Замороженное сердце (Georgia le Carre) читать бесплатно онлайн полную версию книги (ч. 3)

Ох, уж эти фотографии.

Я закрыла лицо руками. Господи, если бы я все рассказала ему сегодня утром. Я бы тогда сказала, что даже не собиралась с ним спать. Мой контракт с его матерью был простым. Я должна была разбудить в нем желание к жизни. Заставить его почувствовать, что жизнь там у подножия горы бьет ключом. Он должен был захотеть заново начать строить свою жизнь в городе.

Секс не входил в эту часть уравнения, но я ничего не могла с собой поделать.

Меня безумно влекло к нему. И он так отличался от того высокомерного, элегантного, прекрасно одетого, отлично подстриженного мужчины на фото, которое Линн показала мне. На той фотографии я видела очень красивого мужчину, настолько не моего круга, что сказала Линн, когда встретилась с ней в отеле, что у меня не получится вернуть такого мужчину, как он, но она уверила меня, что я обладаю всеми качествами, которыми он всегда восхищался в женщине.

Она сказала, что выбрала меня из сотен фотографий. Тогда в отеле она предстала передо мной совсем с другой стороны. Была доброй, сочувствующей, дружелюбной. Я рассказала зачем мне нужны деньги, она выразила настоящее беспокойство о здоровье моей сестры. Я по простоте душевной, решила ей помочь, постараться. Мне хотелось сделать для нее все, что в моих силах, а она в это время думала обо мне как о расходном материале. Как об отбросах общества.

Стоило мне переступить порог кварты, которую мы снимали со Сьюзи, моей соседкой, когда она делала один из своих знаменитых сэндвичей с ветчиной, сыром и французской горчицей, как она воскликнула:

— Боже мой, что с тобой случилось?

Я хотела держать себя в руках, но выражение ее лица вызвало у меня море слез. Она оставила свой сэндвич, подошла ко мне и обняла.

— Эй, эй, что бы это ни было, это не так уж плохо, как ты думаешь, а?

Я слышала эту фразу столько раз, больше, чем хотелось бы. Каждый раз, когда мы сталкивались с очередной проблемой, говорили друг другу именно эти слова, мне становилось легче, но не в этот раз. В этот раз я, действительно, облажалась.

— Я влюбилась в него, Сьюзи.

— О, черт.

Она подошла к холодильнику, налила мне большую порцию водки и разбавила апельсиновым соком.

— На, выпей.

Я сделала глоток, но вкус был совсем другой. Во рту стало холодно и безвкусно.

— Не хочешь рассказать, что случилось? — спросила она, плюхнувшись рядом со мной на диван.

Я кивнула и излила душу.

— Какая сука! — воскликнула она с горечью, когда я закончила.

— Я думаю, тебе стоит выждать месяц, а потом связаться с Кейдом, — сказала она. — Не думаю, что эти фотографии настолько отвратительны, как тебе кажется.

Я отрицательно покачал головой.

— Тебе стоило их увидеть, Сьюзи. Они были просто ужасны. Действительно, ужасны. Когда я работаю в клубе кажется все нормально, просто работа, все мы, в конце концов, в одной лодке, но эти фотографии. Они были ужаааасными.

— Знаешь, такие люди, как эта сука, его мать, меня очень сильно злят. Она почему-то решила, что лучше тебя, раз ты танцуешь на коленях у мужчин, но при этом она хочет, чтобы ты достучалась до ее сына. Тогда ты была для нее слишком хороша, не так ли?

— Мне так стыдно, — прошептала я.

— Не смей стыдиться самой себя из-за ее слов, за то, что ты делала на работе. Ты хочешь сказать, что не будешь таким образом зарабатывать на жизнь ради своей сестры?

Я моргнула, глядя на Сьюзи.

— Тебе так стыдно будет танцевать в стрипклубе, что ты не станешь этим заниматься ради Анны?

Я отрицательно покачала головой.

— Вот именно. Ты не сделала ничего плохого. Ты никого не обманывала, никому не причинила вреда. Ты использовала свое Богом данное тело, чтобы своим танцем доставить удовольствие одиноким мужчинам и помочь сестре. Черт возьми, я восхищаюсь тобой.

— Но получается, что я обманула Кейда.

— Нет, это не так. Это был контракт, Катрина. Как думаешь, чем шпионы занимаются каждый день? Шпионят, у них такая работа, у тебя другая, но это работа. Кроме того, как только у тебя появились чувства к нему, ты же собиралась ему все рассказать, так? Если бы его мать не появилась сегодня, ты бы все ему рассказала, да? Потому что... ты очень честная. В отличие от нее, скорее всего, она наврала очередной раз Кейду.

Слезы навернулись у меня на глаза и потекли по лицу.

— Я люблю его, Сьюзи. Я никогда никого так не любила, никогда не испытывала ничего подобного. Никогда. Я так сильно его люблю, что мне аж больно. Очень больно, — всхлипнула я.

— О, милая моя. Мне очень жаль. Ты этого не заслуживаешь.

Я высморкалась.

— Не знаю, о чем я только думала. Конечно, у нас ничего не могло получиться. Он миллиардер, а я всего лишь стриптизерша.

— Перестань, пожалуйста! Ты хороший человек и он не похож на свою мать. Он бросил все свое состояние и уехал жить в хижину. Он не стал искать светскую львицу. Он знал, что у тебя нет денег. Он увидел, тебя со всем этим хламом и все же захотел тебя.

— Он был так мил, что пообещал купить мне машину вместо той, разбитой, — всхлипывая, причитала я.

— Вот видишь. Он тоже к тебе что-то чувствует.

— Ты так думаешь? — Мне хотелось услышать эти слова, даже если это была неправда.

— Ты прекрасна, Катрина. Внутри и снаружи. Не забывай об этом. Линн может делать вид, что ты дешевая шлюха, но она выбрала именно тебя из сотни женщин, потому что поняла, что в тебе что-то такое есть. И еще кое-что, ты должна запомнить. Мне кажется, она боится тебя. Она боялась, что ее сын в тебя влюбится, поэтому она примчалась в горы именно в тот момент, когда пронюхала, что кто-то увидел, как ее сын целуется с тобой.

Я с такой силой сжала кулаки, что костяшки пальцев побелели.

— Думаешь, он влюбился в меня?

— Определенно, и она это поняла. Вот почему она решила побыстрее от тебя избавиться. До того, как ты выполнила свою работу, чтобы вернуть его к цивилизации.

— Что мне теперь делать?

