Адениум

Глава 40

Я чувствую, как мое тело медленно приподнимается и парит над землей. Чувствую какое-то движение — кажется, что меня несут. Но мне уже все равно. Я не знаю, что со мной происходит, и не хочу этого знать. Никакая сила не смогла бы сейчас заставить меня открыть глаза. Не хочу никого видеть. Не хочу.

Больно. Тело горит, словно на меня вылили ведро кипящей смолы. Но это мелочь. Внутри болит сильнее. Смола ничто, по сравнению с изорванным в клочья сердцем, которое сейчас истекает кровью.

Движение раздражает, мне хочется, чтобы оно прекратилось, но я не в силах это произнести. Не могу даже пошевелиться. Мне плохо. Оставьте меня в покое. Я не хочу, чтобы меня спасали. Я уже ничего не хочу. Рик умер…

Где-то в глубине разума медленно разгорается бессильный гнев. Ярость и обида на саму себя. Я не успела. Не успела… Если бы я раньше поняла замыслы непенов, Рик сейчас был бы жив! Жив… Черт! Да отстаньте же от меня! Вместо слов из горла вырывается лишь тихий хрип. У меня не получается… Ничего не получается. Никогда.

Боль набрасывается с удвоенной силой, опуская мое тело в раскаленное железо. Словно издалека слышатся чьи-то голоса. Они спорят. Зачем? О чем? Я не разбираю слов. Мне они не интересны. Мне уже ничего не интересно в этом мире. Я опоздала. Опоздала буквально на минуту. За эту минуту я потеряла все…

Меня снова куда-то несут. Когда же это закончится? Я с трудом приоткрываю глаза. Кто-то держит мое тело на руках. Кто? Перед глазами мелькают черные тени, я почти ничего не вижу. Пытаюсь сосредоточиться. Зип??? Теперь все понятно. Это галлюцинация. Пускай. Но даже так, я не хочу смотреть на него. Не хочу. Он жив. Ненавижу его! А Рик… Рик умер. Его нет. Тело снова пронзает разряд боли, с губ срывается хриплый стон. Я не имею права плакать. Не имею права дышать. Ненавижу себя…

Мое тело медленно переворачивается в воздухе. Надеюсь, что меня вынесли и выбросили на свалку. Я ожидаю удара о землю. Его нет.

Неожиданно к горлу прикасается что-то холодное, и боль снова пронзает меня своими острыми, как бритва зубами. Я хриплю и задыхаюсь, мысленно умоляя смерть прийти и забрать меня. Мне кажется, что она, наконец, услышала и сжалилась. Раскаленное железо постепенно остывает, дав возможность последний раз спокойно вздохнуть. Боль уходит. Остается только темнота. Тишина…

***

Свет назойливо пробирался сквозь сомкнутые веки. Я крепче зажмурила глаза, в нежелании впускать в мозг реальность, потому, что это могло означать только одно — я очнулась.

Мне этого не хотелось. Я надеялась тихо уйти туда, где не будет боли, страха и чувства вины, которое гложет изнутри беззубым ртом. Непрошеная слеза покатилась по щеке, оставляя мокрый холодный след. Уйти не получилось. Видимо, я этого не заслужила…

Больно. Боль вернулась, словно говоря, что мой лимит еще не исчерпан. Она везде. Окутывает тело, словно раскаленный саван и заставляет корчиться в муках. Она проникла внутрь, выжигая все на своем пути. Я хотела бы ничего не чувствовать, но у меня не получается. Все болит. Из глубины подсознания снова возникает мысль — Рик! Душа содрогается от ужаса. Я снова и снова пытаюсь отрешиться от реальности, откинуть ее от себя, провалиться в небытие. Ничего не получается. Мозг упрямо хватается за проблески сознания, хладнокровно вытягивая меня из черной блаженной ямы, именуемой бесчувствием. Зачем? Я судорожно вздыхаю, пытаясь загнать прохладный воздух в легкие.

Где-то вдалеке шелестят голоса непенов, и я непроизвольно морщусь от отвращения. Они хотят, чтобы я слышала их. Они пытаются разговаривать со мной. Они зовут. Я изо всех сил пытаюсь вытолкнуть их из сознания.

Рика больше нет и мне нет никакого дела до этих тварей. Нет дела до людей. Я не буду ничего слушать. Рик… Его больше нет. Больно…

Я лежала с закрытыми глазами, даже не пытаясь выяснить, где нахожусь. Мне было все равно…

Какой-то скрип противно резанул по ушам, я непроизвольно поморщилась. Неужели нельзя оставить меня в покое?!? Я слишком долго служила людям, другие выдерживали всего пару недель! Рика больше нет в этом мире, и мне плевать на остальных. Моя жизнь закончилась.

Снова раздался тот же противный скрип, словно оголяя натянутые нервы. Я медленно открыла глаза. Док. Никогда не думала, что его лицо может вызвать во мне такое глухое раздражение. Я опять зажмурилась и сделала очередную попытку отгородиться от действительности. Не хочу его видеть. Оставьте меня. Нет больше сил…

Якорь, который долгое время удерживал меня в этой вселенной, исчез. Мне уже незачем жить…

Действительность безжалостно впивалась в мозг, назойливо стучалась в сознание, и не было возможности спрятаться, пришлось признать это. Я приняла ее…

Мир, внезапно ставший холодным и чужим, сразу же окружил меня и принял в объятия, не желая выпускать из своих уродливых рук.

