Занавес поднимается

Глава 2

Первое чтение «Антония и Клеопатры» состоялось через десять дней в репетиционном зале недалеко от театра.

Керри пришла одной из первых. Ее посадили в торце длинного прямоугольного стола, занимавшего почти всю комнату. Со своего места она наблюдала с большим интересом, сопряженным с некоторой неловкостью, как собиралась труппа театра. Все выглядели такими уверенными в себе, держались раскованно, в отличие от нее самой и одной черноволосой девушки, которая только что вошла. Наверняка тоже новенькая на подмостках Вест-Энда.

Многих актеров Керри уже знала — видела на сцене или на фотографиях. Во главе стола сидел коренастый мужчина с темными волосами, тронутыми сединой. Это был Эдмунд Питерс, назначенный на роль Октавия. Вместе с Говардом Винстаном, которому досталась роль Домиция Энобарба, он был поглощен разговором с режиссером — человеком огромного таланта и опыта, не раз работавшим прежде с этими людьми.

В свои сорок два года Уоррен Трент уже был признанным в стране знатоком творчества Шекспира. Возможность играть под его руководством уже сама по себе была огромной удачей.

— Хармиана или Ира? — лениво произнес голос за ее спиной.

Повернувшись, Керри обнаружила, что является объектом изучающего взгляда со стороны мужчины, небрежно опиравшегося на спинку стула, стоявшего рядом с ней. Густые волосы цвета темного золота спадали на воротник его черной куртки, перехваченной поясом, на загорелом лице ярко сияли голубые глаза.

— Адриан Воген, — представился он с улыбкой, которая, несомненно, растопила уже многие женские сердца. — Агриппа.

— Керри Вест, — ответила девушка, и его улыбка стала еще шире.

— Так вы Хармиана? — Отодвинув стул, он сел. — Это будет ужасное преступление — спрятать такие роскошные волосы под черным париком. Настоящий золотисто-каштановый цвет — большая редкость. Полагаю, вы остались единственной обладательницей этого сокровища, после того как Мойра Шерер повесила на гвоздик свои балетные туфельки.

— Что же, постараюсь беречь его как зеницу ока, — важно ответила Керри. — Я видела вас в «Ричарде III» в Стретфорде в прошлом году, мистер Воген. Это было изумительно.

— Без сомнения, — сказал он довольно сухо. — Если вы меня заметили, значит, я сыграл действительно гениально — у меня ведь было меньше десяти строчек текста. — Наклонившись к ней, он продолжал: — Как это мы не познакомились раньше? Чем вы занимались?

— Ничем особенным. — Керри не видела оснований вспоминать об ужасном телевизионном сериале. — Вы работали за рубежом, мистер Воген, не так ли?

— Эй, что это еще за мистер Как-там-его? Вы, очевидно, только что вылупились из яйца, цыпленок. — В его глазах сверкнули смешинки. — Вы имеете дело с дядюшкой Адрианом. Я присмотрю за вами.

— У меня такое чувство, — улыбнулась Керри, — что мне было бы лучше держаться от вас подальше.

— И очень глупо, дорогая. Я… — Внезапно он замолчал и уставился куда-то поверх ее плеча. Выражение его лица изменилось. — А вот и они — Король и Королева. Надеюсь, перед ними не забыли постелить красный ковер!

Керри обернулась, проследила за его взглядом и почувствовала, как дрогнуло ее сердце при виде высокого мужчины в сером костюме, входившего в комнату. Не в силах отвести глаз от его лица, она практически не обратила внимания на его спутницу — заметила только, что какая-то женщина стоит рядом с Райаном, положив тонкую белую руку на его рукав. Женщина что-то сказала, это вызвало мимолетную улыбку на губах Райана и смех людей, окруживших звездную пару.

— Леди шутит, — тихо произнес Адриан, и в его голосе прозвучала странная горечь.

Керри с удивлением взглянула на него, но взгляд Адриана был прикован к женщине, стоявшей рядом с Райаном, как, впрочем, и взгляды всех, кто находился в комнате. И их нельзя осуждать за это, подумала Керри, — на эту женщину стоило посмотреть.

Чуть выше среднего роста, с изумительной фигурой, с длинными черными волосами, обрамлявшими лицо драматической красоты и контрастировавшими с красным платьем, Паула Винсент была восхитительна. Вот уже пять театральных сезонов она блистала в Стретфорде и была одной из самых популярных и талантливых актрис Вест-Энда, хотя ей еще не исполнилось и тридцати.

Неудивительно, грустно подумала Керри, что это была та самая женщина, с которой все светские репортеры связывали имя Райана в последние несколько месяцев. Она воплощала в себе все то, что может привлечь мужчину в женщине: красоту, талант и благосостояние. Последнее, правда, вряд ли представляло большой интерес для Райана Максвелла.

— Интересно, сколько времени он продержится, прежде чем попадет под каблук Винсент? — пробормотал Адриан.

— Вы думаете, что они вскоре решат пожениться?

— Они? — хихикнул актер. — Лапушка, когда дело касается Паулы, не существует такого понятия, как общее решение. Она получает то, что хочет. А хочет она Райана Максвелла.

— Откуда вы знаете?

— Она сама сказала мне об этом, — спокойно ответил Адриан.

— Вы так хорошо ее знаете? — задумчиво спросила Керри.

Он пожал плечами:

— Достаточно сказать, что я ее знаю.

