За вред другим приходится дорого платить.
Видела ли я прошлое? Или это настоящее? В любом случае…
Намереваясь найти Хартли, я вскочила на ноги. Что, если она не была «парой» командира? Держу пари, это еще одно слово, означающее «родственная душа». Что, если он причинил ей боль?
Я натянула брюки и ботинки, внутри меня боролись ужас и ярость. Ужас был сосредоточен на благополучии Хартли. Ярость хотела наказать Офелию за ее предательство.
Мое родимое пятно начало гореть, сигнализируя о входящем звонке от Ноэль.
— Я знаю, что ты в замешательстве —
Я выругалась, прежде чем огрызнуться: «Ты права. Я не понимаю, почему ты подвергаешь опасности невинную девушку».
— Ради спасения земли необходимо принести жертву. Я говорила тебе, война грядет. Добро против зла. Я видела, что происходит, когда зло побеждает. Поэтому мне нужно, чтобы ты доверяла мне, своему посредственному другу —
«Меня не волнуют грядущие войны. Я забочусь о своей семье. А ты только что подвергла мою семью опасности. — Пауза. Глубокий вдох. — Когда прибыла Хартли?»
— Когда? В тот день, в который и планировала Ноэль —
Кровь ревела в ушах, голова шла кругом. Дни. Моя сестра была с троллями несколько дней, пока я отдыхала с Трули и Ротом. «Почему я только сейчас почувствовала беду?»
— Потому что все идет не по плану? —
Мои чувства обострились. «Наш разговор окончен. Не связывайся со мной больше».
— Почему ты расстроена? Я видела будущее Хартли. Пока она с троллями, она не просто выживет. Она будет счастлива. —
«Ты все еще здесь?»
— Ох, Эверли. Это действительно тот холм, на котором ты хочешь умереть? Предупреждаю. У каждого решения есть последствия, и это решение тебе не понравится —
Мое родимое пятно остыло.
К черту ее! Я схватила свой плащ и быстро обыскала его. Ожерелье, наручники и кинжалы. На месте, на месте и на месте.
Трули продолжала спать, ни разу не проснувшись.
Все еще связанная с Ротом, я махнула рукой над зеркалом и прошептала:
— Покажи мне короткую дорогу к Хартли.
По зеркалу пошла рябь, а затем появился вид на лагерь с воздуха, выстраивая маршрут, как в GPS на смартфоне. Мы были так близко! Всего в пяти минутах друг от друга.
Нетерпение охватило меня. Я взмахнула рукой во второй раз, становясь невидимой, и выбежала из палатки. Лунный свет окрасил землю в черно-золотые тона. Температура значительно понизилась, назревала гроза. Иней покрывал деревья.
Наполненная адреналином и силой Рота, я ускорилась, обгоняя Викандера, огибая деревья и скалы, перепрыгивая через лозы. Не раздалось ни одного тревожного крика; облегчение окрылило меня.
Еще пятьдесят шагов, и я дойду до Хартли…
Быстрее… Я тяжело дышала. Мой нос горел. Легкие тоже. Красные глаза наблюдали за мной с деревьев. Корни даже уползали с моего пути. Я почти добралась…
Кто-то высокий, темноволосый и мускулистый вышел мне навстречу. Не успев замедлиться, я врезалась в него и отскочила назад. Приземлившись на задницу, стала видимой. Я тут же вскочила на ноги, размахивая кулаками.
Он увернулся и попал в луч лунного света, поэтому я узнала знакомые черты. Темно-русые волосы, золотистая кожа и янтарные глаза.
— Николас? — сказала я и ахнула. На нем была черная туника и кожаные штаны, а не рубашка на пуговицах и брюки, в которых я видела его всего несколько минут назад.
— Он самый.
Я бросилась в его объятия, потрясенная, но счастливая. Я чувствовала себя виноватой! Почему я сомневалась в нем?
— Как ты здесь оказался? Я видела, как ведьма забрала Хартли и оставила тебя. — да, он выкачивал энергию из нее, но потерял связь, как только она вернулась в Энчантию. Он не мог сифонировать на расстоянии, как я. Или мог?
— Я знал, как попасть домой. Иначе не пошел бы в мир смертных, — сказал он. — Я решил не пользоваться этой дорогой, пока ведьма не пришла за Хартли.
— Где она? Ты знаешь? — согласно карте, она должна быть в пяти футах от нас.