— Пока ничего не делай. Сейчас полный бардак. Пусть пыль уляжется. Ты должна получить деньги на следующей неделе, да?

Я кивнула.

— Не думаю, что она посмеет обмануть. Так что работай как обычно и жди денег, которые должны упасть тебе на счет. Поможем Анне, а потом посмотрим, что можно будет сделать, хорошо?

На сердце было тяжело, но я все равно кивнула в знак согласия. Может Кейда у меня так и не будет, может мечты так и останутся мечтами, но у меня будут деньги для сестры, и на этом мне следует сосредоточиться.

Кейд

https://www.youtube.com/watch?v=ncbast507wa

Я сидел в своем черном ламборджини на парковке у клуба, Катрина выступала уже целый час, а я все обдумывал правильность решения. Обдумывал целый час, почти минуту за каждую фотографию Катрины, которые показала мне мама. У меня перед глазами все покраснело, как только она вложила эти фото мне в руку. Мне хотелось наброситься на нее и ударить, как только увидел первую, которая лежала сверху, но сдержался. Пришлось с такой силой сжать зубы, что заболела челюсть.

Мать начала плакать.

Возможно, ее слезы были и не крокодиловыми слезами, но я усвоил урок. Даже у самого ужасного психопата имеется свой предел. Я был виноват в истерики Кристины и не хотел отвечать за предел возможностей своей матери. Ей нужно было еще добраться до дома. А я не хотел, получить плохое известие, которое бы осталось на моей совести, хотелось, чтобы она не вернулась домой в целости и сохранности.

После того как она уехала, я даже не стал рассматривать фотографии.

Просто сжег их в печки. Все.

Едкий запах химии повис в хижине, мне пришлось открыть все окна и двери. Снова пошел снег, но магия исчезла. Моя хижина больше не походила на убежище. Я огляделся вокруг и увидел убогость маленького, безрадостного домика.

Я забрал свои инструменты и направился в мастерскую, начал работать с такой сумасшедшей самоотдачей, как ненормальный. В течение двух дней и ночей я вырезал из дерева, только останавливаясь поесть и урвать пару часов сна.

И пока я вырезал думал, чего хотел бы в жизни, что для меня важно, а что нет. Как бы мне не хотелось выбросить Катрину из головы, я не мог этого сделать.

Она постоянно была у меня на уме.

Я вспомнил фильм «Манхэттен», когда герой Вуди Аллена, лежа на диване, записывал на магнитофон свои ответы, задаваясь вопросом, почему стоит жить, ради чего. Для него это были Гручо Маркс, Вилли Мэй, вторая часть симфонии Юпитера, «Блюз картофельной головы» Луи Армстронга, шведские фильмы, сентиментальное образование Флобера, Марлон Брандо, Фрэнк Синатра, невероятные яблоки и груши Сезанна, крабы Сэма Во и, наконец... лицо его любви в жизни — лицо Трейси.

У каждого из нас были свои драгоценные воспоминания.

Воспоминания, которые заставляли биться наши сердца и переживать. То, что делало нас людьми. Мой список был еще более скудным, чем у героя Вуди Аллена. До прихода Катрины, моя жизнь была пустой и бессмысленной. Я неделями что-то стругал, а потом уничтожал.

Выражение на лице Катрины было всем. Она снова сделала меня человеком. Ну и что, что моя мать заплатила ей? Я знаю и чувствую, что между нами что-то было. Нечто большее, чем деньги. Что-то настолько редкое и драгоценное. Мне было совершенно наплевать, кому и перед кем она танцевала, чтобы выжить. Я переживал о женщине той, которую узнал сейчас.

Когда я закончил вырезать, погрузил дерево в кузов пикапа, оглянулся на свою хижину. Да, она мне нравилась. Она спасла мне жизнь в какой-то момент, когда моя жизнь стала совершенно бесполезной, смерть была бы для меня предпочтительней. Но это время закончилось.

Я попрощался с горами и уехал.

Я заехал к матери, узнать адрес клуба, где работала Катрина. Когда я уходил, мать выбежала из дома и крепко меня обняла.

— Пожалуйста, не думай обо мне плохо, дорогой. Я сделала все это ради тебя. Я очень сильно тебя люблю, — сказала она. И тогда я понял, что все это время она манипулировала нами, и когда-нибудь я узнаю обо всех ее манипуляциях, но сначала найду Катрину.

Итак, сейчас я сидел на парковке в своей машине возле клуба, где танцевала Катрина. То, что Катрина была там я знал наверняка, потому что позвонил и уточнил заранее. Я не собирался появляться там, не будучи уверенным, что сегодня ее смена. Это было не очень-то по-горски, но Катрина была права, я больше делал вид, что горец, чем был на самом деле.

Леопард не меняет своих пятен.

Я был миллиардером.

И никогда не рисковал.

Я всегда старался убедиться во всем на все сто.

Я планировал зайти, сесть куда-нибудь подальше, не привлекая лишнего внимания, выпить пива, посмотреть, что происходит на сцене. Я планировал легко и медленно провести время, потусоваться, сделать так, чтобы она меня заметила. И как только она меня заметила бы в другом конце комнаты, я подумал, что она обязательно бы ко мне подошла, обняла бы и поцеловала.

Ее босс тут же бы рассердился на нее и уволил на глазах у всей публики, на что она сказала бы ему, как всегда, что-нибудь едкое, в своем духе, рассмеявшись своим замечательным, незабываемым смехом, мы направились бы к дверям на выход в обнимку. Вот как я представлял себе свое пребывание в этом клубе.

Реальность разыгралась совсем по-другому.

Я подошел к швейцарам, они расступились передо мной, как Красное море. Улыбаясь белоснежной улыбкой, как на подбор. Мне даже не пришлось платить, чтобы меня впустили. Вот в чем преимущество, подкатить ко входу на роскошном спортивном автомобиле. Меня тут же провели в огороженную кабинку с пометкой VIP. Я не успел произнести и слова. Здесь было темно и прохладно, шумный мальчишник был в самом разгаре в зале. У меня уже сформировался план.

Подошла официантка в длинном черном платье с разрезом от бедра. Я заказал шампанское. Лучшее, что здесь было, спросил, работает ли Катрина.

Она улыбнулась.

— Конечно. Думаю, она скоро освободится.

— Я бы хотел заказать с ней приватный танец.

Ее улыбка потеряла часть блеска.

— Мне кажется, Катрина больше не танцует приватные танцы, но я уверена, что любая другая девушка будет рада вам угодить.

— Я хочу приватный танец только с Катриной, — сказал я.

