Злачное местечко

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Едва успев открыть глаза, Гвен Томас поняла, что этот день не будет типичной сентябрьской пятницей. Разумеется, она, как обычно, встанет, оденется и пойдет на работу, но… Гвен уставилась в потолок, пытаясь понять причину своего странного, почти унылого настроения.

И тут она вспомнила. Сегодня день ее рождения. И не просто день рождения, а тридцать первый.

Простонав, она откинула простыни и побрела в ванную комнату. Тридцать один год, а чувствовала она себя на все пятьдесят. И куда умчались годы? Когда она успела превратиться в настоящую белку в колесе? Каждый день одно и то же, почти никогда не меняющийся распорядок.

Еще совсем недавно ей было двадцать девять. Она едва заметила, когда стукнуло тридцать, проскочив через эту веху даже без намека на кризис среднего возраста. Но тридцать один?! Гвен уже давно переживала по этому поводу.

Вот и наступил сей день, и теперь она официально – тридцатиоднолетняя девственница.

Старая дева.

О, господи! Не хватало только дома, полного кошек. К счастью, там, где она жила, было запрещено держать животных, иначе Гвен, вероятно, полностью соответствовала бы установившемуся стереотипу. Кстати, в ее квартире полно керамических фигурок кошечек.

Как могло случиться, что не лишенная привлекательности женщина дожила до тридцати, нет, до тридцати одного года и ни разу не легла в постель с мужчиной? У Гвен не укладывалось это в голове. Она выдавила немного зубной пасты на щетку и принялась чистить зубы.

Надо сказать, родители чрезмерно опекали ее в детстве, и в школе она была девочкой застенчивой и слишком погруженной в учебники. Однако в колледже встречалась с очень симпатичными юношами. Правда, ни один из них не вызвал у нее дрожь в коленках и не заставил лихорадочно биться ее сердце. Потому-то, как предполагала Гвен, она никогда не отвечала на их ухаживания.

Прополоскав рот, Гвен умылась, вытерла лицо, потом подняла голову и взглянула на себя в зеркало, висевшее над раковиной. Красавицей ее никак не назовешь, но что мужчины при виде нее должны в испуге разбегаться, она тоже не считала.

Ее теплые карие глаза были немного темнее каштановых волос. С фигурой все в порядке, хотя она довольно худая и невысокая. Груди размером с чайную чашку, да и то с большим допуском. Но, в конце концов, она же не горбатая и не беззубая!

Вернувшись в спальню, Гвен подошла к открытому шкафу и принялась придирчиво рассматривать висящие в нем платья. Впервые она заметила, какой однообразный у нее гардероб. Вещи были и длинные, и короткие, но все это либо сарафаны, либо девичьи платьица из легких цветастых тканей. Господи, неужели все это годится только для домика в деревне?!

Раздраженно захлопнув дверцу, Гвен опустилась на кровать и тяжело вздохнула. Тридцать один год, а она все еще одевается по-прежнему, как когда-то в школе. А что касается обуви, она, даже не вынимая ничего из шкафа, знала, что все ее туфли грубые, без каблуков и либо черные, либо коричневые. Гвен по-прежнему носила длинные, доходящие до лопаток волосы и прямую челку, срезанную с почти солдатской аккуратностью.

Всего этого более чем достаточно, чтобы свернуться под одеялом и никогда не покидать пределов своей квартиры.

Эта мысль испугала Гвен. Она не могла допустить, чтобы еще один год пролетел, а она даже не попыталась бы хоть слегка вкусить радостей жизни.

Продолжая сидеть на кровати, она набрала по памяти номер джорджтаунского отделения Вашингтонской публичной библиотеки. Когда трубку сняла старший библиотекарь, и одновременно ее начальница, Мэрилин Уильямс, Гвен притворно раскашлялась и попросила разрешения не выходить на работу.

