Звезды в твоих глазах

Глава четвертая

Кей и Гордон Слейд подвезли Джилл к школе и продолжили свое путешествие в черной, с открытым верхом машине Слейда. Кей с интересом смотрела по сторонам. Этот город, построенный в испанском колониальном стиле, напомнил ей жемчужину, лежащую в горах.

— Я в восторге от этих розовых домов, — обратилась она к Слейду. — Вчера Хью рассказал мне, что они построены из пемзы. Вам не мешает моя болтовня, мистер Слейд?

— Ради Бога, не будьте столь официальны. Зовите меня просто Гордон. Подождите, когда мы приедем в центр Мехико. Вы будете в еще большем восторге.

— Возможно, но мне и здесь все нравится. Как прекрасно выглядят полицейские в своей белой форме, стоящие на деревянных платформах под большими зелеными зонтами! А мостовая здесь как будто покрыта бархатом. Ваша машина так и скользит по ней. После тряски в своей машине я решила, что не скоро сяду за руль. Я так устала от дороги.

— Путешествие было утомительным?

— Нет, оно было интересным. По дороге я останавливалась в разных городах и встречалась с моими друзьями по колледжу. Только последние двадцать четыре часа показались мне бесконечными.

Кей почувствовала на себе быстрый взгляд Слейда и сменила тему разговора.

— Посмотрите на гряду белых облаков в небе. Они напоминают мне Новую Англию.

— Что-нибудь случилось за эти двадцать четыре часа, что вы не хотите вспоминать о них?

«Лучше бы я держала язык за зубами», — подумала Кей и ответила:

— Что может случиться на дороге, полной других машин? Просто я устала от монотонности заросших кактусами полей, которые тянулись так долго с обеих сторон.

Кей снова попыталась сменить тему:

— Как прекрасны эти дома с их железными балкончиками. А какой здесь свежий и вкусный воздух. Скажите, дом Дрекса Гамильтона расположен в этой части города?

— Нет, он находится на авеню Мадеро, которое выходит на площадь Конституции. Это самый большой дом в той части города.

— Мне кажется, за этими заборами растут прекрасные сады. Как бы мне хотелось увидеть их!

— Обязательно увидите. Почти каждая хозяйка в городе даст прием в вашу честь. Вы здесь будете единственной незамужней женщиной. Я имею в виду американок. Они все замужем. Ваш приезд — сенсация для них. Первый прием будет уже сегодня вечером. Его дадут в вашу честь Смоллы. Меня отпустили с работы, чтобы я мог посвятить вам весь день и сопровождать вас на прием.

Слейд был очень любезен и старался развлечь Кей своей беседой, но, когда она случайно встретила его взгляд, что-то подсказало ей, что с этим человеком нужно вести себя очень осторожно. Словно прочитав ее мысли, Слейд спросил:

— О чем вы задумались? Вы хотите отказаться от моих услуг.

— Я? Отказаться от ваших услуг? Я в восторге от вас. Просто я подумала, что не стоило бросать ради меня работу, и, кроме того, я думала, что меня будет сопровождать мой брат.

— Ваш брат ненавидит приемы. Он скучает на них. Он перестал выезжать в свет с тех пор, как…

— Как его жена сбежала? Хью такой замечательный человек. Почему она это сделала? Здесь замешан другой мужчина?

— Маленькие девочки не должны задавать подобных вопросов.

— Этой маленькой девочке уже двадцать один год, и она отлично понимает, что не должна расспрашивать посторонних о жизни брата, но я не могу видеть, как он страдает.

— Вы не должны говорить с братом на эту тему. Он не знает, какие сплетни ходили о его жене. Я всегда подозревал, что парень по имени фон Хаас поручал жене Хью выведывать у него, какие переговоры ведутся между Мексикой и США. Мне не следовало бы говорить вам это. Это только сплетни.

— Я взяла себе за правило не верить сплетням.

— Благодарю. Я знаю, что слишком откровенен. Возможно, я ошибаюсь относительно жены вашего брата. Какие-то намеки о причине ее ухода от него были в «Воздушной почте», о которой я вам говорил. Может быть, ей просто наскучила их жизнь. Ваш брат не любитель светской жизни, и тогда он еще не занимал столь высокого поста.

— Но он должен был занять его. Еще мальчиком он готовил себя к дипломатической службе в Южной Америке. Он хорошо знает испанский. Он знает искусство, музыку, философию, литературу и вообще культуру всей Южной Америки. Я уверена, что, если эта история с женой не повредит его карьере, он обязательно станет послом.

— Возможно, ваш брат еще встретит женщину, которая будет понимать его и разделять с ним все тяготы жизни в этой стране. Иногда мне самому хочется бросить все и уехать обратно в Нью-Йорк, где жизнь бьет ключом.

— Почему же вы не делаете этого? Я думаю, многие в Штатах хотели бы попасть на такую работу, как ваша.

— Я остаюсь здесь, потому что у меня нет денег, чтобы уехать домой и жить там так, как я хотел бы. Здесь я могу экономить мою зарплату, и, кроме того, всегда есть возможность подзаработать еще.

Спохватившись, что сказал лишнее, Слейд произнес с раздражением:

— Забудьте, о чем я вам поведал. Возможно, во мне заговорила тоска по дому.

