Ангельский облик

4

В туалете вагона Мэг посмотрела на себя в зеркало и в который раз задумалась, прав ли Дерек, сказавший: «— Думаю, его в тебе интересуют не секретарские таланты. Стал бы он из-за них стараться!»

Подозрительность всегда была присуща Дереку; слова Саймона Саммерса опирались на личные впечатления: ведь они были соседями с Клайвом Уилтоном.

Но и их предупреждения лишь подогрели в Мэг интерес к тому, что её ожидало. Потому что, судя по всему, у Клайва Уилтона была прекрасная жена, и он не проявил меньше к Мэг никакого интереса, когда забавный незадачливый мазила Ганс Крамер с таким энтузиазмом ею восхищался. Быть может, ему больше нравились брюнетки. Конечно, пригласив Мэг на ленч, он оглядел её как следует, но во взгляде личного интереса не было заметно. Внешность её Клайв оценивал только с точки зрения бизнеса. Если широко расставленные ярко-голубые глаза и прямые светлые волосы на него не действовали, то на большинство прочих мужчин они производили совершенно иной эффект. Мэг стала бы украшением галереи. К тому же она была умна. Во всяком случае, в этом Клайв удостоверился, задав ей несколько вопросов по делу.

Клайв Уилтон был само обаяние. Он уделил Мэг максимум внимания. Сказал, что долго искал кого-то вроде нее, но на выставке был слишком занят, чтобы познакомиться с ней поближе. Зато позже оценил мисс Берни по достоинству, вспомнив её ум и уравновешенность.

— Полагаю, ваша нынешняя работа скучновата, мисс Берни? Хотите перейти ко мне? У вас очаровательная внешность и способности к секретарской работе. К тому же вы интересуетесь искусством.

— Я вам не говорила про искусство.

— Но это так? По-моему, вы говорили, что только что вернулись из Флоренции.

Клайв ободряюще улыбнулся. Его живые черные глаза светились теплом и дружелюбием. Сейчас в нем ничего не осталось от рассеянного и замкнутого человека, встреченного ей накануне. Клайв даже сказал, что раз она говорит по-итальянски, его жене приятно будет с ней встретиться.

Истомившееся сердце Мэг радостно забилось в предвкушении перемен. Ведь она была так несчастна. Чтобы избавиться от Дерека, его вечной нерешительности и безответственности, ей нужен был не просто отпуск за границей, а полная перемена обстановки и работы. Шанс был словно дарован судьбой. А если, как опасался Дерек, Клайва Уилтона заинтересуют не только её деловые способностях, это тоже не помешает.

Но похоже, Дерек с Саймоном ошибались, потому что в отношении к ней Клайва не было абсолютно ничего личного. Дерек хотя бы страдал от того, что его чувства забыты… И поделом! Нечего быть таким эгоистом! Пусть учится не относиться к ней, как к чему-то навеки подаренному. Впрочем, он может мгновенно забыть о Мэг.

— Не думал, что ты поступишь так опрометчиво. И во всяком случае полагал, что ты меня любишь.

— Господи, да ведь не жить я с ним собираюсь! И потом, это ты твердил про нашу полную свободу!

Дерек никогда не узнает, чего ей стоили эти беспечные слова. Его укоризненный взгляд доставлял ей удовольствие и боль одновременно, на Мэг знала — Дерек страдать не станет. И через пару дней почувствует себя совсем свободным и станет дальше потакать своим желаниям. Забудет он её или нет, но ей нужно его забыть, потому что их отношения никогда ничем хорошим не кончатся. Мэг была достаточно умна, чтобы ухватиться за возможность избавиться от Дерека, хотя возможность эта и тревожила дурными предчувствиями.

— Как бы там ни было, Клайв Уилтон любит свою жену, — добавила Мэг, правда, без особой убежденности, поскольку так и не смогла разговорить Клайва о жене, загадочной Луизе.

— Она в больнице. И пробудет там ещё несколько месяцев.

— А что с ней? Распрашивать Клайва не хотелось, а сам он не рассказывал.

— Не знаю. Кажется, несчастный случай.

— Какая трагедия! Наверно потому он и уходит от разговора о жене.

Дерек язвительно заметил:

— Давай, сочувствуй! Кончится все это тем, что ты в него влюбишься.

— Не говори глупостей. Я говорю, он смотрит на меня только как на секретаршу.

Но так ли это? Для чего тогда она так прихорашивалась перед походом в вагон-ресторан? Может, чтобы в черных глазах Клайва проснулся личный интерес?

Мэг не знала сама, но решимость выбросить всякую мысль о Дереке из головы была непоколебима. Эта история кончена. Как бы он ни возмущался. И Дерек понимал это не хуже нее. Чем дальше от Лондона, тем лучше. Неважно, где и в чьей компании.

Клайв ждал её в вагоне-ресторане, но не один. С ним за столиком сидел тот самый молодой человек с растрепанными волосами и ленивыми карими глазами, и пристально разглядывал Мэг. Сердце её забилось, но только от удивления. Итак, Саймон Саммерс уже здесь. Мэг ожидала встретить его во Френчли, но не здесь. Она не знала, радоваться или возмущаться его неожиданному вторжению. Но сразу поняла: Клайв недоволен.

Хотя Мэг ещё не знала толком Уилтона, но уже научилась различать изменения его тона. Сейчас голос звучал отчужденно, как тогда в галерее, когда её привел Ганс Крамер.

— Мэг, это мой сосед по Френчли Саймон Саммерс. А это мисс Берни, моя помощница.

Молодой человек вскочил и улыбнулся Мэг.

— Вообще-то мы уже знакомы. Мы встретились у тебя на выставке, Клайв. И даже заключили пари, которое я, кажется, выиграл.

