Айриш-бой для сицилийца. Часть 2

3.

– Том! Тооом! – светловолосый ангелочек ворвался в спальню, запрыгнул на низкий матрас и, забравшись на Тома, стал пальчиками разлеплять ему веки. – Ты обещал, что сегодня пойдем смотреть панд!

– Тео, – Том вернулся домой часа четыре назад и естественно не выспался. – Разве мы договорились на сегодня? – сонно спросил он, открыв только один глаз. – Я точно уверен, что речь шла о следующей неделе…– он отчаянно зевнул и уложил мальчика рядом с собой.

– Совершенно точно сегодня! – Тео послушно вытянулся рядом с ним и устроил голову на его плече. – Линг помогла мне отметить день в календаре, я там панду нарисовал. Этот день сегодня – двенадцатое июня, – он принялся накручивать на пальчик локон Тома.

Не смотря на необходимость время от времени надевать парик, тот не хотел отрезать свои волосы, и те спадали до самых плеч. Да и Тео щеголял пышной шевелюрой.

– Ну раз Линг помогла…– ответил он, все равно потихоньку сползая в дрему. – Давай я еще полчасика полежу, а потом мы встанем, позавтракаем… и пойдем… смотреть… – все тише говорил он, проваливаясь в сон.

– Ну Том… – жалобно позвал Тео.

Определять время по часам он тоже уже умел, поэтому перевел взгляд на будильник на импровизированной тумбочке, отсчитал пальчиком полчаса и снова прижался к Тому.

– Полчаса, – шепотом повторил он.

– Встаю-встаю, – обманывать его Том не собирался и действительно открыл глаза, хоть и чертовски не выспался. – Я иду в душ, а ты беги, попроси Линг накрыть завтрак, – предложил он, садясь на кровати и ероша кудри своего подопечного. Для всех Тео был сыном его сестры, и он сам уже привык к этой мысли.

– Хорошо, – Тео быстро чмокнул его в щеку и побежал к своей любимой гувернантке.

У Тома иногда сердце замирало от того, насколько мальчик похож на Китти своими открытостью и дружелюбием. Проводив его взглядом, Том поднялся, накинул роскошный халат с драконами и кистями и, потирая мятые щеки, направился в ванную.

Здесь она была не в пример роскошнее нью-йоркской, но он с легкостью променял бы все, включая огромную чашу ванны на ту маленькую, только бы оказаться в ней с Энди.

– Кошмарно выглядишь, Том, – сообщил он своему отражению. Под глазами были синяки от усталости и плохо смытой косметики после ночного выступления. Но к утру стала пробиваться еще и щетина, а вкупе с бледностью выглядело это особенно болезненно.

После душа, бритья и умывания, он вышел в столовую, где уже все было готово к завтраку. Их домоправительница Вэнь была настоящим сокровищем. Обе женщины обожали малыша Тео и почему-то жалели Тома, но по крайней мере не осуждали его род занятий.

Когда Том приехал в Шанхай, он понятия не имел, чем будет заниматься, но в итоге делал все то же самое, что в Нью-Йорке. Он стал чрезвычайно популярным певцом, выступал в чайных домах и отелях и даже в театрах. За это время он научился сносно говорить по-китайски, но ему было далеко до Тео, который одинаково хорошо говорил на обоих языках.

Том обзавелся покровителями, купил себе дом рядом с европейским кварталом, завел друзей среди экспатов и пристрастился к опию. Только так он мог вынести горькую иронию, что видимо его судьба жить и работать на мафию. На этот раз на китайский клан Черный Полумесяц. Но пока это давало защиту и стабильность, он был готов на все. Не ради себя, ради Тео.

Тем более, что и жил он только ради Тео. Больше в его жизни никого и ничего не осталось.

Именно из-за маленького свертка на руках почти шесть лет назад Том не влез в петлю и не сиганул в Атлантику прямо с борта корабля.

С тех пор каждое утро он поднимался и жил… делал вид, что живёт ради этого белокурого ангела.

