Астрид - хозяйка Рождества

Глава 1

— Девушка! Купите ангела! Девушка!

Я даже внимания не обратила на этот звонкий голос, шагая по заснеженному тротуару. Девушкой я перестала быть лет двадцать назад, как бы не больше, поэтому справедливо решила, что это явно не ко мне.

— Девушка! Он волшебный!

Передо мной появился парнишка лет двенадцати и улыбнулся такой очаровательной улыбкой, что я не удержалась и улыбнулась ему в ответ.

— Ну, чего тебе?

— Вам нужен ангел, — его яркие голубые глаза весело сверкнули. — Я это точно знаю.

— Да ты что? — мне уже нравился этот сорванец с розовыми от мороза щеками. У него были белокурые волосы, торчащие из-под шапки, и самые длинные в мире ресницы. — И зачем он мне?

— Каждому человеку нужен ангел, — ответил он и протянул мне фигурку стеклянного ангела с расправленными крыльями. — А вам он нужен больше всех. Он мне сам сказал.

— Ангел? — уточнила я, и мальчишка кивнул.

— Да! Купите, он поможет вам в трудную минуту!

Так красиво мне еще никто и ничего не впаривал, поэтому я сдалась.

— Сколько?

— Всего пятьсот рублей! — он был таким милым, что я вздохнула и, достав из кошелька пятисотку, сунула ее мальчишке.

— Давай своего ангела.

— Спасибо вам! — он спрятал деньги во внутренний карман и передал мне ангела. — Вы правильно сделали, что купили его. Я вас не обманул.

Положив на варежку прозрачную фигурку, я с интересом посмотрела на нее — обычное елочное украшение, не стоившее тех денег, что я дала мальцу. Маленький аферист… Я обернулась, но его уже и след простыл. Сунув ангела в карман пальто, я пошла дальше, и к обеду благополучно забыла о происшествии на улице Карла Маркса, а также о своем приобретении.

— Ты будешь на сегодняшнем корпоративе? — в мой кабинет заглянула Илона из отдела продаж, и через минуту на моем столе уже стояла искусственная елочка с безвкусными игрушками и блестящими бантиками с остатками клея. — Главный решил, что католическое Рождество самое лучшее время, чтобы устроить новогодний корпоратив. Потом два дня выходных, три рабочих и вперед — на заслуженный отдых!

— Ты так говоришь, будто на пенсию собралась, — фыркнула я. — Не на заслуженный отдых, а на новогодние каникулы!

— А много ли нам до пенсии осталось? — Илона посмотрела в зеркало и поправила прическу. — Уже все, Людок, наша песенка спета. На прошлые выходные, мой лоб притащил девицу с синими волосами и сказал, что они решили пожениться.

— Женька жениться собрался? — я удивленно моргнула, стараясь вспомнить сколько ему лет. — А сколько ему уже?

— Двадцать пять! — хмыкнула Илона и плюхнулась в кресло напротив меня. — Синицына, у него уже борода!

— Мама дорогая… — я чуть за голову не схватилась. — Какие же мы старые…

— Не нагнетай, — Илона покрутила елку, выбирая лучший ракурс. — Хорошо тебе, спокойно. Ни детей, ни забот. Живешь в свое удовольствие.

Я промолчала, но на душе заскребли кошки. Ближе к новогодним и рождественским праздникам они начинала скрестись все сильнее и мне стоило огромных усилий, чтобы не обращать внимания на их настойчивое желание сделать мне больно.

Да, я была одна, потому что мой муж погиб в автокатастрофе, после чего у меня случился выкидыш. Больше я так и не смогла построить семью, окунувшись в профессию — только она спасала меня от горьких мыслей и терзающих воспоминаний. Я работала дизайнером игрушек и мне очень нравилось мое занятие. Создание новых типов игрушек и игрушечных линий так захватывало меня, что я могла просидеть в своем кабинете до ночи, а потом еще и брать работу домой. Я пыталась ею заполнить пустоту, а еще музыкой, фильмами, делами, подругами, хобби… Чем угодно, лишь бы не слышать плач сердца, а оно, несмотря ни на что, хотело раскрыться и цвести…

В свободное время я шила игрушки для своего удовольствия и раздаривала их своим немногочисленным знакомым, потому что в квартире уже не было для них места.

