Загнанная

ГЛАВА 1

Мой сон начался с хлопанья крыльев. Почему я сразу не догадалась, что это дурной знак, почему не поняла, что меня снова преследуют пересмешники? Скорее всего, потому что во сне крылья хлопали тихо и монотонно, напоминая жужжание вентилятора или гудение телевизора с выключенным звуком.

Мне снилось, будто я стою посреди прекрасного луга. Дело было ночью, и над верхушками окружавших луг деревьев висела огромная полная лупа. Лившийся от нее серебристо-голубоватый свет был настолько ярким, что отбрасываемые деревьями длинные тени были очень четкими и резкими.

Казалось, все происходит под водой. Впечатление тягучей зыбкости усиливал легкий ветерок, игравший травой вокруг моих босых ног. Он то приминал траву к земле, то взбаламучивал ее, пуская по лугу настоящие травяные волны, не забывая при этом шаловливо ласкать длинные волосы, шелком струившиеся по моим голым плечам.

Босые ноги? Голые плечи?

Я опустила глаза вниз и тихонько ахнула. На мне было вызывающе короткое платье из мягчайшей замши с таким глубоким V-образным вырезом спереди и сзади, что этот наряд едва держался на плечах, обнажая меня чуть ли не по пояс.

Это было чудо, а не платье! Матово-белое, украшенное бахромой, перьями и ракушками, оно будто светилось в лунном сиянии. И еще оно было сплошь расшито мерцавшими под луной сложными узорами из разноцветных бусин.

Видите, какое у меня богатое воображение?

Платье что-то мне напомнило, но я не стала особо мучиться. Зачем напрягать мозги во сне ?

Вот почему вместо разгадывания загадок своего дежавю я закружилась по лунному лугу, а послушное воображение уже готовило мне неожиданную встречу с Заком Эфроном или даже самим Джонни Деппом. Вот сейчас кто-нибудь из них выйдет из-за деревьев, увидит меня и начнет бесстыдно заигрывать…

Не переставая кружиться, я огляделась по сторонам, и мне вдруг почудилось, будто за деревьями мелькают какие-то тени. Я остановилась и пристально вгляделась в темноту. Вообще-то мне часто снятся совершенно идиотские сны, поэтому я бы нисколечко не удивилась, если бы увидела, как на прогнувшихся от тяжести ветках деревьев призывно покачиваются и позвякивают банки с колой, умоляя поскорее сорвать их…

И тут я заметила его .

На самом краю луга, прямо из тени деревьев возникла фигура.

Лунный свет ласкал его гладкую, словно отполированную, кожу.

Он что, голый?

Я замерла. Кажется, мое воображение окончательно рехнулось. Честно сказать, я вовсе не собиралась резвиться на поляне с голым парнем, пусть даже с самим загадочным и прекрасным Джонни Деппом!

— Что ж ты медлишь, любовь моя?

При первых звуках этого голоса по моему телу пробежала странная дрожь, и в тот же миг в листве деревьев я различила жуткий насмешливый хохот.

— Кто ты?

К счастью, во сне в моем возгласе было не заметно подступающей к моему сердцу паники.

Его смех был столь же глубок и прекрасен, как и его голос, но этот смех вызвал во мне еще больший ужас. Волной пробежав по ветвям молчаливо наблюдавших за нами деревьев, он задрожал и воздухе.

— Притворяешься, будто не узнаешь меня?

На этот раз от звука его голоса затрепетало все мое тело, а волоски на руках встали дыбом.

— Ну да, я тебя знаю. Я же сама тебя выдумала! В конце концов, это же мой сон! Ты — помесь Джонни с Заком.

Я смотрела на него и сама себе удивлялась: как это мне удается говорить так беспечно, в то время как мое сердце колотится, как бешеное. Да тут и навскидку было ясно: мой таинственный собеседник не был общим клоном этих двух суперсексуальных актеров.

— Может быть, ты Супермен или прекрасный принц?

Я понимаю, как жалко выглядела эта попытка спрятаться от правды!

— Я не плод твоего воображения. И ты меня знаешь. Меня знает твоя душа.

Мои ноги будто налились свинцом и приросли к земле, но мое тело само по себе медленно двинулось к нему, словно его голос был огромным и неумолимым магнитом. Шаг за шагом я медленно подходила, запрокидывая голову выше… еще выше…

Передо мной стоял Калона. Если честно, я узнала его, едва услышав этот чарующий голос, просто не хотела признавать. Но как он мог мне присниться?

Кошмар! Значит, это не сон, а кошмар.

Калона был совершенно голым, однако тело его не было плотным: оно дрожало и колыхалось на ласковом ветерке. За спиной падшего ангела, в густой зеленой тени деревьев, я разглядела призрачные тени его детей — воронов-пересмешников. Они крепко держались за ветки человеческими руками и ногами, а на их жутких птичьих лицах особенно страшно светились злобные человеческие глаза.

— Все еще не узнаешь!

Глаза его были темны, как беззвездное небо. Но на зыбком призрачном теле они единственные казались живыми. И еще его завораживающий голос.

«Ладно, пусть это кошмар, но это мой кошмар! Я могу просто взять и проснуться. Я хочу проснуться! Хочу проснуться!»

Но я не проснулась. Не смогла. Это было не в моей власти. Это я была во власти Калоны. Это он навел на меня этот кошмар, создав призрачный луг, и заманил меня на него, закрыв за моей спиной двери реальности…

— Чего ты хочешь? — выпалила я, чтобы Калона не заметил, как дрожит мой голос.

— Ты знаешь, чего я хочу, любовь моя. Я хочу тебя.

— Я не твоя любовь!

— Зачем ты упрямишься? Моя. — И он подошел ко мне, причем настолько близко, что я почувствовала исходивший от его зыбкого тела холод. — Моя А-я .

А- я… Такое имя дали мудрые индейские гагуйи девушке, которую создали из глины, дабы заманить в ловушку этого падшего ангела и жестокого насильника. Я оцепенела от ужаса.

— Я не А-я !

— Ты повелеваешь стихиями, — произнес чарующий голос — жуткий и ласковый, чудесный и грозный, манящий и пугающий одновременно.

— Этот дар вручила мне Богиня! — пролепетала я.

— Ты и раньше повелевала стихиями, любовь моя. Ты была создана из них. Создана, чтобы любить меня.

Он поднял свои тяжелые черные крылья. С тихим шелестом они распахнулись и окружили меня леденящим холодом.

— Нет! Ты меня с кем-то путаешь. Я не А-я!

— Ты заблуждаешься, любовь моя. Я чувствую ее в тебе.

Крылья сомкнулись плотнее и притянули меня к нему.

И хотя весь он по-прежнему был зыбок, словно сгусток застывшего тумана, я его чувствовала . Его мягкие крылья зимним холодом обжигали мое спящее тело. Его обнаженный торс опалял мою кожу, пронзал электрическими разрядами, жег желанием, которому я не хотела подчиняться, но не могла противостоять.

Смех его был самим соблазном. Мне хотелось в нем раствориться.

Я подалась вперед, закрыла глаза и громко ахнула, когда ледяной холод его духа скользнул по моей открытой груди. Самые сокровенные уголки моего тела пронзила сладкая боль, и я поняла, что теряю над собой власть.

— Тебе нравится эта боль. Она доставляет тебе наслаждение . — Крылья прижали меня еще крепче, а его тело стало еще плотнее и холоднее, сделав ледяное наслаждение почти невыносимым. — Отдайся мне, — Калона был охвачен желанием, а его завораживающий голос звучал как расплавленный соблазн, — в твоих объятиях я провел долгие столетия. Теперь моя очередь повелевать тобой. Я подарю тебе наслаждение, в котором ты забудешь обо всем на свете. Сбрось оковы своей богини и приди ко мне. Будь моей, отдай мне свою душу и тело, а я подарю тебе весь мир!

Струйки ледяного черного дыма от крыльев Калоны змеились вокруг меня… они льнули… играли… ласкали…

Смысл его слов разом рассеял марево боли и наслаждения, как солнечный свет выжигает росу на траве. Ко мне вернулось самообладание, позволив вырваться из его объятий. Я встряхнулась, как вымокшая под дождем кошка, и сбросила с себя темные клочья тумана.

— Нет. Я не твоя возлюбленная. Я не А-я . И я никогда не отрекусь от Никс.

Стоило мне произнести имя Никс, как кошмар исчез.

Я села в постели, дрожа и задыхаясь. Стиви Рей тихо сопела рядом, но Нала уже проснулась и включила ворчалку. Моя кошка выгнула дугой спину, распушила шерсть и, угрожающе прищурив глаза, смотрела куда-то поверх моей головы.

— Вот черт! — взвизгнула я и выскочила из постели. Потом обернулась и задрала голову, ожидая увидеть Калону, парящего над нами, подобно гигантской летучей мыши.

Но никого не было. То есть вообще никого и ничего.

Я схватила Налу, уселась на кровать и трясущимися от страха руками принялась гладить свою кошку.

— Это был просто кошмар… дурной сон… Бывает же, правда? Просто кошмар, — твердила я Нале, хотя прекрасно понимала, что все это вранье.

Калона был не просто кошмаром. Он был реальным , причем реальным настолько, что каким-то чудом ему удалось проникнуть в мои сны.

ГЛАВА 2

Ладно, хватит страдать! Пускай Калона настоящий, пусть он ухитрился пролезть в твой сон, но теперь-то ты проснулась. Соберись, тряпка!» — грозно приказывала я себе, продолжая гладить Налу.

Ее знакомое мурчание потихоньку меня успокоило. Стиви Рей пошевелилась во сне и пробормотала что-то неразборчивое. Потом, не просыпаясь, улыбнулась и сладко вздохнула. Ну вот, хоть кому-то повезло со снами!

Я осторожно отогнула край одеяла, под которым лежала моя подруга, и с облегчением перевела дух. На повязке, туго намотанной поверх страшной раны, не было крови. Это был хороший знак.

Стиви Рей снова зашевелилась и открыла глаза. Несколько мгновений она растерянно смотрела перед собой, потом узнала меня и сонно улыбнулась.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила я.

— Нормально, — сипло ответила Стиви Рей. — Не волнуйся, все обойдется.

— Попробуй не волноваться, когда твоя лучшая подруга взяла моду то и дело умирать, — улыбнулась я.

— На этот раз я осталась жива. Чуть-чуть не умерла, только и всего.

— Скажи это моим нервам! — вздохнула я.

— Передай своим нервам, чтобы они успокоились и шли спать, — посоветовала Стиви Рей и, закрыв глаза, натянула одеяло на голову. — Со мной все в порядке, — сонно повторила она. — И со всеми нами тоже.

Дыхание ее стало глубоким и ровным, и не успела я опомниться, как моя лучшая подруга снова уснула.

Я подавила глубокий вздох, вернулась в постель и постаралась устроиться поудобнее. Нала, уже свернувшаяся клубочком между мной и Стиви Рей, скорбно подняла голову и выдала свое жалобное «ми-ии-уф». Похоже, она тоже советовала мне расслабиться и уснуть.

Уснуть? И снова попасть в тот же сон? Нет, спасибо. Как-нибудь в другой раз.

Я лежала, прислушиваясь к дыханию спящей Стиви Рей, и рассеянно поглаживала Налу. Просто не верилось, до чего обычно все выглядело внутри созданного нами крошечного островка спокойствия. Глядя на мирно сопящую Стиви Рей, невозможно было представить, что всего несколько часов назад грудь ей пронзила стрела, наш привычный мир раскололся на миллиард осколков, и мы бежали из Дома Ночи.

Я изо всех сил боролась со сном, и в моем затуманенном мозгу опять замелькали жуткие события вчерашней ночи. Заново перелистывая страницы этой страшной книги, я снова и снова поражалась тому, как же нам все-таки удалось спастись…

Я вспомнила, как Стиви Рей попросила меня взять карандаш и листок бумаги, чтобы, не теряя времени, составить подробнейший список всего, что может нам понадобиться в туннелях, если судьба заставит нас обосноваться там надолго.

Она говорила все это совершено спокойным тоном, сидя передо мной с торчащей из груди стрелой. Помню, что меня дико мутило при одном взгляде на нее, и я отвернулась и пробормотала:

— Стиви Рей, мне кажется, сейчас не лучшее время для составления списков.

— Ой, божечки, как болит-то! Даже сильнее, чем когда наступишь голой пяткой на колючку чертополоха, — Стиви Рей со свистом втянула в себя воздух и поморщилась, однако нашла в себе силы обернуться через плечо и улыбнуться Дарию, который, резким движением разорвав рубашку на ее спине, хмуро осматривал торчащее между лопаток Стиви Рей острие стрелы. — Извини, я не имела в виду, что мне больно из-за тебя. Кстати, как тебя зовут?

— Имя мне Дарий, о жрица.

— Он воин, Сын Эреба, — добавила Афродита и улыбнулась на редкость милой улыбкой. Почему на редкость? Да потому что Афродита ужасно вредная, избалованная и злобная девчонка, хотя все больше и больше мне нравится. Короче говоря, милой она бывает крайне редко и практически всегда этому есть серьезная причина. Сейчас причина лежала — вернее, стояла — на поверхности. И имя этой причины было Дарий.

— Редкий случай, когда пояснения излишни, — заметила Шони. — Мы и так видим, что он воин. Он же сложен, как гора!

— Божественная гора! — промурлыкала Эрин, посылая Дарию воздушные поцелуи.

— У этой горы уже есть хозяйка, Близняшки-Деревяшки! Идите, поиграйте друг с дружкой, — мгновенно огрызнулась Афродита, но на этот раз без особой злобы.

Да, кстати, Шони и Эрин на самом деле никакие не Близняшки и даже не сестры. Белокожая и гoлyбоглaзaя красотка Эрин выросла в Оклахоме, а жгучая карамельная брюнетка Шони родом с Восточного побережья, в ее жилах течет ямайская кровь. Но духовная близость связала наших Близняшек сильнее скучных уз генетики. Порой нам всем кажется, что Шони и Эрин разлучили при рождении, но они нашли друг друга благодаря таинственному близнецовому радару.

— Ладно, как скажешь. Спасибо за напоминание о том, что мы остались без своих парней, — буркнула Шони.

— Которых, может быть, сожрали эти вонючие птицелюди, — добавила Эрин.

— Выше нос, Близняшки! Бабушка Зои не говорила, что пересмешники едят людей! Она сказала, что они просто хватают их своими огромными клювами, а потом колошматят об стену, пока все кости не переломают, — с ослепительной улыбкой пояснила Афродита.

— Афродита, тебе не стыдно? — вздохнула я. На самом деле она была права. Но еще страшнее было то, что и Близняшки, возможно, не ошибались…

Но я не хотела даже думать об этом, поэтому сосредоточилась на Стиви Рей. Она выглядела просто жутко — бледная, в испарине, вся залитая кровью.

— Стиви Рей, может быть нам лучше перенести тебя…

— Нашел! Нашел! — В небольшой боковой туннельчик, переоборудованный под жилище Стиви Рей, ворвался раскрасневшийся Джек в сопровождении неизменной палевой лабрадорши по имени Инфанта. Джек радостно размахивал над головой небольшим белым чемоданчиком с Красным крестом. — Он был там, где ты и сказала, Стиви Рей! В этом отсеке, типа кухни.

— Как только отдышусь, непременно отмечу, что был приятно изумлен, обнаружив здесь исправные холодильники и работающие микроволновки, — пропыхтел Дэмьен, входя в комнату следом за Джеком. — Не забудь объяснить, как вы умудрились оснастить туннели всеми этими чудесами, включая работающее электричество. — Увидев залитую кровью рубашку Стиви Рей и торчащую из ее груди стрелу, Дэмьен замолчал и побелел, как полотно. — Разумеется, все это ты расскажешь мне после того, как придешь в себя и перестанешь быть en brochette [1].

— Бро — что? — прищурилась Шони.

— Чего шет? — вздернула брови Эрин.

— Это французское слово, ослицы. Обозначает нечто — чаще всего мясо — насаженное на вертел. Даже когда зло «над этою страной носиться будет, к убийству призывая гласом мощным, и птиц войны спуская» [2] — в этом месте Дэмьен выразительно поднял брови, намекая Близняшкам, что он намеренно перефразировал Шекспира, приблизив его к современности, — нельзя забывать о расширении своего словарного запаса, — закончил он.

Судя по растерянному виду Близняшек, стрелы Дэмьена пролетели мимо цели. Он мученически закатил глаза и повернулся к Дарию. — Вот, я нашел это в груде совершенно нестерильных инструментов. — С этими словами Дэмьен достал нечто похожее на гигантские ножницы.

— Этими ножницами проволоку можно резать спокойно. Мы же попробуем их на железе потверже. Дай мне скорее аптечку и все инструменты, — скомандовал Дарий, не поворачивая головы к Дэмьену.

— Что ты собираешься ими делать? — с любопытством спросил Джек.

— Перекушу оперенье стрелы, что торчит из грудины, после чего попытаюсь извлечь все древко без помехи, — мрачно пояснил Дарий. — Только тогда сможет рана ее затянуться.

Джек охнул и непременно осел бы на землю, если бы Дэмьен его не подхватил. Лабрадориха Инфанта жалобно завыла и прижалась к ноге Джека.

Фанти ни на шаг не отходила от Джека после того, как ее прежний хозяин, недолетка по имени Старк, умер, потом воскрес, превратился в немертвую нежить и пустил стрелу в Стиви Рей, приводя в жизнь злодейский план Неферет по освобождению кошмарного падшего ангела Калоны (ну да, в пересказе все это звучит совершенно бредово, но, насколько я успела убедиться, злодейские планы все такие).

Кстати, вы уже знаете, что Джек и Дэмьен — сладкая парочка? Проще говоря, они голубые дружки. Такие дела. Бывает, правда? И гораздо чаще, чем вы думаете. Нет, постойте-ка, не так… Это случается гораздо чаще, чем думают родители !

— Дэмьен… Может, вы с Джеком это… еще разок прогуляетесь на кухню? Посмотрите, что там есть съестного для всех нас? — попросила я, пытаясь придумать им какое-нибудь дело, чтобы эти красавчики не стояли и не таращились на Стиви Рей. — Мне кажется, нам всем срочно нужно подкрепиться.

— Всем, кроме меня, — поправила Стиви Рей. — Меня стошнит от любой еды… Кроме крови, конечно. — Она попыталась виновато пожать плечами, но вдруг ахнула и побелела еще сильнее, так что стала совсем как бумага.

— Да мы с Близняшкой тоже не особо проголодались, — заметила Шони. Она таращилась на торчащую из спины Стиви Рей стрелу с тем неприличным любопытством, которое заставляет людей глазеть на искореженные в аварии машины.

— Точно, Близняшка, — кивнула Эрин, беззастенчиво пожиравшая глазами Стиви Рей.

Я уже приготовилась открыть рот и сказать им всем, что мне до лампочки, проголодались они или нет, и я просто пытаюсь занять их каким-нибудь делом и выставить отсюда, но тут в комнату ворвался Эрик Найт.

— Полюбуйтесь! — закричал он, потрясая чудовищным допотопным магнитофоном для проигрывания компакт-дисков и кассет. Кажется, во времена моей мамы их называли стереосистемами или типа того. Но это было сто лет назад, в 80-е.

Даже не посмотрев на Стиви Рей, Эрик водрузил свою бандуру на стол и принялся крутить огромные серебристые ручки, бормоча себе под нос, что даже в туннелях наверняка можно поймать какую-нибудь волну.

— Где Венера? — спросила у него Стиви Рей. Судя по тому, как дрожал ее голос, каждое слово давалось ей с огромным трудом.

Эрик наконец-то оторвался от своей находки и посмотрел на занавешенное одеялом круглое отверстие туннеля, служившее дверью в комнату. На пороге никого не было.

— Она шла за мной. Я думал, она здесь, а вот… — Тут Эрик взглянул на Стиви Рей и осекся. — Черт побери. Очень больно, да? — негромко спросил он. — Ужасно выглядишь.

Стиви Рей попыталась улыбнуться, но у нее ничего не вышло.

— Ничего страшного, мне уже лучше. Хорошо, что Венера помогла тебе с магнитофоном. Иногда тут что-то ловится.

— Ну да, Венера так и сказала, — пробормотал Эрик, не сводя глаз с наконечника стрелы, торчащего из спины Стиви Рей.

Похоже, у меня все-таки окончательно сдали нервы. Вот почему, несмотря на безумный страх за Стиви Рей, я тут же начала переживать за пропавшую Венеру, пытаясь вспомнить, как она выглядит.

Когда я в последний раз видела красных недолеток, они еще не были «красными», то есть контуры полумесяцев у них на лбах оставались синими, как при жизни. Но потом эти недолетки умерли. И снова ожили, превратившись в чокнутых кровожадных чудовищ. Такими они и оставались до тех пор, пока Стиви Рей не пережила Превращение.

Каким- то образом человечность Афродиты (кто мог знать, что у нее она вообще присутствует?) соединилась с силой пяти стихий (которые подчиняются мне, как послушные щенки) и произошел фокус-покус. То есть Стиви Рей вновь обрела человечность, а вместе с ней получила роскошную татуировку взрослого вампира в виде переплетенных цветов и виноградных лоз на лбу и висках. Только ее татуировка оказалась не синей, как у всех нормальных вампиров, а красной. Цвета свежей крови, если быть совсем точной.

После началось таинственное преображение всей остальной нежити. У всех умерших и оживших недолеток Метки поменяли цвет на красный. Теоретически это должно было означать, что к ним тоже вернулась человечность. Но только теоретически. Дело в том, что после Превращения Стиви Рей у меня совсем не было времени пообщаться с ними поближе, так что я не могла ничего утверждать наверняка.

Ах, да, совсем забыла сказать — у Афродиты Метка как раз исчезла. Полностью. Получалось, она теперь снова стала человеком, но это не совсем так. У нее по-прежнему бывают видения, и она разговаривала с Никс.

Так, зачем я все это рассказываю? Ах да, мы говорили о Венере! Короче, когда я видела ее в последний раз, она была настоящей мерзкой нежитью. Но теперь-то она тоже должна была Превратиться! И это меня слегка настораживало. Дело в том, что до своей смерти (и воскрешения) Венера дружила с Афродитой, а наша белокурая красотка никогда не выбрала бы себе в подруги уродину.

Ой, вы наверное думаете, что я чокнутая завистница? Честное слово, дело не в этом! Дело не в Венере, а в Эрике Найте. Он не только не отразим, как Супермен Кларк Кент, он еще очень талантливый и вообще чудесный парень. То есть вампир, пусть и недавно Превратившийся.

И он мой парень. То есть мой бывший парень. Но совсем недавно бывший. Черт побери, наверное, я кажусь вам полной идиоткой? Хорошо, дело в том, что я буду ревновать Эрика ко всем на свете, даже к странноватым красным недолеткам, если только он проявит к ним особый интерес (особый в данном случае означает — любой, даже самый незначительный).

К счастью, деловитый голос Дария прервал мой кретинский внутренний монолог.

— Радио пусть подождет, отложите игрушки, более важное дело нас всех призывает. Как только вытащу древко стрелы я из тела, переодеть нужно будет больную и дать свежей ей крови.

С этими словами Дарий поставил на прикроватный столик аптечку, открыл ее и вытащил бинты, спирт и разные устрашающего вида инструменты.

На этот раз все захлопнули рты и притихли.

— Вы знаете, что я люблю вас всех, как свежие пшеничные лепешки с медом! — заявила Стиви Рей, натянуто улыбаясь. Мы молча закивали в ответ. — Значит, не обидитесь, если я попрошу всех, кроме Зои, убраться отсюда подальше и подождать, пока Дарий будет вытаскивать из меня стрелу?

— Всех, кроме меня? — замахала руками я. — Нет, нет, нет и еще тысячу раз нет! Я-то тут зачем нужна?

В затуманенных болью глазах Стиви Рей заплясали веселые огоньки.

— Затем, что ты наша Верховная жрица. Ты должна остаться и помочь Дарию. К тому же ты уже однажды видела, как я умираю, а значит, ничего страшного тебя не ждет. — Она помолчала, перевела взгляд на мои по-идиотски застывшие в воздухе руки и выпалила: — Умереть не встать, Зои! Да ты посмотри на свои ладони!

Я в недоумении уставилась на свои ладони — и не смогла сдержать изумленного вздоха. Они сплошь были покрыты татуировкой, в точности повторявшей сложное кружево Меток, расползавшихся с моего лба и висков мне на шею, плечи, спину и талию.

«Черт возьми, как же я могла забыть?» Я ведь ясно почувствовала знакомое покалывание перед тем, как мы спустились в туннели, и даже поняла, что оно означает! Моя богиня Никс, воплощение Ночи, вновь Отметила меня своим несмываемым клеймом, напоминая о том, что выделяет меня из числа всех недолеток и взрослых вампиров мира.

Ни у одного недолетки нет таких сложных и разветвленных Меток. Только после того как недолетка завершает свое Превращение, полумесяц на его лбу полностью закрашивается, а на лице появляется неповторимый сапфировый узор — несмываемый знак вампира.

Я одна такая особенная. С лицом взрослого вампира и телом недолетки, не завершившей Превращение. Заметьте, сейчас я говорю только о лице! А остальные мои татуировки? Таких не существует больше ни у кого на свете — ни у недолеток, ни у взрослых вампиров. И при этом у меня не было ни малейшего представления о том, что это все означает!

— Зои, они шедевральны! — раздался у меня над ухом восхищенный голос Дэмьена, который и тут не упустил случая щегольнуть своим словарным запасом. Он робко дотронулся до моей руки.

Я оторвала взгляд от своих ладоней и заглянула в его милые карие глаза, проверяя, не стал ли он смотреть на меня по-другому. Больше всего на свете я боялась прочесть на его лице следы благоговения, тревоги или, самое ужасное, страха. Но мой друг Дэмьен глядел на меня со своим обычным дружелюбием и улыбкой.

— Я почувствовала их, еще когда мы спускались и туннели. Просто забыла, — пробормотала я.

— Наша Зет в своем репертуаре! — воскликнул Джек. — Только она могла забыть о настоящем чуде!

— Да уж, чудо чудное! — кивнула Шони.

— Причем, с нашей Зои так всю дорогу, — воскликнула Эрин. — Она, наверное, уже привыкла.

— У меня единственная татушка испарилась, а она вся в картинках, как рецидивистка, — хмыкнула Афродита. Но ее веселая улыбка сполна компенсировала ядовитость тона.

— Воля Богини во всех этих Метках нам явлена ясно, — сурово произнес Дарий. — Избрана ты и идешь по пути, что начертан Богиней. Жрицей Верховной всем нам тебе быть предназначено свыше, сильною будь и останься со мной, нам нужна твоя помощь.

— Вот черт, — с присущей мне искренностью ответила я, нервно сжав руки в кулаки, чтобы спрятать татуировки.

— Ох, ну просто дети малые, честное слово! — вздохнула Афродита и решительно подошла к кровати, на краешке которой сидела Стиви Рей. — Ладно, я останусь и помогу. Меня нисколько не пугает боль и кровь — если они не мои, разумеется.

— Тогда пойду к выходу из туннелей. Может быть, там прием получше. — С этими словами Эрик подхватил свой дурацкий магнитофон и, даже не взглянув на меня и не сказав ни слова о моих татуировках, скрылся за занавешенной одеялом дверью.

Представляете, как мне было обидно?

— А я, пожалуй, займусь приготовлением пиши, решил Дэмьен и, подхватив под ручку Джека, направился к выходу следом за Эриком.

— Ага, мы ведь с Дэмьеном геи, а значит — прирожденные повара! — радостно воскликнул Джек.

— Тогда мы идем с вами! — решила Шони.

— Вот именно. Геи-то вы, конечно, без вариантов, а вот насчет ваших кулинарных способностей нам ничего не известно. Так что мы с сестричкой вас проконтролируем, — решила Эрин.

— Кровь не забудьте найти и вино разыщите. Кровью с вином подкрепить свои силы ей будет полезно, — напутствовал их Дарий.

— Один из холодильников доверху забит кровью. Что касается вина, то тут вам понадобится Венера, — сказала Стиви Рей и болезненно поморщилась, потому что Дарий уже намочил в спирте тампон и принялся бережно протирать кожу вокруг наконечника стрелы. — Венера любит вино. Вы ей скажите, она все достанет.

Близняшки замерли на пороге и неуверенно переглянулись. Наконец Эрин высказалась за двоих:

— Стиви Рей, а эти красные безопасны? Ты только не обижайся, но мы хотели бы заранее знать, чего от них ждать. В конце концов, это ведь они убили тех двух парней из «Юниона» и похитили парня Зои!

— Бывшего парня! — поспешно поправила я, но никто не обратил на меня внимания.

— Разве Венера только что не помогла Эрику с магнитофоном? — спросила Стиви Рей. — А Афродита прожила тут целых два дня. Как видите, она все еще целехонька.

— Ну, это еще ничего не доказывает! Эрик — здоровенный парень и взрослый вампир. Такого, попробуй, укуси, — пробормотала Шони.

— Хотя хотелось бы, правда? — невинно спросила Эрин.

— Еще как, Близняшка! — Девчонки повернулись ко мне и синхронно подмигнули. — Что касается Афродиты, то она такая поганка, что ее и кусать-то страшно!

— А мы с Близняшкой — просто ваниль с шоколадом. При виде таких лакомых кусочков даже в святом проснется чудовищный кровосос! — обреченно добавила Эрин.

— При взгляде на вас у любого кровососа пропадет аппетит, — нежнейшим тоном заметила Афродита.

— Девочки, хватит ссориться! — всполошилась Стиви Рей. — А то сама перекусаю всех без разбора — и правого, и виноватого.

Как оказалось, кричать ей было противопоказано. Она жутко побелела, сморщилась от боли и тяжело задышала.

— Вот что, из-за вашей болтовни Стиви Рей еще больше мучается, а у меня раскалывается голова! — воскликнула я, теряя терпение. На самом деле меня жутко тревожила Стив Рей, которой с каждой секундой становилось все хуже и хуже. — Вам ясно сказано — красные недолетки не опасны вы отлично помните, что они вместе с нами вырвались из Дома Ночи и до сих пор даже не пытались на нас напасть. Так что будьте лапочками, послушайтесь Стиви Рей и разыщите Венеру.

— Не хочу начинать спор, но твои слова еще ничего не доказывают, — возразил мне Дэмьен. — Мы бежали в спешке, спасая свои жизни. В таких обстоятельствах не до кровопийства. Даже волки не нападают на зайцев, спасаясь от лесного пожара!

— Стиви Рей, скажи им еще раз — красные недолетки опасны? — устало спросила я.

— Постарайтесь не обижать их и принять такими, какие они есть, — с усилием ответила Стиви Рей, — В конце концов, они не виноваты в том, что умерли, а потом ожили.

— Все, довольны? — рявкнула я.

Честно вам признаюсь, у меня тогда голова была занята другим, поэтому я не обратила внимания на то, что Стиви Рей ушла от прямого ответа на мой вопрос.

— Ладно, но ответственность на Стиви Рей, — громко заявила Шони.

— Вот-вот! Если кто-нибудь из них попытается нас укусить, мы с ней рассчитаемся сполна, как только она поправится, — пригрозила Эрин.

— Кровь и вино нам нужны, торопитесь, сороки! — прикрикнул на них Дарий, — Меньше пустой болтовни, больше нужного дела!

Все гурьбой высыпали из комнаты, оставив меня с Дарием, Афродитой и лучшей подругой, которая все еще была… en brochette.

Вот влипла, а?

ГЛАВА 3

— Нет, серьезно, Дарий! Должен же быть какой-то другой выход! Я хочу сказать, — более цивилизованный. Давай поедем в больницу? Там врачи, медсестры, чудесные комнаты ожидания для родственников и друзей. Вот там мы и посидим, пока… ну… то есть, — я нервно махнула рукой в сторону проколотой насквозь Стиви Рей. — Пока все не закончится.

— Выход другой существует, но только он нам недоступен. К счастью, все нужное есть у меня под рукою. Трезво мозгами раскинь, о Верховная жрица, — кто в это время посмеет подняться наверх и поехать в больницу? — невесело усмехнулся Дарий.

Я задумчиво пожевала губу и поняла, что он абсолютно прав. Но мне все равно не хотелось с этим соглашаться! Неужели нет другого, менее кошмарного способа?

— Нет, — прервала мои размышления Стиви Рей. — Я точно не собираюсь подниматься наверх и тащиться в больницу. И не только потому, что там рыщет освобожденный Калона со своими уродскими крылатыми детками, а потому, что мне нельзя появляться на солнце. Ты прекрасно это знаешь, Зои. Как и то, что скоро наступит рассвет. Мне не вынести этого, особенно теперь. Так что давайте делать, как предлагает Дарий.

— Ну, хочешь, я вытащу стрелу, а ты подержишь Стиви-Кебаб, чтоб не дергалась? — сжалилась Афродита.

— Нет, — содрогнулась я. — Лучше я тоже буду помогать, это не так страшно.

— Я постараюсь не слишком орать, — пообещала Стиви Рей.

Она произнесла это очень серьезно, отчего у меня болезненно сжалось сердце, точно так же, как оно сжимается сейчас, когда я вспоминаю об этом кошмаре.

— Что ты, Стиви Рей! Ори сколько влезет! Черт побери, да я сама буду орать с тобой за компанию! — Я решительно посмотрела на Дария. — Ну все, я готова.

— Я отломлю оперенье стрелы, что торчит из грудины, ты в тот же миг зажимай ее рану вот этим. — Дарий протянул мне сложенный в несколько раз кусок бинта, пропитанный спиртом. — Перехватив наконечник стрелы, я тебе дам команду. С силой на древко наляг и толкай его смело, я со своей потяну стороны — и мы справимся с делом.

— Наверное, будет капельку больно? — еле слышно пролепетала Стиви Рей, и я поняла, что она близка к обмороку.

— Жрица, крепись, — вздохнул Дарий, опуская свою огромную ручищу на ее плечо. — Это будет чуть больше, чем капельку больно.

— Ну вот, и мне дело нашлось! — объявила Афродита. — Я буду тебя держать, чтобы ты не дергалась и не вертелась от боли, а то замечательный план Дария пойдет насмарку. — Она подумала немного и решительно добавила: — Только заруби себе на носу — если, одурев от боли, ты все-таки решишь меня тяпнуть, я вышибу тебе мозги и не посмотрю, что ты раненая!

— Афродита, не надо… Я не собираюсь тебя кусать, — прошептала Стиви Рей.

— Давайте поскорее с этим покончим, — взмолилась я.

Дарий шагнул к Стиви Рей и почтительно остановился, прежде чем снять с нее остатки разорванной на спине рубашки.

— Жрица, мне очень неловко, но видно придется снять с тебя все, чтобы грудь оголить и заняться стрелою.

— Я уже подумала об этом, когда ты разорвал рубашку у меня на спине, — поспешно ответила Стиви Рей и даже слегка порозовела от смущения. — Но ведь ты все равно, что доктор, правда?

— Жрица, Эреба Сыны изучают азы медицины, чтобы спасать своих раненых братьев и прочим оказывать помощь, — серьезно ответил Дарий. — Так что, пожалуй, врачом меня можно назвать, пусть и с натяжкой. — Его обычно суровое лицо разгладилось, и он улыбнулся Стиви Рей.

— Тогда не страшно, что ты увидишь мою грудь. Докторов ведь специально учат не обращать внимания на такие пустяки! — вымученно улыбнулась Стиви Рей.

— Надеюсь, так далеко его обучение не продвинулось! — с притворным ужасом воскликнула Афродита.

Дарий повернулся к ней и лукаво подмигнул. Афродита покраснела и заулыбалась, сразу став еще красивее. Я нервно хихикнула, а Стиви Рей ответила мне коротким смешком, и тут же охнула от боли. Моя подруга попыталась ободряюще мне улыбнуться, но губы ее не слушались. До сих пор я не могу без ужаса вспоминать об этом. Стиви Рей была бледная, как сама смерть, и лицо ее блестело от пота.

Вот тогда я по-настоящему забеспокоилась. Сейчас я расскажу вам, в чем дело, и вы сразу все поймете.

Когда в Доме Ночи немертвая нежить Старк исполнил поганый приказ Неферет и пустил стрелу в Стиви Рей, кровь хлынула из ее тела с дикой силой, словно из незавернутого крана. В мгновение ока вся земля вокруг, будто алой росой, пропиталась кровью. Так исполнилось уродское предсказание, и уродский падший ангел Калона, проторчавший в подземном заточении Никс знает, сколько сотен лет, обрел долгожданную свободу.

Но речь сейчас не о Калоне, а о Стиви Рей. Было такое впечатление, что кровь из нее вытекла вся, до последней капли. Нет, она, конечно, держалась молодцом — говорила, даже шутила и в обморок не падала, но я-то видела, что он стремительно тает, превращаясь в призрак самой себя.

— Зои готова? — спросил Дарий, и я даже подскочила от неожиданности.

— Д-да, — выдавила я, крепко стиснув зубы, чтобы он не слышал их предательского клацания. — Ты, Стиви Рей, приготовилась нам подчиниться? — ласково спросил великан.

— Как смогла. Но, честное слово, лучше бы все поскорее закончилось!

— Ты, Афродита? — нежно спросил Дарий, повернув голову к красавице.

Афродита молча опустилась на колени перед кроватью и крепко схватила Стиви Рей за обе руки.

— Постарайся не сильно брыкаться.

— Сделаю, что смогу, — прошептала Стиви Рей.

— Значит, считаю до трех, — объявил Дарий, по очереди посмотрев на всех нас. — Время пошло… раз… два… три!

Дальше все произошло почти мгновенно. Дарий щелкнул ножницами и с легкостью, словно веточку, перекусил оперенье стрелы.

— Ну же, скорей зажимай! — рявкнул он на меня, и я онемевшими пальцами накрыла проспиртованной марлей дюйм толстого древка, торчавшего прямо между грудей Стиви Рей. Сам Дарий был уже у нее за спиной.

Стиви Рей сидела, крепко зажмурившись, и дыхание частыми неглубокими всхлипами вырывалось у нее из груди.

— Снова считаю до трех, — снова скомандовал Дарий. — Как только «три» я скажу — ты выталкивай древко.

Стыдно признаться, но я едва не испортила все дело. Мне хотелось заткнуть уши, закрыть глаза и закричать: «Дарий, миленький, не надо! Давай закутаем ее в одеяло и попробуем отвезти в больницу!»

К счастью, Дарий не ведал сомнений.

— Раз, два — три!

Я надавила на жесткий, только что обрезанный край стрелы, а Дарий, упершись одной рукой в плечо Стиви Рей, с жутким звуком стремительно вырвал из нее древко.

Стиви Рей закричала. Я тоже. И Афродита вместе с нами. А потом Стиви Рей без чувств рухнула мне на руки.

— Будете в обморок падать потом, милосердные сестры! — прикрикнул на нас Дарий — Бинт прижимай к ее ране, чтобы кровь не пошла с новой силой.

Помню, как я без конца твердила одно и то же:

— Все хорошо, все хорошо. Мы ее достали. Вытащили. Все хорошо…

Теперь я вспоминаю, как мы с Афродитой рыдали в голос. Стиви Рей уткнулась лбом в мое плечо, так что я не видела ее лица, но чувствовала, как что-то теплое течет но моей футболке. Потом Дарий бережно взял Стиви Рей на руки, переложил на постель и принялся обрабатывать ее рану. И вот тут меня накрыл ужас.

Я никогда не видела такой смертельной бледности, я хочу сказать, что живые такими не бывают. Только мертвые. Белая-белая Стиви Рей лежала с закрытыми глазами, а по ее щекам жуткими дорожками сбегали розоватые слезы. На фоне бесцветной, почти прозрачной кожи моей подруги они смотрелись почти зловеще.

— Стиви Рей? Ты в порядке? — Я видела, что грудь ее еле заметно вздымается и опадает, но она по-прежнему не открывала глаз и не произнесла ни слова.

— Я… еще… здесь, — еле слышно прошептала Стиви Рей, делая долгие паузы между словами. — Но как будто… парю… над вами…

— Кровь не течет, — тихо сказала Афродита.

— Там уже нечему течь, все уже вытекло раньше, — мрачно вздохнул Дарий, прижимая марлевый тампон к груди Стиви Рей.

— Стрела вошла не в сердце, — медленно проговорила я. — Ее не хотели убить сразу. Им нужно было, чтобы она истекла кровью.

— Значит, нам всем повезло, что стрелок промахнулся, — заметил Дарий.

Вы не поверите, но я до сих пор слышу его слова. Уже тогда я знала то, что было скрыто от всех остальных: Старк не мог промахнуться. Никс наделила его даром особой меткости, благодаря которой он неизменно попадал в намеченную цель.

Порой это оборачивается ужасными последствиями, но тут уж ничего не поделаешь. Понимаете, Богиня никогда не забирает свои дары назад. Что бы ни случилось. Вот почему даже после того, как Старк умер, а потом ожил вновь, превратившись в изуродованную тень самого себя, он все равно непременно попал бы Стиви Рей в сердце и убил ее, если бы захотел. Почему же он не захотел? Потому ли, что в нем все-таки осталось что-то человеческое? Он ведь окликнул меня по имени, значит, узнал? Я поежилась, вспоминая о странном притяжении, возникшем между нами перед самой его смертью.

— Жрица? Ты слышишь меня?

Оказывается, я так глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила устремленных на меня вопросительных взглядов Дария и Афродиты.

— Ой, простите. Задумалась о… — я замялась. Как объяснишь им, что я задумалась о парне, который едва не убил мою лучшую подругу? Да и не хочу я никому ничего объяснять!

— Жрица, скажу еще раз — это очень опасно. Пусть не задела стрела ее сердце, но риск остается. Очень глубокая рана, и выглядит скверно, — Дарий пристально посмотрел на бледную Стиви Рей и покачал головой. — Правда, с такими вампирами не доводилось мне прежде встречаться. Может быть, все по-другому у них, но кто знать это может? Прямо скажу — если б ранен так был Сын Эреба, брат мой по долгу и воинской службе, я был бы в тревоге.

Что ж все понятно. Я глубоко вздохнула и собралась с духом.

— Все понятно. Ты прав, Дарий. Не будем дожидаться Близняшек с их срочной доставкой крови. Кусай меня, — сказала я, протягивая руку Стиви Рей.

Та с усилием открыла глаза, и уголки ее серых губ дрогнули в еле заметной улыбке.

— Мне нужна человеческая кровь, Зет, — еле слышно прошелестела Стиви Рей, снова закрыла глаза.

— Правду она говорит, о Верховная жрица, — кивнул Дарий. — Кровь человека гораздо полезней, чем кровь недолетки или вампира — при всем уважении к вампирам.

— Ладно, тогда я сейчас сбегаю за Близняшками, — вызвалась я, хотя совершенно не представляла, где их искать в этих лабиринтах.

— Свежая кровь исцелит ее лучше безвкусной водицы, что много дней в холодильнике кисла на полке, — снова вздохнул Дарий.

При этом он едва взглянул на Афродиту, но та мгновенно поняла его невысказанный намек.

— Охренеть, вот что я вам скажу! Хотите, чтобы она укусила меня ? Опять?

Я растерянно заморгала, не зная, что и сказать. Да и что тут скажешь? Такое решение может принять только сам человек. К счастью, Дарий пришел мне на помощь.

— В душу свою загляни и спроси, чего хочет Богиня.

— Ладно, черт с вами! Нет, быть хорошей — реальное наказание, даже хуже чем петь на детском утреннике! — Афродита со вздохом закатала рукав своего черного бархатного платья и сунула запястье под нос Стиви Рей. — Давай. Кусай меня, кровососка. Только учти, ты у меня в долгу. Опять. Просто не понимаю, с какой стати я вечно должна спасать твою кретинскую деревенскую задницу? Нет, я ведь даже не… — Тут она вдруг умолкла и тихонько взвизгнула.

Честное слово, я до сих пор испытываю некоторую растерянность, когда вспоминаю о том, что произошло дальше. Даже говорить об этом не очень удобно.

Как только Стиви Рей схватила Афродиту за руку, ее лицо преобразилось. В мгновение ока моя добрейшая лучшая подруга превратилась в хищную незнакомку. Глаза ее полыхнули жутким красным огнем, она по-звериному зашипела и, с легкостью прокусив тонкую кожу на запястье Афродиты, словно обезумевший от голода хищник, принялась жадно глотать ее горячую пульсирующую кровь.

Но и Афродита выкинула фокус. Ее испуганный крик перетек в откровенно чувственный стон, и она покорно закрыла глаза.

Конечно, я вас прекрасно понимаю. Это было мерзко и пакостно, и в то же время — невероятно эротично. Я знала, что это еще и приятно. Так и должно было быть.

Так уж мы, вампиры, устроены. Даже укус вампира-недолетки вызывает у донора (человека) и реципиента (недолетки) сильнейшее сексуальное наслаждение. Заметьте — обоюдное! Только благодаря этому мы и выживаем. Старые сказки о том, что вампиры нападают на людей и насильно вспарывают им клыками глотки, по большей мере чушь собачья. Это я вам как будущий вампир говорю. Нет, конечно, всякое может быть. Может, вампира реально вывели из себя, вот он и сорвался. Впрочем, не исключено, что человек со вспоротой глоткой тоже по-своему ловит кайф.

Как бы там ни было, но мы такие, какие есть, и вряд ли будем другими. Возвращаясь к Стиви Рей и Афродите, могу со всей откровенностью сказать, что красные вампиры в полной мере сохранили дарованную нам способность получать и дарить удовольствие в процессе кровопийства.

То есть Афродите было более чем хорошо. Она томно склонила голову на грудь Дария, а огромный воин обнял ее и поцеловал. Стиви Рей не обращала на это никакого внимания, она была полностью поглощена насыщением.

Дарий и Афродита целовались так страстно, что искры летели во все стороны. Клянусь, я своими глазами видела всполохи! Дарий нежно придерживал Афродиту и не позволял Стиви Рей выкручивать ей руку. Афродита обвила его свободной рукой за шею и целовала с таким видом, что я сразу поняла — между ними все серьезно. Она с ним не играет. Мне было стыдно подсматривать, но я просто не могла отвести от них глаз. Честное слово, никогда еще не видела такой прекрасной пары!

— Ну вот. Какой стыд!

— И не говори, Близняшка. Глаза бы мои на это не смотрели!

Я нехотя повернула голову к двери и заметила Близняшек. Эрин держала в руках несколько пакетиков с донорской кровью, а Шони прижимала к груди бутылку красного вина и высокий стакан, из которого моя мама обычно пьет холодный чай.

Протиснувшись между ними, в комнату вбежала Фанти, а за ней торопливо вошел Джек.

— Ух ты, смотрите-ка! Девочка с девочкой, а десерт достался мальчику! — восторженно воскликнул он.

— Любопытно… Оказывается, некоторых мальчиков это заводит, — недовольно буркнул вошедший следом Дэмьен с большим бумажным пакетом в руках.

И все четверо во все глаза уставились на происходящее, словно попав в зоопарк.

Дарий оторвался от губ Афродиты, прижал ее к своей груди и повернулся ко мне.

— Жрица, ей будет ужасно неловко, — понизив голос, встревоженно сказал он мне.

Я не стала терять времени на выяснение того, кого именно он пытается защитить — Афродиту или Стиви Рей, — и развернулась к Близняшкам.

— Давайте сюда, — скомандовала я, забирая у Эрин пакет с кровью. Повернувшись спиной к тому, что происходит на постели, я зубами открыла пакет, как пачку «Скиттлз», незаметно отхлебнув добрый глоток крови. — Подержи стакан, — сказала я Шони. Та насмешливо посмотрела на меня, но повиновалась.

Не обращая внимания на многозначительные взгляды Шони, я облизала губы, поймав языком последние сладкие капельки, потом опрокинула пакет в стакан, вылила остатки себе в рот и отшвырнула выжатый пакет. — Теперь вино.

Бутылку уже открыли, поэтому Шони просто вытащила пробку. Я взяла стакан, на три четверти наполненный кровью, и до краев долила его вином.

— Спасибо! — коротко бросила я и, повернувшись спиной к своим ассистентам, подошла к кровати.

Дальше начались задачи потруднее. Собравшись с силами, я деловито взяла Афродиту за локоть и вытащила ее руку из на удивление мягкой хватки Стиви Рей. При этом я специально встала так, чтобы загородить свою почти полностью голую подругу от любопытных взоров толпы в числе Близняшек, Дэмьена и Джека.

Стиви Рей злобно сверкнула на меня глазами и оскалилась, показав два ряда острых, перепачканных кровью, зубов.

Выглядела она, прямо сказать, чудовищно, но я постаралась не подать виду, что напугана. Нарочито спокойным и деловым голосом, с плохо скрытыми нотками раздражения, я заявила:

— Все, хватит. Теперь пей вот это.

И тут Стиви Рей на меня зарычала.

Как ни странно, Афродита тоже вдруг издала сдавленный звук, похожий на слабое эхо этого звериного рыка. Это что еще за фигня такая?

Я хотела повернуться к Афродите и выяснить, что там с ней такое, но решила не рассеивать силы. Главная опасность заключалась в Стиви Рей, вот на нее и надо было смотреть.

— Я сказала — хватит! — резко, но тихо сказала я, чтобы не привлекать внимание остальных. — Приди в себя, Стиви Рей. Ты достаточно выпила из Афродиты. Теперь. Пей. Вот. Это. Сейчас же, — отчеканила я, а потом сунула ей в руки стакан с вином и кровью.

По лицу Стиви Рей пробежала судорога. Она заморгала и рассеянно посмотрела куда-то сквозь меня. Тогда я поднесла стакан к ее губам. Почуяв запах вина и крови, Стиви Рей мгновенно встрепенулась и начала жадно пить. Видя, что она всецело поглощена этим занятием, я украдкой покосилась на Афродиту, которую Дарий по-прежнему не выпускал из своих объятий. Она выглядела вполне нормально, но была явно чем-то потрясена и не сводила расширенных глаз со Стиви Рей.

Это еще что за загадки? Тревожный холодок пробежал у меня по спине. Мне совсем не понравилось ошеломленное лицо Афродиты. Ясно было, что произошло что-то очень странное, а я в последнее время привыкла с опаской относиться к любым странностям. Впрочем, сейчас у меня были дела поважнее.

— Дэмьен, — резко сказала я, поворачиваясь к остальным. — Стиви Рей нужно одеться. Ты не мог бы подыскать ей что-нибудь?

— В корзине для белья. Там куча чистых футболок, — пробормотала Стиви Рей в перерыве между жадными глотками и указала дрожащей рукой на груду каких-то коробок в углу. Теперь она говорила и выглядела почти нормально. Дэмьен поспешно кивнул и отправился на поиски.

— Дай мне взглянуть на запястье твое, мое сердце, — сказал Дарий Афродите.

Та молча повернулась спиной к глазевшим на нее Близняшкам и Джеку и протянула Дарию руку. Так получилось, что только я одна могла видеть все произошедшее.

Могучий воин бережно поднес к губам тонкое запястье Афродиты. Потом, не сводя с нее глаз, провел языком по отметинам от укуса, с все еще сочившимися из них алыми капельками крови. Афродита затаила дыхание и задрожала, но кровавые капли на глазах начали густеть, а кровотечение прекратилось.

Я смотрела на них во все глаза, поэтому заметила, как Дарий с изумлением посмотрел на Афродиту.

— Вот дерьмо, — еле слышно прошептала та. — Так и сеть, да?

— Да, это так, — так же тихо ответил воин, явно стараясь, чтобы его не услышали остальные.

— Вот дерьмо! — повторила Афродита, и лицо ее исказилось от отчаяния.

Но Дарий улыбнулся, и я увидела в его добрых глазах веселые искорки. Потом он нежно поцеловал запястье Афродиты и прошептал:

— Все пустяки, мое сердце. Нам это нисколько не страшно.

— Честное слово? — шепотом спросила Афродита. — Клянешься?

— Воина слово и сердце мое тебе будет порукой. Я восхищаюсь тобой еще больше, чем прежде. Кровь твоя жизнь ей спасла, ты у смерти ее отстояла.

На мгновение красивое лицо Афродиты стало счастливым и беззащитным. Потом она покачала головой и улыбнулась изумленной, но язвительной улыбкой.

— Нет, с какой стати я постоянно спасаю задницу этой неотесанной деревенщины? Наверное, это наказание за пакости, которые я когда-то вытворяла. Знаешь, Дарий, ведь я была очень-очень дрянной девочкой, — с гордостью заметила Афродита, проведя по лбу дрожащей ладонью.

— Хочешь попить? — спросила я, недоумевая, что у них там за секреты. Впрочем, спрашивать я ни о чем не стала. Видно было, что Дарий и Афродита не хотят обсуждать свои тайны с остальными.

— Хочет, — ответила Стиви Рей за Афродиту.

Тут уж я совсем растерялась. Что тут происходит, в самом деле?

— Вот футболка, — Дэмьен подошел к постели, но, заметив полуголую Стиви Рей, с наслаждением прихлебывавшую кровь с вином, поспешно отвел глаза.

— Спасибо, — улыбнулась я, схватила футболку и передала ее Стиви Рей. Потом посмотрела на Близняшек. К этому времени выпитая из пакета кровь уже оказала на меня свое благотворное действие.

Видите ли, во время бегства из Дома Ночи я призвала нам на помощь все пять стихий и контролировала их до самых туннелей, поэтому здорово вымоталась. Но теперь ко мне потихоньку возвращалась способность соображать.

— Несите сюда кровь и вино. Есть чистый стакан для Афродиты?

Близняшки не успели и рта раскрыть, как Афродита протестующе воскликнула:

— Нет, спасибо, никакой крови! Меня от нее тошнит. Но от вина не откажусь!

— Стакана больше нет, — вздохнула Эрин. — Придется тебе пить из горла, по-плебейски.

— Извиняй, типа, — неискренне извинилась Шони, протягивая Афродите бутылку. — А теперь скажи нам, как человек недолеткам — каково это, когда из тебя сосут кровь?

— Да-да, наши пытливые умы хотят знать, что тебя так зацепило, — подхватила Эрин. — Похоже, тебе это очень нравилось, правда? Неужели ты у нас бисексуалка?

— Близняшки-Дурашки, одна извилина на двоих, — высокомерно усмехнулась Афродита, запрокидывая бутылку. — Чем вы занимались на уроках Вампирской социологии?

— Обо всем этом подробно рассказывается в пособии «Сто ответов для недолеток», — поддержал ее Дэмьен, укоризненно посмотрев на Близняшек. — В слюне вампира содержатся коагулянты, антикоагулянты и эндорфины, которые возбуждают зоны удовольствия в мозгу человека и вампира. Короче говоря, Афродита совершенно права. Вам обеим следует быть повнимательнее на уроках. Иногда просто стыдно за вас, честное слово! Школа, простите меня за откровенность, это не только место для тусовок с друзьями! — сурово закончил наш мальчик-талисманчик, а Джек радостно закивал головой, выражая полное согласие с приговором своего сердечного друга.

— Знаешь, что я тебе скажу, Близняшка? — ласково протянула Шони, угрожающе сощурив свои карамельные глаза. — Что-то мне подсказывает, что занятия наверху на какое-то время отменят. Сама понимаешь, сколько сейчас проблем — вырвавшийся на свободу падший ангел, стая его крылатых ублюдков, паника в народе… Тут ведь не до школы, верно?

— Ты, как всегда, права, сестричка, — закивала Эрин. — Следовательно, нотации Милашки Дэмьена нам по барабану?

— Ты все схватываешь на лету, Близняшка! — восхитилась Шони. — Я думаю, мы могли бы даже повалить его на пол и всласть подергать за волосы. Как ты на это посмотришь?

— Звучит заманчиво, — сладко улыбнулась Эрин.

— Вот это жизнь! — вздохнула Афродита. — Я пью из горлб дешевое винище, после того, как Мисс Сельская Кровососка меня укусила, причем, уже не в первый раз. А прямо на моих глазах придурочная кучка-вонючка собирается устроить потасовку в грязи!

Похоже, Афродита снова нацепила на себя привычную маску адской ведьмы. Устроившись на постели рядом с Дарием, она отхлебнула еще один изрядный глоток вина.

— Раз уж я человек, так хоть напьюсь по-человечески. Может, так и буду жить — еще лет десять или около того.

— На десять лет у меня вина не хватит. — Мы все резко обернулись и увидели незнакомую красную недолетку, вошедшую в комнату в сопровождении целой толпы таких же немертвых. — И это не дешевое вино, смею тебе заметить. Ты отлично знаешь, что я не терплю ничего дешевого !

Пока мои друзья разглядывали вошедшую красотку, я смотрела на Афродиту, поэтому заметила, как на лице ее промелькнуло нечто похожее на смущение и растерянность. Однако она, как всегда, быстро совладала с собой и холодно отчеканила:

— Кучка-вонючка, познакомьтесь — это Венера. Милашка Дэмьен и Одномозговые Близнецы, вы должны помнить мою соседку по комнате, она умерла полгода назад.

— Как видите, слухи о моей смерти оказались преждевременными, — невозмутимо произнесла красотка.

И тут произошло нечто странное. Венера вдруг замерла и начала принюхиваться. Я не преувеличиваю — она задрала голову и несколько раз с шумом втянула носом воздух, не сводя сощуренных глаз с Афродиты. Красные недолетки, сбившиеся в кучку вокруг нее, тоже засопели. Затем голубые глаза Венеры изумленно распахнулись, и она с усмешкой произнесла нараспев:

— Так-так… Вот оно как… Интересно… Очень интересно.

— Не надо, Венера! — начала было Стиви Рей, но Афродита перебила ее:

— Да брось. Плевать. Все равно все узнают.

Тогда блондинка злорадно улыбнулась и громко заявила:

— Я просто хотела сказать, что Стиви Рей и Афродита теперь Запечатленные!

ГЛАВА 4

Я до хруста стиснула зубы, чтобы не ахнуть от изумления.

— Вот это да! Запечатленные! Правда, что ли? — взвизгнул Джек.

Афродита пренебрежительно передернула плечами.

— Похоже на то.

При этом она старательно избегала смотреть в сторону Стиви Рей. Пожалуй, она даже переигрывала, изображая безразличие. Впрочем, все остальные, как обычно, приняли позу Афродиты за чистую монету.

— Эй, Афродита, ты теперь стала «строгой госпожой»? Отшлепай меня и назови гадкой девочкой! — хихикнула Шони.

— И меня тоже! — подхватила Эрин. — Я вела себя очень-очень плохо!

Близняшки переглянулись и затряслись от хохота.

— Мне кажется, это очень любопытно, — протянул Дэмьен, стараясь заглушить хихиканье Близняшек.

— Мне тоже так кажется, — мгновенно поддакнул Джек. — И еще это немножко извращение, правда?

Афродита закатила глаза.

— Похоже, неумолимая карма, наконец, настигла Афродиту, — заметила Венера и злорадно усмехнулась, отчего ее хорошенькое личико вдруг стало неприятным и змеиным.

— Венера, как тебе не стыдно? — воскликнула Стиви Рей. — Афродита только что спасла мне жизнь. Между прочим, уже во второй раз. Ты не имеешь никакого права так говорить о ней!

На этот раз Афродита все-таки посмотрела на Стиви Рей. Но взгляд этот не сулил ничего хорошего.

— Не начинай, слышишь? — угрожающе процедила она.

— Что? — не поняла Стиви Рей.

— Заступаться за меня! Допустим, я еще как-то смогу пережить наше с тобой поганое Запечатление. Но не смей изображать из себя мою подругу, понятно? Мы никогда не были и никогда не будем подругами! — медленно произнесла она, выделяя каждое слово.

— От того, что ты злишься, ничего не изменится, — ответила Стиви Рей.

— Вот как? В таком случае я буду делать вид, будто ничего не произошло! — отрезала Афродита. Тут Близняшки захихикали еще громче, и Афродита в бешенстве повернулась к ним: — Сиамские Пустышки, последний раз вас предупреждаю! Завязывайте ржать, если не хотите, чтобы я удавила вас обеих во сне!

Разумеется, после такой угрозы Близняшки просто согнулись пополам от хохота.

Афродита повернулась к ним спиной и посмотрела на меня.

— Итак, вернемся к тому, о чем я говорила, до того, как меня прервали. Зараза Венера, позволь представить тебе Зои Редберд, нашу супер-недолетку, о которой ты, наверняка, уже наслышана. Этого красавчика зовут Дарий. Он воин и Сын Эреба, а еще он уже занят, следовательно, я оторву тебе голову, если ты попробуешь к нему клеиться. Это Джек. С его стороны тебе ничто не угрожает, потому что бедный мальчик голубой, как колокольчик. Его вторую половинку зовут Дэмьен. Да-да, это тот самый умник, который пялится на меня, как на чудо научной мысли. Ну, Близняшек ты уже видела. Они у нас дурочки, но не убивать же их за это!

Почувствовав на себе пристальный взгляд Венеры, я с трудом отвела глаза от Афродиты (Ничего себе! Запечатлена! Со Стиви Рей!) и посмотрела на блондинку. Выражение ее лица показалось мне таким неприятным, что я немедленно насторожилась. Я как раз пыталась разобраться в том, почему она мне так не нравится, то ли потому, что она злобная стерва (какой она и была), то ли потому, что она крутилась около Эрика (чего, возможно, и не было), то ли всему виной мое настороженное отношение ко всем красным недолеткам, когда Венера снова заговорила:

— Мы с Зои уже встречались, правда, тогда нам не удалось познакомиться поближе. В тот раз она была слишком занята, пытаясь нас убить.

Я подбоченилась и спокойно выдержала неприязненный взгляд ее холодных голубых глаз.

— Раз уж ты открыла вечер воспоминаний, позволь мне освежить и твою память. Я пришла сюда не для того, чтобы кого-то убить. И я не пыталась этого делать. Я пришла, чтобы спасти человека, которого вы собирались прикончить, как до того прикончили двух его друзей. В отличие от вас, я не питаюсь футболистами. Мне больше по вкусу блинчики с шоколадной крошкой из «Айхоп».

— Вот как? Очень жаль, что этого не слышит девочка, которую ты убила, — с ненавистью процедила Венера. Красные недолетки за ее спиной беспокойно зашумели.

— Зои! — взвизгнул Джек. — Ты кого-то убила?

Я хотела ответить, но Венера не предоставила мне такой возможности.

— Конечно, убила. Она убила Просто Элизабет.

— Мне пришлось это сделать, — просто ответила я, глядя в глаза Джека. Я намеренно не смотрела на Венеру и красных недолеток, хотя у меня волосы на шее шевелились от страха. — Они не хотели, чтобы мы с Хитом вышли отсюда живыми.

И я снова повернулась к Венере. Черт возьми, эта девочка просто Снежная Королева! Я стараюсь быть справедливой, поэтому прямо скажу — Венера была опасной соперницей. В своих узких дизайнерский джинсах и простом черном топике с вышитым стразами черепом она смотрелась умопомрачительно. И еще у нее были длинные светлые волосы цвета расплавленного золота.

Короче говоря, Венера была достаточно хороша, чтобы быть подругой Афродиты, а Афродита у нас первая красавица школы. К сожалению, при этом Венера была такой же злобной ведьмой, какой раньше была Афродита, и что-то подсказывало мне, что смерть мало ее изменила.

Я сощурила глаза и громко сказала:

— Ты прекрасно помнишь, что я попросила вас дать нам уйти по-хорошему. Вы отказались. Я вас предупредила. Вы наплевали на мое предупреждение. Что мне оставалось делать? Пришлось защищать себя и того, кто мне дорог. И вот что я вам скажу — если мне придется сделать это еще раз, я делаю.

Я оторвала взгляд от Венеры и уставилась на красных недолеток, сгрудившихся за ее спиной. Признаюсь, мне очень хотелось призвать на помощь Огонь и Ветер, но я все-таки решила обойтись без спецэффектов.

Венера наградила меня ненавидящим взглядом, но промолчала.

— Друзья, друзья, не нужно ссориться! — поспешила нам на выручку Стиви Рей. — Неужели вы забыли, что мы теперь одни против всего Мира и что нам угрожают жуткие пернатые чудища? Голос ее звучал устало, но уверенно. Стиви Рей с трудом уселась на кровати, поправила футболку с надписью «Дикси Чикс» и откинулась на подушки, которые Дарий заботливо подложил ей под спину. — Поэтому, как говорит Тим Ганн из «Проекта Подиум» — давайте попробуем что-нибудь придумать.

— Ооо! — простонал Джек. — Это мое любимое телешоу! Я смотрю все выпуски.

Красные недолетки одобрительно загудели, а я с трудом подавила улыбку. Идиотское увлечение Стиви Рей всеми телешоу в кои-то веки принесло пользу! Выходит, правду говорят, что раз в сто лет даже палка стреляет. Похоже, я недооценивала объединяющую и примиряющую роль реалити-шоу в современном мире!

— Давайте попробуем, — улыбнулась я.

Моя внутренняя охранная сигнализация по-прежнему гремела на полную мощность, предупреждая о том, что красные недолетки вовсе не такие кроткие и пушистые, какими их представляет Стиви Рей, но куда деваться? Судя по всему, Стиви Рей твердо верила, что мы сможем как-то поладить. Может, моя тревожная кнопка на этот раз сработала впустую? Конечно, Венера та еще штучка, но это еще не означает, что все ее «собратья» обязательно должны быть воплощением зла!

— Вот и отлично, — перевела дух Стиви Рей. — Можно мне еще вина с кровью? Крови побольше, — попросила она, протягивая пустой стакан Близняшкам, которые потихоньку перебрались подальше от входа, где стояли красные недолетки. Я обратила внимание, что Дэмьен, Джек и даже Инфанта тоже переместились поближе к кровати Стиви Рей. — Спасибо, — поблагодарила Стиви Рей, когда Эрин забрала у нее стакан. — Там в ящике ножницы, не нужно рвать пакет зубами. — Она заговорщически подмигнула мне. Эрин и Шони занялись приготовлением коктейля, а Стиви Рей медленно обвела глазами красных недолеток. — Мы с вами уже не раз говорили об этом. Вы знаете, что должны хорошо относиться к Зои и остальным ребятам. — Она посмотрела на Дария и слабо улыбнулась. — И к вампирам тоже.

— Простите за опоздание, друзья! Дайте пройти!

Я мгновенно напряглась и впилась глазами в Эрика, прокладывавшего себе дорогу сквозь толпу красных недолеток. Если кто-нибудь из них (особенно Венера!) посмеет оскалить на него зубы, кто-то (я!) разозлится всерьез!

И только Дарий вел себя так, будто не замечал царившего между нами напряжения. Он спокойно повернулся к Эрику и беззаботно спросил:

— Что сообщают по радио о происшествиях в мире?

Эрик с досадой помотал головой.

— Ничего не удалось услышать! Я даже поднялся в подвал, и все равно толку ноль. Одни шумы и помехи, даже сотовый не работает. Зато слышал раскаты грома и видел жуткие молнии. Полыхало в полнеба, честное слово. Дождь все льет, но началось сильное похолодание, так что скоро все кругом замерзнет. Да еще ветер такой, что от свиста уши закладывает. Уж не знаю, обычное это явление или детки Калоны постарались, но на улице жуть что творится. Может, из-за этого и связи никакой нет. К сожалению, это все новости. — Эрик вздохнул и изумленно вытаращил глаза, впервые заметив Стиви Рей. — Без стрелы ты выглядишь гораздо лучше! — улыбнулся он.

— Афродита спасла ей жизнь, угостив своей кровью, — сообщила Шони и захихикала.

— И теперь они Запечатлены! — закончила Эрин и расхохоталась.

— Правда, что ли? Врете! — ошарашенно пробормотал Эрик.

— Нет, они не врут, — спокойно заявила Венера.

— Вот как? Ну… Очень интересно, — пробормотал Эрик и поджал губы, украдкой покосившись на Афродиту.

Она даже головы не повернула в его сторону, продолжая прихлебывать вино прямо из горлышка бутылки. Эрик поперхнулся смехом, но тут же натужно закашлялся и перевел глаза на Венеру.

— Привет-привет, Венера! — дружелюбно улыбнулся он.

— Привет, Эрик, — ответила красотка, наградив его плотоядной ухмылкой, за которую мне тут же захотелось прихлопнуть ее, как таракана.

— Афродита поступила правильно, начав знакомить вас друг с другом, — сказала Стиви Рей, но, поймав свирепый взгляд Афродиты поспешно добавила: — Я говорю это не потому, что мы Запечатлены!

— Лучше бы ты вообще об этом помалкивала, солнышко деревенское, — угрожающе оскалилась Афродита.

Стиви Рей даже ухом не повела и продолжала:

— Я считаю, что вежливость — великое дело, так что давайте как следует познакомимся друг с другом. Ну, Венеру вы уже все знаете, — сказала она и поспешно воскликнула: — Давайте начнем с Элиота.

Вперед нехотя вышел рыжий парень. К сожалению, умирание, оживание и последующее очеловечивание внешне не изменили его ни на йоту. Элиот остался все таким же рыхлым и бледным, и на голове у него по-прежнему красовалось воронье гнездо морковно-рыжих нечесаных волос.

— Привет, — буркнул он. — Я Элиот. Все?

Все молча закивали.

— Теперь Монтоя, — распорядилась Стиви Рей.

Монтоя оказался невысоким смуглым испанцем в широченных штанах, с длинными волосами и с пирсингом по всему лицу. Вид у него был самый хулиганский, поэтому я очень удивилась, когда он улыбнулся нам обезоруживающей широкой улыбкой и сказал:

— Привет!

— А это наша Шэннон Комптон, — Стиви Рей произнесла имя и фамилию девочки слитно, так что получилось «Шэннонкомптон».

— Шэннонкомптон? Я тебя знаю! — встрепенулся Дэмьен. — Это ведь ты читала отрывок из «Монологов вагины» на прошлогоднем школьном вечере?

Хорошенькая Шэннонкомптон просияла.

— Да, я.

— Я тебя запомнил, потому что обожаю «Монологи вагины». Это одно из тех произведений, которые будоражат чувства, заряжают внутренней силой, — в упоении квохтал Дэмьен. — Кажется, сразу после выступления ты… — тут он осекся и опустил глаза.

— Умерла? — подсказала Шэннонкомптон.

— Ну да, — кивнул Дэмьен.

— Ах, как это драматично, — вздохнул Джек.

Афродита закатила глаза и вздохнула.

— Она больше не мертвая, придурки!

— А это Софи, — воскликнула Стиви Рей, укоризненно поглядев на порядком захмелевшую Афродиту.

Высокая брюнетка сделала шаг вперед и улыбнулась нам всем осторожной, но дружелюбной улыбкой.

— Привет.

Мы помахали руками и поприветствовали Софи.

Честно говоря, я стала чувствовать себя намного спокойнее после того, как красные недолетки перестали быть безликой массой и обрели имена. Всегда лучше иметь дело с личностями, а не с толпой, правда? Особенно, если эти личности не собираются тобой закусить… Но красные недолетки пока не проявляли желания подкрепиться нами.

— Теперь Даллас, — Стиви Рей кивнула на парня стоявшего рядом с Венерой. Услышав свое имя, он повернул голову и пробормотал что-то нечленораздельное. Во внешности Далласа не было ничего примечательного, кроме разве что умных глаз и недвусмысленных взглядов, которые он бросал на Стиви Рей.

«Хм- мм, — усмехнулась я про себя. — Очень интересно!»

— Даллас, как ни странно, родился в Хьюстоне продолжала Стиви Рей. — Вот незадача, правда?

Парень смущенно пожал плечами.

— Это очень скверная история, — вздохнул он. — Отец мне рассказывал. Короче говоря, они с мамой зачали меня в Хьюстоне. Честное слово, я никогда не хотел знать подробностей.

— Не верю своим ушам! — закатила глаза Шони. — У твоих родителей был секс ?

— Какая грязь! — подхватила Эрин. — И эти люди запрещали тебе ковырять в носу?

Красные недолетки тихонько захихикали, а потом весело расхохотались над шуточками Близняшек. Я тоже не смогла сдержать улыбку, чувствуя, как тает взаимное напряжение, черной тучей висевшее в воздухе.

— А это наш Энтони, которого мы все зовем Муравей, — отсмеявшись, объявила Стиви Рей.

Муравей робко вышел вперед и еле слышно поздоровался. Что ж, прозвище было очень метким. Бедняга Энтони принадлежал к разряду малышей. Такие есть в каждом классе — они выглядят как десятилетки даже в четырнадцать, когда у них начинают расти усы.

— Джонни Би! — звонко выкрикнула Стиви Рей и улыбнулась, наслаждаясь эффектом.

Джонни Би оказался высоченным атлетом. Своей спокойной уверенностью и крепкими мышцами он напомнил мне Хита.

— Привет, — ослепительно улыбнулся он и задержался взглядом на Близняшках. Те мгновенно приосанились, подняли брови и наградили красавчика долгими оценивающими взглядами.

— Наша Джерарти! — с гордостью представила следующую девушку Стиви Рей. — Она замечательная художница, просто гениальная! Она начала расписывать наши туннели, представляете? Благодаря ей здесь стало даже лучше, чем наверху!

Джерарти тоже оказалась блондинкой, только совсем не высокой и ни капельки не похожей на Барби. Тем не менее она была очень хорошенькой, ее даже не портили светлые волосы мышиного цвета и дурацкая лохматая прическа в стиле далеких 70-х.

— И напоследок — наша общая любимица Крамиша!

Из толпы вышла чернокожая девчонка. Странно, почему я не заметила ее раньше? Неужели Венера, Афродита и Стиви Рей настолько заморочили мне голову, что я совсем ослепла?

Крамиша была одета в облегающую желтую майку с низким вырезом, выставлявшим на всеобщее обозрение верхнюю часть ее черного кружевного лифчика, и обтягивающие джинсы с высокой талией, перехваченные широким золотым ремнем в тон ее коротким сапожкам. Ее густые волосы были подстрижены в короткое каре, причем ровно половина головы была выкрашена в ярко-оранжевый цвет.

— Сразу предупреждаю — к себе в койку никого не пущу! — с ходу заявила Крамиша и грозно обвела нас глазами. Вид у нее был такой, словно мы ей жутко надоели и бесили до чертиков — причем все одновременно.

— Крамиша, я тебе тысячу раз говорила — не надо создавать проблем на пустом месте, — вздохнула Стиви Рей. — Никто не претендует на твою постель.

— Просто хотелося, чтоб сразу усекли, — коверкая слова, объявила Крамиша.

— Очень хорошо. Все тебя поняли, — кивнула Стиви Рей и осторожно посмотрела на меня. — Ну вот, это вся моя команда.

— Разве других недолеток тут нет воскрешенных? — спросил Дарий, прежде чем я успела задать тот же вопрос.

Стиви Рей пожевала губу, а потом ответила, не глядя в глаза Дарию:

— Да, здесь все мои красные недолетки.

«Темнишь, подруга, — хмуро подумала я. — Что-то тут не так».

Я уже хотела произнести это вслух, но Стиви Рей послала мне такой умоляющий взгляд, что я решила пока помолчать, но как следует допросить ее, когда мы останемся наедине.

Но моя тревожная кнопка не признавала права дружбы. Стиви Рей явно что-то скрывала, и аварийная сирена в моей голове включилась на полную мощность. У красных недолеток была какая-то тайна, и сердце подсказывало мне, что все это не к добру.

Ладно, подумаю об этом позже.

— Я Зои Редберд, — откашлявшись, представилась я, стараясь говорить вежливо и спокойно.

— Я уже рассказывала вам про Зои, — быстро заговорила Стиви Рей, пристально глядя на Венеру. — У нее есть власть над всеми пятью стихиями, и благодаря ей я смогла завершить свое Превращение и вернуть себе и всем вам нашу человечность!

— Стиви Рей, как всегда, слегка преувеличивает, — поправила я. — Без помощи моих друзей, и в первую очередь, Афродиты, у меня бы ничего не получилось, — и я кивнула на Афродиту, хлеставшую вино из горлышка. — Афродиту вы все уже знаете. Она теперь снова стала человеком, но не совсем обычным.

Афродита громко фыркнула, но ничего не сказала.

— Это наши Близняшки — Шони и Эрин. Шони наделена властью над стихией Огонь, а Эрин повелевает стихией Вода.

Близняшки дружно закивали и поздоровались.

— Дэмьен и Джек — парочка, — улыбнулась я. — У Дэмьена есть власть над стихией Воздух, а наш Джек гений электроники.

— Привет, — кивнул Дэмьен.

— Приветики! — улыбнулся Джек и потряс бумажным пакетом, который держал в руках. — Я сделал сэндвичей. Хотите?

— Хотелось бы знать, что здесь делает собака? — процедила Венера, оставляя без внимания дружеский жест Джека.

— Эта собака останется здесь, потому что она моя, — твердо ответил Джек и нагнулся, чтобы потрепать Фанти по голове.

— Инфанта останется с Джеком, — подтвердила я, сурово поглядев на Венеру. Честное слово, я бы с удовольствием отбросила приличия и удавила эту стерву Фантиным поводком! — А это Эрик Найт.

— Я помню тебя по драмкружку, — воскликнула Шэннонкомптон и слегка порозовела от волнения. — Ты ужасно знаменитый.

— Привет, Шэннон, — улыбнулся ей Эрик. — Рад снова видеть тебя живой и здоровой.

— Я тебя тоже помню, красавчик. Ты крутил с Афродитой, — сладко пропела Венера.

— Между нами все кончено, — поспешно ответила Афродита, выразительно посмотрев на Дария.

— Вижу. Парень вырос из недолеток, — еще слаще протянула Венера, не сводя глаз с Эрика. — Когда ты Превратился?

— Всего несколько дней назад, — дружелюбно ответил Эрик. — Я собирался ехать в Европу, в академию актерского мастерства, но Шекина попросила меня ненадолго задержаться в Доме Ночи и временно заменить профессора Нолан, пока администрация не подыщет постоянного преподавателя.

— Ух ты! То-то мне сразу показалась знакомой эта Верховная жрица! — воскликнула Шэннонкомптон. — Так это же была сама Шекина! Я увидела ее как раз перед тем, как она бросилась к этому крылатому чудику, а потом… — Она осеклась и прикусила губу.

— Ее убила Неферет, — резко закончила я.

— Правда ли это, о жрица? Ты видела это своими глазами? — повернулся ко мне Дарий.

— Шекина мертва, и это сделала Неферет. Мне кажется, она убила ее силой своей мысли, — твердо ответила я.

— Королева Т-си Сги-ли, — прошептал Дэмьен. — Значит, это правда.

— Не понимаю, о чем вы, и жду объяснений, — нахмурился Дарий.

— Это Дарий, воитель из Сынов Эреба, — запоздало опомнилась я.

— Он прав, — тихо напомнила Стиви Рей. — Мы все хотим знать, что случилось этой ночью.

— Мне нужно знать много больше, друзья, такова моя служба, — ответил Дарий. — Если я здесь остаюсь охранять вас и дальше, должен я знать все о том, что творится в туннелях.

— Это правильно! — горячо воскликнула я. Какое счастье, что среди нас есть хотя бы один настоящий воин!

— Давайте обсудим все за едой, — предложил Джек и широко улыбнулся мне. — Вот увидите, так будет проще! Еда сближает.

— Особенно если едят тебя, — фыркнула Афродита.

— Джек, ты умница! — закивала Стиви Рей. — Тащите сюда ящики из кухни и захватите пакеты с чипсами и все, что найдете. Будем есть и разговаривать!

— Кровь нести? — уточнила Венера.

— Да, конечно, — невозмутимо кивнула Стиви Рей, как будто речь шла об упаковке колы. Судя по всему, она давала нам понять, что здесь это дело обычное и не стоит обращать внимания.

— Отлично, — кивнула Венера.

— Эй, раз все равно идешь на кухню, прихвати мне бутылочку вина! — крикнула с кровати Афродита.

— С радостью. Только я не люблю благотворительности, поэтому тебе придется за него заплатить, — оскалилась Венера.

— Я помню, — спокойно ответила Афродита. — И и ты прекрасно помнишь, что я всегда плачу по счетам.

— Это было раньше, — сухо ответила Венера. — С тех пор ты здорово изменилась.

— Да ты что? — захлопала ресницами Афродита. — И ты только сейчас заметила, что я превратилась в человека?

— Я не об этом. Ладно, проехали. Просто не забудь заплатить за вино, — напомнила Венера и вышла из комнаты.

— Ой, божечки, ну разве так можно? — всплеснула руками Стиви Рей. — И это точно, что вы были соседками по комнате?

Афродита не удостоила ее даже взгляда. Мне ужасно захотелось как следует встряхнуть ее за плечи и закричать: «Опомнись, Афродита! Неужели ты думаешь, что Запечатление исчезнет, если ты будешь игнорировать Стиви Рей?»

— Да, они были соседками, — неожиданно ответил Эрик, и я сразу вспомнила, что в те времена они с Афродитой были вместе. Не удивительно, что он хорошо знает Венеру! Может быть, даже слишком хорошо.

— Что ж, времена меняются, — негромко сказала Афродита.

— Люди меняются, — так же тихо ответила я, отводя глаза от Эрика.

Афродита посмотрела мне прямо в глаза и улыбнулась грустной, слегка насмешливой улыбкой.

— Чертовски верно.

ГЛАВА 5

— Тут у нас арахисовое масло, джем, болонские колбаски и плавленый сыр ломтиками, — объявил Джек. Слова «плавленный сыр ломтиками» он произнес с таким отвращением, словно предлагал нам червей и грязь из лужи. — А вот это мой личный сюрприз «от шефа» — сэндвичи из белого хлеба, майонеза, арахисового масла и латука!

— Спасибо, Джек. Славные тошнотики, — скривилась Шони.

— Совсем спятил, кормить нас всяким дерьмом, — поддержала Эрин. Чокнутый белый пацанчик-гей, — буркнула Крамиша, загребая себе на тарелку болонские колбаски и сэндвичи с сыром.

