Закрывая двери

Девятая дверь. Антон. Гостиная. Часть 4

У меня сейчас одно желание — набить кому-нибудь морду. Широкими шагами дохожу до конца коридора и распахиваю деревянную со встроенным стеклом дверь. Выхожу на лестничный проем. Быстро спускаюсь на два этажа и иду по похожему коридору к своему кабинету. Секретарша быстро встает из-за стола. Хочет мне что-то сказать, но я ее игнорирую. Открываю дверь, на которой висит табличка исполнительный директор, и со злостью захлопываю ее. Стены содрогаются, а я замираю, когда замечаю Милу в простых черных джинсах и белом бомбере, сидящую на диване.

Она тут же встает.

— Что ты здесь делаешь? — рычу. — Я сказал тебе сидеть дома и не высовываться!

Мила вздрагивает, ее глаза округляются, но она быстро приходит в норму.

— Мы с тобой не договорили, — делает шаг вперед, сжимая кулачки. — Антон, ты не можешь постоянно отмахиваться от моих желаний. Я уже говорила тебе, что хочу вернуться в университет и планирую это сделать.

— Не сейчас, — цежу я сквозь, стиснутые зубы. — Мы не будем обсуждать это сейчас! — направляюсь к своему столу. А «своему» ли?

— А когда? Ты уже два дня переводишь тему, — Мила охватывает обеими руками мое запястье, стоит мне попытаться ее обойти.

Вырываю руку, но Мила тут же хватает ее снова.

— Антон! — она повышает голос. — Для меня это очень важно.

Дышу поверхностно. Часто. В крови бурлит ярость, смешанная с адреналином. Глаза застилает красная пелена. Еще чуть-чуть и…

— Антон! — Мила пытается повернуть меня.

Я снова выдергиваю руку, отталкивая ее. Только не рассчитываю ни силу, ни то насколько крепко в нее вцепилась девушка. Вместо того, чтобы просто освободить руку, я отбрасываю Милу назад, и она летит на диван. Это так сначала мне так показалось. Пока я не заметил, что Мила приземляется на деревянный подлокотник.

Ее глаза наполняются слезами. Губы раскрываются. На них застревает немой крик. Гримаса боли искажает кукольное лицо девушки, и она сползает вниз. На пол.

«Твою же мать!»

Подлетаю к Миле, опускаюсь на колени, но боюсь коснуться. Вдруг она что-то сломала

— Сиди на месте, — смотрю ей в глаза, из которых начинают катиться слезы. — Попробуй пошевелить ногами! — приказываю, но Мила не слушает. — Мила, тебе нужно попробовать пошевелить ногами. Давай же! — сжимаю кулаки и тут же расслабляю их. — Пожалуйста…

Мила не отводит от меня взгляда, заполненного страданием. В груди разливается вина. Она смывает гнев напрочь, но уже поздно.

— Пожалуйста, — шепчу я. — Попробуй.

Вижу, как грудь Милы приподнимается и она чуть сгибает ноги. Чувствую волну облегчения. Но она тут же исчезает, когда слышу протяжный стон.

Подползаю ближе. Кладу руку на щеку Милы. Она отворачивает голову. У меня между пальцев застревают ее рыжие волосы. Мила делает еще один вдох, на этот раз глубже и пытается встать. Тут же падает обратно. Вскрикивает.

— Не нужно. Не вставай. Я сейчас скорую вызову, — подрываюсь на ноги и начинаю шарить по карманам брюк в поисках телефона. Нахожу в правом, но не успеваю вытащить, как снова слышу стон и шуршание. Опускаю взгляд и замечаю, что Мила поднимается.

Блядь. Подхватываю ее за предплечья и помогаю встать.

— Зачем? У тебя может быть поврежден позвоночник, — смотрю на девушку строго.

Руки Милы дрожат, а она сама качается, поэтому сильнее сжимаю, чтобы ее удержать.

— Пусти, — ее голос слабый и хриплый.

— Садись, — тяну Милу к дивану, но она будто приросла к месту.

— Я сказала — пусти, — она поднимает на меня заплаканное лицо. В глазах больше нет слез. Они резко высохли. Зато замечаю решительность и обиду, которые действую на меня сильнее любых слов — пальцы сами разжимаются.

Мила делает шаг в сторону. Пошатывается. Я дергаюсь вперед, чтобы снова ее поддержать, как она выставляет руку перед собой.

— Не трогай меня! — произносит Мила каждое слово по отдельности и делает еще один шаг. На этот раз твердый. А потом еще один. После чего начинает пятиться быстрее. Хотя прихрамывает.

Запоздало понимаю, что Мила движется в сторону двери. Твою же…

— Мила, — окликаю ее и уже хочу пойти за ней, чтобы остановить, как она выставляет перед собой руки.

— Не вздумай! — ее голос спокойный, но в нем чувствуется сила. Замираю. Мила одаряет меня еще одним холодным взглядом и открывает дверь.

Она выходит в коридор, а на меня наваливается осознание. Черт!

Срываюсь с места. Подлетаю к двери, которую Мила так и не закрыла. Собираюсь бежать за ней, как небольшая фигура появляется передо мной.

— Антон, нам нужно поговорить, — мать преграждает мне путь.

— Не сейчас, — пытаюсь обойти ее, но она делает шаг в ту же сторону. Слежу за маленькой фигуркой Милы, которая сворачивает к лестничной клетке, где находится лифт.

— Нет, именно сейчас, — мать складывает руки на груди. — Что происходит? Ты всегда был таким послушным мальчиком. Делал то, что говорил тебе отец. Что с тобой стало?

Опускаю голову и смотрю с прищуром на женщину.

— Не тебе говорить мне про отца, — отвечаю грубо, но она будто меня не слышит.

— Возьми отпуск, — мать заправляет волосы за ухо, не отводя от взгляда моего лица. — Я уже все согласовала с Сергеем. Ты отдохнешь и вернешься на свое место. Твоя репутация, как раз придет в норму…

Хватаю ее за плечи, легко встряхиваю, заставляя замолчать. Зачем эта женщина вновь появилась в моей жизни? Что ей нужно? Не уж-то деньги закончились? Или очередной любовник бросил? Неважно. Мне сейчас не до нее.

— Исчезни. Просто исчезни из моей жизни, как делала это раньше. Но на этот раз позаботься о том, чтобы больше не возвращаться.

Отодвигаю мать в сторону и бегу по коридору, на ходу избавляясь от мысли, что Света опять получила билет на представление в первый ряд.

Не жду лифта. Сворачиваю сразу к лестнице. Спускаюсь по ней так быстро, как могу. Вылетаю на улицу. Оглядываюсь. Пусто.

Милы нет.