Ангел страсти

ГЛАВА 15

Король Англии Иоанн, по прозвищу Безземельный, походил, скорее, на тяжело больного человека, нежели на монарха, и выглядел гораздо старше своих сорока восьми лет. Сотрясаемый приступами кашля, он тяжело погрузился в огромное высокое кресло и повелел удалиться двум стражникам, сопровождавшим Анжелу. Его темные, с проседью волосы спадали на лоб неопрятными прядями, словно он с утра не расчесывал их. Восседая на возвышении в одиночестве, он хищно наблюдал за приближением Анжелы, словно ворон, оценивающий добычу.

— Подойдите, подойдите, — поманил он ее немощным жестом. — Хочу поближе рассмотреть знаменитую Анжелу. Слышал, вам удалось сорвать немалый куш. — Тяжелым взглядом он скользнул по ее простому крестьянскому платью, которое ей бросил один из слуг после довольно приличной ванны, приготовленной для нее в кухне. — Должен сказать, я умею ценить женщин. Особенно, кто так хорошо оправдывает свое имя.

Анжела подошла, не склонив головы, давая ему понять, сколь мало она придает значения его власти. Остановилась и гордо выпрямилась перед ним.

— Особенно, если ее не морят голодом в затхлом темном подземелье.

Король ударил ладонью по подлокотнику кресла.

— Об этом следовало подумать, леди, прежде, чем бросить мне вызов!

Анжела сделала еще шаг. Теперь она не страшилась гнева этого человека, перед которым все трепетали.

— Вам тоже следовало подумать, государь, прежде чем посылать ко мне лорда Бартлета и Делигера с изъявлением вашей воли. — Она иронически усмехнулась. — Вы подобрали мне хорошего мужа в лице лорда Кретьена Форестера и слишком долго ждали случая сделать следующий выбор. Но в этом не моя вина. Ваш кандидат прибыл слишком поздно.

— Равно как и неблагоприятная погода.

— Именно так.

— Кто же мог знать, что вы соберетесь выйти замуж так быстро? И так неудачно?

— Когда мне сватали лорда Карлисли, сроки никого не интересовали. Отец заставил меня подписать брачный контракт, когда тело первого мужа еще не остыло в могиле.

Иоанн приподнялся в кресле.

— Вы ведьма.

— Вам виднее.

Его ноздри раздулись от гнева.

— Женщины находят меня интересным. Я мог бы доказать вам свою власть, уложив в свою постель. — Черные глаза пронзали ее, словно раздевали донага.

— Охотно верю, вы можете сделать попытку. Но тогда, сир, я надеюсь, вы не очень удивитесь, если ночь со мной окажется для вас последней, и вы в этой же постели умрете.

— За эту дерзость вы заплатите жизнью.

— Это лучше, чем вечный ад в роли супруги лорда Бартлета. Но, когда меня не станет, я оставлю его вам и посмотрим, сможете ли вы пережить его — и его непомерные притязания.

Анжела с удовлетворением заметила, Иоанн понял нелицеприятный намек. Королю хватало мятежных баронов и вторжения французов. Намек на новое предательство поверг его в бешенство.

— Лорд Бартлет просил о браке с вами еще до графа Карлисли.

— Это для меня новость. Считаю своим долгом поблагодарить вас, ибо, благодаря вашему первоначальному выбору, я еще жива!

— Ба! Вы пытаетесь отвлечь мое внимание от своего предательства и вины в убийстве, возводя напраслину на лорда Бартлета.

— Думайте, как хотите, государь. Вы ведь всегда поступаете, как вам заблагорассудится.

— Клянусь Богом, у вас язык острее лезвия. Немудрено, что первые два мужа отправились на тот свет… Или не лучше ли сказать, второго отправили в могилу вы сами, своею собственной рукой?

Анжела подошла ближе к тому, кто, как ей приходилось не раз слышать, ценил в женщинах только тело, но не душу, и не считал женщин равными мужчинам. Теперь их разделял один шаг. Она впилась в него глазами и призывала на помощь свой ум… если от него еще что-то осталось после восемнадцати дней в подземелье.

— Можете говорить, что вам угодно, сир, вы король. Я скажу одно — лорда Кретьена я не убивала. Зачем мне было убивать его? О, пожалуйста, не повторяйте старые сказки о моем желании сохранить целомудрие. Да, я это говорила, не отрицаю, но говорила до того, как вышла замуж за лорда Карлисли.

Иоанн разразился громким каркающим смехом, глаза чуть не вылезли из орбит, он закашлялся.

— Почему же не после замужества?

— Я хотела мужа, детей, счастливую жизнь, семью. Лорд Кретьен был добрым человеком.

