Забытые истины

2

Делия почему-то сразу поняла, что это именно он, Бенджамин Рэдл. В шлеме не очень хорошо было видно лицо, тем более он стоял на противоположном конце даянга.

– Спортом занимается уже около десяти лет, – начал Джек. – Точнее, широкую известность имеет уже около десяти лет. Дважды выигрывал чемпионат Европы, один раз – чемпионат мира. Бронзовый призер Олимпиады.

– Бронзовый призер Олимпиады… – задумчиво повторила Делия. Она смотрела на Рэдла и не могла понять, чем именно он отличается от всех окружающих.

Красив? Да, очень красив. Серо-голубые глаза, необыкновенно спокойные, уверенные. Волосы, судя по густым прямым бровям, вероятно, темные, хотя их почти не видно под шлемом. Лицо вытянутое, худое, очень мужественное. Прямой нос. Высокие скулы, впалые щеки.

– Журналисты его не любят, – продолжал Джек. – Не знаю, уж в чем основная причина – в отсутствии ли образования, как ты говоришь, или еще в чем, но он неохотно дает интервью, а пресс-конференций старается избегать. А вообще у них там какая-то темная история с тренером.

Слова словно не доходили до Делии. Бой уже начался, и она не могла оторвать глаз от гибкого стройного тела, таящего в каждом своем движении разрушительную силу. Бенджамин просто пружинил на носках, спокойно, расслабленно, будто и не собирался драться, а так, вышел постоять. Но при этом создавалось ощущение затишья перед бурей. Какое-то холодное равнодушие в глазах настораживало, больше того даже раздражало. И Делия видела, что не ее одну. Противник, рослый широкоплечий парень, непонятно как угодивший в вес до восьмидесяти килограммов (на вид ему можно было дать все девяносто), сначала гарцевал перед Рэдлом, словно примериваясь, как бы пойти в атаку, а потом не выдержал и бросился вперед. Послышался сдержанный хлопок, именно сдержанный, будто ногу специально остановили в полуполете, и синий нолик на табло стал синей единичкой. Тут только Делия обратила внимание, что на Рэдле протектор с синим кружком. Интересно, как он умудрился заработать очко, ведь вроде ничего не сделал. Или она просто пропустила?

– Вот это скорость! – восхитился снимавший бой Джек. – Вот это техника. А ведь Майк тоже не из последних в тэквондо. Так о чем я? Ах да… Короче, он живет с тренером. Вместе. Многие подозревают, что именно из-за этого отказывается давать интервью. Наверное, голубой. Но точной информации нет. По крайней мере, семьи у него тоже нет. И поговаривают, что избегает женщин. Но ты об этом не спрашивай, это я так, к слову.

Между тем на даянге снова было затишье. Проиграв одно очко, Стейкмен не торопился нарываться на следующее, а Рэдл, как и прежде, просто ждал нападения. Судья остановил бой и сделал спортсменам какое-то замечание.

– Это что? – не поняла Делия. – Что он им сказал?

– Чтобы не стояли как столбы, а дрались. Если они сейчас не вступят в контакт, то с них снимут по пол-очка. Бой в общей сложности длится девять минут, если столько стоять, придется добавлять время. А оно ограничено, в день на одном даянге проходит чуть ли не по сотне поединков.

– Но ведь Рэдл ведет по очкам, – не поняла Делия.

– А кто сказал, что он и в конце боя будет вести? Не факт, отрыв в одно очко не надежен даже для Рэдла. Хотя, конечно, если он и проигрывает, то только корейцам. Европейские чемпионаты ему уже нипочем. Он мастер спорта международного класса. И, кажется, пока не собирается завязывать со спортом. Во всяком случае, официально информация не поступала.

Делия смотрела как завороженная. Что-то подсказывало ей, что главное отличие Рэдла от всех окружающих – глаза. Правда, он теперь тоже несколько активизировался, однако в нападение не шел.

– Рэдл первым не полезет, – прокомментировал Джек. – Он не из таких.

Как ни странно, но фраза «он не из таких» наложилась в сознании Делии на ее собственные мысли, которые на данный момент работали все над тем же вопросом вычленения отличий Рэдла от других спортсменов. Может, Джек знает ответ.

– А из каких?

