Злодей, герой и красавица

Глава 17

Хотя вечером Жасмин очень устала, утром она поднялась рано, чтобы отправиться с Мэгги к мессе. Джаред, как всегда по воскресеньям, приехал за ними в назначенное время. По дороге в собор Святой Марии девушка не проронила ни слова и старалась не встречаться взглядом с Джаредом. Едва они вернулись в «Приют магнолий», она, извинившись, поднялась к себе. Вскоре в комнату зашла Сара и сказала, что Джаред просит молодую госпожу вернуться. Взяв бархатную коробочку с изумрудами, Жасмин спустилась по лестнице.

Заметив коробочку в руках девушки, Джаред нахмурился.

— Дорогая, надеюсь, ты не откажешься поехать со мной на прогулку? По-моему, нам нужно поговорить.

Жасмин увидела, что Джаред насторожен и обеспокоен, и ей стало не по себе. Она не знала, как поступить. Однако девушка все-таки поняла, что время для разговора еще не пришло: она до сих пор не оправилась от потрясения после событий минувшей ночи.

— Джаред, мне очень жаль, но я утомлена и хотела бы вздремнуть.

Не дожидаясь ответа, Жасмин сунула бархатную коробочку в руку Джареду и поспешила наверх. Оказавшись в своей спальне, она устыдилась того, что слишком резко обошлась с человеком, проявившим к ней такую доброту. Между тем сейчас Жасмин более всего нуждалась в уединении и испытывала настоятельную потребность разобраться в своих чувствах и мыслях, прежде чем высказать Джареду подозрения, основанные на словах Мелиссы Пиви.

Через несколько дней, в среду, когда Жасмин собиралась в приют, неожиданно появился Джаред.

— Ты едешь в «Святую Марию»? Я отвезу тебя.

— Не беспокойся. — Жасмин насторожилась. — С минуты на минуту за мной заедет Эфраим.

— Когда я приехал, Эфраим уже ждал тебя возле дома, — улыбнулся Джаред. — Я попросил старика кое-что сделать для меня в городе, заверив его, что сам отвезу тебя в приют.

Жасмин избегала совместных поездок с Джаредом, поскольку после откровений Мелиссы ее все еще мучили сомнения.

— Я буду весь день шить занавески с сестрой Филоменой и не знаю, когда мы закончим. Зачем тебе тратить столько времени?

— Я отвезу тебя, дорогая. Мне хочется повидать детей, и нужно обсудить кое-что с матерью Мартой.

Уступив настояниям Джареда, Жасмин села с ним в ландо. Они ехали по тенистым улицам в мягком тепле последних дней сентября. Наконец Джаред смущенно заговорил:

— Жасмин, насчет той ночи, в субботу… Я хочу извиниться перед тобой, дорогая. Я немного перебрал спиртного и не сдержал чувств, хотя обычно… Ладно, как бы то ни было, дорогая, надеюсь, я не отпугнул тебя навсегда… Такое больше не повторится… — Он улыбнулся. — По крайней мере пока мы не поженимся.

Необычайно тронутая его искренним раскаянием, девушка потупила взгляд. Но тут же ее снова охватили сомнения. А что если вовсе не спиртное толкнуло Джареда на безрассудный поступок?

— Жасмин! — Удивленный затянувшимся молчанием девушки, Джаред внимательно взглянул на нее. — Принимаешь ли ты мои извинения?

Его глаза выражали такое смятение, что Жасмин, сжалившись над ним, кивнула.

С облегчением вздохнув, Джаред добавил:

— Но кажется, ты до сих пор сердишься, что я объявил о нашей помолвке?

— Джаред, полагаю, ты догадываешься, что это было… несколько преждевременно. К тому же ты нарушил данное мне обещание.

— Душа моя, еще раз покорнейше прошу прощения. Прояви милосердие к влюбленному! Ты же не сомневаешься, что вскоре мы поженимся?

