Золотая клетка с черным ходом

Глава 61

***

Эмран вылез из машины и придержал дверь для Альбике. Он нарочно не взял свой «Мерседес», так как собирался выпить на свадьбе — чтобы заглушить мерзкий осадок от того факта, что Надим все же добился своего и привел в их семью девушку не их круга и национальности. До сих пор он перемолвился с Ирэн лишь несколькими дежурными фразами и вынужден был признать, что она с виду была скромной и умной. И все же… Все же…

— Неужели ты все еще дуешься на него? — спросила Альбике и покачала головой: — Уже свадьбу сыграли, Эмран, успокойся.

— Я ее не хотел, этой свадьбы, — буркнул Эмран.

— Ты уже женился на ком хотел. Дай теперь детям решать за себя.

Сайларов вздохнул. Как дать им решать за себя, когда они ничего еще в жизни не видали и не имеют никакого опыта? Особенно оставшиеся в свободном плавании Мика и Сати, самые шебутные из всех его детей. Он еще некоторое время стоял на одном месте, пытаясь понять, правильно ли поступил, дав согласие на этот брак. Хотя было уже поздно что-либо менять, он пытался просчитать, что бы было, если бы он проявил выдержку…

— Это просто смешно! — Альбике подошла ближе и взяла его под руку. — Поверь, Надим бы не выбрал плохую девушку. У нас прекрасный сын, который умеет думать головой. Все будет в порядке.

— Может, ты и права, — согласился Эмран и прикрыл ее руку ладонью. — Сколько можно думать за других? Кстати, ты чуть попозже не поговоришь с Сати? У меня снова спрашивали про нее…

— Оставь девочку в покое, пока она не доучилась, — сказала Альбике. — Через год поговорю, не раньше.

— Ладно, потом обсудим, — махнул рукой Эмран. — Я поднимусь с тобой. Нужно по «бизнесу».

Выйдя из уборной, Эмран заметил, что Альбике не осталась по обыкновению стоять у распахнутой входной двери, намекавшей, чтобы он поскорее убрался. Вместо этого она закрылась в комнате и, по-видимому, переодевалась. Это не могло не порадовать Сайларова, который уже устал от того, что она его постоянно выпроваживала, и он в приподнятом настроении направился ставить чайник.

— А почему ты еще здесь? — спросила Альбике, когда зашла на кухню и увидела рассевшегося там Эмрана, потягивавшего чай. Она уже не была в прекрасном темном вечернем платье, весь вечер будоражившем его воображение не меньше Зариного, но в домашних лосинах и футболке, чего он отродясь на ней не видел.

— Ты шикарна в любой одежде, Бика, — миролюбиво сказал он. — Я чай попью, закажу машину и уеду. Присаживайся, я не стану на тебя бросаться.

Альбике, подозрительно покосившись на него, заварила себе кофе и села напротив. И они заговорили.

Эмран уже и не помнил, когда последний раз так много говорил с ней. Он считал, что Альбике это ни к чему, и предпочитал обсуждать свои дела, проблемы с друзьями. Однако сейчас он вываливал на нее все, что мог, потому что ужасно не хотел от нее уходить. Она волновала его на каком-то подпространственном уровне, когда дело даже не в физическом желании, а влечении души. Он думал, что любит Зару, но его чувство к ней — неудержимая тяга владеть во всех отношениях — было так непохоже на мягкое ощущение абсолютного комфорта, которое посещало его рядом с Альбике. Что же из этих двух было любовью? Или он находился во власти любви разных видов?

— Ой, уже половина второго ночи! — воскликнула Альбике, когда потянулась проверить время. — Как ты поедешь?

— Нестрашно, — сказал Сайларов, поднимаясь из-за стола. — Они приезжают в любое время.

Он накинул пиджак и набрал с ее телефона номер такси, а вызвав машину, вышел в коридор.

— Эмран… — позвала Альбике и запнулась. — Я же просила не приводить ее на свадьбу. Зачем ты это сделал?

Он пожал плечами, не зная что ответить. Альбике долго смотрела на него с укоризной, и ему стало не по себе.

— Ну, просто решил, что в этом нет ничего страшного. Она сидит дома, почти никуда не выходит. Я подумал, пусть развлечется…

— Ладно, хватит! — резко оборвала она его и отвернулась.

Эмран подошел и приобнял Альбике за плечи. Она дернулась, сбрасывая его руки, но он сильнее сжал ее и развернул к себе.

— Бика, прошу тебя…

Но она не плакала, глядя прямо перед собой, как замершее изваяние. Эмран обнял ее, но она не отвечала.

— Бика, — позвал он, и когда она медленно подняла на него глаза, не удержался и поцеловал ее.

