд скользнул по тяжелому деревянному столу, единственному, как-то выдержавшему неистовую ярость блондинки:

- Ну, надо же. И что это у нас тут такое?

Не имея предпринять ничего лучшего, Каллисто поднялась на ноги и обошла стол, рассматривая фрагмент инкрустации, который Арес потирал указательным пальцем. Затем она подняла взгляд на темного бога:

- Это называется «булыжник». Выковыри его, чего медлишь?

Уверена, он будет подстать тем, что наполняют твою голову.

- Ври лучше, Каллисто, или я начну недоумевать, почему это ты ничего не знаешь об этом камне, и отдам его своей сестре. Мы оба знаем, как она любит свои маленькие побрякушки, - он жеманно прикусил кончик указательного пальца.

- Арес, пожалуйста, расскажи мне о нем. Пожалуйста!

Бог самодовольно ухмыльнулся:

- Ну, раз ты так хорошо просишь... - использовав свою божественную силу, Арес легко призвал камень к себе. Камень подлетел и застыл между ладоней. Ухмыльнувшись, бог войны продолжил:

- Ты уверена, что не узнала его?

Рыча, Каллисто бросилась к камню, но промахнулась.

- Ай-ай-ай. Ты забыла волшебное слово.

- Дай мне, - раздражено ответила блондинка.

- Почти хорошо, - Арес наклонился вперед, обнажая зубы.

Схватив камень, Каллисто отпрянула назад. Она поднесла добычу поближе к глазам и начала пристально рассматривать. Затем посмотрела на Ареса, выразительно подняв брови.

- Так получилось, моя дорогая, что это - Камень Эксиона.

Каллисто перевела взгляд обратно на камень. На ее лице застыло недоверие:

- Это - Камень Эксиона?

Арес кивнул:

- Полагаю, твоя проблема усугубилась. На твоем месте я бы поискал хорошего лекаря. - Он усмехнулся. - Габриель хорошо справится с этой задачей.

Каллисто подчеркнуто проигнорировала насмешку, разглядывая находящийся в ее руках камень:

- Так вот почему эта тупая кучка козлиного навоза крутиться вокруг Зены, как молодой тюлень.

Арес скрестил руки на своей массивной груди:

- И о какой кучке козлиного навоза идет сейчас речь?

Взглянув на него, Каллисто обнажила зубы в дьявольской усмешке:

- Разумеется, о Дагнине. Этот камень - единственная цель его жалкой маленькой жизни. Это приманка, которую забросила Зена, чтобы он беспрекословно выполнял ее приказы, - ее закрытые веки задрожали. - Она таааак хорошо.

- Это она, дорогуша. В этом она вся.

- Интересно, он удивится, если узнает, кто теперь владеет этой безделушкой? - Каллисто закинула голову и расхохоталась, держа камень в руках. Внезапно ее посетила изумительная идея, и она резко раскрыла глаза: «Будет так!!! Сначала я использую камень, чтобы отделаться от этой мерзавки, а затем, использую Зену, чтобы отделаться от Дагнина! Чудесно!»

Бог войны восторженно показал пальцем на Каллисто:

- У тебя воистину дьявольский ум. Обожаю это в женщинах.

- Так помоги мне.

Арес погладил свою бородку и улыбнулся.

- Очень плохо, что Дагнин не такой хороший рассказчик, как Габриель, - ответил он через секунду.

- И что в этом плохого?

- Потому что одним камнем ты можешь убить двух бардов!

Соображаешь? – и шумно рассмеявшись, Арес испарился, оставив рычащую Каллисто одну.

Часть 5

Остатки ночи Габриель провела одна в огромной, практически пустой комнате в бесплодных попытках заснуть. Бард благодарила Бога за профессионализм стражника - он не зашел дальше косых взглядов на ее обнаженное тело. И даже больше – он был столь великодушен, что принес ей халат и разжег в камине огонь, нагревший комнату до приемлемой температуры.

Он явно не был любителем поговорить, но Габриель и сама была далека от желания общаться с кем-либо. Ее голова кружилась от переживаний и мыслей, каждая из которой хотела взять верх и полностью оккупировать сознание.

Девушка отбрасывала их одну за другой, пытаясь заснуть и обрести, как она надеялась, внутренний покой хотя бы на время, поскольку утром мысли обязательно вернутся. Перевернувшись с бока на бок в тысячный раз, скомкав прилипающие простыни, со слипающимися от изнеможения глазами, Габриель уже была готова впасть в забытье, но вдруг дверь широко распахнулась, и в комнату вошел вчерашний стражник, неся в руке одеяние. Она быстро села и туго завернулась в простыню, не сообразив, что таким образом предоставила стражнику, если бы он был заинтересован в этом, более привлекательное зрелище, чем если бы просто уронила бы простыню на пол.