– Редко нападает первым, только если уж совсем безвыходка. Но их у него почти не бывает. Он ждет, когда противник пойдет первым, и просто встречает его контратакой. Одно очко заработал – и хватит. Дальше не его проблема. Смотри, сейчас Стейкмен начнет суетиться. А Рэдл подождет. Да, на соревнованиях такого уровня ему делать нечего.

Прозвучал короткий сигнал, и спортсмены, поклонившись друг другу, разошлись. Делия проследила глазами за Рэдлом. Он направился к стулу, где по правилам должен был сидеть тренер, но место было пустым. Стейкмен же уже советовался со своим тренером – уже не молодым человеком с проседью в волосах.

– А где тренер Рэдла? – удивилась Делия.

– Я же тебе рассказывал, – улыбнулся Джек. – Его тренер фигура почти мифическая. Он всего пару раз появлялся на людях, в прошлый раз его видели на Олимпиаде, а до этого на чемпионате мира. И то он только консультировал Рэдла во время боев и сразу скрывался, не оставляя шансов журналистам задать хоть один вопрос. Понимаешь, все нормальные спортсмены распределяются по организациям. Есть Всемирная федерация тэквондо. Она является центром. А так тренеры и их подопечные числятся в клубах. Наш чикагский клуб называется «Мустанг». Уж не знаю, с какой радости его так назвали, но назвали. Другой наш клуб – «Мангуст». По-моему, что-то связанное с индейцами. Правда, не представляю, как американские индейцы связаны с восточными единоборствами, но не суть важно. Дело не в этом. Просто Рэдл ни к какой организации не принадлежит и заявки на участие в соревнованиях всегда подает от своего имени. Короче, тайна, покрытая мраком. Тренер у него кореец, может лет на десять старше, чем он сам. Был бы старик – другое дело, не подкопаешься. Но тут два мужика… В общем и целом не могу сказать ничего точно. Но тренер его тип загадочный. Причем есть масса людей, которая хочет пообщаться с ним просто по поводу методики проведения тренировок – без задней мысли, как говорится. Так нет же. Никаких контактов.

Делия заинтересовалась еще больше.

– А твое личное мнение?

– Мое? – Джек пожал плечами. – А кто их знает. По мне, так пусть бы даже и голубые, какая разница. Я тут на днях даже слышал версию о том, что этот тренер передает Рэдлу свое мастерство за то, что тот с ним спит. Хотя, скорее всего, это сплетни. Известных людей они всегда сопровождают.

Делия стала присматриваться к Рэдлу. Он не стал садиться и методично разминал шею мерными поворотами головы. Спокоен – основная характеристика. Спокоен и уверен в себе.

Снова зазвучал сигнал. Начался бой. Стейкмен, получив указания от тренера, затаился и выглядел заговорщиком, ожидающим своего звездного часа. Он несколько раз попробовал наскочить на Рэдла, но больше для вида, чем с явным намерением. Тот, однако, видимо, разгадал этот маневр и даже не дернулся ни разу на выпады противника.

– Вот выдержка! – опять заулыбался Джек. – И как он угадывает, когда Стейкмен блефует, а когда нет?! Вот бы моего отца сюда. Порадовался бы старик.

В этот момент Рэдл после очередного замечания судьи все-таки пошел в атаку. Делия успела зафиксировать только факт движения вперед, а потом сразу увидела изменения в счете – 3:0. Стейкмен растерянно смотрел на противника, словно тоже не успел понять, что произошло.

Джек засмеялся.

– Нет, ты видела? Он же еле коснулся, а три очка за раз. Со всеми штрафами он уже прилично ведет. Нет, тут без шансов абсолютно.

Между тем Стейкмен начал нервничать. Он закрутился вокруг Рэдла и провел ряд атак, которые, впрочем, были остановлены с такой легкостью, что показалось, будто несчастный налетал на неприступную стену. 5:0.

Зрители взвыли, послышались аплодисменты. Джек не удержался от одобрительного свиста.

– Рэдл сегодня решил порадовать публику. Интересно, с чего бы это? – сказал он, настраивая крупный план.

