Засранец Бэдд

ГЛАВА 14

Шесть часов и три остановки спустя я притащил свою задницу в бар Бэддов. Это была пятница, десять вечера, бар был наполнен людьми и всюду царил хаос. Близнецы тусовались в углу, Канаан играл на гитаре, Корин - на барабане, который был похож на коробку, что на нем можно было комфортно сидеть? и отбивал ритм руками, у каждого был микрофон. Бакс и Баст были за баром, Люциан и Дрю разносили заказы, Ксавьер прибирал столы.

Все они видели, как я вошел в бар, и Баст тут же подбросил в воздух стакан рокс так, что он приземлился на стойку бара, после чего брат наполнил его бурбоном и толкнул в моем направлении. Я пробрался через толпу к бару и

выпил все залпом.

- Брок написал мне, - сказал Баст, наклонившись ко мне, чтобы я мог услышать.

- Ее там не было, - сказал я, проигнорировав то, что он мне поведал.

- Я знаю. - Баст схватил меня за футболку и притянул к себе так, что его лицо оказалось прямо перед моим. - Она переехала в Сиэтл.

Я пожал плечами.

- Окей.

- Туда же, где и Брок сейчас. - Он отпустил меня и разгладил футболку с едкой ухмылкой на лице.

- Окей.

Баст толкнул меня в плечо.

- Думай, дебил.

Я нахмурился, откровенно устав от долгого перелета и от еще более утомительного разочарования.

- Если хочешь что-то сказать, тогда черт побери говори, Себастиан. Я не в настроении играть в твои игры.

- Брок в Сиэтле, потому что его новая подружка в Сиэтле. - Он замолчал. - И Мара в Сиэтле.

- К чему ты ведешь?

Баст зашипел от негодования.

- Каким образом Брок мог узнать о том, что Мара в Сиэтле?

Я уставился на него и затем до меня дошло.

- Ох. Ооооох. Он видел ее?

Баст вытащил телефон из заднего кармана штанов, разблокировал и передал мне.

В сером облаке было сообщение от Брока: "Оказывается, моя девушка - лучшая подруга Мары. Мара в Сиэтле. Я сейчас у нее дома в гостиной вместе с ней".

Я зарычал, отдав телефон обратно.

- Твою мать. Ну, конечно же, его девушка лучшая подруга Мары.

Баст ухмыльнулся.

- Теперь ты сможешь увидеться с ней.

Я покачал головой.

- Если бы она хотела увидеться со мной, то ответила бы на сообщения. Она бы ответила на звонки или перезвонила бы. Она бы сказала, что переезжает. - Я, полностью раздавленный, поплелся наверх, игнорируя попытки Баста воззвать к разуму.

Но мне было плевать.

На следующее утро меня разбудил стук кулака в дверь, я взглянул на часы - девять часов восемь минут.

- Что? - прорычал я.

- Поднимай свой унылый зад с кровати, жалкий ублюдок, - прозвучал голос Баста. - К тебе кое-кто пришел.

- Если это не Джэк Дэниелс собственной персоной с бочкой бурбона, то мне насрать. - Я перевернулся на кровати и накрылся одеялом с головой.

- Тебе не насрать, поверь, - ответил Баст.

- Что ты, мать твою, вообще знаешь?

- В данном случае знаю больше, чем ты.

- Зейн, поднимайся и выходи. - Это уже был Брок.

- Я думал, ты в Сиэтле с Клэр.

- Я был. Но вернулся и не один.

- Передай Клэр привет от меня, - сказал я. - А теперь заткнулись нахрен и оставили меня в покое.

- Ты откроешь дверь через три секунды или я ее выломаю и лично стащу тебя с кровати, - заорал Баст.

Я даже не удосужился встать.

- Я сломаю тебе коленные чашечки, если только попробуешь.

- Раз.

- Я серьезно, Бакс. Не надо. Ты сам покалечишься, а потом я сделаю тебе еще больнее.

- Два.

- Я серьезно, придурок.

- Три. - Тишина. - Окей, я ломаю дверь.

Я услышал грохот, а затем треск.

- Ох. - Бакс зашипел от боли. - Черт, нога, ай, ай-яй-яй, блядь, нога, сука, ай.

Я проигнорировал эти звуки.

Еще один удар и снова аханья Бакса, и я не выдержал и засмеялся.

- Ты даже хлипенькую дверь выломать не можешь с одного удара. Слабак.

И тут я услышал еще один голос. Более мягкий. Женский. Нежный, знакомый голос.

- Бакс, хватит. Рана опять откроется. Давай я попробую. Это в любом случае разговор только между нами. - Я услышал, как повернулась ручка двери. - Зейн? Это я... Мара. Открой, пожалуйста.

- Черт. - Выругался я под нос. - Ладно, иду, - сказал громче.

Я скатился с кровати, натянул шорты и открыл дверь, вздохнув в разочаровании, когда увидел, что произошло с деревянным полотном под ручкой, и открыл дверь.

