40 способов сказать «Прощай»

Расмус заметил мои кольца, как только зашел на кухню.

— Навещая свою мать прошлой ночью ты снова вышла замуж? Если так, то у него ужасный вкус в выборе обручальных колец.

Моей первой мыслью было, что сегодня утром Расмус проснулся в паршивом настроении. Пропустив его колкость мимо ушей, я протянула левую руку, на которой лежало бабушкино кольцо. Семь лет назад, в первую ночь в коттедже, я сняла обручальное кольцо и проплакала, пока не заснула.

Я сохранила простое золотое кольцо, которое подарил мне Джек, только потому, что настоящее золото никто не выбрасывает. К тому же, в нем была энергия Джека. В крайнем случае, я могла бы использовать свое старое обручальное кольцо, чтобы наслать на него проклятие… или попросить это сделать Ма. Она была более аккуратной в этом деле.

Я понятия не имела, что могло сделать кольцо бабушки О'Мэлли, кроме того, что оно выглядело красиво. Но точно знала, что мама будет по нему скучать. Любая женщина будет скучать по великолепному кольцу с красивыми камнями. Так что, однажды мне придется купить Ма новое.

Я оторвалась от своих размышлений и улыбнулась Расмусу.

— Это кольцо принадлежало моей бабушке по отцовской линии. Ма подарила мне его вчера вечером, когда я ее навещала.

Расмус долго смотрел на меня, не мигая.

— А мужское кольцо тоже она тебе подарила? — спросил он, кивая на другую мою руку.

Я взглянула на скрывающийся артефакт. Вместо того, чтобы показывать сложные символы Печати Соломона, верхняя часть кольца, пока я спала, стала серой. Как его владелец, я все еще ощущала его скрытую силу, но теперь оно выглядело как обычное мужское кольцо. Интересно, почему оно скрывало свою сущность от Расмуса?

Я не могла догадаться о его мотивах, но это было в моей натуре — уважать такие качества во всех магических существах и артефактах. Я достаточно часто шла против них во время обучения у Дагды, чтобы узнать, как наказывают за неповиновение их желаниям. Так что, да, к магическому разуму не следовало относиться легкомысленно.

Мое любопытство к печати еще больше усилилось из-за ее скрытности, но я предпочитала по возможности не рисковать. Улыбаясь, я рассказала Расмусу правду, которой, по моему мнению, могла безопасно с ним поделиться.

— Да получил это кольцо вскоре после моего рождения. Он носил его до самой смерти. Вчера вечером Ма расчувствовалась и одолжила его мне. Это заставляет меня ощущать себя ближе к нему, но это не то, что я могу хранить вечно.

Кивнув, Расмус, наконец, опустился на стул за столом.

— Иногда я задаюсь вопросом, какой была моя жизнь до того, как я все забыл. Нравились ли мне мои родители? Почему они не навещали меня? Я вижу детей и их родителей вместе, но во мне не возникает ни единого теплого чувства. Как будто моего детства вообще никогда не было. Разве эти чувства не остались бы со мной, если бы я их когда-нибудь испытал?

Мой взгляд смягчился после его рассказа. Я взяла чашку и налила ему кофе.

— Я не могу представить, каково это — не помнить, что когда-то лазал по деревьям или катался на велосипеде. Это было бы для меня травмой.

— Да, это сводит с ума, — сказал он

Конн вошел в кухню и остановился.

— Я вижу, Бриджит наконец-то подарила тебе кольцо Мюриэнн.

— Вчера вечером Ма отдала мне два кольца, — сказала я ему и подняла обе руки.

Конн пододвинул стул и сел.

— Это гранитное кольцо принадлежало твоему отцу?

Демон никак на это не отреагировал, хотя должен был бы меня обругать. Хорошо. Теперь мне стало по-настоящему любопытно. Я провела пальцем по поверхности серого камня в кольце. Вырезанных символов печати определенно больше не было.

Я долго смотрела на кольцо. Когда Конн решил, что его замечание расстроило меня, я позволила ему так думать.

— Мне жаль, что ты все еще так сильно по нему скучаешь, Аран. Но обещаю тебе, что со временем чувство потери пройдет.

Я улыбнулась Конну. Он должен был кричать о кровавой расправе из-за того, что на мне была печать царя Соломона. Вместо этого он зевал и пытался проснуться.