Альбике, как робот, возложила руки ему на плечи и скорее позволяла себя целовать нежели целовала в ответ, но Эмрана это не смутило. Он почувствовал знакомый прилив и опустил руки ниже. Она не сопротивлялась, принимая его ласку, и лишь по ее участившемуся дыханию он понимал, что она вообще что-либо ощущает. Оторвавшись от жены, Сайларов взял ее за руку и потянул в сторону спальни, и она покорно пошла за ним. Он еще не до конца верил, что она действительно позволяет ему проделывать все это спустя столько времени его уламываний и подкатов, но Альбике не останавливала его, и он двигался дальше, раздевая ее, покрывая поцелуями ее тело. А потом в какой-то момент ее ледяную скованность словно прорвало, и она снова превратилась в его любящую жену, да еще и на сотню градусов горячее, чем прежде.

Когда они уже были в постели, зазвонил мобильный Альбике, и Эмрану пришлось снова приостановиться, чтобы разобраться с недовольным таксистом, ожидавшим у подъезда. Сегодня он домой уже не вернется, и эта мысль вызвала в груди сладкое чувство триумфа. Она сдалась. У него будет две жены, как он и планировал.

Утром Сайларов проснулся необычно поздно и поначалу не сообразил, где находится, но память быстро подсказала, чья это постель и чем он занимался накануне. Эмран сладко потянулся и расплылся в довольной улыбке. Он повернулся на другой бок, чтобы обнять Альбике, но ее не было рядом.

Замотавшись в одеяло, чтобы не раздеваться потом снова, Эмран пошлепал босыми ногами на кухню. Его жена сидела за столом и завтракала яичницей с бутербродом.

— Привет, милая, — он подошел и поцеловал ее в набитую щеку. — Как ты?

— Нормально, — сухо ответила Альбике.

— А мне что-нибудь приготовишь? — спросил Эмран, усаживаясь напротив, с любовью глядя на нее.

— Там есть яйца в холодильнике. Или можешь подогреть себе мясной соус, — ответила Альбике, не двигаясь с места.

По спине у Эмрана пробежал неприятный холодок. Не такого отношения он ждал после столь бурной ночи воссоединения.

— Может, ты мне все-таки подогреешь?

— Ты не видишь? Я ем, — сквозь яичницу проговорила Альбике. — У тебя рук нет что ли?

Сайларов еще несколько мгновений пристально смотрел на нее, донося всю степень недовольства ее непонятным поведением, но она нарочно отводила взгляд.

— Бика, что происходит? — наконец прямо спросил он.

— Ничего не происходит. Я завтракаю.

— Ты должна…

— Эй-эй! — Альбике вдруг подняла палец и погрозила ему. — Ничего я тебе не должна.

— Я твой муж!

— Я это в момент исправлю, если часто будешь мне это припоминать.

— Но ты отдалась мне вчера! — возмутился Эмран. — Я думал, мы помирились!

— И думал, что сможешь бегать туда-сюда от меня к ней? — фыркнула Альбике. — Какая же ты сволочь.

— Но прости, почему ты тогда это сделала?!

— Мне захотелось. — Альбике пожала плечами и встала из-за стола. — Ты можешь спать с кем захочешь, а я нет. Пришлось использовать тебя, чтобы выпустить пар.

Эмран почувствовал себя… да-да, нагло использованным. Это было унизительно! Оскорбительно! Возмутительно!

Эмран вскочил и подлетел к жене.

— Что ты себе позволяешь?! Какие вещи говоришь! Тебе не стыдно так со мной обращаться?!

Он замахнулся, чтобы дать ей пощечину, но остановился в последний момент и лишь жахнул кулаком по раковине.

— После того как ты со мной поступил, — ответила Альбике, которая даже не пригнулась, чтобы избежать удара, — мне уже ничего не стыдно. И вообще… Я жалею о том, что произошло! Стоило тебе затащить меня в постель, как снова возомнил себя пупом земли? Я же сказала, что не прощу тебе эту женитьбу! Если тебе так неймется, ты принимай мои условия или проваливай из моей жизни. Поверь, я найду, кем тебя зменить!

— И кем же?! Тем чертовым психиатром?!

— Кардиологом!

— Мне плевать!

— Хотя бы им!

Гнев ударил в лицо обжигающим огнем. Сайларов снова замахнулся.

— Ну ударь! — крикнула Альбике. — Клянусь Богом, я тебе в жизни этого не прощу!