— Он был греховодником!

Анжела замерла.

— Вы знали?

— О Господи! Кто этого не знал?

— Я! Никто не сказал мне!

— Кто вы такая, да и зачем вам знать правду? Вы просто женщина.

— В таком случае, если вы знали обо всем, зачем ждали доказательств моей вины? Почему вы не прислали своих людей сразу после его смерти и не конфисковали все то, что должна была бы унаследовать супруга лорда Карлисли?

— Когда лорд Кретьен умер, меня мало интересовало, лишил он вас невинности или нет. Я хотел, чтобы ваши земли остались в сфере моего контроля, для чего собирался выдать вас за своего сторонника. Я задумался над этим только после того, как до меня дошли слухи о вас как об убийце несчастного. Но опять же, я мог не волноваться, если бы вы вышли замуж за моего союзника. Однако вы пренебрегли моей волей, вышли замуж без моего одобрения, и теперь я потребую компенсации. — Он облизнулся, остановив взгляд на ее груди. — И возмездия.

— Тогда найдите настоящего убийцу и утолите жажду мести, наказав виновного.

— Но я уже нашел убийцу. — Он самодовольно ухмыльнулся в сознании собственной власти над ней.

— В самом деле? Кто же это?

— Ваша камеристка Нелл, Делигер и кое-кто из ваших рыцарей докладывали мне о вашей страстной натуре.

Анжела представила последнюю ночь с Николасом и то, как он неоднократно целовал ее в присутствии остальных. Она вызывающе смотрела на Иоанна, посмевшего объявить нежность тяжким грехом. Король наклонился вперед.

— Поэтому, когда муж отказался сделать вас настоящей женой… несмотря на его заверения в обратном, вы и убили его.

Она расхохоталась, настолько невероятным ей показалось объяснение короля.

— Но это же полный абсурд! Лорд Кретьен являлся единственным человеком, относившимся ко мне по-доброму. Скажите честно, мой благородный господин, зачем вы настаивали на нашем браке?

Иоанн снова выпрямился в кресле. Новый приступ кашля сотряс его немощное тело. Когда кашель прекратился, он насупился.

— Лорд Кретьен стал верным соратником, добрым человеком, — прохрипел он наконец. — Он хотел оставить службу при дворе. Постоянные смуты беспокоили его, он боялся преждевременной смерти. Хотел наследника. Я решил вознаградить его за службу, за верность короне, несмотря на то, что когда-то он был любовником Ричарда.

— Немудрено, Кретьен всегда так хорошо отзывался о Ричарде, — прошептала Анжела, вспомнив, как Николас говорил о ненависти Иоанна к старшему брату. — Но почему вы проявили доброту к лорду Кретьену, ведь вы не ладили с братом?

Иоанн все еще слегка покашливал.

— Потому что лорд Кретьен перешел на мою сторону после смерти Ричарда и присягнул мне в верности. Я приблизил его ко двору. Самая пристальная слежка показала: он ни словом, ни делом не нарушал клятвы. Поэтому я пожалел его и решил удовлетворить его просьбу. Разрешил обзавестись домом, семьей. Выбрали для него вдову с обширными земельными наделами, ей переходили по наследству земли графства Уиндом на севере, если бы не нашлось других претендентов. Я должен был сам контролировать север Англии. Даже теперь, когда закончатся Рождественские праздники, я отправлюсь на Север усмирять шотландцев. А по пути и своих непокорных соотечественников. — Он уставил пустой взгляд в пространство. — Да, хотел отблагодарить лорда Кретьена за верность. Это редко случается. Малочисленные друзья Ричарда неохотно служили мне. Я нуждался в их поддержке.

Анжела почувствовала, как несчастен сидевший перед ней человек. Но сочувствия в ее сердце не возникло. Он прославился тем, что покупал и продавал женщин, иных похищал для услады друзей и своей собственной. Жестоко обращался с юной, красивой, на двадцать лет моложе его, женой. В любви вел себя, как неистовый ревнивец. Однажды, когда любовница изменила ему с придворным, беднягу поймали, распороли ему живот и подвесили за пятки над ее постелью, и она наблюдала его агонию и смерть.

И такой злодей, по иронии судьбы, стал королем Англии.

Вызвать его сочувствие казалось неразрешимой задачей, разве только напомнить ему о чем-то личном, принимаемым когда-то близко к сердцу…

— Сир, я понимаю, вы имеете полное право лишить меня жизни, я ведь дерзнула ослушаться вашего высочайшего указа.

— Вот именно, — прорычал он. — Вы предпочли Полуночного Дьявола, этого мужлана, опустошающего со своей бандой мои леса, грабящего мои корабли. Этого я вам никогда не прощу!

