Заблуждение

7

Когда Дэвид ушел, Лаура выпила две таблетки аспирина и приняла горячую ванну, надеясь, что это поможет ей расслабиться.

Она только что закончила одеваться, когда услышала голос Дэвиса, а затем – радостный возглас Сэнди:

– Лаура, Лаура, скорее иди сюда!

Едва Лаура вошла в гостиную, девочка бросилась к ней и вручила большую коробку, обернутую в красную с золотом бумагу:

– Мы с Реджи дарим это тебе! А еще мы написали открытку, – добавила она важно.

– О, спасибо тебе, дорогая! – Лаура присела на корточки и поцеловала Сэнди. – Я очень тронута.

Прыгая от радости, Сэнди потребовала:

– Открой, открой!

– Если это рождественский подарок, его до завтра нужно положить под елочку.

– Папочка сказал, чтобы ты открыла его сейчас.

Дэвид кивнул, и Лаура открыла конверт, прикрепленный ленточкой. На карточке были большие трогательные каракули, а ниже решительной рукой Дэвида – приписка: «С любовью от Сэнди и Реджи, медвежонка».

С помощью Сэнди Лаура развернула обертку.

Внутри, среди складок папиросной бумаги, находилось облако аквамаринового шифона. Дрожащими руками Лаура развернула умопомрачительного покроя вечернее платье под цвет ее глаз.

– Тебе нравится? – встревоженно спросила Сэнди.

– Оно прекрасно, – неуверенно произнесла Лаура.

– Мы еще кое-что купили! – Сэнди нетерпеливо подпрыгивала.

Дэвид достал небольшую продолговатую коробку, тоже в подарочной обертке.

– Мы подумали, что тебе потребуются кое-какие аксессуары...

Внутри была пара серебряных туфелек и сумочка под цвет им.

– Это мы с Реджи выбрали! – гордо сообщила Сэнди.

– Спасибо, дорогая. – Лаура поцеловала маленькое личико.

– А теперь поцелуй Реджи. – Когда Лаура чмокнула медвежонка в нос, Сэнди добавила: – И папочку.

– Папочка слишком большой, чтобы его целовали, – возразила Лаура.

– Он совсем не большой... Правда, папочка?

– Конечно, нет! – блестя глазами, усмехнулся Дэвид. – А кроме того, большие тоже любят, когда их целуют.

Не имея выбора, Лаура встала на цыпочки и быстро коснулась губами его щеки. Дэвид самодовольно улыбнулся.

– Ну а теперь, где мы поставим елку? В углу или у окна?

– Я думаю, у окна.

Головная боль у нее прошла, и, пытаясь забыть обо всем, кроме праздника, Лаура начала помогать Сэнди распаковывать коробки с елочными украшениями, пока Дэвид устанавливал тяжелую елку.

Вскоре елка засверкала гирляндами и блестящими шарами. Когда все было закончено, Дэвид поднял Сэнди, чтобы она укрепила рождественскую звезду на макушку елки.

После этого он зажег лампочки, и все долго стояли, не в силах вымолвить ни слова от восхищения, а потом начали раскладывать подарки под елкой.

Наконец Дэвид взглянул на часы и сказал Сэнди:

– Пора спать, малышка. Я забираю Лауру на обед, а потом на вечеринку, чтобы она смогла надеть свое новое платье. Кэтрин придет посидеть с тобой, пока мы не вернемся.

– А можно, я буду спать с другими ребятами?

– Почему бы и нет? Если ты хочешь.

Сэнди радостно кивнула, но Лауре совсем не понравилась эта идея.

– А как же Санта-Клаус узнает, где она?

– Он все знает, – уверенно заявил Дэвид. – Для персонала так легче, да и сами малыши предпочитают это. У нас есть специальная спальня. Там ночуют с полдюжины детишек. Они все повесят свои чулки...

– Да, но...

– Это будет разумнее и избавит Кэтрин от необходимости провести рождественский вечер в одиночестве.

