Засранец Бэдд

ГЛАВА 7

На следующее утро я, чувствуя себя отдохнувшей, несмотря на то, что заснула только в начале третьего утра и встала в половине восьмого, встретилась с Клэр в близлежащей закусочной в девять утра. Обычно мне требуется гораздо больше пяти часов сна, но что-то в том, как я заснула вчера, заставило меня погрузиться в сон глубже, чем обычно. Я не собиралась анализировать это слишком тщательно, потому что подозревала, что это было связано с Зейном и большим количеством оргазмов.

Я пришла в закусочную первой, поэтому села за столик и стала ждать Клэр; пунктуальность, можно сказать, не входила в список ее положительных качеств. Если мы должны были встретиться в девять, она могла появиться в восемь и сидеть, попивая кофе и работая на своем ноутбуке в течение следующего часа, или она могла опоздать на пятнадцать или двадцать минут после оговоренного времени встречи. У нее просто... не было четкого понимания времени, и к этому я просто привыкла за годы знакомства с ней.

Сегодня, к счастью, она опоздала всего на десять минут, ее походка была пружинистой, а на губах играла озорная улыбка.

Она села и тут же украла мой кофе.

− О, боже мой! Я встала минут десять назад и побежала прямо сюда.

− Поздняя вечеринка, да? − спросила я, уже зная, что означают ее подпрыгивающая походка и ухмылка.

Проходившая мимо официантка принесла кружку для Клэр и налила ей кофе, девушка начала пить большими глотками горячую и черную жидкость.

− Не знаю, можно ли назвать это вечеринкой, − сказала она, многозначительно покачивая бровями.

− Вечеринка... лежа на спине?

Она хихикнула.

− Ну, больше похоже на вечеринку по-собачьи, а потом на вечеринку стоя, потом на вечеринку в душе, а потом на вечеринку наездницы наоборот. Ииии, возможно, было какое-то абсурдно высококлассное исполнение кунилингуса, а затем адски горячего минета. Ну, а потом что-то совершенно новое даже для меня: время после вечеринки в виде обнимашек. Что я очень, очень рекомендую, кстати.

− Черт побери, подруга, ну и тусовка.

Она дерзко взмахнула волосами.

− Что я могу сказать? Я тусовщица.

Я рассмеялась.

− Подруга, кажется, я достигла семантического перенасыщения словом «вечеринка». − Мы прервались, чтобы сделать заказ, и когда официантка ушла, я снова повернулась к Клэр. − Так кем же был этот счастливчик? Парень из туалета того бара?

− О нет, какой-то другой местный парень, с которым я познакомилась.

− Погоди, вся твоя вечеринка проходила с одним и тем же парнем за одну ночь?

Она пожала плечами, притворяясь скромной.

− Он был ОЧЕНЬ вынослив.

− Ну, очевидно ты права, если он может сделать это столько раз за одну ночь. Иисусе. Ты можешь ходить нормально?

− Ну... − Она поморщилась. − Я чувствую себя немного кривоногой, так как он был... гм... безумно хорошо одарен. Но, в общем и целом, я обнаружила, что моя вагина может растягиваться больше, чем я когда-либо думала, при правильной смазке и большом количестве, что я решила назвать, предсоительных оргазмов.

Я истерично захохотала на это так, что обжигающе горячий кофе чуть не потек из носа.

− Предсоительные оргазмы. Ты собираешься увидеться с ним снова?

Она приподняла хрупкое плечо.

− Что? Возможно.

Она не смотрела на меня, когда говорила это, и выглядела довольно озабоченной помешиванием кофе... что было странно, так как она не добавила в свой кофе ни сливок, ни сахара.

− Клэр…

− Амаранта?

Я точно знала, если она называла меня полным именем, значит, была ой как серьезна.

− Ты собираешься вновь с ним встретиться, верно?

− Да, а теперь заткнись, − протараторила она на выдохе, − как там твой Зейн, тот самодовольный и сексуальный мерзавец с бара? Думаешь снова с ним увидеться?

− Я видела его вчера, − сказала я.

− Вау, спасибо, Шерлок, только вот мы обе вчера его видели.

− Я имею в виду, что виделась с ним снова, мы ушли из бара вместе после того, как ты решила отвести того незнакомца в уборную.

В этот момент подошла официантка с нашей едой, и мы решили прервать наш разговор. После нескольких кусочков еды, Клэр ткнула вилкой воздух в мою сторону.