Впрочем, стоило признать, только рядом с Тео Том и чувствовал себя живым. А потом, ночью, орошая подушку слезами, искусно издевался над собой, представляя, как они жили бы втроём – Энди, Тео и он.

– Доброе утро, Линг, – поздоровался он, устраиваясь за нормальным европейским столом. Сидения на коленях ему и во время Гунфу-Ча хватало. – Можно мне большую чашку кофе?

– Чай с женьшенем вас взбодрит лучше, – сказала ему Линг, поглядывая на его синяки и понимая, что хозяин вернулся поздно и не выспался. Но тот факт, что он как настоящий мужчина, держал обещание, данное племяннику, заставлял ее безмерно уважать его.

В их доме царила гармония смешения Запада и Востока, европейская мебель по стилю была все же ближе к китайской, а кухня сочетала в себе и то, и другое, но в целом, Том привык к китайской еде. На завтрак они чаще всего ели кашу, свыкнувшись с жидким рисом. Тео предпочитал сладкую, а Том соленую, на бульоне из водорослей. Паровые булочки маньтоу, иногда лепешки, а иногда даже жареная лапша. Но, бывало, и так, что Том, ностальгируя по дому и привычной еде, шел с Тео завтракать в один из европейских ресторанчиков, где были и знакомые тосты, яичница-глазунья и, конечно же, кофе.

– Сначала кашу, Тео, – напомнил Том, видя, как тот нацелился на булочку. – Линг, пожалуйста, что угодно, что снимет головную боль и сонливость, – попросил он девушку.

– Минуту, господин, – Линг поклонилась и поспешила на кухню.

Вообще-то Том завёл довольно демократичные порядки, в частности, если время принятия пищи совпадало, все собирались за одним столом. Другое дело, что Тео чаще завтракал, обедал и ужинал только в компании няни и экономки, в силу смазанного графика Тома.

А сегодня они с Тео завтракали вдвоём, поскольку Линг и Вэнь уже поели.

– Вот, господин, выпейте это, – Линг подала ему пиалу с какой-то коричневой жидкостью.

Безошибочно Том смог вычленить только аромат имбиря, все остальные составляющие, которые Линг назвала, он повторить даже не взялся бы.

Но магия китайской кухни или медицины сработала безотказно, уже через десять минут в голове прояснилось. Том смог начать соображать, и пока они с Тео завтракали, составлял план на день. Он понимал, что, скорее всего, они пообедают в городе, так что оставил распоряжения только относительно ужина, а остальное знали и без него, он в хозяйственные дела не лез.

– Беги, одевайся, – разрешил он Тео, когда тот закончил с завтраком и сам пошел приводить себя в порядок. Выходной с мальчиком означал полную непредсказуемость, и эта маленькая свобода от рутины радовала Тома. Он оделся в обычный костюм и рубашку, хотя в его гардеробе чего только не было. Ему даже приходилось выступать в дорогих шелковых ципао, клиенты от этого были в восторге.

– Готов? – он заглянул к Тео, и тот как раз пытался справиться со шнурками на ботинках. – Давай я помогу.

Тео посопел еще немного, но в итоге сдался – шнурки иногда тяжко ему давались. Но вообще, не смотря на наличие няни и экономки, которые души в нем не чаяли, мальчик рос достаточно самостоятельным. За это, конечно, стоило благодарить Линг, которая умело и искусно привлекала воспитанника к разнообразным делам, в полуигровой форме расширяя его кругозор.

– А как мы будем добираться к пандам? – спросил он, когда они вышли на улицу. – Пойдем пешком или поедем на трамвае?

– Зоопарк находится за городом, так что я думаю, мы возьмем такси, – ответил Том. – Иначе потеряем полдня. А потом в городе можем проехаться на трамвае, если хочешь, – пообещал он, пока они шли мимо других домов их квартала. С соседями Том дружил, среди них было много выходцев из Британии, Франции и России, бежавших от советской власти.

Когда они вышли на оживленный бульвар, Том поймал такси одним взмахом руки и попросил отвезти их в зоопарк, расположенный на другом берегу реки.

