А может, в этот раз?

Глава 17

– Кофе, сэр?

Джо поднял глаза на улыбающегося стюарда. Рейс Вашингтон – Нью-Йорк проходил без неожиданностей.

– Спасибо, на сегодня кофеина мне хватит.

Джо проводил взглядом парня, с дежурной улыбкой направлявшегося к очередному пассажиру, – вышколенно­го сухопарого юношу в синей летной форме.

За последние три дня эти лощеные чиновники с улыбка­ми на лицах, в идеально отглаженных брюках и с модными, стрижками порядком надоели Джо. Стоит только мельком взглянуть на этих типов с дорогими кожаными дипломатами и ручками «Паркер», как становится ясно, что тебя начнут отфутболивать от одного к другому: излюбленные чиновни­чьи игры. Конечно, они это делают неспроста: здесь игра ведется в одни ворота. Если ты хочешь иметь влияние, нужно иметь штат лоббистов, которые проталкивали бы твои начи­нания, оттесняя начинания других.

В принципе, Джо ничего не имел против лоббирования как такового. Жаль только, что мелкие фермеры имели весьма слабо эффективное лобби, но Джо сумел добыть телефоны людей могущественных, так что в этом смысле его поездку нельзя было назвать безуспешной. Ему также удалось за­гнать в угол молодых сенаторов из Невады и Оклахомы, и те согласились дать Джо официальные интервью на следу­ющей неделе, когда в Манхэттене будет устроен ежегодный обед с пресс-конференцией.

Беда в том, что дела в Госдепартаменте не продвину­лись ни на дюйм. Джо немного поболтал в холле со стары­ми друзьями, выпил пару галлонов кофе, выискивая глазами помощника секретаря. Ему удалось застигнуть его в тот момент, когда он шел к лифту.

Удивительно, как много можно почерпнуть из беседы в лифте, если, конечно, ты отважный журналист. Помощник секретаря рассказал Джо, что бои в стране, откуда была родом Марина, в самом разгаре. Противоборствующие сто­роны не думали сдаваться, но наблюдатели из ООН пола­гали, что война продлится еще не более месяца, неизвестно лишь, кто одержит верх.

– Я ничего не могу обещать, – сказал секретарь, направляясь в буфет, – но попробую что-нибудь разузнать у ребят из Женевы.

Джо откинулся на сиденье и закрыл глаза. Он сказал тогда тому помощнику секретаря, что не ждет чудес, но сейчас ему пришло в голову, что ждал он именно чуда. Только чудо могло помочь ему. Только чудом можно было разыскать Рика в охваченной гражданской войной стране, и еще большее чудо требовалось, чтобы найти Зи, парня, ко­торого любила Марина,

Но за последний месяц Джо убедился: чудеса случают­ся. Они с Кристиной вновь нашли друг друга. Если это нельзя назвать чудом, тогда что же можно? И время было неудачное, и обстоятельства – хуже не придумаешь, но отрицать то, что сама судьба свела их, было нельзя.

Если бы Джо не был уже женат на невзрачной беремен­ной принцессе, он, ни минуты не размышляя, подхватил бы Кристину и потащил к алтарю.

Джо усмехнулся. Строптивая дочка Рика ему все боль­ше нравилась. У нее был характер куда более сильный, чем это могло показаться вначале. Джо давно уже потерял на­дежду на то, что мир можно изменить к лучшему, а Марина была сильна своей верой в то, что она и ее друзья-повстан­цы смогут создать справедливое общество.

Они с Мариной все еще делили гостевую спальню. Пока этот британский фотограф жил в доме, надо было сохранять бдительность: если он пронюхает, что они с Кристиной – любовники, как их целующиеся физиономии тут же окажут­ся на обложке самого массового издания, и это будет толь­ко начало.

По правде говоря, Джо был даже рад возможности уехать. Он устал от постоянного напряжения. Быть с Кри­стиной и не сметь прикоснуться к ней – это ли не пытка?!

Все, чего им недоставало, – это побыть наедине, по­дальше от Слейда и Марины, подальше от их дома в Хакетстауне. Забыть о прошлом, да и о будущем.

– Не надо бы мне этого делать, – пробормотала Кри­стина, нажимая на кнопку домофона квартиры 9Д

Ей позвонили примерно в полдень: «Конфиденциаль­ность гарантируется. 6 вечера. Источники проверены».

