Заклинание Индиго

Глава 1

Это был не первый раз, когда меня вытащили из постели ради важной миссии. Однако, это был первый раз, когда я подверглась такому личному допросу.

— Ты девственница?

— А? — я потерла сонные глаза на всякий случай, чтобы убедиться, что это не какой-то странный сон, который сейчас исчезнет.

Моя учительница по истории, миссис Тервилигер наклонилась ближе и повторила свой вопрос уже шепотом:

— Я спрашиваю, девственница?

— Гм, да…

Я полностью проснулась и теперь с беспокойством оглядывала вестибюль моего общежития, убеждаясь, что вокруг не было никого, кто бы мог стать свидетелем этого сумасшедшего обмена репликами. Мне было не о чем беспокоиться. Помимо уныло смотрящегося стола с дежурным, стоящего в дальнем конце комнаты, в вестибюле никого не было, наверное, потому, что ни один здравомыслящий человек не будет стоять там в это время ночи. Миссис Тервилигер разбудила меня телефонным звонком пять минут назад, требуя встретиться с ней здесь, по вопросу "жизни и смерти". Ее допрос о моей личной жизни, было не совсем тем, что я ожидала.

Она шагнула назад и вздохнула с облегчением.

— Да конечно, ты девственница.

Я сузила глаза, не зная, должна ли я обижаться или нет.

— Конечно? Что это должно значить? Что происходит?

Она сразу же исправилась и поправила на переносице свои очки в роговой оправе. Они у нее, как всегда, съехали вниз.

— Нет времени на объяснения. Мы должны идти.

Она схватила меня за руку, но я удержалась и осталась стоять на прежнем месте.

— Мэм, сейчас три часа утра!

И затем, чтобы она поняла всю серьезность ситуации, я выпалила:

— Вся школа спит!

— Неважно.

Она повернулась в сторону стола дежурного и крикнула через комнату.

— Сидни Мелроуз со мной. Миссис Вэзерс может поспорить со мной по поводу комендантского часа завтра.

Дежурная посмотрела на нее удивленно, но она была всего лишь простой студенткой колледжа, нанятой, чтобы дежурить ночью. Она была не чета грозной миссис Тервилигер с ее высоким ростом, долговязой фигурой и птичьим лицом. Единственным препятствием, удерживающим девушек в общежитии, был охранник снаружи, но он просто кивнул по-дружески, когда миссис Тервилигер протащила меня мимо него. Это заставило меня задуматься о том, как много девушек, она вот так похитила среди ночи.

— Я в пижаме, — сказала я ей.

Это был последний протест с моей стороны, когда мы подошли к стоянке. Она ездила на фольксвагене-жуке, на боках которого были нарисованы цветы. Так или иначе, это меня не удивило.

— С тобой все будет в порядке, — сказала она, доставая ключи от машины из своего большого вельветового кошелька.

Вокруг нас была холодная и тихая пустынная ночь. Высокие пальмы создавали тень, которая имела форму паука на фоне неба. А за ними полная луна и сверкающие звезды. Я обхватила себя руками, касаясь мягкой ткани моего полиэстерового халата. Под ним я была одета в длинную полосатую пижаму с парой пушистых бежевых тапочек. Этот ансамбль смотрелся хорошо в моей уютной комнате в общежитии, но не совсем практично для ночного Палм-Спрингс. Вообще, выходить в пижаме куда-либо не практично.

Она открыла машину и я осторожно села внутрь, стараясь отодвинуться от пустых бумажных кофейных чашек и старых выпусков "Uthe Reader". Такие грязные условия были мне неприятны, но в данный момент они волновали меня меньше всего.

— Миссис Тервилигер, — сказала я, когда мы ехали по пригородным улицам. — Что происходит?

Теперь когда мы покинули общежитие, я надеялась что она начнет говорить разумные вещи. Я не забыла её фразу про "вопрос жизни и смерти" и начинала нервничать.

Ее взгляд был обращен на дорогу впереди нас и на ее лице отражались признаки беспокойства.

— Мне нужно, чтобы ты произнесла заклинание.

Я застыла и попыталась переварить её слова. Не так давно подобная просьба вызвала бы у меня волну протеста и приступы отвращения. Не то, чтобы я спокойно к этому относилась сейчас. Магия всё еще пугала меня. Миссис Тервилигер днем преподавала в моей частной школе Амбервуд, а по ночам занималась колдовством. Она сказала что я тоже обладаю естественными способностями к магии и умудрилась обучить меня некоторым заклинаниям, не смотря на мои протесты. У меня было несколько причин чтобы избегать всего тайного. Кроме врожденных убеждений, что магия является чем то неправильным, я просто не хотела ввязываться в еще больше сверхъестественных дел, чем я должна. Я и так являлась частью секретного сообщества, которое держит существование вампиров в тайне от мира людей. Этого, и моей школьной жизни, было достаточно для того, чтобы мне было чем заняться.

