Алиса в стране любви

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Палата принца Феликса выглядела уютной и домашней, несмотря на мониторы и датчики, пикающие и вспыхивающие на стене, позади изголовья кровати.

Сам Феликс Рейз восседал в кровати, облокотившись на подушки. В его глазах были золотые, коричневатые и зеленые искорки, точно такие же, как и в глазах Лукаса. У него были аккуратно подбритые седые усы и бородка. Достоинство и властность окружали его ореолом, но не могли скрыть хрупкости.

Лицо старика осветила улыбка, когда он увидел Лукаса.

– Мальчик мой, – произнес он, открывая объятия.

Мужчины обнялись. При виде такой очевидной привязанности между этими двумя людьми у Алисы перехватило горло. Ее мать и отчим почти никогда не проявляли своей любви друг к другу, да и к ней тоже.

Алиса почувствовала, как на глазах вскипают слезы. И в этот момент Лукас отступил, чтобы Феликс мог ее увидеть.

– А это, конечно же, Алиса.

– Ваше Высочество.

– Рад познакомиться с тобой, девочка.

– А я рада, что вы чувствуете себя лучше.

Феликс хихикнул.

– Как вежливо ты уклонилась от того, чтобы соврать, что ты тоже рада знакомству со мной.

Рука Лукаса обвила ее талию.

– Дед, Алисе пришлось через многое пройти.

– Я все понимаю. На ее месте я бы тоже не испытывал ко мне добрых чувств.

– Я не хотела показаться неуважительной, сэр…

– Но если бы я не был прикован ко всем этим дьявольским приборам, ты бы посмотрела мне в глаза и сказала бы все, что думаешь о старике, вмешавшемся в твою жизнь. Разве не так, девочка?

Алиса вздохнула.

– Я бы сказала, что вам с Алоизом не следовало делать того, что вы сделали.

Феликс посмотрел на Алису, на внука, обнимавшего ее за талию.

– Но, похоже, все сработало.

– Это не то…

– Алоиз говорил, что у его дочери есть характер, – сказал Феликс, обращаясь к внуку, – и он не солгал.

– Дед, ты достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы обсуждать это?

– Еще Алоиз говорил, что она хорошенькая. Тут он был не прав – она красавица.

Лукас почувствовал напряжение Алисы. Он понимал: ей неприятно, что о ней говорят в третьем лице.

– Здоровая. Хорошо сложена для материнства.

Алиса пунцово покраснела.

– Дед, – быстро вмешался Лукас, – я не позволяю тебе…

– Прошу прощения. Просто мне приятно, что старый друг не обманул меня.

– Да, дед, не обманул, но…

– Он говорил, что она – подходящая жена для тебя, и не ошибся.

Алиса посмотрела на Лукаса.

– Я полагаю, мне лучше подождать за дверью.

– Нет! – Он крепче обнял ее за талию. – Черт возьми, дед, что ты делаешь?

– А что, Лукас, ты, похоже, переживаешь за девочку, да?

– Да! Я очень за нее переживаю. Настолько, что не позволю тебе смущать ее.

– Разве я ее смущаю, сынок? А где же характер, который мы только что обсуждали?

– Мы ничего не обсуждали, Ваше Высочество! Пока что говорили только вы.

– Ага! Видел! Вот он, характер. Мой друг Алоиз описал его очень точно.

– Алоиз ни черта не знал обо мне!

– Он знал, что ты красивая. Пылкая. И еще – упрямая.

– Я вовсе не упрямая.

Лукас выразительно кашлянул.

– Думаю, этот разговор подождет.

– А еще Алоиз знал, – продолжал Феликс, игнорируя слова внука, – что ты любишь его землю и сделаешь все, чтобы возродить ее.

Алиса сбросила руку Лукаса с талии и вплотную подошла к кровати.

– Это была не его земля, а моей матери!

Улыбка Феликса погасла.

– Нет, земля принадлежала Алоизу.

