Золотая чаша Колоксая

Глава 2

Прошло две седмицы. В Снавиче ничего не изменилось, всё шло своим привычным чередом. Городская жизнь текла стремительно и шумно. В этот день, как и в другие, по улицам сновали бойкие торговцы нехитрой снедью, степенно прогуливались горожане постарше. Молодёжи ещё не было видно. Но солнце только коснулось горизонта. Парни и девицы готовились к весёлым вечоркам с песнями да влюблёнными переглядками. Ничего не предвещало перемен… пока.

Княжеский советник Ставр подъехал к высокому каменному забору, окружавшему богатый дом какого-то тарского вельможи. Привратник, узнав важного гостя, распахнул ворота и поклонился. Мужчина спешился, передал поводья слуге и не спеша огляделся. Узкие губы тронула улыбка. Раньше он часто бывал в этом доме. Порадовался, что здесь остались прежние порядок и чистота. Всё было досмотрено, начиная с ровных дорожек, зелени кустов и заканчивая домом, белевшим среди деревьев. Должно быть, хозяина уже предупредили о позднем госте. Из дверей вышел высокий, молодой мужчина. Одет просто, но видно, что и рубаха, и штаны дорогие, пошиты мастером. Чёрные, как вороново крыло, волосы касались плеч, худое лицо украшала небольшая борода. Ставр распахнул руки и улыбнулся.

— Рад ли видеть меня, Радомир?

— Дядька Ставр! — хозяин дома обнял гостя. — Вот уж не ожидал!

Ставр не без гордости смотрел на мужчину, узнавая в его чертах своего боевого товарища Володара. Тот же рост и некоторая худощавость. Но старый дружинник хорошо помнил, как она обманчива и сколько глупцов полегло, наивно принимая Володара за слабака. А ещё порода… Она чувствовалась за версту. В осанке, в развороте плеч, во взгляде. Такого хоть в поле с сохой поставь — всё равно каждый поймёт, что перед ним человек благородных кровей. Истинный тарс: смуглое лицо с высокими скулами, тонкий нос, чёрные волосы и брови… Вот только глаза чужие: не карие, а ярко-синие… не Володара. Цвет глаз достался Радомиру от матери-чужестранки, как и способность к ворожбе. Ставр помнил день, когда у семилетнего мальчика случился первый, ещё неконтролируемый всплеск магии. В растерянности были все: и родители, и Радомир, и случайно оказавшийся в гостях Ставр. Когда, уже будучи пятнадцатилетним, отрок решил учиться у волхвов, отец не стал спорить. Хотя обучение длилось без малого двадцать лет. Володар даже начал хлопотать за место княжеского волхва для сына. Но в один день всё рухнуло…

Ставр отогнал дурные мысли, хорошо зная, как остро Радомир реагирует на упоминание об отце.

— Приглашай тогда в дом! Давненько я тут не был… Хозяйку ещё не привёл?

— Нет, — Володарович усмехнулся.

— Чего так? Чай не молодеешь.

— Да всё как-то не досуг. Дел много.

Советник приблизительно знал, о каких делах говорит Радомир. Что ж… и об этом им сегодня предстоит побеседовать. Ставр позволил усадить себя за стол, но к еде почти не притронулся. Съел ровно столько, сколько требовали правила приличия, чтобы не обидеть хозяев. Радомир тоже мало ел, догадываясь, что дядька зашёл не потому, что соскучился. После трапезы хозяин пригласил гостя отдохнуть в сад. Мужчины молча прошлись по дорожке и остановились у небольшого фонтана. Чистая вода наполняла выложенную мозаикой чашу. Струя с весёлым журчанием пугала маленьких рыбок. Володарович едва сдержал самодовольную ухмылку, наблюдая, с каким интересом советник рассматривает заморскую диковину.

— Раньше здесь этого не было, — наконец сказал Ставр. — Где насмотрел?

— В Гетаи. Я был там прошлым летом, — Радомир присел на каменный край колодца. — Мне понравилось.