Тем не менее, её магическая подготовка в последнее время помогала мне выбираться из опасных ситуаций, поэтому я больше не отказывалась от неё так быстро. Так что её предложение поколдовать было не самой странной вещью.

— Зачем Вам понадобилась я? — спросила я. Машин на улице было мало, но иногда фары проезжающих машин бросали призрачный отсвет на нашу машину. — Вы в миллион раз могущественнее меня. Я не могу сделать и доли того, что можете Вы.

— Сила это одно, — признала она. — Но в этом деле есть и другие ограничения и факторы. Именно это заклинание я не могу наложить.

Я скрестила руки и откинулась на спинку сиденья. Если я сконцентрирую свое внимание на практичных аспектах, то смогу игнорировать растущее волнение.

— И это не могло подождать до утра?

— Нет, — сказала она серьезно. — Это не могло.

Что-то в её голосе насторожило меня и мурашки побежали по спине, и пока мы продолжали ехать я молчала. Мы направлялись за пределы города и пригородов, в дебри настоящей пустыни. Чем дальше мы отдалялись от цивилизации, тем темнее становилось вокруг. Как только мы съехали с шоссе в поле зрения не попадались ни уличные фонари, ни дома. Колючие кусты пустыни создавали темные фигуры вдоль обочины дороги и я подумала о зверях, которые притаились и готовятся к прыжку. "Здесь никого нет", подумала я. "И в Амбервуде тоже никто не знает что ты здесь."

Я беспокойно заерзала вспомнив её вопрос про девственность. Неужели меня собирались принести в жертву в каком-то дьявольском ритуале? Как же я жалела, что не подумала прихватить с собой мобильный — не то, чтобы я могла рассказать моей организации, Алхимикам, что я проводила так много времени с пользователем магии. И не просто с каким-то там пользователем магии, а тем кто учил меня стать одной из них. Лучше рискнуть быть принесенной в жертву, чем столкнуться с гневом Алхимиков.

Через двадцать минут миссис Тервилигер, наконец, остановилась у обочины пыльной дороги с односторонним движением, которая казалось была прямым путем в никуда. Она вышла из машины и жестом попросила меня сделать тоже самое. Здесь было холоднее, чем в Амбервуде. Глядя в ночное небо у меня перехватило дыхание. Без огней города звезды сияли во всей своей красе. Я увидела Млечный Путь и дюжину других созвездий, обычно скрытых от невооруженного глаза.

— Звездами любоваться будешь потом, — сухо сказала она. — Нам нужно торопиться, пока луна не продвинулась дальше.

Ритуал при лунном свете, бесплодная пустыня, жертвоприношение девственниц…во что я вляпалась? Настойчивость миссис Тервилигер в отношении магии всегда раздражала меня, но я никогда не думала, что она представляет угрозу. Теперь я ругала себя за свою наивность.

Она накинула спортивную сумку на плечо и направилась на пустынный участок земли, усеянный камнями и клочковатой растительностью. Даже с блестящим небесным дисплеем здесь было мало света, однако она шагала уверенно, будто точно знала куда идти. Я послушно следовала за ней, морщась, шагая по узкой тропинке. Мои пушистые тапочки не предназначены для такого рода местности.

— Здесь, — сказала она, когда мы дошли до участка земли, очищенного от деревьев и кустарников. Она аккуратно положила сумку и присев, стала копаться в ней. — Сойдет.

Пустыня, которая днем была такой беспощадной, ночью стала холодной, но я все равно покрывалась потом. Возможно мое беспокойство было этому причиной, нежели температура или тяжелая пижама. Я поплотнее запахнула халат, завязывая пояс в идеальный узел. Я считала это успокаивающим занятием и рутиной.

Миссис Тервилигер вытащила большое овальное зеркало в зубчатой, серебряной рамке. Она положила его по центру на земле, посмотрела на небо и затем слегка переместила в сторону.

— Подойдите сюда, мисс Мельбурн. — Она указала на место напротив неё, по другую сторону от зеркала.

— Садитесь здесь и устраивайтесь по удобнее.

