Автор любовных романов - девственница

— Что? — спросила я, покраснев до пальчиков ног. Единственные люди, которые знали, что я была девственницей, были Делани и Генри, так что то, что сказала Дженни, заставило меня покраснеть. — Я не собираюсь просто заниматься с ним сексом, Дженни.

— Почему, черт возьми, нет?

Я только собиралась открыть рот, когда поняла, что у меня нет ответа. Почему, черт возьми, нет? Может быть, потому, что он не выглядит как парень, который хотел неловкую девушку, которая будет пытаться расстегнуть пуговицу на его джинсах, и затем просто таращиться на его пенис, гадая, что она должна делать дальше.

— Эм, не люблю такое быстрое развитие событий.

— О, да кого это волнует? Ты идешь на свидание с Лансом Маккарти; ты должна это сделать.

— Может быть, — ответила я, на самом деле не подразумевая это.

— Эй, а что насчет Аттикуса? — спросила Дженни.

— Что насчет него? Я все еще планирую пойти с ним в пятницу.

— Ооооо, мне нравится эта твоя новая сторона, Рози. Играешь на два поля, мне это нравится.

— «Играть на два поля» — это название одной из моих любимых книг, она о потрясающе горячих бейсбольных игроках, которые живут в Атланте. Главные герои Брэйди, о боже мой, Дженни, ты должна...

Взгляд на ее лице сказал мне, что она мало заботилась о книге, о которой я говорила, прямо как Делани. Разве больше никто не разделяет моей страсти к книгам?

— Эта Рози, которую я знаю, — улыбнулась она. — Я рада, что ты отложила ненадолго в сторону свой «Киндл» и собралась на пару свиданий. Я горжусь тобой. Ты хочешь, чтобы я сводила тебя на шоппинг?

— Нет, я в порядке, — ответила я, понимая, что, может быть, я провела слишком много времени, читая, если даже Дженни заметила это. Чем больше я думала об этом, тем больше понимала, что эта задумка — сумасшествие. Я не тратила слишком много времени на чтение; это не так. Мне просто нужно было больше времени на общественную жизнь, вот и все.

— Полагаю, увидимся завтра. Ночь свиданий.

— Ю-хуууу, — ободрила я ее, немного тревожась, но в целом была взволнована.

***

Когда я тем вечером пришла домой, я поднималась вверх по лестнице к своей квартире, когда врезалась в безупречно одетого и божественно пахнущего Генри. Он действительно установил стандарт для мужчин. Просто при виде его все мысли о Делани, говорящей, что Генри хочет заняться со мной сексом, вышли на первый план в моей голове, заставляя все мое тело гореть. Черт бы ее побрал.

— Привет, Лав, — поприветствовал он меня своей чарующей улыбкой.

— Привет, Генри. Свидание? — спросила я, пытаясь забыть сексуальные мысли, пробегающие в моей голове, и искренний взгляд, который послал мне Генри, будто я была единственной девушкой, с которой он хотел говорить.

— Ага, с блондинкой, которую встретил в метро. — Он вел себя так, будто это было не большим делом.

— Снимать девушек в общественном транспорте ниже тебя, Генри.

Улыбаясь, он наклонился и сказал:

— Не тогда, когда ее сиськи выставлены, чтобы их увидел весь мир.

— Эм, Генри.

— Что? Ты знаешь, мне нравятся хорошие буфера, и не могу ничего поделать с собой, когда вижу их.

— Ты можешь попробовать. Что если она психопат убийца?

— Нет, я уже погуглил ее после того, как она сказала мне свое полное имя. Она работает в модной компании в Сохо. У нее богемный стиль, и она не против демонстрировать свои активы. — Он пошевелил бровями, пока щекотал мой бок.

— Перестань, — засмеялась я, отстраняясь. — Пожалуйста, прости меня, я должна идти, чтобы выбрать одежду, в которой пойду на два своих свидания.

— Два свидания? — он приподнял брови.

— Да, у меня завтра вечер свинга и боулинг в субботу с парнем, которого я сегодня встретила.

— Боулинг? Уу, это скучно.

— Нет, это мило, — ответила я, поднимая подбородок.

— Хорошо, но ты дашь мне информацию о нем, прежде чем пойдешь. Я не доверяю ни одному мужчине, который ведет девушку на свидание в боулинг.

— Ты такой странный, — захихикала я. Я собиралась уходить, когда замедлилась и прижала руку к груди Генри, чтобы остановить его. Мысли о том, что Дженни сказала мне ранее, о том, чтобы переспать с Лансом, вспыхнула в моем мозгу. — Генри, что нравится парню, когда дело доходит до минета?

— Что? — он тряхнул головой, будто неправильно расслышал меня.

— Минет, что тебе нравится?

Откашлявшись и нервно перешагнув с ноги на ногу, он сказал:

— Рози, это не разговор, который надо вести в подъезде, я бы лучше показал тебе это в уединении нашего собственного дома, где я действительно могу научить тебя.

— Если ты говоришь о том, чтобы я практиковалась на тебе, ты должен подумать еще раз.

— Это обучение, — засмеялся он, переплетая свою руку с моей. Как всегда флирт.

— Я серьезно, Генри.

Проводя рукой по своим волосам, он посмотрел на часы и затем повел меня наверх.

— У меня десять минут, сядь и будь тихой, — произнес он, подводя меня к дивану и уходя на кухню. Когда он вернулся, у него в руке был банан и обеспокоенный взгляд на лице.

Он сел рядом со мной и протянул банан, но я не обратила на это внимание; вместо этого я изучала складку у него на лбу.

— Что происходит? — спросила я, разглаживая морщинку пальцами.

— Мне это не нравится.

— Ты о чем? — спросила я.

— Ты и минеты. Я не хочу, чтобы ты раздавала минеты. Я знаю, в последнее время я много дразнил тебя, но это кажется таким реальным. Мне это не нравится.

— Итак, ты говоришь, что я не должна раздавать парням минеты?

— Парням? Рози, пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься предлагать это как праздничный подарок после каждого твоего свидания.

Я откинулась назад и пристально изучала Генри.

— Я не понимаю тебя. В одну минуту ты поощряешь меня, помогаешь узнать о сексе, а потом ты ограничиваешь меня в том, что мне позволено делать. Я не думаю, что у тебя есть право говорить мне, что я могу и не могу делать.

— Ты права, — помотал он головой. — Просто сейчас это становится таким реальным. Ты мне нравишься вся такая невинная.

— Ты держишь в руке банан и собираешься рассказать мне об искусстве минета. Мне тяжело назвать это реальным.

— Правда, — усмехнулся он и затем сделал глубокий вдох. — Хорошо, держи это и притворись, что это член.

— Они на самом деле такие большие? — спросила я, смотря вниз на банан и чувствуя себя испуганной.

— Да, Рози, когда пенис эрегированный, он может быть таким большим и иногда даже больше.

— Боже мой, куда вы, парни, запихиваете их?

— Мы просто привязываем их к ногам.

— Серьезно? — спросила я, когда мой взгляд поднялся к его.

— Нет! Иисусе, давай просто сделаем это. Есть три основные вещи, которые нравятся парням в минете. Первое...

— Подожди, дай мне взять мой блокнот, чтобы я смогла записать все.

— Нет, ты не будешь это записывать. Просто слушай внимательно. Прочувствуй момент, Рози.

— Хорошо, — уступила я.

Я посмотрела на член... ну, на банан, и изучала его, пока Генри говорил.

— Первое, щелкни языком по нижней стороне члена. Там он такой чертовски чувствительный, что ты сделаешь его готовым за секунды.

— Поняла, нижняя часть члена.

— Второе, поиграй с его яйцами, головкой члена и промежностью.

— Промежностью?

— Да, это местечко между анусом и мошонкой. Говорю тебе, парень будет кричать как девчонка, если ты все сделаешь правильно.

— Хорошо, задняя часть мошонки, поняла.

Он хихикнул, качая головой.

— Наконец, помурлыкай.

— Мурлыкать? — спросила я, смотря на банан.

— Мурлыканье — это когда у тебя во рту его член, и ты немного мурлычешь. Вибрации сотрясают его до яиц, и это вызовет в нем потрясающие ощущения.

— Интересно. Должна ли я мурлыкать популярные мелодии? — подразнила я.

— Не рекомендуется. Все что ты делаешь, оказываешь давление, используй свои руки и рот в одно и то же время, и просто делай, но из любви к Богу, не используй зубы, даже если в журналах говорится, что парням нравится небольшое задевание зубами, они лгут. Когда девушка выставляет свои зубы, я начинаю паниковать, что она укусит меня. Я просто не могу справиться с неизвестностью, так что держи их спрятанными, как бабуля.

— Бабуля, заметано, — ответила я, убирая зубы под губы.

— Идеально, — улыбнулся он и затем посмотрел на свои часы. — Дерьмо, я должен идти. Практикуйся на банане, особенно с той частью «не использовать зубы». Повеселись.

— Спасибо, Генри.

— Для тебя что угодно, Лав, но обещай мне, что будешь осторожна.

— Обещаю.

Он взял мое лицо двумя руками и мгновение изучал мои глаза, прежде чем нежно поцеловать меня в лоб. Когда он отстранился, то слегка улыбнулся, как будто хотел что-то сказать, но потом покачал головой и ушел.

Странно.

Как только он ушел, я отправилась в свою комнату и смотрела на банан, пытаясь набраться мужества, чтобы сделать минет фрукту фаллической формы. Вместо того чтобы обхватить его ртом, я обернула вокруг него руку и начала двигать ею вверх и вниз в ровном темпе.

— О да, тебе это нравится, банан? Собираешь ли ты превратиться в банановый пудинг в ближайшее время? Собираешься потерять свою кожуру?

— С тобой серьезно что-то не так, — произнесла Делани, когда я была на середине движения.

— Закрой мою дверь, — крикнула я, отбрасывая банан в сторону. Чертовы соседи.

Я вытащила свой дневник и начала делать записи о сегодняшнем дне.

4 июня, 2014

Щелчок, бабушкины зубы, промежность и мурлыканье: ключи к идеальному минету. Мужчины любят мурлыканье, когда им делают минет, интересно. Я гадала, было ли это какой-то колыбельной для их пениса. Я бы хотела увидеть научные исследования по этому вопросу.

И кто решил, что играть с мужской промежностью это то, что заставит его быстрее кончить? Я должна погуглить, что это такое, потому что была немного смущена размещением этой маленькой скрытой кнопки оргазма.

Я могу понять насчет «бабулиных зубов». Сомневаюсь, что хищная женщина, показывающая свои «я прокушу твой член» клыки, очень привлекательна для мужчины. Я могу представить себе как половое влечение, опускается на несколько отметок, после того, как он увидит зубы, которые ждут, чтобы вонзиться в самую чувствительную часть мужчины.

Щелкай языком. Как щелкать языком? Пока я сижу здесь и пишу, я практикую движения щелканья и думаю, насколько на самом деле это эффективно по применению к мужчине. После того, как я схватила свой банан и попробовала щелканье на нем, я увидела кожуру. Боже, я такая смешная.

После моего ускоренного курса минета, я почувствовала, что могу орудовать миром, один членом за раз... надеюсь.

Я чувствовала, что смогу захватить мир, один пенис за раз... надеюсь.

6 глава

Дымящийся Вагинатор

— Ты готова? — спросила Делани, пока лежала на животе на моей кровати, сложив руки под подбородком и болтая ногами в воздухе.

«Нет», — подумала я про себя, пока смотрелась в зеркало. На мне платье в горошек, которое доставало до колен, и пара туфель красного цвета на каблуках. Моя помада под цвет туфель, и волосы собраны в хвостик, а спереди спадает густая завитая прядь, которая удерживается огромным количеством лака. Чтобы завершить образ, я вставила цветок в волосы, закрепив его шпильками, чтобы убедиться, что он не упадет. Я была готова, по крайней мере, внешне; мое сердце, с другой стороны, билось с огромной скоростью.

— Готова, как и всегда, — ответила я.

— Ну, ты выглядишь фантастично, серьезно, Рози, я потрясена.

— Спасибо, Делани. Ты уверена, что мои сиськи не слишком сильно выставлены на обозрение?

— Нет, они выглядят великолепно, а твоя талия в этом платье выглядит невероятно тонкой.

Удивительно, так как я не была такой маленькой, как подразумевала Делани.

— Спасибо. Где Генри? Я думала, он будет здесь.

— Понятия не имею. Я отправила ему сообщение, но он не ответил.

— Хорошо, ну, я не хочу опаздывать. Спасибо за помощь, Делани. Я очень это ценю.

— Все для моей девочки. Иди повеселись, и не думай обо всей этой части касающейся секса этой ночью. Просто расслабься, наслаждайся компанией, и если он поцелует тебя, значит просто поцелует.

Я кивнула и осмотрела комнату.

— Ты видела мою маленькую бутылочку детской присыпки?

— Зачем она тебе нужна? — спросила она, осматриваясь вокруг вместе со мной. — Вот она.

— Спасибо. После той восковой эпиляции у меня на самом деле сильный зуд, и я обнаружила, что детская присыпка помогает. Я не думаю, что когда-либо снова буду делать себе эпиляцию воском.

— У тебя просто была побочная реакция, не беда.

— Это беда когда все, что я хочу делать — это раздвинуть ноги и вести себя как проклятая обезьяна, почесывающая свои яйца в жаркий день.

— Обезьяны это делают? — спросила она, насмешливо приподняв бровь.

— В моей голове, да. Хорошо, надо идти. — Я наклонилась и поцеловала Делани в щеку. — Напишу тебе позже.

— Повеселись, — помахала она мне и затем хлопнула в ладоши.

Поездка в метро к клубу была нервным мучением, особенно когда я выглядела не к месту. Хотя с другой стороны, это Нью-Йорк, здесь никто не выглядит нормально. Город был смесью чудил, но я гордилась быть одной из них. Не часто ты можешь жить в месте, где каждый отличался от человека, стоящего рядом с ним. Я люблю каждую часть этого.

Дженни сказала, что Аттикус хотел зайти за мной на квартиру, но я думала, это было глупо, так как в любом случае нам бы пришлось ехать на метро. К тому же я не была готова остаться с ним наедине, так как никогда не встречалась с этим парнем, поэтому я поехала сама. Я думала, это было ужасно внимательно с его стороны; у Дженни и Делани были другие мысли.

Как только я вышла из метро и прошла пару кварталов до клуба, вся моя нервозность испарилась, когда я увидела кучу людей, одетых как я, и выглядящих более чем взволнованно от приближающейся ночи.

