Голодные Игры глазами Пита Мелларка

Глава 8. Индивидуальные показы

Тренировочный зал превратили в место для индивидуальных показов. Остались все секции, чтобы каждый мог хоть что-нибудь показать. Для трибутов выделили длинную комнату со стульями. Нас будут подзывать по очереди дистрикт за дистриктом. Я выступаю самым последним, после Китнисс. Все в этой комнате настроены очень даже решительно. Профи шутят по поводу своих способностей:

— Я настолько хорош во всех видах оружия, что даже не знаю, что буду показывать, — говорит парень из второго. Тот самый, который хочет убить меня и Китнисс, тот самый у которого мне надо завоевать доверие, чтобы спасти Китнисс.

В процессе ожидания узнаю его имя — Катон. Ну что ж, Катон, надеюсь ты не так умен, как силен…

Он вроде бы встречается с блондинкой из первого, но я не уверен, потому что с ним всегда рядом ходит девушка из его, второго, дистрикта. Если я не ошибаюсь, ее зовут Мирта. Она смотрит на всех со злобой и презрением. На всех, кроме Катона. Когда она смотрит на него, она совершенно меняется, черты ее лица сглаживаются, она начинает шутить и хихикать, но парню явно не до нее, он слишком сильно увлечен смазливой блондиночкой. Есть еще один парень в их компании. Не знаю, как его зовут, потому что он ни с кем не говорит и с ним тоже никто не говорит. Он хоть и в команде профи, но не скрывает своего отвращения к ним.

Китнисс сидит и смотрит в одну точку. Меня это раздражает. Разве мы не должны изображать друзей? Но каждый раз, когда я пытаюсь поговорить с ней, она сразу пресекает все мои попытки. Это раздражает еще сильней. Еще меня раздражат шум, который подняли профи, раздражает маленькое помещение, в которое засунули 24 человека. Все, что есть сейчас вокруг меня, раздражает.

Это не очень хорошо, потому что сейчас я должен чувствовать уверенность в себе или что-то вроде того, но явно не раздражение.

Женский голос сообщает, что показы начнутся через пять минут. Все начинают желать удачи блондинке из первого и, когда ее вызывают, Катон говорит:

— Покажи им все, на что способна, Ди.

Он явно положил на нее глаз. А Ди — это сокращение от Диадема. Очень мило. А она называет его Ка? От этой мысли я невольно улыбаюсь.

Трибут за трибутом, дистрикт за дистриктом, я уже потерял счет во времени. Мне порядком надоело здесь сидеть. Сейчас вызвали девушку из одиннадцатого, потом будет парень из ее дистрикта, потом Китнисс, ну а потом, наконец-то, я. Кстати, Китнисс не перестала смотреть в одну точку. Она что, стену гипнотизирует?

Парень из одиннадцатого дожидается своей очереди и идет в зал.

— Ты решил, что будешь делать? — вдруг спрашивает Китнисс.

— Да, поднимать тяжести, может, еще покажу пару приемов, а ты будешь стрелять?

— Я больше ничего не умею так хорошо, — отвечает она, продолжая смотреть вперед.

— Понятно, — между нами опять поселяется молчание.

Проходит пару минут и ее вызывают к спонсорам. Она тяжело вздыхает и уходит.

— Китнисс, — останавливаю я ее уже около двери.

— Что?

— Стреляй в яблочко, — говорю я. Она кивает и уходит, оставляя меня одного.

Остаются считанные минуты до того, как меня тоже вызовут. Уверенности до сих пор нет, но зато раздражения у меня хватает. Я не могу сейчас все испортить…

Закрываю глаза, пытаюсь успокоиться.

Десять… я должен показать все, на что способен. Девять… чем выше балл, тем лучше. Восемь… я не могу всех подвести. Семь… Китнисс должна вернуться. Шесть… я смогу сделать все, что задумал. Пять… я покажу спонсорам свои способности. Четыре… я получу высокий балл. Три… профи меня заметят. Два… я спасу Китнисс. Один… каждое мое действие либо поможет ей, либо навредит…

Женский голос сообщает, что настала моя очередь.

Я поднимаюсь со своего места. В животе появляется странное чувство. Выхожу в зал и вижу спонсоров. Они немного взволнованы, интересно, что же Китнисс сделала? Набираюсь смелости и говорю громко и четко:

— Пит Мелларк, дистрикт-12.