- Нужно было пинать рядом с ручкой, - сказал я Баксу. - Замок - самая уязвимая часть двери.

Мара стояла прямо напротив двери, прекрасная, обескураживающая, и выглядела несчастной - прям как я себя чувствовал. На ней были обтягивающие черные леггинсы и розовый свитшот с круглым воротом с надписью "РОЗОВЫЙ" поперек груди и пара леопардовых мокасин.

- Привет. - Прошептала она, уставившись на носки своей обуви.

Я застыл, не зная, что сказать, что чувствовать и о чем думать в этот момент.

- Привет.

Наконец-то, она подняла на меня взгляд, и я увидел, что ее прекрасные серозеленокарие глаза были красными от слез.

Мне не понравился ни тон, с которым она сказала эти слова, ни то, что она сказала.

- Ладно. Входи.

Она прошмыгнула мимо меня в комнату и села на край кровати. Мара начала перекручивать пальцами ремешок на черной маленькой сумочке, которую держала в руках.

- Насчет того, что я не отвечала на твои звонки и смс...

- Я понял, что ты не хотела видеть меня.

Она протянула руку и ухватилась за мою ладонь.

- Нет, Зейн. Нет. Я потеряла телефон, и мне пришлось приобрести новый. Просто я считала... что ты бы в любом случае не позвонил мне, поскольку за полтора месяца так и не сделал этого.

- Так ты бы ответила на звонок?

Она кивнула.

- Конечно. Первый месяц мне было так хреново от того, что ты не позвонил и не написал.

Я застонал.

- Черт.

Она прильнула ко мне, положив голову мне на плечо.

- Ты ездил в Сан-Франциско, чтобы найти меня?

- Да, было дело.

После долгой, странной и тяжелой тишины Мара выпрямилась, расстегнула сумочку и вытащила что-то похожее на белую полоску с прозрачном зип-пакете.

- Нам нужно поговорить.

Мое сердце сжалось.

- Ты уже говорила об этом. Что... о чем нам нужно поговорить? - Я взглянул на ее руки и на предмет, что она держала. - Не о том, чтобы мы были вместе?

Она покачала головой.

- И да, и нет.

- Что ты хочешь сказать, Мара?

Она разжала руки и протянула пакет с предметом внутри.

- Взгляни.

Это была белая пластиковая полоска, в середине было овальное утолщение с отверстием и экраном покрытое розовой крышкой. Слева от овального утолщения было слово "Беременна" рядом с которым были две полоски и "Не беременна" ниже с одной полосой.

Я уставился на полоску, обрабатывая всю информацию.

В отверстии были две розовые полоски.

Я повернулся к Маре.

- Эм... Я... Это... это то, о чем я думаю?

Она кивнула.

- Зейн, я беременна.

Я почувствовал, как все мое нутро перекрутилось, завернулось, сжалось и подпрыгнуло.

- Ты беременна.

Она вновь кивнула.

- Да. Это уже восьмой тест, не считая анализа крови в больнице.

Я тяжело сглотнул.

- Ты беременна. Моим... нашим ребенком.

Она взглянула на меня, затем уставилась себе под ноги, отодвинувшись от меня.

- Да. Прости... Мне жаль.

В моей голове и в моем сердце творился такой бардак, что я почти пропустил то, что она сказала мимо ушей.

- Подожди, почему тебе жаль?

Она немного, почти незаметно дернула плечом.

- Я... ты... Я имею в виду, как все сложится?

Я почувствовал, как непонятные сильные эмоции, подобно волне, захлестнули меня. Я приподнял ее, усадил себе на колени и обнял.

- Мара. Я полетел в Сан-Франциско, чтобы найти тебя, потому что хотел быть с тобой.

Она шмыгнула носом и посмотрела на меня.

- Правда?

- Конечно, правда. - Я улыбнулся. - Я хочу быть с тобой. Я не знаю, как все должно быть, Мара, но я хочу попробовать и понять как. Я хочу... Я хочу, чтобы мы были вместе. Хочу тебя.

- Ты не остановил меня, когда я уезжала.

Я тяжело выдохнул.

- Я был идиотом. И все еще не уверен, достоин ли я тебя, но попытаюсь. Я ничего не могу поделать - ты нужна мне. Я попытался жить без тебя, но не вышло.

- Почему ты считаешь, что недостоин меня? - спросила Мара.

Я не мог посмотреть на нее, признаваясь в том, в чем едва признался сам себе.

- Я не должен быть здесь. Не должен был выжить. Тот выстрел, который убил Марко, предназначался мне. Он должен был выжить, должен был быть со женой и сыном, но этого не случилось, а я здесь и понимаю, что это не имеет никакого смысла, но... черт побери. Мне кажется, что я не достаточно хорош для тебя. Не достоин был выжить тогда, и тем более не достоин кого-то как ты.

Она взяла мое лицо в свои руки.