— Тогда к чему этот разговор, мой повелитель? Зачем зря тратить силы? Убейте меня, и дело с концом. Я готова принять смерть.

Анжела не лукавила. Она знала, он может подослать убийцу в любую минуту, даже в этом зале она не чувствовала себя в безопасности. Но он медлил, а это могло означать только одно — у него имелась на это какая-то важная причина. Анжела дрожала от беспокойства.

— Вы правы. Я рад бы видеть вас мертвой и хотел бы выставить ваш труп на обозрение в назидание всем, кто посмеет противиться моей воле.

Сердце ее бешено стучало, она решила рискнуть.

— Но есть еще что-то, чего вы желаете больше моей смерти?

— Вы правы, мой Ангел. Знаете, как вас называют? За те недели, проведенные в этом подземелье, вас прозвали… — он замолчал.

Анжела отрицательно покачала головой, желая узнать и боясь этого.

— Вас прозвали Полуночным Ангелом.

Ее охватила дрожь.

— Откуда простому люду знать, что я замужем за их предводителем? — прошептала она.

— Бандиты из отряда Дьявола трубят об этом на всех перекрестках. Слухи уже дошли до здешних мест, соответственно, и до меня.

— Что они говорят? Он жив?

Король сардонически усмехнулся.

— Говорят, раны его глубоки, но, при его фанатическом стремлении выжить, он поправляется.

Анжела закрыла глаза, чувства переполняли ее, губы неслышно произносили слова благодарности Богу.

— Леди, он мне нужен. Я хочу заполучить его.

Анжела встрепенулась, у нее возникло ощущение, будто ее полосуют острым кинжалом. В памяти возникла сцена, когда друзья Николаса отбили его у Бартлета; ее они не могли увезти, так как ее приковали цепью к лошади и, кроме того, надежно охраняли. Но какую радость она испытала, увидев, что он на свободе! Если бы не это воспоминание, она не вынесла бы ужасов подземелья.

— И я послужу выкупом за него… так я понимаю?

— Именно. Предложение исходит от самого Дьявола, — сообщил Иоанн. — Выходите, лорд Монтроз!

Анжела ожидала появления отца, но из-за колонны вышел ее дядя Грэхэм. Он еле держался на ногах и попытался подбодрить ее вялой сочувственной улыбкой.

— Как вы оказались здесь, дядя?

— Вызвался сам. Я представляю меньшую ценность, чем мои друзья. Если бы меня схватили, это бы причинило горе немногим. Земли остались бы у братьев. Из всех наших союзников я… наименьшая потеря.

— И это вы сделали ради меня, дядюшка? Я не стою подобного риска.

— Я представляю не только своих братьев, но также и лорда Джеффри Девро, лорда Аллена Гейнсбриджа и Полуночного Дьявола. Они считают, ты стоишь этого. Мы хотим спасти тебя, Анжелика.

— Но я отказываюсь.

Грэхэм не обратил внимания на ее слова.

— Я привез сообщение, Полуночный Дьявол жив. Он хочет вызволить тебя отсюда.

Анжела сурово посмотрела на него.

— Не такой ценой.

— Он намерен выкупить тебя.

— У меня иное мнение, я не хочу служить предметом сделки.

Анжела перевела взгляд на Иоанна, он внимательно изучал свои ногти.

— В обмен на меня Дьявол попадет в руки стражников короля? Нет, этого я не допущу.

— У вас нет выбора! — проревел Иоанн. — Ангел в обмен на Дьявола! Какая прекрасная мысль. Вам не кажется, в этом видна высшая справедливость?

Николас повернул ногу, и острая боль затягивающейся раны пронзила его. Он поморщился, повернулся к Грэхэму Монтрозу.

— Как она?

В комнате также находились лорд Гейнсбридж, лорд Девро, отец Анжелы и его брат Алекс. За последние несколько недель они сдружились на почве общих целей и интересов, взаимного уважения и ненависти к тирану. Николас видел — Грэхэм обдумывает, как лучше обрисовать положение Анжелы, не вызвав его гнева. Но за прошедшее время Николас научился терпению. Его друзья бдительно охраняли его покой в маленькой лесной хижине — его обители, — чем еще больше скрепили эти узы. Николас долго не приходил в себя, потом часто метался в бреду, снедаемый не только физическими страданиями, но и душевным беспокойством. Судьба Анжелы волновала его сильнее собственных ран.

Он знал, Анжелу отвезли к Иоанну. Самое малое, что ей грозило, — медленная гибель в подземелье. В худшем случае, он мог убить ее сразу, сделать это тайно. Но теперь, когда Николасу стало известно, где ее содержат, он позаботится о ее будущем, даже если придется пожертвовать собственной свободой.