Он сжал руку в кулак, сделал несколько резких движений в воздухе, но не посмел опустить его. Что-то внутри подсказывало, что это будет та самая капля, после которой ничего никогда невозможно будет вернуть. А он этого не хотел. Применив все наиболее грязные обороты матерной речи, Эмран опрометью выскочил из кухни. Он в мгновение ока оделся и за рекордное время оказался на улице. Обида и возмущение выворачивали душу наизнанку. Использовала его, чтобы выпустить пар! И еще угрожала отношениями с другим мужчиной!!! Уму непостижимо! Он готов был разорвать Альбике на куски, поэтому должен был срочно уехать подальше, пока не произошло нечто непоправимое. Вернуться домой, в тихую гавань, к покорной Заре и готовому завтраку. Пусть она его не любит, как Бика, но по крайней мере не смеет повышать голос и упоминать посторонних мужиков. Кому нужна такая любовь, когда жена творит, что в голову взбредет?!

***

Мика проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо. Он думал, что закрыл глаза всего на минутку, но судя по лицу стоявшей над ним Сати, ощущение времени его подвело. Рядом, уткнувшись лицом в его грудь, еще спала Зара, в своей ночной рубашке; его правая рука покоилась на ее талии, а левая служила ей подушкой. Ситуация пикантнее некуда.

— Что это такое?! — громко прошипела Сати, почему-то боясь разбудить Зару.

В ту же секунду раздался громкий стук в дверь.

Их взгляды метнулись в сторону прихожей. Через секунду Мика уже вскочил и начал трясти Зару:

— Вставай! Быстрее!

— Что? — девушка, еле открыв глаза, посмотрела на него.

— Кто там дверь закрыл?! — донесся сильно приглушенный сердитый голос Эмрана, после чего Зара, распахнув глаза, спрыгнула с дивана. И наткнулась на Сати.

Она тут же опустила голову и, едва не сбив ее с ног, бегом выскочила из гостиной, пока под опаляющим взором старшей сестры Мика оправлял футболку и кое-как приглаживал волосы — благо утром он не обязан был выглядеть презентабельно. Стук раздался снова, еще боле оглушительный, чем раньше.

— У тебя губы опухли! — едко бросила Сати и пошла открывать дверь.

Мика счел наиболее рациональным не попадаться на глаза отцу и, пока она возилась с замком, проскочил в ванную на первом этаже. Только там он смог немного прийти в себя после столь позорного пробуждения. Он включил кран с холодной водой и несколько раз ополоснул лицо, чтобы снять сонливость, потом уставился на свое отражение в зеркале. Губы и правда выглядели странновато, но Мика сомневался, что отец заметит такие детали, если держаться от него подальше.

— Блин, ****ц, — пробормотал он, вспоминая прошлую ночь. Крепкое словцо относилось и к ситуации в целом, и к тому факту, что Сати застала их в самом недвусмысленном положении. Однако несмотря на ****ц, Мика ощущал, как сердце сводит от радости. Он знал, что Зара к нему неравнодушна, но услышать это от нее, добиться взаимности — это было совсем другое. И тем ужаснее казалось предстоящее расставание.

Мика наконец вытер полотенцем лицо и прислушался. До него доносились приглушенные голоса отца и сестры. Надо проскочить наверх, чтобы не попадаться им на глаза — и не смотреть в них. Он тихо вышел из ванной и пулей взлетел наверх, а на втором этаже столкнулся с уже одетой Зарой.

Ни слова не говоря, Мика с ухмылкой обхватил ее за талию и чмокнул в уголок губ.

— Нет… — попыталась запротестовать она. — Что ты… делаешь?.. — Но сдалась и позволила поцеловать себя.

Очень опасно, но Мика не мог не воспользоваться случаем, чтобы убедиться в том, что прошедшая ночь не была плодом его воображения. В его теле бурлил адреналин с примесью чувства стыда, впрочем весьма незначительной. Он уже успел свыкнуться с мыслью, что любит ту, которую любить не положено, а еще мысленно постоянно винил отца за то, что он сам бросил его в такую ситуацию.

С трудом оторвавшись от Зары, Мика постарался придать лицу серьезное выражение.

— Помни: мы больше не должны общаться. Завтра уже наступило.

— Ты сам начал! — возмущенно ответила она, хотя глаза ее сияли.

— Ты должна была мне сопротивляться!

Зара нахмурилась, а потом вдруг схватила его за рубашку и привлекла к себе. И он не смог устоять, целуя ее глубоко и ненасытно.

— Ты должен был сопротивляться, — с ехидством молвила Зара, легко его оттолкнув.

Мика пригладил ее волосы и вздохнул. Весь этот милый флирт — хорошая мина при плохой игре. Шутки шутками, но от них правда не становится слаще. На его лицо набежала тень.

— Ну и что мне с тобой делать?

— Не проси меня делать то, чего я не смогу.

— Хорошо, — он шагнул от нее в сторону комнаты. — Я сделаю это сам.

Когда чемонад был почти упакован заново, Мика услышал, как в дверь комнаты постучали.

— Да, Сати! — отозвался он.