Улыбаясь, я налила своему ничего не подозревающему и не испуганному королю демонов чашку кофе. То, что кольцо сохраняло инкогнито, полностью разрушило мои планы использовать его, чтобы угрожать касте демонов Лилит.

Но какой у меня был выбор, кроме как хранить его секреты до тех пор, пока оно не будет готово раскрыться? Я по-прежнему не жалела, что его одолжила. Настолько разумный магический артефакт был слишком опасен для Ма, чтобы носить его на шее.

Хотя, возможно, Ма была права. Может быть, теперь, когда он у меня, появится настоящий хранитель. Наверняка к этому времени, тот кто за ним присматривал, уже знал, что Да скончался.

Я приготовила омлет, размышляя о реакции обоих мужчин на кольца. Поставив перед ними еду, я отнесла свою тарелку к столу.

С тех пор как Расмус избавился от своего принуждения, между нами установились странные дружеские отношения. Пока мы ели, все разговоры прекратились. Когда с едой было покончено, Конн встал и отнес наши тарелки в раковину. Я никогда раньше не видела его таким домашним. Должно быть, последние семь лет мама настаивала, чтобы он сам за собой убирал. Усмехнувшись, я подумала, как часто Конн оставался в собачьем обличье, чтобы этого избежать.

Я уставилась в стол, чтобы скрыть улыбку, и отхлебнула кофе.

— Прежде чем мы отправимся на поиски Лилит, мне нужно произнести несколько заклинаний. И я сделаю это сегодня днем.

Расмус нахмурился.

— Заклинания? Какого рода заклинания?

Я перевела взгляд на него.

— Заклинания — серьезное занятие для ведьм. А мои заклинания — это мое дело. Ты не имеешь права спрашивать об этом ведьму.

Он провел рукой по волосам.

— Прости. Я плохо спал прошлой ночью.

— Я так и поняла, — сказала я, потягивая кофе и стараясь сохранять спокойствие. — Похоже, сегодня утром ты готов взорваться.

Расмус кивнул и заложил руки за голову. Он уставился в потолок.

— Я не в себе и срываю злость на тебе. Это несправедливо. Мне искренне жаль.

Нет, ну, ты только посмотри. Этот человек действительно смог извиниться, и ничего плохого не случилось ни с ним, ни с его языком. Я улыбнулась ему.

— Ты прощен, Расмус. И я обязательно добавлю немного сахара в твою следующую чашку, чтобы немного тебя задобрить.

Он тихо фыркнул, но уголки его губ слегка приподнялись.

Я продолжила говорить.

— Пока Конн с утра будет искать наших демонов, я вернусь, чтобы поговорить с Мулан. Ты можешь развлекаться здесь сам или пойти со мной, но я хочу поговорить с ней наедине. Это займет у меня всего пять минут, если только Мулан не будет с клиентом.

— Что ты планируешь? — спросил Расмус.

— Я планирую снова попросить ее о помощи.

— Что ничего не объясняет, — ответил он.

— Расмус, ты когда-нибудь слышал о том, чтобы импровизировать? Или плыть по течению? — Я отхлебнула кофе и уставилась на него поверх чашки. — Мои инстинкты поют о Мулан. Я не могу воротить от них нос.

Конн налил себе еще и, облокотившись на стойку, продолжил пить.

— Если шаманка Ву пойдет с нами, она увидит мой истинный облик.

Я отхлебнула кофе и кивнула.

— Это пойдет ей на пользу. Никогда не скрывай свою истинную сущность от тех, кто тебе нравится, Конн. Они все равно тебя раскусят.

— Моя работа по-прежнему заключается в том, чтобы найти Лилит?

Он казался подавленным, но я не могла позволить его настроению повлиять на то, что нужно было сделать. Нам всем нужны были ответы — мне, Расмусу и Конну.

— Если ты сможешь найти Лилит, это нам поможет, — сказала я, поворачиваясь на стуле. — Даже общее направление, где искать касту было бы полезно. Если ты не сможешь их найти, возможно, сможет Мулан. Ее магия действует по-другому. Я сомневаюсь, что демоны, живущие в Америке, будут готовы к встрече с ней. Она станет для нас элементом неожиданности.

Он коротко кивнул. Я чувствовала себя ужасно из-за того, что заставляла его пройти через это, но он настоял на том, чтобы помочь.

— Если хочешь, я скажу Мулан, что у тебя проблемы из-за твоей истории с этой кастой. Я использую тебя как предлог, чтобы уговорить ее пойти с нами.