— Она здорова, даже неплохо выглядит. — Грэхэм тщательно подбирал слова. — Когда она вошла, клянусь, я не сразу узнал ее.

— Иоанн морит ее голодом?

Николас боялся повторения ужасных пыток, перенесенных Анжелой в прошлом. Как ни крути, а он оказался виновником всех ее мучений, и это разъедало душу Николасу. Его взгляд упал на отца Анжелы, тот стоял в ногах его ложа, опустив голову. За несколько последних недель Данстан Монтроз стал совсем другим человеком, испытывая глубокое раскаяние в причиненных дочери страданиях, и был готов загладить вину любым способом.

Грэхэм отрицательно покачал головой.

— Она несколько похудела, этого нельзя отрицать. Побледнела. Немудрено. Иоанн держит ее в подземелье, о чем поведал с великим удовольствием.

Николас выругался.

— Дело рук Бартлета и Делигера. Интересно… — Он не хотел знать, но не мог не спросить. — Ее били?

— Я не видел следов побоев. Она ходит легко, так же грациозна. Могу поклясться на Библии, при всем при том она кажется более стройной, чем раньше, более спокойной. Иоанну она заявила — меня она тогда еще не видела — что готова умереть. И это не пустые слова. Мне показалось, она всем простила, со всеми примирилась.

Аллен Гейнсбридж, стоявший до этого у бревенчатой стены, сделал несколько шагов к Грэхэму.

— А в каком состоянии находятся войска Иоанна? Можно ли верить сообщениям об их крайней усталости?

— Рыцари устали, простужены, но, в основном, потрепало их не это, а бои на севере страны. Англичане ненавидят иностранных наемников Иоанна, а те ненавидят Иоанна, ведь он им не платит. Поговаривают о дезертирстве или восстании. Если бы Иоанн хоть немного соображал, он бы отказался от этой кампании.

Лорд Джеффри переглянулся с Алленом.

— И начал бы благочестивую жизнь?

Аллен усмехнулся.

— Наш союз и наши земли в северной части Англии — Монтроз, Гейнсбридж и Девро — дают королю огромное стратегическое преимущество, — он хитро подмигнул Данстану. — А если мы дадим обещание не поднимать против него оружия в обмен на свободу Дьявола? Тогда Иоанн сможет двинуться против Шотландии без опасения помех с тыла.

Николас задумался.

— Между тем, ему понадобится много денег для оплаты своего войска и иностранных наймитов.

— Да, — согласился Аллен. — Вполне логичное предположение.

Николас нахмурился.

— Но мы еще не знаем, согласится ли Иоанн на наши условия.

Грэхэм не очень уверенно кивнул.

— Уж очень ему хочется заполучить Полуночного Дьявола.

— Даже согласен отпустить Ибна? — поинтересовался Николас.

— Да. Ваш друг включен в договор.

— Видели Бартлета? — спросил Данстан Монтроз.

— Мельком. Иоанн позвал его после того, как Анжелу увели. Он сообщил ему наши требования о публичном обмене Анжелики на Дьявола. И обязал Бартлета присутствовать при сделке. Бартлету это не понравилось, по его словам, Делигеру и его трем рыцарям из Уиндома нечего делать при этой процедуре. Но Иоанну доставило удовольствие наблюдать, как Бартлет юлит.

— Иоанн привык к двоедушию, — пробормотал Аллен, — он использует его против своих же сторонников. Его методы разъедают изнутри его власть, а он и не догадывается об этом.

— Его потери нам на руку, — согласился Николас.

— Молю Бога, наши друзья должны подоспеть вовремя, — набожно проговорил Аллен.

Николас печально улыбнулся.

— Северные бароны поддержат нас, они дали слово.

Алекс Монтроз покачал головой.

— Мы не можем рисковать и потерпеть поражение.

— Не бойтесь, — успокоил его отец Самюэль. — Небо на нашей стороне. План великолепен, в нем нет ни единого изъяна.

Николас молчал. Иоанн Плантагенет Английский, обездоливший многих соотечественников, лишивший достоинства многих подданых, не сдавался неприятелю легко. Он ненавидел старшего брата и плел против него интриги до самой его смерти. Продал первую жену и тиранил вторую. От его самодурства часть придворных обратились в бегство, другая же часть объединилась против него. Теперь даже его кузен, король Франции, воспользовался случаем и собирался лишить его короны. Но Иоанн выжил несмотря ни на что. Усилием воли. Коварством.

Николас понял, победить дьявола может только дьявол.