Затем он обернулся к Сэнди:

– Утром, как только позавтракаем, мы придем и заберем тебя. И тогда откроем подарки под елочкой, хорошо?

Сэнди ответила энергичным кивком, а Лаура с отчаянием подумала, что не имеет права голоса. Она не ожидала, что быть няней собственной дочери окажется такой пыткой...

Собрав вещи Сэнди и поцеловав ее и Реджи на прощание, она отправилась переодеваться.

Примерно через полчаса, когда Лаура появилась из своей комнаты, Дэвид уже отвел Сэнди в группу и ждал ее, одетый в безупречный вечерний костюм. Он изучающе окинул взглядом Лауру, я в глазах его мелькнул огонек.

Она знала, что платье сидит на ней замечательно, а голубовато-зеленый цвет гармонирует с цветом ее глаз, заставляя их сверкать, как драгоценные камни. Игнорируя указание Дэвида носить волосы распущенными, она уложила их в высокую прическу, подчеркивающую длинную шею. Несмотря ни на что, Лаура хотела выглядеть перед ним красивой и считала, что заслуживает похвалы.

Но кроме одного блестящего взгляда, Дэвид не подал виду, что она ему нравится. Его лицо было странно напряженным и сосредоточенным, в руках он держал шубку, которую купил ей днем. Не говоря ни слова, Лаура скользнула в нее и направилась вместе с ним к двери.

Дорожки были чисто убраны, но снова пошел снег, красивый и пушистый, и ей пришлось ступать очень осторожно в туфлях на высоких каблуках. Они шли чуть поодаль друг от друга, но когда Дэвид предложил ей свою руку, она была рада этому.

Главный ресторан Оздоровительного центра был полон хорошо одетых мужчин и сверкающих драгоценностями женщин. Метрдотель проводил их к заранее заказанному столику. Хотя зал выглядел достаточно просто, Лаура понимала, что это изысканная простота, которую можно купить только за очень большие деньги.

Между тем Дэвиду, судя по всему, удалось сбросить с себя напряжение. Когда официант принял у них заказ и удалился, он через столик дотянулся до ее руки.

– Я, кажется, еще не сказал тебе, до чего восхитительно ты выглядишь?

Ее щеки порозовели.

– Спасибо. – От его прикосновения сердце Лауры забилось чаще, ей сразу стало тепло. – Это все благодаря платью.

– Нет, здесь я вынужден не согласиться. – Его голос звучал приглушенно, он на несколько мгновений задержал ее руку в своей. Лаура почувствовала, что, даже если она ему не нравится, он, без сомнения, испытывает к ней сильное физическое влечение.

Пока они ели озерную форель с миндалем и пили хорошо охлажденное белое вино, Дэвид снова превратился в милого, умного собеседника, каким был во время ленча. Он казался благодушным и беззаботным, развлекая ее рассказами о Европе, которую хорошо знал.

Однако Лаура не могла похвастаться уравновешенностью. Ей никак не удавалось стереть из памяти грустное лицо Артура. Впрочем, когда обед закончился, она уже чувствовала себя почти нормально и впервые заметила, что ждет предстоящей вечеринки с нетерпением.

Ведя легкую беседу, они допили кофе и бренди, и потом, взглянув на часы, Дэвид заметил:

– Думаю, нам пора. Я уже говорил, что хотел бы тебя кое с кем познакомить.

Вновь почувствовав в его голосе скрытую напряженность, Лаура с тревогой посмотрела на Дэвида, но выражение его лица было непроницаемым.

Они дошли до танцевального зала, украшенного венками и гирляндами. Вечеринка была в самом разгаре. На возвышении в дальнем конце зала играл маленький оркестр. Свет был притушен, и несколько пар танцевали. Дэвид повернулся к Лауре, и без слов положил ей руку на талию.

Они никогда не танцевали вместе, но сразу начали двигаться так слаженно, словно были созданы друг для друга. Лауре хотелось, чтобы это длилось вечно; прижавшись щекой к его груди, она чувствовала себя так, будто они сейчас одни на свете.