- Я знаю, что не могу стереть твои чувства, сказав что-то мудрое, Зейн. Но... я рада, что ты здесь. Мне очень жаль, что твой друг погиб, и знаю, что тебе придется жить с этой болью всю жизнь. Но тебе не нужно этого делать, не стоит. Он погиб, естественно ты можешь скорбеть и скучать по нему. Но он погиб не из-за тебя. Ты не заслуживал смерти только потому, что у него жена и сын. Ты жив, и ты мне нужен. Я рада, что ты жив, рада что... что у нас есть шанс. Шанс на то, что то, что есть между нами, сработает. Я хочу, чтобы у нас все получилось.

Я посмотрел в ее глаза.

- Сейчас я лишь могу пообещать тебе, что попытаюсь.

- Зейн, я беременна. У меня будет ребенок. - Она пересела с моих колен на кровать, повернулась ко мне и с уверенностью посмотрела на меня. - Я не избавлюсь от него. Этот вопрос никогда даже не стоял. Надеюсь, ты это понимаешь.

- Даже и не думал, Мара. - Я взял ее за руку. - Нам нужно все обдумать.

- Я только-только переехала в Сиэтл.

- Я не могу уехать из Кетчикана.

- Ну и что же нам делать?

Я покачал головой.

- Милая, я не знаю. Я пока в шоке, но знаю, что мы что-нибудь придумаем.

- Ты не злишься? Не расстроен из-за меня?

Я нахмурился.

- Мара, мы создали жизнь. Та неделя, что мы провели вместе... она многое значит для меня. Те моменты, когда мы были вместе, были самыми лучшими в моей жизни. Кто-то решит, что все это безответственно и безрассудно, но мне наплевать. - Я обхватил ее щеку ладонью и большим пальцем очертил ее скулу. - Ты беременна. Нашим ребенком. Мы зачали ребенка в лучший момент нашей жизни. Как я могу злиться, или расстраиваться из-за этого?

Мара шмыгнула носом.

- Я... Мне было так страшно, Зейн. И мне все еще страшно. Не знаю, как справиться с этим! Не знаю, как быть матерью. Черт, я даже не знаю, как быть чьей-то девушкой. - Она повернулась ко мне, приникла лицом к моей груди и задрожала. - Я думала, ты будешь в ярости. Боялась... что ты больше не захочешь видеть меня.

- Какого черта, я должен быть в ярости?

Она пожала плечами, бормоча мне куда-то в грудь.

- Я не знаю. Потому что связываю тебя по рукам и ногам. Отягощаю тебя ребенком, которого ты не хочешь. Ловлю тебя в ловушку. И... когда ты позволил мне уехать, не позвонив и не написав потом... Мне показалось, что с нами все кончено.

- Позволил уехать?

- Да, позволил мне уехать. Я провела всю ночь в надежде на то, что ты передумаешь. Знаю, это было глупо, но если бы ты попросил меня остаться с тобой, я бы осталась. Я ничего не сказала, потому что знала, насколько это глупо, но... мне так этого хотелось. Даже когда проходила контроль в аэропорту, то надеялась, что ты остановишь меня, но ты уехал, и я больше не получила от тебя весточки. Знала, что это глупо. Глупо было допустить даже мысль, что то, что было между нами, действительно... Я не знаю, стоило чего-то? Зачем я такому как ты? Зачем тебе привязываться к одной женщине на всю жизнь, когда ты можешь встречаться с новыми хоть каждый день?

- Мара, это не...

Она продолжила, проигнорировав мое возражение.

- И потом... потом мне было плохо, я подумала, что подхватила грипп или простудилась. А потом мне пришлось уйти раньше с работы потому, что меня тошнило весь день, я вернулась домой и увидела, как Клэр трахалась на нашем диване в гостиной с Броком. Твой брат. Моя лучшая подруга. Занимались сексом на моем диване. - Она вздрогнула. - А затем выяснилось, что это не грипп, а я беременна. Поэтому я должна была приехать. Мне нужно было тебя увидеть. Мне нужно... мне нужно было сказать это тебе лично. Потому что я... я должна была сказать тебе об этом лицом к лицу.

Я приобнял ее, когда она начала плакать. Дал ей выплакаться, поглаживая ее по голове. В конце концов, она успокоилась и отодвинулась от меня.

- Спасибо за то, что побыл жилеткой.

Я фыркнул.

- Мара, плакать из-за этого всего - это нормально. Я - мужчина, поэтому не плачу, но спроси всех моих братьев... последние два месяца я был несчастным засранцем.

- Отчасти мне жаль, что ты так себя чувствовал, но отчасти я рада, что тебе тоже было плохо, как и мне. Это странно?

- Ничуть не странно.

Она подняла голову, чтобы посмотреть мне в глаза.

- Не могу понять, прикалываешься или ты серьезно?

- Я бы никогда не стал так шутить, Мара.

