Зверь. Контракт на послушание

Глава 15

Альфа вжал меня в стенку так, что воздух из груди вышибло. Набросился, как дикий зверь. Но вместо того, что начать вырываться, я послушно открыла рот для поцелуя.

Пусть будет так.

И первый мой раз случится с роскошным оборотнем, а не мразью, который противен до тошноты.

Да, я слышала выстрел. И к моему огромному сожалению, крики охраны, упустившей ублюдка.

Адам остался жив. Может быть, ранен, но все же… Нет, я не имела права на надежду, что все кончено.

Обжигающе горячие ладони стиснули мои бедра, легко толкая вверх, и я не стала сопротивляться – обвила ногам крепкий торс, открываясь и предлагая себя альфе.

Мужчина довольно зарычал.

Играючи перехватил меня одной рукой, а второй рванул ворот платья так, что я не удержалась и всхлипнула – больно же!

Альфа мгновенно замер. А я вдруг испугалась, что сейчас меня оттолкнут. И господин Урсулов просто побрезгует, ведь на мне столько запахов. Но мужчина не отпустил.

Опять потянул за ворот, и ткань затрещала под острыми когтями.

Груди коснулся прохладный воздух, но ненадолго – кожу тут же опалило жаром мужского дыхания.

Альфа сжал мою грудь и царапнул когтем чувствительную горошинку соска. Так приятно! По коже разбежались теплые волны возбуждения, концентрируясь внизу живота в огненный комочек.

А Урсулов обжег меня голодным взглядом, сжал пальцы крепче и, склонившись, вобрал вершинку глубоко в рот.

- О-о-о, - застонала я, выгибаясь навстречу болезненной ласке.

Трусики промокли моментально, а последние крохи сомнений развеялись в пыль.

Запустив пальцы в густые темные волосы, я прижала альфу ближе. И тут же получила чувствительный укус!

- Ай! – захныкала, дергаясь прочь от острых клыков.

Но кто бы меня пустил!

Урсулов вызывающе медленно облизал ореолу и, зажав чувствительную вершинку в зубах, обласкал ее языком.

От вспыхнувшего огнем возбуждения повело голову. Ощущения собственной уязвимости перед силой мужчины, помноженные на адреналин, пьянили хлеще вина, и мне ничего не оставалось, как сдаться на милость победителя.

Кажется, и альфа это почувствовал. Глухо зарычав, еще раз облизал и снова куснул, добавляя в ласку жгучую перчинку боли.

На периферии слуха что-то звякнуло - лифт остановился.

Оторвавшись от моей груди, альфа легко развернулся и, словно я ничего не весила, зашагал по коридору.

И я прекрасно понимала, куда меня сейчас несут. Не удивилась огромной двуспальной кровати и тому, с какой скоростью исчезла моя одежда, едва только альфа опустил меня на матрас.

По инерции руки потянулись вверх, чтобы прикрыться, но Урсулов моментально распластал меня на кровати, а запястья оказались намертво зажаты над головой.

- Будь хо-р-рошей девочкой, Мотылек, - заурчал альфа, пожирая меня взглядом. – Хватит пр-р-ряток...

Я затаила дыхание, наблюдая, как мужчина медленно провел пальцами по груди и сжал розовый комочек вершинки.

- ...Р-р-разрешаю только стоны, ясно?.. – предупредил строго, и в ответ я могла лишь стонать – мужчина спустился еще ниже, накрывая гладкий лобок, и раздвинул пальцами нежные складочки.

- Такая мокр-р-рая, - прорычал довольно и толкнулся внутрь.

Я вскрикнула от неожиданности и ощущения легкого дискомфорта. Но альфу это не смутило, он продолжал трогать и давить на самые чувствительные точки.

Ласкал до боли чувствительный клитор, двигался внутри резко и быстро, растягивая и подготавливая меня к большему.

К одному пальцу присоединился второй.

А меня уже трясло от напряжения, копившегося внизу живота. Оно росло снежной лавиной, было уже так близко, совсем рядом… Как вдруг все закончилось!

Я вскрикнула, выгибаясь и шире разводя ноги. Бессовестно требовала продолжить, но дьявол лишь глухо рассмеялся.

А потом одним движением перевернул меня на живот и рывком дернул за бедра, ставя в самую открытую и беззащитную позу.

Звякнула пряжка ремня.

Прижавшись грудью к кровати, я вцепилась в простыню и зажмурилась. Сейчас все случится. Наверное, это больно… Внезапный страх прокатился по коже ознобом, прогоняя возбуждение и сковывая мышцы.

Но вместо ослепительной боли я ощутила легкое прикосновение мужских пальцев.