— Начинай, Пит, — говорит главный распорядитель Игр.

Без промедлений иду в секцию с гирями. Начинаю с легких и бросаю их без всяких усердий, потом поднимаю 90 фунтовую гирю. Мне удается закинуть ее еще дальше, чем я ожидал, поэтому я беру самую тяжелую гирю из всех, которые здесь есть. Она летит вслед за остальными и долетает до отметки 20 метров. Спонсоры ободрительно кивают.

— Хорошо, Пит. Можешь идти, — говорит распорядитель.

— Спасибо, — отвечаю я и ухожу в сторону лифта.

Я справился… не может быть! Спонсоры были довольны мной!

На 12 этаже лифт раскрывается, и моему обозрению открывается абсолютно пустая гостиная. Никто не хочет меня поздравить? Ну и пусть! Ничего не испортит моего настроения сейчас. Оказывается, все мое раздражение сыграло мне на руку.

В моей комнате тоже никого. Хотя кто здесь может быть? Снимаю костюм и валюсь на кровать. После ужина объявят наши баллы, это значит, что до этого времени я свободен. Только мои глаза закрываются, как я сразу погружаюсь в сон. Не знаю точно, сколько времени я проспал, но когда меня будит Эффи, я чувствую себя очень бодро. Она говорит, что в этот раз спонсоры объявят баллы немного раньше, чем обычно, поэтому мне стоит прямо сейчас идти ко всем остальным.

На диване сидят все: Эффи, две команды подготовки, Цинна с Порцией, Китнисс, нет только Хеймитча.

Сажусь на диван рядом с Цинной.

— Расскажите, как все прошло, — говорит Эффи, — что ты делал, Пит?

— Я поднимал тяжести, кидал гири, — говорю я.

— Все получилось, как ты планировал?

— Даже лучше.

— Прекрасно, — Эффи хлопает в ладошки, — а ты, Китнисс? Расскажи нам.

Она слегка мнется, а потом начинает рассказывать.

— Я стреляла из лука. Первый раз промахнулась, а потом попала прямо в цель. И так раз за разом. Стреляла и стреляла, но никто уже не смотрел, потому что принесли жаренного поросенка, — говорит она, — меня это взбесило, и я выстрелила в них… ну точнее я выстрелила в яблоко во рту у поросенка…

В комнате повисает тишина. Лично у меня отвисает челюсть. Я просто поверить не могу, что она так сделала! Теперь ей, наверное, поставят 3 балла, чтобы наказать. С такими баллами ни один спонсор не раскроет своей толстенький кошелек.

— К-к-как? — еле произносит Эффи, — ты выстрелила в спонсоров?

— В яблочко, — говорит она с улыбкой и смотрит на меня. Она послушалась меня на сто процентов… выстрелила в яблочко. Вот это уже смешно. Китнисс тоже смеется, а Эффи в недоумении смотрит на нас и даже не знает, что сделать: начать кричать или прикончить собственными руками. Потом она собирается и в течение 10 минут мы слушаем сплошные крики и возмущения. Она бежит к Хеймитчу, чтобы рассказать ему это. Китнисс довольно улыбается. Остальные в комнате просто молчат и смотрят на нас, как на сумасшедших, но мне все равно. Пусть думают, что хотят.

— Хеймитч меня убьет? — тихо спрашивает она.

— Думаю, он будет тобой доволен, — говорит Цинна, — это в его стиле.

— Вдобавок он любит делать все назло Эффи, — продолжаю я.

— Это тоже верно. Не переживай, что сделано, то сделано, — говорит Порция, хотя свой шок она едва ли скрывает. Думаю, она не рада поступку Китнисс. Более того, я думаю, что она ее осуждает, но глубоко в себе.

В комнату заносится еще более злая Эффи, а следом за ней идет Хеймитч.

— Это, правда, солнышко? — сквозь смех выдавливает он. Китнисс кивает. От этого он еще сильнее смеется и плюхается на диван рядом с Эффи.

— Тебе смешно? — осудительно спрашивает у него она.

— Очень, — прыскает он.

— Нам всем будет совсем не смешно, когда спонсоры захотят отыграться на них на арене! — кричит она.