- Я не против, чтобы надо мной подшучивали, просто мне так... плохо, как от эмоций, так и от гормонов, иногда мне кажется, что я вообще ничего не понимаю. Все эти мысли, что появляются в голове... Так будет все оставшиеся семь-восемь месяцев?

Я пожал плечами.

- Понятия не имею, я вообще ничего не знаю о том, как проходит беременность. - Я наклонил ее, чтобы она прилегла на кровать, приподнял ее толстовку повыше и взглянул на живот. - Сколько уже?

Она смотрела на меня, смущенная тем, что я положил руку на ее живот.

- Не думаю, что сейчас можно что-то почувствовать или увидеть, - ответила она. - Восемь недель. Очевидно, что это был тот раз, когда мы забыли про презерватив.

- Я думал, что ты на противозачаточных, или как их там называют.

Мара тяжело выдохнула.

- Я была. Но ни одно противозачаточное средство не работает на сто процентов. Всегда есть минимальный шанс забеременеть. Я даже слышала, что девушки беременели, принимая противозачаточные, а парень использовал презерватив.

- Жизнь всегда найдет способ появиться, - подытожил я.

Она закатила глаза.

- Как скажешь, Ян Малкольм.

Я засмеялся.

- Но правда ведь?

Теперь, когда Мара лежала на кровати, я заметил, что она была физически истощена. Темные круги под глазами, ее веки при моргании казались припухшими. Я потянулся, чтобы опустить свитшот, но она вцепилась в мое запястье и прижала руку к ее животу.

- Ты не расстроен? - Прошептала она, подглядывая сквозь полуопущенные веки.

Я отрицательно покачал головой.

- Нет, Мара, ничуть. - Я улегся на краю кровати возле нее. - Немного напуган, переживаю, не имею ни малейшего понятия о том, как быть нормальным парнем, и тем более отцом... Но я принимаю в этом участие, буду с тобой.

- Только пообещай мне... - Она замолчала на мгновение. - Пообещай мне, что если ты... если ты не захочешь иметь с этим дело, то не будешь притворятся и врать мне, ты не останешься со мной только потому, что будешь считать, что должен. Лучше уж не быть вместе, чем ты в какой-то момент сбежишь от меня... от меня и ребенка...

Я укрыл ее одеялом.

- Милая, я совершал ошибки. Но я не лжец и никогда не буду притворятся. Никогда не покину тебя. Никогда не уйду от тебя. - Я погладил ее живот под одеялом. – Ни от кого из вас. Никогда. Понимаешь? Я никогда никого не оставляю, у меня даже медаль за это есть, могу показать.

Она открыла один глаз.

- Что? О чем ты говоришь? Какая еще медаль?

Я вздохнул.

- Я об этом особо не рассказываю... Меня наградили бронзовой звездой.

От удивления она открыла второй глаз.

- И ты только сейчас об этом рассказываешь?

- Это произошло, после того, как Марко погиб. Мы с ним были отрезаны от группы, я натворил кучу всего и за это мне дали бронзовую медаль. Но Марко все равно умер, поэтому это было… я не хочу говорить бессмысленно, но мне тяжело испытывать гордость за это. Сложно. Может быть поговорим об этом в другой раз?

- Конечно. – Мара одарила меня теплой и сонной улыбкой. – Спасибо, что рассказал.

Я наклонился и нежно поцеловал ее в губы.

- Тебе нужно отдохнуть.

Она кивнула.

- Да, последние пару дней не было возможности выспаться.

Я обнял ее, пока она засыпала. Когда услышал, что Мара сонно засопела, то этот звук был настолько милым, что мое сердце растаяло, ее рот чуть приоткрылся, ее милый носик был словно пуговка, длинные ресницы отбрасывали тень на лицо, густые светлые волосы ниспадали на лоб.

Я аккуратно отодвинул волосы от ее лица указательным пальцем, почувствовав укол необходимости защитить ее и никогда не выпускать из виду. Обезопасить от всего. Убедиться, что никто и никогда не причинит ей боль, чтобы она знала, что она под моей защитой.

Что она любима.

Я сполз с кровати и выскользнул из комнаты. Закрыл за собой дверь и обнаружил всех братьев в гостиной за кофе. Ксавьер был на кухне, жарил целую сковороду омлета и одновременно зажаривал бекон – обе его руки были заняты абсолютно разными вещами. Близнецы играли в приставку, Люциан читал книгу, толщина которой была с целый словарь. Брок сидел вместе с Клэр – невероятно притягательной светловолосой подругой Мары, которая сидела у него на коленях, разговаривая полушёпотом, Бакс стоял за диваном и наблюдал за игрой близнецов в стрелялку от первого лица, Баст и Дрю на его коленях сидели на диване и также наблюдали за тем, что происходило в телевизоре.

Когда я вошел в комнату, одетый лишь в шорты, все резко замерли. Корин нажал на паузу и все уставились на меня.