К этой встрече ее подстегивал профессиональный инте­рес журналистки. Она не могла отказаться от свидания, даже, несмотря на то что до премьеры шоу оставалось всего три дня.

– Мы прокрутим все завтра утром, – сообщила про­дюсер, когда она собиралась уходить. – Мэт хочет, чтобы завтра мы все еще раз прорепетировали.

Кристина помахала перед носом продюсера желтым ли­стом бумаги с полученным посланием.

– Горячее дельце, Санди. Может, это как раз и станет гвоздем сезона.

Последние несколько дней прошли в сплошной суете. Когда Марина впервые попросила Кристину о том, чтобы та согласилась присутствовать при родах, Кристине захоте­лось провалиться сквозь землю, но она взяла себя в руки и с улыбкой ответила, что непременно будет рядом с женой Джо. На тот случай, если роды начнутся, когда Кристина будет в Манхэттене, она наняла для Марины частную аку­шерку.

Но самой большой головной болью был Джо – завет­ная мечта, которую она никак не могла реализовать. Во всяком случае, пока вокруг нее вертелся Слейд. Кристина ловила себя на том, что проводит в Манхэттене больше времени, чем порой требуется, потому что стоило ей взгля­нуть на Джо, как она теряла контроль над собой. Он стал для нее воплощением мужской сексуальности. Она хотела его так сильно, как, наверное, не хотела никогда. Но, учи­тывая сложившуюся ситуацию, все, что они могли, это об­меняться украдкой взглядами в вестибюле.

Помочь ей могло разве что чудо.

Она еще раз позвонила. Интерном ожил, затем внезап­но стих. Она ждала, от нетерпения постукивая носком ту­фельки по мраморному полу. Тебя сделали, Кэннон. Кто-то пошутил над тобой. Развернувшись, она собралась было уходить, когда дверь с гудением отворилась. Через минуту она была уже в лифте и поднималась на девятый этаж. Лифт остановился выше на добрых шесть дюймов. Кристи­на скинула туфли на трехдюймовых каблуках и спрыгнула. Острая боль в лодыжке заставила ее застонать.

– Вот вляпалась, – пробормотала она, ковыляя боси­ком в сторону двери с табличкой 9Д.

Впечатление она, конечно, произведет грандиозное. Хро­мая босая телезвезда является за горячими новостями. Лодыж­ка горела огнем, но идти без каблуков Кристина все же могла.

Три минуты, не больше, подумала она, нажимая на кнопку звонка. Сто восемьдесят секунд на получение информации и ни минутой больше. Кристина устала и проголодалась, жут­кая боль в ноге не улучшала настроения. В этот момент она успела пожалеть о том, что вообще ступила на репортер­скую стезю. Никаких больше умных разговоров. Никакого мелирования волос. Никаких контактных линз, никаких вы­игрышных ракурсов перед камерой, никакой беготни в по­исках сенсаций.

Дверь отворилась, и Кристина очутилась лицом к лицу с Джо. Он был одет в плотно облегающие джинсы и спортив­ную рубашку с расстегнутым воротом. Он только вышел из ванной, волосы еще были влажными, а в ere синих глазах она увидела то, о чем так давно мечтала и на что не смела надеяться.

Он улыбнулся ей, как когда-то на пороге университет­ской библиотеки.

Она улыбнулась в ответ так же, как много лет назад.

– Ты тут собралась весь день стоять или все же вой­дешь?

Кристина сделала вид, что проверяет номер квартиры.

– Я не предполагала, что ты тот самый парень с сенса­ционным сообщением.

– Почему бы мне им не быть?!

Кристина улыбнулась ему профессиональной репортерской улыбкой.

– Тогда почему меня не приглашают войти? Джо взвалил ее на плечо и закрыл дверь.

– Опусти меня, Джо! – смеясь, приказала Кристина. Джо, не обращая ни на что внимания, нес ее в гостиную.

– Ты заработаешь грыжу!

– Ты слишком тощая, чтобы я надорвался.

– Чем худее, тем лучше для камеры.

– То же самое ты говорила о контактных линзах. – Джо заглянул ей в глаза. – Так ты все же перестала их носить?!

– Обязательно надену в следующий раз!

– Без них ты мне больше нравишься.

– Ты в меньшинстве.

– Вот и хорошо.

