Зита. Принцесса из будущего

Шаг пятый

Детство летело, неслось на всех крыльях в светлое будущее. Пятый класс оказался неожиданно дружелюбным, учиться в нем - одно удовольствие. Еще бы, после всех отборов выяснилось, что в головной попала практически половина ее родного класса из началки! Она предполагала, что это ее влияние, и тайно гордилась. Удачную команду получилось создать, не рассыпалась, не предала идеалы, даже будучи разобщенной на годы!

Еще она всерьез увлеклась, как говаривали во времена прадеда, дизайном одежды. Очень ей понравилось расцвечивать окружающую жизнь в радостные цвета. Помогла в начинании, как ни странно, мама. Вздорная, вспыльчивая, категоричная мама. Крайне несправедливая к нелюбимой дочери. И тем не менее - помогла. Выслушала, фыркнула, но извернулась, нашла где-то у кого-то левые средства и закупила Зите инструменты и расходники. Даже универсальную швейную машинку умудрилась достать, производства местного завода "Реактивные системы". Барахло, как и основная продукция заводчан, тем не менее уже можно шить. И она шила, кроила, выдумывала! Ходила по улицам Копейки и представляла, как было б здорово, если б все жители носили ее солнечные наряды. Тогда бы зло хоть чуточку, но отступило из окружающей действительности.

А еще ей по-прежнему страстно хотелось, чтобы городские купола разрисовали яркими прозрачными цветами. И чтобы в городе всегда было тепло. И чтоб цветы на улицах росли. Это же так просто и так мало, когда рядом АЭС невообразимой мощности! Но - увы.

Еще она танцевала, как и прежде. Тайком от всех в свое и только свое удовольствие. Может, еще бы для Андрюшки станцевала, но где он? Снова пропал в своем десантно-диверсионном аду.

И музыкой она занималась, и даже учиться успевала. И... и страшные события лета ушли в глубину памяти, затерлись, словно и не было их в реальности, а так... придумались, померещились. И заблестело, зазвенело дружеским смехом настоящее детство.

Лена, вроде бы вполне счастливая в своей категорийной школе, тем не менее заглядывала в старую при любой возможности. Вот и сейчас: по всем каналам звучит уверенный голос лидера нации, зачитывающего традиционную ноябрьскую речь, Зита с преподавателем бьются над техникой игры на клавишных, и Лена тут же, рассеянно брякает инструментами. Прибежала, как только закончились занятия в категорийке.

- А у вас какой интернет? - полюбопытствовала она, пристраиваясь около пианино.

- У Виталия Сергеевича нет интернета, ссыльным запрещено, - сказала Зита и укоризненно поглядела на подругу. Ну зачем лишний раз напоминать человеку о его неприятном положении?

- И не нужен, - усмехнулся учитель. - Десять лет назад сам подписался под обращением на запрет свободного интернета. Лена, не умеешь играть, не расстраивай попусту инструмент.

Лена лукаво улыбнулась, коснулась клавиш. По студии поплыла легкая, щемящая мелодия. Трек из культового фильма "Пограничники". Про попаданцев, про войну.

- В нашей школе ансамбль лучше! - похвасталась она. - А... если б знали, что революция вот так для вас повернется - подписали бы?

- Я и сейчас подпишу, еще раз, - пожал плечами учитель. - Потому что свободный интернет - страшное зло. Квинтэссенция инстинктов толпы, многократно усиленная новостными агрегаторами.

- А в моей школе свободный интернет! - снова похвасталась Лена.

- Свободный интернет противоречит принципам социализма, - тихо, но непреклонно произнесла Зита. - И вообще свобода, если по большому счету.

И подружка, и учитель уставились на нее с изумлением.

- Что ты видишь в свободном интернете? - пробормотала Зита. - Не отвечай, так скажу. Кровавые аварии, видеостранички гламурной жизни, наводнения, взрывы, преступления. Еще пустые и неважные новости. Ты выложишь в сеть гениальную музыку, но она никогда не попадет в топ новостей, не пробьется к массовому потребителю. А видео, как крокодил откусывает голову неосторожному ныряльщику - пробьется. При свободном интернете все заглушает вопль толпы. Пусть лучше вернутся времена подцензурных газет и толстых журналов.

- Угадала, - озадаченно сказала Лена. - Было про крокодила! А интересные у вас музыкальные занятия...

- Потому что преподаватель необыкновенный, - не сдержалась и засияла Зита. - Гениальный музыкант, первый призыв Ферра, один из тех, без кого революция не состоялась бы! Бесконечно умный, талантливый, бесконечно честный мужчина!

- Ого! - восхищенно сказала Лена.

- Потому что ученица необыкновенная, - мягко улыбнулся Виталий Сергеевич. - Не сломленная тюрьмой номерного города, огненная танцовщица, жизнерадостная, добрая, любящая и любимая... волшебно умная, красивая, поразительно храбрая девочка... принцесса, пришедшая со звезд...

- Ого! - озадаченно сказала Лена.

- ... не отступившая перед вооруженными убийцами...

- Я им головы оторву за болтливость! - серьезно пообещала Зита.

- Они случайно! - вступился учитель. - И только мне. Я попросил их беречь тебя, ну, они и...

- И мне, и мне расскажите! - запрыгала Лена.

Они оценивающе посмотрели на возбужденную балеринку - и одинаково широко заулыбались.

- Ох вы оба и... - Лена вдруг прикрыла ладошкой рот и уставилась на подружку диким взглядом.

- А ну-ка пойдем! - деловито пропыхтела она и потащила Зиту на выход. - Пойдем-пойдем, все, что нельзя, ты уже сделала!

Зита только и успела, что помахать учителю на прощание.

- Это он?! - страшным шепотом возопила Лена, едва выйдя из школы.

Зита беспомощно развела руками.

- Учитель, да еще ссыльный, и старый, и некрасивый аж жуть! Зита, ты...

Лена замялась, подбирая выражения поматернее.

- Ты необыкновенная девочка! - заключила она с нервным смешком. - Так. Он действительно гениальный музыкант?

- Композитор, - просто сказала Зита. - Мелодию, которую ты играла, написал он.

- Музыку к "Пограничникам?! Да он тогда должен орденоносцем быть, и не в Копейке, а...

- А он орденоносец. Он из "соколов Ферра", их сейчас... убирают из жизни. Виталий Сергеевич - один из последних. Может быть, и последний.

- Тогда да, немножко тебя понимаю. У меня самой от музыки из "Пограничников" мороз по коже... а скажи-ка, необыкновенная девочка, ты осознаешь, чем он с тобой рискует?

- Я по закону сама несу ответственность за поступки с двенадцати лет...

- Дура, - с удовольствием сказала Лена. - Необыкновенная! Он политический! А знаешь, что в первую очередь стараются сделать с политическими? Ловят на уголовке, чтоб даже память о них смешать с грязью. Кстати, всегда так делали. И тут ты, вся такая необыкновенная - готовое обвинение в педофилии. Его в североленские поселения из-за тебя закатают и там убьют!

- Я знаю, - тихо сказала Зита. - И он знает.

Лена помолчала, потом протяжно выдохнула.

- Значит, так: желаешь счастья любимому мужчине - все встречи в школе прекратить! У вас чувства крупными буквами на лицах прописаны, спалитесь. Но вообще вы феноменальные дураки, выбрали же время... пять лет подождать не могла?! С меня пример бери, повторяю, с меня! Дура. Так... в городе вам встречаться тоже нельзя, тут в каждом дворе надзиратель и на каждом углу камера. Так что, если друг без друга никак, топайте на природу, обязательно поодиночке и разными ходами. Там, конечно, егеря ГБ, но их хотя бы не так много... Поняла?

Зита задумчиво смотрела на подругу и представляла:

(Она стояла перед ним бледная и решительная.

- Виталий Сергеевич, я буду ждать вас в роще над рекой!

- Через пять лет, Зита, можно? - учитель смотрел весело и дружелюбно. - Через пять лет мы встретимся в роще над рекой, и ты познакомишь меня со своим избранником - молодым и, несомненно, очень достойным человеком. Хорошо?

- Хорошо, - прошептала она и убежала, чтоб дома всю ночь рыдать и лить в подушку слезы...

Она стояла перед ним бледная и смущенная.

- ... в роще над рекой? - грустно улыбнулся учитель. - Я приду, Зита. Приду туда, куда позовешь. Но - дальше что? Ты же умная девочка, Зита, очень умная. Дальше - что?

- Ничего, - прошептала она онемевшими губами и ушла, чтоб всю ночь рыдать в подушку...

Он стоял перед ней бледный и решительный.

- ... в роще над рекой? - она старалась не встречаться с ним глазами. - Приду.

И пришла, чтоб потом всю ночь рыдать и лить слезы в подушку...)

- Виталий Сергеевич не имеет права на выход из города, - прошептала она. - Он ссыльный.

- Тем лучше! - отрезала Лена. - Значит, никто не заподозрит. Он что, не знает ходов? Тоже мне, ссыльный. Ладно, слушай сюда, поделюсь собственными наработками...

И Лена четко, ясно и подробно изложила схему тайных встреч, с готовыми тайниками для обмена сообщениями, вариантами выхода из города, условными фразами и методами проверок.