Я окинул взглядом каждого из братьев, затем посмотрел на Дрю и Клэр, Брок, очевидно, знал, что произошло, судя по его настороженному взгляду, но с надеждой в глазах, взгляд Клэр прочитать было невозможно, разве что страх проглядывал в ее взгляде.

- Что? - Возмутился я.

- Ну? Как прошло? - спросил Брок.

Я раздраженно почесал голову.

- Может хоть чашку кофе мне нальете прежде, чем устроите головомойку?

- Где Мара? - спросила Клэр.

- Уснула. - Я указал рукой на спальню. - Она сильно устала.

Клэр вздохнула.

- Ей было плохо. Она несколько ночей почти не спала.

Дрю подошла ко мне с большой чашкой кофе в одной руке и тарелкой с беконом и яйцами в другой.

- Спасибо. - Поблагодарил я ее и сел за столик у дивана, приступив к еде.

В комнате стало тихо, слышно было только срежет вилки о тарелку и иногда звуки глотков. Когда я закончил с завтраком, то откинулся на диван между Бастом и Дрю.

- Так... Брок, Клэр, вы, я так полагаю, уже в курсе, что Мара... - Я тяжело сглотнул потому, что произнести это вслух в данной обстановке, оказалось гораздо сложнее, чем я предполагал. - Мара беременна.

Комната погрузилась в ошеломленное молчание.

- Твою мать. - Сказал Бакс, глядя на меня. - Так... Стоит поздравлять вас или начинать планировать действия по ликвидации последствий катастрофы?

- Думаю, что поздравить, - ответил я. - Кажется, я...

- В шоке? - предположил Канаан.

- Ошеломлен? - одновременно с ним сказал Корин.

- Потрясен? - предложил как вариант опять Канаан.

- Огорошен? - снова прозвучал голос Корина.

- Ошарашен? - вторил ему Канаан.

- Изумлен? - продолжил его близнец.

- Да хватит вам уже! - закричал я. - Да, я как минимум удивлен.

Дрю закинула ноги на кофейный столик и скрестила их.

- Это значит... Что у меня будет сестренка?

- Я пока не понимаю о чем ты, - я похлопал ее по ногам. - Но надеюсь, что да.

- Так вы будете вместе, верно? - спросила Клэр в слишком высоком тоне.

- Такова идея, да. - Сказал я меду глотками кофе. - Я просто... не уверен в том... как это будет выглядеть.

- В чем проблема-то? - спросил Бакс. - Она тебе нравится, ты ей нравишься, вы заделали ребенка… о чем еще тут размышлять?

Я фыркнул от смеха.

- Обо всем, большой, ты, тупой болван. Она только что устроилась на новую работу в Сиэтле, и я не могу просто взять и переехать туда. Условия папиного завещания не позволят, и не думаю, что смогу оставить вас прямо сейчас, ребята.

- О-о-о, мы ему действительно нравимся, - съязвил Бакс. - Но на самом деле, долгие отношения на расстоянии не подойдут, учитывая, что ребенок родится через несколько месяцев.

- Теперь ты понимаешь, в чем дело, - ответил я. - Все не так просто.

Брок бросил на меня взгляд.

- Я буду довольно часто ездить в Сиэтл, чтобы видеться с Клэр и привозить ее сюда, так что можешь ездить со мной. Можно привозить и Мару, кстати. Был бы рад некоторой помощи по оплате топлива, так как это дерьмо недешевое.

- На какое-то время это сработает, - согласился я, - но нужно найти способ быть вместе все время. Я ни хрена не знаю о беременности, но в курсе, что там много походов по врачам, которые я не собираюсь пропускать.

- Значит, она должна найти способ перебраться сюда, - сказал Бакс.

Я кивнул.

- Да, но нельзя ожидать, что она просто... сорвется и переедет.

- И, к слову, я знаю Мару лучше всех - она не может не работать, - встряла в разговор Клэр. - Она прям на ней зациклена. Мара заботилась о себе всю свою жизнь, так что не будет просто сидеть и кушать конфетки. Я ничего не имею против вас, ребята, или вашего бара, но нет ни малейшего шанса, что она станет здесь работать. В старших классах ей приходилось обслуживать столики, и она терпеть это не могла.

- Какая у нее степень образования и опыт? - впервые подал голос Люциан.

Клэр взглянула на Люциана.

- У нее диплом по предпринимательству, с непрофилирующим предметом в области связи, плюс есть лицензия военной медсестры, но не уверена, как это переводится в гражданскую лицензию, поскольку ни одна из нас не интересовалась медициной после увольнения из армии. Большая часть ее гражданского опыта - в отделе кадров, - она наморщила лоб. - А почему ты спрашиваешь?

Люциан пожал плечами и положил книгу на бедро.

- Один из завсегдатаев говорил, что подумывает дать объявление о приеме на работу в свою фирму.

- А что за фирма? - спросила Клэр. - И какая должность?