Дженни, Дрю и Аттикус стояли на тротуаре и разговаривали, когда я подошла к ним.

— Привет, ребята.

— Рози, ты пришла, — обняла меня Дженни, в то время как я случайно взглянула на Аттикуса.

Он был одет в ногу с тем временем: на нем серые твидовые брюки, туфли, под цвет штанов, белая рубашка с красными подтяжками и красный галстук. Его волосы были зачесаны на бок, а карие глаза манили и излучали тепло.

— Рози, познакомься с Аттикусом, — произнесла Дженни, отстраняясь от меня в своем коричневом платье и белых перчатках. Она выглядела потрясающе.

— Аттикус, приятно, наконец, познакомиться с тобой, — сказала я, протягивая руку.

— Аналогично. Дженни так много рассказывала о тебе.

— Ну, надеюсь, я оправдываю то, что она рассказывала, — ответила я стеснительно.

— Это точно, — он по-доброму улыбнулся мне.

Я могла слышать тихий визг в мозгу Дженни, когда она брала Дрю под руку и заходила в клуб, пока мы с Аттикусом следовали за ними. Он предложил мне свою руку как джентльмен, и я приняла ее, позволяя ему вести меня внутрь.

Клуб мгновенно перенес меня обратно в эпоху свинга. Он был отделан красным и золотым тонами, с замысловатыми деталями. В каждом углу комнаты чувствовалась старая школа Нью-Йоркского декора, которая добавляла немного ностальгии к атмосфере. Гигантская люстра украшала потолок танцпола, где пары уже танцевали и отлично проводили время. Я не могла быть более взволнованной.

— Кстати, ты прекрасно выглядишь, — сказал Аттикус мне в ухо, когда мы следовали за Дженни и Дрю к столику. — Извини, что не сказал этого сразу. Я немного запущенный, когда дело касается свиданий.

— Все нормально. Я тоже, и ты выглядишь очень привлекательно.

— Спасибо, — улыбнулся он мне и притянул немного ближе к себе. Мне уже начинал нравиться Аттикус. Он приятно разговаривает, и он милый... прямо то, что мне нужно.

— Как вам? — спросила Дженни о кабинке, которую они заказали, чтобы мы могли расположиться в ней.

— Выглядит отлично, — ответила я, садясь рядом с ней, а Аттикус сел около меня.

Его рука лежала позади меня на спинке сиденья, пока он смотрел на танцпол, осматривая танцоров и группу, которая играла.

— Вау, сегодня здесь много потрясающих танцоров.

— Ты часто сюда приходишь? — спросила я, молча соглашаясь с ним.

— Стараюсь. В последнее время это тяжело. Мой отец лежит в больнице с диагнозом рака, так что у меня нет так много времени, чтобы куда-то выбираться.

— О нет, мне так жаль.

— Все нормально, сейчас у него ремиссия, так что дела налаживаются. Когда Дженни и Дрю сказали, что они собираются сегодня сюда, и у них есть симпатичная подруга, с которой я могу потанцевать, я не мог отказать. Мне надо расслабиться, понимаешь?

— Понимаю. Я рада, что ты встретился с нами, — ответила я, инстинктивно коснувшись его бедра. Движение на секунду шокировало его, но затем он расслабился около меня и дотронулся до моего плеча.

Я застыла, задаваясь вопросом, какого черта меня надоумило коснуться его бедра. Это было довольно смелое движение, чего раньше я никогда не делала, так что теперь я сидела и думала, что делать дальше. Убрать руку и положить ее себе на колено? Погладить его бедро? «Нет, не гладь его бедро», — предупредила я свою руку, у которой, казалось, появился собственный разум. Поглаживать бедро было бы слишком смело и слишком жутко, после того как я знала парня лишь две минуты. Вместо этого, я подняла руку, не делая никаких поглаживающих движений, и быстро схватила свою сумочку, которая была на столе. Моя кожа начала зудеть, и мне надо было отправиться в уборную. Нервозность снова начала накатывать на меня.

— Извини, ты не возражаешь, если я быстро схожу в дамскую комнату?

— Совсем нет, — ответил он, поднимаясь. — Когда ты вернешься, не хочешь пойти на танцпол?

— С радостью.

Я отвернулась от кабинки и направилась в сторону уборной, у которой была небольшая очередь.

— Одна дыра, — произнесла женщина передо мной серьезным обкуренным голосом.

— Извините? — спросила я, не совсем понимая, что она имеет в виду.

— Там только один унитаз, одна дыра. Это займет некоторое время.

— О, — ответила я, поежившись, случайно прижимая свою сумочку к зудящей промежности. Это лучше, чем вытянуть мои обезьяньи руки и дико почесывать мою дорогу из красного кирпича.

— Приятно встретить тебя здесь, — произнес знакомый голос мне в ухо. Я повернулась, чтобы увидеть своего привлекательного лучшего друга, стоящего рядом со мной.

— Генри, что ты тут делаешь? — спросила я, притягивая его в объятия.

— Подумал, что хотел бы немного насладиться свингом. Ты потанцуешь со мной?

— Я не могу, я на свидании, Генри, и я должна эм... посыпать немного волшебной пыли на мою дорожку из красного кирпича.

Он в замешательстве посмотрел на мой пах, так что я вытащила детскую присыпку из сумочки, и он понимающе кивнул. Он осмотрелся вокруг и потянул меня за руку из очереди, прямо в мужскую уборную.

Он запер за нами дверь и сказал:

— Вперед, делай свои дела.

Я прикрыла рот и нос и сказала:

— Ох, здесь пахнет мочой.

— Хорошая работа, Лав. Ты поняла, что мы в маленькой комнате с писсуаром, теперь делай свои дела и пошли отсюда.

— Я не могу, пока ты смотришь на меня.

— Хорошо, — развернулся он и засунул руки в карманы, предоставив мне хоть какое-то подобие уединения.

Мгновение я осматривала его внешний вид. На нем узкие серые брюки, которые подогнуты снизу, двухцветные кожаные туфли и клетчатая рубашка с черным галстуком. Он выглядел привлекательно, как всегда.

— Хороший прикид, — произнесла я, задрав юбку платья и посыпая присыпкой под бельем, чем больше, тем лучше.

— Спасибо. Я должен сказать, Рози, ты выглядишь эффектно. Твои сиськи классные в этом платье.

Закатив глаза, я ответила:

— Спасибо, надо полагать.

Смеясь, он произнес:

— Со всей серьезности, ты выглядишь прекрасно, Лав.

Я сглотнула от его комплимента. Мягкость его голоса пронеслась через меня, заставляя меня гадать, начал ли он смотреть на меня в другом свете.

Между нами опустилась тишина, и тревожное напряжение. Была ли я сумасшедшей, думая, что Генри мог на самом деле находить меня привлекательной? Он просто друг, верно?

Я так чертовски запуталась.

Прочистив горло, Генри спросил:

— Ты закончила?

— Да, — ответила я, закрывая присыпку крышкой и убирая ее обратно в сумочку.

Он развернулся и протянул руку. Я приняла ее и позволила притянуть себя ближе. Он поднял мой подбородок и сказал:

— Серьезно, у меня перехватило дыхание, когда я увидел тебя, Рози. Уверен, Аттикус уже по уши влюблен в тебя.

— Спасибо тебе, — ответила я, не зная, что еще сказать. Желая сменить тему, чтобы перестать потеть в руках лучшего друга, я спросила: — Ты его видел?

Прежде чем ответить, Генри немного нахмурился.

— Еще нет, но я точно дам тебе свою оценку сегодня вечером, и если он начнет распускать руки, пусть твоя маленькая симпатична задница будет уверена, что я вмешаюсь.

— Тебя это не должно волновать!

— Ничего не могу с этим поделать, я опекающий.

— Это поэтому ты сюда пришел? — спросила я, когда мы покидали уборную, избегая презрительных насмешек от всех женщин в длинной очереди, ожидающих туалет. — Для того чтобы шпионить за мной, убедиться, что Аттикус не распускает руки?

— Если я скажу «да», ты будешь злиться на меня?

— Ты невозможен, — я покачала головой и отодвинулась. — Я буду в порядке, Генри, но спасибо за беспокойство...

— Генри, — из угла комнаты донесся пронзительный голос, когда к Генри подошла блондинка Джессика Рэббит. Ее сиськи выглядели так, будто в любой момент могли выпасть из платья, а ее голос соперничал с голосом Фрэн Дрешер (прим. ред. — актриса с гнусавым хрипловатым голос, позже ставшим ее отличительной чертой.). — Вот ты где. Я везде тебя ищу, — сказала она, жуя то, что казалось пачкой жевательной резинки.

Я съежилась от тяжелого акцента, исходящего от элегантно-выглядящей леди, исключая грудь.

— Просто помогал своей лучшей подруге, — ответил он, в то время как нагло пялился на ее грудь. Некоторые люди никогда не меняются. Она заметила его интерес и выпятила грудь еще немного.

— Приятно познакомиться, — произнесла я, обманывая, так как не особо хотела знакомиться с ней. Я повернулась к Генри, который смог отвести взгляд от идиотских сисек своей девушки лишь на две секунды. — Хорошего вечера, Генри. Я поговорю с тобой позже.

Он притянул меня в объятие и прошептал на ухо:

— Я здесь ради тебя, если тебе что-то понадобится.

— Я буду в порядке, — ответила я. — Наслаждайся своей подругой и ее гигантскими мамочками.

Мягко хихикая, он крепче меня обнял и отстранился, подмигнув.

Я направилась обратно к кабинке, наполненная энергией. Я была с парнем на свидании, которому нужно уделять внимание.

Когда я добралась до стола, Дженни одарила меня растерянным взглядом, уставившись на меня. Аттикус подошел ко мне и спросил, готова ли я танцевать. Я была готова, но взгляд, который Дженни послала мне, был обеспокоенный, так что я сказала Аттикусу: «Одну секунду» и поманила к себе Дженни, которая уже была на пути, чтобы поговорить со мной.

— Что происходит? — спросила я тихим тоном.

— Ты дымишься.

— О, ну спасибо тебе (прим. ред. smoking с англ. также переводится — очень привлекательный, модный), — приняла я ее комплимент. — Но почему ты смотришь на меня таким странным взглядом.

— Нет, я имею в виду, ты дымишься.

— О чем ты говоришь?

— Каждый раз, когда ты двигаешься, из-под твоего платья вылетают клубы дыма.

— Клубы дыма? Ты под кайфом?

— Может, твоя вагина под кайфом? Потому что она что-то курит под твоим платьем.

— Дженни, ты сходишь с... — произнесла я; ее обвинение щелкнуло у меня в голове, когда Аттикус схватил меня за руку.

— Я люблю эту песню, пошли.

Он вытянул меня на танцпол со следом клубов из детской присыпки, следующей за нами. Он кружил меня по танцполу, танцевал джиттербаг, поднимал меня вверх и вниз и притягивал к себе. С каждым движением я могла видеть клубы детской присыпки, вырывающейся из-под моей юбки. Унижение пробежало по моим венам, и я скованно перемещалась по танцполу вместе с Аттикусом.

Отчаянно нуждаясь в помощи, я посмотрела на Дженни, она прижимала руку ко рту, с недоверием смотря на меня. Я знала, она убеждена, что моя вагина горит. От нее помощи не дождешься.

Спасибо Богу, Аттикус был полностью рассеянным, пока танцевал, но я не могла сказать того же обо всех остальных, когда свет упал на нас с Аттикусом, в момент, когда легкий дымок детской присыпки поднимался из-под моей юбки. Свет сделали это еще более очевидным.

Унижение пробиралось все глубже и глубже с каждым шагом, с каждым клубом присыпки из моих трусиков, и с каждым зудом, уменьшаемым детской присыпкой на маленькой дорожке из красного кирпича.

— Ты хорошая танцовщица, — произнес Аттикус, перекрикивая музыку, когда покрутил пальцем в воздухе в такт музыки. Он действительно был милым, я должна была это признать.

— Ты тоже, — сказала я комплимент в ответ.

— Здесь туманно, — добавил Аттикус, отгоняя облако детской присыпки из нашего пространства.

— Да, странно, — нервно рассмеялась я, стараясь игнорировать контакт глазами со всеми остальными, которые думали, что я коптила свиную корейку в моей вагине.

— Хочешь попробовать переворот? — спросил он, в то время как танцевал шаффл⁶ ногами и вращал моими бедрами, направляя мои руки.

Хочу ли я попробовать переворот? И рискнуть тем, чтобы вся детская присыпка, что была в моих трусиках, оказалась прямо на голове Аттикуса, да, никогда, черт побери.

— Может быть, не прямо сейчас.

Пока я не приведу в порядок свои трусики.

Я бросила взгляд в сторону уборной и заметила, что очередь исчезла, так что я могла позаботиться о своих личных женских делах, но моя единственная забота в том, если я снова скажу Аттикусу, что мне надо в уборную, он может подумать, что у меня какие-то проблемы с кишечником, или наркозависимость, и мне нужно принять свою дозу. Оба варианта были не лестными, так что я попытаюсь третий вариант: женскую телепатию.

Пока танцевала, я пыталась привлечь внимание Дженни, чтобы увидеть, сможет ли она почувствовать мою проблему, но впервые, с того момента, как я выбралась на танцпол, Дженни смылась, вероятно, чтобы пообжиматься с Дрю. Они были известны жестоким петтингом на людях; я была благодарна, что они отошли в сторону, вместо того, чтобы делать это перед всеми.

— Где ты научилась танцевать? — спросил Аттикус, когда покружил меня и снова притянул к себе. В минуту, когда его тело соединилось с моим, дымок детской присыпки накрыл нас, как проклятая морская волна, но вместо воды, это была моя — ненавижу говорить это, но — это была присыпка моей вагины.

— Колледж, — ответила я, стараясь вести себя нормально, даже если чувствовала пот, который начал спускаться вниз по моей спине от смущения.

— Я гадаю, курят ли тут люди, — произнес Аттикус, осматривая комнату. — Вау, мы, должно быть, хорошие партнеры, кажется, все смотрят на нас.

— Ну, ты хорошо ведешь, — похвалила я, даже если хотела сказать ему: «Нет, Аттикус, это кое-что в трусиках твоей партнерши, которые влияют на воздух».

Я продолжала наполнять воздух с каждым движением, что я совершала, и дошла до точки, где стала слишком зажатой, чтобы двигаться, и Аттикус заметил.

— Что-то не так?

Нуждаясь в том, чтобы позаботиться о ситуации, я ответила.