- Ты в балетной школе учишься или в закрытом училище ГБ? - не сдержала удивления Зита.

- А, это наследственное! - небрежно отмахнулась Лена. - Кстати, за нами слежка.

Лена цепко ухватила подружку, готовую обернуться, и потащила за собой.

- Провожу-ка я тебя до дома, - деловито решила она. - Заодно посмотрю, кто это такой деловой да наглый, что совсем не прячется. Вот тебе то, о чем только что говорили. Доцеловалась с Виталием своим Сергеевичем под камерами, дура... или ты сама куда-то влезла, а? Что вы там говорили, да не договорили про убийц?

- Ну куда может влезть школьница? - слабо воспротивилась Зита. - Я просто девочка, просто живу.

- Эх, вот где наивная простота кроется! Понятно, почему мужчины вокруг тебя хороводом: видят дурочку!

Зита невольно улыбнулась: в поисках тайн там, где их нет, Лена была неутомима и изобретательна.

-=-=

- Курсанты Иркутского диверсионного, номерной факультет? Какой курс?

- Второй, - ответила девушка невзрачного вида.

- Первая практика, значит. Принимайте клиента, вот он, на мониторе-онлайн. Шебалин Виталий Сергеевич, "сокол Ферра". Политический ссыльный. Но у нас принято решение политические дела закрывать, мы же не латиноамериканская диктатура, следовательно, ваша задача состоит в том, чтобы его политическую статью заменить на уголовную.

- Рядом с ним девочки.

- О, педофилия подойдет! - обрадовался офицер ГБ. - Ее любому педагогу можно прилепить! Ознакомьтесь с делом и вперед, в каменные джунгли подкупольного города!

- Как с девочкой? Вывести за рамки?

- Зачем? Действуем в правовом поле, у нас же не латиноамериканская диктатура. Если что было, пусть отвечает по закону.

Офицер ГБ ободряюще похлопал курсантку по плечу, равнодушно глянул на монитор, на смутную фигуру девочки, которой фактически подписал страшный приговор, и вышел из операторской наблюдателей-онлайн.

-=-=

- Пиф-паф! - Лена кинула ножик в настенную мишень, промахнулась, и железка со звоном упала на пол. - Ну что грустишь, девочка? Посмотри: жизнь замечательна!

Зита с кровати посмотрела на себя в зеркало. Из глубины стекла на нее глянула не девочка - девушка. Бледное спокойное лицо, тонкие руки, хрупкие ключицы - и отчетливая грудь под ночной рубашкой. Темные волосы, темные глаза. Персидская княжна во всем великолепии, знаменитая южная кровь, раннее взросление, будь оно неладно. За полгода она стремительно выросла - и схлопотала хроническую усталость. Рост организма требовал много сил, а еще приходилось отлично учиться, тянуть домашнее хозяйство и заниматься десятками личных дел. Иное дело Лена: растет, как положено двенадцатилетней девочке, порхает по жизни изящной танцовщицей, кроме балета и учебы абы как никаких забот. Ишь как собственными ножками любуется, то на пальчики приподнимется, то отставит как бы невзначай.

- От тебя несет дорогими духами, - заметила Зита с кровати. - Косяк верни на место, это не метательный нож, а рабочий, для резьбы по дереву и коже. Метательные Андрюша в училище увез.

- Духи? - Лена недоуменно принюхалась. - А! Это на меня одноклассница брызнула, так, по знакомству!

И девочка беззаботно крутнула фуэте.

- И колготки "металлик" от одноклассницы?

- Ну... я же говорю - жизнь замечательна! - Лена перестала вертеться и уставилась на подругу. - Зита, тебя не узнать. У тебя нос и так длинный, а ты его еще и повесила. Это некрасиво! Что произошло? Такая таинственная, ну хоть раз поделись секретами, облегчи свою душу и удовлетвори пламень моего любопытства!

- Тренируешься на десяточку по ораторскому искусству? - бледно улыбнулась Зита. - Ничего не случилось, честно. Просто устала.

- Тебе-то с чего уставать? - всплеснула руками подружка и округлила глаза. - Тебе в балетке каждый день по четыре часа не потеть! Ты... ты вообще чем занимаешься? В свой дурацкий футбол и то перестала гонять!

- Я теперь за мальчишек болею, - улыбнулась Зита. - Визжу за воротами, подпрыгиваю, руками машу, умоляю бегать быстрее - знаешь, как тяжело?

- Представляю, уработалась! - Лена возмущенно прошлась по комнате. - Ой, а это что?

- Обувная колодка. Папка для меня сделал. Я сапожки себе переделываю по ноге. Можешь посмотреть, они под кроватью. Только они еще не доделаны.

- Какая прелесть!

Лена восхищенно покрутила в руках сапожки, не удержалась и впрыгнула в них, не слушая возражений.

- Вот это каблук! Прелесть! Ай...

- Я же сказала, что не доделаны! - Зита соскочила с кровати и подняла подругу с пола.

- Зита... - Лена виновато посмотрела на содеянное. - Ты мне синяков наставила! У тебя пальцы железные, что ли?

Зита почувствовала стыд. Да, с пальцами уже не раз случались всякие казусы. Работа с кожей, вообще с любым материалом требовала немалой кистевой силы, вот сила и появилась, естественным, так сказать, образом. Иногда она забывалась, хватала, и потом приходилось извиняться. Впрочем, Лене извинения не требовались, девочка уже переключилась на другое, подобрала ножик, снова метнула в мишень и снова неудачно.

- Лена! Сейчас соседи прибегут!

- Да они, наверно, привыкли! Твой Андрюша как-то тренировался?

Зита аккуратно забрала косяк у подружки и спрятала в инструментальный ящик.

- Как он, кстати? - небрежно спросила Лена. - Растет?

- Растет, - вздохнула Зита. - У Андрюши половину преподавателей в училище арестовали. Его из-за этого выпустили досрочно, присвоили офицера, он теперь старший инструктор.

- Здорово! - просияла девочка. - Сначала инструктор, потом преподаватель, а там и до начальника училища дорастет! Юный генерал - это здорово! Ты его предупредила, что он мой? Предупреди, пусть знает! Зита, жизнь замечательна! Карточки частично отменили! Маме зарплату прибавили! Слу-ушай, у мамы скоро вербовка закончится, мы уехать сможем! Давай подговорим твоего отца и ее уехать, это... вместе? Сестричками будем! Один черный, другой белый - два веселых гуся! Уй, здорово! Жить становится легче, жить становится веселее! Ну что ты опять мрачная?!

- Андрея тоже могут забрать, - пробормотала Зита. - В армии аресты.

- Стоп, подруга! Откуда такие мысли? Что значит - могут забрать? Андрей - Герой Сибири, патриот!

Зита отвела глаза. Да, Андрей в последний приезд говорил так же. Так же уверенно. Невиновных не забирают. И вот руководство элитного диверсионного училища арестовано и уже осуждено, хотя среди них были орденоносцы, были и Герои, и это никого не спасло.

- Дали генералам полное лишение, и правильно! - ожесточенно сказала Лена. - Наша жизнь здесь ничего не стоит, вот пусть теперь сами прочувствуют, как это - жить в номерном городе! Пусть хотя бы они ответят по всей строгости закона! У них дворцы на море, адъютанты, домработницы и личная охрана, а подготовка курсантов такая, что половина из Греции не вернулась, при тебе Андрей говорил! А какой процент гибели за время учебы?! В дважды орденоносном поножовщина процветает - этот как? Правильно на суде сказали - все они на Запад смотрят! И вообще - чем больше лишенцев, тем Андрею свободней путь в генералы! Подумай о том!

- Почему - полное лишение? - тихо сказала Зита. - Не справились с работой - уволить, лишить льгот. Жестокость - зачем? Полное лишение прав - это как смерть. Человек исчезает навсегда в заполярных поселениях, брак расторгается, детей сдают в службу охраны материнства и детства, он не имеет права общаться с родными, друзьями, бывшими коллегами, отдает две трети зарплаты государству... зачем?!

- Затем, что мы, вся страна, именно так и живем, ненамного лучше! - отрезала Лена. - На себя посмотри! И ничего, веселимся, радуемся жизни! Пусть теперь сами попробуют, какова она на вкус, наша счастливая жизнь! Вообще не понимаю, ты с чего такая жалостливая? Номерные города слезам не верят!

Зита прекратила спор. Подруга ясно понимала, что приговоры судов несправедливы и жестоки, и жестокость эту полностью одобряла и поддерживала - так о чем спорить? Попаданцев бы сюда, подумала она с печальной иронией. Что бы они сделали с террором, когда вся страна - за?

- О, я поняла! - охнула вдруг Лена. - Ты из-за Виталия Сергеевича? Все еще любишь, не прошла дурь? Да его, наверно, давно арестовали, помнишь, я слежку срисовала? Из-за него ходили! Здорово я их тогда увела в сторону, аж сама горжусь! Сопляки.

