Бархатный ангел

Глава 12

— Не причиняйте ему боли! — сдавленно вскрикнула Элизабет, не подумав, что Стивен может в более сурово обойтись с ее юным братом.

По ее голосу Стивен догадался, что она имеет в виду, и убрал меч в ножны.

— Иди с моими людьми, они покормят тебя, — обратился он к Брайану.

Бросив прощальный взгляд на Элизабет, Брайан покинул поляну в сопровождении Мак-Арранов.

Наблюдая за Стивеном в течение всего этого времени, Элизабет обо всем догадалась.

Всегда учтивый, Стивен сейчас выглядел несколько смущенным. Кротко улыбнувшись, он прислонился к дереву, достал из ножен кинжал и принялся остругивать палку.

— Майлс не в курсе того, что случилось, — начал он.

— Вы использовали меня как приманку, чтобы поймать брата, не так ли? — выпалила она.

— Думаю, у вас есть все основания так говорить. Вот уже несколько дней он неприкаянно скитается по лесу, питаясь чуть ли не святым духом… Нам стало интересно, кто он такой и какие цели преследует. Дважды подкрадывался он к вам и Майлсу, но мои рыцари спугнули юношу. Тогда мы решили предоставить вам возможность самой подойти к нему. Вы ни на минуту не оставались без присмотра: с обнаженными мечами и стрелами наготове мы всегда находились рядом.

Элизабет присела на большой валун.

— Мне не очень-то нравится, когда меня используют подобным образом.

— Неужели вы бы предпочли, чтобы мы сразу его убили? Еще ни одному англичанину не удавалось в одиночку проникнуть на земли Мак-Арранов и остаться в живых. Но мальчик казался таким… неистовым, что нам захотелось узнать, кто он и что ему нужно.

Некоторое время Элизабет раздумывала. Конечно, ей был не по душе поступок Стивена, но она в то же время сознавала его правоту.

— Ну а теперь, когда он у вас, что вы собираетесь с ним сделать? — Она подняла голову. — Скажите, а Бронуин знает о вашей игре в кошки-мышки?

Элизабет показалось, что губы Стивена слегка побелели.

— Я слишком люблю жизнь, и поэтому благодарен судьбе за то, что она ничего не знает, — возбужденно ответил он. — Бронуин не умеет ничего скрывать, а если и скрывает, то немногое. Она бы затащила мальчишку в Лэренстон, а Майлс… — Внезапно он остановился.

— …А ненависть Майлса к Чатвортам пустила глубокие корни, — закончила Элизабет.

— Это относится только к мужчинам. — Стивен улыбнулся. — Наша сестра умерла по вине Роджера Чатворта, и не похоже, что Майлс забыл об этом. Вы увидели его лишь с привычной для женщины стороны. Когда же он сталкивается с мужчиной, обижающим женщину, он теряет рассудок.

— Почему вы были уверены, что Брайан — из рода Чатвортов?

— Его внешность подсказала нам это. Некоторое время Элизабет молчала. Брайан, действительно, стал похож на Роджера: тот же вызывающий взгляд, злость и безразличие.

— Вы слышали, что сказал Брайан. Можем ли мы укрыть его здесь, подальше от Роджера?

— Боюсь, он может сойти с ума. Похоже, он не так уж далек от этого.

— Да, — выдавила она из себя. — Не так далек. — Она с надеждой взглянула на Стивена.

— Полагаю, мне следует сделать так, как хочет Брайан: я отведу его к своему брату Рейну.

— Нет! — воскликнула Элизабет, вскакивая с места. — Рейн Монтгомери убьет его. Разве не он набросился на Роджера?

— Элизабет, — успокоил ее Стивен. — Рейн привяжется к юноше, потому что именно Брайан помог в свое время Мэри. Уж чего-чего, а справедливости Рейну не занимать. А кроме того, — продолжал, улыбаясь, Стивен, — мой брат так измотает юношу тренировочными поединками, что у того не останется времени кого-то ненавидеть. Через три дня Брайан так устанет, что его единственным желанием будет — выспаться.

Некоторое время Элизабет внимательно изучала лицо Стивена.

— Зачем вы помогаете Чатворту? Ведь Мэри была и вашей сестрой.

— Думаю, вы считаете, что мы, Монтгомери, обманули вас, рассказав о причастности вашего брата к ее смерти.