– Нет, моей матери! Ей и моему настоящему отцу. Когда мой настоящий отец умер…

– Алиса, я понимаю, что ты здесь для того, чтобы разобраться, почему Алоиз сделал то, что сделал. Почему он продал землю мне и добавил в контракт то самое условие? Ведь так?

– Так.

– То есть ты хочешь узнать правду?

– Я знаю правду, принц Феликс!

– Нет, не знаешь, – мягко сказал Феликс. – Я умолял Алоиза, чтобы он сам рассказал тебе все, но он убеждал меня, что еще не время. Думаю, это единственное, в чем ему недоставало мужества.

– Дед, – прервал его Лукас, – ты был болен, тебе нужно отдыхать. Мы пойдем, а поговорим в другой раз.

– Кто знает, будет ли этот другой раз, Лукас? Я прожил долгую жизнь и готов к тому, что неизбежно последует, но не хочу отправляться в это последнее путешествие, не сказав этой девочке и тебе то, что вы оба должны знать.

Лукас подошел к Алисе и снова обнял ее за талию.

– Только если Алиса захочет выслушать тебя. – Он повернулся к ней, взял свободной рукой за подбородок и поднял ее лицо. – Amada, выбор за тобой.

Алиса посмотрела ему прямо в глаза. Инстинкт подсказывал ей, что то, что она услышит, навсегда изменит ее жизнь, но, пока Лукас рядом с ней, она готова ко всему.

– Да, я хочу.

Лукас наклонил голову и поцеловал ее. Потом он улыбнулся, провел большим пальцем по ее нижней губе и повернулся к деду.

– Что мы должны узнать?

Феликс на мгновение заколебался, потом откашлялся.

– Алиса, что твоя мать рассказывала тебе о твоем настоящем отце?

– Только то, что он умер, когда мне было два года.

– Как его звали?

– Я не понимаю, какое отношение… Монтеро. Эдуарда Монтеро.

– Монтеро – это девичья фамилия твоей матери. Алоиз был твоим настоящим отцом.

– Нет! Он удочерил меня, когда женился на моей матери.

– Он и твоя мать были любовниками. Ее семья была богатой и корнями восходила к первым конкистадорам. Алоиз был беден. – Феликс улыбнулся. – Он говорил, что его род восходит к голоду в Ирландии, а в Нью-Йорк его пра-пра-прадед прибыл на корабле, везшем в Америку гробы.

Алиса потрясла головой.

– Бред какой-то! Зачем моей матери было лгать? А Алоизу зачем?

– Твоя мать была очень молода. Когда ее родители узнали об их связи, они сказали, что она больше никогда не увидит Алоиза. – Феликс сделал паузу. – Потом она узнала, что беременна.

– Беременна? Вы хотите сказать… беременна мной?

– Тобой, девочка. Родители запретили ей встречаться с Алоизом и сообщать ему о беременности. Они велели ей отказаться от тебя, как только ты родишься, но она не смогла.

Алиса едва не упала, но Лукас поддержал ее.

– Она сбежала вместе с тобой, работала официанткой. До Алоиза дошли слухи о ее беременности, и он стал искать ее, искал долго и упорно. А когда нашел, сделал предложение.

– Алоиз, – прошептала Алиса, – мой настоящий отец?

– К тому времени тебе исполнилось четыре года. Ты уже спрашивала свою мать об отце, и она сказала тебе, что он умер.

– Но ведь Алоиз нашел нас! Почему же он не сказал правду?

– Твоя мать не позволила ему. Она сказала, что ребенку будет трудно понять это, но, похоже, он всегда думал, будто она считала, что он недостаточно хорош для того, чтобы быть твоим отцом. Она вышла за него при условии, что он не расскажет тебе правду.

– И он согласился? – недоверчиво спросила Алиса.

– А какой у него был выбор, девочка? Отказаться от вас обеих или быть с вами, пусть даже ему пришлось лгать всю жизнь?

Из горла Алисы вырвался стон.