− Хорошая девочка, я надеялась, что ты так и поступишь. − Она отрезала еще кусок. − Итак? Выкладывай.

− Стой, я тут вот о чем подумала... Парень из уборной и тот местный парень − разные люди?

− Ага, парень из уборной возбудился слишком быстро, и мне показалось, что он наверняка долго не протянет, поэтому я отдрочила ему и ушла. А местного парня я встретила в другом баре позже, вскоре после того, как ты мне написала.

− Но с последним ты еще увидишься?

− ДА УВИЖУСЬ Я С НИМ ЕЩЕ, УВИЖУСЬ, − взревела Клэр. − Теперь ты перестанешь меня об этом спрашивать? А то сглазишь еще.

− Что сглажу? − Я действительно не понимала, почему Клэр так нервничала.

− Я... и он... Между нами что-то происходит, и я не хочу это спугнуть, поэтому может нам стоит поговорить о чем-либо другом?

− Что между вами происходит? − спросила я. − Прости, но я действительно не понимаю.

Размазав картошку по тарелке, Клэр вздохнула и начала махать вилкой, бурно жестикулируя.

− Я не знаю, Мара, действительно не знаю. Что-то происходит. Что? Черт его знает, хотя наверное, и он тоже не в курсе. Но это что-то серьезное и мы будем двигаться в этом направлении медленно и осторожно, и попробуем это... то, что получилось.

− Ты имеешь в виду отношен...

− Шшш! Замолчи! − рявкнула она. − Не произноси это слово. Мы это больше не обсуждаем. Еще хоть слово и я эту картошку запихну тебе в глотку.

Эффективная угроза, ведь я ненавижу картофель.

− Ладно, но когда мы сможем поговорить об этом, я ожидаю услышать от тебя все детали.

− Договорились.

Она протянула свою руку, сжала пальцы в кулак, все, кроме мизинца. Сделав тоже самое я зацепилась своим мизинцем за ее, и мы потрясли ими. Глупо, по-детски, но эту традицию мы соблюдали еще с военного лагеря.

− Итак, Зейн, парень с охренительным членом. Мне нужны пикантные подробности.

Я вздохнула.

− Он отвел меня в какое-то жутко живописное место, и я сделала самый потрясный минет столетия, − драматическая пауза, − и возможно решила попрактиковаться в свиданиях пока я в Кетчикане.

Клэр с хлопком сложила руки на сердце, нагнула голову вбок с выражением «Ах, как это мило» на своем лице.

− Моя девочка уже совсем взрослая.

− Заткнись. − Я кинула в нее пакетик с сахаром. − Я не буду заходить слишком далеко, но попытаюсь.

− Если серьезно, я очень рада за тебя, моя тыковка.

Я уставилась на нее.

− Тыковка?

Клэр засмеялась.

− Экспериментирую с милыми прозвищами. Хочу найти такое, чтобы его можно было почти иронично использовать для этого парня, с которым я, можно сказать, встречаюсь.

− Хорошо, только больше не называй меня тыковкой. Это странно.

− Сладкая булочка?

− Ну уж нет.

Она почесала подбородок.

− Пупсичек?

Я кинула в нее еще один пакетик с сахаром.

− Боже, прекрати, − окунув пальцы в стакан с таящим льдом, я брызнула на нее водой и начала повторять, − во имя Господа нашего Христа, изгоняю тебя!

Завизжав, она прикрыла лицо руками.

− Ладно, ладно, я больше не буду! − Когда я остановилась, она кинула пакетиком в меня. − И кстати, при проведении обряда экзорцизма не говорят «Во имя Господа нашего Христа, изгоняю тебя».

− Откуда ты знаешь?

Она нахмурилась.

− Вообще-то, меня воспитывали в семье католиков. С самого детства, вплоть до старших классов, я ходила в католическую академию, посещала мессы каждую неделю и пела в хоре.

Ошеломленная этим, я замолчала.

− Да ладно, серьезно? − Я указала на нее. − Еще один факт, который я о тебе не знала. Что еще ты держишь от меня в секрете?

− Это не был секрет, просто мы никогда это не обсуждали. Я перестала посещать академию после того, как закончила школу.

− Вау. Раз так... что такого мы еще не обсуждали, что мне стоит знать о моей лучшей подруге?