Она прочистила горло.

— Если вам не трудно, подождите минуту, я позову менеджера, и вы обсудите этот момент с ним.

Ко мне тут же заспешил мужчина в черном костюме. У него были грустные глаза и длинное бледное лицо. Он радостно улыбался и повторял то, что сказала официантка. Я достал из бумажника свою карточку JP Morgan Palladium Visa, положил ее на стол и подтолкнул к нему. Карта была сделана из настоящего палладия и золота, по ней не был установлен лимит на расходы. У него чуть ли глаза не вылезли из орбит, словно у рыбака, поймавшего сокровище своей сетью.

— Я готов потратить безумную сумму денег в этом заведении на один приватный танец с Катриной. Начнем с бутылки шампанского каждой танцовщицы здесь…

Он сглотнул, адамово яблоко подпрыгнуло.

— Конечно. Я... я все организую сию минуту, сэр, для вас.

Катрина

https://www.youtube.com/watch?v=DfIcZtjAch8

Я водила пальцем по ободку стола в гримерке, ожидая своего выхода. Осталось одно выступление. Через два дня я получу деньги от матери Кейда и закончу с этой работой.

Дверь открылась, наш управляющий проскользнул внутрь.

— Привет, Арни, — поздоровалась я, глядя на его отражение в зеркале.

Он широко улыбнулся, и это было удивительно, потому что Арни был всегда самым суровым и мрачным человеком. В его мире — стакан никогда не мог быть наполовину полон, он всегда был наполовину пуст. Он был скучным занудой, но мне нравился, часто поддерживал меня в прошлом. Всякий раз, когда мне необходимы были дополнительные денежные средства, он всегда меня выручал.

Он нервно почесал левую руку, и тогда я повернулась к нему лицом.

— Что случилось, Арни?

Он прочистил горло прежде, чем ответить:

— Вместо шоу ты сможешь станцевать приватный танец?

Я нахмурилась.

— Нет, я же сказала, что больше не хочу танцевать приватные танцы, Арни. Найди кого-нибудь другого.

— Послушай, тебя заказал мужчина.

Я застыла.

— Меня заказал?

Он восторженно кивнул.

— Ага.

— Он с бородой?

— Нет. Он чисто выбрит и похож на сердцееда. Приехал на ламбо.

Он мог и побриться.

— Как его зовут? — С нетерпением спросила я.

— На его безлимитной карте была выгравирована фамилия Мортенсон.

У меня ухнуло сердце. Это был не он.

— Пожалуйста, прошу тебя, станцуй для него, исключительно ради одолжения лично мне.

Я отрицательно покачала головой, будучи очень разочарованной, мне казалось, я вот-вот заплачу.

— Прошу тебя, Арни. Попроси кого-нибудь другого. Я не могу танцевать, ничего больше не чувствую. Он зря потратит свои деньги.

Арни сделал шаг вперед.

— Катрина, ну, прошу тебя. Если ты станцуешь для него, то можешь не появляться в следующие два дня на работе, и я отдам тебе всю выручку от этого танца. На самом деле, после сегодняшнего танца тебе даже не придется беспокоиться о уплате аренды.

Я с удивлением уставилась на него.

— Что?

— Послушай. Просто станцуй ему. Я лично сам буду сидеть в комнате наблюдения, и, если он хоть пальцем тебя тронет, я его вышвырну. Просто станцуй этот танец ради меня. В качестве одолжения.

Я уставилась на него. Ого, видно, Арни должно быть, на самом деле, высоко ценил этого парня, раз умолял меня совершить нечто подобное.

— Прошу тебя, за все то сколько я тебе помогал, — уговаривал он.

Я вздохнула.

— Хорошо. Но предупреждаю, если этот парень сделает хотя бы одно движение в мою сторону, я переломаю ему все пальцы.

Он усмехнулся.

— Не беспокойся. Вышибалы будут поджидать снаружи. Одно неверное движение с его стороны и…

— Хорошо.

— Тогда я провожу его в комнату В5?

— Да. Я буду там через пару минут.

— Спасибо, Катрина.

— Все нормально. Ты всегда мне очень помогал, поэтому для меня это просто пустяк.

Мы улыбнулись друг другу. Смешно, но мне показалось, что я буду по нему скучать. Он был хорошим парнем… где-то в глубине души. Я посмотрела на себя в зеркало. Выглядела плохо — мало спала, под глазами залегли темные круги, которые не мог скрыть даже макияж. Я натерла себя блеском и поднялась со стула. На мне было длинное мерцающее зеленое платье, разгладила невидимые складки по телу. Прежде чем выйти из гримерки еще раз обернулась и посмотрела на себя в зеркало.

Я оказалась перед дверью в номер В5 и глубоко вздохнула. До конца не понимая, что меня так тревожит, по идеи должна быть счастлива в данный момент, а не противиться. Это было мое последнее выступление — приватный танец. Я уже поняла, что больше никогда не буду танцевать за деньги, поэтому схватилась за ручку и распахнула дверь.

Как только мои глаза встретились со взглядом мистера Мортенсона, весь воздух выскочил из легких. Он откинувшись сидел в кресле, с вытянутыми ногами. Бутылка шампанского в ведерке со льдом и два бокала стояли рядом с ним на столике.

Сердце забилось с такой скоростью, что я не могла нормально вздохнуть. Без бороды он выглядел чужестранцем, недостижимым, и все же невероятно красивым незнакомцем. Он выглядел именно, как сердцеед, как и сказал Арни, в сшитом на заказ костюме, который стоит гораздо больше, чем я смогу заработать за год.

Заиграла музыка. И я вошла внутрь комнаты…

Секунду я просто стояла и смотрела на него. Потом закрыла дверь и сделала кое-что, чего никогда в этом клубе раньше не делала. Я нажала кнопку, которая останавливала камеру наблюдения. Другие девушки, желающие подзаработать несколько лишних баксов, часто ею пользовались. В данный момент я не хотела подзаработать, просто хотела побыть с ним один на один. Я заметила, как он перевел взгляд на кнопку, которую я нажала, и понял зачем.

Я открыла рот, чтобы объясниться, но Кейд отрицательно покачал головой.

— Потанцуй для меня, Катрина.

И я начала танцевать. И танцевала так, как никогда в своей жизни не танцевала. Я выражала своим танцем все, что чувствовала к нему. Я медленно выскользнула из платья, а когда мой лифчик от бикини распахнулся, я наклонилась к его лицу. Как и должно было быть, он тут же захватил мой сосок в рот и стал сосать.