Актеры начали рассаживаться по местам. Райан и Паула, конечно, устроились во главе стола рядом с режиссером и его двумя собеседниками, которые приветствовали пару с большим энтузиазмом. Гул голосов постепенно стих, все открыли распечатки пьесы.

Затем в комнате раздался громкий, хорошо поставленный голос Дженис, ассистентки режиссера Уоррена Трента:

— Адриан, что вы там делаете на другом конце стола? Вы должны сидеть рядом с Эросом.

— Там, где я сижу, компания гораздо приятней, — нарочито лениво ответствовал Адриан.

Щеки Керри запылали ярким румянцем, поскольку все актеры повернули к ней головы. Кто-то засмеялся, кто-то что-то сказал вполголоса, какая-то девушка хихикнула. Керри не осмеливалась поднять глаза, чтобы посмотреть на Райана.

— Прошу меня извинить за то, что нарушил ваш порядок, Дженис, дорогая, — продолжал Адриан, — но я тут так уютно устроился. Вы же услышите меня отсюда, Уоррен, не так ли?

— Отсюда я надеюсь услышать всех, — отозвался режиссер. — Не беспокойся, Дженис, не имеет значения, где он сидит. — Он оглядел всех присутствующих. — Давайте начнем.

Керри мгновенно забыла о своем смущении из-за внимания, привлеченного к ней Адрианом. Для перепалок с ним уже не было времени. Весь первый акт она сидела как на иголках, нервничала и слегка запиналась, произнося текст, но потом успокоилась и овладела собой. Ей стало легче, и она смогла внимательно прослушать роль Антония в тех сценах, где у нее самой не было текста.

Райан читал очень быстро, однако ухитрился придать особую интонацию каждому слову. В сцене смерти при его словах: «Я умираю, Египет, умираю» — все одобрительно зашептались, словно легкий ветерок прошелестел среди деревьев. Если он способен вызывать такие эмоции при черновом чтении пьесы, подумала Керри, проглотив ком в горле, как же он воздействует на аудиторию, когда выступает на сцене!

Паула произвела на нее не такое сильное впечатление. Она, конечно, хорошо читала текст и очень подходила на эту роль, но ее интерпретация образа Клеопатры показалась Керри совсем неинтересной. Девушка заподозрила, что эта красивая и темпераментная актриса считает свою роль главной, а ведь это совершенно ошибочно, потому что сам Шекспир видел только одного героя — Антония.

Похоже, что в предстоящие недели на репетиционной сцене разгорятся самые настоящие баталии.

В общей сложности чтение пьесы заняло немногим больше трех часов. Отметив время, Уоррен Трент распорядился, чтобы занавес был поднят в восемь часов, поблагодарил всех за хорошую работу и рассказал, как он себе представляет в деталях сцену. Она должна быть предельно проста, с движущимися конструкциями для смены декораций. После того как все подробно обсудили, режиссер начал рассказывать о своем видении спектакля, его отдельных моментов, предлагая рассмотреть различные ситуации и отношения действующих лиц друг к другу. Он говорил с той талантливой изобретательностью, которая и снискала ему всеобщее признание.

К тому времени, когда он закончил, Керри захотелось, чтобы поскорее начались настоящие репетиции — она мечтала увидеть, как его идеи воплощаются в жизнь. Уже сейчас она мысленно представляла себе размах этих сцен, и, с ее точки зрения, все выглядело замечательно.

— Как насчет того, чтобы зайти чего-нибудь выпить, а потом где-нибудь пообедать? — спросил Адриан, когда актеры стали расходиться.

Керри нерешительно посмотрела на него:

— Я не в том наряде…

Его взгляд задержался на мгновение на ее стройной фигурке в голубом костюме.

— Все зависит от того, куда мы пойдем. Мне кажется, тебе очень идет этот цвет.

— А ты совсем не изменился, дорогой, как я посмотрю, все те же старые привычки, — прозвучал за их спинами знакомый голос.

Повернувшись, Керри встретила фиалковый взгляд.

Паула держала Райана под локоть с таким видом, будто этот мужчина принадлежал ей безраздельно. Она окинула Керри оценивающим взглядом, и ее накрашенные губки скривились.

— Ты по-прежнему неравнодушен к юным созданиям, — покачала она головой, а потом обратилась к Керри: — Милочка, мой вам совет: держитесь подальше от этого волка в овечьей шкуре. Общение с ним ничего хорошего вам не принесет.

— Увидим. — Адриан держался так же холодно и сдержанно, как она, но на его губах играла ироническая усмешка. — От каждого по способностям, каждому по потребностям. — Он кивнул ее спутнику: — Давно вас не видел.

— Разве? — Райан не потрудился даже протянуть ему руку. — Так вы все же получили роль, юная Керри. Мои поздравления, — повернулся он к девушке.

Выражение лица Паулы изменилось.

— Ты не говорил мне, что уже знаком с маленькой подружкой Адриана.

— Мне это не пришло в голову, — спокойно отозвался Райан. — Кроме того… — добавил он, лукаво посмотрев на Керри, — знакомство было таким коротким, что даже не стоит упоминания. Как вам понравилось сегодняшнее собрание?

— Понравилось, — осторожно ответила девушка.

— Настоящий конспиратор! Могу поспорить, вы подружитесь с Говардом. Он никогда не высказывает свое мнение о спектаклях, пока в прессе не появятся рецензии.

Паула Винсент нетерпеливо подергала его за рукав, но Райан и виду не подал, что заметил это.