— Не думай, что у меня наркотическая зависимость или еще что, но мне снова надо в уборную; в прошлый раз очередь была длинной, и я на самом деле туда не попала. Клянусь, я не принимаю наркотики или еще что-то, хоть это так и выглядит, учитывая факт, что мне снова надо в уборную.

Я бессвязно болтала, и по взгляду на лице Аттикуса, я не хорошо справлялась, потому что видела в его глазах «Вау, эта девушка выглядит сумасшедшей» взгляд.

— Конечно, я встречу тебя в кабинке.

Потерпевшая поражение, но полная решимости, я ушла в уборную и быстро заперлась в кабинке. Я потянула вниз трусики, полностью сняла их и вытряхнула всю детскую присыпку, которую я так глупо насыпала туда, в унитаз. Присыпка летала по воздуху, заставляя меня бесконтрольно чихать.

После того как привела себя в порядок, я вытерла нос рукой и затем протерла туалетной бумагой свои женские части тела, чтобы избавиться от любого остатка присыпки. Теперь я буду зудящим зверем. Лучше зуд, чем девушка с дымком из вагины. Я снова надела трусики и покраснела. Помыла руки, так быстро, как было возможно, и практически побежала обратно в кабинку, где Дженни, Дрю и Аттикус ждали меня.

— Извини за это, — шмыгнула я носом, чувствуя, что какая-то часть присыпки все еще задержалась там после моего чихания.

— Что у тебя под носом? — спросила Дженни, смотря на меня с улыбкой.

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, вытирая нос, чувствуя себя неловко перед Аттикусом.

— Там что-то белое.

Глаза Аттикуса распахнулись, пока я стирала улики.

— Не знаю, больше не осталось?

— Да... — медленно проговорила Дженни, пока они все смотрели на меня.

Я поерзала на месте, пытаясь сдержать зуд, который начал зарождаться внизу. Я знала, что выглядела как сумасшедшая, когда свела ноги, стараясь случайно потереть их вместе, чтобы облегчить покалывание внизу.

— Эмм, уже поздно, — произнес Аттикус, смотря на часы. — Я должен идти.

Он встал и помахал Дженни и Дрю, затем бросил один взгляд на меня и покачал головой, когда начал уходить.

Я была так смущена, почему он так резко уходит, и затем меня осенило. Что-то белое у меня под носом, странные движения ног, походы в уборную... святое дерьмо, он думал, я была под кайфом.

— Аттикус, подожди, — крикнула я, хватая его за плечо и разворачивая. — Я могу объяснить.

— Рози, ты мне нравишься, но я не тот, кто настолько силен, чтобы мириться с зависимостью.

— Я могу это объяснить, — я прижала руки к глазам и съежилась. — Это детская присыпка. У меня было... эммм раздражение, до того, как я пришла, так что я решила использовать детскую присыпку, чтобы облегчить его. Вероятно, я использовала слишком много, и из-за этого был весь этот туман вокруг нас — поднималась детская присыпка. Я пошла обратно в уборную, чтобы избавиться от нее.

Стыд — это единственное, чем я могла описать свои чувства, но он мне нравился, и я не хотела, чтобы он ушел без объяснения, особенно потому что он думал, что я какая-то наркоманка. Поэтому я собрала всю смелость, что у меня была и все объяснила; я лишь надеялась, что он не будет осуждать меня.

— Детская присыпка, — спросил он, подозрительно смотря на меня.

— Да, — я вытащила бутылочку из клатча и показала ему. — Видишь?

Он кивнул головой, смотря на нее.

— Можешь понюхать, если не веришь мне.

— Я верю тебе, — ответил он, его голос немного смягчился.

Мы секунду стояли в тишине, прежде чем я сказала:

— Я просто должна сказать тебе, что это самая позорная вещь, что со мной случалась. — Кроме того, что в моей вагине застрял вибратор, но этого я не собиралась рассказывать ему.

Он хихикнул и сказал:

— Ну, это интересная история, это точно. Как насчет того, что мы начнем сначала, вернемся обратно на танцпол?

— Я бы с радостью, — ответила я, сжав ноги вместе, стараясь облегчить зуд.

Черт тебя подери, Марта, черт тебя подери!

Как джентльмен, Аттикус вывел меня на танцпол и начал кружить повсюду, но на этот раз ничего не поднималось из-под моей юбки. Он широко мне улыбался, в то время как щелкнул пальцами, и его ноги легко и плавно задвигались по танцполу.

Он был удивительным, с каждым притопом ноги и поворотом руки, притягивая меня к своей груди и затем отпуская меня. Я двигалась вместе с ним и повторяла шаг за шагом.

Когда Дженни пригласила меня пойти танцевать свинг, я понятия не имела, что мне на самом деле попадется хороший партнер по танцам; я могла даже признать, что он был лучше Генри, который стоял в стороне, зависнув над своей девушкой с огромными сиськами, пока внимательно наблюдал за мной. Его девушка цеплялась за его рубашку, но его взгляд не отрывался от меня, так что я улыбнулась и махнула ему рукой, давай знать, что хорошо провожу время. Он кивнул, и это все.

— Кто это? — спросил Аттикус, когда притянул мне ближе, и начал крутить вместе со своим телом короткими, но быстрыми движениями.

— Мой друг Генри. В колледже он был моим партнером в свинге.

— Правда? Он ревнует? — спросил Аттикус с улыбкой.

— Я так не думаю. Он просто опекающий, и все.

— Должны ли мы показать ему, что ему не о чем беспокоиться? — спросил Аттикус, пока дергал бровями.

— Думаю, должны, — ответила я, когда Аттикус оттолкнул меня и снова притянул к себе, только чтобы снова оттолкнуть в другую сторону. Я позволяла ногам летать над полом, пока играла музыка, и мы перешли от свинга восточного побережья⁷ к классическому Линди хоп⁸ — моему любимому.

С каждым движением, я старалась свести ноги вместе, чтобы облегчить зуд, который продолжал нарастать, но ничто не помогало, и желание почесать не пропадало; ощущение было почти мучительным, потому что я проводила фантастическое время с Аттикусом, но, казалось, что я не могу по-настоящему насладиться этим.

Я низко кружилась, с рукой, прижатой к боку, когда кто-то другой схватил меня за руку и притянул к своей груди, поднимая и опуская меня на танцполе.

— Генри, — задыхаясь, произнесла я, когда он поднял меня и перекинул через спину одним плавным движением, не теряя ритма. — Что ты делаешь?

— Весело провожу время со своей хорошей подругой.

— Я на свидании, — ответила я, когда оттолкнулась от него и влетела прямо в захват Аттикуса.

Он закружил меня пару раз, и затем начал подпрыгивать на ногах и крутиться со мной по кругу, пока двигал нашими ногами взад и вперед. Он выпустил меня, и Генри снова схватил меня за руку.

Я посмотрела на Аттикуса, который, вообще-то, улыбался, наслаждаясь этой баталией.

— Погоди, Лав, — сказал Генри, поднимая меня на руки и подбрасывая в воздух с поворотом. К счастью, я приземлилась на ноги и ударила ногой в такт. В ту минуту, когда моя нога поднялась, зуд, который съедал меня, слегка успокоился от трения моей ноги против трусиков.

Святой Иисус, это было маленькое, но освобождение.

— Иди сюда, — сказал Аттикус, когда вырвал меня из рук Генри и, поднимая, наклонил над землей, чтобы я проскользнула у него между ног, затем быстро развернулся и снова поднял меня. В этот момент толпа начала формировать вокруг нас круг, улюлюкая и крича при каждом движении парней. Я была всего лишь пешкой в их маленькой игре, и сказать, что у меня началось головокружение, было бы приуменьшением. Я делала быстрые движения руками и ногами, подстраиваясь под музыку, пытаясь сосредоточиться на том, что произойдет дальше.

— Время для торжественного финала, Лав, — произнес Генри, притягивая меня в свое объятие и вращая. Он схватил меня за талию, снова притянул к себе, так что мои ноги обняли его за бедра, и затем поднял меня над своей головой, и я спустилась по его спине, приземляясь позади него, чтобы он смог вытянуть меня между своих ног и затем снова перед собой. Толпа вокруг нас кричала, и Генри развернул меня в своих руках, выпуская мою руку. Я отшвырнула ногу в сторону, на самом деле не обращая внимания, куда метила, наслаждаясь освобождением от зуда, что обеспечило это движение, до тех пор, пока моя нога не соединилась прямо с чем-то мягким.

Я посмотрела вниз и увидела Аттикуса, который лежал на полу и держался за свою промежность; его лицо исказилось от боли. Я поняла, что сделала, не по виду бедного мужчины передо мной, свернувшегося в позе эмбриона, а по коллективному «ууу» толпы, когда они наблюдали, как я ударила парня, с которым пошла на свидание, по шарам.

В этот момент я была уверена, что лучше бы приняла кокаин, чем стала причиной инцидента с лежащим передо мной мужчиной.

— Ты должна кружиться, а не пинаться, — сказал Генри около меня, стоя с руками на бедрах, пока мы оба смотрели на Аттикуса.

— Ты думаешь? — спросила я саркастически, ненавидя себя.

5 июня, 2015

Заметка для себя: чрезмерное количество детской присыпки может привести к дымящейся вагине, если не применять ее должным образом. В свою очередь один удар по яйцам может закончить свидание за две секунды. В следующий раз нужно удерживать все конечности при себе и избегать гениталий. Кроме того, возможно, стоит инвестировать в ракушки⁹ нескольких размеров, чтобы раздавать их парням, просто на случай, если снова потеряю контроль над ногами. Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть, и мама дорогая, я сожалела.

7 глава

Великолепный держатель для карандашей

Смущение с прошлой ночи удерживало меня от того, чтобы проснуться рано и делать все как обычно. Вместо этого, я лежала в постели и смотрела в потолок, пока кухонное пение Делани доносилось из-под моей двери. Это была вафельная суббота, и я могла ощущать аромат ее домашнего угощения в своей спальне, который искушал меня, но недостаточно, чтобы вытащить мое жалкое тело из кровати.

Прошлая ночь была идеальная, потому что Аттикус был потрясающим танцором, и я правда наслаждалась тем, что была с ним. Он был милым, приятным, и действительно хорошо двигался. Он был не прочь потанцевать, что всегда возбуждающе, и парень мог улыбаться так, что я чувствовала, что таю, каждый раз, когда он дарил мне улыбку.

Я правда думала, что между нами что-то есть, пока моя нога не дернулась и не встретилась прямо с его ничего не подозревающей промежностью. Я с тревогой наблюдала, как Дрю помогал Аттикусу подняться с пола и выводил его из клуба, пока бедный парень сгибался в позе эмбриона и ковылял прочь. Позже ночью я узнала от Дженни, что Аттикуса вырвало снаружи клуба от боли, и ему было стыдно возвращаться обратно в клуб, и это был конец моего свидания.

Раздался тихий стук в дверь, когда мягкий голос Генри проник внутрь.

— Рози, пошли завтракать, Лав.

— Я не сдвинусь с этой кровати, — крикнула я, накрывая голову подушкой.

Генри зашел в мою спальню и сел около меня. Он убрал подушку и посмотрел на меня добрыми глазами. Он был без футболки, как обычно по субботним утрам, и на нем была пара тонких серых тренировочных брюк, которые сидели низко на бедрах. Его волосы были спутаны и зачесаны на бок, а на его челюсти появилась легкая щетина.

Неправильно иметь такого сексуального соседа.

— Ты не можешь оставаться здесь весь день. Пошли завтракать с нами, Лав.

— Я не могу. Я слишком подавлена, чтобы что-то делать.

— Все было не так уж плохо, Рози.

— Не так уж плохо? — ответила я, садясь и смотря Генри в глаза. — Генри, я ударила парня, с которым пошла на свидание, по яйцам до такой степени, что ему пришлось выйти наружу и его вырвало, от того, как сильно я ударила его. Я вернула его яйца к не опустившимся яичкам.

Смеясь, и не пытаясь это скрыть, Генри сказал:

— Не надо так винить себя; ты ударила не так уж и сильно. — Пытаясь утешить меня, он гладил меня по спине, пока я корила себя из-за прошлой ночи.

— Он стал зеленым! — призналась я.

— Это недостоверные сведения. Нет никакого способа, что в этом освещении ты увидела, что его лицо позеленело; практически невозможно сделать такую оценку. Мы должны вычеркнуть это заявление из протокола, — пошутил он, пытаясь сделать ситуацию более радужной.

— Я ненавижу, что ты наслаждаешься этим.

— Я не наслаждаюсь этим, — Генри еще немного смягчился и взял мою руку. — Я просто пытаюсь показать тебе, что это не конец света.

— Это так! Он на самом деле мне нравился, Генри. Я чувствовала, что у нас может что-то получиться.

— И все еще может, — пытался он вдохновить меня.

— Генри, я уверена, что сожгла этот мост в ту минуту, когда моя нога встретилась с его промежностью.

— Ты никогда не узнаешь; возможно, ему могло это понравиться.

— С тобой что-то не так, — ответила я, отбрасывая свое одеяло, надевая тапочки и направляясь в сторону кухни, где порхала Делани. Дерк сидел за столом и наблюдал за Делани задумчивыми глазами. Когда-нибудь они поженятся; это было очевидно по тому, как он восхищался ею. Если бы у меня был кто-то, похожий на Дерка, но без ужасного имени.

— А вот и наш маленький щелкунчик (прим. ред. nutcracker с англ. щелкунчик/щипцы для орехов, а nut орехи, мужские яйца), — крикнула Делани, указывая на меня лопаточкой.

— Ха-ха, очень смешно. — Я плюхнулась на стул около Дерка, который в утешении обнял меня.

— Не переживай, Блум, я уверен, парень уже забыл об этом.

— Ты бы забыл о девушке с присыпкой, вылетающей из ее интимных мест, которая ударила по твоим невинным шарам?

Он на секунду задумался над этим, а затем отрицательно покачал головой.

— Я бы опубликовал это на Фейсбуке при любой возможности.

— Дерк, — заругала его Делани, но в то же время засмеялась. Что за подруга.

— Это пройдет, — вмешался Генри, протягивая мне стакан апельсинового сока. — Ты должна забыть об этом, потому что сегодня у тебя свидание, не так ли? С этим кошачьим фотографом.

— Оооо, кошачий фотограф, это кажется волнительно, — ворковал рядом со мной Дерк.

— Он не просто кошачий фотограф, — поправила я всех. — Время от времени он делает снимки для нас. Он любит проводить время, путешествуя и делая фотосессии для туристических журналов, некоторые из его фотографий печатали в «National Geographic». Он помогает нам иногда, только ради легкого заработка.