Подойдя к кровати, страж протянул ей зеленый китайский халат, абсолютно похожий, с точностью до размера и расцветки, на одеяния Тао Фенга - на форму Главного Лекаря. «Одевайся, пожалуйста, быстрее. Великая не любит ждать». Как только Габриель опустила простыню, чтобы взять халат, стражник слегка отвернулся, предоставляя девушке некоторую возможность уединиться, но ровно настолько, чтобы быть уверенным, что она не выкинет ничего такого, за что его приколотят к кресту.

Габриель соскользнула с кровати, мысленно благодаря за такое благородство, и чуть не задохнулась, когда ее согревшиеся под одеялом ступни опустились на холодный каменный пол. - - Прохладно, - машинально сообщила она стражнику, тот что-то пробормотал в ответ.

Поежившись, она натянула холодное одеяние на голову и просунула руки в длинные ниспадающие рукава, затем разгладила руками материю, помогая ей распространиться по всему телу. Размер был отлично подобран, и это привело Габриель к заключению, что у ее молчаливого стража припрятана женушка ее размера.

- Мне кажется, я готова, - наконец сказала она, в душе мечтая пригладить волосы щеткой.

Крепко, но не болезненно, сжав ее руки, безымянный и безмолвный солдат вывел Габриель из роскошной пустынной темницы и повел вниз по каменному коридору. Процессия остановилась у дверей с высеченным гербом Завоевателя, солдат кивнул придворному стражу, тот открыл массивную дверь и объявил пришедших.

Получив положительный ответ, он отошел в сторону, и Габриель ввели в покои Завоевателя. Зена, одетая в новый сверкающие кожаные доспехи, пурпурный шелковый плащ, прикрепленный к эполетам, стояла у одного из многочисленных окон тронного зала. Она рассматривала пространство, кишащее солдатами и лагерной обслугой. Вдали были видны высокомачтовые корабли, доставляющие к Греческим берегам остатки огромной Китайской армии. Завоеватель мысленно улыбнулась, созерцая, как с военной точностью выполняются последние приготовления похода против Цезаря. В такие дни приятно быть Властителем Мира.

- Оставь нас, - после некоторого молчания произнесла Зена, отлично чувствуя две пары глаз, буравящих ее спину. Она почти ощутила глубокий поклон стража, а ее острый слух уловил, как он тихо покинул зал. Все еще оставаясь у окна, Завоеватель, внимательно изучала происходящее внизу, сквозь вечную защитную маску едва пробилось видимое удовольствие.

- У китайцев есть поговорка, - начала она, приглашая к разговору, а затем продолжила фразу, как догадалась Габриель, на китайском языке.

- Звучит красиво. Что это означает?

- Глупца ждут тысячи смертей. Храбреца - одна, - Зена отвернулась от окна и без усилия завладела взглядом Габриель. - Я еще не решила до конца, с какой стороны уравнения находишься ты.

Габриель не смогла сдержать улыбки:

- Тогда ты не одинока. Порой я тоже этого не знаю.

Лицо Завоевателя на мгновение смягчилось, а затем опять покрылось непроницаемой ледяной маской:

- Но, я не глупец, и не лишу себя возможности воспользоваться твоими талантами. Таким образом, я освобождаю тебя под опеку стражей для выполнения лекарских обязанностей, - она улыбнулась, но эта улыбка не растопила лед ее глаз. - Предупреждаю, Амазонка. Один неверный шаг - и ты поплатишься за него жизнью.

Габриель гордо вздернула голову:

- Я буду выполнять свою работу. С или без твоих угроз.

- Просто знай, что будет. Ты свободна.

На мгновение бард застыла на месте, борясь с желанием ответить, затем, благоразумно придержав язык, развернулась и направилась в сторону массивной двери.

- Амазонка, - раздался над ее плечом тихий голос Зены.

Габриель остановилась, но не обернулась.

- Тао Фенг является в некотором роде заложником успеха. Твоего успеха. Служи мне хорошо, и он никогда не узнает, что чувствует попавший в положение той девушки, которую он помогал тебе освободить.

Габриель обернулась. Медленно. В ее глазах сверкала фраза, не сорвавшаяся с ее губ. Зена самодовольно ухмыльнулась. Ее собственные глаза послали ответ, который, она точно знала, девушка легко поняла. После долгого напряженного молчания бард наконец-то отвернулась и направилась к выходу, едва замечая стражника, распахнувшего для нее дверь.