Когда музыка кончилась, это было похоже на пробуждение после волшебного сна. Лаура заморгала и улыбнулась ему. В ответ он посмотрел на нее так, как смотрел когда-то в их самую первую ночь.

Обнимая за талию, Дэвид проводил ее к столику, и в это время за его спиной раздался мужской голос.

– А, вот ты где! Я уже начал думать, что так и уеду, не повидав тебя.

Лаура обернулась к говорившему и застыла, будто увидела привидение.

Он был примерно одного с ней роста, с тонким красивым лицом, темными вьющимися волосами и карими глазами.

Шок поразил ее, словно удар грома. В ушах зашумело, и вокруг сгустилась темнота. Только рука Дэвида, обнимающая ее, не позволила ей упасть.

Когда Лаура открыла глаза, она лежала на кушетке в гостиной, показавшейся ей знакомой. Потом в голове начало проясняться, и она поняла, что находится в личных апартаментах Дэвида. Он сидел рядом с ней, напряженно вглядываясь в ее лицо.

– Как ты себя чувствуешь? – В голосе слышалась странная смесь гнева и беспокойства.

– Все в порядке, – с трудом выговорила она.

– Ты меня просто поразила, – пробормотал Дэвид.

Поразила? Это наверняка было ничто по сравнению с шоком, который пережила она. Но признаваться в этом было нельзя.

– Извини... – Нужно было как-то объяснить причину своего обморока. – Там было так жарко, и мне не стоило пить этот бренди. Я вообще плохо переношу спиртное... – Глубоко вздохнув, она добавила:– Очень неприятно, что я, как дура, при всех упала в обморок.

– Не думаю, что многие это заметили – кроме Феликса, конечно.

Феликс Бартрам... Кузен Артура и его лучший друг... Их сходство было столь велико, что на мгновение ей показалось, будто Артур вернулся...

Сжав руки, Лаура выждала несколько секунд и только потом спросила:

– Это и есть тот человек, с которым ты меня хотел познакомить?

Лицо Дэвида напряглось, но он просто ответил:

– Да.

По телу Лауры пробежала дрожь. Ей вдруг пришла в голову мысль, не устроил ли Дэвид эту встречу намеренно, надеясь, что она выдаст себя.

Нет, конечно нет! Ведь это означало бы, что он знает, кто она... Неужели он играет с ней в кошки-мышки, ожидая, когда у нее не выдержат нервы?

Нет, он не может быть таким жестоким! Ее сердце дрогнуло: она знала, что он – может. Он ненавидел Сэнди, а быть жестоким с тем, кого ненавидишь, очень легко...

Между тем Дэвид как ни в чем не бывало продолжал:

– Феликс – двоюродный дядя Сэнди и, не считая меня, ее единственный родственник. Я давно с ним не виделся: он работает в Канаде, но сейчас едет на юг. Его давняя подружка живет недалеко отсюда, и когда он узнал, что я сейчас на Верхнем озере, сказал, что заскочит по дороге.

Лаура села на кушетке, изо всех сил стараясь взять себя в руки.

– Он все еще здесь?

– Нет, он собирался уехать: погода портится, и он не хочет застрять здесь.

Скрывая облегчение, она сказала:

– Извини, что я испортила его визит. Дэвид покачал головой.

– Этот визит сослужил свою службу. – Лаура почувствовала, что кровь похолодела в ее жилах, а Дэвид спокойно добавил: – Он хотел всего лишь передать рождественский подарок Сэнди... – Его прервал стук в дверь. – А, это, должно быть, чай, который я попросил принести для тебя.

Дэвид встал и подошел к двери.

– Спасибо. Да, ей лучше, – услышала Лаура. – Нет, я уверен, что врач не требуется. Это просто от жары в зале.

Вернувшись с чайным подносом, он поставил его на низкий столик и налил ей чашку, добавив изрядное количество сахара.

– Я пью без сахара, – возразила она.

– Сладкий чай полезен при любых шоках и обмороках, – невозмутимо заявил Дэвид.