– Тео, пожалуйста, не высовывайся из окна, – попросил он, когда мальчик прилип к стеклу и смотрел на проносящиеся мимо здания, рикши и цветные лодки на реке.

– А на лодочке покатаемся? – Тео коротко глянул на него через плечо и снова прилепился к окну. – Ты обещал, что покатаемся, когда потеплеет. Уже давно потеплело.

Память у мальчика тоже была отличная, а когда Том обещал ему что-то в конкретный день, как с теми же пандами, он даже отмечал его в календаре.

Конечно, Линг очень много гуляла с ним, рассказывала много интересного, но для Тео и Тома совместное времяпрепровождение всегда было особенным, видимо, потому что редким.

– И на лодочке покатаемся, – пообещал Том, улыбнувшись. – Если ты не будешь слишком уставшим после зоопарка.

Они доехали туда быстро, и Том расплатился и вышел, держа Тео за руку, пока покупал билеты и прочее.

– Далеко от меня не убегай, – попросил он, уже на территории зоопарка отпустив его, зная, что такой восторг как у него будет сложно сдерживать.

– Хорошо! – прокричал Тео и помчался к первому вольеру.

В нем были павлины, и он с восторгом ахнул, когда один из них расправил свой хвост. И так было почти везде, этот малыш совершенно искренне восхищался даже тем, как пушистые кролики точат морковку.

В парке было полно детей с родителями и нянями, так что Том время от времени кивал кому-нибудь, здороваясь, а Тео успевал поболтать со сверстниками.

– Не устал еще? – Том присел на корточки рядом с племянником, когда тот заворожено смотрел на спящего дымчатого леопарда. – Мороженое хочешь? – предложил он, обняв мальчика.

– Не устал, мороженое хочу, – просиял Тео, обняв его за шею и прижавшись к его щеке.

Иногда люди отмечали даже определённое сходство у этих двоих, которого, по сути, и быть не могло.

– А ты будешь? Какое? – сразу стал сыпать вопросами Тео, когда они направились к красочному киоску.

В киоске предлагали традиционные виды мороженого, так что Тео досталось сливочное струганное мороженое с кусочками фруктов, а себе Том взял ледяную крошку со сливовым сиропом. Они устроились на скамейке, и Том следил, чтобы Тео ел аккуратно, хотя молочная стружка уже начинала таять – день становился все жарче.

Такие минуты умиротворения были редкими и от того более ценными. Том наслаждался солнцем на коже, зная, что потом Линг будет ругаться, выводя с его лица веснушки всеми возможными способами. Он помнил, как Энди целовал их на его плечах. Грусть расходилась горечью по языку, и ее было невозможно скрыть даже самым сладким мороженым.

За эти годы ему неоднократно предлагали не только покровительство, но и интимные отношения, полагая это вполне логичным, учитывая его развлекательную деятельность в чайных домах. Но Том каждый раз находил нужные слова, чтобы не обидеть и не оскорбить человека своим отказом.

У него ни с кем не было интимных отношений, хотя слухи о нем, разумеется, ходили самые разнообразные. Дело было, наверное, не совсем в верности, которую он беспричинно хранил Адриано, просто он даже мысленно не мог представить себя в постели с кем-то еще.

– Хочешь попробовать мое? – Тео выдернул его из очередной пучины тягостных мыслей, протянув свое мороженое.

– Конечно, а ты мое, – улыбнулся ему Том, пробуя его десерт. И тот и другой были по-своему вкусными, но иногда Том ловил себя на мысли, что все бы отдал за джелато из ресторана тетушек Адриано.

Они пошли гулять дальше и наконец-то Тео достиг большого вольера, где содержались панды. Большие черно-белые медведи совершенно уморительно перекатывались туда-сюда, уничтожая побеги бамбука. Тео было невозможно отлепить от решетки, но Том и не собирался. Он знал, как долго ждал эту прогулку Тео и не мешал ему наслаждаться.

– Мистер Бернс? Добрый день, – обратился к нему мужчина явно азиатского происхождения, но выгодно отличающийся от соотечественников ростом и статью.

