Зеленоглазая чаровница

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Мэтт думал, что взорвется от переполнявших его эмоций. Но не стал торопиться. Сначала он хотел показать Серенити, что чувствует и как сильно ее любит. И только когда она застонала и выгнулась в его руках, он дал волю своей страсти…

Они лежали обессиленные. Их тела блестели от пота, а души слились в единое целое. В мозгу Мэтта чередой проходили яркие образы из прошлого. И вот внезапно темная пелена исчезла.

Теперь он знал все. Знал все, что нужно было знать. Включая то, как сильно его изменила встреча с этой женщиной.

Мэтт был готов вскочить, заорать что-то бессвязное… Но не стал. Ему не хотелось беспокоить Серенити, которая лежала, положив голову ему на грудь.

Наконец она зашевелилась и перекатилась на спину. Мэтт приподнялся на локте и нежно поцеловал ее.

— Все в порядке?

— Да. Я не могла и представить, что это так здорово.

Он улыбнулся ей и встал, подавая руку:

— Сейчас еще раз окунемся. И, Серенити, нам нужно поговорить.

— О чем? — Она легко скользнула в озеро. Мэтт последовал за ней, с наслаждением ощущая, как вода остужает его разгоряченное тело.

— Обо всем, что случилось. У меня прошла амнезия. Я вспомнил все.

— Какой замечательный свадебный подарок!

Мэтт рассмеялся. На сердце у него было удивительно легко. Все в мире казалось замечательным. Исключая, конечно, Перкинса.

— Так о чем ты хотел поговорить? — напомнила Серенити.

— Все, что сказал Карсон, правда. Я работаю в отделе по расследованию экономических преступлений. Эта змея Перкинс пытался убить меня — ударил по голове и оставил умирать в пустыне.

— Но в результате все получилось к лучшему, — сказала Серенити. Внезапно на ее лицо набежала тень. — Как ты получил эти шрамы на плече? Хэнк?

— Нет. — Мэтт вылез на берег и уселся в тени дерева, спасаясь от палящих лучей полуденного солнца. — В меня стреляли торговцы наркотиками. Еще когда я работал в Далласе. Видишь ли, чтобы стать рейнджером, нужно иметь опыт работы не менее семи лет. Я прослужил в полицейском департаменте Далласа десять лет. — Он принялся вытирать волосы.

Серенити тоже вылезла из воды. Достав из рюкзака воду, устроилась рядом с ним.

— Мэтт Гутиэрес, техасский рейнджер, — медленно произнесла она, пробуя слова на вкус.

— Да. Моя семья всегда жила в Техасе. — Мэтт с удовольствием выпил воду.

Серенити откашлялась и начала:

— Кстати, о семье…

— Ну, ты уже знаешь, что мне тридцать четыре года и я не женат. Был. — Он улыбнулся ей. — Связей с женщинами не имею. Не считая одной рыжеволосой красотки. — (Серенити захихикала.) — Которая на самом деле блондинка, — обличил ее он. — Серенити, зачем этот маскарад?

Она глубоко вздохнула и подняла на него глаза:

— Из-за Хэнка.

— Опять этот негодяй! — с чувством произнес Мэтт и спросил: — Ты расскажешь мне?

— Здесь нечего рассказывать.

— Ты знала, что он преступник?

Серенити снова вздохнула:

— До свадьбы — нет. Все было замечательно. Он ходил каждый день на работу. Как и тысячи мужчин. Изменения начались потом.

— Что случилось?

— Сначала Хэнк настоял на том, чтобы я бросила работу. Говорил, что у нас и так достаточно денег. Потом он запретил мне общаться с соседями. Они вдруг стали для нас неподходящей компанией. Хэнк хотел встречаться только с богатыми людьми, считал, что это поможет ему наладить деловые связи.

Мэтт достал из рюкзака коробку с клубникой. Распаковал ее и протянул одну ягоду Серенити.

— Изоляция жертвы от общения — типичное поведение домашнего деспота.

— Теперь я знаю это. А тогда — не знала. — Она откусила половину ягоды.

— Если тебя расстраивает разговор о бывшем муже, мы можем не продолжать.

— Все в порядке. Если бы разговор меня расстраивал, я бы не смогла есть. — Она с удовольствием жевала сочную мякоть. Затем поморщилась. — Знаешь, когда он начал бить меня, я превратилась в настоящий скелет. Просто кожа да кости.