Лаура пожала плечами и начала пить сладкую горячую жидкость. Это оказалось очень кстати и подействовало быстрее, чем она ожидала. К тому времени, когда чашка опустела, она чувствовала себя значительно лучше.

Как только она поставила чашку на поднос, Дэвид снова сел рядом и взял ее за руку. Его пальцы крепко сжали запястье.

– Так лучше, – пробормотал он, – пульс уже нормальный и на лице появился какой-то цвет.

Его внимательность заставила ее порозоветь еще больше. Неожиданно испугавшись эффекта, который произвело его прикосновение, Лаура выдернула руку и резко заметила:

– Вовсе не обязательно сидеть со мной. Еще довольно рано, и если ты хочешь вернуться на вечеринку...

– У меня больше нет настроения. А у тебя?

– Я... я хотела бы лечь спать.

– Прекрасная мысль. – Голос его звучал глухо.

У Лауры участилось дыхание.

– Я думаю, что смогу добраться сама. Мне только нужна моя шуба и...

Дэвид покачал головой.

– Я решил, что мы останемся здесь. Я не хочу, чтобы ты выходила на улицу в такую погоду.

Мягкими движениями он начал вынимать из прически Лауры заколки и, как только шелковистые волосы упали ей на плечи, наклонился, чтобы поцеловать ее.

Его глаза были закрыты, длинные темные ресницы почти касались щек, и это зрелище вызвало у нее неожиданный прилив нежности. Пытаясь подавить его, она сама закрыла глаза, но это только усилило ее ощущения.

Сжав зубы, Лаура изо всех сил старалась сопротивляться сладостному чувству, которое лишало ее решимости. Ведь она знала, что Дэвид не испытывает к ней ответных чувств, но все же, когда он целовал ее, ей так хотелось поверить в то, что...

Но это был худший вид самообмана. Отвернув лицо, она воскликнула:

– Я прошу тебя, Дэвид!

Ее страстная мольба, казалось, поразила его; он слегка отстранился, чтобы взглянуть на нее. Лаура попыталась освободиться, но Дэвид, очевидно, прочел в ее глазах нечто такое, что не позволило ему ее отпустить.

– Ты хочешь меня так же, как я хочу тебя. – Он погладил Лауру по спине успокаивающим движением. – Зачем скрывать это? Чего ты боишься?

Боюсь быть нелюбимой, униженной, презираемой! Боюсь слишком многого... Она едва не произнесла эти слова вслух, но вовремя сдержалась.

– Я не понимаю, чего ты хочешь от меня!

Кто я тебе, Дэвид?

– У каждого человека есть свои слабости. – Его смуглое лицо напряглось. – Допустим, ты – моя слабость.

– А по-моему, просто доступная женщина!

Дэвид покачал головой и устало сказал:

– Если бы все было так просто, тогда ни мне, ни тебе не стоило бы беспокоиться. В доступных женщинах нет недостатка. К сожалению, никакая другая женщина мне не подходит...

Его красивый чувственный рот придвинулся ближе, и Лаура непроизвольно напряглась. Дэвид усмехнулся.

– Я собираюсь только поцеловать тебя, ничего ужасного. Если после этого ты захочешь, чтобы я тебя отпустил, – я отпущу.

На этот раз его поцелуй был более настойчивым. Лаура невольно приоткрыла губы ему навстречу и почувствовала, как по ее жилам пробежал жидкий огонь, все воспламеняя на своем пути и разрушая ее слабые линии обороны.

Когда наконец он поднял голову, ее глаза все еще были закрыты.

– Лаура! – Он произнес ее имя очень нежно и коснулся ладонью щеки.

Подняв отяжелевшие веки, она посмотрела на него. Взгляд Дэвида был напряженным и ожидающим. Лаура с удивлением подумала, что он и в самом деле оставил ей право окончательного решения.

Но если она сдастся сейчас, то потеряет себя, он навеки приобретет над ней власть! А впрочем, разве она и так не принадлежит ему? Дэвид владел ее сердцем, и она знала, что никогда не сможет полюбить другого мужчину.

Лаура глубоко вздохнула и прикоснулась губами к его теплой ладони.