— Так, что на счет корпоратива? — Илона постучала яркими коготками по столу. — Кстати, в ресторане будет гулять и соседний офис. Там такие экземпляры работают…

— Ты в своем репертуаре, — засмеялась я, качая головой. — Когда ты уже угомонишься? Посмотрим, может и пойду.

— Никогда не угомонюсь, — весело заявила она и потопала к дверям. — Сколько этой жизни осталось?

Если бы Илона знала, как была на тот момент права…

Когда я вышла из здания компании на улице уже стемнело, и я лишний раз похвалила себя, что не поехала утром на машине — густой снегопад повалил с таким напором, что сквозь его белую пелену трудно было разглядеть встречных прохожих.

Я спустилась в метро и всю дорогу до своей станции, тупо смотрела в окно на свое отражение, такое же унылое, как и все, что окружало меня. Нет, все-таки нужно сходить на этот корпоратив и немного развеяться. Сегодня мне не хотелось сидеть в пустой квартире и предаваться унынию.

Включив свет в прихожей, я присела на полку и, стащив сапоги, облегченно выдохнула — это настоящая мука, носить такой высокий каблук, похоже, пора переходить на удобную обувь. Возраст уже не тот, чтобы так издеваться над собой. Всунув ноги в мягкие тапочки, я переоделась и пошла в душ, решив в этот вечер быть красивой вопреки всему.

Пришлось достать «маленькое черное платье» с этикеткой, висевшее в шкафу уже как полгода, и втиснуть в него свои прелести. А чтобы все это выглядело не как «последняя попытка выйти замуж», я накинула на плечи мягкую кашемировую шаль.

Волосы я завила в крупные локоны и оставила их распущенными — мне казалось, что так я выгляжу моложе. Покойная мама всегда говорила мне: «Людочка, у тебя такие красивые волосы, их беречь нужно. Волосы — украшение женщины, и Бог тебя щедро одарил этой красотой».

Я вызвала такси и на секунду задержалась в прихожей, проверяя, все ли положила в сумку. Ключ, телефон, влажные салфетки, пудреница и помада… Взглянув на часы, висевшие над кухонными дверями, я удивленно вскинула брови. Они что, встали? Странно… я вроде бы недавно поменяла в них батарейку. Заглянув в зал, я нахмурилась — часы на журнальном столике тоже стояли. И остановились они ровно две минуты назад… Что за ерунда?

В этот момент позвонил оператор такси и, натянув пальто, я вышла из квартиры, выбросив из головы все эти мелочи.

— Вот погодка, да? — молодой парень в темной шапочке посмотрел на меня в зеркало заднего вида. — Куда едем?

— Да уж, зима началась, как всегда, неожиданно, — пошутила я и назвала адрес. — Дороги хоть чистят?

— Да, снегоуборщики работают по всему городу, — парень завел двигатель, и автомобиль мягко поехал вперед. Дворники с шорохом сметали снег с лобового стекла, а из динамиков неслась тихая музыка.

… Не зови, я слышу горы за хребтом

Неземного света море над крестом…

Там бегут по склонам реки за стеной,

Сохрани меня навеки, ангел мой.

Я буду там…

Я бросаю мир на плечи в сумраке ночном…

Я иду тебе навстречу забывая обо всём

Еле прожитом, в теле прожитом…

Я буду там…

Я вспомнила мальчишку встретившегося мне по утру, и засунув руку в карман, улыбнулась — снова ангелы. Стеклянная фигурка была удивительно теплой, и я достала ее, чтобы еще раз взглянуть на свое приобретение. Но что это? Ангел испускал странный золотистый свет, мягко струившийся по моей ладони. Оптическая иллюзия? Возможно, огни города отражаются в стеклянных гранях?

— Вот черт! — громкий крик водителя вывел меня из раздумий, и я испуганно подняла глаза. Огромный грузовик мотало по всей дороге, и он несся своим многотонным телом прямо на нас.

Я хотела закричать, но внутри образовался тугой ком, сдавливая горло. Меня будто парализовало от ужаса, и мое тело превратилось в свинец, тяжело впечатавшись в сидение. Парень вывернул руль и, ударившись об ограждение, автомобиль полетел прямо в реку.

Последнее, что я увидела, была фигурка ангела, вспыхнувшая так ярко, что весь салон на секунду озарился слепящим светом…

… Я бросаю мир на плечи в сумраке ночном…

Я иду тебе навстречу забывая обо всём

Еле прожитом, в теле прожитом…

Я буду там…

* * *

— Госпожа графиня, с вами все в порядке? Ваше сиятельство, очнитесь!