Я глубоко вздохнула и открыла глаза. Больничная палата. Окно, на котором нет занавесок, стойкий запах медикаментов. Я жива…

Ненавижу эту жизнь! Всегда ненавидела. За что ее можно любить, когда она так несправедлива? Я смотрела потухшим взглядом в темнеющее небо за стеклом, а в голове стучалась одна мысль. Только одна. Жестокая, но справедливая — должен был выжить он, а не я…

Она не хотела уходить, царапая мозг изнутри, и раз за разом возвращая меня к тому единственному воспоминанию, которое я предпочла бы забыть. Я не успела…

Господи! Как же пусто теперь без него! Я просто задохнулась от невыносимой боли. Сердце, захлебываясь, плакало кровавыми слезами. Больно…

В мою палату снова входит док. Не хочу. Я отвернула голову к противоположной стене. Не могу видеть живых людей. Они ходят. Дышат. Смеются. Они рядом, словно напоминание о том, что его больше нет. Рик… В сердце медленно вошла ржавая игла, заставив тело содрогнуться в конвульсиях.

Я прибежала слишком поздно. Не смогла почувствовать мысли этих тварей, не сумела услышать. И теперь он ушел. Навсегда. Из — за того, что я ошиблась. Ненавижу себя. Ненавижу всех. Ненавижу…

Док осторожно рукой тронул за плечо, и я нехотя перевела на него потухший взгляд.

— Как ты, девочка? — поинтересовался он.

Страшно захотелось его убить на месте, чтобы не спрашивал глупостей. Я ничего не ответила. Док тяжело вздохнул, но не думал уходить. Он сел рядом со мной на стул и, как всегда, принялся протирать стекла очков. Некоторое время в боксе стояла напряженная тишина.

Меня интересовал только один вопрос — где сейчас Рик? Мне необходимо было увидеть его. Я знала, что станет еще хуже. Знала… Но мне нужно попрощаться с ним. Я была виновата в том, что произошло, и теперь с каким-то поистине садистским наслаждением пыталась причинить себе новую боль. Мне казалось это справедливым.

Мы молчали еще какое-то время, но чувство странной недосказанности не давало покоя. Придется все узнать, как бы не было страшно. Придется. Нужно набраться смелости и спросить.

Док! — прохрипела я наконец, — Я хочу его увидеть.

Он не спеша нацепил очки и внимательно посмотрел на меня.

— Нет, Лекс! Не сейчас, — тихо произнес он, отведя взгляд в сторону.

— Пожалуйста… — прошептала я, умоляя. — Док! Я ведь не так много прошу!

Он смотрел в мои глаза, полные слез и молчал. Я судорожно всхлипнула, пытаясь совладать с рыданиями.

— Скажи, где он? — выдавила я из себя.

— Илекса! Успокойся, пожалуйста.

— Док!!! Черт бы тебя побрал! — я начинала злиться, — Где Рик?

Он промолчал. Все ясно. Выходит, его уже здесь нет. Я снова опоздала, и мне не на что надеяться… Сердце зашлось в муках, корчась и истекая кровью. Казалось, что по свежим ранам безжалостно полоснули ржавым, тупым ножом. Я отвернулась к стене, уже не сдерживая рыданий.

Док снова дотронулся до моего плеча, но я лишь дернула рукой, чтобы он отстал. Не хочу никого видеть!

— Илекса! — тихо произнес он, — Не плачь, Рик в соседнем блоке.

Я повернула голову, и с недоверием посмотрела на него заплаканными глазами. Потом резко вскочила с больничной кровати, и сразу почувствовала, дикую боль в спине. Черт! Я невольно вскрикнула.

— Осторожно! — воскликнул он. — Двигайся аккуратней.

— Где? — меня интересовал только один вопрос.

— Он сейчас без сознания и не увидит тебя. Подожди до зав…

— Что??? — на меня словно вылили ушат ледяной воды.

Я ошеломленно уставилась на него, еще не веря своим ушам.

— Что ты сказал? — задыхаясь, прошипела я. — Док! Повтори!

— Вроде бы все нормально объяснил! — проворчал он, отведя взгляд в сторону и словно разговаривая сам с собой. — Может быть, это следствие лекарств?

— Док! — закричала я с истерическими нотками в голосе.

— Повторяю еще раз. — Он тихо вздохнул. — Рик сейчас без сознания и увидеть тебя все равно не сможет. Поэтому рекомендую немного подождать.

— Он жив??? — я боялась вздохнуть, глядя на него умоляющими глазами и еще не веря.

— Жив, — док кивнул, и я судорожно заполнила легкие прохладным воздухом. — Но очень тяжело ранен.

— Я хочу видеть его!

— Черт! Ты сегодня явно не в себе.