Это было полной капитуляцией. Глаза Дэвида сияли страстью и триумфом. Он поднял ее на руки и понес в спальню, которую она впервые увидела почти четыре года назад.

Дэвид быстро раздел ее, уложил на широкую кровать и сам освободился от одежды. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, она обхватила его руками за шею и притянула к себе.

Кровь стучала у нее в ушах. Ничего больше не существовало – она забыла о его высокомерии и жестокости, о страхе быть униженной и брошенной, о потере уважения к себе. Лауру переполняло какое-то дикое, необузданное счастье, она ощущала только благодарность за то, что он сейчас с ней.

Они любили друг друга всю ночь, не в состоянии насытиться, и Лауре казалось, что она пребывает в каком-то волшебном, чарующем мире без начала и конца.

Проснувшись на следующее утро, она некоторое время лежала, закрыв глаза, не желая спугнуть переполнявшее ее ощущение счастья.

Это счастье было полным и исчерпывающим. Ночь, проведенная в его объятиях, не оставляла сомнений: Дэвид все-таки любил ее, они были близки не только физически, но и духовно.

С легким вздохом Лаура потянулась к нему, но его уже не было в постели.

Отбросив покрывало, она накинула шелковый халат, лежавший на стуле, и подошла к окну, чтобы раздвинуть шторы и взглянуть на сверкающий белый мир. За ночь снег прекратился, рождественское утро было ясным и солнечным. Самое чудесное рождественское утро в ее жизни!

Ей было так легко, что хотелось петь. Лаура прошла в ванную, приняла душ, расчесала волосы позаимствованной у Дэвида расческой и снова облачилась в халат, решив, что для завтрака он подходит больше, чем вечернее платье.

В темных брюках и свитере Дэвид на кухне готовил кофе. Хотя Лауре казалось, что она двигается бесшумно, он сразу обернулся на ее шаги.

– Доброе утро! – Она улыбнулась и, сияя от любви и счастья, шагнула к нему, уверенная, что сейчас он заключит ее в объятия.

– Доброе утро. – Выражение его лица было бесстрастным, голос отстраненно-вежливым, лишенным какого-либо намека на нежность. – Завтрак я уже заказал и собирался принести тебе кофе.

Изо всех сил скрывая свое разочарование, Лаура приняла чашку и сказала, стараясь поддержать его тон:

– Благодарю.

А она-то представляла, как готовит завтрак сама, как они едят его, не спеша, в интимной обстановке, как потом идут забирать Сэнди...

Через пару секунд раздался стук в дверь, молодой человек вкатил столик на колесиках и проворно переместил его содержимое на стол.

Когда он вышел, Дэвид отодвинул стул для Лауры с подчеркнутой учтивостью и вежливо поинтересовался:

– Что тебе положить? – Так он мог бы обращаться к абсолютно постороннему человеку...

Пытаясь скрыть, что аппетит у нее пропал, она положила себе два тонких ломтика бекона и фасолевого рагу. Дэвид выбрал яичницу и принялся есть в молчании. В его поведении было что-то нарочитое; казалось, он в любую минуту готов взорваться.

Через некоторое время, не в силах больше выносить напряжение, Лаура заметила с фальшивым воодушевлением:

– Какое сегодня чудесное утро!

Он ничего не ответил, лишь бросил на нее быстрый взгляд, ясно дав понять, что считает ее какой-то досадной помехой.

Пораженная в самое сердце, Лаура не выдержала:

– Что случилось? Я не понимаю, почему ты такой злой...

Подняв голову, Дэвид внимательно посмотрел на нее, и она похолодела от страха: его глаза были ледяными и безжалостными.

– Ничего особенного. Просто в холодном дневном свете все видится по-иному. Чтобы вернуть себе душевное равновесие, лучше предположить, что прошедшей ночи никогда не было.

Значит, она опять обманулась – как и в ту ночь, в его занесенном снегом доме. Лаура снова услышала его вопрос: «Ты жалеешь о том, что произошло?» И свой собственный: «А я должна жалеть?» Затем, словно смертельный удар, пришли его слова: «Мы оба должны жалеть».