— Обязательно познакомьтесь с Говардом, прежде чем отправиться домой.

— Ты не забыл, что мы должны быть в Рейбурне меньше чем через час? — В голосе Паулы чувствовалось раздражение. — А я еще должна переодеться.

— Да, я помню. Ну ладно, желаю вам хорошо провести время. — На прощанье он одарил Керри насмешливой улыбкой.

— А где ты встретилась с ним? — поинтересовался Адриан, как только звездная пара удалилась. — Ты ни разу не упомянула, что знакома с Райаном.

— Да мы почти незнакомы. — Керри не удивилась тому, что ее сердце бешено заколотилось. — Как он сказал, не стоит упоминания. Мы… столкнулись друг с другом около театра после моей пробы.

— Да ну? — Он задумчиво посмотрел вслед Райану. — Знаешь, на твоем месте я постарался бы, чтобы это не случалось слишком часто, если только тебе не нравится наживать себе неприятности. Ну а теперь по поводу обеда…

— Если ты не возражаешь, — быстро сказала Керри, — я поеду домой. Я действительно…

— Возражаю! — воскликнул Адриан. — Конечно, я возражаю. Мы ведь уже почти договорились. — Он с подозрением посмотрел на девушку. — А может, ты поверила тому, что эта ведьма только что обо мне сказала?

— Да, поверила. — Она хитро улыбнулась. — Но это не причина. Просто сегодня вечером я хотела просмотреть первый акт, чтобы подготовиться к завтрашней репетиции.

— Ах, какая преданность делу! Голубушка, лучший способ подготовиться к репетиции — это начисто забыть обо всем до завтрашнего дня. Поверь мне, я знаю, что говорю.

— У всех свои методы подготовки, — сказала она твердо. — Мне необходимо время, чтобы еще раз обдумать все и представить себе образ Хармианы перед тем, как я выйду на сцену. Я не смогу так же легко войти в роль, как ты.

— Ну, возможно, ты права. Каждому свое. — Адриан выглядел расстроенным. — Как ты собираешься добраться до дома? У тебя есть машина?

— Нет даже велосипеда, — призналась Керри.

— Не расстраивайся, радость моя, скоро ты получишь все, что захочешь. У меня такое чувство, что на тебя будет большой спрос после твоего дебюта в Вест-Энде. Давай я принесу твое пальто и отвезу тебя домой — где бы он ни находился. — Вдруг, услышав свое имя, Адриан обернулся и увидел Дженис Пауэлл. Та поманила его пальцем. — Ну вот, кажется, в королевских покоях требуется мое присутствие. Побудь здесь минутку, хорошо? Это не займет много времени.

Керри подождала, пока он присоединится к группе, окружившей ассистентку режиссера, и потихоньку выскользнула из комнаты. Она сама найдет дорогу домой и освободит Адриана от необходимости везти ее на другой конец города. В любом случае ей сейчас хотелось остаться одной.

Но этому желанию не суждено было немедленно сбыться. Как только она подошла к двери, ведущей на освещенную улицу, за спиной на лестнице послышались шаги, и ее догнала девушка, которая должна была играть Иру, вторую прислужницу Клеопатры.

— Эй, — сказала она задыхаясь. — Ты пойдешь по Пикадилли? Можно я с тобой?

— Конечно, — улыбнулась Керри. — Тебя зовут Элизабет Сазерленд?

— Зови меня Лиз, а то Элизабет — слишком длинное имя. — Маленький носик сморщился. — Я искала возможность поговорить с тобой, — продолжала она, когда они свернули на Пикадилли. — Но мне не хотелось вмешиваться… Адриан Воген очень симпатичный, правда?

— Очень, — искренне подтвердила Керри.

— Он, конечно, тоже знает о своей привлекательности, но это в порядке вещей, я считаю. Я имею в виду, что интересные мужчины всегда рисуются перед женщинами и ведут себя как короли.

Нет, не все, подумала Керри. В ее памяти все еще были свежи воспоминания о проницательных серых глазах и ироничной улыбке, едва заметно приподнимавшей уголки губ. Райан был совсем не похож на Адриана и сильно отличался от тех мужчин, которые когда-либо встречались в ее жизни.

Было столько граней его индивидуальности, так много неразгаданных глубин его личности. Человек, который не перестает удивлять и восхищать. С чувством почти отчаяния она заставила себя вслушаться в то, что говорила ее спутница.

Не заметив, очевидно, ее молчания, Лиз продолжала болтать о завтрашней репетиции.

— Уоррен Трент заставляет меня нервничать, — призналась она. — Он так талантлив и требователен, я боюсь, что никогда не смогу создать именно тот образ Иры, который ему хочется увидеть. А я слышала, что он может быть очень грубым, если ему что-то не нравится…

Керри рассмеялась, чтобы не показать, что ее мучают те же страхи:

— Я когда-то читала, что великие режиссеры делятся на ангелов и маркизов де садов в своем отношении к труппе. Нам остается только надеяться, что у нашего есть крылышки.

Обсуждая пьесу, они дошли до станции метро, и вдруг выяснилось, что их дома расположены в противоположных концах города.

— Кембервелл! — воскликнула Лиз таким тоном, как будто это место находилось на другой планете. — Но это же так далеко! Может, тебе стоит переехать куда-нибудь поближе к центру?