Она замолчала, явно обдумывая, что сказать в ответ.

− Ну... Мне вырвали все зубы мудрости? А на третьем курсе мне удалили аппендицит, который чудом не разорвался, и я чудом не умерла. − Она посмотрела мне в глаза, а потом как ни в чем не бывало заявила. − А в двадцать мне делали дилатацию и кюретаж.

Я потрясенно вздохнула.

− Дилатация и кюретаж? Которые делают при выкидыше?

Она кивнула.

− Ага. Я забеременела, и случился выкидыш. Прямо на мой двадцатый день рождения.

− Черт, Клэр. Ты никогда об этом не говорила. − Я была настолько потрясена, что долго не могла ничего сказать. − Как я могла не знать о том, что ты была католичкой? Про выкидыш я вообще молчу.

Она пожала плечами.

− Просто не люблю говорить о себе.

− Это можно понять, − ответила я, но все равно была удивлена, что она никогда не рассказывала мне об этом, несмотря на то, что мы лучшие подруги. − Просто у меня... такое ощущение, будто я тебя совсем не знаю.

− Мара, ты все еще моя лучшая подруга, это никогда не изменится. − Она вздохнула. − Но выкидыш... это было ужасно. Я даже не успела понять, что была беременна, а у меня уже выкидыш. А еще это отвратительно. Как во всех этих фильмах, где у девушки между ног происходит кровавая сцена из фильма Тарантино, и это не преувеличение. − Она снова помешала кофе ложкой. − Я... о таком не рассказываю не просто из-за эмоциональной травмы, но и из-за того, как это повлияло на мою жизнь в общем.

− О чем ты? Что произошло?

− Отец отказался от меня. Мама очень традиционных нравов и не может в открытую перечить ему, поэтому ее и сестер я могу увидеть только, когда он на работе и они могут незаметно уйти из дома.

− Черт, дорогая...

Она кивнула.

− Да, отстой. Уже шесть лет прошло, а мне все еще нужно скрываться, если хочу их увидеть.

− Он не передумал?

Она покачала головой.

− Не-а, и вряд ли когда-либо передумает. Он заставил снять новые семейные фотографии, чтобы меня на них не было.

− Просто потому что у тебя был выкидыш?

− Потому что забеременела вне брака.

− Какой старомодный.

− Это отец. − Она замолчала, затем подняла указательный палец в воздух. − А еще он служитель церкви.

− Что это значит?

− Служители почти как священники, но только с возможностью иметь жен, если были женаты до принятия сана. − Она пожала плечами. − По сути это значит, что он как-бы супер священник и весьма строго относится к религиозным догмам. Он работает на церковь бессрочно и получает за это деньги.

− О! То есть он никогда тебя не простит?

Еще один вздох.

− Это вполне вероятно. − Она взмахнула рукой, будто отмахиваясь от мысли. − Даже если бы захотел, мне бы пришлось пойти на его условия: покаяться в грехах, миллион раз помолиться Деве Марии и другим святым и все такое прочее. Он упрямый засранец, и я явно пошла в него, только я буду еще упрямей, потому что, будь я проклята, если извинюсь перед ним, тем более после того, как он отказался от меня.

− Боже, прости, Клэр, я и понятия не имела.

− Ничего не поделаешь. Я уже привыкла. − Она пожала плечами, затем ткнула вилкой в мою руку. − А ты умеешь менять темы.

− Я не меняла тему, это был просто вопрос... который привел нас к этому ужасному разговору, но я рада, что ты мне рассказала.

− Спасибо, конечно, большое, но я бы хотела вернуться к нашей изначальной теме под названием «Ты и Зейн».

− Я и Зейн? Тут нечего обсуждать, мы намерены продолжить заниматься офигительным сексом, которого будет также много, а еще будем проводить время вместе и заниматься тем, что не предполагает секс. Посмотрим, что из этого выйдет.

− И ты называешь это практикой в свиданиях?

− Именно. Он живет здесь, я − в Сан-Франциско, мы оба не готовы к настоящим отношениям, но мы хорошо ладим друг с другом, поэтому посмотрим какого это − притвориться, будто все взаправду, если вдруг захотим построить настоящие отношения потом.

− То есть как у меня с Брайаном с работы, только плюс секс?

− Да, если бы мы не занимались им до этого, я бы даже попробовала встречаться без секса, но так как это уже произошло, прекращать не имеет смысла.