— Путешественник, звучит интересно. Он сексуальный? — спросил Дерк, накладывая несколько вафель на пустую тарелку. Он был огромного роста, как великан шесть футов и пять дюймов (прим. перев 1.90 м), и также ел. Он мог умять одну вафлю за два укуса, и по взгляду на его тарелку, это были не первые его вафли.

— Он сексуальный, — ответила я, пока думала о Лансе. — От него исходят эти флюиды как у Джастина Тимберлейка, естественно после того, как Джастин избавился от волос, как лапша Рамен.

— Не говори плохо о лапше; ты знаешь, тогда это было горячо, — предупредила Делани.

Защищаясь, я подняла руки.

— Просто хотела все прояснить, только и всего.

— Они идут в боулинг, — произнес Генри над краем его кофейной кружки. — Не думаете, что боулинг сегодня звучит весело? — спросил он Делани и Дерка, чьи уши навострились.

— Звучит. Думаю, пришло время стряхнуть пыль с нашей обуви для боулинга, ты так не думаешь, сладкий? — спросила Делани, пока накладывала немного вафель мне в тарелку.

— Вас троих это не должно касаться.

— Почему нет? — спросил Генри, выглядя немного расстроенно.

— Мне не нужно, чтобы вы, ребята, прятались за полками с шарами, смотря на меня, наблюдая за каждым моим шагом. Я должна буду справиться с его друзьями; мне не нужно, чтобы я думала и о вас тоже, наблюдающих за мной.

— Мы будем там, чтобы помочь, — предложил Генри.

— Ага, от тебя вчера было много помощи.

После того, как промокнула свои вафли в клубничном сиропе, моем любимом, я разрезала их на маленькие кусочки, как ребенок, и начала их есть, игнорируя взгляд Генри, который он мне посылал. Я знала, он просто пытался помочь прошлой ночью, но стало еще хуже, когда устроил танцевальную дуэль с Аттикусом.

Ох, бедный Аттикус и его яйца. Я правда надеялась, что с ним все в порядке, и я не нанесла никаких долговременных повреждений.

— Ты злишься на меня? — спросил Генри, вытаскивая стул около меня; его теплая рука опустилась прямо на мое бедро.

— Нет, — вздохнула я. — Это не твоя вина. Это все плохое везение, и нужда почесать зуд на богом забытой дороге из красного кирпича.

— Это все еще беспокоит тебя? — спросила Делани, теперь сидя с нами и жуя вафли.

— Не так сильно, как прошлой ночью.

— Ну, это хороший знак; скоро тебе должно полегчать. Со мной случалось то же самое, когда я впервые сделала эпиляцию. Помнишь это, Дерк?

— Ага, выглядело так, будто хренова муравьиная ферма выросла на ее лобке. Днями не мог к ней прикасаться.

— Спасибо, — съязвила она. Пока жевала вафли, она спросила: — Что-то интересное с онлайн-сайтов?

— О, я не знаю. Я забыла об этом, — призналась я.

Со всеми событиями между Аттикусом и Лансом, я полностью забыла о попытке Генри ввести меня в мир свиданий. Я ненавидела признавать это, но мне было чуть-чуть любопытно, считали меня мужчины интересной или нет.

— Ну, сейчас посмотрим, — сказала Делани, хватая планшет Генри со стойки. — Повтори, какой у нее пароль?

— «Сорвимойцветок» одним словом, — ответил Генри ртом, забитым вафлями с сиропом.

— О, это потрясающе, — засмеялся Дерк. Я предположила, он знал о моем маленьком поясе целомудрия, потому что, всё, что знала Делани, знал Дерк. Это был какой-то код парочек — они знали всё. Это было два по цене одного, когда выдаешь информацию, ты говоришь одному, и второй узнает. У меня не было с этим проблем, так как Дерк был хорошим парнем.

— О боже мой, шестьдесят семь откликов.

— Ты серьезно? — спросила я, почти давясь последним кусочком вафли.

— Да.

Она развернула планшет в мою сторону, и точно, там было шестьдесят семь запросов, которые ждали моего ответа.

— Как я вообще отфильтрую их все?

— Не переживай. Я уже занимаюсь этим, — ответила она, прокручивая запросы и удаляя те, которые, видимо, мне не понравятся. — Лысый, страшный, жирный, бородавки на лице, волосы на лице, лысый, любит Nickelback — засунь свою голову в задницу. — Она подняла глаза от планшета и заявила: — Никто из моих друзей не собирается встречаться с тем, кто слушает Nickelback. Ни в коем случае.

— Согласен, — произнес Генри, поднимая вилку в небо.

— Что не так с Nickelback? — спросил Дерк.

Мы втроем повернули головы и уставились на Дерка. Делани сделала глубокий вдох и ответила:

— Милый ради сохранения наших отношений, ты должен перефразировать свой вопрос.

Глаза Дерка метались туда-сюда, пока он смотрел на нас троих. Наконец, он сказал:

— Эм... Nickelback дерьмо?

— Да! — крикнули мы все, чертовски запутывая Дерка, но вместо того, чтобы искушать судьбу, он просто пожал плечами и взял фрукт, который лежал по центру стола.

— Итак, есть хорошие перспективы? — спросил Генри, заглядывая в планшет в руках Делани.

— Есть один парень. Его имя Алехандро, и он, кажется, очень симпатичным. Смотри, фотография с его младшей сестренкой, как мило.

— Алехандро — это легко произносится, — одобрил Дерк.

— Дай мне посмотреть на этого парня.

Выглядя раздраженным, Генри забрал у Делани планшет и начал просматривать профиль Алехандро. Его брови сошлись на переносице, пока он читал о моем потенциальном парне.

— Здесь говорится, что его работа — художник... это хобби, а не работа, нельзя доверять этим парням. О, и смотри, у него есть игуана... это глупо.

— В игуанах нет ничего плохого, — возразила Делани. — Он идеален для Рози. Ясно же, что этот парень привлекательный, с этими густыми черными волосами и темными глазами. Ты знаешь, он соблазнит нашу девочку, и это все, что ей нужно. Его латинская любовь придаст остроты ее жизни.

— Мне он не нравится, — не одобрял Генри.

— Ну, к счастью, он не для тебя; он для Рози.

Без предупреждения, Делани забрала планшет у Генри и протянула его мне.

— Посмотри сама, он привлекательный, выглядит веселым, и, ты знаешь, он сможет сорвать с тебя трусики. У тебя не будет проблем, чтобы расслабиться рядом с ним.

Фотография профиля на экране показывала мужчину, которому, казалось, чуть больше двадцати, на нем сине-зеленая майка, показывающая его мускулы, и пара солнцезащитных очков на голове. На фоне, кажется, заграничное побережье, где вода синяя, как и его рубашка. Он широко улыбался, от уха до уха, и я понимала, что он, возможно, один из самых красивых мужчин, которых я когда-либо видела. Его красота не грубая, а более изысканная.

— Он привлекательный, — пробормотала я, просматривая его профиль. Я была вроде как шокирована, что такой красивый мужчина заинтересовался во мне, но я была польщена. У меня на почте было сообщение от него, так что я решила просмотреть его.

Привет, Рози,

Я не мог не написать тебе, после того как увидел твою фотографию в профиле. Твои красные очки привлекли мой взгляд, как и твои красивые голубые глаза под ними.

После дальнейшего просмотра, я увидел, что тебе нравятся тако, что сделало тебя девушкой моего сердца. Я не могу наесться тако — они моя единственная зависимость. Если ты не очень занята, может быть, я смогу сводить тебя за потрясающими тако, недалеко от моей квартиры. Обещаю, это лучшие тако в Нью-Йорке.

Что скажешь?

Жду твоего ответа.

Алехандро.

— Ну, он кажется милым. — Покраснела я.

— Он хочет сводить тебя на тако, — предупредил Генри. — Как это может быть мило?

— Он хочет съесть твой тако, — хихикнул Дерк.

— Будь осторожна, — нехарактерно для себя предупредил Генри. — Мне не нравится Алехандро. Я ему не доверяю.

— Ты его даже не знаешь, — возразила Делани, собирая у всех пустые тарелки. — Напиши ему в ответ, Рози. Назначь свидание.

Я еще немного изучала профиль Алехандро, пока Дерк убирал за Делани, как послушный парень, которым он был.

Алехандро казался милым, искренним парнем, но что вообще можно сказать из интернета? В реальной жизни он может быть сумасшедшим убийцей, но его профиль может сказать, что он вяжет свитера для монахинь во время Рождества. Должна ли я ему на самом деле дать шанс? И почему Генри был против Алехандро? Он видел что-то, чего не видела я?

— Почему тебе не нравится Алехандро? — спросила я, нарушая тишину, которая опустилась на кухню.

— Он кажется... слишком опытным. Я не хочу, чтобы он использовал тебя, — ответил Генри.

— Ты не думаешь, что я сама смогу справиться с опытным человеком?

Генри окинул меня недвусмысленным взглядом, и сказал:

— Лав, прошлым вечером ты ударила парня по яйцам, не уверен, как хорошо ты справишься в очень напряженной ситуации.

Оскорбленная, я откинулась назад на своем стуле и посмотрела на Генри. Боль наполняла меня, пока я думала о его словах. Да, я была не опытна, но была уверена, что смогу справиться сама, когда окажусь в ситуации, которую хотела для себя.

— Ты задница, — наконец произнесла я, вставая и забирая планшет Генри к себе в комнату. Алехандро получит сообщение.

В минуту, когда я прошла через дверной проем, я захлопнула за собой дверь, чтобы получить немного уединения, но была остановлена рукой Генри.

— Уйди, — сказала я, не трудясь поворачиваться.

— Рози, прости. Я не хотел оскорбить тебя. Я просто беспокоился.

— Ну, перестань беспокоиться, Генри. Я могу справиться сама — я не ребенок.

Он сделал глубокий вдох и провел рукой по волосам, растерявшись.

— Я знаю, ты не ребенок, я просто... Боже, Рози, я забочусь о тебе.

Наконец оборачиваясь, я положила планшет на кровать и подошла к нему. Опустила руки ему на плечи и сказала:

— Я ценю твое беспокойство, но я хочу друга, а не старшего брата. Я хочу, чтобы ты помог научить меня тому, что мне нужно знать, а не был моим рыцарем в сияющих доспехах.

— Но мне нравится быть твоим рыцарем, — улыбнулся он смущенно.

— Я знаю, но пришло время тебе отойти, Генри. Ты не можешь быть рядом со мной вечно; когда-нибудь ты будешь двигаться дальше, может быть, с одной из этих дам с большой грудью, как прошлой ночью.

— Шарлин? Нет, она лишь для траха. С ней никаких настоящих отношений.

— Видишь, вот чего я хочу. Может быть, Алехандро просто для траха, может, он будет достаточно веселым, чтобы я смогла немного расслабиться и набраться немного опыта. Мне нужен опыт, Генри, потому что прямо сейчас, моя книга такая же сухая, как и моя вагина.

Губы Генри растянулись в улыбке.

— Я же говорил тебе, что могу с этим кое-что сделать.

— Ты что с Луны свалился? — я оттолкнула его, но он схватил меня за руки и притянул в объятия, заставляя бабочек в моем животе трепетать, оттого, что я была так близко к нему.

— Ты прощаешь меня? — мягко прошептал он у моих волос. Как я могла не простить?

— Обязательно. — Я крепко сжала его, прижимаясь щекой к его обнаженной груди.

— Ты правда собираешься ответить ему?

— Собираюсь.

— Ты, по крайней мере, скажешь мне, куда вы пойдете?

— Ты обещаешь не наблюдать за мной через окно?

— Я не могу давать таких обещаний, но могу попытаться.

Смеясь, я сказала:

— Думаю, это лучшее, о чем я могу просить.

Как только Генри отпустил меня, я схватила его планшет, и мы сели на кровать вместе, и написали ответ Алехандро.

Алехандро,

Ты ведешь меня на тако. Дай мне знать, когда и где.

Готова есть.

Рози.

— Ты уверен, что это не слишком отстойно? — спросила я, прежде чем отправить. Это было не очень поэтичное сообщение, но оно было точное.

— Нет, оно идеально.

— Не думаешь, что есть (прим. перев. munch, кроме как есть/чавкать, можно перевести как оральный секс), звучит немного сексуально?

— Да, и в этом весь смысл, — Генри скривился. — Не то чтобы я действительно хочу, чтобы ты посылала сексуальные намеки, но как друг, дающий совет, это идеально.

— Ок, хорошо.

С уверенностью, я нажала отправить и просто надеялась, что не прозвучала слишком дешево.

— Я тобой горжусь, — сказал Генри.

— Почему это? — спросила я, подходя к своему столу и открывая свой ноутбук на сайте свиданий, чтобы оценить остальные сообщения.

Генри поправил свое место на моей не заправленной кровати и помял в руках одеяло.

— Что решилась на все это — это очень храбро.

— Это все для исследования, — ухмыльнулась я.

— Как движутся дела с книгой?

— Все перечеркнула. Я не знаю, смогу ли написать средневековый роман.

— Почему это?

— Ну, с тех пор как я начала это новое путешествие, я читала более современные романы, и должна быть с тобой честной, я влюбилась в них. Современные романы так отличаются от исторических. Они более резкие, сленг современный, и секс, святое дерьмо, Генри, ты должен прочитать некоторые из этих сексуальных сцен.

— Правда? — спросил он, правда заинтригованный. — Как легкое порно?

— Больше как жесткое порно, — я наклонилась вперед и оживленно заговорила. — Девушкам нравится жестко, им нравится, когда с них срывают трусики, и они говорят парню, что они собираются... — я осмотрелась кругом и прошептала: — кончить, и кричать до самых крыш.

Ревущий смех вылетел из Генри, пока он держался за живот.

— Что смешного? Это правда. И ты должен прочитать кое-какие вещи, которые делают эти девушки. Генри, я читала в одной книге, что девушке нравилось, когда парень засовывал карандаш в ее задний проход.

Смех Генри утих и одна из его бровей вопросительно приподнялась.

— Рози, какого черта ты читаешь? Я не помню, чтобы загружал тебе что-то подобное.

— Это роман профессор/студентка. Я знаю, у меня смешанные чувства о таких историях, но я увлеклась. Это оказалось интересно, но затем все вышло немного из-под контроля... но это все еще захватывающе. Ей нравится карандаш в заднем проходе; она протягивала его ему, пока он оценивал ее телосложение. Она получила отлично с плюсом, конечно, но все еще это завораживающе.