— Во-первых, Кембервелл не так уж и далеко, — вздохнула Керри. — И во-вторых, подземка довозит меня прямо к двери. А кроме того, переехать в центр — дорогое удовольствие.

Лиз внезапно смутилась:

— Вот я всегда так, сначала говорю, потом думаю! На самом деле мне не приходится беспокоиться о деньгах. Я получаю очень приличное содержание от своего отца. Это ужасно, наверное, быть такой одинокой, как ты…

— Постепенно к этому привыкаешь, — улыбнулась Керри. — Я действительно должна идти, иначе опоздаю на поезд. До свидания, встретимся утром.

«Лиз счастливая, — думала она, шагая по платформе. — Не потому, что у нее нет финансовых проблем, а потому, что у нее есть кто-то, кто по-настоящему беспокоится о ней. Как было бы прекрасно иметь родителей, к которым можно приехать на уик-энд, когда тебе захочется, поделиться своими мечтами и горестями. Дядя Джон и тетя Алиса, конечно, очень добры ко мне, но они никогда не казались мне близкими людьми. Как сказала Лиз, быть одной в безразличном мире — незавидная судьба».

Только когда девушка уже ехала в поезде, ей в голову пришла неожиданная мысль: а откуда Лиз знает, что она сирота?

Когда Керри проходила мимо комнаты Филиппа, она заметила, что под дверью не было полоски света. Озадаченная этим обстоятельством, она поднялась по лестнице к себе в комнату. Филипп отсутствовал вечером уже в третий раз на этой неделе. Включив свет, она с тоской подумала, как же убого и жалко все выглядит, и еще о том, что вполне могла бы переехать на другую квартиру, ведь скоро ей выплатят гонорар за участие в постановке «Антония и Клеопатры». Ну а потом что делать?

Несмотря на уверенный прогноз Адриана, совершенно необязательно, что на нее градом посыплются предложения. Сначала нужно хорошо проявить себя в роли Хармианы, и только так она сможет положить начало своей карьере. Нет, решила Керри, в настоящее время ей следует остаться в пансионе миссис О'Киф. Здесь, по крайней мере, у нее есть один настоящий друг, и это само по себе дорогого стоит.

Керри уже легла в постель, когда в холле хлопнула входная дверь и на лестнице послышались шаги Филиппа, которые невозможно было спутать ни с какими другими. На первом этаже он задержался, затем продолжил свой путь и через несколько секунд постучался в комнату девушки:

— Керри, ты спишь?

Глупый вопрос, подумала она с нежностью. Даже если бы она спала, то сейчас уже, конечно, проснулась бы. Сев в кровати, она достала халат и натянула его на пижаму, так как в комнате было прохладно. После этого она пригласила Филиппа войти. Тот шагнул через порог, щелкнул выключателем и зажмурился от яркого света после полутьмы коридора.

— Так ты спала? — спросил он смущенно.

— Почти. — Керри с трудом подавила зевок. — Который час?

— Около половины двенадцатого. — Два шага к единственному надежному стулу в комнате, и он с удовольствием уселся. — Рано легла?

Посмотрев на Филиппа, Керри вдруг обнаружила, что сегодня он совсем не похож на себя — так и сиял, глаза лучились счастьем.

— Где ты пропадал? — спросила она с любопытством. — Тебя не было, когда я вернулась домой.

— Гулял. — Его большой подвижный рот растянулся в улыбке. — Гулял и разговаривал.

Помолчав, Керри спросила задумчиво:

— Как ее зовут?

— Как ты догадалась, что именно ее?.. Ладно, ее зовут Джоан. Джоан Маккензи. Она из Шотландии, всего только первый год в Лондоне. Я встретил ее в понедельник. Керри… — Его глаза сверкали за стеклами очков. — С тобой так было уже, чтобы, только посмотрев на человека, ты уже все знала?

— Знала что?

— Что есть человек, с которым ты могла бы быть счастлива, совершенно счастлива.

Она помолчала и наконец сказала:

— Нет, не было. А она чувствует то же самое, что и ты?

— Мне кажется, пока слишком рано так говорить. Но ей нравится быть со мной, и у нас очень много общего. Это хорошее начало, как ты думаешь?

— Очень хорошее начало. Но ты уверен, что не питаешь иллюзий, Филипп? Я имею в виду, что иногда человек поддается первому впечатлению, а потом… — Она не закончила фразу.

— А потом обнаруживается, что его ангел стоит на земле и летать не умеет, — подсказал он. — Джоан не относится к таким людям, Керри. Она тебе понравится. — Его взгляд упал на распечатку пьесы, лежавшую на столике около кровати, и он быстро добавил: — Я все болтаю о себе и не спросил даже, как у тебя все прошло сегодня днем. Удалось тебе снова поговорить с Максвеллом?

— Нет. Он был… занят.

Филипп помолчал, потом вопросительно поднял брови:

— Ну?

— О, все было замечательно! Уоррен Трент — это что-то! Он — настоящий мастер, и все, что говорят о нем, — истинная правда! — Сейчас, по крайней мере, ей не нужно было сдерживаться. — Он может обрисовать характер двумя или тремя словами и видит шекспировские образы насквозь!

— Ты имеешь в виду, что он подсказал тебе, как играть роль? Я всегда думал, что это может знать только сам актер.

