Глава 8

— Душа Христова! Мастер Криспин!

Джек рванулся вперед, но помощи от него было мало.

Крепко сжав древко стрелы, Криспин вырвал ее из деревянной стены. Еще одна дырка в котарди, и сыщик выругался, глядя на прорванную ткань. Потрогал левое плечо, ощутил под пальцами влагу — кровь, и больше уже об этом не думал.

— Простая царапина, — сказал он Джеку и принялся рассматривать стрелу. — А вот что гораздо важнее… — Он обежал взглядом крыши. Ничего, кроме дымков и воронов. — Откуда она прилетела?

Нечего и говорить, что у каждого мужчины на улице был при себе лук.

— Это не шальная стрела, — заметил Джек.

— Да уж вряд ли. — Криспин указал на крышу стоявшего напротив дома. — Он должен был сидеть там. Возможно, прятался за фронтоном.

Криспин перебежал на другую сторону изрытой колеями улицы и поискал, за что бы ухватиться, чтобы взобраться на крышу строения. Из оштукатуренных стен выступали на разных уровнях деревянные балки, обеспечивая опору для ног. Криспин, цепляясь за балки, стал карабкаться по неровной стене. Поставив ногу на подоконник, где было больше места для опоры, Криспин дотянулся до нависающей крыши, задержался на несколько секунд, уцепившись пальцами за карниз. Стараясь не думать о слабых пластинках черепицы, он закинул ногу на крышу. Еще подтянулся, пока на крыше не оказалась вся рука, и сам заполз туда. Встав на краю, Криспин посмотрел вниз, на Джека.

— Наша реликвия не помешала бы, а?

— Не шутите так! — крикнул Джек.

Осторожно ступая по сланцевой черепице, Криспин дошел до фронтона. Ухватился за него и осмотрелся. Он не ожидал найти на сланце отпечатки ног, но надеялся на какие-нибудь другие улики, способные привести к преступнику. Он почти уже сдался, когда заметил кусочек земли в форме полумесяца. С пятки? Нет, слишком мал. Возможно, с мыска обуви. Криспин обследовал края фронтона и на шершавой поверхности его оштукатуренной части заметил еще кое-что. Должно быть, лучник опирался здесь, чтобы сделать выстрел. Криспин всмотрелся и двумя пальцами отцепил находку. Несколько волосков — золотистого цвета — и несколько ниточек. Белых. От рубашки, наверное.

— Что-нибудь нашли? — спросил снизу Джек.

Криспин не видел его из-за ската крыша.

— Да, но не много. Я спускаюсь.

Криспин бросил еще один взгляд в другую сторону вдоль конька крыши, ничего не увидел, спустился на карниз, перебрался на торчавшую балку, а с нее уже спрыгнул на землю. Там он показал Джеку свою добычу.

— Это всего лишь волосок да ниточка. Что вам это даст?

Криспин покачал головой, разжал пальцы, и находки упали на землю.

— Не знаю. Там еще осталась часть отпечатка обуви. Это доказывает только, что он был там, где, по моим предположениям, и должен был находиться.

Мгновение он стоял, размышляя и глядя на лавку жестянщика Мартина Кемпа, расположенную всего через два дома дальше по улице. У Криспина засосало под ложечкой.

— Джек. — Он хлопнул мальчишку ладонью по груди и с места бросился бежать. — Венец!

Криспин первым достиг лестницы. Взбежал, перепрыгивая через две ступеньки, нащупал ключ и попал в конце концов в замочную скважину. Повернул ключ и, оставив его в замке, рванул на себя дверь.

Все было как он оставил уходя. Ящик лежал зарытый и солому. Криспин опустился на колени, извлек его, вынул золотой ларец и откинул крышку.

По-прежнему на месте.

Криспин сел на пятки как раз в тот момент, когда в дверь, тяжело дыша, ввалился Джек.

— Ну? Украли?

— Нет.

Криспин медленно опустил крышку и водворил золотой ларец в ящик. Тщательно укрыл его соломой и поднялся, отряхивая с колен соломинки.

— К нему не прикасались. Комнату не трогали. Наверняка он знал, где я живу. Почему же он не взял Венец?

— Может, он сначала хотел убить вас.

Криспин посмотрел на Джека и увидел, что мальчик сжимает в кулаке стрелу.

— Я подумал, что она вам нужна. Доказательство.

Криспин улыбнулся:

— Молодец, Джек. Ты учишься. В свое время ты станешь настоящим Следопытом.