— Кейд, — простонала я. Мне очень хотелось сдаться его власти и позволить овладеть мной, но ничего подобного я не сделала. Вместо этого повернулась к нему спиной, мои ягодицы были в нескольких дюймах от его лица, наклонилась полностью вниз, стягивая маленькие черные стринги по ногам.

Я выдохнула, почувствовав, как его огромные мозолистые руки обхватили мои бедра, а его язык скользнул вверх-вниз по моей киски.

— Ты такая мокрая.

У меня не хватило сил произнести ни слова. Я полностью сосредоточилась на том, что его язык скользнул в мою киску. Прижимаясь к его рту, я пыталась получить свое облегчение, но, видно, у него были другие планы. Он прошелся губами, поцеловал меня и медленно стал облизывать мое бедро. У меня не оставалось выбора, только стоять вот так — кверху задницей, пока он с жадностью сосал и лизал, и когда я уже, наконец, поняла, что готова превратиться в полную лужу у его ног, он предоставил мне оргазм.

А потом резко развернул к себе. Я наблюдала, как он расстегивал брюки. Ему не стоило спрашивать моего согласия. Я широко раздвинула ноги и тут же опустилась на его оголенный член. О, Боже, как я скучала по нему, когда он был внутри меня.

— Черт побери, — прорычал он, как только я до самого конца опустилась на него, у меня было такое чувство, будто он упирался мне в живот.

Он взглянул в мои глаза.

— Мать твою, Катрина. Ты выглядишь потрясающе. Попрыгай на моем члене, детка.

Я ухватилась за его плечи и медленно стала подниматься, потом опускаясь. Соки из моей киски блестели на его члене. Это было так сексуально. Сначала я медленно опускалась на нем, затем все более и более жестоко, пока не взяла его целиком. Пока полностью не поглотила его член своей киской.

Чертовски было приятно — быть наполненной и растянутой. Затем он одновременно схватил в обе руки мою грудь, крепко сжал ее и стал сосать. Теперь, когда мои соски получили тепло его рук, он убрал их. Начав играть с моим клитором. Я чуть не закричала от избытка удовольствия. У меня перехватило дыхание. Я замерла на его члене.

— Отпусти себя, Катрина, — простонал он.

Со стоном я кончила, пока моя киска доила его член, разбрызгивая его семя вокруг. Я прижалась лбом к его груди, выжидая, когда смогу восстановить дыхание, слушая его сердцебиение. Быстрое и усиленное. Мне хотелось бы остаться на нем навсегда. С толстым членом внутри себя, зная, что очень быстро он станет жестким, и ему потребуется опустошить себя снова, я понимала, что мы должны привести себя в порядок и вернуться к реальности. Нам необходимо было поговорить. Медленно я скользнула вверх, сперма также медленно вытекала. Я хотела подняться, но он удержал меня на своих коленях, заторможено вставив в меня два пальца. Он наблюдал, как его пальцы входят и выходят из моей киски. Затем поднес их, покрытые нашими смешавшимися соками, к моим губам. Глядя ему в глаза, я поймал его пальцы и стала сосать.

Он вытащил свои пальцы из моего рта и вставил их обратно в мою киску, затем поднес их к своим губам и тоже стал сосать, как и я. Он прикрыл глаза, пробуя их на вкус.

Затем он поймал мою руку и положил ее себе на член, который снова стал твердым.

— Надень пальто и жди меня у ресепшен. Мы уезжаем, — произнес он.

Я встала, быстро оделась и открыла дверь. И решила вернуться в свою гримерку не через клуб, а через сцену, а затем выйти через заднюю дверь. Это был самый короткий путь.

Кейд

Как только она вышла за дверь, я быстро оделся и встал. Даже если бы я не понял этого раньше, то окончательно понял сейчас. Катрина была моей. Она не останется в этом заведении ни секунды. Я открыл дверь и увидел Катрину у сцены. Было ясно, что она хотела пройти через нее.

Но когда она была уже близко к противоположному выходу, одинокий мужчина что-то ей сказал. Я не слышал, что он ей сказал, потому что был слишком далеко, но видел, как она отреагировала на его слова, и почувствовал ярость. Должно быть, он сказал что-то грязное, неприличное, что так ее расстроило. Она что-то ответила ему, но я опять не смог разобрать ее слова, отчего он сердито встал. И как он слегка споткнулся, я понял, что он достаточно пьян.

Поэтому пошел в ее сторону.

Она меня так и не видела.

Мужчина тыкал в нее пальцем и кричал:

— Вернись на сцену, маленькая сучка!

Я перешел на бег. Он набросился на Катрину, схватив ее за щиколотку. Она сумела стукнуть его кулаком по голове, но парень был настолько пьян, что с таким же успехом она могла ударить его доской два на четыре метра, ему бы все было не почем.

Он стал тащить ее со сцены. Мне захотелось убить этого засранца.

Она закричала, и вдруг все вокруг стало замедленно двигаться. Я почувствовал, как ее крик эхом отразился вокруг меня, пока она падала на спину, этот мудак продолжал тянуть ее вниз. Но я успел и поймал ее во время приземления. Она снова оказалась в моих объятиях и смотрела на меня с замешательством и шоком, до конца не понимая, как я тут оказался.

— Я поймал тебя, детка, — прошептал я ей на ухо.

Как раз в этот момент появились вышибалы и занялись этим идиотом. Но у меня все же было искушение пнуть его ногой в живот. Меня остановило только одно — я успокаивал себя тем, что получил то, зачем пришел сюда.

С Катриной на руках я вышел из клуба полный уверенности в правильности своего решения, как и тогда, когда вытаскивал ее из машины в горах, относя к себе в хижину. Вокруг нас царил полный хаос, но я был совершенно спокоен.

На улице на холодном воздухе я опустил Катрину на землю, снял пиджак и накинул ей на плечи. Она взяла мое лицо в руки.

— Мне не хватает твоей бороды. — Тихо, даже застенчиво произнесла она.

— Она очень быстро отрастет.

— Нет, мне кажется, таким ты мне тоже нравишься.

Я хмыкнул, и вдруг она обняла меня, зарывшись в мои руки, заплакала.

— Прости меня, Кейд. Все так запуталось. Ничего такого не должно было произойти, я клянусь тебе. Мне очень жаль, что так все вышло.

— Все хорошо. Сейчас я с тобой.

— Я думала, что больше никогда тебя не увижу, — всхлипывала она у меня на груди.