— А я в Гетаи был почти сорок лет назад, — Ставр присел рядом, — во время войны. Тогда было не до забав, лишь бы выжить. Но мы были молоды, на многое смотрели иначе. И на смерть тоже. А некоторые, — мужчина усмехнулся, — даже умудрялись влюбляться… как твой отец… Ты, небось, ездил к родичам?

— Давно обещал тётку навестить. А по весне она письмо прислала, что болеет сильно, может не дождаться. Пришлось ехать.

— Успел?

— Успел, — Радомир весело глянул на дядьку, — тётушка Умут приукрасила чуток свою хворь, чтобы меня выманить. А так она ещё в добром здравии.

Ставр понимающе кивнул. Немного помолчал, прислушиваясь к звукам, доносившимся через высокую ограду.

— Я помню твою тётку ещё совсем молоденькой девчушкой, тогда она даже платок не носила. Летят годы… Наверное, окажись я в Гетае сегодня, ничего бы не узнал.

Володарович насмешливо наблюдал за княжеским советником: слишком хорошо знал дядьку, чтобы поверить в его ностальгический порыв.

— Ты сам сказал: «годы летят».

— Не только, — Ставр задумчиво глянул на собеседника, — война всё меняет, Радомир. Нас меняет… навсегда. Сорок лет назад мы с гетайцами были врагами и даже после заключения мира смотрели друг на друга с подозрением… И ненависть за убитых мужей и сыновей никуда не делась после того, как Земислав и Ильяс подписали мирный договор.

Молодой тарс криво усмехнулся, но согласно кивнул.

— Что ж, значит нужно радеть за мир. Договариваться с соседями по-хорошему. У тебя это неплохо получается, дядька.

— Худой мир лучше доброй войны? Ты тоже так думаешь? — Ставр пристально посмотрел на Радомира.

— Я думаю, что война — это крайний выход, худший для обеих сторон. В проигрыше будут и победители, и побеждённые. Война не закончится на поле боя, она будет продолжаться в разрушенных деревнях и заросших полях, которых некому пахать, в голодных бабах и детях. Города и селища покрупнее заполнят безрукие, безногие калеки, просящие подаяния. А с ними и сироты. Начнутся кражи, убийства. И так будет и у проигравших войну, и у победителей. Нет, я не хочу войны, дядька, — Радомир запрокинул голову к небу, любуясь закатом. — Но если понадобиться защищать свою землю, то не буду сомневаться ни секунды… А ещё я думаю: с чего ты заговорил о войне? Или есть серьёзная причина для тревоги? Гаравия?

Ставр вздохнул:

— Пока нет. По крайней мере, в открытую. Но всё может измениться. Земислав стар, наши соседи выжидают… Видел когда-нибудь, как охотятся волки на крупного зверя? Ранят и ждут, пока дойдёт. А потом жрут, ничего не опасаясь: ни рогов, ни копыт. Вот и мы, как тот зверь, доходим… Как только Земислав умрёт, начнётся смута, война за княжий стол. Был бы жив Мирослав… — старый дружинник сокрушённо тряхнул головой. — Князь Фейн это понимает, выжидает удобного момента.

— Я слышал, его сын присылал сватов к княжне Яронеге?

— А-а… — Ставр почесал живот, ухмыляясь, — Земислав их на кол хотел посадить, насилу угомонили. Дары вернули… Государь чуток покочевряжился с караваем, пока отдал. Смех кому сказать: я тем горе-сватам охрану дал, чтоб они благополучно Тарсию покинули.

Радомир сунул в рот травинку, искоса поглядывая на дядьку:

— Правильно сделал. Фейн такой обиды не стерпел бы точно.

— Да он и так был в ярости. Об этой свадьбе они с Земиславом договаривались ещё пятнадцать лет назад, когда между Тарсией и Гаравией не было этой вражды. Фейн думал, что наш князь успокоится и передумает, потому и не женил своего младшего сына.

Володарович пожал плечами:

— Да несильно-то его сынок переживал из-за отказа. Мы встречались с ним пару месяцев назад. Княжич Ниру как раз проверял приморскую крепость и гаравайскую флотилию.