Джо опустил ее на кушетку и накрыл своим телом. Она была его пленницей, но пленницей по собственной воле. Кристина встретилась с ним взглядом, и те годы, которые они провели порознь, внезапно исчезли куда-то. Перед ней был ее муж.

– Я так по тебе скучала!

Кристина целовала его, отдаваясь чувствам, которые он будил в ней.

– Так трудно видеть тебя и не иметь возможности к тебе прикоснуться.

– Я знаю, – прошептал он в ответ и стал торопливо расстегивать пуговицы на ее блузке. Спустив с плеч бретельки шелкового бюстгальтера, он обнажил упругую, жаж­дущую его ласк грудь Кристины.

– О Боже!

Она выгнулась ему навстречу, когда он сомкнул губы вокруг ее соска и слегка прикусил его. Кристина трепетала, огонь желания пробегал по ее телу. Дрожащими руками она стала стягивать с него рубашку, жадно вдыхая знакомый запах его тела.

Джо остановил ее, когда она дотронулась до молнии на его джинсах.

– Пойдем в спальню!

Она кивнула, и вскоре они оказались в уютной комнате с широкой постелью у окна. Они скинули последнюю одеж­ду, а с ней и все запреты, бросившись в объятия друг к другу так, как это было в самый первый раз, – с надеждой и уверенностью, что никогда до них ни одна пара не чув­ствовала того, что дано испытать им.

Потом они сидели на полу в гостиной, ели китайский суп из картонных стаканчиков и смотрели вечерние новости. Кристина после душа накинула рубашку Джо. Ее влажные волосы рассыпались по плечам, и она выглядела столь соблазнительно, что Джо понял, что еще не насытился любовью.

– Что будешь, суп со свининой или с курицей? – спросила Кристина.

Джо придвинулся поближе:

– Я хочу только тебя.

– Меня в меню нет.

Джо провел кончиком языка вдоль ее икры.

– Жаль. Ты такая аппетитная, невозможно удержаться.

– А ты ненасытный, – ответила она с довольной улыбкой.

– Вам что-то не нравится?

Она съела ложечку супа и покачала головой:

– Вовсе нет.

– Оставайся здесь на ночь, Кристина. Когда еще нам выпадет шанс побыть вместе!

В голосе Джо звучала почти мольба, и Кристина, отло­жив ложку, посмотрела ему прямо в глаза:

– Что с нами будет, Джо? Как мы будем жить дальше?

– Мы будем вместе, – сказал Джо, привлекая ее к себе. – В этом можешь не сомневаться. Кристина отстранилась от него:

– Это невозможно, Джо! Марина, ребенок, Слейд… Один Бог знает, чем это кончится.

– Конец будет счастливым. Вот так. Кристина улыбнулась грустной улыбкой.

– Все еще веришь в чудеса, Джо?

– Мы ведь вместе, не так ли? Это ли не чудо?!

– Да, быть вместе – чудо, – задумчиво произнесла Кристина.

Джо баюкал ее, как ребенка, прижав к груди.

– Больше мы не допустим таких ошибок.

– Откуда ты знаешь? – уткнувшись лицом ему в грудь, спросила она. – Все проблемы остались прежними.

– Дети? Кристина кивнула:

– У меня не может быть детей.

– Я могу прожить и без них.

– Ты не можешь сказать этого наверное.

– Я хочу остаток жизни провести с тобой, Кристина. Если отсутствие детей – это условие сделки, я готов под­писать договор.

– Что, если ты передумаешь?

– Я не собираюсь менять мнение на этот счет.

– Ты не можешь быть в этом уверен.

– Если бы я хотел детей, то завел бы их. Прошло шесть лет, а у меня по-прежнему нет семьи.

Кристина вздрогнула при этих словах и вскинула голову.

– Черт! – пробормотал Джо, отстраняясь так, чтобы видеть ее глаза. – Я люблю тебя, Кристина. Я люблю тебя с тех пор, как увидел на ступеньках университетской библиоте­ки. Ничего не изменилось, Крис, за эти годы. – В глазах ее заблестели слезы, но это его не остановило. – Ты оставила меня. Я от тебя не уходил. – Он встал, чувствуя внезапно вспыхнувшую в нем обиду. – Ты отшвырнула меня, как му­сор, как ненужную вещь. Это не я, Крис, предал тебя. Я рассчитывал на долгий путь вместе. А ты вышла из игры.

