Зверь

Глава 5

Эллен задремала только к рассвету и проспала почти до десяти. Утро выдалось солнечным. Она подставляла лицо тёплым лучам, пока плелась до столовой, о которой накануне ей рассказал Хилл. У неё не было времени закупать продукты и не было цели оставаться на лесопилке: найти комнату в городе она собиралась сегодня же. Свежий лесной воздух, приправленный запахом мороза, смолы и дыма прочищал разум, прогоняя вчерашние мысли. По ночам всегда в голову приходит дурное, и вину за вчерашнюю слабость Эллен возложила на темноту.

Эта тьма была оглушительно тихой, но была, словно живая. Субстанция, которая питает страхи и поднимает со дна души всё, что там было похоронено без права на воскрешение. Барр не привыкла к такой тишине. За её окнами всегда ревела сигнализация, рычали движки ночных автогонщиков, слышались смех, разговоры и музыка – всё, чем жил и питался мегаполис, питало и её тоже. За шумом толпы не слышно, как плачет душа, здесь же одиночество и боль потери, страх за себя и за брата, злость и сомнения обретали формы, цвет и запах так, что снова хотелось бежать. Что она и сделает. Собранный чемодан стоял за дверью, ключ лежал в кармане под молнией, и Эллен ждала, когда кто-нибудь кроме Бишопа соберется в город.

– Вы поздно.

Темнокожая женщина, которую Эллен увидела в первый день, мыла шваброй пол. Она легко лавировала между столами, несмотря на немалые габариты.

– Зайдите на кухню, я уже всё в холодильник убрала. Меня кстати Пэтти зовут.

– Очень приятно, – буднично выдавила из себя Барр. Хамоватая Пэтти, которая буравила её придирчивым взглядом, ей не нравилась ничуть. – Меня зовут…

– Эллен, я знаю. Брата ищете. А я-то думала, мистер Хилл мне помощницу нашёл, – фыркнула она, гремя стульями. – Кстати, если хотите место свободно. Я тут и за кухарку, и за посудомойку и за уборщицу…

– Нет, я здесь не за этим!

Барр резко прервала её жалобы. Место кухонной работницы при её диссертации по северо-германским языкам интересовало её в последнюю очередь. Казалось, Пэтти почувствовала её брезгливость: она едко усмехнулась, задрала подбородок и отвернулась от нее. Эллен отправилась на кухню в поисках кофеварки.

– Его зовут Натаниэль Барр, – крикнула она с кухни. Вчера, без толку мотаясь с шерифом по территории, Пэтти они не видели. Кухарка осталась недопрошенной. – Ему сейчас двадцать пять, но, возможно, выглядит моложе. Тёмные волосы, тёмные глаза, средний рост. Не помните его?

– Нет, не помню. Хоть бы фотокарточку показали.

– Фотографии пропали вместе с машиной.

Она проклинала себя за педантичность: на жёстком диске не было ничего лишнего и все необходимые файлы хранились в строгом порядке на виртуальных дисках. Барр не думала, что в мире ещё остались места, не охваченные всемирной сетью, и не могла представить, что однажды застрянет в одном таком.

– Тогда не знаю, как вы его найдёте, – она покачала головой, и вернулась к уборке. – Зато Адама нашли.

В тоне её голоса звучал неприкрытый намёк. Эллен вспыхнула, будто эти слова кольнули её прямо в болевую точку, но быстро взяла себя в руки.

– Не понимаю, о чём вы, – она вышла с кухни и остановилась напротив Пэтти.

– Ха. Да как же, – Пэтти скривила губы в ехидной ухмылке. Эллен захотелось с размаху пнуть её ведро, полное мутной грязной воды и заставить её ползать на карачках, вытирая огромную лужу. Её остановило лишь то, что такая дама, как Пэтти явно не останется в долгу. Опускаться до бабской драки ей не хотелось совершенно тем более, по такой двусмысленной причине. Барр почувствовала себя гадко, словно её только что макнули лицом в грязь.

Помахав кому-то в окно, Пэтти отставила швабру и подошла к Эллен ближе.

– Только вот насчёт Адама не стройте планов. Он отсюда больше не уедет, да и вы не останетесь. Он хороший парень, не пудрите ему мозги зазря, – в её тёмных глазах не было ни желчи, ни пренебрежения, лишь беспокойство и тихая печаль. Казалось, Пэтти по-матерински заботится о Бишопе, усмотрев в Эллен угрозу его душевному равновесию.

