Аполлион (ЛП)

Глава 8

Я не помнила дорогу домой. В какой-то момент я освободилась и пошла сама, но я двигалась так медленно и жалко, что Айден, наконец, перестал бурчать себе под нос и поднял меня обратно.

После этого я не возражала. На ногах я была скорее помехой.

В доме было тихо после нашего возвращения. Маркус и Солос куда-то похромали, наверняка, чтобы зализать раны. Каким-то образом остальные поняли, что прямо сейчас было неудачное время, для того чтобы снова поприветствовать меня в мире трезвого рассудка и логики. Айден пронёс меня по лестнице и узкому коридору, к спальне, в которой я спала, когда была под Эликсиром. Я помню, что даже когда была под кайфом, я искала его общества и обнималась с ним на диване. Моё сердце пропустило удар.

Айден направился к кровати, но я остановила его.

— Душ, — сказала я хрипло. — Мне нужен душ.

— Да, нужен. Нам обоим, — развернувшись, он направился в ванную. Там он поставил меня на ноги, в его глазах отразилось беспокойство, когда я начала немного покачиваться. — Ты в порядке?

— Да, я просто устала. Ничего серьезного, — и это была правда. Я была вся в синяках, и у меня всё болело, но и только. И мне повезло, учитывая, что мы только что были в смертельной схватке с богом и двумя фуриями. — А ты…?

— Всё хорошо, — он несколько секунд смотрел на меня, потом поцеловал меня в щеку. — Я скоро вернусь.

— Хорошо, — я чувствовала себя как зомби.

Его глаза изучали мое лицо с таким облегчением, что я схватилась за раковину.

— Не трать всю горячую воду, ладно? — сказал он.

Это вызвало улыбку на моих губах. Как только он ушел, я медленно повернулась к душу и повернула краны. Стягивание моей разорванной одежды оказалось болезненным. Каждая мышца болела, и это заняло несколько минут. К тому времени как я ступила в кабинку, ванную наполнял пар.

Возможно, я потрачу недельную норму горячей воды, пока Айден, скорее всего, собирал солдат и убеждал их, что я больше не социопат.

Я содрогнулась под потоком, прижав руки к лицу. Они тряслись. Я тряслась. Я дотронулась до цепочки вокруг шеи, скользнула пальцами к розе. Такая маленькая вещь смогла разорвать связь.

Но это сделала не сама роза, а то, что она символизировала, любовь Айдена ко мне, и то, что я чувствовала к нему — что-то чистое и естественное, а не вынужденная эмоция. Это разорвало связь между мной и Сетом.

Поднеся кристалл к губам, я поцеловала розу.

Связь была разорвана, но Сет всё еще там… на другом конце шнура, извивающегося у меня внизу живота. Боги, он был так зол, убийственно зол, но за секунду до разрыва я почувствовала шок. И опять же, когда Танат ударил меня божественной молнией, он там был, как жуткий преследователь с билетом в один конец, в мою голову.

Сет не верил, что я смогу разорвать связь. И как далеко бы всё зашло, если бы я этого не сделала?

«Они придут за тобой». И хотя Танат не мог этого сделать, он, разумеется, не стал бы сомневаться прежде, чем ранить меня, или тех, кто меня защищал. Из-за меня могли погибнуть люди.

Я резко вдохнула.

И почему Айден запретил Аполлону приходить в дом? Что случилось?

Боги, у меня было столько вопросов, но я слишком устала. Мне нужно было время, чтобы восстановиться. Мне нужна была постель после душа.

Вода струилась по моему телу, по коже, которая была так же изранена, как всё у меня внутри, по волосам, прилипшим к спине. Закрыв глаза, я подняла подбородок и позволила воде течь, смывая слёзы, которые держались за мои ресницы мертвой хваткой, очищая мой разум.

Будет еще время, чтобы задать вопросы, спланировать мучительную смерть Сета, найти моего отца, но сейчас я просто не могла этого сделать. Я не могла думать ни о чем другом, кроме настоящего, потому что мои чувства были слишком изранены и боль слишком свежа.

Я услышала, как закрылась дверь ванной, и держала глаза закрытыми, но мой пульс взмыл ракетой. Я обхватила себя руками и затаила дыхание.

Сзади меня послышалось легкое движение. Кожа прикоснулась к моей. Мелкая дрожь прошла по моему позвоночнику. Между нами пробежала искра, которую нельзя было повторить или вызвать искусственно. Как я могла забыть об этом, будучи связанной с Сетом? Моё сердце тяжело перевернулось.

Айден перекинул мои тяжелые волосы через плечо и его губы прикоснулись к месту между моей шеей и плечом. Его ладони скользнули по влажной коже моих рук, через локти, к запястьям. Нежно и медленно он опустил мои руки по бокам.

Я прикусила губу, и мои ноги начали дрожать. Но он был здесь. Как всегда, поддерживая меня, когда я не могла стоять, и, отпуская меня, когда он знал, что мне это нужно. Он был для меня больше, чем убежищем. Айден был моей второй половинкой, таким же, как и я. И ему не нужно было странной связи Аполлионов.