Она отрицательно покачала головой. Она точно знала, что любимого мужчину не арестовали - потому что сама вывела его за периметр тайными лазами. Виталий Сергеевич через тайгу ушел на Большую землю

- Хватит жить с опущенной головой, - сказал он на прощание. - Раньше думал, что жизнь дороже всего, что главное - выжить, но вот появилась рядом одна необыкновенная девочка и напомнила, что значит быть мужчиной. И больше я этого не забуду, обещаю. Спасибо тебе, Зита. Я снова начал слышать музыку, представляешь?! Новая музыка - она... переполняет. Получается, я обязан тебе больше, чем жизнью. Проси чего хочешь.

Проси чего хочешь... а чего просить, если хочется так много?

Спортсмен, путешественник, умный и необыкновенно мужественный человек, он должен был прорваться, он не мог глупо погибнуть в пути! Да собьются егеря ГБ со следа, да не заметят зоркие вертолетчики одинокую фигуру в снегах! И его не могли арестовать. Теперь - не могли. Только убить при задержании. Но он выживет, он обещал! И дождется ее. Этого мужчина не обещал, но она и так знала, что Виталий Сергеевич - ее, и только ее мужчина на всю жизнь. И он знал. Так к чему слова?

- Так, а это что? - требовательно спросила Лена.

- Юбка, - пожала плечами Зита. - Юбка-солнце. Я шью для себя. Э, куда? Она с тебя свалится, бедра сначала нарасти, сосиска!

Лена, смеясь, увернулась и торопливо примерила наряд. Юбка, как ни странно, удержалась, Лена показала язык, восторженно крутнулась - полыхнуло алым и снежно-белым.

- Уй, здорово! Подари!

- Бери, - просто сказала Зита.

- Зита, нельзя быть такой доброй! - возмутилась подружка. - Что значит - бери?! Ты сколько с ней сидела?

Лена вдруг замерла.

- А сколько ты с ней сидела? - повторила она задумчиво. - Недели две? И даришь не задумываясь. Сапожки тоже для кого-то? Они не в твой размер! За мальчишек своих бегаешь болеть, за старших тоже. Вон ледобур вижу, значит, на зимнюю рыбалку ходишь, всех соседей окуньками снабжаешь. О Виталии Сергеевиче своем заботилась, как безумная, все домашние дела тянешь, маму разбаловала... Зита, а ты для себя вообще живешь?

Зита улыбнулась и виновато развела руками. В этом отношении они с Леной отличались кардинально: Зита не представляла, зачем жить для себя, Лена не представляла, как можно жить ради кого-то. Сама того не подозревая, Лена буквально топталась по главной тайне Зиты, по секрету ее исключительной популярности среди мужчин.

- Знаешь, я понять не могу, как мы дружим! - призналась Лена в унисон ее мыслям. - Мы совершенно разные! Мы убить друг дружку давно должны!

- Противоположности притягиваются? - предположила Зита.

- Вранье, нам на социологии говорили, разве вы не учили? Ах да, у вас социологии нет... Ладно, убегаю! Да, кстати: меня включили в кадровый молодежный госрезерв! Завидуй, простушка!

И Лена исчезла, сверкнув на прощание ослепительной улыбкой. Алика Смехова - такой она себе избрала сценический псевдоним и уже прославила его на парочке городских мероприятий в роли ведущей.

У Лены все было просто и понятно: двенадцатилетняя девочка стремительно пробивалась к успеху. Кадровый резерв - это уже серьезно. За десять последних лет в стране воссоздали систему подготовки руководящего состава, очень закрытую, элитарную по сути структуру, и Лена, дочь бедной матери-одиночки, как-то смогла туда просочиться. Попадание в кадровый резерв государственной службы в ее сопливом возрасте означало, что она заняла ответственный пост в одной из молодежных организаций - для пятиклассницы небывалый случай. Скорее всего, она преуспела в "Юных соколах России". Среди прочего "соколы" занимались общественной культурной работой, самое то место для честолюбивой танцовщицы, тем более что городское отделение "соколов" базировалось именно в категорийной школе, и учеников других школ туда не принимали. Двойной фильтр: сначала надо попасть в особую школу, а оттуда - в особую общественную организацию. Лена смогла сделать и то, и другое. Далее ее ожидали молодежные курсы кадрового резерва в Иркутске, институт, партийное распределение и, вполне вероятно, столица - потому что фактор дорогих духов и статусных колготок у девочки из бедной семьи, он ведь тоже должен как-то сказаться? Милая девочка ломилась в светлое будущее танком, огневой платформой абсолютной проходимости, с сибирской энергией и целеустремленностью.

За кадровый резерв госслужбы Зита поставила нынешней власти огромный плюсик. При всех недостатках и элитарности системы в нее все же можно было пробиться незаурядным личностям, что Лена и доказывала собственным примером. А вот за жестокость, за дикую неоправданную жестокость всей нынешней жизни она не минус власти готова была поставить, а реально убивать. И убила бы, если б нашла виновного.

Жестокость отношений между курсантами в андрюшкином десантно-диверсионном, хорошо известная в номерных городах, пугала ее ночами до слез. Как он там, ее любимый брат? Он же совсем не боец по жизни, не убийца!

Но и на улицах творилось немыслимое, ничем не оправданное зверство. Ее телохранителей, ее верных друзей снова избили. Поймали на чужой территории, затащили под арку... Переломы ребер, челюсти, огромные гематомы. И никто не вступился, не прибежал навести порядок. Это при том, что в каждом дворе - смотрящий, наделенный всеми полномочиями полиции. А на каждом углу - камера, и весь город под круглосуточным наблюдением. Получается, всех сложившаяся ситуация устраивает?! А ситуация такова: номерной город из-за купольной структуры четко делился на подкупольные дворы, и в каждом существовала своя иерархия, своя компания, мимо которой чужим лучше не проходить. А как не проходить, если ближайший кинотеатр - на чужой территории? И спортивный клуб - тоже, и центральный торговый комплекс? Можно бы подъехать на общественном транспорте, вот только социальных проездных карточек хватало на половину месяца, а потом - пешком, мимо недружелюбных физиономий, выглядывающих из каждой арки. Лично ее это на первый взгляд не касалось, девчонки перемещались по городу свободно. Была, конечно, вероятность нарваться на обычных грабителей, и не просто так ее провожали до квартиры знакомые спецназовцы, но вероятность маленькая, не так уж много жителей в номерном городе, многие лица знакомы, и кому надо понимали, кто в ее друзьях. А вот друзьям-футболистам доставалось регулярно. Ну, и они в долгу не оставались, жестоко встречали на своей территории чужих. Путь к железнодорожной станции мимо их двора проходил, между прочим. Взрослые на детские стычки не обращали внимания, считая, что вырастут и образумятся. Но ей память прадеда настойчиво подсказывала, что нет, не образумятся. Вырастут и уйдут во взрослую жизнь внутренне все той же шпаной, приученной кидаться стаей на одного. Любой человек детство носит частью себя.

Она могла бы, конечно, как Лена, заняться собственной судьбой. Пробиться в категорийную школу, оттуда в кадровый госрезерв... Смогла бы? Без сомнения да. Но - это ее город, ей здесь жить, и ее друзьям тоже. Им здесь гулять веселой компанией по ночным улицам! И надо сделать так, чтоб никакой выродок рода человеческого им не смог помешать.

Любой герой фильмов патриотического блока решил бы проблему на раз: разогнал бы шушеру, и все дела. Она же прекрасно понимала, что не разогнать ни за что - все такие. Можно запугать так, что не будут трогать тебя и друзей, но это - стать такой же шпаной, только вид сбоку. А как иначе решить проблему? Как?

"Прежде, чем начинать серьезное дело, реши, на кого обопрешься," - повторила она как заклинание.

Нет, кое-что она могла бы сделать, но только в пределах школы или на собственном дворе. И только для себя. В школе ее защищали друзья-спортсмены и одноклассники, во дворе - авторитет старшего брата и друзья-спецназовцы. Но для себя она никогда не жила, не видела смысла.

Она натянула цветастую юбочку-солнце, тоненький свитер, встала в изящные, собственноручно переделанные сапожки, кокетливо сдвинула беретик, придирчиво оглядела себя в зеркало - застегнула курточку и решительно вышла из квартиры.

-=-=-

Кто вообще может справиться с подростковыми преступными группировками? А они все преступные, если называть происходящее зверство без уверток. Так кто? К кому кинуться за помощью?

В принципе поддержанием порядка и законности на улицах занималась полиция, недавно вновь переименованная в народную милицию. И да, случаи с тяжкими телесными она нехотя, но расследовала. Ходили слухи, что в "Четверке" для малолеток существует спецшкола закрытого типа, то есть та же тюрьма, вид сбоку. Ну а те, кому стукнуло двенадцать, на общих основаниях топали в ленские угольные шахты, по словам знающих людей, в самый настоящий подземный ад. Но это - наказания за уже случившееся, за убийства в основном. А подростковые группировки как бесчинствовали в городе, так и продолжают. Никто их не разгоняет, не пресекает, не уничтожает. Хотя вот они, все на виду, слоняются около арок прямо под камерами. Там же и чужих бьют, и бьют жестоко. Ну и грабят, естественно. Получается, милицию они устраивают, и вообще всех устраивают.