− Думаю, это логично, − сказала Клэр, отодвигая от себя уже пустую тарелку. − А теперь можешь вернуться к рассказу о самом лучшем минете столетия? Хочу услышать о нем побольше.

Я повела плечами.

− Ну, изначально я этого не планировала. Думала просто рассказать ему о моем плане по поводу всей этой практики в свиданиях, а потом мы начали обсуждать что-то пошлое и...

− Это вполне объяснимо, ты ведь разговаривала с красавчиком, у которого такой шланг.

− Ага, − согласилась я, − а потом он спросил меня про минет, и я такая... «Без проблем».

− И?

− И я отсосала ему так хорошо, что он чуть не упал на землю после того как кончил и даже не мог ходить.

Клэр подняла брови в удивлении.

− Неплохо, малышка. Похоже, у тебя припасено пару тузов в рукаве, о которых ты не рассказывала.

− Ага, наверное. − Ухмыльнулась я. − Возможно, мне помогло то, что... я не знаю, мне хотелось сделать ему самый лучший минет, на который я вообще способна. Мы ведь только неделю знаем друг друга, но мне бы хотелось, чтобы это была одна из лучших недель в нашей жизни. Это не первый минет в моей жизни, но такого раньше не было.

Официантка, которая в этот момент подошла к нам долить кофе, очевидно пыталась сдержать смех.

− Какого такого? − спросила Клэр.

Я вздохнула.

− Я не знаю, но хотелось бы. Я пыталась это обдумать. Дело ведь не в том, что он великолепный, а он именно такой, не в том, что у него большой член, а он у него большой, не в том, что он шикарный любовник, а он такой, не в том, что он − бог кунилингуса... Дело в том, что он − все это сразу, и что-то еще... Я не знаю что именно, и это бесит.

− Подруга, это называется химия, − сказала Клэр. − Ее не описать.

− Не объяснить?

Она кивнула.

− Это что-то настолько удивительное, классное и идеальное, что ты просто не можешь описать это словами.

Я кинула в нее еще один пакетик с сахаром.

− Засранка, я знаю что значит неописуемо.

Она кинула пакетик обратно в меня.

− Ну, тогда не делай такое лицо, будто слышишь это в первый раз.

− Я просто... пытаюсь понять, применимо ли это к Зейну и к тому, что происходит между нами. − Я замолчала, собираясь с мыслями. − Просто... если бы ты на прошлой неделе спросила меня, можно ли вообще употребить «неописуемо» по отношению к любому мужчине, не говоря уже об этих странных недо-отношениях, я бы просто рассмеялась тебе в лицо. Но... теперь мне кажется, это не так уж и глупо.

Клэр кивнула со всей серьезностью.

− Лапочка, поверь, я понимаю тебя больше, чем ты можешь себе представить.

− Лапочка? Серьезно? Так обычно называют своих приученных к горшку пацанов-футболистов их мамки, которые ездят на минивэне и питаются исключительно органическими продуктами.

Клэр, которая в этот момент сделала глоток своего кофе, пыталась не захлебнуться от смеха.

− Твою мать, кажется, я себе нос изнутри обожгла, − сказала она, вытирая салфеткой нос и подбородок. − Ну, тогда как мне называть моего парня в порыве страсти?

− Как насчет классических: милый, малыш, дорогой, и все в таком духе?

Она отмахнулась.

− Он заслуживает чего-то пооригинальней. Я таких как он раньше никогда не встречала.

− Ну, так бы сразу и сказала.

− Я тут подумала вот о чем, − сказала Клэр, − каковы шансы, что мы обе встретим настолько горячих парней, что они заставят нас задуматься о том, как мы проживаем свою жизнь и о наших взглядах на отношения... на одной неделе, в одном и том же городе, они оба местные, но при этом мы встретили их в разное время и в разных местах, при этом не будучи вместе?

Я уставилась на нее.

− Ты так это сказала, что теперь мне кажется, что...

− Что это настолько невозможно статистически, что даже смешно?

Я кивнула.

− Именно. Но, в конце концов, Ужасающая Парочка мы с тобой или нет?

Мой телефон завибрировал, и я достала его из сумки.