Мэрилин явно удивилась такой просьбе, учитывая то, что Гвен никогда прежде не отпрашивалась по болезни, но тут же согласилась, пообещав позвонить одной из работающих на полставки сотрудниц и попросить ее заменить Гвен в случае необходимости.

Повесив трубку, Гвен тотчас же сбросила зеленую, цвета мяты ночную рубашку (тоже всю в крошечных цветочках), надела одну из – увы! – давно вышедших из моды хлопчатобумажных туник и сунула ноги в туфли. Схватив телефонный справочник, она попыталась найти для начала салон красоты, маникюрный салон и какой-нибудь бутик.

Гвен еще не совсем представляла себе, что собирается делать, но, если ей повезет, этот день может стать последним днем, когда она была тридцатиоднолетней девственницей.

Иногда вечерами Этан Банкс задерживался в своем кабинете, расположенном прямо над танцевальным залом. Он чувствовал, как вибрируют металлические перекрытия здания от громких ритмичных звуков, когда работал, сидя за письменным столом, или наблюдал сквозь звуконепроницаемые окна за неспешно направляющимися в клуб ярко одетыми людьми. Время от времени, как, например, сегодня, он спускался вниз и сам вставал за стойку бара, чтобы быть в гуще посетителей.

Клуб «Злачное местечко» был одним из самых популярных ночных клубов, отчего Этан испытывал ни с чем не сравнимую радость. Он взял в аренду старое здание и полностью реконструировал его около пяти лет назад, и с тех пор тут почти каждую ночь не было отбоя от гостей.

Этан гордился популярностью своего клуба, а еще больше тем, что добился всего сам, не взяв ни цента у родителей. Но совсем не потому, что те не предлагали. Джек и Карен Банкс любили своих троих детей и во всем поддерживали их. Однако Этан не захотел ставить личные успехи или неудачи в зависимость от финансовых возможностей семьи.

Естественно, его решение действовать самостоятельно и самому добиваться того, что он хочет, было не слишком одобрительно встречено Сьюзен. Поэтому она и стала его бывшей женой.

Развод не входил в планы Этана, но в одиночестве, безусловно, были и свои преимущества. Особенно для человека, которому принадлежал самый популярный в городе ночной клуб.

Фигуристая блондинка с огромными серьгами, усыпанными фальшивыми бриллиантами, облаченная в темно-розовый облегающий комбинезон с молнией, расстегнутой почти до пупа, уложив свою пышную грудь на стойку бара, пританцовывала в такт ревущей музыке, пока он смешивал для нее крепкий коктейль. По тому, как она пожирала его глазами, Этан понял, что при желании легко мог бы увезти ее после закрытия к себе домой и запросто всего добиться.

Благодаря «Злачному местечку» (и, как ему хотелось думать, его собственному обаянию) постель Этана пустовала только тогда, когда он сам этого хотел.

Он протянул блондинке ее коктейль и только собрался наклониться к ней, чтобы сделать первый шаг, как его внимание привлекло какое-то золотистое свечение в дальнем конце бара. Повернув голову, Этан увидел оливково-зеленый синтетический пиджак, зализанные назад волосы и обильные ювелирные украшения одного из завсегдатаев клуба. Этот невзрачный тип имел обыкновение постоянно появляться в «Злачном местечке» и приударять за каждой юбкой.

Обычно Этан не обращал на него внимания. Или по крайней мере считал, что женщина, которая настолько глупа, что связывается с подобным человеком, получает то, чего заслуживает. Но его взгляд упал на сегодняшнюю спутницу ловеласа, и что-то в ее облике подсказало ему – она не является типичной искушенной посетительницей клуба.

Она была в маленьком черном платье. Ее каштановые волосы были сильно начесаны и сбрызнуты лаком. Но Этан не заметил, чтобы она танцевала. Она не смешивалась с толпой и, похоже, не очень внимательно слушала то, что этот пережиток прошлых лет нашептывал ей на ухо. Она просто опустила глаза на свой напиток и помешивала его коктейльной палочкой, явно завороженная тем, как крутится и крутится жидкость в бокале.