– Все это время, все эти годы…

– Он был холоден с тобой, потому что боялся сорваться и сказать тебе правду, о которой поклялся молчать. Что ж до земли, он покупал ее понемногу, кусочек за кусочком. Он много работал, но случались засухи и пожары, а когда твоя мать заболела… на ее лечение ушли последние деньги.

– Он должен был сказать мне. – По щекам Алисы текли слезы. – Он должен был мне сказать!

– Да. Но потом он стал бояться, что ты не простишь ему эти долгие годы лжи.

– Но зачем он продал ранчо вам? Он же знал, как я люблю его! Знал, что ранчо значит для меня.

– Он знал также, что тебе одной не справиться, и это причиняло ему боль.

– И ты предложил купить ранчо, – заметил Лукас.

– Да. Это был лучший выход. Земля была спасена, а потом мы поняли, что можем сделать еще кое-что.

– Условие?

– Именно. Я хотел, чтобы у тебя была подходящая жена. Алоиз мечтал о подходящем муже для Алисы, который бы позаботился о ней и о земле. И мы нашли идеальное решение.

В комнате повисла тишина. Потом Лукас со вздохом констатировал:

– И вы оба решили поиграть в Бога.

– Я полагал, что ты можешь так сказать.

– Полагали? А как иначе можно назвать то, что вы сделали, Ваше Высочество? Сначала Алоиз скрыл от меня правду, потом вы решили поиграть нашими жизнями…

– Amada, не плачь.

– Я не плачу. – По ее щекам градом катились слезы.

Лукасу хотелось подхватить ее на руки и унести далеко-далеко, где бы ничто и никогда не причинило ей боли и не заставило плакать. Он мечтал заставить ее улыбаться, смеяться, сказать ей, что… что…

– Я устал, – признался Феликс. – На сегодня достаточно.

– Более чем достаточно, – согласился Лукас, в голосе которого слышалось раздражение. Он повернул Алису к себе и поцеловал, невзирая на присутствие зрителей. – Подожди меня в коридоре, amada. Только одну минуту.

Дождавшись, когда за ней закроется дверь, Лукас подошел к кровати деда и посмотрел на него сверху вниз.

– Кое-кто сказал бы, что ты решил поиграть не в Бога, а в дьявола, – тихо произнес он.

– Si, – с усмешкой согласился Феликс. – Но пусть этот кое-кто посмотрит, как вы двое подходите друг другу.

– Не в этом дело, дед.

Старик вздохнул.

– Я знаю.

– Ты сделал ужасную вещь, придумав это условие.

– Знаю.

– Нельзя заставить двух незнакомых людей захотеть друг друга.

– Знаю, знаю, знаю. Что еще ты хочешь мне сказать?

Лукас достал из кармана контракт, подписанный дедом и отцом Алисы, и протянул деду.

– Я хочу, чтобы ты накарябал свою подпись здесь, под составленным мной дополнением.

– И что в нем сказано?

– В нем сказано, что ты согласен с тем, что «Рейз корпорейшн» должна выплатить банку все задолженности по Эль Ранчо Гранде.

– Если ты этого хочешь, мой мальчик…

– И, – Лукас ткнул в бумагу, – что ты согласен с тем, что «Рейз корпорейшн» передает ранчо во владение Алисе Макдоноу.

Феликс вздохнул.

– Мои очки и ручка на столе.

– И, – продолжил Лукас сурово, – ты согласен с тем, что особое условие аннулировано и считается недействительным.

– Это действительно то, чего ты хочешь, Лукас?

– Да, дед.

Старик протянул руку, и Лукас вложил в нее ручку и очки. Спустя несколько мгновений приложение к контракту было подписано.

– Ты поступил ужасно, дед. – Лукас поцеловал его в седую макушку. – Но я все равно люблю тебя. Теперь отдыхай. Скоро увидимся.

Алиса ждала его у пруда, в котором плавала пара лебедей. Она стояла спиной к нему, и Лукас замедлил шаг, чтобы полюбоваться ею. Сегодня она едва не погибла под колесами грузовика, узнала, что Алоиз был ее настоящим отцом… Конечно, она плакала. Он бы тоже не сдержался, обрушься на него столько переживаний. Но она справилась с собой и с Феликсом повела себя смело и с достоинством.