Мой начальник прислал мне письмо с пометкой «срочно». Я в отпуске, но он знает, что я регулярно проверяю почту, поэтому часто пишет мне туда, даже когда я дома или не на работе, потому что знает, что я обязательно его посмотрю и скорее всего отвечу. И я отвечаю, хоть и ненавижу его за то, что он использует мою зависимость от телефона против меня. Когда я ответила ему, то заметила, что Клэр тоже что-то печатает в своем телефоне и судя по ее мягкой, веселой, и тем не менее игривой улыбке, она переписывалась явно не со своим начальником.

Я положила телефон на стол и поднялась из-за стола.

− Мне нужно в туалет. Не смей расплачиваться без меня.

Клэр хмыкнула.

− Я и не собиралась, − пробормотала она, не поднимая глаз.

Воспользовавшись уборной, я вернулась к столику и увидела Клэр с широко округлившимися от удивления глазами. Одной рукой она держала мой телефон, другой прикрывала свой рот. Она знала пароль от моего телефона, как и я от ее, и мы всегда были открыты друг с другом настолько, что не видели ничего предосудительного в том, чтобы залезть в телефон подруги, но тут, в первый раз за все время нашей дружбы, я почувствовала себя неуютно.

− Твою ж мать, Мара, а ты не врала насчет его члена. Господи. Это же просто монстр. − Она провела пальцем по телефону, и я услышала знакомый мужской стон, − «...хотел бы я, чтобы это была ты...».

− О... мой... Бог... − Она снова прикоснулась к экрану и включила видео с самого начала, проверила, нет ли посторонних рядом, а затем согнулась над телефоном, при этом отбиваясь от моих попыток вернуть телефон.

− Это самое горячее видео, которое когда-либо существовало в этом мире. Можешь переслать его мне?

− Нет, не перешлю! − Я сумела выхватить свой телефон. Впервые за долгое время я была зла на Клэр настолько сильно. − Господи, Клэр, я, конечно, понимаю, что мы делимся друг с другом всем, но это... − Я даже не знала, что сказать.

Во мне кипел непонятно откуда взявшийся гнев, из-за чего я была довольно растеряна. Я показывала ей все фотки членов, что мне присылали, а она показывала мне присланное ей. В любое другое время, если бы Клэр залезла в мой телефон и нашла фотку члена, мы бы просто посмеялись над этим вместе. Я бы не стала злиться. Все было бы нормально. Но в этот раз...

Клэр пристально смотрела на меня.

− Но в этот раз все по-другому, ведь так?

Я кивнула, затем Клэр взяла меня за руку и посмотрела мне в глаза.

− Прости, Мара, мне очень жаль. Я залезла в твой телефон не за этим, я просто... захотела над тобой пошутить. Думала поменять обои или что-нибудь в этом духе, мне показалось, что это было бы весело, и тут я случайно увидела то видео, что он тебе отправил, и я не смогла удержаться. Его член просто великолепен. Не только потому, что он большой, как ты и говорила. Просто он... милый.

− Клэр...

Она подняла руку в воздух.

− Я не хотела этого видеть, честно. Но раз уж я увидела, может нам стоит поговорить об этом?

Я вздохнула.

− Видимо придется. Прости, я перегнула палку. Веду себя странно из-за этого всего. Самое забавное, что я отправила ему пару своих фото и видео, и он сказал, что ни в коем случае никому это не покажет, а я в шутку ответила, что покажу только своей подруге, потому что так было всегда, но потом, после того как я подумала об этом, я поняла что не знаю, хочу ли делить его с тобой в этом плане. Я ведь показывала тебе фотки раньше, но...

− Но с ним все по-другому. Потому что обычно в девяноста девяти процентах всех случаев, фотки членов, что нам присылают, довольно забавные, нежели возбуждающие.

− А у него довольно возбуждающий член.

− Я бы сказала, − тут Клэр вздохнула, − очень возбуждающий. Думаю послать своему немного обнаженки, посмотрим, что он сделает.

− Скажи ему, что если будет дрочить, он должен будет заснять это на видео и отправить тебе.

− Наверное, я так и сделаю. − Ухмыльнулась Клэр. − И потом отправлю тебе, как только получу. Между прочим, Мара, у моего парня член ничуть не хуже.

− Может, пока сойдемся на том, что все фотки и видео членов мы пока не будем показывать друг другу?

Она кивнула.

− Хорошо. Возможно, во мне тоже проснется собственница, если у меня будет подобное видео на телефоне.