— Когда это произошло? — невнятно произнес Мэтт. У него тоже был полный рот клубники.

— Спустя шесть месяцев после свадьбы.

— Милая, почему же ты не ушла от него?

— Хэнк хорошо знал всех судей и полицейских в Эль-Пасо. А судья по семейным делам был его приятелем. Обращаться за помощью просто не имело смысла. Мне оставалось только выжидать, пока не представится возможность сбежать.

— Так вот почему было так сложно получить ордер на его розыск. Все судьи куплены! — Возмущение Мэтта не имело границ. — А почему ты не попросила помощи у своей семьи?

Серенити грустно улыбнулась:

— Мой отец умер, когда мне было пятнадцать, а моя мать… — Тут она снова поморщилась. — Моя мать сказала, что я сама выбрала себе мужа и не должна уходить от него. У нее старомодные взгляды.

— Боже мой! Это ужасно. — Он со свистом выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы. — Ты не получила поддержки даже от матери.

— Никакой, — подтвердила женщина. — Тогда я только-только закончила колледж и переехала в Эль-Пасо. Незнакомый город, отсутствие друзей. И вдруг я знакомлюсь с Хэнком и его друзьями, которые считают Перкенса лучшим парнем на свете.

— Как тебе удалось сбежать?

— Повезло. Мы с Хэнком и его братом поехали на курорт в Калифорнию. Они пошли в магазин, оставив меня караулить машину. В замке зажигания были ключи. Я удрала в Мексику. А по дороге купила краску для волос и ножницы. Вот так блондинка Лори превратилась в рыжеволосую Серенити.

— Умно.

Они замолчали. Мэтт взглянул на Серенити, но та упорно не поднимала глаз. То, как она вела себя, встревожила его.

— Что, Серенити?

— Я должна рассказать тебе еще кое-что. — Она запнулась, но тут же решительно продолжила: — Он не раз бил меня по животу… Сильно. — Ее глаза наполнились слезами. — И… не стоило предохраняться сегодня. Скорее всего, детей у нас не будет.

Она взглянула на Мэтта. Он мог бы стать превосходным отцом. Он заслуживает этого. А она ничего не может ему дать.

— Ты все еще хочешь меня?

Мэтт привлек ее к себе и обнял:

— Я хочу тебя, а не ребенка. Расскажи лучше, чем ты занималась в Мексике.

Серенити с облегчением вздохнула. Конечно, это эгоистично с ее стороны, но она совсем не собиралась терять Мэтта.

— Там я оставалась довольно долго. Оформляла документы для развода. Я не хотела делать этого в Соединенных Штатах. У Хэнка длинные руки. Он мог дотянуться до меня везде. Но не за границей.

Мэтт крепче прижал ее к себе:

— И там легче раздобыть себе новые документы.

— Да. Я снимала комнату у очень милых людей. Постепенно рассказала им все. Они очень разозлились на Хэнка. — Она помолчала, вспоминая Эдуардо и Стефано Пересов. Они приняли ее как родную. И даже хотели найти Хэнка и пристрелить его.

— А как ты оказалась здесь?

— Мне снова помогли Пересы. Хочешь верь, хочешь не верь, но настоящее имя Мэйрин — Марина Перес. Она приходится им близкой родственницей.

— Так вот почему ты поселилась недалеко от Эль-Пасо.

Она кивнула и, гордая своей сообразительностью, добавила:

— А кроме этого, Хэнку никогда не пришло бы в голову искать меня так близко. А как вы нашли меня?

— Припоминаю, что когда мы заподозрили Хэнка в широкомасштабном мошенничестве, то тщательно проверили все его связи и знакомства. Известные нам. — Он сел поудобнее. — Кто-то из наших напал на твой след. Я тщательно изучал файл с твоим делом. Мне казалось, что имеет смысл поговорить с тобой. Но все считали это бесполезной тратой времени. Думали, что ты ничего не знаешь о делах бывшего мужа. Я же предположил, что ты сбежала, почувствовав, что запахло жареным.

В его глазах появилось задумчивое выражение. Неужели он подозревает ее?

У Серенити пересохло во рту. Страх нахлынул с новой силой. Между ней и Мэттом не должно быть лжи. Ей придется выдать свой секрет. Но сможет ли она?