— Отыграться на ком? На нем? — он тыкает в меня пальцем, — или может на ней? — он показывает на Китнисс. — Эти два ребенка через пару дней будут сражаться на арене с кучкой самоуверенных машин-убийц. Так что поверь, на них уже отыгрались.

Похоже, он убеждает Эффи, потому что она успокаивается и неуверенно кивает.

— Хотя, если взглянуть на это с другой стороны, то спонсоры должны были внимательно наблюдать за всем, что делали трибуты, — говорит она. — Это невежливо с их стороны. Ладно, Китнисс. На этот раз я надеюсь, что все обойдется, но прошу, больше ничего такого.

— Хорошо, — отвечает Китнисс. Хоть она и старается ответить серьезно, все в этой комнате понимают, что она все равно будет поступать так, как сочтет нужным.

Эффи смотрит на часы и вскрикивает безгласым:

— Посмотрите сколько времени! Включайте телевизор, живо! — несколько парней кидаются выполнять ее приказ. И через считанные секунды на экране появляется вечный ведущий Голодных Игр — Цезарь Фликерман. Он берет интервью у главного распорядителя Сенеки Крейна.

Сенека является главным распорядителем в течение уже нескольких лет. Говорят, что его держат так долго, потому что он отличается необыкновенной жестокостью по отношению к трибутам. И это, действительно, так. Последние годы бедные трибуты терпят ужасные вещи: монстры, созданные Капитолием, климат, в котором невозможно долго прожить, ну и, конечно, бесконечные ловушки. Будто мы и так не умрем от рук друг друга…

— После этого интервью объявят ваши баллы, — поясняет Эффи.

— Готов поспорить, парень из второго получит высший бал, — восклицает Хеймитч.

— Хеймитч, — злобно осаживает его Эффи, — помолчи!

Все в этой комнате, считая меня, обеспокоены этим событием, только Китнисс опять принялась смотреть в одну точку. Ей что, на все плевать? Если так, то мне предстоит очень тяжкая работенка на арене.

— Нас как всегда объявят в последнюю очередь? — интересуюсь я.

— Да, вначале твои баллы, а потом баллы Китнисс, — услышав свое имя, она на секунду оборачивается, но потом опять принимается пялиться на край стола.

— Что ты там увидела? — не удерживаюсь я.

— Где?

— Прямо перед собой. И еще на стене в тренировочном зале.

— Мне что, нельзя просто задуматься? — возмущенно говорит она, — у меня же нет секретного места, как у тебя…

— Секретное место? — усмехаюсь я, — оно вовсе не секретное! Все о нем знают. Тем более никто не запрещал тебе туда тоже приходить.

— Да, но я… — Эффи прерывает ее на полу слове.

— Тихо! Всем тихо! Начинается! — она хлопает в ладоши и усаживается поудобней. Китнисс бросает в ее сторону недовольный взгляд, но все же замолкает. Ну и правильно, с Эффи лучше не спорить.

Дальше на экране будет появляться фото трибута, а под ним его балл.

Как и ожидалось, профи получают от 8 до 10, все остальные радуются скромной пятерке или четверке. Катон получает щедрые 10 баллов, Хеймитч вскрикивает, что он был прав, но Эффи осаживает его одним взглядом. Девчушка из дистрикта-11 получает семерку. Удивительно, чем она завоевала спонсоров? На вид ей не больше десяти лет, но на самом деле ей, наверное, двенадцать.

На экране появляется мое фото, я сжимаю кулаки и закрываю глаза. Цезарь говорит что-то о нашем фуроре на Церемонии открытия, а потом называет мой балл. Мои глаза по-прежнему закрыты, поэтому я полагаюсь только на слух. И если он меня не подводит, я получаю восемь баллов! Открываю глаза и вижу, что не ослышался. Восьмерка — это же просто потрясающе! Все вокруг похлопывают меня по спине и усыпают поздравлениями. Хеймитч ободрительно кивает.

Я справился!

Теперь наступает очередь Китнисс, мое сердце по-прежнему колотится с ужасной силой.

— Посмотрим, сколько получила наша Огненная Китнисс, — весело произносит Цезарь. Потом он приходит в замешательство и пару секунд ничего не говорит. Неужели ей поставили настолько маленький балл, что сам Цезарь не верит своим глазам?