___

Каллисто остановила свою чалую кобылу с одной стороны от тренировочных площадок, невольно поражаясь военным маневрам, развернувшимся на огромной площади. Может быть, Дагнин и был глупым и безмозглым лакеем, но военное дело он знал хорошо. Когда вышеупомянутый глупый и безмозглый лакей заметил своего злейшего врага, не только вторгшегося в его владения, но и пристально разглядывающего его, он развернул своего коня и направил быстрой рысью к Каллисто.

- Что ты здесь делаешь? – прозвучал сухой вопрос, конь нервно вытанцовывал круги вокруг блондинки, восседающей на кобыле.

- Вспомни, к кому ты обращаешься, бесхребетный червяк. Я твой командир.

- Здесь командир Я, - резко ответил Дагнин, и его рука соскользнула на рукоятку меча.

Каллисто усмехнулась:

- Уверена, Завоеватель будет счастлива услышать, что ты взял на себя ее обязанности.

Дагнин нахмурил брови:

- Я не это имел в виду, и ты прекрасно это знаешь.

- Ну, да, - промурлыкала Каллисто, - и что же ты имел в виду, Дагнин?

Это был первый случай на его памяти, когда белокурая шлюха назвала его по имени. Необъяснимый холодок страха пробежался по позвоночнику.

- Ничего, - пробормотал он спустя мгновение.

- Гениальная мысль, - ответила Каллисто, продолжая усмехаться, затем махнула рукой. - Но довольно пустой болтовни. Я здесь потому, что у меня есть к тебе предложение.

Дагнин тупо посмотрел на нее:

- Что?

Каллисто сложила свои губы в притворной жалостливой гримасе:

- Дорогуша, в Школе Военачальников тебя не обучили понимать слова, содержащие больше одного слога? Беда. Постараюсь изъясняться понятнее для твоего ограниченного умишка, - она ухмыльнулась, ее глазазасветились недобрым озорным огнем. - Услуга за услугу. Понятно?

Дагнин опять нахмурился:

- Я понял тебя с первого раза.

- Ну, конечно. Так что скажешь?

- Что у тебя на уме?

- Ты выполнишь несколько мелких поручений, и взамен я дам тебе вот это, - Каллисто запустила руку и достала спрятанный на груди

Камень Эксиона. Лучи восходящего солнца осветили камень во всем его великолепии. Глаза Дагнина стали размером с блюдца:

- Где... ты это достала?

Каллисто вздернула голову:

- Понимаешь, если я тебе скажу, то это больше не будет секретом. Пусть остается в секрете.

- Но Завоеватель...

- Чего Зена не знает, то нам не повредит, - она подбросила камень в руках, с усмешкой наблюдая, как взгляд Дагнина, словно приклеенный, неотрывно следил за его перемещениями. - Я знаю, что эта маленькая побрякушка годами владела твоим воображением, Дагнин. И все это время Зена держала его перед твоими глазами, не так ли? Обещая отдать его тебе, если ты сыграешь роль хорошего маленького солдатика, исполняющего все ее капризы, - она еще раз подбросила камень. - А что насчет твоих желаний, Дагнин? Она хоть раз учла их?

Она рассмеялась, увидев, как Дагнин облизал губы, словно обнаженный и готовый заняться любовью. Она опять подняла голову:

- Ты хоть слово услышал из того, что я сказала?

- Да, - наконец-то прохрипел вояка, - я слышал тебя.

- Отлично. Так мы договоримся?

После долгого раздумья Дагнин оторвал взгляд от камня и посмотрел в смеющиеся глаза своей новой Госпожи. Его широкие плечи опустились в знак поражения:

- Что ты хочешь, чтобы я сделал?

___

В сопровождении нового, навязанного ей, компаньона Габриель вернулась обратно в лагерь в палатку лекаря, где была встречена осуждающими взглядами помощников, обвиняющих ее, как она предположила, в исчезновении Тао Фенга.

Пока глаза привыкали к полумраку палатки, Габриель пыталась придумать хоть что-нибудь, способное растопить лед в глазах окружающих. Она заметила, как опустела палатка. Все койки освободились. Корзины с лечебными травами были полны, тут же лежали полотна для бинтов. Сама палатка была выметена и вычищена от грязи и запекшейся крови.

12

Габриель вздохнула, ощущая дискомфорт, но совсем не чувствуя свой вины. К ней робко подошел, сцепив руки за спиной, юноша с едва наметившимся первым пухом бороды на щеках и робко улыбнулся.

- Не беспокойтесь о них, - прошептал он, - они просто переживают о Тао Фенге.

- С ним все в порядке, - ответила Габриель, повышая голос, стараясь придать ему нужную силу и уверенность, чтобы все присутствующие могли услышать ее слова. - Он выполняет особое поручение Завоевателя, - что, собственно, было правдой при сложившихся обстоятельствах. - Уверена, он вернется раньше, чем вы себе представляете.