Делия непонимающе нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

– Обычно Рэдл за весь бой делает один-два удара. Выигрывает всегда с минимальным разрывом. При этом никогда нокаутом, вообще старается не калечить соперников. Всегда очень элегантен и корректен в бою. Лишнего удара не сделает. Я поэтому именно его для тебя и нашел. Мне кажется, он умнее других и в целом человек более глубокий. Вот только боюсь, что ты все испортила своей неосторожностью. Я уж тебе и так и этак показывал, а ты уткнулась в блокнот – и хоть кричи. А он сзади стоял, ему помогали протектор на спине завязать.

– Ну, может, он и не услышал, – улыбнулась Делия, которая уже успела пожалеть о своих словах.

– Ну да, конечно. – Джек покачал головой в знак безнадежности подобного предположения. – Он слышал, говорю точно, потому что я видел его глаза. И тебя наверняка запомнил. Еще посмотрел как-то странно.

– Ладно, видно будет, – махнула рукой Делия.

Но на душе у нее уже скребли кошки. Услышал. Скверно, если вздумает за это мстить. Она попробовала представить, что сделала бы сама, окажись в подобной ситуации. Да, уж точно нашла бы способ отомстить обидчику.

И снова спортсмены ушли на перерыв. Делия опять стала рассматривать Рэдла, но теперь уже не на предмет разгадки его оригинальности, а скорее с целью выяснения характера. Добрый ли? Отзывчивый? Упрямый? Как журналист, Делия умела видеть на лицах людей такие приметы, которые позволяли ей быстро определить характер собеседника. Все-таки знание психологии – великое дело, а помноженное на разум, оно становится еще и неплохим средством манипуляции. Мягкий – значит надавить где следует, заставить себе подчиняться. Упрямый – сыграть на самолюбии. Озлобленный – вкрасться в доверие, а уже потом действовать. У Делии это прекрасно получалось. Теперь же она подняла глаза, чтобы рассмотреть Рэдла.

И ахнула про себя. Он глядел прямо на нее. Нет, это был не обман зрения, не ошибка. Бенджамин Рэдл смотрел на Делию своими спокойными, уверенными глазами цвета талого льда, в котором отражается тусклое, туманное солнце. Совершенно не стесняясь, он не отвел взгляда и тогда, когда она его заметила, словно говоря: я тебя знаю, я запомнил. Делия тут же отвернулась к Джеку и, стараясь изобразить равнодушие, весело защебетала:

– Ну, что ты снял? Покажи. Только промотай тот страшный эпизод.

Джек радостно закивал.

– Вот смотри, я не записывал, когда они просто стояли, но зато все ключевые моменты боя запечатлел отлично. Хочешь посмотреть замедленную съемку, он тут такое ногами наворачивает, что просто блеск. Сделаю на студии специальную копию для моего отца, подарю на Рождество. Вот будет радости!

А Делии уже было все равно, что смотреть и где смотреть, лишь бы этот Рэдл подумал, будто она вовсе не заметила его пристального взгляда.

– Конечно, покажи, тем более я так и не поняла, что он там делал, слишком быстро.

И она уставилась на маленький голубой экран. Замелькали операторские пометки, и пошла картинка. Вот Стейкмен делает шаг вперед, другой, заносит ногу для атаки, но навстречу уже летит пятка Рэдла, бьющая точно в красное поле. При этом было видно, как Бен уже в момент удара сдержал натиск, хотя мог врезать со страшной силой. А вот он сам атакует противника. Движения точные, ни одного лишнего прыжка, взмаха рукой или ногой. В сравнении с этой гармонией телодвижений работа Стейкмена выглядела грубым ремеслом. Он совершал много погрешностей, рубил с лета, как топором, и совершенно не видел противника. В его глазах горела злоба. Она ослепляла беднягу, и он, не видя уже ничего вокруг, бросался прямо на подставленные ноги, промахивался, пару раз даже так закрутился, что на долю секунды остался к сопернику спиной.

Рэдл же выглядел очень благородно. Он не пользовался ошибками Стейкмена, хотя видел их все до одной, и отражал удары лишь в том случае, когда не мог от них увернуться.

– Так, начинают, – прервал запись Джек. – Потом посмотришь. Если хочешь, могу и для тебя сделать копию.

Делия обернулась, теперь уже не без боязни. Ей все казалось, что сейчас она снова увидит этот пристальный взгляд, устремленный чуть ли не в самую душу.