- Это маркетинговая фирма, - ответил Люциан. - Думаю, она новая и быстро расширяется. Ему необходим тот, кто управлял бы офисом, чтобы можно было сосредоточиться на реальных счетах. Сейчас здесь только он и его двоюродный брат, который также является деловым партнером. Они пытаются одновременно вести счета и управлять фирмой.

- Она занимает третье место в отделе кадров в огромной технологической компании и зарабатывает почти шестизначную сумму, - сказала Клэр. - Для нее было бы огромным шагом назад устроиться офис-менеджером в какую-нибудь захудалую маркетинговую фирму в Кетчикане, штат Аляска.

Люциан ответил не сразу.

- Это была просто мысль, - тихо произнес он.

Клэр вздохнула.

- Извини, не хотела оскорбить ни тебя, ни компанию твоего знакомого, ни Кетчикан. Мне здесь нравится, честное слово. Но то, что я сказала - правда. Конечно, не могу говорить за Мару, но...

- Мы все вроде как пытаемся говорить за Мару и строим для нее планы, - сказал я. - Думаю, нужно просто двигаться постепенно. Люциан, спасибо за предложение. Я передам Маре.

Люциан кивнул и вернулся к своей книге.

Я оглядел комнату, понимая, что все по-прежнему выжидающе смотрели на меня.

- Больше не будем говорить на эту тему. Нужно все обдумать. Я буквально только что узнал, что вся моя жизнь меняется, и не готов обсуждать все это прямо здесь, прямо сейчас. - Я протянул руку и выхватил у Корина пульт. - Ну, как играть в эту игру?

В одиннадцать тридцать вечера я стоял за барной стойкой с Бастом, разливая выпивку многочисленным посетителям. Весь вечер мы находились в таком напряге, что, кроме работы, практически не было времени ни на что другое. Пару часов назад мы мельком увиделись с Марой, но она уже уходила вместе с Клэр и Дрю. Она быстро поцеловала меня и объяснила, что они собирались в какое-нибудь тихое местечко, поболтать по-девичьи.

И вот наплыв людей начал понемногу стихать, у нас с Бастом появилось время расслабиться и передохнуть. Баст кинул на меня взгляд, намекавший на вопросы, которые требовали ответа.

- В жизни бы не подумал, что ты будешь первым из нас, кто станет отцом, - признался он.

- В жизни бы не подумал, что кто-то из нас вообще станет родителями, - рассмеялся я.

- Тем не менее, вот, пожалуйста, твоя девушка беременна.

Я налил каждому по рюмке бурбона.

- Да уж, вот тебе и пожалуйста, моя девушка беременна.

Баст чокнулся своей рюмкой с моей, осушил ее и снова налил нам обоим.

- Итак.

Я взял свою рюмку, взгялнув на старшего брата.

- Итак.

- Любишь ее?

Я залпом опустошил шот и швырнул его в раковину.

- Да.

- Уверен? - Он скрестил руки на груди и пристально посмотрел на меня. - Не впутывайся в это дело только потому, что считаешь нужным. Можно нести ответственность перед Марой и ребенком, не пытаясь заставить что-то работать, тем более, ни один из вас не уверен, что получится.

Я кивнул.

- Уверен. Точнее, понятия не имею, что, черт возьми, буду делать, но уверен, что люблю ее. Дело не только в ребенке. Я еще даже не осознал это. Сейчас просто пытаюсь понять, как жить в отношениях.

Три молоденькие девушки подошли к бару, и Себастиан приблизился к ним, опершись на локти и поразив их своей фирменной сексуальной улыбкой бармена. Они захихикали и наклонились, демонстрируя глубокие вырезы на блузках, на которые Баст даже не взглянул. Прочитав молчаливое сообщение, они заказали шоколадный мартини и оставили хорошие чаевые наличными, когда брат протянул им напитки.

Он стер с лица глупую ухмылку и сунул чаевые в банку.

- Быть в отношениях довольно сложно. Но намного проще, чем ты думаешь.

Я посмотрел на него.

- В твоей фразе нет никакого смысла.

Он пожал плечами.

- Но это так. Ты должен думать о ней все время. Что требует некоторой корректировки поведения. Например, если собираешься пойти куда-нибудь, сходить в бар выпить, прокатиться, переночевать, съездить в центр позавтракать, то должен подумать о ней. Все твои поступки влияют на нее. Теперь дело не только в тебе. Мара захочет, чтобы ты делал то, чего не хочешь делать, будет указывать, что надеть, ворчать из-за гребаного стульчака и всякой чуши, реально, просто из-за чуши. Быть рядом весь день, каждый день, ставить ее на первое место, во всем... Это сложно.

Я хихикнул.

- Два месяца женат, и уже эксперт по отношениям?

- Мы живем вместе уже полгода, так что я продвинулся дальше, чем ты, придурок.

Я согласился с ним, пожав плечами и кивнув.

- Пожалуй, ты прав. Ты говоришь так, будто это... легко. Тогда, какого хрена я боялся все это время?

Он покачал головой.