Эллен задохнулась от возмущения. Ядовитый коктейль из стыда и злобы застил мозги, Барр не могла подобрать слов, чтобы убедить её в том, что она ошибается. И убедить в первую очередь себя саму. В её мире каждый тыкался в экраны своих смартфонов, отслеживая собственные успехи в виде лайков и фолловеров, а любимым хобби местных, по всей видимости, было наблюдать за другими.

– Как же, чёрт возьми, скучно вы живёте, – процедила она сквозь зубы, но Пэтти лишь улыбнулась ей в ответ.

Либо эта женщина слишком проницательна, либо у Эллен всё написано на лице. Барр отчаянно шарила по периметру взглядом – к тому, чтобы уехать отсюда как можно скорее прибавился ещё один повод.

Хлопнула дверь. В помещение вошёл Джо, а следом за ним Бишоп. Эллен потерла глаза, надеясь, что его фигура, занявшая собой весь дверной проём вширь и ввысь, испарится, как дурной сон.

Казалось, Адам Бишоп был везде. Он постоянно находился в поле зрения, оказывался рядом в трудные минуты, будто ангел-хранитель. Он словно преследовал её, как преследовали навязчивые ночные мысли, и Эллен начинала понимать, что заставило Пэтти сделать такие выводы. Не бывает дыма без огня – в его глазах она увидела отражение собственных метаний. Не на её лице Пэтти прочла невысказанные чувства. Их осторожный интерес был взаимным.

– Салют, мисс, – Джо приподнял кепку и шутливо поклонился Эллен, а после подобрался к Пэтти сзади и резко протянул её к себе. – Как проживаете, моя лесная нимфа?

Лесная нимфа – последнее, с чем Эллен сравнили бы мощную повариху, да и сама парочка смотрелась весьма самобытно и местами даже комично. Пэтти была шире Джо раза в два, её насыщенно-кофейная кожа и чёрные волосы сильнее подчеркивали его розовато-бледное лицо и рыжую с проседью бороду.

– Они женаты, – с улыбкой пояснил Бишоп в ответ на скепсис и удивление, которые наверняка свободно читались на её лице. – Как ночь прошла?

Она боялась посмотреть ему в глаза, словно на их льдисто-голубом дне полыхал огонь, от которого у неё плавились рёбра. Эллен блуждала рассеянным взглядом по его лицу от небритых щёк до тёплой улыбки и чуть выступающих вперёд клыков, от растянутого ворота майки, под которой виднелись тёмные волоски, до загорелых рук, питавшихся солнцем каждый день. Она отчаянно желала найти в нём хоть что-то отталкивающее, но не находила. Адам отнял у неё кислород и заменил его собой. Она тонула в нём, вязла, и чувство вины поедало её изнутри – всё, что с ней происходило, было неправильно, не вовремя, не к месту. Отчаянно не хватало пространства, хотелось бежать прочь на улицу, но его мощное тело отрезало ей пути отступления. Эллен оказалась в тупике между ним, стеной и рядом длинных столов.

– Нормально, – сухо ответила она, старательно отворачивая от него лицо.

– Адам, не часто ты радуешь меня своим появлением, сынок. Или тебе, наконец, надоело стоять у плиты? – Пэтти по-доброму рассмеялась, не выпуская Джо из медвежьих объятий.

Под пронзительным взглядом Адама Эллен становилось неловко и она мысленно поблагодарила Пэтти за то, что ей удалось его отвлечь. Бишоп сделал шаг назад, оставив Эллен узкую лазейку для побега.

– Нет, ты же знаешь, я люблю готовить. Решил зайти поздороваться.

Адам снова перевёл на неё взгляд, и Барр поняла – он шёл, чтобы увидеться именно с ней, и ни с кем больше.

Бишоп не мог увидеть её с улицы и не мог знать, где она. Следит он, присматривает или просто на территории не так много мест, в которых она могла бы оказаться – Эллен терялась в догадках и искала повод выйти из-под его настойчивой опеки как можно скорее. Наплевать на всё и поддаться чувствам, которые, казалось, были взаимны, означало предать память родных, предать брата, который мог нуждаться в помощи. Эллен не могла сейчас думать о себе, не могла тратить время, забивать голову посторонними мыслями, ставить свои желания выше цели.

Она увидела, как Шевроле Тахо выехал на дорогу к КПП, притормозив у распила. Эйдан опустил стекло, чтобы переговорить с рабочим.

– Извините меня, – Эллен почти бегом бросилась на улицу. Добравшись до КПП за считанные минуты, она стукнула ладонью по борту машины. – Вы в город?