Зависимые (СИ)

Конура

— Алена, расслабься. Каблук достаточно устойчивый, ты не упадешь. Не бойся. — Сказал Янис, что-то рассматривая в своем фотоаппарате.

— Я же чувствую, что я упаду! Хватит и того, что я стою!

— Кстати да, Янис, ну стоять-то она умеет, а это уже что-то. — Усмехнулась Руслана, стоя за спиной Яниса и заглядывая в фотоаппарат, будто что-то понимала.

Я стояла не шевелясь. Одно неловкое движение, и я рухнула бы с высоты пятнадцатисантиметровых каблуков. Это то же самое, что стоять на ходулях, вот только мужчины были уверены, что это придает особый шарм. Для кого-то шарм, а для кого-то способ самоубийства. Снова некомфортно. Снова страшно, что сейчас войдет Августа и скажет, чтобы я проваливала, хотя я знала, что она уехала домой, после того, как услышала извинения от Натальи. Девочки-модели тоже разошлись. В мастерской остались только мы втроем. Руслана и Янис готовили меня к новой карьере, а я просто слушала их и не понимала, как могла согласиться на такое. Ну а что? Новая жизнь, новая я — все должно быть новым и не таким, как раньше.

— Покажи мне, какая ты… — полушепотом произнес Янис, оторвавшись от настройки камеры и света. — Расслабься и доверься мне.

Следующие пару минут я стояла, не шевелясь и только и делала, что смотрела то на фотографа, то на Руслану. Они чего-то ждали, а я чувствовала, как мое тело сковало от волнения. Я понимала, что нужно правильно встать, чтобы фотографии были красивыми, но как? Наверное, даже этому нужно учиться где-то. А я не училась ничему. Я умела только пить больше мальчишек и дымить, как паровоз.

— Девочка моя, смотри. — Руслана отошла в сторонку, чтобы я ее видела лучше.

Она встряхнула руки и горделиво поднял голову. В ее глазах вспыхнула уверенность и легкая надменность. Ее взгляд говорил: «Я здесь госпожа». Она осторожно коснулась тыльной стороной ладони своего лица, а вторую убрала на талию. Это было невероятно. Приподнявшись на носочки, Руслана скрестила ноги и кивнула мне.

— Я так не смогу, — прошептала я, смотря на Руслану с нескрываемым восхищением.

— Сможешь, только попробуй. Давай, не стесняйся! Руку одну сюда, вторую вот сюда! — она подошла ко мне и принялась помогать.

Первая в моей жизни фотосессия длилась несколько часов. Руслана учила меня базовым позам, которым учат всех начинающих моделей. Янис хвалил ее, говоря, что она сама бы могла стать моделью, вот только та отдавала себя работе с преображением людей. Ей нравилось экспериментировать с макияжем и одеждой. А вот мне фотограф не сказал ни слова за весь вечер.

За окном уже было темно, когда мы закончили. Янис убирал рабочее место. Руслана сразу после окончания фотосессии уехала домой. Я переоделась, смыла с себя всю косметику и уже сидела и ждала, когда фотограф закончит сборы. Я думала о том, где проведу ночь. На гостиницу денег у меня не было, а просить деньги у Яниса было стыдно, да и просто спросить, куда он меня отвезет тоже, поэтому оставалось только ждать.

— Поехали? — он выключил свет и закрыл за собой дверь.

— Куда?

— Домой. Поживешь пока у меня. Или ты против?

У меня не было выбора, поэтому покачав головой, я пошла за Янисом. Мы вышли на улицу и пошли пешком через дворы. Ночью в Москве было также шумно, как и днем. Машины катались туда-сюда, но людей на улицах почти не было. Пройдя несколько дворов, мы зашли в подъезд, поднялись на второй этаж и первое, что повергло меня в шок — это квартира Яниса. Маленькая, неуютная, необжитая, местами обшарпанная. В коридоре валялась обувь. Кроссовки, кеды, туфли, сапоги и даже обычные шлепанцы. Все принадлежало Янису, просто он был слишком занят работой и не успевал убираться. Скорее всего — это было именно так, потому что другого объяснения я найти не могла. Хотя у нас в квартире было почти так же, но мы жили втроем, а фотограф один…

— Извини за беспорядок. Я просто быстро собирался в Питер, разбросал все. — Сняв ботинки и надев домашние тапочки, он прошёл в большую комнату. — Проходи, не стесняйся!

Краем глаза я заметила на кухне на столе гору одноразовой посуды. Скорее всего он из нее ел, а может быть это реквизит для какой-нибудь фотосессии? В большой комнате было достаточно чисто. За ней находилась комната поменьше, куда меня проводил Янис. Спальня. Кровать стояла прямо под окном, а напротив расположился шкаф во всю стену. Окно было зашторено плотной тканью, через которую не пробивался ни солнечный, ни лунный свет. Жутковато.

— Пока тут поживешь, а дальше решим. Постельное в шкафу. Бери любое, все постирано. Ванная напротив кухни. Можешь воспользоваться ей, пока я схожу за продуктами. Я проголодался. Весь день голодный. Уверен, что ты тоже.