- Я был так же предан случайному сексу без обязательств, как и ты, если не больше. Подобное дерьмо было моей жизнью, Зейн. Но потом появилась Дрю, и все просто... изменилось. Не то, чтобы я вдруг понял ценность отношений или понял Божественную сущность священности секса и прочего дерьма. Переменой была Дрю. Не могу представить, чтобы у меня были отношения с кем-то еще. Я не хотел их с самого начала, но и не мог не быть с ней. Это было просто... необходимостью, мужик. Помнишь, я говорил, что единственный способ понять это, осознать? Ну, если то, что я только что сказал, имеет для тебя хоть какой-то смысл, тогда ты понял. - Он раздраженно зашипел. - Черт, я даже не знаю, как лучше объяснить.

- Нет, чувак, теперь это имеет смысл.

Баст улыбнулся.

- Но как только проходит какое-то время, наступает момент, когда задаешься вопросом: святое дерьмо, и чего я так боялся? В конце концов, отношения не так уж и плохи.

- Как же так?

- Я вырос, заботясь о вас и о себе, верно? То есть я могу готовить, убирать, стирать и все такое. Я делал это для себя и для всех вас, ребята, и для папы после смерти мамы, и я продолжал это делать, пока Ксавьер не уехал в Стэнфорд. Так что я не та мудила-горилла, которая считает, что женщинам место на кухне. Но постоянно находиться рядом с женщиной? Это потрясающе. Она думает о таких, мать ее, вещах, о которых я бы никогда даже не подумал.

- Нравится, как она организовала кухню? - спросил я, думая о том, насколько аккуратнее, организованнее и разумнее стала кухня теперь, когда Дрю поселилась у нас.

- А прачечная? Вы с Ксавьером справляетесь со стиркой сами, но Дрю складывает мои вещи по-другому, и я даже не знаю, как и почему, но одежда просто... мягче и пахнет лучше.

Я рассмеялся.

- Это называется стиральный порошок получше и кондиционер для белья, тупица.

Он закатил глаза.

- Ты знаешь, о чем я говорю, идиот.

- Признаюсь честно, мне нравится еда, которую она покупает. Например, я бы никогда даже не подумал об этом, но Дрю покупает продукты для настоящей еды, а не только для гребаных гамбургеров, мясного ассорти, макарон с сыром и прочего дерьма. Мы даже можем приготовить гребаный чили с пастой, запеченную курицу и все такое.

- Именно об этом я и толкую! Она просто делает вещи лучше, причем даже не пытается. Просто так она живет. - Он толкнул меня локтем. - А ложиться с ней в постель по ночам? И просыпаться рядом каждое утро? Не говорю о сексе, я просто имею в виду ложиться спать и просыпаться. Я просыпаюсь счастливее каждое утро только потому, что она рядом, потому что я могу обнимать ее всю ночь.

Я кивнул.

- Несколько месяцев назад я бы разорвал тебя на куски за эти розовые сопли, но теперь... - Я постучал по стойке бара, думая о ночах, проведенных с Марой. - Теперь я понимаю.

- Это ни на что не похоже, правда?

- Правда, - кивнул я.

В этот момент вернулись девушки, и все трое, взявшись за руки, кудахтали, словно стая гиен. Брок, который сегодня вечером работал в зале, стоял у бара самообслуживания, глазея на них, как и мы с Бастом.

- Вот это зрелище, да, мужики? - спросил он.

Мы с Бастом уставились на него.

- Верно подметил, брат, - ответил я и рассмеялся, когда меня осенила мысль. - Знаете, ребята, если так пойдет и дальше, нам придется подумать о расширении нашего жизненного пространства. Восемь пар никак не поместятся в двух маленьких квартирках.

Брок посмотрел на меня.

- Черт возьми, сынок, ты, по-моему, что-то напутал, - ухмыльнулся он. - Особенно место будет мало тебе, с ребенком на подходе.

- Об этом я и говорю, - кивнул я, показав большим пальцем в сторону Баста. - Не думаю, что пройдет слишком много времени, прежде чем этот парень нас тоже обрадует.

Баст поднял руки.

- Эй, чувак, не сглазь меня. Я только женился и еще не готов к подобному.

- Так и я не был готов, но вуаля.

Брок усмехнулся.

- Разве Баст не рассказывал тебе о том, как рождаются дети? Слушай, когда мужчина и женщина действительно нравятся друг другу...

Я швырнул ему в лицо ломтик лайма, попав точно между глаз.

- Заткнись, идиот. И, кроме того, я бы не стал особо насмехаться, так как ты можешь быть следующим вагоном в поезде "Неожиданный папаша".

Глаза Брока расширились.

- Эй, и меня не сглазь. То, что ты скакал без резинки, еще не значит, что я поступлю также.

- Не пытайтесь меня заверить, что вы, ребята, не поддавались искушению, - я взглянул на него и Баста.

- Он прав, Брок, - признался Баст.

Брок застонал.