— Нет, — ответила Жасмин.

В приюте Джареда сразу же окружили веселые маленькие девочки. Он начал угощать их конфетами, а Жасмин, улыбнувшись, ушла. Поднимаясь по лестнице, она заметила, что даже всегда озабоченная мать Марта оживилась при встрече с Джаредом.

«Боже милосердный, — подумала девушка, миновав лестничную площадку, — почему же я усомнилась в таком прекрасном человеке? Ведь Джаред куда честнее, чем Мелисса Пиви! И с какой стати я поверила словам завистливой и злобной девицы?»

Чувство вины перед Джаредом все усиливалось, пока Жасмин вместе с сестрой Филоменой шила муслиновые занавески. Девушка знала, что щедрый дар Джареда пошел на оплату этой ткани и на многое другое, что должно было обновить приют и сделать его более уютным.

Через полчаса Джаред поднялся в комнату вместе с матерью Мартой. Монахиня сияла.

— Жасмин, — начала настоятельница, — у мистера Хэмптона есть великолепная идея. Он хочет устроить для приюта благотворительный день.

— Мы пришли спросить, что ты и сестра Филомена думаете об этом, — улыбнулся Джаред. — Полагаю, мы могли бы устроить этот день примерно через месяц на старом испанском плацу. Погода в это время обычно стоит чудесная. Я приглашу семейный цирк Финнеган, очень популярный здесь года два назад.

— А нанять цирк — это очень дорого? — спросила Жасмин.

Джаред пожал плечами:

— Цирковое представление я оплачу, это будет моим вкладом. А вам, леди, придется собрать церковных активисток, приготовить еду, разбить торговые палатки, продавать билеты…

— Продавать билеты? — удивилась Жасмин.

— Да. Мы с матушкой Мартой считаем, что нужно брать по двадцать пять долларов за цирковое представление и обед. Конечно, это довольно высокая цена, но все деньги пойдут на нужды приюта. Кроме того, продажа товаров в торговых палатках принесет дополнительный доход.

— Неплохая мысль! — воскликнула Жасмин.

— В самом деле! — поддержала ее сестра Филомена.

— Уверен, жителям Натчеза это понравится. Мы попросим семьи, которые придут на представление, взять в этот день шефство над одной из сирот. — Джаред взглянул на настоятельницу. — Я уже говорил матери Марте, что девочкам очень нужна полноценная семья. А это отличный способ познакомить детей с горожанами.

— Ах, Джаред, это замечательно! — обрадовалась Жасмин. — Но вдруг семей не хватит на всех девочек? Ведь несправедливо оставить кого-то без внимания.

— В приюте шестьдесят пять девочек, — заметил Джаред. — Неужели не найдется шестидесяти пяти семей, готовых поддержать одного ребенка? Кроме того, это цирковое представление привлечет общество Натчеза, и никто не захочет пропустить его. А если уж нам удастся пристроить не всех детей, оставшихся я возьму на себя.

Услышав это, монахини начали растроганно благодарить Джареда. Жасмин же, опустив глаза и едва сдерживая слезы, пыталась сосредоточиться на шитье. Джаред так опекает детей из приюта, хотя он даже не католик — пока! Девушка почувствовала себя худшей из предательниц. Как же она могла усомниться в нем? И в этот момент Жасмин решила при первой возможности рассказать Джареду о наветах Мелиссы.

— Жасмин?

— Да? — Девушка обвела глазами Джареда и монахинь.

— Как по-твоему, наш праздник удастся?

— Думаю, он приведет всех в восторг! — Сделав дрожащими руками стежок, девушка уколола палец. — Ой! Джаред и монахини рассмеялись.

— Вот что, леди, я не допущу, чтобы вы шили эти бесконечные швы вручную, — заявил Джаред. — Я куплю для вас швейную машину. Такая уже есть у моей тети. Что ты думаешь об этом, Жасмин?

Девушка с восхищением посмотрела на Джареда.