Но нет. Рэдл уже спокойно пружинил посередине даянга напротив соперника и глядел куда-то в сторону. Он скучал, скучал откровенно и не скрывал этого. Стейкмен, правда, не понял юмора и пошел вперед, понадеявшись, что противник просто отвлекся. Очередная атака – и очередной ответ, причем Рэдл даже головы не повернул. И снова, чувствуя наступающее на пятки время, Стейкмен лез на рожон и снова ничего не добивался. К концу боя именно счет достиг почти феноменальной для тэквондо цифры – 14:0. Судья спокойно объявил свое «Чонг са!», которое, вероятно, с самого начала поединка вертелось у него на языке. Соперники пожали друг другу руки.

– Так, наш выход, – скомандовал Джек, ловко подхватив камеру. – До награждения у нас минут десять. Если сейчас не поймаем, то, получив медаль и диплом с чеком, он тут же умотает. Так что – бегом!

Делия не стала задавать лишних вопросов. Они быстро пробились через толпу, не стесняясь разного рода локтевых движений.

– Да тише вы! Черт! Кто там так лезет?! – слышалось со всех сторон.

Но Хон, идущий впереди, отвечал всем очень вежливо:

– Пропустите, пожалуйста! Телевидение… Разрешите, вы не могли бы отойти? Будьте любезны!

Это, впрочем, не мешало ему так истово толкаться, что толпа почти разлеталась. Делию рассмешило это соединение учтивости и самого натурального хамства. Она бежала следом за ним и зажимала рот ладонью, чтобы не вызвать неудовольствия окружающих еще и хохотом. Тем не менее выбранный способ передвижения помог достичь желаемого результата. Они перехватили Рэдла уже у самой раздевалки, где журналистам находиться строго воспрещалось.

– Одну минуту, – начала, улыбаясь во весь рот, Делия. – Чикагское телевидение. Вы одержали блестящую победу, не могли бы вы дать интервью для своих многочисленных поклонников и поклонниц. Это не займет много времени, всего пара вопросов. Вас покажут в вечерних новостях, будет целый репортаж об этих соревнованиях. Пожалуйста. – Делия состроила умильную физиономию и захлопала ресницами – прием, почти стопроцентно действовавший на мужчин.

Рэдл сдержанно кивнул.

– Да, конечно, но не более двух-трех минут. Мне нужно переодеться к награждению.

Ответ внешне выглядел учтиво, и доверчивый Джек сразу поверил ему, быстро вскинув камеру. Но Делия опытным нюхом репортера уловила какой-то подвох. Она не могла сказать, что именно Рэдл сделал, но его слова настораживали. Эта подчеркнутая учтивость, даже холодность. Хотя могло показаться. Ведь люди разные, всех не поместишь даже в самую широкую классификацию. У кого другого, возможно, подобная фраза и содержала бы негативный подтекст. В любом случае ничего не поделаешь. И Делия, стараясь не смотреть на собеседника, принялась настраивать микрофон.

– Раз, раз. Слышно? – обратилась она к Джеку.

– Да, – живо закивал тот. – Давай.

И Делия начала:

– Мы находимся в одном из залов Чикагского спортивного центра. Сегодня здесь состоялось крупное событие, чемпионат США по тэквондо. Это корейское национальное боевое искусство лишь с недавних пор стало популярно. Наш город впервые принимает у себя такие крупные соревнования. Спортсмены прибыли сюда из самых разных штатов: Техас, Иллинойс, даже Аляска прислала своих представителей. Великолепное мастерство, четкая организация, целая плеяда звезд спорта – все это далеко не полный перечень достоинств соревнований. Кстати, о звездах. Нам удалось взять интервью у одного из самых известных американских тэквондистов. Мастер спорта международного класса, двукратный победитель чемпионатов Европы, чемпион мира, бронзовый призер Олимпиады и, конечно, безоговорочный лидер сегодняшних соревнований – Бенджамин Рэдл. – Делия, сделав Джеку знак рукой остановить съемку, повернулась к спортсмену. – Дальше в репортаже пойдет ваш финальный поединок, – пояснила она. – Вопросы будут задаваться с учетом того, что увидел зритель. Не волнуйтесь. Их всего пять-шесть, не больше. Джек, приготовься, начали.

Джек взял крупный план.

