Адриана Таш ри Эйлэнна 1 (СИ)

Глава 11 Ниточки

Еще один общеизвестный факт: у Эданны Хеллы, единственной наследной принцессы целой планеты, весьма посредственные способности к Серой боевой магии; а в прочих областях и вовсе полный провал. Ее наставнику пришлось приложить немало усилий, чтобы об этом знала каждая собака в подворотне, но он себя ни капли не щадил: ничто не доставляет призраку большего удовольствия, чем возможность выливать помои на голову своей непутевой ученицы. А когда нужно, я умею быть очень-очень терпеливой, и иногда моя единственная благодетель приносит свои плоды.

Очнувшись в безликой гостевой каюте, я обнаружила, что она полностью автоматизирована, идеально изолирована и при необходимости легко преобразуется в спасательную капсулу. Естественно, никто на корабле не собирался меня навещать и, тем более, говорить со мной. Меня вполне могли отвезти к Древнему на кулички и высадить к нему на стол, причем — ни капли меня не потревожив.

Только вот тонкие ниточки, невидимые черточки, которые всегда сшивают мир живых с Другим миром, никто не догадался обрезать. По всей видимости, на всей «Ашке» был один-единственный приличный некромант — запертый в гостевой каюте со смешной системой защиты, которую можно без проблем обойти, не открывая глаз. Впрочем, откуда похитителям было знать, что ни в коем случае нельзя оставлять на корабле павших товарищей, чтобы отвезти на родную планету для традиционного обряда погребения? О моем милом хобби знал только один человек — и вот уж он ни за что бы меня не сдал.

Пока над телом не совершено ни единого религиозного обряда, творить с ним можно все, что вздумается. После, правда, тоже — была бы сноровка. Но похитители даже не подумали усложнять мне задачу, так что я вольготно вытянулась на жестковатой койке, закрыла глаза и тихонько потянула на себя одну из нитей.

Те глаза, что открылись в пустующем отсеке в семнадцатом квадрате, видели уже плоховато — но вполне достаточно, чтобы позволить мне констатировать полное отсутствие нижней части тела мертвеца. Кто бы ни убивал этого бедолагу, он постарался, чтобы больше никто не сумел его поднять. К остальным трупам, живописно разбросанным по отсеку, ему пришлось подползать на руках: умершие глаза не видели ничего дальше метра перед собой. Осмотр ничего хорошего не дал. Кажется, я рано обрадовалась: кто-то старательно располовинил всех погибших — не случайно же!

Пришлось оставить в покое своего мертвого помощника и спешно приводить в порядок нервы. Трех погибших в бою защитников «Ашки» я помнила в лицо, поскольку сама замаралась в их крови; но вот что-то я не припомню, чтобы что-то делала с их ногами. А значит… кто-то совершенно точно знал, что на корабле некромант.

Нет, Фирс сдать меня не мог. Он даже папе ничего не рассказал — с чего бы ему выбалтывать мои секреты моим же похитителям? Ведь не за мной же они прилетели! Кому нужна по частичкам отмирающая девица, пусть и с высоким титулом? Держать меня в заложниках, не давая ингибитор — пустая трата времени. Значит, их целью был все-таки придворный художник, только поймать его лично никто не сумел — поэтому ухватили меня, потому что кто-то точно знал, что Фирс за мной вернется.

Но тогда кто? Кто вообще мог додуматься изуродовать трупы и не тронуть их нити?

Я резко встала и пересекла каюту от иллюминатора до люка и обратно. Еще раз. Остановилась, нервно теребя спутавшиеся за время наведенного сна волосы.

Ладно, я не могу представить себе психа, которому легче расчленить дюжину трупов, чем сделать одно направленное мысленное усилие. Поставим вопрос по-другому: кому вообще выгодно, чтобы я оставалась на этом корабле? Похитителям, естественно, в первую очередь — но что-то попытки вообразить аррианца, уродующего тело товарища по вере, тоже не шибко удачны. Эти ребятки слишком сдвинуты на религии, чтобы даже допустить подобную мысль. Следовательно… следовательно…

Демонов фей!!!