Лоб Джека собрался морщинками, брови взлетели к рыжим кудрям. Он подал Криспину стрелу для осмотра.

— Кто, я? Следопыт? Я не такой умный, как вы, хозяин. Да мне никогда в жизни не суметь…

— Ты еще юн. Держи глаза и уши открытыми — и сумеешь стать больше чем слугой.

— Чтоб мне ослепнуть. — Джек покачал головой и заметил прореху на котарди Криспина. — Ой, хозяин! Дайте-ка осмотреть вашу рану.

Криспин отмахнулся:

— Говорю тебе, это пустяки.

Криспин как завороженный смотрел на стрелу. Она как две капли воды была похожа на ту, что убила курьера. Ястребиное оперение. Дорогая. Такими стрелами по мишеням не стреляют. Стрела охотника. Стрела человека знатного. Такие же стрелы торчали из колчана капитана лучников.

Бросив котарди Джеку для починки, Криспин накинул плащ прямо на рубашку и пошел еще раз осмотреть фронтон здания напротив. Не обращая внимания на удивленные взгляды прохожих, Криспин снова вскарабкался по стене на крышу. Мелкий дождь смыл все следы и отпечатки. Да, собственно, все равно от этого отпечатка было мало толку. Помог бы потерянный башмак, но Майлз не проявил бы такой беспечности.

Криспин поднял голову. Мерещится ему, или он действительно услышал голос Майлза?

Криспин подошел к краю крыши и глянул вниз. Майлз был там, верхом на коне, и разговаривал с пажом. Майлз потрепал мальчика по плечу, отослал прочь и, цокнув языком, натянул поводья.

Криспин обратил внимание на свисающий с седла колчан со стрелами — на всех было ястребиное оперение.

Через мгновение Майлз будет далеко. Конь тряхнул большой головой, дожидаясь приказа хозяина.

Криспин осмотрелся. Паж исчез за углом, и больше — никого. Моросящий дождь прогнал пешеходов с вонючей улицы мясников. Криспин посмотрел на макушку Майлза… и прыгнул.

Он тяжело рухнул Майлзу на спину, выбив его из седла в грязь. Задохнувшийся от удара Майлз попытался подняться, но Криспин снова толкнул его на землю. Капитан лучников схватил противника за лодыжку, и Криспин тоже упал. Они катались по земле, пытаясь одолеть друг друга, а конь с болтающимися поводьями фыркал и отступал в сторону.

Криспин навалился на Майлза, ткнув его лицом в грязь. Затем сел на обидчика верхом, еще сильнее вдавливая его в мягкую землю. Вытащил кинжал и приставил его к шее Майлза.

Тот метнул свирепый взгляд через плечо и, когда наконец восстановил дыхание, прохрипел:

— Слезь с меня, черт тебя дери!

— И не подумаю. Я хотел бы поговорить, если ты не возражаешь.

Майлз попытался подняться, Но Криспин коленом надавил ему на спину.

Изогнувшись, Майлз оглянулся.

— Выбора у меня, похоже, нет.

— Знаешь, — со спокойствием, которого не ощущая, проговорил Криспин, — одно дело, что ты вовлек меня в заговор тогда, семь лет назад, но совсем другое — пытаться меня убить теперь. Мне это не нравится.

— Я не пытался тебя убить.

Стиснув зубы, Криспин надавил кончиком лезвия на шею Майлза, под самым ухом. Майлз застонал, когда Криспин надавил сильнее. Капля крови выступила, набухла и скатилась по шее капитана.

— Терпеть не могу лжецов. Давай-ка еще раз. Почему ты хотел меня убить?

— Черт возьми, отпусти меня! Я никогда не пытался тебя убить, негодяй, но теперь попытаюсь.

— У меня одна из твоих стрел, которая несколько минут назад ободрала мне плечо. Еще одна торчит из груди мертвого французского курьера. Не хочешь поведать мне об этих связанных между собой происшествиях?

Майлз перестал сопротивляться. Теперь уже красная струйка текла по его шее, напоминая ожерелье. Он дважды вдохнул через нос, еще раз вдохнул, а потом повернулся к Криспину, насколько позволяло лезвие кинжала.

— Отпусти меня, и мы поговорим.

— А зачем мне это делать?

— Мне есть что сказать.

— А мне так нравится давить тебе коленом в спину.

Майлз промолчал. Криспин посмотрел на затылок капитана лучников, понаблюдал, как поднимаются и опускаются его плечи при каждом напряженном вдохе, потом все же выпрямился, вытащил меч Майлза из ножен и поднялся.