— Я искал ее несколько дней. Выследил здесь, а потом потерял след.
Страх поглотил мое спокойствие одним лакомым кусочком.
— Зеркало говорит, что она здесь.
— И да, и нет. Должно быть, тролли забрали ее в другое измерение. С помощью ведьмы.
«Ненавижу ведьму! Убью Офелию за это».
«Пока она будет с троллями, то не просто выживет. Она будет счастлива».
— Нам нужно найти портал. — или сдвинуть занавес.
— Я не нашел ни одного портала. Все они запечатаны магией. Нам нужен портал и ключ.
Он говорит про буквальный ключ?
— Ты все еще связан с Офелией? Сможешь сифонировать от нее и использовать ее магию, чтобы создать нужное?
— Я сохранил силу, которую забрал у нее, но этого мало. Недостаточно. — он провел рукой по лицу. — Я должен найти другой альтилиум.
— Ты можешь создать портал и ключ, используя альтилиум?
— Если найду правильных людей, то да.
— Я… помогу. — ради Хартли? Что угодно.
Он удивился.
— Меня так долго не было, что я еще не знаю, кто на что способен.
— Какой магией должен обладать член клуба?
Не ответив на мой вопрос, он сказал:
— В мире смертных я предоставлял убежище беженцам из Энчантии, пока они не разглашали информацию о королях и ведьмах. Именно этим я и занимался, когда Обри… еогда она умерла. — его голос надломился, и он отвел взгляд, будто не мог смотреть на меня. — Однако информация оказалась ошибочной. За последние несколько месяцев скончалось много королевских особ.
— Если это будет последнее, что я сделаю, то я найду и спасу Хартли. — Ноэль сказала правду насчет ее безопасности? Если бы мне пришлось сифонировать от нее и Офелии, я бы это сделала.
— Тебе лучше уйти, племянница, — сказал он. — Я останусь. Найду ее.
Племянница.
— Ты правда мой дядя? — у нас была крепче связь, чем с Обри, моей тетей.
— Да, даже Обри этого не знала. До самого конца. — в его глазах мелькнула печаль, но быстро исчезла. — Много лет назад оракул нашел тебя и продал информацию твоему отцу. Стефан всегда сожалел, что не смог убить детей, зачатых после его яблок. Он пытался, конечно, кроме Трули, но судьба всегда вмешивалась, и каждый раз кто-то появлялся и спасал детей. Он попросил меня отправиться в мир смертных… чтобы обезглавить тебя.
Почему, почему, почему напоминание об этом все еще причиняло боль?
— Но я полюбил Обри, — продолжал он, — и решил остаться в мире смертных, чтобы король не послал кого-нибудь другого убить тебя. И он это делал, снова и снова. Твоя мать так ничего и не узнала, потому что я позаботился об этом. Я должен был заставить ее вернуться в Энчантию, прежде чем…
«Прежде чем я убила ее».
И он презирал меня за это. Я видела это в его глазах, слышала в голосе, и не винила его.
— Тебе нужно держаться подальше от Хартли, — сказал он, — иначе ее постигнет та же участь.
Я обхватила себя руками и просто… разбилась. Он был прав? Если я причиню вред Хартли, то никогда себе этого не прощу. Никогда.
Быстрые шаги нарушили тишину. Меня охватила паника, но времени действовать не было. Рот и Саксон выбежали из деревьев, их мечи были наготове.
Принц заметил меня, потом Николаса, беспокойство и облегчение сменились яростью и ненавистью. Он остановился передо мной, защищая меня.
Саксон пролетел над колдуном и приземлился позади него.
Тайлер вышел из непроглядной тьмы и обойдя птицу с фланга, поднес меч к шее Саксона.
— Не надо! — крикнула я. — Сегодня никто не должен пострадать.
— Ты. — в этом слове было столько обвинения, когда Рот взглянул на Николаса. — Сын Повелителя. Я ждал годы, чтобы встретиться с тобой лицом к лицу. И вот ты здесь, осмелился похитить кого-то под моей защитой… осмелился присвоить мою силу.
Я тяжело дышала, каждый выдох сопровождался хрипом. Помог ли Николас заключить в тюрьму Рота и его семью?
— Я осмеливался на многое, о могущественный принц Севона, — сказал мой отчим, его голос был чистым шелком. — Похищение и сифонирование не входят в их число.