— Ты прав. Но хороший режиссер подсказывает основные черты создаваемого образа. В конце концов, только он видит всю пьесу целиком, тогда как мы обдумываем лишь наши собственные роли. — Она наклонилась вперед, обхватив колени руками, сосредоточившись на том, что говорила. — Шекспира можно интерпретировать по-разному. Представь, какая была бы неразбериха, если бы каждый следовал своим собственным идеям.

— Честно говоря, мне это было бы безразлично. — Филипп ухмыльнулся. — Я никогда особенно не увлекался Шекспиром.

— Это означает, что у тебя, очевидно, были не очень хорошие учителя, — отпарировала Керри, при этом она тоже улыбалась. — Ну ладно, я, кажется, отвлеклась от темы. Но ты сам спросил.

— Просто пытался показать свою заинтересованность. — Он посмотрел на нее со странным выражением лица. — Как жаль, что у тебя нет никого, с кем бы ты могла поговорить о том, что тебя волнует…

— Ты хочешь сказать, что мы совсем не подходим друг другу? — засмеялась Керри. — Да, это было бы замечательно, чтобы рядом был кто-нибудь, с кем можно поговорить на одном языке… Впрочем, в ближайшие несколько недель я еще успею устать от этой болтовни.

— Не думаю. — Филипп вскочил на ноги. — Ладно, я лучше пойду и дам тебе возможность хорошенько выспаться. Будет совсем плохо, если ты явишься завтра на репетицию с мешками под глазами.

Он задержался в дверях, обернулся и, не глядя на девушку, быстро спросил:

— Керри, если ты решишь найти для себя более подходящее жилье, дашь мне знать? Понимаешь, Джоан… в общем, место, где она живет, не очень хорошее, и я подумал, что сейчас, когда тебя назначили на эту роль и ты будешь получать приличную зарплату…

— …я могла бы пожелать что-то лучшее для себя, — закончила она. — А почему бы тебе не жениться на той девушке? Тогда она могла бы жить вместе с тобой.

— Пока не могу себе этого позволить, даже если она будет согласна, — последовал практичный ответ. — Да и моя комната не так уж велика для двоих. — Он посмотрел ей в глаза. — Это был бы выход из положения. Если ты не собираешься переезжать, тогда, конечно, не о чем и говорить. Я могу спросить у миссис О'Киф, собирается ли кто-нибудь из ее постояльцев найти другое жилье…

— Ну конечно, можешь. Спокойной ночи, Филипп.

Когда он ушел, Керри долго лежала, с тоской уставившись на потолок. Нет нужды говорить себе, что ничего не изменилось. С этого момента она была предоставлена самой себе. Нет, Филипп по-прежнему будет оставаться ее другом, но легкость в их отношениях ушла в прошлое. Не будет больше болтовни за чашкой кофе по ночам, когда они сидели на кухне в пижамах и халатах. Джоан, по всей видимости, не та женщина, которая одобрит или поймет такие отношения.

Ну а что насчет комнаты? Может быть, это слишком эгоистично с ее стороны — оставаться здесь, когда она могла бы позволить себе переехать в центр Лондона, в то время как Джоан такая роскошь не по карману? Конечно, Филипп мечтает, чтобы девушка, в которую он влюбился с первого взгляда, жила с ним под одной крышей. К тому же это будет полезно для них обоих — если они ошибаются в своих чувствах, то быстрее это поймут.

Вздохнув, Керри сказал себе, что ей все же придется поискать другую квартиру — ради Филиппа и его счастливого будущего.

Первое, что девушка увидела, подойдя к театру на следующее утро, был синий «ровер». Райан провожал Паулу, одетую в брюки, к входной двери. Керри быстро спряталась за колонной — ей не хотелось, чтобы ее увидели эти счастливые, успешные и уверенные в себе люди. Она мысленно досчитала до ста и, решив, что у них было достаточно времени, чтобы пройти внутрь, сама шмыгнула в вестибюль.

Как и в прошлый раз, сцена была слабо освещена репетиционными лампами. Райан и его спутница прошли мимо актеров, увлеченно обсуждавших последние детали постановки, и присоединились к Уоррену Тренту, который сидел в первом ряду зрительного зала. Несмотря на гул голосов и редкие взрывы смеха, в театре царила холодная, замороженная атмосфера — эта пустота скоро должна была заполниться строками великого Шекспира.

Керри остановилась в нерешительности за кулисами. Она чувствовала себя очень одинокой. И вдруг увидела Лиз, беседовавшую с… Ну да, это был Адриан. Теперь и Лиз ее заметила, шепнула что-то своему компаньону, и они оба двинулись к тому месту, где стояла Керри.

— Адриан как раз спрашивал меня, куда ты пропала, — весело прощебетала Лиз. — Ты только что пришла или уже успела побывать в гримерной?

— Только что пришла.

— И тут же ретировалась за кулисы, — усмехнулся Адриан. — Почему ты сбежала от меня вчера вечером?

— Я не сбежала, просто решила избавить тебя от беспокойства, вот и все.

Он рассмеялся:

— Лапушка, если бы ты доставила мне какое-либо беспокойство, я не стал бы тебе это предлагать. Я не способен на жертвы ради кого бы то ни было.

— Охотно верю, — кивнула Керри и улыбнулась обоим: — Лиз, как ты думаешь, успеем мы пробежать нашу сцену вместе перед началом репетиции?

— У вас в распоряжении восемь с половиной минут, — сообщил Адриан, посмотрев на часы. — Уоррен всегда начинает вовремя.