Этан увидел, как ее противный спутник провел пальцами по ее обнаженной руке. Женщина с каштановыми волосами подняла голову, взглянула на человека, который гладил ее руку, и заморгала, словно очнувшись от неприятного сна.

Серебряные капельки дрожали в мочках ушей, и в них отражались бегущие огоньки, освещающие танцевальную площадку за ее спиной. Она посмотрела на темные кончики пальцев, задержавшихся на ее бледной коже, облизнула губы, глотнула, потом медленно кивнула.

Тип с прилизанными волосами соскочил со своего высокого стула так поспешно, словно у него загорелись штаны. Женщина допила свой коктейль, взяла лежавшую на стойке небольшую сумочку, украшенную бусинками, и снова согласно кивнула. Этан почувствовал отвращение.

Что-то было не так в том, чему он стал свидетелем. Обычно Этан не вмешивался во взаимоотношения своих клиентов, но при виде женщины с каштановыми волосами и типа в синтетическом пиджаке он вообразил вдруг огромного отвратительного паука, затаившегося в ожидании того момента, когда крошечная, наивная бабочка неосмотрительно опустится на сплетенную им паутину.

Внезапно забыв про фигуристую блондинку, Этан пошел в конец бара, остановившись по пути лишь затем, чтобы предупредить своего постоянного бармена, что тот снова остается один.

Этан приблизился к ловеласу прежде, чем тот успел увести женщину один бог знает куда. Человечек поднял глаза на Этана, и ухмылка тронула его верхнюю губу с тонкой черточкой усиков над ней.

Бросив на гнусного типа пристальный взгляд, Этан решил не тратить время и переключил все свое внимание на маленькую женщину, которая, не слишком твердо держась на ногах, стояла рядом с ним.

– Привет, – сказал он, протягивая ей руку. – Я Этан Банкс, владелец «Злачного местечка».

Не сводя с него глаз, женщина пожала ему руку. Несмотря на высоченные каблуки и начесанные волосы, она едва доставала макушкой до его подбородка. Поскольку его рост был метр восемьдесят, Этан вычислил, что она чуть выше метра пятидесяти.

Его всегда тянуло к высоким, длинноногим, уверенным в себе женщинам, которые были полной противоположностью этому, похожему на заброшенного ребенка созданию. Может быть, потому Этан и почувствовал неожиданно возникшее непреодолимое желание защитить ее от хищников вроде ее нынешнего спутника.

Наклонившись, он прижался губами к ее уху и повысил голос, чтобы перекричать грохочущую музыку:

– Я не собирался вмешиваться, но вы, похоже, немного опьянели и, возможно, захотите пересмотреть свое решение уйти с этим кавалером. Могу заверить как владелец клуба, что доставлю вас домой в целости и сохранности.

Женщина кивнула и устало прислонилась к нему.

– Прости, друг, – сказала она своему спутнику, который покрылся от негодования красными пятнами. – Кажется, меня увезут отсюда.

Не дожидаясь разрешения, Этан обнял незнакомку за талию и повел через толпу к выходу из здания. Когда они оказались на улице, он подвел ее к краю тротуара и стал вглядываться в проезжавшие мимо машины, высматривая свободное такси.

– Так как же вас зовут? – спросил он. Гвен заморгала. Она ждала, пока ее глаза привыкнут после темноты клуба к яркому свету уличных фонарей. Она все еще не понимала, что заставило ее предпочесть одного совершенно незнакомого мужчину другому. Единственное, что приходило в голову, – первый из них, тот, что подошел к ней в баре, был каким-то неприятным и не слишком привлекательным, в то время как человек, который сейчас держал ее за руку, был очень симпатичный, и она ощутила, как по ее телу пробежала дрожь.