Конн вздернул подбородок.

— Не нужно выдумывать историю, чтобы спасти меня. Я слишком стар, чтобы оплакивать то, что никогда по-настоящему мне не предназначалось. В конце концов, я ее найду. Я найду их всех, даже если некоторым придется уйти на некоторое время, когда я закончу свои поиски.

Что, по словам Конна, означало, что он разорвет их на части и запустит цикл регенерации. Если бы такой уровень насилия помог нам докопаться до сути этой тайны, я была бы только за.

— Я отвезу тебя на встречу с шаманкой Ву, — сказал Расмус.

Гранитное кольцо стало тяжелым, как камень.

— Давай не будем брать твою машину, — сказала я. — Давай вызовем кого-нибудь, чтобы нас подвезли. Поездка может оказаться не такой уж рискованной.

Расмус нахмурился еще сильнее.

— Почему? Как ты думаешь, они следят за мной?

Я пожала плечами, но кольцо на моем пальце стало теплым. Очевидно, оно решило помочь моему делу.

— Я думаю, они следят за одним или несколькими из нас. Мы же не хотим, чтобы они вышли на Лилит и ее касту, если это то, что им нужно.

Расмус выпрямился.

— Зачем им нужна Лилит?

— Я пока не уверена, что они это делают, — осторожно сказала я. — Я думаю, что все, чего они хотят — это повлиять на демоницу, которую самая многочисленная каста считает своей следующей королевой.

— Ребенок, — выплюнул Расмус. — Они намерены похитить ее ребенка, когда он родится.

Я старалась не смотреть ему в глаза. Я знала о демонах много такого, чем не собиралась делиться с Расмусом. Но я поделюсь тем, чем могу.

— Демоны — бывшие Фир Болг из ирландской легенды — не часто рожают детей. Если один из них появляется раз в несколько сотен лет, это потому, что они — дар, дарованный теми же богами, которые возложили на меня ответственность оберегать их от неприятностей. Если Лилит беременна, она будет защищать ребенка всем, что в ее силах, как сделала бы любая мать.

Расмус поднялся со своего места, хлопнул обеими ладонями по столу и вышел из кухни.

Конн вздохнул и скрестил руки на груди.

— Возможно, сегодня утром ты потеряла своего попутчика.

— Это вопрос чести. Он может не помнить, кем он был, откуда пришел и даже какой должна была быть его жизнь, но все равно им движет стремление творить добро. Он относится к охотникам на демонов так же, как я отношусь к Джеку. Единственная разница в том, что у меня было семь лет, чтобы привыкнуть к предательству Джека. У Расмуса было всего несколько дней.

— Он тебе нравится, — сказал Конн.

Я пожала плечами.

— Я немного испытываю к нему вожделение… и сочувствую его дилемме. Ни то, ни другое не относится к тем вещам, которыми женщина должна руководствоваться в своих решениях о мужчине.

— Тебе сколько лет, сорок или сто?

Я фыркнула.

— Я призналась, что испытываю вожделение, Конн. Чего ты еще от меня хочешь?

— Я хочу знак того, что Джек не разбил тебе сердце так сильно, что оно никогда не заживет. Мюриэнн не только больше не выходила замуж после того, как ее бросил муж, но и ни с кем не встречалась. Красивые мужчины всегда появлялись. Я мог бы сказать, что она находила их соблазнительными, но ни один из них не был достаточно соблазнительным. Иногда физическая связь — это все, что делает нашу жизнь сносной. Она умерла в одиночестве, без возлюбленного, который бы опечалился ее потерей.

— А потом ты пришел, чтобы помочь ее наивной внучке, которая была слишком занята вынашиванием собственного ребенка, чтобы мыслить здраво.

— Ты была полна света и жизни. Ты все еще такая. Я благодарен за то, что ты появилась в моей жизни.

Я встала со стула и подошла, чтобы обнять Конна за талию. Он печально вздохнул и обнял меня в ответ.

— Забота — это не слабость. Она подпитывает магию всех видов, — сказала я ему.

— Я знаю. Я все еще хочу убить его за то, что он с тобой сделал.

— Расмуса или Джека? — спросила я.

Конн ответил с озорной ухмылкой.

— Выбирай сама. Увидимся после обеда.

— Хорошо. Мне нужно, чтобы ты присмотрел за Расмусом, пока я буду творить заклинания. Он сегодня какой-то нервный, и я не знаю почему.