Гад! А я хороша: надо же было забыть оговорить подобные ситуации в договоре!

Нарезав несколько кругов по каюте и пнув ни в чем не повинный люк, я заставила себя сесть на койку и, машинально ухватившись за собственную спутанную шевелюру, начала плести косу, безжалостно выдирая колтуны.

С договором я, конечно, оплошала, но тут уже ничего не поделаешь. Придется выкручиваться — и побыстрее, демон подери! Знать бы еще, через сколько времени нужно принимать ингибитор… и где его взять!

Ладно, демон с ним, с Тамазом и ингибитором. Сначала нужно отсюда выбраться. Все те, до кого я могу дотянуться — лишены ног, но это же не значит, что ими нельзя перепугать вусмерть кого-нибудь из живых?

Второй раз тоненькую ниточку погибшего аррианского воина тянуть пришлось еще меньше. Она сама прыгнула в пальцы, с готовностью передавая мне управление телом.

Воин приподнялся на руках и целенаправленно пополз к люку, где на стене рядом с запорным механизмом едва виднелся переговорник. До кнопки вызова безногий зомби, естественно, дотянуться не мог, и мне пришлось вытягивать еще несколько нитей, чтобы образовать рядышком кучу-малу из располовиненных тел, благодаря которой поднятый взобрался повыше. А дальше было уже дело техники.

В двух противоположных коридорах у патрульных вдруг ожила рация. Сначала она драматически шипела, выдерживая театральную паузу, а потом заговорила — голосом того, кого бравые стражники считали окончательно и бесповоротно мертвым:

— Р’бят… выыыпустите… — кое-как провыл мой зомби.

— У… Улииис? — очень похоже взвыли оба стражника. — Какого демона?!

— Выыыпустите, — жалобно гнул свою линию почивший товарищ.

— Ну уж нет, — здраво рассудил патрульный из правой секции. — Ты же мертвый.

— М’ртвыыыый, — не стал отпираться зомби. — Выыыпустите…

А вот из левой секции прозвучал долгожданный «бумс!»: нервишки у второго патрульного оказались ни к демону. Выроненная рация покатилась по полу, создавая ни с чем не сравнимую какофонию скрежета, шорохов и перестуков.

— Раган! — мгновенно насторожился стражник из правой секции. И тотчас же заорал в рацию: — Какого демона ты с ним сделал?!

А еще говорят, что если в критической ситуации у человека просыпается здравый смысл — то это насовсем.

— Выыыпустите, — на бис провыл зомби, и патрульный, с чувством ругаясь сквозь зубы, пошел в левую секцию проверять состояние товарища.

Надцатый по счету общеизвестный факт: сон — это маленькая смерть. Но почему-то, как правило, редкий некромант догадывается сложить два плюс два, и поднятие спящего считается высшим пилотажем. А я, по совести, не видела никакой принципиальной разницы — сопит мой объект или разлагается, лишь бы разобраться с проблемами до того, как он придет в себя или развалится окончательно.

В левой секции упавший в обморок патрульный, так и не очнувшись, открыл глаза, машинально нашарил упавшую рацию и, не поднимаясь, запустил ею аккурат промеж глаз подошедшему товарищу прежде, чем тот успел вздохнуть с облегчением. Вслед за приборчиком полетел аккуратный метательный нож, так удачно прятавшийся за голенищем форменного сапога. Припадочный стражник оказался на диво метким: клинок вошел точно в горло, не позволив жертве даже пискнуть.

Что ж, по крайней мере, теперь можно не торопиться.

Отправив досыпать патрульного левой секции и перехватив контроль над его убитым товарищем, я отправила последнего прямиком к каюте-капсулке, и все закончилось бы благополучно, если бы я потрудилась заранее сообразить, что меня охраняют!