Альфа не спешил.

Ласкал меня снова, изучал, рассматривал… Я чувствовала его взгляд так же хорошо, как прикосновения. И прекрасно представляла, как сейчас выгляжу – с широко раздвинутыми ногами, открытая и возбужденная. Настолько мокрая, что даже бедра испачканы…

И от этой мысли возбуждение вернулось с утроенной силой. Прокатилось по венам обжигающим хмелем, делая тело мягким и послушным.

Я уже сама толкалась навстречу волшебным пальцам, выгибалась до напряжения позвоночника и наслаждалась хриплым дыханием мужчины и мокрыми пошлыми звуками.

Низ живота сводило от напряжения. Внутри скручивалась огненная спираль, все туже и туже с каждым резким движением.

Грудь терлась о шелковую простыню, между ног горело, а перед зажмуренными глазами плыли цветные пятна. Удовольствие приближалась слишком стремительно – я хотела задержаться еще чуть-чуть, кусала губы и стискивала пальцы, но несколько жестких движений толкнули меня за грань.

- А-а-а!

Громкий стон обжог горло. Вдоль позвоночника прострелило молнией и внизу скрутило судорогой. Снова и снова.

Они множились в сладкую бесконечность, топили в себе без остатка, наполняли каждую клеточку тела мучительным наслаждением... и вдруг пришла боль.

- Ай! – вскрикнула я, дергаясь в стальной хватке, но альфа не останавливался.

Протискивался в меня дюйм за дюймом, такой большой и твердый… Я не выдержу! Он просто порвет меня!

Комната перед глазами плясала черно-золотыми пятнами. Дыхание схватывало, между ног горело огнем, но я не могла сбежать, скованная стальной хваткой… Не смогу больше!

Но мужчина вдруг остановился.

А потом плавно скользнул назад.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

От накатившего облечения я чуть не расплакалась… И даже смела робко надеяться, что меня отпустят, но альфа снова качнулся вперед.

В этот раз боли было меньше. Я даже смогла вздохнуть.

Еще один толчок – и с губ сорвался жалобный стон… Все равно больно! Еще один… Еще…

С каждым неторопливым движением боль потихоньку исчезала. Сведенные судорогой пальцы больше не цеплялись за простыню, мышцы расслабились, а слезы высохли.

Наверное, я смогу вытерпеть… Это даже… приятно?!

Я охнула, вновь сминая несчастную ткань.

Неприятные ощущения совсем исчезли, обнажая ощущение невозможной тесноты и горячей плоти, скользившей внутри. Так приятно-медленно, осторожно… Альфа не рвал меня, не калечил… Двигался плавно, без резких выпадов, погружался до основания, прижимался бедрами, чтобы потом выйти.

И я сама не поняла, как двинулась ему навстречу.

Подмахнула бедрами, выгнулась, позволяя проникнуть глубже, и альфа воспользовался.

Движения стали резче, интенсивнее. Нагнувшись вперед, мужчина запустил пятерню мне в волосы, наматывая локоны на кулак и заставляя прогнуться сильнее.

Комнату наполнили пошлые шлепки бедер и сбитое дыхание.

Возбуждение возвращалось с каждым нетерпеливым толчком, боль почти ушла, и я с восторгом смаковала новые ощущения, но внутри стало вдруг слишком тесно.

На мой протестующий крик альфа ответил громким рычанием и кончил, заполняя лоно горячими струями семени.

- Ч-е-е-рт, - прохрипел глухо, - это так…

Договаривать не стал – схватив поперек талии, рухнул со мной на кровать, так и не покинув моего тела.

- …Сладкая девочка, - прохрипел, вжимаясь в меня бедрами. – Вкусная…

Из груди вырвался протяжный вздох – мой запах нравится альфе? Но сил спрашивать уже не было. Внутри все еще голодно тянуло. Хотелось снова почувствовать, как мужчина скользит внутри – уверенно и резко, и все же я не двигалась – усталость взяла свое.

Слишком много для одного дня. Встреча с Адамом, ночь с Урсуловым… От глубочайшего отчаянья к взрывному удовольствию… Нет, я не могла столько выдержать!

- …Спи, - пробормотал альфа.

И мое тело послушалось.

Веки закрылись, а сознание потянуло куда-то вниз в мягкую и совсем не страшную темноту.

***

Было жарко… И душно… и очень тяжело, как будто на меня рухнул весь Земной шар. А еще хотелось в туалет, ну просто ужасно!

Я пошевелилась, пытаясь выползти на волю, но не тут-то было!

Над ухом раздалось недовольное рычание, а тяжести и жара стало больше.