− Но если вдруг какой-то идиот решит без моего разрешения прислать фотку своего члена, я обязательно пришлю его тебе, чтобы мы могли посмеяться над ним вместе.

− Только попробуй не прислать. Смеяться над фотками членов − лучшее, что может быть в этой жизни.

− Вот именно. О чем думают эти кретины, когда так делают? Они что, серьезно считают, что мы сидим и ждем, когда же нам пришлют фотки какого-нибудь огрызка, чтобы любоваться им?

− Никогда не понимала, что происходит у них в голове. Объективно говоря, пенисы немного странные, и у меня не возникает никакого желания сидеть и рассматривать их. Лучше покажи мне свои кубики или широкую грудь, это может меня впечатлить. Твой член? Очень вряд ли. Даже если он лучше среднего, если ты мне не интересен, я не буду гореть желанием получить фотографию твоего пениса. Не-а. Черт, до того, как я увидела то видео на твоем телефоне, мне, если честно, никогда не хотелось получать такие фотки. Но вот его причиндал все изменил.

− Я тоже всегда так считала. Мы же ведь никогда не думаем: «Хмм, как же мне завлечь этого незнакомого мне парня с Тиндера? Точно, я же могу сфоткать свою вагину поближе и отправить ему. Тогда он точно возбудится!»

Клэр наклонила голову вбок.

− Не знаю, мне кажется, что большинству парней это понравится. Вагины, как объективно, так и по природе своей, гораздо сексуальнее, чем члены.

− Верно, но парней легче возбудить. Только покажи им грудь − и вуа-ля, у них уже стоит.

Клэр перегнулась через стол и ткнула меня в грудь.

− А уж если этих красоток, то тем более. Покажи их парню и он весь твой, не правда ли, малышки?

− Ой, заткнись. Между прочим, проблемы с поясницей это тебе не шутки. Ты хоть знаешь, как часто у меня спрашивают настоящие ли они?

Клэр бросила в меня пакетик с сахаром.

− Мне бы твои проблемы. Ты хоть знаешь, сколько раз парни спрашивали меня о том, не хотела бы я увеличить грудь? Это же тоже обидно. Нет, засранец, не всем хочется пришить себе два огромных шара к груди лишь ради того, чтобы ты мог попялиться. Некоторым из нас только в радость быть капитаном корабля «Маленькие титьки». У меня есть лишь один лифчик, и я надеваю его только тогда, когда нужно чтобы соски не были видны. Мне не нужно надевать его, когда я занимаюсь в спортзале, потому что там и мешаться нечему, и мне никогда не приходилось сталкиваться с ужасом, когда косточка в лифчике начинает колоть тебя в грудь.

− Тоже верно, но тогда ты никогда не испытывала самое величайшее наслаждение в жизни, когда ты наконец снимаешь лифчик после долгого дня, или когда ты лежишь перед телевизором с руками под своей грудью. Про то, как удобно класть что-то в лифчик вместо карманов я вообще молчу.

− К тому же, у тебя может быть лицо как у заплесневелой картошки, характер как у Круэллы Де Виль, но тем не менее любой парень все равно захочет переспать с тобой как минимум раз, только потому что у тебя шикарные сиськи, − она обхватила свою грудь через футболку и потрясла ими. − А с этими несчастными единичками? Удачи в поисках горячего альфа-самца, которому наплевать на полное отсутствие у тебя груди.

− У тебя она есть, просто небольшая.

− Да даже с самыми офигенными бюстгальтерами с пушапом от «Victoria’s Secret», она потянет только на маленькую двойку.

− И что?

− И то… видимо мне остается только смириться с этим. Я никогда не сделаю операцию, потому что как ни крути я люблю себя и свое тело, но иногда, да даже сейчас, в двадцать шесть лет, мне хочется, чтобы моя грудь была побольше.

− А тот парень, − спросила я, − что он думает о твоей груди?

Вздохнув, она уставилась в окно.

− Он боготворит их, будто ничего прекраснее в жизни не видел. По нему нельзя сказать врет он или нет, и отчасти поэтому я так им очарована. Кажется, будто ему и вправду нравится. Даже сказал, что несмотря на то, что они маленькие, их приятно держать в руках и форма у них красивая. Я все еще до конца не уверена, что верю ему, но такое приятно слышать, и отчасти именно поэтому вчера мы занимались сексом чуть ли не всю ночь. Я не могу сопротивляться такой сладкой лести, и, черт побери, язык у него подвешен.