Он подошел к окну и остановился, пытаясь справиться с волнением.

– Я сделала это ради тебя, – сказала она, подойдя к нему. – Хотела дать тебе возможность начать новую жизнь, которую ты заслужил.

– Кто наделил тебя правом решать за меня, чего я заслуживаю? Мы потеряли ребенка, но это не значит, что мы должны были потерять друг друга.

– Ты перестал со мной разговаривать, Джо. Мне так хотелось поговорить о ребенке, но ты не подпускал меня к себе. Я по-своему истолковала твои чувства.

– И что, ты думала, я чувствовал? Он был и моим сыном тоже. Я любил его так же сильно, как ты.

– Но ты ничего мне не говорил!

– Ты должна была догадаться.

Его слова вызвали у нее целый вихрь самых противоре­чивых эмоций, он закружил ее, спутал мысли, не давая по­добрать нужные слова.

– Я… Я никогда об этом не думала, – с трудом проговорила она.

– Знаю, – спокойно сказал он. – В этом и была часть проблемы.

Кристина потянулась к нему, но он отстранился. Рука ее упала вдоль тела.

– Лучше бы я вообще не беременела. Так больно, когда уже носишь под сердцем дитя, а потом теряешь… все.

– Ты оттолкнула меня, Кристина. Твоя скорбь была столь глубока, что я не мог найти способ помочь тебе. У тебя были друзья и семья. Я был тебе не нужен.

Она смахнула слезы:

– Ты был нужен мне больше, чем кто-либо другой, Джо, но тебя не было рядом. Ты был где угодно, но не со мной. Я лежала ночью без сна, ожидая, что ты придешь домой, успоко­ишь, скажешь, что все у нас будет хорошо, но ты…

– Не приходил домой, – закончил он за нее. Джо провел рукой по волосам, глядя в окно.

– Я тем временем не пропускал ни одного ирландского паба в Манхэттене.

– Я спрашивала себя, не нашел ли ты другую… и по­чти поверила, что так и было.

– Поэтому ты убедила меня, что у тебя другой мужчина? – Кристине ничего не оставалось, как кивнуть:

– Я хотела, чтобы нам обоим было легче расстаться.

– Я готов был тебя убить, – сказал он так, что Кри­стина поежилась. – Я сходил с ума, представляя тебя в объятиях другого…

Джо замолчал, ему внезапно стало трудно говорить.

– Продолжай, Джо, – попросила Кристина. – Я хочу знать все, что ты чувствовал. Если мы решили, что у нас будет будущее, мы должны быть честными друг перед другом с самого начала.

– Я нашел себе женщину на следующий же вечер пос­ле того, как ты меня оставила, – сказал Джо. – Она была белокурая и красивая и позволила мне снять ее за коктейль и пару ласковых слов.

– Ты с ней спал?

Она не имела права задавать ему этот вопрос. Она потеря­ла право ревновать его в тот момент, когда ушла от него.

– Да. Но все это было не то. – Джо смотрел ей прямо в глаза. – Тебе трудно найти замену, Кристина Кэннон. Кристина отвернулась.

– Я не хочу больше об этом говорить,

– Но и ты не хранила целомудрие все это время. Кристина молчала. Груз ошибок лежал на ее плечах, и она не могла сбросить их одним движением.

– Вот видишь! – горько усмехнулся Джо.

Тишина обволакивала обоих, и на какой-то миг Кристи­не показалось, что сейчас где-то решается, быть им вместе или разойтись навек.

– Я никогда не переставала любить тебя, Джо, – сказала она, не в силах выдержать затянувшейся паузы. – Ни на минуту.

– Я пытался забыть тебя, – сказал Джо, привычным жестом запуская пальцы в шевелюру, – но ты все время была со мной.

– Так ты меня любишь? – шепотом спросила она.

– Разве ты не слышала, как я сказал тебе об этом пару минут назад?

Кристина нетерпеливо повела плечами.

– Это было пару минут назад. А сейчас? В этот самый момент?

– Черт, а ты как думаешь?

– Я не хочу думать, я хочу, чтобы ты сказал мне. Если ты любишь меня, я хочу услышать это до того, как мы снова…

Джо одним движением прижал ее к себе. Пальцы его с силой сдавили ей руки, но она не чувствовала боли. Все, что она чувствовала – это бешеное сердцебиение и мощный ток крови по всему телу.