Точно через восемь с половиной минут, когда все собрались, режиссер пригласил на сцену участников первого акта. Все, что он создаст в эти первые дни, станет основой, на которой будет построен окончательный вариант спектакля.

Уоррен Трент никогда не ограничивался изучением пьесы на бумаге и не боялся вносить изменения в свой первоначальный план постановки. Он охотно выслушивал мнения актеров и использовал в работе их находки и особенности трактовки образов отдельных персонажей. Однако общий замысел спектакля принадлежал именно ему.

Одним из примеров того, насколько пьеса была продумана заранее, стал такой эпизод: в начале первого акта, когда на сцене присутствовали восемь человек, в числе которых была и Керри, Уоррен Трент распорядился, чтобы актеры выходили из-за кулис двумя группами с разных сторон, тогда как традиционным сценическим решением было одновременное появление всех персонажей. Таким образом, удивление Хармианы при виде предсказателя казалось более обоснованным, ведь Алексас, который его привел, вышел на подмостки с противоположной стороны.

Утро пролетело быстро и закончилось прежде, чем Керри это осознала. В час дня они прервались на ленч, состоявший из чашки кофе и сандвичей, которые принесли прямо на сцену, а через полчаса все уже снова принялись за работу. До премьеры оставалось три недели — слишком малый срок, чтобы можно было тратить время на еду.

Стоя за кулисами, Керри слушала диалог Цезаря и Лепида и могла только завидовать высокому профессионализму этих замечательных актеров, которые даже на первой репетиции ухитрились вдохнуть жизнь в своих героев и придать им индивидуальность. Девушку мучила мысль о том, что ее Хармиана — всего лишь марионетка, в которой нет ничего ощутимого от ее собственной личности.

Ей нужно было нащупать свой путь, продвигаясь вперед не торопясь, слушая других, экспериментируя. Предыдущая интерпретация роли Хармианы уже не удовлетворяла ее, не понравилась бы она и Уоррену.

— Обдумываем пьесу? — раздался знакомый, полный сарказма голос за ее спиной, заставив девушку вздрогнуть. — Или ваши мысли заняты совсем другим?

— Я думаю, — медленно сказала Керри, отводя глаза, — насколько я неопытна по сравнению с большинством актеров, присутствующих здесь. Мне еще многому нужно научиться…

Тон Райана слегка изменился:

— Опыт приходит со временем, появляются новые возможности, но учиться приходится всю жизнь. Или вы думаете, что в искусстве можно достичь совершенства?

— Нет, я так не думаю. Просто… — Она пыталась подобрать подходящие слова и скорее почувствовала, чем увидела его усмешку.

— Просто вы хотите обрести уверенность в себе? Нарываетесь на комплимент?

— Нет. — Она закусила губу. — Я знаю, что плохо показала себя на репетиции.

— Да, вы играли отнюдь не блестяще. И что с того? Это только первый день воплощения на сцене того, что было раньше лишь словами на бумаге. Глупо ожидать, что за такой короткий срок получится гениальный спектакль.

Ну вот, она сама напросилась, подумала Керри грустно. Вслух она сказала:

— Мистер Максвелл, вы верите в то, что говорите?

— Поверить должны вы. Неужели вы думаете, что были бы сейчас здесь, если бы Уоррен не увидел в вас то, что ему надо?

— Только мистер Трент? — вырвалось у девушки.

Райан помолчал и сказал ровным голосом:

— Вы хотите узнать, не помог ли я вам получить эту роль?

Впервые она посмотрела ему в лицо — один быстрый взгляд вызвал загадочный блеск в его серых глазах.

— Я подумала… — начала Керри нерешительно, сбилась и пробормотала: — Вы были так добры ко мне тогда, в тот день…

— Неужели? — Он вдруг развеселился. — Меня редко обвиняют в этом. Значит, вы решили, что одна доброта обязательно ведет к другой?

— Нет. Но… да. Я имею в виду… — Она была на грани нервного срыва.

— Вы чувствуете себя не в своей тарелке. Вам поможет, если я дам честное слово, что вы находитесь здесь исключительно благодаря вашим способностям? — Не дожидаясь ответа, он продолжал: — Хармиана — очень важная роль, которая требует вдумчивого проникновения в характер персонажа. Если поторопитесь, потеряете ее, не успев найти. Помните об этом!

— Я не забуду, — пообещала она. — Большое вам спасибо.

— Снова спасибо! Вы самое благодарное создание, которое я когда-либо встречал в своей жизни. — После небольшой паузы Райан небрежно спросил: — Можно я дам вам еще один маленький совет?

— Конечно!

— Держитесь подальше от Адриана Вогена.

Керри удивленно взглянула на него:

— Я думала, что вы дадите мне профессиональный совет.

— Тем не менее совет хороший.

Керри почувствовала, как в душе нарастает раздражение.

— А чем вам не нравится Адриан? — дерзко спросила она.

— Дело не в моих симпатиях и антипатиях. Скажем, он слишком стар для вас.

— Ему не больше тридцати двух. И я, к вашему сведению, достаточно взрослая, чтобы выбирать себе друзей. — Керри упрямо вздернула подбородок.

— Вы, — Райан насмешливо прищурился, — капризный ребенок. Вам известна поговорка о людях, которые играют с огнем? Почему бы вам не выбрать в кавалеры разбойника с большой дороги? Это было бы даже безопаснее.

— К вашему сведению, моя карьера не зависит ни от разбойников, ни от рыцарей.