В Амбервуде я училась под именем Сидни Мелроуз, а не под моим настоящим именем, Сидни Сейдж. В первый день занятий миссис Тервилигер неправильно назвала мое имя и оно, к сожалению, прицепилось. Я следовала её инструкциям, хотя устроиться по удобнее там было не так-то просто. Я была почти уверена, что услышала как какое-то большое животное возилось в кустах и мысленно добавила койотов в список опасностей, с которыми я здесь сталкивалась, сразу после "пользования магией" и "недостатка кофе".

— Ну что ж. Начнем.

Миссис Тервилигер смотрела на меня темными взглядом, который был особенно пугающим ночью, в пустыне.

— На тебе есть что-нибудь металлическое? Тебе придется это снять.

— Нет, я…ой. Подождите.

Я потянулась к шее и отстегнула тонкую золотую цепочку с крестиком. Это ожерелье было у меня долгие годы, но недавно я дала его кое-кому другому, для утешения. На днях он отдал мне его обратно через нашего общего друга Джил Мастрано-Драгомир. Даже теперь, я могу представить себе её сердитый взгляд, когда она подлетела ко мне в школе и без единого слова сунула крест мне в руку.

Я смотрела, как сверкает крест в лунном свете. Тошнотворное чувство появлялось у меня в животе, когда я думала о Адриане, о парне, которому я отдала его. Я сделала так, потому что он признался мне в любви и тем самым застал меня врасплох несколько недель назад. Может, я не должна была так удивляться. Чем чаще я оглядывалась назад, а это я делала все время, тем больше я стала вспоминать явные признаки, которые должны были намекнуть мне о его чувствах. Я просто была слишком слепа, чтобы заметить это в то время.

Конечно, не имеет значение видела я это или нет. Адриан совершенно мне не подходит и это не имеет ничего общего с его многочисленными пороками или потенциальным сумасшествием. Адриан был вампиром. Правда, он был мороем — одним из хороших, живых вампиров — но это ничего не меняет. Люди и вампиры не могли быть вместе. Этой точки зрения придерживались и морои, и алхимики. Для меня было все еще удивительным то, что Адриан выразил свои чувства ко мне. Было удивительно, что он вообще имел их, или то, что он осмелился поцеловать меня, даже если от этого поцелуя у меня закружилось голова и перехватило дыхание.

Я, конечно, хотела от него отказаться. Мое обучение ничего другого и не предполагает. Ситуация здесь, в Палм-Спрингсе, заставляет нас двоих постоянно участвовать вместе в социальных ситуациях и они стали грубее после его признания. Для меня это было не просто неловкостью в наших отношениях. Я… ну, я скучала по нему. До этого провала он и я были друзьями, мы проводили много времени вместе. Я привыкла к его саркастической улыбке и обмену шутками, которые всегда проходили между нами. До того, как этих вещей не стало, я и не понимала, насколько привыкла к ним. Насколько они нужны мне. Я чувствовала пустоту внутри… что было, конечно, смешно. Почему я должна так беспокоиться из-за одного вампира?

Иногда это заставляло меня злиться. Почему он разрушил все то хорошее, что было между нами? Почему он заставляет меня скучать по нему так сильно? И чего он ожидает от меня? Он должен знать, что между нами ничего не может быть. Я не могла к нему что-то чувствовать. Не могла. Если бы мы жили среди Хранителей — группы нецивилизованных вампиров, людей и дампиров — может он и я могли бы… нет. Даже если бы у меня и были чувства к нему — а я твердо сказала себе, что их нет — было бы неправильно для нас даже рассматривать возможность таких отношений.

Сейчас Адриан говорил со мной как можно меньше. И всегда, всегда, он растерянно смотрел на меня, что причиняло боль моему сердцу.

— Ах! Что это такое?

Я поежилась, когда миссис Тервилигер высыпала высушенные листья и цветы на мою голову. Я была так зациклена на кресте и воспоминаниях, связанных с ним, что не заметила, как она подошла ко мне.

— Розмарин, — сказала она, как ни в чем не бывало. — Иссоп. Анис. Не делай этого.

Я потянулась, чтобы вытащить несколько листьев из волос.

— Это нужно для заклинания.

— Ладно, — сказала я, возвращаясь к делу. Я аккуратно положила крест на землю, пытаясь избавиться от мыслей о взгляде зеленых-зеленых глаз. — Заклинание, которое могу произнести только я? Почему опять я?

— Потому что оно сработает только от девственницы, — пояснила она.

Я постаралась не поморщиться. Ее слова подразумевали, что она не была девственницей и даже если бы это что-то значило для сорокалетней женщины, я не хотела тратить время, размышляя об этом.

— Это, а также то, что человек, которого мы ищем, отгородился от меня. Но ты? Ты будешь неожиданностью для нее.