Его темные, почти черные волосы, были длинными по бокам и более короткими сзади. Глаза вроде бы карие, но вполне могли оказаться и зелеными, а темно-синий пиджак ладно сидел на сильных широких плечах. Он был к тому же и высок. Настолько, что, несмотря на высокие каблуки, ей пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на него.

Взгляд Гвен проделал долгий путь, пока она наконец встретилась с ним глазами и вспомнила, что он спросил, как ее зовут.

Она смущенно прокашлялась.

– Гвен. Гвен Томас.

– Гвен. – Легкая улыбка тронула его губы, вызвав новый стремительный отклик в ее теле. – Какое милое имя! Скажите мне, Гвен Томас, вы давно увлекаетесь тусовками?

Обдумывая его вопрос, она молча тянула вниз край платья, чтобы хоть немного прикрыть колени. Честно говоря, она не сообразила, что он имел в виду.

На протяжении всей ночи Гвен силилась понять, какое удовольствие находят все эти молодые, нарядно одетые мужчины и женщины в ревущей музыке. Или в духоте и толкотне огромного количества людей, набившихся в небольшое помещение.

Когда девушки из салона красоты, которые стригли, красили и укладывали волосы Гвен, узнали о ее намерении хотя бы один раз за всю безрадостную и одинокую жизнь полностью расслабиться вдень рождения, они настойчиво посоветовали ей отправиться в самый известный в городе ночной клуб и подцепить там какого-нибудь знойного парня. Гвен подозревала, что они получили бы от той неловкой ситуации, в которую она сейчас попала, намного больше удовольствия, чем она сама, но должна была признать – если бы не они, она бы не зашла и наполовину так далеко.

Эти же девушки сделали ей маникюр и подкрасили лицо, а потом отвели в находящийся неподалеку от салона бутик, где высокая чернокожая женщина с яркой малиновой прядью в волосах нарядила ее в черное платье без бретелей и туфли на высоченных шпильках.

– Судя по тому, что вы затрудняетесь с ответом, вы новичок в этом деле, – сказал Этан, распахивая дверцу подъехавшего желтого такси и помогая Гвен сесть в машину.

Увидев, что он садится на заднее сиденье рядом с ней, Гвен нахмурилась. Вот тебе и расслабилась! Она даже не способна поддержать разговор в таком состоянии.

От этой горькой мысли и сознания того, что красивый утонченный мужчина нашел ее несовременной, слезы навернулись ей на глаза.

– А вот этого не надо.

Протянув руку, мужчина стряхнул большим пальцем слезинку с ее щеки. От этого движения шелковый темно-синий пиджак распахнулся, что дало Гвен возможность лучше разглядеть широкую грудь, обтянутую черной футболкой. От такого зрелища и ощущения его близости у нее пересохло во рту.

– Я понял, что вы не постоянная посетительница, в ту же минуту, как увидел вас, – продолжал Этан. – Но это не значит, что вы не будете желанной гостьей в «Злачном местечке». Я рад, что вы зашли туда, чтобы оценить обстановку.

Он ободряюще улыбнулся, и Гвен почувствовала, как часть напряжения исчезла. Он вел себя с ней так мило! И если он не обманул ее, заявив, что является владельцем этого клуба, то у него наверняка были куда более важные дела, чем следить за какой-то одинокой, оказавшейся не в своей стихии посетительницей. Гвен начала думать, что ей повезло. Ведь Этан спас ее, прежде чем она ушла с тем человеком в отвратительном синтетическом пиджаке.

Она удивилась этой неожиданно возникшей мысли. Неужели она до такой степени боится потерять свою невинность?

– Где вы живете, Гвен? – Этан кивнул в сторону водителя. – Я попрошу его отвезти вас домой.