— Думаю, ты слишком добр.

— Вовсе нет, дорогая. — Джаред нахмурился, заметив слезы в светло-зеленых глазах девушки, и осторожно потер ее уколотый палец. — Ну полно, милая. Это сущий пустяк. И не стоит из-за этого плакать.

— Конечно, — прошептала Жасмин, глядя на него влюбленными глазами. — Я вовсе и не плакала.

Ближе к вечеру Джаред отвез девушку в дом тетушки Чарити и сказал, что спешит на собрание и ужин в масонскую ложу.

Жасмин огорчилась, что так и не успеет сегодня откровенно поговорить с ним обо всем.

Теперь она не верила, что такой прекрасный человек, как Джаред, способен на то, о чем рассказывала ее соперница. Помимо всего прочего, Жасмин больше не хотела ничего скрывать от любимого и надеялась, что, сделав шаг к сближению с Джаредом, узнает и о его прошлом. Еще не дав ему слова, девушка вдруг поняла, что пропала. В ней вспыхнула страстная любовь к Джареду. Что ж, значит, пора устранить все препятствия и вместе строить планы на будущее.

Рассудок подсказывал девушке, что следует отложить разговор с Джаредом на следующий день, но она не смогла бы уснуть, не увидев его!

В девять вечера Жасмин накинула шаль и осторожно спустилась вниз. Светильники на первом этаже не горели, и слуг тоже не было видно. Девушка быстро направилась к двери и, выскользнув на улицу, с облегчением вздохнула.

В этот холодный и ясный вечер в темном, усыпанном звездами небе ярко сиял месяц. Ступив на подъездную аллею и услышав уханье совы над головой, Жасмин вдруг испугалась и пожалела о своем опрометчивом поступке. Ей казалось, будто за деревьями таится неведомая опасность и отовсюду за беглянкой следят внимательные глаза. Да, напрасно она решилась выйти из дому одна в такую темную ночь. Хотя в Натчезе стало несколько спокойнее по сравнению с прежними временами, но до сих пор, особенно в порту, ошивалось много сомнительных личностей.

Быстро идя по Вудвиллской дороге, Жасмин старалась подавить страх. Раз уж она решила добраться до ХэмптонХолла, значит, надо смириться с неизбежным.

Увидев, что в доме Джареда горит яркий свет, девушка испытала глубокое облегчение. Она постучала в парадную дверь, и Мари Бернар, открыв ей, удивилась столь неожиданному и позднему визиту.

— Ну и ну! Входите, мисс Жасмин! Какой приятный сюрприз!

— Здравствуйте, Мари. Извините, что я пришла в такое время. Мистер Джаред дома?

— Да-да, конечно, только что приехал. Раздевайтесь, пожалуйста.

— Спасибо, Мари. — Жасмин отдала ей капор и шаль. — Он в кабинете?

— Да, мисс. Доложить о вас?

— Не беспокойтесь, Мари. — Девушка направилась к кабинету и, постучав, вошла в небольшую уютную комнату.

Джаред сидел за столом, углубившись в бухгалтерскую книгу. Он сосредоточенно хмурился, отчего его мужественное лицо казалось еще более привлекательным.

— Дорогая! Какая приятная неожиданность! — воскликнул он, увидев Жасмин.

— Добрый вечер, Джаред.

Он поднялся, подошел к Жасмин и поцеловал ее.

— Твой визит — большая честь для меня. Скажи, что привело тебя сюда в столь поздний час? И как же ты добралась? Неужели тебя привез Эфраим? Вот что значит настоящая преданность!

— По правде сказать, я дошла пешком.

— Пешком? Неужели всю дорогу от «Приюта магнолий» ты шла одна по темным улицам?

— Но ведь со мной ничего не случилось!

— Разве ты не знаешь, что ходить вечером по улицам Натчеза опасно? Кстати, как раз сегодня Том Литере заметил, что недавно усилили дозор, состоящий из добровольцев, в связи с серией ограблений рядом с утесом.