— Рози, ты знаешь, она могла просто держать карандаш в руке, он не должен был засовывать его в ее задний проход... это, своего рода, странно.

— Погоди, — остановила я его, поднимая руку и спрашивая: — Разве это не обычная вещь?

— Засовывать карандаши людям в задницы? Нет, Рози, это ненормально.

Я откинулась на спинку сиденья и подумала об этом в течение секунды. Это казалось таким нормальным в книге... не было никаких сомнений. Это было так, будто: о, ты засовываешь карандаш в мою задницу, отлично! Как будто женщина знала, что ее задница была идеальным держателем для карандашей, и должна быть моделью для современных держателей карандашей.

— Ну, тогда это кажется немного тревожным. Зачем автор написала такое?

— Откуда мне, черт подери, знать? — засмеялся Генри. — Мне надо начать отслеживать то, что ты читаешь, и честно, Рози, ты настолько наивна? Ты знаешь, я люблю тебя, но карандаш в заднице?

— Я не знаю, — я пожала плечами и засмеялась. — Я только вчера научилась, как сосать член на банане. Откуда я должна знать, что люди не должны засовывать вещи в задницу?

— О, вещи можно вставлять в задницу, просто не карандаши.

— О! Например, анальную пробку! — произнесла я с гордостью. — У нее в заднице была анальная пробка, прежде чем ей туда вставили карандаш. И, ты знаешь, я думала в тот день, когда он вытащил анальную пробку, чтобы заменить ее на карандаш, как думаешь, она издала хлопающий звук? Как когда ты вытаскиваешь пробку из бутылки вина? Я пыталась представить себе так называемую пробку, и все, о чем я могла думать — это винная пробка.

Изображения пробок в задницах пролетали в моей голове, пока я разворачивалась, чтобы увидеть, как Генри потирает лицо руками, будто ему больно.

— Рози, ты знаешь, как гуглить, почему ты просто не погуглила, как выглядит анальная пробка?

— Так значит это не винная пробка?

— Ради чертова блага, нет, Рози, — засмеялся он. — Анальная пробка тоньше с одной стороны и толще с другой, и они всех цветов и размеров.

— Светятся в темноте?

— Вероятно. Я никогда не использовал ни одну из них.

— О, так они не только для девушек?

— Нет, каждый может засунуть анальную пробку в свою задницу.

— Интересно, — задумалась я на мгновение, думая, могу ли я включить анальную пробку в свою книгу... они кажутся интересными.

— Даже не думай об этом, — остановил меня Генри. — Ты не будешь писать об анальных пробках.

— И почему нет? — спросила я с вызовом.

— Потому что ты даже не знаешь, как в жизни выглядит член. Ты не можешь перейти от девственности до анальной пробки, заполняя этим роман. Действуй постепенно, Рози. Пиши о тех вещах, о которых знаешь.

— Я ничего не знаю, — ответила я, немного раздраженно. — Я знаю, что когда бьешь мужчину в пах, он больше не хочет тебя видеть.

— Это не правда. Аттикус может захотеть позвонить тебе.

— Из-за меня его вырвало, Генри.

Он кивнул, и я увидела, что маленькая улыбка растянулась на его лице. Я презирала его в этот момент.

— Мы должны забыть о твоих неудачах с Аттикусом и двигаться дальше. Твое свидание сегодня, сфокусируйся на этом и парне с тако.

— Его имя Алехандро, — поправила я, когда издал звук мой компьютер, заставляя меня развернуться и увидеть, что было причиной шума.

Изображение Алехандро выскочило на экране, вместе с сообщением от него.

Привет, Рози,

Я так рад, что ты ответила мне. Как насчет понедельника? Мы можем встретиться в ресторане.

Алехандро.

— Алехандро ответил мне, — взвизгнула я. — Он хочет пойти в понедельник вечером. Что я должна написать в ответ?

Из Генри вырвался долгий вздох, когда он встал с моей кровати и шагнул ко мне сзади. Его руки опустились мне на плечи, и он прочитал сообщение на моем компьютере.

— К твоему сведению, мне не нравится этот парень. Он кажется слишком взволнованным.

— И это плохо? — я посмотрела на него через плечо.

— Нет, но он мне просто не нравится.

— Очень зрело с твоей стороны, — подразнила я. — Так, что я должна сказать?

— Ты хочешь встретиться с ним в понедельник?

— Должна ли я? Я не хочу казаться отчаянной. — Генри послал мне недвусмысленный взгляд, так что я ткнула его в живот, заставляя отступить назад. — Я не отчаянная, просто... заинтригованная. Значит, понедельник?

— Конечно, но ты скажешь мне, где это место с тако, потому что, черт меня подери, если я позволю тебе пойти на свидание с Алехандро, и не буду знать об этом.

— Ты слишком опекающий, — сказала я, пока писала ответ Алехандро, давая знать, что в понедельник будет идеально.

— Просто не хочу видеть, как тебе будет больно. — Он на секунду замолчал и затем развернул меня на моем стуле. Он опустился на колени передо мной и взял мои руки, сделал глубокий вдох и мягко сказал: — Ты знаешь, Рози, если ты хочешь, я могу сам тебе все показать.

Мое сердце перестало биться в груди, пока я пыталась понять предложение Генри. Он это серьезно?

— Что ты имеешь в виду? — спросила я, мой голос надломился.

Его брови поднялись, когда он обдумал свои слова. Он прочистил горло и встал, устанавливая между нами дистанцию.

— Неважно. — Он покачал головой, как будто то, что он сказал, было сумасшествием. Неуверенный, что делать, он немного помялся и сказал: — Я должен идти, но убедись, что попрощаешься, прежде чем уйдешь на свидание. Я хочу пожелать тебе удачи.

С этим Генри покинул мою комнату, оставляя меня полностью и совершенно запутанной. Он только что предложил мне показать все, а именно, заняться со мной сексом?

Слова Делани, что Генри любитель срывать вишенку, продолжали пролетать в моей голове; не могло быть и варианта, что он любил «срывать вишенки», и даже если и так, он не захотел бы спать со мной только потому, что я была девственницей. Он не захочет разрушить нашу дружбу таким образом — это было невозможно.

Я вытряхнула эти мысли из головы и вернулась к своей кровати, подняла «Киндл» с ночного столика и начала читать о потрясающей держательнице для карандашей и о ее странном мужчине.

8 глава

Полярная звезда

— Говорю тебе, я ужасна в боулинге, — засмеялась я, когда мы с Лансом смотрели на экран, на котором был наш счет. У меня были жалкие пятьдесят два очка, а у Ланса сто восемьдесят, что для меня было довольно впечатляюще.

— По крайней мере, ты выглядишь очаровательно, делая это, — Ланс ущипнул меня за подбородок, заставляя плавиться на месте.

Я нервничала из-за этого свидания, потому что честно, не знала, чего ожидать. До этого я встречалась с Лансом лишь раз, и мы едва поддерживали разговор, так что видеть эту его игривую сторону было для меня совсем иным — это интриговало.

Мы встретились в боулинге, и я мгновенно испугалась, когда увидела, что он был с четырьмя друзьями, которые были одеты для космического боулинга, к счастью, я была одета в узкую белую рубашку, джинсы и зеленый неоновый лифчик. Я идеально вписалась в толпу, и походила на подростка, который в свободное время зависал у фонарного столба на местной заправке. Правда просто супер, бесподобно.

Лансу понравился мой внешний вид, и я должна была признать, он выглядел привлекательно в темных джинсах и белой футболке с V-образном вырезом. Это было просто и классически.

— Хочешь сделать перерыв? — спросил Ланс, когда его рука опустилась на мою поясницу.

— Это может быть хорошей идеей. Мой большой палец начинает болеть.

— Оу, у тебя идеальный палец для боулинга. — Ланс взял мою руку, поднес палец к своим губам и мягко поцеловал.

В этот момент, я чувствовала себя героем мультфильма, который начал парить в воздухе, пока его ноги дергались и сердца возникали из головы. Маленький поцелуй пальца от Ланса заставил меня желать танцевать и выбрасывать кулак в воздух.

Я ненавидела, что меня покорила такая маленькая вещь... что небольшой жест от мужчины, заставил меня трястись и дрожать в своей обуви, но я никогда не была романтичной. Я никогда на самом деле не ходила на свидания, и у меня не было такого опыта, поэтому было приятно видеть, что я могла получить немного мужского внимания. Я даже наслаждалась этим.

Ланс схватил меня за руку, переплетая наши пальцы, и повел меня к бару боулинга, где помог мне забраться на барный стул. Я была не из тех, кто часто ходил в боулинг, но боулинг в мегаполисе сильно отличался от боулинга в городе поменьше. Он был модным и вроде как шикарным, с белыми кожаными сиденьями и открытой планировки.

К счастью, Ланс предупредил меня, что обычно в боулинге был строгий дресс-код, но раз в месяц они проводили космическую ночь боулинга и призывали людей носить забавные цвета и белые рубашки, чтобы добавить атмосферы. В противном случае, там была запрещена спортивная одежда и отсутствовала установка на белые рубашки. Когда боулинг-клубы стали осуждающими белые рубашки снобами? Они когда-нибудь видели классические рубашки для боулинга? Эх, безвкусица!

— Что я могу тебе предложить? — спросил он, пока подзывал к нам бармена.

— Эм, как насчет маргариты? Они могут ее сделать?

— Уверен, что могут. — Когда подошел бармен, Ланс схватил мою руку и сказал: — «Маргариту» со льдом для этой маленькой леди и «Стеллу» на разлив для меня, спасибо.

— Большой любитель пива? — спросила я, стараясь завязать разговор.

— Люблю пиво. Различные сорта пива. Мне нравится путешествовать по свету и находить местные пивоваренные заводы, маленькие отверстия в стене, где они делают собственные варева. Я пробовал довольно вкусные сорта пива с местных пивоваренных заводов. — Он сморщил нос и продолжил: — И пробовал какую-то реальную ослиную мочу.

Из меня вырвался искренний смех от взгляда на его лицо.

— О нет, так плохо?

Он кивнул, когда бармен поставил перед нами наши напитки. Ланс взял свое пиво и сделал глоток, пока разворачивался на своем месте, чтобы лучше видеть меня.

— Я был летом в Милуоки, на фотосессии парусной лодки.

— В Милуоки есть парусные лодки? — спросила я, немного ошеломленная, обнаружить это. Я всегда представляла Милуоки как холодный мегаполис, где снеговики и полярные медведи играют в товарищеские игры в хоккей. Очевидно, нет.

— О да. Лето в Милуоки великолепно. Город расположен прямо на озере Мичиган, так что парусный спорт и катера распространены во время летнего сезона, как и музыкальные фестивали. Летом это довольно оживленный город, если у тебя когда-нибудь будет шанс, предлагаю тебе не ехать на пивоваренный завод, куда ездил я. Не могу вспомнить, как он называется, но точно знаю, где он был, потому что когда я пошел в центр города, я увидел, что бездомный человек писает на углу Мичиган-авеню. Вместо того чтобы пройти мимо него и рискнуть тем, что на меня нассут, я зашел на пивоваренный завод на углу, чтобы выпить. Разве я знал, что этот бездомный, помогал изготавливать пиво.

— Фу, ужасно. Они, по крайней мере, подавали соленые крендели?

— Нет, — сказал Ланс с возмущением. — Можно было подумать, что они должны предлагать крендели, но нет. Ты можешь в это поверить?

— Не могу, — хихикнула я. — Итак, ты много путешествуешь?

Он кивнул, потягивая свое пиво.

— Я был во всех штатах, и, конечно, за их пределами.

— Правда? Где?

— Давай посмотрим, я был в Европе, засунул голову в центр Эйфелевой башни; был на береговой линии Италии и Греции и салютовал королеве Великобритании. Еще я был счастливчиком, что побывал в Африке, в основном в Южной Африке, и в Австралии, и туда и туда очень долгие полеты.

— Могу себе представить. Какое твое любимое место?

Он замолчал и задумался о вопросе, то, чем я в нем восхищалась. Он действительно не спешил и вкладывал мысли в свои ответы.

— Должен сказать Греция, есть что-то в контрасте синего побережья напротив белых зданий. Это настоящая мечта фотографа — оказаться там. Плюс потрясающая культура. Культ семьи, и мне это нравится. У меня сплоченная семья, так что, когда я был там, это заставляло меня думать о семье.

— Звучит потрясающе. Надеюсь, когда-нибудь я поеду туда. У меня есть паспорт, но пока никаких штампов.

— Нет? Может быть, другие страны еще не готовы для тебя, — сказал Ланс, подмигивая.

— Так или у меня просто нет денег, отложенных на это, но я поеду. Я получу этот штамп.

— Куда ты хочешь поехать, как только сможешь?

Я сделала глоток своей «Маргариты», которой действительно начала наслаждаться, и сказала:

— Обещаешь, что не будешь смеяться надо мной?

— Обещаю, — сказал он, и схватил меня за ногу, чтобы слегка сжать ее. Мои женские части задрожали от его прикосновения.

— Я действительно хочу поехать на побережье Исландии. Я всегда была очарована северным сиянием, и поездки до Исландии на самом деле вполне доступны. Думаю, это будет прекрасная и веселая поездка.

— Теперь, почему я должен смеяться над тобой за то, что ты выбираешь Исландию? Мой приятель ездил туда на неделю, и когда вернулся, он показал мне все фотографии, которые сделал, и я не мог завидовать еще больше. Там потрясающе.

— Это правда, по крайней мере, из того, что я видела в гугле.

— Теперь, скажи мне, почему ты думала, что я буду смеяться над тобой? — его рука поднялась к моим волосам и начала рассеянно их накручивать. Боже мой, сегодня он ни перед чем не останавливался, чтобы прикасаться ко мне каждым возможным способом, и, черт возьми, если я не клюнула на это, на каждое из прикосновений.

— Когда я обычно кого-то спрашиваю, куда они хотят поехать, в любое место в мире, они отвечают что-то экзотическое. Не очень многие хотят поехать в Исландию.

— Правда, — усмехнулся он. — Но это делает тебя такой уникальной; ты не похожа ни на кого другого, Рози.

То, как он произнес свое заявление, заставило меня думать, что он уже некоторое время знает меня, когда на самом деле, мы совсем не знали друг друга.

— Могу я задать тебе вопрос?

— Ты можешь спросить меня о чем угодно. — Он взял мою руку и поднес ее к своим губам, нежно целуя мои костяшки. Его жесты были приятными и очаровывали меня каждый раз.