Все надежды умерли, она сидела, пораженная, погрузившись в беспросветное отчаяние. До чего глупо с ее стороны было воображать, что прошлая ночь может что-то изменить. Ощущение духовной близости не было взаимным, его испытывала только она. Для него все это было лишь способом получить физическое удовлетворение...

Бесстрастно разглядывая ее, Дэвид произнес:

– С того момента, когда я впервые поцеловал тебя, я знал, что у меня будут проблемы. И оказался прав. Смотри, к чему это привело.

Стараясь не показывать, как она оскорблена, Лаура заметила:

– Ты говоришь так, словно осуждаешь меня. Дэвид только пожал плечами.

– Я не просила тебя тогда целовать меня! – резко возразила она. – И если бы мы не попали в ту бурю...

– Да, но мы попали в нее.

– Я в этом не виновата. Я хотела домой. Передразнивая ее, он сказал:

– Ты говоришь так, словно осуждаешь меня.

– Да, я тебя осуждаю!

– За то, что не угадал погоду?

– За то, что ты сделал вид, будто не угадал!

Дэвид обнажил в улыбке свои белоснежные зубы.

– Ты считаешь, что я специально поймал тебя в ловушку? – Блеск в его глазах подтверждал ее подозрения.

– Я считаю, что эту ситуацию ты подстроил.

Вместо того чтобы все отрицать, он спокойно согласился:

– Ты совершенно права.

Лаура судорожно и глубоко вздохнула.

– Ты спланировал все с самого начала, безжалостно соблазнил меня, и я же оказываюсь виноватой?!

– Мужчины всегда возлагают вину на женщин, еще со времен Адама и Евы.

– Но это непорядочно!

– А где написано, что все должны быть порядочными? – Лаура не нашлась с ответом, а Дэвид уверенно продолжал: – Но ты сама видишь, что мой план не сработал. Мне не удалось вызвать призрак Сэнди... скорее, наоборот. А это все очень усложняет.

Не зная, чего ждать, Лаура смотрела испуганными глазами, как он с невозмутимым спокойствием вновь наполняет их чашки.

– Я говорил тебе, что намереваюсь удочерить Сэнди?

Лаура, ни жива ни мертва, кивнула.

– Так вот, я не собираюсь ставить под угрозу свои планы. – Его голос обрел решимость. – А следовательно, не могу себе позволить роман с ее няней. Что ты скажешь на это?

Наступила гнетущая тишина, потом Лаура тихо сказала:

– Я совершенно согласна. Именно это, кстати, я пыталась внушить тебе вчера.

– Значит, ты готова быть просто оплачиваемой няней?

Чувствуя себя так, словно идет по зыбучим пескам, Лаура прошептала:

– Да...

– Не думаю, что это получится! – резко возразил Дэвид.

Вот тут Лаура испугалась по-настоящему.

– Я могу сделать так, что все получится! – умоляюще воскликнула она.

– А я не могу, – спокойно заявил он. – Даже если я безотлагательно женюсь на ком-нибудь, что очень облегчит процесс удочерения, то едва ли смогу продолжать жить с тобой под одной крышей. Я сомневаюсь, что смогу выдержать искушение, которое ты собой представляешь. – Его лицо превратилось в камень. – Вот такие дела. Боюсь, что когда окончится Рождество... – Он не договорил.

Ее голос был еле слышен:

– Ты хочешь, чтобы я уехала?

– Я дам тебе месячное жалованье и хорошие рекомендации... – Его слова тоже были похожи на камни. Он швырял их в нее, и ей хотелось закричать, но она не могла произнести ни звука.

То, что судьба позволила ей жить рядом со своей дочерью, было подобно чуду. Но сейчас, из-за неуправляемой страсти, все еще существовавшей между нею и Дэвидом, она лишалась этого последнего шанса... Даже в самые свои черные дни Лаура не чувствовала такого отчаяния и безысходности. Ей хотелось разрыдаться, но это было бесполезно.