Украдкой оглядев помещение, Габриель увидела и почувствовала, как спало напряжение вокруг нее. Тогда она позволила и себе расслабиться:

- Спасибо, - прошептала девушка стоящему перед ней юному ученику лекаря.

Тот резко опустил голову и покраснел до самых корней своих белокурых волос.

Увидев такой пожар, бард постаралась спрятать улыбку. Ученик пошаркал ногами, а затем вытащил руки из-за спины. В них он держал отрез старого полотна и костяную иголку с ниткой.

- Я... мммм... Я видел, как вы вчера зашили Меллониуса. Это была замечательная работа. Думаю, не останется даже шрама, - голос был хриплый и срывался от восхищения.

Габриель улыбнулась, и смущенный румянец юноши вспыхнул еще более красным цветом. Она увидела в нем тот тип серьезного и вежливого молодого человека, который ей всегда нравился, и в которого раньше она бы с легкостью могла влюбиться. Раньше. До тех пор, пока одна высокая брюнетка с голубыми глазами не украла ее сердце, душу и все остальное, что между ними находилось.

- Спасибо. Просто у меня большой опыт по штопанью боевых ран.

Ученик поморщился:

- Видишь ли, это и есть моя проблема. У меня еще не было ни одного шанса попрактиковаться. Я всю жизнь мечтал стать лекарем, но вырос в деревне, где все занимались торговлей, и, понятно... там не было особой работы для меня, - он поглядел на нее с огромной мольбой, - вы научите меня этому искусству? Я очень прошу.

Бард подарила юноше яркую солнечную улыбку, вознесшую его на седьмое небо:

- Я буду счастлива. Давай подойдем поближе к факелам, так у нас будет больше света для работы.

Ослепший от счастья ученик лекаря покорно кивнул и как спасенный щенок последовал за своим новым учителем, в его сознании сияла улыбка Габриель, больше ни для чего места не осталось.

___

Факелы потихоньку догорали. После длительного урока с иголкой, ниткой и заинтересованным учеником, кто, порой казалось, больше смотрит на лицо барда, а не на руки, пальцы Габриель свело судорогой.

Заметив, что юноша, чье имя она уже успела выучить Телименичус, уже увлекся собственными стежками, бард зевнула и потянулась, покачала головой, расслабляя уставшие мышцы шеи, и непроизвольно тихо охнула, когда позвоночник встал на свое место.

Раздавшийся рядом сдавленный хрип навел Габриель на мысль, что, должно быть, она должна была выйти из палатки, прежде чем осуществлять такие упражнения. «Нет, правда, я никогда раньше не видела таких оттенков красного».

Только она хотела успокоить своего юного почитателя, как полог палатки откинулся и внутрь вбежал возбужденный солдат, замедлив свое движение в нескольких шагах от барда.

- Пойдем быстрее. Там несчастный случай.

Вскочив, Габриель схватила лекарский набор Тао Фенга и обернулась к Телименичусу:

- Оставайся здесь и продолжай упражнения. Я скоро вернусь.

Юноша порозовел с головы до ног:

- Нет! Пожалуйста, возьмите меня с собой, - он застенчиво улыбнулся, - вам, может быть, понадобится помощь, а я, к тому же, смогу посмотреть на работу мастера.

Бард никогда не относилась к тем, кто отвечает отказом наискреннюю просьбу. Она улыбнулась, кивнула и протянула юноше лекарский набор. Его лицо расцвело подобно лицу ребенку на утро дня

Солнцестояния:

- Спасибо!

Габриель ответила ему улыбкой, затем повернулась к запыхавшемуся солдату:

- Веди.

___

Через несколько минут троица прибыла на место происшествия. Вокруг толпилась небольшая кучка солдат, они оживленно разговаривали и рассматривали нечто, лежащее на земле. Пробившись сквозь потную толпу одетых в кожу мужчин, Габриель взглянула вниз на лежащего солдата, полностью закрывавшего свое лицо ладонями. Девушка быстро присела на корточки, пытливым взором осматривая несчастного в поисках повреждений:

- Ты в порядке?

Убрав ладони от лица мужчина рассмеялся. Не успев моргнуть, Габриель увидела острое лезвие меча, приставленного к ее шее. Точно также она попалась два года назад – в той реальности. Почему, для разнообразия, такое не может повториться и в этой? С этими мыслями она посмотрела на возвышающегося над ней мужчину. Глаза расширились от удивления:

- Дагнин?

- Ты меня знаешь? Я польщен, - злобная усмешка искривила его лицо.

- Почему ты это делаешь?

Дагнин пожал плечами, слегка вонзая нож в шею Габриель:

- Может быть, я просто не люблю блондинок.