Хриплый мужской голос звучал, будто сквозь плотный слой ваты и я застонала, ощущая во рту ужасную сухость и солоноватый привкус крови. Господи… как больно… Что со мной?

— Слава Господу, она жива! — снова прозвучал этот же голос и меня приподняли за плечи, причиняя невыносимую боль.

— Не надо… — прошептала я, еле шевеля губами. — Не троньте меня…

— Госпожа графиня, вам нужна помощь, вы же не можете лежать на холодной земле, — меня снова попытались поднять. — Нужно немного потерпеть. Я перенесу вас в свою телегу и отвезу в деревню. Как же так… Ох беда… беда…

Телега? Деревня? О чем говорит этот человек?

Я с трудом распахнула глаза и несколько секунд ждала, пока исчезнет белесая пелена, не дающая видеть. Надо мной навис пожилой мужчина с густой бородой и грубоватым обветренным лицом, на котором явно читалась обеспокоенность.

— Где я? — спросила я, еле сдерживаясь, чтобы не закричать, когда он все-таки поднял меня. — О Боже…

— На дороге, ведущей деревню Гренбю, ваша светлость, — ответил незнакомец и добавил: — Ваш экипаж перевернулся и вы сильно зашиблись. Конюх свалился в обрыв и его тело лежит на камнях… Мне очень жаль.

Может все это бред воспаленного сознания? Экипаж… Стоп! Я попала в аварию, и машина вылетела с трассы в реку!

От жуткого воспоминания все внутренности свело в один колючий ком, и теперь я понимала, почему так больно. Мне нужен врач.

Меня положили на что-то мягкое, и я с удивлением обнаружила, что это сено. Немного сбитое, с легкими запахами прелости и летнего луга. Может меня вынесло течением к деревне?

Господи, что чушь… Какая деревня? И какой конюх???

Телега двинулась с места и медленно поехала по кочкам и ухабам, отчего мое тело заныло с новой силой. Превозмогая боль, я посмотрела по сторонам и нахмурилась — лето? Когда я попала в аварию, была зима! Предновогодние дни!

Как же больно…

Я не заметила, как уснула и открыла глаза, когда мое тело снова пронзили тысячи иголок. Меня несли на руках, и пусть это было очень осторожно, но боль все равно давала о себе знать от любого движения.

Скрипнула дверь, раздались приглушенные голоса, и меня положили на кровать. Когда голова коснулась мягких подушек, я почувствовала запах свежего белья и легкий аромат лаванды.

— Нужно обработать ей рану на лбу, — женский голос был приятным и нежным. — Лива, принеси теплой воды и чистые тряпки.

— Мама, это ведь графиня Астрид Расмуссен?

— Тише! Сейчас не время для любопытства! — прикрикнула на нее женщина, и я услышала, как снова скрипнула дверь.

— София, присмотрите за ее светлостью, а я поеду в замок, — услышала я уже знакомый мужской голос. — Нужно ведь рассказать, что экипаж графини перевернулся.

— Хорошо, Айдж, — ответила женщина. — Поезжай. Мы с Ливой будем рядом с графиней.

Почему они постоянно говорят о какой-то графине? Это я графиня? Ерунда какая-то…

С трудом открыв глаза, я посмотрела по сторонам, и снова во мне поселилось странное ощущение нереальности происходящего.

Небольшая комната со светлыми стенами, грубая и простая мебель, подсвечники и широкая кровать, накрытая цветастым покрывалом. Что за странное место?

Но больше всего меня поразила женщина, стоявшая рядом с кроватью. На ней была юбка в складку из тяжелой домотканой материи в черно-красную клетку, вышитый фартук, корсаж зеленого цвета и белоснежная блуза. На голове женщины красовался черный капор, украшенный изящным кружевом и мелкой плиссировкой, полностью скрывавший волосы.

У меня галлюцинации, не иначе…

— Ваше сиятельство, как вы себя чувствуете? — она смотрела на меня добрыми, ласковыми глазами и прокашлявшись, я сказала:

— У меня болит все тело… И голова…

Именно в этот момент я поняла, что голос тоже не мой. Более тонкий и мелодичный, он явно принадлежал молодой особе. Страх начинал превращаться в панику, и я глубоко задышала, чтобы не дай Бог у меня не началась истерика. Да что происходит?!