Я опустила взгляд на сияющее зеркало и поняла:

— Это же заклинание гадания на магическом кристалле. Почему мы не сделаем то, которое я уже делала?

Не то, чтобы я горела желанием повторить это заклинание. Я использовала его, чтобы найти кое-кого, а это заклинание требовало смотреть на воду в стакане в течение нескольких часов. Тем не менее, теперь, когда я знала, как это сделать, я знала, что могу сделать это снова. Кроме того, мне не нравится идея погружения в заклинание, о котором я ничего не знала. Слова и трава — это одно, но что она еще может спросить с меня? Подвергнуть угрозе мою душу? Отказаться от своей крови?

— То заклинание работает только на того, кого вы знаете, — пояснила она. — Это же поможет вам найти того, с кем вы никогда не встречались.

Я нахмурилась. Как мне не нравилась магия, так мне и не понравилось решение проблемы — и головоломка, которую мне так интригующе представили.

— Как я узнаю, кого искать?

Миссис Тервилигер протянула мне фотографию. Мои глаза привыкли к темноте, и я увидела лицо красивой молодой женщины. Существовало поразительное сходство между ней и моей учительницы. Вместо тускло-коричневых миссис Тервилигер, у этой женщины были темные, почти черные волосы. Она так же была одета более модно, в черное вечернее платье из атласа, которое было далеким от обычного хиппи-наряда миссис Тервллигер. Несмотря на эти различия, у этих женщин были одни и те же высокие скулы и орлиные глаза.

Я посмотрел наверх.

— Она связана с вами.

— Она моя старшая сестра, — объяснила миссис Тервилигер, хотя ее голос заметно похолодел. Старшая? Я бы подумала, что эта женщина на десять лет была моложе ее.

— Она пропала? — спросила я. До всего этого я боялась, что мои друзья пропадут.

Губы миссис Тервилигер дрогнули.

— Не так, как ты думаешь, — из бездонной спортивной сумки она достала небольшую кожаную книгу и открыла ее на отмеченной странице. Присмотревшись там, где она указала, я смогла увидеть рукописные латинские слова, описывающие зеркало и травяную смесь, которую она сбросила на меня. Ниже были указания, как использовать заклинания. К счастью, без кровопролития.

— Звучит слишком просто, — сказала я с подозрением.

Я знала, что заклинания, которые имели несколько компонентов и этапов, обычно требовали много умственной энергии. Я теряла сознание от других заклинаний-гаданий. Она кивнула, угадав мои мысли.

— Это требует намного больше внимания, чем предыдущее. Но, хотя ты и не хочешь этого слышать, твоя сила достаточно выросла, так что тебе, наверное, понадобится меньше времени, чем раньше.

Я нахмурился. Она была права. Я не хочу этого слышать.

Или хочу?

Часть меня знала, что я должна отказаться иметь дело с этим сумасшествием. А другая часть расстроилась, что она отказалась от помощи, рассчитывая, что я не помогу ей и так. И все же та, другая, часть была ужасно заинтересована в том, как все сработает.

Глубоко вздохнув, я повторила наизусть выученное из книги заклинание, а затем поставила картинку в середину зеркала. Повторила слова и переместила картинку. Продолжая, я смотрела в сияющую поверхность, пытаясь очистить мысли и позволяя себе стать единым целым с темнотой и лунным светом. Поток энергии прошел через меня гораздо лучше, чем я ожидала. Ничто не изменилось в зеркале. Только мое отражение поблекло, а от тусклого света поблекли мои волосы, которые выглядели после сна просто ужасно, особенно если учесть, что на прядях волос были засушенные листья.

Энергия продолжала расти во мне, мне стало удивительно тепло и волнующе. Я закрыла глаза и погрузилась в нее. Я почувствовала, как плыву в лунном свете, я была этим лунным светом. Я могла остаться там навсегда.

— Ты что-нибудь видишь?

Голос миссис Тервилигер бесцеремонно прервал мое блаженное состояние, но я послушно открыла глаза. Я посмотрела на себя в зеркало. В нем не было моего отражения. Серебристо-серый туман парил над ним, но я знала, что туман не был физическим. Это было волшебство, ментальный барьер, чтобы я не видела изображение за его пределами. Собрав волю в кулак, я бросила взгляд мимо него, а через несколько секунд туман рассеялся.

— Я вижу здание, — мой голос эхом раздавался в ночное время. — Старый викторианский дом. Темно-красный с традиционным крытым крыльцом. Куст гортензии перед ним. Там какой-то знак, но я не могу прочесть его.

— Ты можешь сказать, где тот дом? — голос учительницы прозвучал очень отдаленно. — Оглядись.