Габриель не смогла сдержать резкий ответ, сорвавшийся с ее губ:

- Не может быть. Я слышала, в этом ты очень схож с кентаврами.

Взревев от ярости, Дагнин потянул меч на себя и замахнулся в ужасающем ударе. В последнюю секунду Габриель уклонилась от смертоносного лезвия. Но она не учла, что стоящий сзади Телименичус попытался оттолкнуть и защитить ее.

Меч прошел ниже и задел бедро юноши, обдавая Габриель и Дагнина кровью.

Бард успела поймать падающего юношу и уложить его аккуратно на землю. Затем она крепко зажала рукой разверзшуюся рану. Быстро повернув голову, девушка пристально посмотрела на Дагнина и обнажила зубы.

- Подымайся, женщина, или я убью тебя на этом самом месте, как собаку.

- Приступай, поскольку я не оставлю этого юношу.

Дагнин пожал плечами:

- Как хочешь.

Он опять поднял свой меч. Габриель плотнее сжала рану на ноге Телименичуса, гордо подняла подбородок и мысленно послала последнее прости Зене.

В этот момент раздались одни из самых любимых Габриель в любой реальности звуки, и Дагнин молча уставился на укоротившийся почти вдвое в его руках меч.

Завоеватель приземлилась между Габриель и Дагнином, разбрасывая обступивших их зевак, словно тюки с соломой. Обломок меча был выбит из рук Дагнина ногой, его запястья хрустнули, сам он в ту же секунду оказался лежащим на спине и судорожно хватал ртом воздух. Его насквозь пронзил смертельный взгляд синих глаз. Ситуация приняла невеселый оборот, кончиком своего острого меча Завоеватель щекотала горло несчастного:

- Большая ошибка, Дагнин.

Генерал тяжело сглотнул, за что был тут же вознагражден легким уколом в выступающий кадык. Зена заметила, что мужчина перевел взгляд, и напряглась. Она услышала в нескольких ярдах позади себя щелчок взведенного арбалета.

Без труда заметив изменение в поведении Зены, Габриель перестала рассматривать рану Телименичуса и подняла глаза, внимательно изучая обстановку. За деревом, расположенном на расстоянии около пятидесяти ярдов, она заметила слабую вспышку света.

- Зена, - тихо предупредила девушка.

- Я знаю, - также тихо ответила Завоеватель. Она вскинула свободную руку, и, как по мановению чуда, в ее сжатом кулаке оказалась арбалетная стрела. Не отпуская первой, она поймала вторую стрелу, а затем круговым движением меча отбила третью и четвертую. Просвистелшакрам, и нападавший с глубоко рассеченным животом упал с дерева. Неожиданно Зену накрыл новый шквал стрел, и она, проклиная труп, крепко удерживающий шакрам, отбила их мечом.

Воспользовавшись тем, что Завоеватель была занята отбиванием атаки, Дагнин схватил меч одного из своих дружков и взмахнул им. Его глаза светились безудержным желанием заполучить главный приз. Хорошо представляя происходящее за своей спиной, Зена спокойно дождалась, когда стрелок начнет по новой заряжать свой арбалет, затем резко обернулась и блокировала смертельный удар Дагнина, отбросив его на несколько шагов.

Дагнин уже не был во власти личного поклонения, основанного исключительно на стремления к Камню. Будучи отменным бойцом, он знал, что если еще какое-то время будет занимать внимание Завоевателя, то, в конце концов, одна из стрел попадет в цель.

- Зена, ты не сможешь убить нас обоих, - заметил он с издевкой, сознательно называя Завоевателя реальным именем.

- Уверена, что смогу, - ответила она с улыбкой.

Зена моментально и жестко атаковала его, сидящий за деревом лучник не имел ни одного шанса попасть в столь быстро передвигающуюся мишень.

Даже вымотанный до предела, Дагнин еще был в состоянии блокировать и парировать удары. Атака же в его планы и не входила. Совершенно по чистой случайности Габриель опять посмотрела на линию деревьев и заметила, что стрелок выпустил еще две стрелы из арбалета, одну за другой. Девушка тут же обернулась и увидела, чтоЗена находится как раз на их пути.

Все остальное было совершенно абсолютно инстинктивно. Доли секунды превратились в года. Девушка почувствовала, как ее тело поднялось с земли, руки потянулись вперед, пальцы полностью разогнулись, взор замер на наконечнике стрелы, прокладывающей свой путь.

Отчетливо ощутимое колебание воздуха, и девушка сомкнула свою

руку, бесконечно пораженная произошедшим. Я действительно ее поймала!!!