Гвен чуть не назвала свой адрес. Но если она его даст, таксист подъедет к дому, высадит ее, а Этана отвезет обратно в клуб. Ночь на этом закончится, а она так и не совершит никакого безрассудства. Все усилия по поиску нового стиля прически, новой одежды и линии поведения окажутся напрасными, и Гвен останется тридцатиоднолетней девственницей.

Паника, возникшая не без воздействия выпитого, охватила ее.

– Нет!

Этан был явно смущен и озадачен такой вспышкой.

– Нет?

Встретившись с ним взглядом в полутемном салоне машины, Гвен отчаянно замотала головой.

– Я не хочу ехать домой. Я только что пришла сюда, сегодня мой день рождения, и я не вернусь к себе, пока…

– Пока?

Пока не совершу безрассудства, подумала она, но вслух произнесла:

– Пока не созрею для этого.

– Не значит ли это, что вы хотите возвратиться в клуб? – спросил он. – Мне такой поступок не кажется разумным. Вы уже выпили… сколько – две или три рюмки мартини? Не обижайтесь, но вам, похоже, не стоит пить больше. И тот тип, который пытался увести вас, все еще сидит там и, вероятно, сделает еще одну попытку. Вы действительно этого хотите?

Нет, Гвен не хотела. Но если отправиться домой сейчас, все кончится тем, что она свернется под одеялом и будет реветь, пока не уснет. И так сильно расстроится, что, возможно, вообще больше никогда не встанет с постели.

Сделав глубокий вдох и вскинув подбородок, Гвен сказала:

– Мне все равно. Домой я пока не собираюсь.

– Если вы не едете домой и не желаете возвращаться в клуб, то чего же вы хотите?

И тут, словно по волшебству, ей в голову пришла идея, от которой она сама пришла в ужас.

– Хочу поехать к вам домой.

Гвен увидела, как его брови взметнулись от удивления, и предположила, что в ее клетках явно наличествует какое-то количество дурных генов.

– Ко мне? – повторил он. – А вы уверены в этом?

Гвен глотнула, но выдержала его взгляд. Сжав пальцы сцепленных на коленях рук, она постаралась успокоить дыхание. Потом кивнула.

Этан долго смотрел на нее, изучая, вдыхая пряный аромат духов, который волнующе обволакивал его.

Он не впервые возвращался из клуба с женщиной, но не в его обычаях было останавливать внимание на маленьких темноволосых особах, которые нетвердо держались на ногах всего после пары рюмок. Женщины, которых он обычно подхватывал, прекрасно знали, на что идут, и, как правило, крутились в клубе именно с этой целью.

Однако в Гвен было что-то притягательное. В ее походке новорожденного жирафенка, свидетельствующей о том, что она не слишком часто носит туфли на высоких каблуках. В том, как она постоянно одергивала свое короткое черное платье, словно не привыкла к откровенным нарядам, подчеркивающим привлекательную фигурку.

Что бы там ни было, но он пока не был готов лишать себя ее общества.

Обратившись к водителю, который терпеливо сидел на переднем сиденье машины с тикающим счетчиком, Этан произнес:

– Вы слышали, что она сказала? Мы едем ко мне.

Он назвал свой адрес, надеясь, что не совершает непоправимой ошибки.

Они вошли в его квартиру. Бросив ключи на стоящий у входа столик, Этан наблюдал за тем, как Гвен проследовала по пушистому белому ковру к широкому окну с видом на город.

– Хотите, я вам что-нибудь налью? Может быть, что-то безалкогольное? – предложил он.

Она бросила на него взгляд через плечо, и он снова поразился тому, какой наивной она выглядела. Даже балансируя на этих ходулях, которые Гвен называла туфлями, в этом коротком платьице, с этими склеенными лаком волосами, тщательно уложенными вокруг лица… Внешне она мало отличалась от постоянных посетительниц клуба, пришедших в бар, но что-то говорило ему, что она не была настолько искушенной, насколько хотела казаться.