— Почему ты захотел пригласить меня? Я чувствую, что мы совсем не знаем друг друга, и это свидание было неожиданным, не то чтобы это плохо. Я думаю, мне просто любопытно.

— Это я могу понять, — ответил он с дьявольской усмешкой. — Если быть честным, я немного стеснительный, так что когда мы впервые встретились, я игнорировал тебя, потому что чертовски нервничал, чтобы подойти к тебе. Если ты еще не заметила, Рози, ты чертовски великолепна, и когда я тебя впервые увидел, меня зацепило. С тех пор, я пытался получить еще одну фотосессию с тобой. Это была сложная задача, но как только я узнал, что ты пишешь интервью о Мейн-куне, я убедился в том, чтобы оказаться там.

— Правда? — спросила я, чувствуя себя немного ошеломленной.

— Правда. Ты мне нравишься, Рози, сильно, и с тех пор как я оттуда вышел, должен сказать тебе, я прочитал все твои кошачьи статьи. — Обожающий взгляд на его лице заставил меня смеяться.

— Какую забавную литературу ты выбрал для чтения.

— Я знаю о кошках больше, чем хотелось бы, но думаю, ты отлично пишешь, даже если некоторые статьи — о самых эффективных способах, чтобы избавить животное от комка шерсти в желудке.

— Да, фотографии для этой статьи был немного впечатляющими, на мой вкус.

— Они были немного жесткими, — кивнул он и улыбнулся.

Искренне я произнесла:

— Спасибо за то, что читаешь мои статьи, даже если это не самая привлекательная литература.

— Эй, я кое-чему научился, — пожал он плечами. — Ты хочешь работать где-то еще?

Начиная нервничать, так как я на самом деле не говорила о своих жизненных стремлениях ни с кем, кроме Делани и Генри, я раздумывала, говорить ему то, что я действительно хотела делать. Казалось, ему понравится то, что я буду писателем любовных романов.

Иногда я беспокоилась, что люди подумают, если я расскажу им, что была заинтересована в том, чтобы писать о сексе, романтике, о всепоглощающей силе любви. Мне кажется, что в мире присутствует стереотип о людях, читающих любовные романы: их изображают как грустных дамочек, сидящих в углу своих домов, в разорванных свитерах, пока они едят шоколадки и ласкают своих кошек, но это совсем не так. Существует целое сообщество тех, кто любит любовь, любит любовные романы, и я одна из них. Это мир, в котором я люблю жить, где есть «долго счастливо», странные девушки получают красивого парня, и где не потеряно рыцарство. Я знаю, это все не могло быть правдой, жизнь не такая сказочная, какой делают ее некоторые романы, но я все еще люблю каждую историю, потому что, это побег от реальности, момент времени, где ты можешь мечтать о невозможном, где есть шанс увидеть настоящую любовь, разворачивающуюся прямо перед тобой.

Вздох.

— Рози?

— Ох, извини, — я покачала головой. — Вообще-то я пишу любовный роман, ну, пытаюсь.

— Вау, правда? Это здорово. У твоего героя есть очки, и делает ли он фотографии кошек?

— Что-то вроде этого, — засмеялась я, допивая свою «Маргариту». — Хочешь вернуться к боулингу? — я сказала ему, что пишу книгу, но не думала, что чувствую себя достаточно комфортно, чтобы вдаваться в мелкие детали моего романа, потому что я видела взгляд в его глазах: ему было любопытно. Я боялась, что он будет спрашивать о сексе, и не была к такому готова. Я едва могла говорить о сексе с Генри, не говоря уже о парне, в котором была заинтересована.

— Конечно. Тебе нужно пару советов, чтобы твой шар не попал в желоб? — подразнил он.

— Вероятно. Я никогда не была спортсменкой. Я удивлена, что вообще могу поднять шар.

— Он весит шесть фунтов (прим. ред. примерно 2, 7 кг), — засмеялся он.

— Вот почему моя рука устала.

Качая головой, он обернул свою руку вокруг моего плеча и повел меня обратно к дорожке, где уже не было его друзей. Кажется, они исчезли, что было отлично, потому что я наслаждалась своим временем лишь с Лансом. Когда там были все его друзья, я чувствовала себя немного испуганной.

Как чудачка, я была очарована белыми кожаными сиденьями, которые были безупречно чистыми, и я действительно задавалась вопросом, как они сохраняли их такими. Должно быть, на всех их мебели использовался скотчгард¹⁰, потому что было слишком много напитков, которые просто умирали, желая пролиться на нее. Я сделала пометку, что надо спросить менеджера; я хотела знать их секрет.

— Сначала дамы, Рози, — направил меня вперед Ланс.

— Ладно, поняла.

Я подошла к удерживателю шаров и взяла свой розовый, шестифунтовый шар, засунула большой палец внутрь и подошла к линии. Я уже собиралась встать перед дорожкой, когда почувствовала, что Ланс стоит позади меня и мягко говорит мне в ухо. Его голос вызывал мурашки, которые бегали вверх и вниз по моему телу.

— Могу я подсказать тебе?

— Пожалуйста, — ответила я, затаив дыхание.

Его руки на моих плечах, и его рот практически целовал мое ухо. Ах, Вирджиния проснулась.

— Ты видишь эти маленькие стрелки на дорожке? Твоя рука должна быть параллельно им, и убедись, что она как можно ниже к полу. Думаю, сможешь это сделать?

— Кажется просто, — ответила я с некоторой уверенностью.

— Хорошо. Ты сделаешь это, Рози. — Он еще немного наклонился и оставил на моей щеке нежный поцелуй, прежде чем отстраниться. Что за флирт!

Вся моя женская часть тела ожила и проснулась, давая мне знать, что она все еще существуют, и по сути дела, у нее хорошо работающее либидо, которое в настоящее время резко возросло, благодаря небольшим интимным действиям Ланса. Черт, я совру, если скажу, что мне это не понравилось. На самом деле я хотела бросить свой шар на дорожку и побежать в его объятия. Я хотела больше поцелуев... и не только в щеку.

Концентрируясь на том, что сказал Ланс, а не на петтинге с ним, не снимая одежды, я отвела руку назад и подошла к краю дорожки. Сильным толчком, я отвела руку назад и отпустила шар. Я наблюдала, как мои руки сошлись вместе, когда шар попал прямо в желоб.

— Черт.

Я повернулась посмотреть на Ланса, на лице которого была огромная улыбка, но он качал головой. Он подошел ко мне и поднял мой подбородок, пока притягивал к своей груди. Мои руки инстинктивно опустились на его бедра, когда я начала дрожать от близкого контакта. Я бы хотела быть одной из тех девушек, на которых не влияла приближение интима, но не была. Я нервничала, на сто процентов — потный, возбужденный беспорядок нервов.

— Хорошая попытка.

— Жалкая.

— Вроде того, — хихикнул он. — Хотя у тебя есть еще одна. Помнишь, прямая рука и ниже к полу... это должно помочь.

— Поняла, прямая рука и ниже к полу.

Он потер мою щеку большим пальцем и затем отстранился. Я хотела заплакать и сказать ему вернуться, но держалась за свое самоуважение, поэтому развернулась и взяла свой шар, который вылез из сумасшедшей машины, возвращающей шары. Эта хитрая штука была страшной, видения моей головы, застрявшей в ней, пугали меня каждый раз, когда я проходила рядом.

С уверенностью, я встала в позу, смотря на стрелки, и затем начала идти к дорожке, когда моя рука начала отклоняться назад. Я присела на корточки и бросила мяч вперед, когда услышала громкий треск и сильный поток воздуха прямо в мою Вирджинию.

Я застыла на месте, пока пыталась отмотать время назад, потому что была уверена, что только что порвала свои штаны от Вирджинии до Великого и Могучего Заднего Отверстия.

Некоторые свидетели, должно быть, подумали, что я застыла в своей позе для боулинга специально, но они ведь не знали, что мысленно я пыталась провалиться сквозь землю.

Какого черта я должна делать? Подняться? Если я встану, я должна буду объяснить, что, черт возьми, только что произошло, и я не была уверена, что готова к этому, но опять же, я была в стрингах, и прямо сейчас, сидела на корточках, значит...

Святое дерьмо.

Я встала прямо как стержень, и быстро развернулась, пряча свою задницу от Ланса, так что только кегли могли видеть тот беспорядок, что происходил с моей задницей.

Из всех дней я выбрала сегодняшний, чтобы надеть стринги. Это было мое наказание, должно быть.

Были моменты в жизни человека, когда ты правда думаешь, если умрешь, ситуация перед тобой не станет лучше, вот как я себя чувствовала, потому что все, о чем я могла думать, это мой отбеленный анус, и что он светился как чертова полярная звезда под темными огнями. Не была уверена, было ли это возможно, но если и было, это случилось именно со мной. С моей удачей, три короля пройдут через дверь в любую минуту с подарками для Вирджинии, и снаружи будет верблюд, жующий сено.

— Ты сбила две кегли! — закричал Ланс, пока шел ко мне, заставляя меня пятиться. Он не мог подойти близко ко мне. Как, черт побери, я собираюсь выбраться из этого? — Что случилось? — спросил Ланс обеспокоенно. — Осторожно! — крикнул он, продолжая наступать.

Один неправильный шаг, и я почувствовала, как моя обувь зацепилась и заскользила по дорожке.

Мои ноги разъехались подом мной, и прямо тогда, когда я думала, что хуже быть не может, я упала назад, ноги раздвинуты и висят в воздухе, раскрывая мою порванную промежность и стринги неоново-зеленого цвета подходящие к лифчику.

Чтобы сохранить последние остатки самоуважения, я крепко сжала ягодицы, в случае, если мое Великое и Могучее попытается показаться.

— О, черт, — произнес Ланс, хватая меня за руки и притягивая к своей груди. Он отвел меня к сиденьям и присел передо мной.

Я крепко сжала свои ноги и спрятала голову в руках.

— Я порвала штаны, — пробормотала я в смирении.

— Все нормально, — он потер сверху мои бедра. — Поверь мне, со мной тоже такое было, прямо посреди фотосессии, где все смогли увидеть мои причиндалы, которые выпали прямо из джинсов.

— Твои шары? — спросила я, смотря на него сквозь пальцы.

Смеясь, он кивнул.

— Да, мои шары. Я не склонен носить нижнее белье, так что когда штаны порвались, у всех был отличный вид на висящих близнецов.

На моем лице появилась маленькая улыбка, но мне все еще было стыдно. Через это я так просто не пройду. Я порвала штаны перед парнем, с которым пошла на свидание.

— Вот, возьми мой кардиган, завяжи на талии, я смогу отвезти тебя домой, и ты сможешь переодеться. Как это звучит?

Я лишь кивнула головой, пока брала его кардиган и завязывала вокруг талии, желая сесть и просто сидеть в одиночестве, утопая в жалости к себе.

Свидание окончилось. Я не говорила много, когда мы взяли такси до моего дома. Я просто смотрела в окно, полностью отдаляясь от настоящего. На самом деле я ничего не могла сказать; я была унижена по многим причинам.

Когда мы подъехали к многоквартирному дому, в котором я жила, Ланс любезно попросил таксиста подождать, пока провожал меня до двери.

Мы достигли входной двери, и я начала снимать его кардиган, но он остановил меня.

— Отдашь его мне на следующем свидании.

— Ты хочешь еще одно свидание?

— Конечно. Думаешь, дыра на твоих штанах сдержит меня? Давай же, Рози. Я лучше этого. Ты мне нравишься, очень. Я думаю то, что случилось, это вроде как мило.

— Как это может быть мило? Ты видел мою Вирджинию.

Запрокинув голову назад и смеясь, он сказал:

— Твою Вирджинию? О, это потрясающе. И нет, я не видел твою Вирджинию. Хотя, я увидел сексуальный кусочек нижнего белья.

Он притянул меня ближе и положил руки на мою поясницу, прижимая меня к своей груди. Одна из его рук поднялась к моей щеке, где он мягко погладил меня большим пальцем.

— Увидишься со мной снова?

— Больше никакого боулинга? — спросила я с легкой улыбкой, воодушевляясь от его прикосновения.

— Никакого боулинга, — согласился он.

Я наблюдала, как он притянул меня ближе, и у меня в груди перехватило дыхание, когда он наклонил свою голову ко мне. Я быстро облизнула губы и прижала руки к его груди, когда его губы встретились с моими. Рука, что была на моей спине, сейчас поднялась к моей шее и зарылась в мои волосы, заставляя каждое нервное окончание в моем теле встать дыбом.

Его мягкие губы играли с моими, придавая мне уверенности, так что я пробежала руками по его груди и сцепила их за его шеей, чтобы лучше держаться. Я почувствовала, что он подтолкнул меня назад, и позволила ему прижать меня к моему зданию и углубить наш поцелуй.

Меня уже раньше целовали, но ничего такого, что заставляло бы мои пальцы на ногах подворачиваться, мою Вирджинию плакать от радости, а меня хотеть разорвать одежду на мужчине. Вот как это обычно ощущается? Чувствуешь себя неконтролируемо? Так сильно желаешь мужчину, что собираешься срывать с него одежду?

Так и было.

Добро пожаловать в настоящий мир, Рози. Это то, о чем говорилось во всех тех книгах, что я прочитала — всепоглощающая страсть.

Прямо тогда, когда я настроилась на длинную ночь соединенных губ на ступеньках моего многоквартирного дома, Ланс отстранился, выглядя немного ошеломленным... взгляд, в которым также было веселье.

Он снова коснулся моей щеки и сказал:

— Я позвоню тебе, Рози.

Я лишь кивнула и смотрела, как он уходит, пока Вирджиния визжала от восторга. Я была так рада, что она одобрила.

Как только такси уехало, я побежала наверх, в свою комнату, и закрыла дверь. Я должна была сделать запись в своем дневнике, и разговор со своими друзьями — это то, чего на данный момент я хотела избежать.

Я была так рада, что действительно не хотела все пересказывать, а лишь хотела упиваться поцелуем, который только что разделила на ступеньках своего дома, пока стояла под звездами с невероятно сексуальным мужчиной... с порванными штанами.

6 июня, 2014.

Уверена, у меня сегодня почти случился оргазм от поцелуя Ланса. Он такой сексуальный, понимающий и сладкий. С ним, должно быть, было что-то не так, потому что нет никакого шанса, что парень может быть таким идеальным, но сейчас, я не хочу останавливаться на том, что может быть неправильно, потому что СВЯТОЕ ДЕРЬМО, меня только что поцеловали, лишив чувств. Этот поцелуй почти заставил меня забыть сияющее появление полярной звезды.