Не всех, уточнила она упрямо. Ее - не устраивают!

Ветер под аркой коснулся лица стылой ладонью, и она поежилась. Теоретически в подкупольниках сквозняков не должно быть, но практически дуло постоянно: то из открытых портов железнодорожной станции, то через снятые на профилактику сегменты куполов, то вообще непонятно откуда. По слухам, частенько дуло из транспортного рукава АЭС, где радиацией, как заверяла администрация, даже не пахло. И дозиметр возле Торгового центра тоже честно показывал: радиации нет. Вот только из года в год он показывал одну и ту же цифру, чего быть не могло в принципе.

Имелась в городе и еще одна грозная сила - специальный отряд сил быстрого реагирования, в просторечии спецназ. Вот они могли разогнать кого угодно. Только задача им ставилась совсем другая: охрана периметра и особо важных военных производств типа завода "Реактивные системы". И егеря ГБ имелись, тоже очень нехило подготовленные специалисты. Но они специализировались на поимке беглецов с бесчисленных зон Крайнего Севера. Ну и собственно само городское управление ГБ - тоже весьма серьезный орган. Только - где ГБ и где дети? В разных, непересекающихся плоскостях, вот где. Так что оставалась всего одна сила, к которой она могла обратиться за помощью. Сила настолько жутковатая и непредсказуемая, что даже циничная до костей Лена плевалась и называла ее не иначе как нацистами.

Соседний квартал отделялся зрительно широкой полосой инея на асфальте. Почему-то здесь на куполе всегда зимой собирался иней и падал вниз при малейшем сотрясении. А весной в этом же месте капало. Хотя проектировщики - и, кстати, мама тоже! - уверяли, что ни того, ни другого не могло быть в принципе. Но на каком-то этапе строительства планы и реальность принципиально разошлись, и на выходе получилось то, что получилось: сумрачные подкупольные пространства, едкая зимняя пыль и стылые сквозняки вдоль улиц. Мама бесилась и обвиняла рабочих, отец тихо ненавидел подкупольник, а Зита... Зита считала, что неплохо живет. Снаружи - минус сорок и бураны! Минус десять под куполом зимой - разве это плохо? А ведь можно и теплей сделать, и цветов насадить...

Соседний квартал контролировали уже ребятки из общежитий лесопромышленного комплекса. Именно здесь изломали ее телохранителей, вон там затолкали под арку... Она прицельно глянула, запоминая лица: болтаются под аркой, шакалы, поджидают жертву. Маленькие нелюди, с которыми ей на одной земле не жить.

За общежитиями начиналось царство света и тепла. Центр. Подкупольный город, такой, каким должен быть. Чистые прозрачные купола над головой, потоки света, тепловые отсекатели на входе в торговый комплекс, яркая реклама, негромкая музыка из громкоговорителей радиационной опасности. Скамеечки. Цветы. Кафешки по балконам второго яруса. Она любила здесь бывать в те редкие минуты, когда совпадало наличие свободного времени и свободных денег. Здесь она чувствовала себя свободным человеком. Сейчас, к сожалению, не тот момент, хотя деньги имелись - отец где-то подработал и поделился. Сейчас она нацелена на выполнение задачи, как самонаводящаяся ракета. Потому - мимо и дальше. В спину ей ударил приглушенный вой пикирующего бомбардировщика - на стене комплекса крутили рекламу нового патриотического блока. "Соколы Сталина". Про летчиков-попаданцев, про войну.

Она давно поняла: единственная сила, теоретически способная укротить уличную преступность - штурмовые отряды. Те самые молодчики, марширующие по улицам, орущие дикие речевки, в дурном кураже бьющие витрины. По матерным высказываниям Лены - фашисты. В целом она с подругой соглашалась. Да, фашисты, да, бесчинствующие дебилы. Но: эти же штурмовики, к примеру, патрулировали район железнодорожных общежитий и поддерживали там железный порядок. И они же занимали призовые места на городских соревнованиях по военно-прикладной подготовке. Кое-кого из штурмовиков она уже знала. Разные, вполне обычные ребята. А группировка при железнодорожной общаге - очень даже адекватные мальчики, с ними она дружит. Да, они били витрины. Но - почему-то их за это не наказывали. Значит - витрины били не какие попало, а по конкретным заказам властей. Милицейские патрули закрывали глаза и проходили мимо. И штурмовики проходили мимо милицейских патрулей без обычных своих наглых выкриков. Нейтралитет. Из чего следовало - это если и не враждебные, но точно и не союзные структуры. Штурмовики вполне могут - почему нет? - не придерживаться странной политики попустительства уличной преступности. Слабая, конечно, надежда, штурмовики наверняка и составляли ощутимую часть уличных банд, но... других вариантов не было. И сейчас она шла на встречу с одним из руководителей движения.

В принципе, можно было бы подойти к командиру штурмовиков в собственной школе, тем более что лично знакомы. Но - кто послушает пятиклашку? А незнакомому она могла представиться старшеклассницей, и пролезло бы, с ее-то габаритами. Это во-первых. А во-вторых и главных, командир штурмовиков ее школы никогда не ходил один. Никогда и нигде. Только толпой. Он был отравлен философией шакальей стаи окончательно и бесповоротно, он - ее идейный враг.

О командирах других отрядов она выспрашивала у знакомых полгода, прежде чем сделала выбор. Алексей Корнев. Командир штурмового отряда из десятой школы. Одновременно - начальник штаба объединения штурмовых отрядов города. Очень авторитетный товарищ. Смотрящий школы отзывался о нем с нескрываемым уважением. Честный. Справедливый. Немногословный. Очень умный. И далеко пойдет. Единственно - намекнул, что для Алексея девчонки ничего не значат, и посмотрел, как будто о чем-то предупреждая. Она тогда не поняла и отмахнулась. А кто из мужиков женщин считает за равных, а? Вот то-то. И сейчас она шла на встречу с ним.

-=-=-

- Ты не из нашей школы, - отметил парень, внимательно и цепко оглядев ее. - Слушаю.

- Мне нужен контакт с вашими кураторами, - четко сказала она. - Доложи.

И добавила в голос легкий грузинский акцент. Совсем легкий, почти незаметный. Из-за отсутствия в грузинском языке противопоставления согласных по твердости-мягкости в речи грузин, даже прекрасно владеющих русским языком, проскальзывали определенные флуктуации, различимые опытным ухом. Когда уже не "мне", но еще не "мнэ". Такое допускала и кхалбатоно Ариадна, наверняка уверенная, что говорит без акцента.

Алексей четко среагировал на акцент. Не изменился в лице, не шевельнулся, но она ясно поняла: услышал! И сделал определенные, наверняка ошибочные выводы.

- Зачем?

- Тебе по службе положено доложить, - уверенно сказала она.

Из рассказов Андрюшки она прекрасно представляла внутреннюю кухню армии, а, следовательно, и силовых структур вообще.

Штурмовик подумал. Глянул спокойно раз и другой.

- Я за них, - решил он в результате. - Говори.

Что ж, она рассматривала и такой вариант. Начальник штаба наверняка имеет право принимать достаточно ответственные решения, и то, что он старшеклассник, принципиально ничего не меняет. В подкупольниках взрослеют быстро.

Она уложилась в несколько минут.

- Задавить подростковую преступность? - четко выделил он самое важное. - Силами штурмовых отрядов? Я тебя услышал. Нет.

Она поняла - это однозначный и окончательный ответ. И неожиданно для самой себя заплакала. Еще и в парня вцепилась, позорище.

- Зайдем в кафе, - спокойно сказал Алексей. - Поговорим.

В кафе она кое-как пришла в себя, вытерла слезы вместе с тенями, скинула курточку и присела к столику. Алексей проводил взглядом грязный платок, потом со странным вниманием уставился на нее. Она смутилась и одернула легкий свитерок. Тоненький и короткий, он не доходил до линии юбки, может, на пару миллиметров. Вот на эти миллиметры Алексей и смотрел. И на ноги ее смотрел. И чего там смотреть, ноги как ноги, и юбка до колен. Хорошо, хоть за кофе заплатил, сэкономил ей жалкие карманные денежки, настоящий рыцарь.

- Это невозможно, - повторил Алексей, посмотрел на ее грудь и уставился в глаза. - Мои ребята и есть те самые уличные преступники. В том числе. И нас все устраивает.

- Это сейчас, - тихо возразила она. - А потом? Кем вы будете для людей? Получите ли поддержку народа, если что-то начнет изменяться?

Она, конечно, сильно рисковала и могла пролететь со своим предположением. Но - а чего еще могут добиваться штурмовые отряды, как не прихода к власти? Все туда лезут, без вариантов. Алексей никак не отреагировал на ее слова, и она поняла, что попала в цель.

В общем, они неплохо поговорили. Алексей оказался действительно умным парнем. И из того, что он не договаривал, она примерно составила зону ответственности, которой занимались неведомые кураторы штурмовых отрядов. А они были, не могли не быть. Кто-то же снабжал штурмовиков формой, инструкторами, спортивными базами, решал все административные вопросы на городском уровне. Ну не Алексей же. Старшеклассника в горсовет просто не пустят.