– Многие люди, даже первый раз пришедшие на соревнования по тэквондо, – Делия взяла игриво-свободный тон, – сегодня были поражены вашим мастерством. О нем уже слагают легенды в спортивных кругах. Как вам удалось достичь такой техники?

Рэдл спокойно скрестил руки на груди.

– Per aspera ad astra.

Ответ настолько поразил Делию, что она опешила. Сознание как-то самоотстранилось, но натасканный мозг продолжал делать свою работу. Журналистская школа не прошла даром, ведь репортер должен уметь выполнять любую работу в самых разных условиях. Заболела ли у него голова или еще чего – репортаж должен быть сделан во что бы то ни стало. Ведь другого шанса отловить звезду может просто больше не представиться. И поэтому мозг на автопилоте продолжал отдавать команды по выдаче запланированных вопросов, хотя Делия, собственно, в этом процессе уже не участвовала и продолжала следить за событиями как будто со стороны. Она словно смотрела свой собственный репортаж.

– Каково ваше кредо в спорте?

Рэдл издевательски улыбнулся.

– Veni, vidi, vici.

– А в жизни?

– Errore humanum est, sed stultumin errore perseverare.

– Как вы относитесь к довольно суровым правилам данного вида спорта? Ведь даже за то, что спортсмен уклоняется от поединка на даянге, его штрафуют?

– Dura lex sed lex.

– И в заключение нашего интервью совершенно неожиданный вопрос – для ваших поклонниц. – Делия состроила личико сладкой идиотки, и ей вдруг стало так стыдно, что захотелось броситься вон, но ноги словно онемели, рука с микрофоном застыла на уровне груди. – Как вы относитесь к проблеме разводов, которая в последние годы очень остро стоит в Штатах?

– O tempera, o mores!

– Спасибо. – Делия полностью повернулась лицом к камере. – Таковы они, эти суровые чемпионы.

Позади послышался звук шагов – Рэдл прошел в раздевалку, и почти сразу хлопнула дверь. А Делия, все еще не в силах остановиться, все-таки довела репортаж до конца.

– А с вами была…

Остановил ее Джек, удивленно глядящий в коридор, где уже никого не было.

– Черт возьми, что за ахинею он нес?!

Этот короткий вопрос вывел Делию из транса. Она вновь получила возможность контролировать собственную речь и поступки. Первым осознанным чувством был стыд. Потом жуткое ощущение унижения и досада на себя за то, что не смогла ответить. И, не говоря ни слова, она просто опустилась на корточки и заплакала. Было так обидно! Какое неслыханное унижение! С какой утонченной издевкой! Теперь, конечно, нет сомнений, что он услышал ее слова о том, что все спортсмены идиоты.

– Господи, да что случилось? – испугался Джек. Он поставил камеру прямо на пол и погладил ее по плечу. Но Делия не могла говорить, слезы стояли в горле. Одна мысль билась в голове: уйти, прямо сейчас уйти, иначе он увидит ее заплаканной. Нет уж, она не позволит смеяться над собой. Умник! Думает это пройдет ему даром!

– Он тебя обидел? Нагрубил? – пытался добиться ответа Джек.

Делия только отрицательно помотала головой. Первый эмоциональный приступ уже прошел, и она нашла в себе силы встать.

– Идем скорее. – Голос был глухим, гортанным, он словно выражал затаившуюся в сердце злую мысль. – Не надо, чтобы он видел мои слезы.

– Да что он сказал? – не унимался Джек. – Да я сейчас не посмотрю, что он чемпион, пойду и нос ему расквашу. Ты только скажи.

Такое рвение со стороны маленького Хона показалось Делии забавным и окончательно привело ее в чувства.

– Нет, не надо, он ничего дурного не сказал. Я потом тебе объясню. Пойдем, надо взять интервью у кого-нибудь другого.

Она ухватила Джека за рукав куртки и потащила прочь из злополучного коридора.

– Ты говорил, что нашел трех чемпионов. Вот и покажи мне кого-нибудь другого. Этот нам не подходит.

Они уже вышли в зал, где после финального боя «Рэдл против Стейкмена» народу значительно поубавилось.

– Да подожди, – вывернулся наконец Джек. – Зачем нам брать новое интервью? Если он просто решил повыделываться и говорил на другом языке, так мы пустим переводчика. Он лучший. И репортаж у нас крутится вокруг него. Я что, зря бой снимал? Ты поняла его слова? Ты знаешь, что он говорил?