Реальность обрушилась на голову каскадом ледяной воды – Урсулов! Меня придавил и распластал на кровати альфа, а перед этим мы…

В голову ударил дикий микс из жгучего смущения, паники и… похоти. Каждая секунда прошлой ночи пронеслась перед глазами, и внизу живота опять стало горячо…

Над головой раздался шумный вздох.

- Уже готова продолжить? – хрипло прорычал альфа и сжал так, что последние капли воздуха вышибло из легких.

Даже если бы я хотела ответить – не смогла бы. А мочевой вот-вот лопнет, и я опозорюсь прямо тут.

Альфа хмыкнул и вдруг разжал руки.

Я подскочила в кровати и, едва устояв на разъезжавшихся ногах, рванула в сторону выхода.

- Ванная направо, - донесся в спину голос альфы, и боковым зрением я увидела распахнувшуюся дверь.

Залетев туда, первым делом попыталась закрыться, но гадская панель не работала! Туалет так и остался нараспашку!

- Г-госп… - голос сорвался на хрип.

Кажется, вчера я сорвала горло от стонов и криков.

- … гос-подин Ур-сул-ов, - прошептала по слогам, - а…

- У тебя пять минут, - отсек альфа. – Потом мы идем в душ.

Мы?!

Я обхватила себя руками и затравленно оглянулась по сторонам – добрую половину комнаты занимала стеклянная кабинка. И что-то мне подсказывало, альфа собрался не только мыться, а еще и… ну… это самое.

В паху болезненно кольнуло.

Вчера мужчина взял меня только раз, но и этого хватило. На бедрах расцвели синяки, вся грудь в укусах и коленки до сих пор трясутся…

- Одна минута, - выдал альфа, и я тут же очутилась около биде.

Щеки пылали до слез из глаз, расслабиться не получалось никак, а в спальне альфы послышался шорох – мужчина встал с кровати.

Как я сумела себя заставить – не знаю. Но к тому времени, как мой мучитель шагнул в ванную, я уже находилась в кабинке, очень внимательно разглядывая узоры на мраморе и стараясь не думать про засохшие темные потеки на бедрах – следы моей крови и семени альфы.

Все, хватит!

Пусть этот… этот дьявол сделает то, что задумал, а потом я сбегу. Точно. Найду способ. Нет! Там же Адам! Нет-нет-нет! Лучше сделать вид, что ничего не случилось. Да.

В то время как я терзалась сомнениями, по стене мазнула тень, а мгновение спустя меня впечатало в горячий мужской торс. Бедра попали в каменные тиски загребущих лап, а в поясницу уперлось твердое – Урсулов готов был продолжить…

По телу сыпанули обжигающие искорки-мурашки, а между ног сладко потянуло. Альфа шумно вздохнул и сжал пальцы.

- Ты возбуждена, Мотылек, - проурчал, толкаясь бедрами. – Злишься на меня, смущаешься, но уже течешь…

От такой откровенной пошлости я потеряла дар речи. Хотела, но не могла ничего возразить – ведь вчера мне действительно было хорошо… То есть… Да кому я вру?! Не хорошо, а до греховного сладко.

Альфа нагло мной пользовался, раскладывал в самых откровенных позах, трогал, кусал, ласкал, а я… Я стонала от удовольствия.

Широкие мужские ладони скользнули вверх и накрыли возбужденную грудь.

Прикусив губу, я смотрела, как альфа сминает мягкую плоть, перекатывая между пальцами бусинки сосков.

И от этого зрелища кружилась голова, а между ног стало еще жарче.

***

Яркий запах возбуждения сводил зверя с ума. Такой нежный, тонкий, и… проклятье! Идеальный! Весь до последней нотки.

Алекс стиснул зубы, с трудом избавляясь от желания опрокинуть Мотылька на пол, выставить на четыре точки опоры и как следует трахнуть.

Взять ее столько, чтобы яйца опустели досуха, а потом еще и еще. Но приходилось терпеть. Вчера был ее первый раз… Который он ни хрена не запомнил!

Очнулся, когда зверь получил свое и, удовлетворенный, уступил сознание человеческому «я». В первое мгновение Алекс реально испугался. Был уверен, что увидит растерзанную девушку, хорошо если живую! Но чистый от истерики аромат сработал лучше всякого успокоительного – Мотылек оказалась цела и даже очень довольна произошедшим.

Уткнувшись носом в светлые локоны, он лежал и тихо охреневал от происходящего.

А шерстяная тварь внутри урчала и скулила, как довольный щенок!

Мотыльку понравилось. Да, было немного больно – все-таки первый раз, но серьезных травм он не смог ощутить.