– Я люблю тебя, Кристина, и всегда буду любить.

Она опустила голову ему на плечо. От него пахло мы­лом и туалетной водой, и ей показалось, что счастье – это вот так стоять вместе целую вечность.

– Мы так и не доели эти супы, – сказала Кристина, выбрасывая в мусорный ящик картонные стаканчики.

Экран телевизора светился в дальнем углу кухни, на буфетной стойке. Шла передача «Доброе утро, Америка».

Джо подмигнул ей, поднося к губам чашку с кофе.

– Сожалеешь?

Кристина улыбнулась в ответ:

– Ты, наверное, шутишь.

Она вышла из-за стойки и обняла Джо за шею.

– Не хочется уходить.

– И не надо.

– Надо. Я не могу показаться на работе в той же одежде, что вчера.

– Люди обращают внимание на подобные мелочи? Она округлила глаза.

– Ты и представить себе не можешь, с каким при­стальным вниманием за мной следят! К тому же там будет Слейд. Он чересчур наблюдателен. Временами мне кажет­ся, что он знает обо мне больше, чем я сама.

Джо приподнял брови:

– Что-то мне это не нравится. Кристина поцеловала Джо в затылок.

– Ты ревнуешь, – сказала она. – Какая прелесть!

– Я не ревную. Я просто думаю, что ты напрасно доверяешь этому сукину сыну.

– Слейд не так плох, – сказала Кристина, надевая жакет. – Он амбициозен, беден и талантлив.

– Не очень удачная комбинация.

– И я ему нравлюсь.

– Еще хуже.

Кристина взяла со стойки косметичку.

– Тебе не о чем беспокоиться.

– Дело не во мне, Крис. Дело в тебе. Он использует людей.

– О, ради Бога, Джо, перестань. Почему бы тебе… Они увидели это одновременно. Портрет Рика, не очень четкий, но все же это был он, – на весь экран.

– Какого черта! – рявкнул Джо, бросаясь к телевизо­ру, чтобы прибавить звук.

– …местонахождение неизвестно. Ввиду того, что мя­тежники контролируют весь город, информация поступает урывками и не всегда ее можно проверить. Дальнейшие подробности вы узнаете в вечернем выпуске новостей, ко­торые поведет Питер Дженнингс.

– Марина… – испуганно сказала Кристина. – Я надеюсь, она этого не слышала. Джо выключил телевизор.

– Я поеду в Хакетстаун немедленно.

– Я бы поехала с тобой, но… Джо поцеловал ее в губы.

– Поезжай на работу. Я обо всем позабочусь.

Продюсер уже ждала Кристину, когда она появилась в студии. Там же был Слейд.

– Где, черт возьми, тебя носит?! – взвилась Санди, едва увидев Кристину. – Тут все летит в тартарары, а ты даже не соизволила ответить на мой звонок!

– Я ездила на охоту за дикими утками, – спокойно ответила Кристина, быстро улыбнувшись фотографу. – Видите ли, пуль не было, только свинец, вот и пришлось их всю ночь отливать, а утром идти по следу.

Санди заметно повеселела.

– Что-то стоящее?

– Думала, что стоящее, оказалось – «утка».

– Черт, – сказала Санди, закуривая, – нам надо что-то такое, что подтолкнуло бы шоу. Получилось не со­всем то, чего мы хотели.

– С шоу все в порядке, – вступилась за свое детище Кристина, – особенно хороша та часть, где первая леди высказывается о проблеме абортов.

– Слишком мягко, – сказала Санди.

– А как же. Все-таки говорят государственные лица.

– Не хватает «изюминки». Нужно нечто наподобие того, что ты делала в Лос-Анджелесе.

– Но, как мне помнится, вы сказали, что это пошло.

– Черт, я помню, что говорила и что нет. – Санди пристукнула кулаком по столу. – А теперь нам надо не­много пошлости, это придаст шоу популярности!

Кристина едва сдержалась, чтобы не вступить в спор с начальством. То, что пошлость повышает рейтинг, знали все, но Кристина всегда старалась быть выше этого.

– Я полагала, что изначальной концепцией шоу были новости о знаменитостях с некоторым социальным оттен­ком, затрагивающие самые острые проблемы жизни людей.