Заметка для себя: проверять штаны на прочность прежде, чем надевать их на свидания, потому что они могут порваться, если они старые. Плюс больше никогда не отбеливать заднее отверстие — это плохое решение, с какой стороны не посмотри.

9 глава

Убийца семенной жидкости

У меня получилось избегать своих соседей всю прошлую ночь, но теперь, в воскресенье утром, они начали вылезать из своих комнат после сна, и избегание стало невозможным. На Генри была пара пижамных штанов в клеточку... и все. Его волосы сбились на одну сторону из-за подушки, создавая довольно забавный утренний эффект. Делани вышла из своей комнаты, на ней длинная футболка и розовые тапочки.

Вместе, они как зомби шли к кофемашине, где их ждала свежая порция. Я была такой милой.

Я сидела на одной из кухонных табуреток, наблюдая, как они наливают себе кофе. Я ждала, пока кофеин коснется их губ, чтобы они оживились и поняли, что я была на кухне, ожидая их вопросов.

Как обычно, Генри был первым, кто воспрял духом, так как у Делани всегда уходило больше времени. Он потер свою голову и послал мне ленивую улыбку.

— Доброе утро, Лав. Как прошло свидание? Я пытался спросить у тебя прошлой ночью, но ты уже спала. Надеюсь, все прошло хорошо.

Я пожала плечами и улыбнулась за кофейной кружкой.

Генри замер как вкопанный, кружка на полпути ко рту, когда он произнес:

— Ты потеряла девственность?

— Нет! Правда, Генри? На первом свидании? — засмеялась я над взглядом на его лице.

Облегчение проскользнуло в его глазах, когда он сел рядом со мной.

— Из-за взгляда в твоих глазах, ты не можешь винить меня за то, что я спросил. Так что случилось?

— Он поцеловал меня, — ответила я с яркой улыбкой, все еще помня, как ощущалось быть в объятиях Ланса, его губы на моих, требуя большего.

— Он целовал твою киску? — спросила Делани с места, где она сидела за столом. Ее голос звучал как у семидесятилетней курильщицы. У нее самый потрясающий утренний голос. Иногда, когда напивались, мы с Генри пытались имитировать ее, но Дерк единственный, кто делает наиболее похожую пародию.

— Нет, почему ты об этом спрашиваешь?

— Просто любопытно. Не знаю, есть ли там больше интересных деталей, чем просто поцелуй.

— Это был не просто поцелуй, — ответила я. — Он был сладким и деликатным...

— Не говори «деликатный», — протянула Делани свою руку. — Боже, ненавижу это слово. И мокрая. Когда ты пишешь, пожалуйста, убедись, что никогда не говоришь, его деликатные руки провели по моим мокрым женским складкам. Боже, меня тошнит, лишь думая об этом.

— Хорошо, — протянула я. — «Мокрая» и «Деликатные» вычеркнуты из словаря. Генри, ты тоже хочешь, чтобы я избавилась от каких-то слов?

— «Членосос» — это противное слово.

— Зачем мне вообще использовать это слово?

— Кто знает? Ты непредсказуемый человек.

Это была правда, особенно с тех пор, как легко я попадала под влияние книг, которые читала. Ради всего святого, до своего разговора с Генри, я думала о том, какие еще вещи можно удерживать в заднем женском отверстии.

— Итак, произошло что-то еще? — спросила Делани, меняя тему обратно на свидание.

Я съежилась, опуская кофейную чашку на стол.

— Ночь шла фантастично...

— Шла? Эм, ох, что случилось? — вмешался Генри.

— Дай ей рассказать историю, — сказала Делани, ударяя его плечом и садясь за стол рядом со мной, предвкушая историю.

— Ночь шла фантастично, — повторила я. — Я играла ужасно в боулинг, а он был великолепен, конечно. — Генри закатил глаза. — У бара у нас был милый разговор, разговаривали о путешествиях, и куда мы хотели бы поехать.

— Исландия, — сказал Генри, указывая на меня.

— Генри, дай ей договорить, — сделала ему выговор Делани.

— Да, я рассказала ему об Исландии, и он не осудил меня. Вообще-то, у него есть друг, который был в Исландии и сказал, что там было потрясающе. В любом случае мы решили снова поиграть в боулинг. Но так как я была плоха, он подумал, что будет полезно дать мне несколько советов...

— Классический ход, чтобы подобраться ближе к тебе, — снова прервал меня Генри.

— Я оторву твои яйца, если ты еще хоть раз встрянешь в эту историю, — предупредила Делани, в результате чего Генри отступил.

Не шутите с Делани, когда она только вылезла из постели.

— Кофе, — пробормотал Дерк, выползая из комнаты Делани и заходя на кухню.

— Шшш! — шикнула Делани, указывая на кофейник, который был уже готов. Дерк выглядел ненамного лучше Делани; вероятно, они тусили по клубам, одно из их любимых занятий. Прямо сейчас, они могли выиграть лучшее фото крупным планом, если бы прислонились к стене в полицейском участке.

— Он давал тебе советы... — помогла Делании мне продолжить.

— Да, так что я решила последовать им, и в первый раз шар попал прямо в желоб. Я была не очень удачлива. Я думаю, это потому, что мой большой палец болел... шар был немного маловат для меня, точнее дырка. Так что, он еще раз воодушевил меня, стоял позади меня и ждал, пока я снова брошу шар.

— Святое дерьмо, ты бросила шар назад и попала прямо в его орешки, не так ли? — произнес Генри с огромной улыбкой.

— Нет! — защищала я себя.

— Генри! — сказала Делани, бросившись через стол, поднимая ручку, как оружие.

Смеясь, Генри отстранился и попросил меня продолжать.

— Я не бросила шар для боулинга ему в пах.

— Извини, но это имело бы смысл, после твоего свидания в пятницу. Ты дробилка орешков.

— Спермо-сокрушительница, — вмешался Дерк, выглядя живее.

— Щелкунчик.

— Убийца семенной жидкости.

— Это хорошее, — сказал Генри, стукаясь кулаками с Дерком.

— Ты хочешь услышать историю или нет? — спросила я, раздражаясь.

— Извини, пожалуйста, продолжай, Лав, — сказал Генри с располагающим к себе взглядом! Раздражающий мужчина!

— Ну, я бросила мяч вперед, и когда наклонилась, мои штаны порвались от промежности к заднице, прямо по шву.

Мои друзья тихо сидели и смотрели на меня, ничего не говоря, поэтому я показала им штаны, которые лежали на столе. Я встряхнула их и просунула руку в зияющую дыру в промежности, чтобы подтвердить свою историю.

Делани была первой, кто сломался, взорвавшись смехом, следуя за Дерком и Генри, который выхватил у меня штаны и осмотрел их.

— Только ты, — покачал головой Генри, пока проверял промежность. — Что ты сделала? — спросил он, явно обеспокоенный, но с небольшим весельем в голосе.

— Ну, конечно, я была подавлена и замерла там на пару секунд, присев, надеясь, что ничего не видно, и вот когда я вспомнила, что была под ультрафиолетовым излучением с недавно отбеленным задним отверстием.

— Погоди, что? — спросил Дерк, смотря на Делани. — Ты заставила ее отбелить задницу? Зачем ты это сделала?

Делани посмотрела на свои ногти и сказала:

— В этой квартире слишком много разговоров о задних отверстиях. Честно, можем мы быть взрослыми и поговорить о чем-то другом?

— Нет, — ответил Дерк, как ни в чем не бывало. — Зачем она отбелила задницу?

— Я не говорила ей это делать, это все Марта.

Дерк покачал головой и сделал глоток своего кофе.

— Прямо сейчас я не могу это осмыслить. Блум, скажи нам, почему то, что твоя задница отбелена, имело значение?

— Ну, я не хотела, светить ею перед всеми, и чтобы ее увидели под ультрафиолетом.

Для меня это имело смысл, но, видимо, Генри, Делани и Дерк думали, что я шучу, потому что они в одно и то же время запрокинули свои головы назад и захохотали, схватившись за животы.

— Пожалуйста, не говори мне, что думаешь, что от ультрафиолета задница могла засветиться, — предложила Делани.

— Не знаю. Могла бы.

— Рози, твой задний проход был отбелен, не погружен в радиоактивные материалы. Это самая нелепая вещь, что я когда-либо слышала. Пожалуйста, не говори мне, что на самом деле так считаешь.

Я просто пожала плечами, потому что, откровенно говоря, я смертельно боялась вещей, освещенных там ультрафиолетом. Я понятия не имела, что Марта сделала со мной. Все, что я знала, она могла сделать пирсинг в этой чертовой области моего тела; я бы этого не почувствовала, не после того как она почти оторвала мой анус.

— Это не по существу, — вставил Генри. — Я хочу знать, что ты делала.

Делая глубокий вдох, я продолжила:

— Ланс сразу заметил, что что-то не так, так что он начал идти в мою сторону, чего я не хотела, учитывая мое затруднительное положение, так что я пятилась на дорожку и поскользнулась на смазке, которую они использовали, чтобы шары катились, упав прямо на задницу и выставив свои порванные штаны перед Лансом. Вообще-то, я дала ему вид на все в первом ряду.

— О боже, — покачал головой Генри, пока Делани и Дерк пытались сдержать свои ухмылки.

— Да, хотя он был мил со мной из-за этого. Он рассказал мне о том разе, когда у него порвались штаны, и он дал мне свой кардиган, чтобы я могла выйти из боулинга с толикой достоинства. Он привез меня сюда и поцеловал перед нашей квартирой. Это было фантастично.

— Кроме порванных штанов и показа Вирджинии Лансу в первую ночь, должен сказать, у тебя было хорошее свидание, — произнес Генри.

— Было. Он снова пригласил меня.

— Ты хочешь снова увидеть его? — спросила Делани, пока Дерк заискивал перед ней, опуская руку на ее голое бедро.

— Хочу, — призналась я, желая того, что было у Делани с Дерком. — Я просто нервничаю по двум причинам. Первое, завтра у меня свидание с Алехандро. Отменить его или все еще идти на него?

— У тебя нет никаких обязательств перед Лансом, у вас не официальные отношения, так что я говорю, все еще иди на свидание, — сказала Делани. — Верно, Генри?

Генри смотрел на свою кофейную чашку, как будто был погружен в серьезные мысли.

— Что?

Закатывая глаза, Делани повторила.

— Рози все еще может завтра пойти на свидание с Алехандро.

— Эмм, нет. Не думаю, что это хорошая...

— Заткнись, — прервала его Делани. — Ты говоришь это лишь потому, что тебе не нравится Алехандро, что просто смешно, так как ты был тем, кто зарегистрировал ее на сайте онлайн знакомств. Винить ты должен только себя. — Она повернулась ко мне и сказала: — Завтра ты идешь на свидание с Алехандро. Какая вторая проблема?

Чувствуя небольшую неловкость, особенно потому, что Дерк был в комнате, и Генри вел себя странно, я поерзала на месте и допила свой кофе, прежде чем продолжить.

— Прошлой ночью обстановка сильно накалилась. Он часто прикасался ко мне. Мне это нравилось, не поймите меня неправильно, ну я чувствую, если пойду на еще одно свидание с ним, он захочет подняться на ступеньку выше.

— Ты этого не хочешь? — спросил Генри.

— Хочу, но не знаю, готова ли. Я имею в виду, что, если он снимет свои штаны?

— Что ты имеешь в виду? — спросил Генри. — Думаешь, парни заходят в комнату и сразу снимают свои штаны?

— Может быть, — пожала я плечами. — Я начала эту новую книгу, и парень постоянно заходит в комнату со спущенными штанами. Что, если это произойдет со мной? Что, если он спустит свои штаны и начнет делать тазовые движения в мою сторону. Что мне делать? Должна ли я просто открыть свой рот? Или развести ноги в стороны?

— Боже, — произнес Генри, проводя руками по своим волосам. Бесстыдно, я наблюдала, как он играл мускулами на своем теле. Он был моим другом, но мне по-прежнему разрешено восхищаться. — Лав, слушай меня внимательно. Если Ланс заходит в комнату и просто снимает штаны, ты должна уйти, потому что, что? Чувак просто снимает свои штаны? Это чертовски странно. И открыть рот? Серьезно?

Смеясь, я сказала:

— Я просто хочу убедиться, что все делаю правильно.

— Не открывай рот, если член летит в твое лицо.

— Но ты говорил мне, что парни любят минет.

— Любят, — ответил он, — Но ты делаешь ему минет, если хочешь этого сама, а не потому, что он шлепает тебя членом по щеке. Боже, ты была слишком замкнутой.

— Хорошо, давай представим, он снимает штаны, и я хочу сделать ему минет. Откуда мне знать, делаю ли я это правильно?

— Однажды мы это проходили, — сказал Генри, хватая другой банан и передавая его мне. — Покажи нам, что умеешь.

— Я не буду сосать этот банан перед всеми вами, чтобы вы судили меня, — стояла я на своем; у меня были свои пределы.

— Я помогу, — сказала Делани, слезая со стула и хватая другой банан. — Это будет легко, учитывая размер. Он даже и близко не похож на моего мужчину, правильно, малыш?

Дерк подмигнул ей и сказал:

— Все правильно, красавица.

— Дерк, иди сюда; давай будем держать бананы для девушек, так они смогут полностью использовать свои руки. Обхвати вот так основание, — сказал Генри. — Лав, притворись, что мой кулак, это яички, хорошо?

— Это так глупо.

— Просто представь, — продолжил Генри. — Как только станешь мастером в этом, ты сможешь описать минет в своей книге, даже не думая; это придет естественно. Ты этого не хочешь, Лав? — его голос был дразнящим, но я знала, он пытался помочь мне, и это то, что я любила в нем, он всегда старался помочь, не важно, какой была задача.

— Ладно, но клянусь Богом, если что-то получится с кем-то из этих парней, вы будете молчать. Я не хочу, чтобы они знали, что я практиковалась на банане.

— Обещаю, это останется между нами, верно, ребята? — спросил Генри.

— Да, — вместе ответили Делани и Дерк.

— Хорошо, откуда мне следует начать? — спросила я, смотря на банан, который сжимал Генри.

— Снять рубашку, задание номер один, — сказал Дерк, пока смотрел на Делани.

— Чувак, — отчитал его Генри. — Нет, рубашки остаются. Генри повернулся ко мне и сказал: — Помнишь, о чем мы говорили? Начинай отсюда.