В ходе разговора Алексей попробовал узнать о ней что-нибудь. Попытка оказалась качественной, да не одна, если б она не подготовилась заранее, наверняка попалась бы.

Видимо, чтоб узнать, где она живет, Алексей вызвался ее проводить. Она привычно сунула ему руку в ладошку, как всегда делала со знакомыми спецназовцами, и они пошли, легко болтая обо всем на свете - в сторону, противоположную проспекту Стратонавтов.

Алексей с неожиданным профессионализмом потрошил ее на предмет биографии, она в принципе занималась тем же, увлеклась и не заметила, как они оказались в темном углу. У нее на проспекте Стратонавтов таких углов в принципе не было, все освещено, и люди везде, но они оказались в районе Химмаша, на окраине промзоны, в основном из темных углов и состоящей. И - безлюдной, что для подкупольника вообще-то несвойственно. Вроде бы только что шли по улице, потом свернули в технический переулок, а потом - раз - и она в тени, и ее тискают, приводят в беспорядок одежду и бесцеремонно целуют в губы.

Сначала она опешила. Не, не то чтобы раньше с ней такого не случалось, знакомые из совета смотрящих не упускали случая и потискать фигуристую девочку, и поцеловать, тем более что ростом она старшаков почти догнала, но... но не так же! В школе - по дружбе, в шутку, просто в знак приятельских отношений, а Алексей спокойно и деловито собирался довести дело до логического, так сказать, конца. Причем вовсе не интересуясь ее мнением на этот счет. Она попробовала вырваться - куда там, руки железные, однозначно спортсмен. Тут-то и припомнила она предостережение своего дружка, председателя совета смотрящих, насчет некоторых особенностей Алексея по части девушек, поняла его настоящий смысл. Алексей, такой умный, честный, справедливый, надежный, как скала, к сожалению, оказался насильником. Причем себя таковым явно не считал. Ну, он же не силой затащил ее в промзону, сама пришла. И другие девочки, наверно, сами шли...

Что его спасло? Наверно, ее горячая южная кровь. И еще случайность. Яростная молчаливая борьба в темноте распалила ее до невменяемости, и когда Алексей добрался до ее юбки, что-то перемкнуло, и она хватанула его зубами за ухо от всей души. И, кажется, еще зарычала. Алексей замер. Может, от удивления. Может, от болевого шока - кусала она вообще-то с намерением башку ему отхватить, не меньше. А может, его заворожил блеск смертельно острой стали у горла, который медленно, плавно и очень неохотно удалялся, а потом - раз - и исчез, словно ничего не было.

Она подобрала с асфальта беретик. Вернула на место юбку. Застегнула курточку. Алексей зажимал ухо платком, перепачканным ее тенями, и молчал. Только поглядывал непонятно. Может, прикидывал, сейчас ее убить или немножко позже. Она подумала...

- Впервые вижу место в городе, где нет камер, - заметила она ровным голосом.

- Разбили, - отозвался Алексей. - У нас на Химмаше камеры не любят.

Она снова взяла его за руку, и они пошли к остановке электробуса, спокойно разговаривая, словно ничего не случилось. Ну, а сожаление от сорвавшегося плана она удачно спрятала.

- Прощай, - сказала она легко.

В глубине глаз Алексея что-то дрогнуло.

- Будет тебе встреча с кураторами, - произнес он.

Она склонила недоверчиво голову:

- Точно? А...

И она неопределенно посмотрела назад, на темные углы промзоны.

- Встретимся завтра, - усмехнулся парень. - На том же месте.

- В тот же час, - покладисто согласилась она и уехала.

-=-=-

- Товарищ майор, на контакт вышла одна девушка, - доложил командир штурмовиков.

- Девушек в штурмовики не берем, ты же знаешь, Алексей! - поморщился майор. - Пусть за тебя между собой дерутся в школе.

- Очень необычная девушка, - уточнил штурмовик.

- Да уж вижу, - покосился майор на его опухшее ухо.

- Она требует встречи с вами.

Майор мгновенно подобрался и быстро переглянулся с капитаном.

- И чего ей надо? На тебя пожаловаться? Сам руки распустил, сам решай вопрос с ее друзьями и родней. Мы прикрывать не станем.

- Предлагает изменить деятельность штурмовых отрядов, товарищ майор.

- Посылай подальше! - решил майор, еще раз переглянувшись с заместителем. - Предлагает она. Пусть создадут что-нибудь свое и там предлагают!

- У нее очень серьезные доводы, - тихо, но непреклонно сказал штурмовик.

Майор Каллистратов развернул в кресле крепенькое тело и уставился на строптивого подчиненного.

- И еще она грачка, - спокойно добавил парень. - Стопроцентная. Я акцент словил.

Офицеры снова переглянулись.

- Алексей, у нас нет задачи готовить абитуриентов в институт внешней разведки ГБ, - медленно сказал майор. - Этим занимаются в "Соколах России". Мы - погромщики. Наказующий кулак Ферра, никак не связанный с властями.

- Банде погромщиков не нужны офицеры-разведчики во главе, - тихо заметил штурмовик. - Но вы здесь, в форме и со своей задачей.

- Алексей, ты слишком умен, и это слишком заметно. Для будущего разведчика второе качество недопустимо. Чтоб исправился.

- Есть.

- О девушке: грачки бывают разные. Мы тебя для чего учили? Кто она конкретно?

- Грузинка. Конкретней - картлийка.

- Что о ней известно?

- Ничего, - буркнул парень и покраснел.

- Ах, молодец! Чтоб узнал. Уши только не потеряй. Надеюсь, ты ее не окончательно обидел? Нет? Ах, молодец - но не ты, а она! Зови ее на послезавтра. В выгодное для нас время, понял? У твоего отряда что сейчас, полигон? Свободен.

Штурмовик четко козырнул и вышел. Майор Каллистратов крутнулся в кресле, вытянул ноги и озабоченно уставился на заместителя.

- Как думаешь, кто это?

- Некому вроде, - пожал плечами капитан. - Мы стараемся не привлекать внимания... раньше времени.

- Стараетесь вы... плохо, значит, стараетесь! А если она от ГБ, а?

- Товарищ майор! - досадливо сказал капитан. - Не дураки они там! Это подкупольник, здесь все на виду! Ну не из воздуха же она появится? Мы все школы держим под контролем, к нам незаметно не подобраться! Да Алексей за два дня о ней все узнает обычным опросом! А заметно они не рискнут. Мы - сила!

И капитан бросил многозначительный взгляд на свою форму с цепочкой белых звезд на рукаве - знаком Особого Заполярного военного округа. Со службой охраны Севморпути не рисковала связываться даже ГБ. Пока что - не рисковала.

- Алексей... как бы всё не испортил со своей тягой к насилию, - озабоченно сказал майор. - Нам оскорбленная картлийка ни к чему. Заменить бы его, пока не натворил...

- На кого? - вопросительно выгнул бровь капитан. - Алексей - из лучших. Вот с таким контингентом мы работаем. Погромщики-с!

Майор начал тихо свирепеть.

- Я его предупрежу! - поспешно сказал капитан.

-=-=

Нужна команда, напомнила она себе мысленно, в первую очередь нужна команда. Как в футболе. Одной - ничего не успеть.

Вот и дома - не успевает. Пока она собирала информацию по штурмовым отрядам и занималась другими крайне важными делами, дома снова запил отец. Ведь сильный же и в общем неглупый мужчина, ну почему его раз за разом стягивает в дурман пьянок? Сначала думала - отец срывается из-за мамы. Да, мама своей вспыльчивостью и неуемной энергией могла не то что до пьянок - до суицида довести слабого человека. Но в последний год ситуация уродливо, ненормально, но стабилизировалась. Получив четкий отпор от мужа и сына, мама замкнулась на работе, дома только иногда ночуя в отбитой у мужа спальне. Ну а все домашние обязанности свалила на дочь, естественно. Очень легко и удобно для мамы, тяжело, но терпимо для дочери-пятиклассницы. Так что в этот раз причина точно не в маме. Тем не менее - отец снова запил.

Она переодевалась в комнате после очередных, кхм, переговоров с командиром штурмовиков и слушала пьяный гул из кухни. Собутыльнички. Выйти и разогнать? Героиня-попаданка из нашумевшего фильма сделала бы это одной левой. Пьянь бы нокаутировала и сдала в милицию, отца жестким ультиматумом поставила б на место.

Она прикинула, кто сидит на кухне. Ну, коллеги отца, наверняка еще сосед дядя Сережа, тот не упустит случая. Дать им сковородкой в лоб?

Она поморщилась. Нет, она никогда не накричит на отца, не кинется в драку на безобидных, в общем-то, мужиков. Дура, как четко определила подружка Лена.

Она вздохнула и отправилась на кухню. Нравится или нет, но хозяйка в доме - она. Ей и заботиться о гостях, иначе они сами о себе позаботятся, грязь потом не разгребешь.

Отец смотрел настороженно. Понятно, ожидает скандала. А не так уж он и пьян. Скорее, навеселе, как и остальные: непременный сосед дядя Сережа, парочка малознакомых карщиков с работы отца и совсем незнакомая тетка с красным лицом.