Во время вечерней медитации Серенити так и не смогла достигнуть безмятежности духа. Слишком уж много событий обрушилось на нее за последнее время. Она успела привыкнуть к неторопливой жизни в Лост-Крик, и шквал происшествий выбил ее из колеи.

Появление Мэтта в ее жизни изменило все. Изменило саму Серенити. Упоминание имени бывшего мужа больше не заставляло ее дрожать от ужаса. Она сама удивилась, насколько спокойно рассказывала Мэтту о Хэнке. Серенити надеялась, что теперь она может встретиться с бывшим мужем лицом к лицу. И помочь рейнджерам засадить его в тюрьму.

А как деловито выслушал ее Мэтт! Она была рада, что он не стал ахать и жалеть.

И еще. Сегодня Мэтт показал ей, какой радостью может стать занятие любовью. Она и не подозревала раньше об этом! Мэтт оказался ласковым и внимательным любовником. Его нежность вымыла из ее души остатки плохих воспоминаний о супружеской жизни с Хэнком.

Серенити радовалась, что сказала Мэтту о невозможности иметь детей. Между ними не должно быть никаких тайн.

Но один секрет все-таки оставался. Серенити чувствовала себя виноватой, что так и не смогла раскрыть его. Не хватило духу. Ну как ей сообщить Мэтту о том, что она совершила?

Мэтт принял душ и пошел в спальню. Там он сел на кровать и задумался. О себе, о Серенити, о своем прошлом. То, что он узнал, потрясало. Самым сложным для него стало привыкнуть к мысли, что он любил мясные блюда и волочился за женщинами.

Когда-то он страстно желал вернуть себе прошлое, но теперь ему было страшно. Потому что в мире Золотого Парня Гутиэреса нет места для Серенити Клэр. А он не хотел терять ее. Ни за что на свете.

Чтобы удержать ее, Мэтт готов был до самой смерти питаться соевым творогом и пить морковный сок.

За стеной послышался шум льющейся воды. Серенити принимала душ. Мэтт решил не беспокоить ее сегодня ночью. День и без того выдался трудный.

Он задумался о том, что ждало их впереди. Надо научить Серенити некоторым приемам самообороны. Ей это может пригодиться, когда она встретится лицом к лицу с Хэнком.

Вошла Серенити, завернутая в одно из своих полотенец персикового цвета.

Мэтту захотелось схватить ее в объятия и не отпускать никогда.

— Какую сторону предпочитаешь? — похлопал он по кровати.

Она заколебалась, затем дразняще улыбнулась:

— Обычно я предпочитаю середину. — Подойдя к окну, женщина распахнула раму. В комнату ворвались запахи ночной пустыни и прохлада.

— Даже не пытайся выгнать меня ночевать на софу. — Его голос был серьезен, но в глазах плясали смешинки.

— И не собиралась, — Она сняла полотенце и повесила его на дверцу шкафа. — Но сегодня ночью не жди от меня чего-то особенного.

— Ты заболела? — спросил Мэтт. Его взгляд тревожно ощупывал фигуру Серенити. Он испугался, что ненароком навредил ей.

— Нет. Просто… чувствую себя неуверенно. — Она накинула на себя ночную рубашку. И стала выглядеть еще соблазнительнее.

— Я тоже, — признался он и протянул к ней руки. — Не беспокойся. Моя мама всегда говорила, что все само собой наладится.

Серенити уютно устроилась в его объятиях.

— Как хорошо, что к тебе вернулась память.

— Согласен. Это большое облегчение. — Мэтт погладил ее по голове. — Но если мое прошлое потребует расстаться с тобой, то я выберу тебя.

— Серьезно? Не семью, не друзей, не работу? Меня?

Мэтт кивнул. Небольшое преувеличение не повредит, решил он. Тем более что ему и не придется выбирать. У него будет все сразу.

— Я был очень счастлив здесь последние десять дней. Сейчас же… — Он передернул плечами. — Наше будущее становится непредсказуемым.

— Но почему? Ты вернул себе свою прошлую жизнь.

— Я не знаю, хочу ли я продолжать жить той жизнью, — он зевнул. — Милая, давай поговорим об этом завтра. Прошедший день был утомителен.

— Я знаю. — Серенити откинула покрывало и скользнула на простыни.