— Док! Пожалуйста! Хотя бы на одну минуточку! — умоляла я. — Хотя бы на секундочку! Ну разреши!

Док вздохнул и покачал головой.

— Хорошо. Но ты уверена, что сможешь дойти сама?

Это был глупый вопрос. Конечно, я уверена! Ноги у меня пока есть, а значит дойду. Доползу!

— А почему нет? — удивилась я.

Док показал мне куда-то рукой, я повернулась… и увидела себя в зеркале. Мне с трудом удалось сдержать вопль ужаса. На мне было надето только окровавленное нижнее белье. Все тело сзади, начиная от шеи и до самых пяток, было покрыто швами. Я не отрываясь смотрела на свое отражение, а видела жуткого зомби, которого даже в фильмах ужасов не встретишь. Док осторожно накинул мне на плечи один из своих халатов.

В этот момент стало понятно, почему он справлялся, в состоянии ли я ходить. Я не могла пошевелиться — все тело горело огнем, а несколько швов на спине разошлись, когда я вскочила с кровати, и теперь кровоточили. Наплевать! Я хочу его увидеть!!! Рик…

— Пойдем, — тихо вздохнул док, с тревогой глядя на меня.

Я кивнула, и пошатываясь, вышла из бокса. Каждый шаг давался с трудом, но я упорно передвигала подгибающиеся в коленях ноги. Голова кружилась, перед глазами все плыло, но все это было не важно! Лишь бы поскорее…

Держась рукой за гладкую стену коридора и стараясь не делать резких движений, я медленно двигалась в соседний бокс. Док шел рядом, указывая путь, и видимо подстраховывая на случай, если я все — таки решу свалиться. Я усмехнулась про себя. Здесь всего пять метров! Целых пять метров. Нескончаемых…

Вот эта дверь. Наконец-то! Меня трясло, и я не понимала, от нетерпения или от холода. Только сейчас я увидела, что иду босиком по прохладному бетонному полу.

Дрожащими руками я повернула ручку, и дверь бесшумно открылась. На кровати, стоящей в центре комнаты, лежал Рик. К нему тянулись трубки от находившейся рядом больничной аппаратуры. Из груди вырвался судорожный вздох. Он был жив.

Не нужно было быть медиком, чтобы понять — дело плохо. Его лицо осунулось и приобрело зеленовато — серый оттенок.

Я медленно подошла к нему, и неуклюже уселась на пол. Швы на спине стягивали кожу и не позволяли двигаться нормально. Я прикоснулась к его руке. Он жив! Жив… Остальное не важно.

Док, словно грустное привидение, стоял сзади и время от времени вздыхал.

— Илекса! — произнес он через несколько минут, — Пойдем, тебе нельзя здесь находиться.

Я лишь отрицательно покачала головой в ответ. Никуда я отсюда не уйду! Никуда…

Вздохнув, он вышел за дверь, а я осталась сидеть на полу возле кровати, прижимаясь пылающим лицом к руке Рика, и никакая сила не смогла бы сейчас оторвать меня от него. Он здесь. И пускай не слышит и не видит меня, но я буду рядом с ним. До конца.

Док вернулся через пол часа, и застал меня на том же месте. Я так и сидела, свернувшись клубочком на полу.

— Пойдем, — тихо произнес он, — Я помогу тебе встать.

— Нет! — прошептала я.

— Илекса, тебе нужно немного отдохнуть! — уговаривал он.

— Нет!!!

— Если ты меня сейчас не послушаешь, то завтра я тебя не пущу сюда! — док начинал не на шутку злиться.

— Но док! — умоляюще простонала я.

Он был непреклонен.

— Вставай! — повелительным тоном произнес он.

Я попыталась подняться с пола и не смогла — все тело пронзила жуткая слабость. Ноги затекли от сиденья в одной позе, и доку пришлось поддерживать меня, чтобы я не упала.

— Он выживет? — спросила я, не отводя взгляда от лица Рика.

Док грустно вздохнул.

— Пойдем, я помогу тебе, — наконец произнес он.

Я посмотрела в его глаза и поняла — ему нечего было мне сказать.

— Все так плохо? — прошептала я.

— Боюсь, что да, — с трудом вымолвил он, — Пойдем, ты ему уже ничем не поможешь.

Эти слова, словно ледяной ветер, хлестко ударили по лицу. И нечего было возразить. Я знаю… От меня нет пользы. Совсем… Я до крови прикусила губы, стараясь не заплакать. Он был прав. Я ничем не могу помочь. Это было больнее всего.

— Я никуда не пойду! — заупрямилась я, — Я буду здесь, пока… пока он здесь.

— Не вынуждай меня пойти на крайние меры! Иначе мне придется просто вышвырнуть тебя отсюда!

Пришлось подчиниться, потому что док буквально рассвирепел.

Держась за стену, я медленно шла по коридору к своему блоку, а глаза застилали слезы. Как он может так поступить со мной??? А если завтра я приду, а Рик… Нет!!! Не смей так думать! С ним все будет хорошо. Он сильный…

Я почти уже добралась до своей двери и протянула руку, чтобы открыть ее, как вдруг тьма обступила меня со всех сторон…