Стыд и чувство вины охватили меня. Позволить Николасу взять на себя вину за мое преступление было так просто. А из-за их прошлого общения Рот поверит в виновность моего отчима, что бы он ни говорил. «Искушение…»
У меня был выбор. Я могла продолжать хранить свое происхождение в тайне… и бояться реакции Рота, как трусиха, или признать правду, как мне нужно было сделать уже давно.
Кроме того, какое значение имело мнение человека, который может начать меня?
«Пожалуйста, не презирай меня».
— Он не забирал ее у тебя, Рот, — сказала я, дрожа. — Это сделала я. Я… колдунья. Племянница и падчерица Николаса.
В его глазах отразилось понимание. Сначала от него повеяло шоком. Затем напряжением. Затем он крепче сжал рукоять меча. Его мышцы натянулись, и ярость наэлектризовала воздух.
— Рот, — прохрипела я. — Пожалуйста, не надо…
— Я разберусь с тобой позже. — он свирепо посмотрел на Николаса. — Уверен, мне понравится тебя убивать.
— Возможно, — сказал мой отчим, — но ты слишком слаб, чтобы меня победить.
Слабый, благодаря мне. «Задыхаюсь…»
— Я бы сделал тебя слабее, но, похоже, меня заблокировали. — Николас подмигнул мне и сказал: — Хорошая девочка. А теперь разберись со своим новым питомцем. Держи его подальше от меня, и я спасу твою сестру.
Выкачивать силы может только кто-то один? «Столько всего еще нужно было узнать».
Мой отчим попятился назад. Он собирался сразиться с Саксоном…
Нет. Он прошел сквозь птицоида и подошел к Тайлеру, напугав меня.
— Я сделаю все необходимое, чтобы помочь Хартли, — сказал он. — А ты?
Два колдуна исчезли в мгновение ока, оставив меня гадать, владели ли они также магией иллюзий или могли телепортироваться. Сколькими магическими способностями они обладали?
Почему они оставили меня? Потому что была хорошо обучена и могла сама о себе позаботиться, или потому что я действительно была им нужна, чтобы задержать Рота?
В любом случае, я осталась сама по себе.
Рот не терял времени даром, повернувшись лицом ко мне — его глаза были такими же ледяными, как и его горы. Видимо, пришло время разобраться со мной.
— Ты украла у меня силу, ослабив за несколько минут до того, как я столкнулся с ненавистным врагом, — огрызнулся он.
— Да. — я закрыла глаза. Снова обретя способность дышать, я глубоко вдыхала и тяжело выдыхала. Что делать? Ложь могла бы помочь в сегодняшней ситуации, но она запятнала бы все наши дальнейшие встречи. — Я волновалась о своей сестре. Я не знала, что Николас здесь…
— Я же сказал, что помогу Хартли, — вмешался он. — Ты могла бы попросить у меня силу.
— Как будто бы ты согласился. Ты убиваешь колдунов, Рот, а не помогаешь им. — я придвинулась ближе, надеясь дотронуться до него. Я нуждалась в этом. — Мои действия были неправильными. Я знала это, но все равно сделала. Ошибка, о которой я сожалею всеми фибрами своего существа. Мне жаль, что я причинила тебе боль, но не жаль, что узнала о своей сестре.
Он отшатнулся, избегая контакта.
— Ты сожалеешь об этом всеми фибрами своего колдовского существа. — было ли это отвращение в его глазах, в его голосе? Или отчаяние? — Ты скрыла от меня свое происхождение.
— Вспомни все, что ты говорил о колдунах. Ты винишь меня?
— Ты использовала меня, — прорычал он. — С самого начала я был средством достижения цели.
— Нет. — я покачала головой. — Никогда.
— Ты колдунья. Племянница человека, который похитил и пытал мою семью, который смеялся, пока мы страдали, и игнорировал нас, когда мы молили о помощи. Как и он, как и все они, ты крадешь у других, не думая о своих жертвах.
Его слова ударили меня, как кулаки. Удар, удар, удар. Я отшатнулась, инстинктивно защищая свои жизненно важные органы.
Я думала, что уже разбилась. Но ошибалась.
— Я была с тобой несколько недель, — прохрипела я. — Я сифонила у тебя один раз. Один раз!
— Ты — зло. Ты… — его глаза расширились, и я поняла. Он только что хотел назвать меня Злой Королевой.
— Я не выбирала свою родословную. — не записывалась на пробы Злой Королевы. — Судьба выбрала меня сама. За что меня наказали?