Он улыбнулся. Она поразительная женщина! Красивая. Умная. Смелая. Страстная.

И он бы никогда не встретил ее, если бы не дед.

Лукас нащупал в кармане бумаги. Алиса получит свою землю, ее долги будут выплачены. Он даст еще денег, чтобы она могла начать восстановление ранчо. Она, конечно, начнет отказываться и возражать, но он предложит план, с которым она не сможет не согласиться. Он скажет, например, что его корпорация хочет инвестировать средства в развитие ее ранчо. Что-то в этом, роде.

Главное, дурацкое условие признано недействительным.

Она не должна выходить за него замуж. Он не должен жениться на ней. Он хоть сейчас может приказать своему пилоту доставить ее в Техас. Они оба будут вспоминать об этом эпизоде в их жизнях как о короткой, страстной интерлюдии.

Алиса оглянулась, увидела его, улыбнулась и двинулась навстречу. Он смотрел, как она идет своей гордой поступью, которую он так любил. Он любил, как ее волосы струились по плечам. Любил наклон головы, сияние глаз…

Померкнет ли это сияние, когда она скажет ему «прощай»?

Безумная мысль вспыхнула в его мозгу. Сумасшедшая идея, как заставить ее остаться с ним.

– С дедушкой все в порядке? – первое, что спросила Алиса, подходя и кладя руку ему на плечо.

– Немного устал, но не более того, – ответил Лукас, накрывая ее руку своей ладонью.

– Прости меня.

– За что, amada?

– За то, что была резка с ним.

– Ты? – Лукас улыбнулся. – Ты была необыкновенно мягка. Больше, чем он того заслуживает.

– То, что он… они с Алоизом сделали, – плохо. Но они-то хотели как лучше. А твой дедушка такой больной…

– Поверь мне, он еще крепкий стреляный воробей.

– Да, он такой, – со слабой улыбкой согласилась Алиса. – Глядя на него, я вижу тебя через пятьдесят лет. Но я не должна была вести себя неуважительно. Я же вижу, как ты любишь его, а он – тебя. Он был уверен, что поступает правильно.

– Да, но это не извиняет его поступка:

– И все же я могла бы…

– Ты могла бы назвать его старым дураком, но ты этого не сделала. – Лукас поднес ее руку к губам и поцеловал. – Я бы сказал, что он еще легко отделался.

– Ты, правда, так думаешь?

– Правда. Дед и сам понимает это, поэтому ты не должна чувствовать себя виноватой. Кроме того, он лишь зауважал тебя за то, что ты не спасовала перед ним.

Алиса облегченно вздохнула.

– Слава богу! Я уже чувствую себя лучше.

– Вот и хорошо. – Лукас обнял ее за талию. – Как ты отнесешься к предложению что-нибудь выпить вот в том маленьком кафе с видом на море?

– Хорошо отнесусь, – ответила Алиса, подняв голову к нему и улыбнувшись.

– А потом – обед. Вкуснейшая паэлья в маленьком ресторанчике в часе езды отсюда. А потом мы поедем в Монрой. Это маленький городок, где…

– … где выводят лучших андалузцев.

– Это правда. У меня там тоже есть ранчо. Я хотел тебе его показать. Это мое самое любимое место на земле. – Он посмотрел на нее сверху вниз и заметил быструю усмешку. – Что?

– Ничего. Все… Просто у меня такое чувство, будто я знаю тебя всю жизнь, но потом что-нибудь напоминает мне, что это не так, что мы – незнакомцы.

Лукас остановился и повернул ее к себе лицом.

– Если так, то нам следует продолжать изучение друг друга.

Алиса немедленно зарделась, но честно ответила:

– Мне нравится эта идея.

Лукас склонился и поцеловал ее долгим, глубоким поцелуем, а когда оторвался, то почувствовал, что она покачивается в кольце его рук.