И угадал. Старшая сестра переступила порог и плотно прикрыла дверь за спиной. Воздух в комнате сразу показался Мике удушающее спертым. Он поднялся с пола, готовый к разборке — Сати наверняка еле сдержалась, чтобы не наехать на него прямо на месте «преступления».

Девушка сложила руки на груди и несколько мгновений буравила его взором темных глаз — гремучей смесью возмущения, отвращения и где-то недоумения.

— Ну, что ты хотела сказать? — поторопил ее Мика.

— Что это такое я видела сегодня утром? — чеканя слова, произнесла Сати.

— Это не то, что ты подумала.

— А выглядело очень похоже! Значит… Я была права? Ты увиваешься за Зарой?

Мика не смог больше выдерживать ее взгляд и опустил голову. Она не должна была об этом узнать и тем более видеть — лишь за это он испытывал стыд.

— Я не увиваюсь, — ответил он. — Это другое.

Сати подошла к нему вплотную, пытаясь снова посмотреть в глаза, чтобы добить его окончательно.

— И что же?

Ее голос словно обдул его морозным ветром, но Мика нашел в себе силы поднять взор и даже придать ему некую дерзость.

— Ты знаешь.

Сестра коротко замахнулась, и пощечина заставила его вздрогнуть и поморщиться от неожиданной боли. Обидно, но он не мог ее за это винить. Потирая щеку, Мика отвернулся.

— Ты втрескался в нее?! Как ты мог?! У тебя вообще совесть есть?! Я просто поверить не могу, Мика!..

Он молча выслушивал возмущенную тираду Сати, не пытаясь защититься. Ничего нового. Даже скучно. Все это он уже слышал и от Надима, и от себя самого. Слова разбивались о невидимую преграду, не достигая его сердца. Как он мог? Ну, вот так и смог. Если бы Мика знал, где находится волшебная кнопка отключения чувств, то без сомнений нажал бы ее и лучше всего оставил бы навечно заблокированной, ведь меньше всего он хотел причинять боль своей семье. Только вот он не знал куда жать. Инструкцию по управлению любовью еще не изобрели.

— И что ты собираешся делать?! — спросила Сати, прикрутив поток ругани.

— Ничего, — ответил он, все так же глядя в сторону. — А что я могу сделать?

— Ну, не знаю. Будешь приезжать и развлекаться с ней у отца под боком!

— Нет! — Мика опустился на кровать и закрыл лицо руками. — Можешь не волноваться, я не опозорю честь семьи. Если тебе больше нечего сказать, выйди, пожалуйста. У меня скоро рейс, я должен подумать, что еще не взял.

Но Сати не вышла. Она подсела к нему и уже более миролюбиво обняла за плечи.

— Братишка, прости, что ударила. Я волнуюсь за тебя, понимаешь?

— Понимаю, — сухо ответил Мика. Физической боли от пощечины уже не было, а вот обида еще не угасла.

— Это пройдет. Вот увидишь. Просто держи это под контролем, пока не улеглось… Иначе мне придется все рассказать отцу.

— Ну валяй, рассказывай! Ты знаешь, что он со мной сделает.

Мика услышал, как Сати тяжело вздохнула. Она не могла всерьез его этим шантажировать.

— Ну… Ты просто должен отвлечься. И все забудется…

— Легко тебе говорить, ты ведь у нас мисс Холодное сердце, — съязвил Мика. — Ты вообще не понимаешь о чем говоришь, ведь ты никогда ничего не испытывала кроме лени и желания повыносить мозг!

Он почувствовал, как Сати убрала руку и встала, а когда поднял на нее глаза, увидел, как она помрачнела, будто вспомнив что-то неприятное, даже болезненное.

— Ты ошибаешься, — напряженным голосом сказала она. — Я прекрасно понимаю, о чем говорю. Мика, видишь ли… Иногда тебе ничего другого не остается, кроме как взять себя в руки и жить дальше, как ни в чем ни бывало. Потому что если раскиснешь и дашь волю чувствам, пойдешь ко дну.

Опустив голову, Сати вышла, а Мика все еще в недоумении смотрел на тихо закрывшуюся дверь. Что это было? Сати говорила так, словно хранила в себе какую-то тайну, которая в порыве эмоций показалась на мгновение, а потом была поскорее спрятана от любопытных глаз. Или ей просто было грустно наблюдать падение младшего брата?

В любом случае, у Мики не было времени и возможности в этом разбираться. Он вызвал такси и потащил вниз чемодан. Как ни претила ему мысль о расставании с Зарой, иного выхода не было — тут Сати была права. Выйти из дома не оборачиваясь. Сесть в такси. Добраться до аэропорта. Улететь далеко-далеко от нее… забрав частичку с собой. И в этом проблема. Если эта частичка накрепко засела в груди, как это должно пройти и забыться?