- Знаю, знаю. И на самом деле, если уж начистоту, мы не предохранялись. Однажды. В первый раз, когда я приехал к ней, после недели, проведенной без нее. Мы не смогли остановиться, и ни у кого из нас ничего не было, поэтому мы просто…

Я приподняла бровь.

- Вот так, брат, и рождаются дети.

Брок потер затылок.

- Да, охренеть. Без резинки чертовски затягивает.

- Чертовски верно, - согласился Баст.

Когда мы оба удивленно посмотрели на него, он в ответ уставился на нас.

- А что? Мы женаты. Может, мы и не будем активно пытаться, но если Дрю забеременеет... честно говоря, я буду счастлив. Напуган до смерти, но счастлив. - Баст пожал плечами. - Несколько месяцев назад у нас был момент, когда мы подумали, что она беременна, но оказалась ложная тревога. Это заставило меня задуматься, и я понял, что не буду возражать, если Дрю забеременеет.

В этот момент женщины столпились вокруг нас, и Дрю потянулась через бар, схватила мужа за рубашку и притянула к себе для поцелуя.

- Ты был бы счастливее свиньи в грязи, если бы я забеременела, большой мачо, - сказала она. - Ты же знаешь, что мечтаешь о девочке.

- Верно, - сказал Баст, когда она отпустила его. - Но, детка, я никогда раньше не держал на руках ребенка, - добавил он.

Дрю постучала его по носу подушечкой пальца.

- Это несложно. Ты только не роняй и не сжимай слишком сильно.

Баст усмехнулся.

- Ну да, это-то я знаю. Но в остальном не уверен. Менять подгузники, греть бутылочки и все такое? А что будет, когда ребенок начнет разговаривать? Я имею в виду, как воспитать человека, чтобы тот не вырос полным придурком?

Пока Баст говорил, мое сердце бешено колотилось.

- Я бы сказал, что все эти вопросы весьма актуальны. - Я взглянул на старшего брата. - Ты заботился обо всех нас, так что имеешь некоторый опыт.

Баст пожал плечами.

- Я уберег вас от голода и позаботился о том, чтобы вы пошли в школу. Это почти не считается.

Я отрицательно покачал головой.

- Нет, старик, дело не только в этом. Ты заботился о нас. Мы все это помним.

- Никому из вас, мальчики, не о чем беспокоиться. Вы - милые, заботливые мужчины. Вы будете заботиться о нас, когда сами станете отцами, с чем потрясающе справитесь. - Тихо вмешалась Мара, не сводя с меня глаз. - Все мы - доказательство того, что жизнь неидеальна, и родители неидеальны, и всякое случается. Мой отец не обязательно был хорошим отцом или даже хорошим человеком, но он делал все возможное, чтобы любить меня, и я думаю, что выросла хорошим человеком. То же самое могу сказать о своей маме. Просто делайте все, что в ваших силах. Этим все сказано, на самом деле.

- Правда, черт возьми, - поддержала Клэр. - Все, что нужно - это любовь.

Канаан и Корин, которые подкрались в какой-то момент, запели песню Битлз, на которую Клэр невольно сослалась, вызвав у всех смех.

Баст хлопнул меня по плечу.

- Я закрою бар. Сваливай. Иди к своей девушке.

Я взглянул на него.

- Ты уверен?

Он фыркнул на меня.

- Зайка, я работал от открытия до закрытия каждый божий день в течение многих лет. Я уверен.

Я нырнул под барную стойку и поднялся наверх вместе с Марой. Мы не разговаривали. Реально не произнесли ни слова. Но как только мы вошли в мою комнату, закрыли дверь и заперли ее, то раздели друг друга догола в рекордное время.

Мы не произнесли ни слова, когда я опустил Мару на кровать, поцеловал каждый дюйм ее тела, а затем медленно скользнул в нее. Мы не разговаривали, двигаясь вместе в идеальной синхронности, дыша в унисон, наши губы то и дело соприкасались, бедра сталкивались и раздвигались в медленном, страстном ритме.

Мы оттягивали наш кульминационный момент до последнего. Мара задрожала подо мной, обвив бедра вокруг моего торса, обхватила мой затылок руками, чтобы притянуть меня ближе и прижаться поцелуем к губам.

Я почувствовал, как оргазм пронзил ее насквозь, почувствовал его в дрожащей хватке ее пальцев, в сокрушительном сжатии ее бедер, в сжимающей тесноте ее лона, и тогда я потерял себя, излившись в нее, поддавшись кульминации.

Мы одновременно кончили, глядя друг другу в глаза и застонав в унисон.

- Боже, как же я люблю тебя, Амаранта, - прошептал я, содрогаясь от оргазма.

Она всхлипнула мне в плечо, крепко прижимаясь ко мне.

- Зейн... Боже, Зейн. Я тоже люблю тебя.

Я потерял счет тому, сколько раз мы выдыхали эту фразу друг другу той ночью до рассвета, пока не вырубились, истощенные, насытившиеся и безумно счастливые.