– Тебе плохо? Офис доктора в квартале отсюда…

– Мне хорошо, Лукас. – Она улыбнулась, а Лукасу захотелось тут же схватить ее и заняться любовью прямо на траве в маленьком сквере. – Это ты заставляешь меня испытывать головокружение.

– И мне это нравится.

– От этого головокружения я стала забывчивой и не спросила, поговорил ли ты с дедушкой о контракте?

Вот он – момент истины!

– Да, я поговорил с ним.

– И?

И все твои тревоги позади. Контракт аннулирован. Тебе останется твое ранчо, у тебя, будут деньги, чтобы возродить его…

– Лукас, что он сказал?

Он сказал, что ты свободна. От долгов, от меня…

– Лукас? Ради всего святого…

– Он сказал, что не станет менять контракт. Ни один его пункт.

– Это значит, что ранчо я потеряла. Выражение отчаяния на ее лице разрывало ему сердце.

– Нет, amada. У меня есть решение.

– Какое?

Лукас взял ее лицо в ладони, и слова, которые крутились в его голове неоформившейся мыслью последние десять минут, слетели с его губ:

– Выходи за меня замуж.

Алиса смотрела на него, как будто он потерял разум.

Может, потерял, а может, наконец, нашел?

– Что?

– Выходи за меня замуж, amada. Эль Ранчо Гранде будет спасено. Я передам его тебе…

– Я не могу позволить тебе поступить так! Ты не хочешь же…

– Разве брак – такая уж плохая идея? Люди вступают в брак, создают дом, рожают детей, и при этом у них намного меньше общего, чем у нас с тобой.

– Но мы не знаем друг друга!

– Почему? А ранчо? Лошади? Нам хорошо в постели. – Его глаза сузились, голос стал хриплым. – Если только у тебя никого нет.

– Никого нет, – быстро ответила Алиса и прикусила язык, чтобы не сказать ему, что она любит его, что никого у нее нет и не было, кроме него.

– Мы подходим друг другу, amada. Два старых безумца знали, что делали. Скажи «да». Выходи за меня, Лиса.

Она хотела. Как же она хотела! Но достаточно ли общих интересов? Постели? Ведь она хотела, чтобы он тоже любил ее.

– Лиса. – Он нежно потерся губами о ее губы. – Нам будет хорошо вместе. Обещаю. Скажи «да».

Алиса привстала на цыпочки и поцеловала его. И сказала «да».

Кто мог представить, что вмешательство двух безумцев на разных концах света приведет к счастью?

До этого времени Лукас был твердо убежден, что у него есть все. Земля, которую он любил. Прекрасные лошади, которых он разводил. Корпорация, которую он создал и которой руководил. Женщины, о которых мог мечтать любой мужчина.

Как же он ошибался!

Теплым июньским вечером, наблюдая за Алисой, переходившей от стола к столу в саду его дома в Монрое и разговаривавшей с многочисленными гостями, он понял, как бедна была его жизнь. У него не было ничего. А теперь было все, потому что все – это Лиса.

Они были вместе уже три недели. Три чудесные, восхитительные педели. Вначале он сомневался, не было ли элемента шантажа в его настойчивости, не вовлек ли он Алису в ситуацию, которая ей не по душе. Потом непростым делом оказалось, например, сказать ей впервые о том, что ему нужно по делам в Париж.

– Тебя долго не будет? – вежливо поинтересовалась она, а Лукасу хотелось, чтобы она уговаривала его не уезжать, не оставлять ее или попросила бы взять с собой.

А почему бы тебе просто не сказать ей, чего от нее ждешь, чего хочешь? К чему все эти сложности? – вполне резонно заметил его внутренний голос.

Но внутренний голос слишком тих и не способен противостоять глупой гордости или идиотизму иначе что еще могло сделать его по-ослиному упрямым? Лукас чертыхнулся про себя, привлек Алису к себе и сказал, что речь идет не о том, как долго он будет отсутствовать, а о том, сколько времени она хотела бы провести в Париже.