Близняшки дружно закивали и, окинув Джека возмущенными взглядами, уселись на ящик рядом с Крамишей.

У Джека затряслись губы.

— Ненравда, это вкусно! — пробормотал он, беспомощно глядя на свои творения. — Вы бы сначала попробовали, прежде чем обзываться!

— Можно мне один? — сжалилась Шэннонкомптон.

— Спасибо! — просиял Джек и вручил ей самый большой сэндвич, завернутый в кусок бумажного полотенца.

Крошечная каморка Стиви Рей наполнилась гулом голосов, шорохом бумаги, смехом и хрустом пакетов с чипсами. Честно признаться, меня приятно удивило количество еды и колы (кола, наконец-то!).

Передаваемые по кругу бутылки с вином и пакеты с кровью придавали нашему застолью совершенно сюрреалистический характер. Я сидела на кровати вместе с Афродитой, Дарием и Стиви Рей, которая с каждой минутой чувствовала себя все лучше и лучше. Под звуки веселых голосов и хруст чипсов можно было легко представить, будто мы сидим в девичьем корпусе Дома Ночи, а вовсе не в темных туннелях под городом. На какое-то время мы снова превратились в обычных ребят, которых судьба свела в одном весьма странном месте.

— Мы ждем рассказ о создании, вставшем из праха земного, и о чудовищных птицах, что вьются вокруг него стаей, — напомнил Дарий.

— К сожалению, мы сами знаем о нем совсем немного, и только по рассказу моей бабушки, — начала я и вдруг замолчала, сглотнув подступившие к горлу слезы. — Но бабушка сейчас в коме и не сможет нам помочь.

— Что ты говоришь, Зои? — ахнула Стиви Рей, ласково дотрагиваясь до моей руки. — Что с ней случилось?

— По официальной версии — она попала в аварию, — проговорила я. — Но на самом деле аварию подстроили пересмешники, потому что бабушка о них знала!

— Если я правильно понял, ты так называешь созданий, что поднялись из земли вместе с крылатым мужчиной? — уточнил Дарий.

— Да, это его дети, — закивала я. — На протяжении тысячелетий Калона насиловал женщин из племени моей бабушки, и от этой связи у них иногда рождались вороны-пересмешники. Когда Калона вырвался из-под земли, они тоже обрели тела.

— Ты все узнала о них из легенды народа чероки? — спросил Дарий.

— Не только. Сначала Афродите было видение, из которого мы узнали о пророчестве, предвещавшем скорое возвращение Калоны. Пророчество было написано рукой моей бабушки, поэтому мы позвонили ей и все рассказали. Бабушка очень испугалась и приехала в Дом Ночи, чтобы помочь нам, — я помолчала, собираясь с силами, чтобы закончить. — Поэтому пересмешники на нее напали!

— Жаль, что пророчество это сейчас недоступно, было бы очень полезно еще раз обдумать его, раз Калона вернулся, — задумчиво протянул Дарий.

— Проще простого, — ответила Афродита. Она надолго присосалась к бутылке, потом вытерла губы тыльной стороной ладони, тихонько икнула и продекламировала:

— Ух ты! Просто замечательно! — воскликнул Джек и захлопал в ладоши.

Афродита царственно раскланялась на все стороны и с легкой запинкой произнесла:

— Спасибо… Спасибо… Ну что вы, это огромное счастье для меня. Мое искусство принадлежит всем вам!

Закончив кривляться, она снова откинулась на подушки и подкрепила силы хорошим глотком из бутылки. Я недовольно покосилась на нее и решила, что отныне буду серьезно приглядывать за ее увлечением спиртным. Нет, я все понимаю — жуткий стресс, потеря крови, Запечатление со Стиви Рей — но ведь нужно и меру знать! Не хватало только, чтобы наша Ясновидящая Красотка превратилась в Ясновидящую Алкоголичку!

Дарий задумчиво покачал головой.

— Значит, Калона и есть этот древний владыка! Но непонятным осталось, кто он такой и откуда?

— Бабушка сказала, что проще всего назвать его падшим ангелом, одним из тех бессмертных духов, что в далекой древности спускались с небес на землю. Не случайно в культуре почти всех народов сохранились воспоминания об этих существах. Достаточно вспомнить Ветхий Завет или древнегреческие мифы.

— Надо сказать, они неплохо устроились! — слегка заплетающимся языком заметила Афродита. — Жили на небе, а на землю летали, как на каникулы. Потом оценили красоту земных женщин и повадились «соединяться» с ними. Соединяться! Сказали бы прямо — тра…

— Спасибо, Афродита! Дальше я сама, — поспешно вмешалась я.

Хорошо, конечно, что она перестала дуться, Но ее пьяный сарказм был не многим лучше. Мудрый Дэмьен молча протянул мне сэндвич и кивнул на Афродиту.

Я передала ей сверток, сказала:

— Нa, закуси, — и вернулась к рассказу. — Калона тоже начал путаться с женщинами из рода чероки и вскоре потерял голову от похоти. Женщины стали сторониться его, и тогда он обезумел и превратился в чудовище. Он сковывал чарами мужчин чероки и насиловал их женщин. В конце концов, преступления Калоны переполнили чашу терпения племени, и тогда мудрые женщины чероки — их называли гигуйи — придумали способ сокрушить его. Они слепили из глины прекрасную девушку, которая должна был заманить Калону в ловушку.

— Что? — переспросила Стиви Рей. — Это была глиняная кукла?

— Да, только дивно прекрасная. Каждая мудрая гигуйя наградила ее особым даром, а потом они все вместе вдохнули в глиняную девушку жизнь и дали ей имя А-я . Стоило Калоне увидеть А-ю, как он возжелал ее. Но А-я была послушна воле гигуй. Она бросилась бегом от Калоны и заманила его в глубокую подземную пещеру. Калона смертельно боялся любых подземелий, но не мог противиться сжигавшей его страсти и попал в ловушку.

— Вот почему ты велела нам скрыться в туннелях, — догадался Дарий.

Я кивнула.

— Значит, Калону считаете вы грозным духом бессмертным? А пересмешники — дети его и покорные слуги, — медленно произнес воитель. — Кто же тогда королева Т-си Сги-ли, супруга владыки?

— Насколько я поняла из рассказа бабушки, Т-си Сги-ли — это злые ведьмы чероки. Не добрые колдуньи и даже не жрицы, а настоящие ведьмы, как в сказке. Они — воплощение зла, настоящие демоны, только смертные. И еще они отличались магическими силами и могли убивать при помощи мысли. — Я помолчала, а потом решительно закончила: — Неферет — Т-си Сги-ли. Это о ней говорится в пророчестве.

— Но Неферет объявила Калону земным воплощением Эреба, перед лицом Дома Ночи супругом своим назвала и владыкой, — задумчиво сказал Дарий. — Значит, себя она видит Богиней самуй только смертной. Никс и Эреб — это нынче у нас Неферет и Калона!

— Неферет лжет! — возмущенно воскликнула я. — На самом деле она отвернулась от Никс. Я давно знала об этом, но не могла открыто выступить против Верховной жрицы. Вы же сами видели, что произошло этой ночью. Весь Дом Ночи видел Стиви Рей и красных недолеток, но никто не посмел восстать против Неферет! Кроме Шекины никто и ухом не повел, когда она открыто приказала Старку стрелять.

— Теперь я понимаю, зачем Неферет так добивалась перевода Старка из чикагского Дома Ночи в Талсу, — хлопнул себя по лбу Дэмьен. Все в недоумении уставились на него, и он пояснил: — На прошлогодних летних состязаниях Старк получил золотую медаль за стрельбу из лука. Неферет хотела заполучить его, чтобы он выстрелил в Стиви Рей и исполнил пророчество!

— Похоже на правду, — подала голос Афродита. — Нам известно, что Неферет что-то делает с умершими недолетками. Очевидно, она с самого начала хотела использовать Старка, и — как ни печально — все вышло именно так, как она задумала. Старк превратился в немертвую нежить и ее послушную марионетку!

Афродита с торжествующим видом обвела глазами всю компанию и наградила себя за смекалку огромным глотком из бутылки.

— К счастью, после смерти этот чемпион утратил былую меткость, — поежилась Стиви Рей. — А то убил бы меня на месте!

— Ты не права, — выпалила я прежде, чем успела прикусить язык. Ну что ж, слово не воробей. Теперь придется рассказать все начистоту. — Старк не промахнулся. Он нарочно промазал.

— Как это? — выпучила глаза Стиви Рей.

— Перед смертью Старк рассказал мне о даре, которым наделила его Никс. Он никогда не промахивается. Никогда .

— Но если Старк нарочно оставил в живых Стиви Рей, значит, он все-таки не полностью находится под контролем Неферет, — заметил Дэмьен.

— Он назвал тебя по имени, — негромко сказал Эрик и впился в меня своими пронзительными синими глазами. — Я отлично это помню. Перед тем, как выстрелить в Стиви Рей, он окликнул тебя. И добавил, что вернулся к тебе.

— Я была с ним, когда он умер, — честно ответила я, твердо выдержав взгляд Эрика. Не хватало еще чувствовать себя виноватой в том, что кто-то, кроме него, мог испытывать ко мне теплые чувства! В конце концов, не такая уж я уродина! — И я успела ему рассказать, что недолетки в нашем Доме Ночи не умирают насовсем. Он вспомнил об этом, только и всего.

— Связь между вами возникла, и связь непростая, — задумчиво покачал головой Дарий. — К худу она иль к добру, знать пока мы не можем. Только сдается мне, ради тебя Старк попал мимо цели.

— Но Старк совершенно изменился! — протестующе воскликнула я, стараясь не смотреть на Эрика. Прошло всего несколько дней с тех пор, как я поцеловала Старка, и он умер у меня на руках, по мне казалось, будто это было в другой жизни. — Неферет полностью его контролирует, даже если он и пытается сопротивляться!

— Да-да, она его точно околдовала! — закивал Джек.

— Постойте-ка, я кое-что вспомнил, — наморщил лоб Дэмьен. — Я обратил внимание, что после появления Калоны все стали вести себя очень странно, как будто под дурманом каким то!

Венера презрительно фыркнула (точь-в-точь как Афродита в своем наиболее вредном и наименее привлекательном настроении) и заявила:

— Все, кроме нас, — она обвела широким жестом красных недолеток. — Как только мы его увидели, то сразу поняли, что он порождение зла и дерьмо собачье!

— Но как вы догадались? — спросила я. — Вы видели, что при его появлении все недолетки,1 кроме нас, разумеется — повалились на коле ни! Даже Сыновья Эреба не выступили против Калоны!

Я тактично умолчала о том, что сама едва не бросилась к ногам Калоны. Во-первых, говорить о себе невежливо, а во-вторых, зачем я буду ронять свой авторитет перед красными недолетками?

Венера высокомерно дернула плечами.

— Это же очевидно! Конечно, он красавец и все такое, но я вас умоляю! Он же выскочил из земли сразу после того, как на нее пролилась кровь Стиви Рей! Разве добро рождается на свет из кровавой лужи?

Ишь ты, как замечательно она разбирается в зле! Наверное, потому, что слишком хорошо с ним знакома.

— У него же крылья, да? — спросила Крамиша. — Это неправильно. Мне ма говорила: Крамиша, не доверяй белым пацанам, особливо красавцбм. Я всегда слушалась ма, она плохо не посоветывает. И когда этот с крыльями выскочил из кровяной земли, а за ним вылетела стая корявых птиц с человечьими руками-ногами, я сразу сказала себе: «Осторожно, Крамиша! Тут дело нечисто!»

— Это точно! — с жаром поддержал ее белый пацан-красавец по имени Джек.

— Вот что я вам скажу, друзья, — очень серьезно сказал Дэмьен, и мы все повернулись к нему. — Если бы мы не стояли в круге, и если бы Афродита — огромное ей за это спасибо! — не орала на нас, приказывая держаться и не размыкать его, я бы сам упал на колени перед Калоной.

Холодок страха пробежал у меня между лопаток.

— А вы? — повернулась я к Близняшкам.

— Он был такой крутой, — вздохнула Шони.

— Такой сладкий, — виновато кивнула Эрин и вопросительно посмотрела на Шони. Та кивнула, и тогда Эрин со вздохом призналась: — Не сердись, но только мы тоже покорились бы. Если бы Афродита не кричала на нас таким ужасным голосом и не требовала удерживать круг, мы бы тоже были вместе со всеми.

— Нам стыдно, — потупилась Шони.

— У вас не было моей ма, — великодушно утешила ее Крамиша. — Откуда вам понабраться умом?

— Выходит, я в очередной раз спасла кучку-вонючку? — хмыкнула Афродита.

— Ешь сэндвич, — посоветовала я и повернулась к Эрику. — А ты что скажешь? Тебе тоже хотелось?… — Я смущенно замолчала, не зная, как задать вопрос.

— Поклониться ему? — пришел мне на помощь Эрик, и я кивнула. — Да, я тоже почувствовал его силу. Но не забывай, ведь я уже знал, что с Неферет что-то не так. Поэтому когда она начала льнуть к Калоне, мне сразу же расхотелось иметь с ним дело. Вот почему я сосредоточился на других вещах.

Мы понимающе переглянулись. Конечно, Эрик знал про Неферет, ведь однажды он стал случайным свидетелем нашего с ней разговоpа. Кроме того, Эрику к тому времени было известно, что я изменила ему с Лореном Блейком только потому, что Неферет велела своему любовнику соблазнить меня и рассорить с друзьями.

— Если позволите, я подытожу все то, что услышал, — поднял руку Дарий. — Все недолетки особо чувствительны к чарам Калоны, только у красных противиться им получается лучше. Впрочем, обычные тоже способны сдержаться, если опомнятся вовремя или им кто-то поможет. — Дарий помедлил и посмотрел на Джека: — Что скажешь ты о себе, молодой недолетка? Тоже хотелось тебе поклониться Калоне?

Но Джек решительно помотал головой.

— Ни капельки. Но, если честно, я на него почти не смотрел. Сначала я ужасно беспокоился за Стиви Рей, а потом думал только о том, чтобы не разлучиться с Дэмьеном. А тут еще Фанти обезумела при виде Старка, — добавил он и наклонился, чтобы погладить собаку. — Где уж тут думать о Калоне!

— А ты что скажешь? — посмотрела я на Дария. — Ты тоже почувствовал его власть?

Дарий быстро посмотрел на Афродиту, рассеянно жевавшую сэндвич.

— Мысли другие меня занимали, Верховная жрица, хоть, признаю, я почувствовал чары Калоны. Но не забудь, я во многом отличен от воинов-братьев — с вами я связан крепчайшими узами долга и дружбы. С первого дня, как я стал охранять Афродиту и Зои, крепкая связь между нами возникла, и ей не прерваться, — могучий воин улыбнулся мне и продолжил: — Издревле так повелось меж Сынами Эреба — клятва защиты сильнее всех чар и надежнее кремня. Часто Верховную жрицу всю жизнь охраняют воины те, что поклялись ей в верности с детства. Мы не случайно зовемся сынами супруга Богини — преданность наша дается лишь раз, и ее не отнимешь.

Я улыбнулась ему в ответ и молча взмолилась Богине, чтобы паршивка Афродита не посмела разбить золотое сердце Дария.

— Как вы думаете, что сейчас творится наверху, — неожиданно спросил Джек.

Все, словно по команде, посмотрели на сводчатый потолок туннеля, и клянусь, не я одна с радостью подумала о том, какой толстый слой камня и почвы отгораживает нас от «верха».

— Не знаю, — честно ответила я. Хватит, уже обожглась на сладкой лжи! Самая тяжелая правда все равно лучше, чем пустая болтовня типа «я-уверена-что-там-все-в-порядке». Я хорошенько подумала и произнесла, тщательно взвешивая каждое слово: — Давайте просто подведем итог всему, что нам известно. Мы знаем, что древний владыка вырвался из своего подземного заточения. Мы знаем также, что вместе с ним на землю явилась целая армия его жутких демонических слуг. В последний раз, когда Калона являлся на землю, он насиловал женщин и порабощал мужчин, и у нас нет никаких оснований надеяться, что после заточения его привычки сильно изменились. И самое печальное — мы знаем, что наша Верховная жрица, а возможно и все обитатели Дома Ночи, перешли на темную сторону. Пусть не по своей воле, пусть временно и под действием чар — но такова реальность.

Воцарилась долгая тишина, а потом Эрик невесело улыбнулся:

— Не зря я так люблю «Звездные войны». Они дают нам примеры на все случаи жизни.

Я улыбнулась в ответ и продолжала:

— Мы не знаем, какой вред Калона и его приспешники уже успели причинить людям и вампирам. Эрик только что рассказал нам о страшной грозе, разразившейся наверху. Там прошел ураганный ливень, ударил дикий мороз и дует страшный ветер. Впрочем, возможно, что все это не имеет никакого отношения к Калоне. В конце концов, мы живем в Оклахоме, а здесь погода частенько показывает фокусы.

— Ооооо-клахома! — пропела пьяная Афродита. — Родина торнадо, пыльнадо, ураганов и прочих мураганов. Тут только держись!

Я подавила вздох и решила не обращать внимания на Ясновидящую Алкоголичку.

— С другой стороны, здесь мы в полной безопасности. У нас есть еда, укрытие и все такое.

«По крайней мере, я очень на это надеюсь».

Я похлопала рукой по кровати, застеленной на редкость шикарным постельным бельем зеленого цвета.

— Кстати, о «всем таком». Где вы разжились барахлишком? — спросила я у Стиви Рей. — Пойми меня правильно, я вовсе не хочу вас обидеть, но вот эта кровать, стол, холодильники, посуда и все прочее очень сильно отличаются от тех мешков и прочего тряпья, которое я застала здесь в прошлый раз.

Стиви Рей улыбнулась до ушей и покраснела.

— Это все Афродита, — смущенно проговорила она. — Благодаря ей тут все преобразилось.

— Афродита? — в недоумении переспросила я и вместе с остальными уставилась на нашу красотку.

— Что вы на меня так смотрите? Да, мне пришлось стать лицом общества Добрых Дел! Слава Богине, что она сделала меня такой красоткой! — пробормотала Афродита и рыгнула, как пьяный мужик. — Ой, скуза [4], - смутилась она.

— Скузи? — переспросил Джек.

— Это по-итальянски, дерево, — рявкнула Афродита. — Расширяй свой гомосексуальный кругозор!

— И что же тут сделала Афродита? — поспешила спросить я, пока все не кончилось настоящим скандалом.

— Она купила все, что тут есть. И вообще, это была ее идея все здесь переделать, — с гордостью заметила Стиви Рей.

— Скуза? — переспросила я, изо всех сил стараясь не улыбаться.

— Мне пришлось провести тут целых два дня. Неужели ты думала, что я буду жить в хлеву? Да ни в жизнь! Золотая кредитка творит чудеса, детки. Моим родителям пришлось оплатить все это, включая несколько бутылок самого сухого мартини, — похвасталась Афродита. — Тут неподалеку, на площади Утика, есть чудный магазинчик сети «Поттери Барн». Вся мебель и дизайнерские штучки для интерьера оттуда. С доставкой, разумеется. «Хоум Депо» тоже оказался поблизости, но об этом меня просветил кто-то из красноглазых фриков, сама я, как ты понимаешь, никогда не интересовалась инструментами и стройматериалами.

— Не называй их фриками! — всполошилась Стиви Рей.

— И что ты сделаешь? Укусишь меня за плохие слова?

— Она уже сделала это, — заметила Венера.

Афродита устремила мутный взгляд в ее сторону, но не успела отбрить бывшую подругу, потому что парень по имени Даллас вдруг сказал:

— Это я рассказал про «Хоум Депо». — Мы все обернулись к нему, и он смущенно добавил: — Мне очень нравится все делать своими руками.

— Ты сказала про доставку, — напомнила Эрин. — То есть они доставили все сюда? В туннели?

— Не совсем, — пояснила Стиви Рей. — Мы выписали все в «Трибьюн Лофтс», это тут рядом. А потом, после очень дружеской просьбы, грузчики оттащили все сюда и начисто об этом забыли. И вот — фокус-покус! Новая обстановка в старых интерьерах!

— Все же не понял я шутку про службу доставки, — прямо заявил честный Дарий. — Как вы смогли убедить персонал груз сюда вам доставить?

Я вздохнула.

— Видишь ли, у красных вампиров есть способность…

— И у красных недолеток тоже, просто не такая сильная! — перебила меня Стиви Рей.

— И у красных недолеток тоже, — терпеливо поправилась я. — Они умеют манипулировать сознанием людей.

— Зачем ты так плохо говоришь? — замахала руками Стиви Рей и повернулась к Дарию. — На словах это звучит гораздо хуже, чем на самом деле. Я просто стерла воспоминания грузчиков, только и всего. Я ими не манипулировала! Мы не используем свои силы во зло, правда? — Она обвела глазами свою компанию.

Ее приспешники послушно закивали, но я заметила, что Венера и Крамиша отвели глаза в сторону. Час от часу не легче!

— Ну а теперь я собрать воедино попробую факты, что мы узнали о красных вампирах, живущих в туннелях, — подытожил Дарий. — Могут людьми управлять они с помощью мысли, солнца боятся и света дневного совсем не выносят. Раны у них заживают быстрее, сильны они телом. Лишь под землей себя чувствуют дома, им воздух не нужен. Кажется, я ничего не забыл или список неполон?

— Неполон! — икнула Афродита. — Еще они кусаются!

ГЛАВА 6

— Все, хватит! — воскликнула я, когда все отсмеялись. — Я отключаю Афродите микрофон!

— Афродита — она из таких! — сказала Крамиша, с нежностью глядя на захмелевшую красотку. — Она сдвинутая даже когда не пьяная и сиську и не Запечатленная. Но мы, считай, все равно ее любим.

— Да, — сказала я Дарию, дождавшись, когда стихнет новый приступ хохота. — Ты ничего не упустил. Такие они — красные недолетки.

— И красные вампиры, — в усталом голосе Стиви Рей ясно слышалась гордость. — И еще мы можем точно определять время. Например, я знаю, что рассвет был… — она помолчала и склонила голову к плечу, будто прислушивалась к чему-то, — …ровно шестьдесят три минуты тому назад.

— Взрослым вампирам такое уменье от века присуще, — напомнил ей Дарий.

— Зато не всех взрослых вампиров на рассвете так клонит в сон, как меня, — широко зевнула Стиви Рей.

— Тут ты права, даже спорить с тобой мы не будем, — улыбнулся Дарий.

— А я просто с ног валюсь с наступлением рассвета, — призналась Стиви Рей. — Особенно сегодня, но это, наверное, все-таки из-за того, что меня проткнули дурацкой стрелой.

Стоило Стиви Рей заговорить о сне, как я тоже почувствовала страшную усталость. Краткий заряд бодрости, полученный от глотка пакетной крови, давно иссяк. Я обвела глазами нашу компанию и увидела, что под глазами у недолеток залегли черные тени, а многие с трудом сдерживают зевки.

Что ж, усталость брала свое. Меня по-прежнему до смерти пугал Калона, я тревожилась о том, что происходит сейчас в Доме Ночи, и подозревала, что с красными недолетками дело обстоит совсем не так, как хочет представить Стиви Рей, но у меня просто не было сил думать об этом.

Как жаль, что я не могу просто беспомощно разреветься! Я сглотнула невыплаканные слезы, собралась с силами и сказала:

— Давайте разойдемся и вздремнем немножко? Тут мы в безопасности, а вылезать наружу сейчас было бы просто самоубийством, тем более, что мы еле стоим на ногах от усталости.

— Это разумно, Верховная жрица, нам всем нужен отдых, — согласился Дарий. — Но предложил бы я выставить все же дозорную стражу, около каждого входа и выхода из подземелья. Так будет всем нам спокойнее и безопасней.

— Ты совершенно прав! — обрадовалась я. — Стиви Рей, здесь есть еще входы, кроме того, что из вокзала?

— Ты же понимаешь, эти туннели соединяются с подвалами многих домов в центре, — ответила Стиви Рей. — Мы сейчас находимся лишь в небольшой секции их огромной сети…

— Но в этой секции нет никого, кроме вас? — уточнила я.

— Ну… нет. Сюда мало кто заходит, — пробормотала Стиви Рей, опуская глаза. — Все думают, что тут жуть и запустение.

— Неужели? — язвительно заметила Афродита, проигнорировав мои слова об отключении микрофона. — И знаешь, почему они так думают? Потому что тут действительно жуть и запустение!

Она пьяно захихикала и присосалась ко второй бутылке.

— Это не правдиво, — возразила Крамиша, исподлобья взглянув на Афродиту. — Мы тут живем и ничего не запущиваем! И здеся не жуть, потому что мы украшаемся. Ты же дала нам золотую кредитку, и мы работаем во всю прыть!

— У тебя проблемы с грамматикой? — хохотнула Афродита, поглядев на нее из-за плеча Дария. — Сначала научись правильно говорить, а потом рассуждай об украшении пространства!

— Ты несносная белая пацанка! Я знаю, ты человек, и пьяна в дым, и еще Запечатлена со Стиви Рей, потому тебе нельзя надрать задницу, но это покамест. Будешь меня обижать, я забуду о правилах и задам тебе, сколько влезет! — пригрозила Крамиша.

— Прекратите ссориться! — устало вздохнула я, — Давайте сначала разберемся с плохими парнями, которые могут задать нам всем, а потом погрызем друг друга. Стиви Рей, эти туннели соединяются с другими?

— Соединялись, но сейчас они отрезаны от остальной сети. По крайней мере, так это выглядит со стороны.

— Сколько есть выходов из этой части в другие туннели? — прямо спросил Дарий.

— Я знаю только об одном. И он закрыт толстенной железной дверью. А вам что-нибудь известно о других выходах? — повернулась Стиви Рей к своим недолеткам.

— Кажется, да, — ответил Муравей.

— Кажется?

— Я тут все облазил и нашел большой обвал в одном из переходов. Там есть лаз, но такой узкий, что даже мне протиснуться не удалось. Я хотел прийти туда еще раз с лопатой или, на худой конец, с мускулистым здоровяком, типа Джонни Би, но как-то не собрался.

Джонни Би с довольной ухмылкой поглядел на всех нас. Я проигнорировала его взгляд, зато Близняшки радостно захихикали.

— Значит, кроме лестницы, ведущей из вокзального подвала, сюда больше никак нельзя попасть? — напрямую спросила я.

— Типа того, — промямлила Стиви Рей, пряча глаза.

— Раз это так, предлагаю я выставить два караула, — решил Дарий. — Первый у входа подвального, ну а второй в этом месте, где есть проход, пусть и узкий, в другие туннели.

— Отличная идея! — закивала я.

— Первую стражу я буду стоять возле входа в подвал под вокзалом, — объявил Дарий. — Эрик, ты сменишь меня на посту, это дело для взрослых вампиров. Здесь наше слабое место, стеречь его нужно особо.

— Решено, — кивнул Эрик.

— А мы с Джеком будем стоять возле засыпанного входа в другие туннели, — вызвался Дэмьен. — Если вы не возражаете, конечно.

— Да, мы с Дэмьеном не будем терять время даром, — воодушевился Джек. — Пока стоим на посту, составим меню на ближайшее время и напишем список всего, что нам нужно для готовки!

— Очень хорошо, — улыбнулась я обоим.

— Здравая мысль и готовность мне ваша особо приятна, — кивнул Дарий. — Шони и Эрин, вы смените их, когда время наступит?

— Ага, — хором ответили Близняшки. — Запросто!

— С этим покончено, стало быть, всем нам нора расходиться, — сказал Дарий. — Думаю я, что должны мы избавить любезных хозяев от караула в дневные часы, когда солнце снаружи.

— Почему это? — спросил Джонни Би, поигрывая мышцами. Не дать ни взять, переполненный тестостероном мачо! — Мы тут тоже не слабаки!.

— Не в этом дело, — поспешно ответила я. Просто днем вы будете отсыпаться, а караулить по ночам, когда у вас больше сил. Надеюсь, вы окажетесь сильнее тех, кто осмелится к нам сунуться! — с улыбкой закончила я.

Зачем говорить вслух о том, о чем лучше промолчать? Дело было далеко не только в светобоязни красных недолеток. Признаться, я просто не смогла бы уснуть, зная, что меня «охраняют» странные питомцы Стиви Рей.

— Понял! Ага, все правильно. Мы справимся, вот увидишь. Уж я-то смогу защитить нашу жрицу и ее компанию, — заверил Джонни Би, игриво мне подмигнув.

Я едва удержалась, чтобы не закатить глаза. Еще одного качка мне только недоставало! Не говоря уже о том, что я пока что с опаской относилась ко всем красным недолеткам. Я украдкой покосилась на Эрика и виновато потупилась. Разумеется, он все заметил! Везет, как утопленнице, честное слово! С тех пор, как мы забрались в эти туннели, Эрик практически не обращал на меня внимания, и надо же ему было посмотреть на меня именно в тот момент, когда мне стоил глазки другой парень!

Джек поднял руку, как отличник на первой парте, и сказал:

— Гх-м… У меня вопрос.

— Слушаю, Джек, — оживилась я.

— Где мы будем спать?

— Отличный вопрос, — кивнула я и повернулась к Стиви Рей. — Что скажешь?

Но Джонни Би опередил ее с ответом.

— Запишите для протокола — лично я с радостью разделю свою постель с кем-нибудь подходящим. У меня щедрое сердце, не то, что у Крамиши.

— Но поделить-то ты собираешься не его! — парировала Крамиша.

— Только без обижаток, детка, — воскликнул Джонни Би не слишком удачно пародируя ее негритянский говор.

— Вот сумасдвинутый, — буркнула Крамиша и отвернулась.

— У нас есть спальные мешки, — пролепетала Стиви Рей, засыпая на ходу. — Венера, будь умницей, выдай Зои и ребятам все необходимое. Ложитесь в любой комнате, какая понравится, — добавила она и с усталой улыбкой посмотрела на Крамишу. — Кроме Крамишиной, разумеется. Она никого не пускает к себе в постель.

— Не, в комнату я не противная, — смилостивилась Крамиша. — В комнату пускаю. Я только в койку противная.

— Значит, у вас у каждого отдельная комната? — спросила я, стараясь не выдать своего изумления.

Просто не верилось, как сильно тут все переменилось! В последний раз, когда я тут была, в этих недолетках не было ничего человеческого, а грязные темные туннели наводили настоящий ужас. Сейчас мы сидели в чистенькой уютной комнате, освещенной свечами и масляными светильниками. Вокруг была удобная новая мебель, не говоря уже о шикарном постельном белье и стильных подушках на кровати. Все выглядело настолько нормальным, что мне ужасно захотелось поверить, будто мои страхи совершении беспочвенны и красные недолетки изменились так же сильно, как их обиталище.

— Если кто-нибудь из вас хочет занять отдельную комнату, у нас и такие найдутся, кивнула Венера. — Тут их полно. Видите ли, в нашей части туннеля очень много тупичков, которые с легкостью превращаются в комнаты. У меня, скажем, совершенно отдельное гнездышко, — пропела она, многозначительно улыбаясь Эрику.

Мне пришлось трижды напомнить себе, что было бы неэтично просить Огонь выжечь блондинистые локоны на ее пустой башке.

— Я думаю, в этих тупичках бутлегеры прятали алкоголь во время сухого закона, — задумчиво произнес Дэмьен. — Разумное решение, учитывая близость вокзала. Очень удобно переправлять грузы по ночам.

— Ах, какие романтические времена! — вздохнул Джек. — Обожаю двадцатые годы. Это так стильно — шляпы, гетры, дансинги, флапперы и гангстеры!

Дэмьен снисходительно улыбнулся своему милому.

— Вообще-то, сухой закон в Талсе был отменен только в 1957 году.

— Даже слышать об этом не хочу! — замотал головой Джек. — Пятидесятые — это так скучно. Никакой романтики, сплошной «библейский пояс» и торжество протестантизма.

— Ты такой милый и забавный, радость моя, — растроганно пробормотал Дэмьен. — Оставайся таким всегда, я так люблю тебя за это! — И он от души поцеловал Джека в губы, к великой радости оживившейся Фанти.

— Фу, тошнотина, — скривилась Афродита.

— У меня еще один вопрос, — сказал Джек, обиженно покосившись на Афродиту.

— Слушаю, Джек, — повторила я.

— Куда тут ходят по маленькому? И по большому тоже?

— По маленькому? — поперхнулась смехом Афродита, но я не стала обращать на нее внимания.

— Это просто, — ответила Стиви Рей и зевнула так широко, что чуть челюсть не вывихнула. — Венера, покажешь им?

— У вас есть туалет? Но как? Неужели в туннелях есть работающая канализация?

Венера смерила меня вызывающе снисходительным взглядом.

— У нас есть не только туалет, но и душевая.

— С горячей водой? — ахнул Джек.

— Разумеется. Мы же не варвары.

— Но как? — тупо повторила я.

— Это все в вокзале, наверху, — пояснила Стиви Рей. — У нас было время тщательно облазить все здание. Оно полностью заколочено, так что нас никто не мог увидеть, разве что из подвала, но мы следили за входом.

— Сюда фиг два сунешься! — угрожающе осклабилась Венера.

Честно признаюсь, эта девчонка с каждой секундой нравилась мне все меньше и меньше. И уже не только потому, что липла к Эрику!

— Экс-ссслюзивное местечко. Только для випов, — пробормотала Афродита и громко рыгнула.

Стиви Рей возмущенно посмотрела на нее и продолжила:

— Короче, мы облазили весь вокзал и нашли две раздевалки — мужскую и женскую. Наверное, ими пользовались служащие вокзала. Там даже физкультурный зал есть, представляете? Ну, а дальше дело техники. У нашего Далласа золотые руки, он все устроил, — Стиви Рей устало откинулась на подушки и жестом попросила Далласа закончить рассказ.

Тот с деланным равнодушием пожал плечами, но его широченная улыбка давала понять, что на самом деле он сотворил настоящее чудо.

— Да ну, пустяки… Я просто отыскал вентиль с водой и открыл его. Трубы тут хорошие, в те времена делали на славу.

— Зачем ты скромничаешь? — всполошилась Стиви Рей. — Ты сделал гораздо больше!

Он широко улыбнулся ей. Теперь у меня не осталось никаких сомнений — между ними что-то было! Гх-м… Нужно будет с пристрастием допросить Стиви Рей о ее увлечениях!

— Да что там… Ну, разобрался, как подключить электричество и заново запустил водонагреватель, а остальное сделала золотая кредитка Афродиты. Мы купили отличные супердлинные провода и запитались от туннельного освещения. Пришлось, конечно, немного повозиться, зато теперь у нас есть горячая вода и даже электричество.

— Вот это да! — ахнул Джек. — Нереальная крутизна!

— Впечатляюще, — сдержанно подтвердил Дэмьен.

Даллас засиял, как стоваттовая лампочка.

— Ну что, пойдете в душ или нет? — грубо спросила Венера. До чего же она все-таки неприятная! И тон такой развязный, просто стервозный.

— Да! — радостно воскликнул Джек, не замечая недоброжелательности. — Я с удовольствием приму душ перед караулом.

— А как тут у вас со средствами для укладки волос? — поинтересовалась Шони.

— Вот настоящая пацанка! — одобрительно занимала Крамиша. — И я, прикинь, вспомнила об этом сразу, как только пришла из себя. Не волнуйся, сестра. Я о тебе позабочусь, — пообещала она, энергично стряхивая крошки со своих обтягивающих джинсов.

— Замечательно! — просияла Эрин. — Тогда — вперед!

Я отошла в сторонку, чтобы не загораживать выход из комнаты.

— Эй, Зет, надеюсь, ты не откажешься снова побыть моей соседкой? — Стиви Рей выглядела смертельно усталой, однако улыбнулась мне через силу.

— Ни за что! — заверила я. Потом мы обе выразительно посмотрели на Афродиту, сидевшую на краешке постели, привалившись к Дарию.

— Афродита, возьми себе спальный мешок и ложись тут, — посоветовала Стиви Рей.

— Послушай и постарайся запомнить, — ответила Афродита, тщательно выговаривая каждое слово заплетающимся языком. — Я не собираюсь спать с тобой, ясно? У нас с тобой не такое Запечатление. Не обижайся, но у тебя не было бы шансов, даже если бы я родилась лесбиянкой. Ты абсолютно не в моем вкусе.

— Афродита, что ты такое говоришь! Я тоже не собираюсь спать с тобой! — возмутилась Стиви Рей.

— Вот и отлично, мы друг друга поняли. И я хочу, чтобы ты знала — я нисколько не дорожу нашим Запечатлением и с радостью разорву его при первой же возможности.

Стиви Рей тяжело вздохнула.

— Это твое право. Только пусть это будет не больно, ладно? За последнее время я достаточно намучилась.

Я с искренним интересом прислушивалась к их разговору. Дело в том, что я тоже была Запечатлена со своим человеческим парнем Хитом и кое-что знала о том, каково быть привязанной к человеку узами крови. Более того, мне было кое-что известно и о разрыве Запечатления. Могу сказать одно — это действительно очень больно и очень страшно.

— Зои, прекрати пялиться на меня, глаза вывалятся! — рявкнула Афродита, и я виновато отвела глаза.

— Я не пялилась, — соврала я.

— Неужели? Короче, прекрати.

— Зaпечатление ваше совсем не позорно, моя королева, — ласково сказал Дарий, обнимая Афродиту за плечи. — Нету стыда в этой связи, ей нужно гордиться.

— Это просто очень странно, — прошептала Стиви Рей.

Дарий улыбнулся ей.

— Запечатление разным быть может, не счесть его видов, — ответил он.

— Вот именно! — подхватила Стиви Рей. — Так что не глупи и ложись здесь.

— Иди в задницу, Стиви Рей, — пьяно помотала головой Афродита. — Никогда и ни за что. И вообще, я иду с Дарием. Буду нести стражу вместе с ним, решительно объявила она и отсалютовала всем полупустой второй бутылкой.

— Куда это ты собралась? — заквохтала Стиви Рей. — Да ты же на ногах не стоишь! Дарий будет охранять вход в туннели, а ты будешь ему мешать.

— Еще раз повторяю — иди в задницу. Не твое дело, куда я иду и что делаю, ясно? Я. Пойду. С Дарием, — медленно и упрямо повторила Афродита.

— Я забираю с собой Афродиту, о ней не тревожьтесь, — объявил Дарий, безуспешно пытаясь скрыть улыбку. — Спальный мешок для нее у меня под рукою. Не помешает она мне, a вместе нам с ней веселее.

— Не помешает? — переспросила я и подмигнула Стиви Рей. Потом мы дружно уставились на огромного воителя, и клянусь, его высокие скулы слегка порозовели от смущения.

— Наверное, он говорит про какую-то другую Афродиту, — решила Стиви Рей. — Жаль, что мы ее не знаем!

— Пойдем, — объявила Афродита и, пошатнувшись, встала с кровати. — Я знаю, где у них тут хранятся спальники. И не обращай внимания на этих дурочек. — Она постаралась усмехнуться, но губы ее не слушались.

Тогда Афродита в последний раз оглушительно икнула, подхватила Дария под руку и нетвердой походкой вышла из комнаты, сопровождаемая нашим хохотом.

У двери Дарий остановился и посмотрел на Эрика, о котором я уже совершенно успела забыть.

— Эрик, приляг и поспи перед утренней стражей. Я разбужу тебя сам, ни о чем не тревожься.

— Хорошо. Я пойду… — неуверенно ответил Эрик.

— Комната Далласа тут недалеко, несколько шагов вниз по туннелю, — подсказала Стиви Рей. — Не сомневаюсь, что он обрадуется тебе!

— Ладно, так и сделаю, — ответил Эрик.

Дарий кивнул и посмотрел на меня.

— Зои, тебя попрошу я проверить повязки на ране. Если там кровь проступила, и нужно сменить перевязку, перед уходом я…

— Не беспокойся, я все сама сделаю! — перебила я. Совсем недавно я помогла вытащить стрелу из груди Стиви Рей, так что бинты для меня уже не проблема!

— Вот и прекрасно. Но если нужна будет помощь, сразу ко мне обращайтесь.

На этот раз Дария перебила Афродита. Она просто вцепилась ему в руку и вытащила воителя из комнаты. Потом просунула голову за край одеяла и пробормотала:

— Хреновой ночи. И не вздумайте нас беспокоить!

Она задернула одеяло и скрылась.

— Ну что ж… Пусть лучше с ним, чем со мной, — еле слышно прошептал Эрик, глядя на все еще покачивающийся край одеяла.

Я задумчиво посмотрела на него, пряча улыбку. Вообще-то Афродита не обращала на Эрика никакого внимания, однако мне было приятно, что он так открыто заявляет о своей незаинтересованности. Эрик поймал мой взгляд и тоже медленно улыбнулся.

ГЛАВА 7

— Давайте, уматывайте отсюда. Присоединяйтесь к остальным, а я немного посплю, — пробормотала Стиви Рей и осторожно перевернулась на бок. С громким «ми-ии-уф» толстенький рыжий клубочек вкатился в комнату и вскочил на кровать Стиви Рей.

— Нала! — ахнула Стиви Рей и почесала мою кошку между ушами. — Привет, толстушка. Как я по тебе соскучилась!

Нала чихнула ей в лицо, три раза повернулась на подушке, устраиваясь поудобнее, и, наконец, умиротворенно включила урчащий моторчик на полную мощность. Мы со Стиви Рей улыбнулись друг другу.

Кажется, тут нужно сделать небольшое отступление для читателей. Значит так. Палевая лабрадориха Инфанта — аномальное явление для нашего вампирского мирка. Старк притащил ее к нам из чикагского Дома Ночи, откуда его перевели. После его смерти Джек забрал Фанти себе. Потом Старк воскрес, но уже в образе злобной нежити, и пустил стрелу в Стиви Рей. Короче, Инфанта до сих пор у Джека. Я думаю, это к лучшему, потому что наш Джеки всей душой к ней привязался.

Когда мы сбежали из Дома Ночи, все наши кошки и преданная Фанти ушли вместе с нами. Поэтому при виде Налы, как ни в чем не бывало укладывающейся спать на подушке у Стиви Рей у меня сразу потеплело на душе, а мрачная комната в туннеле наполнилась совершенно домашним уютом.

— Идите, ребята. Примите душ или займитесь еще чем-нибудь, — сонно повторила Стиви Рей, устраиваясь рядом с кошкой. — А мы с Налой поспим. Ой, чуть не забыла! Если хотите нагнать остальных, то сразу за дверью поверните налево, а потом на каждой развилке поворачивайте направо. Выход около комнаты, где у нас холодильники.

— Дарий просил проверить твою повязку, — напомнила я.

— Потом, — зевнула Стиви Рей. — У меня все в порядке.

— Как скажешь, — пробормотала я, пытаясь не показывать своего облегчения. Черт возьми, похоже, никогда мне не быть медсестрой: крови боюсь до обморока! — Спи, я скоро вернусь.

Честное слово, она уснула еще до того, как мы с Эриком нырнули за висящее на двери покрывало.

Мы молча свернули налево и зашагали по туннелям. По сравнению с моим прошлым визитом тут стало чуть менее противно, однако не сказать, чтобы от этого туннели стали более светим и перестали вызывать у меня острый приступ клаустрофобии.

Через каждые несколько шагов на вбитых в кирпичные стены железнодорожных костылях висели фонари, однако сами стены и пол были покрыты сыростью. Не успели мы отойти от комнаты Стиви Рей, как краем глаза я заметила в сумраке какое-то движение и замедлила шаг, напряженно вглядываясь в один из неосвещенных участков туннеля.

— Что там? — негромко спросил Эрик.

Страх узлом завязал мой желудок.

— Не знаю. Мне… — начала было я, но слова застыли у меня в горле, когда нечто жуткое вырвалось из темноты и ринулось прямо на меня. Я открыла рот, чтобы завизжать, но не сумела выдавить из себя ни звука.

Мне показалось, что это ужасные красные недолетки выскочили из засады или, того хуже, выследившие нас пересмешники пошли на нас в атаку. Но Эрик крепко обнял меня за плечи и оттащил в сторону. Стайка летучих мышей, громко хлопая крыльями, пролетела мимо.

— Ты напугала их почти так же, как они тебя, — сказала он, убирая руку с моего плеча.

Я содрогнулась и попыталась выровнять стук обезумевшего от страха сердца.

— Ну уж нет! Так, как я, они бы ни за что не испугались. Ненавижу летучих мышей! Крысы с крыльями, вот кто они такие!

Эрик засмеялся на ходу.

— Я всегда думал, что крысы с крыльями — это голуби.

— Летучие мыши, голуби, вороны — какая на фиг разница? Все они хлопают крыльями и летают, поэтому я их ненавижу.

— Кажется, я понял, — с улыбкой ответил Эрик. От его улыбки сердце мое нисколечко не перестало колотиться, как ненормальное.

Мы шагали по темному коридору, но я все еще чувствовала на своих плечах тепло его руки. Еще через несколько шагов мы резко остановились, разинув рты.

— Вот это крутизна! — ахнула я.

— Точно, — подтвердил Эрик. — Наверное, это работа Джерарти. Кажется, Стиви Рей говорила, что она расписывает туннели?

— Да, точно, но я даже не представляла, что настолько замечательно.

Забыв о летучих мышах, я указала рукой на стену, сплошь расписанную сказочным узором из цветов, сердец, птиц и разноцветных завитков, сливающихся в единую многокрасочную мозаику, наполнявшую светом и волшебством этот крошечный закуток в темных, душных туннелях.

— Наверное, люди и вампиры отвалили бы целое состояние за такую красоту, — сказал Эрик. Он не добавил «если бы они знали о существовании красных вампиров и недолеток», и эти невысказанные слова повисли в воздухе между нами.

— Надеюсь, что ты прав, — ответила я. — Было бы здорово, если бы красные недолетки прославились и большом мире.

Впрочем у меня в этом вопросе был и свой шкурный интерес. Если бы красные недолетки вышли на свет, возможно, мои тревоги и невысказанные вопросы рассеялись бы сами собой.

— Вообще мне всегда казалось, что вампирам и людям надо теснее общаться друг с другом, — совершенно серьезно заявила я.

— Типа как ты со своим человеческим парнем? — спросил Эрик, правда, без тени сарказма.

Я спокойно выдержала его взгляд.

— Мы с Хитом больше не вместе.

— Ты уверена?

— Уверена.

— Ладно. Хорошо, если так.

Больше он ничего не сказал, и мы молча двинулись дальше, погрузившись в свои мысли.

Вскоре туннель плавно повернул направо, и мы тоже повернули, миновав оставшийся по левую руку сводчатый проход, занавешенный еще одним покрывалом из искусственного бархата с аляповатым изображением Элвиса в белом джемпере.

— Наверное, комната Далласа, — предположила я.

Эрик нерешительно остановился, вернулся назад и осторожно отогнул край покрывала. Мы заглянули внутрь.

Комната Далласа была небольшой, и в ней не было кровати. Зато я заметила красивое красное одеяло и несколько подушек в тон, валявшихся поверх неаккуратной кучи тряпья возле стола (похоже, там и было лежбище Далласа). Стол был завален кучей барахла, но в сумерках я не могла как следует рассмотреть, что там такое. Зато я разглядела несколько стильных кресел-мешков и яркий постер на кирпичном стене. Я прищурилась, пытаясь получше его разглядеть…

— Джессика Альба в фильме «Город грехов», негромко, чтобы не разбудить Далласа, пояснил Эрик. — У парня отличный вкус. Джессика одна из самых сексуальных вампирских актрис нашего времени.

Я насупилась и решительно задернула одеяло с Элвисом.

— В чем дело? Это же не моя спальня! — фыркнул Эрик.

— Пошли, надо нагнать остальных, — буркнула я, решительно направившись прочь.

— Кстати, — сказал Эрик через несколько минут гробового молчания. — Я должен сказать тебе спасибо.

— Мне? За что? — удивленно посмотрела на него я.

— За то, что спасла меня от того, чтобы остаться в Доме Ночи.

— Ни от чего я тебя не спасала! Ты пошел с нами по своей воле!

— Нет, — покачал головой Эрик. — Ты спасла меня. Боюсь, без тебя у меня не было бы никакой «своей» воли.

Он остановился, коснулся моей руки и бережно повернул меня лицом к себе. Я заглянула в его горящие синие глаза, обрамленные сапфировой Меткой взрослого вампира. Теперь он был похож не просто на Кларка Кента (Супермена), но еще и на Зорро, что делало его немыслимо крутым и сексуальным.

Но Эрик был не просто роскошным парнем. Он был еще талантливым и просто замечательным. Я не могла смириться с тем, что мы расстались. И еще меньше могла смириться с тем, что расстались мы по моей вине. Несмотря на все случившееся, я хотела снова стать его девушкой. Хотела, чтобы он снова доверял мне. Я так скучала по нему…

— Я так по тебе скучаю! — заметив, как широко распахнулись его синие глаза, я поняла, что опять высказала свои мысли вслух.

— Я здесь.

Щеки мои вспыхнули, и я поняла, что опять заливаюсь отвратительным деревенским румянцем.

— Я имела в виду немного другое, — пролепетала я.

Его улыбка стала шире.

— Хочешь знать, как ты спасла меня?

— Да, конечно, — ответила я.

Ну почему тут нет даже слабого ветерка, чтобы остудить мои пылающие свекольные щеки?

— Ты спасла меня, потому что только мысли о тебе позволили мне не поддаться гипнотическим чарам Калоны.

— Правда?

— Знаешь, как ты была, прекрасна, когда открывала круг?

Я глупо помотала головой, не в силах оторваться от его волшебных глаз. Мне хотелось перестать дышать. Хотелось раствориться в воздухе, чтобы ничем не испортить то, что происходило между нами.

— Ты была как сама Богиня — прекрасная, и могущественная и уверенная в себе. Я не мог думать ни о чем и ни о ком, кроме тебя.

— Я порезала тебе руку, — выпалила я первое, что пришло мне в голову.

— Так нужно было. Это часть ритуала. — Эрик поднял руку и повернул ее ладонью вверх, так что я увидела тонкий шрам под его большим пальцем.

Я осторожно провела пальцем по тонкой розовой полоске.

— Мне не хотелось причинять тебе боль!

Эрик взял мою руку, перевернул ее и задумчиво посмотрел на синие татуировки на моей ладони. Потом, точно так же, как это сделала я, легонько погладил их. Я задрожала, но не отдернула руку.

— В тот миг я не почувствовал боли. Я чувствовал только тебя. Тепло твоего тела. Твой запах. Твои прикосновения. Вот почему я оказался неподвластен чарам Калоны. Вот почему не поверил Неферет. Ты спасла меня, Зои.

— И ты говоришь это после того, что произошло между нами? — прошептала я, смаргивая с ресниц слезы.

Эрик глубоко вздохнул. У него был такой вид, будто он приготовился спрыгнуть с высокой скалы. Потом он, видимо, решился и выпалил на одном дыхании:

— Я люблю тебя, Зет. Люблю, несмотря на все, что произошло между нами. Я очень хотел тебя возненавидеть, но не сумел даже разлюбить. — Эрик взял в ладони мое лицо. — Меня не смогла одурачить Неферет, потому что я давным-давно одурачен тобой. Меня не смог околдовать Калона, потому что ты сделала это раньше. Я хочу быть с тобой Зои, если ты согласна.

— Да, — без колебания прошептала я.

Тогда Эрик наклонился и поцеловал меня. Я приоткрыла губы и вся отдалась этому знакомому поцелую. Вкус его был прежним, как и тепло губ. Руки мои сами собой взлетели на его широкие плечи, я прижалась к нему, все еще боясь поверить своему счастью. Эрик простил меня! Он все еще хочет меня. Он по-прежнему меня любит.

— Зои, — еле слышно прошептал он. — Я тоже ужасно скучал о тебе.

Он поцеловал меня снова, и у меня закружилась голова. Наш поцелуй был совсем другим, чем прежде — до того, как Эрик стал вампиром, до того, как я отдалась другому мужчине.

Казалось, Эрик узнал какую-то тайну и посвящал в нее меня. Я почувствовала его стон раньше, чем услышала, а потом мою спину обожгла холодная стена туннеля — это Эрик зажал меня в угол. Одной рукой он обхватил меня за талию и крепко прижал к себе. Вторая его рука скользнула по моему телу, забралась под юбку ритуального платья, прошлась вверх по бедру и остановилась около края трусиков. Я чувствовала жар его пальцев на своей прохладной голой коже. Голой коже? Стоп.

Я прижимаюсь спиной к стене туннеля? Кажется, меня лапают в темном углу? И тут меня обожгла страшная мысль: «Что если Эрик делает это потому, что я уже была с мужчиной (пусть всего один раз)? Может, он теперь считает меня доступной дешевкой?»

Нет, этого не будет. Не здесь. Не сейчас. И не так. Черт возьми, я пока не знаю, готова ли я вообще сделать это еще раз.

Мой первый и единственный сексуальный опыт закончился жуткой катастрофой, став самой ужасной ошибкой всей моей жизни. Так что Эрик ошибается, если думает, будто я превратилась в ненасытную вамп-нимфоманку!

Я уперлась руками в грудь Эрика и оторвала свои губы от его губ. Он не возражал. Честно сказать, он далее не заметил. Он просто крепче прижал меня к себе и впился губами мне в шею.

— Эрик, прошу тебя, не надо, — прошептала я.

— Ты такая сладкая, Зои.

Его возбужденный голос вызывал сладкую дрожь во всем моем теле, и на какое-то мгновение я растерялась, не зная, чего же мне хочется. Понимаете, мне очень хотелось снова быть с ним. Он был такой знакомый, такой сексуальный.

Наверное, я бы снова расслабилась в его объятиях, если бы не заметила за плечом Эрика нечто , и меня не пронзил безумный страх.

Из густого моря черной колышущейся тьмы, показавшейся мне огромным призраком, сотканным из самой черной черноты, на меня глядели пылающие красные глаза.

— Эрик! Прекрати. Немедленно! — я с такой силой толкнула его в грудь, что Эрик покачнулся и отступил на шаг назад. С бешено колотящимся сердцем я стремительно бросилась навстречу тому, что маячило у него за спиной. Что за черт! Красные глаза исчезли, зато я увидела густое черное пятно в самом сердце темноты. Пока я моргала, пытаясь приглядеться получше, чернота исчезла, и мы с Эриком снова остались наедине в притихшем мрачном туннеле.

Внезапно с его противоположной стороны послышался громкий стук каблуков по цементному полу. Я набрала в легкие побольше воздуха и приготовилась призвать нужную стихию для борьбы с новой безликой угрозой, но тут из темноты спокойно выступила Крамиша. Она смерила Эрика долгим оценивающим взглядом и спросила:

— Эй, паца-аанчик! Чем ты занимаешься тута? Провалиться мне на этом месте, у тебя одно на уме!

Эрик обернулся, одновременно обняв меня за плечи. Можно было не поднимать глаз, я и так знала, что он улыбается Крамише самой искренней своей улыбкой, будто просто погулять вышел. Всем известно, какой Эрик хороший актер! Вот и сейчас он нацепил на лицо совершенно правдоподобную маску дружелюбия, с легким оттенком весьма привлекательного смущения. Не дать ни взять, озорной мальчик, которого застукали за детской шалостью!

— Привет, Крамиша, — кивнул он. Хорошо, что вы не видели в этот момент меня. Трудно было найти более полную противоположность спокойному и уверенному в себе Эрику! Я едва стояла на ногах и не могла вымолвить ни слова. Прибавьте сюда полыхающие свекольным румянцем щеки и распухшие, влажные от поцелуев губы, и вы получите почти полную картину. Черт возьми, да я, наверное, выглядела как настоящая шлюха!

— Крамиша, ты ничего не заметила в туннеле? — я кивнула головой в сторону теней, сгустившихся за нашими спинами. Вы не представляете, каких усилий мне стоило произнести это нормальным тоном, а не с пошлым придыханием порнозвезды!

— Нет, пацанка. Ничего такого, а заметила только, как вы тута сосались, — мгновенно ответила Крамиша.

Не слишком ли быстро она среагировала? С чего вдруг такая поспешность?

— Богинечка! Неужели Эрик и Зои снова вместе? Как мило! Вот это радость! — закричал невесть откуда вынырнувший Джек. Пыхтящая Финти семенила рядом с ним, преданно помахивая хвостом.

— Успокойся, Зет. Это просто летучие мыши, — спокойно сказал Эрик, покровительственно потрепав меня по плечу. Потом он приветливо кивнул Джеку. — Привет еще раз, Джек. Я думал, ты давно плещешься в душе.

— Он позахотел, но ему нужны полотенца и все другое, — пояснила Крамиша. — Да, здеся зашибись летучих мышей. Они нам не мешают, ну мы им тоже. — Она зевнула и потянулась всем телом, став похожей на большую поджарую черную кошку. — Раз уж вы тута, поможете Джеку отнести барахло в душевые? Мне охота поспать.

— Нет проблем. С радостью поможем, — ответила я, чувствуя себя последней идиоткой из-за того, что какие-то дурацкие мыши с кожаными крыльями напугали меня чуть ли не до смерти. Черт возьми, мне тоже не мешало бы поспать! — Мы с Эриком как раз шли в душевые.

Крамиша окинула нас долгим изучающим взглядом. Глаза у нее слипались, но, к сожалению, проницательности от этого не убавилось.

— Ну да. По вам видно, что вы шли именно в них.

Я снова залилась краской.

Крамиша повернулась, и на миг мне показалось, будто она прошла прямо сквозь стену и растворилась в ней. Потом я услышала чирканье спички, и мерцающий огонек фонаря осветил небольшую нишу со сводчатыми стенами, размером не больше жилища Далласа.

Крамиша повесила фонарь на вбитый в стену костыль и посмотрела на нас через плечо.

— Ну? Чего ждете-то?

— Да… Мы это… Ничего, — пробормотала я.

Джек, Фанти, Эрик и я подошли ближе и заглянули внутрь комнаты.

Цементные стены от пола до потолка были увешаны полками, отчего небольшое помещение напоминало крошечную кладовку. Я увидел аккуратные стопки пушистых полотенец и вытаращила глаза, заметив висевшие на крючках просторные банные халаты. Фанти тоже заинтересовалась халатами и принялась с любопытством обнюхивать их.

— Собака стерильная? — грозно спросила Крамиша.

— Дэмьен говорит, что собачья пасть намного чище человеческого рта, — ответил Джек, любовно поглаживая огромную псину за ухом.

— Мы не люди, — отрезала Крамиша. — Так что пусть не тыкает своим мокрым носом в наши предметы.

— Ладно, — ответил Джек. — Но постарайся понять, Фанти недавно пережила тяжелую утрату. С ней нужно обращаться очень тактично!

Джек отвел Инфанту в сторонку, присел перед ней на корточки и начал очень серьезно объяснять, чтобы она не нюхала «предметы». Я по-прежнему не могла оторвать взгляд от забитых до отказа полок.

— Вот это да! Кто бы мог подумать, что у вас тут такая роскошь!

— Это все Афродита, — с гордостью ответила Крамиша, вручая нам по стопке махровых полотенец. — Это она все купила. Заплатила золотой кредиткой мамаши, во как. Вы не представляете, сколько славных штучек можно купить, если у вас неограниченный кредит в «Поттери Барн»! Я долго об этом думала, пацаны. И это помогло мне раз и навсегда выбрать свой путь по жизни.

— Вот как? И кем же ты хочешь быть? — спросил Джек, почти скрывшийся за кучей полотенец и халатов. Инфанта чинно сидела рядом с ним.

— Стану писательницей. Но не простой, а богатой. С золотой безлимитной кредиткой, во как! Я заметила, люди совсем по-другому относятся к тем, у кого такая кредитка. Как вы думаете, это так?

— Кажется, да. Я своими глазами видел, как в бутике продавцы облизывали Близняшек, — закипал Джек. — У них тоже богатые родители, — добавил он, понизив голос, словно делился с нами страшной тайной.

Тоже мне, секрет! Да вся школа знала о том, что у Близняшек богатые семьи. Конечно, не такие богатые, как у Афродиты, но все же. На день рождения Шони и Эрин купили мне сапожки почти за четыреста баксов, представляете? Признаться, для меня это невероятная сумма.

— Верно усек, пацан! — кивнула Крамиша и после недолгого раздумья серьезно добавила: — Я не вижу ничего плохого в вылизывании. Пусть и меня целуют в задницу, когда я стану богачкой. Но сначала нужно сделать себя писателем. Пойдем. Я провожу вас немного, а по дороге покажу свою комнату. Джек, ты потом сам найдешь дорогу в душевые?

— Ага, — кивнул наш гений электроники. Мы немного прошли по основному туннелю и свернули направо. Очередная дверь была занавешена не покрывалом, как остальные, а широким куском переливчатого алого шелка.

— Это тута моя комната, — пояснила Крамиша и улыбнулась, заметив, что я не могу отвести глаз от странного полога. — Это из дизайнерского 6утика. У них нет доставки, но они тоже принимают золотые кредитки. Афродита позволила мне купить, что пожелаю.

— Роскошный цвет, — искренне сказала я, чувствуя себя последней дурой. Какие чудовища могут прятаться в месте, декорированном дизайнерскими тканями?

— Спасибо, пацанка. Мне тоже типа приглянулся цвет. Это важная часть обстановки, правильно? Хотите посмотреть мою комнату?

— Еще бы! — закивала я.

— Конечно, — ответил Джек.

Крамиша сурово посмотрела на Джека, потом перевела глаза на Фанти.

— Она приучена к туалету?

— Разумеется! — мгновенно кинулся на защиту своей любимицы Джек. — Если хочешь знать, она настоящая леди!

— Пусть попробует об этом забыть! — проворчала Крамиша, театральным жестом откидывая занавеску. — Можете войти в мою территорию.

Комната Крамишы оказалась почти вдвое больше каморки Стиви Рей. Ее освещали два фонаря и множество ароматических свечей, распространявших свежий цитрусовый запах. Сводчатые стены были совсем недавно выкрашены ярко-зеленой краской цвета спелого лайма. Вся мебель здесь была темного дерева — кровать, комод, туалетный столик, книжный шкаф и никаких стульев. По полу были разбросаны огромные атласные подушки сочных оттенков розового и лилового, прекрасно гармонировавших с постельным бельем того же цвета.

Но больше всего меня удивили книги. На кровати их валялось штук пять, причем раскрытых, как будто их читали одновременно. И еще я заметила, что на всех книгах, в том числе и на стоящих на полках, красовались библиотечные наклейки со штрих-кодом. Мое любопытство не скрылось от Крамиши.

— Все из центральной городской библиотеки. Они работают до поздного, и это очень хорошо.

— Неужели в библиотеке тебе выдают столько книг за один раз? — простодушно изумился Джек.

Крамиша недовольно поморщилась.

— Нe-a. To есть не хотели бы. Приходится немного подправлять им мозги. Но я все верну, когда стану знаменитой и куплю себе свои собственные книги.

Я вздохнула, добавила пункт «воровство библиотечных книжек» в список первоочередных поступков, от которых красным недолеткам нужно немедленно отказаться, но тут же одернула себя.

Крамиша выглядела по-настоящему смущенной, ей было стыдно признаваться в воровстве. Разве настоящий злобный монстр будет расстраиваться из-за мелкой кражи? Нет, нет и еще раз нет!

Я приблизилась к кровати, чтобы поближе все рассмотреть. Тут был огромный том всех пьес Шекспира. Иллюстрированный экземпляр «Джен Эйр» покоился на зачитанном томике «Серебряного любовника» Танит Ли. «Полет дракона» Энн Маккефри лежал рядом с «Оралиссимо», «Точкой Джи» и «Путем к восторгу» неизвестного автора, скромно скрывшегося под псевдонимом «Нуар». Три последних книжки были раскрыты, выставляя напоказ совершенно непотребные картинки. Сгорая от любопытства я бросила на кровать полотенца, схватила «Путь к восторгу» и принялась разглядывать первую иллюстрацию.

Признаться, у меня чуть глаза не выпали.

— Горячая порнушка! Мне нравится, — шепнул Эрик, заглянув в книгу из-за моего плеча.

— Просто хочу все знать, — буркнула Крамиша, выхватывая у меня книгу. Потом сладко посмотрела на Эрика и добавила: — Я, считай, вас видела в коридоре. Тебе уже нечему учиться, шустрый белый пацанчик!

Я обреченно вздохнула, почувствовав, что снова краснею.

— Какие хорошие стихи, — услышала я за спиной голос Джека. Обрадовавшись возможности сменить тему, я обернулась и увидела, что он разглядывает большие листы бумаги, аккуратно приклеенные к зеленым стенам и сплошь исписанные флюоресцентными маркерами.

— Нравится? — спросила Крамиша.

— Ага, круто. Я вообще люблю стихи, — ответил Джек.

— Это мои. Я сама их написала, — похвасталась Крамиша.

— Да ты что? Ух ты! Я думал, они из книжки. Здорово пишешь, — одобрил Джек.

— Спасибо, пацан. Я же хочу быть писателем. Знаменитым, богатым и обязательно с золотой кредиткой.

К разговору присоединился Эрик, но я слушала их краем уха, потому что все мое внимание было приковано к коротенькому стихотворению, написанному черным маркером на кроваво-красном листе бумаги.

— И это тоже твое? — спросила я, бесцеремонно перебивая дискуссию о том, почему Роберт Фрост круче Эмили Дикинсон.

— Все эти написала я, — ответила Крамиша. — И всегда писала, но после того, как меня Пометили, стала больше. Они сами ко мне приходят. Надеюсь, когда-нибудь ко мне будут приходить не только стихи. Стихи я тоже люблю, но мне кажется, у поэтов бабок меньше. Я беру в центральной библиотеке книжки с биографиями, потому что эта библиотека закрывается позже других, и я могу…

— Крамиша, — перебила ее я, — скажи, когда ты написала вот это ?

Во рту у меня вдруг пересохло, а к горлу снова подступила тошнота.

— Написала несколько дней назад. Точно помню. Но это было после того, как Стиви Рей вернула нам наши мозги. До этого мне было не до стихов, я тогда ела людей, — Крамиша виновато улыбнулась и дернула плечом.

— Значит, вот это черное стихотворение написала несколько дней назад? — уточнила кивая на красный лист бумаги, исписанный четкым кудрявым почерком.

Джек громко охнул, словно только что понял смысл стихотворения.

— Великая Богиня! — выдохнул Эрик.

— Это просто. Оно последнее. Я написала его только вчера. Я была… — Крамиша осеклась и обвела нас выпученными глазами. — Зашибись! Да это же про него !

ГЛАВА 8

— Почему ты это написала? — спросила я, не в силах оторвать взгляд от черных букв. Крамиша тяжело рухнула на кровать и вдруг показалась мне такой же усталой, как Стиви Рей. Она безостановочно качала головой из стороны в строну, так что черно-рыжая шевелюра хлестала ее по посеревшим шоколадным щекам.

— Оно просто пришло ко мне, как другие. Слова приходят ко мне в голову, а я их записываю. Такие дела.

— Как ты думаешь, что это значит? — спросил Джек и ласково потрепал Крамишу по руке (совсем как Инфанту, которая спокойно уселась у его ног).

— Я про это не думала. Это просто слова. Они ко мне пришли. Я записала. Вот и все.

Крамиша посмотрела на красный лист с черными буквами и быстро отвела глаза, словно чего-то испугавшись.

— Значит, все эти стихи ты написала после Превращения Стиви Рей? — спросила я, разглядывая остальные стихи.

Сpеди них было несколько стихов, похожих на хокку.

— Милосердная Богиня, — раздался над моим ухом едва слышный голос Эрика. — И это тоже о нем!

— А при чем тут соус? — не понял Джек.

— С ним едят и в него макают еду, — пояснила Крамиша. — Разве ты никогда не пробовал?

Мы с Эриком двинулись вдоль стен комнаты. Чем больше я читала, тем сильнее стягивался тугой узел в моем многострадальном желудке.

— Крамиша! О чем ты думала, когда писала вот это? — спросила я, указывая на последнее стихотворение.

Она снова пожала плечами.

— Не помню. Наверное, о том, как мы снова вернемся в Дом Ночи, хотя зачем нам туда возвращаться? Я знаю, нам под землей лучше, но ведь неправильно, что про нас никто не знает, кроме Неферет? Она, считай, неправильная Верховная жрица. Это плохо.

— Крамиша, миленькая, ты не могла бы переписать для меня эти стихи?

— Думаешь, я спятила, да?

— Нет. Совсем не думаю, — заверила я, надеясь, что на этот раз шестое чувство меня не обмануло, и здесь таится нечто посерьезнее летучих мышей, которые недавно напугали меня в туннеле. — Я думаю, у тебя тоже есть дар Никс, и хочу, чтобы мы могли правильно им воспользоваться.

— А мне кажется, что Крамиша — наш новый поэт- лауреат, и надеюсь, она будет намного лучше последнего, — сказал Эрик.

Я сурово на него посмотрела, но Эрик только пожал плечами и усмехнулся.

— Что тут такого? Просто подумал, и все.

Несмотря на то, что мне было до сих пор больно вспоминать о Лорене Блейке (тем бо лее, когда о нем заговаривал Эрик), в глубине души я почувствовала правдивость этого замечания.

Кажется, моя интуиция понимала Крамишу гораздо лучше, нежели мой измученный догадками разум и тем более мое разыгравшееся воображение. Что бы я ни думала, но Никс явно покровительствовала этой странной девчонке.

«Ладно, черт возьми! Раз я тут единственная Верховная жрица, мне и решать!» — подумала я, а вслух сказала:

— Крамиша, я хочу объявить тебя нашим первым поэтом-лауреатом!

— Что-ооооооо? Шутишь, да? Нет, ты шутишь, ага?

— Нет, не шучу. У нас тут образовалось новое вампирское сообщество, причем, цивилизованное, — сказала я, особо выделив последнее слово. — Значит, нам нужен свой поэт. Им будешь ты!

— Я полностью с тобой согласен, Зои, но, по-моему, поэт-лауреат избирается большинством голосов Совета, — напомнил Джек.

— В чем проблема? Весь мой Совет здесь, со мной, — ответила я, и только потом поняла, что имел в виду Джек. Поэт-лауреат избирается настоящим Советом Никс, который когда-то возглавляла Шекина. Но у меня тут был свой Совет — Совет старост, состоявший из меня самой, Дэмьена, Эрика, Близняшек, Афродиты и Стиви Рей.

— Я отдаю Крамише свой голос, — первым заявил Эрик.

— Ну вот, — кивнула я.

— Ура! — просиял Джек.

— Вы все сумасдвинутые, но я все равно согласна, — просияла Крамиша.

— Пожалуйста, перепиши мне перед сном свои стихи, не забудешь? — напомнила я.

— Я это сделаю. Даю, считай, слово.

— А теперь идем, Джек. Дадим отдых нашему лауреату, — сказал Эрик и кивнул Крамише. — Поздравляю.

— Ага, и я тоже! — воскликнул Джек, крепко обнимая Крамишу.

— А теперь уходите отсюда. Мне нужно работать. Потом я буду спать. Поэт-лауреат должен хорошо спать, чтобы хорошо выглядеть, — решительно заявила Крамиша и уселась переписывать стихи.

Мы вышли из ее комнаты и снова очутились в туннелях.

— Это были стихи про Калону? — спросил Джек.

— Мне кажется, да, — ответила я и повернулась к Эрику. — А тебе?

Он мрачно кивнул.

— Богинечка! И что все это значит? — всполошился Джек.

— Понятия не имею. Но я чувствую руку Никс. Не забывайте, что пророчество о пришествии Калоны было в стихах. Теперь мы опять имеем дело со стихами. Это не может быть простым совпадением.

— Если тут не обошлось без Никс, значит, эти стихи должны нам как-то помочь, — пробормотал Эрик.

— Вот и я так подумала.

— Нужно только понять, в чем тут дело.

— Это задача для мозгов поумнее, чем мои, честно призналась я.

Мы все переглянулись и в один голос выпалили:

— Дэмьен!

Позабыв о зловещих тенях, летучих мышах и собственных страхах, я бросилась по туннелю следом за Эриком и Джеком.

— Выход в подвал там, — Джек провел нас через неожиданно уютную кухню в боковую комнату, служившую кладовкой. Судя по ее виду, в былые времена здесь явно хранилось нечто более жидкое, нежели сегодняшние пакеты с чипсами и коробки с хлопьями. Вдоль одной стены тянулась длинная полка, на которой громоздились аккуратно сложенные спальные мешки и подушки.

— Вот здесь? — уточнила я, указывая на деревянную лестницу в углу кладовой, ведущую к открытой двери.

— Ага.

Следом за Джеком я поднялась по ступенькам и высунула голову в заброшенный и пустой (надеюсь) подпал.

Глазам моим предстала пыльная тьма, которую то и дело прорезали ослепительные вспышки света, просачивавшиеся из-за заколоченных окон и дверей. Потом я услышала глухое ворчание грома и вспомнила, что Эрик говорил о приближающейся грозе. Надо сказать, для начала января весьма необычного явления природы, даже для Талсы!

Но это была вообще необычная ночь, а значит и гром тоже был необычный (чтобы не сказать — ненормальный).

Перед тем как приступить к более тщательной разведке, я достала свой мобильный и откинула крышку. Нет связи.

— Мой тоже не работает, — сказал Эрик. — С тех пор, как мы здесь оказались.

Мой заряжается на кухне, но Дэмьен недавно проверял его и сказал, что связи нет, — подтвердил Джек.

— Из-за грозы вышки могли выйти из строя, — сказал Эрик в ответ на мои невысказанные вопросы. — Помнишь жуткую грозу, которая была тут месяц назад? Мой телефон тогда вообще не работал.

— Спасибо за попытку поднять мне настроение, но… Честно сказать, я не верю в природный катаклизм.

— Ну да, — тихо ответил Эрик. — Я тоже.

Я тяжело вздохнула. Природное это явление или неприродное, рано или поздно нам придется иметь с ним дело, но пока мы были заперты в туннелях и не готовы встретить бушевавший наверху ураган лицом к лицу.

Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

Я расправила плечи и огляделась по сторонам.

Мы стояли в небольшой комнатке с невысоким потолком и узкими окошками, как в банке забранными потускневшими латунными решетками. Судя по всему, когда-то здесь были билетные кассы. Затем мы проищи в комнату побольше.

Мраморный пол все еще тускло поблескивал в темноте. И еще тут были очень странные стены. От пола и примерно в рост человека грубые и каменные, а чуть выше моей головы начиналась сказочная красота. Время и небрежение сделали свое черное дело, стены затянуло пылью и паутиной (фу, мерзость, сначала летучие мыши, теперь пауки!), но мерцающие краски эпохи модерн все еще рассказывали волшебные истории об орнаментах американских индейцев, их высоких головных уборах из перьев, об их быстрых конях и кожаной одежде с бахромой.

Словно завороженная, я смотрела на эту красоту и думала: какая тут могла бы быть чудесная школа! Заброшенное здание вокзала было достаточно просторным и несло в себе отпечаток строгого изящества стиля модерн, присущего многим особнякам Талсы, выстроенным на старые нефтяные деньги.

Погрузившись в размышления о том, как тут можно будет все устроить, я шагала по коридору и вертела головой из стороны в сторону.

Из огромного зала разбегались длинные коридоры, ведя в другие комнаты, где можно будет сделать классы. Мы прошли по одному такому коридорчику и остановились перед широкими распашными стеклянными дверями.

— Спортивный зал, — кивнул Джек.

Мы все уставились в пыльные стекла. Там было так темно, что я увидела лишь какие-то огромные силуэты, похожие на спящих зверей из ночного мира.

— А это дверь в раздевалку мальчиков, — пояснил Джек, указывая на соседнюю дверь. — А эта к девочкам.

— Ладно, я пойду в душ, — решила я. — Расскажите Дэмьену о стихах Крамиши, ладно? Скажите, что если он захочет со мной поговорить, то я буду в комнате Стиви Рей. Но я хотела бы немного поспать, всего несколько часов. Если Дэмьен сможет потерпеть, мы могли бы встретиться и обсудить все после. — Я перехватила свои полотенца повыше и сонно потерлась лицом о махровую груду.

— Тебе нужно отдохнуть, Зет. Иначе ты никогда со всем этим не разберешься, — сказал Эрик.

— Я сам едва на ногах стою, — поделился Джек. — Хорошо, что Дэмьен будет со мной, а то боюсь, усну на посту!

— Близняшки скоро вас сменят, — улыбнулась я. — Постарайтесь продержаться до их прихода — Я улыбнулась еще шире и подняла глаза на Эрика. — Пока. Увидимся.

И хотела развернуться к двери в женскую раздевалку, но Эрик удержал меня за руку.

— Постой. Теперь мы с тобой снова вместе, да?

Я прочла в его глазах растерянность, которую он безуспешно пытался скрыть за беспечной улыбкой. Эрик не понял бы, скажи я сейчас, что могу дать ответ только после того, как мы серьезно обсудим кое-какие вопросы (ну да, о сексе!). Это бы ранило его самолюбие и нанесло ему смертельную обиду. А потом я снова осталась бы на бобах и ломала руки, проклиная свою тупость.

Поэтому я сказала:

— Ага, вместе.

Все с той же милой растерянностью он наклонился и поцеловал меня в губы. На этот раз его поцелуй не был жадным и требовательным, типа «давай-займемся-сексом-прямо-сейчас». Нет, он был теплый, нежный и ласковый, и от него у меня сразу растаяло сердце.

— Иди, поспи. Потом увидимся, — прошептал Эрик и, быстро поцеловав меня в лоб, следом за Джеком скрылся за дверью мужской раздевалки.

А я в задумчивости застыла перед запертой дверью. Может, я просто выдумала эту перемену в поведении Эрика? Что, если я неправильно поняла «вспышку страсти» в туннеле? В конце концов он теперь взрослый вампир, а значит, мужчина, хотя ему по-прежнему девятнадцать.

Может, наше возросшее сексуальное притяжение было естественным, и Эрик вовсе не вел себя со мной, как со шлюхой?

«Эрик стал мужчиной», — тихонько повторили и про себя.

Печальный опыт взаимоотношений с Лореном научил меня тому, что близость с мужчиной кардинально отличается от отношений с мальчишкой или даже недолеткой.

«Эрик теперь настоящий вампир, такой же, каким был Лорен. — От этой мысли по моему телу пробежал нервный холодок. — Такой же, как Лорен?» — Не самое обнадеживающее сравнение, правда?

Но Эрик не похож на Лорена! Он никогда не использовал меня и не лгал мне. Это я ему лгала. Причем самым позорным образом. Он прошел Превращение, но все равно остался Эриком, которого я знала и, может, даже любила. Так что не стоит накручивать себя и придумывать проблемы на пустом месте! Вопрос с сексом решится как-нибудь сам собой.

В конце концов, неужели мне больше не о чем беспокоиться? Бессмертное зло вырвалось на свободу; Неферет захватила власть над школой; с красными недолетками что-то нечисто, a Стиви Рей явно чего-то недоговаривает; бабушка лежит в коме; мерзкие пересмешники устроили хаос в Талсе; мы сидим под землей, отрезанные от всего мира! А я тревожусь о том, пытался ли Эрик принудить меня к сексу во время краткого поцелуя в туннелях! Нет, мне точно нужно лечить голову, правда?

— Зет! Вот ты где! Долго тебя ждать? — крикнула Эрин, высовываясь из-за двери женской раздевалки. За ее спиной клубилось гигантское облако пара, но я все-таки рассмотрела, что на ней не было ничего, кроме лифчика и трусиков (стильный комплектик от «Виктория Сикрет»).

Усилием воли я выбросила из головы мысли об Эрике.

— Извини… Уже бегу! — ответила я, бросаясь в раздевалку.

ГЛАВА 9

Думаю, никому из вас не приходилось принимать душ с девчонками, имеющими власть над огнем и водой, поэтому скажу откровенно — это незабываемое впечатление. Почти как сама жизнь: сначала неловко, потом любопытно и, наконец, просто весело.

Неловко было потому, что мы хоть и девочки, но все-таки не привыкли мыться в общественных душевых. К счастью, туннельный душ оказался не совсем уж чудовищным. Здесь было около пяти-шести душей (как один новенькие и сияющие — спасибо Далласу и, разумеется, Афродите с ее золотой кредиткой). Каждый душ располагался в отдельной кабинке. К сожалению, на этом плюсы заканчивались. У кабинок не было ни дверок, ни занавесок, хотя над каждой висела палка, некогда предназначавшаяся для шторки. Где теперь те шторки!

Разумеется, у туалетных кабинок тоже не было дверей, что оказалось весьма неудобным. Короче, поначалу мне было неловко оказаться совершенно голой перед подругами. Но мы все-таки были девочки, причем гетеросексуальной ориентации, так что не проявляли особого интереса к телосложению друг друга (вопреки распространенному заблуждению парней на этот счет), поэтому смущение длилось недолго! К тому же душевая была затянута густым паром создававшим иллюзию некоторой уединенности.

Забравшись в свою кабинку, я выбрала из богатого ассортимента средств для тела и волос самое для себя подходящее и уже начала намыливаться, как вдруг до меня дошло, что в душевой, пожалуй, слишком много пара. Необычно много. И эта «необычность» объяснялась тем, что все души, даже свободные, были включены на полную мощность, и густой, как дым, пар клубами поднимался к потолку.

Хм- ммм…

— Эй! — я высунула голову из своей кабинки и попыталась разглядеть Близняшек, визжавших в соседних кабинках. — Признавайтесь, вы что-то сделали с водой?

— А? — переспросила Шони, промывавшая попавший в глаза шампунь. — Чего?

— Вот чего! — я помахала руками, и густой жаркий туман призрачно закачался вокруг. — Сдается мне, к этому приложили ручки особы, умеющие манипулировать огнем и водой!

— Мы? Добродетельные мисс Вода и мисс Огонь? — с притворным возмущением ахнула Эрин. — В чем она нас обвиняет, Близняшка?