Правда, гости наведывались в «Злачное местечко» по разным причинам. Кто-то – развеяться, кто-то – потанцевать и выпить, а некоторые – чтобы, находясь среди людей, избавиться от чувства одиночества. Почему Гвен должна быть другой?

А почему его это интересует?

Он задавал себе этот вопрос с того момента, как они встретились, но до сих пор не смог найти убедительного ответа.

– Да, никакого алкоголя, – мягко согласилась Гвен, слегка улыбнувшись ярко накрашенными губами. – Пожалуйста.

– Желаете кока-колу?

Она кивнула и снова повернулась к окну.

Налив Гвен и себе напиток со льдом, Этан подошел к ней и протянул стакан. Она взяла и отпила.

– С днем рождения вас, кстати. Кажется, вы говорили, что поэтому оказались в клубе?

Она кивнула:

– Мне хотелось повеселиться для разнообразия.

– Ну и как, удалось? Я имею в виду – повеселиться?

Она наклонила голову, и ее карие глаза так сильно потемнели, что их цвет напомнил ему крепчайший кофе или темный выдержанный ром.

Подумав несколько секунд, Гвен почти прошептала:

– Пока не знаю.

Страстное желание пронзило Этана, жаркое и пульсирующее.

До сего момента он не думал о Гвен в этом смысле… или по крайней мере старался не думать. Но ее слова были недвусмысленными, и все его благие намерения проявить порядочность, развлечь ее немного, а потом проводить домой, немедленно улетучились.

Проглотив ком в горле, он сжал пальцами стакан. Она была наивной, во всяком случае, более наивной, чем большинство тех женщин, которых Этан приводил к себе. Ему следовало помнить об этом и не пользоваться ситуацией.

Вместо того чтобы тут же увлечь ее в свою спальню, как ему хотелось, он не спеша отпил из своего стакана, потом кивнул в сторону дивана.

– Не хотите присесть?

На какое-то мгновение ему показалось, что разочарование промелькнуло на ее нежном лице, прежде чем она пошла мимо него к дивану. Этан последовал за ней, сел рядом – близко, но не слишком – на желтовато-коричневые пухлые подушки.

– Мне нравится ваша квартира, – сказала Гвен. Присев на краешек дивана, она разглядывала современную обстановку, вертя в миниатюрных ручках холодный стакан с газированным напитком.

– Спасибо.

По всему чувствовалось, что квартира холостяцкая. Но так оно и было на самом деле, и именно об этом стиле Этан и просил декоратора, когда нанимал его. Белый пушистый ковер и много черной и желтой мебели заполняли все пространство. Никакого намека на домашний уют. Уютом он был сыт по горло.

– Можете остаться на всю ночь, – неожиданно для себя самого произнес Этан, сам не понимая зачем. – У меня есть небольшая гостевая комната, которой вы можете воспользоваться. Я говорю это на случай, если вы все еще не хотите возвращаться сегодня домой.

Вскинув ресницы, Гвен взглянула ему в глаза.

– Я уже и так доставила вам слишком много беспокойства. Не хочу вас обременять.

Он почувствовал что-то вроде легкого укола сожаления. Всего минуту назад Этану показалось, что она предлагает ему себя, но он, как полный идиот, сделал вид, что не правильно понял. Сейчас женщина готова уехать, а ему вдруг расхотелось отпускать ее.

Этан открыл рот, чтобы сказать об этом, но Гвен его опередила.

– Я бы хотела попросить вас об одном одолжении, – сказала она тихо. Так тихо, что он с трудом расслышал. – Если вы не посчитаете это дерзостью, конечно.

Этан покачал головой, готовый сделать все, что угодно, лишь бы задержать ее подольше.

– О каком?

Отведя взгляд, Гвен сделала глубокий вдох. Кончиком языка она облизнула пухлые красные губы, отчего кровь вскипела в его и без того разгоряченном теле.

– Может быть, вы поцелуете меня?