Жасмин понимала, что совершила безрассудный поступок. К тому же она никак не могла избавиться от ощущения, что кто-то следил за ней. Однако теперь уже все миновало.

— Джаред, я цела и невредима, но впредь обещаю тебе быть осмотрительнее.

— Ладно. А теперь рассказывай, что заставило тебя прийти сюда в этот час?

— Я хотела поговорить с тобой.

— О чем же?

Девушка внезапно растерялась. И только после того, как Джаред усадил ее рядом с собой на кожаный диванчик возле камина, в котором потрескивал огонь, она сказала:

— Я пришла поговорить о приеме, устроенном твоей тетушкой.

— Ага! Так я и думал. Неужели ты все еще сердишься, что я объявил о нашей помолвке?

— Нет, это не так, точнее, не совсем так. На самом деле я хотела поговорить насчет Мелиссы.

— И в чем же дело?

По мере того как Жасмин рассказывала, о чем поведала ей Мелисса, Джаред все больше мрачнел. Когда она закончила, он тихо выругался и подошел к занавешенному окну.

— Проклятие! — В глазах Джареда сверкал гнев. — Значит, эта наглая тварь попыталась настроить тебя против меня таким подлым образом! — Он посмотрел на Жасмин с удивлением и обидой. — И ты поверила ей? Неужели поверила, что мы с тетей сумасшедшие?

— Нет-нет! — горячо возразила девушка, почувствовав себя очень несчастной. — Но, Джаред, я многого не знаю о тебе: ни о том, что случилось с твоими родителями, ни о твоем увлечении карточной игрой, ни о том… что произошло между тобой и Мелиссой.

Джаред вздохнул:

— Извини, дорогая, но сейчас я не готов рассказать тебе о моих родителях… пока не готов. Что касается карт… Да, я ездил на «Волшебницу» играть в карты, и не раз. Кроме того, — сделав паузу, Джаред смущенно улыбнулся, — у меня было несколько женщин — не леди, учти, а женщин… — Подойдя к Жасмин, он взволнованно продолжил: — Мне тридцать лет. Не думаешь же ты, что я жил как монах! В моей душе была пустота, и порой я пытался заполнить ее. — Джаред сел рядом с девушкой и взял ее за руку. — Но знай, душа моя, с момента нашей встречи для меня не существует никого, кроме тебя. И после той ночи на «Речной волшебнице» у меня ни разу не возникало желания поиграть в карты-и едва ли когда-нибудь возникнет.

— А Мелисса? — спросила Жасмин. Джаред пригладил волосы.

— Мы действительно были обручены. Но все остальное, рассказанное ею, ложь. Я никогда не соблазнял Мелиссу.

— А почему ты расторг помолвку с ней? Это было по твоей инициативе?

— Да. Прости, Жасмин, кодекс чести джентльмена не позволяет мне рассказать об этом. — Я могу только повторить: в том, что произошло между мной и Мелиссой, моей вины нет. А что касается всего остального, дорогая, прошу, просто доверяй мне. Иногда тебе придется полагаться на мое слово.

— Что ж, — помолчав, сказала Жасмин. — Ведь и ты поверил мне, хотя, увидев меня в реке той ночью, мог подумать бог знает что. И все же всегда обращался со мной, как с леди.

— Потому что ты и есть леди. — Джаред поднес к губам руку девушки.

— Джаред, а когда ты расскажешь мне о своих родителях? Облачко печали набежало на лицо Джареда.

— Со временем, дорогая, обещаю тебе. А пока…

— А пока я постараюсь верить твоим словам.

— Ах, моя милая! — Джаред обнял ее. — Я так люблю тебя! Господи, не могу дождаться, когда ты станешь моей женой! — И он жадно припал к губам девушки.

Когда Джаред провожал Жасмин домой, она не чуяла под собой ног.