— Вы себе противоречите и сами знаете об этом. Как фаталист, вы, конечно, принимаете жизнь такой, какая она есть.

— И к появлению в моей жизни Адриана отношусь философски? — Она покраснела.

Серые глаза неожиданно блеснули.

— Не стройте из себя взрослую женщину. Вокруг полно людей, которые исполняют эту роль более талантливо.

Что, конечно, соответствует действительности, подумала Керри. Она отвернулась, сосредоточив свое внимание на сцене и ее участниках в надежде, что Райан поймет намек и оставит ее в покое.

Но тот, казалось, не собирался уходить.

— Я слышал, что вы до сих пор живете в Кембервелле, — сказал он. — Было бы удобнее, если бы на время репетиций вы перебрались куда-нибудь поближе к театру. Вы уже думали о том, чтобы присмотреть другое жилье?

— У меня не было на это времени.

— Теперь его будет еще меньше, — усмехнулся Райан. — Вы не будете возражать против того, чтобы разделить с кем-нибудь квартиру? Вы, похоже, поладили с моей племянницей?

— Вашей племянницей? — Керри уставилась на него с недоумением. И вдруг ее глаза расширились. — Вы имеете в виду Лиз?

— Ну да. И прежде чем вы сделаете поспешные выводы, я должен сказать вам, что понятия не имел, что ее взяли на роль Иры, до тех пор, пока не увидел ее имя в списке актеров на прошлой неделе. Никто здесь не знает, что она моя родственница, так пусть и остается. Лиз намерена добиваться всего своим собственным трудом.

— Это очень хорошо. Я никому не скажу.

— Я на вас рассчитываю. Так как насчет квартиры? Лиз нужна компаньонка. И вы ей нравитесь.

— Она едва знакома со мной!

Райан пожал плечами:

— Некоторым не требуется много времени, чтобы создать себе правильное впечатление о человеке. Она вам симпатична?

— Конечно.

— Тогда в чем проблема?

Керри развела руками и грустно улыбнулась:

— В деньгах.

— Но вы же будете платить за квартиру пополам с Лиз. Гонорар у вас, конечно, не большой, но это вы сможете себе позволить.

— А потом? Что будет потом, когда пьеса сойдет со сцены? Если я не найду что-нибудь еще, то окажусь на улице…

— Ни в коем случае. Иначе я преувеличил ваши способности и здравый смысл. Почему вы не хотите пересечь мост, на который уже ступили? Соглашайтесь, и у вас будет комфортабельная квартира недалеко от театра, а у Лиз — компания.

— Почему она сама меня не спросила во время ленча?

— Там было слишком много народу. Кроме того, она подумала, что я мог бы преподнести это лучше. — Он обезоруживающе улыбнулся: — Не заставляйте меня идти к ней и признаваться в неудаче.

Если бы это и было так, то, возможно, в первый раз в жизни, отметила про себя Керри. Райан был человеком, который всегда добивался своей цели. Любыми средствами.

Подумав, девушка решила, что предложение заманчивое. Лиз была очень приятным человеком. Теперь у нее появится подруга, с которой есть о чем поболтать. К тому же квартира в центре города — это просто замечательно. Так почему она сомневается?

— Хорошо, — услышала она свой голос. — Я подойду к ней после следующей сцены и предложу встретиться, когда закончится репетиция, чтобы все это обсудить.

— Вот и отлично. — Райан посмотрел на сцену. — Вы должны войти с другой стороны, не забыли?

— Ой! — Керри торопливо оглянулась и встретила немигающий взгляд Паулы, которая уже стояла на сцене. У нее по спине пробежали мурашки. — Вы считаете, что мне нужно обойти вокруг сцены?

— Нет, если вы не хотите, чтобы Уоррен обругал вас — вы и так уже опоздали. Идите прямо отсюда и скажите ему, это я виноват в том, что отвлек ваше внимание. — Райан легонько подтолкнул ее к сцене.

— Ах, вот и вы, моя дорогая! — В голосе Уоррена звучал откровенный сарказм, когда он приветствовал ее появление из-за кулис. — Прошло всего двадцать минут с тех пор, как мы обсудили вопрос, откуда нужно входить на сцену, но, очевидно, это слишком долгий срок, так как вы уже успели позабыть об этом. Слева, дорогая, слева! А здесь правая сторона!

Скосив глаза, Керри увидела, что Райан ухмыляется. Она знала, что ее щеки пылают. Ну и ладно, она была не первой, кто получил замечание режиссера сегодня, и, разумеется, не будет последней. Она извинилась и присоединилась к трио на сцене.

На очаровательных губах Паулы блуждала презрительная улыбка.

— Бедный Уоррен, — обратилась она к актеру, исполнявшему роль евнуха Мардиана. — Ему приходится работать в таких тяжелых условиях.

Это было не идеальное начало для сцены, в которой участвовали Клеопатра и Хармиана.

Во многих отношениях у актрисы было много общего с царицей Египта в первом акте пьесы, подметила Керри, покидая сцену немного позже. Это уже было после смерти Антония, когда Клеопатра по-настоящему становится достойна своего титула, что потребовало от актрисы большого артистизма и эмоциональной силы при исполнении этой роли.

Когда Уоррен Трент наконец объявил, что репетиция закончилась, он был и сам в какой-то мере удивлен, что остался удовлетворен результатами проделанной работы.

— Отдохните хорошенько, — закончил он шутливо свою речь, и все с облегчением рассмеялись в предвкушении окончания тяжелого рабочего дня.