— Вставай. Но без фокусов.

Майлз встал в грязи на четвереньки и медленно поднялся. Повернулся к Криспину, потом коснулся рукой в перчатке кровоточащей шеи. Посмотрел на кровь и грязь на перчатке и зло усмехнулся:

— Всегда любил представления, а? Объясни, что все это значит.

— Я тебе сказал. Ты убил французского курьера и пытался убить меня.

— Ни черта не понимаю из того, что ты говоришь. Какого французского курьера?

— Неужели надо притворяться? — Криспин поднял меч. Как приятно было держать в руках это оружие. — Французского курьера, из-за которого может начаться война с Францией. Того, который вез некий особый предмет, посланный французским королем нашему.

Майлз поднял бровь.

— Ты полагаешь, что его убил я?

— Как пытался убить и меня. Но, Майлз, стрелой? — Он покачал головой. — Разумеется, лук — оружие труса. Чего еще от тебя ожидать.

Уголок перепачканных грязью губ Майлза искривился в презрительной ухмылке.

— Уверяю, когда я захочу тебя убить, то нанесу удар в лицо, чтобы ты не усомнился.

— Расскажи мне о французском курьере.

При каждом слове Криспин постукивал кончиком меча по груди Майлза.

— Ты повторяешься. Я ничего не знаю ни об этом, ни…

Майлз прикусил губу и злобно посмотрел на Криспина и на приставленный к своей груди кончик меча.

— Ни о чем еще? — улыбнулся Криспин.

Майлз не очень убедительно улыбнулся в ответ.

— Ни о предмете, посланном французским королем. Узнал только от тебя.

— Ко всему, ты еще и неважный лжец.

— Эй!

Криспин обернулся. По улице с оружием в руках бежали несколько стражников. Криспин с улыбкой повернулся к Майлзу.

— Пора идти. Мы еще встретимся.

Он воткнул меч в землю и стал карабкаться по стене дома. Майлз спохватился секундой позже. Криспин повис на карнизе, раскачался и, закинув ноги на крышу, зацепился за край. Подтянулся и перекатился на скользкую черепицу, цепляясь пальцами, чтобы не съехать. Майлз стоял внизу, запрокинув изумленное лицо. Криспин попрощался с ним мрачной улыбкой, добежал до конька, перелез через него и стал спускаться по другой стороне крыши, оставив внизу стражу и брызгающего в ярости слюной Майлза.

Не нужен ему был ни Майлз, ни его лживые свидетельства. Ему нужна была только эта стрела. Одна у него уже имелась, но еще лучше заполучить вторую, убившую курьера. Это неопровержимо обличит Майлза.

Он съехал по крыше до края и упал в повозку с сеном. Перекувырнулся на сене и, спрыгнув на землю, одернул плащ, отряхнул рубашку от грязи и соломинок. Прислушался: никто как будто за ним не гнался — ни по крыше, ни по улицам. Вот тебе и королевская стража и капитан лучников.

Криспин сделал глубокий вдох и осмотрелся по сторонам. Итак, куда же Уинком отправил тело?

— Вопрос простой, господин шериф.

По крайней мере так думал Криспин.

— Я заключу с тобой сделку, Гест. Ага. Вот оно.

— Я скажу тебе, где тело, если ты скажешь мне, где находятся эти женщины.

— Но, господин шериф, я же сказал вам, что защищаю их…

— Ты что, всерьез хочешь снова оказаться в тюрьме?

Криспин вздохнул. Он стоял перед шерифом в его ньюгейтской комнате. Сесть Уинком не предложил, и поэтому он стоял.

— Если есть выбор, я предпочитаю оставаться свободным человеком.

— Выбор от тебя ускользает.

— Я же сказал вам, что защищаю их.

— От кого?

— От вас, милорд.

Уинком откинулся на стуле. Он побледнел, но не от недоверия к словам Криспина.

— А с какой стати тебе защищать их от меня?

Сказать ему? Никогда точно не знаешь, как воспримет шериф ту или иную новость. Криспин уставился на свои башмаки.

— Та, что нашла его, полупомешанная, милорд, и она… в общем, она думает, что это она его убила.

— Что! — Шериф вскочил и стукнул кулаком по столу. Свеча покачнулась, дернулось пламя. — Зубы Господни, Гест!

— Господин шериф, выстрелом из лука? Девчонка, которая помогает на кухне?

Уинком гневно смотрел на него. Сдвинул кустистые брови, так что на глаза упала тень. Потом хмыкнул и тяжело сел, брякнув мечом о стул.