— Кажется, наша Зет подозревает, будто мы с тобой эгоистично используем наши дарованные Богиней способности! Ты можешь себе это представить, Близняшка? Она подразумевает, что у нас хватило ума использовать силу стихий, чтобы создать теплый душистый пар, в котором можно невозбранно расслабиться после жуткого дня и смертельных опасностей! — тоном оскорбленной невинности прокричала Шони.

— Неужели мы способны на такое, Близняшка? — ахнула Эрин.

— Еще как способны! — подтвердила Шони.

— Какой стыд, Близняшка, какой стыд, — с притворным раскаянием вздохнула Эрин, и обе негодяйки дружно захихикали.

Я возмущенно закатила глаза, но тут же поняла, что Шони права. Пар действительно был душистым. Он пах свежестью весеннего дождя, ароматами юной травы и первоцветов, и при этом он был теплым — нет, даже горячим, как знойный летний полдень на берегу.

Самое удивительное, что, несмотря на частые всполохи молний и доносящиеся сверху грозные раскаты грома, Близняшкам удалось наполнить невзрачную подземную душевую атмосферой настоящего уюта и спокойствия.

А дальше началось любопытное. Я подумала и решила, что нет ничего плохого в том, что Близняшки использовали свои способности на благо нам. В конце концов, мы только что вышли из жуткой переделки, когда гадкие птице-люде-демоны выгнали нас из нашего дома, а теперь мы заперты в этом старом здании и подземных туннелях, причем в самый разгар совершенно аномальной зимней грозы, и полностью отрезаны от внешнего мира.

Впрочем, при чем тут гроза? Нам все равно пока и носа нельзя высунуть наружу! Так неужели мы не можем хоть чуточку себя побаловать?

— А мальчикам вы послали такой парок? — спросила я, тщательно намыливая волосы.

— Еще чего! — радостно ответила Шони.

— Обойдутся, — поддакнула Эрин.

Я широко улыбнулась обеим.

— Круто быть девчонками!

— Ага. Даже несмотря на то, что мы тут крутим голыми задницами друг перед дружкой, да еще моемся в каких-то стойлах, как лошади! — фыркнула Эрин.

Я от души расхохоталась.

— Стойла? Ну ты сказала! То-то вы ржете, как две кобылки!

— Что? — поперхнулась от возмущения Эрин. — Ты слышала, Близняшка? Она назвала нас клячами!

— Ей это с рук не сойдет! — завизжала Шони.

— Сейчас мы ее проучим! — крикнула Эрин и махнула на меня руками, так что меня с головы до ног окатило водой.

Я согнулась пополам от хохота.

— Сейчас я ее поджарю, Близняшка! — заорала Шони, щелкая пальцами в мою сторону. В тот же миг мне стало очень, просто очень, тепло. Так тепло, что пар в моей кабинке заклубился и стал почти непроницаемым.

С третьей попытки мне удалось справиться с хохотом и выговорить:

— Ветер, приди ко мне! — В тот же миг во мне забурлила сила. Я покрутила пальцами в густом тумане и прошептала: — Ветер, пошли все это на Близняшек! — Потом приставила ладонь к губам и слегка дунула в их сторону.

«Ш- шшшш»! — пар, жар и вода закрутились в бешеном водовороте и ринулись на Близняшек, которые заголосили, как резаные, и со смехом попытались отбиться. Куда там! Прямо скажем, это был неравный бой. Я ведь могла призывать себе на помощь все пять стихий! В ходе нашей игрушечной баталии мы затопили водой всю душевую, устали до чертиков и изнемогли от хохота.

Война закончилась перемирием. Хотя к чему ложная скромность? Я заставила Близняшек несколько раз попросить о пощаде, и лишь затем великодушно приняла их полную и безоговорочную капитуляцию.

Вы не представляете, как приятно было завернуться в пушистые махровые халаты, чувствуя себя отмытыми до скрипа и усталыми до изнеможения! Мы развесили свою одежду на перегородках душевых кабинок, приказали воде и пару хорошенько прополоскать их, а потом попросили Огонь и Воздух высушить.

Разморенные и усталые, мы выползли из душевой и поплелись по туннелям, не обращая никакого внимания на полыхающее над нашими головами световое и звуковое шоу. Под толщей земли и в обществе взрослых вампиров, которые никому не позволят на нас напасть, мы чувствовали себя в полной безопасности.

Стиви Рей спала мертвым сном, хотя это сравнение не на шутку меня напугало. Видите ли, в последнее время она умирала или почти умирала слишком часто, по крайней мере, для моих бедных нервов.

Я на цыпочках подошла к кровати, прислушалась к ее ровному дыханию и только потом забралась на свою половину и нырнула под одеяло. Нала приподняла голову и возмущенно чихнула мне в лицо, давая понять, что я не имела никакого, права ее будить. Впрочем, вскоре она сменила гнев на милость, сонно перелезла на мою подушку и улеглась рядом, положив крошечную белую лапку мне на щеку. Я ей сонно улыбнулась. Как я себя чувствовала? Чистой, теплой и очень-очень усталой. Не помню даже, как я провалилась в сон.

А потом мне приснился этот жуткий кошмар, от которого я проснулась. Честно говоря, я надеялась, что воспоминания о событиях последних часов подействуют на меня, как медитативный подсчет овец, и помогут снова уснуть. Пустые надежды! Я слишком боялась Калону и слишком тревожилась о том, что мне теперь делать.

Взяв с тумбочки сотовый, я тупо уставилась в экран. Два часа дня. Обалдеть! Я проспала всего три часа. Неудивительно, что в глаза будто песку насыпали. Мне срочно нужна кола. Без вливания кофеина я точно труп, и трупом останусь.

Перед уходом я еще раз проверила Стиви Рей, стараясь не разбудить ее. Она спала на боку, тихонько посапывая и напоминая двенадцатилетнюю девчонку.

Просто не верилось, что совсем недавно моя подруга сверкала красными глазами, злобно рычала и впивалась в Афродиту с такой жадностью, что они обе теперь Запечатленные.

Я вздохнула, чувствуя на своих плечах тяжесть всего мира. Как я справлюсь со всем этим, особенно теперь, когда хорошие парни оказываются плохими, а плохие кажутся такими… такими… лица Старка и Калоны встали перед моими глазами, и я снова вздохнула от страха и растерянности.

«Нет — твердо приказала я себе. — Пусть ты поцеловала Старка перед смертью. Пусть он был другим до того, как Неферет забрала его душу, но теперь она полностью его контролирует, и ты должна об этом помнить. Калона пришел в твой сон и превратил его в кошмар. Все просто. Никаких "но"».

Калона просто свихнулся, когда называл Меня А-ей . Это ложь и ерунда. Да, меня влекло к нему, но такое было со всеми, на кого он смотрел! И вообще, я — это я, а не какая не А-я! И не имею ничего общего с глиной, в которую мудрые гигуйи вдохнули жизнь и особые способности.

«Наверное, я просто похожа на нее, хотя это тоже очень странно. Или он назвал меня А-ей просто для того, чтобы запутать?»

Вот это было вероятнее всего, тем более что Неферет наверняка рассказала Калоне обо мне.

Нала переползла на подушку к Стиви Рей и заурчала, не открывая глаз. Стало быть, никаких реальных монстров поблизости не было, иначе моя кошка точно бы всполошилась. Что ж, и то хлеб.

Я осторожно погладила кошку и Стиви Рей по головам (ни та, ни другая даже глаз не открыла!) и тихонько выскользнула через занавешеную дверь в коридор.

В туннелях царила мертвая тишина. Масляные светильники по-прежнему горели на стенах, и я неожиданно обрадовалась им, как старым друзьям. Признаться, в последнее время мы с темнотой рассорились. Скажу даже больше. Несмотря на то, что я настороженно вглядывалась в тени между фонарями, на каждом шагу ожидая нападения летучих мышей или прочих тварей, меня несказанно успокаивала мысль о том, что я нахожусь глубоко под землей, а не наверху, среди залитых лунным светом полей, лугов и деревьев, с притаившимися за ними призраками. Я поежилась.

«Хватит! Прекрати об этом думать». По пути на кухню я остановилась возле двери в комнату Крамиши и осторожно заглянула внутрь. Приглядевшись, я разглядела ее двуцветную голову на кровати, среди розовых простыней и подушек. Близняшки сопели в спальных мешках, а их злобный кот Вельзевул свернулся между ними.

Я бесшумно опустила край алого полога, чтобы не разбудить Близняшек, которым скоро заступать на караул. Наверное, нужно прихватить из холодильника баночку колы и отпустить Дэмьена и Джека, дав Близняшкам как следует выспаться. Все равно мне уже не уснуть — в ближайшие несколько лет. Шучу, шучу. Но все равно спать не хотелось.

На кухне никого не было, тишину нарушало лишь тихое домашнее урчание холодильников. Я распахнула дверцу ближайшего — и остолбенела. Холодильник был сверху донизу забит пакетами с кровью. Честное слово, не вру!

Ясное дело, у меня потекли слюнки.

Я решительно захлопнула дверцу.

Потом открыла ее снова. Схватила пакетик. Вообще-то я почти не спала. И пережила ужасный стресс. Дебильный бессмертный падший ангел только что прокрался в мой сон и называл меня именем своей глиняной куклы! Неужели я не могу позволить себе глоточек чего-нибудь покрепче колы?

В верхнем ящике кухонного островка я отыскала большие ножницы и, торопясь, пока меня не остановило чувство вины, отрезала уголок пакета и вылила в рот его содержимое.

Знаю, знаю. Вы совершенно правы. Громкое хлюпанье, с которым я глотала кровь, словно сок из пакетика, было просто мерзким. Но что поделать, если это было так чудесно? Знаете, что я вам скажу? На вкус эта кровь была совершенно не похожа на кровь, то есть у нее не было того железистого, солоноватого привкуса, к которому я привыкла до того, как меня Пометили.

Как описать ее вкус? Она была восхитительной, электризующей, похожей на самым изысканный мед, смешанный с вином (если вы любите вино) и с энергетическим напитком типа «Ред Булл» (только в миллион раз вкуснее). С каждым глотком я чувствовала, как она разливается по моему телу, наполняет меня энергией и прогоняет ужас недавнего кошмара.

Я смяла пустой пакетик и бросила его в большое мусорное ведро в углу. Потом взяла бутылку колы и большой пакет сырных чипсов «Доритос». Понимаете, я боялась, что изо рта у меня за километр воняет кровью. Чипсы «Доритос» должны были справиться с этим.

И тут меня вдруг осенило: я же понятия не имею, где несут стражу Дэмьен и Джек! Это раз. И два — мне нужно срочно позвонить сестре Мэри Анжеле и узнать, как чувствует себя бабушка.

Вас, наверное, удивляет, что я собиралась звонить монашке? Вы удивитесь еще больше, когда я скажу, что доверила этой монашке жизнь своей бабушки. Скажи мне кто об этом еще месяц назад, сама бы ни за что не поверила! Но всс странности закончились в тот вечер, когда я познакомилась с сестрой Мэри Анжелой, настоятельницей бенедиктинского женского монастыря Талсы.

Кроме своих обычных обязанностей, сестры-бенедиктинки возглавляли кошачий приют «Уличные коты», где мы с ними и встретились.

Видите ли, в свое время я решила, что недолетки Дома Ночи должны принимать более активное участие в общественной жизни города. Дом Ночи существует уже пять лет, и все эти годы он был своего рода замкнутым государством в государстве. Любому разумному человеку понятно, что изоляция и агрессивное невежество есть лишь две стороны одной медали. Что все это порождает взаимное предубеждение и провоцирует конфликты. Думаете, я зря читала в девятом классе «Письмо из Бирмингемской тюрьмы» Мартина Лютера Кинга?

Короче говоря, после зверского убийства двух наших профессоров, Шекина одобрила мою идею о нашем участии в городской благотворительности, но разрешила нам выходить из школы только под охраной. Вот так Дарий оказался членом нашей тесной компании. Мы остановили свой выбор на «Уличных котах», потому что в Доме Ночи все любят кошек.

Мы с сестрой Мэри Анжелой подружились с первой встречи. Она мне сразу понравилась, честное слово. Она классная! Спокойная, умная, глубоко верующая, но при этом мудрая и терпимая. Она даже считает, будто наша Никс одна из ипостасей Девы Марии.

Так что, когда на мою бабушку напали пересмешники и она очутилась в больнице Святого Иоанна, я сразу позвонила сестре Мэри Анжеле и попросила ее посидеть у постели больной и защитить ее от новых нападений. А после того, как земля разверзлась под нашими ногами, хаос вырвался на свободу, Неферет убила Шекину, Старк ранил Стиви Рей, Калона восстал, и пересмешники поклонились своему отцу и повелителю, сестра Мэри Анжела перевезла мою бабушку в подземелье под своим монастырем.

Вернее, я очень на это надеялась. Дело в том, что с прошлой ночи я не разговаривала с аббатисой, а потом у нас перестали работать мобильники. Значит так, расставим задачи по приоритетам. Мне нужно срочно позвонить сестре Мэри Анжеле (убедившись, что телефон заработал), а потом отпустить Джека и Дэмьена.

Решив убить двух зайцев сразу, я повернула назад и направилась к выходу из туннелей, где дежурил Дарий. Он точно знает, где караулят наши мальчики, а в подвале связь должна быть получше (если, конечно, мир над нашими головами не погиб и сотовая связь перестала существовать).

К счастью, своевременно принятая доза крови наполнила меня оптимизмом, и даже отвратительные картины постапокалиптического будущего в стиле фильма «Я — легенда» теперь не казались мне абсолютно безнадежными.

Будем решать проблемы по мере их поступления. То есть по одной. Прежде мне нужно выяснить, как себя чувствует бабушка. Потом найти Джека и Дэмьена. И только потом буду думать о своем кошмаре.

Я вспомнила голос темного ангела и гипнотическую смесь боли и удовольствия, которую испытывала, когда он дотрагивался до меня и называл своей возлюбленной. Нет, не буду об этом думать! Ведь это — боль, а никакое не удовольствие. То, что я испытывала во сне, было всего лишь сном (или даже кошмаром), а, следовательно, не могло быть настоящим. Это было понарошку, вот и все. И я никакая не возлюбленная Калоны!

И тут я вдруг поняла, что дрожу. И самое ужасное, что нервная дрожь, пробегавшая по моему телу не имела никакого отношения к сну о Калоне. Я дрожала от самого настоящего страха.

Погрузившись в размышления о своем кошмаре я не заметила, как тело мое напряглось в предчувствии чего-то очень плохого. Сердце билось, как бешеное. Живот свело от ужаса.

Кто- то следил за мной из темноты.

Я резко обернулась, ожидая увидеть (по меньшей мере) стаю мерзких летучих мышей. Но позади меня не было ничего, кроме гнетущей тишины пустынного, слабо освещенного туннеля.

— Ты просто психопатка! — громко сказала я.

И тут, словно в ответ на эти слова, ближайший ко мне фонарь погас.

Обезумев от ужаса, я попятилась назад, продолжая вглядываться в темноту. И врезалась спиной в металлическую лестницу, ведущую к выходу в подвал. Дрожа от облегчения, я взяла бутылку колы в одну руку, пакет чипсов с громким хрустом зажала в другой и начала подниматься по ступенькам, когда сверху вдруг протянулась сильная мужская рука, и от страха я едва не покатилась кубарем вниз.

— Давай сюда колу и чипсы! Ты же грохнешься, если будешь пытаться удержать и еду, и лестницу!

Я подняла голову и увидела над собой улыбающегося Эрика. Судорожно сглотнув, я бодро поздоровалась, протянула ему бутылку и пакет и шустро преодолела последние ступеньки.

В подвале было на несколько градусов холоднее, чем в туннелях, и легкий морозен приятно остудил мои пылающие от страха щеки.

— Приятно, что я по-прежнему могу вогнать тебя в краску, — шепнул Эрик и погладил меня по щеке.

Я хотела рассказать ему о жутких тенях и невидимых тварях, следящих за мной во тьме туннелей, но подумала, что он снова поднимет меня на смех и скажет, будто я опять испугалась летучих мышей. Может, так оно и есть? Что если приснившийся кошмар совершенно расстроил мои нервы? И вообще, неужели я могу рассказать Эрику — или кому-нибудь вообще! — о Калоне?

Нет.

Ни за что. Поэтому я сказала:

— Просто тут очень холодно. И ты отлично знаешь, что я ненавижу краснеть.

— Да, за последние часы температура резко упала. Думаю, снаружи все обледенело. И ты отлично знаешь, что я без ума от твоего румянца. Он тебе очень идет.

— Так считаешь только ты и моя бабушка, — проворчала я, улыбаясь ему до ушей.

— Значит, я в хорошей компании, — рассмеялся Эрик и полез в пакет за чипсами.

Я огляделась по сторонам. Здесь тоже было тиха, но тишина не казалась мне такой зловещей, как в туннелях.

Эрик устроился на стуле около выхода, рядом с ним ярко горели масляные лампы, стояла бутылка «Маунтин Дрю» (фу, ненавижу лимонад), а на его коленях — вот это сюрприз! — лежал заложенный примерно на середине «Дракула» Брэма Стокера. Я приподняла брови и уставилась на Эрика.

— Что? А, это. Взял почитать у Крамиши, — он улыбнулся мне слегка виноватой улыбкой, делавшей его похожим на очаровательного маленького шкодника. — Кстати, мне нравится. Я давно хотел прочесть эту книжку, еще когда ты сказани, что очень ее любишь. Только не рассказывай мне, чем там дело кончится, я прочитал только до середины!

Я улыбнулась, польщенная тем, что он читает «Дракулу» из-за меня.

— Да брось, — поддразнила я. — Ты отлично знаешь, чем там все кончится. Это все знают! — На самом деле мне ужасно нравилось, что такой взрослый, высокий и сексуальный парень, как Эрик, читает разные книжки и обожает «Звездные войны». Это ведь очень мило, правда? Я улыбнулась еще шире и спросила: — Тебе, правда, правится?

— Ну да. Сам не ожидал, честное слово, — он тоже мне улыбнулся. — Вполне ничего. Старомодно, конечно, и вампиры показаны жуткими монстрами, но это ничего.

Усилием воли я заставила себя не думать о Неферет, которая была настоящим монстром в прекрасном обличий, и своих подозрениях относительно красных недолеток. Я подумаю об этом позже, а сейчас не буду портить наши посиделки с Эриком!

— Ну да. Дракула тут показан настоящим чудовищем, но я всегда его жалела.

— Жалела? — казалось, Эрик был искренне удивлен. — Зет, но он же воплощение зла!

— Я знаю, но ведь он любил Мину. Разве и воплощение зла способно на такую любовь?

— Эй, так нечестно! Я же тебя просил не рассказывать!

Я закатила глаза.

— Эрик, не морочь мне голову. Ты уже знаешь что Дракула запал на Мину. Он укусил ее, и она начала Превращаться. С помощью Мины им удалось выследить графа, а потом…

— Прекрати! — закричал Эрик и с хохотом зажал мне рот ладонью. — Я не шучу, Зет. Ненавижу, когда мне рассказывают, чем кончится книжка.

Я беспомощно замычала и улыбнулась ему одними глазами.

— Если уберу руку, обещаешь быть хорошей девочкой?

Я замычала и закивала головой.

Он медленно убрал руку, но не отодвинулся от меня.

Мне было хорошо рядом с Эриком. Он смотрел на меня, и легкая улыбка дрожала в уголках его красиво очерченных губ. Какой он все-таки красивый и славный, и как здорово, что мы снова вместе! Я подумала обо всем этом и вдруг выпалила:

— Я не буду рассказывать, как закончится эта книжка. Но хочешь скажу, как бы мне хотелось , чтобы она закончилась?

Он приподнял брови.

— Ты честно не расскажешь мне конец?

— Хочешь, сердце перекрещу? — спросила я и быстро перекрестилась. Мы стояли так близко, что при этом я касалась рукой его груди.

— Ну, рассказывай, — негромко произнес он.

— Я хочу, чтобы Дракула не позволил никому встать между ним и Миной. Чтобы он укусил Мину, с делал ее своей, а потом забрал туда, где они могли бы всегда быть вместе. И пусть жили бы счастливо!

— Потому что они одной крови и принадлежат друг другу, — медленно сказал Эрик.

Я заглянула в его сказочные синие глаза и увидела, что он больше не шутит.

— Ну да, несмотря на все плохое, что было в прошлом. Но им придется простить друг другу все прошлые обиды, и я верю, что они смогут это сделать.

Наверное, вы уже поняли, что мы с Эриком говорили не о персонажах книги. Мы говорили о себе, испытывая друг друга, чтобы понять, сможем ли мы действительно быть вместе.

Я должна была простить Эрику то, что он так ужасно повел себя со мной после того, как застал меня с Лореном. Да, он повел себя отвратительно, но правда в том, что я причинила ему гораздо больше боли, чем он мне. И не только своей интрижкой с Лореном.

Начав встречаться с Эриком, я одновременно поддерживала отношения с Хитом, моим человеческим парнем. Эрика дико бесило то, что я встречаюсь с ними обоими, но я надеялась, что ему хватит мудрости принять то, что Хит — часть моего прежнего мира, моей старой жизни и ему нет места в моем будущем, как Эрику.

Теперь я понимала, что все было не так просто, и Эрик имел право ревновать. Но теперь наше Запечатление с Хитом разорвано, я точно это знала, потому что мы случайно столкнулась с ним в «Цыпленке Чарли» и между нами произошла ужасно неприятная сцена, когда Хит ясно дал мне понять, что больше не желает меня видеть.

Разумеется, я предупредила Хита о вырвавшемся на волю зле, воронах-пересмешниках и возвращении Калоны и еще сказала ему, чтобы он спасал себя и свою семью, но это ничего не значит. Между мной и Хитом все кончено, как было между мной и Лореном (еще до того, как того убили). Так и должно было быть, правда?

Я продолжала смотреть в глаза Эрика.

— Значит, тебе нравится моя версия «Дракулы»?

— Мне по душе, когда два вампира, сумев стать выше прошлых обид и простить друг другу ошибки, счастливо живут до конца своих дней.

Все еще улыбаясь, он наклонился и поцеловал меня.

Губы у Эрика были теплыми и мягкими, от него пахло чипсами и «Маунтин Дью», но это было совсем не так противно, как вы думаете. Потом он обнял меня, прижал крепче и поцеловал еще жарче. Мне было хорошо в его объятиях. Так хорошо, что поначалу я отключила тревожную кнопку, сработавшую в соображающей части моего сознания, когда Эрик накрыл рукой мою грудь. Но когда он еще сильнее вжался в мое тело своим, приятный теплый туман в моей голове начал стремительно рассеиваться.

Мне нравились его прикосновения. Но совершенно не понравилось ощущение, что они становятся слишком настойчивыми, слишком агрессивными с отчетливым оттенком брутального «она моя, я ее хочу и возьму прямо сейчас! ».

Должно быть, Эрик почувствовал произошедшую во мне перемену, потому что вдруг выпустил меня из объятий, невозмутимо улыбнулся и как ни в чем не бывало спросил:

— Зачем ты сюда пришла?

Я растерянно заморгала, совершенно сбитая с толку. Потом отошла на шаг назад, схватила колу, которую он поставил на свой стул и сделала огромный глоток, чтобы прийти в себя. Когда ко мне вернулся голос, я ответила:

— Хотела поговорить с Дарием и заодно проверить, работает ли мобильный. — Я сунули руку в карман, вытащила телефон и уставилась на него, как идиотка. На индикаторе зарядки высветились три деления. — Ура! Кажется, связь появилась!

— Ну что ж, логично. Дождь кончился, наступило похолодание, и все кругом замерзло. Грома, кстати, тоже уже давно не слышно. Если погода не преподнесет еще какого-нибудь сюрприза, связь будет работать. Надеюсь, это добрый знак.

— Я тоже. Попробую позвонить сестре Мэри Анжеле, надо узнать, как чувствует себя бабушка.

Говорить стало намного проще. Во время нашего разговора я внимательно присматривалась к Эрику. Он выглядел спокойным, добродушным и любезным, как всегда. Привычный Эрик, хороший парень и душа любой компании. Неужели я неправильно истолковала его поцелуй? Может, случившееся между мной и Лореном сделало меня излишне чувствительной и подозрительной? Нервничая из-за повисшего между нами неловкого молчания, я поспешно выпалила:

— А где Дарий?

— Я отпустил его пораньше. Проснулся, понял, что уже не усну, и решил, что ему нужен дополнительный отдых. Как-никак он сейчас главная опора всей нашей армии.

— Афродита все еще пьяна в дым?

— Она отключилась. Дарий унес ее отсюда. Представляю, какое похмелье ее ожидает после пробуждения! — с видимым удовольствием добавил Эрик. — Дарий лег спать в комнате Далласа. Он только что ушел, так что лучше его не будить.

— Нет, не буду. Я просто хотела узнать, где дежурят Джек и Дэмьен. Я тоже не могу уснуть, вот хотела сменить их и дать Близняшкам подольше поспать.

— Нет проблем. Я скажу тебе, где их искать. Это неподалеку от входа в подвал.

— Отлично, потому что мне тоже не хочется будить Дария. Ты прав. Нашей армии нужен отдых, — я помолчала и, как ни в чем не бывало, спросила: — Кстати, ты не заметил ничего… необычного?

— Необычного? В каком смысле?

Действительно — в каком? Сказать, что меня настораживает тьма? Но ведь в туннелях всегда темпо, в этом нет ничего необычного. И потом, Эрик наверняка опять напомнит мне о тех летучих мышах. Вот почему я просто выпалила:

— Ну, например, фонари вдруг гаснут.

Эрик небрежно пожал плечами и покачал головой.

— Нет, я такого не видел, но в этом нет ничего странного. Думаю, их приходится часто заправлять, а в такой суматохе красные недолетки могли об этом забыть.

— Ну да, конечно.

Что тут еще скажешь? На краткий миг я почувствовала облегчение, и хотя прекрасно понимала, что это ненадолго, но все равно улыбнулась. Эрик ответил мне улыбкой, и мы замерли, улыбаясь друг другу, как дурачки.

Эрик мой парень . Я была счастлива, когда мы были вместе. И сейчас я счастлива, что мы снова вместе… Счастлива? Неужели я не могу просто радоваться тому хорошему, что у нас есть? Или я снова хочу все испортить, на этот раз из-за того, что мне кажется, будто Эрик хочет от меня больше, чем я могу и хочу ему дать?

А потом откуда-то из глубины сознания всплыло воспоминание о поцелуе Старка и кошмаре с Калоной, пробудившем во мне ощущения, которые я до сих пор не испытывала ни с одним парнем.

Я так задумалась, что едва не врезалась и стул.

— Ладно, мне нужно позвонить сестре Мэри Анжеле.

Эрик как- то странно посмотрел на меня, но ответил:

— Ладно. Отойди чуть подальше, но не приближайся к двери. Вдруг там кто-нибудь ошивается, не нужно, чтобы они тебя услышали.

Я кивнула и улыбнулась ему, стараясь, чтобы улыбка не вышла виноватой. Потом прошла в глубь подвала, который оказался совсем не таким мерзким, каким запомнился мне во время первого визита.

Стиви Рей и ее команда потрудились на славу и вышвырнули все барахло бездомных, которые жили тут раньше. Но самое главное, здесь больше не воняло мочой, а это, согласитесь, огромное достижение.

Я набрала номер сестры Мэри Анжелы и мысленно перекрестила пальцы. Телефон объявил, что вызывает абонента… вызывает… опять вызывает… Наконец раздались гудки! Один, второй, третий… У меня снова разболелся живот, но тут монахиня взяла трубку. Связь была ужасной, и трубке все трещало, но я узнала ее голос.

— Зои, детка! Как я рада тебя слышать! — донесся далекий голос сестры Мэри Анжелы.

— Сестра, вы в порядке? А бабушка?

— Она в порядке… Все хорошо… Мы… — связь начала прерываться.

— Сестра, я вас почти не слышу! Где вы? Бабушка пришла в сознание?

— Бабушка… в сознании… Мы под аббатством, но… — Внезапно в трубке что-то щелкнуло, и голос аббатисы стал совершенно отчетливым. — Это ты устроила непогоду?

— Я? Нет, что вы! Но как бабушка? Вы в безопасности?

— … хорошо. Не беспокойся, мы…

На этом связь оборвалась.

— Вот черт! Чертова связь! — выругалась я, пытаясь дозвониться снова. Фиг два. Связь была, но телефон глумливо сообщал, что попытка соединения не удалась. Я пробовала снова и снова, пока не заметила, что мой телефон уже почти разрядился. — Черт, черт, черт!

— Что она сказала? — спросил Эрик, вырастая у меня за спиной.

— Почти ничего, связь оборвалась, а больше соединиться не получается. Но она успела сказать, что они в безопасности, а бабушка вышла из комы. Кажется, она уже в сознании.

— Прекрасные новости! Не волнуйся, все будет хорошо. Сестры перенесли твою бабушку в подвал?

Я кивнула, чувствуя, что сейчас разревусь, но уже не от страха за бабушку, а от досады. Я полностью доверяла сестре Мэри Анжеле, так что раз она сказала, что, бабушка в порядке, значит так оно и есть.

— Меня бесит, что я ничего не знаю о том, что происходит! Ни с бабушкой, ни там! — я ткнула пальцем куда-то в потолок.

Эрик шагнул ближе и взял меня за руку. Потом повернул меня лицом к себе и бережно провел большим пальцем по свежим татуировкам на моей ладони.

— Мы справимся, вот увидишь. Никс нас не оставит, не забывай об этом. А если вдруг почувствуешь отчаяние, посмотри на свои руки. Доказательство расположения Богини всегда с тобой, Зои. Пусть нас мало, но мы сильны, потому что выбрали правильную сторону.

Тут мой телефон слабо пискнул, сообщая о полученной эсэмэске.

— Слава Богине! Наверное, это сестра Мэри Анжела! — Я торопливо откинула крышку и непонимающе уставилась на сообщение.

Всe вампиры и недолетки должны немедленно вернуться в Дом Ночи.

— Что за хрень? — пробормотала я, не сводя глаз с сообщения.

— Дай-ка взглянуть, — сказал Эрик и забрал у меня телефон. Прочитав сообщение, он медленно кивнул, словно увидел подтверждение моих мыслей. — Это от Неферет. Выглядит как обычная общешкольная рассылка, но я уверен, что это сообщение адресовано конкретно нам.

— Ты уверен, что это от нее?

— Да, я узнал ее номер.

— Она дала тебе свой телефон?

Я попыталась скрыть свое раздражение, но, кажется, безуспешно.

Эрик беспечно пожал плечами.

— Ну да, она дала мне его перед моим отъездом в Европу. Сказала, чтобы звонил ей, если мне что-нибудь понадобится.

Я возмущенно фыркнула.

— Ревнуешь? — улыбнулся Эрик.

— Ни капельки! — соврала я. — Просто меня бесит эта стерва-манипуляторша!

— Судя по всему, она затеяла какую-то мерзкую игру с этим Калоной.

— Это точно! Так что ни в какой Дом Ночи мы не вернемся. По крайней мере, пока.

— Наверное, ты права. Сначала нужно побольше узнать о том, что происходит наверху. Кроме того, если твой внутренний голос советует держаться подальше от Дома Ночи, нам следует подчиниться.

Я посмотрела на Эрика. Он ободряюще улыбнулся и осторожно отвел прядь волос с моего лица. Глаза у него опять были добрыми и ласковыми, без опасных огоньков жадного вожделения. Черт побери, нужно взять себя в руки! Рядом с Эриком я в безопасности. Он верит в то, что говорит. Он не обманывает меня. Он верит в меня.

— Спасибо, — прошептала я. — Спасибо за то, что веришь в меня.

— Я всегда в тебя верил, Зои, — ответил он. — Всегда.

Он обнял меня и поцеловал.

Внезапно входная дверь широко распахнулась, впустив внутрь порыв ледяного воздуха и сумрачный свет пасмурного дня.

Эрик стремительно обернулся и загородил меня. Мое сердце замерло от ужаса.

— Беги вниз! Зови Дария! — крикнул Эрик, бросаясь к черному силуэту, отчетливо вырисовывавшемуся в прямоугольнике распахнутом двери.

Я развернулась к лестнице, но тут меня остановил голос Хита:

— Эй! Это ты, Зо?

ГЛАВА 10

— Хит! — заорала я, оборачиваясь к нему. Мне хотелось кричать и петь от облегчения, что это мой Хит , а не ужасные пересмешники или, того хуже, древний бессмертный, с глазами цвета бархатной ночи и голосом, звучащим как запретная тайна.

— Хит? — похоже, Эрик обрадовался гораздо меньше. Он крепко схватил меня за руку, чтобы я рванула к Хиту. Потом хмуро загородил меня собой и спросил: — Твой человеческий парень?

— Бывший, — хором ответили мы с Хитом.

— А ты, выходит, Эрик? Ее бывший парень-недолетка? — парировал Хит.

Хит легко перескочил через ведущие в подвал три ступеньки и приземлился на пол. Сейчас Хит с головы до ног (рост почти метр восемьдесят три, волнистые светлые волосы, самые милые на свете глаза и чудесные ямочки на щеках, когда улыбается) был похож на настоящего футболиста. Ну да, мой человеческий парень был типичным красавчиком, но это ничуть не уменьшало его обаяния.

— Да, я ее парень, — каменным голосом объявил Эрик. — Уже не бывший . И вампир, а не недолетка.

— Да ты что? Следовало бы поздравить тебя с тем, что ты встречаешься с Зои и не захлебнулся собственной кровью, но, пожалуй, я не стану этого делать. Не люблю лицемерить. Понял намек, чувак? — спросил Хит и, обойди вокруг Эрика, взял меня за руку, чтобы обнять, но тут взгляд его упал на украшающие мои ладони татуировки. — Вот это да! Нереальная красота. Выходит, ваша Богиня все еще покровительствует тебе?

— Да, — кивнула я.

— Я рад, — сказал Хит и заключил меня в долгожданные объятия. — Черт возьми, я так за тебя волновался! — Он отстранил меня от себя и оглядел с головы до ног. — Ты цела?

— Я в порядке, — пролепетала я.

Понимаете, когда мы с Хитом виделись в последний раз, он сказал, что между нами все кончено. А сейчас, когда он меня обнял, я вновь почувствовала его запах, и это было словно и сказке. От Хита пахло домом, детством и еще чем-то восхитительным и будоражащим, пробуждающим во мне ответный зов. Я знала, что меня зовет — его кровь. И это волновало меня еще больше.

— Отлично, — Хит отпустил мою руку, и я тут же отошла от него на полшага к Эрику.

В глазах Хита мелькнула боль, но в следующую секунду он беззаботно улыбнулся и пожал плечами, словно хотел сказать, что все нормально и он ничуть не возражает против того, чтобы остаться просто друзьями.

— Вообще-то я знал, что с тобой все в порядке. Видишь ли, несмотря на то, что эта кровавая связь между нами оборвалась, я все равно почувствую, если с тобой случится что-то плохое, — слова «кровавая связь» Хит произнес с таким нарочито сексуальным оттенком, что стоявший рядом со мной Эрик беспокойно дернулся. — Но все равно мне нужно было убедиться. Кроме того, я хотел спросить, что означал этот странный ночной звонок?

— Звонок? — переспросил Эрик и, прищурившись посмотрел на меня.

— Да, звонок! — ответила я, вздернув голову.

Пусть Эрик теперь снова стал моим парнем , но это не означало, что я буду мириться с его глупой ревностью и собственническими замашками. Может, Эрик вообще перестал доверять мне после того, что произошло между нами и теперь мне придется вечно терпеть его ревность? Откровенно говоря, я это заслужила…

Однако я пресекла эти провокационные мысли и холодно сказала:

— Я позвонила Хиту, чтобы предупредить его о пересмешниках. И чтобы он позаботился о себе и своей семье. Мы с ним больше не вместе, но это не значит, что я готова подвергать его опасности!

— Пересмешники? — переспросил Хит. — Это еще что за юмористы такие?

— Что происходит там наверху? — деловым тоном осведомился Эрик.

— Происходит? Ты о чем, парень? Типа о грозе с ливнем, которая бушевала всю ночь, а потом сменилась дикими заморозками, так что все на фиг замерзло в лед? Или о банде головорезов? И кто такие пересмешники?

— Банда головорезов? Что ты имеешь в виду? — взорвался Эрик. — Отвечай, когда тебя спрашивают!

— Нет. Я задал вопрос первым и жду ответа.

— Пересмешники — это демоны из легенд народа чероки, — быстро ответила я. — Вплоть до вчерашней ночи они были обычными злыми духами, но все изменилось после того, как их папаша, бессмертный по имени Калона, вырвался из своей подземной темницы и обосновался в Талсе, в нашем Доме Ночи.

— Ты полагаешь, что поступаешь разумно, посвящая его в наши дела? — холодно спросил меня Эрик.

— Полегче, парень! Пусть Зои сама разберется, что она хочет мне рассказывать, а чего не хочет! — воскликнул Хит и набычился, словно собираясь броситься на Эрика.

Эрик тоже расправил плечи и смерил его надменным взглядом.

— Ты человек, — произнес он с таким презрением, будто сообщал Хиту о его венерическом заболевании, — тебе не по силам то, с чем можем справиться мы. Вряд ли ты помнишь, но пару месяцев назад я помог спасти твою жалкую человеческую задницу, когда на тебя напали призраки мертвых вампиров!

— Я отлично помню, что меня спасла Зои, а вовсе не ты. И я знаю ее на сто лет дольше, чем ты.

— Вот как? Может, ты вспомнишь, сколько раз ты подвергал ее опасности с тех пор, как ее Пометили?

От этих слов Хит сразу сник и разжал кулаки.

— Послушай, я пришел сюда не для того, чтобы подвергать ее опасности. Я просто хотел убедиться, что с ней все в порядке. Я пытался дозвониться, но связь просто ужасная.

— Хит, со мной все в порядке. Находиться здесь опасно не для меня, а для тебя. Я за тебя беспокоюсь, — сказала я и сурово посмотрела на Эрика, взглядом приказывая ему заткнуться и перестать оскорблять Хита.

— Ну да, я знаю об этих чокнутых недолетках, которые пытались убить меня в прошлый раз, когда мы тут очутились. Честно сказать, я плохо помню, что здесь произошло, однако на всякий случай прихватил с собой вот это, — Хит сунул руну и карман своих камуфляжных штанов «Кархатт» и вытащил оттуда грозного вида черный пистолет с коротким стволом. — Это отцовский, — с гордостью заявил он. — Запасную обойму тоже прихватил. Я подумал, если они снова захотят меня сожрать, я прикончу тех, кого не успеешь убить ты.

— Хит! Неужели ты носишь заряженный пистолет в кармане? — взвизгнула я.

— Я что, похож на идиота? Он на предохранителе, а первая пуля в обойме холостая.

Эрик саркастически фыркнул, а Хит угрожающе сощурил глаза.

Воздух начал потрескивать от тестостерона, поэтому я поспешила вмешаться, пока мужчины не начали колотить себя кулаками в грудь, как обезумевшие самцы приматов.

— Хит, эти недолетки больше не едят людей, и ты ни в кого здесь не будешь стрелять. Когда я сказала, что беспокоюсь за тебя, то имела в виду воронов-пересмешников, а не здешних обитателей.

— Она ответила на твой вопрос. Теперь отвечай, что там за банда?

— Да об этом все только и говорят, — пожал плечами Хит. — Электричество вырубилось, кабельное не работало целый день, телефонная связь вообще вышла из строя. Но иногда все вдруг оживало, и я смотрел новости. Говорят, прошлой ночью, в районе полуночи, банда каких-то отморозков съехала в катушек и устроила в городе нечто вроде Черного Нового года. Чера Кимико из «Фокс Ньюз» назвала это «кровавой бойней». Убито несколько человек и центре, и все до смерти напуганы. Сама понимаешь, наш центр никогда не был местом разгула уличных банд, так что богатеи совсем сбрендили от страха. В последний раз в новостях гнули о том, что нужно вызвать сюда Национальную гвардию, хотя копы говорят, будто все под контролем, — Хит помолчал, и мне показалось, будто я вижу, как ворочаются шестеренки у него в мозгу. — Эй, так это все случилось совсем неподалеку от Дома Ночи! — Он посмотрел на Эрика, а потом снова на меня. — Значит, это никакая не банда? Это ваши пересмешники, да?

— Блестящее умозаключение, — кисло улыбнулся Эрик.

— Да, скорее всего, они. Они начали нападать, когда мы сбежали из Дома Ночи, — быстро сказала я, пока Эрик меня снова не перебил. — Неужели в новостях не говорилось о странных существах, которые нападают на людей?

— Нет. Говорили только о бандитах. Они нападают на людей и вспарывают им глотки. Это почерк пересмешников?

Я вспомнила, как одна из этих тварей напала на меня в Доме Ночи и пыталась перерезать мне горло, едва не осуществив видение Афродиты, в котором мне оторвали голову. А ведь это было еще того, как вороны-пересмешники обрели тела! Меня всю передернуло.

— Да, думаю, да. Но, если честно, я мало о них мало знаю. Бабушка знает больше, но она попала в аварию. Это они подстроили.

— Что? Бабушка Редберд попала в аварию? — Потрясенно воскликнул Хит. — Черт возьми! Мне так жаль, Зо! Она поправится?

Я видела, что он ужасно расстроен. Хит с детства был любимцем моей бабушки и тысячу раз вместе со мной гостил на ее лавандовой ферме.

— Да, с ней все будет в порядке. Бабушка непременно поправится, — твердо ответила я. — Сейчас она в бенедиктинском аббатстве, сестры перенесли ее в подвал. Это между улицами Льюис и Двадцать первой.

— В подвале? — непонимающе захлопал глазами Хит. — У бенедиктинок? Разве она не в больнице?

— Она была там до того, как Калона вырвался на свободу, а пересмешники обрели тела. Раньше они были просто духами, а теперь полулюди-полуптицы.

Хит наморщил лоб.

— Полулюди-полуптицы? По-моему, это отвратительно.

— На деле это гораздо хуже, чем ты можешь себе представить, потому что они огромные и злобные. Ладно, Хит, я тебе все расскажу. Калона — он бессмертный. Это падший ангел.

— Падший, значит поганый, да? Хочешь сказать, что он не парит в лазурном небе на белоснежных крыльях и не наигрывает сладкие песни на арфе?

— Крылья у него есть, только черные, — вмешался Эрик. — Проще говоря, он плохой, и всегда таким был.

— Нет, не всегда!

Ну вот всегда так! Сначала ляпну, потом жалею.

Оба парня изумленно уставились на меня. Я нервно улыбнулась.

— Ну, бабушка говорила, что Калона раньше был ангелом, значит, когда-то он был хорошим! То есть когда-то очень давно.

— Давайте для простоты условимся, что сейчас он плохой. Воплощение зла, — сказал Эрик.

— Несколько человек серьезно пострадали этой ночью. Некоторые из них убиты. Если ваш Калона к этому причастен, значит он плохой и говорить тут не о чем, — решительно заявил Хит.

— Ну да, ребята… Вы совершенно правы, — пролетала я. Черт, что со мной творится? Неужели я сама не знаю, как опасен Калона? Ведь я почувствовала его темную силу. И Неферет связана с ним, да так крепко, что отвернулась от Никс! Короче говоря, Калона — ЗЛО.

— Постойте-ка! Чуть не забыл, — воскликнул Эрик, бросаясь к своему стулу. Мы с Хитом последовали за ним. Эрик сунул руку куда-то в темноту и вытащил оттуда свою гигантскую допотопную стереосистему. — Давайте попробуем поймать какие-нибудь новости, — пробормотал он и, покрутив огромные серебряные ручки, вскоре настроился на «Восьмой канал». Четкий голос диктора серьезно и взволнованно сообщал:

Повторяем экстренный выпуск новостей о бандитском разбое в пригороде Талсы, произошедшем прошлой ночью. Представители полиции сообщают, что ситуация в городе стабилизирована и находится под понным контролем сил правопорядка. Цитируем сообщение начальника полиции Талсы: «Это был ритуальный акт насилия, совершенный новой преступной группировкой, называющей себя «Пересмешники». Главари банды арестованы, и улицы пригорода Талсы снова безопасны для жителей». — Тем не менее, поскольку Талса и прилегающие районы все еще переживают последствия жесточайшей ночной грозы и последовавших вслед за ней заморозков, мы рекомендуем жителям города оставаться дома и не выезжать на улицы за исключением случаев экстренной необходимости. Метеорологи прогнозируют в ближайшее время усиление осадков, что, в сочетании с небывалыми морозами, серьезно осложняет работу коммунальных служб и электриков, пытающихся восстановить электроснабжение оставшейся без света части города. Оставайтесь на нашей волне и следите за следующими выпусками новостей. Через полчаса в эфир выйдет подробный прогноз погоды.

И еще одно важное объявление. В связи с ухудшением погоды администрация Дома Ночи просит всех преподавателей и учеников немедленно вернуться в школу. Повторяем еще раз: администрация Дома Ночи просит всех преподавателей и учеников немедленно вернуться в школу».

— Не было никакой банды, — сказала я. — Это просто вранье!

— Это ее работа. Она контролирует СМИ, а может быть, даже власти города, — мрачно сказал Эрик.

— Это он про вашу Верховную жрицу, которая стерла мне память? — спросил Хит.

— Нет, — рявкнул Эрик.

— Да! — одновременно с Хитом выпалила я и хмуро посмотрела на Эрика. — Не нужно ему врать. Он имеет право знать правду. Только так он сможет защитить себя.

— Чем меньше он будет знать, тем лучше для него, — возразил Эрик.

— Нет. Именно так я думала раньше, и чего добилась? На меня обозлились как раз те, кого я пыталась защитить. Из-за этой лжи и осторожности я совершила самые худшие ошибки в своей жизни, — я перевела глаза с Эрика на Хита. — Если бы я поменьше врала и побольше верила друзьям, которые и сами могут за себя постоять, я бы наломала куда меньше дров.

Эрик вздохнул.

— Ладно, понял. — Он неприязненно посмотрел на Хита. — Ее зовут Неферет. Она Верховная жрица нашего Дома Ночи. Она могущественная. Очень могущественная. И совершенно чокнутая.

— Ага, про могущество я уже догадался. Она же начисто стерла мои воспоминания! Вернее, очень постаралась. Но сейчас я уже начал кое-что вспоминать.

— Это очень больно? — с любопытством спросила я, потому что отлично помнила, как меня ломало, когда я пыталась сломать блокировку памяти, наложенную на мои воспоминания Неферет.

— Ага. Сначала ужас как больно было, но теперь полегче, — Хит улыбнулся мне знакомой снисходительной улыбкой, и у меня сжалось сердце.

— Неферет теперь, в некотором роде, королева при Калоне, — продолжал Эрик.

— Плохие новости, — понимающе хмыкнул Хит.

— Не просто плохие, а очень опасные. Не забывай об этом, — напомнила я. — Но Калона не может существовать под землей. И никогда не мог. Много столетий назад мудрые женщины чероки заточили его в подземной пещере. Теперь он вырвался отсюда, но мне кажется, что он еще больше боится земли, чем раньше. Так что под землей ты всегда будешь в безопасности, запомнил?

— А пересмешники тоже боятся земли?

— Мы пока не знаем, — покачала головой я. До сих пор никто из них здесь не появлялся, но это еще ничего не значит.

Я вспомнила о тьме, поджидавшей меня в темноте туннелей и о странной порождаемой ею нервозности. Черт возьми, кого я боялась? Красных недолеток? Пересмешников? Каких-то других ужасных созданий, посланных против нас Калоной? Или это и правда игра моего больного воображения? Единственное, в чем я была точно уверена, так это в том, что буду выглядеть чокнутой идиоткой, если перепугаю всех вокруг своими непонятными страхами. Так что лучше держать язык за зубами и помалкивать.

— Так, сегодня суббота, но мы все равно не учимся, потому что до среды у нас каникулы, а из-за урагана и прочих прелестей погоды их, возможно, продлят до следующих выходных, — сказал Хит. — Так что мы вполне продержимся, даже если пересмешники предпримут новый налет и доберутся до Брокен Эрроу.

Мой желудок провалился в пятки.

— А они могут. Неферет знает, что я из Брокен Эрроy, и что там остались люди, которые мне дороги!

— Думаешь, она может послать пересмешников туда только для того, чтобы насолить тебе? — спросил Хит.

Я хмуро кивнула.

— Тем более, если мы откажемся вернуться в школу.

— Постой, Зо. Разве вы не должны все время находиться рядом со взрослыми вампирами? Я читал, без этого вы слабеете и можете даже умереть?

— Я здесь, — сухо напомнил Эрик. — Кроме меня тут есть еще один взрослый вампир. Не говоря уже о Стиви Рей.

— А разве она не поганая красноглазая нежить? — спросилХит.

— Уже нет, — покачала головой я. — Она Превратилась во взрослого вампира, только у нее Метки красные. А следом за ней и другие местные недолетки, которые в прошлый раз пытались тебя сожрать, начали Превращаться. Теперь они совсем не такие противные.

— Нy что ж, здорово, — решил Хит. — Я рад, что твоя лучшая подруга снова в порядке.

— Я тоже, — улыбнулась я.

— Значит, трех вампиров достаточно, чтобы вы были в порядке?

— Приходится обходиться тем, что есть, — отрезал Эрик. — А теперь тебе пора уходить.

Мы с Хитом молча посмотрели на него. И я поняла, что все это время улыбалась Хиту, мне было ужасно приятно с ним разговаривать.

— Наверху бушует буран и ледяной дождь, продолжал Эрик, глядя на меня. — Он может застрять тут, если задержится до захода солнца. — Эрик помолчал, а потом добавил: — Солнце зайдет ровно через полтора часа. Сколько времени у тебя заняла дорога из Брокен Эрроу?

Хит насупился.

— Почти два часа. Дороги плохие.

В обычное время дорога до старого вокзала занимала ровно полчаса. Но Эрик был прав: Хиту пора было возвращаться домой. И не только потому, что мы не знаем, каким опасностям подвергнут нас в ближайшее время Неферет и Калона. Я не могла позволить Хиту оставаться рядом с красными недолетками. Пусть я пока не до конца разобралась, но какими бы они ни были, Хиту от них лучше держаться подальше.

Мой Хит был стопроцентным человеком, полным вкуснейшей, свежей, теплой, сексуальной пульсирующей крови (даже мне пришлось сглотнуть голодную слюну при одной мысли о ней), и никто не знает, насколько у обитателей туннелей хватит выдержки.

— Эрик прав, Хит. Ты не можешь застрять тут на всю ночь, тем более что пригород совсем рядом. Мало того, что все обледенело, так еще пересмешники в любой момент могут возобновить свои атаки.

Хит посмотрел на меня так, словно мы с ним были совсем одни.

— Ты волнуешься за меня.

У меня пересохло во рту. Честно говоря, я не была готова вести такой разговор в присутствии Эрика.

— Конечно, волнуюсь. Мы же с тобой так давно дружим, — беспомощно пролепетала я, чувствуя на себе пристальный взгляд Эрика. Собравшись с силами, я заставила себя не прятать глаза и с усилием закончила: — Друзья всегда волнуются за друзей, правда?

Хит улыбнулся мне медленной и понимающей улыбкой.

— Друзья? Ну да, конечно.

— Тебе пора! — едва сдерживая бешенство, процедил Эрик.

Хит не глядя на Эрика, сказал:

— Я уйду, когда Зо мне скажет.

— Тебе пора, Хит, — поспешно подтвердила я.

Несколько мгновений Хит смотрел мне в глаза.

— Хорошо. Как скажешь, — наконец, согласился он и повернулся к Эрику. — Ты теперь настоящий вампир, да?

— Да.

Хит смерил его с головы до ног оценивающим взглядом.

Они оба были примерно одного роста. Эрик был чуть выше, зато Хит был крепче сбит и мускулистее. На какой-то миг мне показалось, что они сейчас подерутся, и я напряглась. Неужели Хит все-таки сорвется на Эрика?

— Слышал, взрослые вампиры умеют защищать своих жриц. Это правда?

— Правда, — ответил Эрик.

— Отлично. Надеюсь, ты сумеешь защитить Зои.

— Пока я жив, с ней ничего не случится, — пообещал Эрик.

— Постарайся сдержать свое слово, парень. — Голос Хита потерял свою обычную милую беззаботность, и в нем зазвучали угрожающие нотки. — Потому что если ты допустишь, чтобы с ней что-то случилось, я разыщу тебя, где бы ты ни был, и не посмотрю, вампир ты или не вампир, а просто надеру тебе задницу!

ГЛАВА 11

Я стремительно бросилась между ними.

— Прекратите! Неужели мне больше нечего делать, кроме как вас разнимать? Как можно быть такими инфантильными мальчишками? — Инфантильные мальчишки злобно посмотрели друг на друга поверх моей головы. — Я сказала — прекратите! — Я ударила обоих кулаками в грудь. Это привело их в чувство, они заморгали и посмотрели на меня. Теперь пришла моя очередь метать свирепые взгляды. — Неужели вы не понимаете, как глупо выглядят все эти ваши пляски самцов и тестостероновые атаки? Если вы немедленно прекратите, я призову все пять стихий и попрошу их надрать задницы вам обоим !

Хит переступил с ноги на ногу и смущенно потупился. Потом улыбнулся мне робкой улыбкой озорного мальчишки, которого только что отругали старшие.

— Извини, Зо. Я совсем забыл, какая ты суперкрутая.

— Извини, — пробормотал Эрик. — Я знаю, что мне не о чем волноваться, — с ухмылкой добавил он, не сводя глаз с Хита.

Хит с надеждой посмотрел на меня, будто ожидая, что я сейчас скажу: «Вообще-то, Эрик, тебе очень даже есть о чем волноваться, потому что я все еще люблю Хита», но я ничего такого не сказала. Не смогла.

Что бы ни происходило между мной и Эриком, Хит был частью моего старого мира, и лучше ему оставаться в моем прошлом, чем перейти в настоящее и будущее. В конце концов, Хит был стопроцентным человеком, а значит, на сто процентов был более уязвим в случае любой опасности.

— Ладно, я пошел, — сказал Хит, когда неловкое молчание стало почти невыносимым. Он развернулся и направился к выходу, но у самой двери обернулся и посмотрел на меня: — Но снаала я хотел бы поговорить с тобой, Зо.

— Я никуда не уйду, — резко заявил Эрик.

— Никто тебя и не просит, — хмыкнул Хит. — Зо, ты не могла, бы выйти со мной на минуточку?

— Разумеется, нет, — высокомерно ответил Эрик и по-хозяйски притянул меня к себе. — Она никуда с тобой не пойдет.

Я недовольно посмотрела на Эрика и уже собралась сказать ему, чтобы он не смел мне указывать, но тут он сделал нечто такое, что окончательно и бесповоротно вывело меня из себя. Он просто схватил меня за руку и рванул к себе, хотя я стояла совершенно спокойно и не успела сделать ни шага в сторону Хита.

Даже не успев подумать, что делаю, я автоматически вырвала у него руку.

Синие глаза Эрика угрожающе сузились. На какой-то миг мне показалось, будто я вижу перед собой безумного и злого незнакомца, а не своего парня.

— Ты никуда с ним не пойдешь, — медленно и раздельно повторил Эрик.

Это было уже слишком. Ненавижу, когда мной пытаются командовать. Именно поэтому мы никогда не ладили с новым маминым мужем. Внезапно я увидела в поведении Эрика отражение мерзких повадок своего злотчима. Я знала, что очень скоро горько пожалею об этом, но в тот момент мой гнев был слишком силен, чтобы я могла его контролировать.

Нет, я не заорала. Не заорала и не влепила Эрику пощечину, хотя мне очень хотелось это сделать. Вместо этого я лишь покачала головой и сказала самым ледяным тоном:

— Эрик, довольно. То, что мы с тобой снова вместе, еще не дает тебе права указывать мне, что делать, а чего не делать.

— Если я правильно понял, это означает, что ты собираешься снова изменить мне, на этот раз со своим человеческим дружком? — в бешенстве крикнул Эрик.

Я ахнула и отшатнулась от него, как будто он меня ударил.

— Какого черта ты со мной так разговариваешь?

И животе у меня все сжалось, я боялась, что меня сейчас вытошнит, но решила не обращать на это внимания. Собрав все свои силы, я спокойно посмотрела в злые глаза Эрика.

— Как твоя девушка, я в бешенстве. Как твоя Верховная жрица, я оскорблена. Не говоря уже о том, что ты заставил меня усомниться в твоем собственном рассудке. Как ты думаешь, что произойдет, если я на минуту выйду с Хитом на парковку, где по-прежнему бушует ледяная буря? Думаешь, лягу на спину и отдамся ему прямо на обледенелом цементе? Ты действительно так обо мне думаешь?

Эрик ничего не сказал, он просто злобно смотрел на меня.

В наступившей наэлектризованной тишине смешок Хита прозвучал оскорбительно насмешливо:

— Знаешь что, Эрик? Пожалуй, я дам тебе один маленький совет насчет нашей Зо. Она реально, просто реально ненавидит, когда ей пытаются помыкать. И она такая с третьего класса, веришь? То есть задолго до того, как ее Пометили и Богиня одарила ее разными суперсилами. Она никогда не любила, чтобы ей указывали, что делать. — Хит галантно протянул мне руку: — Ты не могла бы выйти со мной на минуточку, чтобы мы могли поговорить наедине? Пожалуйста.

— Да, конечно. Мне нужно подышать свежим воздухом, — ответила я и, не обращая внимания на свирепый взгляд Эрика и протянутую руку Хита, решительно направилась к металлически решетке, выглядевшей гораздо более крепкой и неприступной, чем было на самом деле.

Одним решительным движением я сдвинула ее с места и вышла в промозглый зимний вечер. Порыв холодного воздуха остудил мое разгоряченное лицо, и я с наслаждением сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь успокоиться и не завыть от досады на Эрика прямо в штормовое серое небо.

Сначала мне показалось, будто на улице идет дождь, по вскоре я поняла, что это град. Мелкая ледяная крошка сыпалась из прохудившегося неба, покрывая искрящимся серебром парковку, железнодорожные пути и крышу старого вокзала.

— Мой пикап тут неподалеку, — сказал Хит, указывая на машину, припаркованную на краю заброшенной стоянки под одиноким деревом, которое, судя по всему, когда-то украшало ведущую к вокзалу широкую аллею. Годы запустения не пошли дереву на пользу, оно давным-давно вырвалось из аккуратного цементного кольца и разрослось во все стороны, взломав могучими корнями асфальтовую дорожку. Его обледеневшие ветви опустились прямо на крышу старого вокзала. От одного взгляда на них у меня мурашки поползли по спине. Если не потеплеет, бедное старое дерево треснет под собственной тяжестью!

— Вот, — Хит прикрыл мне голову полой своей куртки, — пойдем в машину, там можно спокойно поговорить.

Я обвела глазами унылый серый пейзаж. Вокруг не было ничего страшного или зловещего — никаких полулюдей-полуворонов, никакой жути из тьмы. Только пустота, холод и сырость.

— Ладно, — вздохнула я и пошла за Хитом к пикапу. Наверное, не нужно было позволять ему держать надо мной свою куртку и крепко прижимать меня к себе, когда я поскальзывалась на обледеневшем асфальте, но мне было так хорошо и знакомо рядом с ним, что я ни о чем не задумывалась.

Нужно смотреть правде в глаза — Хит был частью моей жизни с детства. Ни с кем на свете мне не было так уютно, как с ним, разве что с бабушкой. Независимо от того, что происходит или не происходит между нами, Хит был моей семьей. Лучшей ее частью. Поймите, я просто не могла относиться к нему, как к чужому. В конце концов, мы с ним дружили еще до того, как стали встречаться.

«И он никогда не станет для меня просто другом, между нами всегда будет нечто большее… » Так шептала мне совесть, но я предпочитала ее не слушать. Мы подошли к пикапу. Хит открыл передо мной дверь, и на меня снова пахнуло знакомым запахом Хита и искусственного ароматизатора для салона. (Хит помешан на своей машине. Уверяю вас, с сидений его грузовика можно есть, как из тарелки!)

И все- таки я помедлила, не решаясь залезть внутрь. Сидеть рядом с Хитом в кабине было бы слишком интимно, слишком похоже на старые времена, когда мы встречались. Поэтому я кое-как примостилась на самом краешке пассажирского сиденья и отодвинулась подальше, не став закрывать дверь, так что ледяной дождь время от времени хлестал меня по боку. Хит улыбнулся, давая понять, что понял мое желание избегать близости, и привалился спиной к своей дверце.

— Ну вот. О чем ты хотел со мной поговорить?

— Мне не нравится, что ты здесь. Я многое забыл, но отлично помню, что туннели — опасное место. Ты говоришь, немертвые ребята изменились, но у меня душа не на месте при мысли, что они тебя окружают. Это небезопасно, — сказал он, встревоженно глядя на меня.

— Я тебя понимаю, Хит. Тут действительно было мерзко, но сейчас стало совсем по-другому. И ребята, правда, изменились. К ним вернулась человечность, а это самое главное. Кроме того, сейчас эти туннели и правда единственное место, где я могу чувствовать себя в безопасности.

Хит долго молча смотрел мне в лицо, а потом тяжело вздохнул.

— Ты теперь жрица, и у тебя куча всяких суперсил, так что, наверное, тебе виднее. Но я все равно чувствую какую-то тревогу. Ты уверена, что не можешь вернуться в Дом Ночи? Может, этот падший ангел не такой плохой, каким кажется?

— Нет, Хит, он очень плохой. Просто поверь мне. И вороны-пересмешники тоже очень опасны. Да и в школе я больше не буду в безопасности. Ты не видел, как Калона восстал прямо из окровавленной земли! Похоже, он наложил какое-то заклятие на всех вампиров и недолеток. Это было так жутко, у меня до сих пор мороз по коже. Ты же знаешь, насколько могущественна Неферет? Ну вот, а Калона гораздо могущественнее!

— Тогда дело плохо, — согласился Хит.

— Еще бы.

Хит кивнул и снова замолчал. Просто сидел и смотрел на меня. А я смотрела на него, не в силах отвести взгляд от его милых карих глаз. Не знаю, сколько времени мы сидели так и молчали, глядя друг на друга, но внезапно я почувствовала. как что-то изменилось. Все дело было в знакомом чистом, пахнущем мылом и шампунем, ароматом Хита. Он сидел достаточно близко от меня, и мне легко было почувствовать жар его тела.

Медленно, не говоря ни слова, Хит взял меня за руку и повернул ее ладонью кверху, чтобы посмотреть на хитросплетение моих новых татуировок. Потом провел пальцем по замысловатой синей линии и сказал, не поднимая глаз:

— До сих пор не могу поверить в то, что произошло. Иногда, проснувшись утром, я забываю о том, что ты теперь Меченая и живешь в Доме Ночи, и волнуюсь, согласишься ли ты прийти на матч в пятницу. Или думаю, что скорее бы закончились уроки, чтобы я мог пригласить тебя съесть по хот-догу в «Дейлайт Донатс». — Хит поднял голову и посмотрел мне в глаза. — Но потом я окончательно просыпаюсь и вспоминаю, что этого никогда больше не будет. Когда мы были Запечатлены, у меня еще был шанс остаться частью твоей жизни. А теперь нет и этого.

Его слова все во мне переворачивали.

— Мне так жаль, Хит. Я… я просто не знаю, что сказать. Прости, но я ничего не могу с этим поделать!

— Можешь, — Хит поднял мою руку и прижал ее ладонью к своей черной футболке «Тигры Брокен Эрроу», под которой мерно стучало его сердце.

— Слышишь, как оно бьется?

Я кивнула. Да, я слышала ровный, сильный и немного убыстрившийся стук его сердца. Этот стук напоминал о восхитительной крови, пульсировавшей в его венах, о том, как славно было слегка прокусить ему кожу и… Теперь и мое сердце пустилось вскачь и заколотилось в унисон с его.

— В последний раз, когда мы виделись, я сказал, что любовь к тебе причиняет слишком много боли. Но я ошибся. Правда в том, что не любить тебя еще больнее, — сказал Хит.

— Нет, Хит. Мы не можем, — сипло ответила я, пытаясь подавить сумасшедшее желание.

— Мы все можем, детка. Нам так хорошо вместе. Мы же столько тренировались, — он придвинулся ко мне ближе. Потом отвел мой указательный палец от своей груди и погладил большим пальцем мой накрашенный ноготь. — Правда, что ногти у тебя такие твердые, что могут проколоть кожу?

Я кивнула. Да, я знала, что мне нужно выйти из машины, повернуться спиной к Хиту и уйти от него в туннели и в свою жизнь… но я не могла. Хит тоже был моей жизнью. Хорошо это или плохо, правильно или неправильно, но я не могла уйти от него.

Он взял мой палец и поднес к нежной ямке на своей шее, возле плеча.

— Проткни здесь, Зо. Выпей мою кровь, — голос его был хриплым и густым от желания. — Мы с тобой все равно связаны. И всегда были. Верни Запечатление на место.

Он прижал мой ноготь к своей шее. Теперь мы оба тяжело дышали. Ноготь мой легко вошел в его кожу, оставив маленькую царапинку. Словно завороженная, я смотрела, как алая тоненькая струйка побежала по белой коже Хита.

Ее запах обрушился на меня, как лавина. Это был до боли знакомый аромат крови Хита — крови нашего Запечатления!

Ничто на свете не может сравниться с запахом свежей человеческой крови, даже кровь недолетки или взрослого вампира не вызывает такого всепоглощающего, непреодолимого желания. Я почувствовала, как все мое тело подалось вперед.

— Да, детка, да. Пей, Зо. Помнишь, как было здорово? — шептал Хит, притягивая меня к себе.

Может, попробовать? Всего один глоточек? И снова Запечатлиться с Хитом? Ну да, этим все и закончится. Но разве это так уж плохо? Мне нравилось наше Запечатление. И Хиту тоже, и все шло прекрасно, пока…

Пока я не порвала нашу связь, разбив ему сердце и, возможно, искалечив душу.

Я отпрянула от Хита, выскочила из кабины и отбежала в сторону. Ледяной град охладил мое пылающее лицо, остудил сумасшедшую кровожадность.

— Что, Зо? — Хит подбежал ко мне, но я отступила от него на шаг. — Что я сделал?

— Ничего… Это… Ты тут ни при чем, Хит, — сказала я, убирая с лица мокрые волосы. — Ты лучше всех. Правда, Хит. Ты всегда был самым лучшим, и я до сих пор тебя люблю. Вот почему я не могу начать сначала. Запечатление не принесет тебе ничего хорошего, тем более сейчас. Я не могу снова рисковать тобой.

— Почему бы не позволить мне самому решать, что для меня хорошо, а что нет?

— Потому что ты не можешь рассуждать здраво, когда речь заходит о нас с тобой! — в отчаянии закричала я. — Вспомни, что ты перенес, когда наше Запечатление разорвалось? Ты же сам сказал мне, что хотел умереть!

— Но теперь оно не разорвется!

— Все не так просто, Хит. Моя жизнь слишком сложна и запутана.

— Может, ты нарочно все усложняешь? Вот ты. Вот — я. Мы любим друг друга с детства, значит, должны быть вместе. Чего проще? — сказал Хит.

— Жизнь это не книга, Хит! В ней никто не гарантирует счастливый конец!

— В книгах тоже никто ничего не гарантирует. И потом, мне не нужны гарантии, мне нужна ты.

— Все, Хит. Я не буду с тобой. Это невозможно, больше невозможно, — я покачала головой и подняла руку, не давая ему возразить. — Нет! Я не могу сделать этого. А теперь просто сядь в свой пикап и возвращайся домой. А я вернусь в туннели к моим друзьям и моему парню-вампиру.

— Да брось, Зо! Кого ты хочешь обмануть? Ты и этот напыщенный засранец? Ничего у тебя с ним не выйдет!

— Это уж нам решать. Правда в том, что у нас с тобой тоже ничего не выйдет , Хит. Забудь обо мне и живи своей жизнью. Своей человеческой жизнью, — я заставила себя отвернуться и пойти прочь по дорожке к вокзалу. Я даже не оглянулась, услышав шаги Хита за спиной. Просто заорала как резаная: — Нет! Не смей меня провожать! Просто уходи и никогда больше не возвращайся! Никогда!

Я затаила дыхание и услышала, как он остановился. Но все равно не обернулась. Я боялась, что если сделаю это, то не выдержу — развернусь спиной к туннелям и брошусь к Хиту, в его объятия.

Я была уже возле железной решетки, когда вдруг услышала зловещее карканье и я застыла, словно на бегу врезавшись в стену. И все-таки обернулась.

Хит стоял у дерева, под ледяным дождем, в нескольких шагах от своего пикапа, но я взглянула на него лишь мельком. Все мое внимание было приковано к обледеневшему дереву.

Там, в хитросплетении черных сучьев, что-то темнело. Вот темнота пошевелилась, напомнив мне о чем-то, и я заморгала, пытаясь сообразить, где же я видела такое прежде. Затем пятно тьмы шевельнулось… изменилось… стало более четким. Я сипло охнула.

Неферет! Она сидела на толстой, обледеневшей ветке, склонившейся над крышей вокзала. Глаза сверкали рубиновым огнем, а волосы дико развевались над головой.

Неферет улыбнулась мне. Лицо ее показалось мне гримасой самогу зла, и я невольно оцепенела. Потом, прямо на моих глазах, образ Неферет заколыхался, пошел рябью, и вот уже вместо Верховной жрицы на ветке оказался гигантский ворон-пересмешник. Эту мерзкую тварь язык не повернулся бы назвать ни птицей, ни человеком. Из его отвратительного пернатого туловища торчали голые человеческие руки и ноги, а в разинутой пасти колыхался раздвоенный язык, с которого капала голодная слюна.

— Что случилось, Зо? — крикнул Хит. Прежде чем и успела приказать ему не приближаться, Хит поднял глаза и заметил примостившуюся на дереве тварь. — Что за хрень? — вскрикнул он.

Но мне некогда было смотреть на Хита, потому что жуткое порождение Калоны уже перевело свой пылающий красный взгляд на меня.

— Ззззззззои? — просипел пересмешник безжизнным потусторонним голосом. — Мы исссскали тебя.

Ноги мои примерзли к земле. В мозгу все кричало: «Они меня искали! Они меня выследили!» Но я не могла произнести ни слова. Не могла предостеречь Хита. Даже тоненький визг не вырвался из моего сдавленного ужасом горла.

— Отец будет доволен, когда я принесссссссссссссссу тебя ему, — прошипел пересмешник и раскинул крылья, словно собираясь слететь вниз и схватить меня.

— Уноси отсюда свои уродские ноги, иначе некому будет передать мой привет твоему вонючему папаше! — заорал Хит.

ГЛАВА 12

Когда я смогла оторвать взгляд от пересмешника, Хит был уже около меня. Он успел выхватить свой пистолет и теперь наставил его прямо на сидящего в ветвях пересмешника.

— Жалкий человек! — завизжала тварь. — Ужжжж не думаешшшшшь ли ты остановить Древнего Властелина?

Дальше все произошло стремительно.

Как только пересмешник спикировал с дерева, я сбросила с себя оцепенение и рванулась вперед. Я видела, как Хит нажал на курок, слышала оглушительный звук выстрела, но пересмешник двигался с нечеловеческой скоростью. Он вильнул в сторону, и пуля Хита, со свистом прорезав воздух, ударила в обледеневшее дерево. В тот же миг пересмешник бросился на Хита. Я заметила страшные изогнутые когти и вспомнила, как, даже будучи бесплотным духом, подобная тварь однажды чуть не снесла ни голову. Теперь пересмешники обрели тела, а значит, если я не потороплюсь, эта мерзость непременно убьет Хита!

Страх и ненависть придали мне сил. С оглушительным визгом я бросилась к Хиту и сшибла его на землю за секунду до того, как пересмешник нанес свой смертельный удар. Когти, предназначенные Хиту, обрушились на меня.

В первый миг я не почувствовала боли, лишь что-то полоснуло меня по коже, от левого плеча через всю грудь к правому. Сила удара развернула меня, так что я очутилась лицом к лицу с пересмешником, который, снизившись, встал на землю своими жуткими человеческими ногами,

Его налитые кровью глаза расширились от страха.

— Нет! — прокаркал он безумным голосом, — Он хочет получить тебя жжжжжжжжжживой!

— Зои! Боже милосердный, Зои! Спрячься за меня, — закричал Хит и попытался подняться на ноги, но вдруг поскользнулся на обледеневшем тротуаре, отчего-то ставшем мокрым и красным, и грохнулся наземь.

Я в недоумении посмотрела на него. Хит был совсем рядом, но голос его доносился откуда-то издалека, будто из глубокой шахты. Почему?

Мои колени сами собой подогнулись, и я упала на асфальт. Жуткое хлопанье крыльев пересмешника заставило меня поднять глаза. Тварь широко расправила крылья, наверное, собираясь напасть. Я с трудом подняла непривычно отяжелевшую и теплую руку. В чем дело? Я перевела взгляд на руку и с ужасом поняла, что она вся в крови.

«Кровь? Так вот что это разлилось по тротуару! Странно».

Я мысленно пожала плечами, отвела глаза от растекающейся подо мной лужи крови и закричала:

— Ветер, приди ко мне!

Вернее, я хотела закричать. На самом деле с губ моих сорвался шепот. К счастью, у Ветра оказался хороший слух, потому что он тут же закружился вокруг меня.

— Держи эту тварь на земле! — приказала я.

Ветер мгновенно повиновался, и чудесный мини-торнадо окружил мерзкого сына Калоны, беспомощно хлопавшего бессильными крыльями. С диким визгом пересмешник забросил крылья за спину и побежал ко мне, пригнув безобразную голову против ветра.

— Зои! О боже, Зои! — Хит внезапно очутился рядом. Его сильные руки подхватили меня, и я в изнеможении откинулась ему на грудь.

Я улыбнулась ему, не понимая, отчего он плачет.

— Потерпи еще чуть-чуть, детка. Он еще не готов, — прошептал Хит.

Я устало повернула голову к пересмешнику.

— Огонь, приди ко мне. — Дохнуло жаром, теплый воздух смерчем закружился вокруг меня. Я подняла палец окровавленной руки и указала на тварь, подбегавшую к нам с Хитом. — Сожги его, пожалуйста.

Окружавшее нас тепло стало стремительно набирать температуру, превратившись в столб раскаленного добела жара. Столб двинулся вслед за моим указующим пальцем, обрушился на пересмешника и тот вспыхнул ярким желтым пламенем. Я почувствовала удушающую вонь горелого мяса и паленых перьев, и едва удержалась, чтобы меня не стошнило.

— Ой, все. Огонь, спасибо. Ветер, будь другом, унеси куда-нибудь эту вонищу.

Странно. Мне казалось, будто я говорю громко, но у меня едва хватало сил на слабый шепот. Тем не менее стихии послушно повиновались, и это было очень хорошо с их стороны, потому что у меня вдруг закружилась голова, и я бессильно обмякла в руках Хита.

Я пыталась понять, что со мной происходит, но мысли путались, и мне не хотелось ни о чем думать. В глубине души я знала, что все это неважно.

Откуда- то издалека послышался приближающийся топот ног, а потом я увидела залитое слезами лицо Хита и услышала, как он кричит:

— На помощь! Мы здесь! Зои нужна помощь!

Потом рядом с лицом Хита появилось бледное лицо Эрика, и я подумала: «Мальчики, только не начинайте ссориться!»

Но они и не думали ссориться. Напротив, реакция Эрика заставила меня ненадолго вернуться в реальность, правда, весьма странным образом.

— Черт! — процедил он, побелев еще сильнее. Потом рванул с себя рубашку (крутую трикотажную тенниску «поло» с длинными рукавами, в которой он был во время нашего последнего ритуала), так что кнопки защелкали. Я удивленно моргнула и подумала, что Эрику очень идет облегающая белая майка. Нет, правда, у него роскошное тело. Эрик опустился на колени сбоку от меня.

— Извини, будет немного больно, — сказал он и скомкав рубашку, прижал ее к моей груди.

Боль ослепила меня, и я вскрикнула.

— Великая Богиня! Прости, Зои, прости меня, — повторял Эрик снова и снова.

Я опустила глаза, чтобы взглянуть, где там так болит и с ужасом увидела, что вся залита кровью.

— Ч-что… — залепетала я слабеющими губами. Но боль стремительное онемение всего тела не позволили мне закончить фразу.

Нужно отнести ее к Дарию. Он знает, что делать, — сказал Эрик.

— Я понесу ее. Просто проводи меня к этому Дарию, — ответил Хит.

— Идем, — кивнул Эрик.

Лицо Хита снова оказалось совсем близко.

— Мне придется тебя поднять, Зо, — прошептал он. — Потерпи, детка, ладно?

Я попыталась кивнуть, но только хрипло выдохнула, потому что Хит подхватил меня, прижал к своей груди, слово ребенка, и, поскальзываясь на обледеневшем асфальте, побежал за Эриком.

Дорога в туннели обернулась кошмаром, который я не забуду до конца своих дней. Следом за Эриком Хит вбежал в подвал. Потом они очутились возле металлической лестницы, ведущей в туннели, и ненадолго остановились.

— Я передам ее тебе вниз, — сказал Хит.

Эрик кивнул и скрылся в люке. Хит подошел к краю.

— Прости, детка, — прошептал он. — Я знаю, это будет ужасно больно. — Он нежно поцеловал меня в лоб, потом нагнулся и каким-то образом передал стоявшему внизу Эрику.

Я говорю «каким-то образом», потому что мои силы ушли на то, чтобы не заорать от боли, поэтому я не запомнила, как именно меня транспортировали.

Следующее, что я помню — это как Хит спрыгивает на пол туннеля, а Эрик осторожно передает меня ему.

— Я побегу вперед и разыщу Дария. А ты придерживайся главного туннеля. Никуда не сворачивай, понял? Держись возле светильников, мы с Дарием тебя сами найдем.

— Кто такой Дарий? — спросил Хит, но отвечать было уже некому. Эрик умчался.

— Он быстрее, чем я думала, — хотела сказать я, но с моих губ вырвался лишь нечленораздельный стон. Но я все-таки успела заметить, что фонарь, погасший перед тем, как я вылезла в подвал, снова горит. «Это странно» — попыталась сказать я, но сквозь нарастающий грохот крови в ушах услышала только мычащее «Ээээээ аааоооо».

— Ш-шшшш, — шепнул мне на ухо Хит и пошел по коридору так быстро, как только мог, чтобы я не кричала. — Ты со мной, Зо. Не закрывай глаза, прошу тебя. Смотри на меня. Оставайся со мной, — безостановочно твердил он, а у меня не было сил заставить его замолчать. Почему он такой назойливый? У меня так болела грудь, мне так хотелось закрыть глаза и провалиться в сон, в пустоту…

— Хочу… отдохнуть, — наконец, выдавила я.

— Нет! Сейчас нельзя отдыхать, детка! Представь, что мы с тобой в фильме «Титаник», который ты смотрела миллион раз, снова и снова. Помнишь своего Лео Ди Гарпио?

— Ди Каприо, — сердито прошептала я. Какой он гадкий, этот Хит! Неужели до сих пор ревнует к моей детской влюбленности в Леонардо? Ну да, я ведь так любила его… Даже называла «мой парень Лео»…

— Неважно, — горячо заговорил Хит. — Помнишь, как ты говорила, что Роза не должна была отпускать его? Давай поменяемся ролями, ладно? Я буду за этого женоподобного Лео, а ты будешь Роза. Договорились? Ты должна все время смотреть на меня , или я соскользну с плота и уйду на дно, превратившись в гигантскую педерастическую сосульку.

— П-придурок, — вылепила я онемевшими губами.

Хит улыбнулся до ушей, будто я его поцеловала.

— Только не отпускай меня, Роза. Ни за что не отпускай!

Разумеется, это была идиотская затея, но Хиту все-таки удалось заставить меня заглотить наживку.

С того самого раза, когда я впервые посмотрела этот фильм (и проплакала все глаза, икая и сморкаясь так, что нос распух, как картофелина), финал бесил меня до истерики. Дура Роза клялась, что никогда не отпустит его, а сама отпустила! Неужели нельзя было подвинуть свою толстую задницу и дать Лео / Джеку место на плоту? Там вполне хватило бы места для двоих. И все время, пока в моем затуманенном мозгу прокручивалась душераздирающая последняя сцена фильма, Хит говорил со мной и бежал, бежал, бежал…

Потом он повернул за угол и столкнулся с Эриком. Огромный Дарий возвышался за его плечом. Хит остановился, и только тогда я заметила, что он задыхается. Ой. Выходит, я ужасно тяжелая? Какой стыд…

Дарий едва взглянул на меня и тут же начал отдавать распоряжения.

— Я отнесу ее в комнату раненой жрицы. Мигом я там окажусь, ну а вы поспешайте за мною. Ты, человек, тоже нужен, пусть Эрик покажет дорогу. Также всех наших будите, Близняшек и Дэмьена с Джеком. И Афродиту, конечно — возможно, нам помощь ее нужна будет. — Затем Дарий повернулся к Хиту: — Дай мне ее, человек.

Хит заколебался, явно не желая отдавать меня Дарию. Я увидела, как каменное лицо воина смягчилось, и он серьезно сказал:

— Не опасайся меня, я смогу донести твою ношу. Я Сын Эреба и клятву давал защищать недолеток.

Хит нехотя передал меня в сильные руки Дария. Воин сосредоточенно взглянул на меня и тихо сказал:

— Помнишь, как быстро я бегать могу? Приготовься, бояться не нужно.

Я слабо кивнула, и хотя уже знала, что произойдет дальше, невольно охнула, когда стены туннеля расплылись у меня перед глазами, а голова пошла кругом. Однажды мы с Дарием уже транспортировались из одного места в другое, но похоже, к этому ощущению невозможно привыкнуть.