— Прости меня, что я так долго шел к тебе. Мне нужно было собраться с мыслями.

— Я не проститутка. И не должна была спать с тобой. Я просто не могла перед тобой устоять. — Она отстранилась и заглянула мне в глаза.

— Ты должен знать, что я работала в этом клубе из-за своей сестры. Она нуждается в постоянном уходе, а по-другому я не могу заработать деньги.

— Все хорошо. Это не важно. Ничто сейчас уже не важно.

Мы долго стояли в объятиях в прохладном воздухе ночи. Мне было так приятно прижимать ее к себе. Хотя казалось, что это не самое романтичное место, по которому время от времени пошатываясь проходили пьяные мужчины, но для меня это место было просто прекрасным.

— Ты пойти ко мне в гостиничный номер?

— Сейчас?

— Да, нам нужно поговорить.

— Хорошо, я пойду с тобой, куда скажешь.

Кейд

Когда мы прибыли в «Гранд отеля», где я забронировал номер, она посмотрела на меня со странным выражением.

— Это и есть ты настоящий, Кейд?

— Да, это я, но я же и тот мужчина, с которым ты делила хижину, это тоже я. Думаешь, ты справишься?

Она прикусила губу и улыбнулась.

— Смогу справиться с чем угодно, пока ты со мной.

Консьерж открыл дверь, и мы вошли.

— Добрый вечер, мистер Мортенсон, — поздоровался менеджер.

— У тебя другая фамилия, не как у матери? — спросила она.

— Да, но думаю, что с тобой заключала контракт она под ложной фамилией.

Она кивнула.

— Мне кажется, она показала тебе фотографии.

— Да.

Двери лифта распахнулись, и мы вошли внутрь. Я держал руку у нее на пояснице и мне хотелось опустить ее ниже, но она точно знала, к чему это могло привести. Сначала нам необходимо было поговорить. Мне необходимо было разобраться во всем этом бардаке. И тоже было что сказать и в чем признаться. Я никогда никому ничего подобного не говорил.

Лифт остановился на нашем этаже, двери открылись. Мы подошли к номеру, я вложил ключ-карту в щель. Как только мы вошли в номер, Катрина повернулась ко мне, беспокойно оглядывая меня взглядом.

— Кейд, с тобой все в порядке?

Как мне начать то, что я хотел ей рассказать? Чувствуя внизу живота огромный зажатый клубок, который не знал, как распутать.

— Да, со мной все хорошо.

— Просто ты выглядишь сейчас как... я не знаю даже.

— Нет, все хорошо. Я должен тебе кое-что рассказать ужасное. Я знаю, что то, что я скажу... меня будет мутить от этого.... Но ты должна узнать, только тогда мы сможем поговорить о «нас». В смысле, если ты захочешь. Возможно, после моего признания ты не захочешь иметь со мной ничего общего. — Я глубоко вздохнул. — Я знаю, что чувствую к тебе нечто особенное. Я не могу избавиться от тебя ни на минуту, постоянно думаю, особенно, когда ты уехала. Надеюсь, ты чувствуешь то же самое, но…

— Я тоже постоянно думаю о тебе и безумно по тебе скучаю. Мне плохо без тебя, Кейд. И я очень переживала, что ты подумаешь обо мне, увидев те фотографии. Поэтому, чтобы ты мне не сказал, я все равно буду не против…

— Прошу тебя, остановитесь. Лучше послушай то, что я собираюсь тебе рассказать, прежде, чем ты будешь делать выводы. — Волна эмоций захлестнула меня, мне пришлось сесть, закрыв лицо руками. Глаза жгло от слез, голос дрожал. Давние, похороненные эмоции зашевелились внутри, как какой-то торнадо, готовый вырваться наружу и сокрушить все вокруг. Это было ужасно, страшно и невыносимо.

— Я внимательно тебя слушаю. Не торопись. — Катрина опустилась на колени передо мной, потирая мне спину.

— Если коротко, то я на самом деле, ужасный монстр. То, что я сделал…

— Кейд, прекрати. Чтобы ты не сделал, сейчас все будет хорошо. Послушай, я столько времени танцевала для этих ужасных мужчин, и ничего. Я понимаю, что ты хочешь мне рассказать о чем-то ужасном, таком же, как и мое прошлое. Наше прошлое перекроет друг друга. — Она обняла меня, пытаясь утешить, но мне стало еще больнее. Я убрал с себя ее руки и посмотрел ей в глаза.

— Ты когда-нибудь задумывалась о том, что подтолкнуло меня поселиться на той горе? Совсем одному в той хижине?

Она улыбнулась.

— Я решила, что может ты пытался скрыться от матери? Разве не так?

Катрина вызвала у меня улыбку своими словами.

— Если бы все было так просто.

Она нахмурилась и с тревогой посмотрела на меня.

— У тебя были проблемы с законом?

— Нет. — Я глубоко вздохнул и начал с самого начала. — Не знаю сколько ты обо мне знаешь, но я занимался финансами. Ничего за свою жизнь не построил, ничего не создал. Я покупал и продавал всевозможные компании. За долю секунды я мог, благодаря своим суперкомпьютерам, заработать миллионы долларов. Я был будто вампир, сосущий кровь, пот и слезы обычных людей. Но я этого ничего не замечал. Вообще ничего. Также, как и мое окружение, которое считало меня важной шишкой. Частенько меня приглашали на лучшие вечеринки и чествовали на всевозможных мероприятиях.

Я остановился и уставился на маленькую звездочку на ковре.

— Я испытывал настоящий, абсолютный кайф от подобного убийства компаний, у меня хорошо все получалось. Очень хорошо. С уверенностью могу сказать, что вся моя жизнь — была работой. Заядлый трудоголик. Я работал все дни недели и большую часть выходных. Даже, после женитьбы.

— Боже. — Катрина присела на один из стульев. — Ты женат?

— Нет, не женат. Уже нет. Выслушай меня до конца, прошу тебя.

Она побледнела.

— Прости, продолжай.

— Мы с Кристиной были из одного окружения, начали встречаться, она забеременела, поженились. Глупое решение. Оглядываясь назад, мы не должны были связывать себя узами брака. Определенно наш брак был заключен не на небесах, я не любил ее. В очередной раз поддался на уговоры матери в этом вопросе. Так или иначе, брак без любви развалился очень быстро. В основном из-за меня. Меня все время не было дома. Никто бы не согласился строить со мной жизнь. Почти сразу после рождения близнецов мы стали чужими, но я ее не бросил. Я не хотел ее, но при этом не хотел и других женщин, так продолжалось несколько лет. Я оставил ее в покое и сосредоточился на своем бизнесе. Я зарабатывал так много денег и стал настолько влиятельным, что меня пригласили на встречу в клуб Бильдерберг. Дети росли и были счастливы. Боже, я не могу об этом спокойно говорить!