— Госпожа графиня, вы сильно ушиблись… Поэтому все болит. Сейчас моя дочь, Лива, принесет теплой воды, и я промою вашу рану. Муж отправился в замок, и скоро за вами приедут. Не переживайте, все будет хорошо.

Я молчала, сообразив, что в моем положении лучше меньше говорить и больше слушать. Должно же быть какое-то разумное объяснение тому, что происходило.

— Спасибо… — поблагодарила я женщину и она улыбнулась.

— Меня зовут София, ваше сиятельство.

Я кивнула и откинулась на подушки, чувствуя невероятную слабость. Голова кружилась, а во рту пересохло.

— Можно воды? — попросила я, и женщина бросилась к комоду, на котором стоял кувшин и кружка.

— Давайте я помогу вам, — она приподняла мою голову и поднесла кружку к губам. — Вот так…

В комнату вошла молоденькая девушка в таком же странном наряде, только ее чепец был белого цвета, а не черного, как у матери. Она поставила рядом с кроватью медный таз, который принесла с собой и достала из кармана фартука аккуратно сложенные, чистые тряпочки.

— Матушка, мне помочь вам? — девушка секунду с любопытством смотрела на меня, а потом покраснела и присела в книксене. — Прошу прощения ваше сиятельство. Я — Ливи.

— Здравствуй Ливи, — я выдавила из себя улыбку, моля Бога, чтобы самообладание не покинуло меня.

Я опустила глаза и увидела свое тело, наряженное в какое-то непонятное платье, и ноги, обутые в красивые, но старомодные туфли. Даже можно сказать древние…

А мое ли это тело? Сначала я уставилась на руки, сложенные на животе — белые, холеные, а пальцы унизанные перстнями были тонкими и длинными, с красивыми розовыми ноготками продолговатой формы. Мои настоящие ногти были не очень, поэтому я наращивала их и всегда носила яркий маникюр, которого на этих руках и в помине не было. Мама…

Ноги под муслиновой юбкой выглядели стройными и длинными с изящными лодыжками, обтянутыми шелковыми чулками белого цвета с золотистой вышивкой.

Очередной приступ паники сжал мое сердце в тиски, и где-то в районе грудной клетки сперло дыхание. Дыши, Люда… Дыши глубже…

— Прилягте, ваше сиятельство, — София намочила в тазу тряпку и приложила ее к моей голове. — Нужно потерпеть сейчас.

Кожу засаднило, и я застонала, чувствуя, как она аккуратно касается раны на лбу. Интересно, сильно разбита голова?

Женщина словно прочла мои мысли и сказала:

— Рана небольшая, госпожа графиня, но нужно смыть засохшую кровь и грязь, чтобы она не воспалилась. У меня есть отличная мазь, если ее прикладывать на ночь, то вскоре от раны не останется и следа.

София обтерла мое лицо, нанесла лекарство и накрыла меня теплым пледом. Они с дочерью вышли из комнаты, а я снова провалилась в сон.

— О Боже! Астрид! Твоя голова!

Я испуганно распахнула глаза и увидела склоненную надо мной пожилую женщину с полным, одутловатым лицом. Ее светлые глаза, блеклого голубого цвета таращились на мой лоб, а тонкие губы брезгливо кривились. От женщины несло тяжелым ароматом приторных духов и меня снова начало тошнить.

Увидев, что я смотрю на нее, незнакомка выпрямилась и, сложив на животе пухлые ручки, сказала:

— Очнулась? Вот и хорошо. Вставай, и поехали домой. Придумала тоже, лежать посреди белого дня в деревенской хибаре!

— Матушка, Астрид сильно пострадала! Она не может встать и идти! — раздался мужской голос и к кровати подошел мужчина лет тридцати с небольшим. — Бедняжка!

Он был ужасно похож на матушку — такой же одутловатый, тонкогубый, с хитрыми, блеклыми глазами. Несмотря на молодой возраст, волос на его голове оставалось катастрофически мало и они уныло болтались, стянутые в мышиный хвостик.

Эта парочка тоже выглядела довольно странно — женщина была в черном платье с фижмами и в черном чепце, а мужчина в темно-синем сюртуке, светлой рубахе под ним и в синих бриджах.

— Скажите хоть слово, ваше сиятельство! — он схватил мою кисть и сжал в потной ручке с короткими пальцами. — Одно лишь слово!

Театр абсурда… Вокруг меня что, все сумасшедшие? Или это я сошла с ума?