Через секунду Дарий уже стоял перед занавешенной дверью в комнату Стиви Рей. Он направился прямо внутрь, и заспанная Стиви Рей, протирая глаза, непонимающе уставилась на нас. Потом рот ее некрасиво приоткрылся, и она выскочила из кровати.

— Зои, что случилось?

— Вуроны снова удар нанесли, — ответил Дарий. — Со стола убери все, живее!

Стиви Рей смахнула все вещи со стоявшего возле постели стола. Я услышала грохот разбившейся посуды, перед моими глазами пролетело несколько коробок с DVD-фильмами и еще какие-то вещи. Мне хотелось сказать, что вовсе обязательно устраивать такой погром в комнате, но у меня уже не было голоса. Все силы уходили на то, чтобы не потерять сознание от безумной боли, поселившейся в верхней части моего тела. Дарий осторожно положил меня на стол.

— Что же нам делать? Что же делать? — по-детски причитала Стиви Рей, рыдая в три ручья.

— Слезы утри, будет время поплакать — поплачешь. За руку Зои возьми, говори с ней, не дай отключиться, — приказал Дарий, а сам отвернулся и начал рыться в аптечке.

— Зои, ты меня слышишь? — я почти не чувствовала прикосновения руки Стиви Рей, но знала, что она держит мою ладонь в своей. Мне пришлось собрать все силы и всю волю, чтобы еле слышно выдохнуть:

— Да…

Стиви Рей крепче сжала мою руку.

— Ты поправишься! Точно. Веришь? С тобой ничего не случится, потому что я просто не знаю, что я буду делать… — она оглушительно всхлипнула, и через силу закончила: — …если с тобой что-то случится. Ты не можешь умереть, потому что ты всегда верила в то, что я хорошая, и я старалась на самом деле быть хорошей — ради тебя. А без тебя мне лучше умереть, потому что тьма снова меня проглотит. И еще мне столько все нужно тебе рассказать. Я тебе так и не рассказала, а это важно. Даже очень важно…

Я хотела сказать, чтобы она перестала нести чушь, и что я никогда ее не оставлю, но боль и оцепенение уже полностью завладели моим телом.

Я чувствовала себя очень странно. Даже не знаю, как это описать. Пожалуй, правильней всего будет сказать, что мной овладело чувство непоправимости. Все, что со мной уже произошло, и еще должно было произойти — все это было непоправимо. И это новое ощущение яснее крови, сильнее боли и точнее страха за друзей говорило мне о том, что со мной случилось нечто действительно очень плохое и возможно, мне придется уйти в никуда… точнее неизвестно куда.

А потом боль начала слабеть, и я малодушно подумала, что если это и есть умирание, то лучше мне умереть, чем жить и терпеть эту жуткую муку.

Хит ворвался в комнату, бросился ко мне и схватил за другую руку. Едва взглянув на Стиви Рей, он склонился ко мне, и защекотал мне лоб своей челкой.

— Как ты, детка? Держишься?

Я попыталась ему улыбнуться, но он был так далеко, что в этом не было смысла. Потом в комнату вбежали Близняшки и Крамиша.

— О, нет! — вскрикнула Эрин и, остановившись в нескольких шагах от меня, зажала рукой рот.

— Зои? — растерянно переспросила Шони. Потом моргнула, посмотрела на меня и разрыдалась.

— Это нехорошо, — сказала Крамиша. — Совсем нехорошо. — Она помолчала и перевела взгляд с меня на Хита, который смотрел только на меня и, наверное, даже головы бы не повернул, если бы в комнату вдруг танцующей походкой вошел белый слон в балетной пачке. — Ты человеческий пацан, который тут был раньше?

Уж не знаю, как так получилось, но чем меньше я чувствовала свое тело, тем яснее я видела все, что происходило вокруг.

Близняшки держались за руки и рыдали так, что из носов текло, Дарий копался в аптечке, Стиви Рей гладила меня по руке и безуспешно старалась не плакать. Хит шептал мне на ухо всякие глупости из «Титаника». Иными словами, все были заняты мною — за исключением Крамиши. Она с жадностью смотрела на Хита. В моем затуманенном мозгу слабо звякнула тревожная сигнализация, и я попыталась вернуть себе власть над собственным телом. Нужно было предупредить Хита, чтобы он был осторожен. Нужно было сказать ему, чтобы уносил ноги из этого места, пока с ним не случилось беды.

— Х-хит… — слабо прошептала я.

— Я здесь, детка, я с тобой. Я никуда не уйду.

Я мысленно закатила глаза. Нет, он, конечно, ужасно мил и ужасно отважен, но боюсь, как бы эта милая отвага не отправила его на ужин к красным недолеткам.

— Ты тот белый пацан, что был тут раньше? — снова жадно спросила Крамиша. — Тот самый, за кем приходила Зои?

Я видела, как она придвинулась поближе к Хиту. Глаза ее зажглись красным огнем, и моя тревожная сигнализация включилась на полную мощность. Они тут что, совсем идиоты? Неужели я одна вижу, с каким голодным видом эта лауреатка облизывается на моего Хита?

— Да… Дарий! — с усилием выдавила я.

Воин тут же оторвался от аптечки. Слава Богине, я всегда знала, что на Дария можно положиться! Я указала ему глазами на уже пустившую голодную слюну Крамишу, и лицо воина мгновенно посуровело.

— Выйди отсюда, Крамиша! Немедленно и без вопросов, — прогремел он.

Крамиша замялась, нехотя переступая с ноги на ногу. Потом с трудом оторвала взгляд от Хита и посмотрела на меня.

«Убирайся!» — беззвучно приказала я. В ее взгляде ничто не дрогнуло, однако она молча кивнула и вышла.

В тот же миг Афродита рывком отбросила покрывало и вошла в комнату. С похмелья выглядела она, прямо сказать, отвратительно, и, судя по ее первым словам, чувствовала себя еще хуже.

— Черт бы вас всех побрал! Кто бы знал, как меня задолбало это заразное Запечатление! Стиви Рей, чтоб ты провалилась под свои туннели! Неужели нельзя держать свои деревенские эмоции под контролем и поиметь хоть немного милосердия к несчастному человеку, который страдает от жесточайшего бодуна и…

Тут Афродита, наконец, сфокусировала мутный взор на мне и замолчала. Я увидела, как ее и без того бледное лицо побелело еще сильнее.

— Милосердная Никс! Зои! — Она бросилась ко мне и горячо заговорила: — Нет, Зои, нет. Я этого не видела. Честное слово, этого не было! Никогда, ни в одном видении не было! Первое мое видение не сбылось, а значит, тебя больше не могли порезать! Так нечестно, так не бывает. Теперь ты должна утонуть! Что за фигня, в самом деле? Я так не играю!

Я попыталась что-то сказать, но Афродита уже заметила Хита.

— Ты?! Какого хрена ты тут делаешь?

— Я… я пришел убедиться, что с ней все в порядке, — растерянно пролепетал Хит, явно оробев от ее натиска.

Афродита затрясла головой.

— Нет, дружок. Тебя тут точно не должно быть. Это все неправильно. — Она помолчала и зло прищурила глаза на Хита: — Это ты все устроил, да?

Из глаз Хита брызнули слезы.

— Да, — прошептал он. — Кажется, да.

ГЛАВА 13

Дэмьен, Джек и Эрик вбежали в комнату, за ними неслась пыхтевшая Фанти. Взглянув на меня, Джек взвизгнул, как девчонка и потерял сознание. Если бы Дэмьен не успел подхватить его, бедняга непременно разбил бы голову о каменный пол.

Дэмьен уложил бесчувственного Джека на постель Стиви Рей, а растерянная Фанти жалобно заскулила, переводя добрые круглые глаза с Джека на меня, а потом снова на Джека. Дэмьен присоединился было к обступившей меня толпе, но могучий Дарий решительно направился к столу и отвел всех руками в стороны, словно грозный вампирский Моисей, прорываясь сквозь Красное море недолеток.

— Пусть круг создадут и на помощь зовут силы стихий своих верных, — сказал Дарий Афродите.

Она кивнула, нежно коснулась ладонью моего лба, а потом принялась строить моих друзей:

— Кучка-вонючка, все по местам! Быстренько создаем круг!

Шони и Эрин растерянно уставились на нее, а Дэмьен беспомощно прорыдал:

— Я…я не знаю… где восток!

Стиви Рей крепко пожала мне руку и отошла от стола.

— Я знаю. Я всегда знаю, где север, потому что там земля, — успокоила она Дэмьена.

— Встать нужно точно вокруг стола, но мне не мешать постарайтесь, — попросил Дарий. — И кто-нибудь, простыню поскорее снимите с кровати!

Дэмьен поспешно сорвал с постели Стиви Рей простыню, шепотом заверив застонавшего Джека, что все будет хорошо и ему совершенно не о чем волноваться. Потом протянул простыню Дарию.

Дарий наклонился надо мной.

— Жрица, смотри на меня и старайся со мной оставаться, — попросил он, а потом посмотрев на Хита и Эрика. — С ней говорите, ее ни на миг в беспамятство не отпускайте.

Эрик взял меня за руку, которую недавно держала Стиви Рей, и переплел свои пальцы с моими.

— Я здесь, Зет. Ты справишься, вот увидишь. Ты нужна нам всем. — Он помолчал, и его красивые синие глаза потемнели. — Ты нужна мне. Прости меня за все, что произошло.

Потом Хит поднес мою вторую руку к губам и поцеловал.

— Эй, Зо! Я туг. Я уже говорил тебе, что целых два месяца ни капли в рот не брал?

Было так странно видеть их обоих возле себя. Я была рада, что они не скалят зубы друг на друга, хотя прекрасно понимала, чем вызвано такое перемирие. Выходит, дела мои совсем плохи.

— Это ведь хорошо, а? Выходит, я все-таки бросил пить, — улыбнулся Хит.

Я тоже попыталась ему улыбнуться. Это было очень хорошо. Еще до того, как меня Пометили, я порвала с Хитом из-за его пристрастия к выпивке. Он тогда совсем потерял контроль над собой и… Дарий убрал с моей груди пропитанную кровью рубашку Эрика и одним движением разорвал мое платье, так что я почувствовала дуновение холодного воздуха на своей залитой кровью коже.

— Великая Богиня, нет! — ахнул Эрик.

— Дерьмо! — процедил Хит, качая головой. — Это плохо. Совсем плохо. С такой раной невозможно выжить…

— Невозможно для человека! — перебил его Дарий, целомудренно прикрыв мою голую грудь простыней (большое ему за это вампирское спасибо!) — Зои — не человек , и я ей умереть не позволю.

Не надо мне было смотреть вниз. Знала же, что не надо, а все равно посмотрела. Хорошо, что у меня уже не осталось сил на крик, а то бы я заорала так, что наверху услышали.

Длинная зазубренная рана тянулась прямо от нижней части моего левого плеча, через всю грудь (в нескольких дюймах от грудей) к правому. Порез был глубоким и с рваными краями. Кожа моя пугающе распалась в стороны, бесстыдно демонстрируя рваные мышцы, жир, мясо и прочие ткани, благоразумно скрытые природой. По всей длине раны сочилась кровь, но ее было не так много, как я ожидала. Может, она уже вся вытекла? Черт возьми! Ну конечно, я просто истекла кровью! Мое дыхание превратилось в короткие панические хрипы.

— Зои, посмотри на меня, — попросил Эрик. Но я не могла отвести глаза от раны, которую Дарий уже начал затыкать плотными марлевыми тампонами, поэтому Эрик бережно взял мое лицо за подбородок и заставил посмотрел, и на себя. — Все будет хорошо. Вот увидишь.

— Да, Зо, не смотри туда, — поддержал его Хит. — Помнишь, ты мне всегда так говорила, когда я расшибался на футбольном поле? Ты говорила: «Просто не смотри, и сразу будет меньше болеть».

Эрик отпустил мой подбородок, и я кивнула. Если бы я могла говорить, то сказала бы обоим: «Черт, неужели вы думаете, что я решусь еще раз на это посмотреть? Я и так чуть не обделалась от страха. Пожалуй, с меня хватит!»

— Круг создавайте скорее! — прикрикнул Дарий,

— Мы готовы, — ответил Дэмьен.

Я огляделась по сторонам (стараясь не смотреть вниз) и заметила, что Дэмьен, Близняшки и Стиви Рей уже заняли свои места вокруг стола.

— Так создавайте, чего же вы ждете? — рявкнул Дарий.

Повисла долгая пауза, а потом Эрин неуверенно сказала:

— Но круг всегда создает Зои. Мы никогда не пробовали без нее.

— Нет, с вами, детки, каши не сваришь! — воскликнула Афродита и, решительно выступив вперед, подошла к Дэмьену. — Я создам круг. — Дэмьен с сомнением посмотрел на нее, но она уверенно ответила: — Не обязательно быть вампиром или недолеткой, чтобы создать круг. Все, что нужно — это любить Никс и верить в нее. А я люблю и верю. И Никс в меня верит. И любит тоже, — твердо заявила она. — Но вы должны меня слушаться. Готовы?

Дэмьен растерянно уставился на меня. Мне пришлось собрать последние силы и кивнуть ему. Тогда он улыбнулся и закивал Афродите.

— Я с тобой!

Афродита покачала головой и повернулась к Близняшкам.

— Мы тоже, — ответила за двоих Эрин.

Последней Афродита посмотрела на Стиви Рей, которая поспешно вытерла глаза, улыбнулась мне и сказала:

— Ты дважды спасла мне жизнь, Афродита. Как я могу не доверять тебе? Я верю, что ты сделаешь то же самое для Зои!

Бледное лицо Афродиты вспыхнуло. Она вздернула голову, расправила плечи, и я поняла, что впервые за долгое время она почувствовала себя настоящим членом нашей команды.

— Ладно, поехали, — скомандовала она. — Воздух! Мы встречаем тебя первым нашим дыханием и отпускаем последним вздохом. Я призываю Ветер в наш круг! — Порыв ветра взметнул волосы Афродиты и Дэмьена, а Афродита, испустив вздох облегчения, подошла к Шони.

И тут я выпала из реальности — вернее реальность вдруг превратилась в узкий серый туннель, убегавший куда-то в бесконечность.

— Ты с нами, Зои? — насторожился Дарий, продолжая тампонировать мою рану.

Но я не могла ему ответить. Голова закружилась, а тело вдруг отяжелело, словно какой-то придурок припарковал на мне многотонный трейлер,

— Зет? — всполошился Эрик. — Зет, посмотри на меня!

— Зои? Детка? — мне показалось, Хит сейчас снова заплачет.

Честное слово, мне хотелось им ответить и успокоить, но я не могла. Мое тело больше мне не подчинялось. Я превратилась в стороннего наблюдателя любопытной игры, происходившей вокруг меня. Зрителем я еще могла быть, а вот играть — уже нет.

— Все стихии, кроме духа, откликнулись на призыв, — доложила Афродита, подходя к Дарию. — Но дух всегда олицетворяла сама Зои. Было бы странно вызывать его вместо нее.

— Призывай, не колеблясь, — ответил Дарий. Он оторвал глаза от меня и посмотрел на моих друзей. — А вы призовите на помощь силу стихий своих верных. Думайте только о том, чтобы дать Зои силу, тепло и дыханье; жизнь поддержать в ее теле, которая с кровью уходит.

Я почти не слышала, как Афродита призывала дух, но мгновенно почувствовала его отклик.

На миг меня коснулось тепло, запахло дождем и мокрой травой, но потом серый туман сгустился перед моими глазами, и я начала проваливаться в темноту.

— Ты человек, что был связан с ней Запечатленьем? — прогремел где-то над моей головой голос Дария. Я все слышала, но мне было все равно, о чем они говорят.

— Да, — ответил Хит.

— Это прекрасно. Твоя кровь ей будет полезней, чем кровь Афродиты.

— Вот счастье привалило! — пробормотала Афродита, вытирая ладошкой слезы.

— Мальчик! Готов ли ты кровь добровольно пожертвовать Зои? — строго спросил Дарий.

— Да, конечно! — воскликнул Хит. — Просто скажите, что делать — и я сделаю!

— Сядь рядом с нею, и положи голову Зои себе на колени, — распорядился Дарий. — Дай мне потом свою руку.

Хит вскочил на край стола, а Эрик с Дарием бережно положили мою голову на его теплые колени, как на живую подушку.

Хит протянул руку Дарию, и тот стиснул ее, как клещами. Мой затуманенный мозг не сразу понял, что происходит и зачем Дарий достает из аптечки многофункциональный нож-ножницы-открывашку, но когда он открыл лезвие и полоснул им по нежной коже на внутренней стороне руки Хита, я сразу очнулась.

Запах его крови заколыхался вокруг меня волшебным облачком.

— Руку прижми ей к губам, — сказал Дарий. — заставляй ее пить, не сдавайся!

— Давай, детка. Выпей немножко. Это тебе может.

Ладно, будем говорить откровенно. Мой полупогасший разум все-таки понимал, что на меня смотрят не только друзья, но и Эрик. В обычных обстоятельствах я бы ни за что не позволила себе такого, даже несмотря на восхитительный, соблазнительный, непреодолимый запах крови Хита.

Но, надо признать, нынешние обстоятельства никак нельзя было назвать обычными. Поэтому, когда Хит прижал свою кровоточащую руку к моим губам, я просто открыла рот, впилась зубами в его кожу, и начала пить.

Хит застонал, обнял меня свободной рукой зарылся пальцами в мои волосы и крепче прижал меня к себе.

Мир стремительно обретал резкость, но одновременно сузился до одной точки, в которой были только я, Хит и его кровь, живительным потоком вливавшаяся в мое тело. С первым глотком ко мне вернулись ощущения, а вместе с ними и боль, да такая сильная, что я непременно оторвала бы губы от руки Хита и заорала в голос, если бы Хит не удерживал меня, шепча на ухо:

— Нет! Нельзя останавливаться, детка. Если я могу выдержать, то и ты сможешь. Давай, Зо!

И тогда я поняла, что он испытывает не только удовольствие, всегда сопутствующее кровопийству вампира у человека. Между нами мгновенно возникло Запечатление. Это было настолько очевидно, что даже у меня хватило сил понять. Душа Хита, его сознание и чувства вливались в меня с каждым глотком его крови, и между нами вновь начала плестись магическая ткань близости, волшебная привязанность, великая связь человека и вампира, издревле зовущаяся Запечатлением. Но я не просто пила кровь Хита. Мною двигал инстинкт самосохранения. Я прильнула к Хиту с жадностью умирающей, и через нашу связь ему передавалась моя боль, мой страх, моя жажда — все, что почти не чувствовало мое полумертвое тело. Но его кровь все изменила. Она оживляла меня, хотя одновременно с жизнью в мое тело вливалась невыносимая боль, а в сознание — страх перед близкой смертью.

Я тоненько застонала, не отрывая губ от руки Хита, мучаясь сознанием того, какие страдания я причиняю ему.

Разумеется, Хит сразу понял, что я чувствую, и как мне больно от того, что я делаю больно ему.

— Все хорошо, детка. Все хорошо. Все не так плохо, честно, — зашептал он мне на ухо сквозь стиснутые болью и желанием зубы.

Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем я поняла, что несмотря на жгучую боль в груди, тело мое вновь наполнилось теплом, и я чувствую легкий ветерок, пахнущий весенним дождем и цветущим лугом. Дух мой тоже воспрянул, и я поняла, что кровь Хита дала мне силы принять целительную помощь стихий, заживляющих мое тело и успокаивающих душу.

И тут я поняла, что Хит больше не говорит со мной. Я открыла глаза и посмотрела на него. Он обмяк в сильных руках Дария, крепко державшего его за плечи. Лицо Хита было белее мела, глаза закрыты.

В тот же миг я оторвала губы от его руки.

«Хит!»

Неужели я его убила? Я попыталась сесть, но боль опрокинула меня обратно.

— С ним все в порядке, не нужно волнений напрасных, — успокоил меня Дарий. — Рану его запечатай, чтоб кровь не сочилась оттуда.

Я машинально провела языком по узкому разрезу на руке Хита и зализала глубокие ранки, оставленные моими зубами.

«Исцелись… Больше не кровоточь…» — подумала я, и на моих глазах кровь в ранах свернулись.

— Круг теперь можно закрыть, — сказал Дарий Афродите, которая с откровенным любопытством наблюдала за происходящим.

«Видишь, — хотела сказать ей я, — есть много разных видов Запечатления. То, что происходит у нас с Хитом, не имеет ничего общего с вашей связью со Стиви Рей».

Но у меня не было сил на эти слова, и уж тем более не хватило бы их, чтобы ответить на миллион вопросов, которыми забросала бы меня Афродита. Зато они остались для кое-чего гораздо более интересного.

Я увидела, что прежде чем повернуться к Стиви Рей и закрыть круг, Афродита посмотрела на Дария и улыбнулась ему соблазнительной и многообещающей сексуальной улыбкой. Тогда я вспомнила, что наше первое Запечатление с Хитом разорвалось, когда я переспала с Лореном, и поняла, что Дарию суждено ответить на все вопросы Афродиты. Судя но радостной улыбке, которую он послал Афродите, он будет на седьмом небе от счастья!

Фу, какой стыд, правда?

Пока улыбающаяся до ушей Афродита закрывала круг, Дарий вновь повернулся к нам с Хитом.

— Эрик, мне помоги на кровать отнести человека, — велел он.

Эрик с каменным лицом приподнял мою голову с коленей Хита. Затем они с Дарием перенесли Хита на кровать и положили на место Джека, который уже пришел в себя и смотрел на все происходящее круглыми от страха глазами, осторожно поглаживая Фанти.

— Быстро ему принесите питье и горячую пищу, и у Венеры возьмите вина, пригодится оно человеку, — велел Дарий Джеку. — Но недолеток с отметиной красной сюда я пускать запрещаю, — быстро добавил он, прежде чем Джек и Финти умчались выполнять поручение.

— Они не нападут на Хита, — быстро сказала Стиви Рей, хватая меня за руку. — Особенно теперь, когда он снова Запечатлился с Зои, и его кровь стала невкусной.

— Я не желаю гадать, нападут они или потерпят, — отрезал Дарий. Он подошел к постели и внимательно посмотрел на мою рану. — Кровь перестала идти, это значит, что смерть отступила.

— Похоже, на этот раз мне придется поверить тебе на слово. Мне не хотелось бы снова смотреть туда, — сказала я, радуясь тому, что ко мне снова вернулся голос, пусть даже слабый и дрожащий. — Спасибо за круг, ребята, — поблагодарила я друзей, которые заулыбались до ушей и бросились к столу.

— Нет! — остановил их Дарий. — Мне нужно место, и я под рукой стоять никому не позволю. Эй, Афродита, в аптечке найди бинт широкий для перевязки.

— Значит, я больше не умираю? — спросила я воителя.

Дарий поднял глаза от моей раны, и по тому как просветлело его лицо, я поняла, насколько близка я была к смерти.

— Больше ты не умираешь, — ответил он и замолчал, словно осекшись.

— Но? — с тревогой спросила я.

— Никаких «но», дорогая! — быстро воскликнула Стиви Рей. — Ты больше не умираешь. Точка!

Но я продолжала смотреть на Дария, и он нехотя ответил:

— Но тебе помощь нужна, дать которую мы здесь не можем.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Афродита, подбегая к Дарию с охапкой бинтов и перевязочных пакетов.

Дарий вздохнул:

— Слишком серьезная рана, друзья, излечить ее здесь невозможно. Кровь человека спасла Зои жизнь, дала силы принять помощь круга. Но даже Зои не может сама излечиться от раны смертельной. Не забывайте, она недолетка пока и еще не прошла Превращенье. Нет в организме ее сил целительных взрослых вампиров.

— Но она же выглядит лучше и даже разговаривает с нами, — пробормотал Дэмьен.

— Да, я чувствую, что вернулась, — заверила я. — Я снова здесь.

Дарий кивнул.

— Это прекрасно, но рану зашить должен доктор искусной рукою. Только тогда она сможет закрыться, и быстро пойдет заживленье.

— А это на что? — спросила Афродита, протягивая ему перевязочные пакеты.

Это повязки на время, они не помогут надолго, — покачал головой Дарий.

— Так зашей меня! — я попыталась говорить бодро, хотя при одной мысли о том, что Дарий будет шить меня по-живому, у меня тошнота подступала к горлу.

— В нашей аптечке нет шовного материала, — ответил Дарий.

— Его можно достать! — воскликнул Эрик. — Сейчас я сяду в пикап Хита, доеду до больницы Святого Иоанна, а Стиви Рей заставит докторов пойти нам навстречу. Мы привезем все, что нужно, и ты ее зашьешь!

— Ой, божечки, ну конечно! — воскликнула Стиви Рей. — Да я и доктора сюда привезу, если надо! А потом просто сотрем ему память и отправим обратно.

— Спасибо, Стиви Рей, ты очень добра, — сказала я, серьезно обеспокоенная тем, что она так спокойно рассуждает о возможном похищении человека и насилии над его психикой. — Но мне не нравится эта идея.

— Мне это тоже не нравится, кроме того это все не решает проблему, — ответил Дарий.

— Так объясни толком, в чем дело! — воскликнул Хит, приподнимаясь на локтях. Выглядел он ужасно, но улыбался мне до ушей.

— Чтобы поправилась Зои, врача и хирурга ей мало. Ей нужно общество взрослых вампиров, а то вред окажется необратимым.

— Постой, Дарий! Ты же сам сказал, что я больше не умираю, — воскликнула я.

— Я тебе правду сказал — ты от раны не умирешь. Но ты пока недолетка, а нас тут лишь трое вампиров. Если немедленно ты не окажешься в обществе взрослых, твой организм израсходует силы, и тело начнет отвергать Превращенье. — Дарий помолчал, давая нам время как следует осознать его слова. — И вот тогда ты умрешь, Зои Редберд, — мрачно сказал он. — Возможно, потом ты вернешься, как к жизни вернулись другие, — Дарий посмотрел на Стиви Рей и вздохнул. — Но этого знать не дано нам.

— Или вернешься безумной, отмороженной как Старк, и поубиваешь всех нас, — сказала Афродита.

— Так что у нас больше выбора нет, — подытожил Дарий. — Ты должна возвратиться в Дом Ночи.

— Вот черт! — прошептала я.

ГЛАВА 14

— Но она не может туда вернуться! Там же Калона! — воскликнула Эрин.

— Не говоря уже о воронах-пересмешниках, — сказала Шони.

— Один из которых едва не убил ее, — вставил Эрик. — Верно, Хит?

— Да уж, мерзкая тварь, — сказал Хит, прихлебывая колу из протянутой Джеком банки и закусывая сырными чипсами. Слава Богине, выглядел он гораздо лучше, то есть почти как всегда, что блестяще доказывало давно открытую нами истину: чипсы и кола — очень даже здоровая еда!

— В школе они снова на нее нападут. Отвезя Зои в Дом Ночи, мы лишь поможем воронам ее прикончить, — продолжал Эрик.

— Может, да, а может, нет, — нехотя признала я. Ворон-пересмешник не хотел меня убивать, это получилось случайно. Он собирался убить Хита, а я просто под крыло попалась, — я виновато улыбнулась снова побледневшему Хиту. — Эта тварь, сама перепугалась, когда ранила меня.

— Ну да, ворон сказал, что тебя ищет его отец, — добавил Хит. — Я помню. Он дико перетрухнул, когда тебя порезал. Зои, детка, прости меня! Из-за меня ты едва не погибла!

— Я так сразу и поняла! — заорала на него Афродита. — Чуяло мое сердце, что это все из-за тебя! Какого черта ты вообще сюда приперся?

— Уймись, Афродита, — остановила ее я и попыталась махнуть рукой, но Дарий строго посмотрел на меня, и я осталась лежать неподвижно. В самом деле, грудь болела просто ужасно. — Ты уже обвиняла Хита раньше. Сколько можно?

Афродита посмотрела на меня и смущенно потупилась . Клянусь жизнью — Афродита потупилась!

Я хмуро посмотрела на нее.

— В чем дело, Афродита?

Она ничего не ответила, и тогда Стиви Рей со вздохом заявила:

— Ни в чем, просто наша всезнающая Ясновидящая Красотка на этот раз очутилась в полной бессознанке.

— Не смей лезть в мое сознание! — в бешенстве заорала на Стиви Рей Афродита.

— Тогда ответь на вопрос Зет! Ей и так нелегко, зачем заставляешь ее вытягивать из тебя ответ клещами?

Афродита возмущенно повернулась спиной и Стиви Рей и заявила:

— Просто я полагала, что буду готова к тому, если ты вдруг снова решишь отбросить копыта!

— Что? — озвучила я общий вопрос, потому что все в комнате уставились на Афродиту вытаращенными глазами.

Она возмущенно топнула ногой.

— Ты тормоз, Зои! Я получила два видения о твоей смерти, так что логично предположить, что если ты вдруг снова окажешься на волосок от гибели, я должна буду об этом знать. Но Никс не посылала мне таких видений! Следовательно, всю эту кашу заварил наш оклахомский Марадона, которому тут вообще нечего делать! — Афродита свирепо зыркнула на Хита и покачала головой. — Ну что тебе тут, медом намазано? Это место похоже на интернат для альтернативно одаренных? Кажется, тебя тут однажды уже чуть не убили!

— Ну да, но ведь в тот раз Зои меня спасла, вот я и подумал, что она сделает это еще раз, если возникнет какая-то опасность, — виновато пробормотал Хит. Потом его милое простодушное лицо исказилось, как у малыша, которого вытащили из-за стола в день рождения. — Разве я знал, что чуть не погублю ее?

— Ну конечно, вам, футболистам, голова нужна только голы забивать, — фыркнула Афродита.

— Ладно, хватит, — вмешалась я. — Хит, ты тут ни при чем. Это не ты меня чуть не погубил, а ворон-пересмешник. С тобой я вышла на улицу по собственному желанию, так что успокойся!

— Но я… — начал он.

Я покачала головой.

— Все, Хит. Если бы не ты, я бы все равно рано или поздно выбралась наружу. Нельзя же вечно сидеть в туннеле! Мерзкая тварь сказала, что они меня искали, а значит, все равно бы нашли, и мне пришлось бы с ними драться. Все, точка. Конец предложения. Афродита, ты тоже не права! Ты, конечно, ясновидящая, но это не значит, что ты должна знать все на свете. Просто смирись с этим и перестань срывать зло на других. А теперь я скажу вам самое главное. Это был не простой ворон-пересмешник. Перед тем, как напасть на меня, он принял образ Неферет.

— Что? — вскрикнул Дэмьен. — Как такое возможно?

— Понятия не имею, но поверьте мне на слово. Она была тут и улыбалась мне своей самой отвратительной змеиной улыбкой. Я моргнула, а когда открыла глаза, Неферет уже исчезла, а на ее месте сидел пересмешник. Вот и все.

На самом деле это было не все. Я знала, что упустила нечто очень важное, но боль и слабость так измучили меня, что я никак не могла припомнить.

— Нужно ее отвезти поскорее обратно в Дом Ночи, — напомнил Дарий.

— То есть прямиком в лапы Неферет? Это же глупо! — вскинулся Хит.

— Это единственный выход, — повторил Дарий. — Здесь она выжить не сможет.

— Великая Богиня! Выходит, пересмешник и Неферет все-таки добились своего! — в отчаянии закричала Афродита.

Я посмотрела на нее и увидела искреннюю тревогу под ее привычной маской язвительного хладнокровия. Больше того, она была напугана. Что ж, не она одна. Я сама до смерти боялась — за себя, за друзей. Черт побери, да я за весь мир боялась!

— Я нужна им, но только живой, — мрачно сказала я. — Это значит, что вылечить они меня все-таки иылечат. Скорее всего.

— Ты не забыла, кто у нас в Доме Ночи целитель? — спросил Дэмьен и сам же ответил на свой вопрос: — Неферет!

— Дэмьен, я прекрасно это помню, — с нарастающим раздражением ответила я. — Но я надеюсь, что Калона хочет видеть меня живой больше, чем Неферет — мертвой.

— Но они могут сотворить с тобой что-нибудь ужасное после того, как ты поправишься! — заметила Афродита.

— Значит, вам придется вытащить меня оттуда до этого, — вздохнула я.

— Конечно, Зои! — опомнился Дэмьен. — Ты ведь не будешь там одна! Мы с тобой.

— Ясен день, — воскликнула Эрин.

— Мы тебя не бросим, — поддержала Шони.

— Мы поедем с тобой, — пискнул Джек.

— Вот именно! Мы вместе, — сказала Стиви Рей. — Вы помните, что в обоих видениях Афродиты о смерти Зои она умирала одна-одинешенька. Значит, вы ни в коем случае не должны оставлять ее одну!

— Но мы не можем отправиться с ней все, — вдруг заметил Эрик.

— Послушай меня, Эрик, дружок, — обрушилась на него Афродита. — Мы все знаем, какой ты у нас Отелло! И даже понимаем, как нелегко тебе было смотреть, как твоя девочка сосет у другого парня, но только тебе придется засунуть свою ревность в одно место, и поглубже! Ты наверное, очень удивишься, но на свете есть вещи поважнее твоих раненых чувств!

Эрик даже не повернулся к ней. Он посмотрел на меня, и мне показалось, будто он незаметно сунул руку в коробку с актерским реквизитом и вытащил оттуда маску равнодушной отстраненности.

Сколько я ни смотрела на Эрика, мне так и не удалось разглядеть в нем того парня, который совсем недавно хотел меня с такой пугающей страстью. В Эрике не осталось и следа отвратительного дикаря, который пытался подраться с Хитом и распоряжаться мною, как своей собственностью. Эрик так ловко умел прятать свои чувства и свои личины, что я впервые в жизни задала себе простой вопрос: какой же он на свмом деле?

— Стиви Рей не сможет поехать с тобой. Она должна остаться здесь и присматривать за своими красными недолетками. Афродита тоже не может появиться в Доме Ночи. Она всего лишь человек, и хотя я лично был бы только счастлив, если бы ее кто-нибудь слопал, подозреваю, что вы с Никс не разделяете моего желания, — заявил он.

— Мне плевать, что он тут болтает, но только я отправлюсь с тобой, и все! — заявил Хит.

Эрик даже глазом не моргнул.

— Ну конечно, — с нескрываемым презрением хмыкнул он. — Ты отправишься с Зои, и там тебя убьют еще быстрее, чем Афродиту. При этом ты опять втравишь Зои в беду, и, возможно, на этот раз им все-таки удастся ее прикончить. А теперь поговорим серьезно. Зои должна поехать в Дом Ночи, потому что в противном случае она умрет. Дарий единственный, кто может сопровождать ее. Все остальные подвергаются слишком большому риску. В лучшем случае, они окажутся в Доме Ночи пленниками. В худшем — будут убиты.

Ну разумеется, тут начался настоящий бедлам. Все кричали и говорили одновременно, перебивая друг друга.

— Ребята… ребята… — пыталась остановить их я, но у меня было слишком мало сил.

— Тихо! — рявкнул Дарий, и все умолкли.

— Спасибо, — слабо улыбнулась я и посмотрела на друзей. — Мне кажется, Эрик прав. Сопровождать меня слишком опасно, а я не хочу рисковать вами.

— Мне казалось, вы пятеро сильнее вместе? — спросил Хит.

— Вообще-то да, — кивнул Дэмьен.

Хит кивнул.

— Так я и думал. Может быть, с Зои должны быть те, у кого есть суперспособность вызывать стихии?

— Впасть над стихиями, — машинально попранил его Дэмьен. — Но я с тобой согласен. Мы не должны разрывать круг.

— Но нам придется его разорвать, — возразил Дарий. — Наша Земля остается в туннеле пасти неолеток. Если она станет пленницей в школе и с ней приключиться несчастье, Эрик останется в этих туннелях единственным взрослым пиром. Я не уверен, что сможет он справиться с тем, что тут будет. Если никто не заметил, то я вам скажу откровенно — эта Крамиша теряет рассудок, когда видит Хита. Я опасаюсь, что без Стиви Рей безумие распространится и недолетки себя контролировать вновь перестанут. Так что придется вам круг разорвать, как бы ни было это печально.

— А может, не придется! — вдруг сказала Афродита. \

— Как это? — не поняла я.

— Очень просто. Вы знаете, что я больше не могу олицетворять Землю. Дар вернулся к Стиви Рей после того, как она прошла Превращение.

Я кивнула, вспомнив, как расстраивалась Афродита, когда думала, будто Никс отняла у нее дар, потому что разгневалась на нее. На самом деле Никс никогда ее не оставляла. Просто дар вернулся к своей хозяйке, вот и все.

— Но мы чуть не забыли, — продолжала Афродита, — что Зои обладает властью над всеми пятью стихиями. Верно?

— Угу, — снова кивнула я.

— Пойдем дальше. Только что я без всяких проблем призвала дух, вы все это видели. Taк что если нам просто на время поменяться местами? Пусть Зои будет Землей, а я стану духом на какое-то время это прокатит. Думаю, Зои должна передать дух мне, и тогда у нас все получится.

— Афродита — ты гений! — воскликнула Стиви Рей. — Как бы мне ни хотелось отправиться с вами, но Дарий прав. Я не могу надолго оставить своих красных недолеток.

— Кроме того, вы забыли еще об одном очень важном моменте, — напомнил Дарий. — И Неферет, и, возможно, Калона прочтут ваши мысли, как книгу. Думаю, мы не хотим, чтобы знали они о туннелях и об убежище нашем, пусть временном, но безопасном.

— Слушайте, ребята, у меня идея! — воскликнул Хит. — Я, конечно, почти ничего не знаю о ваших заморочках и могу ошибаться, но разве вы не можете попросить свои стихии заблокировать вам мозги?

Я удивленно уставилась на Хита, а потом широко улыбнулась.

— Похоже, ты прав! Что скажешь, Дэмьен?

Наш мальчик-талисманчик взволнованно вскочил с места.

— Какие же мы идиоты, что сами об этом не догадались! — воскликнул он. — Ты умница, Хит!

Хит смутился и стал еще красивее.

— Да фигня. Просто иногда взгляд со стороны бывает полезен.

— Думаешь, это действительно может сработать? — повернулся ко мне Дарий.

— Конечно! — ответил за меня Дэмьен. — По крайней мере, для тех из нас, кто обладает властью над стихиями. Мы с Близняшками не раз призывали стихии для защиты и обороны, так неужели они не смогут заблокировать наши воспоминания? — Он поколебался и с сомнением посмотрел на Афродиту. — Но как же ты? Ведь у тебя нет настоящей власти над духом. Только не обижайся, ладно? Да, ты вызвала круг вместо Зои, но это все равно не дает тебе власть над стихией. — Мне не нужна стихия, чтобы защитить свое сознание, — пожала плечами Афродита, Неферет не может читать моих мыслей и никогда не могла, с того самого дня, как меня Пометили. Точно так же, как для нее закрыты мысли Зои. И вообще, мне надоело, что вы постоянно относитесь ко мне, как к обычному человеку!

— Извини, ты права, — стушевался Дэмьен, — Я совсем забыл, что твое сознание прочно заблокировано от незаконного вторжения. Но все- таки мне хотелось бы убедиться, что Афродита может повелевать духом до того , как мы поедем сдаваться в Дом Ночи.

— Конечно, Афродита! — поддержал Джек. — Мы вовсе не относимся к тебе с предубеждением из-за того, что ты человек. Просто хочется знать, слушается тебя дух или нет.

Я не стала долго раздумывать.

— Неважно, может Афродита управлять духом или нет, потому что я все равно могу. Дух, — негромко позвала я. — Приди ко мне. — В тот же миг я вдохнула энергию духа и почувствовала его присутствие. — Перейди к Афродите. Служи ей и защищай ее. — Я махнула пальцами в ее сторону и почувствовала, как дух покинул меня. А тот же миг голубые глаза Афродиты вспыхнули, и она улыбнулась.

— Круто! Сработало!

— И долго ты сможешь удерживать эту ситуацию? — холодно спросил Эрик.

Взбешенная его равнодушным тоном, я выпалила:

— Столько, сколько понадобится!

— Значит, круг останется целым! — воскликнул Дэмьен.

— И мы поедем в школу вместе с Зои! — захлопала в ладоши Эрин.

— И снова будем вместе! Все пятеро, как пальчики на руке! — подхватила Шони.

— О Никс, неужели меня тоже записали в придурочныe мушкетеры? — вздохнула Афродита, но я видела, что она улыбается.

— Значит, все решено, — подвел итог Дарий. — Вы впятером вместе с нами вернетесь в Дом Ночи. Хит, Стиви Рей и ты, Эрик, останетесь здесь, под землею.

— Нет, ему тут нечего делать! — взорвался Эрик. Ну наконец-то хоть какие-то чувства продемонстрировал!

— Не твое дело, понял? — огрызнулся Хит. — Хотя ты прав, я все равно тут не останусь. Я поеду с Зои.

— Нет, Хит, это исключено. Это слишком опасно, — вскрикнула я.

— Нo почему? Афродита тоже человек, но ей ведь можно? — обиженно воскликнул Хит.

— Полегче, футболист! — взвилась Афродита. — Во-первых, я хоть и человек, но особенный, в отличие от тебя. Во-вторых, они непременно используют тебя, чтобы причинить вред Зои. Вы же теперь снова Запечатлены, не забыл? Если сделать больно тебе, ей тоже будет больно. Поэтому просто будь умницей и отправляйся домой, тебя мамочка заждалась.

— Ты права… Я не подумал о том, что могу опять навредить Зои, — прошептал совершенно расстроенный Хит.

— Возвращайся домой, Хит. Когда все утрясется, я тебе позвоню.

— Можно я останусь тут? Здесь я чувствую себя ближе к тебе. Если ты позовешь, я мигом примчусь!

Я очень хотела сказать ему «да». И плевать мне на то, что у Эрика вновь окаменело лицо. Да, я знала, что Хиту будет лучше, если я больше никогда его не увижу. Но это наше Запечатление оказалось гораздо сильнее предыдущего. Xит был у меня в крови — такой близкий, милый, знакомый — и мне хотелось, чтобы он всегда был рядом, несмотря ни на что. Но я помнила, как Kрамиша облизывалась на него, как кошка на сметану. Я знала, что из-за Запечатления кровь Хита кажется невкусной большинству вампиров и недолеток, но понимала, что это их не остановит. При одной мысли о том, что кто-то смеет посягать на кровь Хита, у меня во рту все пересыхало от ярости.

— Нет, Хит, — прохрипела я. — Ты должен вернуться домой. Здесь ты не будешь в безопасности.

— Мне плевать, в безопасности я или нет! Я хочу быть рядом с тобой, — ответил он.

— Но мне не плевать, в безопасности ты или нет! Возвращайся домой. Я позвоню тебе, как только смогу.

— Ладно, — понурился он. — Не сомневайся, я примчусь на первый твой зов!

— Я провожу его! — вскочила Стиви Рей. — Эти туннели такие запутанные, новичку легко в них заблудиться.

«Ну конечно, подруга. Скажи сразу, что хочешь защитить его от своих дружков!» — подумала я, и невысказанные мысли повисли в воздухе между мной и Стиви Рей.

— Спасибо, — вслух сказала я. — Будет здорово.

— Эрик, за плечи Зои возьми, и ее подержи осторожно. Ты, Афродита, бинтом ее грудь обвяжи, да потуже. Я провожу человека, так будет для всех нас спокойней.

— Пересмешник сидел на дереве прямо над его пикапом, почти над крышей вокзала, — сказала я Дарию.

— Я буду в оба смотреть, не волнуйся, о жрица, — заверил меня Дарий. — Мальчик, идем. Тебе нужно немедленно в город вернуться.

— Мы сейчас вернемся, Зет, — заверила меня Стиви Рей.

Они с Дарием вышли из комнаты, но Хит задержался и подошел ко мне. Он наклонился, коснулся рукой моей щеки и улыбнулся.

— Береги себя, обещаешь?

— Постараюсь, — прошептала я. — Ты тоже. Спасибо тебе, что спас мне жизнь, Хит.

— Пустяки, Зо. Честное слово. Я сделаю для тебя все и всегда, ты же знаешь.

Потом, словно мы были одни, а не в переполненной комнате, на глазах у моих друзей (и парня), он наклонился и поцеловал меня.

Его губы пахли чипсами, колой и Хитом. Сквозь все это пробивался сильный, единственный и неповторимый прекрасный аромат нашего Залечатления, слаще которого не было ничего в этом мире!

— Я люблю тебя, детка, — прошептал Хит и поцеловал меня снова. Потом он пошел к двери, но у порога обернулся и помахал моим друзьям. — До встречи, ребята.

Я ничуть не удивилась, что Джек с Дэмьен сладко заулыбались и замахали ему руками, а Близняшки синхронно послали воздушные поцелуи.

Хит был по-настоящему милым парнем. Просто очаровательным, если честно. Перед тем как нырнуть за покрывало, он посмотрел на стоявшего рядом со мной Эрика и прищурился:

— А ты, чувак, смотри, чтобы ее никто не обидел, — сказал он и улыбнулся своей обаятельной мальчишеской улыбкой. — Иначе я тебе голову откручу. Впрочем, мне не придется этого делать, если ты попробуешь еще раз покомандовать нашей Зо! — Он засмеялся и вышел.

Афродита захихикала, но тут же притворно закашлялась.

— Этот бывший очень даже неплох, — задумчиво протянула Шони.

— Прямо скажем — хорош! — решила Эрин. — И задница у него — просто супер!

— Ну как вам не стыдно! — покраснел Джек.

ГЛАВА 15

Близняшки поспешно извинились, виновато поглядывая на Эрика. Тот с каменным лицом повернулся к Афродите и холодно процедил:

— Я приподниму ее, а ты бинтуй.

— Отлично, — кивнула она.

По- прежнему не глядя мне в глаза, Эрик обхватил меня за плечи и талию и осторожно приподнял над столом. Я стиснула зубы, чтобы не заорать от боли, а Афродита принялась торопливо и очень ловко бинтовать мою грудь перевязочным пакетом.

Чтобы отвлечься от боли, я стала думать о Хите и Эрике. Что мне делать с ними обоими? Мы с Эриком совсем недавно восстановили наши отношения, но после той безобразной сцены я уже не была уверена в том, что хочу быть с ним. Эрик сказал, что любит меня, и это офигительно здорово, но что, если он не способен на любовь без ревности и собственничества? Кроме того, был еще один вопрос, самый важный. Так ли сильны наши чувства друг к другу, чтобы выдержать мое новое Запечатление с Хитом? Эрик только что видел нас с Хитом вместе. Сможем ли мы быть с ним после всего этого?

Я взглянула на Эрика, который бережно держал меня за плечи над столом. Почувствовав мой взгляд, он посмотрел на меня своими необыкновенными синими глазами. На это раз лицо уже не казалось высеченным из камня. Оно было просто грустным, ужасно грустным.

Хочу ли я быть его девушкой? Чем дольше я смотрела в его глаза, тем больше мне хотелось ответить на этот вопрос утвердительно. Но как быть с Хитом? Похоже, все вернулось на круги своя. У меня опять два парня, как и было до того, как я изменила им обеим и позволила Лорену соблазнить себя!

Похоже, мне судьбой предназначено метаться в любовном треугольнике. И что мне теперь делать? Самое постыдное, что мне нужны они оба — одновременно.

Великая Никс, как же тяжело быть Зои Редберд!

Когда Афродита закончила перевязку, Эрик попросил Джека взять с кровати подушку и осторожно подложил ее мне под голову и плечи.

— Вам пора готовиться к отъезду, — сказал он Близняшкам, Дэмьену и Афродите. — Думаю, Дарий захочет отвезти Зои в Дом Ночи прямо сейчас.

— Тогда нам надо забрать свои сумочки из комнаты Крамиши! — всполошилась Шони.

— Неужели ты думаешь, я могу забыть свою новую сумку от Эдда Харди? — возмутилась Эрин.

— Нет, конечно, Близняшка. Я просто хотела напомнить… — голоса их начали удаляться по коридору и вскоре совсем стихли.

— Я хочу поехать с вами, — со слезами на глазах воскликнул Джек.

— Я знаю, — крепко обнял его Дэмьен. — Но это слишком опасно. Ты останешься здесь с Эриком и Стиви Рей, пока мы не выясним, что там к чему.

— Умом я все это понимаю, но сердце подсказывает мне другое, — прорыдал Джек, роняя голову на плечо своего дружка. — Просто… просто… — он судорожно втянул в себя воздух и закончил: — Так ужасно, что мне нельзя с вами!

— Мы немного прогуляемся по туннелям, — сказал Дэмьен, обнимая Джека за плечи. — Далеко заходить не будем, так что пусть Дарий крикнет нам, когда будет готов к выходу. — С этими словами он вывел рыдающего Джека из комнаты, а грустная Фанти, опустив голову, посеменила следом за ними.

— Пойду, разыщу свою кошку, — объявила Афродита. — Заодно заберу и твою рыжую толстуху.

— Может, кошек лучше оставить здесь? — предложила я.

Афродита насмешливо вскинула идеально выщипанные брови.

— С каких это пор мы можем указывать нашим кошкам?

Я вздохнула.

— Ты права. Они просто побегут за нами, а потом проедят плешь своими жалобами и обидами!

— Передай Дарию, что я скоро вернусь, — бросила Афродита, выходя из комнаты.

Мы с Эриком остались одни.

Не глядя на меня, он направился к двери и сказал:

— Я пойду…

— Эрик, не уходи. Давай поговорим.

Он остановился и повернулся ко мне. Эрик заметно осунулся, плечи его были опущены. Никогда еще я не видела его таким разбитым и подавленным.

— Эрик, прошу тебя… Он посмотрел на меня, и в глазах его заблестели слезы.

— Я просто в бешенстве, потому что не знаю что мне делать! И самое ужасное, что это все, — он помолчал и кивнул на белую повязку на моей груди, — случилось по моей вине!

— По твоей вине?

— Если бы там, в подвале, я не повел себя, нам последний придурок, ты бы не вылезла с Хитом наружу. Ты уже отправила его домой, но я начал давить на тебя, орать и командовать, и чего добился? Ты разозлилась и ушла с ним. — Он нервно провел рукой по волосам. — Просто я не могу спокойно видеть твоего Хита! Сразу схожу с ума от ревности. Он знает тебя с самого детства. А я… — Эрик замолчал и скрипнул зубами. — Я просто не хотел снова потерять тебя, вот почему вел себя, как ублюдок, едва не погубил тебя и не потерял навсегда!

Я молча смотрела на него. Значит, он держался, как каменный вовсе не потому, что больше меня не любит! Он скрывал свои чувства из-за того, что считал себя виноватым. Богиня, какая же я все-таки безмозглая!

Я протянула к нему руку.

— Эрик, подойди ко мне.

Он медленно приблизился и взял меня за руку.

— Я вел себя, как придурок.

— Да, это точно. Но мне тоже нужно было вести себя умнее и не выходить наружу с Хитом.

Эрик долго смотрел на меня, прежде чем заговорить.

— Мне было невыносимо видеть тебя с ним. Видеть, как ты пьешь его кровь.

— Мне очень жаль, что другого выхода не было, — вздохнула я.

Это была правда. Мне правда было жаль, но не только потому, что это произошло на глазах у Эрика. Я любила Хита, но приняла решение навсегда расстаться с ним, и уж точно не хотела никакого нового Запечатления! Я знала, что так будет лучше для нас обоих, особенно для Хита. К сожалению, в моей жизни все всегда наперекосяк, и часто мои добрые намерения оборачиваются самым позорным фиаско. Я вздохнула и честно сказала:

— Я не могу перестать любить Хита. Он с детства был частью моей жизни, а теперь, когда мы снова Запечатлены, он стал частью меня самой. Я не хотела, чтобы так произошло, но ничего не могу изменить.

— Нe знаю, как долго смогу мириться с твоим человеческим парнем, — процедил Эрик.

Я посмотрела в его прищуренные глаза. Мне хотелось сказать: «А я не знаю, как долго буду мириться с твоим собственничеством!». Я слишком устала, чтобы препираться. Подумаю об этом позже, когда немного окрепну и наберусь сил. Вот почему я просто сказала:

— Он не мой человеческий парень . Он Xит. Тот, с кем я Запечатлена. Это большая разница.

— Он твой супруг, — горько вздохнул Эрик. — Так называется человеческий спутник Верховной жрицы. Многие Верховные жрицы выбирали себе супругов из числа людей. Порой даже не одного, а сразу нескольких.

Я изумленно захлопала глазами. Похоже, мы еще не проходили этого по Вампирской социологии. То есть в «Социологии для недолеток» об этом ничего не говорилось. Или я просто невнимательно читала? И тут я кое-что вспомнила. После той безобразной сцены между мной и Хитом в кафе Дарий сказал мне одну умную вещь, которую я тогда не вполне поняла. Он сказал о том, как трудна судьба человека, связавшего свою жизнь с Верховной жрицей.

— Хм. Вот как? Значит, у Верховной жрицы не бывает супругов-вампиров?

— Он называется просто спутником, — ответил Эрик. — Человек , Запечатленный с Верховной жрицей, называется ее супругом. А вампир , Запечатленный с ней, официально объявляется ее спутником. Кстати, Верховная жрица может иметь и того, и другого.

Хм? Кажется, мне это нравится! Конечно, не так, как Эрику, но, по крайней мере, внушает оптимизм. Похоже, мои проблемы с парнями вовсе не уникальны, и другим Верховным жрицам тоже приходилось сталкиваться с этим геморроем. Может, стоит посоветоваться с Дарием, когда все закончится? Но это будет потом. Сейчас нужно просто наложить перевязочный пакет на саднящую рану в сердце и заклеить все пластырем. Потом разберусь.

— Хорошо, Эрик. Я не знаю, что делать с Хитом. Но сейчас у меня просто нет сил ломать над этим голову. Впрочем, я не знаю, что делать и с тобой тоже.

— Мы вместе, — тихо ответил Эрик. — И я хочу, чтобы так и осталось.

Я открыла рот, чтобы сказать, что я пока не уверена в этом, но тут Эрик наклонился и поцеловал меня в губы. И тут кто-то громко откашлялся прямо над нашими головами. Я повернула голову и увидела бледного и взбешенного Хита.

— Хит! Что ты тут делаешь?

Черт, черт, черт! Мой крик прозвучал испуганно и виновато — именно так, как не должен был звучать. Интересно, как много Хит успел услытать?

— Дарий послал меня сказать вам, что дороги совершенно обледенели, а тут еще снег повалил. Сегодня мне никак не добраться до Брокен Эрроу. Дарий и Стиви Рей пошли искать какой-нибудь джип, чтобы отвезти вас всех в Дом Ночи.

Хит замолчал. Признаться, я несколько раз в жизни слышала, как он говорил таким голосом, поэтому сразу догадалась, что он взбешен и расстроен. Я опять причинила ему боль. В последний раз он так разговаривал, когда сказал, что я убила часть его души, отдавшись Лорену и разорвав наше Запечатление.

— Ладно, продолжайте. Представьте, будто меня тут нет. Вообще-то я не хотел вам мешать, — выдохнул он.

— Хит, — начала я, но тут в комнату вбежала Афродита, сопровождаемая целой стаей кошек во главе с Налой и злющей персидской кошкой по имени Малефисент.

— Нет, вас нельзя на минуту одних оставить, — вздохнула она, переводя прищуренный взгляд с меня на Хита и Эрика. — Опять неловкая сцена!

Я вздохнула, и закрыла глаза. Голова болела почти так же сильно, как рана на груди.

Настало время появиться Близняншам и Крамише.

— О! — замерла на пороге Шони.

— Что делает тут сладкий мальчик? — поинтересовалась Эрин.

— Дороги ужасные. Хит не может уехать, — устало ответила я.

— Значит, он останется с нами? — спросила Крамиша, пристально глядя на Хита.

— Ничего другого ему не остается. Здесь он наибольшей безопасности, чем в Доме Ночи, — сказала я, а потом в упор посмотрела на Крамишу и добавила: — Кстати, мы с ним снова Запечатлены.

Крамиша брезгливо скривила губы.

— Крамиша уже знает. Она почуяла. Его кровь была вкусная, а теперь нет. Он больше ни на что не годен. Теперь он просто твоя ручная собака.

— Он не… — начала я, но Хит меня перебил.

— Не надо, Зо. Она права. Разве это не правда? — резко спросил он.

— Что ты, Хит? Я никогда так о тебе не думала!

— Ладно, проехали. Я твой донор, только и всего. Больше я тебе ни для чего не нужен, — он отвернулся от меня, схватил бутылку вина, оставленную кем-то возле кровати, и сделал огромный глоток прямо из горлышка.

К этому времени в комнату уже вернулись Дэмьен, опухший от слез Джек и Фанти. Все кошки как по команде, выгнули спины и начали шипеть, как чокнутые.

— Ой, Хит, ты тут? — поразился Джек. — Мне казалось, ты уехал домой.

— Не смог уехать. Кажется, я застрял тут вместе с остальными забытыми игрушками, — хмыкнул Хит, прихлебывая вино.

Джек насупился, губы у него снова задрожали.

— Дэмьен меня не забывал! Никогда. Просто… и просто не могу сейчас поехать с ним! — пискнул он.

— Конечно, милый. Очень скоро мы снова будем вместе, — проворковал Дэмьен, обнимая своего сердечного друга.

— Ладно, ребята. Не хотелось прерывать ваши гомосексуальные нежности, но я опять написала стихотворение. Проснулась, услышала в голове строчки — и записала слово в слово, — объявила Крамиша.

Ее слова избавили меня от продолжения этой мучительной сцены. Приободрившись, я закивала головой.

— Очень хорошо! Давай посмотрим. Дэмьян, Джек уже рассказал тебе о стихах Крамиши?

— Да. Он даже принес мне копии ее стихотворений, и я прочел их во время дежурства, — оиветил Дэмьен.

— Что за бред вы все несете? — нахмурим Афродита. — У нас тут что, вечер поэзии?

— Когда ты напилась в слюни и вырубилась, Зои зашла в комнату Крамиши и увидела у нее на стенах стихи, — пояснила Эрин.

— Их написала Крамиша, только оказалось, что они про Калону, и это жуть как странно, — добавила Шони.

— В этих стихотворениях присутствует поэтическое описание Калоны, — уточнил Дэмьен. — Думаю, эти стихи должны были привлечь наше внимание, поэтому нам нужно внимательнейшим образом изучить все творчество Крамиши.

— Ну конечно! Только этого нам не хватало. Свеженькие пророчества обо всяких пакостях, — скривилась Афродита.

— Я написала целых два новых стиха! — напомнила Крамиша и попыталась всучить мне измятые листки бумаги, но руки у меня задрожали, и от боли я застонала сквозь зубы.

— Дай сюда, — Эрик забрал у Крамиши листки, поднес ко мне и развернул так, чтобы я, Афродита, Дэмьен и Близняшки могли читать одновременно.

Первое стихотворение показалось мне просто бредом.

— Богиня, у меня голова разболелась от этой дребедени. Как же я ненавижу поэзию с ее вечными головоломками! — воскликнула Афродита.

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросила я Дэмьена.

— Мне кажется, это зашифрованная инструкция по изгнанию Калоны. Тут ясно сказано, что можно заставить убежать, то есть уйти отсюда.

— Мы знаем, что значит «убежать», Буквоежка, — рявкнула Эрин.

— Выходит, он всего лишь убежит? — разочарованно спросил Джек. — Честно говоря, я надеялся, что мы сможем его убить.

— Калону нельзя убить, — ответила я. — Он Бессмертный. Его можно заманить в ловушку. Можно прогнать, хотя мне пока трудно представить, что может заставить его сбежать. Так или иначе убить его никак не получится.

— Значит, убежать его заставят какие-то пять собравшись в месте силы, — радостно объявил Джек.

— Знать бы только, кто они такие и где это место, — вздохнула я.

— Наверное, это те, кто олицетворяет эти силы. По крайней мере, мне так кажется. Обратите внимание, они все написаны с большой буквы, значит, это имена собственные, — пояснил Дэмьен.

— Это имена, — кивнула Крамиша.

— Ты знаешь что-нибудь об этом? Кто они такие? — повернулся к ней Дэмьен.

Крамиша смущенно потупилась.

— Нет. Просто когда ты сказал, что это имена, я вдруг поняла — точно!

— Ладно, давай посмотрим следующее. Может там будет какая-то подсказка? — я перевела глаза на второй листочек. Новое стихотворение было совсем коротким, но у меня мурашки поползли по коже.

— О чем ты думала, когда написала это? — спросила я Крамишу.

— Ни о чем. Это было спросонья. Просто записала слова, которые пришли в голову, — ответила она.

— Мне оно не нравится, — покачала головой Эрин.

— В любом случае, второе стихотворение никак не поможет нам расшифровать первое. Честно говоря, у меня такое чувство, будто это имеет какое-то отношение к тебе, Зои, — сказал Дэмьен. — Возможно, это пророчество о твоей ране и возвращении в Дом Ночи.

— Но кто произносит это пророчество? Кто тот, кто спрашивает о спасении? — Силы стремительно оставляли меня, а глубокая рана на груди начала пульсировать в такт с грохотом сердца.

— Может, Калона? — предположила Афродита. — Ведь первое стихотворение о нем!

— Да, но сдается мне, что у Калоны нет и никогда не было человечности, — возразил Дэмьен.

На этот раз я вовремя прикусила язык и не успела сказать им, что мне кажется, будто Калона не всегда был таким чудовищем, которым стал.

— С другой стороны, мы знаем, что Неферет отвернулась от Никс, а, значит, утратила себя и свою человечность. Возможно, это имеет отношение к Неферет?

— Фу, — скривилась Эрин.

— Она утратила не себя, а свой хренов мозг, — сказала Шони.

— А может, это не про Калону, и не про Неферет, а про того новенького, который стал нежитью? — вдруг сказал Эрик.

— Это мысль! — оживился Дэмьен. — Обратите внимание на строчку про глубокую рану. Мы знаем, что рана Зои действительно смертельна и опасна, и именно кровь ведет ее обратно в Дом Ночи.

— А тот новенький теряет свою человечность. Как и все остальные красные недолетки, — вставила Афродита.

— Эй, полегче, красотка! — искренно оскорбилась Крамиша. — Да у меня завались этой человечности!

— Это сейчас, — пояснил Дэмьен. — Но когда ты очнусь, все было по-другому, верно?

Он произнес это беспристрастным тоном ученого, поэтому Крамиша мгновенно пригладила шерстку.

— А, вот вы о чем. Ну да, точно. Тогда у меня вообще мозгов не было. И тормозов тоже.

— Кажется, со вторым стихотворением мы на правильном пути, — сказал Дэмьен. — Нам очень повезло, что у нас есть Крамиша, поскольку ее поэтический дар позволяет нам всем заглянуть в будущее. Что же касается первого стихотворения… Тут я, признаться, теряюсь догадках. Но я буду думать. Нам нужно будет собраться вместе и устроить хороший мозговой штурм, но как-нибудь потом. Там очень много неясностей… И все-таки Крамиша молодец!

— Да ладно, чего там, — потупилась Крамиша. — Я же поэт-лауреат, нам положено быть гениями.

— Кто-кто? — переспросила Афродита.

Крамиша свирепо уставилась на нее и дернула головой.

— Зои назначила меня поэтом-лауреатом!

Афродита открыла рот, но я поспешила ее перебить:

— Нет, вообще-то мы должны проголосовать за это решение вместе, — я посмотрела на Дэмьена. — Ты как?

— Я — за, — ответил он.

— Я тоже, — согласилась Шони.

— Аналогично. Мы с Близняшкой стоим горой за продвижение женщин во всех областях жизни, — добавила Эрин.

— Я уже отдал свой голос Крамише, — напомнил Эрик.

Мы все посмотрели на Афродиту.

— Да мне фиолетово, — пожала плечами она. — Валяйте!

— Уверена, Стиви Рей нас тоже поддержит, — объявила я. — Значит, решено!

Все заулыбались Крамише, которая была на седьмом небе от счастья.

— Ладно, давайте подведем итоги, — сказал Дэмьен. — Итак, мы предположили, что первое стихотворение дает нам ключ к тому, как можно прогнать Канону. Детали пока туманны, но суть мы поняли. Во втором говориться о том, что возвращение Зои в Дом Ночи имеет какое-то отношение к Старку.

— Кажется, так оно и есть, — я передала листочки со стихами Афродите. — Положи мне в сумку, ладно? — Кивнув головой, она аккуратно свернула листки и положила в мою хорошенькую сумочку. — Жаль, что оба стихотворения такие туманные.

— Мне кажется, тебе стоит остерегаться этого Старка, — сказал Дэмьен.

— Вот-вот, от него следует держаться подальше, — вмешался Эрик. — Не нравятся мне все эти метафоры о крови и ранах!

Дэмьен согласился с ним, а я отвернулась от пронзительного синего взгляда Эрика и посмотрела в грустные карие глаза Хита.

— Постой, я угадаю. Старк — это еще один парень, да? — спросил он. И когда я ничего не ответила, он снова отхлебнул из бутылки.

— Ну… вообще-то, да, — пояснил Джек, присаживаясь на кровать рядом с Хитом. — Старк — это недолетка, который очень подружился с Зои перед смертью. А потом он очнулся и стал нежитыо. Он был новеньким и умер в первый же день, как поступил в нашу школу, поэтому мы не успели его узнать.

— Ну да. Так получилось, что я знаю о нем нечто такое, чего не знает никто, кроме профессоров и Неферет, — вставила я, стараясь не смотреть ни на хлещущего вино Хита, ни на нахмурившегося Эрика.

— И я ничего о нем не знаю, хотя числюсь профессором, — сухо заметил Эрик.

Я закрыла глаза и тяжело откинулась на подушки.

— Возможно, Неферет утаила от вас самое интересное, — устало ответила я.

— В таком случае, может быть, ты поделишься своей тайной со всеми нами? — спросил Эрик.

Раздраженная его высокомерным тоном, я промолчала и закрыла глаза. Эрик вел себя так, будто имел право меня допрашивать! Я снова вспомнила милую дерзкую усмешку Старка и то, как я почувствовала с ним какую-то странную связь, а потом он умер у меня на руках, и я поцеловала его перед смертью…

— Давайте-ка пошевелим извилинами, зайки, — раздраженно процедила Афродита. — Скорее всего, Старк рассказал Зои о своем даре, потому что она у нас супер-недолетка, и ему хотелось с ней познакомиться! Неужели вы не видите, что утомляете ее своими идиотскими вопросами?

Все мои друзья — разумеется, за исключении «супруга» и возможного «спутника» — пробормотали свои извинения, а я устало закрыла глаза и вздохнула.

Великая Никс, пусть это все как-нибудь само собой кончится, потому что, кажется, у меня опять трое парней! Не считая Калоны…

Черт!

ГЛАВА 16

К счастью, вернувшаяся Стиви Рей положила конец обсуждению Старка.

— Все готово. Пусть Эрик отнесет Зои, а вы держитесь рядом. Дарий ждет на парковке, — объявила она.

— Но мы все в пикапе Хита не поместимся, — пробормотала я, с трудом приподнимая отяжелевшие веки.

— И не надо! Мы нашли кое-что получше, — ответила Стиви Рей и затараторила, не давая мне задать вопрос: — Дарий сказал, чтобы Зои перед уходом еще разочек укусила Хита. Говорит, что сейчас ей должно стать хуже.

— Нет, он ошибся, — поспешно воскликнула я. — Я отлично себя чувствую! Идем!

На самом деле Дарий был прав на тысячу процентов. Я чувствовала себя просто ужасно. Но я не хотела больше пить кровь Хита. Нет, то есть не то, чтобы не хотела. Хотеть-то я всегда хотела, и еще как… Но я не могла пить его кровь, когда он так на меня сердится.

— Просто сделай это и все, — сказал Хит. Я и не заметилала, как он снова очутился рядом со мной, все еще сжимая в руке недопитую бутылку вина.

Даже не посмотрев на меня, Хит повернулся к Эрику. — Порежь меня, — он протянул ему руку.

— С превеликим удовольствием, — процедил Эрик.

— Нет! Я не хочу. Мне не нужно, — продолжала протестовать я.

В одно мгновение Эрик полоснул ножом по запястью Хита, и я почувствовала запах его крови. Дрожь желания сотрясла мое тело, становясь все сильнее с каждым вдохом, и я крепко зажмурилась.

Меня снова бережно приподняли и уложили на колени Хита. Он обнял меня, так что кровоточащее запястье очутилось у меня перед носом. Тогда я открыла глаза и, не обращая внимания на безумную жажду измученного тела, посмотрела в карие глаза Хита. Он глядел в сторону.

— Хит, — прошептала я. — Я не могу взять то, что ты даешь мне не по своей воле.

Тогда он все-таки посмотрел на меня, и целая буря эмоций отразилась на его лице, но самой сильной из них была грусть. Никогда еще я не видела на лице человека такой глубокой печали. Когда Хит заговорил, голос его прозвучал так же устало, как мой собственный:

— Разве есть на свете что-то, чего я не готов отдать тебе, Зо? Когда же ты поймешь это? Мне бы только хотелось, чтобы ты оставила мне хотя бы немного гордости.

Его слова разбивали мне сердце, и из моих глаз брызнули слезы.

— Я люблю тебя, Хит. Ты знаешь это.

Лицо его смягчилось, и он слабо улыбнулся.

— Приятно слышать, Зо. — Хит отвернулся и посмотрел на Эрика. — Ты слышал, вампир ? Она меня любит . Каким бы ты ни был крутым и могущественным, ты никогда не сможешь сделать для нее этого, — он поднял руку и прижал кровавыый порез к моим губам.

— Да, я вижу, что ты можешь для нее сделать! Я знаю, что это правда, но вовсе не обязательно швырять ее мне в лицо! — вскричал Эрик и в бешенстве выскочил из комнаты.

— Не думай о нем, — пробормотал Хит, ласково гладя меня по голове. — Просто пей и думай, что все будет хорошо.

Я оторвала взгляд от все еще колыхавшегося на двери покрывала, заглянула в добрые карие глаза Хита и со стоном подчинилась безумной жажде.

Я пила его кровь и вместе с ней всасывала в себя его энергию, жизнь, любовь и желание. Закрыв глаза, на этот раз от удовольствия, я пила все, что давал мне Хит. Вот он застонал вместе со мной и еще крепче обнял меня, прижимая запястье к моим губам. Он шептал мне на ухо какую-то нежную чепуху, которую я даже не разбирала, только слушала его голос.

К тому времени, когда кто-то отвел руку Хита от моих губ, голова у меня кружилась от прилива сил. Я чувствовала себя гораздо лучше, не смотря на то, что грудь пекло так, будто кто-то развел на ней костер. И еще я ощущала себя слегка ошалевшей и странным образом захмелевшей.

— Похоже, ей что-то поплохело, — сказала Крамиша.

— А по-моему, похорошело, — захихика я. — Или как — получшало? Эй, Дэмьен-Шмэмьен, как правильно? — Шутка показалась мне настолько удачной, что я захохотала, но тут же поперхнулась от резкой боли в груди.

— Что это с ней такое? — всполошился Дэмьен.

— Налицо совершенно анормальное поведение, — глубокомысленно заметил Дэмьен.

— Я поняла, что с ней, — сказала Стиви Рей. — Она пьяна!

— А вот и нет! — пьяненько ухмыльнулась я. — Ни в одном глазу. На дух не выношу спиртного! — добавила я и тихонько рыгнула. — Ой, простите. Вырвалось.

— Парень пьян. Она захмелела от него, — догадалась Эрин.

— Выходит, наша Зет тоже нарезалась в дымину, — вздохнула Шони, покосившись на Хита. Они подхватили моего парня под руки и отвели к постели.

— Эй, девчонки, да я не пьян! — заплетающимся языком запротестовал Хит и рухнул на кровать, как полено.

— Не знала, что вампир может захмелеть от человеческой крови, — задумчиво произнесла Афродита. — Очень любопытно. — Продолжая рассматривать меня, как козявку под микроскопом, она протянула мне мою сумочку.

— Ой, божечки, да ни капельки это не любопытно! Бывает, сожрешь какого-нибудь пьянчужку, а потом тебя долбит отходняк, и ты неделю рыгаешь дешевым пойлом, — пожаловалась Стиви Рей. — Представляешь, как отвратительно?

С меня мгновенно слетел хмель. Мы все уставились на Стиви Рей, и она, смутившись, опустила глаза.

— Стиви Рей! — заявила я, когда ко мне вернулся дар речи. — Пожалуйста, никогда больше не ешь людей. Это по-настоящему оврати… овтра… отвратительно, вот!

— Не волнуйся, она больше не будет есть пьяниц. Хватит с нее одного раза, — заверила меня Крамиша.

— Крамиша! Зачем ты пугаешь Зои? Никто никого больше не ест! Я привела этот давний-предавний случай просто для примера, — забормотала Стиви Рей, успокаивающе похлопывая меня но руке. — Хотела сказать, что понимаю, как Зои могла нагрузиться от пьяного Хита. Не волнуйся, ладно? Мы ведем себя хорошо и бродяг больше не обижаем! Не переживай из-за нас, пожалуйста.

— Ну да, — закатила глаза я. — Конечно, мне не стоит переживать из-за таких пустяков!

— Ну ладно, даю тебе слово. Мы не будем есть людей до твоего возращения! — очень серьезно сказала Стиви Рей и перекрестила сердце. — Видишь, я перекрестила сердце! Умру на месте, если обману тебя!

Умру на месте! Великая Никс, пусть никто из нас не умрет! Снова.

И вдруг в моем затуманенном болью и вином мозгу возникла блестящая идея. Я посмотрела на Афродиту и улыбнулась ей притворно-пьяной улыбкой.

— Послушай, Афро! Идите с девочками к Дарию, ладно? А я только оставлю Стиви Рей номер своего мобильника, и мы вас догоним.

— Отлично. Ждем в машине. И не смей больше называть меня Афро, — заявила Афродита и повела Близняшек, Дэмьена, Джека и шипящих кошек к выходу.

Стоило им уйти, как в комнату вернулся Эрик. Скрестив руки на груди, он привалился к стене и уставился на меня. Ну что ж, опьянение дает мне легальное право не обращать на него внимания!

— Эй, подруга, ты можешь сосредоточиться? — подлетела ко мне Стиви Рей. — Ты хотела дать мне какой-то телефон!

— Счас, — с пьяным упорством ответила я. — Я напишу.

— Ладно, ладно, — пряча усмешку, ответили подруга.

Она завертела головой в поисках бумажки, но тут к Стиви Рей подошла Крамиша и вручила ей чистый листок и ручку.

— Вот, пиши.

Стиви Рей покачала головой и посмотрела на меня.

— Зои, давай я запишу, ты только скажи…

— Нет! — перебила я.

— Ладно, ладно, только не бухти, — махнула она рукой и вложила мне ручку в пальцы. Я чувствовала на себе пристальный взгляд стоявшего у двери Эрика, поэтому пьяненько погрозила ему ручкой. — А ты не подглядывай, красавчик!

— Как скажешь, — поморщился он и отошел к Крамише. Я слышала, как они вдвоем обсуждают мое состояние и хихикают.

Ну и ладно. Мне во что бы то ни стало нужно было прогнать хмельной туман, который я подцепила от Хита, и боль в груди оказалась лучше любого «Алкозельцера». Я накарябала на листочке телефон сестры Мэри Анжелы, а ниже быстро приписала:

План Б. Будь готова перевести всех в аббатство, только никому ни слова. Никто не знает — Неферет не знает.

— Ага, понятненько, — Стиви Рей попыталась забрать у меня листок, но я так крепко сжала ей пальцы, что она с досадой посмотрела на меня.

Встретившись со Стиви Рей взглядом, я как можно серьезнее произнесла:

— Если я говорю тебе двигать задницей — двигай, черт побери!

Стиви Рей изумленно захлопала глазами, потом посмотрела на листок, который я держала, и вздрогнула. Потом еще раз быстро посмотрела на меня и едва заметно кивнула. Я с облегчением закрыла глаза и сдалась на милость опьянению.

— Ну что, закончили шпионские игры с телефонными номерами? — насмешливо спросил Эрик.

— Ага, — беспечно захихикала Стиви Рей. — Как только я забью эти циферки в свой мобильный, нужно сжечь улику.

— Или она погубит нас всех, — пробормотал валявшийся поперек кровати Хит.

Я открыла глаза и посмотрела на него.

— Эй!

— Чего?

— Спасибо еще раз, — засмеялась я.

— Не за что, — фыркнул он.

— Есть за что! — возразила я. — Береги себя, слышишь?

— А это имеет значение? — поинтересовался Хит.

— Еще какое. Только прошу тебя, в следующий раз не пей, — я снова рыгнула и скорчилась от боли в груди.

— Попробую запомнить, — ответил Хит и, усевшись, сделал большой глоток из бутылки.

Я вздохнула и повернулась к Стиви Рей.

— Все, я готова.

Потом я закрыла глаза и прижала к груди свою сумочку, в которой лежали два свежих шедевра Крамиши.

— Теперь твоя очередь, Эрик, — скомандовала Стиви Рей.

В тот же миг Эрик очутился рядом со мной.

— Мне очень жаль, но будет больно. К сожалению, нам придется отвезти тебя в Дом Ночи.

— Я знаю. Сейчас я просто закрою глаза и представлю, что я не тут, а где-нибудь в другом месте.

— Вот и умница, — кивнул Эрик.

— Я тоже провожу тебя, Зет, — заверила Стиви Рей.

— Нет, — поспешно возразила я. — Останься с Хитом. Если ты позволишь кому-нибудь его съесть, мы больше не подруги, так и знай!

— Между прочим, я тут, — обиженно сказала Крамиша, — и я все слышала. Не буду я есть твоего пацана. Он стал невкусный.

— А Зои так не думает! — пробормотал Хит и отсалютовал мне почти пустой бутылкой.

Не обращая внимания на них обоих, я пристально посмотрела на Стиви Рей.

— Да не волнуйся, Зет! Никто не обидит твоего Хита! Я сама за ним присмотрю, — она крепко обняла меня и поцеловала в щеку. — Береги себя.

— Нe забудь о том, что я написала, — прошептала я, и Стиви Рей торжественно кивнула.

— Ну все, я готова, — объявила я Эрику и крепко-крепко зажмурилась.

Эрик поднял меня со всей возможной осторожностью, но боль была такой, что я все-таки не удержалась от крика. Не разжимая век, я старалась дышать мелкими частыми вдохами, а Эрик почти бегом нес меня по туннелям и твердил, что все будет хорошо, что все уже почти закончилось… осталось совсем чуть-чуть…

Когда мы добрались до железной лестницы, ведущей в подвал, он наклонился ко мне и сказал:

— Прости, Зет, но сейчас будет ужасно больно. Потерпи, ладно? — И с этими словами он крепче обхватил меня и передал Дарию, протянувшему руки вниз.

Тут я, наконец-то, потеряла сознание. К сожалению, ненадолго. Промозглый ливень и ледяной ветер мигом привели меня в чувство.

— Тише, не надо руками махать, этим делаешь ты только хуже, — поспешно предупредил меня Дарий.

Теперь на руках меня нес он, а Эрик шагал рядом и встревоженно вглядывался в пустую парковку, где стоял огромный черный «хаммер». Возле распахнутой пассажирской дверцы я увидела Джека. Афродита уже оккупировала пассажирское место рядом с водителем, а Близняшки с кучей кошек забрались назад. Дэмьен сидел возле открытой двери.

— Выйди и мне помоги положить ее внутрь, — велел Дарий.

Уж не знаю, как им удалось погрузить меня на заднее сиденье «хаммера», устроив мою голову на коленях Дэмьена. К несчастью, на этот раз сознание (а значит и боль) меня не покинуло. Прежде чем Дарий закрыл дверь, Эрик пожал мне щиколотку и шепнул:

— Ты ведь поправишься, правда?

— Ага, — еле слышно выдохнула я.

Когда Дарий закрыл дверь, сел на водительское место и завел мотор, я приняла эпохальное решение: я не буду ломать голову над проблемой Хита-Эрика, пока не поправлюсь и не наберусь сил для решения этой головоломки. Стыдно признаться, но на этот раз я оставляла их обоих с чувством огромного облегчения.

Обратный путь был таким же темным и мрачным, как закованная льдом Талса. Дарий с трудом вел «хаммер» по сплошному ледяному катку, в который превратились улицы, а Афродита время от времени предупреждала его о лежащей поперек дороги ветке или о том, что следует свернуть в сторону.

Напряженный и молчаливый Дэмьен придерживал мою голову на своих коленях, зато Близняшки стрекотали без умолку. Я закрыла глаза, стараясь хоть немного отрешиться от боли и головокружения. Пугающе знакомое чувство онемения вновь начало медленно расползаться по моему телу. На это раз я сразу узнала его и поняла, насколько оно опасно, несмотря на весь свой желанный покой и ложное умиротворение.

Теперь мне было известно, что это покой смерти, а я не хотела умирать. Вот почему я заставляла себя дышать глубже, несмотря на то, что каждый такой вдох мучительной болью отзывался во всем моем теле.

Боль — это хорошо. Если я чувствую боль — значит, не умерла.

Я открыла глаза и прочистила горло, приготовившись заговорить. Хмель давно прошел, остались лишь боль и смертельная усталость.

— Нельзя ни на минуту забывать, куда мы едем. Это уже не наш Дом Ночи. Это больше вообще не дом, — я говорила с усилием, и собственный голос казался мне незнакомым хрипом, — нужно не только постоянно держать наготове свои стихии, но и постараться по возможности на все вопросы отвечать правдиво. Разумеется, не выдавая никаких секретов.

— Это разумно, — одобрил Дэмьен. — Если они почувствуют, что мы говорим правду, у них будет меньше соблазна копаться в наших мозгах.

— Особенно, если эти мозги будут защищены силой стихий, — вставила Эрин.

— И еще мы можем в присутствии взрослых включать идиотов и думать обо всяких пустяках. Неферет всегда нас недооценивала, так что вряд ли она что-нибудь заподозрит, — добавила Шони.