Спустя десять минут после того, как они покинули театр, девушки уселись в кафе за столик, Керри посмотрела на Лиз и робко спросила:

— Я не понимаю, почему ты именно меня выбрала, чтобы жить вместе. Ты уверена, что не пожалеешь об этом?

— Конечно нет. — Лиз наклонилась вперед, ее лицо было веселым и задорным. — Керри, я знаю, мы прекрасно поладим. Мы приблизительно одного возраста, и у нас, определенно, одни и те же интересы. Вот только одна деталь. Я думаю, ты не будешь возражать, если мы будем спать в одной спальне? Там две кровати. Но квартира сама по себе довольно просторная. И я не храплю… По крайней мере, мне так кажется.

— Если ты захрапишь, я всегда могу положить подушку на голову, — улыбнулась Керри.

— Значит, ты согласна? Замечательно! Когда ты переедешь?

— По правилам я должна дать уведомление хозяйке пансиона по крайней мере за неделю до отъезда, но у меня есть знакомый, который хочет занять эту комнату. Возможно, все получится. — Керри попыталась забыть о неприятном осадке от мысли, что она не будет теперь видеть Филиппа. — Я могу сообщить тебе об этом завтра!

— Это будет прекрасно. Первое, что я сделаю, когда приду домой, — разберу свои вещи. Я все разбрасываю, когда одна. — Она посмотрела на Керри. — Слушай, а почему бы тебе не зайти на часок-другой? Ты могла бы посмотреть квартиру и выбрать себе кровать, которая тебе понравится. А я представлю тебя хозяйке. Она, правда, похожа на старую ведьму, хотя я подозреваю, что душа у нее ангельская. Райан растопил ее сердце за несколько минут в первый же день, когда зашел ко мне. — Она усмехнулась. — Поверь мне, он на это способен. Если бы он не был моим дядей, я сама бы влюбилась в него.

Керри, стараясь скрыть волнение, сказала:

— Это кажется странным, что человек в тридцать четыре года — дядя двадцатидвухлетней девушки. Я имею в виду, что он совсем не похож на твоего дядю.

— В твидовом костюме и с трубкой во рту? Да, я понимаю, что ты имеешь в виду. Он на десять лет моложе моей мамы. Она тоже очень красивая. Мне хотелось бы, чтобы ты познакомилась с моими родителями, Керри. Они собирались прийти на премьеру.

— Ты, должно быть, гордишься, что в вашей семье есть такой выдающийся актер?

— Выдающийся актер, ты так считаешь?.. Райан первый стал бы это отрицать. Он удивительный, ведь правда? Если бы маленькая доля его таланта досталась мне! Как ты думаешь, талант передается по наследству?

— Скоро узнаем, — улыбнулась Керри. — Опыт приобретается не сразу.

— Ты говоришь совсем как Райан. Это одно из его любимых изречений.

«О господи, теперь я так и буду цитировать его слова!» — с ужасом подумала Керри и быстро спросила:

— Ты не называешь его дядей?

— Конечно нет. Он это ненавидит. Разрушает его образ, как он говорит. И в любом случае предполагается, что вне дома это секрет. Мне было бы неприятно думать, что я получаю роли только благодаря тому, что Райан Максвелл — брат моей мамы.

— Ты действительно думаешь, что это возможно?

— Ты ведь слышала о театральных династиях. Все друг другу помогают. Кстати, что ты думаешь о Пауле Винсент?

Вопрос застал Керри врасплох. Но Лиз и не ждала ответа.

— Лично я не могу понять, почему Райан встречается с ней. Хотя… — она усмехнулась, — могу, но внешний вид — это не главное, все знают, что она стерва.

— Но может быть, с Райаном она ведет себя по-другому, — предположила Керри, ненавидя себя за то, что не может промолчать. — Если она его любит…

— Любит его? Ну да! Единственное, что Паула когда-нибудь любила, кроме себя, это — роскошь. Нет, не могу ничего сказать, он, конечно, ей нравится. И какая женщина устояла бы!

И правда, какая женщина? Керри проглотила комок в горле и сказала бесцветным голосом:

— Но на свете полно симпатичных мужчин. Зачем ей вешаться на шею твоему дяде, если она его не любит?

— Потому что он считается «выгодной партией», вот почему. Если Паула сможет заставить его жениться на ней, она будет как сыр в масле кататься.

— Но ведь она и сама далеко не бедная.

— Но не по нашим меркам. У нее слишком большие запросы.

— Такое впечатление, что ты хорошо ее знаешь.

— А как же! Я провела специальное расследование и все выяснила об этой женщине, когда Райан начал везде с ней появляться. — Лиз подалась вперед с заговорщическим видом: — Ты знаешь…

— Нет! — вырвалось у Керри. Ее вдруг охватило отвращение. — Я задаю слишком много вопросов. Хотя это совсем не мое дело.

— Ну и правильно, я считаю, что и не мое тоже. — Лиз вздохнула, но в глазах у нее сверкали искорки смеха. — Я чувствую, что мы с тобой подружимся, Керри Вест.

Было невозможно не улыбнуться ей в ответ. И Керри улыбнулась. Они принялись болтать о других, совершенно обыденных вещах, но в голове девушки продолжали звучать слова Лиз: «Если Паула заставит его жениться на ней, она будет как сыр в масле кататься!» Но Райан не женится на ней, не может он жениться на такой женщине!