− И ты даже не скажешь мне его имя?

− Нет, − сказала она, покачав головой.

− Так нечестно, − я взяла телефон в руки, − ты видела член Зэйна, видела как он дрочит, а я не могу узнать даже имя твоего парня?

Она наклонилась ближе.

− Я тебе все о нем расскажу, даже познакомлю тебя с ним лично, обещаю. Но... мне нужно немного времени, чтобы все обдумать, ладно? Для меня это все необычно и странно, а еще пугает до чертиков.

− А ты похоже сильно на него запала.

− Тут не поспоришь.

− И это все за одну ночь, что ты провела с ним?

− Иногда не нужно много времени, чтобы понять, что между вами есть связь. − Она подняла черную папку-счетницу. − Кстати, пока ты бегала в туалет, я за все заплатила, так что пойдем. Ты еще должна показать мне то самое место, где ты сделала Зейну лучший в мире минет.

− Только если пообещаешь мне, что позволишь заплатить в следующий раз, − сказала я, пытаясь проигнорировать то, что она сказала.

− Не-а. − Она встала и начала идти, заставив меня идти за ней. − Кстати, я уже упоминала, что компания, где я работаю, ищет нового PR-менеджера? Я уже замолвила за тебя словечко. Ты можешь переехать сюда, в Сиэтл, и мы снова станем Ужасающей Парочкой.

− Серьезно?

Она кивнула, взяла свой телефон и показала мне переписку. Это была переписка между Клэр и главой отдела кадров, где Клэр говорила обо мне и, похоже, что глава отдела был заинтересован в моей кандидатуре. Похоже, единственное, что от меня требовалось, это не опростоволоситься на собеседовании и работа у меня в кармане. Это значило не только значительное повышение, большую зарплату, но и то, что у меня есть шанс быть рядом с Клэр.

Я прослезилась.

− Зараза, я сейчас расплачусь.

− Я недавно совершенно случайно встретилась с ним за обедом. Мы поговорили и, видимо, в какой-то момент я упомянула о тебе. Спустя пару дней он написал мне на почту и спросил, не заинтересована ли ты в этой должности. Они пока еще никого не искали, поэтому на твоем месте я бы отправила Томасу свое резюме и чем быстрее, тем лучше. Возможно к тому моменту, как твой отпуск закончится, у тебя уже будет новая работа. − Oна поглядывала на меня, пока мы шли к «Rainbird Trail». Я смутно помню, как мы добрались до этого места вчера, но на крайний случай всегда есть Google Maps. − Только есть одно малюсенькое-премалюсенькое «но», не знаю, как ты к нему отнесешься.

− Что не так?

− От Сиэтла до Кетчикана на самолете чуть больше полутора часа, и тот парень, о котором я говорила, − пилот.

Мое сердце пропустило удар.

− Это хорошо, но позволь спросить, просто из любопытсва... Почему это «но» для тебя?

Клэр продолжила беззаботно тараторить.

− Ох, да нет причин. Просто тогда ты можешь продолжить встречаться со своим мистером с большим членом и богом кунилингуса Зейном. Можешь ездить сюда со мной на выходных. Можем даже устроить двойное свидание с молочными коктейлями и прочей всячиной.

− Но тогда это уже будут реальные отношения, а не просто практика.

Она кивнула.

− Да, но признайся, конфетка, ты сейчас явно пытаешься не предаваться фантазиям о том, как все сложится в этом случае, потому что со мной происходит то же самое. Если все сложится удачно, мы сможем пережить это вместе. Мы сможем помочь друг другу не испортить наши отношения.

− Зачем нам их портить? − спросила я. − И не зови меня конфеткой.

− Потому что мы с тобой трусишки, которых одна только мысль о настоящей близости приводит в ужас, потому что у нас обеих серьезные проблемы с отцами.

− А-а, ну да.

− Ну да.

Она была права. Во всем.

− Ты хоть понимаешь, насколько бесишь, когда каждый раз оказываешься права?

Клэр, без капли иронии, кивнула.

− Понимаю. Иногда я сама себя этим бешу. Быть все время правым − тяжелая ноша? − Она подмигнула мне. − У каждого есть своя ноша, которую он должен нести. У тебя, например, твои гигантские сиськи, у меня − никогда не ошибаться.

Я засмеялась, но, как всегда, в ее словах была доля истины.