Ее улыбка расплавила его сердце.

– Ты хочешь взять меня с собой? Я думала… Я же знаю, что ты едешь по делу, и не хочу быть тебе обузой. Я не хочу, чтобы ради меня ты менял свою жизнь.

– Amada, – нежно прошептал Лукас, – ты уже изменила ее. И мне нравится результат.

В Париже он познакомил ее со своими друзьями. Поначалу она смущалась, но и в обиду себя не давала. Особенно это проявилось, когда на одной из вечеринок появилась его бывшая любовница, которая, забыв о своем спутнике, буквально повисла на нем:

– Лукас, дорогой!

– Делия, – поприветствовал ее Лукас, отстраняясь. – Познакомься с моей невестой.

Делия побледнела. Алиса же улыбнулась и протянула руку.

– Мне кажется, мы уже встречались. В Техасе, помните?

– Ты неподражаема, – прошептал Лукас ей на ухо, когда Делия отошла.

– Я что-то сделала не так? – с невинным выражением лица поинтересовалась Алиса.

Лукас со смехом привлек ее к себе и поцеловал, но очень скоро смех в его глазах сменился страстью.

Они занялись любовью в саду на крыше дома. Его губы впивались в ее рот, заглушая вскрики, шелковая юбка безвозвратно мялась, поднятая до талии.

Когда все закончилось, Лукас подумал, что никогда раньше не чувствовал ничего подобного, а главное – никогда не вел себя подобным образом. Он даже знал название этому – счастье, полное и абсолютное счастье, которое привнесла в его жизнь Алиса.

– Лукас…

Ее голос вернул его в действительность.

– Я попросила Долорес подать десерт чуть позже. Я думала, она станет возражать, ведь у нее всегда все рассчитано по минутам, но она не стала.

Конечно, не стала. Его слуги были готовы для Алисы на все.

– Лукас?

– Что, amada?

– Чудесная вечеринка по случаю нашей помолвки. Спасибо тебе.

Он улыбнулся.

– Я рад, что тебе нравится.

– Ты выглядел так, словно был за тысячу километров отсюда.

– Я здесь, – ответил он, обнимая ее. – Мое место – рядом тобой.

Алиса обняла его за шею.

– Я хочу, чтобы ты знал, что я очень, очень счастлива.

– Я тоже.

Алиса вздохнула и прижалась головой к его груди.

– Мне до сих пор кажется, что все это неправда. Что мы встретились. Что мы вместе. И не потому, что Феликс и Алоиз загнали нас в ловушку.

Ловушка.

Это слово резануло Лукаса по сердцу – с каждым днем он все сильнее переживал из-за того, что обманул Алису. Дед аннулировал особое условие, и она была вольна покинуть его. Он предложил ей брак, когда был уверен, что она не сможет сказать «нет». Как бы он ни хотел ее, то что он сделал, – не что иное, как шантаж. Эгоистичная, аморальная ложь.

Как они будут строить свою жизнь на фундаменте из лжи? Все три прекрасные недели были омрачены для Лукаса этими мыслями. Ложь – она и есть ложь, какими причинами ее ни оправдывай.

Он расскажет ей сегодня, но попозже, когда они останутся одни, в их постели. Он обнимет ее и покажет, как он хочет ее. Покажет руками, губами, всем телом.

– Лукас, посмотри!

Среди гостей наблюдался переполох, некоторые вскочили на ноги.

– Твой дедушка приехал!

Конечно, они пригласили Феликса, но Лукас был уверен, что тот не приедет. После больницы дед находился в реабилитационном центре, и Лукас каждый день навещал его. Алиса дважды приходила с ним, и Лукас заранее попросил деда не говорить о контракте.

Алиса потянула его к группе людей, окруживших кресло па колесах, в котором восседал принц Феликс.

– Ваше Высочество, – учтиво поприветствовала она принца и присела в реверансе.

Феликс хихикнул.