Я встал и с отчаянием пнул ножку кресла. Стыд и гнев, которые испытывал к себе, снова нахлынули на меня. Я вспомнил то время. Я ненавидел слова, которые должен был произнести. Сделав несколько глубоких вдохов, снова повернулся к Катрине.

— Продолжай, Кейд. Скажи это. Ты меня пугаешь.

— Прости. Не бойся. Я просто никогда никому не рассказывал об этом раньше, и я ненавижу себя… тем, кем я был тогда.

Она поднялась и коснулась моей руки.

— Ты видел мои фотографии. Я ненавижу ту себя.

Я сел на диван рядом с ней, но не мог говорить. Она решила, что ее фотографии танцев для мужчин были ужасными. Она понятия не имела, насколько я был ужасен. Я обхватил голову руками.

— О, Кейд, — прошептала она.

— Мои дети, — произнес он сорвавшимся голосом.

— Близнецы, — подсказала она.

Я кивнул.

— Мальчик и девочка.

— Они живут со своей матерью? Ты встречаешься с ними? — спросила Катрина.

Я отрицательно покачал головой.

— Нет.

— Почему? — поинтересовалась она, и в ее голосе послышался страх.

— Потому что... потому что... однажды ночью... я очень поздно пришел с работы. — Я встал и отошел от Катрины, подошел к окну и остановился. Я смотрел в темное небо и вспоминал ту ночь.

Кейд

Два года назад

https://www.youtube.com/watch?v=2shR99NnwCA

Я пришел домой, как обычно, поздно, вошел в дверь, почувствовав странный запах. Запах чего-то подгоревшего. Я прошел через пустой дом и увидел, что в столовой на столе стояли свечи.

Она сожгла мой ужин.

Я нахмурился, поскольку ни одного назначенного ужина не пропускал.

Поднялся по лестнице, за раз перепрыгивая через две ступеньки, направляясь прямо в детскую. Дети спали. Я поцеловал их, понимая, что слишком многое пропускаю в их жизни. Я видел, как быстро они росли, судя по тому, насколько тесно им становилось в своих кроватках. Я ослабил галстук и решил, что пришло время изменить свою жизнь. Мне не хотелось совсем упускать их детство. Я пошел в нашу спальню, Кристина сидела у камина. Она пила, глаза были остекленевшие.

— Ну и ну, — пробормотала она. — Посмотрите, кто пришел.

— Я буду спать в гостевой спальне, — сказал я, отворачиваясь.

— Правильно, убегай. Маленький трус, — насмешливо ответила она.

Я обернулся.

— Зачем ты пьешь, если не можешь сдерживаться?

— Зачем ты пьешь, если не можешь сдерживаться? — передразнила она меня. — Я пью, потому что несчастна, Кейд. Потому что чертовски несчастна.

Я ничего не почувствовал от ее слов.

— Ты хочешь развестись?

— Развод, — завизжала она. — Вот твой ответ на все, да?

— Ну, если ты так недовольна мной и наше соглашение тебя не устраивает, я подумал, что лучшим решением будет развестись. Я не в восторге от нашей ситуации, — ответил я, как мне казалось разумно.

Она вскочила с кресла.

— Ты не в восторге! Раньше ты мог меня обмануть, но не сейчас. У меня сложилось впечатление, что ты именно этого и хотел, безбожный, бессердечный человек. У тебя есть положение в обществе, работа, деньги, жена, которая просит у тебя хотя бы немного любви, двое прекрасных детей. Чего еще можно желать?

Я пожал плечами.

— Спокойствия, когда я возвращаюсь с работы.

По ее реакции было такое впечатление, словно я нажал какую кнопку. Она на глазах у меня превратилась в ненормальную. Ринувшись ко мне, визжа, как ведьма, с искаженным лицом, пытаясь расцарапать мне лицо. Я поймал ее за руки и удержал.

— Успокойся, Кристина. Успокойся, черт возьми.

Как только она перестала брыкаться и кричать, я отпустил ее. Она отступила и посмотрела мне в глаза с ненавистью.

— Я попрошу Стивена завтра начать готовить бумаги о разводе.

— Для тебя все вот так просто, да?

— Я тебя не понимаю. Ты меня ненавидишь. Ты со мной несчастна, но не хочешь выбраться из этой ситуации. Что тебе надо?

— Я хочу, чтобы ты любил меня, — воскликнула она.

Я посмотрел на нее с нескрываемым удивлением. Неужели она ничего не поняла? Нельзя заставить себя полюбить кого-то, либо чувствуешь любовь к кому-то, либо нет, я ничего к ней не чувствовал. Никогда.

— Прости, но я не люблю тебя, Кристина.

Она отрицательно покачала головой.

— Какой же я была дурой! Я столько отдала тебе своей любви. Ну все, хватит. Давай, иди спи в гостевой спальне. Спокойной ночи.

Я постоял еще минуту, потом повернулся и пошел в гостевую спальню. На самом деле, последнее время я очень часто там спал, даже большая часть моего гардероба уже переехала туда. Уже давно перевалило за полночь, но мне необходимо было поработать, поэтому я, лежа на кровати, подпирая спину подушками, включил свой ноутбук. И я был настолько поглощен цифрами на экране, что почти не слышал, как завелся двигатель автомобиля. Но в ночной тишине все звуки кажутся очень громкими. Я отложил ноутбук и подошел к окну. Как раз увидев, как уезжает моя жена и меня пробил холодный пот. Я бросился в детскую спальню.

Она забрала детей.

Я позвонил ей.

Она ответила на звонок, рыдая.

— Кристина, вернись. Давай поговорим, — сказал я как можно спокойнее, насколько мог, хотя сердце колотилось от страха. Я слышал, как заплакал сын у нее в машине.

— Заткнись, — прикрикнула она на него.

— Кристина, послушай, вернись. Ты выпила. Ты не должна вести машину.

— Вернуться для чего?

— Просто возвращайся. Я изменюсь, стану другим.

— Ты лжец, Кейд Мортенсон. Большой, огромный лжец.

— Прошу…

Остальные ее слова были прерваны леденящим кровь криком и звуком удара. Несколько секунд я не мог даже пошевелиться, отказываясь верить. Я не отключил телефон, я все слышал. Я не мог отключиться, хотя звуки, которые слышал, были ужасными. Я никогда их не забуду. Я стал звать ее, услышал ее хриплое дыхание, а потом она сказала.