— Хвалят этого щенка. Говорят, хоть и молод, но мудр и степенен. Людей не обижает и другим не даёт, — нехотя признался Ставр, потом вздохнул: — Кто ж знал, что именно гаравайский наёмник убьёт сестру и племянника Земислава? Да что теперь-то говорить… Расклад не в нашу пользу, Радомир. Гаравия окрепла, а мы наоборот. Не потянуть нам эту войну, — старый воин ненадолго замолчал, потом посмотрел на своего собеседника: — Ты мудро рассуждаешь, сынок. Я согласен, что война — эта обоюдная беда. Но как бы ни было плохо от войны Гаравии и гаравайцам, нам будет хуже.

Молодой мужчина понимающе кивнул, задумчиво поглядывая в сторону.

— …Радомир, если бы в твоих силах было что-то сделать, чтобы избежать этой бойни, ты бы согласился?

Волхв выплюнул травинку, с лёгкой усмешкой глядя на советника.

— Говори, дядька.

…Радомир слушал, опустив голову. Предстоящее задание не сказать, чтобы сильно озадачило его. Тайно отвезти княжну Яронегу к маг’ярской границе и передать жениху. Понятное дело, что это вряд ли будет безобидная прогулка. Ну, так и он последние годы катался по Черногорью, оглядываясь по сторонам, не потому что красотами любовался.

— Почему ты обратился ко мне?

— Ты хорошо знаешь не только Тарсию, но и Маг'яр, особенно приграничье, — Ставр посмотрел ему в глаза. — И я тебе верю.

Мужчина хмыкнул, отворачиваясь. Награду за удачный исход предлагали хорошую, но куда заманчивее выглядело расположение двух княжеских родов. Поэтому Радомир быстро принял решение, только для видимости хмурился, надеясь, что советник где-нибудь проговорится и скажет лишнее.

— …Вы поедете, переодетые в купцов. В приграничном Велико-Шумине скоро начинается ярмарка. Торговые обозы на дорогах никого не удивят. Это немного в стороне от места встречи с княжичем Честимиром.

— Немного? Вёрст семьдесят, если не ошибаюсь.

— Главное — довезти туда Яронегу живой и невредимой. Тем более, в сам город вы не поедете, свернёте к перевалу Барчика.

Радомир глянул на мужчину:

— Я в Снавиче три седмицы, но ничего подозрительного не слышал ни в верхнем городе, ни в нижнем. Неужто ваши опасения оправданы?

Ставр кивнул, чуть меняя позу: проклятая спина ныла нещадно, особенно перед дождём:

— К сожалению. Уже не единожды пытались подкупить гридней Яронеги. Одного убили, чтобы занять его место… Не знали, скоты, что я лично меняю пропускное слово каждое утро.

Радомир улыбнулся: хитёр дядька. И он с какой-то тоской заметил, как быстро поседели виски у советника, сколько новых морщин появилось на суровом лице. Ставр немного помолчал, потом глянул на мужчину:

— Мало людей, которым я доверяю, Рад. Тебе верю. Отвези княжну Яронегу в Маг’яр.

— Не люблю я этих дел с девицами. Тем более княжна. Писку-визгу много!.. Сколько людей ты собираешься отправить с обозом?

Советник не сдержал облегчённого выдоха: Володарович уже согласился, иначе сразу бы ответил «нет».

— Много не дам. Но за каждого готов поручиться. Это люди моего Борича. Знаешь Волина?

Радомир кивнул:

— Знаю.

— С ним человек девять будет. Вы присоединитесь к обозу купца Корнилы, сыну Борая.

Тарс снова кивнул, показывая, что и это имя ему известно. А Ставр продолжал:

— Корнила будет подтверждением вашей истории. С ним едет его брат Углеша и сын… не помню имени. Дружинники Волина займут место охраны, а кто и купцов изображать будет. Ты… сойдёшь за купчишку, — старый воин ухмыльнулся, — слишком уж хитрая у тебя рожа для охранника.