— Если бы Майлс убил чью-то сестру, стали бы вы ненавидеть своего брата, даже не поинтересовавшись, почему он это сделал? Даже если Роджер и был причастен к этому, может, у него были на то веские причины. Я не стану ненавидеть кого-либо из братьев, если его вина не доказана.

— Хорошо сказано, — одобрительно кивнул Стивен. — Я не питаю особой любви к вашему брату Роджеру, но моя ненависть не распространяется на его семью. Мои братья не разделяют моих чувств — вот почему Гевин так грубо обошелся с вами. Для него семья — это все.

— А Рейн тоже такой? Вдруг он возненавидит Брайана, едва увидев?

— Вполне возможно. Именно поэтому я отправлюсь вместе с вашим братом. Я поговорю с Рейном, и, если я хороню знаю брата, кончится тем, что он примет юного Брайана. — Стивен отбросил палку и вложил кинжал в ножны. — А сейчас я должен идти. Нам потребуется несколько дней, чтобы найти Рейна.

— Сейчас? — переспросила Элизабет удивленно. — Вы уйдете до того, как вернутся с охоты Бронуин и Майлс?

— О да. — Он поморщился. — Я бы не хотел быть рядом, когда моя любимая жена узнает, что обманом я заставил ее покинуть Лэренстон, чтобы иметь возможность саму разобраться с этим юным нарушителем границ.

— Или Майлс, — сверкая глазами, произнесла Элизабет. — Не верится, чтобы он спокойно воспринял это.

Стивен тяжело вздохнул, и это рассмешило девушку.

— Похоже, вы трус, Монтгомери, — заметила она.

— Самый трусливый из них, — с готовностью согласился он, но тут же снова стал серьезен. — Вы будете молиться за меня? Возможно, если Рейн и Брайан подружатся, нам удастся ускорить окончание этой войны.

— Мне бы так этою хотелось, — ответила Элизабет. — Брайан милый, добрый мальчик, и Роджер так сильно его любит. Стивен, — тихо продолжала она. — Если я задам вам один вопрос, вы ответите на него честно?

— Я слишком многим обязан вам.

— Кто-нибудь видел Роджера?

— Нет, — ответил Стивен. — Он исчез. Его повсюду ищут Мак-Грегоры, и мои воины всегда начеку. Однажды мы чуть было не упустили вас, но такого больше не случится. Что же касается Роджера Чатворта, мы вообще не можем пока напасть на его след.

С минуту Элизабет и Стивен молча стояли, глядя друг на друга. Еще несколько месяцев тому назад этот человек, как, впрочем, и все мужчины, был ее врагом. Шагнув навстречу, девушка протянула руку и дотронулась до его щеки.

Кажется, Стивен должным образом оценил честь, которую она ему оказала. Он поймал ее руку и поцеловал ладонь.

— Мы, Монтгомери, сердцееды. — В его глазах плясали лукавые огоньки. — Мы покончим с нашей враждой с помощью ласковых слов, а не мечей.

Элизабет отпрянула от Стивена, будто он нанес ей оскорбление, но затем неожиданно рассмеялась.

— Я буду молиться за вас. А теперь ступайте, пока мой Майлс не отыскал вас и не задал хорошую трепку.

Услышав ее слова, Стивен удивленно приподнял брови.

— Мой бедный, маленький братик. Это ужасно, когда женщина считает, что завладела тобой. — С этими словами он оставил девушку.

Некоторое время Элизабет одиноко сидела на поляне. Теперь, внимательно прислушиваясь, она смогла уловить шорох шагов Мак-Арранов, двое из которых по-прежнему прятались за деревьями. Издалека до нее донесся смех Кита, а затем ответный смех Тэма, громкий и низкий.

За последние месяцы ее враждебность почти исчезла. Перед мысленным взором девушки проплыло искаженное яростью лицо Брайана, и она вспомнила, что когда-то ею тоже владела такая же ненависть. Всем своим существом Элизабет надеялась, что Стивену удастся унять злость Брайана, а может, это сделает Рейн Монтгомери.

С тяжелым сердцем Элизабет перестала думать о брате и вернулась в своих мыслях к развалинам замка и заливистому смеху Кита.

Через несколько дней ей придется испытать на себе гнев Майлса, и это отвлечет ее от собственных проблем.