Айден ждал неподвижно, как статуя, терпеливо, как всегда, пока мои мышцы одна за другой не расслабились. Тогда его руки упали мне на талию, и он повернул меня к себе. Прошла секунда, и он положил пальцы мне на подбородок, запрокидывая мою голову назад.

Я открыла глаза, сморгнув влагу с ресниц, и у меня в горле застрял воздух. Его лицо оттеняли пурпурные синяки. На переносице был порез. Без сомнения, я была виновата в этих ранах.

— Я так сожалею, Айден, — мой голос надломился. — Я не устану это повторять. Я знаю, но я так…

Он наклонил голову, и его губы прижались к моим, заглушая слова. Мои губы открылись, так же как моё сердце и всё остальное. Сладкий и нежный поцелуй уменьшил тяжесть, облегчил вину и стыд. Моя кожа и всё у меня внутри были исцарапаны и болели, но его прикосновение уменьшило жжение. Я думаю, что так же было для него. Боги, для него это, наверное, было еще хуже, учитывая всё, что я сделала и сказала. Что ему пришлось сделать, чем пожертвовать, чтобы сохранить меня в безопасности.

Поцелуй углубился, переворачивая и скручивая мои внутренности в приятный клубок, и это было так, словно мы целовались в первый раз. Ощущения мчались по моей коже, мое сердце пело, и чувство, разворачивающееся внизу моего живота, было лучше, чем использовать акашу, сильнее и более захватывающе. Он целовал меня, словно не ожидал, что сможет сделать это снова, как если бы он мог каким-то образом поцелуем стереть все те недели.

Я положила руки на его предплечья. Его мышцы свело под моим прикосновением, и, когда он приподнял меня, я обхватила его ногами. Желание не было единственным чувством, которое связывало нас. В этом было нечто гораздо большее: прощение, принятие, облегчение, и самое важное, любовь.

Не та любовь, которая была обусловлена потребностью и разрушала города и целые цивилизации, а любовь, которая восстанавливала их, это то, что я знала наверняка.

Обернув одну руку вокруг моей талии, другой он зарылся в мои мокрые волосы. Мы не могли прервать наши поцелуи, потому что это казалось настолько правильным, и это было единственным, что имело значение. Моё сердце колотилось слишком быстро, но это было прекрасно, это было как возвращение домой, после того как казалось, что этого никогда не произойдет.

Я не поняла, как мы оказались на кровати и выключили ли мы вообще душ. Но мы были вместе, наши тела были скользкими, наши волосы промочили насквозь простыни, в которых мы переплелись. Его руки были везде, оказывая почтение множеству шрамов на моем теле. Его губы последовали за руками, и я заново знакомилась с твердыми мышцами его живота, с ним.

Я перевела взгляд ниже на своё тело, удивившись, увидев слабое свечение знаков Аполлиона, то, как они кружились по моей коже, изредка образуя сначала то один символ, то другой.

— Что? — Айден обхватил ладонью мою щеку, перетягивая мой взгляд обратно к нему. — Всё слишком быстро? Я должен…

— Нет. Нет, это… это знаки Аполлиона. Они словно занимаются своими делами.

— Мне стоит начать волноваться?

Я застенчиво рассмеялась, ощущая себя подобно одной из этих ненавистных змей, которые предостерегают о своем яде яркими цветами.

— Мне кажется, ты им нравишься.

Ладонь Айдена соскользнула с моей щеки вниз по горлу, направо ниже моей груди. Знаки скользили в сторону его руки, как будто привлеченные им. Может быть, так и было. Я не была уверена в том, как эти знаки работают. Ответ, вероятно, лежит в тысячах лет воспоминаний, но это как искать одну иголку в куче игл.

— Я видел их, — сказал он, его голос был саднящим и глубоким, его глаза были подобно похожи на омуты жидкого серебра. — Когда ты Пробудилась, и когда ты стала принимать Эликсир, — его брови выпрямились в натянутую линию, когда он поглаживал рукой моё бедро. — Они были прекрасны.

— На самом деле? — я чувствовала себя красивой, когда он смотрел на меня, даже несмотря на то, что я вся была покрыта знаками-татуировками.

— Да. Это было самое красивое, что я когда-либо видел.

Прошла очень долгая, мучительная минута ожидания, по мере того, как он приподнимался надо мной, его глаза сконцентрировались на моих, его тело было как сжатая пружина, словно канат, готовый порваться. И когда он навис надо мной, его губы нашли мои и звук, который вырвался из его горла, опалил меня. Наши тела встретились и в течение нескольких минут, ни один из нас не двигался, а затем мы предались любви, наши голоса были нежным шепотом в темной комнате.

Позже мы лежали лицом друг к другу, его рука была обернута вокруг гораздо меньшей по размеру моей. Наши тела были плотно прижаты. Теперь истощение преследовало меня, как и Айдена — оно копилось неделями. Борьба и все остальное перекинуло нас через край. Сон охватил меня первой. Я смогла понять это лишь потому, что я ощутила пристальный взгляд Айдена на своем лице, и за несколько секунд до того, как я провалилась в сон, я почувствовала прикосновение его губ к моему лбу.

Я услышала, как он прошептал.

— Eíste pánta mou…

Ты моё всё.