Мэг вздрогнула, Клайв вежливо спросил:

— А какое было пари?

— О, не важно. Но так приятно снова встретить вас, мисс Берни. Френчли

— ужасно маленькая и скучная деревушка. Мы будем очень рады появлению нового лица.

Что в этой безобидной реплике заставило Клайва нахмуриться? Да и нахмурился ли он? Мгновение спустя он уже спрашивал в обычной легкой и непринужденной манере:

— Кофе, Мэг? Ты выпьешь с нами кофе, Саймон? Можешь рассказать, что происходило во Френчли, пока я был в Лондоне. Как Дженни?

— С Дженни все в порядке. Дженни Хоуард — наш библиотекарь, — объяснил он Мэг. — О том, чего она не знает о книгах, можно написать ещё одну книгу. Вероятно, она прямой потомок той Хоуард, которая лишилась головы.

— У Дженни прекрасная голова, — заметил Клайв. — А Саймон неправ. Она её не потеряет, она достаточно умна.

— Будем надеяться, что по крайней мере физически она её не потеряет, — весело ответил Саймон.

— Но больше я ничего гарантировать не могу.

Оба снисходительно подшучивали, но там, где в голосе Клайва слышалась едкая насмешка, в голосе Саймона звучала доброта. Вероятно, Дженни была местной достопримечательностью.

— Надолго домой, Клайв? — продолжал Саймон.

— Не думаю, максимум на несколько недель. Много работы, которую нам с Мэг предстоит сделать. И разумеется, я хочу чаще видеть жену.

— Как она?

— Судя по письмам — очень неплохо. Но на очереди ещё одна операция. Боюсь, это долгая история. И спешить нельзя.

Клайв говорил любезно, но лицо его потемнело. Он резка сменил тему разговора.

— Как успехи, Саймон? Ты ведь привез прелестный мейсенский фарфор.

— И очень выгодно продал на аукционе «Сотби».

— Саймон — торговец старыми вещами, — объяснил Клайв Мэг. — Прости, я должен был сказать — антиквар! И тщательно прочесывает округу в поисках старины.

— У меня глаз наметан на красивые вещи, — лениво вставил Саймон. — К сожалению, не только у меня.

В двусмысленных словах слышались раздражение и снисхождение. Мэг была просто уверена, что последняя фраза предназначалась ей. Потому что рядом с Саймоном она чувствовала себя как под микроскопом. Казалось, в его внимательных глазах в открытую читался вопрос: зачем Клайв Уилтон, пока жена в больнице, везет домой красотку-секретаршу? И почему та так охотно поехала с мужчиной, которого почти не знает? Слишком наивна или что-то задумала? Строит из себя героиню или просто от чего-то убегает?

Тут Саймон неожиданно сказал:

— Я был у матери. Та требует, чтобы я женился — хочет внуков. Неужели так с каждой женщиной?

— Я полагаю, сначала речь у них идет о детях, — заметил Клайв, явно скучая и поглядывая на пустую чашку.

Мэг поняла намек и встала.

— Мы подъезжаем?

— Еще минут десять.

Теперь поднялся Саймон.

— Вас встречают? или подвезти?

— Спасибо, я договорился о машине.

— Ты ещё долго не сможешь сесть за руль?

Клайв заметно нахмурился и коротко бросил:

— Нет. Пойдемте, Мэг.

— Тебе просто не повезло, старик. Вся эта история — простое невезение,

— летел им вслед по коридору веселый голос Саймона.

— О чем он? — не удержалась Мэг. — Что за невезение?

— Лучше уж рассказать, вы и так скоро все узнаете. Когда случилась та ужасная авария, в которой пострадала моя жена, за рулем сидел я. И на год лишился прав.

— О, прошу прощения!

Вот откуда та темная тень, пробегавшая по его лицу, вот откуда его нежелание говорить о болезни жены! Он так страдал, осознавая свою тяжкую вину, свою небрежность, искалечившую жизнь родного человека.

— Спасибо, Мэг, — поблагодарил он за искреннее сочувствие. — Увидите, во Френчли не все так добры.

— О чем вы?

Клайв отвернулся, лицо его окаменело.

— Подозревали, что авария подстроена.

— Но вы ведь тоже были в машине!

— При ударе меня отбросило в сторону и я отделался лишь переломом руки. А вот жена пострадала очень сильно.

Мэг коснулась его руки. Дружелюбие Клайва, то, что он обратился к ней по имени, позволяло эту небольшую фамильярность.

— Может быть, вам только кажется, что так говорят? И вы напрасно себя терзаете?

— В самом деле? Понимаете, свою вину я ведь не отрицаю. Я ехал слишком быстро, дело было ночью, дорога скользкая. не следовало так спешить. Но мы опаздывали, я устал, и тут ещё мы вдруг поссорились. Я разозлился и потерял контроль над собой. Так что виной аварии стал я. Но неумышленно.

— И вы полагали, что я поверю столь грязным сплетням, мистер Уилтон?

— Спасибо, Мэг. Но вы их все равно услышите. Вот уже и Саймон. их повторяет.

Мэг машинально оглянулась посмотреть, не идет ли молодой человек за ними следом. В его внимательных карих глазах ни тени злобы она не заметила. Но ведь он явно подчеркнул, что Клайв не мог водить машину. Словно хотел, чтобы Мэг обратила внимание…

Или пытался предупредить её о чем-то. Что было странного в Клайве, его семье и его прошлом? Может быть, Саймон просто завидовал её удаче? Но почему? Ведь видел он её всего два раза. Мэг невольно улыбнулась. Странно, но эта мысль не показалась ей слишком неприятной.