7

Щуплая фигурка Луизы прижалась к туалетному столику. Не обращая внимания на Мэг, Клайв обрушился на нее.

— Разве Лена тебе постель не приготовила? Тебе нужно отдохнуть с дороги. Что скажет врач? Ты сначала убегаешь из больницы, потом шляешься по дому. Или ты не хочешь поправиться?

Плакала Луиза или нет, не было заметно. Но покорно понурив голову, она сказала:

— Я только хотела увидеть новую секретаршу. Ты же мне о ней писал. Я хотела быть дома, когда она приедет.

— С Мэг ты могла встретиться утром. Зачем пугать её ночью?

— Пугать? — задохнулась Луиза. Мэг запахнула халат.

— Мистер Уилтон, она просто пришла со мной поговорить.

— Луиза слишком нетерпелива. Верно, милая? Могла и подождать до утра. Хватит с тебя на сегодня и возвращения домой. Не стоило беспокоить мисс Берни.

Мэг смотрела, как Клайв обнял слабую фигурку.

«— Будьте к ней добры, будьте к ней добры!» — умоляла она про себя.

Но Луиза уже взяла себя в руки.

— Все в порядке, Клайв. Мне гораздо лучше. Врач сказал, что мне пойдет на пользу пожить дома до следующей операции.

— Дорогая, нужно было мне сказать, и я бы за тобой приехал.

— Мне хотелось сделать тебе сюрприз.

Клайв задумчиво смотрел на жену. Мэг так хотелось знать, что скрывается за его непроницаемым лицом. Может быть, он думал, что Луиза нарочно приехала домой без предупреждения поздно вечером, чтобы посмотреть, чем занимаются Клайв с новой секретаршей?

— Ты ведь не сердишься, дорогой? Я так по тебе соскучилась. — Голос Луизы опять неуверенно дрогнул.

— Я сержусь? Дорогая, я так счастлив, что ты опять дома, — ласково заверил Клайв. — Только я должен был сам тебя привезти. Возвращаться домой на такси, в такой поздний час, одной… Ну да ладно… Сейчас тебе нужно лечь отдохнуть.

Глядя, как Луиза прижалась к мужу, можно было решить, что между супругами существует нежнейшая привязанность. Но только что Клайв был донельзя рассержен, с окаменевшим непроницаемым лицом. Луиза нервничала и дрожала от испуга.

Почему Клайв не предупредил, что Луиза возвращается домой? Ведь сам он знал, его предупредили из больницы. Почему не сказал Мэг и Гансу, предпочитая скрыть эту новость? Не хотел тревожить Мэг? Или шокировать её известием, что у его очаровательной жены ужасно изуродовано лицо и предстоят новые операции? Может быть, он хотел спрятать Луизу от Мэг, а утром увезти жену назад в больницу и скрыть, что Луиза возвращалась домой?

Такие мысли не давали Мэг покоя. Не в состоянии уснуть, она все ещё сидела на краю постели, когда вернувшийся Клайв осторожно постучал и вошел.

— Я очень сожалею, Мэг. Вы испугались. Мне не хотелось, чтобы вы ночью видели Луизу. Встреча с ней для любого стала бы потрясением.

— Она так сильно пострадала?

— Сейчас дела уже идут на лад. Конечно, она очень страдает. Луиза не хочет, чтобы её видели без повязок. Врачи пообещали ей новое лицо, не хуже прежнего…

— Какое несчастье…

— Я знаю. Знаю.

Клайв казался таким расстроенным, что Мэг забыла про свои подозрения…

— Теперь я понимаю, почему вы не хотели говорить о ней.

— Мне следовало вас предупредить, что она ещё не отошла от шока. И говорит весьма странные вещи. Вы ничего необычного не заметили?

— Нет. Она только хотела меня увидеть.

— Да, ей написал про вас. И она очень заинтересовалась. Бедное дитя так одинока. Она не успела прижиться в Англии, не успела завести друзей, а тут несчастье… Мэг, будете с ней добры!

— Разумеется!

— Спасибо, дорогая. Вы такая чуткая! Поговорите с Луизой о Риме — она тоскует по дому.

— Ей придется вернуться в больницу?

— Завтра я поговорю с врачом. Раз он считает, что обстановка дома ей пойдет на пользу… Но если она останется здесь, прошу вас, Мэг, будьте снисходительны. Я говорил, у неё бывают всякие фантазии…

На столике возле кровати сверкал браслет, — вот первое, что увидела Луиза, открыв утром глаза. Она вскочила и стала надевать браслет на руку, когда, завязывая галстук, вошел Клайв.

— Клайв, это мне?

— Нет, милая, я принес его тебе только посмотреть.

— Но почему…Кому же он, если не мне? — запинаясь, пробормотала Луиза

— Действительно не знаешь?

— Конечно, нет, Клайв. Я раньше никогда его не видела.

— Это браслет мисс Мэг Берни.

— Но почему он здесь?

— Лучше спроси себя.

Луиза впала в панику.

— Я не брала его, Клайв, честное слово! Прошлой ночью я зашла к Мэг только посмотреть на нее. Ты говорил, она красивая… — Луиза запнулась.

— Но он лежал в кармане твоего халата.

— Но я не помню… Не могла…

— Ты никогда не помнишь, верно, милая? — Клайв устало и понимающе смотрел на жену сверху вниз. — В этом вся проблема.

Луизу охватили ужас и сомнение.

— Я хотела попросить у тебя золотой браслет для новой сестры, она такая замечательная! Но не такой. Какой-нибудь необыкновенный. Об этом я и не думала…

Она растерянно умолкла. Как же она любила миленькие побрякушки, которых у неё никогда не было! Серьги и колье сверкали за толстыми стеклами витрин ювелирных магазинов, иногда они случайно оставались на столах в тех домах, где они с Клайвом бывали в гостях… Она знала, эти вещи неотвратимо её притягивали.

— Клайв, не говори мисс Берни…

— Не скажу, если ты мне кое-что пообещаешь.

Он по-прежнему ласково и сочувственно смотрел на Луизу, будто действительно любил её и хотел защитить.

Луиза с готовностью кивнула.

— Обещаю. Я же знаю, о чем ты собираешься меня просить. Не выдавать секретов.

— Ты раньше никогда Мэг не видела?

Он, казалось, спрашивал мельком, но Луиза понимала, что Клайв её проверяет.

— Где бы я могла? В Англии я всего два года, и шесть месяцев из них провела в больнице.

— А в Италии?

— Разумеется нет.

Клайв нежно похлопал её по руке.

— Браслет незаметно подброшу ей в комнату. Если мисс Берни обнаружит пропажу, скажем, его уронила Лена, когда вытирала пыль. Не волнуйся, милая. И браслет сестре мы тоже купим…

— Ах, Клайв…

— Не плачь. Послушай, милая, зачем теперь эти бинты? Сними их. Ты ведь все равно не умеешь делать перевязки.

Луиза отшатнулась.

— Но я выгляжу совсем иначе. И тебе не понравится.

— Милая, у тебя осталось только несколько шрамов, почти незаметных. Еще операция — и их не будет. А осталась ты такой же, как и прежде: девушкой, в которую я влюбился. Не глупи. Не сбегай больше из больницы, не бери чужих побрякушек, которых я всегда могу тебе купить, и не придумывай то, чего не было…

В тихом голосе прозвучала угроза. Луиза покорно кивнула. Она уже убедила себя, что Клайв действительно её любит, иначе не был бы так нежен и чуток. А муж продолжал:

— Не создавай мне новых проблем. Знаю, я виноват и теперь мне всю жизнь нести этот крест.

— Это был несчастный случай, — запротестовала Луиза.

— Его могло не быть. Теперь, когда слишком поздно, даже я это понимаю. Ну, что? — он поднял брови. — Будешь хорошей девочкой? Веди себя с Мэг как следует — и больше никаких выходок.

— Она в самом деле твоя секретарша?

— Господи, конечно. А ты что подумала?

— Не знаю.

Клайв пристально посмотрел на жену.

— Чего ты боишься, Луиза? Не думаешь же ты, что я привез бы сюда Мэг, будь в ней лично заинтересован? Не считая всего прочего, ты же знаешь, меня интересуют только брюнетки.

— Она хорошая секретарша?

— Как раз такая, как нужно.

— Ганс собирается писать её портрет?

— Видимо, да. Он от неё без ума. Ты же знаешь бедного Ганса!

— Не разрешай ему, Клайв.

— Не разрешать? — Клайв был немного удивлен. — Что делает Ганс, меня не касается. Тем более меня не интересует, чем занимается в свободное время Мэг. К тому же Ганс сейчас увлекся Дженни Хоуард. Господи, Луиза, я надеюсь, ты не принимаешь Ганса всерьез?

— Просто не понимаю, почему ты так с ним возишься, — буркнула Луиза. — Художник из него никакой, сам знаешь. И он меня просто пугает.

— Ну, милая, опять твои фантазии! Сейчас я попрошу Лену принести тебе завтрак. Если будешь хорошо себя вести и выбросишь такие глупости из головы, обещаю оставить тебя дома до операции.

Луиза обрадовалась, как ребенок.

— Правда? Но ты говорил ночью, что мне придется немедленно вернуться в больницу.

— Ночью меня слишком рассердила твоя выходка. Но утро вечера мудренее. Ладно, сегодня утром нам с Мэг нужно как следует поработать. Я специально сейчас пришлю её к тебе, чтобы подложить браслет обратно. Но не задерживай её. Помни, сюда она приехала работать.

Клайв ушел, и Луиза стала медленно разматывать неумелую повязку. Без бинтов она и в самом деле уже стала чувствовать себя неуютно. Мисс Грин, та самая хорошая сестра, наспех забинтовала ей голову, сказав, чтобы Луиза сняла бинты, как только приедет домой.

— Вам нужно привыкать, что люди на вас смотрят, миссис Уилтон. Тогда вы окончательно поправитесь. И вы совсем неплохо выглядите.

Оставшись одна, Луиза достала зеркальце и осмотрела свое лицо.

Как и говорила сестра, ничего страшного не было. Первая операция восстановила нос и подбородок, хотя и не совсем такие, как прежде; следующей предстояло убрать длинный шрам на левой щеке.

Из-за подтяжки кожи один глаз казался больше другого, поэтому взгляд у Луизы был немного странный. Волосы только начали отрастать, торча растрепанными прядями вместо привычной копны густых темных локонов.

Ей больше никогда не стать красивой. Всю остающуюся жизнь ей придется смотреть на других женщин, не знавших горя, красивых и ярких, как Мэг, и думать, почему это случилось именно с ней. И всю оставшуюся жизнь их ненавидеть. При виде восхищения в глазах мужчин она всегда будет знать, что адресовано оно не ей. Когда-то она завидовала нарядам и украшениям других девушек, теперь будет завидовать их прекрасным лицам. От искушения украсть красивое лицо природа её застраховала, оставалось только думать о горе, старости и болезни, которые в конце концов их изуродуют.

Или о несчастных случаях.

Глаза Луизы вспыхнули темным огнем. Она поджала губы. Нет, ей не вынести восхищенных взглядов Клайва на Мэг. Поэтому…

В дверь тихо постучали и вошла Лена с подносом в руках.

— Доброе утро, мадам. Надеюсь, хорошо спали?

В ответ Луиза только пожала плечами.

— Я спала? Поставьте поднос, Лена, и уберите зеркало. Видите, я сняла бинты.

— Вижу, мадам.

— Вы думали, что я осталась той же? Я сильно изменилась?

Лена угрюмо посмотрела на хозяйку.

— Почти не изменились, мадам. Я вас всегда узнаю.

— Не нужно лгать, Лена. Я стала совсем не похожа не себя. Никто меня бы не узнал. Даже мой муж, встреть где-нибудь в гостях.

— Ох, мадам, вы слишком преувеличиваете! — деланно удивилась Лена, будто разговаривая с ребенком.

— Нет, это правда. Правда! Где моя большая фотография? Убедитесь!

— Она пропала, мадам.

— Пропала?

— Ее убрали, а куда — не знаю.

— Ее убрал муж? Клайв её порвал?

— Ну что вы, мадам, не думаю, что он её порвал. Просто убрал куда-то.

— Значит, никто меня больше не узнает, — прошептала Луиза. — Девушка, которую он встретил в садах Боргезе, исчезла навсегда…

Утром ситуация показалось Мэг гораздо проще, хотя не стала понятнее. Клайв не хотел, чтобы она видела Луизу, и сделал все для этого, но встреча все же состоялась. А если бы Луиза осталась в своей комнате, как велено, её вернули бы в больницу рано утром, и о приезде домой просто никто бы не узнал.

Вот почему Клайв скрыл, что жена возвращается домой. Он скрыл, о чем ему звонили, и лишь предупредил Мэг, чтобы та заперла дверь.

Теперь, когда его план рухнул, и Мэг все-таки увидела Луизу, он позволил жене остаться дома до следующей операции. Но почему тогда так скрытен был вначале? Не хотел, чтобы посторонние видели изуродованное лицо жены, виной чему его неосторожность? Ведь это он погубил прекрасное любимое лицо. Или Клайв боялся, что Луиза признается Мэг, что на самом деле она Анжелика?

Тут Мэг одернула себя.

Нельзя же навсегда помешаться на собственной идее. Даже Луиза отрицает, что она Анжелика. Значит, это не так.

Но Мэг запомнила, как дрогнул голос Луизы, когда та услышала о старой вилле, пострадавшей от войны, которая в конце концов превратилась в руины.

Все это представлялось весьма загадочным и безумно интересным, и когда Мэг проснулась, она впервые не подумала о Дереке, как прежде. Ей нравилось в деревне, нравилось, что предстоит первый рабочий день на новом месте.

Вскоре Мэг убедилась, что работа с Клайвом предстоит серьезная и напряженная. Без секретарши он действительно не мог, потому что получал множество писем, обработка которых у них обоих отнимала массу времени. К тому же Клайв затеял несколько новых проектов и, похоже, рад был возможности их с кем-то обсудить.

Все утро они просидели в тесном кабинетике. В одиннадцать Лена принесла кофе. Длинное мрачное лицо по обыкновению было недовольным, и она молча поставила поднос возле машинки Мэг.

— Спасибо, Лена, — вежливо поблагодарил Клайв. — Миссис Уилтон уже встала?

— Она все ещё у себя, сэр.

— Хорошо. Я на вас рассчитываю, Лена. Надеюсь, вы не позволите ей себя утомлять. Луиза дома временно, и если ей станет хуже, до операции её больше не отпустят. Передайте, я скоро к ней зайду.

Голос Клайва казался голосом встревоженного заботливого мужа. И вряд ли он заслуживал презрения и гнева, вспыхнувших в глазах Лены. Час спустя Клайв положил ручку.

— Думаю, пока достаточно, Мэг. Отдохните перед ленчем. Поднимитесь к Луизе. Ей это поднимет настроение.

— Да, конечно.

Мэг удивила просьба Клайва, ещё больше её поразило, когда тот продолжал:

— Расскажите ей о девушке, с которой вы её спутали. Как звали ту?

— Анжелика.

— Да. Луизе будет интересно. Вы говорили, она тоже вышла замуж за англичанина? Как жаль, что мы не знаем, где она. Их с Луизой прошлое так схоже, что они могли бы подружиться.

Клайв так прямо и открыто смотрел на Мэг, что невозможно было в нем усомниться. Но все же Мэг решила продолжать распросы.

— Луиза в войну тоже потеряла родных?

— Да, у неё никого не осталось. Когда мы встретились, она жила в очень бедном римском квартале, кроме огромной семейной кровати, нескольких статуэток и какого-то хлама, у неё ничего не было. У вашей девушки, как вы рассказывали, по крайней мере была жива бабушка, и жила она на вилле…

— Теперь ни бабушки, ни виллы.

Клайв наградил её обаятельнейшей улыбкой.

— Зато появился хороший муж! Спросите у Луизы, не нужно ли ей что-нибудь в деревне. Я бы хотел, чтобы после ленча вы отнесли Гансу чек за картину, которую я продал. Он вечно сидит без гроша и наверняка ему не терпится поскорее получить деньги. Попросите его показать мастерскую. Вам там понравится.

Когда Мэг поднялась, он добавил:

— Да, кстати, я уговорил Луизу снять бинты. Бедняжка очень переживает, но само лицо выглядит вполне терпимо. Так что я полагаюсь на вас… — он задержал взгляд на безукоризненной коже Мэг чуть дольше положенного. — Будьте тактичны.

— Постараюсь, мистер Уилтон.

— Отлично. Мне повезло встретить именно вас.

Когда Мэг выходила из комнаты, зазвонил телефон.

— Ответьте, — попросил Клайв.

Мэг вернулась, сняла трубку и услышала знакомый голос.

— Это мисс Берни? Говорит Саймон Саммерс.

— Здравствуйте, мистер Саммерс. Как поживаете?

Мэг напряглась: её слышал Клайв, и она все ещё не знала, считать Саймона другом или нет.

— У меня все в порядке. Надеюсь, у вас тоже.

— Разумеется.

— Прекрасно! — Энтузиазм Саймона казался преувеличенным. Или он думал, что с ней что-то могло случиться?

Мэг невольно улыбнулась, но перехватила нетерпеливый взгляд Клайва и поспешно сказала:

— Если хотите поговорить с мистером Уилтоном, он здесь, мистер Саммерс.

Клайв вскочил.

— Что ему нужно?

Голос в трубке протянул:

— Да, я с ним поговорю. Принесли старинную картину, она могла бы его заинтересовать. Но вы не уходите, мисс Берни. Кстати, мне можно называть вас Мэг, как всем?

— Я не могу помешать вам называть меня так, как вам хочется, — сухо ответила Мэг, чувствуя на себе взгляд Клайва.

— Значит, Мэг. Когда вы заглянете ко мне в магазин? Заходите сегодня на чашку кофе.

— Сегодня у меня много работы, мистер Саммерс.

— Саймон.

— Ну, Саймон. Минутку, мистер Уилтон.

Чуть покраснев, Мэг передала трубку Клайву. Она приехала во Френчли не для того, чтобы отбиваться от заигрываний Саймона Саммерса, Клайва Уилтона или ещё кого-то. Мэг собиралась работать и начать новую жизнь. Но неприкрытый интерес мужчин вовсе неплох для её состояния, — подумала Мэг и тут же выбросила это из головы.

Выходя из комнаты, она услышала слова Клайва:

— Подлинник, говоришь? Нет, вряд ли… Какой период? Начало семнадцатого века. А какая рама? Это может меня заинтересовать. Остальное, я думаю, ценности не имеет. Надеюсь, ты не слишком много заплатил? Хорошо, я загляну…

Загрузка...