— Значит, скажем, что мы вернулись, потому что получили эсэмэски с приказом вернуться, — решил Дэмьен. — И потому, что Зои ранена.

Афродита кивнула и дополнила:

— А сбежали мы потому, что перепугались.

— И это правда, — воскликнула Эрин.

— Еще какая, — подтвердила Шони.

— Только не забудьте: по возможности, говорим правду, но все время остаемся начеку, — слабо попросила я.

— Наша Верховная жрица права — мы вступаем во вражеский лагерь, — сурово произнес Дарий. — Будьте на страже, не дайте себя обмануть обстановкой знакомой.

— Что-то мне подсказывает, что там фиг обманешься, — медленно произнесла Афродита.

— Что ты имеешь в виду? — мгновенно насторожилась я. Когда Афродита говорит таким голосом, ничего хорошего ждать не приходится.

— Мне кажется, весь наш мир изменился, — с непривычной серьезностью ответила Афродита. — Нет, не кажется. Я это знаю . Чем ближе мы подъезжаем к школе, тем сильнее я чувствую, что там все не так . — Она обернулась и посмотрела на меня. — Неужели ты не чувствуешь?

Я слегка качнула головой.

— Сейчас я ничего не чувствую, кроме раны!

— Я чувствую, — неожиданно отозвался Дэмьен. — У меня волосы шевелятся от нехорошего предчувствия.

— Аналогично, — мрачно вставила Шони.

— А у меня живот разболелся, — пожаловалась Эрин.

Я сделала еще один глубокий вдох и зажмурилась, мучительно стараясь не потерять сознание.

— Это Никс… Она посылает вам это предчувствие, чтобы предупредить. Помните, как Калона заворожил всю школу?

Афродита кивнула.

— Зои права. Никс заставляет нас чувствовать себя хреново, чтобы мы не поддавались чарам этого демонического красавца. Мы должны сопротивляться тому, от чего кайфует вся школа.

— Мы не имеем права перейти на Темную сторону, — сурово произнес Дэмьен.

Дарий молча проехал перекресток между Утика-стрит и Двадцать первой.

— Как страшно выглядит улица Улика без фонарей, — сказала Эрин.

— Страшно, зловеще и пугающе, — дополнила Шони.

— Везде электричество отключено, — кивнул Дарий. — Даже в больнице почти нет огней, хотя есть у них свой генератор.

Дарий вырулил на улицу Утика, и я услышала, как Дэмьен тихо охнул.

— Как странно. Похоже, это единственное место в Талсе, где есть свет!

Я знала, что он говорит о Доме Ночи, но все равно попросила:

— Приподними меня. Я хочу посмотреть. Дэмьен с величайшей осторожностью усадил меня, но мне все равно пришлось скрипнуть зубами, чтобы не заорать.

Но едва перед моими глазами вырос Дом Ночи, как я забыла о боли. Мерцающий свет газовых фонарей освещал огромное мрачное здание, похожее на средневековый замок. Язычки пламени сверкали на обледеневших стенах, превращая их в грани колоссального бриллианта.

Дарий порылся в кармане, вытащил пульт и, нацелившись на ворота, нажал на кнопку. С тяжелым скрипом кованые створки раздвинулись, так что с чугунных завитков на обледеневшую подъездную дорожку посыпались ледяные брызги.

— Похоже на заколдованный зимними чарами замок из старых скучных сказок, — задумчиво пробормотала Афродита. — Там внутри, разумеется, сидит прекрасная принцесса и ждет своего не менее прекрасного рыцаря-освободителя.

Не сводя глаз со своего ставшего незнакомым дома, я сказала:

— Не будем забывать, что принцессу в сказках всегда охраняет чудовищный дракон.

— Ага, точно! Жуткий такой, типа Барлога из «Властелина колец», — вставил Дэмьен.

— Боюсь, вы ничуть не ошиблись, друзья, — хмуро заметил Дарий.

— Что это? — ахнула я и, не в силах указать рукой, дернула подбородком влево.

Но мне не нужно было ничего объяснять. Через несколько секунд мы все поняли, куда въехал наш «хаммер». В мгновение ока тихая ночь всколыхнулась, и мы очутились в плотном кольце пересмешников. Затем из-за стаи птиц показался огромный воитель с изуродованным шрамами лицом, которого я никогда не видела раньше. Вид у него был грозный и очень внушительный.

— Это один из братьев моих, Сын Эреба, на службе у зла, — тихо ответил Дарий.

— Значит, Сыны Эреба теперь тоже наши враги? — прошептала я.

— Как ни печально, но в том, что касается этого Сына, вынужден я согласиться с тобой, хотя трудно мне в это поверить, — сказал Дарий.

ГЛАВА 17

Первым из машины выбрался Дарий. Его красивое лицо было бесстрастным, спокойным и уверенным. Не обращая внимания на пересмешников, уставившихся на нас своими чудовищными глазами, он подошел к воителю.

— Привет тебе, Аръстос, — сказал Дарий и отсалютовал воителю сжатым кулаком. И еще я заметила, что Дарий не поклонился. — Я недолеток в Дом Ночи привез, с ними юная жрица, ранена сильно она и нуждается в помощи срочной.

Прежде чем Аристос успел открыть рот, самым огромный и безобразный пересмешник склонил голову набок и проквакал мерзким голосом:

— Что еще за жрица? Наша жрица в Доме Ночи!

Даже сидя в «хаммере» я содрогнулась, услышав этот отвратительный голос. Он был почти человеческим, но от этого становилось только страшнее.

Медленно и спокойно Дарий отвернулся от Аристоса и взглянул на мерзкого урода, не похожего ни на птицу, ни на человека.

— Существо, я не знаю тебя.

Пересмешник злобно сощурил свои красные глаза и уставился на Дария.

— Сын человека, зови меня Рефаимом.

Но Дарий даже глазом не моргнул.

— Все же тебя я не знаю.

— Скоро узнаешь, — прошипел Рефаим и так широко разинул клюв, что показалась красная глотка.

Но Дарий спокойно отвернулся от него и снова взглянул на Аристоса.

— Жрицу привез я в Дом Ночи и четверых недолеток. Ранена жрнца, ей помощь нужна, не должны мы терять ни минуты. Ты нас пропустишь, Аристос?

— Здесь Зои Редберд? Ее ты привез? — спросил Аристос.

При звуках моего имени пересмешники встрепенулись. Позабыв о Дарии, они уставились на наш «хаммер». Захлопали крылья, заметались уродливые руки, и твари бросились к нам. Благослови Никс изобретателя тонированных стекол!

— Да, — резко бросил Дарий. — Дашь нам пройти?

— Да, разумеется, — кивнул Аристос. — Всем недолеткам приказано срочно в школу вернуться.

Он махнул рукой в сторону ярко освещенного школьного здания. При этом воитель слегка развернулся, и в свете газового фонаря мы увидели на его шее тонкий красный шрам от недавней раны.

Дарий коротко кивнул.

— Жрица не может идти, я ее в лазарет отнесу осторожно, — объявил он.

Дарий повернулся к машине, когда Рефаим вдруг крикнул ему в спину:

— Красная тоже с тобой?

Дарий обернулся к нему.

— Не понимаю, кого называешь ты Красной, созданье.

В тот же миг Рефаим распростер свои тяжелые черные крылья и камнем упал на крышу «хаммера». Металл заскрипел под его тяжелыми ногами, и кошки в машине дико зашипели. Рефаим уселся поудобнее, вцепившись когтями в край крыши, и заорал на Дария:

— Не лги мне, сын человека! Ты знаешь, что я говорю о красной вампирше!

Злость сделала его голос совсем нечеловеческим.

— Будьте готовы призвать свои стихии, — прохрипела я, пытаясь заглушить боль и говорить спокойно, хотя чувствовала себя совершенно измученной и даже не была уверена в том, что смогу передать дух Афродите, не говоря уже о том, чтобы контролировать остальные стихии. — Если эта тварь нападет на Дария, мы бросим на них силу стихий, затащим его сюда и уедем прочь.

Но Дарий выглядел абсолютно спокойным. Он холодно взглянул на сидевшего на крыше урода и ответил:

— Красную жрицу имеешь в виду, что зовут Стиви Рей, пересмешник?

— Да! — прорычал Рефаим.

— Нету со мною ее. Здесь только синие недолетки, — невозмутимо ответил Дарий. — Жрица одна тут и ей нужна срочная помощь. Я все уже объяснил и не знаю, зачем повторяться. Дашь ты проход или нет?

— Проходи, конеч-чччно ж-жжже, — прошипел мерзкий Рефаим. Он так и не слез с крыши машины, но свесил свою безобразную голову, преграждая Дарию путь к водительской двери.

— Руку мне дай, Афродита, — попросил Дарий, открывая пассажирскую дверь. — Ближе держись, — шепнул он ей на ухо, и Афродита быстро кивнула. Ни на шаг не отходя от Дария, она вместе с ним подошла к моей двери. Дарий наклонился и посмотрел на всех нас. — Ну, вы готовы? — тихо спросил он, и я поняла, что в этих этих простых словах гораздо больше смысла, чем кажется.

— Да, — хором ответили Близняшки и Дэмьеи,

— Готова, — сказала я.

— Ближе держитесь, все трое, — приказал Шони, Эрин и Дэмьену Дарий.

Дарий с Дэмьеном попытались как можно осторожнее вытащить меня из машины, а потом Дарий подхватил меня на руки.

Свирепо поглядывая на пересмешников, наши кошки высыпали из машины и растворились в ледяных сумерках. Я судорожно вздохнула, убедившись, что ни одна тварь не кинулась на мою Налу.

«Пожалуйста, побереги наших кошек!» — молчаливо взмолилась я Никс. Потом скорее почувствовала, чем увидела, как Афродита, Дэмьен и Близняшки окружили нас с Дарием и мы все, одной толпой, побрели от машины к Дому Ночи.

Пересмешники, во главе с Рефаимом, взвились в небо, а Аристос повел нас кратчайшим путем к высокому зданию, где располагались апартаменты преподавателей и лазарет.

Когда Дарий внес меня в сводчатые деревянные двери, всегда напоминавшие мне ворота за крепостным рвом, я очутилась в знакомом здании, в которое меня впервые принесли без сознания два месяца назад, в полном неведении о своем будущем. Как ни странно, ситуация в точности повторилась.

Я посмотрела на своих друзей. Все выглядели спокойно и уверенно. Но я слишком хорошо их знала, поэтому ясно различала страх в плотно стиснутых губах Афродиты, в руках Дэмьена, сжатых в кулаки, и в том, как крепко Шони жалась плечом к Эрин, а Эрин — к Дарию, словно все они черпали уверенность друг в друге.

Дарий повернул по знакомому коридору, и по его мгновенно напрягшемуся телу я поняла, что он увидел ее прежде, чем она заговорила. С трудом оторвав голову от плеча Дария, я заметила стоявшую в дверях лазарета Неферет. Она была прекрасна в своем длинном облегающем платье из блестящего черного материала с лиловым отливом, мерцавшем при каждом ее шаге. Густые рыжеватые волосы Верховной жрицы и моей наставницы тяжелыми волнами ниспадали к талии, а ее изумрудные глаза метали искры.

— О, блудные детки возвращаются, — насмешливо пропела она своим мелодичным голосом.

Я отвела глаза от Неферет и еле слышно прошептала:

— Ваши стихии!

На миг я испугалась, что они не услышали, но тут же почувствовала прикосновение горячего ветерка, пахнущего прохладным весенним дождем. Я знала, что Неферет не может прочесть мысли Афродиты, но все равно шепнула:

— Дух, ты мне нужен. — В тот же миг стихия откликнулась на мой зов, и тогда я поспешно прошептала, чтобы не успеть передумать и эгоистично оставить дух при себе. — Иди к Афродите.

Почти сразу же я услышала резкий вздох, И поняла, что все получилось. Убедившись, что мои друзья защищены, насколько это возможно, я снова перевела взгляд на Верховную жрицу.

Тут дверь распахнулась, и из нее вышел Он.

Дарий остановился так резко, будто его удержал поводок.

— О! — ахнула Шони.

— Че-еееерт, — выдохнула Эрин.

— Не смотрите ему в глаза, овцы! — яростно шикнула на них Афродита. — Смотрите на грудь.

— Это несложно сделать, — еле слышно ответил Дэмьен.

— Сильными будьте, — прошептал Дарий.

А потом время вдруг забуксовало.

«Сильными будьте! — шепнула я себе. — Сильными будьте!»

Но я не чувствовала себя сильной! Я была измучена, устала и совершенно без сил. Неферет меня подавляла. Она была слишком могущественна и неуязвима. Калона тоже заставил меня почувствовать собственную ничтожность. Они оба уничтожали меня, и голова у меня шла кругом от мыслей.

Я была всего лишь ребенком. В конце концов, я ведь даже не взрослый вампир! Как я могу противостоять двум этим всесильным существам! Неужели я всерьез хотела воевать с Калоной? Но ведь мы даже до конца не удостоверились в том, что он злодей! Я поморгала и снова уставилась на него.

Калона совершенно не выглядел злодеем. Он по-прежнему был бос и почти не одет. Сегодня на нем были облегающие брюки из мягкой светло-коричневой замши, из которой обычно шьют мокасины. Его великолепный торс был обнажен. Наверное, вам кажется странным, что Калона стоял перед нами полуголый, но тогда мне это странным не казалось. Наоборот, все выглядело совершенно правильно.

Как он был прекрасен! Его безупречная кожа имела тот самый светящийся золотистый оттенок, которого безуспешно добиваются белокожие девчонки, поджариваясь в соляриях. Прекрасные черные волосы Калоны густой дикой гривой ниспадали ему на плечи, и чем дольше я на него смотрела, тем сильнее мне хотелось погрузить пальцы в эти непокорные локоны

Вопреки предупреждению Афродиты, я глянула ему в глаза, и меня словно током ударило, когда его прекрасный, янтарно-золотой взор, будто узнав, распахнулся мне навстречу. Это узнавание отняло у меня остаток и без того стремительно таявших сил. Я обмякла в руках Дария, не в силах держать голову.

— Она ранена! — прогремел по коридору голос Калоны. Даже Неферет слегка поморщилась от его крика. — Почему ее до сих пор не лечат? Над моей головой раздалось омерзительное хлопанье огромных крыльев, а затем из комнаты Калоны вышел Рефаим. Я содрогнулась при мысли о том, что пересмешник влетел в окно и вышел из двери.

«Есть ли здесь хоть одно место, в которое не могут проникнуть эти твари?»

— Отец, я приказал воину отнести жрицу в лазарет, чтобы о ней позаботились, — рядом с величием и великолепием Калоны голос пересмешника казался еще более отвратительным.

— Вот дерьмо!

Я вздрогнула и, разинув рот, уставилась на Афродиту, которая смерила пересмешника своим обычным презрительным и высокомерным взглядом. Потом Ясновидящая Красотка откинула за плечо густые золотистые локоны и невозмутимо продолжила, возмущенно топнув ножкой:

— Этот птичий выскочка все врет! Он держал нас под проливным дождем и задавал всякие нудные вопросы про каких-то красных или красную! Дарий принес сюда Зои без его помощи, — произнося последнее слово, Афродита брезгливо надуда губки.

В коридоре повисла мертвая тишина, а затем Калона запрокинул свою прекрасную голову и захохотал.

— Я и забыл, какими забавными могут быть красные человеческие женщины, — отсмеявшись, проговорил он и сделал знак Дарию. — Неси жрицу сюда, тут ею займутся.

Я почувствовала, что Дарий снова напрягся, но повиновался, а мои друзья молча двинулись следом за ним. Мы прошли мимо Неферет и достигли двери лазарета одновременно с Калоной.

— Ты исполнил свой долг, воин, — величественно сказал Калона Дарию. — Теперь мы с Неферет позаботимся о ней.

Падший ангел распахнул объятия, намереваясь взять меня у Дария. От этого жеста огромные черные крылья, до сих пор туго сложенные за спиной Калоны, зашуршали и приоткрылись. Мне захотелось протянуть руку и погладить эти мягкие перья, но, к счастью, я была слишком слаба, чтобы сделать это.

— Долг мой еще не закончен, — голос Дария был напряжен, как и его тело. — Клятву я дал позаботиться о юной жрице, значит, я должен с ней рядом остаться.

— Я тоже останусь, — заявила Афродита.

— И я, — голос Дэмьена дрожал, но он судорожно стиснул кулаки.

— Мы тоже, — решила Эрин, а Шони закивала.

Теперь расхохоталась Неферет.

— Уж не думаете ли вы набиться сюда все? — В голосе Верховной жрицы не было и следа веселья. — Хватит глупить! Дарий, внеси Зои в палату и положи на постель. Если хочешь, можешь подождать в коридоре, хотя, суди по твоему виду, тебе срочно нужна горячая еда и отдых. Ты привез Зои домой, теперь она в безопасности, а значит, ты исполнил свой долг. А вы, — она строго посмотрела на моих друзей, — марш по своим корпусам! Банальная непогода парализовала человеческую часть Талсы, но мы не люди. Для нас жизнь продолжается, а значит, школа работает в обычном режиме. — Неферет помолчала, а потом взглянула на Афродиту с такой откровенной ненавистью, что до этого прекрасное и невозмутимое лицо Верховной жрицы стало вдруг холодным и безобразным. — Но ведь ты теперь тоже человек, не правда ли, Афродита?

— Да, — невозмутимо ответила Афродита. Она была бледна, однако гордо вздернула голову и твердо выдержала взгляд Неферет.

— Значит, тебе здесь больше не место, — злобно оскалилась Неферет и махнула рукой в сторону выхода.

— Нет, это не так! — выпалила я, прежде чем Афродита успела что-либо ответить.

Спасибо Неферет, она полностью завладела моим вниманием и заставила забыть о Калоне! Мой голос напоминал слабое старушечье шамканье, но Неферет отлично меня расслышала, поэтому мгновенно оторвалась от Афродиты и уставилась на меня.

— Никс продолжает посылать Афродите видения и ее место здесь, — выдавила я из себя и быстро заморгала, потому что взгляд мой уже начал заволакиваться пеленой.

— Видения? — раздался глубокий голос Калоны. На этот раз я не стала смотреть на него, хотя он подошел так близко, что у меня холодок пробежал по телу. — Что за видения?

— Предупреждения о грядущих бедствиях, — любезно ответила Афродита.

— Как интересно! — протянул Калона. — Неферет, царица моя, ты мне не говорила, что у нас в Доме Ночи есть собственная прорицательница. — И прежде чем Неферет успела ответить, он продолжил: — Это прекрасно, просто прекрасно. Мне ли не знать, как полезны бывают пророчества!

— Но она не вампир и даже не недолетка, а значит, не принадлежит к нашему Дому Ночи! И я настаиваю, чтобы она покинула эти стены! — Промурлыкала Неферет непривычно тягучим голосом. Поморгав, чтобы прогнать заволакивающий глаза туман, я уставилась на нее и чуть совсем не вырубилась: Верховная жрица, капризно надув губки, бесстыдно прижималась к Калоне!

Словно загипнотизированная, я смотрела, как Калона протянул руку и погладил Неферет по щеке, потом нежно скользнул по ее длинной стройной шее, погладил плечи и крепко обнял за талию. Неферет задрожала от его ласки, ее зрачки расширились, словно она была под кайфом.

— Моя царица, пророчества могут нам пригодиться, — улыбнулся падший ангел.

Все еще не сводя с него глаз, Неферет медленно кивнула.

— Можешь остаться, очаровательная прорицательница, — нежно улыбнулся Афродите Калона.

— Да, — твердо ответила Афродита. — Я останусь.

Должна признаться, она в очередной раз поразила меня до глубины души. Конечно, в мое оправдание можно сказать, что я умирала от боли и шока, и вообще была не в том состоянии тела и духа, чтобы противостоять чарам Калоны. Возможно потому, что находилась на волосок от смерти. Возможно… С другой стороны, на всех остальных Калона тоже произвел весьма сильное впечатление. На всех — кроме Афродиты. Как ей удавалось сохранять свое обычное хладнокровие и зашкаливающую стервозность?

— Милая пророчица, — улыбнулся ей Калона. — Ты до сих пор получаешь предупреждения о грядущих несчастьях?

— Да, — кивнула Афродита.

— Скажи мне, пророчица, что случится, если мы не примем Зои в Дом Ночи?

Такого видения у меня не было, но я знаю, что она должна быть здесь. Она ранена, — ответила Афродита.

— В таком случае, позволь тебя заверить, что я тоже умею пророчить! — прогремел Калона. Его голос, умевший быть таким восхитительно бархатным, что мне неудержимо хотелось закрыть глаза и слушать его вечно, изменился. Его тембр стал другим, угрожающим и гневным.

— Клянусь тебе, что если вы не подчинитесь приказу, эта жрица не переживет сегодняшней ночи. Убирайтесь! — Голос Калоны был полон такой ярости, что даже Дарий невольно отступил на шаг назад.

Слона Калоны электрическим разрядом пронзили мое тело, и в моем затуманенном сознании все совсем перемешалось. Я крепче вцепилась в плечи Дария и прошептала Афродите:

— Делайте, как он говорит, — и, помолчав, добавила: — Он прав. Я не выживу, если мне не помогут.

— Передай мне жрицу! И знай, что я не умею просить дважды, — пророкотал Калона, снова протягивая ко мне руки.

Афродита секунду помедлила, но потом шагнула вперед и дотронулась до моей руки.

— Мы придем сразу же, как тебе станет лучше. — Она стиснула мои пальцы, и я почувствовала, как дух ворвался в мое измученное тело. Я хотела возразить, сказать, что стихия нужна ей самой, но Афродита уже повернулась к Дэмьену и Близняшкам и, кивнув на меня, громко заявила:

— Ну-ка, малыши, попрощайтесь Зои и как следует пожелайте ей скорейшего выздоровления!

Дэмьен быстро посмотрел на Афродиту и она едва заметно кивнула. Тогда Дэмьен взял меня за руку и тоже крепко ее пожал.

— Поправляйся, Зет, — шепнул он, а когда отпустил мои пальцы, я почувствовала дыхание легкого ветерка.

— Теперь вы, — скомандовала Афродита Близняшкам.

Шони взяла меня за одну руку, Эрин за другую.

— Мы будем держать за тебя кулаки, Зет, — пообещала Эрин, а когда Близняшки отошли, меня окружило летнее тепло и свежесть дождя.

— Довольно этих нежностей! Теперь я возьму ее.

Не успела я вздохнуть, как Калона взял меня из рук Дария. Прижавшись к его обнаженной груди, я закрыла глаза и призвала стихии дать мне силы устоять перед восхитительным ледяным жаром его полуобнаженного тела.

— Я буду ждать в коридоре, — услышала я голос Дария, а потом дверь с тяжелым стуком закрылась, отрезав меня от друзей и оставив наедине с врагами — падшим ангелом и его чудовищным сыном, порожденным древним насилием.

И тогда со мной случилось то, что до этого случалось лишь два раза в жизни. Я потеряла сознание.

ГЛАВА 18

Пepвoe, что я почувствовала, когда очнулась, было прохладное прикосновение накрахмаленных простыней лазаретной кровати к моей обнаженной коже. Значит, я была совершенно голой.

Но это было еще не все. Все внутри меня твердило, что я должна закрыть глаза и глубоко дышать. Иными словами, мне нужно было притвориться, что я все еще без сознания.

Стараясь лежать совершенно неподвижно, я провела мысленный осмотр своего тела. Так-так. Длинный безобразный шрам на груди болел намного меньше, чем до обморока. Я запросила информацию от остальных органов чувств (кроме зрения, разумеется, потому что открывать глаза время еще не пришло) и почувствовала присутствие духа, Воздуха, Воды и Огня.

Стихии не проявляли себя во всей своей величественной мощи, но они были рядом со мной — успокаивали, утешали и одновременно заставляли безумно волноваться за друзей.

«Вернитесь к своим хозяевам! — беззвучно приказала я, и стихии нехотя подчинились. Все, кроме духа. Мне ужасно захотелось вздохнуть и закатить глаза, но вместо этого я сосредоточилась еще сильнее: — Дух, иди к Афродите. Оставайся с ней рядом».

Почти в тот же миг я почувствовала отсутствие самой сильной стихии и уже хотела незаметно махнуть ей рукой на прощание, как вдруг где-то в ногах моей кровати раздался ледяной голос Неферет.

— Она пошевелилась. Кажется, к ней скоро вернется сознание, — повисла долгая пауза, и я услышала шорох платья, словно Неферет расхаживала взад-вперед, подбирая слова, чтобы заговорить. — Мне по-прежнему кажется, что ее не стоило лечить. На этот раз ее смерть выглядела бы совершенно естественно, ведь она была еле жива, когда ее сюда принесли.

— Если ты сказала мне правду, и она действительно обладает властью над пятью стихиями, то она слишком могущественна, чтобы погибнуть, — ответил Калона. Кажется, он тоже стоял в ногах моей кровати рядом с Неферет.

— Я сказала тебе чистую правду, — воскликнула Неферет. — Она управляет стихиями.

— В таком случае, она может нам пригодиться. Почему бы не сделать ее частью нашего нового прекрасного будущего? Ее сотрудничество склонит последних колеблющихся членов Совета на нашу сторону!

«Новое прекрасное будущее? Склонить членов Совета? Неужели они говорят о Высшем вампирском совете? Вот дерьмо, а?»

Неферет ответила спокойно и без колебаний.

— Она нам не нужна, любовь моя. Наши планы увенчаются успехом и без нее. Ты же знаешь, она не будет использовать свои способности для нас. Она послушная марионетка своей Богини.

— Но все может измениться, — голос Калоны был как расплавленный шоколад. Голова моя шла кругом от только что услышанного, но тело невольно подчинилось гипнотической силе Калоны, наслаждаясь одним звуком его голоса. — Я знаю одну милую жрицу, которая перестала быть марионеткой, может быть, и эта сможет освободиться?

— Она слишком молода и у нее не хватит мудрости открыть глаза и в полной мере оценить захватывающие возможности, открывающиеся перед избранными, — проворковала Неферет. Судя по тому, как близко звучал ее голос, Калона держал ее в своих объятиях. — Эта Зои всегда будет нашим врагом. Уверена, настанет время, когда нам придется ее убить.

Калона тихонько рассмеялся.

— Ты так очаровательна в своей кровожадности, милая. Если юная жрица окажется нам бесполезна, мы избавимся от нее. Но пока у нас есть время, я постараюсь разбить оковы, сковавшие ее разум.

— Нет, сердце мое. Держись от нее подальше, — голос Неферет задрожал.

— Ты забыла, кто тут отдает приказы? — сексуальная сладость исчезла из голоса Калоны, и теперь каждое его слово дышало ужасным холодом. — Никто и никогда больше не будет указывать мне, что делать! Никто не заманит в ловушку! Не забывай, что я не похож на бессильную богиню! Я без сожаления отберу все свои дары, если разгневаюсь или разочаруюсь!

— Не гневайся, мой повелитель, — покорно проворковала Неферет. — Мне просто невыносима мысль делить тебя с кем-то.

— Тогда не серди меня! — проворчал Калона, но гнев уже исчез из его голоса.

— Давай выйдем отсюда, и клянусь, тебе не на что будет гневаться, — игриво промурлыкала Неферет. Последовали мерзкие чмокающие звуки и я поняла, что они целуются. Затем Нсферет глухо застонала, так что меня чуть не выверуло на одеяло.

Клянусь, я почти слышала, как Неферет кричит всем телом: «Нет! Давай выйдем… Прямо сейчас! », но вслух она произнесла на удивление ровно и нежно:

— Приди же ко мне, мой темный ангел!

Послышался шелест одежды, а затем звук открываемой и закрываемой двери.

«Да она же полностью им манипулирует!»

Интересно, догадывается ли об этом Калона? Вообще-то у бессмертного существа должно хватить ума проникнуть в мысли Верховной жрицы (и прочесть язык ее тела — фу, мерзость!). И тут я вдруг вспомнила о призраке Неферет, явившемся мне на обледеневшем дереве над старым вокзалом.

«Может быть, переход на Темную сторону одарил ее самыми разными возможностями? И на самом деле она уже не просто падшая Верховная жрица вампиров? Мы ведь до сих пор не знаем, кто такая царица Т-си Сги-ли…»

Мои размышления прервал шорох крыльев. Я лежала очень тихо и даже затаила дыхание, но ужасом понимала, что для спящей делаю слишком глубокие вдохи. Пристальный взгляд Калоны обжигал меня, и я была страшно рада, что моя грудь целомудренно прикрыта подоткнутой простыней.

Уже знакомый холод медленно расползался по всему моему телу. Я поняла, что Калона подошел совсем близко. Наверное, он стоял прямо надо мной, возле кровати. Потом я услышала уже знакомый зловещий шорох крыльев и поняла, что он расправляет свои прекрасные черные крылья, чтобы заключить меня в свои объятия и прижать к груди, как в моем сне.

Все закончилось настоящим кошмаром. Не обращая внимания на предупреждающий крик моего внутреннего голоса, я все-таки открыла глаза. Открыла, чтобы увидеть прекраснейшее в мире лицо падшего ангела, а заглянула в ужасные глаза Рефаима.

Пересмешник склонился над моей постелью, его безобразное птичье лицо застыло в нескольких дюймах от моего. Клюв его был раскрыт, длинный раздвоенный язык свешивался чуть ли не до груди.

Я отреагировала мгновенно и автоматически, и моя реакция повлекла за собой целую цепь фатальных последствий.

Стыдно признаться, но я завизжала самым пронзительным девчоночьим визгом, вцепилась в простыню и отпрянула назад с такой силой, что врезалась затылком в изголовье кровати. В тот же миг мерзкий пересмешник зашипел, расправил крылья и взлетел, будто собирался наброситься на меня.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвался Дарий. Едва взглянув на безобразное существо, зависшее в воздухе над моей головой, он сунул руку за пазуху своей кожаной куртки, одним молниеносным и смертоносным движением выхватил нож и швырнул его в пересмешника. Лезвие вошло Рефаиму в грудь. Пересмешник с диким воплем отпрянул, вцепившись в перламутровую рукоятку ножа.

— Как ты посмел напасть на моего сына? — В два огромных шага Калона очутился возле Дария. С божественной силой он схватил воина за горло и приподнял в воздух. Калона был очень высок, а руки его столь длинны и мускулисты, что он, как пушинку, вознес Дария к самому потолку и держал его там так, что ноги воителя беспомощно дергались в воздухе, а кулаки беспомощно молотили по могучим предплечьям Калоны.

— Прекрати! Не трогай его! — забыв о собственной слабости и наготе, я схватила простыню, выскочила из постели и бросилась к ним.

Черные крылья Калоны были широко раскинуты, и я ринулась под эти крылья, чтобы добраться до Дария. Не знаю, что я собиралась сделать. Даже будь я полностью здорова и не так измучена, разве хватило бы у меня сил тягаться с бессмертным? Когда я, захлебываясь слезами, с криком, молотила Калону кулаками по боку, то причиняла ему не больше вреда, чем назойливый комар.

Запрокинув голову, я заглянула в лицо Калоны и, увидев золотой блеск его глаз и оскаленные в звериной усмешке зубы, поняла, что он получает наслаждение, медленно выдавливая жизнь из горла Дария.

И тогда я поняла, что вижу его истинное лицо. Калона был никакой не трагический непопятый герой, ждущий настоящей любви, которая растопит лед его израненного сердца. У него не было сердца. И неважно, был ли Калона когда-то другим. Главное, кем он стал — а стал он злом.

В тот же миг все чары, которыми он успел он оплести меня, рассыпались вдребезги, словно стеклянные, и я искренне надеялась, что эти мелкие кусочки уже никогда не срастутся воедино. Задержав дыхание, я взметнула руки ладонями вверх, не обращая внимания на то, что простыня при этом упала на пол, оставив меня совершенно голой. Сил почти не оставалось, но я собралась изо всех сил и зашептала:

— Ветер и Огонь, придите, вы мне очень нужны!

В тот же миг я почувствовала присутствие обоих стихий и мельком увидела напряженные лица Дэмьена и Шони с зажмуренными глазами.

Мои друзья поддерживали мой призыв и усиливали его своей волей. Их помощь была как нельзя кстати. Я прищурила глаза и вложила все силы в свой приказ:

— Заставьте крылатого парня отпустим. Дария!

Я выкинула руки в сторону Калоны, вспомнив, как когда-то Огонь и Вода помогли мне расправиться с мерзкими пересмешниками. Значит, они и с папочкой смогут разобраться!

Эффект превзошел все мои ожидания. Струя горячего воздуха ударила в крылья Калоны, взметнула их вверх и отбросила назад. Затем раскаленный ветер с неприятным шипением пробежал по обнаженной коже Калоны, так, что от демона повалил пар.

Дарий тяжело рухнул на пол между мной, Калоной и Рефаимом и с трудом поднялся, судорожно глотая ртом воздух. Цветные пятна поплыли у меня перед глазами, ноги стали ватными, и я едва устояла на ногах. Огонь и Воздух исчезли, оставив меня совершенно обессиленной.

Краем глаза я заметила у двери какое-то движение и, поморгав, ахнула от изумления. В комнату вбежал Старк, держа наготове свой лук со смертоносной стрелой. Он нацелился на Дария, но потом вдруг замер и покачал головой, ошарашено глядя на меня.

Увидев его, в первый миг я испытала прилив сумасшедшего счастья. Старк снова был похож на самого себя! Его глаза больше не светились красным, а в нем самом не было и следа того изможденного бледного зомби, каким я видела его в последний раз.

И тут я поняла, что стою посреди комнаты совершенно голая! Я схватила свалившуюся к моим ногам простыню и поспешно обернула ее вокруг туловища, наподобие банного полотенца. Несмотря на всю опасность ситуации и творившуюся вокруг неразбериху, я чувствовала, что щеки мои пылают, как два стоп-сигнала. Надо было сказать Старку хоть что-нибудь, хоть слово, но мой язык примерз к гортани при одной мысли о том, что он только что видел меня голой!

Старк пришел в себя гораздо быстрее и, вскинув лук, направил стрелу на Дария.

— Старк! Не убивай его! — закричала я. Закрывать Дария собой не было никакого смысла. Если Старк пустит стрелу, то все равно попадет в цель. Он не мог промахнуться. В отличие от Калоны, Богиня никогда не забирает назад своих даров.

— Если собираешься убить того, кто швырнул меня через всю комнату, твоя стрела поразит маленькую жрицу, а не воителя, — прогремел Калона. Он уже встал на ноги и говорил практически нормально. Лицо его было спокойно, но кожа на голой груди выглядела слегка ошпаренной, словно он перегрелся на солнце. Небольшие облачка пара все еще колыхались вокруг него, хотя стихий уже и след простыл. — А я не хочу убивать жрицу. Убей воителя!

Прежде чем Старк успел поднять свою страшную стрелу, я бросилась к Калоне и закричала:

— Дарий защищал меня! Смотри, это сделал твой пересмешник! — Я ткнула рукой в безобразный шрам, прочертивший мою грудь. Он больше не зиял страшной открытой раной, но превратился во вспухшую зазубренную линию угрожающего багрового цвета. — Когда Дарий услышал мой крик и увидел надо мной пересмешники, решил, что твои дети снова напали на меня. — Калона поднял руку, останавливая Старка, и у меня от облегчения задрожали колени. Завладев вниманием падшего ангела, я продолжала: — Дарий дал клятву защищать меня! Это его paбота. Пожалуйста, не убивай его за это!

Я затаила дыхание и стала ждать. Калона пристально смотрел на меня, а я не отводила взгляда от него. Но больше уже не испытывала недавнего гипнотического действия его чар. Нет, Калона по-прежнему оставался самым красивым мужчиной из всех, кого мне доводилось видеть. Он был поистине роскошен, и я с любопытством разглядывала его, но вдруг заметила что-то странное.

Калона помолодел! Когда он впервые вырвался из-под земли, он был невероятно прекрасен, но при этом был зрелым мужчиной. Пусть с крыльями, но все равно. На вид ему можно было дать от тридцати до сорока лет, точнее не скажешь. Но теперь он изменился. Я бы ни за что не дала ему больше восемнадцати! Ну ладно, точно не старше двадцати одного.

«Как раз для меня…»

Наконец, Калона оторвал от меня взгляд и повернулся к Рефаиму, который жалобно скорчился в углу комнаты, держась человеческими руками за рукоятку ножа, торчавшего у него из груди.

— Это правда, сын мой? Неужто один из моих детей нанес эту рану жрице?

— Не знаю, отец, — прохныкал Рефаим, болезненно глотая воздух. — Никто из наших стражей не вернулся обратно!

— Правду сказала вам жрица, — ответил Дарий.

— Тебе выгодно, чтобы я ей поверил, воитель! — отрезал Калона.

— Даю тебе слово Сына Эреба, что все это правда, Калона, — спокойно сказал Дарий. — Видел ты сам ее рану, а значит, узнал след от когтей своих деток!

Я была очень рада, что Дарий не стал глупо играть мускулами и продолжать поединок с Калоной (привет Хиту и Эрику!). Но потом я поняла, почему он так себя повел. Дарий по-прежнему пытался меня защитить! Если Калона узнает, что один из его сыновей едва не убил меня, то, возможно, не станет оставлять своих мерзких деток наедине со мной! Разумеется, в том случае, если я еще понадоблюсь ему живой.

Но тут мне пришлось прервать свой внутренний монолог, потому что Калона решительно прошел через комнату и остановился передо мной. Я замерла, молча глядя ему в грудь, а он медленно протянул руку и провел пальцем вдоль моей раны, не прикасаясь к коже, но обдавая ее неземным холодом своего тела.

Пришлось покрепче стиснуть зубы, чтобы не задрожать, не отшатнуться или, того хуже заглянуть ему в глаза и, потеряв волю, податься вперед, позволив его ледяному пальцу остудить мою воспаленную кожу.

— Да, эта отметина оставлена одним из моих сыновей, — задумчиво произнес Калона. — Старк, на этот раз ты не убьешь этого воина, — в голосе Калоны ясно слышалось сожаление, зато Старк вздохнул с явным облегчением. — Но я никому не позволю безнаказанно поднимать руку на моих возлюбленных сыновей! Я сам расквитаюсь с ним.

Калона произнес это настолько спокойно и равнодушно, что я не заподозрила ничего дурного, пока он не нанес свой страшный удар. В последний миг воин успел принять оборонительную стойку, когда Калона одним молниеносным движением вырвал нож из груди Рефаима и полоснул им по лицу Дария.

Воин пошатнулся от удара и упал. Кровь брызнула фонтаном, тяжелые густые капли алым дождем закапали на пол. Я закричала и попыталась броситься к упавшему, но ледяная рука Калоны железным обручем сомкнулась вокруг моей талии и отдернула меня назад. Я взглянула в лицо бессмертного, страстно мечтая, чтобы гнев и ужас, которые я испытывала, выжгли дотла его жуткое очарование.

И его чары на меня не подействовали! Совершенно не подействовали! В этом божественно юном и нечеловечески прекрасном юноше я видела лишь своего смертельного врага. Наверно, я не сумела скрыть своего торжества, потому что Калона вдруг улыбнулся мне медленной, понимающей улыбкой, наклонился и шепнул мне на ухо:

— Запомни, моя маленькая А-я , что этот воин может защищать тебя от всех, кроме меня. Даже сила твоих стихий не помешает мне забрать то, что рано или поздно снова станет моим.

С этими словами он прижал свои губы к моим губам, и его дикий поцелуй слепящей вспышкой пронзил мое тело, подавляя сопротивление и вымораживая мою душу необоримым запретным желанием. Этот поцелуй заставил меня забыть обо всем и обо всех — о Старке, Дарии, и даже о Хитe и Эрике.

Калона отпустил меня, и я бессильно упала на пол, а он с хохотом вышел из комнаты. Раненый пересмешник заковылял следом.

ГЛАВА 19

Заливаясь слезами, я подползла к Дарию. Я была уже около него, когда со стороны двери послышался звук сдавленных рыданий. Повернув голову, я увидела Старка. Одной рукой он по-прежнему сжимал лук, а второй с такой силой вцепился в косяк, что костяшки его пальцев побелели, а ноги глубоко впились в дерево. Глаза Старка снова покраснели, и он согнулся пополам, словно от боли.

— Старк! Что с тобой? — я вытерла слезы тыльной стороной ладони и заморгала.

— Кровь… не могу терпеть… должен… — прохрипел он, а потом, словно против собственной воли, шатаясь, шагнул в комнату.

Дарий зашевелился и поднялся на колени. Он подхватил с пола брошенный Калоной нож и нацелил его на Старка.

— Знай же, что я свою кровь отдаю лишь по собственной воле, — сильным и решительным голосом заявил воитель. Я боялась повернуться к Дарию, зная, что кровь потоком хлещет из его рассеченной щеки. — Тебе ничего я не дам, так что прочь убирайся отсюда! Лучше добром уходи, прежде чем не случилось плохого!

Я видела, что в Старке происходит какая-то страшная борьба. Полыхающие красным глаза, звериный оскал губ и дикое напряжение, исходящее от всего его тела, говорили о том, что он вот-вот сорвется.

Но, как бы выразиться поточнее, с меня на сегодня было достаточно. Скажу откровено, поцелуй Калоны окончательно выбил у меня почву из-под ног. Все мое тело болело. Голова гудела и кружилась. Я была настолько слаба, что сейчас даже Джека не смогла бы победить в армрестлинге. Дарий был ранен, и я не знала насколько серьезно. Честное слово, если бы в этот момент в меня ткнули вилкой, я бы даже не заметила!

— Старк, пошел вон! — заорала я, несказанно радуясь тому, что при мне остался хотя бы голос. — Не хочу вызывать Огонь, чтобы он на фиг выжег тебя отсюда, но если ты сделаешь еще хоть шаг, обещаю, что выйду из себя и подпалю тебе задницу!

Вы не поверите, но на него подействовало! Старк уставился на меня. Я видела, что он взбешен и очень опасен. Тьма плотным облаком окружала его, зажигая грозным огнем его глаза. Слава Никс, на этот раз я была накрепко обернута простыней, поэтому подняла руки и приготовилась.

— Не зли меня! Клянусь, тебе не понравится, когда я это сделаю!

Старк поморгал, словно хотел получше меня рассмотреть. Красный огонь в его глазах померк, облако тьмы немного рассеялось, и он дрожащей рукой вытер испарину со лба.

— Зои, я… — начал он почти нормальным голосом. Дарий встал и сделал шаг ко мне. Старк по-звериному зарычал на него, резко развернулся и выбежал из комнаты.

Не помню, как мне удалось добраться до двери, захлопнуть ее, подтащить стул и засунуть его ножку в дверную ручку, как делают парни в кино, когда не хотят, чтобы их беспокоили. Потом я вернулась к Дарию.

— Рад я, что ты на моей стороне, — улыбнулся воитель.

— Ага, я такая. Я горячая! — воскликнула я, зачем-то подражая Кристиану из «Проекта Подиум». Разумеется, я прекрасно понимала, что Дарий вряд ли когда-нибудь смотрел это телешоу, однако он засмеялся, и мы помогли друг другу добраться до кровати. Затем Дарий тяжело опустился на нее, а я остановилась над ним, покачиваясь как пьяная. К сожалению, это было уже не так.

Где- то в шкафу тут должна быть аптечка, — сказал Дарий и указал на высокий металлический шкаф, занимавший половину противоположной стены. Рядом с ним располагалась раковина и столик с несколькими жуткими медицинскими (то есть очень острыми и очень блестящими) инструментами, аккуратно разложенными на металлических подносах.

Стараясь не смотреть на инструменты, я устало добрела до шкафчика и принялась выдвигать ящики, когда вдруг заметила, что у меня трясутся руки.

— Зои, — окликнул меня Дарий, и я обернулась. Выглядел он просто ужасно. Вся левая сторона его лица превратилась в кровавое месиво. Порез тянулся от виска к челюсти, разрывая четкий геометрический узор его татуировки. Но глаза воина улыбались, и он спокойно сказал мне: — Будет со мной хорошо все, не стоит тебе волноваться. Это всего лишь царапина, воина шрам украшает.

— Но он… очень большой, — пролепетала я.

— Вот и боюсь, Афродита меня не простит, — вздохнул Дарий.

— Что?

Дарий попробовал улыбнуться, но скривился от боли, и кровь сильнее хлынула из его раны. Он указал на свое лицо, и, морщась, пояснил:

— Ей не понравится это.

С полными руками бинтов и пропитанных спиртом тампонов я бросилась к нему.

— Если она скажет тебе хоть слово, я так ей врежу! Дай-ка займусь этим, — сказала я, избегая произносить слово «шрам», и не обращая внимание на восхитительный запах крови воителя. И еще мне приходилось часто-часто сглатывать слюну, чтобы не так тошнило.

Да, я понимаю, насколько странно это звучит. Я обожала вкус и запах крови, но меня тошнило при виде того, как она хлещет из раны моего друга. Нет, даже не так. Возможно, ничего странного тут нет… Ну да, конечно же! Я просто не ем своих друзей! Стоп, а как же Хит? Я подумала немного и чуть-чуть поправила свой вывод: я не ем друзей в обычных условиях и без их особого разрешения.

— Дай, я промою, — сказал Дарий, протягивая руку к спиртовому тампону, который я продолжала судорожно сжимать в кулаке.

— Нет! — пискнула я, но потом собралась с силами и, преодолевая головокружение, заявила. — Вот еще глупости! Ты ранен, я сама о тебе позабочусь. Просто говори, что делать, — я помолчала и вдруг добавила: — Дарий, мы должны поскорее выбраться отсюда.

— Знаю, — мрачно ответил он.

— Ты не все знаешь. Я подслушала разговор Калоны с Неферет. Они говорили о каком-то новом будущем, и о том, что собираются склонить на свою сторону Совет.

Глаза Дария изумленно расширились.

— Высший вампирский Совет? — недоверчиво спросил он. — Совет Никс?

— Точно не знаю, я пересказываю тебе то, что услышала. Возможно, они говорили о Совете этого Дома Ночи.

Он внимательно всмотрелся в мое лицо.

— Но ты не очень уверена в этом?

Я медленно покачала головой.

— Никс Всемогущая! Этого Ночь не допустит!

Тяжело вздохнув, я опустила голову. Если бы я могла полностью с ним согласиться!

— Боюсь, такое все-таки может произойти. Калона очень могуществен и наделен способностью подчинять людей своей воле. Ты же сам видел, как все ему поклоняются! Но мы не можем сидеть тут под колпаком у Неферет и ждать, когда они с крылатым демоном приведут в жизнь свои планы по захвату мира! — Вообще-то я опасалась, что они уже приводят эти планы в жизнь, но боялась сказать об этом вслух из-за суеверного страха, что мои слова могут сбытся. — Послушай, может, соберем Близняшек, Дэмьена и Афродиту и вернемся в туннели? — дрожащими губами спросила я. — Мне уже лучше, честное слово! Лучше рискнуть захлебнуться в собственной крови, чем торчать тут.

— Да, я с тобою согласен, о жрица, — кивнул Дарий. — Думаю, ты исцелилась настолько, что смерть не грозит тебе больше. Думаю, тело твое Превращенье уже не отвергнет, и ты вполне можешь выжить без взрослых вампиров.

— Ты в силах уйти?

— Я же сказал тебе — это пустяк, а не рана. Продезинфицируй ее, и уйдем поскорее отсюда.

— В туннелях мне нравилось гораздо больше, — сказала я и вдруг поняла, что говорю чистую правду.

Дарий понимающе кивнул.

— Там безопасней, чем здесь, это точно, — сказал он.

— Ты заметил, какой стала Неферет?

— Хочешь спросить, заметил ли я, как возросла ее сила? — спросил Дарий. — Да, я заметил.

— Отлично. А то я уж испугалась, что у меня опять воображение разыгралось, — пробормотала я.

— Я доверяю твоей интуиции, жрица, — просто ответил он. — Ты Неферет раскусила тогда, когда все мы ей верили слепо.

— Ага, — кивнула я, осторожно вытирая кровь с его лица. — Знаешь, мне кажется, я только что скинула с себя чары Калоны, — похвасталась я, но даже самой себе не решилась признаться, какое воздействие совсем недавно оказал на меня поцелуй демона. — Слушай, тебе не показалось, что Калона изменился?

— Что ты имеешь в виду?

— Стал моложе, не старше тебя, — ответила я. На вид Дарию было не больше двадцати трех — двадцати пяти лет.

Дарий задумчиво посмотрел на меня и ответил.

— Нет, для меня он остался таким же, как прежде. Возраста нет у Калоны, но он не похож на подростка. Может, нарочно он внешность свою изменяет, чтобы тебе угодить и понравиться девушке юной.

Вот этого-то я и боялась. Сначала я хотела возразить, но потом вспомнила, как Канона назвал меня перед тем, как поцеловать. Тем же именем, что звал меня во сне.

«И твое тело тотчас же отозвалось на этот зов, словно узнало его », — предательски напомнил разум. Липкий пот ужаса заструился по моей спине, руки покрылись гусиной кожей, и волосы на шее встали дыбом.

— Он назвал меня А-я, — прошептала я.

— Именем глиняной девы, которая стала приманкой и заманила Калону под землю, послушная воле гигуй? — уточнил Дарий.

Я кивнула.

— Он принимает тебя за девицу, которой отдал свое сердце, — задумчиво вздохнул Дарий. — Вот почему он тебя защищает так рьяно.

— Думаю, это была не любовь, а похоть, — быстро сказала я, не желая признавать, что Калона мог действительно любить свою А-ю. — Кроме того, не забывай, что именно А-я заманила его в ловушку, где он провел больше тысячи лет!

— Значит, любовь его может вдруг ненавистью обернуться, — вздохнул Дарий.

У меня засосало под ложечкой.

— Может, я нужна ему для того, чтобы расквитаться с А-ей? Мы ведь даже не знаем, что он хочет со мной сделать! Неферет хотела убить меня прямо тут, но Калона ее остановил и сказал, что хочет использовать мои силы.

— Но ты ведь Никс не предашь и не станешь служанкой Калоны!? — вскричал Дарий.

— Конечно. И как только он это поймет, я ему больше буду не нужна.

— Стать отказавшись союзницей, ты во врага превратишься. Будет он думать, что ты ему снова готовишь ловушку.

— Ну да! Вот почему нам нужно поскорее найти остальных и сделать отсюда ноги!

Следуя указаниям Дария, я дрожащими руками продезинфицировала длинный шрам на его щеке, причем он приказал мне просто полить глубокий разрез спиртом. Да-да, он так и сказал:

«Нужно как следует выжечь любую заразу, ведь это лезвие было в крови Рефаима, а для меня эта тварь, во сто раз отвратительней крысы!» В самом деле, я совершенно забыла, что нож побывал в груди пересмешника и успел пропитаться кровью уродливого мутанта. Поэтому я тщательно очистила порез, а потом Дарий показал мне в аптечке странное, но очень прикольное средство под названием «Дермабонд», оказавшееся настоящим кожным клеем или, по-научному, жидким шовным материалом, которым я аккуратно склеила края раны и — да-да-да-да! — на месте ужасной зияющей раны остался всего лишь длиннющий шрам. Дарий сказал, что лицо стало лучше прежнего. Лично я считаю, что он слегка преувеличил, я ведь не дипломированная медсестра, в конце концов!

Потом мы еще раз обыскали ящики, потому что не могла же я вечно ходить в простыне! Вы не поверите, но мы не нашли ничего, кроме страшного, тонкого, как бумага, больничного халата с завязками на спине (просто позорище!). Почему в больнице человека заставляют носить безобразную, ничего не прикрывающую одежду, в которой сразу начинаешь чувствовать себя последним уродом? К счастью, нам удалось разыскать зеленую докторскую униформу, правда, на два размера больше моего, но все же это лучше, чем ходить по школе в дурацкой псевдотоге! В том же шкафу отыскались и какие-то бахилы.

Я спросила Дария о своей сумочке, но он сказал, что та осталась в машине. Немного стыдно в этом признаваться, но я несколько минут жутко переживала о том, не пропала ли моя любимая сумка вместе с правами, новеньким мобильником и совершенно замечательным розовым блеском для губ, оттенок которого я, как назло, уже не помнила.

Примерно после того как я нацепила форму (Дарий при этом целомудренно отвернулся) и перестала волноваться о пропаже сумочки, у меня вдруг подкосились ноги и я тяжело рухнула на постель, сонно уставившись в угол.

— Как себя чувствуешь, жрица? — спросил Дарий, — Выглядишь очень… — Воитель замолчал, очевидно, подбирая более мягкий синоним для слова «дерьмово» и «фигово».

— Усталой? — осторожно спросила я.

Он кивнул.

— Точно, о жрица.

— Что ж, в этом нет ничего удивительного. Я жутко устала. Просто жутко.

— Может, мы подождем…

— Нет! — перебила я. — Именно поэтому нужно как можно скорее уйти отсюда. Здесь я все равно не смогу глаз сомкнуть.

— Верно, — вздохнул Дарий. — Тут оставаться опасно, покоя тебе здесь не будет.

Мы оба прекрасно понимали, что покоя нам не будет и в том случае, если мы вырвемся из Дома Ночи, но зачем говорить об этом лишний раз?

— Пошли к остальным, — попросила я.

Перед тем как выйти из палаты, я бросила взгляд на настенные часы. Четыре утра. Великая Никс, сколько же времени прошло с тех пор, как я тут очутилась! Выходит, я проспала целую вечность, но все равно не чувствовала себя отдохнувшей. Если в Доме Ночи все идет по-прежнему, то сейчас как раз закончились занятия.

— Слушай, — сказала я Дарию, — скоро обед. Наверное, все наши должны быть в столовой.

Он кивнул, с легкостью выдернул ножку стула из дверной ручки и медленно распахнул дверь.

— Здесь в коридоре все пусто, — шепнул он.

Пока Дарий осматривал коридор, я пристально осмотрела его. Поэтому когда он собрался выйти за дверь, я схватила его за рукав и втащила внутрь. Дарий вопросительно посмотрел на меня.

— Знаешь, Дарий… Мне кажется, нам с тобой лучше пойти переодеться, а не являться в столовую или даже в общежитие в таком виде. Ты весь в крови, а я одета в какой-то зеленый мусорный мешок. Зачем привлекать к себе ненужное внимание?

Дарий посмотрел на свою одежду, заляпанную шпеками засохшей крови. Кровь и только что затянувшийся порез на щеке в сочетании с моей больничной одеждой выглядели более чем экстравагантно и превратили бы наше появление в столовой в настоящее шоу.

— Думаю, следует нам на второй этаж вместе подняться. Там квартируют Эреба Сыны, там я быстро переоденусь, ну а потом мы с тобой в твою комнату перенесемся. Там ты больничную снимешь одежду, а я позову Афродиту, Шони и Эрин, а после и Дэмьена тоже разыщем.

— Отлично! Никогда бы не подумала, что буду с таким нетерпением ждать возвращения в туннели, — пробормотала я.

Дарий буркнул что-то неразборчивое, и мы вместе вышли в совершенно пустой коридор. На второй этаж вело всего несколько ступенек, которые заняли у меня целую вечность. Тяжело опираясь на Дария, я с трудом переставляла ноги, а он встревоженно поглядывал ни меня с явным намерением подхватить меня на руки (невзирая на протесты с моей стороны!). К счастью, до верхней площадки мы дошли раньше, чем Дарий решился применить к жрице насилие.

— Слушай, — выдавила я, судорожно хватая ртом воздух. — Тут всегда так тихо?

— Нет, не всегда, — мрачно ответил Дарий. Мы прошли через пустынный общий холл с большим холодильником, плоским телевизором, несколькими мягкими диванами и всяким мужским хламом, типа гантелей, большого дартса и стола для пинг-понга. С каменным лицом Дарий подошел к одной из дверей.

Его комната была точно такой, какой я представляла жилище настоящего Сына Эреба — чистая, скромная, ничего лишнего. На полке стояло несколько призовых кубков за соревнования по метанию ножей, и длинный ряд книг Кристофера Мура в твердых переплетах. Ни на стенах, ни на полках не было ни одной фотографии семьи или друзей, только несколько оклахомских пейзажей, видимо, доставшихся Дарию от прежнего владельца.

У Дария был небольшой холодильник, как и у Афродиты, и меня это слегка разозлило. Почему у всех в Доме Ночи, кроме меня, есть холодильники? Это нечестно! Я отошла к большому, плотно зашторенному окну, давая Дарию возможность переодеться в полном одиночестве, чтобы ревнивая Афродита потом не выцарапала глаза нам обоим.

Обычно в это время в Доме Ночи наступает самая настоящая кутерьма. После последнего звонка недолетки стайками разбегаются из главного корпуса по своим общежитиям, спешат в медидиатеку, столовую или просто болтаются по парку. Но сейчас я увидела лишь нескольких учеников, которые, скользя по обледеневшим аллеям, спешили из одного здания к другому.

Стараясь заглушить холодок нехорошего предчувствия, я пыталась убедить себя в том, что школа опустела из-за погоды. Ледяной дождь продолжал сеяться с черного неба, и, несмотря на то, что непогода превратила нашу школу в неприступный остров, я невольно залюбовалась сверканием льда, покрывшего все кругом блестящим панцирем.

Деревья склонялись под тяжестью остекленевших ветвей. Нежный свет газовых фонарей мерцал на гладких ледяных стенах и зеркалах узких дорожек. Но красивее всего была обледеневшая трава. Она торчала острыми тонкими пиками, ослепительно сверкая в свете фонарей, превращая лужайку в россыпь бриллиантов.

— Как красиво, — прошептала я скорее себе, чем Дарию. — Вообще-то ледяной дождь — жуткий геморрой, но выглядит красиво. Весь мир сказочно преобразился.

Дарий надел свитер на чистую футболку и подошел ко мне. Судя по его хмурому выражению лица, вид обледеневшего лагеря вызывал у него мысли только о жутком геморрое, без всяких восторгов по поводу сказочного преображен и мира.

— Вижу всего одного караульного, — заметил Дарий, и тут до меня дошло, что он смотрел вовсе не на обледеневшие стены лагеря, а на охрану. — С этого места обычно видны двое-трое моих сослуживцев. Но почему он один? Мне совсем ничего не понятно. — Внезапно воитель вздрогнул и окаменел.

— В чем дело?

— Поторопился я с выводом, жрица, а ты очень точно сказала — преобразился весь мир, и теперь здесь совсем по-другому. Есть тут охрана, да только несут ее больше не дети Эреба!

С этими словами он указал мне на нечто, приютившееся у стены храма Никс, расположенного прямо напротив окна. Там, между тенью огромного дуба и задней частью храма на стене сидел огромный ворон-пересмешник. В первый миг он показался мне лишь густой тенью в сумерках ночи, но, пока я вглядывалась во тьму, фигура пошевелилась, и я заметила еще одного пересмешника.

— Они тут повсюду! — невольно ахнула я. — Как же мы выберемся?

Сможешь ли ты нас укрыть под покровом стихий, как однажды? — спросил Дарий.

— Не знаю, — честно ответила я. — Я слишком устала и чувствую себя очень странно. Рана заживает, но я все еще жутко вымотана и не вполне пришла в себя. — В животе у меня похолодело, и я поняла еще кое-что. — После того как я использовала Огонь и Ветер, чтобы отшвырнуть от тебя Калону, мне не пришлось отпускать стихии. Они просто исчезли, сами по себе. Такого раньше никогда не было. Стихии никогда не уходили до того, как я их отпущу.

— Силы свои исчерпала ты, жрица, тебе нужен отдых и время, — успокоил меня Дарий и прибавил: — Власть над стихиями — редкостный дар, но даров не бывает без платы. Вызов стихий каждый раз забирал твои силы, но молодой организм и здоровье легко возмещали потерю.

— Да, точно! Пару раз я чувствовала страшную усталость, но так, как сейчас, никогда не было.

— Разве когда-нибудь ты находилась меж жизнью и смертью? — покачал головой Дарий. — Рана едва тебе жизни не стоила, и силы твои на исходе. Время и отдых нужны тебе, жрица, иначе ты очень рискуешь.

— Другими словами, вы пока не сможете рассчитывать на меня, чтобы незаметно выйти отсюда, — вздохнула я.

— Значит, отбросим план А, и рассмотрим план В и так далее, — приободрил меня Дарий.

— Может, сразу перейдем к плану Z? — хмуро спросила я.

— Можно и так, но надеюсь, мы раньше придумаем выход, — ответил Дарий и, подойдя к холодильнику, вытащил оттуда две бутылки, наполненные густой и очень хорошо мне знакомой красной жидкостью. Дарий протянул мне одну бутылку и сказал: — Выпей до капли.

Я нахмурилась.

— Ты хранишь в холодильнике кровь в бутылках из-под воды?

Он приподнял брови и слегка поморщился от боли в порезанной щеке.

— Я ведь вампир, Зои, — ответил, наконец, Дарий. — И скоро ты будешь такой же. Да, в холодильниках кровь мы храним, а не воду.

Он отсалютовал мне бутылкой и жадно осушил ее.

Я заглушила протестующий писк внутреннего голоса и последовала примеру Дария. Как всегда, кровь взрывом прокатилась по моему организму, а мгновенный прилив энергии оживил и заставил меня почувствовать себя лучше. Голова прояснилась, боль в груди исчезла, и я впервые за долгое-долгое время смогла сделать глубоким вдох.

— Лучше? — спросил Дарий.

— Еще как, — счастливо закивала я. — Успеть бы только переодеться во что-нибудь приличное, и найти остальных, пока запал не пропал!

— Да, ты права. — Дарий снова полез в холодильник, вынул еще одну бутылку и протянул мне. — Кровь не заменит сон, но поможет тебе продержаться. Очень надеюсь на это, — прибавил он, криво улыбнувшись.

И сунула бутылку в огромный карман своей робы, а Дарий повесил на пояс ножны, схватил чистую кожаную куртку, и мы вместе выбежали из комнаты, слетели вниз по лестнице и пошли к выходу из здания, не встретив ни единой живой души по дороге. Во всем этом было что-то неправильное, но у нас не было времени обсуждать аномалии Дома Ночи. Я не хотела терять ни секунды.

Дарий уже взялся за дверную ручку, когда я остановила его.

— Мне кажется, лучше пересмешникам не знать, что я встала с постели и вышла из лазарета, — прошептала я, хотя кругом никого не было.

— Думаю я, ты права, — сказал он. — Хватит сил обратиться к стихиям?

— Да ведь мы совсем рядом с общежитием! Кроме того, погода и так собачья, так что дождя и тумана потребуется совсем немного. Уверена, что отлично нас спрячу. Но ты должен мне помочь. Думай только о том, что ты бесплотен и состоишь из одного духа. Попытайся представить, как сливаешься с ветром. Мне всегда помогает.

— Я постараюсь, о жрица.

Я сделала глубокий вдох, радуясь тому, что грудь почти перестала болеть, и собралась.

— Вода, Огонь и дух, придите ко мне! — прошептала я и отвела одну руку в сторону, словно хотела обнять дорогого друга. Второй рукой я подхватила под локоть Дария, и тут же почувствовала, как нас обоих окружила сила стихий. — Дух, пожалуйста, спрячь нас… окружи, позволь раствориться в ночи. Вода, пролейся в воздухе вокруг нас, загороди стеной своей влаги. Огонь, от тебя я жду совсем немногого — просто чуть-чуть подтопи лед, чтобы он превратился в туман. И не только вокруг нас! — поспешно прибавила я. — Облети всю школу, пусть все кругом станет туманным, сказочным и загадочным.

Я с облегчением улыбнулась, почувствовав, как стихии нетерпеливо кружат вокруг меня, готовясь сорваться с места. — Ну, пошли!

По моему кивку Дарий распахнул дверь, и, окруженные духом, Водой и Огнем, мы вышли под град.

Черт, в одном я не ошиблась — погода, действительно, выдалась собачья. На такую лучше любоваться из теплого сухого здания.

На улице и без того было кошмарно, но послушные моей воле стихии заставили непогоду разыграться еще пуще. Я огляделась по сторонам, пытаясь понять, заметил ли нас караульный пересмешник, но стихии так хорошо выполняли свою работу, что мы с Дарием будто оказались в центре стеклянного шара. Дорожки полностью обледенели, а ветер дул с такой силой, что я несколько раз чуть не растянулась во весь рост, правда, Дарий, похоже, родился с рефлексами кошки, и каждый раз успевал подхватить меня и удержать на ногах.

Кстати, о кошках! Пока мы со всей возможной осторожностью быстро шагали по обледеневшим дорожкам, низко наклонив головы против секущего ледяного ветра, я ни разу не встретила ни одной кошки. Да-да, я понимаю, в такую погоду хорошая кошка носа за дверь не высунет, тем более что кошки терпеть не могут мочить лапки и шерстку, но за два месяца, что я прожила в Доме Ночи, я привыкла, что они тут повсюду. Полное отсутствие кошачьего контингента было тревожным знаком.

— Кошек нигде не видно, — шепнула я.

— Я тоже заметил, — кивнул Дарий.

— Что это значит?

— Беда, — процедил Дарий.

Но у меня не было времени ломать голову над тем, что означает полное отсутствие кошек и тревожиться по поводу Налы. Прилив энергии начал истощаться. Мне приходилось напрягать все силы, чтобы сохранять концентрацию и продолжать нашептывать Ветру, Огню и Воде:

— Мы ночь… пусть дух окутает нас… завернет в туман… вей, ветер, и не дай злым взглядам найти пас!

Мы были уже возле самого общежития, когда я услышала девчоночий крик. Слов я не разобрала. Но дрожащий срывающийся голос указывал на то, что происходит нечто страшное. По тому, как напряглась рука Дария, и как он прищурился, вглядываясь в мерцающий вокруг нас кокон стихий, воитель тоже это услышал.

Чем ближе мы подходили к общежитию, тем яснее и громче становился голос, и мы начали различать слова.

— Нет, пожалуйста! Я… я просто хочу вернуться в свою комнату! — запинаясь, лепетала испуганная девушка.

— И вернешься. После того, как я закончу.

Я застыла, схватив Дария за рукав, потому что узнала голос парня, прежде чем жертва назвала его по имени.

— Давай попозже, Старк? Мы могли бы,… - девушка вдруг замолкла на полуслове. Я услышала еле слышный вскрик, а затем вздох и мерзкий влажный звук, закончившийся глубоким стоном.

ГЛАВА 20

Дарий рванулся вперед, увлекая меня за собой. В мгновение ока мы очутились возле входа в наш корпус. Наверх вели широкие ступени, окруженные толстым парапетом высотой по пояс взрослому человеку, на котором так удобно сидеть и болтать со своим парнем, проводившим тебя до дверей и ждущим разрешения поцеловать на ночь. То, что делал Старк, было жуткой пародией на добрый поцелуй у дверей. Он сжимал девушку, казалось, в страстных объятиях, которые полностью утратили даже дальнее сходство с обычными, поскольку Старк, обнимая свою подружку, впивался клыками ей в шею.

Парализованная ужасом, я смотрела, как он продолжает делать свое дело. И неважно, что девушка уже перестала кричать и вырываться, а томно стонала от наслаждения. Мы все знаем, что происходит, когда вампир кусает свою жертву. В мозгу «жертвы» (а девушка, определенно, была жертвой!) и кровососа активизируются к центры удовольствия. Физически девушка испытывала наслаждение, но ее широко раскрытые испуганные глаза и застывшее тело ясно говорили о том, что она убежала бы, если бы могла.

Старк огромными глотками пил из ее горла кровь. При этом он хрипло стонал, как насыщающееся животное, а потом грубо смял юбку девушки, рывком задрал ее вверх и пристроился между ног своей жертвы…

— Сейчас же ее отпусти! — рявкнул Дарий и вырвав свою руку из моей, вышел из кокона ночной мглы и влажного тумана.

Старк отшвырнул девушку прочь, как пустую бутылку из-под колы. Она упала на четвереньки и с плачем поползла от него к Дарию. Могучий воин вытащил из кармана огромный старомодный носовой платок и протянул мне со словами «Помоги ей». Затем грозной горой мышц встал между рыдающей жертвой и Старком.

Присев на корточки, я с изумлением узнали в жертве Бекку Адамс, хорошенькую блондинку с четвертой ступени, которая была по уши влюблена в Эрика. Я протянула ей платок и принялась шептать какие-то бессвязные слова утешения.

— Похоже, ты опять стоишь у меня на пути, проговорил Старк. Глаза его снова горели красным огнем, и он медленно вытер окровавленные губы тыльной стороной ладони. Снова, уже во второй раз, я увидела окружавшую его тьму. Она была почти незаметна, всего лишь более густая тень в сумраке ночи, но чем дольше я на нее смотрела, тем сильнее она проявлялась.

И тут до меня дошло. Я вспомнила, что уже видела такую тень и даже не однажды. Это было в туннелях, а потом над крышей вокзала, когда на ветке дерева вдруг появился призрак Неферет, затем превратившийся в едва не убившего меня пересмешника! Стоп-стоп, и это еще не все…

Теперь я почти не сомневалась, что видела такую же «живую» тьму вокруг Стиви Рей до того как та Превратилась, только тогда мое внимание было сосредоточено на страданиях, злобе и борьбе моей лучшей подруги. Я видела лишь внутреннюю тьму ее души, не замечая внешнего ужаса. Какая же я была дура! Ошеломленная таким открытием, я лихорадочно соображала, что оно может означать.

— Жаль, что никто не успел объяснить тебе, мальчик, что недостойно вампира преследовать женщину силой, — спокойно объяснял Дарий, как будто просто болтал на крыльце с приятелем.

— Я не вампир! — огрызнулся Старк, ткнув пальцем в свой красный полумесяц.

— Это неважно, дружок. Мы, — Дарий указал на себя и Старка, — на женщин не нападаем. Это табу, если слово ты слышал такое. Наша Богиня мужчинами нас воспитала.

Старк ухмыльнулся, но в глазах его не было и тени веселья.

— Мне кажется, у тебя было время понять, что тут правила игры изменились.

— Мальчик, мне кажется, и у тебя было время попять кое-что посерьезней. Правила есть, что написаны здесь, — Дарий положил руку себе на сердце, — и они крепче камня, прочнее железа, и никогда не меняются, как облака под порывами ветра.

Лицо Старка окаменело. Он протянул руку назад и снял лук, висевший у него за плечом. Затем вытащил стрелу из чего-то висевшего у него на поясе, похожего на мужской клатч (на самом деле это был колчан; разве Старк похож на парня с клатчем?) и процедил:

— Пожалуй, пришло время позаботиться о том, чтобы ты больше не становился у меня на пути!

— Нет! — заорала я и бросилась к Дарию. Сердце мое колотилось как, бешеное. — Что с тобой случилось, Старк?

— Я умер! — взревел он в ответ. Лицо Старка исказилось от бешенства, а льнущая к его телу тьма радостно заклубилась. Теперь я видела ее настолько хорошо, что просто не понимала, как могла не замечать раньше. Но сейчас было не время ломать голову над загадками.

— Без тебя знаю! — крикнула я. — Я была с тобой, забыл? — На этот раз Старк вздрогнул и немного опустил лук. Мне показалось, что это хороший знак, поэтому я продолжала: — Ты сказал, что вернешься ко мне и к Инфанте.

Когда я произнесла имя его собаки, лицо Старка исказилось от боли, вдруг став юным и совсем беззащитным. Но это длилось не больше секунды, а потом его губы вновь исказила язвительная усмешка, хотя глаза перестали светиться красным.

— Сказал — вернусь, и вернулся. Но все изменилось. Впрочем, самые большие изменения впереди. — Старк с отвращением взглянул на Дария. — Все, во что верит этот старый дурак, теперь и дерьма не стоит! Оно лишь делает нас слабаками, а слабаки погибают!

— Путь, предначертанный Никс, не для слабых проложен — для сильных! — возразил Дарий.

— Ну да, — хмыкнул Старк. — Только я что-то не видел, чтобы Богиня летала вокруг тебя, осеняя крылами!

— Зато я видела, — перебила его я. — Я видела Никс своими глазами. Несколько дней назад она явилась мне прямо там, в комнате, — я указала на окна девичьего общежития.

На этот раз Старк долго и молча посмотрел на меня. А я зорко вглядывалась в его лицо, пытаясь разглядеть в нем парня, к которому почувствовала близость в первый же день его появления здесь, и которого поцеловала перед самой его смертью. Но сейчас передо мной был лишь непредсказуемый незнакомец, и я могла думать только о том, что если он выстрелит, то ни за что не промахнется.

И тут я кое-что вспомнила. Старк не убил Стиви Рей. Она осталась жива, а значит, он не захотел ее убивать! Возможно, какая-то часть прежнего Старка еще живет в этом незнакомом злом мальчишке.

— Кстати, Стиви Рей жива, — сказала я.

— Мне плевать, — сплюнул он.

Я пожала плечами.

— Мне показалось, тебе будет интересно узнать, ведь это ты сделал из нее кебаб!

— Я всего лишь исполнил приказ. Мне приказали, чтобы она истекла кровью, она и истекла.

— Неферет? — зло спросила я. — Это она тобой управляет?

Глаза его полыхнули злобой.

— Никто мной не управляет!

— Твоя кровожадность тобой управляет, несчастный, — с жалостью вздохнул Дарий. — Если бы не она, разве ты набросился бы на недолетку?

— Да? Ты так думаешь? Так вот, ты ошибаешься! Мне нравится моя кровожадность, понял? Мне нравилось развлекаться с этой девчонкой. И вообще, хватит вампирам скрывать свои истинные желания! Мы умнее, сильнее и лучше людей. Мы должны управлять ими, понятно? Довольно подчиняться этим жалким ходячим мешкам с кровью!

— Но недолетка не человек! — Голос Дария был подобен обнаженному лезвию ножа. Он напомнил мне, что я имею дело с сильным и могучим вампиром, настоящим Сыном Эреба, а, следовательно, одним из величайших воителей на свете!

— Я испытывал жажду, а человека под рукой не оказалось, — огрызнулся Старк.

— Зои, девушке здесь больше нечего делать, произнес Дарий, не сводя глаз со Старка. — Ты проводи ее в комнату, чтобы нам было спокойней. Больше она не послужит добычей для алчности слабой.

Я бросилась к Бекке и помогла ей подняться на ноги. Она все еще сильно дрожала и слегка покачивалась, но идти могла. Когда мы приблизились к Дарию, он тут же двинулся вперед, держась между нами и Старком. Заметив это, Старк свирепо обернулся и заговорил с такой яростью, что у меня мурашки по спине побежали:

— Знаешь, старик, мне нужно лишь захотеть убить тебя, и ты труп. Стрела подчиняется моей воле.

— Коли ты правду сказал, значит, я буду трупом, — спокойно ответил Дарий. — Ты же чудовищем станешь, хотя до сих пор таким не был.

— А может, я не против стать чудовищем?!

— Что ж, я не против погибнуть на службе у жрицы, верно свой долг исполняя пред ней и пред нашей Богиней.

— Если ты его тронешь, берегись! — прошила я, в бешенстве глядя на Старка. — Я обрушусь на тебя всеми своими силами и места живого не оставлю!

Старк посмотрел на меня, и его бескровные губы сложились в подобие прежней дерзкой ухмылки.

— Выходит, ты тоже чудовище будь здоров, да?

Разумеется, я оставила это мерзкое замечание без ответа, и то же самое сделал Дарий.

Он провел нас с Беккой мимо Старка, открыл дверь общежития и провел Бекку внутрь. Но в место того чтобы направиться следом, я остановилась на пороге. Интуиция подсказывала мне, что следует сделать еще кое-что, а я привыкла внимать голосу шестого чувства.

— Со мной все будет нормально, — сказала я Дарию и, сурово взглянув на Старка, сделала шаг назад.

Мне снова приходилось действовать наугад, но я помнила строки из стихотворения Kрамиши: «Человечность спасла ее — спасет ли меня? », поэтому решила попробовать.

— О Фанти заботится Джек, — без всякого предисловия выпалила я.

В глазах Старка снова мелькнула боль, но голос остался тверд.

— И что?

— Ничего. Просто сообщаю, что твоя собака в порядке. Ей было, очень тяжело, но сейчас она счастлива.

— Я не тот, кем был раньше, поэтому она больше не моя собака, — на этот раз голос Старка дрогнул, и я поспешила сделать полшажочка в этом направлении.

— Знаешь, самое лучшее в собаках — это их способность к беззаветной любви. Фанти все равно, каким ты стал. Она все еще любит тебя.

— Ты просто не понимаешь, о чем болтаешь! — резко ответил Старк.

— Нет, понимаю. Я успела немного познакомиться с твоей собакой. Никогда не встречала существа добрее и преданнее.

— Я говорю не о ней, а о себе.

— Ну что ж, с красными недолетками я тоже успела немного познакомиться. Не говоря уже о том, что моя лучшая подруга — первый красный вампир в истории. Стиви Рей сильно изменилась, но я все равно ее люблю, — сказала я. — Может, если бы ты смог пожить с ней и ее красными недолетками, ты бы сумел найти себя. Остальным, кажется, это удалось. — Тут я слегка покривила душой, но ведь ради благой цели!

На самом деле я вовсе не была так уж уверена в безоблачном будущем красных недолеток. Разве я не видела в туннелях ту же тьму, что окружает сейчас Старка? Она по-прежнему следует за ними по пятам, но я была уверена, что Старка надо во что бы то ни стало вытащить из Дома Ночи, где зло даже не пытается скрывать свое присутствие!

— Ну да, — с подозрительной легкостью согласился он. — Почему бы тебе не отвести меня к Стиви Рей и ее вампирятам, чтобы я мог своими глазами посмотреть на все эти чудеса?

— Ну да, — с такой же готовностью ответила я. — Почему бы тебе не оставить тут лук со стрелами и не показать мне, как выбраться из кампуса мимо караульных птицелюдей?

Черты его лица окаменели, и Старк снова превратился в незнакомца.

Я никогда не расстаюсь со своим луком и никуда не выхожу из школы без разрешения.

— Значит, я не смогу отвести тебя к Стиви Рей, — покачала головой я.

— А мне и не нужно, чтобы ты показывала мне дорогу! — холодно усмехнулся он. — Она знает об этом вашем дурацком убежище. Когда ей понадобится твоя подружка, она просто заберет ее, вот и все. На твоем месте я бы уже начал готовиться к встрече со Стиви Рей. Ты увидишь ее гораздо раньше, чем думаешь!

У меня в мозгу снова сработала тревожная сигнализация. Я могла даже не спрашивать, кто такая эта «она». Но не стала показывать Старку как ужаснули и расстроили меня его слова, а с улыбкой ответила:

— Так никто и не прячется, Старк. Как видишь, я здесь, а Стиви Рей живет там же, где и жила после того, как Превратилась. Так что я не совсем поняла, к чему такие грозные намеки. Вообще-то я Стиви Рей всегда рада, так что если она решит заглянуть сюда, будет здорово.

— Ну да, конечно. За дурака меня принимаешь? Короче, мне и здесь хорошо, ясно? — Старк отвернулся, и я почувствовала, как между нами начал медленно сгущаться ледяной туман.

И никуда я с тобой не пойду, и тебя не выведу.

Слова пришли сами собой.

— Я просто исполняю обещание, которое тебе дала, Старк.

— О чем это ты?

— Перед смертью ты взял с меня слово исполнить две твои просьбы. Ты попросил не забывать тебя — и я не забыла. И еще ты попросил позаботиться о Фанти, вот я и сообщаю тебе, что с ней все хорошо.

— Ладно, тогда скажи этому Джеку, что Фанти теперь его собака. Скажи ему… — Все еще не гляди на меня, Старк помолчал и тяжело вздохнул: — Скажи ему, что она очень хорошая, пусть он как следует о ней позаботится.

Повинуясь голосу интуиции, я преодолела несколько разделявших нас шагов и положила ему на плечо руку, почти так же, как тогда, в ночь его смерти.

— Что бы ты ни сказал, что бы ни сделал, Фанти все равно не перестанет тебя любить и навсегда останется твоей собакой. Когда ты умер, она плакала. Я была там и видела это своими глазами. Я никогда этого не забуду, Старк. Никогда.

По- прежнему не глядя на меня, он поставил свой лук на землю и протянул мне руку. Мы стояли как тогда — держась за руки и не говоря ни слова. Я пристально вглядывалась в его лицо, поэтому заметила, как оно изменилось. Дотронувшись до моей руки, Старк испустил судорожный вздох и вдруг расслабился. Последние следы красноты исчезли из его глаз, а густая тьма почти полностью рассеялась.

Когда он поднял глаза, передо мной снова был парень, к которому меня так потянуло с первой же нашей встречи, и который умер у меня на руках, пообещав вернуться.

— А что если меня больше не за что любить? — спросил он так тихо, что я едва расслышала его слова.

— Мне кажется, ты и сейчас можешь решить, что выбрать и кем стать. Стиви Рей выбрала человечность и перестала быть чудовищем. Может, тебе тоже стоит попробовать?

Я понимала, что совершаю очередную глупость. Сама не знаю, зачем я это делала. Да что тут говорить! Я не утрясла проблемы с Хитом и Эриком, и меньше всего в жизни мне нужен был сейчас третий парень. Но в то мгновение во всем мире остались только я и Старк, снова ставший собой. Передо мной был тот самый новичок, который терзался из-за того, что благодаря дару Никс случайно убил своего учителя, новичок, боявшийся своего дара и возможности вновь совершить роковую ошибку.

Это к нему я почувствовала внезапную прмвязанность, причем настолько сильную, чти невольно подумала о родстве душ и о том, что он предназначен мне судьбой.

Вот о чем я думала, когда шагнула к Стаpку запрокинула лицо. Когда он наклонился и коснулся губами моих губ, я закрыла глаза и нежно поцеловала его в ответ. Старк бережно обнял меня, словно я могла сломаться, и прильнул к моим губам поцелуем.