Внезапно меня пронзила страшная мысль — а что если я умерла и перенеслась в другой мир? В другое тело? Ведь не может же быть таких реалистичных галлюцинаций! О нет…

Я быстро взглянула на ожидавшего ответа мужчину и сказала:

— У меня все болит. Я должна поспать… Возможно тогда мне станет лучше…

— Поспишь дома, — непререкаемым тоном произнесла женщина, и прежде чем выйти, добавила: — Валентин, распорядись, чтобы графиню перенесли в экипаж. Мы уезжаем.

Глава 2

Валентин посеменил за ней, и вскоре в комнату вошел Айдж. Мужчина покачал головой, глядя на меня, и тяжело вздохнул.

— Вы уж простите меня, госпожа графиня… Мне придется вас потревожить.

Он аккуратно подхватил меня на руки и понес к двери, но повинуясь какому-то внутреннему порыву, я вдруг попросила его:

— Пожалуйста, поднесите меня к зеркалу.

Ничего не говоря, Айдж выполнил мою просьбу и с замиранием сердца я взглянула на свое отражение. О мой Бог… На меня смотрела молодая женщина лет двадцати пяти с довольно привлекательным бледным лицом, на котором яркими пятнами сияли голубые глаза удивительной, кристальной чистоты. Выразительные брови, аккуратный носик и пухлые розовые губки делали ее внешность немного кукольной, а русые волосы с золотистым отливом еще больше усиливали это впечатление.

— Ничего страшного, ваше сиятельство, рана на лбу быстро затянется, — мужчина пытался успокоить меня, предполагая, что я расстроилась из-за нее, но я даже не обратила на рану внимания, пребывая в полнейшем шоке. Это какой-то фантастический фильм или роман в стиле фэнтези. И тут мужчина сказал такое, что заставило меня задуматься о жизни этого тела: — Слава Богу, что вы живы остались, госпожа графиня. Люди любят вас, ведь кто как не вы станет помогать им, если, не приведи Господь, с вами что-то случится. Не обращайте внимания на госпожу Тильду и не давайте ей обижать вас.

Айдж вынес меня из комнаты и через несколько минут я уже сидела в экипаже, сходя с ума от боли во всем теле.

Из дома вышли его жена и дочь, и я попрощалась с ними под строгим взглядом прибывшей за мной тетки. Экипаж тронулся и мучений прибавилось.

Чтобы ни произошло со мной в той, прошлой жизни, эта реальность была совершенно непонятной. Если я графиня, почему эта тетка обращается со мной подобным образом? По ее тону я поняла, что она привыкла помыкать молодой женщиной, чье тело теперь принадлежит мне. А Валентин? Муж? Тогда она моя свекровь. Госпожа Тильда… Что это за страна?

Я посмотрела на мужчину, сидевшего напротив, и испытала сильнейшее чувство отвращения — он дремал, убаюканный ездой, его рот приоткрылся, а из носа раздавался задорный свист.

— Я никогда не понимала вот этих твоих прогулок по окрестностям! — подала голос моя спутница, сверля меня тяжелым взглядом. — Прошлась бы по парку и хватит… Так нет же, тебя понесло черти-те куда! Теперь придется родственникам погибшего конюха, давать деньги на похороны, а это лишние траты! Что за блажь тереться возле этих бедняков? Помогать им? Твое дело заниматься домашними делами и думать о замужестве!

Я молчала, не собираясь вступать с ней в разговор. Да и что я могла ей ответить?

— Ты мне никогда не нравилась, — ее абсолютно не смущало мое молчание, и она продолжала выказывать свое недовольство. — А самое главное, ты не подарила моему сыну наследников! Господь так рано забрал его! Мое бедное дитя!

Вот как… Я была замужем за ее сыном, который умер. Вернее не я, а та, которая занимала это тело до меня. Тогда о каком замужестве она говорит? Какой-то абсурд…

Мне совершенно не хотелось думать, а еще больше не хотелось слушать эту неприятную особу. Сейчас у меня было одно желание — принять какое-нибудь лекарство и прилечь. Если я опять начну размышлять о своем мистическом перевоплощении, то точно сойду с ума.

Примерно через полчаса изматывающей дороги экипаж подъехал к распахнутым воротам с коваными розами на решетчатых створках, и я обратила внимание на ряд огромных вязов по обеим сторонам дороги. Эта широкая аллея вела к большому дому, окруженному…