Она легонько коснулась отцовского плеча - привет, папка! - протиснулась к плите и холодильнику. У них стояла в целом неплохая плита производства завода "Реактивные системы", только с нейтребовалось умение работать, в котором главным было - не доверять приборам. Плита делалась явно "на глазок", работать с ней следовало так же. Если слесари собирали снайперки-реактивки с таким же качеством, огромные потери курсантов андрюшкиного училища получали вполне разумное объяснение.

Она прикинула, что можно приготовить из имеющихся продуктов на всю компанию, и стала протискиваться к шкафу. Дядя Сережа игриво поймал ее за талию и попробовал усадить себе на колени. Она покосилась иронично: еще один нашелся супермен-штурмовик.

- Дядя Сережа! - громко и отчетливо сказал она. - Обнимать меня может папа. И брат. Я не вокзальная шлюха, а вы - в гостях.

Установилась неловкая тишина. Отец внимательно посмотрел на соседа.

- Э, ты чего? - пробормотал тот. - Я же просто так, по-соседски...

И убрал руки. Она кивнула, протиснулась к шкафу и принялась набирать продукты.

- Мужики, нам пора! - вдруг сказала краснолицая тетка и поднялась. - Уже поздно, хозяевам отдыхать надо, а мы тут с водкой. Встали и на выход, живенько!

Гости дружно засобирались и потянулись к выходу. Она облегченно вздохнула.

- тебя отец может обнимать, - угрюмо сказал дядя Сережа, остановившись рядом. - А мне обнять некого. Жизнь прожил, а обнять некого. Нет вокруг душевной теплоты. Вот и... ты извини, ладно? И ты, сосед, извини, если что не так. Повезло тебе с дочкой. Береги семью, не тащи пьянь в дом.

Сосед улыбнулся виновато и ушел. Она принялась собирать со стола грязные тарелки. Отец наблюдал за ней со странным выражением на лице.

- Ловко ты, - заметил он.

- С посудой? - не поняла она.

- Не, с посудой понятно, с малых лет научилась, - усмехнулся отец. - Я про гостей. Вот как ты, а? Раз - и вымела. Мужики такими уродами себя почувствовали. Я тоже. Даже подруга сбежала, а она вообще-то планировала переночевать здесь, а если что, то и переехать. Лишила ты меня, Танька, честно завоеванной женщины. Я за нее, между прочим, двоим морды набил.

- Она - подруга?! - ужаснулась Зита. - Папка!

- Что - папка? - рассердился отец. - Снежаны Михалковы в коммунальном хозяйстве не водятся? И она, между прочим, очень душевная женщина!

- Я поняла, что душевная, но мама... - неуверенно сказала Зита.

- Защищаешь, - буркнул отец и подтянул бутылку. - Даже маму защищаешь. Откуда в тебе столько доброты, а? Вроде не в кого. Или в родного отца?

- Да родной ты мне, родной! - вздохнула она, присела рядом и прижалась к надежному плечу. - Сам же знаешь, это твоего деда проделки. Погулял с приезжей продавщицей, черноглазой и черноволосой, а она потом принесла девочку и отдала в руки бабушке, дура. Я в нее пошла, только и всего.

- Я тебе этого не рассказывал, - трезвым голосом произнес отец.

- Андрюшка рассказал. А ты ему - по пьянке, наверно.

- Алкаш - верный друг шпиона, - криво усмехнулся отец и отодвинул рюмку. - Расскажет даже то, чего не спросят. Ну, сволочь я, сволочь. Довольна?

- Папка...

- Думаешь, я не помню, как выглядела моя мать? - ожесточенно сказал отец и вытер слезу. - Ты вся в нее! Но Веронику попрекал каждый день и тебя гонял, потому что - такая возможность покуражиться! Люди - они вообще такие сволочи... Ты, Танька, добрая и каждому стараешься помочь, а этого не надо! Люди - они сами выбрали. Сволочи, запомни и не обманывайся! И я такой же.

- Да папка же...

- Возьмем меня, - продолжил отец, упрямо глядя в стол. - Я в школе был - ух! Первый парень на районе! Учился легко, в театре играл, на всех соревнованиях места брал, а уж как дрался! Но закончил школу - и сдулся. Воли на высшее образование не хватило. Там же - голодать, ночами работать, курсовые до зеленых кругов под глазами делать! Зачем, если можно пойти в карщики? Тут тебе сразу и зарплата, и место в общежитии, и ответственности никакой. Пей водочку вечерами, девок зажимай и жизни радуйся! Тем более что - социализм вернулся, о рабочих первая забота! А он такой социализм оказался... Потихоньку-потихоньку, а потом как начали нас зажимать! Десять часов рабочий день, двенадцать - и выходные по особому разрешению! А зачем, говорят, рабочим выходные? Государство вас всем обеспечивает, так работайте! Меньше пить будете! А мы? А мы друг за дружку попрятались, не возмутились, не уперлись. Потому что сволочи. Все норовили, чтоб кто другой за нас рискнул и проблемы решил. Вот и работаем теперь день и ночь. Ничего, кроме работы, не видим. Потому что нам, Танька, по большому счету ничего и не надо. Рабочим - ничего не надо! Разве что выпить. Права Вероника, что с презрением на рабочих смотрит! У нас одни слабаки собрались, ни на что не годные. Кто хотел - все выше ушли. И я слабак. Иное дело мамка. Она зубами в карьеру вцепилась! Думаешь, легко быть начальницей? Как бы не так! А она из диспетчеров в старшие смены, а потом начальницей отдела! Ответственности не испугалась, сложности освоила, не то что я. Мы тут на кухне ее материм, а она по факту всю коммуналку микрорайона на себе тащит! Тысячи проблем в голове держит, сотни людей заставляет в связке работать! Понятно, что Давид ей теперь интересней, чем я...

Отец подтянул рюмку, выпил и скривился.

- А мы с мужиками тут сидим, пьем да слезы льем! - сообщил он откровенно. - А ты нас жалеешь. Не надо жалеть! Мне, между прочим, дважды место бригадира предлагали! Сам отказался. Зачем мне лишний геморрой? Зачем мне интриги, неприятности с мужиками, вставки от начальства? У меня сил на это не хватит, потому что слабак. Так и запомни, Танька: твой отец - слабак. Женщины таких не любят. Сосед прав, некого ему обнять. Потому что и он слабак. Ходит, завидует молодым да водочку со мной пьет. А что еще остается? Работать да пить.

- Неправда! - сказала она. - Я же тебя люблю!

- Ты у нас вообще уникальное явление, - серьезно и совершенно трезво сказал отец. - Благодаря тебе и Андрюха, и я мужчинами себя чувствуем. Мужчинам знаешь как любовь необходима? Ничего ты не знаешь, маленькая еще. Я тебе по гроб жизни обязан. Проси чего хочешь.

- Хочу, чтобы лег спать, - ласково сказала она. - Тебе на работу завтра.

- Мне всегда на работу, - тоскливо сказал отец и поднялся. - Кроме нее ничего не вижу. На рыбалку с тобой сходить некогда! А душа-то ощущений просит, она живая! Вот и остается пить по углам да слезы лить! Все, уже иду. Твоя просьба - закон. Танька, а ты знаешь, что ты - святая? Мужики так и говорят - святая. Как они от тебя шарахнулись? Стыдно стало за скотский вид. И мне стыдно, а что делать?

- Топай-топай, черт нетрезвый, - пропыхтела святая, толкая в широкую неподатливую спину.

Отец заснул почти сразу, и это было плохо. Обычно пьяным он долго не мог успокоиться, а тут раз - и захрапел. Значит, что-то неладное со здоровьем, сил нет. Или уработался до опустошения, что по последствиям то же самое, что тяжелая болезнь. Человеческий организм не выносит постоянного напряжения, ломается, и никакие тренировки тут не помогут. Она представила, что с ней будет, если отца не станет, и словно ледяным ветром ударило в спину.

Она еще долго сидела на постели отца, размышляя над его словами. И память прадеда охотно подкинула горькие факты по человеческой сущности. Предок прожил долгую жизнь, нагляделся всякого, не просто же так приобрел мудрость, спокойную самоиронию, а еще - тихое, но стойкое неверие в людей. Прав оказался отец, во многом неожиданно прав.

Выводы получались страшноватыми. Выходит, зря она рвется всем помогать? Люди - сволочи, и сами выбрали такую судьбу? Кто хочет, тот пробьется, остальным помогать нет смысла? Она неуверенно оглянулась - из темного угла ей ослепительно улыбнулась лучшая подружка Алика Смехова, поманила - ко мне иди, ко мне!

Она покачала головой. Нет. Они с Леной живут в одном городе, но в разных мирах. А свой мир, своих друзей, своих родных она не предаст.

-=-=

Динамик системы аварийного оповещения хрипнул и разразился гимном страны. Утро. В номерных городах каждое утро начиналось с гимна. Систему аварийного оповещения можно было выключить, только обрезав провода и замотав динамик в металлизированную пленку. Простое и надежное дитя военно-промышленного комплекса, ни дна ему ни покрышки.