Радомир пригладил растрепавшиеся волосы:

— Я согласен, дядька.

— Ну, вот и договорились! — Ставр не скрывал своей радости. Потом хлопнул себя по колену. — Да, чуть не забыл…

Володарович настороженно глянул на мужчину, всем своим видом говоря: «Как же! Ты да забудешь…»

— …С вами будет несколько маг’ярцев, среди них Камен — дядька княжича Честимира.

— Тоже поручишься за них? — усмехнулся тарс.

— Нет, — Ставр глянул ему в глаза, — они прибудут в Снавич через две седмицы, до приезда маг’ярских сватов. Потом присоединятся к вам. На месте разберёшься, что за птицы.

Мужчина согласно кивнул. А советник осторожно выдохнул:

— С ними будет Нимфириель…

— О нет! — Радомир вскочил, замахав головой.

— …дочь Ланрасула, — закончил Ставр.

— Нет! Нет! Нет! — Володарович побелел, сжимая кулаки. — Я никуда с этой альвийской сукой не поеду! Ты должен был мне сразу сказать!

Советник ждал подобной реакции. По слухам, эти двое не выносили друг друга на дух.

— Радомир, послушай меня, — Ставр повысил голос, перекрикивая поток отборных ругательств, — эта «альвийская сука» поедет с вами.

— Почему?! Кто так решил?! Маг’ярский князь?!

— Я.

Мужчина зло уставился на дядьку. Ставр с тяжёлым вздохом поднялся:

— Потому что, если альвийка и ты не будете в одной упряжке, то, как только вы подъедете к маг’ярской границе, она попытается убить тебя. Насколько мне известно: сейчас черёд Нимфириель устраивать засаду… А это не очень хорошо для безопасности Яронеги!

Радомир чертыхнулся, споласкивая лицо в воде из фонтана. Мужчина был настолько зол, что даже не задумался: откуда княжеский советник знает про то, что его последняя охота на альвийку провалилась. Ставр выдохнул и осторожно продолжал:

— К тому же вам необходимо будет поддерживать связь со свадебным поездом. А Нимфириель — сильная видунья.

Молодой волхв скрипнул зубами при звуке ненавистного имени:

— Пусть она едет в свадебном поезде!

— Ага! — невесело хохотнул дядька. — А как я объясню, куда делся княжеский видун? Почему с княжной Яронегой едет альв — вообще ни маг’ярец и ни тарс?

— Неужели нет других видуний? — Радомир в отчаянии всплеснул руками.

— Таких — нет, — Ставр был не преклонен. — Она не только видунья, но и хороший воин… Не фыркай! Тебе ли не знать об этом?.. Как тебя вообще угораздило связаться с серыми альвами?

— Она не альв, а всего лишь жалкая полукровка.

— Ты знаешь, кто дед Нимфириель? Кто её отец?

— Знаю, и это ровным счётом ничего не меняет: она — мой враг.

— Отвезите княжну — и воюйте дальше на здоровье, коли не передумаете, — советник упреждающе поднял ладонь. — Всё, Радомир! Не ярись! Сам понимаешь, придётся ехать… Хотя ещё неизвестно, согласится ли альвийка.

Володарович простонал, воздевая руки к небу:

— О боги, хоть бы эта дура отказалась!

Ставр усмехнулся в усы и поднялся.

— Мне пора… Не провожай, я знаю дорогу, — через пару шагов он обернулся. — Взгляни на это с другой стороны, Рад. У тебя есть возможность изучить своего врага: понаблюдать за альвийкой с близкого расстояния, найти её слабое место. Воспользуйся этим!

…

Следующим утром княжеский видун Хижа — невысокий полноватый мужчина с приятной улыбкой — вежливо поздоровался с советником, справился о здоровье и направился к воеводе, шепнув напоследок:

— Маг’ярцы выехали сегодня на рассвете.

Ставр едва заметно кивнул, не сдержав облегчённого вздоха. Значит, альвийская видунья согласилась.