– Да, это так, – признала Санди, – но жизнь внесла свои коррективы.

– Хорошенькое время вы выбрали для того, чтобы менять курс. За тридцать шесть часов до эфира.

Кристина старалась игнорировать живейший интерес, с которым рассматривал ее Слейд.

– Послушай, давай начистоту. Мы показали черновой отрывок «ТВ-гайд» и «Ю-Эс-Эй тудей», и, прямо сказать, они не в восторге.

– Что вы сделали?! – повысила голос Кристина. – Почему со мной не согласовали?

– Почаще проверяйте факс и автоответчик, Кэннон, – пошла в ответную атаку продюсер.

Кристина не стала вдаваться в комментарии по поводу того, почему ни факсы, ни письма по электронной почте, ни даже сообщения на автоответчике не были ею изучены.

– Давайте вернем в шоу тот кусок о занятиях сексом днем. Зрителям понравится.

– Не то.

– Хорошо. Другая история про секс и теннис. Видео­материал уже отработан. Все, что потребуется, это написать комментарий. Я успею.

Санди поморщилась.

– На той неделе, может, и пойдет, но сейчас нужно что-то острое и новое. Слейд рассказал мне любопытную историю, связанную с материалом в сегодняшней передаче «Доброе утро, Америка». Если бы ты смогла раскопать что-нибудь насчет пропавшей принцессы, у нас было бы хоть что-то стоящее.

У Кристины все сжалось внутри. Спокойно, сказала она себе. Ты бывала и не в таких переделках. Улыбаясь, она повернулась к Слейду.

– Опять «король в поход собрался»?

– Нет, – сказал Слейд, поднимаясь со стула и вытя­гивая свое долговязое тело наподобие складного метра. – На этот раз далеко ходить не надо.

Кристина лишилась дара речи, но тут же взяла себя в руки.

– Не томи, дружок, – сказала она, читая вызов в его глазах и принимая его. – Интересно послушать, о чем речь.

– Да, в общем, ничего конкретного, любовь моя. Кус­ки да обрывки.

– На них и держимся. Никогда не знаешь, что за тайны открываются по кускам и обрывкам.

С этими словами Кристина удалилась, сославшись на необходимость срочного монтажа материала о Первой леди, а сама помчалась вниз звонить в Хакетстаун. Джо, по сло­вам няни, еще не приехал.

– Я могу передать Джозефу ваше сообщение, – ска­зала няня.

– Нет, благодарю. Я перезвоню позже.

Кристина с каждой минутой волновалась все больше. Такого рода сообщения не передают по телефону через об­служивающий персонал. Надо ехать домой. Краем глаза Кристина заметила долговязую фигуру. Слейд стоял при­слонившись к стене у выхода.

– Боже!

Надо было найти достойный выход из положения. Кри­стина, улыбаясь, направилась к фотографу.

– И давно ты тут стоишь?

– Недавно, – ответил Слейд, как бы ненароком скользнув в комнату, где был кабинет Кристины.

Ей ничего не оставалось, как последовать за ним.

– Итак, – сказала она, изобразив улыбку, – собираемся снимать телезвезду в процессе борьбы за повышение рейтинга?

Слейд, не дожидаясь разрешения, сел и положил на стол ноги.

– На самом деле я пришел узнать, что тебя так задер­жало, любовь моя.

– Вот так дела, – с шутливым вздохом заметила Кри­стина, – стоит раз в жизни опоздать на работу, как все думают, что уже конец света.

– Я не это имел в виду.

– Тогда что же привело тебя сюда?

– Беременная принцесса. Я все время спрашивал себя, сколько времени тебе потребуется, чтобы собрать мозаику.

Лгать больше не имело смысла.

– И как давно ты обо всем догадался?

– Две недели назад. – Слейд усмехнулся, – Я, ка­жется, тебя удивил?

– Только тем, что до сих пор не предал это гласности.

– Ты ведь не собираешься подрезать меня, Крис? Сен­сационных фактов столько, что хватит на всех. Мы можем объединить усилия и сделать совместное шоу.

Кристина была внешне спокойна, хотя внутри у нее все кипело. Впрочем, она могла по достоинству оценить меру благородства Слейда. Он предлагал ей сделку. Что ж, пре­данность никогда не была отличительной чертой его харак­тера, а перспективы вырисовывались весьма заманчивые. Наверное, будь она на месте Слейда, тоже не отказалась бы от такого подарка судьбы: сенсация есть сенсация.