Если он был голоден, после порции того холодного супа и чая, то что было говорить обо мне? Я молилась на фотосессии, чтобы мой урчащий желудок никто не услышал.

Кинув рюкзак на кровать, я достала оттуда свои сменные вещи, зубную щетку и пасту и пошла в ванную. Я смыла с себя все тяготы, все страхи и волнения, которые пережила за весь день. Это было как раз то, что нужно. Переодевшись, я вернулась в комнату, решив сменить постельное, чтобы потом не тратить на это время.

Я подошла к шкафу и открыла дверцу, та жалобно скрипнула и стала наклоняться в мою сторону. Шкаф буквально держался на честном слове. Вся квартира была в таком состоянии, но это не мешало Янису быть улыбчивым. Отставив дверцу к стенке, я достала постельное и вернулась к кровати. Никогда не любила эти огромные пододеяльники. А кто-то говорил, что просто нужно заправить два конца, а дальше само пойдет. Ага, как же.

Закончив с постельным, я решила посмотреть на город, но раскрыв шторы, увидела засыхающий цветок на подоконнике. Как только такое возможно? Квартира была захламлена, одноразовая посуда, цветок, который вот-вот засохнет, никакого уюта, все серое и невзрачное. Я всегда думала, что место, где живет человек, может многое о нем рассказать, но эта квартира… молчала. Эта серая реальность могла затмить радость. Квартира говорила. Нет. Квартира кричала о том, чтобы я бежала от ее хозяина. Но мне бежать было некуда. Да и чего я не видела в этой жизни? Янис не похож на маньяка или насильника, да даже эти больные на голову люди, вряд ли, смогли бы меня напугать. Яшка научил меня справляться с ними.

Я сходила на кухню, набрала стакан воды и вернулась в комнату, выливая в цветок, надеясь, что тому станет лучше, хотя подсознательно понимала, что ничего не выйдет. Пройдя в большую комнату, я подошла к столику, где стоял телефон и внезапно захотелось позвонить Юрке с Яшкой, услышать их голоса и попросить поддержки. Я забралась в кресло с ногами, набрала номер и стала ждать. Три длинных гудка и щелчок.

— Алло? — голос Яшки, такой родной и приятный, раздался на том конце провода. — Алло-о?

— Яшка!

— Аленка?! Где тебя носит? Что случилось? Мы с Юркой переживаем, он думает, что обидел тебя, только не помнит, чем.

— Скажи ему, пусть не переживает. У меня все хорошо. Я в Москве…

— Где?!

— Яш, я не могла остаться. Знаешь, я там… Короче, помнишь того мужчину, который отдал нам все деньги?

— Ну…

— Он заставил меня пересмотреть свое отношение к жизни. Я решила взяться за голову, но не буду пока ничего рассказывать подробно, чтобы не спугнуть удачу!

— Ненормальная… а где ты остановилась?

— Я…

Дверь хлопнула, и я увидела Яниса, держащего в руках маленький пакет. Увидев, что я говорю по телефону, он, не снимая обуви, подошел ко мне и резким движением вырвал из рук трубку, с грохотом возвращая ее на место. Мне стало страшно на мгновение. Я сидела, вжавшись в кресло и смотря на фотографа. Он будто бы вспыхнул с такой силой, что я не знала, что его больше разозлило то, что я была в квартире или этот нелепый телефонный звонок? Скорее всего второе, но мне в тот момент хотелось поскорее убраться из квартиры.

— Давай ты не будешь ничего трогать без моего разрешения! — громко сказал он, отчего у меня в горле встал ком.

— Это всего лишь телефон… Я звонила друзьям.

— Я не ясно выразился?! Ты в моем доме, не забывай это!

Он смотрел на меня с ненавистью, будто бы я сделала что-то противозаконное, а ему теперь отвечать. Мои губы задрожали, я почувствовала, как по щекам потекли горячие слезы. Никогда в жизни мне не приходилось никому показывать свою слабость, а ему я показала. Закрыв лицо руками, я попыталась глубже вздохнуть и успокоиться, но вместо этого услышала собственный всхлип. На меня давно никто так не кричал. А может быть это от стресса? Давно не плакала, но сейчас буквально прорвало.

— Ален… Аленушка, милая, прости. Сам не знаю, что со мной… — он присел на ручку кресла, в котором я сидела и обнял меня, отчего я еще больше расчувствовалась и заплакала уже в голос. — Ален, прости, я понимаю, для нас обоих этот день был очень тяжелым. Я сорвался. Больше такого не повторится. Клянусь!

Янис поцеловал меня в висок и обнял еще крепче, а я простила. День и правда был тяжелым. Я прекрасно понимала его, любой на его месте сорвался бы. Да что там любой?! Я бы выпила бутылочку или баночку пива, чтобы успокоить нервы, но говорить это Янису, в такой напряженный момент — вряд ли было бы хорошей идеей. Да и вообще пить теперь, когда я приняла новую себя, было бы крайне глупо. Признаюсь, что после того, как я вцепилась в волосы Натальи, мне стало чуть легче. А вот Янис весь день был на взводе, но терпел. Наверное, поэтому и накричал на меня. Нельзя судить по человеку, не зная его хорошо. А Яниса я совсем не знала.