— Надеюсь, теперь ты счастлив.

Адреналин пульсировал в крови, я позвонил в полицию, пока сбегал вниз по лестнице. Запрыгнул в машину и помчался вперед, проехал не много. Ударил по тормозам, каждый нерв в моем теле был, словно в огне.

Она врезалась в десятитонный грузовик, от машины ничего не осталось. Я не побежал к месту аварии, а просто в оцепенении направился к дымящейся груде металла, понимая, что в живых никого не осталось.

И то, что я увидел не забуду до конца своих дней.

Катрина

Я прочистила горло и попыталась прийти в себя, скрыть свой ужас. Не думаю, что мне это удалось. Я даже представить себе не могла, через что ему пришлось пройти. Я готова была станцевать для миллиона мужчин, чем пройти через такое.

— Я поступил беспечно, — прошептал он. — Она была права. Я был бессердечным монстром, думал только о себе. Я должен был обратить внимание, что она находится на грани срыва и не должен был ее отпускать. И если бы я подумал об этом, все было бы по-другому. Моя девочка может и не проснулась, но я слышал, как мой сын плакал на заднем сиденье. Я виню себя в их смерти, только мне стоит нести ответственность за то, что случилось.

— Нет, это не твоя вина, — страстно воскликнула я. — Это не ты сел в машину в пьяном состоянии. Не ты же врезался.

Он повернулся и посмотрел на меня с мукой в глазах.

— Вина только моя. Она поехала к матери. Через три мили, она была бы у нее. Если бы я ей не позвонил, она доехала бы до дома матери.

— Мы никогда не узнаем доехала или нет. Но ужасные, трагические несчастные случаи происходят каждый день. Они сокрушают наши сердца, но мы не властны над ними. И это тоже случайная авария.

Он рассеянно провел руками по волосам.

— Эти воспоминания разбередили мне душу, Катрина. Не думаю, что наступит такой день, когда я буду чувствовать себя менее виноватым. Не знаю, смогу ли я жить здесь с людьми. Мне было лучше, когда я был в горах.

— Тогда почему ты спустился с гор?

— Потому что я должен был найти тебя. Без тебя в горах находиться невозможно.

Я улыбнулась.

— Тогда я пойду с тобой в горы и буду там жить. Можно ведь жить в горах и постепенно начинать общаться… совсем по чуть-чуть с обществом, а?

Он кивнул. Но аура печали вокруг него не сдвинулась. Может она так и останется с ним навсегда, но я чувствовала, что смогу его сделать счастливым. Когда-нибудь у нас появятся дети и постепенно я смогу вернуть его к цивилизации.

Я все исправлю.

Поэтому я подошла к нему и прижалась щекой к его груди.

— Я мало знаю о тебе, почти ничего, но я люблю тебя, Кейд, — прошептала я. — Ты не тот, кого я встретила несколько дней назад. Ты моя вторая половинка. Я всегда тебя знала.

Он обхватил меня руками.

— Не знаю любовь ли это, но мое сердце так долго было заморожено… но чувства настолько сильные, что я готов подняться в горы, пересечь моря и умереть ради тебя.

Я смотрела на него со слезами на глазах.

— Если это не любовь, то я не знаю, что это такое тогда.

— В таком случае, я люблю тебя, Катрина. — Он остановился и почесал подбородок. — Черт, я даже не знаю твоей фамилии.

Я усмехнулась.

— Катрина Блэк.

Он нежно улыбнулся.

— Думаю, это не особо имеет значения. Катриной Блэк ты будешь не долго.

У меня сердце готово было выскочить из груди.

— Мы будем делать шаг за шагом, хорошо. По одному в день. У нас есть все время в мире.

Он коснулся моей нижней губы.

— Знаешь, иногда я представлял тебя ангелом. Ты словно появилась из ниоткуда, принесла радость и свет в мой мир.

— Вообще-то, мое сценическое имя Ангел. Я выхожу в маленьком белом костюме с крыльями.

Он улыбнулся.

— Он должен тебе идти. Иногда, глядя на тебя, спящую внизу, я чувствовал себя Сайлесом Марнером, когда он смотрел на золотые волосы девочки, которая к нему пришла, и думал, что он отыскал свои потерянные золотые монеты. Ты — мое потерянное золото. Но я хочу бросить тебе вызов, если ты готова будешь его принять. («Сайлес Марнер» роман Джорджа Элиота, — прим. пер.)

— Какой? — С любопытством спросила я.

— Твоя задача, чтобы я не превратился в старика Гаффорда. Если ты останешься со мной, у меня будет меньше шансов превратиться в несчастного старого горца-отшельника. Готова ли ты к этому?

Я улыбнулась.

— О, не так уж мне трудно будет тебя поддерживать в нужной форме. Я уже поняла, хотя была с тобой всего несколько дней, как я смогу это осуществить.

Он посмотрел мне прямо в глаза.

— Да, именно этим ты и занималась.

— Но я хочу рассказать тебе свою версию истории с твоей матерью, а потом хочу рассказать тебе о своей сестре.

И мы рассказывали друг другу час, потом второй, всю ночь и следующей ночью, и следующую-следующую ночь. …

Эпилог

КАТРИН

Прошел год

— Выглядит так красиво, — вздохнула я, с удивлением оглядываясь вокруг. Моя сестра сделала для нас самую красивую арку, под которой мы могли бы пожениться. Потом она нашла парней в городе, которые установили ее у ручья, украсили свежими полевыми цветами с гор. Сверху арки стояли кремовые свечи, она была деревенской, простой и красивой.

— Ты это серьезно? Я просто хочу сказать, что у тебя могла бы быть самая грандиозная свадьба, которую видела Америка. Лучше, чем свадьба Ким Кардашьян.

— Которая по счету?

— Хорошо, хорошо, — со смехом ответила она.

Я посмотрела сестре в глаза. Они сверкали силой и здоровьем, мне пришлось тяжело сглотнуть, чтобы не заплакать. После первой операции она открыла глаза и поблагодарила меня. Она сказала, что я не ее сестра, а ангел, посланный ей Богом. Я покачала головой и сказала, что это она ангел, посланный Богом мне. Если бы она не заболела, я бы не заключила бы контракт с Линн. И никогда бы не встретила Кейда. Моя жизнь была бы скучно и будничной.