Это все, что она успела подумать, а затем вторая стрела нашла свое прибежище в левой верхней части груди барда.Время опять набрало ход, и девушка, все еще крепко сжимая стрелу в кулаке, упала на землю. Дагнин был ошеломлен, увидев, как юная целительница, которую он так легко списал со счетов, проделала то, что до этого было под силу только Завоевателю. И его заминка представила Зене долгожданную возможность.

Мощным ударом она снесла Генералу голову. Изумление навсегда застыло в его широко распахнутых глазах. Затем повернулась вполоборота и со всей силой запустила меч в сторону деревьев. На ее лице промелькнула довольная ухмылка при виде падающего с ветвей второго стрелка. Его руки крепко обнимали торчащий из груди меч. Завоеватель посмотрела вниз и увидела лежащую на земле

девушку. Со слегка расширившимися от удивления глазами, она быстро присела на корточки, рассматривая рану. Габриель улыбнулась, протягивая вверх руку.

- Зена, посмотри, - прошептала она, - я поймала ее.

Выражение боли на лице девушки смягчалось почти детской радостью. Бард слегка закашлялась, и из ее губ просочилась небольшая струйка крови.

- Зачем? - спросила Зена, ошеломленная столь самоотверженным поступком.

- Я не могла позволить тебе умереть, - последовал простой ответ, и изумрудно-зеленые глаза закрылись.

Тихое раздраженное конское ржание вывело Зену из состояния транса, и она посмотрела вверх, одной рукой прикрываясь от солнца.

Маркус соскочил с коня, словно у него вместо седла была раскаленная сковородка, встал рядом с Зеной и изумленно уставился на следы бойни:

- Великая? Что здесь было?

Зена демонстративно оставила его без ответа:

- Окружи тех людей, - она махнула рукой в сторону небольшой группки солдат, что стояли здесь в момент ее первого появления на сцене, - и отведи в темницу. Скоро я лично допрошу их.

- Будет исполнено, Великая.

Зена посмотрела вниз на юношу, которого ее целительница пыталась спасти. Несмотря на сильно кровоточащую рану, он еще был жив.

- Пусть кто-нибудь отнесет его обратно в лекарскую палатку.

Еще одного пошлите за Тао Фенгом, пусть он займется мальчиком.

- Будет исполнено, Великая. А что с этой? - спросил Маркус, указывая на лежащую без сознания барда.

Наклонившись, Завоеватель легко, можно даже сказать - нежно, взяла на руки безвольно обвисшее тело, и встала:

- Я сама о ней позабочусь, - она свистом позвала своего жеребца, а когда он подбежал ближе, свистом приказала опуститься на колени. Зена осторожно забралась в седло, крепко закрепив на груди теплое тело Габриель. Следующая команда, также поданная свистом, подняла коня на ноги, и он замер в ожидании дальнейших указаний.

К ним на легком галопе подскочил еще один Гвардеец и подал отмытое оружие. Зена одновременно взяла и меч, и шакрам, возвращая их на привычные места.

- Что прикажешь сделать с Дагнином, Великая, - спросил Маркус.

- Голову - на ворота, а тело скормите волкам.

- Твоя воля, Великая.

Собрав поводья свободной рукой, Завоеватель щелкнула языком, и конь своим самым мягким аллюром направился к замку. Сознание постепенно возвращалось к Габриель, ее чувства медленно пробуждались, рассказывая об окружавшем ее мире. Грудь ритмично поднималась, следуя биению сердца, отдававшемуся по всей

длине левой руки. Кровать под девушкой была прохладной и мягкой, а воздух благоухал ладаном. Веки вздрогнули и открылись, как будто подчиняясь своей собственной воле, и темное лицо, только что бывшее кляксой, начало принимать очертания. Бард моргнула еще раз, пытаясь сфокусировать картинку, а женщина, склонившаяся над ней, улыбнулась:

- Добро пожаловать обратно, - раздался легкий и певучий голос Ниамей.

- Я думаю, мне следует сказать спасибо, - сведенное судорогой тело Габриель сделало попытку разогнуться, но яркая вспышка боли в руке убедила отказаться от этой затеи.

- Тебе очень больно?

- Все не так плохо.

В ответ на эту явную отговорку глаза Ниамей вспыхнули.

Габриель слегка нахмурилась:

- Вообще то у меня были дни и получше, - созналась она. – Что случилось?

Глаза служанки сузились, она еще раз осторожно оглядела девушку. Завоеватель не упоминала о ране головы, но…

- Что ты запомнила последним?

От размышлений лоб барда нахмурился:

- Была… драка. И… кто- то стрелял. Из-за деревьев. И… - ее лицо просияло, а на губах заиграла улыбка, - и я схватила стрелу.