Зита соскользнула с кровати и мрачно уставилась на одежду. Предстояла очередная встреча с Алешей, командиром штурмовиков. Две предыдущие прошли так, что лучше не вспоминать. Но она твердо решила, что больше на свидание в юбке не пойдет. Не пойдет, и точка! И в тоненьком свитере - тем более! Ну что за человек, возбуждается от ничего? А на вид такой спокойный, флегматичный, уравновешенный... ага, пока не заведет бедную девочку в безлюдное место. И заводит как умело, за интересными разговорами! Она, если б не отслеживала, решила б, что они случайно оказываются каждый раз то на промзоне Химмаша - но туда она больше ни ногой! - то в зоне отчуждения транспортного рукава АЭС, еще одного безлюдного уголка подкупольника.

Ну, зато узнала, что таковые уголки есть, нужное знание, может пригодиться.

И еще Алексей разъяснил ей причины технической контрреволюции. Давно смущал ее факт, что в будущем техника, да и сама жизнь, заметно упростились. Все же близость к силовым структурам резко повышает информированность. Она, к примеру, не знала.

Оказывается, это одно из основных положений новой социалистической теории! Разработанной секретно, предназначенной только для лиц из основного списка кадрового госрезерва. Ну и для всяких знакомых девочек этих лиц, как водится.

По новой социалистической теории, личное материальное благополучие трудящимся не требуется. Более того - смертельно опасно для социалистического государства. Личное вообще оказалось опасно для социализма. Потому - социальные карточки, условно бесплатный общественный транспорт, военизированная форма для всего населения, абсолютно бесплатное образование... и закрытые административные зоны различных уровней. Да, там роскошь, но - обобществленная тоже. Выпал из руководства - потерял все. А выпадали из руководства легко. И хорошо, если в рабочий класс. На Колыму, вообще-то, хорошая дорога не просто так построена. Не справился с ответственностью - и вперед на восток. Или на север - тоже хорошо освоенное направление.

Они с Алексеем в прошлый раз здорово поспорили на эту тему, все же ну очень неочевидное утверждение насчет личного благосостояния! Алексей, если честно, в споре победил. Ага, и в результате завел туда, где все можно, никто не увидит. Еле отбилась. Правда, и парень не слишком напирал, видимо, помнил о бритве у горла.

Она сердито подобрала одежду. Мягкие серые брючки-колокольчики. С ее полноватыми ногами - самое то, все скрывают. В том числе высоченные каблуки, добавляющие ей роста до взрослой нормы. Фланелевая рабочая рубашка, теплая, темная, скромная дальше некуда. И никаких украшений. Никаких. Нечего сводить парня с ума, тем более что и не свидание вовсе, а встреча с таинственными кураторами штурмовых отрядов. В десять утра, и Алеша попросил не опаздывать. Ну, выбор времени понятен, пытается выяснить, учится ли она и приблизительно где. Старшаки - все в первую смену, с уроков так просто не уйдешь, за это можно и на принудительные работы загреметь. Ну, если не лучшая ученица головного класса и не подружка всего совета смотрящих. А завуча по режиму у них как арестовали, так до сих пор нового не назначили, благодать.

Электробус подошел четко по расписанию, минута в минуту. А что б ему опаздывать? Управляется автопилотом, живой водитель - один на весь маршрут, в основном на случай непредвиденных ситуаций. И пиковые нагрузки решены изящно и просто - рабочих в пересменки в электробусы попросту не пускают. Извольте пешочком! Тем более что в подкупольнике все рядом.

Она выпрыгнула из салона у проходной Химмаша и сразу среди спешащих рабочих в униформе увидела Алексея. Ждет, заодно смотрит, откуда приехала. Ну-ну, пусть смотрит, маршрут кольцевой.

Парень подошел, она на всякий случай отступила на пару шагов. А то взял манеру целовать, не обращая внимания на свидетелей, да еще как целовать! Алексей внимательно посмотрел, видимо, соображал, что значат ее маневры, и уставился на расстегнутый ворот рубашки. Господи, ну шея и шея, чего смотреть? Под взглядом парня она застегнула курточку под горло, хотя терпеть этого не могла.

- Алеша... - беспомощно сказала она и отступила еще на шаг. - Да Алеша же! Нам к начальству идти!

Парень подумал о чем-то своем, кивнул и посторонился. Иди, мол, чего стоишь? А куда идти? Она опасливо глянула на его руки, но все же приблизилась и протянула штурмовику ладошку. Веди, мол, но не более того.

В районе Химмаша она ориентировалась плохо и потому с интересом крутила головой, а вот сама школа ее не удивила. Типовой проект. Те же коридоры, пустынные по случаю уроков, та же монодревесина. Те же дежурные положенцы играют в карты под пальмами в зоне отдыха. Только незнакомые, и потому кивнули не ей, а Алексею.

Алексей провел ее через учебное крыло в административную часть. Сюда ходу ученикам обычно не было, но охранник на внутреннем посту посмотрел и прикрыл веки - проходите. Зита шагнула - и очутилась в другом мире. Чистота, тишина и безлюдность. Она шла, стараясь не крутить головой, но замечая все. Уютная внутренняя столовая. Служебная парикмахерская, ведомственный стоматологический кабинет. Мягкая мебель в холле и коридорах. Автоматы быстрого питания, явно бесплатные. Она подумала, что неслучайно мама сутками пропадает на работе, появляясь в собственной квартире изредка и с неохотой. На такой работе, наверно, приятно и удобно жить. Социализм в действии.

Перед дверью с синей табличкой Алексей пропустил ее вперед. "Допризывная подготовка молодежи". Скромно, неприметно, непонятно. Вот, оказывается, где прячется руководство штурмовых отрядов. В обычной школе. А финансирование как? Через систему министерства образования или? Тихонько загудело, дверь отъехала в сторону. Ого, бункерного типа, как в "секретках" боевых частей. Или как у Андрюшки в училище.

Она шагнула внутрь и нерешительно остановилась. А ей точно сюда можно? По виду "секретка" и есть: полно аппаратуры, экранированные стены, дежурный офицер напротив двери в посту - и стволы робота-охранника чутко ловят любое движение вошедших. По рассказам Андрюшки, не каждый офицер имеет право в такое помещение войти. У дежурного наверняка список допущенных перед глазами лежит, и он же вбит в базу робота...

- Не бойся, не кусаемся, - благожелательно сказал дежурный офицер.

Она мгновенно прочитала знаки различия. Капитан. Значки трех мастерских квалификаций, не различимые на таком расстоянии. Белые звезды по рукаву форменной рубашки. Заполярный военный округ. Все же военные. Как хорошо, что военные, а не ГБ.

- И не стреляетесь? - уточнила она на всякий случай с опаской, не двигаясь с места.

Андрюшка в прошлый приезд как раз рассказал пару диких случаев, связанных с качеством российских боевых роботов, так что ну их, безопасней постоять в дверях. Капитан одобрительно хмыкнул, робот сложил манипуляторы и свернулся в спящий режим. Офицер легко поднялся, оказавшись рослым и статным красавцем, прошел к столу докладов и кивком предложил ей при соединиться.

- Слушаем тебя, - по-прежнему благожелательно сказал капитан.

Вот именно, что слушаем. Невысокий крепенький майор за соседним пультом не смотрел на нее. Он вообще ее как будто не замечал, занимался какими-то своими очень важными делами. А ведь майор - главный здесь. Плохо.

Она глубоко вдохнула, как перед прыжком в ледяную воду - пришлось как-то раз на Лене, на всю жизнь запомнила ощущения! - и приступила. Ее никто не перебивал, и она уложилась в три минуты.

- Ерунда, - вдруг брюзгливо сказал майор, не отрываясь от экрана. - Насмотрелись фильмов про попаданцев, выдумываете тут... спецоперации! Алексей, если девушка горит желанием работать у нас, оформи, только и всего! Пусть занимается полезным делом, а не... прожектами!

- У нас штаты заполнены, - подал голос Алексей.

- Прими за штат! Мы для чего тебя учили?

И майор, недовольно ворча удалился, бросив на прощание, что будет на линии. Наверняка обедать пошел, вон какой толстенький. Она от бессилия чуть не расплакалась. Получила предложение! Поработать на банду погромщиков - этого ли добивалась?! Что, ну что она может сделать? Герой любого фильма про попаданцев дал бы майору по смертельной точке в безлюдном месте, перехватил руководство отрядами, и все дела. Или рявкнул бы "именем Сталина!", что в принципе то же самое. Да любой герой-попаданец вообще такими проблемами не заморачивался! Он, герой, мосты в тылу врага взрывает, собственный народ ему нужен лишь для того, чтоб оборонную продукцию производить. Ударными темпами. И даже знаменитая героиня, которая комсомолка-студентка-спортсменка, решением всех проблем считала уничтожение руководства страны. Как будто пришедшие им на смену - лучше.

Она с сожалением поднялась. Сегодня она потерпела поражение, к людским ресурсам ее не подпустят. Наивная была попытка. Тогда что? Создавать свои? А сможет ли? Она спросила мысленно сама себя и почувствовала неуверенность. Создание организации - гигантский труд, неподъемный для одиночки. И смертельно опасный в социалистическом государстве - да и в любом другом государстве, по большому счету. Государство конкурентов на своей территории не терпит.