— Да, клянусь, что именно такую свадьбу я и хотела, — ответила я, наклоняясь вперед, чтобы поцеловать ее в щеку. — Главное, что ты здесь, и Кейд, а остальные не нужны.

Она засмеялась.

— Меня это устраивает. Если ты счастлива, то я тоже счастлива.

— Я счастлива. Дико, необоснованно, невероятно счастлива.

Она усмехнулась.

— Вот и хорошо.

— Тогда пойдем, мне нужно надеть платье.

Мы помахали Большому Биллу и оставили его ждать снаружи. Большой Билл был единственным парнем в городе, кто мог нас поженить. Мне кажется он был сторонником какой-то спиритической группы, где и получил право росписи молодых, но неважно. Он был очень хорошим парнем и был рад провести для нас церемонию в обмен на несколько недавно пойманных форелей из ручья и бутылку домашнего джина.

Да, я сама стала готовить джин. Я обнаружила, что у меня особый талант к изготовлению спиртного.

Мы вошли в хижину. Говорила ли я, что хижина теперь выглядела совсем по-другому? Кейд ее расширил, в два раза. Я настояла на одном, чтобы наше спальное место было больше, но таким же на возвышении, как и в той хижине. По какой-то странной причине, ночью забираясь в постель к Кейду, я каждый раз чувствую трепет внизу живота. Иногда мне немного грустно, что мы больше не живем здесь постоянно.

Как-то летним утром Кейд объявил, что он закончил прятаться в горах. Он захотел начать совершенно новую жизнь и собирался перевезти скульптуру, которую вырезал с меня, когда мы только познакомились, из хижины в наш дом в городе. Это было первое полено, которое он не смог выбросить и уничтожить. Он сказал мне, что пытался, но, когда поднял топор, просто не смог ее разрубить. Что-то в нем изменилось навсегда.

Мы с Кейдом стали проводить все больше времени в городе. Иногда приезжали сюда, когда хотели побыть вдвоем.

Однажды, когда мы рыбачили, он встал на колени и сделал мне предложение. И ответить ему «да» для меня оказалось самым простым решением, которое я когда-либо принимала в своей жизни. На самом деле, мне даже и не нужно было ничего принимать. Я всегда знала, что он — моя судьба. С того момента, когда я тогда открыла глаза и увидела мужчину, похожего на медведя, мое сердце уже поняло, что я откусила больше, чем смогу проглотить.

И это было правильно. Не жевать.

Он проглотил меня целиком.

Я не сказала Кейду, что старушка из города сшила мне свадебное платье. Великолепное, простое белое платье с декольте и открытой спиной. Все было идеально. Простое и красивое, как и все вокруг, как и наши отношения с Кейдом. Анна помогла мне его надеть, потом она вставила цветы мне в волосы.

— О, боже мой, Катрина. Ты такая красивая.

— Если бы только мама и папа могли видеть нас сейчас.

— Они смотрят на нас сверху, Катрина. Они смотрят на нас, — тихо сказала она.

У меня на глаза навернулись слезы.

— Я люблю тебя, Анна.

— И я люблю тебя еще больше.

Когда я вышла из хижины и пошла по тропинке к арке у ручья, Кейд повернулся в нашу сторону. Выражение его лица, когда он увидел меня в белом платье, навсегда останется у меня в памяти. Он моргнул пару раз, чтобы смахнуть слезы, а потом, конечно, я начала плакать, как чертов водопад. Слава Богу, тушь была водостойкая.

Он приподнял большим пальцем мой подбородок и сказал:

— Ты — моя жизнь.

Я знала, что у нас не всегда будут только счастливые моменты в нашей совместной жизни, но хорошие моменты настолько хороши, что они смогут перевесить любую проблему, которая может возникнуть.

Позже вечером я собираюсь сказать ему о малыше, который растет у меня в животе.

Эпилог 2

Линн

— Не понимаю, почему ты хандришь. Ты должна танцевать от радости. Кейд спустился с гор, ты же так и хотела, не так ли? — посмеиваясь спросил Мейсон, мой младший сын.

— Он женится на стриптизерше, — огрызнулась я.

Мейсон засмеялся. В отличие от Кейда, который всегда заботился, чтобы я была счастлива, Мейсону было, однозначно, наплевать счастлива я или нет.

— Что тут смешного? Тебе не стыдно иметь стриптизершу в качестве невестки? Все наши друзья, должно быть, потешаются над нами.

Он пожал плечами.

— Теперь я понимаю, почему она ему понравилась.

— Не будь таким пошлым.

Мейсон снова засмеялся.

— Не надрывайся так, мама. Он счастлив. К тому же, он простил тебя за то, что ты натворила, думаю, ему далось это не легко. Я лично не думаю, что простил бы.

Я проигнорировала насмешки моего сына.

— Если он так счастлив, почему меня не пригласил на эту чертовую языческую церемонию, которую она называет свадьбой?

— Наверное, поэтому и не пригласил, раз для тебя эта церемония языческая.

— А как бы ты это назвал? В горах, без семьи. Человек, который их расписывает, даже не проповедник. Не могу поверить, что мой старший сын так со мной поступил.

— Он никак с тобой не поступил. Он просто наслаждается и живет своей жизнью. Ты не думаешь, что он заслуживает счастья после того, что с ним произошло?

— Да, да, конечно, но почему его счастье должно быть обязательно с ней?

Он вздохнул.

— Тебе лучше с ней помириться. У меня такое чувство, что скоро мы услышим топот маленьких детских ножек.

Я села в свое кресло.

— Может они расстанутся.

— Не рассчитывай на это. В последний раз, когда я ужинал с ними, Кейд был полностью и целиком поглощен ею также, как и она.

Я выпрямила спину.

— Когда это было?

— Месяц назад.

Я посмотрела на него с упреком.

— И ты не додумался пригласить меня?

Мейсон улыбнулся.

— Чтобы испортить отличный ужин. Нет, спасибо.

Я нахмурилась.

— Не знаю, что я такого сделала, что заслужила таких сыновей — тебя и твоего брата.

Мейсон встал.

— Ну, хорошо. Мне пора идти.

— Куда ты направляешься?

— У меня очень интересное свидание.

Я почувствовала себя немного грустно. Один сын меня бросил, другой собирался на интересное свидание.

— С кем?

— С одной нахальной женщиной, которая подыскивала для себя фальшивого жениха, чтобы пойти с ним на свадьбу своего бывшего. Поскольку мне нечем было заняться, я согласился.

Я закрыла глаза и почувствовал, как начинается головная боль.

История Мейсона. Скоро