Внезапно я почувствовала, как он напрягся и отстранился. Мне показалось, будто в глазах Старка блеснули слезы, и он в отчаянии воскликнул:

— Ты должна меня забыть!

Потом подхватил с земли лук со стрелами, развернулся и, вновь окруженный тьмой, бросился в штормовую ночь.

Я растерянно смотрела ему вслед, не понимая, что со мной творится. Как я могла поцеловать парня, который только что напал на девушку и собирался выстрелить в Дария? Как я могла чувствовать связь с тем, кто был скорее чудовищем, нежели человеком? Выходит, я совсем себя не знаю? Великая Никс, кто я такая и в кого превращаюсь?

Я поежилась. Холодная ночная сырость насквозь пропитала мою одежду, и я промерзла до костей. И устала как собака. Просто жутко устала.

— Спасибо вам, Огонь, Вода и Воздух, — прошептала я послушным стихиям. — Вы отлично послужили мне этой ночью. Теперь можете уходить.

Ледяной туман вновь всколыхнулся вокруг, а потом сорвался с места и улетел прочь, оставив меня среди ночи, ветра и собственной растерянности. Я устало поплелась в общежитие, мечтая поскорее очутиться в тепле, принять горячий душ, переодеться, забраться в постель и проспать несколько дней кряду.

Кик всегда, моим намерениям не суждено было сбыться.

ГЛАВА 21

Не успела я дотронуться до ручки двери, как Дарий распахнул ее прямо передо мной. Заглянув в его суровое лицо, я слегка струхнула и понадеялась, что он все-таки не видел сцены, произошедшей между мной и Старком на ступеньках.

— Дэмьен с Близняшками ждут тебя в комнате, жрица, — коротко бросил Дарий и повел меня в большую гостиную общежития.

— Сначала я хотела бы одолжить у тебя мобильный, — попросила я.

Слава Никс, Дарий не стал спрашивать, кому мне надо звонить и зачем. Он просто протянул мне телефон и прошел в гостиную, деликатно оставив меня одну.

Набрав телефон Стиви Рей, я затаила дыхание и стала ждать ответа. Наконец, она отозвалась, правда, голос моей подруги звучал гулко, будто она кричала в огромную цистерну, но это были пустяки.

— Привет, это я!

— Зет! Ой, божечки, как же я рада тебя слышать! Ты в порядке?

— Ага, мне уже лучше.

— Ура! Ну, и как дела у…

— Слушай, потом поболтаем, — оборвала ее я. — Просто выслушай меня, ладно?

— Ага.

— Делай то, что я сказала тебе сделать.

Повисла долгая пауза, а потом Стивм Рей неуверенно переспросила:

— То, что написала в записке?

— Да. За вами следят, прямо в туннелях. Кто-то или что-то проникло туда, оно рядом с вами.

Признаться, я ожидала, что она взвизгнет от страха, но Стиви Рей поразила меня своим спокойствием.

— Ладно, поняла, — просто ответила она.

— Боюсь, что пересмешники сцапают вас, если вы попробуете выбраться из туннелей через известные выходы. Стиви Рей, вы должны быть ужасно осторожны!

— Да не переживай ты так, Зет! После того, как ты оставила мне эту записку, я провела небольшую разведку. Думаю, мы сумеем выбраться незамеченными.

— Сначала позвони сестре Мэри Анжеле и предупреди, что вы придете. Скажи ей, что я тоже скоро буду в аббатстве. Только постарайся как можно дольше не говорить своим недолеткам о том, куда вы идете. Ты поняла?

— Да.

— Отлично. Обними за меня бабушку.

— Непременно, — ответила Стиви Рей. — И предупрежу всех, чтобы не вздумали проговориться ей о твоей ране. Твоей бабушке сейчас нельзя волноваться.

— Спасибо, — улыбнулась я. — Как Хит?

— В полном порядке. Я же сказала, что можешь о нем не волноваться. Оба твои парня живы и здоровы, и тебе того же желают.

Я вздохнула, искренне сожалея о том, что парней у меня, действительно, двое.

— Ладно, я рада. Да, Афродита тоже в порядке, — добавила я с некоторым смущением. Раз я спросила Стиви Рей о своем Запечатленном, наверное, ей тоже хочется узнать о своей?

Стиви Рей рассмеялась знакомым заливистым смехом.

— Умереть не встать! Зет, я и так знаю, что Афродита в порядке! Если с ней что-то случится, я это сразу почувствую. Это странно, но так уж оно есть.

— Ага, понятно. — Как это я сама не догадалась? — Ладно, пока. Мне пора бежать, да и тебе, наверное, тоже.

— Ты хочешь, чтобы мы ушли сегодня ночью?

— Сейчас же, — твердо ответила я.

— Ясно. До встречи, Зет.

— Умоляю тебя, будь очень-очень осторожна!

— За меня не волнуйся. У меня в рукаве есть несколько убойных трюков.

— Кажется, сегодня они тебе понадобятся. Ладно, до встречи, — быстро шепнула я и отключилась.

На душе стало намного спокойнее. Стиви Рей уведет красных недолеток в безопасные подвалы аббатства сестер-бенедиктинок. Надеюсь, что тьма, клубившаяся в темных туннелях, не сможет так же свободно разгуливать по подземелью, полному монахинь! Только бы пересмешники их не поймали! Если операция пройдет успешно, то очень скоро мы снова будем вместе, соединим наши силы и решим, что делать с Калоной и Неферет. А я хорошенько расспрошу Стиви Рей об этих странных тенях. К сожалению, меня не покидало ощущение, что моя лучшая подруга знает о них гораздо больше, чем мне хотелось.

Погруженная в эти мысли, я вошла в гостиную. В обычное время здесь было бы не протолкнуться от девчонок, сидевших перед телевизорами, болтавших и хрустевших чипсами и попкорном. Расставленные повсюду удобные кресла-мешки и диванчики так и манили присесть и отдохнуть после долгой школьной ночи.

Сегодня гостиная была полупуста, а несколько сидевших перед экранами девочек выглядели непривычно угрюмыми и подавленными. Возможно, их расстроило, что из-за непогоды не работало кабельное телевидение? Но Никс Всемогущая, у нас же полшколы пользуется прокатом DVD, можно просто кино посмотреть! Однако немногочисленные посетители гостиной сидели, сбившись в кучки, и лишь изредка еле слышно перешептывались между собой.

Странно, очень странно… Я поискала глазами друзей и с радостью увидела Дэмьена и Близняшек. Они окружили Бекку и, как мне показалось, утешали ее. Подойдя ближе, я поняла, что ошиблась.

— Да ерунда, честное слово! — говорила Бекка все еще слегка дрожащим голосом, в котором, однако, уже отчетливо слышалось раздражение. — Было бы о чем говорить!

— Это не ерунда! — резко заметила Шони. — И разумеется, об этом стоит говорить!

— Он напал на тебя, — вставила Эрин.

— Все было не совсем так, — отмахнулась Бекка. — Мы просто развлекались, ясно? И вообще, Старк очень классный!

— Ну да! — брезгливо фыркнула Эрин. — Насильники всегда такие классные, просто закачаешься!

Бекка прищурила глаза, отчего лицо ее вдруг стало холодным и очень злым.

— Старк в самом деле классный парень, а ты просто завидуешь, что он не обратил внимания на тебя .

— Не обратил на меня внимания? — недоверчиво переспросила Эрин. — То есть не облапал и не впился в глотку? Бекка, ты в своем уме? Почему ты его выгораживаешь?

— Вот-вот, что с тобой такое? — поддержала ее Шони. — Ни один нормальный парень никогда не будет…

— Перестаньте, — перебил их Дэмьен. — Мне кажется, Бекка права. Старк очень классный парень. — Близняшки в немом изумлении уставились на него, но Дэмьен поспешно добавил: — Если Бекка говорит, что они развлекались, значит, ей виднее. Нас-то с вами там не было, правда?

И тут к ним подошли мы с Дарием.

— О чем крик? — спросила я. — Как ты, Бекка?

— Лучше всех! — Смерив Близняшек ледяным взглядом, Бекка вскочила с диванчика и выдавила из себя дрожащую улыбку. — Извините, что-то я жутко проголодалась. Пойду пороюсь на кухне. Еще раз простите, что переполошили всех. Пока! — И она поспешно выбежала из гостиной.

— Что тут происходит? — тихо спросила я,

— То же, что на каждом шагу происходит в этом долбаном… — начала было Эрин, но Дарий твердо взял ее под руку.

— Наверх! — скомандовал он.

Как ни странно, мои друзья беспрекословно повиновались. Провожаемые любопытными взглядами немногочисленных недолеток, мы прошествовали из гостиной к лестнице и поднялись наверх. Там Дарий негромко спросил:

— Где Афродита? Она у себя?

— Да, — ответила Шони. — Она сказала, что очень устала.

— Наверное, висит вниз головой на потолке, как летучая мышь, — хихикнула Эрин и, покосившись на Дария, озабоченно добавила: — Кстати, она вряд ли придет в восторг, когда увидит, как тебя разукрасили.

— Да уж, дружок, не повезло тебе, — вздохнули Шони, сладко улыбаясь Дарию. — Но знай, что когда эта легкомысленная пустышка разобьет тебе сердце, чашечка горячего кофе-мокко всегда к твоим услугам! — Она призывно вильнула бедрами и подмигнула воителю.

— И освежающий ванильный коктейль тоже! — хихикнула Эрин.

Дарий добродушно улыбнулся обеим и сказал:

— Я постараюсь запомнить.

Я подумала, что Близняшки играют с огнем: Афродита от них мокрого места не оставит, если узнает, что они посмели кадрить ее парня, но у меня не было сил предупреждать их об опасности.

— Помнишь тот голубой кашемировый свитерок, который ты недавно купила в Саксе? — поинтересовался Дэмьен у Эрин.

— Мой любименький? Еще бы не помнить! А что с ним?

— Пока ничего. Спорим на него, что Афродита открутит тебе голову, если узнает, что ты вертишь хвостом перед ее парнем? — мрачно хмыкнул наш мальчик-талисманчик.

— Не пугай, — пробормотала слегка струхнувшая Эрин. — Она теперь всего лишь человек!

— Вместе мы с ней справимся, — утешила подругу Шони и бесстрашно послала Дарию горячий воздушный поцелуй. — Будь осторожен, сладкий воин!

Дарий засмеялся, а я мысленно закатила глаза.

Не успели мы подойти к моей комнате, как дверь широко распахнулась, и раздался капризный голос Афродиты.

— Эй, черепахи! Я тут.

Мы на миг запнулись, а потом гурьбой ввалились в комнату.

— Афродита, что ты делаешь…

— Милосердная Никс! Что с твоим лицом! Не обращая внимания на всех нас, Афродита бросилась к Дарию и испуганно взмахнула руками, не сводя глаз с длинного шрама, прочертившего щеку воителя. — Ты цел? Черт побери, выглядит просто ужасно! Очень больно? — Она лихорадочно закатала рукава своей шикарной приталенной рубашки, обнажая только что зажившие следы укусов Стиви Рей. — Тебе нужна моя кровь? Пей скорее! Милый, я готова!

Дарий нежно взял ее руки в свои огромные ладони и ласково пророкотал:

— Я в полном порядке, моя королева. Это царапина, даже не рана.

— Что случилось? — со слезами в голосе спросила Афродита и, схватив Дария за руку потащила его к пустующей кровати Стммн Рей.

— Все хорошо, мое солнце! Я жив, и здоров, я с тобою, — заверил Дарий, усаживая Афродиту себе на колени и крепко прижимая к груди.

Он наговорил ей еще кучу всяких глупых нежностей, но я их уже не слушала, потому что смотрела на…

— Кэмерон! Это ты, детка! Как же я волновался! — вскричал Дэмьен, опускаясь на пол возле своей любимицы.

— Вельзевул, гадкий мальчишка! Где ты пропадал столько времени? — завопила Шони, глядя на серого разбойника, принадлежавшего им с Эрин.

— Наверное, опять крутился вокруг Малефисент, бессовестный кошачий сердцеед? — рассмеялась Эрин, влюбленно глядя на хитрую морду Вельзевула. — Бегаешь за ней как привязанный!

— Кстати… — начала я, увидев Налу, свернувшуюся клубочком на моей кровати. Присмотревшись повнимательнее, я насчитала в комнате восемь — восемь! — кошек. — Откуда тут столько кошек? Что они тут делают?

— Вот потому-то я и здесь! — негромко ответила Афродита, прильнувшая к могучему плечу Дария. — Малефисент вела себя очень странно. Она бегала туда-сюда через кошачью дверь и орала как безумная. — Афродита прервалась и ласково чмокнула огромный клубок белого меха по имени Малефисент. — Короче, я встала и пошла за ней, и она привела меня в твою комнату. Я вошла и увидела тут целую армию кошек. Потом услышала ваши голоса, — она повернулась к Близняшкам и угрожающе прищурила свои красивые голубые глаза. — Между прочим, я слышала каждое ваше слово! Зарубите себе на носу, Деревяшки, что отсутствие полумесяца на лбу не помешает мне как следует надрать ваши сиамские задницы!

— Но что тут делают все эти кошки? — поспешно спросила я, не давая Близняшкам времени собраться с духом и отправиться в крестовый поход на Афродиту.

— Здравствуй, моя Нефертити! — позвал Дарий, и очаровательная трехцветная кошечка вскочила на кровать и принялась ласково тереться лбом об его руку.

— Помнишь, как мы вчера сбегали из туннелей? — ответил Дэмьен, поглаживая Кэмерон. — Кошки поехали с нами и ждали нас тут, — он поднял на меня глаза. — Мы опять убегаем?

— Надеюсь, если удастся, — ответила я постой-ка, — я нахмурилась, снова оглядя на кошек, — наших кошек я знаю, но что тут делает этот огромный серый кот и маленькая белая киска?

— Серый кот это мейн-кун нашего Дракона Ланкфорда, — пояснил Дэмьен. — Его зовут Фантом.

Дракон был нашим учителем фехтования, поскольку Дэмьен был одним из лучших фехтовальщиков школы, то он, разумеется, хорошо знал кота своего наставника.

— А белая кошка — Гвиневра — профессора Анастасии, — добавила Эрин.

— Точно, Близняшка, — кивнула Шони. — Они всегда торчит в аудитории Чар и Ритуалов.

— Ну а это-то чья? — спросила я про последнюю, странно знакомую сиамскую кошку с аккуратными серыми ушками и отливающей серебром короткой шерсткой. Миг спустя я узнала ее и сама ответила на собственный вопрос. — Да это же кошка Ленобии! Я не знаю, как ее зовут, но часто видела ее в конюшнях!

— Все наши кошки, а также питомцы Ленобии и семьи Ланкфорд вдруг сбились в стаю и вместе явились в комнату Зои? — задумчиво произнес Дарий. — Нет, неспроста это, думаю, кошки о чем-то прознали.

— Но что это значит, и о чем они могли прознать? — растерянно пролепетала Эрин.

Я ответила вопросом на вопрос:

— Ребята, вы сегодня в школе кошек видели? На занятиях, в столовой, по дороге в общежитие, короче, где угодно?

— Нет, — хором ответили Близняшки.

— Не видел, — подумав, подтвердил Дэмьен.

— Ни одной не видела, — сказала Афродита.

— Также и мы ни одной не увидели за всю дорогу, — подумав, произнес Дарий.

— Вот именно! — воскликнула я. — Мне это еще показалось странным, а теперь я точно знаю, что это дурной знак.

— Но почему пропали все кошки, кроме наших? — не понял Дэмьен.

— Кошки ненавидят и боятся пересмешником, — ответила я. — Знаете, как Нала шипит и визжит, когда видит рядом этих тварей?

— Мне кажется, дело не только в этом, — покачала локонами Афродита. — Если бы кошки просто боялись пересмешников, они бы все попрятались, вот и все. Но эти восемь почему-то заявились сюда!

— Кажется, ты опять права, — признал Дэмьен. — С этими кошками все не так просто.

— Вот что, зайчики, — сказала Афродита. — Не хочу показаться стервой, то есть хочу, но не до такой степени, но не могли бы мы ненадолго отвлечься от кошачьей темы? Это все, конечно, дико интересно, но меня больше интересует, кто посмел изуродовать лицо моего мужчины?!

— Калона, — ответила я, потому что Дарий похоже, потерял дар речи от счастья, когда Aфродита открыто назвала его «своим мужчиной».

— Так я и думал, — охнул Дэмьен. — Как это случилось?

— Дарий всадил нож в Рефаима, а Калона вступился за своего сыночка, — вкратце пояснила я. — Сначала он хотел приказать Старку убить Дария, но потом передумал и лишь оставил ему на память отметину.

— Опять этот вонючий урод Старк! — процедила Шони.

— Плохие новости, — помрачнела Эрин. — Эти гады совсем распоясались. Творят что хотят!

— И никто им слова не скажет, — закончила Шони.

— История с Беккой лишнее тому подтверждение, — кивнул Дэмьен.

— Спасибо, что напомнил! — оживилась Шони. — Какого дьявола ты стал поддакивать этой дурище и пищать с ней в унисон: ах, какой красавчик этот Старк! Совсем спятил?

— Вы бы все равно ничего не добились, потому что она не желала вас слушать. Неужели вы не поняли, что Бекка на их стороне? Насколько я могу судить, Калона, Старк и пересмешники могут делать здесь что угодно и с кем угодно, и ничего им за это не будет.

— Даже хуже, — снова вмешалась Афродита. Они по-прежнему прижималась к Дарию, но уже полностью овладела собой. — Помните, как вся школа преклонилась перед Калоной, когда он появился? Сейчас все гораздо серьезнее. Он всех околдовал, и каким-то образом его чары распространяются на Старка и пересмешников. Им тоже никто не смеет перечить.

— Именно, — серьезно сказал Дэмьен. — Вот почему я поспешил согласиться с Беккой и отпустить ее на все четыре стороны. Зачем лишний раз афишировать то, что мы единственные не принадлежим к фан-клубу Калоны?

— И к сторонникам Неферет, — добавила Афродита.

— С Неферет все не так просто, — подала голос я, — Она на стороне Калоны, но не думаю, чтобы он ее околдовал, как остальных. Сегодня я подслушала их разговор, когда Неферет спорила с Калоной. Он жутко разозлился, и тогда она сделана вид, будто испугалась и уступила, но мне показалось, что наша красотка всего лишь изменила тактику. Неферет манипулирует Калоной, только и не знаю, догадывается он об этом или нет. Одно точно могу сказать — она сильно изменилась.

— Изменилась? В каком смысле? — переспросил Дэмьен.

— Сила ее изменилась и стала иной, необычной, — ответил Дарий.

Я мрачно кивнула.

— В ней словно угас свет, и она обрела силу совершенно другого рода, чем раньше.

— Темную силу, — подсказала Афродита, и мы все молча уставились на нее. — Неферет больше не черпает свои силы в Никс. Разумеется, она продолжает пользоваться дарами Богини, но энергию берет откуда-то еще. Разве вы не почувствовали это в коридоре возле лазарета?

Повисло долгое молчание, а затем Дэмьен виновато покачал головой.

— Наверное, мы были слишком заняты борьбой с чарами Калоны.

— И еще перепугались до трясучки, — призналась Эрии.

— Просто еле живы были, — кивнула Шони.

— Короче, все ясно. Неферет стала еще сильнее, чем раньше, — подвела итог я. — Сегодня они думали, что я в отключке, и, не стесняясь, говорили о своих планах. Неферет и Калона задумали какое-то новое будущее и хотят прибрать к рукам вампирский Совет, — рассказала я, борясь с постыдным желанием залезть в кровать и сунуть голову под подушку.

— Великая Богиня! Совет Никс? — ахнула Афродита.

— Надо готовится к худшему, — пробормотала Эрин.

— И быть настороже! — мрачно процедила Шони.

— Помните главное — нас окружают враги, и они здесь повсюду, — очень серьезно произнес Дарий, обведя глазами нас всех. — Враг — Неферет, враг — Калона, и дети его все враги нам. Горше всего, что враги нам теперь недолетки, чарам Калоны подвластны они, и собой не владеют. Что же вампиры? Что профессора и наставники в школе? — обратился он к моим друзьям. — Как они вам показались сегодня во время уроков?

— Фигово показались, — буркнула Шони.

— Как будто мы пришли на уроки в Степфордскую школу, — поддакнула Эрин.

— Мне показалось, что наши преподаватели тоже поддались влиянию Калоны, — серьезно заметил Дэмьен. — Разумеется, полной уверенности у меня нет, но впечатление осталось самое удручающее. Но у нас не было возможности остаться с ними наедине.

— Как это? — не поняла я.

— Пересмешники наводнили всю школу, — вздохнул Дэмьен. — Они шатаются по коридорам, торчат в столовой, входят в классы и даже сидят на уроках.

— Правда? — При мысли о мерзких существах, свободно разгуливающих среди недолеток, как будто они имеют на это какое-то право, у меня но спине побежали мурашки.

— Чистая правда. Они тут повсюду, — мрачно подтвердила Афродита. — Смотрела «Вторжение похитителей тел»? Хорошие парни снаружи кажутся прежними, но внутри они полностью переродились. Плюс плохие парни, которые даже не пытаются выдавать себя за хороших. Это я про пересмешников.

— Что же Эреба Сыны? Неужели они поддержали такое злодейство? — с болью в голосе поинтересовался Дарий.

— С тех пор как Аристос проводил нас в корпус, я не видел во всей школе ни одного Сына Эреба, — вздохнул Дэмьен. — А вы? — повернулся он к Шони, Эрин и Афродите.

Девочки отрицательно покачали головам

— Это все очень плохо, — вздохнула я и потерла лоб, прогоняя безумную усталость. Что теперь делать? У кого искать помощи? На кого положиться? Как мы выберемся из этого треклятого Дома Ночи и где будем в безопасности?

ГЛАВА 22

— Зои? Ты в порядке?

Оторвав руки от лица, я заглянула в участливые глаза Дэмьена и уже хотела ответить, но Дарий меня опередил:

— Нет, не в порядке. Ей нужен покой, долгий сон и целительный отдых. Только тогда она силы свои восстановит и справиться сможет с недугом.

— Как твоя жуткая, ужасная, зияющая рана? — с жадным любопытством спросила Эрин.

— Мы заметили, что на твоей уродской больничной хламиде нет пятен крови, вот и решили, что тебе уже лучше, — пояснила Шони.

— Мне лучше, но силы пока вернулись не полностью, — призналась я. — Грубо говоря, я сейчас как разрядившийся мобильник.

— Нужно тебе отдохнуть, — повторил Дарий. — Ты едва не погибла от раны. Восстановление требует времени, жрица.

— Но у нас нет времени! — в отчаянии воскликнула я. — Нужно как можно скорее выбраться отсюда и спрятаться где-нибудь подальше от Калоны, чтобы придумать, как сокрушить его!

— Выбраться отсюда будет гораздо сложнее, чем в прошлый раз, — заметил Дэмьен.

— Будто тогда было просто! — фыркнула Афродита.

— Но теперь против нас почти вся школа, — продолжал Дэмьен. — Пересмешники тут всюду. Прошлой ночью они нападали людей, творили убийства и разрушения. Во всей этой суматохе нам удалось скрыться. Теперь же они организованы, сильны и расквартированы по школе.

— Видел я их по периметру школы, — кивнул Дарий. — Вдвое их больше, чем нас было здесь до восстания Калоны.

— Зато они не охраняют вход в общежитие как вы, — напомнила я Дарию.

— Это потому, что им плевать на нашу безопасность, — ответил Дэмьен. — Для них главное, чтобы мы не могли покинуть территорию школы

— Но почему? — спросила я, устало потирая ноющий висок.

— Видимо, им для чего-то нужна изоляции полная школы, — догадался Дарий.

— Но тогда получается, что они пытаются прибрать к рукам наш Дом Ночи, а не бороться с Советом Никс? — растерянно спросила Афродита.

Вопрос был обращен ко мне, но поскольку и не смогла ответить ничего вразумительного, Дарий снова пришел на помощь:

— Трудно судить, дорогая, это лишь время покажет.

— Что ж, пока мы можем сказать лишь то, что непогода им на руку. Вся Талса осталась без электричества, сотовая связь барахлит. За исключением мест, имеющих собственные генераторы, город отрезан от внешнего мира, — сказал Дэмьен.

— Не поручусь, что Совету известно хотя бы о смерти Шекины, — вдруг заметил Дарий.

Я в завмешательстве уставилась на Дэмьена.

— Что происходит, когда умирает Верховная жрица всех вампиров?

Дэмьен наморщил лоб, соображая.

— Насколько я помню из курса Вампирской социологии, в таком случае собирается Совет Никс и выбирает новую жрицу. Такое случается очень редко, раз в триста — пятьсот лет. После избрания Верховная жрица всех вампиров остается на своем посту до конца жизни. Выборы жрицы — это важнейшее событие в вампирском сообществе, тем более столь экстренные, как в нашем случае.

Впервые за долгое время я почувствовала прилив надежды.

— Значит, Совет Никс заинтересуется обстоятельствами внезапной смерти Шекины?

— Еще как! — кивнул Дэмьен.

— Тогда понятно, почему Калона держит нас тут в изоляции! — воскликнула Афродита. — Он не хочет раньше времени привлекать внимание к нашему Дому Ночи!

— Есть и другая возможность… — задумчиво протянул Дэмьен, — Может, он планирует предложить Неферет на пост Верховной жрицы| всех вампиров и собирает силы, чтобы склонить большинство Совета на свою сторону?!

В комнате повисла зловещая тишина, и я почувствовала устремленные на меня со всех сторон взгляды.

— Этого мы не должны допустить, — первым пришел в себя Дарий.

— И не допустим, — твердо ответила я, всей душой надеясь, что Никс поможет мне сдержать слово. — Кстати, Калона по-прежнему втирает всем, что он сам Эреб, сошедший с неба на землю?

— Ага, — кивнула Эрин.

— И, похоже, все ему верят, — подтвердили Шони.

— Вы сегодня видели Калону? — повернулись я к ней. — То есть кроме той встречи перед лазаретом?

— Нет, — покачала головой Шони.

Я перевела глаза на Эрин.

— Аналогично. Не видела и не слышала.

— И я тоже, — ответил Дэмьен.

— И я, к моей несказанной радости, — добавила Афродита.

— Похоже, ты единственная, кто может так сказать, — медленно протянула я и посмотрела на Близняшек и Дэмьена. — Мы уже знаем, что Калона оказывает на окружающих гипнотическое воздействие. Его чары действуют даже на нас, по крайней мере, стоит нам перестать сопротивляться или заглянуть ему в глаза — и этот гад может брать нас тепленькими. Мы знаем, что он злой. Недавно, прямо у меня на глазах, он едва не задушил Дария и улыбался, глядя, как тот задыхается!

— Этот сукин сын тебя душил? — вскочила Афродита, стискивая кулаки. — Черт возьми, я сейчас взорвусь от бешенства! И вот что я вам скажу, зайчики мои, — она грозно обвела глазами поредевшую кучку-вонючку. — На меня его долбаные чары вообще не действуют! И еще меня тошнит, когда я вижу, как вы превращаетесь в дебилов при виде этого придурка с крыльями! Я его ненавижу. Он мне омерзителен. Все.

— Ты права, — кивнула я. — Знаешь, я уже заметила, что на тебя его обаяние совершенно не действует.

— Я тебя умоляю! — взорвалась Афродита. — О каком обаянии ты говоришь? Да кто он такой, вообще? Здоровенный полуголый дикарь! Одевается как фрик. Кроме того, я терпеть не могу пернатых. Не хватало еще птичьим гриппом от него заразиться! Так что нет, нет и нет. Этот парень не в моем вкусе.

— Интересно, почему ты неподвластна его чарам? — пробормотала я.

— Может, это оттого, что она такая аномальная? — предположила Шони.

— Ошибка природы в образе человека? — добавила Эрин.

— Умнее ничего не придумали? — фыркнула Афродита. — Как насчет того, что блестящий интеллект и невероятная интуиция позволяют видеть его насквозь? Как, впрочем, и всех, — мстительно прибавила она.

— Думаю, она права, — неожиданно согласился Дэмьен. — Чары Калоны действуют и на нас, но мы можем им сопротивляться, в отличии от остальных недолеток, верно?

Мы закивали, как китайские болванчики.

— Что отличает нас от других? Сила стихий! Психически и физически мы открыты стихиям сильнее, чем все недолетки в этой школе. Возможно, именно эти экстрасенсорные способности дают нам силы сопротивляться воздействию Калоны.

— Красные недолетки сказали, что Калона на и них тоже не подействовал, как и на Афродиту, — напомнила я. — А они все обладают способностями медиумов.

— Это логично звучит и довольно похоже на правду, — признал Дарий. — Что насчет взрослых вампиров?

— Разве ты не обладаешь какими-то особенными психическими способностями? — спросила Афродита. — Знаешь, недолетки верят, будто все взрослые вампиры умеют читать мысли, но ведь это чушь собачья, верно?

— Да, ты права, это больше похоже на сказку, — улыбнулся Дарий. — Впрочем, у многих и впрямь интуиция развита сильно.

— А у тебя? — прямо спросила я. Он улыбнулся еще шире.

— Только когда защищаю я тех, кому клялся быть верной защитой.

— Следовательно, ты тоже наделен особой интуицией, — удовлетворенно заключил Дэмьен. — Что и требовалось доказать! Так, а теперь давайте подумаем, кто из взрослых вампиров в Доме Ночи тоже отличается развитыми психическими способностями?

— Неферет, — хором ответили все.

— Это мы уже знаем. Но Неферет выбрала Калону, значит, на нее мы рассчитывать не можем. Кто еще?

— Дэмьен! — вдруг закричала я. — Ты наш гений. Похоже, ты на правильном пути!

Все повернулись ко мне, а я уставилась на кошек. Как всегда, Дэмьен сообразил быстрее всех.

— Дракон, профессор Анастасия и Ленобия! Эти трое самые сильные медиумы после Неферет.

— Вот почему их питомцы явились сюда на собрание! — засмеялся Дарий.

— Это знак, который они нам послали, чтобы показать, что мы на правильном пути, — горячо подхватил Дэмьен.

— Вот вторая причина, по которой мы не можем выбраться отсюда сегодня ночью, — вздохнула я.

— Вторая? — подняла брови Афродита.

— Первая та, что у меня пока нет сил контролировать стихии, чтобы укрыть нас и провести незамеченными мимо пересмешников, — призналась я. — Понимаете, мне нужно отдохнуть. А вторая заключается в том, что если Дракон, профессор Анастасия и Ленобия видят все притворство Калоны и знают, что история о сошедшем с небес Эребе просто… собачьи какашки, они смогут нам помочь избавиться от него!

— Мир рушится в задницу, — вздохнула Афродита. — В такой ситуации можно и выругаться разок-другой. Ну что за детский сад, Зои?

— Значит, друзья, решено, — мы останемся здесь еще на ночь, — решил Дарий. — Зои, поспи хорошенько, а завтра ступай на уроки. Сделаем вид, будто мы тут всерьез и надолго.

— Ага, точно, — зевнула я. — Дэмьен, ты бы не смог попытаться поговорить один на один с Драконом, чтобы выяснить, на чьей он стороне?

— Попробую завтра, во время урока фехтования.

— Кто занимается в классе профессора Анастасии?

Близняшки, как примерные ученицы, дружно вскинули руки.

— Прощупаете ее?

— Еще бы! — заверила Шони.

— В лучшем виде! — поддакнула Эрин.

— А я возьму на себя Ленобию, — решила я.

— А мы с Дарием погуляем по парку под ручку и посчитаем, сколько пересмешников торчит на стене, — пообещала Афродита.

— Будь осторожна, — нахмурилась я.

— Будет, — кивнул Дарий.

— В любом случае, завтра мы должны бежать. Чует мое сердце, оставаться здесь дольше очень опасно, — подвела итог я.

— Так и поступим. Надеюсь, к тебе твоя сила вернется, — подбодрил меня Дарий.

— Я гоже надеюсь, — вздохнула я.

Повисла тишина, а потом Дарий мрачно сказал.

— Если сбежим, то Калона тебя все равно оставит. Он тебя будет повсюду искать и не сдастся, пока не разыщет.

— Откуда ты знаешь? — встрепенулась Афродита.

— Расскажи им все то, что ты мне рассказала, — мягко попросил Дарий.

Я тяжело вздохнула.

— Он называет меня А-я !

— Ой, — вздрогнула Эрин.

— Черт! — процедила Шони.

— Вот это по-настоящему плохие новости, — присвистнул Дэмьен.

— Этот идиот всерьез принимает тебя за глиняную девушку, с помощью которой гигуйи когда-то заманили его в ловушку? — уточнила Афродита.

— Кажется, да.

— Как думаешь, он поверит, если ты честно признаешься, что уже не девушка? — подмигнула мне Афродита.

Я возмущенно дернула плечами, потому что бестактное ее замечание вновь напомнило мне о моих жутких проблемах с парнями.

— Просто не понимаю, как Старк мог стать безвольным орудием в руках Калоны? — воскликнула я, стараясь перевести разговор на менее щекотливую тему. — Ведь Никс так щедро одарила его, и мне показалось, что интуицией Богиня его тоже не обидела!

— Старк просто урод, — заявила Шони.

— Судя по тому, что мы слышали от других ребят, а главное, после истории с Беккой, можно прямо сказать, что Старк превратился в настоящего гада, — подтвердила Эрин.

— Разумеется, смерть и воскрешение многое меняют, но сдается мне, что этот Старк был придурком и до того, как стал жмуриком, а потом открыл свои красные глазки, — проворчала Афродита. — Нам всем надо держаться от него подальше. Думаю, он из той же породы, что Калона и Неферет.

— Вот-вот, настоящий пересмешник, только без крыльев, — поддакнула Шони.

— Фу, — скривилась Эрин.

Я промолчала. Просто вдруг почувствовала себя совершенно разбитой, измученной и виноватой.

«Я его поцеловала. Снова».

Все мои друзья считают Старка чудовищем, наверное, он и впрямь чудовище. По крайнем мере, очень похож…

«С чего я взяла, что в нем осталось хоть что-то хорошее?»

— Ладно, ребята, Зет нужно поспать, — сказал Дэмьен и встал, прижимая к груди Кэмерон. — Мы все знаем, что надо делать. Давайте поскорее покончим со всем этим и уберемся отсюда, — Дэмьен обнял меня и шепнул на ухо: — Забудь о стихах Крамиши. Нельзя спасти того, кто не хочет, чтобы его спасали!

Я вяло обняла его в ответ и опять промолчала.

— Лично я не прочь снова вернуться в туннели продолжал Дэмьен. — Нам всем лучше дерэаться подальше от этого места! — Он грустно улыбнулся мне, и они с Близняшками вышли из комнаты, унося своих кошек.

— Идем, — скомандовала Афродита, протягивая Дарию руку и поднимая его с кровати. — Сегодня ты будешь спать не в своей комнате!

— Нет? — переспросил воитель, улыбаясь до

— Нет! Здесь и так почти не осталось Сынов Эреба, так что этой ночью я намерена не спускать глаз и всего остального с последнего редкого экземпляра этого исчезающего вида! — ухмыльнулась Афродита.

— Фу, какой стыд! — воскликнула я, с трудом пряча улыбку.

— А ты поспи хорошенько! — напутствовала меня Афродита. — Тебе понадобятся силы, чтобы разгрести дерьмо с ревнивыми бой-френдами. Что-то подсказывает мне, что контролировать Хита и Эрика будет посложнее, чем управлять всеми пятью стихиями одновременно!

— Спасибо за доброту, Афродита, — саркастически улыбнулась я.

— Спи спокойно, Верховная жрица. Пусть Никс пошлет тебе сладкие сны, — торжественно начал Дарий, но Афродита поспешно вытолкала его из комнаты. Оставшиеся кошки устремились следом за ними, оставив нас с Налой одних.

С глубоким вздохом я сунула руку в кармам больничной одежды и достала бутылочку с кровью. Задумчиво встряхнув ее, как ледяной бутилированный напиток от «Старбакс», я выпила все до капли.

Кровь теплой волной растеклась по моей телу, но не дала мне привычного бодрящего заряда энергии. Наверное, я просто очень устала. С огромным трудом я заставила себя встать с постели, снять уродские больничные шмотки и доплестись до комода. Выдвинув ящик, я вытащила свои любимые мужские трусы (с Бэтмэнами) и старую растянутую футболку. Я уже собиралась натянуть футболку, когда случайно увидела свое отражение в зеркале.

Неужели это я? Великая Никс, да мне гораздо больше семнадцати! Невероятно яркие татуировки казались слабым дыханием жизни на моем бледном лице и теле. Богиня, какая же я синюшная! Неужели круги под глазами могут быть такими черными?

Я медленно отвела взгляд от своего лица и с опаской посмотрела на шрам. Меня передернуло. Какой же он огромный, какой отвратительный! Шрам тянулся от плеча до плеча. Он больше не зиял, как разинутая пасть смерти, но был настолько гадким, зазубренным и зловеще-красным, что по сравнению с ним безобразная рана Дария действительно казалась простой царапиной!

Медленно проведя пальцами по шраму, я невольно поморщилась от боли. Неужели он вечно будет так щипать? Да-да, я понимала, что стыдно думать о таких мелочах, когда мир в опасности, но нее равно разревелась. И не потому, что все было против нас. Не потому, что Неферет превратилась в ужасного врага. Не потому, что они с Каловой могли серьезнейшим образом нарушить равновесие добра и зла в мире. И даже не потому, что не представляла, как разберусь с Хитом, Эриком и Старком.

Я плакала потому, что у меня на всю жизнь останется уродливый шрам, и я никогда не смогу носить открытые платья и топики. А вдруг я больше никогда не смогу… ну, в общем, раздеться перед кем-нибудь? Мой единственный сексуальный опыт оказался крайне неудачным, но вдруг у меня когда-нибудь снова будет великая любовь, и мне захочется, чтобы эта любовь увидела меня без одежды? Правда же? Я зажмурила глаза и подавила рыдание. Хватит!

«Так, нужно перестать думать об этом, а значит, не стоит больше на себя любоваться. Мне это неприятно. Черт побери! Да это никому на свете никогда не будет приятно!»

Торопливо натягивая через голову футболку, я зло ворчала себе под нос:

— Это Афродита плохо на меня влияет! Честное слово, раньше я никогда не была такой пустышкой!

Нала уже ждала меня в постели, свернувшись на своем обычном месте на моей подушке. Я бралась под одеяло и свернулась рядом с ней, радуясь ее теплу и умиротворяюще урчащему моторчику.

Поначалу я опасалась, что не смогу уснуть от страха вновь увидеть во сне Калону, но моя усталость была так сильна, что мне вдруг стало все равно. Я просто закрыла глаза и провалилась в темноту.

В этом сне я была не на лугу, и поначалу меня это ужасно обрадовало. Я даже расслабилась и почувствовала себя в безопасности, представляете?

Это был невероятно красивый остров посреди спокойной лагуны, которая почему-то показалась мне знакомой, хотя я точно никогда в жизни здесь не была. От воды пахло солью и рыбой. Вокруг чувствовалась глубина и бескрайность, по которой я сразу узнала близость никогда в жизни не виденного мною океана. Солнце медленно клонилось к горизонту, и небо сияло угасающим багрянцем, вызывавшим в памяти воспоминания об осенних листьях.

Я сидела на мраморной скамье цвета лунного света. На ней был резной узор из цветов и виноградных лоз, принадлежавший другому месту и совсем другому времени. Я провела рукой по гладким завиткам орнамента, хранящим тепло угасающего дня. Все было настолько реальным, что совсем не казалось сном. И обернулась и изумленно вытаращила глаза. Вот это да!

Прямо за моей спиной стоял дворец с великолепными сводчатыми окнами — кипенно-белый, с изысканными колоннами и фронтонами, ну просто свадебный торт, а не дворец! В его высоких окнах виднелись огромные люстры, и мерцающий свет свечей рассеивал вечерние сумерки.

Псе это было настолько прекрасно, что я просто затаила дыхание.

Я была счастлива, что вижу такой прекрасный сон, но при этом совершенно озадачена. Все казалось слишком настоящим. И слишком знакомым. Почему?

Снова повернувшись лицом к лагуне, я стала любоваться прекрасным собором с огромным куполом, многочисленными лодочками и прочими деталями, которые я никак не могла бы выдумать или вообразить. С воды тянуло легким ночным ветерком, пахнувшим водорослями и глубокой темной водой. Я дышала полной грудью, наслаждаясь каждым вздохом. Наверное, кому-то этот запах показался бы затхлым и рыбным, но мне он казался самым…

Черт возьми! По моей спине пробежали ледяные пальцы ужаса. Я вдруг поняла, почему это место кажется мне таким знакомым. Несколько дней назад Афродита описала мне его. Пусть не подробно. Пусть она не смогла вспомнить все точно, однако сумела передать мне свое верное и безошибочное впечатление.

Настолько верное, что я узнала воду, дворец и эмоции.

Именно это место Афродита увидела во втором своем видении о моей смерти.

ГЛАВА 23

— Вот ты где! На этот раз ты не стала ждать, пока я призову тебя, а привела меня в место, которое выбрала сама?

Калона появился из-за моей спины, словно материализовавшись из ночного воздуха. Я молчала. Да и что я могла сказать, если все мои силы уходили на борьбу с бешено колотящимся сердцем.

— Твоя Богиня большая выдумщица, — дружелюбно продолжал Калона, присаживаясь ко мне на скамью. — Я чувствую, что это место опасно для тебя. Странно, что она позволила тебе находиться здесь, и уж тем более призывать сюда меня! Возможно, ей кажется, будто таким образом она охраняет тебя и предупреждает об опасностях, но она жестоко ошибается. Я намерен воскресить прошлое и тем самым убить настоящее. — Он помолчал и пренебрежительно махнул рукой в сторону лежащей перед нами водной глади. — Все это для меня ничего не значит!

Честно сказать, я совершенно не понимала, о чем он говорит, поэтому, когда ко мне вернулся голос, выдала ошеломительно мудрую реплику:

— А я тебя сюда не звала!

— Разумеется, звала, — промурлыкал Kалона низким соблазнительным голосом, словно он был моим парнем, а я стеснялась признаться ему в своей любви.

— Нет, — отрезала я, не глядя на него, — я не звала тебя сюда! И не понимаю, о чем ты говоришь.

— Мои мечты так пусты и бессмысленны. Но со временем все проясниться. Милая А-я, ответь мне на один вопрос. Если ты не звала меня сюда, то как я мог очутиться в твоем сне?

Не в силах противиться искушению, рождавшемуся из простого звука его голоса, я повернула голову и взглянула на Калону, Он снова был молод: на вид ему было не больше восемнадцати- девятнадцати лет. В моем сне Калона был в свободных потертых джинсах, которые сидели на нем потрясающе и придавали падшему ангелу невероятно сексуальный вид, словно говоривший: «это-мои-любимые-джинсы-и-они-мне-ужасно-идут». Что ж, так оно и было.

Калона был босиком и без рубашки. Его крылья казались ожившим сном. Они были чернее беззвездной ночи и сверкали в догорающий лучах дня сказочной шелковой красотой. Его гладкая бронзовая кожа словно светилась изнутри. Но прекраснее всего было божественное тело Калоны. Подобно его лицу, оно было столь же безупречным и совершенно неописуемым.

Потрясенная до глубины души, я поняла, что Калона производит на меня такое же впечатление, какое недавно произвело на нас с Афродитой появление Никс. Наша Богиня была столь же неописуемо прекрасна, что мы с Афродитой так и не смогли описать словами ее красоту… Странное дело, но удивительное сходство Никс и Калоны почему-то расстроило меня, заставив подумать о том, каким бы он мог быть, и каким уже никогда не будет…

— В чем дело, А-я ? Отчего у тебя глаза на мокром месте?

Поначалу я решила тщательно подобрать слова для ответа, но потом передумала. Если это все-таки мой сон, если я действительно призвала к себе Калону, то мне стоит быть предельно откровенной. Смешно врать самой себе! Вот почему я сказала правду:

— Я расстроилась из-за того, что мне кажется, чт о ты не всегда был таким, как сейчас.

Калона вдруг замер. Мне показалось, что прошли века, прежде чем он мне ответил.

— А что бы ты сделала, если бы оказалась права, моя милая А-я ? Как бы ты поступила? Попыталась бы спасти меня или снова заточила под землей?

Я заглянула в глубину его прекрасных янтарных глаз, пытаясь разглядеть в них его душу.

— Не знаю… Вряд ли я могла бы что-нибудь сделать без твоей помощи.

Калона расхохотался, и звук его смеха веселым вихрем пробежал по моей коже. Мне вдруг захотелось запрокинуть голову и раскинуть руки, чтобы и в меня вселилась эта буйная радость.

— Кажется, ты права, — отсмеявшись, сказал он, улыбаясь мне.

Я первая отвела глаза и уставилась в океан пытаясь не думать о том, как он соблазнителен.

— Мне нравится это место, — с улыбкой в голосе продолжал Калона. — В нем чувствуется сила — древняя сила. Неудивительно, что ты привела меня сюда, моя А-я ! Оно напоминает мне то место силы, из которого я восстал в Доме Ночи, хотя стихия Земля здесь не настолько сильна, как там. Впрочем, тем лучше. Здесь мне гораздо приятнее. Безопаснее.

На этот раз я кое-что поняла из его слов.

— Неудивительно, что на острове ты чувствуешь себя в большей безопасности! Ты же не любишь землю.

— Ты прочти угадала. Единственное, что мне нравится в земле, так это твои объятия, А-я , хотя в последний раз они длились слишком долго, даже для такого любителя удовольствий, как я.

На этот раз я все-таки повернулась к нему, и он нежно мне улыбнулся.

— Ты ведь знаешь, что я никакая не А-я !

Его улыбка ничуть не померкла.

— Нет, не знаю. — Медленно протянув руку, он пропустил сквозь пальцы длинную прядь моих темных волос, а потом заглянул мне в глаза и сжал кулак.

— Ну сам посуди, как я могу быть А-ей? — дрожащим голосом запротестовала я. — Разве я была в земле, когда ты освободился? Последние семнадцать лет я живу на земле!

Продолжая ласкать мои волосы, Калона ответил:

— Та А-я исчезла много столетий тому назад, растворившись в земле, из которой была создана. Ты — это она, возродившаяся в образе дщери человеческой. Вот почему ты так непохожа на других.

— Это не правда! Я не А-я ! Ведь я даже не узнала тебя, когда ты возродился! — в отчаянии выпалила я.

— Ты уверена в этом? — Ледяной холод, исходивший от кожи Калоны, начал медленно проникать в мое тело, и мне захотелось прильнуть к нему и закрыть глаза.

Сердце мое вновь пустилось вскачь, только на этот раз уже не от страха. Никогда и ничего в жизни я не хотела сильнее, чем прильнуть к груди этого падшего ангела. Это желание было сильнее даже зова Запечатленной крови Хита.

«Какова же будет на вкус кровь самого Каноны?»

Одна мысль об этом заставила меня задрожать от запретного, восхитительного вожделения.

— Ты тоже чувствуешь это, — прошептал Канона. — Ты создана для меня, ты принадлежишь мне, моя А-я !

Его слова прорвали знойное марево моего желания. Я вскочила и отпрянула к дальнему концу скамейки, так что ее мраморный подлокотник оказался между нами.

— Нет. Я не принадлежу тебе. Я не принадлежу никому, кроме самой себя и Никс!

— Ты всегда слушаешься свою глупую Богиню? — из голоса Калоны исчезла соблазнительная тягучесть, и он снова стал холодным, страстным падшим ангелом, чьи настроения менялись, как оклахомская погода, и который мог убить мимоходом, не поведя бровью. — Почему ты так цепляешься за верность ей? Разве сейчас она здесь? — Он раскинул руки, и волшебные черные крылья живым плащом зашелестели за его спиной. — Каждый раз, когда ты больше всего нуждаешься в ней, она уходит в сторону и позволяет тебе набивать шишки.

— Это называется свободой воли, — вздохнула я.

— И что в ней такого замечательного? Люди совершенно не умеют ею пользоваться! Без нее они были бы намного счастливее.

Но я упрямо покачала головой.

— Без свободы воли я бы не была собой и превратилась в безвольную марионетку.

— Нет, А-я ! Я не отниму у тебя твою волю, — лицо его снова изменилось, и передо мной вновь оказался влюбленный ангел, столь невыносимо прекрасный, что ради него кто-то мог запросто пожертвовать свободой своей воли и не только воли.

К счастью, этим кем-то была не я.

— Единственный способ заставить меня полюбить тебя, это отнять мою волю и приказать мне быть с тобой, как рабыне! — выпалила я и замерла, ожидая взрыва его гнева. Но Калона не закричал, не вскочил со скамейки и не выкинул ничего подобного. Он просто сказал:

— Значит, мы с тобой будем врагами.

Это не был вопрос, поэтому я решила не отвечать, а спросить:

— Что ты хочешь, Калона?

— Тебя, моя А-я.

Я с досадой покачала головой и крикнула:

— Нет, я спросила тебя не об этом! Я хочу знать, зачем ты вообще явился сюда? Чего тебе надо? Ты бессмертен. Ты… Короче… — Я осеклась и замолчала, тщательно подбирая слова, но потом решила выложить все, как есть. В конце концов, он же сам сказал, что мы враги! — Ты падший, верно? Значит, ты упал откуда-то… наверное, с того места, которое смертные называют небесами? — Сказав все это, я снова замерла, ожидая его ответа.

— Да, — слегка наклонил голову Калона.

— Ты сделал это по своей воле?

Казалось, мой вопрос его позабавил.

— Да. Я сделал выбор, который привел меня сюда.

— Но зачем? Чего ты хочешь?

Черты его лица снова изменились. Теперь от него исходил ослепительный свет, свойственный лишь бессмертным. Калона поднялся в полный рост, широко раскинул руки и расправил крылья, став настолько величественным, что мне было трудно смотреть на него, но я не могла отвести от него взгляда.

— Всего! — закричал он голосом бога. — Я хочу всего!

А потом он снова оказался передо мной — прекрасный, блистающий ангел, совсем не падший, а просто несказанно великолепный и близкий. Достаточно живой, чтобы дотронуться до меня, но слишком ослепительный, чтобы быть кем-то, кроме божества.

— Неужели ты не сможешь меня полюбить? — прошептал он и заключил меня в объятия.

Его крылья сомкнулись вокруг меня мягким темным одеялом, тепло которого резко контрастировало с восхитительно-болезненным холодом его тела. Я сразу узнала этот холод. Калона наклонился и медленно, словно давая мне время отстраниться, прижал свои губы к моим.

Наши губы встретились, и ледяное пламя поцелуя обожгло все мое существо. Я почувствовала, что падаю. Во всем мире не осталось ничего, кроме его тела, его души, его лица. Мне хотелось прижаться к нему, раствориться в нем. Вопрос был не в том, смогу ли я полюбить его, а в том — как его можно не любить… Мне не хватит вечности, чтобы насытиться им, чтобы обнимать его, любить его, владеть им! «Вечность в его объятиях…» Эта мысль обожгла меня. А-я была создана для того, чтобы вечно любить и обнимать его!

«Великая Богиня! — закричало во мне все. — Значит, я все-таки А-я ?»

Нет! Этого не может быть! Я этого не допущу!

И я оттолкнула его. Наше объятие было таким крепким и страстным, что моя внезапная реакция застала его врасплох. Калона пошатнулся, а я вырвалась из двойного кольца его рук и крыльев.

— Нет! — заорала я, тряся головой как безумная. — Я не А-я ! Я не кусок глины, оживленный волей гигуй! Я — Зои Редберд, и буду любить и только того, кто достоин моей любви!

Его янтарные глаза сузились, и безумный гнев исказил черты божественного лица. Стиснув кулаки, Калона шагнул ко мне.

— Нет! — закричала я.

Дрожа от страха, я села на постели. Нала шипела как ненормальная, а кто-то, кого я не могла разглядеть в темноте, сидел в изножье моей кровати и тщетно пытался защититься от моих безумно машущих рук.

— Зои, Зои! Все в порядке. Все хорошо. Проснить, проснись скорее! О, черт! — вскрикнул парень, когда я с размаху врезала ему кулаком по щеке.

— Убирайся отсюда! — орала я.

Он поймал мои запястья и сжал их в одной руке.

— Стой!

Потом протянул вторую руку и зажег лампу на прикроватном столике.

Щурясь от яркого света, я уставилась на непрошеного гостя, потиравшего скулу.

— Старк! Какого черта ты делаешь в моей комнате?

ГЛАВА 24

— Я проходил по коридору и услышал, как твоя кошка шипит и воет, а потом ты тоже начала орать как резаная. Я решил, что с тобой что-то случилось и зашел. — Старк покосился на плотно занавешенное окно. — Подумал, вдруг какой-то пересмешник влетел к тебе, кошки их терпеть не могут, ты же знаешь. Короче, я подумал, что тебе нужна помощь.

— Ага, так я тебе и поверила! Ты, типа, просто гулял по коридору девичьего общежития… — и посмотрела на часы, — …в полдень!

Он пожал плечами и улыбнулся мне своей знакомой насмешливой улыбкой.

— Ладно, сдаюсь. Ты меня расколола. Это была не случайность, а спланированная акция.

— Кстати, можешь меня отпустить, — напомнила я.

Он нехотя разжал пальцы, но рук моих не выпустил, так что мне пришлось вырвать их.

— Похоже, тебе приснился кошмар.

— Да, — я отползла от него подальше и привалилась спиной к изголовью кровати. Нала последовала за мной и свернулась клубочком у меня на груди.

— И что за кошмар?

Я пропустила его вопрос мимо ушей и спросила:

— Зачем ты пришел?

— Я же уже сказал! Услышал крик и…

— Нет, зачем ты вообще сюда явился? Что ты делал в полдень в женском общежитии? Насколько я знаю, красные недолетки вообще не выносят солнца, так что днем вы должны спать, как сурки.

— Ага, точно. Вообще-то я тоже собирался спать, но не получилось. Кроме того, день пасмурный, солнца все равно нет.

— Черт возьми! Там по-прежнему град и снег с дождем?

— Еще хуже. Говорят, на нас надвигается новый фронт непогоды. Представляю, как нелегко приходится бедным людишкам, у которых нет таких крутых автономных генераторов, как у нас в школе!

Я поежилась. Интересно, есть ли в аббатстве генератор? Нужно немедленно поговорить с сестрой Мэри Анжелой.

Стоп, почему поговорить? Мне нужно как можно скорее самой отправиться к ней! Я соскучилась по бабушке и жутко устала от постоянного чувства опасности. Невероятно устала. Сколько же я проспала? Кажется, что-то около пяти часов. Черт! И часть этого драгоценного времени была потрачена на дебильные разборки с Калоной, от которых я устала еще больше!

— У тебя измученный вид, — сказал вдруг Старк.

— Ты не ответил на мой вопрос. Зачем ты сюда пришел? Только не ври, ладно?

Он поднял глаза на меня и тяжело вздохнул.

— Мне нужно было тебя увидеть.

— Зачем?

Наши взгляды встретились, и я заглянула в его грустные карие глаза. Сейчас он был так похож на прежнего, живого Старка, что я забыла об осторожности. Его глаза были совершенно нормальными, и даже тьма вокруг него больше не клубилась. Только алый полумесяц татуировки напоминал о том, как сильно Старк отличался от того парня, который несколько ночей тому назад открыл мне свою тайну и попросил о помощи.

— Они заставили тебя ненавидеть меня! — выпалил он.

— Кто такие «они»? И вообще, меня никто и никогда не может заставить, понял? — не успела я сказать об этом, как в памяти возникли божественные руки Калоны, но я поспешила отогнать эту чересчур яркую картину.

— Они — это все! — крикнул он. — Они говорят тебе, что я чудовище, только ты им не верь!

Я продолжала молча и спокойно смотреть на него, и Старк первым отвел глаза.

— Неужели? А тебе не приходило в голову, что на их мнение могло повлиять недавнее происшествие с Беккой, твоя служба у Калоны и то, как ты через слово бравируешь тем, что никогда не промахиваешься? Может быть, «они» поэтому перестали считать тебя славным парнем?

— Слушай, ты всегда говоришь то, что думаешь?

— Нет, но обычно стараюсь быть честной. А теперь послушай. Я жутко устала, и мне только что приснился кошмар. Мне ужасно не нравится все, что тут происходит. Я растеряна, напугана и очень плохо себя чувствую. И это ты явился ко мне в комнату. Насколько я помню, я не бегала за тобой по школе и не умоляла: «Старк, проберись днем ко мне комнату, чтобы мы могли всласть наговориться!» Так что я не настроена играть в эти игры. Выкладывай, чего тебе надо или убирайся!

— Я не прокрадывался, — обиделся Старк.

— Да неужели? В любом случае, это неважно.

— Я пришел, потому что ты заставила меня чувствовать, — на одном дыхании выпалим он.

— Чувствовать что?

— Просто чувствовать, — Старк потер ладонью лоб, словно у него разболелась голова. — После того как я умер и снова ожил, какая-то часть меня осталась мертвой. Я потерял способность чувствовать… По крайней мере, ничего хорошего я точно не чувствовал. — Он говорил короткими, рублеными фразами, словно каждое слово давалось ему с большим трудом. — Ты понимаешь, потребности у меня остались. И даже стали гораздо сильнее. Мне нужна кровь, и я сатанею, если не получаю ее вовремя. Но это не настоящее чувство. Это просто реакция. Ну, ты понимаешь — есть, спать, жить, умирать. Это происходит на автомате, само собой. — Он поморщился и отвернулся. — если я чего-то хочу, то просто беру. Как с той девчонкой.

— С Беккой, — холодно напомнила я. — Ее зовут Бекка.

— Ладно, как скажешь. Бекка, так Бекка.

Черты его лица стали резче. Глаза Старка пока не покраснели, и он не превратился в опасного незнакомца, но все равно выглядел как придурок, а я слишком устала, чтобы терпеть его выходки.

— Ты напал на нее. Ты взял ее силой. Все просто, Старк. Если не хочешь, чтобы люди плохо о тебе говорили, перестань плохо поступать. Попробуй, это работает. Честное слово.

— Его глаза сверкнули, и я увидела в их глубине зловещий красный отсвет.

— Ей бы это понравилось! Если бы вы с воином подошли несколькими минутами позже, то увидели бы, как она сама дает мне все, чего я хочу!

— Ты меня за идиотку принимаешь? Или сам стал идиотом и искренне считаешь манипуляцию с сознанием честной игрой?

— Слушай, Зои, ты же видела ее потом, в общежитии? Скажи честно, она ломала руки и рыдала в три ручья? Или сладко вздыхала и говорила, какой я крутой и как она меня хочет? — цинично спросил Старк.

— И ты думаешь, что тебя это оправдывает? Ты промыл ей мозги, чтобы она захотела тебя. Это все равно насилие, а значит — плохо.

— Но сразу после этого несостоявшегося изнасилования ты меня поцеловала, причем добровольно. Мне не пришлось промывать тебе мозги!

— Слушай, давай начистоту. Совсем недавно у меня действительно были проблемы со вкусом, и я выбирала не тех парней. Но сейчас это прошло. Так что поверь мне на слово, у меня нет никакого желания вешаться тебе на шею!

Старк вздрогнул и резко соскочил с моей кровати.

— Тогда не знаю, что я тут делаю! Я — это я, и ничто и никто этого не изменит! — зло бросил он и направился к двери.

— Ты можешь это изменить.

Я сказала это совсем негромко, но мои слова будто повисли между нами в воздухе, цепким лассо обвились вокруг Старка и заставили его остановиться. Некоторое время он стоял, набычившись, судорожно сжимая и разжимая кулаки, словно боролся сам с собой. Потом со вздохом вернулся ко мне и пробормотал:

— Теперь понимаешь? Когда ты говоришь мне такое, то заставляешь меня чувствовать !

— Может, это потому, что я единственная говорю тебе правду? — шестое чувство подсказало, что сейчас я произнесла те самые слова, которых ждала от меня Никс. Затаив дыхание, я собралась и, не обращая внимания на усталость, боль и растерянность, ухватилась за протянутую нить и попыталась залатать разорванную ткань человечности Старка. — Я не считаю тебя чудовищем, но и хорошим парнем тоже не считаю. Я просто вижу, какой ты, и надеюсь, что ты сможешь стать другим. Старк, неужели ты не понимаешь? Калона и Неферет просто используют тебя. Если ты не хочешь превратиться в их послушную марионетку, тебе нужно избрать другой путь и бороться против них, против тьмы, которой они себя окружили! — воскликнула я, тщательно взвешивая каждое свое слово. — Ты же понимаешь, что если добрые будут сидеть сложа руки, злые победят!

Видимо, мне удалось задеть в нем какую-то струнку, потому что Старк медленно обернулся и посмотрел на меня.

— Но я не добрый.

— Ты был добрым раньше. Я же знаю! И я этого не забыла, как не забыла того, что обещала тебе. Ты можешь снова стать хорошим, Старк!

— Когда ты так говоришь, мне хочется в это верить.

— Верить — это только первый шаг. Второй — действовать. — Я замолчала, но Старк, похоже, не был готов отвечать, поэтому между нами повисла неловкая пауза, которую мне пришлось заполнить очередной глупостью: — Кстати, ты не знаешь, почему мы с тобой все время встречаемся?

Он улыбнулся мне очаровательной улыбкой сексапильного Плохого Мальчика.

— Знаю. Потому что ты крутая.

К сожалению, у меня не получилось скрыть улыбку.

— Ага, это точно. А кроме этого?

Он пожал плечами.

— Мне этого достаточно.

— Спасибо за комплимент. Но я имела в виду другое. Просто мне казалось, что тут не обошлось без Никс. Видимо, ты чем-то очень важен для нее.

Улыбка на лице Старка мгновенно погасла.

— Богиня больше не хочет иметь со мной ничего общего. Кто я ей теперь?

— Хочешь удивиться? Помнишь Афродиту?

— Ага, — кивнул он. — Заносчивая красотка, считающая себя богиней любви?

— Она самая. Так вот, они с Никс связаны вот так! — Я перекрестила пальцы.

— Да ну?

— Точно, — кивнула я и неожиданно широко зевнула. — Ой, прости. Это все от недосыпа. Сначала стресс, потом ранение, теперь еще кошмары всякие, так что со сном у меня как-то не заладилось.

— Можно спросить про твои кошмары?

Я пожала плечами и сонно кивнула.

— Валяй.

— Тебе снится Калона?

Сонливость как рукой сняло, и я изумленно захлопала глазами.

— Почему ты спрашиваешь?

— Потому что он умеет пробираться в сны.

— И в твои тоже?

— В мои — нет, но я слышал, как недолетки болтали о том, что Калона является им во сне. Только, кажется, им это понравилось куда больше, чем тебе.

Я вспомнила о том, каким обольстительным может быть Калона, и как я сама едва не попала под его гипнотическое очарование.

— Да, я их понимаю.

— Хочешь, я скажу тебе кое-что? Только не подумай, будто у меня какие-то грязные планы или задние мысли, ладно?

— Ну, что?

Старк смущенно отвел глаза, словно его сильно нервировало то, что он собирался мне сообщить.

— Если ты будешь спать не одна, ему будет труднее пробираться в твои сны.

У меня отвисла челюсть. Черт возьми, попятно, отчего он так нервничал! Этот парень времени зря не теряет, только и думает о том, как бы забраться ко мне в койку (и под пижаму!).

— В первый раз, когда он мне приснился, я спала не одна.

— С парнем?

Кровь прилила к моим щекам.

— Нет! С подругой.

— Так вот, это должен быть парень. Мне кажется, Калона не терпит соперничества.

— Старк, не обижайся, но это просто какашки собачьи!

Он улыбнулся и подмигнул мне.

— Так не говорят, Зои! Надо говорить дерьмо собачье.

— Я так говорю! — оборвала его я. — И вообще откуда ты все знаешь про Калону?

— Он много болтает. Похоже, на меня он вообще не обращает внимания и не боится проболтаться. Короче, однажды я слышал, как они с Рефаимом говорили о снах. Калона сказал, что хочет поставить пересмешников вокруг женского и мужского общежития, чтобы отделить, девчонок от мальчишек, но потом передумал. Я своими ушами слышал, как он признался, что не желает, чтобы кто-то мешал ему контролировать сознание недолеток — через сны и напрямую.

— Какая гадость, — поморщилась я. — А как же преподаватели? Их он тоже контролирует?

— Наверное. По крайней мере, никто из них открыто не выступает против него или Неферет. Все молчат в тряпочку.

Вообще- то я не ожидала, что Старк с такой легкостью ответит на мои вопросы, но он, судя по всему, не придавал никакого значения школьным секретам, поэтому я рискнула сделать еще один шажок:

— А как же Сыны Эреба?

— Да их тут почти не осталось!

— Как это?

— Да так. Большая часть мертва. Когда Шекина упала, Эйт задергался и приказал своим ребятам броситься на Калону, хотя не думаю, чтобы Калона имел какое-то отношение к ее смерти.

— Я точно знаю, что он тут ни при чем. Шекину убила Неферет.

— Да? Пожалуй. Она мстительная сучка.

— Как-то ты непочтительно отзываешься о Неферет. Мне казалось, ты ее любимчик и верный слуга!

— Нет.

— Правда?

— Да.

— А она знает?

— Нет, — покачал головой Старк. — Я помню, что ты сказала мне перед тем, как я умер. Ты пыталась предупредить меня насчет Неферет.

— Кажется, да.

— Так вот, ты оказалась права.

— Старк, скажи, она ведь изменилась, правда? Я хочу сказать, что она больше не Верховная жрица?

— Она рехнулась, вот что я тебе скажу. И у нее появились очень странные способности. Клянусь тебе, она может шпионить за всеми гораздо лучше Калоны! — Он отвернулся, а когда снова посмотрел на меня, я прочла в его карих глазах непонятную грусть. — Жаль, что там оказалась она, а не ты.

— Там — это где? — переспросила я, хотя холодок под ложечкой уже подсказал мне правильный ответ.

— В мертвецкой. Вы же следили за моим телом, да? С помощью камеры?

— Да, — вздохнула я. — Джек установил там всякие штуки. Я не хотела оставлять тебя одного, и мне казалось, это лучший способ присматривать за тобой. Но потом моя бабушка попала в аварию, и все пошло кувырком… Мне так жаль Старк.

— Мне тоже. Все было бы иначе, если бы открыв глаза, я увидел тебя.

Мне очень хотелось расспросить его о том, как происходит все это умирание-оживание-превращение в нежить, а также задать кучу вопросов о Неферет, но лицо Старка окаменело, и в глазах заплескалась такая боль, что я не решилась.

— Слушай, — сказал он, резко меняя тему. — Тебе нужно поспать. Я тоже устал, как собака. Давай поспим вместе? Просто поспим. Даю тебе слово, что ничего себе не позволю!

— Что-то не верится, — честно ответила я.

— Тебе проще открыть свои сны Калоне, чем поверить мне?

— Нет, но… Короче, не думаю, что это хорошая мысль!

Лицо Старка снова стало холодным и жестким, но в глазах по-прежнему была боль.

— Ты думаешь, что я не могу сдержать слова?

— Нет, просто не хочу, чтобы кто-то узнал о том, что ты тут ночевал, — со всей откровенностью призналась я.

— Да никто и не узнает! Я уйду до того, как все проснутся.

И тут я вдруг поняла, что от моего ответа зависит исход его борьбы за угасающую человечность. В памяти вновь всплыли последние строчки стихотворения Крамиши: «Человечность спасла ее — спасет ли она меня?»

— Ладно, договорились. Но дай слово, что уйдешь прежде, чем тебя кто-то сможет увидеть.

Старк изумленно вытаращил глаза, но тут же взял себя в руки и ухмыльнулся победоносной улыбкой Плохого Мальчика.

— Ты правда согласна?

— Увы, у меня нет другого выхода. Давай, забирайся сюда, да побыстрее, потому что я сейчас усну.

— Понял, не дурак! Честное слово, тебе не придется просить меня дважды! Я чудовище, а не идиот, — пробормотал Старк, бросаясь к моей кровати.

Я подвинулась и переложила Налу, которая тут же окрысилась, выгнула спину и с недовольным ворчанием отправилась к изножью кровати. Там она скорбно постояла, потом трижды обернулась вокруг себя, улеглась и уснула, положив голову на лапки. Тогда я посмотрела на Старка, уже собравшегося залезть ко мне в постель, и сделала ему знак рукой.

— Что? — не понял он.

— Ты что, решил лечь в постель с луком и прочей параферналией?

— Ой, чуть не забыл! — Старк снял через голову перевязь, на которой болтался лук и колчан со стрелами и швырнул на пол рядом с кроватью. Видя, что я все еще преграждаю ему путь рукой, он с раздражением спросил:

— Что еще?

— Ты всегда ложишься спать в ботинках?

— О, черт! Прости, — смутился он, сбрасывая кроссовки. Потом посмотрел на меня и ухмыльнулся. — А что теперь снимать?

Я ничего не ответила, только нахмурилась. Если честно, он и так выглядел слишком сексуально в своей черной футболке, джинсах, босиком и с насмешливой улыбкой Плохого Мальчишки на лице. Но ничего этого я ему не сказала.

— Ничего. Просто залезай в кровать. Я ужасно устала, правда.

Когда он устроился рядом со мной, я вдруг с удивлением поняла, какая же у меня узкая кровать! Пришлось напомнить себе, что я чертовски устала, и Старк улегся тут только для того, чтобы дать мне хоть немного отдохнуть.

— Выключи свет, а? — попросила я с гораздо большей бесцеремонностью, чем чувствовала на самом деле. Старк протянул руку и погасил лампу.

— Завтра пойдешь на уроки? — спросил он в темноте.

— Наверное, — зевнула я. Вообще-то мне вовсе не хотелось говорить о том, почему я должна идти на занятия, несмотря на незажившую рану, поэтому я поспешила добавить: — Надо еще заглянуть в «хаммер», на котором Дарий привез нас сюда. Кажется, я забыла там свою сумочку. По крайней мере, очень на это надеюсь, потому что не переживу, если она пропадет.

— Этого я тоже боюсь, — сказал Старк.

— Чего?

— Девчачьих сумочек. Вернее, всякого барахла, которое вы туда пихаете.

— Старк! Мы же девочки, и в сумочках у нас хранятся всякие штучки для девочек, — пряча улыбку, пояснила я. Мне жутко нравилась его брутальность, правда!

— Нет, даже не говори мне об этих штучках! — попросил он и поежился.

Нa этот раз я не выдержала и прыснула.

— Моя бабушка сказала бы, что это парадокс.

— А это хорошо или плохо?

— Ну, как посмотреть. Вот ты у нас весь из себя мачо, опасный воин со стрелами, который никогда не промахивается, но при этом боишься девчоночьих сумок. Теперь я знаю, какие у тебя пауки!

— Мои пауки? — засмеялся он в темноте. — Это еще что такое?

— Да так, пустяки. Просто я терпеть не могу пауков. Ни в каком виде! — я передернулась.

— Понял! Точно, девчачьи сумочки — это мои пауки. Даже нет! Это огромные самки-паучихи, в животе у которых целое гнездо мелких маленьких паучат!

— Хватит, прекрати! — взмолилась я. — Даже не говори об этом! Давай сменим тему.

— С удовольствием. Слушай… Мне кажется, чтобы наш план сработал, мы должны касаться друг друга, — в темноте его голос звучал как-то особенно интимно и доверительно.

— Ну да, конечно! — огрызнулась я.

В животе у меня опять запорхали бабочки, и это было очень приятно. Старк тяжело вздохнул.

— Нет, я серьезно. Как ты думаешь, почему Калона добрался до тебя, когда ты спала с соседкой? Потому что тут важна связь. Парень и девушка. Ну или парень с парнем, если они геи. Как этот Дэмьен со своим жеманным дружком. Или девочка с девочкой, если они такие же. Он помолчал и смущенно пробормотал: — Че-то меня занесло, да?

— Еще как!

Вообще- то я сама такая же. Всегда болтаю не пойми что, когда нервничаю, так что мне было даже приятно встретить родственную душу.

— Зои, честное слово, ты не должна меня бояться. Я никогда тебя не обижу.

— Потому что я позову стихии и попрошу их надрать тебе задницу?

— Потому что ты мне небезразлична, — ответил Старк. — И я тебе тоже небезразличен, правда? Ты ведь почувствовала ко мне что-то перед тем, как со мной приключилась вся эта фигня?

— Да.

С одной стороны, это был отличный шанс сообщить ему о том, что мы с Эриком снова вместе. И даже рассказать о Хите. (Или нет, о Хите все-таки пока не стоило!) Но с другой стороны, я только что взялась помочь Старку вернуть человечность, поэтому было бы неправильно сразу огорошить его признанием: «Да, я сплю с тобой в одной кровати и притворяюсь, что ты мне небезразличен, но вообще-то у меня уже есть парень. Даже два, если быть точной». Но мне хотелось быть честной хотя бы перед собой.

Почему я каждый раз попадаю в такие жуткие истории с парнями?

Эрик казался мне самым подходящим вариантом, не зря же все кругом уверены, что я должна быть с ним и только с ним? Но если это так, то почему мне продолжают нравиться другие парни? И так было еще до того, как Эрик стал вести себя со мной так гадко… Я встречалась с ним, но при этом в моей жизни был Хит, потом Лорен, и вот теперь Старк.

У меня было два ответа на этот вопрос, и оба крайне неприятные. Или я ошиблась в Эрике — или стала грязной потаскухой. Но я не чувствована себя ни грязной, ни потаскухой! Я чувствовала себя девчонкой, которой нравятся несколько парней одновременно.

Старк пошевелился, и я заставила себя не отдернуться, когда он поднял руку.

— Иди сюда, поближе. Положи голову мне на плечо и спи. Я буду тебя охранять. Обещаю.

Вздохнув, я выбросила из головы Эрика и решила просто плыть по течению. (Вообще-то эта тактика уже привела к тому, что я очутилась в одной постели с парнем!)

Старк обнял меня одной рукой, и я попыталась расслабиться, поудобнее устроившись у него на груди. Вот черт, а вдруг он не сможет уснуть в таком положении? Не очень ли я тяжелая? И не слишком ли близко к нему легла? Или недостаточно близко?

Старк положил руку мне на голову. Сначала мне показалось, будто он хочет меня передвинуть (потому что ему стало тяжело и неудобно!) или придушить, или сделать еще что-нибудь такое. Короче, я не на шутку струхнула. Но он просто начал гладить меня по волосам, как лошадь.

— У тебя такие красивые волосы… Я успел сказать тебе это перед смертью или только подумал?

— Наверное, только подумал, — пробормотала я.

— Вообще-то я хотел сказать, что сегодня ты была просто сногсшибательна, когда я увидел тебя голой, но мне показалось, это будет не слишком уместно. Ведь мы просто лежим в одной постели и ничего не делаем, да?

— Да! — выпалила я и напряглась, готовая в любой момент вырваться из-под его руки. — Это было бы ужасно неуместно!

Его грудь загудела от смеха.

— Расслабься!

— Никогда не говори о том, что видел меня голой!

— Ладно, — некоторое время Старк молча гладил мои волосы, а потом прошептал: — Это пересмешник нанес тебе такую страшную рану.

Это не был вопрос, но я ответила:

— Да.

— Калона не хотел причинять тебе вреда, поэтому он жестоко накажет этого пересмешника, когда тот вернется.

— Калона его не накажет. Потому что он не вернется. Я его убила. Сожгла и ветром развеяла, — пробормотала я.

— Правильно, — мрачно процедил Старк. — Зои, пообещай мне одну вещь.

— Ладно. Только ты почему-то не радуешься, когда я исполняю свои обещания.

— На этот раз я не просто обрадуюсь, а буду по уши счастлив.

— Ну?

— Пообещай, что если я превращусь в настоящее чудовище, ты сожжешь меня, как того пересмешника.

— Я не хочу давать такое обещание, — поежилась я.

— Тогда подумай об этом. Возможно, тебе придется исполнить то, о чем я прошу.

Некоторое время мы лежали молча, и мертвую тишину комнаты нарушало лишь тихое сопение лежавшей в наших ногах Налы и стук сердца Старка у меня под ухом.

Он продолжал гладить меня по волосам, и постепенно веки мои отяжелели, словно налились свинцом. Но перед тем, как уснуть, я все-таки успела попросить его о самом главном.

— Можешь оказать мне одну услугу? — сонно пробормотала я.

— Похоже, я готов сделать для тебя все, что угодно, — ответил Старк.

— Тогда перестань называть себя чудовищем.

Рука его на мгновение застыла, а потом он неловко заерзал и вдруг коснулся губами моего лба.

— Спи. Я буду тебя стеречь.

И я уснула, а он тихо гладил меня по волосам. И в эту ночь Калона больше не нарушил мой сон.

ГЛАВА 25

Старк ушел до того, как я проснулась. Чувствуя себя посвежевшей, выспавшейся и голодной, я сладко зевнула, потянулась — и увидела на своей подушке стрелу. Она была сломана пополам, поэтому сразу же привлекла мое внимание. Вы же помните, я родилась в городке под названием Брокен Эрроу, поэтому с детства знаю, что сломанная стрела означает мир и конец войны. Под стрелой оказался свернутый листок бумаги, на котором было написано мое имя. Я развернула его и прочла:

Я смотрел на тебя, когда ты спала, и ты выглядела совершенно спокойной. Хотелось бы и мне обрести покой. Просто закрыть глаза и почувствовать спокойствие. Но я не могу. Когда тебя нет рядом, я совсем ничего не чувствую. Но даже рядом с тобой я могу лишь хотеть чего-то, чего у меня все равно никогда не будет, по крайней мере, сейчас. Так что оставляю тебе вот это и свою любовь,

Старк

— И как это понимать? — спросила я Налу. Моя кошка чихнула, издала сварливое «ми-иии-уф» и, спрыгнув с кровати, направилась к мисочке с едой. Потом обернулась ко мне, прищурила глаза и заурчала, как автомобильчик.

— Ладно, ладно, не ной! Я сама голодная, как волчица, — вздохнула я, выбираясь из кровати.

Не переставая думать о Старке, я покормила Налу, оделась и приготовилась к самому тяжелому школьному дню в своей жизни.

— Сегодня мы отсюда выберемся, — пообещала я своему отражению в зеркале, разглаживая всклокоченные волосы стайлером.

Справившись с прической, я кубарем скатилась по лестнице и влетела на кухню. Время уже поджимало, поэтому я поспешно насыпала в миску свои любимые хлопья «Граф Шокула» и подсела к Близняшкам, которые, сблизив головы, о чем-то раздраженно перешептывались между собой.

— Привет, — бросила я, заливая хлопья холодным молоком. — В чем дело?

Понизив голос, чтобы нас не могли услышать остальные, Эрин прошипела:

— Сама увидишь, если просидишь тут хотя бы пару минут!

— Да-да, понаблюдай за этими истуканчиками! — процедила Шони.

— Ла-ааадно, — протянула я, подливая молока в хлопья, и подозрительно оглядываясь по сторонам.

Сначала я не заметила ничего необычного. Девчонки деловито поглощали протеиновые батончики и прочую полезную еду. Однако вскоре поняла, что главное не в том, что я видела, а в том, чего не видела. А не видела я очень многого. Никто не смеялся, не отпускал шуточек по поводу неудачных причесок и не советовал посоветовать друг другу поменьше трещать. Никто не говорил о мальчиках. Вообще. Скажу вам больше, никто даже не вздыхал по поводу несделанного домашнего задания! Да никто вообще не разговаривал! Все просто жевали, глотали, дышали и улыбались. Скоро меня затошнило от этих улыбок.

Я изумленно посмотрела на Близняшек.

— Истуканчики! — одними губами прошептала Эрин.

— Биороботы, — мрачно кивнула Шони.

— Они меня бесят не меньше, чем этот урод Старк! — процедила Эрин.

Постаравшись не выглядеть виноватой, я пролепетала:

Старк? А что он?

— Этот сукин сын заявился сюда, когда ты еще спала. Вел себя так, будто он тут король, и ему наплевать, что здесь есть люди, знающие о том, что он вчера едва не изнасиловал и не ограбил бедную девчонку-истукашку! — кипя возмущением, прошипела Шони.

— Да ты бы видела Бекку! — скривилась Эрин. — Эта дура бегала перед ним на задних лапках и пыхтела, как беременная терьериха!

— А он? — выдавила я и затаила дыхание.

— А что он? Вел себя, как ублюдок. Даже не посмотрел на нее! — ответила Шони.

— Ну да. Использовал и выбросил, как бумажную салфетку, — буркнула Эрин.

Я крепко задумалась, пытаясь сообразить о чем бы таком спросить, чтобы выжать из Близняшек побольше информации о Старке, но при этом не дать им понять, что я отношусь к нему так, как отношусь на самом деле. Может, сказать что-нибудь, что будет как бы иметь отношение к Старку, но при этом…

Внезапно я заметила, что Эрин вытаращила глаза и уставилась куда-то мне за спину.

— Ну вот, только вспомнишь про дерьмо, оно сразу и явится! — прошипела Шони самым своим злющим тоном.

— В точку, Близняшка, — подтвердила Эрин.

— Ошибся столиком, дружок, — холодно произнесла Шони, глядя поверх моей головы. Твои подружки сидят вон там и во-оон там, — он; обвела рукой комнату, забитую девчонками истуканчиками, которые дружно перестали жевать и тоже уставились мне за спину. — Здесь таких нет.

Я резко развернулась вместе со стулом — и увидела Старка.

Наши глаза встретились. Наверное, в этот момент вид у меня был изумленный и ошарашенный. Темные глаза Старка смотрели на меня дружелюбно и слегка вопросительно, поэтому я не смогла его оттолкнуть. Не обращая внимания на зловещую тишину за спиной, я сказала:

— Привет, Старк.

Да, я постаралась, чтобы голос мой не был ни слишком дружелюбным, ни чересчур холодным, просто поздоровалась с ним, как с любым другим.