– Прекрасный жест, но скоро ты станешь моей внучкой. Тебе не кажется, что пора называть меня по имени и целовать при встрече?

Алиса коснулась губами его лба.

– Феликс, мы рады видеть вас.

– А я рад видеть тебя, девочка. Ты станешь прекрасной принцессой. Мой Лукас – счастливчик.

Алиса нашла руку Лукаса и сжала ее.

– Я тоже счастлива. Настолько, что прощаю вас.

– А-а… Ты о контракте…

– Да, о нем. Без этого дурацкого условия я бы никогда не встретила Лукаса.

– И то, правда. Но я думаю, что вы оба рады, что…

– Дед, – быстро вмешался в разговор Лукас, – давай я отвезу тебя к буфету. У нас есть твой любимый чоризо, а уж когда ты увидишь, какого огромного размера лобстеры…

– Это все замечательно, мой мальчик. Я знаю, ты не хочешь, чтобы я говорил о контракте, но ведь твоя очаровательная невеста выполнила его. И я рад, что она сделала это, несмотря на то что я аннулировал это глупое условие.

Лукас почувствовал, как окаменела рука Алисы в его руке.

– Amada, – быстро произнес он, – давай зайдем в дом и поговорим.

Алиса не слушала его.

– Вы аннулировали особое условие?

– Да, еще после твоего первого визита ко мне в больницу. Ты вышла, и Лукас попросил меня об этом.

– Лиса… – В голосе Лукаса было отчаяние человека, чувствующего, как рушится вся его жизнь. – Лиса, послушай меня…

– Я с радостью сделал это, девочка. Я знаю, что, хоть намерения наши с Алоизом были самые добрые, мы поступили неправильно. Я решил позволить Лукасу решить проблему по его усмотрению. Он хотел заплатить долги и передать землю тебе, но ты и сама все знаешь. – Феликс тепло улыбнулся. – Но я очень рад, что ты решила выйти за моего внука.

Какое-то время Алиса стояла неподвижно, потом резко повернулась к Лукасу. Ему никогда не забыть выражение ее лица.

– Ты мне солгал, – потрясенно прошептала она.

– Нет. Да. Я хотел… – Лукас покачал головой. – Я ужасно хотел тебя. Это все, о чем я мог думать. И о том, что, узнав об отмене условия, ты уедешь и оставишь меня.

– И ты солгал.

– Все не так просто…

– Нет, это как раз очень просто. И понятно.

Почему бы и тебе не солгать мне? Ведь ты уже понял, что мне лгут ВСЕ! Моя мать. Мой отец. Теперь ты.

– Черт, ты не слушаешь меня! Я хотел, чтобы ты вышла за меня замуж.

– Ты хотел. И это тебя оправдывает?

Лукас попытался обнять ее, чтобы успокоить, но она вырвалась.

– Ты преувеличиваешь проблему.

– Ты солгал, Лукас. Как все. И никому нет дела, как их ложь отразится на моей жизни.

– Ну, хорошо, я сделал ошибку. Но ведь это не изменяет того, что ты со мной счастлива. Ты сама говорила. Ты согласилась выйти за меня замуж, мы принадлежим друг другу.

Мгновения утекали одно за другим, а Алиса молчала. Потом она сделала глубокий вдох.

– Теперь у меня есть выбор, правда, Ваше Высочество? И я его делаю – катись к черту, Лукас!

– Ты так не думаешь, amada.

– Именно так я думаю!

Ее слова били как пощечины, но отрезвляющие пощечины. Земля, ранчо – вот что было ей нужно. Наверное, в глубине души он всегда это знал. Ей было нужно то, что он мог дать ей. Но не он сам.

Алиса ушла в дом, но он не поспешил за ней. Когда же он вошел в их спальню, то увидел ее одетой в брюки, блузку и ботинки, в которых она уехала из Техаса. Он смотрел на нее и не мог понять, почему решил, что эта женщина – центр его мироздания.

Лукас взял телефон и договорился с пилотом, что тот доставит ее домой, в Техас.