– Мне кажется, мы бежим впереди паровоза, – осто­рожно заметила Кристина. – К завтрашнему дню нам не удастся собрать достаточно информации, чтобы получилось шоу.

– Она живет в твоем доме, – резонно заметил Слейд. – Ты можешь вызвать оператора прямо туда.

– Не забывай, что она беременна, – напомнила Кри­стина. – Я не меньше твоего заинтересована в успехе шоу, но не хочу, чтобы на моей совести был чей-то выкидыш.

– Ты излишне сентиментальна. Бизнес есть бизнес. Я разочарован, любовь моя.

Кристина встала и подошла к окну. Он был прав, и она знала это. Эта история стопроцентно поднимала рейтинг передачи. Всем бы утерли нос.

Она может позволить Слейду сделать это шоу, а затем сделать свою программу, приняв другую сторону, чтобы защи­тить репутацию Марины и утвердить собственные позиции. Черт побери, не она же выдала девочку замуж и отправила в Штаты, страну папарацци, постоянно преследующих знамени­тостей. Джо, должно быть, знал, на что шел, позволив Мари­не жить в одном доме с журналисткой, сделавшей сенсации своей профессией, и амбициозным фотографом.

Все равно тайна рано или поздно раскроется, зачем от­давать хлеб другому, когда можно заработать самой?

Загудел интерком.

– Это тебя, Кристина! – крикнула из соседней ком­наты ассистентка.

– Так как? – спросил Слейд. – Согласимся на брон­зовое колечко, или я беру все золото себе?

– Я должна подумать, – сказала Кристина. – Дай мне закончить монтаж и вспомогательные интервью.

– Время пошло, любовь моя.

– В четыре, – сказала Кристина, забирая со стола заметки и косметичку. – В моей квартире.

– Мы с тобой одного поля ягоды, – серьезно заявил Слейд. – Если я не раскручу эту историю, все лавры дос­танутся тебе, так что имей в виду: я не собираюсь убирать руку с пульса.

– Доверься мне, Слейд, – сказала Кристина, целуя его в щеку. – Я тебя не подведу.

Слейд смотрел, как Кристина исчезла за поворотом ко­ридора, с очевидным удовольствием отметив, как изящно она покачивает бедрами, обтянутыми синей юбкой. Жаль, что большинство ее фанатов не догадываются о том, что их кумир к тому же является обладательницей лучшей попки среди ее коллег-телеведущих.

– Ты ведь еще не все решила, любовь моя! – сказал он в пустоту.

Слейд знал, что она не станет звать операторов. Ну что же, у него есть снимки, а у нее – имена. Им есть чем обменяться. И эти снимки сделают его богачом.

Слейд держался до последнего, но жадность все же взя­ла над ним верх. Такие истории происходят не каждый день, и меньше всего ему хотелось, чтобы другие фотографы по­вытаскивали весь изюм из пудинга прямо под его костис­тым английским носом.

Эта негритянка, Терри Лайн, считает, что он родную мать заложит желтой прессе, если цена окажется подходя­щей, и, возможно, она не так уж заблуждается. На самом деле, если бы не Кристина, он уже давно связался бы с теми, кто платит за новости, и назвал милые сердцу шести­значные числа. Но Кристина – дело другое.

Слейду не нравилось, что она крутит любовь с Бойскау­том. Тупорылый сукин сын и не подозревал, что выдает себя каждым взглядом, брошенным в ее сторону. Впрочем, Слейд одного не мог понять: ведь Кристина заслуживала куда большего, чем какой-то второсортный журналист. Но она сде­лала выбор. Что ж, остается ждать, ведь даже самый приятный секс не может заменить счастливого будущего.

Кристина подтвердила его догадку относительно Мари­ны, но ему нужны были дополнительные доказательства до того, как история будет раскрыта, и это была вторая причи­на отсрочки.

В конце концов не так уж важно, кем окажется Мари­на: центром любовного треугольника, участником которого является знаменитая телезвезда, или принцессой с наслед­ником. Эта история с привкусом секса оживляла в памяти историю Стефании, принцессы из Монако!

В любом случае финансовое благополучие Слейду было обеспечено.