— Судьба не выбирала сифонировать от меня сегодня. Это сделала ты.
Это было справедливо. Словно кинжал в сердце, но справедливо. У меня встал комок в горле. Я смахнула слезы и подавила рыдания. Своими действиями я убила привязанность Рота ко мне, добавив топлива в огонь его ненависти… почти как если бы накормила его ядовитым яблоком.
Он никогда не простит меня, и я не могу винить его за это.
Взглянув на меня, он сказал:
— Свяжи ее. — его холодный голос заморозил мою душу.
Подождите. Он сказал связать меня?
Саксон подошел ближе, не говоря ни слова.
Я побежала быстрее… быстрее. Но птицоид налетел на меня, повалив на землю. Перед самым приземлением он завел мои руки за спину. Я сопротивлялась, извивалась, билась, пиналась, но он связал мои запястья, используя мои собственные наручники против меня, обернув провода вокруг кожи.
Падение потрясло меня и спутало мысли. Я была слишком измотана, чтобы отреагировать, когда Саксон забрал мои кинжалы и пудреницу.
Рот молча наблюдал за этим, его тело стало словно каменным. Каждый его вздох был неровным, руки то сжимались, то разжимались.
— Пожалуйста, не делай этого, — прошептала я.
Он сказал невозмутимо:
— Время разговоров прошло.
Отрицание. Обида. Шок. Они были так же сильны, как и его слова.
— Почему бы тебе самому не связать меня? Если только большой плохой принц не боится справиться с девушкой своей мечты?
Под его глазом напрягся мускул, заставив меня подумать, что он чувствует то же, что и я. Отрицание. Обиду. Шок
Чувство вины ударило меня сильнее, чем что-либо другое. Я причинила ему глубокую, неумолимую боль.
Если мне удастся создать иллюзию, я смогу сбежать, дав Роту время успокоиться, пока буду искать Хартли.
Зная, что это освободит мою магию, я попыталась пошевелить пальцами, но ничего не произошло. Я попыталась разнять запястья, но проволока впилась мне в кожу, причиняя мучительную боль. Я зашипела и затихла. Ладно. Итак. Мне нужна полная подвижность, чтобы использовать свою магию.
— Дайте мне поговорить с принцессой Трули, — сказала я, — а потом я уйду. Ты больше меня не увидишь. — как только слова вылетели из моего рта, мне захотелось вернуть их обратно.
Я не хотела вычеркивать его из своей жизни. Мы могли все исправить.
— Твои слова для меня ничего не значат. Меньше, чем ничего. — он махнул Саксону.
Птицоид поднял меня на ноги. Я вырвалась и бросилась к Роту.
— Офелия передала Хартли армии троллей, — поспешно сказала я. — Позволь мне спасти ее. Я знаю, что не заслуживаю твоего доверия, но умоляю тебя дать мне один шанс.
Его тело было натянуто, как стрела.
— Своим голосом я могу внушать, заставляя других делать все, что захочу, даже против их воли. Долгие годы я отказывался использовать свою способность. Потом появилась ты. Когда у тебя разболелась голова, я сказал тебе почувствовать себя лучше, и ты послушалась.
Страх захватил мое сердце.
— Пожалуйста, Рот. Не надо…
Пристально глядя на меня, он жестко сказал:
— Ты вернешься в лагерь, Эверли. Ты не будешь сифонировать от Викандера, Саксона или Трули. Ты не причинишь им вреда, и точка. А теперь вперед. Иди.
Его голос… глубокий, хриплый и завораживающий, гораздо более сильный, чем у Викандера. Но, хотя я делала все возможное, чтобы оставаться на месте, внушение уничтожило мою волю. Я передвигала ногами, маршировала вперед, направляясь обратно в лагерь, не в силах остановиться.
«Тебе нужно одеться для той роли, которую ты хочешь получить… пленницей Короля Внушения».
Слова Ноэль. Рот, Король Внушения.
Хоть я и была под его наваждением, но могла достучаться до него. Я должна была достучаться до него.
— Прости меня за то, что я с тобой сделала, — крикнула я. — Не наказывай Хартли за мою ошибку. Она в опасности. Если с ней что-то случится, я буду винить тебя так же, как Офелию и Ноэль. Мы станем врагами.
— Ты еще не поняла? — безжалостно воскликнул он. — Мы уже враги.