— Выглядишь лучше, чем когда я видел тебя в последний раз, — сказал он и подмигнул мне.

Щеки мои предательски вспыхнули. В последний раз Старк видел меня в моей постели. Не сводя с него глаз, я растерянно заморгала, пытаясь придумать, что бы такое сказать, чтобы не выдать себя перед всеми, но Эрин, сама того не подозревая, пришла мне на помощь.

— Неудивительно, что она выглядит лучше, чем в тот раз, когда увидела тебя сосущим Бекку! — с ненавистью бросила она.

— Да уж, такое зрелище кого хочешь заставит с лица сбледнуть! — добавила Шони.

Старк оторвал взгляд от меня и посмотрел на Близняшек. Я заметила, что глаза его вновь засветились опасным красным светом, а губы искривились в жестокой ухмылке.

— Я разговариваю с Зои, а не с вами, так что захлопните пасти!

Что- то в его голосе заставило меня похолодеть. Старк не кричал. На его лице не дрогнул ни один мускул. Но он как никогда напоминал изготовившуюся к броску ядовитую змею — разъяренную и смертельно опасную. Присмотревшись повнимательнее, я увидела, как воздух вокруг Старка задрожал и пошел рябью, словно знойное марево над раскаленной железной крышей в летний день.

Не знаю, заметили ли это Близняшки, но самое главное, они это почувствовали. Обе смертельно побледнели, но я лишь мельком взглянула на Шони и Эрин, потому что смотреть нужно было на Старка.

Я знала, что вижу перед собой то самое чудовище, о котором он говорил. Происходившие в нем изменения напомнили мне Стиви Рей — до того, как она вернула себе человечность.

Почему этот Старк настолько мне небезразличен? Только ли потому, что я еще не забыла, как Стиви Рей сражалась с теми же темными силами и победила их? Мне действительно очень хотелось, чтобы Старк тоже одержал победу над тьмой, но разве дело только в этом?

Что ж, опыт Стиви Рей научил меня самому главному — ожившая нежить в таком состоянии может быть очень опасна для окружающих. Поэтому я постаралась говорить со Старком как можно спокойнее.

— Что ты хотел мне сказать, Старк?

Я увидела, как по лицу его скользнула тень невидимой борьбы, словно он изо всех сил сдерживал чудовище, готовое вырваться на свободу и сожрать Близняшек. Наконец Старк дрожащей рукой вытер лоб и снова взглянул на меня покрасневшими глазами.

— Да ничего я не хотел сказать! Просто нашел вот это. Это ведь твое, да? — Он поднял руку, разжал ее — и я увидела на его ладони свою сумочку.

В полном смятении я переводила глаза с сумочки на Старка и обратно. Только сегодня он сказал мне, что боится сумочек почти так же, как я боюсь пауков… Вот почему я посмотрела ему в глаза и улыбнулась.

— Спасибо, это моя. — Я взяла свою сумочку у Старка, и наши руки соприкоснулись. — Один парень как-то сказал мне, что девчоночьи сумочки напоминают ему пауков.

В тот же миг зловещий красный свет в глазах погас. Жуткая тьма, окружавшая Старка, тоже исчезла. Он тихонько дотронулся пальцем до моей ладони и торопливо сунул сумочку мне в руку.

— Пауков? Ты уверена, что правильно его поняла?

— Уверена. Спасибо, что нашел мое сокровище.

Старк беспечно пожал плечами, развернулся и вышел из кухни.

Как только это произошло, все девчонки, за исключением Шони и Эрин, принялись возбужденно перешептываться. Я молча принялась за свои хлопья.

— Нет, он запредельно мерзкий, — прошипела Шони.

— Стиви Рей была такой же до того, как Превратилась? — шепотом спросила меня Эрин.

Я кивнула.

— Почти такой же! — понизив голос, я прошептала: — Вы ничего не заметили в воздухе вокруг него? Вроде взбаламученной волнами тени?

— Нет, — покачала головой Эрин. — Я думала только о том, что он сейчас на меня бросится.

— Аналогично, — кивнула Шони. — Так вот почему ты не можешь как следует на него разозлиться! — догадалась она. — Он напоминает тебе Стиви Рей?

Я дернула плечом и сунула в рот полную ложку хлопьев с молоком, чтобы не пускаться в объяснения.

— Нет, серьезно! У меня из головы не выходит то стихотворение Крамиши, — сказала Эрин. — Но будь осторожна. Старк опасен.

— Кроме того, этот идиотский стишок может быть и не про него, — подтвердила Шони.

— Слушайте, девчонки, обязательно говорить об этом прямо сейчас? — прошипела я, не поднимая глаз от тарелки.

— Вообще-то нет, плевать мы с Близняшкой на него хотели! — быстро ответила Шони.

— Аналогично, — подтвердила Эрин. — Лучше проверь, не обчистил ли он твою сумочку?

— Ага, сейчас, — расстегнув молнию, я заглянула внутрь и провела краткую инвентаризацию. — Так-так… мобильный… блеск для губ… темные очки… кошелек с мелочью и водительским удостоверением… и… — Я резко замолчала, наткнувшись на крошечную записочку с пририсованной внизу сломанной стрелой. Над стрелой стояли четыре слова: «Спасибо за прошлую ночь».

— Что? Украл что-то? Вот паразит! — воскликнула Эрин, вытягивая шею, чтобы заглянуть в мою сумочку.

Я поспешно закрыла ее.

— Нет, просто грязный бумажный платок! Лучше бы он его украл!

— Пусть он не вор, но все равно урод, — проворчала Эрин.

Я кивнула, буркнула себе под нос что-то нечленораздельное и снова принялась за хлопья, стараясь не думать о теплом прикосновении руки Старка.

Если бы моя преподавательница испанского, профессор Гарми, не превратилась в профессора-истукана, она сказала бы, что мой первый день оказался no bueno para me [9].

Но хуже всего было то, что если не считать мерзких пересмешников, свободно разгуливавших по всей школе, мне почти удалось убедить себя, что все идет нормально. Ну да, я забыла, что «почти» не считается.

Мое расписание в этом семестре сильно изменилось, поэтому заниматься пришлось с незнакомыми недолетками, среди которых не было ни Дэмьена, ни Близняшек. Афродиту я вообще не видела, и уже начала волноваться, не слопали ли их с Дарием пересмешники. Хотя, скорее всего, они просто остались в постели и наплевали на все занятия. Вот бесстыдники!

Погруженная в эти нехорошие мысли, я заняла свое место на первом уроке литературы. Когда Шекина решила перевести меня в старший класс по вамп-социологии, она не обратила внимание на то, что из-за этого я попадаю на следующую ступень по литературе и исканскому. Вот почему в животе у меня происходила настоящая революция, и я со страхом ждала грозную преподавательницу литры, профессора Пентисилею, которая вот-вот должна были войти в класс и озадачить меня каким-нибудь сложным произведением или еще более ужасным эссе.

Но я напрасно беспокоилась. Профессор Пи, как всегда роскошная и неотразимая, вошла в класс — и оказалась совсем не профессором Пи. В ней не осталось ничего похожего на самую крутую учительницу литературы в мире, которой я так восхищалась с первого дня пребывания в Доме Ночи.

Урок начался с того, что она прошла по рядам и раздала грамматические тесты. Никогда раньше такого не было! Я уставилась на кипу аккуратно распечатанных листочков, которые мне предстояло заполнить. Тесты состояли из кучи заданий, от самых простых, типа простановки пропущенной запятой, до самых нудных, вроде синтаксического разбора сложных предложений (честное слово, не шучу!).

Ладно, я допускаю, что некоторые ребята — пусть даже подавляющее большинство учащихся средних школ! — не увидели бы в этих заданиях ничего странного. Но, я вас умоляю, это была профессор Пи и Дом Ночи! Уроки в Адском Интернате (так люди обычно называют нашу школу) никогда не были скучными. А профессор Пи выделялась даже на фоне здешних нереально крутых и классных учителей.

Она очаровала меня в первые шестьдесят секунд моего первого урока в этой школе, когда заявила, что мы будем проходить «Незабываемую ночь» Уолтера Лорда. Читать книгу о гибели «Титаника» было захватывающе интересно, но если я вам скажу, что профессор Пи жила в Чикаго во время гибели лайнера и помнила кучу потрясающих подробностей не только о пассажирах корабля, но и о жизни людей начала ХХ века, вы согласитесь, что скорее всего это были незабываемые занятия!

Я подняла глаза от скучных тестов и посмотрела на профессора Пентисилею. Неподвижная, словно каменное изваяние, она сидела за своим столом, вперив неподвижный взор в экран компьютера. Сегодня ее учительская харизма сравнялась с педагогическими талантами худших учителей средней школы в Брокен Эрроу типа миссис Фосстер, удостоенной высоких неофициальных званий Худшей Училки Вселенной, Королевы Тестов и Глупейшей Умпа-Лумпа, причем последний титул был закреплен за ней независимо от того, наряжалась она в свое непомерно широкое гавайское платье или нет.

Увы, приходилось признать, что профессор Пи стала учителем-биороботом или истуканом.

Следующим был урок испанского, где меня поджидали сразу два удара под дых. Во-первых, испанский второй ступени оказался для меня безнадежно сложен (честно признаться, испанский первой ступени был для меня тоже совсем нелегок), а во-вторых, профессор Гарми превратилась в истукана. Если раньше она вихрем носилясь по классу и щебетала по-испански, не позволяя нам вставить ни словечка на английском, то теперь наша милая Гарми нервно бегала туда сюда, помогая недолеткам описывать в тетрадях идиотскую картинку, которую она повесила на доску — изображение кучи кошек (простите, gatos), запутавшихся в размотанных нитках (кажется, hilo). Извините, я не очень сильна в испанском.

Вампирская татуировка профессора Гарми в виде сапфировых перьев обычно делала ее похожей на маленькую бойкую птичку, но сегодня наша преподавательница скорее напоминала насмерть перепуганного воробья, беспомощно мечущегося от стола к столу и в любую минуту готового забиться в жалкой птичьем истерике.

Профессор-истукан номер два.

Но честно вам скажу, я бы лучше до последнего звонка просидела в кабинете профессора Гарми, чем идти на урок Вампирской социологии, которую вела — ну да, вы угадали! — профессор Неферет.

С первого дня пребывания в Доме Ночи я всеми силами боролась против того, чтобы меня переводили в старший класс по вамп-социологии. Сначала мне просто не хотелось выделяться. Яне хотела, чтобы на меня показывали пальцем, кик на чокнутую ученицу третьей ступени, которую перевели сразу в старший класс потому что она дико особенная. Просто с души воротит, правда?

Но вскоре я убедилась, что сохранять здесь инкогнито все равно не получится. Мало-помалу я научилась справляться со своими силами, способностями, особенностями и ответственностями (ну и со смущением тоже). Но сколько бы я ни твердила себе, что Вампирская социология это всего лишь очередной урок, такой же, как все остальные, верилось в это с трудом.

И сознание того, что преподавать вамп-социологию будет Неферет, нисколько не придавало мне сил. Войдя в класс, я нашла свободное место на задней парте и поплелась туда, подражая тем вялым ученикам, которые спят на ходу и просыпаются только для того, чтобы, зевая, переползти в следующую аудиторию.

Моя маскировка прекрасно сработала бы, вели бы и Неферет превратилась в профессора-истукана. К сожалению, она осталась собой. Она вся светилась силой и еще чем-то, что кто-нибудь менее осведомленный чем я, мог бы принять за счастье. Но я-то видела, что это злорадство. Неферет была просто-напросто жирной паучихой, празднующей победу над каждой откушенной головой и предвкушающей новую кровавую бойню.

Ремарка в сторону: Дэмьен был бы до расширением и облагораживанием моего словарного запаса.

Помимо сходства Неферет с раскормленной паучихой мне снова бросилось в глаза отсутствие на ее одежде вышитой серебром эмблемы Никс с воздетыми над головой руками. Зато бывшая Верховная жрица с гордостью носила золотую цепь с подвеской в виде крыльев, вырезанную из черного камня.

Я уже в который раз поразилась тому, что никто, казалось бы, не замечает этой перемены, Впрочем, никто не замечал и другого. Неферет излучала темную энергию, которая потрескивала вокруг нее, как воздух перед ударом молнии.

— Сегодня наш урок будет посвящен некоторым способностям, использовать которые могут только взрослые вампиры и, крайне редко особо развитые недолетки. Рабочая тетрадь «Социологии для недолеток» вам сейчас не понадобится, разве что кто-то захочет делать записи в разделе психологии. Итак, откройте свои учебники на странице 426, раздел «Маскировки и затуманивание».

Неферет с легкостью завладела вниманием аудитории. Она непринужденно расхаживала перед классом взад-вперед и выглядела совершенно роскошно в своем длинном черном с золотой нитью платье, казалось, отлитым из металла. Густые рыжие волосы Неферет были туго зачесаны назад, но несколько очаровательных завитков выбились из прически и красиво покачивались по сторонам прекрасного лица. Хорошо поставленный голос псевдо-Верховной жрицы проникал во все уголки класса. И я до смерти ее боялась.

Итак, прочитайте эту главу сами. Следующие пять дней вы будете подробно записывать все свои сны, день за днем, ночь за ночью. Это будет ваше домашнее задание. Зачастую именно в снах раскрываются наши тайные желания и способности. Перед сном непременно прочитайте главу о маскировке и подумайте, что она означает лично для вас. Какие тайны вы скрываете от мира? Куда бы вы пошли, если бы хотели, чтобы вас никто не нашел? Что бы вы сделали, если бы знали, что вас никто не видит?

Неферет помолчала и обвела пристальным взглядом притихших недолеток. Некоторые из них робко ей улыбались. Другие виновато отводили глаза. В любом случае на этом занятии ученики вели себя более эмоционально, чем на всех остальных.

— Бритни, милая, ты не могла бы вслух прочесть первый абзац главы о «Затуманивании» со страницы 432.

Бритни, хорошенькая миниатюрная брюнетка, зашуршала страницами и начала читать:

Затуманивание

Должно быть большинство недолеток уже знают о присущей им с рождения способности скрывать свое присутствие от посторонних, в основном, людей. Эту способность недолетки издавна используют для того, чтобы тайно покинуть территорию школы для проведения своих ритуалов под самым носом у ничего не подозревающих людей. Но вы должны знать, что это лишь малая толика возможностей, доступных взрослым вампирам. Даже те из вас, кто не наделен особыми силами, смогут с легкостью призвать ночь, чтобы скрыть свое присутствие и передвижение от менее развитых opганов чувств обычного человека.

В этом месте Неферет прервала чтение.

— Какова главная мысль этого абзаца? Любой вампир, даже не очень одаренный, может незаметно бродить среди людей, что очень, нам на руку, ибо жалкий людской род обычно проявляет к нашим действиям повышенное внимание.

Я хмуро уставилась в текст. Неужели никто, кроме меня, не замечает, как оскорбительно Неферет говорит о людях?

Внезапно мелодичный голос Неферет раздался над самым моим ухом.

— Зои! Как хорошо, что ты наконец-то присоединилась к классу, соответствующему твоему уровню способностей!

Я медленно посмотрела в ее мерзкие зеленые глаза и пролепетала, стараясь подражать блеющим голосам истуканчиков:

— Спасибо вам, Неферет! Я всегда обожала Вампирскую социологию.

Неферет улыбнулась мне улыбкой твари из старого ужастика «Чужие», где играет Сигурни Уивер, и где отвратные инопланетяне пожирают весь экипаж космического корабля.

— Как приятно! В таком случае, может, ты прочтешь нам вслух следующий параграф?

Радуясь любой возможности не смотреть Неферет в лицо, я опустила глаза в книгу, нашла нужное место и прочла:

Недолетки должны знать, что затуманивание приводит к большому перерасходу энергии. Требуется огромное напряжение для того, чтобы призвать ночь и удержать ее вокруг себя на более-менее продолжительное время. Важно понимать, что затуманивание имеет свои естественные пределы. Запомните следующее:

1. Эта процедура крайне истощает силы и может вызвать сильное переутомление организма.

2. Затуманивание работает только с органическими веществами, вот почему вызывать ночь проще всего полностью обнаженным (без одежды).

3. Даже не пытайтесь затуманивать крупные неорганические предметы, такие как машины, мотоциклы или даже велосипеды.

4. Как и прочие наши способности, затуманившие не дается даром. Некоторые из нас расплачиваются за нее лишь небольшой усталостью и головной болью. Другие могут испытывать более серьезные проблемы со здоровьем.

Дочитав до конца, я подняла глаза на Неферет.

— Достаточно, Зои. А теперь скажи нам, что ты узнала из этого параграфа?

— Черт побери, я узнала много чего интересного! Например, то, что даже если мы с друзьями каким-то чудом получим разрешение на выезд за ворота школы, воспользоваться «хаммером» мы все равно не сумеем.

Но ничего этого я не сказала. Я прикинулась истуканчиком и заявила:

— Что мы не можем прятать машины и дома от людей!

— Или от вампиров, — дополнила Неферет твердым голосом, который постороннему наблюдателю (или истукану) мог бы показаться заботливым учительским тоном. — Никогда не забывай, что взрослые вампиры отлично видят неорганические предметы, затуманенные другими вампирами.

— Я запомню, — пообещала я.

И заполнила.

ГЛАВА 26

Последним уроком перед обедом в расписании стояло фехтование, и это было настоящим счастьем. Честное слово, я нисколько не преувеличиваю! Разумеется, я была бы гораздо счастливее, если бы мы с друзьями смогли очутиться за миллион миль от Дома Ночи, Неферет и Калоны, но поскольку пока это было невозможно (особенно на фоне моего последнего урока вамп-социологии и крайне неприятной лекции о затуманивании), и была ужасно рада, когда Дракон Ланкфорд нашел меня еще недостаточно окрепшей для занятий и позволил просто посидеть на скамейке.

Вообще- то я совсем не чувствовала себя нездоровой, и когда вытащила из сумочки зеркальце, чтобы подкрасить губы блеском (какое счастье, что я его все-таки не потеряла!), то вовсе не нашла, что выгляжу уж как-то особенно плохо. Выходит, у Дракона была какая-то другая причина освободить меня от занятий. Эта странность, а также вчерашний неожиданный визит кошки Дракона в мою комнату, заставили меня внимательней присмотреться к нашему учителю фехтования.

На первый взгляд Дракон представлял собой очередной парадокс, как сказала бы моя бабушка. Во-первых, он был невысок ростом. Во-вторых, он был милым и симпатичным. Честно-честно! При взгляде на Дракона невозможно было себе представить, что он вампир! Он скорее походил на тех спокойных и надежных мужчин, которые могут посидеть с детьми, испечь булочки или подшить юбку дочери на швейной машинке.

В мире, где мужчины-вампиры исполняют роль воинов и защитников, этот симпатичный коротышка совершенно не привлекал к себе внимания. Но все изменялось, когда Дракон брал в руки меч, вернее, шпагу. Тогда он полностью преображался и становился смертельно опасным. Черты его милого лица каменели. Нет, он не становился выше, это было невозможно (и глупо), но в этом не было никакой необходимости. Дракон Ланкфорд с оружием в руках был настолько стремителен, что казалось, будто его шпага скользит и разит самостоятельно, без участия хозяина.

Я наблюдала за тем, как Дракон проводит разминку. На уроке фехтования даже недолетки не казались такими заторможенным истуканчиками, как обычно. Возможно, потому, что занимались физическими упражнениями, а не шевелили мозгами. Поскольку я смотрела очень внимательно, то заметила еще кое-что. Класс выполнял разминку очень слаженно, без привычных шуточек и беззлобных фокусов. Все четко занимались своим делом, что само по себе было очень странно.

Поймите меня правильно. Контролировать целый спортзал подростков, размахивающих острыми шпагами перед носом друг у друга, под силу только необыкновенному педагогу!

Увлекшись, я внимательно следила за группой ребят, которые при обычных обстоятельствах уже давно бы получили строгий выговор от Дракона, а также грозную просьбу не вести себя, как идиоты (в Доме Ночи профессора называют учеников идиотами, когда те ведут себя, как идиоты). Оскорбленные детки не побегут жаловаться родителям, а следовательно, им волей-неволей приходится вести себя умнее. Вдруг Дракон остановился прямо передо мной. Я поморгала и подняла на него глаза.

И тогда он медленно и откровенно подмигнул мне, а потом повернулся ко мне спиной и вышел из класса.

В тот же миг огромный серый мейн-кун по имени Фантом уселся рядом со мной и принялся неспешно вылизывать свои здоровенные лапы.

— Привет, Фантомчик, — улыбнулась я и почесала его под подбородком, чувствуя себя почти счастливой. По крайней мере, с той ужасной ночи, когда пересмешник едва меня не убил, мне еще ни разу не было так легко на душе.

Учитывая, что вся школа превратилась в сплошной кошмар и резервацию зомби, обед показался мне оазисом прежней жизни. Нагрузив свой поднос любимыми спагетти и колой, я присоединилась к Дэмьену и Близняшкам за нашим любимым столиком.

— Ну, что вам удалось разузнать? — прошептала я, уплетая за обе щеки пасту маринара, щедро посыпанную пармезаном.

— Ты выглядишь гораздо лучше, — воскликнул Дэмьен, даже не пытаясь приглушить голос.

— Я и чувствую себя гораздо лучше, — ответила я, посылая ему вопросительный взгляд.

— Кстати, нам нужно срочно подготовиться к словарному тесту, — еще громче объявил Дэмьен, открывая свою неизменную тетрадь и вытаскивая из кармана остро отточенный карандашик.

Близняшки непритворно застонали. Хором. Я перестала пережевывать спагетти и изумленно уставилась на всех троих. Что происходит? Неужели они тоже превратились в истуканчиков?

— Дэмьен, ты настоящая заноза в заднице, — воскликнула Шони.

— Хуже! Он просто гигантская заноза в заднице! Если ты сейчас же не отвяжешься от нас со своими идиотскими словарями, я тебе эти словари… — начала Эрин, но Дэмьен развернул блокнот, и мы все увидели, что написано над списком слов:

Пересм. за каждым окном. У них превосходный слух.

Переглянувшись с Близняшками, я тяжело вздохнула и сказала:

— Ладно, Дэмьен. Твоя взяла. Мы сдаемся. Давай свои слова. Но знай, что я полностью согласна с Близняшками — ты та еще заноза!

— Пускай, — страдальчески кивнул Дэмьен. — Главное, чтобы вы не слили тесты. Итак, начнем со слова «экспансивный». Какие идеи?

— Какая-нибудь фигня из «Звездного пути»? — хмыкнула Шони.

— Нет! Это смертельная болезнь, — догадалась Эрин.

Дэмьен посмотрел на них с неподдельным отвращением и устало покачал головой.

— Нет, невежды, это слово обозначает вот что! — И он написал на странице: Дракон за нас . — Стыдно? Эрин, даю тебе шанс реабилитироваться. Что означает «сладострастный»?

— Оооо, это я знаю! — воскликнула Шони, вырывая у Дэмьена карандаш, который он собирался вручить Эрин. Рядом со словом «сладострастный» она быстро приписала Я ! а ниже накарябала: — + Анастасия.

— Шони! Зачем ты испортила мою тетрадь? Ты же знаешь, как я не люблю небрежную скоропись! — возмутился Дэмьен.

— Переживешь, Милашка Дэмьен, — фыркнула Шони.

— Тем более что мы вообще не поняли, чего ты там не терпишь, — поддакнула Эрин.

— Следующее я знаю! — вызвалась я и, не обращая внимания на слова, торопливо приписала:

Нужно бежать сегодня, но с «хаммером» облом. Не затуманивается!

Пожевав губу, я добавила:

Будьте начеку. Н. знает о том, что мы хотим смыться.

— А вот это словечко мне не по зубам. Дэмьен, не подскажешь?

— С удовольствием, — кивнул Дэмьен и написал:

Надо делать ноги, пока нас не остановили.

— Спасибо, тогда я попробую следующее. Дайте-ка подумать, — я задумчиво грызла карандаш, а все молча смотрели на меня и ждали. Разумеется, думала я не над словом «вездесущий» (тут думай не думай, все равно ничего не придумаешь!).

Нам нужно было выбраться из школы под покровом затуманивания, и чем быстрее, тем лучше. Но Неферет догадалась о наших планах и попытается их сорвать, сегодня на уроке она ясно дала мне это понять.

Скорее всего, она и сейчас подслушивает наш разговор, причем не только при помощи пересмешников. Как только Неферет окажется рядом с Близняшками и Дэмьеном, она тут же влезет им в мозги и высосет оттуда все интересное. Какая я умница, что никому не сказала о предстоящем побеге в бенедиктинское аббатство! Об этом знаем только мы со Стиви Рей, а значит — никто. Поскольку Неферет не может пролезть ко мне в голову, я…

— Есть!

Дамьен и Близняшки уставились на меня, а я победоносно им ухмыльнулась.

— Вспомнила, что значит «вездесущий»! — соврала я. — И мне пришла в голову отличная идея. Я напишу определения слов на листочках и раздам всем вам. Когда выучите свои слова, передайте листочек мне, и я выдам вам следующий, и так мы запомним все слова до единого!

— Совсем спятила, да? — прищурилась Шони.

— Почему? — вступился за меня Дэмьен. — Это прекрасная идея! Отличная организация процесса запоминания!

Я вырвала страницу из тетради, лихорадочно порвала ее на три куска и написала на каждом:

Иди в конюшни.

Потом несколько раз свернула каждый обрывок и вручила друзьям со словами:

— Пока просто повторяйте про себя определения, которые мы уже запомнили. Не подглядывайте в ответы до звонка с шестого урока. Я вас очень прошу, слышите! — выразительно сказала я и по очереди посмотрела в глаза каждому.

— Да ладно, ладно, — проворчала Эрин, засовывая свою бумажку в карман джинсов.

— Как скажешь! Вот еще одна училка на нашу голову, — вздохнула Шони, теребя в руках листок. — Будто мало нам Буквоежки!

— Не подглядывать до звонка! — предупредила я. — А то рассержусь!

— Не будем, — пообещал Дэмьен. — А когда придет время посмотреть в ответы, ты не будешь против, если мы призовем свои стихии, чтобы получше сосредоточиться?

— Конечно! — просияла я, с благодарностью посмотрев на него.

— Кстати о стихиях, — буркнула Шони, хватая исписанный нами листок бумаги. — Листочек я заберу с собой в туалет, и мы с моей стихиен изучим его как следует! — усмехнулась она, a потом без улыбки посмотрела на меня. Я виновато кивнула, поздно сообразив, что мы едва не оставили на столе свидетельство наших «ухищрений» (почти единственное слово из списка, значение которого я точно знала).

— Я с тобой, Близняшка. Вдруг тебе понадобится моя помощь, — вскочила Эрин.

— Так-то оно лучше. Теперь можно не беспокоиться, что Шони спалит всю школу вместе c листочком, — одними губами прошептал Дэмьен.

— Черт, как же я проголодалась! — раздался томный голосок у меня за спиной, и Афродита с полной тарелкой спагетти в руках уселась за наш столик. Выглядела она, как всегда, сногсшибательно, хотя немного странно. Ее роскошные светлые волосы, обычно рассыпанные по плечам, сейчас были собраны в шикарный, но совершенно растрепанный хвост на макушке.

— Эй, ты в порядке? — шепнула я и выразительно повела глазами в сторону окна, давая понять, что нас подслушивают.

Афродита проследила за моим взглядом, спокойно кивнула и уткнулась в свою тарелку.

— В полном порядке! — громко ответила она и еле слышно прибавила: — Просто я не знала, что Дарий настолько шустрый.

И тут я догадалась, почему она такая взъерошенная! Они с Дарием только что телепортировались в столовую. Какая жалость, что Дарий не может таким образом вытащить нас всех из школы! Впрочем, его способности все равно могут нам пригодиться, ведь он может захватить с собой хотя бы одного-двух недолеток…

— Они тут повсюду, — также негромко сказала Афродита, и я отвлеклась от своих мыслей.

— По всему периметру? — шепотом уточнил Дэмьен.

Афродита кивнула и принялась наворачивать спагетти на вилку.

— И не только, — продолжала она, не переставая жевать. — Они по всей школе, и заняты тем, чтобы никого не выпускать без специального разрешения.

— А мы собираемся выйти без такого разрешения, — также тихо произнесла я и посмотрела на Дэмьена. — Слушай, мне нужно поговорить с Афродитой. С глазу на глаз. Без обид, ладно?

В первый миг Дэмьен вздрогнул, будто я его оскорбила, но затем он, видимо, вспомнил, почему я могу откровенничать только с Афродитой, и понимающе кивнул.

— Я понимаю, — пробормотал он. — Ладно, до встречи… — он не закончил фразу и вопросительно посмотрел на меня.

— Только не забудь про листочек со словами ладно? — напутствовала я.

— Ни за что, — улыбнулся Дэмьен.

— Листочек со словами? — переспросила Афродита, когда он ушел.

— Это маскировка. Я написала им, что мы встречаемся после уроков в конюшнях, но не хочу, чтобы они узнали об этом раньше времени. Если они не знают, то и Неферет не знает, верно?

— Возможно. Значит, оттуда стартуем?

— Надеюсь, — еле слышно прошептала я и наплевав на пересмешников, придвинулась поближе к Афродите. Пусть заподозрят, зато не подслушают! — Сразу после занятий приходим с Дарием в конюшни. Дракон и Анастасия на нашей стороне. Надеюсь, мы правильно поняли вчерашний кошачий визит, и Ленобия тоже с нами.

— Думаешь, она поможет нам выбраться из школы через самое слабое место стены, сразу за конюшнями?

— Ага. А теперь я тебе скажу еще кое-что, только поклянись, что никому не расскажешь. Даже Дарию! Клянешься?

— Ладно, ладно, клянусь. Провалиться мне и этом месте, чтоб я облысела…

— Не надо, — попросила я. — Просто скажи, что никому не скажешь.

— Не скажу. Выкладывай.

— Мы не вернемся в туннели. Мы пойдем в монастырь бенедиктинок.

Голубые глаза Афродиты потемнели, она прищурилась и сразу утратила свой привычный легкомысленный вид, став гораздо умнее и даже немного старше.

— Думаешь, это хорошая идея? Я доверяю сестре Мэри Анжеле, а кроме того, у меня очень дурное предчувствие по поводу этих туннелей.

— Вот черт! Лучше бы я этого не слышала.

— Понимаю. Я провела там совсем мало времени, но успела почувствовать в них присутствие тьмы.

— Неферет, — одними губами прошептала Афродита.

— Боюсь, что да, — медленно произнесла я, размышляя. — Мне кажется, присутствие монахинь ее отпугнет. И еще, сестра Мэри Анжела однажды сказала мне, что ее монастырь построен на месте силы. Она уже давно чувствовала эту силу, поэтому ее не слишком удивили мои фокусы со стихиями. Кажется, это место силы находится и гроте Девы Марии. — Не успела я договорить эти слова, как сразу почувствовала небывалый прилив уверенности и поняла, что Никс одобрила мое решение. — Может, мы сумеем как-то воспользоваться этим источником силы, как раньше использовали место около восточной стены? Надеюсь, у меня хоть затуманиваться там получится!

— Грот Девы Марии? Звучит так, будто это где-то в Европе, по крайней мере, не у нас в Талсе, — пробормотала Афродита. — Ладно, рискнем. Тем более что старое место силы у восточной стены все равно засвечено и сильно испорчено, сама знаешь кем. А как насчет Стиви Рей и ее фриков? Не говоря уже о твоих адъютантах?

— Они тоже придут туда. По крайней мере я на это надеюсь. Пересмешники следят за вокзалом. Если Стиви Рей не придумает, как незаметно выбраться из тоннелей, они ее сцапают.

— Вот что я тебе скажу, подруга, — очень серьезно сказала Афродита, твердо глядя мне в лицо. — Только не обижайся. За те два дня, что мы провели в туннелях, я сделала два важных открытия. Во-первых, Стиви Рей исключительно изворотлива. А во-вторых, некоторые ее извороты довольно отвратительны.

— В смысле? — переспросила я.

— Ладно, скажу. Только пообещай, что не будешь орать и постараешься мне поверить.

— Ладно. Обещаю. В чем дело?

— Раз уж речь у нас зашла о твоей деревенской подружке и ее коробке с фокусами, то должна сказать тебе одну вещь. Я выяснила это после того, как мы со Стиви Рей… ну, сама знаешь.

— Запечатлились? — пряча улыбку, уточнила я.

— Это не смешно, юмористка, — скривилась Афродита. — Это паршиво. Но речь не об этом. Помнишь, как ты спрашивала Стиви Рей о том, соединяются ли ее туннели с другими и как далеко тянутся?

Я задумалась, не понимая, к чему она клонит.

— Кажется, да.

Внезапно у меня засосало под ложечкой, а по спине пополз холодок. Я вдруг вспомнила, как странно вела себя Стиви Рей, когда я расспрашивала ее о туннелях и, в особенности, о других красных недолетках.

— Так вот, она тебе соврала.

Честно говоря, я была уже готова к этому ответу, но все равно почувствовала, будто Афродита с размаху ударила меня в живот.

— О чем именно?

— Значит, ты мне веришь?

— Увы, да, — вздохнула я. — Ты ведь Запечатлена с ней, а значит, чувствуешь ее лучше, чем кто ни то ни было. Мы с Хитом это уже проходили.

— Только заруби себе на носу — из-за Стиви Рей я лесбиянкой не стану!

— Да кто об этом говорит? — закатила глаза я. — Сама же знаешь, существуют разные виды Запечатления. Моя связь с Хитом физическая, но ведь мы с ним уже сто лет знакомы! А ты… Тебе ведь Стиви Рей никогда не нравилась, правда?

— Мягко сказано! — скривилась Афродита.

— Ну вот. Вы обе наделены очень сильными психическими способностями. Логично предположить, что ваша связь скорее духовная, чем физическая.

— Звучит обнадеживающе. Ладно, я рада, что ты это понимаешь. Теперь вернемся к делу. Стиви Рей соврала тебе, когда сказала, что ее команда — это единственные красные недолетки в туннелях. На самом деле их больше. Она знает об этот, и она с ними связана.

— Ты в этом уверена?

— Полностью и абсолютно, — хмуро подтвердила Афродита.

— Ладно, сейчас я все равно не могу из-за этого переживать, — вздохнула я. — Но это объясняет, откуда взялась тьма, которую я видела и чувствовала в туннелях. Это та же самая тьма, которая когда-то как тень, следовала за Стиви Рей… Но со всем этим мы разберемся позже, когда выберемся отсюда, — добавила я, чувствуя себя совершенно разбитой и несчастной. Не так-то просто принять, что твои лучшая подруга лгала тебе в лицо и не морщилась!

— Мне не нравится роль сплетницы, но у Стиви Рей секретов больше, чем сумочек у Пэрис Хилтон. К счастью, минусов без плюсов не бывает. Готова спорить на что угодно, что твоя хитрая деревенщина сумеет обвести пересмешников вокруг пальца и вывести из туннелей и своих фриков и твоих бойфрендов в придачу.

— Надеюсь, — буркнула я, сминая в кулаке салфетку.

— Эй, выше нос, — тихонько сказала Афродита. — Не стоит так убиваться из-за Стиви Рей. Да, у нее есть свои тайны, но я тебе точно скажу — она очень тебя любит. И еще я чувствую, что она старается делать правильный выбор, хотя ей приходится очень непросто.

— Я тоже это чувствую. И верю, что у Стиви Рей есть причины хранить секреты. В конце концов, совсем недавно я сама врала своим друзьям и все от них скрывала.

«Ну да, — поспешила напомнить мне услужливая память. — И чем это закончилось? Окончательно запуталась, наломала дров, рассорилась со всеми и едва не погибла ».

— Не темни, Зои. Сдается мне, ты не только из-за Стиви Рей такая подавленная, что хоть сейчас отправляй тебя на кушетку к психоаналитику! — прищурилась Афродита, внимательно всматриваясь в мое лицо. Внезапно ее светлые брови взлетели вверх. — Все ясно! Сложная ситуация на любовном фронте? Вернее — на фронтах, да?

— Ты даже не представляешь, как мне жаль, что ты права! — процедила я.

— Мы с Эриком когда-то были вместе, но ты знаешь, что между нами все кончено. Так что можешь поплакаться мне в кардиган, я пойму.

Я посмотрела на Афродиту и вдруг поняла, что это именно так. Лучшего собеседника и советчика мне не найти.

— Знаешь, я совсем не уверена в том, что хочу быть с ним, — на одном дыхании выпалила я.

Афродита вытаращила глаза, но внешне осталась совершенно спокойна и деловито спросила:

— Он давит на тебя по поводу секса?

— Типа того, — промямлила я. — Но дело не только в этом. — Я наклонилась к ней поближе и понизила голос. — Слушай, Афродита, когда вы были вместе, тобой он тоже помыкал и ревновал к каждому столбу?

Афродита саркастически поджала губы.

— Пытался. Но я не терплю ревнивых идиотов, — она помолчала, а потом серьезно добавила: — И тебе не советую, Зои. Это стыдно.

— Я понимаю и не собираюсь с этим мириться, — вздохнула я. — Кажется, я крепко влипла. Придется как-то со всем этим разбираться.

— Да уж, тебе не позавидуешь, — без тени улыбки ответила Афродита. — Похоже, когда мы выберемся отсюда, разборок у тебя будет выше крыши. Так и будешь скакать из одного дерьма в другое! — Она навертела на вилку очередную порцию спагетти.

— Ладно, разберемся. Сначала нужно выбраться отсюда, а уж со своими идиотскими сердечными драмами я как-нибудь справлюсь, — сказала и, взяв себя в руки. — Скажи Дарию, пусть готовится к худшему сценарию. Он же сам сказал — Калона от нас так просто не отстанет.

— Нет, подруга, — покачала головой Афродита, — Дарий сказал немного по-другому: Калона так просто от тебя не отстанет. Он на тебя запал.

— Я знаю, но надеюсь, с этим уже покончено.

— Слушай, ты успела подумать о первом стихотворении Крамиши? О том, что похож на стихотворный рецепт избавления от нашего крылатого друга?

— Хотела бы я знать, что этот рецепт означает! — вздохнула я, не желая признаваться, что совершенно забыла об этом шедевре Крамиши. Последнее время я была слишком увлечена вторым ее стихотворением и попытками вернуть Старку человечность…

При мысли о Старке у меня похолодело в животе. Что если он нарочно отвлекал меня? Может, он специально явился в мою комнату, чтобы я думала только о нем, позабыв и о пророчестве, и о необходимости бежать из Дома Ночи?

— Ладно, я вижу, ты совсем погрязла в своих проблемах, которые можно описать одним-единственным словом… — Афродита помолчала и с улыбкой посмотрела на меня.

— Мальчишки, — хором выпалили мы.

Она улыбнулась, а я нервно хихикнула.

— Будем надеяться, что когда-нибудь весь этот кошмар останется позади, и ты будешь переживать только из-за сердечных дел и делишек, — Афродита помедлила и добавила: — Надеюсь, ты уже выбросила из головы Старка?

Я пожала плечами и сунула в рот полную вилку спагетти.

— Слушай, я тут осторожно порасспрашивала, И вот что тебе скажу — этот парень опасен. Точка. Просто забудь о нем, и все.

Я прожевала, проглотила, и снова принялась жевать, да так что челюсти заболели.

Афродита не сводила с меня пристального взгляда.

— Может, это стихотворение вообще не о нем, — сказала она.

— Понимаю.

— Правда? Слушай, для нас сейчас главное — выбраться отсюда и избавиться от Каноны или, но крайней мере, убрать его отсюда. Так что думай об этом. Грузиться по поводу Старка, Хита, Эрика и Стиви Рей будешь потом.

— Я понимаю, — закивала я. — Конечно, я подумаю об этом потом.

— Вот и умница. Знаешь, я помню, какой ты была в ту ночь, когда Старк умер. Он тебе понравился. Но постарайся не забывать, что Старк, который шляется по Дому Ночи с луком за спиной и цинично использует девчонок, насилуя их и трахая им мозги, — это совсем не тот парень который умер у тебя на руках. Уже не тот.

— А что если тот? Что если ему нужно Превратиться, как Стиви Рей?

— Вот что я тебе скажу, Зои. Может, ты и права, но я не дам ни капли своей человечности для его спасения. Лучше Эрик, чем Старк. Ты меня слышишь?

— Слышу, — жалобно пискнула я. — Ладно, ты опять права. Я выброшу из головы мальчишек и буду думать только о том, как выбраться отсюда и прогнать Калону.

— Ты растешь на глазах! А мальчишки никуда не денутся. Разберешься с ними, когда время будет.

— Точно.

— И с лучшей подругой тоже.

— Хорошо.

— Хорошо! — улыбнулась Афродита.

Мы снова принялись за еду. Я честно собиралась последовать совету Афродиты. Мне действительно нужно было на время забыть о своих личных проблемах.

Я разберусь с ними потом. Позже. Когда будет время.

Вы уже догадались, что жизнь в очередной раз посмеялась над моими планами?

ГЛАВА 27

Признаться, от урока драматического искусства я не ждала никаких сюрпризов. Эрика, наверное, заменят каким-нибудь очередным истуканом, только и всего.

Я заняла место позади Бекки и ощутила легкий приступ дежавю — казалось, вот-вот в класс придет взбешенный Эрик и вызовет меня, что бы соблазнить и унизить перед всем классом.

— Ой, девочки! Я этого не переживу. Он на меня не посмотрел. А ведь я та-аааааак старалась!

Горестный вопль Бекки отвлек меня от неприятных мыслей об Эрике. Бекка с придыханием рассказывала что-то обступившим ее девчонкам, из которых я знала лишь Каси с пятой ступени. Я запомнила ее, потому что когда-то она заняла двадцать пятое место в Международном вампирском конкурсе чтецов шекспировских монологов, на котором победил Эрик, а ребята-чтецы всегда тесно общались между собой.

Но сегодня Каси была совершенно не похожа на шекспировскую героиню. Она вела себя как круглая идиотка и через слово противно хихикала.

— На меня он тоже не посмотрел. Но клянусь, с тех пор, как он меня укусил, я просто умираю от желания снова пососаться и пообжиматься с ним! — неприятно кривляясь, промурлыкали Каси и хихикнула, прикрыв рот ладошкой.

— О ком базар? — поинтересовалась я, хотя уже догадалась, кого они обсуждают.

— О Старке, конечно же! Он ведь самый крутой парень во всем Доме Ночи. Ну, не считая Калону, разумеется, — ответила Бекка.

— Они оба просто АП!

— АП?

— Адски прекрасны! — улыбнулась Бекка.

Позже я сто раз ругала себя за то, что не заткнулась. Ежу понятно, что не было никакого смысла пытаться что-то доказать оболваненным истуканчикам, но я все равно не смогла удержать язык за зубами. Всегда неприятно сознаваться в собственной глупости, но еще неприятнее то, что в охватившем меня бешенстве далеко не последнюю роль сыграла совершенно неуместная ревность.

— Прости пожалуйста, Бекка, — с едким сарказмом начала я. — Но разве этот — как его? — самый крутой парень Дома Ночи не пытался вчера изнасиловать тебя и насильно выпить твою кровь? Кажется, мы с Дарием подошли как раз в разгар этой неприятной сцены. И знаешь, что самое интересное? Ты почему-то скулила и ревела в три ручья!

Ошеломленная Бекка уставилась на меня, открывая и закрывая рот, как рыба.

— Ты просто ревнуешь! — припечатала Каси, вовсе не выглядевшая ошеломленной и растерянной. Напротив, она была собранна и холодна, как настоящая стерва. — Бедняжка Зои! Эрик сбежал. Лорен мертв. Прошли те времена, когда ты водила на коротком поводке двух самых крутых парней Дома Ночи!

Кровь прилила к моим щекам. Неужели Неферет рассказала всей школе обо мне и Лорене? Пока я растерянно щелкала челюстью, к Бекке вернулся дар речи.

— Вот именно! Ты у нас, конечно, суперзвезда и повелительница стихий, но это вовсе не значит, что ты можешь заполучить любого нашего парня! — Бекка посмотрела на меня с той же злобой, с которой прошлой ночью глядела на Дэмьена и Близняшек, пытавшихся ее утешить. — Знаешь, некоторым из нас порой тоже выпадает шанс. Не всегда все на свете достается большим и сильным.

Мне ужасно захотелось вцепиться ей в волосы и заорать, но я сдержалась.

— Бекка, ты говоришь глупости. Прошлой ночью, когда мы с Дарием наткнулись на вас со Старком, он силой заставил тебя дать ему свою кровь, а потом едва не изнасиловал.

Последние слова дались мне с большим трудом. Мне было противно говорить об этом. Мне даже думать об этом было противно!

— А по-моему, все было совсем не так, — нисколько не смутившись, ответила Бекка. — Мне очень нравилось, когда он меня сосал, и уверена, что остальное понравилось бы еще больше. Вы влезли не в свое дело и все испортили!

— Тебе так кажется, потому что Старк трахнул твои мозги! — потеряв терпение, крикнула я.

Бекка и Каси захохотали, и полкласса обернулось в нашу сторону.

— Скажи еще, что и Калона проделал то же самое, и поэтому мы считаем его самым прекрасным мужчиной на земле! — хихикнула Каси.

— А разве вам не кажется, что в Доме Ночи все изменилось после того, как Калона выскочил из-под земли? — спросила я.

— Конечно, изменилось, и что в этом странного? Ведь к нам явился супруг самой Никс! Разумеется, все здесь стало по-другому.

— И почему тебя удивляет, что он родился из земли? Земля одна из стихий Никс! — напомнила Бекка, переглянувшись с Каси.

Я уже открыла рот, чтобы сказать им, что Калона вырвался из земли, а вовсе не родился из нее, но тут дверь распахнулась, и в класс вошел сам Калона.

Дружный вздох восхищения вырвался из груди всех девочек класса (кроме меня, разумеется). Впрочем, мне тоже очень хотелось вздохнуть, но я крепко стиснула зубы, чтобы сдержаться.

Что поделать, если Калона был божественно прекрасен? Сегодня на нем были широкие черные брюки и рубашка с коротким рукавом на кнопках — незаправленная, незастегнутая, полностью открывавшая великолепный бронзовый торс с восхитительно развитыми мышцами. На спине рубашка была разрезана, так что сказочные черные крылья падшего ангела были высвобождены и аккуратно лежали у него за плечами. Длинные черные волосы Калоны, буйными прядями ниспадавшие ему на плечи, делали его похожим на древнего бога в наряде современного мужчины.

Интересно было бы спросить у Бекки и Каси, сколько лет они дали бы Калоне. Лично мне он снова показался не старше девятнадцати, в полном расцвете молодости и красоты, не испорченной следами пугающей и загадочной древности.

«Нет, Зои! Так нельзя. Еще немного, и ты станешь такой же пустоголовой дурой, как Бекка, Каси и все остальные. Не поддавайся. Думай! Перед тобой враг!»

Заставив себя преодолеть гипнотическое очарование красоты Калоны, я потрясла головой и поняла, что он уже давно о чем-то говорит классу.

— Итак, я попробую вести занятия в вашем классе, но пообещайте быть ко мне снисходительными. Я слышал, что вы очень сурово обходитесь со своими учителями, и они у вас не задерживаются.

Класс ответил ему радостным смехом. Тогда я подняла руку. На миг янтарные глаза Калоны расширились от изумления, но он улыбнулся и ласково сказал:

— Как приятно, что первый вопрос мне задаст самая одаренная и необычная из всех недолеток! Слушаю тебя, Зои.

— Если я правильно поняла, нашим учителем теперь будете вы? Означает ли это, что Эрик Найт покинул школу на длительное время?

Признаться, мне вовсе не хотелось задавать ему этот вопрос, но какое-то шестое чувство заставило меня поднять руку, открыть рог произнести то, что я произнесла. Я понимала, насколько опасно было досаждать Калоне напоминанием о бегстве Эрика Найта, но я надеялась, что наш крылатый учитель удержится от вспышки ярости. Честное слово, я и сама не понимала, зачем дразню и без того непредсказуемого и вспыльчивого бессмертного!

Казалось, мой вопрос нисколько не рассердил Калону.

— Я уверен, что Эрик Найт вернется в Дом Ночи гораздо быстрее, чем думают некоторые. К моему глубочайшему сожалению, он может оказаться в таком плачевном состоянии, что вряд ли сможет вновь исполнять обязанности профессора или какие-либо другие обязанности.

Калона улыбнулся мне такой теплой и многозначительной улыбкой, что я почувствовала обращенные на меня со всех сторон ревнивые взгляды девчонок. Холодок страха пробежал у меня между лопаток, и я в который раз поразилась тому, насколько Калоне удалось оболванить класс. Как будто никто, кроме меня, не слышал того, что он только что сказал!

Да ведь речь Калоны была сплошной угрозой, а его слова о скором возвращении Эрика прозвучали так, будто он собирался привезти его сюда в черном мешке для трупов! Но девочки слышали лишь звуки его прекрасного голоса и думали только о том, что ослепительный Калона осчастливил меня своим божественным вниманием!

— А теперь, милая Зои, вернее, моя А-я , я хочу оказать тебе великую честь выбрать пьесу, над которой мы будем работать. Будь осторожна, моя драгоценная! Помни, что весь класс должен будет подчиниться твоему выбору. Сразу предупреждаю, что я намерен исполнить главную роль в пьесе, которую ты нам предложишь.

С этими словами Калона направился через весь класс ко мне. Я сидела на второй парте сразу за Беккой, поэтому увидела, как она затрепетала при приближении Калоны.

— Возможно, и для тебя найдется роль в нашем маленьком спектакле, — заметил он.

С бешено колотящимся сердцем я уставилась на Калону. Мне было тяжело находиться так близко к нему. Это слишком напоминало мои сны, в которых он обнимал меня, прижимал к себе…

Я чувствовала, как струйки ледяного холода расползаются от его обнаженной груди… обвиваются вокруг меня… манят под покров мягких мерных крыльев…

«Он собирается причинить зло Эрику!»

Я ухватилась за эту мысль, как утопающий хватается за соломинку, и холод отступил. Что бы ни происходило между мной и Эриком, я вовсе не буду счастлива, если с ним случиться что-то плохое!

— Кажется, я знаю одну подходящую пьесу, — выпалила я, гордясь тем, что голос мой прозвучал твердо и спокойно.

Калона улыбнулся мне счастливой чувственной улыбкой.

— Неужели? Я заинтригован! Что же ты выбрала?

— «Медею»! — без колебания ответила я. — Древнегреческую, трагедию о тех временах, когда боги порой опускались на землю. И о том, до чего доводит непомерно развитый хюбрис.

— Хюбрис? Безумная одержимость маленького человека, его дерзкая попытка сравниться с бессмертными богами? — Бархатистый голос Калоны был по-прежнему соблазнителен, но в его янтарных глазах начал разгораться непритворный гнев. — Но хюбрис одолевает лишь смертных, боги не могут быть одержимы!

— Значит, вам не понравился мой выбор? — спросила я, с наигранной наивностью хлопая ресницами.

— Напротив! Уверен, наша постановка будет весьма и весьма забавной. Возможно, я даже доверю тебе роль Медеи. — Калона отвернулся от меня и щедро одарил класс сиянием своей улыбки. — Прочитайте пьесу. Завтра начнем работать над постановкой. А теперь отдыхайте, дети мои. Завтра я с нетерпением буду ждать вас всех — каждого из вас!

Он повернулся и резко, не прощаясь, вышел из класса.

Казалось, тишина будет длиться вечно. Наконец, я не выдержала и громко сказала:

— Сейчас я поищу в шкафу тексты «Медеи» и раздам классу.

Встав из- за парты, я прошла в самую дальнюю часть класса и принялась рыться в шкафах. Но даже звук открываемых и закрываемых шкафчиков, шорох книжных страниц и шелест распечатанных листов не мог заглушить поднявшегося в классе шепота.

«Почему он замечает только ее?»

«Это нечестно!»

«Если такова воля Никс, то мне не нравится такая воля!»

«Вот именно! Если ты не Зои Редберд, то ты грязь под ногами, да? Даже у Богини есть свои любимчики!»

«Никс дает ей любого парня, какого она пожелает. Нам вообще ничего не остается!»

Постепенно распаляясь, девчонки перешептывались все громче и громче. Самое смешное, что парни тоже подключились к разговору. Похоже, я стала козлом отпущения за грехи Калоны, влюбившего в себя всех девчонок Дома Ночи.

Хорошо промытые мозги не позволяли парням направить свой гнев на самого Калону, поэтому я оказалась удобным объектом для выпуска пара и бессильной ревности.

Но сильнее всего расстроило и напугало меня не это. Из злобных перешептываний класса выходило, что Калона методично и планомерно вытравляет из сердец недолеток любовь к Никс и не гнушается использовать меня в качестве оружия массового поражения.

Найдя на одной из полок коробку с распечатками «Медеи», я отнесла ее к парте Бекки и с шумом бросила перед ее носом. Когда Бекка злобно уставилась на меня, я просто сказала:

— Вот. Раздай классу!

А потом повернулась и вышла. Как Калона.

Выйдя из корпуса, я сбежала с дорожки, отошла в тень и привалилась спиной к обледеневшей стене, сложенной из камня и кирпича.

Меня всю трясло. Всего за несколько минут Калоне удалось без малейшего усилия настроить против меня целый класс. И никому нет дела до того, что я единственная не исхожу слюной при появлений крылатого демона и не молюсь на него, как на прекраснейшего из прекрасных! Да что там, им нет дела даже до того, что я Калону раздражаю! Они видят лишь его магнетическую красоту и то, что он обращает на меня особое внимание и выделяет из толпы. И ненавидят меня за это. Да пусть бы ненавидели меня , это еще полбеды! Страшнее то, что вместе со мной они начинают ненавидеть Никс.

— Я должна выгнать его отсюда, — вслух, как клятву, произнесла я. — Чего бы мне это ни стоило, но я вышвырну Калону из Дома Ночи!

Медленно, еле переставляя ноги, я поплелась в конюшни. Я не торопилась не только потому, что Калона закончил урок, не успев его начать, и у меня была куча времени до начала шестой пары. Если честно, я просто боялась поскользнуться на льду и шлепнуться. Я такая везучая, что непременно сломаю себе что-нибудь, а вызывать стихии в гипсе будет затруднительно даже для меня.

Чья- то заботливая рука посыпала дорожки песком и солью, но поскольку ледяной дождь не прекращался ни на минуту, толку от такой предупредительности было немного. Все новые и новые потоки дождя обрушивались с небес на землю и, застывая, превращали парк в подобие гигантского торта, политого сверкающей сахарной глазурью. Преображенный непогодой мир был прекрасен зловещей, сказочной красотой.

Спотыкаясь и поскальзываясь на каждом шагу, я с трудом преодолела несколько метров, отделявших конюшни от главного корпуса Дома Ночи, сделав по дороге еще одно неутешительное открытие. Мы просто не сможем сбежать из Дома Ночи, не говоря уже о том, чтобы на своих двоих проделать путь до аббатства бенедиктинок, расположенного на углу улицы Льюис и Двадцать первой.

Мне захотелось сесть в холодное мокрое месиво и разрыдаться. Как же мы отсюда вырвемся? Нам нужна машина, но ее нельзя затуманить! Получается, бежать придется пешком, но при такой погоде это тоже невозможно, поскольку вce дороги Талсы покрыты льдом и погружены в темноту.

Я была уже возле самого входа в крытый манеж, когда услышала насмешливое «к-рррра», раздавшееся с ветвей огромного дуба, росшего прямо напротив здания.

В первую секунду мне захотелось со всей возможной скоростью броситься к крыльцу и закрыть за собой дверь. К счастью, гнев не позволил мне пуститься в позорное бегство. Я остановилась, сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и заставила себя не обращать внимания на жуткие человеческие глаза пересмешника, уставившиеся прямо на меня.

— Огонь, приди ко мне! — прошептала я, направляя свои мысли на юг. В тот же миг моей щеки коснулся жар, а воздух вокруг замер в ожидании. Развернувшись, я посмотрела на обледеневшие ветви величавого дуба.

Но вместо пересмешника я увидела в густых ветвях ужасный призрачный образ Неферет. Она излучала тьму и злобу. Ветра не было, но длинные волосы развевались вокруг ее головы, словно каждая их прядь жила своей собственной жизнью. Глаза Неферет горели отвратительным красным огнем, скорее ржавым, чем алым; ее тело казалось полупрозрачным, а кожа светилась потусторонним светом.

Борясь с подступающим ужасом, я сосредоточилась на ее призрачном теле и сказала себе: если она просвечивает, значит, не настоящая!

— У вас что, нет дел поважнее, чем шпионить за мной? — спросила я, радуясь, что мой голос не дрожит. Мне даже удалось вскинуть голову и смело посмотреть на нее.

«Мы с тобой еще не закончили»

Губы Неферет не двигались, но ее слова призрачным эхом прозвучали у меня в голове.

Тогда я пустила в ход одну из самых злобных Афродитиных усмешек.

— Ладно, возможно, вам больше действительно нечем заняться. Но у меня куча дел, и нет никакого желания тратить свое драгоценное время на вас.

«Вынуждена повториться: я научу тебя уважать старших!»

А потом она начала улыбаться. Ее широкие красивые губы расползлись в стороны, стали растягиваться, тянуться, пока не лопнули с жутким хлюпающим звуком, и тогда из разинутой пасти хлынули пауки. В считанные секунды образ Неферет распался на сотни мелких кишащих многоножек.

Задыхаясь от ужаса, я втянула в себя воздух, приготовившись оглушительно завизжать и ринуться прочь, но тут над головой у меня послышался шорох крыльев, и огромный пересмешник уселся на ветку дерева. Я заморгала, ожидая, что он сейчас тоже начнет кишеть пауками, но мерзкие создания вдруг поблекли и растворились в сумраке ночи. Мы остались втроем — я, пересмешник и мой ужас.

— 3-зззззои, — прошипел пересмешник. Скорее всего, это был один из низших тварей в иерархии, поэтому он не мог говорить так же хорошо, как Рефаим. — Ты пах-хххххнешь летом.

Он разинул черный клюв, и я увидела длинный раздвоенный язык, который жадно дрожал, как будто слизывал из воздуха мой запах.

Ладно. С меня хватит. Неферет напугала меня до полусмерти. А теперь еще и этот… этот птичий засранец пытается меня запугать? Ну нет, это уже слишком!

— Вот что, гадина. Меня уже тошнит от ваших штучек и от того, как вы, ваш папаша и Неферет пытаетесь прибрать тут все к своим загребущим ручонкам!

— Отец с-сссссказал: «Найди 3-ззззззззззои», и я наш-шшшшшел 3-ззззззои. Отец с-сссссссссссказал: «с-ссссследи за 3-зззззззззои». И я с-сссссссссслежу за 3-зззззззззои.

— На-ка, выкуси! Фиг тебе. Если мне понадобится папочка, чтобы следить за мной и контролировать каждый мой шаг, я позвоню злотчиму. А тебе, твоему папашке, братцам и маме-Неферет я могу сказать только одно: идите в задницу!

Я вскинула руки и швырнула в него огнем. Пересмешник с визгом сорвался с места и, оглушительно хлопая крыльями, стремительно умчался прочь, оставив после себя лишь тишину и запал паленых перьев.

— Вообще-то не очень разумно открыто враждовать с ними, — раздался голос за моей спиной. Они жутко назойливые. Если погладить их против перышек, с ними потом фиг два уживешься.

Я обернулась и увидела, стоявшего на крыльце манежа Старка.

ГЛАВА 28

— Вот в этом и заключается разница между нами, Старк. Ты хочешь с ними ужиться, а я — нет. Так что плевать я на них хотела, — сказала я, чувствуя, как остатки только что пережитого мною страха превращаются в слепое бешенство. — И знаешь что? С этого момента я больше знать тебя не желаю! Ты это видел?

— Что? Пересмешника?

— Нет! Мерзких пауков.

Старк растерянно заморгал.

— Там, на дереве, были пауки? Настоящие?

Я испустила долгий тяжелый вздох.

— Похоже, я уже сама не понимаю, что тут настоящее, а что нет.

Он перевел взгляд на мои руки, и я сейчас заметила, что они не только дрожат, но все еще светятся жаром огня. Глубоко вздохнув, я справилась с дрожью и уже более спокойно сказала:

— Спасибо тебе Огонь. Отпускаю тебя на свободу. Хотя, нет, постой! Сначала ты не мог бы чуть-чуть растопить этот лед?

Я показала светящимися руками на участок обледеневшей дорожки, отделявший меня от крыльца. В тот же миг кончики моих пальцев превратились в игрушечный огнемет, и веселое пламя лизнуло толстый слой льда, превратив его в холодную мокрую слякоть. Ладно, все лучше, чем гололедица!

— Спасибо, Огонь! — крикнула я, и руки мои сразу перестали светиться, а теплый воздух устремился обратно на юг.

Шлепая по хлюпающему холодному месиву, я добралась до Старка.

— Ну, что уставился? — грубо спросила я, заметив, что он не сводите меня глаз. — Я устала балансировать на льду, не хочу грохнуться и сломать себе позвоночник!

— Знаешь, ты и правда крутая, — Старк улыбнулся мне насмешливой улыбкой Плохого Мальчика, и не успела я глазом моргнуть, как он вдруг обнял меня и поцеловал.

Это не был жадный, грубый поцелуй, каким совсем недавно напугал меня Эрик. Поцелуй Старка был больше похож на робкий вопросительный знак, на который я ответила уверенным восклицательным.

Понимаю, что должна была взбеситься. Надо было оттолкнуть его, а не целовать (да еще с таким пылом!). Хотелось бы верить, что моя недостойная (грубо говоря — похотливая) реакция объяснялась стрессом и недавно пережитым страхом, от которого мне хотелось поскорее избавиться, а объятия Старка показались самым близким и доступным избавлением. Короче, я не несу полную ответственность за то, что целовалась со Старком прямо на ступенях манежа.

Но на самом деле это все неправда. Я целовалась со Старком не из-за стресса или страха, не из чувства благодарности и не в поисках спасения. Я целовалась с ним потому, что хотела целоваться. Он мне нравился. Очень нравился. Да, я все еще не знала, что мне с ним делать. Не знала, какое место он займет в моей жизни, особенно если учесть, что я стыдилась обнародовать свои чувства к нему. Страшно было даже подумать о том, как взбесятся мои друзья, когда узнают! Не говоря уже обо всех школьных девчонках-истуканчиках, которые…

Мысль о девчонках, которых Старк кусал — и не только кусал! — произвела эффект ледяного душа. Я мгновенно пришла в себя и положила конец поцелую. Потом с такой силой отпихнула Старка, что он отлетел от двери.

Вихрем влетев в манеж, я виновато огляделась но сторонам и с огромным облегчением поняла, что кроме нас двоих там больше никого нет.

На краю манежа была небольшая пристройка, типа каптерки. Там хранились луки, стрелы, мишени и прочее спортивное снаряжение. Мы со Старком влетели в эту пристройку, и я, захлопнув дверь, отпрянула от него на несколько шагов. Когда ничего не подозревающий Старк многозначительно посмотрел на меня и, улыбнувшись своей особенной сексуальной улыбкой, сделал шаг ко мне навстречу, я выставила вперед руку.

— Нет. Стой, где стоишь, а я останусь тут. Нам нужно поговорить, и лучше сделать это на стоянии.

— Потому, что ты теряешь голову рядом со мной?

— Что ты себе вообразил? Ничего я не теряю и голова всегда при мне! Просто я не девочка-истуканчик, понял?

— Чего?

— Так я называю девчонок, которых ты кусаешь, а потом промываешь им мозги, так что они хором распевают: «Ах, этот милашка Старк! Он такой классный! Ой, держите меня семеро! ». Меня это бесит, понял? Кстати, если ты когда-нибудь попытаешься проделать этот трюк со мной, я призову все пять стихий и так намылю тебе загривок, что мало не покажется. Я серьезно говорю, Старк.

— Я никогда ничего такого с тобой не сделаю, хотя был бы не прочь попробовать тебя на вкус. Честное слово! — Голос его снова стал сексуальным, и он сделал ко мне маленький шажок.

— Нет! Я тебя очень прошу не приближаться.

— Ладно, ладно, как скажешь. Чего ты из трусов выпрыгиваешь?

Я нахмурилась.

— Вот, что, Старк. Ни из каких трусов я не выпрыгиваю. Но неужели ты не замечаешь, что кругом творится? Дом Ночи полностью попал под власть Калоны. Неферет превратилась в нечто похлеще любого демона. Мне и моим друзьям угрожает опасность. У меня голова идет кругом от всего этого, поэтому я просто не могу сеье позволить себе запасть на парня, который нападает девчонок и промывает им мозги!

— Значит, ты на меня запала?

— Да, черт возьми! Послушай, Старк, я не хочу тебе врать. У меня есть парень-вампир и еще один парень — человек, с которым я Запечатлена. Как сказала бы бабушка, моя бальная карточка уже заполнена, мест нет.

— Твоего парня-вампира я беру на себя, — заявил Старк, машинально потянувшись к висевшему у него за спиной луку.

— Черт, нет! Ты не возьмешь его на себя! — теряя терпение, заорала я. — Выброси эту мысль из головы раз и навсегда! Лук — это не ответ на все вопросы, Старк. Это твое последнее средство, и ты не должен использовать его против человека или вампира. Раньше ты об этом знал.

Его лицо окаменело.

— Ты знаешь, что со мной произошло. Я не собираюсь извиняться за то, что стало моей второй натурой.

— Твоей натурой? О чем ты говоришь, Старк? Угрожать убийством — это твоя натура? Или быть бабником и насильником?

— Я — это я! — крикнул Старк и ударил себя кулаком в грудь. — Теперь я такой .

— Выслушай меня внимательно, Старк, потому что я не буду повторять дважды. Пойми ты, наконец! У всех нас есть дурные стороны, и каждый из нас сам выбирает — потакать им или бороться с ними!

— Это не то же самое…

— Заткнись и выслушай меня! — Гнев душил меня, я просто не могла с собой совладать. — Каждый из нас особенный, и для каждого его жизнь — «это не то же самое»! Некоторым приходится бороться лишь со своим желанием проспать первые уроки и не вытаскивать задницу из теплой постели по звонку будильника. Мы с тобой можем им только позавидовать. Перед другими стоят вопросы посложнее — например, ложиться ли в клинику реабилитации и попытаться избавиться от наркозависимости или махнуть рукой и продолжать травить себя. Твоя борьба еще труднее — тебе предстоит сражаться за свою человечность, победить тьму и не превратиться в чудовище. Но у тебя все равно ocтается выбор. И сделать его можешь только ты.

Некоторое время мы просто стояли и смотрели друг на друга. Я не знала, что еще сказать. Я не могла сделать выбор за Старка, и еще вдруг поняла, что не должна больше встречаться с ним тайком. Если он не хочет стать парнем, которым я смогу гордиться перед друзьями, то совершенно неважно, каким чудесным он может быть наедине со мной. И он должен это знать.

— То, что случилось сегодня ночью, больше не повторится. Я так не хочу.

Мой гнев улегся, и голос прозвучал спокойно и грустно.

— Как ты можешь такое говорить, когда только что призналась, что любишь меня?

— В этом все и дело, Старк. Я не смогу быть с тобой, если мне придется скрывать от всех, что мы вместе.

— Это все из-за твоего парня-вампира?

— Это все из-за тебя. Да, с Эриком я тоже должна считаться. Я дорожу им и не хочу причинить ему боль, но было бы глупо остаться с ним и тосковать о тебе или о ком-то еще, например, о моем человеческом парне. Короче, я останусь с тем, кого люблю. И не Эрик мешает мне быть с тобой.

— А я тебе правда небезразличен?

— Правда. Но честное слово, я не буду твоей девушкой, если мне придется стыдиться тебя перед друзьями. Нельзя быть хорошим со мной и плохим со всеми вокруг. Ты такой, каким бываешь большую часть времени. Я вижу, что в тебе и сейчас остается что-то хорошее, но рано или поздно тьма проглотит последние остатки твоей человечности, а я не хочу, чтобы это все происходило на моих глазах.

Он отвел глаза в сторону.

— Я знал, что ты так чувствуешь, но не думал, что мне будет так больно это услышать. Не знаю, смогу ли я сделать правильный выбор. Когда я рядом с тобой, мне кажется, что смогу. Ты такая сильная, такая хорошая.

Я тяжело вздохнула.

— Не такая уж я хорошая. Если бы ты только знал, сколько раз я бывала неправа и сколько ошибок наделала! Самое печальное, что я и сейчас их делаю. Постоянно. А прошлой ночью это ты был сильным, а вовсе не я.

Он снова заглянул мне в глаза.

— Ты хорошая. Я это чувствую. Ты хорошая внутри, в сердце, а это самое главное.

— Надеюсь. Вернее, стараюсь быть такой

— Тогда окажи мне одну услугу, пожалуйста, — выдохнул Старк и, прежде чем я успела его остановить, преодолел несколько разделявших нас шагов. — Ты еще не завершила свое Превращение, но даже Сыны Эреба называют тебя жрицей. — Неожиданно Старк упал передо мной на одно колено и, глядя мне в лицо, прижал к груди сжатый кулак.

— Ч-что ты делаешь?

— Присягаю тебе. На протяжении столетий воители делали так — вверяли себя, свое сердце, тело и душу своей Верховной жрице, давая клятву защищать ее до последней капли крови. Я еще недолетка, но думаю, меня тоже можно считать воителем.

— Я тоже еще недолетка, так что мы с тобой равны. — Голос мой задрожал, и я часто-часто хлопала ресницами, смаргивая слезы.

— Принимаешь мою клятву, госпожа моя?

— Старк, ты хоть понимаешь, что делаешь?

Я знала, что такое клятва воителя. Давая такой обет, воин порой до конца своих дней служил Верховной жрице, потому что разорвать такую клятву зачастую еще сложнее, чем Запечатление.

— Да. Я сделал выбор. Правильный выбор. Я выбрал добро, а не зло, свет, а не тьму. Я выбрал человечность. Ты принимаешь мою клятву, госпожа? — повторил он.

— Да, Старк. Принимаю. Именем Никс я призываю тебя на службу Богине и мне, ибо, служа мне, ты служишь ей.

Воздух вокруг нас замерцал, а затем ниоткуда возникла ослепительная вспышка света. С громким криком Старк рухнул к моим ногам и затих. Я бросилась на колени рядом с ним, схватила за плечи и попыталась перевернуть, чтобы понять, что случилось.

— Старк! Что с тобой? Ты…

С громким радостным воплем он поднял голову и посмотрел на меня. По его щекам лились слезы, но он не утирал их, а только улыбался от счастья. Я заморгала, не сразу сообразив, что вижу перед собой.

Контур полумесяца на лбу Старка полностью заполнился цветом, и с двух сторон от него появились изображения двух стрел, сплошь покрытых странными знаками и символами. На его бледной коже ослепительно сияла алая татуировка.

— Старк! — я протянула руку и бережно коснулась его Метки взрослого вампира — второго красного вампира в истории. — Какая красота!

— Я Превратился, да?

Я закивала и расплакалась, не стыдясь своих слез. А потом снова очутилась в его объятиях, и мы целовались, и наши слезы смешивались, и мы смеялись, плакали и обнимали друг друга.

Громкий звонок, провозгласивший окончание пятой пары, заставил нас отскочить друг от друга. Старк помог мне подняться и, улыбаясь, вытер слезы с моих щек. Реальность прорвала хрупкий кокон моего счастья, и я вспомнила обо всем, что должно следовать за Превращением.

— Старк, когда недолетка Превращается в вампира, он должен пройти особый ритуал.

— Что за ритуал?

— О нем знают только вампиры, — я задумалась, и вдруг меня осенило. — Иди к Дракону Ланкфорду, он тебе все объяснит!

— Это учитель фехтования?

— Да. Он на нашей стороне. Скажи, что я тебя послала. Скажи, что ты воин на моей службе. Он знает, что делать.

— Ладно, я пошел.

— Но постарайся, чтобы никто не видел, что ты Превратился. — Я сама не знала, почему это показалось мне таким важным, но внутренним голос подсказал, что это Превращение нужно держать в тайне. Оглядевшись по сторонам, я нашла бейсболку и натянула ее на голову Старка. Потом сняла с вешалки полотенце и намотала его ему на шею. — Опусти козырек пониже, — попросила я. — Не волнуйся, твой вид никому не покажется странным. Сейчас дождь, снег и все такое. Беги скорее!

— А ты? — спросил Старк.

— Мне надо отсюда выбраться. Дракон и его жена на нашей стороне, и мне кажется, что Ленобия тоже. Так что беги и поскорее возвращайся!

— Зои, ты меня не жди. Выбирайся поскорее и спрячься где-нибудь подальше.

— Я без тебя не уйду!

За мной тут никто не следит, я могу входить и выходить, когда захочу. Не волнуйся, я тебя разыщу. Даже когда тело мое вдали от тебя, мое сердце всегда с тобой. Я ведь твой воитель, не забыла?

Я улыбнулась и дотронулась до его щеки.

— Никогда не забуду. Я твоя Верховная жрица, и ты принес мне клятву верности. Это значит, что я тоже отдала тебе свое сердце.

— Тогда нам обоим лучше беречь себя. Без сердца жить будет непросто. Я пробовал. Это ужасно, — прошептал он.

— Все закончилось, — тихо сказала я.

— И больше не повторится, — согласился он.

Старк поцеловал меня так нежно, что у меня перехватило дыхание. Потом отступил на шаг назад, прижал к сердцу сжатый кулак и церемонно мне поклонился.

— До встречи, моя госпожа.

— Будь осторожен, — попросила я.

— Буду. А если не получится быть осторожным — буду быстрым, — Старк в последний раз улыбнулся мне и выскочил за дверь.

Оставшись одна, я закрыла глаза, прижала к сердцу кулак и склонила голову.

— Никс, — зашептала я. — Я не соврала ему. Я отдала ему свое сердце. Не знаю, что будет дальше, но я прошу тебя сберечь моего воина и благодарю за то, что ты дала ему силы сделать правильный выбор.

После этого Никс не появилась рядом со мной, да я этого и не ждала. Зато почувствовала, как воздух вокруг меня на миг застыл в загадочном молчании, и этого было достаточно. Я знала, что Богиня не оставит Старка.

«Защити его… укрепи его… и, пожалуйста, подскажи, что же мне с ним делать?»

Прозвенел звонок на шестую пару.

— Ладно, Зои! — со вздохом сказала я себе. — Идем-ка отсюда.

ГЛАВА 29

Когда я, запыхавшись, вбежала в конюшни, Ленобия смерила меня недовольным взглядом и бросила:

— Зои, вычисти стойло!

Вручив мне вилы, она кивнула на стойло Персефоны.

Пробормотав извинения, я поспешила к лошадке, которую уже привыкла считать своей. Персефона приветствовала меня радостным ржанием, а я подошла к ней, погладила добрую морду, поцеловала в мягкий бархатный нос и прошептала, что она самая красивая, самая умная и самая понимающая лошадь во всей вселенной. Довольная Персефона лизнула меня в щеку и фыркнула в лицо, давая понять, что полностью с этим согласна.

— Эта кобылка тебя любит. Она сама мне об этом сказала.

Резко обернувшись, я увидела Ленобию, стоящую возле двери в стойло, привалившись к косяку. Преподавательница верховой езды была настолько прекрасна, что я никак не могла привыкнуть к ее внешности, и каждый раз, будто впервые, поражалась тому, какая она потрясающая.

Ленобия производила впечатление силы в изысканной упаковке. Самым удивительным в ее внешности были светлые волосы с серебристым отливом, миндалевидные стальные глаза и потрясающая Метка в виде вставших не дыбы лошадей. Как всегда, на ней была накрахмаленная белая рубашка, облегающие бриджи и высокие сапоги для верховой езды. Если бы не татуировки и вышитый серебром силуэт Никс на нагрудном кармане, она выглядела бы как супермодель из свежего каталога Кельвина Кляйна.

— Вы, правда, с ними разговариваете? — Я давно об этом догадывалась, но никогда раньше Леиобия так прямо не говорила о своих способностях.

— Не словами. Лошади общаются при помощи чувств. Они очень страстные и очень преданные существа, а любви в их щедрых сердцах хватит на целый мир!

— Я всегда так думала! — прошептала я, целуя Персефону в лоб.

— Зои, Калона должен быть убит.

Резкость тона Ленобии потрясла меня до глубины души, и я быстро огляделась по сторонам, ожидая увидеть пересмешников, которые кишмя кишели во всех классах.

Но Ленобия пренебрежительно махнула головой, отметая мои страхи.

— Лошади ненавидят пересмешников еще сильнее, чем кошки, только их ненависть гораздо опаснее, поэтому безобразные твари боятся сунуть свой клюв в конюшни!

— А остальные недолетки? — тихо спросила я.

Они слишком заняты уходом за лошадьми, ведь из-за непогоды наши красавицы вот уже несколько дней заперты в своих стойлах. Итак, повторяю, Калона должен быть убит.

— Его нельзя убить. Он бессмертный, — вздохнула я, не скрывая своего разочарования.

Ленобия откинула назад свои длинные серебристые волосы и начала мерить стойло нервными шагами.

— Но мы должны одолеть его! Он отвращает наш народ от Никс!

— Да, это так! Я пробыла здесь меньше дня, но уже поняла, насколько все ужасно. Неферет тоже участвует в этом! — я затаила дыхание, боясь убедиться в том, что слепая преданность Верховной жрице не позволяет Ленобии увидеть жестокую правду.

— Неферет намного хуже и опаснее их всех! — резко воскликнула Ленобия. — Она должна быть оплотом Никс в этой школе, но во всем предала нашу Богиню и перешла на сторону врага.

— Она уже не та, какой была раньше, — кивнула я. — Она предалась злу.

Ленобия мрачно кивнула.

— Да, этого-то мы и боимся. Мне стыдно, что мы ничего не предприняли, когда стали замечать странности в ее поведении. Но сейчас я твердо знаю, что Неферет свернула с пути Никс. И хочу присягнуть в верности новой Верховной жрице, — закончила Ленобия, бросив на меня многозначительный взгляд.

— Нет, это не я! — жалобно пискнула я. — Я же еще даже не Превратилась!

— Ты была Отмечена и Избрана нашей Богиней. Для меня этого достаточно. Как и для Дракона и Анастасии.

— А остальные профессора? Среди них есть наши сторонники?

Прекрасное лицо Ленобии потемнело.

— Нет. Все, кроме нас троих, ослеплены Калоной.

— А почему вы устояли?

На этот раз Ленобия не стала спешить с ответом.

— Не знаю, почему Калоне не удалось одурачить меня, как остальных. Мы с Драконом и Анастасией обсуждали это, но в общих чертах. Все чувствуют притяжение Калоны, но лишь некоторые способны противостоять ему настолько, чтобы видеть его таким, какой он есть на самом деле — ужасным разрушающим все демоном. И мы уверены, что ты должна найти способ сокрушить его, Зои!

Внезапно я почувствовала себя беспомощной, растерянной и совсем-совсем маленькой. Мне хотелось броситься к Ленобии, уткнуться лицом в ее грудь и закричать: «Мне всего семнадцать! Я не могу спасти мир — я даже параллельно парковаться не умею!»

В тот же миг моей щеки коснулся теплый душистый ветерок, пахнущий летним солнцем и свежестью утренней росы. Дух мой встрепенулся, и я преодолела свою слабость.

— Ты не простая недолетка. Прислушайся к себе, дитя, и ты услышишь тихий голос, который ведет тебя по пути, которым должны следовать мы все, — голос Ленобии показался мне голосом самой Богини. Силы стихий всколыхнулись вокруг меня, и внезапно меня осенило. Как же я сразу не догадалась?

— Стишок! — ахнула я и бросилась к дверям стойла, где повесила свою сумочку. — Одна красная недолетка написала пророческое стихотворение. Она дала его мне, чтобы я подумала над ним, но я совершенно забыла!

Ленобия с любопытством смотрела, как я лихорадочно роюсь в сумке.

— Вот он! — первым я вытащила листочек со стихотворением, посвященным Старку, но потом нашла и второе пророчество.

— Так… Так… Вот оно! Мы думаем, что это инструкция по изгнанию Калоны, только зашифрованная и написанная стихами.

— Дай-ка взглянуть. Возможно, мне удастся пролить свет на эту загадку.

Держа листок так, чтобы Ленобия видела строчки, я прочла вслух уже известное мне стихотворение:

— Давай начнем с самого начала. Неферет лжет, уверяя, что Калона на наших глазах родился из земли? — спросила Ленобия, не сводя глаз со стихотворения.

— Лжет! Он был заточен под землей и провел там больше тысячи лет!

— Кто его заточил?

— Предки моей бабушки, индейцы чероки.

— Тогда получается вот что: то, с помощью чего чероки пленили Калону, на этот раз поможет его изгнать. И это вселяет надежду. Мы должны избавиться от него до того, как он окончательно отвратит наш народ от Никс. — Ленобия посмотрела на меня. — Как его поработили?

Я тяжело вздохнула. Если бы только бабушка могла быть рядом и все объяснить!

— Видите ли… Я сама не очень разобралась во всем этом! — в отчаянии воскликнула я.

— Ш-шшш, — успокоила меня Ленобия и ласково похлопала по руке. — Постой, я кое-что придумала.

Не говоря ни слова, она выбежала из стойла и через минуту вернулась обратно с толстой щеткой в руках, которую вручила мне и снова убежала. Потом Ленобия принесла охапку свежего сена, бросила ее возле стены и уселась, привалившись спиной к деревянной перегородке. Вытащив из охапки длинную сухую травинку, Ленобия принялась задумчиво жевать ее.

— Просто вычесывай Персефону и думай вслух. Не волнуйся, втроем мы что-нибудь придумаем.