Кей поняла, что ему внезапно пришла в голову мысль, что ей известно о строгом законе, запрещающем работникам консульства, чья зарплата превышает тысячу долларов в год, заниматься бизнесом. Интересно, что именно подразумевал Слейд, говоря «подзаработать еще». «Но какое мое дело?», — подумала Кей.

— Надеюсь, вы не приняли всерьез мое высказывание о дополнительных доходах, Кей?

— Конечно же, нет. Я все время думаю о Хью и его жене. Она пользовалась успехом?

— О да, ею восхищались, ей подражали. Она была законодательницей мод. После бегства миссис Чесни ее место заняла Синтия Смолл, жена нефтяного магната. Она во всем похожа на вашу невестку. Только миссис Чесни никогда не перемывала чужие косточки, что постоянно делает миссис Смолл. Ее хлебом не корми, только дай посплетничать.

— Спасибо за предупреждение. Я постараюсь подальше держаться от нее.

— Почему? Разве в вашей жизни есть темные пятна?

— Темные пятна? Моя жизнь — как открытая книга. Но, пожалуйста, продолжайте. Мне хотелось бы побольше узнать о Бланш и ее преемнице.

— Они обе помешаны на богатстве и титулах. Я думаю, что ваша невестка связалась с фон Хаасом, потому что он имеет титул барона. Ну, вот мы и приехали в старый город.

Машина медленно ехала по узким улочкам. Кей с любопытством глядела по сторонам. Окна розовых старинных домов украшали резные решетки. Проезжая мимо старинного собора, дверь которого была открыта, Кей увидела колеблющийся свет свечей и стоящих на коленях людей в темных одеждах. До нее донесся запах ладана. Машина въехала на площадь, по одной стороне которой были расположены магазины и маленькие кафе, по другой — открытый рынок, где продавались самые разнообразные продукты.

Кей глубже вдохнула воздух.

— Что это за острый запах? — спросила она Слейда.

— Так пахнет гуава. Она сама себя рекламирует, когда ее раскладывают на солнечной стороне рынка.

Машина медленно продвигалась по улицам, заполненным людьми. Повсюду играли дети, спали собаки. Мексиканцы в огромных сомбреро катили свои маленькие тележки, груженные фруктами и овощами. При виде Кей они улыбались и приветствовали ее словами:

— Да благословит вас Бог, сеньорита!

— Так вот она какая, Мексика. Она более прекрасна, чем я представляла. Эта страна мне никогда не наскучит, Гордон.

— Это вам так кажется. Придет день, и Новая Англия станет для вас желанной, как Мекка.

Машина выехала на широкую улицу и остановилась.

— Вот мы и приехали, — сказал Слейд. — Посмотрите на это белое здание. Именно здесь ваш брат и я с группой наших коллег пытаемся установить дружественные отношения между двумя странами.

Здание было окружено высокой решетчатой оградой. Кружевные балконы были заставлены цветами; желтые, оранжевые, ярко-красные, они буйствовали в своих ящиках. У ворот, украшенных решеткой с витиеватым орнаментом, стоял часовой в военной форме Соединенных Штатов. В голубом небе развевался небольшой флаг. Кей почувствовала, как слезы навертываются на глаза и комок подступает к горлу. Этот флаг символизировал защиту и безопасность американцев, живущих в чужой стране.

— Маршрут закончен, мадам. — Голос Слейда, в котором звучало удовлетворение, вернул ее на землю.

— Но почему вы не повесили большой государственный флаг США над консульством, Гордон? — спросила Кей, в то время как индеец в белом костюме распахнул перед ними ворота.

— Этот флаг вывешивается только в особых случаях. Я не знаю, почему они не вывесили его сегодня. Ваш приезд я считаю тем самым особым случаем. Идемте.

Когда Кей и Слейд вошли в кабинет Хью, тот, стоя у окна, просматривал газету.

— Мы осматривали город, — весело начала Кей, но, увидев мрачное лицо брата, замолчала. Что могло случиться? Какое-нибудь известие о Бланш? Может быть, Дрекс Гамильтон рассказал ему о брачной церемонии в Каса-Фреско? Не может быть! Он же велел ей молчать.

Голос брата прервал мысли Кей.

— Кей, ты слышишь меня? Я пытаюсь представить тебе нашего младшего секретаря Джонни Шоу. — Кей протянула руку. — Извините меня, Джонни, я задумалась.

— Рад познакомиться с вами, мэм.

Светловолосый молодой человек расплылся в белозубой улыбке. Кей улыбнулась в ответ и поинтересовалась:

— Вы из штата Техас?

— Правильно, мэм, и очень горжусь этим.

— Да, кстати, о Техасе, — начал Хью и, обращаясь к Слейду, добавил: — Для вас есть работа, Слейд. Один техасский бандит сбежал по дороге в тюрьму. Есть подозрения, что он пересек реку выше Ларедо и проник в Мексику. Иммиграционная служба разыскивает его.

— Что я должен делать, шеф?

— Что делать? Помочь поймать его.

— Но у меня сейчас столько ваших поручений, что я не знаю, с чего начать.

Хью Чесни задумчиво посмотрел на старшего секретаря.

— В этом вы весь, Слейд. Джонни, в таком случае вам придется заняться этим бандитом.

— Слушаюсь, шеф. Я найду его. Как его имя?

— Джо, просто Джо. Но он назвался мировым судьей.