— Мне нужна стрела из покойника. Думаю, я знаю, кто его убил.

Шериф снова воодушевился и подался вперед.

— И кто же?

Криспин мрачно улыбнулся:

— Пока не могу сказать.

Уинком медленно откинулся на спинку стула.

— Ты всегда вызывал чувство раздражения, Гест, или стал таким после королевского приговора?

— «Раздражения», господин шериф?

— Ничего. Очень хорошо. Идем со мной.

Шериф поднялся. Он повел Кристина по деревянной лестнице, снаружи опоясывавшей башню, где располагалась комната шерифа. Они преодолели несколько переходов, а затем спустились вниз, в темный подвал, освещенный несколькими смоляными факелами. Криспин увидел похоронные носилки с прикрытым простыней телом. Ткань мерцала в свете факелов бледным лунным светом.

— Французский посол хочет, чтобы тело отправили во Францию, — мрачно произнес шериф, — но король отказывается его выдать.

Криспин фыркнул. Политика.

Подойдя ближе, он увидел, что стрела по-прежнему торчит из трупа.

— Никто не вынул стрелу?

— А зачем нам это делать?

Криспин покачал головой:

— Действительно, зачем?

Он откинул простыню. Открытые глаза покойника смотрели в потолок. Ангелов или демонов он видит?

Криспин ухватился за древко стрелы, но та прочно сидела в мертвом теле. Сыщик выхватил кинжал и разрезал пропитанный кровью сюрко курьера от ворота до стрелы.

Уинком схватил руку Криспина, в которой был кинжал.

— Святая Мария! Что ты делаешь? Да почему просто не обломить ее?

— Мне нужна вся стрела. Вы не возражаете?

Заворчав, Уинком выпустил руку Криспина.

— Осквернение трупа? Ничуть не возражаю. Тебе все равно дорога в ад. Если ты хочешь попасть туда поскорее, я не буду мешать.

Криспин слой за слоем продолжал резать окровавленную ткань, задубевшую, бурую. Крови вытекло много, учитывая, что стрела попала курьеру в сердце. Разрезав рубашку, Криспин добрался до кожи убитого. Пальцами разодрал материю вокруг раны. Покойника, естественно, не обмыли, и запекшаяся кровь, как ржавчиной, покрывала грудную клетку и рану. Кожа вокруг была пепельно-серой в неярком свете факелов. Криспин потянул за стрелу, но она по-прежнему не поддавалась. Он глянул на Уинкома. Шериф неодобрительно покачал головой, наверняка зная, что собирается сделать Криспин. Тот вонзил нож в рану рядом с древком стрелы, прошелся кинжалом вокруг, взрезая тело. Он старался думать, что оно ничем не отличается от любого другого мяса, например, на обеденном столе, от мяса, которое не станет кровоточить. Но от сознания того, что это как-никак человеческая плоть, его слегка замутило.

Криспин взялся застрелу, подвигал ее, покачал, чтобы высвободить кончик. Тело немного приподнялось, когда Криспин потянул за древко, издало отвратительный чавкающий звук — и отпустило стрелу.

Гест осмотрел металлический наконечник и блестящую кровь на нем. Вытер кинжал о сюрко покойника и убрал в ножны.

— Что ты собираешься с ней делать? — спросил шериф, даже не пытаясь скрыть отвращение.

— Я знаю, кто ее изготовил. Хочу показать ему для опознания.

— Разве этим занимается не служба шерифа?

Криспин вытер стрелу о простыню и засунул за пояс.

— Только если вы будете настаивать.

Уинком посмотрел на стрелу, надежно упрятанную за ремень Криспина. Он наклонился вперед, на лицо шерифа упала тень.

— А что с Терновым венцом? Ты его еще не нашел?

— Пока нет. Вы можете не сомневаться, что, как только я его найду, все об этом узнают.

— Что это означает? Что ты замышляешь, Гест?

— Ничего, господин шериф. Вы позволите мне идти?

Уинком сердито на него посмотрел и глубоко вздохнул. От выдоха через ноздри у него зашевелились усы.

— Я знаю, что ты напрашиваешься на неприятности, и я прослежу, чтобы ты угодил на виселицу. Если только ты не утащишь меня за собой.

— Нет, милорд. Если меня повесят, то, вне всякого сомнения, я буду в одиночестве.

— Рад это слышать. Ну, ступай.

Криспин знал, что слукавил. Если уж его и должны повесить, то он хотел бы, чтобы рядом с ним корчился Майлз.

Загрузка...