Наклоняясь ниже, я посмотрела на банан, и в неверии покачала головой. Я правда собираюсь сосать банан? Я хотел научиться, и если я окажусь в подобной ситуации, буду ли я с Лансом или Алехандро, то не хочу растеряться. Я хотела бы иметь немного уверенности, и вот так я обнаружила свои губы вокруг банана, пока притворялась, что кулак Генри был яичками.

— Это идеально, — произнес Генри. Я посмотрела на Делани, и заметила, что они с Дерком затерялись в своем собственном мире, пока она ублажала банан и смотрела на Дерка, соблазняя его.

— Мы с этим закончили, — сказал Дерк, откидывая банан в сторону и хватая Делани. Он вывел ее с кухни обратно в спальню, Делани хихикала все время.

Я отодвинулась и посмотрела на Генри.

— Это так смешно. Люди не практикуются на бананах.

— Ты можешь практиковаться на мне, — Генри подергал бровями.

— Ты продолжаешь предлагать, Генри, когда ты поймешь, что этого никогда не произойдет?

— Однажды ты скажешь: «Да», Лав.

— Хорошо, — закатила я глаза. — Вернемся к банану. Что насчет презерватива? Я читала, что парням нравится, когда девушки надевают на них презерватив. Это правда?

— Мы закончили с сосанием банана?

— Не знаю, это кажется странным.

— Просто сделай это очень быстро, и затем мы поговорим о презервативах.

— Хорошо, — я схватила кулак Генри и начала легко его массажировать, пока проводила языком по краю банана, и затем к низу банана, пока не достигла кулака Генри. Я облизнула его пальцы, смеясь, и затем поднялась вверх, как сказал Генри. После того, как я вернулась к кончику банана, я взяла его в рот и начала сосать. Я подняла взгляд на Генри, глаза которого были затуманены, и когда я посмотрела вниз на его пах, то заметила, что он был возбужден. Генри, мой Генри, был возбужден. Он поймал мой взгляд и отстранился, но не пристыженно.

Пожимая плечами, он сказал:

— Это было горячо.

На моем лице расплылась маленькая улыбка, пока я пыталась избежать зрительного контакта с его возбуждением.

— Я не использовала трюк с мурлыканьем.

Боже, я чувствовала себя так неловко, и ненавидела, абсолютно ненавидела тот факт, что Генри было так комфортно с его сексуальностью, что он может просто сидеть здесь, возбужденный, и для него это нормально.

— Уверен, когда ты помурлыкаешь, с тобой все будет прекрасно. Это проще простого. — Он подмигнул и затем ушел в свою спальню, немного поправляя свои штаны. Когда он вскоре вернулся, я не могла не смотреть вниз на его пах, и к моему разочарованию, ничего не выпирало к тому времени, как он вернулся. Я, видимо, завела его, но не так сильно, не то чтобы я пыталась. Просто было бы мило видеть его твердым немного дольше.

Какого черта я говорю? Нет, я вообще не хочу видеть его твердым. Святой боже. Мне нужно начать контролировать себя. Все эти новые любовные романы в моей жизни и разговоры о сексе блуждали в моей голове.

— Вот, — сказал Генри, протягивая мне маленький пакетик, на котором было написано «Большой». Я не была полностью тупой, я знала, что такое большой презерватив... смотрела по телевизору. То, что Генри протянул мне такой, заставляет меня думать, что он, должно быть...

— Перестань пялиться на мой член, — сказал Генри, заставая меня врасплох.

— Извини, — ответила я, чертовски смущенная. — Просто, это большой презерватив, — практически прошептала я, заставляя Генри хихикать и шептать в ответ.

— Я знаю. Я все время их ношу.

Я просто пялилась на него, потому что прямо сейчас все становится слишком интимным. Да, я сосала банан, который он держал, это то, что я заблокирую в своей памяти, но прямо сейчас, я держала его презерватив, и это было более личным, чем все, что мы до этого делали вместе. Казалось, будто я держала в руках его пенис, что, как я знала, не было правдой, но все равно, не могла не думать об этом в таком ключе.

— Рози, это презерватив, не бомба, которую ты должна дезактивировать. Открой его и надень на банан.

— Почему парни просто сами не могут этого сделать? — бормотала я, так как упаковку было открыть немного тяжелее, чем я ожидала. — Они должны делать их такими, чтобы открывать было немного легче, — сражалась я.

Прямо когда я разорвала упаковку, презерватив взлетел в воздух и приземлился прямо в кофе Генри, что стоял на столе.

Я улыбнулась Генри и сказала:

— Хорошая что, мы не используем его по-настоящему, или у тебя был бы кофейный член.

Я хихикала слишком сильно над своей глупой шуткой. Генри просто изучал меня своим вопросительным взглядом, будто пытался прочитать меня. Мне этот взгляд не нравился; он всегда заставлял меня нервничать.

Он вытащил презерватив из кофе и вытер его об штаны. Он отдал его мне и затем посмотрел на банан. Аккуратно, он показал мне, как раскатывать его, и рассказал о процессе, и как доставить удовольствие парню, медленно дразня его. Он также сказал мне, если я стану действительно опытной, то смогу раскатать его ртом, принимая длину парня, но это казалось слишком безумным.

Все, что я могла представить, это что презерватив застревает в задней части моего горла, и я умираю от удушья из-за презерватива. Сейчас я могла видеть свое надгробие.

Рози Блум, умерла от удушья презервативом. Ее последние слова были: «Смотри, как я надеваю его».

Да, не так я хотела уйти, так что думаю, буду держаться подальше от старого трюка со ртом.

— Кажется, это довольно легко.

— Это так. Просто раскатай его вниз, — заверил меня Генри. — Теперь, парень внизу должен быть хорошо выбрит, но если это не так; убедись, что не зажимаешь резиной его волосы на лобке. Это дерьмо очень болезненно.

— Погоди, значит я иду и делаю чертову депиляцию, но парень может прийти с волосатыми ягодками, и это нормально?

— Это не нормально. Это гадость, но да, некоторые парни думают, что это мужественно, чтобы волосы торчали из каждой морщинки его яичек.

— Фу, гадость. Разве у них там все не потеет?

— Да, иногда ужасно потеет, так что если у парня куст, предлагаю двигаться дальше; ты не захочешь иметь с этим дело.

Учтено, подумала я. Что, если у Ланса есть куст? Может быть, это был его недостаток. Если бы это был его единственный недостаток, уверена, что могла бы справиться с ним, потому что все, что ему будет нужно — это немного женского поощрения.

— У тебя там есть волосы? — спросила я Генри. — У тебя есть эта маленькая полоска волос от пупка до лобка, — акцентировать внимание я. — Так значит ли это, что у тебя нет стрижки?

Генри послал мне знающий взгляд и ответил:

— Лав, разве кажется, будто я буду парнем, который носит огромную кучу сожженных спагетти с моими шарами?

— Нет, но люди иногда удивляют.

С ухмылкой, он схватился за пояс и оттянул его вниз, так что я увидела самый край его лобковой области, и она была абсолютно чиста. Единственные волосы, что у него были, это полоска волос от пупка до лобка, что, как я думала, было невероятно сексуально.

— Никаких волос, Лав, и не искушай меня, потому что я покажу тебе товар, если ты продолжишь дразнить меня.

Комната начала сужаться, с этой необъяснимой сексуальной напряженностью между Генри и мной, когда он опустил пояс в опасную зону. Мое сердце заколотилось, и я поняла, что мне трудно дышать, когда осознала все, что он предлагал мне. Его грудь поднималась и опадала, пока он наблюдал, как я смотрю на него. Я почувствовала нужду наброситься на него, провести руками вниз по его груди и к поясу. Я никогда раньше не чувствовала такой сильной нужды получить Генри в свои руки, но будь я проклята, если не хотела его прямо здесь и сейчас.

— Нет необходимости, — я прочистила горло и отвернулась, стараясь стряхнуть грязные мысли. — Я, вероятно, должна пойти в душ и сделать пару записей сегодня. У меня есть несколько вещей, которые я хочу проверить. Пожелаешь мне удачи?

Выглядя опустошенным, Генри послал мне нежную улыбку и сказал:

— Удачи, Лав. Если тебе нужна помощь, дай мне знать. Ты можешь использовать мой член, как модель. — Всегда пытается улучшить мое настроение.

— Все в порядке, но спасибо тебе, Генри. Твоя постоянная готовность помочь не осталась незамеченной.

— Все что угодно для тебя, Лав. — Генри притянул меня к своей груди, и я инстинктивно обняла его руками, прижимаясь щекой к голой коже. Мускулы его спины перекатывались под моими руками, и я любила то, как твердые мышцы его груди ощущались напротив меня.

Я правда теряю рассудок.

Он поцеловал меня в макушку и сказал:

— Знаешь, ты правда не должна идти на это свидание с Алехандро...

— Перестань, — засмеялась я. — Я пойду, так что смирись.

— Ты скажешь мне, где вы будете есть это тако, — он отстранился и указал на меня.

— Продолжай в том же духе, и ты ничего не узнаешь!

— Берегитесь, молодая леди. Я не против того, чтобы связать тебя и удерживать здесь, так что ты не сможешь пойти.

— Отшлепаешь ли ты меня, если я буду дерзкой? — в тот момент, как слова сорвались с моих губ, я в шоке прикрыла рот.

Генри усмехнулся и покачал головой.

— Эти книги начинают оказывать влияние на тебя. Мне это нравится. Со всей серьезностью, я рад, что ты вчера вечером хорошо провела время и смогла оправиться от порванных штанов.

— Я тоже. Спасибо, Генри.

— Все что угодно для моей дороги из красного кирпича, убийцы семенной жидкости и девушки, разрывающей штаны.

10 глава

Отряд кисок

— Ты уже знаешь, куда идешь? — спросил меня Генри по телефону.

— Нет, Генри, не знаю, и прямо сейчас я занята. Если у меня есть хоть какой-то шанс на сегодняшнее свидание, я должна закончить эту статью.

— О чем она? — спросил он небрежно, как будто я только что не сказала ему, что у меня мало времени.

Раздраженно вздохнув, я ответила:

— Она о секретах, которые ваша кошка хочет, чтобы вы знали.

Генри фыркнул. Я не могла винить его, читать психологию кошек и попытаться написать респектабельную статью об этом, было почти невозможно.

— Расскажи мне один секрет.

— Ну, кошки не различают нас — они видят нас как огромных, бесполезных котов.

— Как будто сами по себе кошки не бесполезны, — хихикнул Генри.

— Они, конечно, думают, что они лучшие, и считают нас, людей, неполноценными, когда дело доходит до способностей кошек. Поэтому они облизывают нас своими жесткими, как наждачная бумага, языками.

— Боже, я люблю твою работу, — сказал он с весельем.

Кто-то на заднем фоне заговорил с ним, что-то неразборчивое, и я знала, что будет дальше.

— Я должен идти, Лав. Обещай, что скажешь мне, куда ты идешь.

— Да, теперь иди делай свою профессиональную работу. У меня тут кошачья шерсть, которую надо собрать и сплести из нее ковер.

Мы попрощались и отключились. Разговоры с Генри во время работы всегда помогали оживить меня, особенно когда у меня творческий кризис.

Для статьи, которую я писала, я должна была составить пятнадцать секретов, и на данный момент, у меня было всего лишь десять. У меня оставалось два часа, чтобы написать еще пять, прежде чем я пойду на свидание. Я буду работать допоздна, но так как это все ради моего свидания, то это не имеет значения.

Мне было любопытно, почему я до сих пор ничего не слышала об Алехандро, и это заставляло меня гадать, может, у него другое свидание. Я до сих пор ничего не слышала от Ланса, что пугало меня, потому что он сказал, что позвонит, но Генри сказал, что он поступает как типичный парень и ждет пару дней, чтобы связаться со мной. Согласно Генри, он притворяется безразличным. Я бы предпочла, чтобы Ланс не притворялся безразличным, так как прямо перед ним я порвала свои штаны.

Из-за беспокойства, что мое свидание отменяется, я решила проверить свой профиль, чтобы посмотреть, оставил ли он мне сообщение. Прошлой ночью, я провела большую часть времени, удаляя всех странных, кто написал мне; Генри, естественно, смотрел мне через плечо, наблюдая за каждым моим действием.

По его словам, он был тем, кто заставил меня зарегистрироваться на сайте, поэтому он хотел убедиться, что я выбираю респектабельных мужчин, чтобы они водили меня на свидания. Там был один парень, который зацепил меня, его звали Грег, и он был очень милым, когда написал мне. Он говорил о своей собаке, и как любит гулять с ней в парке через улицу. Генри думал, что парень «слащавый член», как он назвал его, но я думала, что он милый, поэтому втайне, я написала ему ответ прошлой ночью.

Чувствовала ли я себя немного шлюхой оттого, что пишу нескольким мужчинам? Немного, но я сказала себе, что открыта для знакомств. У меня должны быть варианты, и если быть честной, у меня не было обязательств не перед одним из них, и это не то чтобы я спала со всеми ими. Я лишь поцеловала одного и ударила другого в пах; едва ли можно назвать это продвижением. Больше как отбор мужского населения, время от времени ударяя одного в пах.

Я открыла свой профиль, и в ящике было четыре сообщения. Как легкомысленная школьница, я открыла раздел сообщений на сайте и увидела сообщения от Алехандро, Грега, и от двух новых парней. Одно было на абсолютно незнакомом языке, поэтому я его удалила, а другое сообщение было от парня, его имя Кайл. Название темы гласило: «Эй, детка бу».

Я фыркнула и открыла сообщение. У компьютера ушла секунда, чтобы загрузить сообщение, но когда это произошло, на экране выскочил огромный член Кайла, основание которого украшал бантик. К нему прилагалось сообщение.

Рози,

Завернул для тебя подарок. Что ты об этом думаешь? Этот член может быть твоим после одного маленького «да».

Кайл.

— Фууу! — закричала я, прямо когда Дженни зашла в мой офис.

— На что ты смотришь?

— Ни на что, — я практически соскочила со стула, пытаясь прикрыть все, что было на моем экране. Я не была очень любопытной, когда дело касалось мужских гениталий, но в последнее время, уделяла секунду, чтобы изучить фаллический символ, на всякий случай. Для исследования, конечно.

— О, ты на что-то смотришь, — произнесла Дженни, обходя мой стол и отодвигая мои руки. — Святое дерьмо, какое, черт побери, порно ты смотришь? Этот член огромен!

— Это не порно-сайт, и можешь понизить свой голос? Я не хочу, чтобы сюда пришла Глэдис со своей тростью и задала трепку моей голове из-за того, что в ее офисе член.