— Идем, я сейчас приготовлю бутерброды, покушаем и ляжем спать, а завтра снова работа. Все, вытирай слезки, — он погладил меня по волосам и тепло улыбнулся. — Завтра поедем твои фотографии показывать директору журнала — Островскому. Если он увидит в тебе потенциал или что-нибудь еще, то контракт на целый год у нас в кармане!

— Только не кричи больше на меня. — Сказала я, будто бы не слышала его слов о работе.

— Только представь — целый год твои фото будут в журнале на развороте! — говорил он будто бы не слышал меня.

Мы поужинали простыми бутербродами с чаем с одноразовых стаканчиков. На мой вопрос о нормальной посуде, он ответил коротко и строго, что ему так нравится. Выбросив посуду, в мусорное ведро, он пошел в ванную, а я осталась курить у окна.

Дым тонкой ниточкой бежал от меня на улицу. Сигарета расслабляла, и я почувствовала усталость. Как бы я хотела проснуться утром уже знаменитой. Той, о ком будет говорить каждый и в Москве, и в Питере, да вообще везде. Я хотела, чтобы обо мне мечтали все мужчины, и мой друг, имени которого я не знала.

— Завтра ты должна быть неотразимой! Если Островский не заинтересуется тобой, то все наши старания пойдут коту под хвост. Поняла? — сказал Янис, вернувшись на кухню, вытирая волосы полотенцем. — Завтра ещё придумаем тебе какую-нибудь историю интересную.

— Зачем?

— Мы же не скажем, что ты какая-то оборванка с улицы.

— Я не оборванка!

— Ему это будет неинтересно. Я же говорю, что ему нужны интересные личности, а не…

— Наталья тоже пыталась заинтересовать его?

— Нет, Наталья добилась всего сама.

— Почему тогда я не могу?

Янис закипал от злости, которая то переполняла его, то снова угасала. Порой мне казалось, что он не верил в меня. Будто бы Наталья была лучше. Подумаешь, она — кукла. У нее ни мозгов, ни силы. А я… пусть и не такая умная, но все же я думаю, что во мне есть потенциал. Я тоже могу добиться многого! Просто нужно получше узнать весь этот модельный бизнес.

— Алена, я же сказал, что тебе нужно…

— Я поняла! — повысила голос, чтобы он хоть немного вспомнил об обещании не кричать на меня.

— Алена, не психуй, ты же понимаешь, что я профессионал. Ты должна мне довериться.

— Если ты не заметил, то я доверилась тебе и несколько часов кривлялась на камеру! Что еще от меня нужно?

— Если все получится, то ты должна будешь не только, как ты говоришь, кривляться на камеру, но еще и ходить на мероприятия, общаться с людьми, давать интервью. У тебя должна быть правильно поставлена речь. Главное только получить этот контракт!

Мне не оставалось ничего, кроме того, как просто слушать Яниса и кивать, соглашаясь со всеми его словами. Если я хочу изменить жизнь, не стоит вспоминать прошлое, нужно учиться новому и смотреть только в будущее. Мы пол ночи просидели, обдумывая мою историю, но ничего не подходило. Янис говорил мне, что я должна быть многогранной, но не идеальной, потому что идеальных людей не бывает. В итоге со словами «на месте придумаем» мы разошлись по комнатам.

Часы, висящие на стене, громко тикали. Я пыталась заснуть, но разные мысли лезли в голову. Янис местами вел себя слишком странно, но он единственный человек, который может мне помочь. Я должна ему довериться, и не должна бояться. Хотя его взгляд, каким он смотрел, когда вырывал трубку из моих рук, тогда напугал не на шутку. Мне казалось, что он мог ударить, но это, конечно же, не так. Он ведь добрый. На самом деле, Янис очень хороший человек. Не просто так же он решил мне помочь. Да, по большей части этот контракт больше был нужен ему, но раз мы теперь работали вместе — получается это было нужно нам. Если Янис не получит контракт, то я не стану знаменитой. Только бы все получилось! Да оно и должно получиться… ведь Янис умел находить с людьми общий язык. От одной его улыбки на душе становится теплее. И то, как он вел себя на вокзале и в поезде, и потом в мастерской и даже в тот момент, когда фотографировал меня. Он был мастером своего дела. Знал, как и когда нужно вставить ту или иную фразу. Скорее всего, только из-за него я до сих пор продолжала мечтать о карьере модели. Может быть после того, как я ударила Наталью, Августа и хотела меня выкинуть с позором, но что если это Янис заручился мной? Поддержка — это хорошо, но впредь стоило попытаться сдерживать себя и не махать кулаками, особенно перед девочками, которых нужно было назвать коллегами. Мы ведь собирались работать вместе. Главное, чтобы некий Островский увидел во мне потенциал, увидел, что я на что-то гожусь и дал бы нам с Янисом этот контракт. Так, размышляя о новой работе, я даже не заметила, как погрузилась в сон.