— Она получает одиннадцать, — произносит он и одаряет нас всех своей улыбкой.

Одиннадцать? За то, что выстрелила в спонсоров? А мне, чтобы получить высший бал, надо было в них гирю запустить?

Хотя какая разница? У нее самый высокий балл среди трибутов, я тоже не в самом конце. У нас есть шанс выжить! Ну, точнее, у Китнисс есть шанс выжить, а у меня — помочь ей в этом.

Я поворачиваюсь и смотрю на Китнисс. Она сидит и сама ничего не понимает.

— Поздравляю, — говорю ей я.

— За что мне дали одиннадцать?

— Повелись на твою наглость, солнышко, — отвечает Хеймитч.

— Да какая разница? Мы в фаворитах! — восклицает Эффи, — теперь точно будут спонсоры, которые захотят вам помочь!

Я счастлив. В груди у меня появляется приятное чувство, будто там кружат бабочки. Спонсоры по заслугам оценили наши способности, это значит, что многие захотят нам помочь. На данном этапе Хеймитч может нами гордиться.

Ужинаем мы все вместе. Наши менторы и стилисты не переставая нас хвалят. Китнисс перестала смотреть в одну точку и общается со всеми очень дружелюбно. Даже со мной она говорит, как с настоящим другом, но потом я вспоминаю, что Хеймитч сегодня скажет ей, что я не хочу больше тренироваться вместе, и начинаю пресекать все попытки заговорить со мной с ее стороны.

— Завтра важный день, — говорит Эффи

— Да, — подтверждает Хеймитч, — я расскажу им все после ужина.

Когда все заканчивают есть, Хеймитч говорит, чтобы мы шли в свои комнаты и что он позовет нас, когда уточнит кое-какие подробности. Все в последний раз поздравляют друг друга и расходятся по своим комнатам.

Я иду по огромному коридору позади Китнисс, она не обращает на меня внимание. Тем лучше. Но у своей двери она все-таки произносит: «До встречи». Я киваю и захожу к себе.

Не проходит и минуты, как Хеймитч вваливается ко мне без стука.

— Стучать не учили? — огрызаюсь я.

— Садись и слушай, — говорит он, пропуская мимо ушей мое замечание

— Я продумал все, что понадобится тебе на арене. И если все пройдет как надо, Китнисс уже через пару недель будет дома.

— Это хорошо, и когда ты мне все расскажешь? — интересуюсь я

— Да, хоть сейчас! — он усаживается в кресло около моей кровати и начинает рассказывать мне свой план. Он так увлечен этим, что его просто не узнать. Мало того, что он трезв, как стеклышко, так еще он и прилично одет. Его план продуман на сто процентов. Причем, если провалится этот, он придумал еще два. Слушаю его очень внимательно и стараюсь запомнить каждое слово и задаю тысячу вопросов.

Мы теперь связаны единой целью — «Спасти Китнисс». Он в свою очередь обещает помогать ей, если она будет в этом нуждаться, а я должен помогать ей на арене. Главное, чтобы она не смогла догадаться, иначе все старания коту под хвост.

— Ладно, парень. Завтра в 10 встречаемся в гостиной, определимся, что ты будешь говорить на интервью, а потом за тебя возьмется Эффи, она будет учить тебя правильно себя вести.

— Долго?

— Весь день. А ты сам не думал, что скажешь на интервью?

— Нет, но для этого у меня есть целая ночь, — шучу я

— Отлично, пойду скажу Китнисс, что пришел конец вашей дружбе.

— Не сильно грубо, ладно? — в ответ он лишь усмехается.

Иду в душ, по пути захватывая книжку-инструкцию. Оказывается, все очень даже легко, если знаешь куда нажимать. Возвращаюсь обратно в комнату и прячу книжку глубоко в полку. Сейчас не очень поздно, и вдобавок я выспался днем, поэтому спать совсем не хочется.

Ложусь на кровать. Шелк приятно соприкасается с кожей. Завтра днем меня будут готовить к интервью, которое состоится послезавтра, а потом начнутся Игры. А потом я умру. Неплохой расклад…

Комментарий к Глава 8. Индивидуальные показы

В следующей главе узнаем, как же Пит осмелился на свое роковое признание. Жмите “жду продолжение”, чтобы не пропустить)