Ниамей рассмеялась:

- Тебе и вправду удалось. Это был знак Провидения. Как иначе совсем еще молодой женщине, всего лишь лекарю, хватило умения поймать летящую стрелу, - улыбка темнокожей женщины стала еще больше, зарождаясь в самых недрах ее глаз. – А еще она получила вторую в грудь, тем самым спасая Завоевателю жизнь.

Габриель не смогла скрыть смущения, залившего ее щеки и уши, от того благоговения, которое шло от глаз и голоса служанки тела.

- Я только сделала то, что должна была сделать, - спокойно сказала она.

Ниамей поклонилась:

- Вполне возможно, что здесь найдутся люди, не довольные твоим жертвенным поступком, но я не из них, - наклонившись, она сжала руку молодого лекаря в своих, - спасибо, Габриель. То, что ты сделала, был очень мужественный и удивительный поступок.

Еще больше смущаясь, бард ответила слабым пожатием, ее язык отказывался ей повиноваться. Наконец, почувствовав смущение молодой женщины, Ниамей ослабила свою хватку, и расправила простыню, укрывающую ее пациентку:

- Ты не могла бы немного посидеть самостоятельно? У меня приказ влить в тебя столько жидкости, сколько я смогу. У меня тут есть немного подогретого на огне бульона.

Слегка кивнув, Габриель позволила Ниамей помочь ей занять приподнятое положение, опираясь на несколько мягких подушек, подложенных под спину. Такая поза оказалась менее болезненной, чем она могла предположить. Поглядев вниз, девушка с удивлением обнаружила аккуратно обработанную и прижженную рану:

- Кто это сделал?

Бровь Ниамей приподнялась:

- Есть варианты? Разумеется, Великая. Она лично заботилась о тебе, и только час назад покинула эту комнату.

- Как долго она была тут?

- Большую часть дня. Ты была слегка беспокойна и металась, - она заговорчески понизила голос, - Великая обнаружила, что ты успокаивалась только, когда она держала твою руку. Знаешь, ты слишком часто ее звала.

Сердце Габриель учащенно забилось в панике:

- Я… хм… что я говорила?

Ниамей успокаивающе положила руку ей на плечо:

- Ничего существенного. В основном беспорядочные фантазии воспаленного мозга.

Если она искала подтверждения своим догадкам, то вряд ли получила. Все же…

- Вообще-то ты права. Я и в правду ничего не помню.

- Конечно, нет. Твое тело перенесло жуткую травму, - и высокая женщина усмехнулась, - ну, а теперь тебе пора восстать из гроба. Итак, что сначала? Вода или бульон?

- Думаю, что вода.

- Почему бы и нет?

___

Зена достала свои руки из окрашенной кровью воды и вытерла их концом холщового полотенца, в то время как мозг снова и снова проигрывал допрос заключенных. Она не выяснила ничего неожиданного, ничего нового, кроме того, что уже знала… Но осознание этого факта не давало ни малейшего утешения.

Даже испробовав на себе самые изощренные механизмы из пыточного арсенала Завоевателя, показания каждого заговорщика оставались неизменными, за исключением незначительных отклонений. Все пленники как один утверждали, что Дагнин подошел к ним только эти утром. При этом его глаза светились от сильного

возбуждения, и он пообещал награду и благодарность от самого Завоевателя, если они помогут ему в убийстве надоедливого нового лекаря.

Их слепая вера в ее молчаливый приказ и беспрекословное подчинение почти остановило ее. Правда, в конце концов, она убила их всех. Но их предсмертные стоны не принесли ей обычного удовольствия, которое она испытывала раньше. И это отчасти ее беспокоило. Она подошла к окну и выглянула наружу, позволяя легкому ветру откинуть назад со лба спутанные пряди. Она была убеждена, что Каллисто приложила к этой истории свою злобную руку. А ее нутро редко ошибалось в подобных вещах.

В Империи было много людей, недоумевающих по поводу того, что она все еще позволяет психопатичной блондинке жить, и жить неплохо. Женщина, по-видимому, была посвящена во все дела, касающиеся Завоевателя и ее Империи.

И если быть честной, временами, особенно глубокой ночью, Зена изумлялась сама себе и пыталась понять, что ею движет. Возможно, когда уже многое было позади и заново переосмыслено, главной причиной, почему Зена позволяла Каллисто оставаться поблизости, можно было назвать способность к преодолению. Общение с ее светловолосой первой помощницей было похоже на попытки укротить открытый всем ветрам огонь. Опасно, но возможно, если ты держишь все под контролем. Никогда не скучно, и возможно, кое в чем даже полезно.