Полковник Фэй был одним из частых гостей чайных церемоний, которые проводил Том, и одним из первых обозначил свой романтический интерес, что не мешало ему быть практически образцовым семьянином, отцом погодок – мальчика и девочки.

Получив отказ, он остался поклонником красоты Тома и всегда готов был оказать ему посильную помощь в любых вопросах.

– Рад вас видеть, – он на европейский манер пожал Тому руку, разве что задержал ее в своей – крупной и сильной – чуть дольше необходимого.

– Приятная встреча, полковник Фэй, – Том искренне ему улыбнулся, сопроводив рукопожатие небольшим поклоном. – Отдыхаете с семьей? – спросил он, поскольку едва ли какие-то деловые вопросы могли привести такого человека в зоопарк.

– Да, дети давно просились, – он кивнул на две черноволосые макушки у забора вольера. – А вы? Гуляете?

– Да, давно обещал Тео показать ему панд, так что вот, семейный выходной день, так сказать, – улыбнулся Том, показав на выделявшуюся светловолосую голову среди детей. – Уже выполнен план по поеданию мороженого, впереди катание на лодках.

– Какая насыщенная у вас программа, – полковник улыбнулся, обнажая ровные белоснежные зубы.

Он был весьма привлекателен, и в толпе всегда выделялся. Пожалуй, в душе он надеялся, что рано или поздно Том передумает.

– Надеюсь, в эту пятницу вы, как всегда, будете в "Серебряной ложке"?

– Нет, в эту пятницу меня ждут на другом мероприятии, – покачал головой Том. – Господин Пей Ли открывает новый чайный дом на Восточном берегу, "Нефритовая магнолия". Я буду там петь и проводить закрытую чайную церемонию, – ответил он, понимая, что, скорее всего, полковник раздобудет себе приглашение на открытие.

– Я не могу это пропустить, – Фэй подтвердил его предположения. – Как я рад, что мы встретились.

Он даже не пытался скрыть свое сожаление, когда его дети подбежали к нему, прося подойти к вольеру с другой стороны.

– До пятницы, мистер Бернс, – прощальное пожатие вновь было почти интимным.

– Увидимся, полковник, – кивнул Том, позволяя ему эту минимальную интимность. В конце концов, такие поощрения приносили свои дивиденды в виде дорогих подарков, а кто он такой, чтобы отказываться.

– Тео, ты насмотрелся? – спросил он, подойдя к племяннику. – Пойдем, там еще есть красные панды и обезьяны.

– Красные панды? – наверное, если бы не это обещание, отлепить Тео от вольера было бы нереально.

Но он все же сунул свою ладошку в руку Тома и пошел следом за ним к следующему вольеру, при этом крутя головой едва ли не на триста шестьдесят градусов.

Они провели в зоопарке еще около двух часов, и к выходу Тому пришлось нести Тео на руках, потому что он совершенно выдохся, но был до безобразия счастлив.

– Ну что, едем обедать, а потом кататься? – предложил Том, устроив мальчика у себя на бедре, пока они ждали такси.

– Ага! А где мы будем обедать? – тут же спросил Тео. Не смотря на усталость, любознательность и любопытство его никуда не делись.

– Как насчет того французского ресторанчика? Хочешь киш-лорен? – предложил Том, перебирая варианты.

– Это такой пирог с начинкой? – покопавшись в памяти, припомнил Тео и кивнул. – Хочу. А ещё там был вкусный десерт. Помнишь, с корочкой, её надо было разбивать ложечкой.

– Крем-брюле, – улыбнулся тот. – Да, конечно, помню. Тогда решено, – кивнул он и наконец-то они сели в подъехавшую машину.

В ресторане, хоть и было достаточно посетителей, место для них нашлось сразу, и они устроились за столиком и сделали заказ. Когда Тео уже разбивал корочку на крем-брюле, Тома вдруг словно что-то дернуло. Он оглянулся, ощущая на себе чей-то взгляд, но никого не увидел.