Идея Джека показалась Делии вполне приемлемой. Во-первых, в этом случае не нужно будет больше здесь торчать, рискуя столкнуться нос к носу с обидчиком. Во-вторых, подобную выходку можно назвать своеобразным ответом: мол, вы умны, да и мы не дураки. И Делия согласно кивнула.

– Знаешь, а ты прав. Если мы просто вставим дублера и переведем его слова, это не подпадает под закон об искажении речи. Судом он нам пригрозить не сможет. Мы ведь ничего выдумывать не станем. Только переведем его слова – и все.

Делия уже совсем успокоилась, слезы на ее щеках высохли. У Джека по этому поводу на сердце, по-видимому, отлегло, он заулыбался.

– Ну вот и хорошо. У меня такое ощущение, что в этой ситуации в дураках остался только я. Объясни, пожалуйста, что такое он говорил. Еще похлеще корейского, как я погляжу.

– Пойдем к окну, – улыбнулась в ответ Делия. – Я и сама уже толком не помню, что именно он отвечал, надо переводить по записи.

Они устроились на подоконнике. Джек перемотал пленку, и интервью повторилось.

– …Как вам удалось достичь такой техники?

Пошли слова Рэдла, Делия перевела:

– Через тернии к звездам.

– Каково ваше кредо в спорте?

– Пришел, увидел, победил.

– А в жизни?

– Человеку свойственно ошибаться, а глупцу – настаивать на своих ошибках.

– Как вы относитесь к довольно суровым правилам данного вида спорта?

– Суров закон, но это закон.

– Как вы относитесь к проблеме разводов, которая в последние годы очень остро стоит в Штатах?

– О времена, о нравы!

Джек нажал на стоп.

– Что-то выражения все знакомые. И вообще, что это за язык?

Делия вздохнула.

– Это латынь. Наш чемпион, услышав нелестный отзыв о спортсменах, решил его опровергнуть и щегольнуть своей образованностью. Видимо, думал, что никто ничего не поймет. Но ничего, я еще ему отплачу той же монетой.

Джек восхищенно посмотрел на Делию.

– Ну ты даешь! Латынь вот так, с ходу, переводить.

– Да это очень известные выражения, вот и все, – смущенно улыбнулась Делия. – А заставь меня сейчас реально говорить на латыни или греческом, так я двух слов не свяжу.

– Все равно, – возразил он. – А по поводу того, что он тебя обидел, плюнь и разотри. На каждого придурка обижаться – никаких нервов не хватит. К тому же у него ничего не получилось. Ты ведь все перевела. Бери пример с меня. Сколько надо мной шутили на студии? Забудь. Репортаж мы все равно сделали шикарный. Сейчас надо где-нибудь на фоне даянга рассказать о жестокости этого вида спорта, чтобы было к чему прицепить нокаут. Вон, – он указал рукой, – как раз начинается бой, идем.

– А потом домой? – с надеждой спросила Делия.

– А потом домой. – Джек подхватил камеру. – Надо поторопиться, а то все разойдутся.

Делия между тем уже выбрала себе позицию с замечательным фоном. На заднем плане справа виднелись флаги: Кореи, США и Всемирной федерации тэквондо, слева красовалась часть даянга, где выступали спортсмены.

– Для многих не секрет, что восточные единоборства…

Когда Делия и Джек вышли из спортцентра, было уже около трех часов пополудни. Чин покорно ждал у обочины и очень обрадовался, увидев их.

– А я узе заздался, – процедил он. – Вот, поесть вам купиля. – Он протянул пришедшим гамбургеры и картошку фри.

– У! – взревел Джек. – Чин, ты просто прелесть! Вот это встреча. Я так проголодался, что просто с ног валюсь.

Делия тоже была тронута такой заботой.

– Чин, спасибо большое. Очень есть хочу.

– Позялуста, позялуста, – кивал добродушный китаец.

Еще утром подобная сцена, пожалуй, рассмешила бы Делию. Но сейчас мысли ее были заняты совершенно другим. И, садясь в машину, она обратилась к Хону, уминавшему свой гамбургер:

– Так, Джек, а теперь расскажи мне все, что ты знаешь об этой грязной истории с тренером…