При правильном использовании. Отвернувшись от окна, Завоеватель прогнала эти мысли из своей головы и вместо этого сконцентрировалась на непостижимых для темного правителя причинах, толкнувших молодую женщину, пожертвовать своею

жизнью, чтобы спасти ее жизнь, несмотря на весь вред, который она причинила амазонкам. Эта мысль не давала ей покоя, особенно с того момента, как заняла место, которое должно было заполниться привычным ощущением удовольствия от наказания этих двоих, которые, она не сомневалась, заслужили своей участи.

13

Прошло десять мрачных лет с тех пор, как М'Лила отдала свою жизнь за Зену. И в последовавшие за этим годы Завоеватель таким образом строила свою жизнь, чтобы больше никогда не оказаться в подобном положении.

Любовь, или что-то еще, что было между ними тогда, сделало ее слабой. И это оно стало причиной того, что она пала жертвой обольстительных чар Цезаря и привело на крест, ее ноги было разбиты, а душа дала трещину без малейшего намека на возрождение. Эта любовь, также спасшая ее жизнь, была чем-то, во что она не могла позволить самой себе окунуться еще раз. Тряхнув головой, Завоеватель повернулась и энергичной походкой скрылась в направлении своего спального покоя.

___

Ниамей плавно грациозно поднялась на ноги и встретила вошедшую в комнату Зену, глубоким поклоном.

- Она просыпалась?

- Ненадолго, Великая. В соответствии с твоим приказом ей давали бульон и воду.

- Она что-нибудь говорила?

- Совсем немного. Пыталась убедить, что ей не очень больно, - последние слова были произнесены с едва заметной иронией. На что Зена вопросительно подняла бровь.

Кивнув, Завоеватель протянула руку расстегнуть свое обмундирование, и Ниамей поторопилась к ней на помощь. Избавившись от тяжелой одежды, Зена больше не нуждалась в услугах служанки и подала ей знак рукой:

- Ты можешь идти. Оставшуюся часть вечера я сама посмотрю за ней.

Ниамей поклонилась:

- Твоя воля, Великая. Спокойной ночи.

Когда тихо захлопнувшаяся дверь возвестила об уходе Ниамей, Зена подошла к своей постели и посмотрела на лежащую на ней девушку. Казалось, Габриель спокойно спит, ее дыхание было глубоким и ровным, за расслабленными веками угадывалось движение зрачков, говорящее о том, что Габриель снятся сны. О чем? Завоеватель не могла даже предположить. Щеки девушки опять приобрели здоровый цвет. Они уже не были ни белыми от потери крови, ни алыми от лихорадки. Юный вид барда ошеломил Зену. Девушка была расслаблена, и с ее лица исчезли жесткие черты, присущие Амазонке, когда она бодрствовала.

Во сне ей можно было дать не больше девятнадцати, и Завоеватель вряд ли поверила, если бы не знала сама, что перед ней искусный лекарь и отважный воин.

- Кто ты? - снова прошептала Зена, едва шевеля губами.

Отстраненная от суеты внешнего мира, Габриель светло улыбнулась во сне.

Задав еще несколько вопросов, которые остались без ответа, Зена окончательно освободилась от кожаных доспехов, подошла к своей стороне кровати и скользнула в холодные гладкие простыни. Потянувшись в полный рост и получив удовольствие от легкого напряжения хорошо тренированных мускулов, Завоеватель заложила руки за голову и принялась рассматривать узоры полога, стараясь как можно быстрее расслабиться и постараться заснуть.

Однако ее рассудок отказывался подчиниться и успокоиться. Мысли проносились одна за другой, и все они вертелись вокруг так мирно спящей рядом с ней девушки. «Сон невинного младенца», - подумала Зена, и в легкой душевной боли распознала пронесшуюся сквозь ее чувства ревность. «Сколько лет прошло с тех пор, когда Морфей был так же добр со мной? Слишком много».

Сделав над собой усилие, Зена закрыла глаза и приступила к медитации, используя знания, подаренные ей Лао Ма. Даже если не удастся уснуть, это поможет хотя бы обрести покой. Уже почти расслабившись, Завоеватель внезапно очнулась, неожиданно почувствовав, как ее обняло теплое, мягкое тело. Голова пристроилась на плече, а рука самоуверенно скользнула по животу и накрыла грудь, которая тут же ответила на прикосновение.

Однако, остальная часть Завоеватель с трудом сдержала импульсивный порыв отбросить израненную Амазонку в другой конец комнаты. Почувствовав, как напряглось тело рядом с ней, Габриельзабормотала и слегка очнулась от сна. Убрав руку с груди Зены, она погладила шелковистый плоский животик своей возлюбленной.

- Ты расслабишься, наконец? Господи, Зена, такое ощущение, что мы никогда раньше этим не занимались, - промурлыкала девушка. Габриель поддалась желанию подвинуться поближе, но тут же вскрикнула от боли: