Анифа. Пленница степей (СИ)

Глава 9

И вот рабыня предстала перед Риксом во всей красе. Несмотря на кажущуюся худобу, Анифа оказалась очень соблазнительна без одежды. Она была не только очень правильно и ладно скроена, но и обладала женственностью и мягкой чувственностью, нехарактерных для большинства кочевниц — сильных, крепких и готовым к любым испытаниям. Рот другой, нежеланной девчонки был горяч и туг, но не этот рот он желал ощутить на своем члене. Он хотел ту, что сейчас кончала от жесткого проникновения в зад и кричала, закатив глаза и дразня его своими маленькая двигающимися грудками с задорно стоящими сосками.

Это немного напоминало танцы, которые устраивала Анифа — чувственные и красивые. Но вид отдающейся побратиму девушки был все же краше. Чувственная и страстная, она извивалась в его объятьях, стонала так желанно и искренне, вскрикивала так отчаянно и маняще, что Рикса это повергала в пучину самой темной, самой злой ярости и досады.

Он захотел ее в первую же минуту, как увидел — зачем же врать самому себе? Как, впрочем, и другие воины. И он ожидал, что рано или поздно попробует ее.

Но в итоге довольствовался неумелым ртом кочевницы, чья смуглая кожа почти внушала отвращение.

Побратим был прав — он не мог кончить при всем желании. Обнаженное тело Анифы маячило перед глазами, сбивая с настроя, а злой, но понимающий взгляд вождя только добавлял в огонь дров.

Этот взгляд говорил: "Вот она какая. И она — моя!"

Но пока он лично не трахнет ее, Рикс, разумеется, не поймет, что же такого в ней нашел Шах-Ран, раз настолько ревниво оберегает свою рабыню.

Глянув вниз, на заплаканное и сейчас совершенно некрасивое лицо Лишы, Рикс почувствовал омерзение. Даже член немного опал. Поэтому он грубо схватил ее за волосы и стал насаживать ее голову на себя — грубо и глубоко, совершенно не обращая внимания на заколотившие ее по бедрам кулачки.

Яйца гудели, требуя высвобождения, но разрядка все не подступала.

Он хотел ее, эту чертову танцовщицу. Но без разрешения вождя, разумеется, подойти бы не посмел. И мог лишь наблюдать, как сотрясается в оргазме светлокожая рабыня, невероятно красиво выгибая свою изящную шею и закатывая от удовольствия глаза.

Именно это зрелище, а не рот Лишы заставил его наконец-то кончить. Но это… было тускло и почти незаметно, северянин лишь выплеснул свое семя на лицо девушки, своевременно вытащив член из ее рта и дернув несколько раз по стволу собственной рукой.

Оттолкнув от себя кочевницу, Рикс зло мотнул головой и дернулся в сторону с намерением уйти. Но его ноги словно цепями сковало — он сумел сделать всего шаг, не в силах избавиться от наваждения какого-то божественного откровения, которые представляла собой сейчас Анифа. Опавшая, расслабленная и взволнованная, она откинулась на грудь вождя спиной с закатившимися глазами, и весь ее облик — нежный и трепетный, как у сильфиды, был как ясен и сладок. Настоящая услада для глаз.

Шах-Ран снова изменил позу. Он лег сам, а девушку посадил сверху спиной к себе, прочно удерживая ее своими руками. В таком положении бедра девушки раскрылись перед северянином, и от представившегося его глазам зрелища он даже дыхание задержал. Член вождя по-прежнему были в ее заднем проходе и поэтому ее промежность была на виду — нежная, с совсем небольшой порослью, с влажными и розовыми складочками, похожими на лепестки диковинного цветка. На них даже были похожая на отборные жемчужины роса влаги — блестящие и наверняка горько-сладкие на вкус.

Анифа еще не совсем пришла в себя, но вот Шах-Ран толкнулся вверх — и той пришлось, аккуратно упершись ладонями в колени вождя, задвигаться — пока медленно и мягко, но невероятно завораживающе. Загорелые и сильные руки побратима на девичьих бедрах сильно контрастировали с нежной и светлой кожей и подталкивали их вверх. И снова — непроизвольно притягивали к себе взгляд, фокусируя внимание на впалый живот. Темный треугольник коротких волос на лобке. И нежнейшее лоно, один вид которых сейчас сводил северянина с ума.

Что же все-таки толкнуло северянина сделать шаг в сторону топчана? А следом и другой, третий? Вытянувшись возле постели, он запоздало подумал о гневе Шах-Рана, который мог в любой момент обругать его и прогнать. А то и наказать ведь…

И вот он заметил его. Сверкнул глазами. Но ничего не сказал. Лишь внезапно толкнулся вверх бедрами, и от неожиданности Анифа вскрикнула, распахнув глаза. Она заметила близость Рикса и вздрогнула. Выпрямилась, зачем-то прикрылась руками и низко опустила голову, скрывая лицо за распущенными волосами. Ее лицо, красное от возбуждения, покраснело еще больше, только на этот раз от стыда. И это отозвалось в Риксе теплой волной, будто порывистый ветер поднял вверх горячий степной песок, к которому много лет назад северянин привыкал с большим трудом. Но если обжигающий ветер неприятный, то вид краснеющей Анифы возбуждал и заставлял обмякший член снова налиться кровью, а яйца сжаться от напряжения.