Я попыталась отступить, чтобы расширить свое видение за пределами дома. Прошло несколько минут, и медленно, словно изображение приготовлено так, как будто я просматриваю фильм, показались окрестности с похожими домами, все в викторианском стиле с широкими верандами и ползучими лозами. Они были красивы, прекрасная часть истории, расположенная в современном мире.

— Ничего определенного, — сказала я ей. — Просто немного необычная жилая улица.

— Иди дальше.

Я так и сделала, это было, как будто я лечу в небе, глядя на окрестности, как парящая птица. Дома растянулись на несколько кварталов, которые в конечном счете перешли в коммерческие и промышленные территории. Я продолжила двигаться. Предприятия размещались все более тесно. Улицы пересекали их. Здания становились все выше и выше, а затем они превратились в знакомую линию горизонта.

— Лос-Анджелес, — сказала я. — Дом находится на окраине Лос-Анджелеса.

Я услышала резкий вздох, а затем:

— Спасибо, мисс Мельбурн. Это все.

Вдруг взмах рукой передо мной, разрушил изображение города. Так же было разрушено то чувство эйфории. Я больше не плыла. больше не была сделана из света. Я рухнула обратно в реальность, в скалистый пейзаж пустыни и в свою неудобную теплую пижаму. Я чувствовала себя измотанной и слабой, как будто я упала в обморок. Миссис Тервилигер дала мне термос с апельсиновым соком. Я жадно пила, чувствуя себя лучше, так как сахар попал в организм.

— Это помогло? — спросила я, когда поставила термос. Тихий голос внутри меня начал ныть о калориях, но я проигнорировала его. — Вы узнали то, что хотели?

Миссис Тервилигер улыбнулась мне, но улыбка не затронула ее глаз.

— Да, это помогло. Было ли это тем, что я хотела? — она смотрела вдаль. — Нет, не совсем то. Я надеялась, что ты назовешь другой город. Город подальше отсюда.

Я взяла крестик и одела его на шею. Знакомый предмет принес мне ощущение нормальной жизни после того, что я сделала. Это так же заставило чувствовать себя виноватой, из-за того, что магия принесла мне чувство эйфории. Люди не должны творить чудеса. Они так же не должны наслаждаться этим. Проводя пальцами по поверхности креста, я снова поймала себя на мысли о Адриане. Он когда-либо носил его? Или просто держал его на счастье? Проводил ли он пальцами по поверхности креста, как это делала я?

Миссис Тервилигер начала собирать свои вещи. Когда она встала, я последовала ее примеру.

— Что это должно значить, мэм? — спросила я. — То, что я видела Лос-Анджелес?

Я последовала за ней обратно к машине, и она не ответила сразу. Когда она это сделала, ее голос был необычно мрачным.

— Это значит, что она ближе, чем бы мне хотелось. Это так же значит, что хотела ты этого или нет, ты должна будешь работать над улучшением своих магических навыков.

Я остановилась. Вдруг я почувствовала гнев. Достаточно. Я устала, и у меня болело все тело. Она затащила меня сюда в середине ночи и теперь имела наглость выступить с заявлением, как будто она не знала, как я отношусь к магии? Более того, ее слова испугали меня. Что я должна делать со всем этим? Это были ее заклинание, ее поступки. К тому же, она давала указания так настойчиво, так уверенно, как будто это я была причиной, по которой мы пришли сюда, на этот пустырь.

— Мэм… — начала я.

Миссис Тервиллигер развернулась и наклонилась ко мне так, что между нами осталось несколько сантиметров. Я проглотила все те возмущенные слова, которые была готова произнести. Я никогда не видела у нее такого взгляда. Она совсем не боялась, но она была напряжена, чего я никогда не видела, что сильно отличалось от обычно рассеянной учительницы, которую я знала. Она также выглядела… напуганной. Жизнь или смерть.

— Сидни, — сказала она, редко называя меня по имени. — Позволь мне убедить тебя, что это не мой выбор. Ты улучшишь свои умения, не смотря на твое желание или нежелание. И я вовсе не жестока, не потому, что я хочу удовлетворить свои собственные эгоистичные желания. И не потому, что ненавижу, что ты растрачиваешь свои возможности.

— Тогда почему? — тихо спросила я. — Почему мне еще надо учиться большему?

Ветер шелестел вокруг нас, выдувая сухие листья и цветы из моих волос. Наши тени приняли зловещие очертания, а лунный свет и звезды, что ранее казались божественными, теперь стали холодными и жестокими.

— Потому что, — сказала миссис Тервилигер. — Это для твоей же безопасности.