– И что же, ты не собираешься протестовать? – насмешливо спросил Дэвид. – Не станешь просить меня изменить свое решение?

– Разве это поможет?

– Никогда не знаешь, пока не попробуешь... Он откровенно издевался над ней!

Подняв бледное, осунувшееся лицо, Лаура произнесла бескровными губами:

– Зачем тебе это? Неужели ты получишь еще большее удовлетворение, когда скажешь «нет»?

– Не исключено. И, может быть, ты знаешь почему?

– Потому что я напоминаю тебе Сэнди! Ты не можешь унизить ее и поэтому хочешь унизить меня!

– Минуту назад ты дала понять, что готова на все, лишь бы остаться у меня... А ведь это странно, Лаура! После того, как я обращался с тобой, любая няня уже давно хлопнула бы дверью.

– Я... я очень полюбила Сэнди.

– За такое короткое время?

– Почему же нет? Она очаровательный ребенок...

– Насколько я знаю, нормальная няня не может позволить себе слишком привязываться к своим подопечным.

– Иногда этого трудно избежать...

Голос Лауры дрожал, она понимала, на какой тонкий лед ступила. Если он уже что-то подозревает...

– Мне кажется, что твое нежелание уходить вызвано другой причиной.

– Какой же?

– Интересом, не связанным с Сэнди. – Она удивленно посмотрела на него, и он усмехнулся. – С самого начала твоя реакция на меня была не вполне адекватной...

Лаура сразу же поняла, что он бросает ей спасательный круг.

– Ты знаешь, что нравишься женщинам, – быстро сказала она.

Дэвид иронически поднял бровь.

– Ты хочешь сказать, что я тебе нравлюсь?

– Конечно. Хотя это, разумеется, чисто сексуальное влечение.

– Как бы то ни было, это нечто взаимное и очень опасное. Ничем хорошим подобные отношения кончиться не могут. Скорее всего, в результате Сэнди останется без няни, а ты – без работы, если только...

– Если что?

Не зная, на что надеяться, неуверенная вообще, что у нее осталась какая-то надежда, и понимая, что только продлевает агонию, Лаура все еще уповала на чудо.

– Если мы не решим наши проблемы, заключив законный брак. – Онемев, она во все глаза уставилась на него. – Ты должна понять, что это лучшее решение! – настаивал Дэвид. – Это упростит удочерение и даст Сэнди стабильность, в которой она так нуждается. Я получаю жену и надежную няню. Ты получаешь дом и ребенка, которого уже любишь. – Он посмотрел на нее со странным блеском в глазах. – А кроме того, мужа, который может сделать тебя счастливой... по крайней мере, в постели.

– Так, значит, ты...

– Я говорю не о фиктивном браке, а о самом реальном.

– О...

Лаура не верила своим ушам и некоторое время продолжала молча смотреть на него. Наконец Дэвид нетерпеливо спросил:

– Ну как?

Стать его женой?! Это было бы подарком, на который она никогда не рассчитывала. Одна секунда – и она станет не платной няней, а матерью Сэнди и женой Дэвида! Но Лаура понимала, что это так же опасно, как жить на минном поле...

Однако есть ли у нее альтернатива?

Конечно, Лаура могла объявить, кто она такая, и потребовать свою дочь... Но ей было негде жить и не на что содержать ребенка. Было бы безумием лишать Сэнди хорошего дома и любящего, заботливого отца!

А разве не еще большим безумием было бы уйти и никогда больше не увидеть дочь, а с ней и любимого мужчину? Нет, она должна воспользоваться шансом, который ей дает судьба...

Когда она подняла свои аквамариновые глаза, Дэвид сразу понял, что победил, и на его лице отразилось торжество.

– Так что же? «Да»?

– Да, я выйду за тебя, – вздохнула Лаура, зная, что цена будет высока.

– Вот и прекрасно. – Он удовлетворенно кивнул. – А теперь я принесу тебе что-нибудь надеть. Потом мы заберем Сэнди и сообщим ей радостное известие.