Неожиданно Шах-Ран обхватил девушку за талию и резко поднял вверх, покидая ее тело. Наклонил ее, прижал к своей груди и положил ладони на ягодицы, разводя половинки в стороны и снова демонстрируя не только влажное лоно, но и припухшие мышцы вокруг заднего прохода.

Все верно. Шахран же трахал ее в зад. И Анифа кончила от этого, как настоящая шлюха.

Зачем вождь показывает ему это? Зачем дразнит? Чтобы позлить? Или показать, чего он, Рикс, лишен?

— Хочешь ее? — вдруг спросил вождь, — Девка не смогла успокоить твой стояк? Неужели ты так пьян, что готов позариться на чужое?

— Будь ты проклят, — зло прорычал Рикс, тем не менее протягивая руки и кладя их на мгновенно вздрогнувшую женскую спинку. Ощущение нежнейший шелковистой кожи под пальцами пронзилило северянина молнией, и он сильнее подался вперед.

— Ну и хрен с тобой, — прошипел Шах-Ран, — Давай. Вперед. Только аккуратней с моим цветочком. Она хрупкая. Смотри, не сломай.

— Нет, господин… — тихонько прошептала Анифа, вскидываясь, — Пожалуйста, я… не смогу…

— Ну-ну, девочка. Расслабься. Не плачь, — успокаивающе проговорил Рикс, оглаживая ее лопатки и позвоночник.

— Прогнись сильнее, — приказал Шахран, — Оттопырь задницу. И брат прав — просто расслабься. Ты без проблем примешь нас обоих. И ты сможешь почувствовать нечто большее, чем обычное удовольствие.

— Нет-нет, — обреченно замотала головой Анифа, пытаясь выскользнуть меж двух мужчин. Но их руки удерживали ее без каких-либо усилий, — Не надо, прошу!

Но северянин уже прижал конец своего члена к сжавшейся дырочке. Алкогольное опьянение, вроде как отпустившее его, усилилось от восхитительного торжествующего чувства и именно оно заставило сердце стучать как сумасшедшее, а дыхание — задержаться.

Девушка продолжила упрямо сопротивляться — она жалобно просила пожалеть ее и даже тихонько заплакала. И словно не понимала, что своим ерзанием и движениями только больше распаляла обоих мужчин.

Поэтому одним точным ударом вождь вошел в нее, выбив очередной жалобный и одновременно порочный стон. А следом и Рикс вогнал в растянутый анус свои пальцы, но лишь для того, чтобы следом протиснуться и членом. Толчок — и он почти полностью внутри. Анифа опять всхлипнула, но тут же обмякла, смиряясь.

Северянин в исступлении задвигался — сразу быстро и глубоко, толкаясь о бедра и каждым толчком вызывая у Анифы испуганные и болезненные всхлипы.

Из-за двух членов, двигающихся в ней одновременно, было тесно и туго. И очень-очень больно. Казалось, все ее внутренние органы оказались сдавлены с двух сторон, но хуже всего было ощущение невозможности вырваться из захвата мужчин. Из-за сильного трения и глубоких толчков девушку будто разрывало изнутри, и она болезненно вздрагивала и содрогалась всем телом. И вот-вот могла лишиться сознания от интенсивности и мощи невероятно сильных ощущений.

И вот ужас — ее порочное тело, которое Шах-Ран так долго приучал к себе, обучал и заставлял привыкнуть к себе, снова недвусмысленно отозвалось на боль и поступательные фрикции. Анифа даже зажмурилась и потрясенно замотала головой.

— Тебе нравится! — торжествующе прорычал вождь, невероятно крепко сжимая своими ладонями ее бедра, — Нравится, черт тебя дери! Да!

Ответом на это восклицание послужил сладкий и томный стон девушки, в котором совсем не звучала боли. И этот звук отозвался в ушах обоих мужчин, заставив начать двигаться еще сильнее. Еще быстрее.

Внутренние мышцы рабыни стали непроизвольно сжиматься — это были уже хорошо знакомые вождю конвульсии удовольствия и наслаждения, которые потрясли и Анифу, и бравших ее воинов. И звуки страсти разнеслись по шатру, ошеломляя и оглушая. И возбуждая всех троих до невероятного уровня.

И это до невозможности острое возбуждение сделало свое дело — Шах-Ран кончил первым. С громким рыком и проклятиями. Воспользовавшись этим, Рикс дернул девушку на себя — обхватил ее руками, как немного раньше побратим, и стал остервенело мять груди и ощупывать живот. А еще гладить лобок, то и дело задевая набухший клитор. Прижавшись лицом к тонкой линии шеи, Рикс вдохнул сладкий и тонкий, смешанный с мускусным запахом пота аромат девушки и почти заскулил от удовольствия — врываясь раз за разом в податливое тело, он с восторгом ощущал в полной мере сокращающиеся мышцы и спазмы, от которых Анифу потряхивало и буквально выворачивало от раздирающих ее внутренности ощущений.

Но слаще, конечно, были ее стоны — они ласкали слух, звучали песней в ушах и очаровывали своей мелодичностью и неожиданной искренностью.

Да, вождь оказался прав. Несмотря на свое сопротивление, несмотря на страхи и стыд, в какой-то момент она определенно стала получала удовольствие от ощущения двух челенов внутри себя. Это маленькая и хрупкая девочка, танцующая и занимающаяся любовью с одинаковым пылом и страстью, не только выдержала двойной напор, но и эгоистично приняла ласку и наслаждение, снова достигая вершин экстаза. И сводя тем самым воинов, совершенно не привыкших оказывать внимание к своим любовницам, с ума.