- Ну куда вы? - укоризненно сказал капитан. - Присядьте. Наша беседа только начинается. Алексей, присоединись.

Командир штурмовиков отлип от двери, подошел четким шагом, аккуратно присел. Так он что, без разрешения здесь ни шагу? Однако, дисциплина.

- Фамилия, имя, адрес проживания? - бросил привычно офицер, не отрываясь от электронного формуляра.

Она чуть не попалась. Столько раз отвечала на этот вопрос, что ответ чуть не вырвался сам собой.

- Мальцева, Наташа, - спокойно сообщила она.

Офицер, видимо, забил данные в городской поисковик, потому что уставился на экран с несколько озадаченным видом.

- Наша гостья сообщает, что она попаданка из известного кинофильма, главную роль в котором исполнила лейтенант ГБ, по совместительству талантливая юная актриса клана Михалковых Снежана Михалкова-Усманова. Полюбуйся, Алексей, кого ты привел: студентку, спортсменку, комсомолку.

Парень послушно приподнялся и посмотрел.

- Так не пойдет, - твердо сказал офицер. - Мы вас внимательно выслушали, ваши предложения нам понравились. Но мы - государственная структура, мы должны знать, с кем имеем дело. Здесь не место для легкомысленности, понимаете, девушка?

Что-то она не заметила, чтоб ее предложения понравились. В смысле, майору. Капитан-то действительно дружелюбен, посматривает с веселыми искорками в глазах, удовольствие получает от ситуации. Ну и? Разве в армии не единоначалие?

- А вы понимаете, что одним из результатов противостояния уличных группировок и штурмовиков станет в том числе месть руководителям? - все же спросила она в ответ. - Там, на улицах, не просто шпана развлекается. У них иерархия, структура и идеология. У них - сила. Вас защитит форма, а меня? Только тайна.

- Ну, такую экзотичную девушку в подкупольнике трудно спрятать! - хмыкнул офицер.

- А вы попробуйте что-нибудь узнать обо мне, - ответно усмехнулась она. - У Алеши не получилось, а он даже слежку отправлял.

- Алексей, тебе незачет по оперативной работе, - ровным голосом сказал офицер.

- Товарищ капитан! - обиделся парень. - Слежки не было. Спрашивайте!

- Докладывай.

Штурмовик подобрался на стуле, как будто хотел встать.

- Настоящее имя - Таня. Вероятно, используется в семье и ближайшем окружении в уменьшительно-ласкательных вариантах. Возраст - в пределах шестнадцати лет, пытается выглядеть старше за счет макияжа и измененной походки. Красный телефон - либо школьная активистка, либо отличница, предположительно то и другое одновременно. Одежда и обувь индивидуального исполнения, ощущается влияние мастера-стилиста. Спортсменка, вид спорта определить не удалось...

- Почему? - удивился капитан. - В подкупольнике культивируется всего несколько видов, выбор несложен.

- Очень сильные пальцы, обоерукость, развитые координация и скорость движений, выносливость, слабообветренное лицо - но неспортивное телосложение и растяжка в пределах возрастной нормы.

Она невольно покраснела. Чертовы пальцы, вечно ее выдают. Капитан посмотрел на ее бедра, на лицо и отвел взгляд.

- Значит, определить не удалось, - буркнул он. - Продолжай.

- Один из родных языков - русский. Культурные стереотипы - стандартные для номерного города. Родилась либо долго живет в подкупольнике. Свободно читает воинские звания, рода войск и спецзнаки, ориентируется в армейских реалиях. С большой степенью вероятности родители и ближайшее окружение - военные. Обладает начальными навыками оперативной работы.

Она невольно поморщилась. Помогла подружка, нечего сказать. Навыки, значит, освоить помогла, а скрывать их не научила.

- Вывод?

- Ученица старших классов категорийной школы, - неуверенно сказал Алексей. - Из семьи военных. Обрусевшая. Не принята в "Соколы России" из-за принадлежности к диаспоре. База данных категорийной школы в закрытом доступе, но вывод возможно проверить наружным наблюдением.

- Они тебе проверят, - буркнул капитан. - Там пост постоянного наблюдения, через полчаса твоих наблюдателей скрутят, и даже мы не вытащим. Да, и тебе незачет. Таня - ненастоящее имя, русифицированный вариант, возможно, Тинатин. Возраст - старше восемнадцати, сознательно уменьшает неумелым макияжем и сменой пластики движений с целью кое-кому понравиться в том числе. Спортсменка. Рукопашный бой, холодное оружие. Родной язык - русский, южносибирский поддиалект с влиянием семейного образования, дедушка-преподаватель как возможный вариант. Обувь и одежда индивидуального исполнения - подруга-модельер как возможный вариант. Уровень достатка семьи низкий, следовательно, категорийная школа исключается. И любая школа исключается. Свободно ориентируется в армейских реалиях... она курсант Иркутского высшего командного десантно-диверсионного училища, номерной факультет, второй курс, вводная практика. Не так ли, Тинатин Дадиани, или как вас на самом деле?

Алексей остро глянул на нее, как на врага, нахмурился и встал.

- Идите, девушка, идите, - весело сказал капитан. - Вам незачет. Передайте руководству - нам надсмотрщики не требуются, Особый Заполярный сам справляется со своими задачами.

- Товарищ капитан! - воскликнула она пораженно. - А... можно пообщаться с вами наедине? Алеша?

Командир штурмовиков получил разрешающий кивок и вышел. Тихо прогудела дверь, отсекая их от всего мира. Она перегнулась через стол, крепчайший стол из монодревесины, плясать на таком, заглянула в искрящиеся любопытством глаза офицера... как же ей везет в жизни на настоящих мужчин!

- Товарищ капитан! - прошептала она весело. - Мне двенадцать лет, учусь во второй школе. Зинаида-Татьяна Лебедь, проверяйте. Только Алексею - ни слова. Расскажете - он меня прибьет. И да, товарищ капитан: вам незачет по оперативной работе!

И она от избытка чувств чмокнула его в жесткую щеку.

Капитан крякнул, выругался. Проверил данные по поисковику, сравнил изображение с оригиналом, озадаченно хмыкнул и снова выругался.

- Ты, малявка, зачем... зачем Алексею голову дуришь? Он мальчик простой, затащит на промзону и...

Капитан покрутил пальцами в воздухе, подбирая нематерные выражения, и не нашел нужных слов.

- А что я могу сделать?! - возмутилась она. - Пришла в юбке - пялится на ноги и лапает! Пришла в брюках - пялится на бедра и лапает! Отстраняюсь - ловит и лапает! Беру под руку - считает, что согласна на все, и лапает! Не прихожу - считает, что набиваю цену, соглашается с новой ценой и лапает! Вас, мужиков-дураков, вообще как остановить?!

Капитан с удовольствием захохотал в полный голос, потом припомнил что-то личное и осекся.

- Вот этот план, "Невинная девушка с мешком золота" - твоя работа? - требовательно спросил он. - Тактика борьбы с группировками, контроль штурмовиков, уровни взаимодействия с правоохранительными органами - это все твое? Только честно!

- Мое.

- М-да, - задумчиво сказал капитан. - Номерной город. Рано вы тут взрослеете. Я ведь был уверен, что тебе двадцать и курс училища за спиной. Я и сейчас уверен. Пожалуй, подробности твоей биографии лучше оставить между нами двумя, тут ты права. Алексей, конечно, тебя за шпионку будет держать, но ему полезно, чтоб руки не распускал... а ты чего сияешь?

- Только сейчас дошло, что сказал товарищ майор, - призналась она. - Ну, дура я. Малолетняя. Он же приказал Алексею принять меня в отряд! За штатом, не внося в списки. Тайно. То есть - принял мой план!

- И не надейся, - буркнул капитан. - Майор Каллистратов - гений, понятно? Сказал, что твой план ерунда, значит, так оно и есть. И предложил тебе поучиться штабной деятельности, если не поняла.

- Я согласна!

- А вот с этим погоди.

Капитан смотрел на нее серьезно, от веселья ни следа.

- Ты понравилась мне, девочка Зита, - медленно сказал он. - Очень понравилась. Поэтому я тебя прошу - беги от нас. Ты не понимаешь и не скоро еще поймешь, во что ввязываешься. Здесь не место таким, как ты, вообще девочкам не место. Мы действительно банда погромщиков и убийц. Занимаемся и будем заниматься очень грязными делами. С риском погибнуть.

- Нет, - твердо ответила она.

А что еще она могла ответить? Единственная сила, к которой имел смысл обратиться - именно штурмовые отряды. Она свой выбор сделала.

Офицер вздохнул. Поднялся, четко кивнул:

- Капитан Ратников. Для тебя - Сергей.

Потом прошел к посту, включил внешний динамик и негромко бросил:

- Алексей, зайди.

Вошедший штурмовик уставился вопросительно.

- Алексей, тебе зачет, - сухо сказал офицер. - Знакомься, это наш новый ответственный секретарь городского штаба штурмовых отрядов. Таня. Просто Таня. Поставишь на довольствие в своем отряде. Вне списков. И вот еще что: с сегодняшнего дня ее безопасность - на тебе.