И это охренеть как настораживало – его зверь был слишком жесток. Он не спрашивал, когда хотел чего-то. Просто брал, не считаясь ни с чем, а тут – ну надо же! – в кои-то веки вел себя прилично.

И Алекс этим собирался воспользоваться.

Как следует наигравшись с двумя мягкими холмиками грудей, он развернул Мотылька к себе и надавил на плечо, вынуждая девушку опуститься на колени.

Пряный запах смущения стал ярче. Мотылек коротко вздохнула, но, закусив губу, исполнила приказ.

- Руки за спину, - скомандовал хрипло. – Не смей себя ласкать.

К стыду добавилась жгучая нотка возмущения.

Нет, он должен это видеть! Алекс ухватил девушку за подбородок, заставляя поднять голову, и чуть не кончил от вида потемневших от желания глаз. Мотылек хотела продолжения. Ей нравилось то, что происходит, и он это собирался использовать.

Надавив на подбородок, Алекс заставил Мотылька приоткрыть рот. Перехватив напрягшийся до боли член, провел им по бархатным губам, кайфуя от их мягкости и податливости.

Идеально!

- Оближи, - прохрипел сквозь клыки.

До боли чувствительной кожи коснулся нежный язычок. Сначала робко, совсем мало. Но Алекс сильнее надавил головкой, и Мотылек послушно впустила его в рот.

Это был еще даже ни минет. Какие-то совершенно неумелые неопытные ласки, но накрыло так, что он едва сдержался.

Вдоль позвоночника протянуло раскаленной волной удовольствия и ударило под колени.

Алекс с трудом устоял на ногах, а малышка решила добить его и сама двинула головой, насаживаясь глубже.

Да! Вот так!

- Р-р-раслабь гор-р-рло, - прорычал, запуская пальцы в растрепанные локоны, и легко толкнулся вперед.

Мотылек задышала часто и глубоко. Старательно принимала его все больше, до тех пор, пока он не почувствовал – девушка сейчас поперхнется.

- Хор-р-рошо, - похвалил, отстраняясь назад. – Работай языком.

И снова толкнулся, кайфуя от неумелых, но таких откровенных прикосновений.

Проклятье! Это было лучше всего, что что он испытывал! До дрожи хотелось войти на всю длину, но позже, когда Мотылек научится, а учить он будет постоянно и о-о-очень старательно.

В паху скрутило первой судорогой подступавшего оргазма. Из горла вырвалось восторженное рычание-стон, и Алекс резко отстранился.

Раскрасневшееся личико Мотылька украсили густые потеки спермы.

- Умница, - прохрипел, с трудом восстанавливая дыхание. – Оближи…

Ответив ему совершенно ошалелым взглядом, Мотылек исполнила. Пах прохватило новым всплеском возбуждения. Член и не думал падать, и в другое время Алекс наплевал бы на все в том числе и ощущения партнерши, но с этой скромницей почему-то не мог.

А, к черту! Сделает по-другому!

Рывком поставив девушку на ноги, он развернул ее к стенке.

- Обопрись, - скомандовал, пристраиваясь сзади. – И сожми ножки… Ты заслужила награду.

***

- Идеально, все просто и-де-аль-но…

Девушка скривилась, как будто сказанное ею же резало слух, и оперлась подбородком на сцепленные в замок пальцы.

Парочка, спавшая в обнимку на огромной кровати, вызывала нестерпимое желание плюнуть в экран, а потом схватить пистолет и пристрелить голубков, да так, чтобы кровь фонтаном до потока.

Нервы пробовала на коготок ревность, возмущенно шипела - почему снова другая? Почему не она?! Чем хуже этой вечно-краснеющей твари, которая так легко залезла Урсулову в штаны?!

Но девушка знала ответ, и он был до смешного прост. Потому что.

Никогда альфа не видел в ней нечто большее, чем дохлятинку на побегушках.

Нескладная, похожая больше на парня, чем на девчонку, она могла лишь надеяться на мимолетный взгляд и тот без единой искры интереса.

И что бы она ни делала, как бы из шкуры ни лезла, этот урод всегда смотрел только в сторону смазливых мордашек! Типичный мужик!

Может, со временем она бы просто переболела… Заставила себя смириться, но однажды ублюдок кинул ее! Оставил на растерзание другой банде, а сам в это время спасал шкуру своей драгоценной Эльвиры!

- Сука, - прошипела девушка и с силой ткнула на кнопку.

Фотография исчезла. Но все равно осталась перед глазами.

Ничего… Урсулов уже заглотил наживку. Пришлось, правда, постараться и немного припугнуть идиотку-Есению, но это того стоило. Теперь осталось немного потерпеть… А уж это она умела!