— Ага, — кивнула я, принимаясь вычесывать гладкую шею Персефоны. — Бабушка рассказывала, что гигуйи — это такие знахарки чероки — нескольких племен собрались вместе и слепили из глины девушку, которая должна была соблазнить Калону и завлечь его в пещеру, где его и заперли на долгие столетия!

— Иными словами, женщины собрались вместе, чтобы слепить куклу?

— Да, я понимаю, что это похоже не бред, но честное слово, бабушка так и говорила!

— Нет-нет, я не сомневаюсь в словах твоей бабушки! Мне просто интересно, сколько было женщин.

— Не знаю, — растерянно призналась я. — Бабушка сказала только, что они создали А-ю и каждая гигуя наделила ее особым даром.

— А-я? Так звали девушку?

Я кивнула и посмотрела на нее.

— Калона называет меня А-ей.

Ленобия ахнула.

— Все сходится! Значит, ты и есть то орудие, которым он будет сокрушен.

— Только не сокрушен, а изгнан, — выпалила я, и шестое чувство снова подсказало мне, что так оно и есть. — Да, выводит, это я. На этот раз Калону не получится пленить, потому что он этого ожидает. Но мы можем обратить его в бегство! — прошептала я, обращаясь к Персефоне, но Ленобия меня услышала.

— Но в этот раз ты будешь не просто орудием. Богиня даровала тебе свободу воли. Ты избрала добро и, следуя путем добра, ты сумеешь изгнать Калону.

— А при чем тут тогда эти «пять»?

Ленобия взяла брошенный мною на полу листок бумаги и перечитала стихотворение.

— Здесь говорится о месте силы, в котором должны собраться эти пятеро. Они все перечислены: Ночь, Дух, Кровь, Человечность и Земля.

— И они все одушевленные, — с нарастающим возбуждением воскликнула я. — Дэмьен сказал, что раз имена написаны с заглавных букв, значит, речь идет о людях или вампирах, олицетворяющих эти понятия. Эх, если бы бабушка могла нам чем-нибудь помочь! Я ведь даже не спросила ее, сколько было гигуй, создавших А-ю. Вдруг их было не пятеро?

— Спроси себя, Зои. Загляни в свою душу и прислушайся. Что говорит тебе Богиня?

Сердце мое радостно встрепенулось, и я не смогла сдержать улыбку.

— Все правильно! Мы на верном пути, Ленобия! Гигуй тоже было пятеро!

— Теперь давай разберемся с местом силы. Самое известное место силы находится здесь, в Доме Ночи.

— Нет! — выпалила я с такой горячностью, что Персефона испуганно фыркнула. Успокаивающе потрепав лошадку по шее, я уже спокойнее ответила: — Нет, наше место силы осквернено Калоной. Сила Калоны, чары Неферет и кровь Стиви Рей освободили демона и… — осененная внезапной мыслью, я осеклась и хлопнула себя рукой по лбу. — Стиви Рей! Сначала я думала, что она должна будет представлять Землю, но я ошиблась. Она не Земля, она — Кровь!

Ленобия радостно улыбнулась и закивала.

— Очень хорошо. Одна гигуя у нас уже есть. Теперь осталось найти еще четырех.

— И место силы, — вздохнула я.

— Да, — согласилась Ленобия. — Места силы обычно связаны с духом. Так, легендарный Авалон, древний остров усопших и место захоронения короля Артура, духовно связан с Гластонберийским холмом. Даже христиане чувствовали силу этого места и в древности возвели на нем аббатство.

— Что? — обежав Персефону, я бросилась к Ленобии. — Что вы сказали про аббатство и про Авалон?

— Авалон — это мифический остров, он находится не в нашем мире, однако духовно связан с Гластонберийским холмом, где были обнаружены саркофаги с именами короля Артура и его супруги, королевы Гвиневры. Христиане чувствовали силу этого места и построили на этом холме аббатство с часовней Девы Марии.

— Ленобия! Все сходится! — я крепко зажмурилась и сморгнула слезы радости, брызнувшие из моих глаз. Потом расхохоталась. — Это просто чудо! Место силы находится на углу улицы Льюис и Двадцать первой, это аббатство бенедиктинок!

Ленобия изумленно вытаращила глаза, но потом улыбнулась.

— Велика мудрость нашей Богини! Теперь тебе осталось лишь найти остальных четырех и поскорее выбраться отсюда. В стихотворении говорится, что все пятеро должны собраться вместе. — Она опустила глаза на листок и прочла:

За Ночью встанет Дух,

За Кровью Человечность,

Последняя Земля —

Так, только так и вечно.

— Кровь уже там — по крайней мере, я очень на это надеюсь, — сказала я. — Я велела Стиви Рей и ее красным недолеткам перебраться в аббатство, пока Калона их не схватил.

— Но почему ты послала их именно туда?

Мне пришлось прикусить губу, чтобы не улыбнуться до ушей, как последней дурочке.

— Да потому что там Дух! Дух — это аббатиса, сестра Мэри Анжела! Она спасла мою бабушку от пересмешников, перенесла ее в свое аббатство и заботится о ней!

— Сестра? Аббатиса? Она будет олицетворять Дух и поможет победить падшего ангела? Зои, ты уверена, что не слишком увлеклась?

— Не победить, а всего лишь изгнать, чтобы дать нам время подумать, как избавиться от него па более длительный срок. Да, я уверена!

Несколько мгновений Ленобия колебалась, но потом кивнула.

— Значит, у нас есть Кровь и Дух. Кто же такие Земля, Ночь и Человечность?

Я вернулась к Персефоне и уже занесла щетку, как вдруг снова засмеялась и даже хлопнула себя ладонью по лбу.

— Афродита! Наша мисс Человечность, которая клянется, что терпеть не может людей!

— Положусь на твое мнение, — скептически поджала губы Ленобия.

— Так-так, остались только Ночь и Земля, — заторопилась я. — Сначала я решила, что Земля — это Стиви Рей, потому что это ее стихия, но она у нас оказалась Кровь, поэтому… Земля… Земля…

— Может быть, Анастасия? Ее дар творить чары и заклинания во многом связан с землей.

Я задумалась, но внутри ничто не встрепенулось при мысли об Анастасии, а значит, догадка была неверна.

— Нет, не она.

— Может, мы ищем не там, где нужно? Вопреки логике и ожиданиям, Дух пришел не из Дома Ночи, как и место силы. Может быть, Землю тоже следует искать не здесь?

— Возможно.

— Подумай, кто мог бы представлять Землю. Не обязательно вампир или недолетка, пусть это будет человек, но какой?

— Насколько я знаю, ближе всего к земле представители племени моей бабушки. Чероки издревле уважали землю, а не использовали ее и не насиловали ее, как другие. Племя моей бабушки смотрело на мир другими глазами, нежели современные люди. — Внезапно я осеклась на полуслове и, уткнувшись лбом в теплую шею Персефоны, шепотом возблагодарила Никс за подсказку.

— Ты догадалась?

Я с улыбкой обернулась к Ленобии.

— Это моя бабушка! Она — Земля.

— Великолепно! — воскликнула Ленобия. — Теперь мы знаем почти всех.

— Кроме Ночи. Просто не могу понять, кто бы это мог быть? — я замолчала, поймав серьезный взгляд Ленобии.

— Загляни в себя, Зои Редберд, и ты поймешь, кого Никс Избрала представлять Ночь.

— Только не меня! — прошептала я.

— Разумеется, тебя, — улыбнулась Ленобия. — Именно ты, независимо от текста пророчества, указала своим друзьям путь в бенедиктинское аббатство, оказавшееся местом силы. Именно ты нашла нам нового могучего союзника в лице сестры Мэри Анжелы. Ты привела за собой Дух и Землю, а значит, ты и есть Ночь.

— Если я не ошиблась во всем остальном, — пробормотала я.

— Прислушайся к своему сердцу. Ты права?

Я затаила дыхание и прислушалась к себе. Да, так оно и есть. В моей груди трепетало посланное Богиней ощущение, что я на правильном пути.

— Я права, — подтвердила я.

— В таком случае, мы должны переправить тебя и Афродиту в аббатство.

— Нас всех, — поспешно поправила я. — Дария, Близняшек, Дэмьена и Афродиту. Если возникнут проблемы, мне понадобится помощь круга. Кроме того, здесь меня приняли не слишком хорошо, и если бегство Калоны не избавит недолеток и профессоров от их идиотской одержимости, я вряд ли вернусь в школу в ближайшее время. В любом случае, нам придется как-то разбираться с Неферет, а без друзей мне с ней не справиться.

Ленобия нахмурилась, но потом нехотя кивнула.

— Мне тяжело согласиться, но думаю, ты права.

— Вы должны пойти с нами — и вы, и Дракон, и Анастасия. В Доме Ночи для вас сейчас не безопасно.

— Здесь наш дом, — покачала головой Ленобия.

— Порой самые близкие люди оказываются предателями, а родной дом превращается в тюрьму. С этим трудно смириться, но это так.

— Ты очень мудра для своих лет, жрица.

— Я просто жертва крайне неудачного развода и удочерения. Вот уж не думала, что даже такой опыт может оказаться полезным!

Мы расхохотались, и нам ответил звонок, радостно возвестивший окончание шестой пары. Ленобия вскочила и, отряхнув бриджи от сухих травинок, деловито воскликнула:

— Нужно послать сообщение твоим друзьям и вызвать их прямо сюда. Здесь хоть пересмешников нет, так что можно встретиться без опаски.

— Уже сделано, — кивнула я. — Они сейчас придут.

— Но если Неферет пронюхает, что мы тут встречаемся, у нас будут большие неприятности.

— Я знаю, — ответила я, а про себя подумал;г «Вот, черт!»

ГЛАВА 30

Несмотря на вновь обледеневшие дорожки и снег с дождем, мои друзья явились минута в минуту.

— Классный номер с записочкой, — с порога воскликнула Эрин.

— Это ты круто провернула, — кивнула Шони. — Мы не забивали себе головы раньше времени, и никто ни о чем не догадался.

— Блестящая предусмотрительность! — похвалил Дэмьен.

— Только теперь наши мысли всем снова открыты, — напомнил Дарий. — Силу стихий на защиту зовите скорее, и будем думать о том, как бы нам всем убраться отсюда.

— Правильно, — согласилась я. — Ребята, вызывайте свои стихии и прикажите им оградить ваше сознание от непрошеных наблюдателей.

— Клево-плево, — ответила Шони. — У нас богатый опыт таких штучек, — поддакнула Эрин.

— Хотите, чтобы я создала круг? — спросила я.

— Нет, Зет, мы хотим, чтобы ты чуток притормозила, — улыбнулся Дэмьен. — Мы уже готовы и сейчас приступим.

— Так, полукучка-полувонючка, строиться! — скомандовала Афродита.

— Заткнись! — хором завопили Близняшки.

Но Афродита грозно прикрикнула на них и встала возле Дария, который тут же обнял ее за плечи.

Кстати, шрам на его щеке почти полностью зажил, и на месте безобразного пореза осталась всего лишь узкая розовая полоска. Разумеется, я тут же вспомнила о своем шраме, и пока Близняшки и Дэмьен призывали, свои стихии, а Афродита бесстыдно целоваласъ с Дарием, я тихонько повернулась к ним спиной, заглянула и вырез своей рубашки — и поморщилась.

Черт возьми, моя рана, к сожалению, не превратилась в узкую розовую полоску! Она была вспухшей, с неровными краями и красной, как свежее мясо. Я постаралась как можно беспечнее пожать плечами. Ну и пожалуйста! Зато не болит. Просто щиплет и чешется. И выглядит жутко. Просто до слез жутко.

При мысли о том, что кто-нибудь (в смысле Старк, Эрик или даже Хит) увидит мой ужасный шрам, у меня слезы навернулись на глаза. Может, мне стоит навсегда отказаться от секса? Это бы во многом упростило мою жуть как запутанную жизнь!

— Шрамы, полученные в борьбе за доброе дело, обладают собственной красотой, — раздался у меня над ухом негромкий голос.

Ленобия подошла так тихо, что я даже не услышала. Я недовольно покосилась на нее: легко рассуждать о чужих шрамах, когда ты сама прекрасна, безупречна и без единой царапинки!

— Я знаю, о чем говорю, жрица, — ответила Ленобия, словно прочитав мои мысли. Перебросив гриву своих серебристых волос на одно плечо, она повернулась ко мне спиной и молниеносным движением отогнула воротник белой блузки, обнажив жуткий бугристый шрам, который сбегал от ее макушки вниз по шее и исчезал между лопаток.

— Эй! Мы призвали стихии! — окликнула меня Эрин.

— И готовы немного пошалить! — подтвердила Шо|и.

— Что теперь? — поинтересовался Дэмьен.

Мы с Ленобией быстро переглянулись, и она шепнула:

— Расскажу при случае.

Я задумчиво подошла к друзьям, ломая голову над тем, с каким злом пришлось сразиться хрупкой Ленобии, и кто мог оставить ей на память этот безобразный шрам.

— Зои установила всех, кто указан в стихотворении, — без обиняков выложила Ленобия. — И нашла место силы, в котором они должны соединиться.

Все уставились на меня, ожидая ответа.

— Это аббатство бенедиктинок, — ответила я. — Когда я вызвала стихии чтобы доказать сестре Мэри Анжеле свои способности, она не очень удивилась и сказала, что уже раньше чувствовала могучую силу стихий и еще сказала, что ее аббатство стоит на месте силы. Тогда я не придала этому особого значения, — призналась я и невольно хихикнула. — Стыдно сказать, но я тогда просто подумала, что она старушка с причудами!

— Тебя извиняет только то, что сестра Мэри Анжела в самом деле очень необычная монахиня, — серьезно сказала Афродита.

— Особенно для монахини, — подтвердил Дарий.

— И еще она Дух, о котором говорится в стихотворении, — сообщила я.

— Вот это да! Ты все-таки догадалась? — оживился Дэмьен. — А остальные кто?

— Кровь — это Стиви Рей.

— Да уж, она любит это дело, — скривилась Афродита.

— А ты у нас — Человечность, — громко объявила я, не удержавшись от усмешки.

— Прекрасно. Просто замечательно. Только вот что я тебе скажу, Режиссерша ты наша: Я. Больше. Никому. Не. Позволю. Себя. Кусать! Ясно? — Разъяренная Афродита повернулась к Дарию, и лицо ее вдруг разгладилось и просияло: — Кроме тебя, птенчик.

Близняшки дружно изобразили, будто их сейчас стошнит.

— Земля — это моя бабушка, — продолжила я, не обращая на них внимания.

— Отлично, тем более что она уже в аббатстве, — кивнул Дэмьен.

— А кто Ночь? — поинтересовалась Эрин.

— Зои, — не задумываясь, ответила Афродита.

Я вытаращила на нее глаза. Нет, все-таки эта девчонка невероятно умна! Афродита закатила глаза.

— Ну что тут удивительного? Кто же еще это может быть? Это же любому ясно, кроме альтернативно ориентированных и счастливых обладателей одной извилины на двоих, — она выразительно посмотрела на Дэмьена и Близняшек.

— Ну, вообще-то она угадала. Ночь — это я, — призналась я.

— Значит, теперь мы должны в монастырь перебраться отсюда, — Дарий сразу взял быка за рога, перейдя к главной задаче нашей «операции».

Я беру это слово в кавычки потому, что меня не покидало ощущение, будто мы во многом действуем наугад, без твердой уверенности и настоящего плана.

— Да, причем сделать это нужно очень быстро, чтобы не дать Калоне и Неферет причинить еще больше вреда нашему народу! — воскликнула Ленобия.

— Или развязать войну с людьми, — вставила Афродита.

Все, в том числе и Дарий, в изумлении уставились на нее. И тут я впервые заметила, что несмотря на привычную собранность и ослепительную красоту, Афродита выглядит усталой и измученной. Под ее глазами залегли уже знакомые мне черные тени, а белки самих глаз выглядели слегка порозовевшими.

Увы, означать все это могло только одно.

— У тебя опять было видение, — еле слышно выдохнула я.

Афродита кивнула.

— Черт! Неужели меня опять убили?

Стоявшая за моей спиной Ленобия испуганно охнула.

— Расскажу при случае, — поспешно бросила я.

— Нет, на этот раз тебя не убивали, — ответила Афродита. — Но мне опять показали фрагмент войны, который я уже видела однажды. Только теперь я узнала пересмешников. — Она помолчала и передернула плечами. — Кстати, вы знаете, что они могут насиловать женщин? Не слишком привлекательное зрелище. Вообще не понимаю, почему мне посылают такие порнографические видения! Но одно я поняла четко — Неферет собирается использовать Калону для исполнения своих безумных милитаристских замыслов. Нашей кровожадной жрице не терпится побряцать оружием.

— Но раньше у тебя уже было видение о войне, которая должна была вспыхнуть из-за смерти Зои, — вмешался Дэмьен. — Но Зои спаслась, пророчество не было исполнено, а значит, и войны не должно быть!

— Без тебя знаю! При всем уважении, Дэмьен, Ясновидящая Красотка все-таки я, а не ты. Не знаю, зачем Никс во второй раз послала мне это видение. Возможно, всему виной Калона. И вот еще что. Мне не хочется вас пугать, но должна сказать, что Неферет окончательно и бесповоротно перешла на Темную Сторону. Она тоже Превратилась, только я пока не знаю, в кого. Но она больше не обычный вампир, это точно.

В голове у меня что-то щелкнуло, и кусочки мозаики встали на свои места.

— Она превратилась в царицу Т-си Сги-ли, первую вампиршу Т-си Сги-ли в истории, — голос мой прозвучал так же холодно, как было у меня на сердце.

— Точно! Именно это я и видела! — прошептала смертельно побелевшая Афродита. — И еще я знаю, что великая война между людьми и вампирами начнется здесь, в Талсе.

— Значит, говоря о захвате Совета, они имели в виду совет этого Дома Ночи!

— Совет? — переспросила Ленобия.

— Долго объяснять. Скажу лишь одно: наше счастье, что Неферет мыслит регионально, а не глобально.

— Но если нам повезет удалить их обоих из Талсы, — задумчиво сказал Дарий, — то и война, может быть, никакая вовек не начнется?

— По крайней мере, здесь и сейчас, — согласилась я. — А мы выиграем время на размышление, как бы избавиться от Калоны на более длительный период и не дать ему возможность сыграть главную роль в пьесе Неферет.

— Это все Неферет! — голос Ленобии был холоден, как лед. — Это она манипулирует Калоной. Она уже давно грезит о войне с людьми. Она помешалась в своей ненависти к людскому роду! — Ленобия посмотрела мне в глаза. — Boзможно, тебе придется ее убить.

От неолсиданности я даже икнула.

— Убить? Неферет? Нет. Никогда. Я этого не сделаю!

— Может быть, все же придется, — сурово бросил Дарий.

— Нет! — в отчаянии закричала я. — Если бы мне было предназначено убить Неферет, меня бы так не тошнило от ужаса при мысли об этом! Никс дала бы мне понять, что такова ее воля. Хотя я не думаю, чтобы убийство Верховной жрицы может быть угодным Богине!

— Бывшей Верховной жрицы, — уточнил Дэмьен.

— Разве работу Верховной жрицы нельзя потерять? — спросила Шони. — Думаю, тут и уволить могут.

— Вот-вот! Это не пожизненная привилегия! — оживилась Эрин.

— И вообще, какая она Верховная жрица Никс, если стала царицей Т-си С-ги-ли? По-моему, эти две должности не совмещаются, — заметила Афродита.

— Да! То есть, нет! — пробормотала я. — Не знаю. Давайте поговорим о чем-нибудь другом, а? Что у нас нет других тем для разговора, кроме убийства Неферет? Сказала же — не могу, значит, не могу!

Я заметила, что Дарий, Афродита и Ленобия обменялись долгими взглядами, но предпочла не обращать на это внимания.

— Вернемся к бегству из Дома Ночи, — объявила Ленобия. — Думаю, это нужно сделать прямо сейчас.

— Прямо сейчас? — переспросила Шони.

— Сию секунду? — уточнила Эрин.

— Чем быстрее, тем лучше, — подтвердила я. — Вы, конечно, призвали свои стихии и заблокировали мысли, но если Неферет захочет влезть нам в мозги, то ее насторожит защитный барьер, и она сразу поймет, что тут дело нечисто. Нас спасает то, что она пока ни о чем не догадалась. — Я огляделась по сторонам, боясь увидеть в сумерках конюшен призрачный образ Неферет. — Она дважды являлась мне в виде призрака, и поверьте мне на слово, это было жуть как страшно. Так что нам нужно делать отсюда ноги. Немедленно.

— Не нравится мне все это, — поежилась Эрин.

— А уж мне-то как не нравится! — фыркнула я. — Но выбраться отсюда будет непросто. Погода нам больше не союзник. Я еле добралась от главного корпуса до конюшен, чуть ноги себе не переломала! Пришлось вызвать Огонь, чтобы хоть чуть-чуть подтопил лед. — Я посмотрела на Шони и виновато улыбнулась.

— Постой-ка! — оживилась Ленобия. — Как именно ты растопила лед?

— Да просто, — пожала плечами я. — Мне надоело ползти черепашьим шагом, что я позвала Огонь и попросила его расплавить лед на дорожке.

— Клево-плево, — подтвердила Шони. — Честно говоря, я сама так только что сделала!

Ленобия возбужденно взмахнула рукой.

— Как вы думаете, у вас хватит сил признать столько огня, чтобы растопить весь лед по дороге отсюда до аббатства? — спросила она.

— Наверное, — пробормотала я. — Только надо придумать, как бы при этом ноги себе не сжечь Не знаю, как долго я смогу контролирован Огонь, но попробовать стоит, — ответила я и вопросительно посмотрела на Шони.

— Я помогу, — кивнула она. — Меня Огонь никогда не обжигает. Объединившись, мы сможем контролировать его дольше, чем поодиночке.

— Верно, Близняшка, — одобрила Эрин. — Не забывайте, что аббатство находится всего в полумиле отсюда. Зои сегодня чувствует себя намного лучше, так что вы справитесь!

— Но даже если мы успешно решим проблему льда, то пешком нам быстро до аббатства не добраться. А «хаммер» затуманить не получится, он неорганический! — выпалила я.

— Кажется, я нашла решение, — ответила Ленобия. — Идите сюда, — она повернулась и подвела нас к стойлу Персефоны. Моя кобылка невозмутимо жевала сено, поэтому только ушами повела, когда Ленобия, ласково поздоровавшись, обошла ее кругом и присела возле задних ног. — Дай-ка мне ножку, детка.

Персефона послушно подняла ногу. Ленобия смахнула с ее копыта приставшее сено, а потом спросила Шони.

— Можешь попросить Огонь согреть ее подкову?

Слегка удивленная таким вопросом, Шони кивнула и ответила:

— Клево-плево, — она затаила дыхание и что-то негромко прошептала, а потом указала светящимся пальцем на ногу Персефоны. — Жги, крошка, жги! — Светящийся мячик спрыгнул с ее пальцев и устремился к серебряной подкове на копыте Персефоны. В тот же миг подкова засветилась.

Перестав жевать, Персефона повернула голову, с любопытством посмотрела на свое копыто, а потом снова вернулась к еде.

Ленобия похлопала рукой по копыту, словно проверяя, насколько горяча подкова, и отдернула руку.

— Все получилось. Можешь потушить, Шони.

— Спасибо тебе, Огонь! Возвращайся обратно, — позвала Шони. Подкова тут же погасла, и Персефона шумно фыркнула, зато наша Шони вдруг начала светиться так, что ей пришлось с напускной суровостью прикрикнуть на расшалившийся Огонь: — Все, хватит! Пошутил и будет.

Ленобия бережно опустила лошадиное копыто на пол, ласково потрепала лошадку по боку и сказала:

— Вот так вы сможете сбежать отсюда и быстро добраться до аббатства. Что может быть лучше хорошего путешествия верхом?

— План этот нравится мне, преимущества его очевидны, — согласился Дарий. — Но как сумеем мы выйти за территорию школы? Ведь пересмешники нам ни за что не откроют ворота?

— А это мы еще посмотрим, — улыбнулась Ленобия.

ГЛАВА 31

— Безумный план! — высказалась Афродита.

— Да, но он может сработать, — сказал Дарий.

— А мне нравится, — решил Дэмьен. — Это так романтично: лошади, скачки и все такое. Кроме того, другого плана у нас все равно нет.

— Другого плана у нас нет, — вздохнула я, но, поймав жесткий взгляд Ленобии, поспешно добавила: — И он мне очень нравится!

— Чем меньше лошадей вы возьмете, тем проще вам будет сбежать незамеченными, — подсказала Ленобия. — Я бы посоветовала вам ехать по двое.

— Да уж, трех лошадок угнать проще, чем шестерых! — понимающе кивнула Эрин.

— Но как же Дракон и Анастасия? — спросила я. — Не можем же мы ввалиться всей гурьбой в фехтовальный зал, а разделяться мне бы сейчас тоже не хотелось.

Брови Ленобии изумленно взлетели.

— Не знаю, слышала ли ты, но сейчас очень распространено общение по так называемым сотовым телефонам. Ты не поверишь, но Дракон и Анастасия тоже обзавелись этими чудесами прогресса!

— Ой, — пролепетала я, чувствуя себя полной кретинкой.

Афродита выразительно закатила глаза.

— Я позвоню им и посвящу в ту часть плана, что касается их непосредственно. А вы — марш собираться. Те, кто в юбках — немедленно переодеться в брюки. Зои проводит вас в каптерку, там найдутся бриджи, лосины и сапоги. Берите все, что вам может пригодиться, — велела Ленобия и бегом бросилась в свой кабинет, крикнув на ходу: — Я сообщу Дракону, что операция начнется через тридцать минут!

— Тридцать минут! — охнула я, чувствуя предательскую резь в желудке.

— У вас куча времени на то, чтобы переодеться и взнуздать трех лошадей. Седла лучше не брать, они слишком заметны, — посоветовала на бегу Ленобия.

И тут я услышала дрожащий голос Дэмьена:

— Без седел? Что-то мне как-то не по себе.

— Так, за дело! — не обращая внимания на его вздохи, сказала я. — Девчонки, вам нужно срочно снять эти короткие юбчонки и надеть бриджи. И вообще, кто ходит на шпильках в гололед?

— Это называется модные сапоги на высоком стильном каблуке, — снисходительно объяснила Афродита. — Самая подходящая зимняя обувь.

— Сапоги на девятисантиметровой шпильке — это не самая подходящая зимняя обувь! — заявила я, подталкивая их к каптерке, где хранилась жокейская форма и прочая экипировка для верховой езды.

— Неизлечимый случай стильной неполноценности, — вздохнула Афродита.

— Редкий случай, когда я полностью с тобой согласна, — мрачно кивнула Шони.

— Нет слов, — поддакнула Эрин.

Теряя терпение, я сорвала с крючка три уздечки и сунула им в руки.

— Просто переоденьтесь, ладно? Сапоги для верховой езды вон в том шкафу, они в вашем распоряжении.

— В распоряжении? — переспросила Шони. — Сапоги?

— Она хочет, чтобы мы распоряжались сапогами? — хмыкнула Эрин. — Похоже, наша девочка переобщалась с Милашкой Дэмьеном.

Я захлопнула дверь перед их носами.

Неизвестно, каких еще двух лошадей даст нам Ленобия, но я точно знала, что поеду на своей Персефоне, поэтому бросилась к ней в стойло. Дарий как раз подошел к одному из высоких окон, деловито выложив перед ним пирамиду из тюков с сеном, готовя сцену для будущего представления.

— Хм… Зои, можно тебя на минуточку? — переминаясь с ноги на ногу, спросил меня Дэмьен.

— Конечно, идем, — я зашла в стойло Персефоны, схватила скребницу и принялась торопливо чистить свою лошадку.

— Видишь ли, я… — Дэмьен замялся. — Я не умею ездить верхом.

— Ну, это не проблема. Сядешь со мной и будешь держаться за меня.

— А если я упаду? Нет, я уверен, что она смирная, — Дэмьен махнул рукой в сторону Персефоны, сонно жевавшей сено и не обращавшей на него никакого внимания. — Но она все-таки очень высокая. Исключительно высокая. Колоссально высокая…

— Дэмьен, успокойся. Мы собираемся сбежать из школы, спасая свои жизни, нам предстоит сразиться с древним бессмертным и обезумевшей Верховной жрицей, а ты переживаешь из-за поездки на лошади за моей спиной?

— Без седла, Зои. Из-за поездки без седла, — поправил Дэмьен и виновато кивнул: — Да. Еще как переживаю.

У меня начался приступ истерического хохота, и я привалилась спиной к Персефоне. Жизнь преподнесла мне еще один урок, который я собиралась запомнить надолго: если у тебя есть настоящие друзья, то, как бы жизнь тебя ни била, они всегда заставят тебя посмеяться!

Дэмьен обиженно насупился.

— Я обязательно расскажу Джеку, как ты надо мной потешалась, и он ужасно на тебя рассердится! И когда в следующий раз придет время покупать тебе подарок, он объявит забастовку, а значит, не видать тебе стильной упаковки, как своих татуировок на спине без зеркала!

— Я не верю, что вы способны на такое бессердечие, — давясь смехом, пробормотала я.

— Богиня, когда же вы повзрослеете! У нас война на носу, мир спасать некому, а им бы все хиханьки!

Грозно подбоченившаяся Афродита стояла в дверях стойла. На ней был черный дизайнерский топик (с золотой надписью «Вкусно» прямо на буферах) и коричневые бриджи, заправленные в английские сапоги для верховой езды.

Без каблуков. Вообще.

При взгляде на нее я просто согнулась пополам от хохота. А потом увидела у нее за спиной Близняшек.

Шони и Эрин были в похожих шелковых туниках от «Дольче Габбана» леопардовой расцветки (наверняка из «Сакс Пятая авеню» или от «Мисс Джексон»), зато задницы обеих обтягивали лосины для верховой езды (хи-хи, так им и надо, Близняшкам-Шопоголичкам!), заправленные в сапоги.

Это было нечто! На этот раз Дэмьен тоже не выдержал и присоединился ко мне.

— Ненавижу их обеих, — мрачно заметила Афродита.

— Подружка, мне все чаще кажется, что у нас с тобой много общего! — кивнула ей Эрин.

— Просто нет слов! — подтвердила Шони, грозно глядя на нас с Дэмьеном.

К сожалению, Ленобия положила конец нашему веселью.

— Я говорила с Анастасией. Все готово, но Дракон пока не может к нам присоединиться. Его задержал только что Превращенный вампир. Мне поручили передать Зои, что Старк добрался благополучно, и Дракон о нем позаботится.

— Он сказал — Старк? — переспросил Дэмьен.

— А? — хором ахнули Близняшки.

— Вот черт, — процедила Афродита.

— Погода плохая, но я вижу тени на ближних деревьях, — сказал Дарий, сумрачно глядя в окно. — Думаю, нас решено захватить, когда выйдем отсюда. Лучше бежать поскорее, — он обернулся и увидел, что все молча смотрят на меня. — Кажется, я пропустил что-то?

— К счастью, Зои как раз собиралась кое-что объяснить всем нам, — мило улыбнулся Дэмьен.

Пожевав губу, я вкинула взглядом моих друзей. Черт, вот попала! Ладно, будь что будет!

— Ну да… Короче, Старк Превратился. Теперь он второй красный вампир в истории.

— Ни хрена себе! — присвистнула Эрин. — Красный вампир и заноза в заднице!

— А откуда ты узнала о его хреновом Превращении? — сощурилась Шони.

— Когда ты перестанешь сравнивать его со Стиви Рей? — набросился на меня Дэмьен. — У них нет ничего похожего!

— Поезд ушел, — вздохнула Афродита. — Она его любит.

— Афродита! — в отчаянии вскрикнула я.

— Ну, кто-то же должен был открыть кучке-вонючке глаза на твое очередное слепое увлечение? — резонно возразила она.

— Это называется медвежья услуга, — огрызнулась я.

— Стоп, давайте перемотаем назад. Зои втрескалась в Старка? Да это самая большая глупость, которую я слышала за свою долгую жизнь! — вскричала Эрин.

— За исключением глупейшего закона о биометрической системе выдачи водительских прав в Оклахоме, Близняшка, — поправила Шони. — Если не считать этой фигни, то я полностью с тобой согласна!

— Точно. Короче, Афродита, мы тебе со всей ответственностью заявляем: ты спятила! — подытожила Эрин.

Все уставились на меня.

— Ну, вообще-то я тоже считаю, что биометрические права — это уж совсем ерунда какая-то, — пролепетала я.

— Ну, что я вам говорила? — торжествующе воскликнула Афродита. — Она по уши влюбилась в Старка!

— Вот это засада, — ахнула Эрин.

— Ушам своим не верю! — схватилась за голову Шони.

— Дайте же ей объяснить! — заступился за меня Дэмьен.

Все притихли.

Я откашлялась.

— Ну вот… Помните тот стишок? — Друзья недоверчиво прищурили глаза, а я подумала, что они все-таки порядочные паразиты. Но что поделать, других у меня нет! — Там спрашивалось, смогу ли я спасти его. И я спасла. Кажется. Надеюсь.

— Жрица, мы видели, как он напал на несчастную Бекку, — сурово напомнил Дарий. — Разве ты можешь забыть и простить эту гнусность?

— Я не простила. И не забыла. Меня это до сих пор возмущает. Но вспомните, каким чудовищем была Стиви Рей до того, как Превратилась? — я посмотрела на Афродиту, и та тяжело вздохнула. — Ты знаешь, о чем я говорю.

— Знаю, — спокойно ответила она. — И у меня до сих пор нет абсолютной уверенности в том, что ей можно полностью доверять. Обратите внимание, я говорю это как человек, с которым она Запечатлела.

Я ждала, что Дэмьен и Близняшки набросятся на Афродиту и горой встанут за Стиви Рей, но они промолчали. Все трое. Тогда я повернулась к Дарию.

— Старк принес мне клятву воителя.

— Клятву воителя, жрица? — встрепенулся Дарий. — И ты приняла ее?

— Да. И сразу после этого он Превратился.

Дарий глубоко вздохнул.

— Отныне он накрепко связан с тобой, пока ты не вернешь ему клятву, — сказал Дарий.

— Мне кажется, из-за клятвы он и Превратился, — призналась я. — Подозреваю, что Превращение красных недолеток как-то связано с выбором между добром и злом.

— Тебе присягнув он выбрал добро, а не злобу! — объявил Дарий.

Я радостно улыбнулась.

— Надеюсь!

— Значит, он больше не гвоздь в заднице? — уточнила Эрин.

— Близняшка, до сих пор ты называла его занозой в заднице! — уточнила Шони.

— Это одно и тоже, — отмахнулась Эрин.

— Я ему верю, — ответила я. — И мне бы хотелось, чтобы вы тоже дали ему шанс.

— Дать шанс тому, кто его недостоин, может для всех обернуться бедою и смертью, — предупредил Дарий.

Я похолодела и прикусила губу.

— Я знаю.

— Только что Превратившийся вампир должен закрыться в храме Никс и провести там время в полном одиночестве, — вмешалась в разговор Ленобия. — Дракон дал слово, что Старк там в полной безопасности. Но у нас осталось всего десять минут. Как вы думаете, что важнее — немедленно выбраться отсюда или продолжить интереснейшую дискуссию о надежности Старка?

— Выбраться! — с излишней поспешностью выпалила я. — Что нам еще осталось сделать?

Оставалось надеяться на то, что Старк сейчас находится под охраной Дракона в храме Никс, и ему там ничто не угрожает. Когда мы прогоним Калону, избавимся от Неферет и закончим с другими делами, тогда и будет время подумать о том, стоит доверять моему воину или нет.

Мы быстро взнуздали двух других лошадей, носивших говорящие имена Надежда и Судьба. Теперь всем нам предстояло исполнить самую сложную часть плана.

— Все же мне кажется, что это очень опасно, в последний раз предупредил мрачный, как туча Дарий.

— Другого выхода нет. Стиви Рей сейчас не с нами, а кроме нее сильная связь с Землей есть только у меня, — вздохнула я.

— Да ничего особенно сложного, — вмешалась Афродита, явно пытавшаяся успокоить своего рассерженного воина. — Зои нужно всего лишь прошмыгнуть к стене, приказать и без того paсколотому молнией дереву развалиться окончательно и вернуться обратно! Пара пустяков!

— Я отнесу ее к дереву, — упрямо заявил Дарий.

— Отлично! — обрадовалась я. — С твоей суперскоростью мы в два счета обернемся! Ну все, я готова.

— Как я узнаю, что все прошло успешно и можно приступать к следующей части операции? — спросила Ленобия.

— Я пошлю вам дух. Если почувствуете прилив радости, значит, все в порядке, и пусть Шони приготовится выпускать Огонь.

— И хорошенько запомнит, что раскалять нужно только лошадиные подковы, а не копыта и не ноги! — напомнила Ленобия, бросив суровый взгляд на Шони.

— Да я знаю! — заверила Шони. — Это просто. Вы делайте свое дело и ни о чем не беспокойтесь. Мы с Судьбой уже подружились, — она повернулась к гнедой кобылке, которой предстояло вынести из Дома Ночи их с Эрин, и принялась нашептывать ей что-то. Эрин чесала Судьбу щеткой и обещала ей горы рафинада и кучи других лакомств.

— Береги ее и возвращайся ко мне, — напутствовала Дария Афродита и, крепко поцеловав его в губы, отошла помочь Ленобии вывести из стойла Надежду.

— Жрица, готова? — спросил Дарий.

Я кивнула, и тогда он подхватил меня на руки и вышел в ледяную, дождливую ночь.

В следующий миг все замелькало у меня перед глазами, и мы понеслись через школьные задворки к тому месту стены, где стоял расколотый пополам огромный дуб. Говорят, он треснул во время одного из сильных зимних ураганов, регулярно обрушивавшихся на нашу маленькую Талсу. Кто знает, может быть, так оно и было.

В обычных обстоятельствах рухнувшее на стену дерево служило отличным способом незаметно выбраться из школы (доказано Афродитой, проверено мною).

Но сегодня обстоятельства оказались совсем необычными.

Дарий стремительно остановился перед деревом, поставил меня на землю и прошептал:

— Стой и ни с места, ты все поняла? Я проверю, спокойно ли рядом, — и воитель растворился в струях дождя.

Съежившись под стволом, я стала думать о том, как же кругом холодно и противно и как же действуют мне на нервы мальчишки с их вечным стремлением командовать! В следующий миг над моей головой послышался отвратительный звук хлопающих крыльев, и я стиснула кулаки, приготовившись пулей вылететь из-под дерева.

Так я и сделала — и увидела, как Дарий схватил пересмешника за крыло, сдернул на землю и хладнокровно перерезал ему глотку.

Я поспешно отвернулась.

— Зои, быстрее! Времени нет, — прикрикнул Дарий.

Стараясь не смотреть на труп пересмешника, я бросилась к расколотому дереву, дотронулась ладонью до ствола, закрыла глаза и сосредоточилась. Мысленно настроившись на север (место Земли) я зашептала:

— Земля, мне нужна твоя помощь. Приди ко мне, пожалуйста.

В разгар зимы, посреди пронизывающего ветра и ледяного дождя, меня вдруг окружили запахи весеннего луга… спелой, согретой солнцем пшеницы… цветущей мимозы.

Благодарно склонив голову, я зашептала еще горячее:

— То, о чем я тебя попрошу, будет очень нелегко сделать, но поверь, что меня толкает на это лишь крайняя необходимость. — Я глубоко вздохнула и сосредоточилась на холоде обледеневшей коры под моими пальцами. — Упади! — громко приказала я. — Прости меня, но мне приходится отдать тебе такой приказ.

Кора старого дерева так сильно задрожала под моей ладонью, что я отпрянула, и в тот же миг раздался оглушительный треск, в котором явственно слышался предсмертный крик.

Исполинский дуб обрушился на и без того обветшавший участок стены, так что камни и кирпичи градом посыпались на землю, образовав приличную брешь в еще недавно казавшейся такой неприступной преграде.

Все еще тяжело дыша и слегка дрожа от напряжения, я послала дух передать Ленобии, что дело сделано. Затем собралась, подошла к упавшему дереву и положила обе ладони на его шершавую кору.

— Спасибо тебе, Земля, — прошептала я и, неожиданно для самой себя, прибавила: — Посылаю тебя к Стиви Рей. Скажи ей, что мы уже идем. Пусть будет готова. — Вокруг меня сгустилась уже знакомая внимательная тишина, как бывало всегда, когда я давала какое-то приказание стихиям. — А теперь иди, Земля. Спасибо за помощь и поверь, что мне тоже очень жаль несчастное дерево.

— Нужно в конюшни вернуться, — напомнил Дарий и снова сгреб меня в охапку. — Отлично сработано, жрица!

Я уткнулась лбом в его надежное плечо и, увидев мокрые дорожки на его кожаной куртке, поняла, что плачу.

— Давай поскорее выберемся отсюда!

ГЛАВА 32

Три готовые лошади ждали нас. Эрин и Шони уже сидели на Судьбе, причем править вызвалась Шони. В крутой частной подготовительной школе, где она училась до поступления в Дом Ночи, она занималась в хантер-классе, поэтому конкур с препятствиями не представлял для Шони никаких проблем, хотя онЈ предпочитала скромно называть себя «весьма посредственной наездницей». Афродита и Дэмьен стояли возле Надежды и Персефоны, причем вид у Дэмьена был такой, будто он вот-вот грохнется в обморок.

— Я почувствовала прилив духа и поняла, что все прошло хорошо, — кивнула мне Ленобия, не отрываясь от последней проверки упряжи.

— Зои обрушила стену, но вышла одна неприятность, — сообщил Дарий. — За нами следили — пришлось соглядатая там же зарезать, скоро его обнаружат, поэтому времени мало!

— Это и к лучшему, — сурово ответила Ленобия. — Труп пересмешника послужит лишним доказательством того, что вы сбежали через пролом в стене. — Она посмотрела на часы. — Все, время вышло. По коням! Шони, готова?

— Я родилась готовой! — сверкнула зубами Шони.

— Аналогично, — ответила из-за ее спины Эрин.

— Дэмьен?

Он кивнул Ленобии и еле слышно шепнул мне В спину:

— Я боюсь!

Пришлось взять его за руку и крепко сжать.

— Я тоже боюсь. Но мне легче при мысли, что мы будем вдвоем.

— Даже если мы будем вдвоем на лошади?

— Даже если, — улыбнулась я. — К тому же Персефона умная девочка и настоящая леди. — Я приложила безвольную руку Дэмьена к теплой шее лошади.

— Ой, какая она! — пробормотал он. — Теплая и мягкая, как игрушка.

— Давай, я тебя подсажу! — Ленобия подошла к Дэмьену и подставила ему сложенные вместе руки.

С тяжелым вздохом он уперся коленом в ее руки и, повизгивая, как девчонка, с десятой попытки кое-как взгромоздился на широкую спину Персефоны.

Ленобия положила руку мне на плечо и заглянула в глаза:

— Слушайся своего сердца и доверяй интуиции — они тебя не обманут. Ты должна изгнать его, жрица.

— Я сделаю все, что в моих силах, — прошептала я в ответ.

— Именно поэтому я в тебя верю, — кивнула она.

Когда мы все были готовы, Ленобия подвела нас к автоматическим воротам, ведущим на открытый манеж. До этого она незаметно вышла на улицу и открыла воротца на другой стороне широкого поля. Теперь от свободы нас отделял лишь лед, чугунные врата Дома Ночи, стая пересмешников, их ангелоподобный папаша да взбесившаяся Верховная жрица. Всего ничего, правда?

Наверное, вы уже догадались, что в эти минуты меня больше всего пугала вероятность неожиданного приступа нервной диареи. К счастью, у моего тела тоже не было времени на глупости.

Ленобия подняла ворота. Перед этим она предусмотрительно погасила огни в конюшне, чтобы ее силуэт не вырисовывался в открывшемся проеме. Мы молча смотрели в бушующую снаружи непогоду и ждали.

— У вас всего несколько минут для вызова стихий, — предупредила Ленобия. — Как только ненастье разыграется сильнее, Анастасия сразу же набросит на территорию школы чары смятения и беспорядка. Дракон стоит на страже у ворот и, заслышав топот копыт, заколет несущего караул пересмешника. И вот тогда, Шони, ты подожжешь конюшни. Увидев пламя, я выпущу всех лошадей. Они уже знают, что им предстоит разыграть панический ужас, и будут носиться по всей территории школы, сея кругом хаос и суматоху.

— Я поняла, — усмехнулась Шони.

— Затем перенеси пламя на лошадиные копыта, — сказала Ленобия и тут же поправилась: — То есть на подковы на копытах! Я скажу Персефоне, когда будет пора. Вы все держитесь за ней и ни на шаг не отставайте! — Ласково потрепав мою лошадку, Ленобия посмотрела на меня. Счастливо встретиться, счастливо проститься, и счастливо встретиться вновь, Верховная жрица. — Она прижала к сердцу сжатый кулак и поклонилась мне.

— Благословенна будь, Ленобия, — ответила я, кланяясь ей в ответ. Когда Ленобия отошла, я крикнула ей вслед: — Ленобия, прошу вас, не задерживайтесь в школе! Если нам не удастся избавиться от Калоны, вам с Драконом и Анастасией придется спрятаться под землей — в старых туннелях, в подвалах аббатства или даже просто в погребе какого-нибудь особняка в пригороде. Это единственная возможность уцелеть.

Ленобия обернулась ко мне через плечо и улыбнулась мудрой и светлой улыбкой.

— Ты победишь, жрица.

С этими словами она скрылась в темноте конюшни.

— Жуть какая упрямая! — восхищенно воскликнула Шони.

— Будем надеяться, что она права, — пробормотала я. — Ну что, готовы?

Друзья закивали.

Тогда я набрала полную грудь воздуха и сосредоточилась. Мы стояли лицом на север, поэтому я чуть-чуть развернула Персефону направо, на восток. У нас не было времени на цветистые речи и музыкальное сопровождение, только на действие.

Быстро призвав стихии, я сразу немного успокоилась, когда светящийся круг объединил всех нас, а наэлектризованный воздух начал потрескивать от присутствия силы стихий. А когда на меня снизошел дух, я не выдержала и громко расхохоталась.

— Дэмьен, Эрин — выпускайте свои стихии! — крикнула я.

Сидевший за моей спиной Дэмьен вскинул руки, и Эрин сделала то же самое. Я слышала, как Дэмьен шепотом призывает Воздух, и просит ледяной ветер свистеть, шуметь, рвать, метать и бушевать над землей. И я знала, что Эрин приказывает Воде сделать примерно то же самое — сильнее хлестать из туч, затопить все кругом и смешать небо с землей.

Я помогала им, чем могла, стараясь так организовать силу стихий, чтобы мы могли передвигаться в подобии мыльного пузыря спокойствия посреди бушующей непогоды.

Стихии повиновались беспрекословно, и через несколько минут мы любовались на настоящую бурю, которая, наверное, вывела из строя все Доплер-радары в округе!

— Хорошо! — заорала я, стараясь перекричать вой ветра. — Теперь Огонь!

Шони подняла руки, откинула голову назад и, как заправская баскетболистка, запулила огненный шар в пустые стойла с сеном, которые приказала поджечь Ленобия. Сухая трава мгновенно вспыхнула, озарив ночь трепещущим светом.

— Теперь копыта! — прокричала я.

— Помоги придержать Огонь! — крикнула Шони в ответ.

— Конечно, не беспокойся.

Шони указала светящейся рукой на лошадиные копыта.

— Подогрей-ка им подковки! — весело воскликнула она.

Персефона фыркнула и мотнула головой, прядя ушами. Прямо на моих глазах опилки, густо усыпавшие пол конюшни, затлели и задымились.

— О, Богиня… Надо поскорее выбираться, пока тут все не вспыхнуло, — пробормотал Дэмьен и с такой силой обхватил меня за талию, что я чуть не задохнулась. Но я решила стерпеть и ничего ему не говорить, а то еще свалится от страха!

Тем временем дымящиеся опилки не на шутку тревожили и меня, и я уже начала всерьез опасаться, что конюшня вот-вот вспыхнет, но Ленобия все рассчитала идеально.

Услышав за спиной долгожданное ржание и топот копыт, я поняла, что она выпустила лошадей на территорию кампуса. Все должно было выглядеть так, будто напуганные пожаром лошади обезумели, и сами вырвались на свободу. Персефона вскинула голову и захрапела. Почувствовав, как напряглось все ее тело, я крепче сдавила коленями ее бока и крикнула Дэмьену:

— Держись! Мы уходим!

В тот же миг моя кобылка рванула из конюшни в бушующую ночь.

Три лошади галопом пронеслись через манеж и вылетели в открытые ворота. Затем дружно свернули налево, обогнули главный корпус школы и выбежали на стоянку. Раскаленные подковы лошадей с шипением погружались в плавящийся лед, и густой туман волнами поднимался к моим ногам.

Нас провожало громкое ржание лошадей и дикие вопли пересмешников. Стиснув зубы, я молилась, чтобы любимцы Ленобии передавили побольше ублюдков Калоны.

Копыта Персефоны уже стучали по подъездной дороге, ведущей к воротам.

— Великая Богиня! Смотрите! — взвизгнул Дэмьен, указывая через мое плечо на левый ряд деревьев, обрамлявших дорогу. Дракон сражался сразу с тремя пересмешниками. Его шпага серебряной молнией сверкала в сумраке — разила, колола, взлетала и вертелась во все стороны. Когда мы подъехали ближе, один из пересмешников попытался броситься на нас, но Дракон с удвоенной силой обрушился на врагов, проткнул одного и заставил двоих оставшихся забыть о нас и сражаться за собственные жизни.

— Бегите! — прокричал Дракон нам вслед. — Да благословит вас Никс!

Ворота были уже открыты, и, вырвавшись на свободу, мы поскакали по вымершему городу к площади Утика.

На неработавшем светофоре мы свернули на Двадцать первую улицу и пустили коней галопом.

Центр Талсы превратился в город-призрак. Света нигде не было, людей тоже, и всю дорогу по Двадцать первой улице мы скакали в полном одиночестве, словно очутившись в жутком постапокалиптическом мире.

Все кругом было незнакомо. Не было света в окнах, не горели рекламы и фонари. Не было машин. Не было людей. Остались только тьма, лед и холод. Прекрасные старые деревья, любовно посаженные здесь много лет назад, надломились и растрескались под тяжестью льда. Обесточенные провода мертвыми змеями валялись на земле. Лошади равнодушно перескакивали через лежавшие на земле ветки деревьев, провода и прочий мусор, их светящиеся копыта расплавляли корку льда и высекали искры из тротуарной плитки.

Внезапно, к дробному грохоту копыт и ставшему привычному шипению плавящегося льда присоединилось леденящее духу хлопанье крыльев, и в темном небе показались пересмешники.

— Дарий! — закричала я. — Они нас догнали!

Воитель обернулся, посмотрел вверх, угрюмо кивнул, а потом сделал нечто совершенно неожиданное. Прямо на моих глазах он сунул руку в карман своей кожаной куртки и вытащил оттуда черный пистолет. Честное слово, увидеть современное оружие в руках Сына Эреба было столь же невероятно, как представить себе средневекового рыцаря с автоматом!

Дарий что-то шепнул Афродите, и она крепче прижалась к его спине. Тогда воин слегка подался вбок и развернулся. Грохот выстрелов разорвал стылую тишину ночи, но последовавшие за ними вопли пересмешников были еще громче! А потом послышалось «бум, плюх, шмяк» — и детки Калоны посыпались с небес на землю, как перезрелые груши.

— Смотрите! — крикнула Шони, указывая рукой куда-то вперед и вправо. — Я вижу свет!

В первый момент я ничего не заметила, но потом сквозь плотную стену обледеневших деревьев замелькали приветливые огоньки свечей. Что это? Неужели уже аббатство? Видимость была ужасная, а тьма такая, что хоть глаз выколи, поэтому я пока не могла разобрать, аббатство это или один из центров пластической хирургии, которых особенно много в этой части города.

«Соберись! Это место силы, а значит, ты должна его почувствовать».

Сделав глубокий вдох, я прислушалась к себе и сразу же почувствовала могучее притяжение силы Земли и стихии духа.

— Приехали! — радостно вскрикнула я. — Это аббатство!

Мы развернули лошадок направо, свернули с дороги и, перелетев через канаву, стали подниматься на пологий земляной вал, поросший деревьями. Лошади перешли на шаг и осторожно перебирались через кучи валежника, груды сучьев и мотки обесточенных проводов.

Вскоре мы выехали из-за деревьев и остановились на широкой поляне, посреди которой рос огромный старый дуб, весь увешанный стеклянными фонариками с горящими внутри свечами. Сразу за деревом начиналась просторная стоянка, а еще дальше из мрака выступали кирпичные стены аббатства с высокими окнами, озаренными приветливым светом множества свечей.

— Все, ребята, отпускайте свои стихии и прекращайте это безобразие на небесах!

Близняшки и Дэмьен шепотом попрощались со своими стихиями, и в тот же миг свирепое ненастье превратилось в самую обыкновенную, просто очень тихую, холодную и пасмурную ночь.

— Тпру! — скомандовала я, и наши послушные лошадки остановились, как вкопанные, перед вышедшей из сумрака покрытой головой приземистой фигурой в темном одеянии.

— Доброй ночи, дитя мое. Я услышала, как вы подъехали, — улыбнулась мне монахиня.

Спрыгнув со спины Персефоны, я бросилась в ее объятия.

— Сестра Мэри Анжела! Как же я рада вас видеть!

— Я тоже рада тебя видеть, — сказала она. — Но мне кажется, что нам придется прервать приветствия и обратить внимание на безобразных существ, что расселись на ветках деревьев за твоей спиной.

Резко обернувшись, я увидела на близстоящих деревьях целую стаю пересмешников. Они сидели абсолютно тихо, только человеческие глаза их горели зорким красным огнем.

— Вот черт! — выдохнула я.

ГЛАВА 33

— Следи за языком, дитя! — безмятежно напомнила аббатиса.

Дарий уже спешился и, сняв Афродиту, помог спуститься Близняшкам. Дэмьен не стал дожидаться помощи и спрыгнул с лошади сам.

— Жрица, я так понимаю, оружия нет в твоем храме? — спросил Дарий у сестры Мэри Анжелы.

Аббатиса рассмеялась таким веселым и искренним смехом, что мы все невольно приободрились.

— Ах, воин, — отсмеявшись, покачала головой она. — Откуда же оружие у монахинь?

— Значит, сразиться мы с ними не сможем, но нас защитит сила круга, — сказал Дарий, не сводя внимательных глаз с оккупированных пересмешниками деревьев. — Встаньте в него, и они причинить вам вреда не посмеют.

Разумеется, Дарий был совершенно прав. Наш круг остался цел и невредим, хотя и утратил свою форму.

— Я поскачу за подмогой в Дом Ночи, — решил Дарий, но я отчетливо услышала в его голосе глухое отчаяние. Какую помощь он мог привести? За два дня, проведенных в школе, мы встретили там всего одного Сына Эреба!

Конечно, Дракон был непревзойденным мастером шпаги, но даже он не смог бы расправиться с такой огромной армией пересмешников!

Теперь я видела, что все деревья от аббатства и до конца Двадцать первой улицы просто кишат безобразными птицелюдьми. Несчастные деревья, и так едва живые под тяжестью льда, жалобно стонали и скрипели, словно им было невмоготу держать на себе мерзких тварей, и эти звуки надрывали мне душу еще сильнее, чем крики пересмешников.

— Ой, божечки, да что же вы встали-то?

Клянусь, оклахомский говорок Стиви Рей в этот момент был для меня прекраснее любого звука на земле! Крепко обняв ее, я позабыла обо всех тайнах, которые она от меня скрывает. Главное, она жива и в безопасности, а все остальное неважно! Затем я увидела остальных красных недолеток и с облегчением перевела дух.

— Какие гадостные! — скривилась Крамиша, кивая на пересмешников.

— Давайте надерем им хвосты! — воскликнул Джонни Би, воинственно поигрывая мускулами.

— Они, конечно, гадостные, но пока не опасные. Они всего лишь следят за нами, — раздался знакомый голос за моей спиной.

— Эрик! — воскликнула я. Стиви Рей с улыбкой отступила в сторону, а я очутилась в сильных объятиях Эрика.

Что- то мелькнуло на заднем плане, и я увидела, как Джек, спотыкаясь, бежит к Дэмьену.

Стоило мне заглянуть в синие глаза Эрика, как я позабыла об окружающей нас опасности, и мне отчаянно захотелось, чтобы между нами все снова стало хорошо и просто. Да-да, в тот миг я искренне мечтала, чтобы у меня был только Эрик, а не Эрик плюс Старк, плюс Калона, плюс Хит…

— Хит? — спросила я, освобождаясь из его рук.

Эрик тяжело вздохнул и кивнул в сторону аббатства.

— Он там. Он в порядке.

Я виновато улыбнулась, не зная, что сказать.

— Зои, скоро здесь будет Калона, — напомнил Дарий, прервав неловкую сцену между мной и Эриком. — Дети его выжидают, видя, что мы никуда не уходим. Он их отправил за нами следить, так что делай скорее, что должно!

Я кивнула и повернулась к сестре Мэри Анжеле:

— Калона следует за нами по пятам. Это тот самый бессмертный, о котором я вам говорила, помните?

— Падший ангел, — уточнила аббатиса.

— Да. И еще помните, я вам рассказывала про нашу Верховную жрицу? Так вот, она окончательно перешла на сторону зла и тоже непременно сюда заявится. Они оба очень опасны.

— Я поняла.

— Калону нельзя убить, но я надеюсь, с вашей помощью нам удастся выгнать его и Неферет куда-нибудь подальше отсюда.

— Можешь располагать мною, дитя мое, — ответила сестра Мэри Анжела.

— Спасибо! Ты мне тоже нужна, — сказала я, поворачиваясь к Стиви Рей.

— И я! — объявила Афродита, делая шаг ко мне.

— И еще бабушка. Я знаю, что ее сейчас лучше не беспокоить, но нужно перенести ее туда, где расположен самый центр вашего места силы.

— Крамиша, детка, ты не привезешь сюда бабушку Зои? — ласково обратилась аббатиса к нашей лауреатке.

— Конечно, мадам! — просияла Крамиша, бросаясь в сторону аббатства.

— Центр силы находится в гроте Девы Марии, — продолжала сестра Мэри Анжела, указывая мне за плечо.

Обернувшись, я поняла, что она говорит о месте, расположенном в самом северном углу аккуратно подстриженной лужайки, под сенью забитых пересмешниками деревьев. Как же я раньше об этом не догадалась? И почему не почувствовала притяжения силы?

Грот Девы Марии представлял собой невысокую пещеру, сложенную из огромных кусков оклахомского песчаника. Камни были заботливо пригнаны друг к другу, так что между ними даже ладонь нельзя было просунуть.

Полукруглая форма грота напоминала открытые театры, которые я видела на фотографиях в журналах. Внутри, под нешироким сводом, стояла небольшая скамья, сложенная из того же камня, а на каждом выступе, на каждой свободной поверхности грота горели свечи, так что все обледеневшее сооружение сверкало и мерцало, словно сказочное.

Подойдя ближе, я завороженно уставилась на изящный свод, начинавшийся в нескольких футах от моей головы, и невольно ахнула.

Там, у самой вершины, в неглубокой нише, стояла прекраснейшая статуя Девы Марии. Она была погружена в молитву, и ее светлое лицо, обращенное ввысь, казалось озаренным тихой улыбкой. Под ногами Девы Марии цвел пышный куст каменных роз, и складки ее одеяния словно вырастали из этого цветника.

Сердце мое вдруг споткнулось, пропустив один удар. Я узнала эту Деву Марию! Да и как я могла ее не узнать, если совсем недавно она являлась ко мне в облике моей Богини?

— Я чувствую силу этого места, — сказала Афродита.

— Какая прекрасная, просто умилительная статуя! — воскликнул Джек. Они с Дэмьеном держались за руки и тоже смотрели вверх.

— Вы посмотрите на дорожку, что к ней ведет! Словно для нас делали! — воскликнула приземленная Стиви Рей.

Дорога, на которой мы оставили лошадей, при приближении к статуе заметно расширялась и заканчивалась широким кругом. Я с улыбкой повернулась к подруге.

— Это точно!

— Что мы должны делать, Зои? — спросила сестра Мэри Анжела, но прежде чем я успела ответить, из-за деревьев послышался приближающийся рев мотора, и мы все, позабыв о статуе, снова повернулись к дороге и темнеющим от пересмешников деревьям.

С нарастающим ужасом я смотрела, как огромный черный «хаммер», тот самый, на котором мы совсем недавно приехали в школу, сворачивает с дороги. Послушная машина без труда преодолела канаву, вскарабкалась на холм и с рычанием помчалась через рощицу, а пересмешники радостно захлопали крыльями и закаркали, приветствуя своего отца и повелителя.

— Сестра, держитесь поближе ко мне, — прошептала я. — Афродита, Стиви Рей, вы тоже.

— Мы уже здесь, — ответила Афродита. Дарий и Эрик расступились, пропуская ко мне обеих.

— Теперь нам нужна бабушка!

— Она сейчас будет здесь. Не волнуйся, — успокоила меня сестра Мэри Анжела.

Черный «хаммер» остановился так близко от лошадей, что они с испуганным фырканьем отбежали в глубь стоянки. Двери распахнулись, и Калона и Неферет одновременно выскочили из машины.

Этой ночью Неферет была во всем черном. На ней было облегающее черное платье с широкой юбкой в пол и глубоким декольте, выставляющем напоказ подвеску в виде крыльев из черного оникса. Черная тьма плащом колыхалась вокруг нее, а густые рыжеватые волосы развевались за ее спиной, как покрывало.

— Вот дерьмо! — прошипела Афродита.

— Угу, — ответила я.

Калона, одетый в одни лишь черные брюки, держал Неферет под руку. Когда он направился в нашу сторону, черные крылья зашелестели за его спиной и слегка распахнулись, приоткрывая свое великолепие.

— Святая Дева! — ахнула сестра Мэри Анжела.

— Не смотрите ему в глаза, — горячо зашептала я. — Он гипнотизирует людей взглядом. Не поддавайтесь ему!

Аббатиса заколебалась, изумленно разглядывая крылатого полуголого мужчину, а потом еле слышно ответила:

— Нет, он не притягивает меня, но мне его жаль. Он действительно падший.

— Как вам кажется, сколько ему лет? — с любопытством спросила я.

— Вечность. Он старше самой земли.

Мне не удалось признаться ей, что мне Калона кажется восемнадцатилетним, потому что в этот миг водительская дверца «хаммера» широко распахнулась, и водитель спрыгнул на обледеневшую парковку. Это был Старк. Я видела, как он быстро огляделся по сторонам, нашел меня, заглянул мне в глаза и еле заметно кивнул.

Стиви Рей испуганно вскрикнула, а красные недолетки за нашей спиной беспокойно зашевелились.

— Это тот засранец, который меня подстрелил, да? — спросила Стиви Рей.

— Он самый, — ответила я.

— Но он Превратился, — продолжала Стиви Рей. — Теперь он красный вампир.

— Что не мешает ему быть мерзкой крысой, — процедила Афродита.

— Не доверяй ему, Зои, — прогремел за моей спиной взволнованный голос Дария. — Видишь сама, кому он посвятил свою верность!

— Дарий, — сурово сказала я, поворачиваясь к нему. — Ты должен доверять мне, а значит, доверять моим суждениям!

— Иногда и ты ошибаешься, — саркастически заметил Эрик.

— Но не тогда, когда слушаю голос Никс! — огрызнулась я.

— А ты сейчас его слушаешь? — поинтересовалась Шони.

Я во все глаза уставилась на Старка, пытаясь увидеть хотя бы пятнышко тьмы вокруг него. Но тьмы больше не было! Передо мной был просто Старк, и он прямо смотрел мне в глаза.

— Да, слушаю. А теперь, быстро создайте круг вокруг нас! — приказала я.

В тот же миг Дэмьен и Близняшки вышли из толпы и заняли свои места на бетонном кругу перед гротом Девы Марии. Дэмьен встал на востоке, Шони заняла место у меня за спиной, а Эрин — слева от меня. Сначала я хотела отойти от сестры Мэри Анжелы, Стиви Рей и Афродиты и встать на место Земли, но потом поняла, что грот сам по себе обращен на север и светящаяся серебристая нить нашего круга включает его в себя.

— Вы не сможете вечно удерживать свой смешной круг, — прогремел Калона, приближаясь к нам. — А я могу вечно преследовать вас, ведь я бессмертен!

— Бедные мои недолеточки! — промурлыкали Неферет, вышагивавшая сбоку от него. Несмотря на клубившуюся вокруг нее тьму, она казалась прекрасной, нежной и мудрой, как и подобает настоящей Верховной жрице. — Я все знаю, мои дорогие. Вы стали безвольным орудием в руках Зои, одержимой безумной жаждой власти. Они использовала вас и втянула в эту ужасную историю. Но для вас еще ничего не потеряно, дети мои. Просто отойдите от нее, закройте круг и вернитесь в лоно своей Верховной жрицы!

— Если бы здесь не было сестры Мэри Анжелы, я бы сказала, что вам следует сделать со своим вонючим лоном! — звонко крикнула Афродита.

— Это не у Зои крышу сорвало от властолюбия! — добавила Эрин. — И не она отвернулась от Никс!

— Вот-вот, — поддакнула Шони. — Это все ваши подвиги, Неферет. Просто Зои раньше всех вас раскусила.

— Значит, вы признаете, что это она распустила клевету и грязные сплетни, отвратившие вас от своей Верховной жрицы? — с горечью воскликнула Неферет.

— Но я-то не слышала никаких сплетен! — сказала стоявшая рядом со мной сестра Мэри Анжела. — И с девочкой этой познакомилась совсем недавно. Ее слова никак не могли повлиять на мое мнение, и уж тем более не могли заставить меня увидеть тьму, что следует за вами по пятам!

От слов аббатисы прекрасная маска Неферет треснула, и из-под нее показалось истинное лицо зла.

— Ты глупа, человеческая женщина! Разумеется, ты видишь тьму вокруг меня! Ведь я Верховная жрица самой Никс, воплощения Ночи!

В отличие от Неферет, спокойствие и мужество сестры Мэри Анжелы не были маской, поэтому в ее облике ничего не изменилось. Она лишь покачала головой и сказала:

— Это неправда. Я знакома с Никс и знаю, что она олицетворяет Ночь, а не несет в мир тьму! Отбросьте уловки, жрица, и признайте, что вы отвернулись от своей Богини и предали ее ради вот этого существа, — аббатиса махнула рукой в сторону Калоны, и широкие рукава ее одеяния красиво заколыхались на ветру. — Я узнала тебя, нефилим! Именем Пресвятой Девы я повторяю тебе слова, которые ты уже слышал однажды: «Покинь эту землю и вернись туда, откуда ты был низвергнут. Раскайся и верь, что и тебе будет уготована вечность в раю ».

— Не смей говорить с ним, женщина! — завизжала Неферет, позабыв о своем напускном смирении. — Он бог, сошедший на землю. Ты должна пасть к его ногам и молить о пощаде!

Калона расхохотался ужасным демоническим смехом, а пересмешники оглушительно зашипели и захлопали крыльями.

— Дамы, дамы, не стоит из-за меня ссориться! Я ведь бог, и в моем щедром сердце хватит места для вас всех! — он обращался к Неферет и аббатисе, но смотрел при этом только на меня.

— Я никогда не буду с тобой, — ответила я, словно мы с ним были одни. — Я всегда буду с Богиней, а ты борешься против всего, что она несет миру.

— Что ты себе позволяешь… — начала Неферет, но Калона поднял руку и оборвал ее.

— Ты неправильна меня поняла, А-я ! Загляни в себя, и ты найдешь там А-ю , созданную, чтобы любить меня!

Я почувствовала какое-то движение за спиной, и едва заметный толчок в сердце подсказал мне, что наш круг разорван. Кто бы это мог быть? Известно, что магический круг непреодолим ни для кого, кроме тех, кто послан самой Никс. Мне очень хотелось обернуться, но я не могла оторвать взгляд от гипнотических глаз Калоны.

Но она просто взяла меня за руку, и любовь разрушила чары Калоны. С радостным криком я обернулась и увидела бабушку, сидевшую в инвалидном кресле, которое подкатил Хит.

Она выглядела так, будто вернулась с войны. Рука в гипсе, голова перевязана, распухшее лицо сплошь покрыто ожогами и кровоподтеками, но голос и улыбка остались прежними.

— Я слышала, что нужна тебе, моя у-ве-сти-а-ге-я ?

Плача от радости, я бережно пожала ее руку.

— Ты всегда мне нужна, бабушка!

Потом я посмотрела на Хита, и он улыбнулся мне.

— Надери им задницы, Зо, — крикнул он и отошел к Эрику и Дарию.

Бабушка каким-то чудом поднялась с кресла и сделала два шажка вперед, глядя на растущие позади грота деревья, сплошь занятые пересмешниками.

— Ах, сыны матерей моих матерей! — закричала она, и в ее звучном голосе послышался рокот племенного барабана. — Почему вы позволили ему сотворить с собой такое? Неужели вы перестали чувствовать кровь своих матерей? Разве не знаете, что разбиваете им сердца?

Изумленно разинув рот, я увидела, как несколько пересмешников виновато опустили головы, словно им было стыдно смотреть на мою бабушку. Глаза остальных перестали светиться красным, и в самой их глубине промелькнуло совершенно человеческое смятение и сожаление.

— Замолчи, Ани Юн-вийя! — взревел Калона. Это было древнее название народа чероки, и бабушка не могла его не узнать. Она медленно развернулась и смерила взглядом крылатого демона.

— Здравствуй, Древний. Выходит, урок не пошел тебе впрок? Неужели женщины должны собраться вновь, чтобы остановить тебя?

— С этим покончено, старая гигуйя! На этот раз тебе будет не так просто заманить меня в ловушку!

— Возможно, нам надо всего лишь подождать, пока ты сам в нее угодишь? Ты же знаешь, мы очень терпеливый народ, — покачала головой бабушка.

— Но эта А-я совсем другая, — улыбнулся Калона. — Ее душа призывает меня во сне. Рано или поздно ее бодрствующее тело призовет меня наяву, и тогда я овладею и завладею ею!

— Нет! — твердо ответила я. — Ты ошибаешься, когда думаешь, что можешь владеть мной, как вещью. Моя душа тянется к тебе, — вслух признала я, и честность придала мне сил. — Но ты сам сказал — я другая А-я . У меня есть свобода воли, и моя воля ведет меня прочь от тьмы. Вот что я тебе скажу, Калона: уходи. Забирай с собой Неферет и пересмешников и уходите куда-нибудь далеко-далеко. Живите с миром и не мучайте никого.

— Или? — игриво спросил демон, словно мои слова его забавляли.

— Или я, как сказал мой человеческий супруг, надеру тебе задницу, — вздохнула я.

Его насмешливый взгляд сменился очаровательнейшей улыбкой.

— Ах, моя маленькая А-я , какая ты смешная! Я совсем не хочу уходить отсюда. Мне очень понравилась Талса.

— В таком случае не говори, что я тебя не предупреждала! — воскликнула я и сказала окружавшим меня женщинам: — В стихотворении прямо сказано: мы должны объединиться не для борьбы и не для победы. Я — Ночь. За мной идет сестра Мэри Анжела — Дух. — Я протянула левую руку, и аббатиса крепко ухватилась за нее. — Стиви Рей, ты — Кровь. А потом ты, Афродита — Человечность.

Стиви Рей подошла к сестре Мэри Анжеле, взяла ее за руку и посмотрела на Афродиту, которая кивнула и приняла протянутую ей ладонь.

— Что они там делают? — раздался совсем рядом визгливый голос Неферет. Я подняла глаза и увидела, что она стремительно приближается к нам.

— Что ты затеяла, моя глупенькая А-я? — без тени усмешки спросил Калона и решительно шагнул к нашему кругу.

— Последняя — Земля, — выкрикнула я, протягивая руку бабушке.

— Не позволяйте гигуйе присоединиться к ним! — с неподдельным ужасом закричал Калона.

— Старк! Убей ее! — приказала Неферет.

— Только не А-ю! — загремел Калона. — Убей старую гигуйю.

Затаив дыхание, я посмотрела в глаза Старка, а Неферет громко и отчетливо приказала:

— Убей Зои, Старк. На этот раз ты не должен промахнуться. Целься ей прямо в сердце!

Не успела она сказать это, как тьма вокруг нее всколыхнулась и расползлась по земле. Я видела, как извивающиеся струи тьмы змеями обвились вокруг ног Старка и начали подниматься по его телу.

Оцепенев от страха, я наблюдала за происходившей в нем борьбой. Было ясно, что Неферет по-прежнему имеет власть над ним. Сможет ли клятва воителя победить притяжение зла? Мне хотелось верить Старку. Я приняла решение ему верить. Неужели это была очередная идиотская ошибка?

— Нет! — зарычал Калона. — Не убивай ее!

— Я не буду ни с кем тебя делить, любимый! — не своим голосом воскликнула Неферет. Рыжие волосы бешено развевались за ее спиной, и Верховная жрица вдруг стала выше ростом. Я не ошиблась, предположив, что она перестала быть собой, навсегда утратив свое тело и душу.

Передо мной была не Неферет, а страшная королева Т-си Сги-ли. Повернувшись спиной к Калоне она посмотрела на Старка и с завыванием произнесла: — Властью, которой я пробудила тебя от смерти, приказываю тебе поразить цель. Выстрели Зои Редберд прямо в сердце!

Я смотрела на Старка, пытаясь помочь ему выбрать добро, остаться верным своему выбору и отвернуться от липнущей к нему тьмы Неферет, поэтому ясно увидела, как он принял решение. Мне показалось, будто мы с ним вновь оказались в тесной комнатке при манеже, и услышала наши слова: «Это значит, что я тоже отдала тебе свое сердце… Тогда нам обоим лучше беречь себя… Без сердца жить будет непросто… »

— В эту цель я никогда не промахнусь, — сказал Старк, преодолев взглядом разделяющие нас несколько шагов. — Частицу сердца моей госпожи я всегда ношу в своем сердце.

Тени, сгустившиеся вокруг его тела, внезапно рассыпались.

И тут я с ужасом поняла, что он собирается сделать.

Старк поднял лук, нацелился в меня и выстрелил.

Но не успела стрела сорваться с тетивы, как я закричала:

— Воздух, Огонь, Вода, Земля, дух! Услышьте меня! Не позвольте этой стреле коснуться его!

И бросила навстречу Старку объединенную силу всех пяти стихий. Выпущенная стрела странно замерцала и, резко развернувшись в воздухе, устремилась не ко мне, а прямо в сердце Старка. Она была всего в нескольких дюймах от его груди, когда сила стихий настигла ее. Стрела раскололась пополам с такой силой, что Старка отбросило назад, и он рухнул наземь.

— Ах ты, стерва! — завизжала Неферет. — Но на этот раз я не позволю тебе победить!

Не обращая внимания на нее, я повернулась к бабушке.

— Последняя — Земля! — повторила я. Бабушка взяла мою руку в свою, и мы вместе повернулись к Неферет и Калоне.

— Не проклинайте его, — голос сестры Мэри Анжелы звучал так безмятежно, что казался потусторонним. — Тьма и гнев настолько давно стали его спутниками, что он не испугается проклятия.

— Благословение! — воскликнула Стиви Рей.

— Вот именно! — подхватила Афродита. — Тот, кто исполнен ненависти, просто не знает, что делать с любовью! — Она на миг встретилась со мной взглядом и улыбнулась.

— Благослови его, бабушка, — попросила я. Мы присоединимся к тебе.

И тогда над замерзшей землей вознесся громкий голос моей бабушки, усиленный Духом и Кровью, Землей и Ночью, объединенными любовью и Человечностью.

— Калона, мой у-до, — бабушка назвала падшего ангела древним словом чероки, означавшим «брат». — Даю тебе мое благословение! — вскричала она и начала произносить с детства знакомое мне благословение народа чероки, прозвучавшее, как возвращение домой. — Пусть теплые ветра Небес ласково веют над твоим вигвамом…

И мы пятеро повторили:

— Пусть теплые ветра Небес ласково веют над твоим вигвамом…

Бабушка продолжила:

— Пусть Великий дух благословит всех, кто входят в него…

Мы вторили ей, и на этот раз к нам присоединились Дэмьен и Близняшки.

Сильный голос бабушки ни разу не дрогнул во время всего благословения.

— Пусть твои мокасины не знают усталости и пройдут много счастливых дорог по снегам…

На этот раз к нам присоединились все стоявшие за кругом. Благословение эхом гремело над обледеневшей землей, и я знала, что даже монахини-бенедиктинки присоединили свои молитвы к нашим словам.

Когда бабушка перешла к завершающей части благословения, голос ее наполнился такой любовью, теплом и радостью, что у меня слезы брызнули из глаз.

— И пусть радуга всегда танцует над твоими плечами…

Мы начали повторять ее слова, и тут раздался ужасный крик Калоны. Падший ангел остановился в нескольких шагах от меня. Неферет была рядом с ним, и ее красивое лицо исказилось от ненависти.

Калона протянул ко мне дрожащую руку.

— Почему ты так поступила, А-я ?

Я заглянула в его прекрасные янтарные глаза и сказала правду:

— Потому что выбрала любовь.

В тот же миг ослепительная серебряная нить нашего круга задрожала, вырвалась из-за моей спины и сверкающим арканом обвилась вокруг Калоны и Неферет.

Петля затягивалась на глазах. Я знала, что светящаяся нить сплетена из могущества стихий, но в эту ночь ее усиливали Ночь, Дух, Кровь, Человечность и Земля.

С жутким криком Калона пошатнулся, а в него отчаянно вцепилась визжащая Неферет. Она кричала от боли и ужаса, а льнущая к ней тьма бешено извивалась и крутилась вокруг.

И тогда, не сводя с меня глаз, Калона крепко обнял Неферет, обхватил ее своими могучими крыльями цвета непроглядной ночи и поднялся в небо.

На миг он застыл в воздухе и с шумом захлопал крыльями, преодолевая притяжение земли, а затем серебряная нить с силой отпрянула назад, набирая разбег, развернулась и с могучей силой взметнулась вверх, унося крылатого демона и падшую Верховную жрицу все выше, выше и выше, пока они не скрылись в облаках. Пересмешники с отчаянным карканьем бросились за ними следом.

Как только Калона скрылся из виду, я почувствовала знакомое жжение в груди, и поняла, что очень скоро увижу там очередную Метку моей Богини, которая на этот раз будет навсегда отмечена шрамами и нечеловеческой болью.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Очень долго никто не произносил ни слова. Наконец, почти на автопилоте, я отпустила стихии и закрыла круг. Не выходя из оцепенения, я помогла бабушке сесть в кресло. Сестра Мэри Анжела сразу же принялась опекать всех вокруг. Причитая о том, как же мы все вымокли, устали и замерзли, она отправила всю компанию в аббатство, обещая горячий шоколад, сухую одежду и тепло камина.

— Лошади, — с трудом выговорила я.

— О них уже позаботились! — ответила аббатиса, указав на двух монахинь, которых я помнила по работе в кошачьем приюте. Оказывается, сестра Бианка и сестра Фатима уже отвели наших лошадей в пристройку, которая теперь использовалась под теплицу, но, судя по прочному каменному фундаменту, некогда служила монастырской конюшней.

Я кивнула и поискала глазами Дария. Затем вместе с ним, Хитом и Эриком подошла к телу Старка.

Он лежал на земле возле «хаммера», освещенный светом фар. Рубашка на нем обгорела, а на его груди виднелось окровавленное клеймо в виде сломанной стрелы. Рана выглядела чудовищно. Она кровоточила, а кожа вокруг нее вспухла и потемнела, словно Старка припечатали раскаленным железом.

Я остановилась. Однажды я уже видела, как он умирает, и была готова пережить его вторую смерть. С глубоким вздохом я опустилась на колени перед Старком и взяла его за руку. Так оно и есть. Он не дышал. Но стоило мне коснуться его руки, как Старк судорожно втянул в себя воздух, закашлялся и, сморщившись от боли, открыл глаза.

— Привет, — прошептала я, улыбаясь сквозь слезы, и мысленно возблагодарила Никс за чудо. — Ты в порядке?

Он посмотрел на свою грудь.

— Жутко болит. Такое впечатление, будто все пять стихий как следует меня отмутузили. А так ничего, жить буду.

— Ты меня напугал, — прошептала я.

— Да я и сам испугался, — криво улыбнулся Старк.

— Воин, когда присягаешь служить своей жрице Верховной, нужно от смерти ее защищать! Ты же сам напугал ее насмерть, — улыбнулся Дарий, подавая Старку руку.

Вцепившись в протянутую руку воителя, Старк с трудом поднялся с земли.

— Так-то оно так, — пробормотал он, улыбаясь знакомой насмешливой улыбкой, в которую я влюбилась с первого взгляда. — Да только на службе у такой госпожи волей-неволей придется заново переписать все уставы и правила!

— Это ты нам говоришь? — спросил Эрик.

— Во-во! — поддержал его Хит. — Нашел, чем удивить!

— Да ну вас, — пробормотала я, растерянно глядя на всех своих мальчишек.

— Смотри, Птичка! — воскликнула бабушка. Я задрала голову и ахнула.

Тучи рассеялись, и в ясном черном небе показался лунный серп, яркий свет которого мгновенно изгнал смятение и грусть, оставленные в моем сердце Калоной.

Сестра Мэри Анжела подошла ко мне. Она тоже смотрела вверх, но ее лицо было обращено к прекрасной статуе Девы Марии, озаренной серебряным светом луны.

— Ты с ними еще не закончила, — сказала она так тихо, что ее услышала только я.

— Да, я знаю. Но как бы там ни было, Богиня меня не оставит.

— Как и твои друзья, дитя мое. Как и твои друзья.

Продолжение следует…