— Так ты все-таки предпочитаешь правую сторону?

— Люблю спать у окна.

Он улегся рядом и обнял ее. День действительно выдался суматошный. Серенити не заметила, как погрузилась в сон.

Проснулась она оттого, что рука Мэтта покоилась у нее на груди.

— Ты проснулась, солнышко? — Его голос был низким. Обольщающим.

— Ты же знаешь, что да. — Она, как кошка, потянулась, закинув на него ногу.

— Осторожнее. Ты можешь получить больше, чем добиваешься.

— А откуда ты знаешь, чего я добиваюсь?

— Ты же сама сказала, никакого секса сегодня ночью. — Мэтт уже легонько поглаживал ее грудь.

Серенити прерывисто вздохнула, чувствуя, как ее охватывает теплая волна желания. Машинально она посмотрела на часы: пять утра.

— Я говорила это вчера. Уже наступил новый день.

— Так можно?.. — Он прижался к ней теснее. Серенити заколебалась. Но Мэтт был очень нежен… И она решила довериться желаниям своего тела.

— Хорошо, — прошептала она.

Это было похоже на медленный эротический танец. Красивый и легкий, словно полет над Землей. Они поднимались все выше и выше, пока наслаждение не скрутило их стремительным, гасящим сознание вихрем…

Серенити открыла глаза. Каждая клеточка ее тела была наполнена удовлетворением, а в душе поселилось чувство, которое она никогда не испытывала прежде. Чувство ошеломляющего счастья.

Через несколько минут она перекатилась на бок и прошептала Мэтту на ухо:

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю. — В ответ он нежно поцеловал ее в губы.

Серенити заколебалась. Сейчас или никогда.

— Не хочу, чтобы между нами были какие-либо секреты, — нерешительно начала она. Ей было не по себе, хотя внутренний голос твердил, что она поступает правильно.

— Что случилось?

— Мне нужно кое-что тебе сказать.

— Что?

— Это насчет Хэнка.

— Да? — Мэтт больше не казался расслабленным.

— Я помогала ему в его делишках.

— Ну-ка объясни!

Боже мой, в панике подумала Серенити, если честность — лучшая политика, то почему же признаваться так болезненно? Ее просто скрутило от стыда.

— Хэнк часто ходил на вечеринки, чтобы присмотреться к перспективным вкладчикам. — Ее голос становился все тише и тише, пока не упал до еле слышного шепота. Мэтт резко сел на постели. — Я тоже бывала там. В качестве… приманки. Или рекламы. Ну, ты понимаешь, Хэнку нужно было показать, как богато он живет и какая красивая у него жена. Чтобы потенциальные клиенты видели, что тоже смогут все это иметь, если вложат деньги в его предприятие. — Последние слова Серенити произносила с трудом: — Я знаю, что поступала плохо.

Мэтт посмотрел на нее сверху вниз. Его лицо окаменело.

— Ты преступница!

— Нет, нет, нет! — Серенити дернулась, как от удара. — Я не знала, чем занимается Хэнк. Он никогда мне не говорил.

Он спрыгнул с постели.

— Ты скрыла это от меня. А я на тебе женился! Женился на обманщице.

— Что? Но я действительно не знала!

— Ради всего святого, Серенити! Почему ты мне раньше не сказала? — Он принялся мерить шагами комнату.

— Я говорю тебе это сейчас. Неужели ты мне больше не веришь? — Она была готова умолять о прощении.

— Я ухожу, — Мэтт схватил джинсы. Серенити смотрела на него, тщетно стараясь не расплакаться. Ее сердце разрывалось на части.

— Но что мне было делать? Как я могла отказаться? Хэнк просто избил бы меня!

Мэтт натягивал джинсы. Его пальцы подрагивали.

— Серенити, я больше не могу доверять тебе. А если нет доверия, как мы можем жить вместе?

— Ведь я же тебя люблю!

— А это правда?

— Ты не веришь мне. — Теперь ее голос был безжизненным.

— Как я могу тебе верить?

Кто-то сдал его Хэнку. И Мэтт не сомневался, что предатель является сотрудником его отдела. А теперь еще и это! Он бы с радостью отдал за Серенити жизнь. Он любил ее.

А она тоже предала его.

— Я подам на развод сразу после поимки Хэнка.