На следующий день в Лэренстон вернулась Бронуин и первым делом отправилась к своему пятимесячному сыну Алексу. У ребенка была кормилица, так как Бронуин слишком часто отсутствовала, чтобы самой кормить его. Однако она хотела убедиться, что ребенок помнит свою мать. Пока Бронуин, у ног которой устроился Рэб, нежно обнимала сынишку, Элизабет поведала ей о Брайане и о том, что Стивен отвел его к Рейну.

На мгновение глаза Бронуин сверкнули.

— Черт побери! — вырвалось у нее, но она тут же успокоилась, заслышав плач младенца. — Тш-ш-ш, любимый, — проворковала она. Как только ребенок затих, Бронуин снова взглянула на Элизабет. — Мне не нравится, что он использовал тебя. Он должен был привести сюда твоего брата. Стивен забыл, что Брайан Чатворт вырвал меня из лап твоего брата. Я бы не сделала ему ничего плохого.

— Думаю, Стивена больше волновал Майлс и то, что он может навредить Брайану. — Нагнувшись, Элизабет ласково погладила шелковистую головку. Алекса.

Это не ускользнуло от внимания Бронуин.

— Кстати, когда ты ожидаешь родов? — спокойным, ровным голосом поинтересовалась она. Элизабет встретилась с ней глазами. Поднявшись, Бронуин понесла сына в колыбель.

— Мораг сказала мне, что у тебя не было месячных с тех пор, как ты живешь с нами. Ты не больна?

— Совсем наоборот. Сначала я не была уверена в том, что со мной происходит, но мне потребовалось не так уж много времени, чтобы разобраться. Ты кому-нибудь рассказала об этом?

— Никому. Даже Стивену. Особенно ему. Без сомнения, он бы захотел отметить это событие. Ты собираешься выйти замуж за Майлса?

Элизабет подоткнула мягкий плед под ноги Алексу.

— Он не делал мне предложения, но, даже если бы и сделал, все гораздо сложнее, чем просто брак и рождение детей. Роджер не утихомирится только потому, что я стану носить имя Монтгомери. Он захочет убедиться, что я выхожу замуж по собственной воле и без принуждения.

— Неужели Майлсу придется тебя принуждать? — тихо спросила Бронуин. Элизабет улыбнулась:

— Ты знаешь, как, впрочем, и я, что он ни к чему не принуждал меня. Но не думаю, что Майлсу понравится идея жениться на мне. Я потребую от своего мужа супружеской верности, а для Майлса Монтгомери эти слова — пустой звук.

— Я бы не стала недооценивать ни одного из представителей Монтгомери, — возразила Бронуин. — Они могут казаться невежественными упрямцами, но в них есть нечто большее, чем просто красивые лица и мужественный вид.

— Согласна, они на самом деле такие. — Элизабет рассмеялась, и они вышли из комнаты.

На следующий день Бронуин снова уехала на охоту.

Это случилось, когда Элизабет изображала из себя беспомощную печальную деву, а Кит спасал ее от трехглавого, изрыгающего огонь дракона. Неожиданно Элизабет замерла.

— Элизабет! — нетерпеливо произнес Кит, размахивая своим деревянным мечом над головой.

Она не могла объяснить себе, что случилось, но неожиданно дрожь охватила ее.

— Майлс… — прошептала она и стремительно повернулась к кормилице, державшей на руках Алекса. — Пожалуйста! Присмотрите за Китом.

Она тут же рванулась к лестнице и сбежала по ступенькам во двор. Добравшись до конюшни, Элизабет схватила седло, но Дуглас остановил девушку.

— Я не могу позволить вам уехать, — с сожалением в голосе сказал он.

— Прочь с дороги, дурак! — выкрикнула она. — С Майлсом беда, я еду к нему.

Не задавая лишних вопросов; кто сообщил об этом, если с охоты не было гонцов, Дуглас метнулся из конюшни, трижды тихо свистнул, и в считанные секунды к ним присоединились два его брата.

Элизабет не привыкла сама седлать лошадь, и, хотя этот процесс затягивался, ей никто не помог. Дуглас лишь проверил подпругу перед тем, как рывком посадил девушку в седло. Элизабет даже не вздрогнула от его прикосновения.

Отправившись в путь, Элизабет даже не выяснила, в каком направлении нужно ехать. Отбросив всякие мысли, она лишь видела перед собой Майлса, попавшего в беду, поэтому рванулась вперед со всей скоростью, на какую была способна ее лошадь. Дуглас, Джарл и Фрэнсис не отставали от девушки. Четверо всадников понеслись по узкой крутой дороге из Лэренстона, повернули направо и взяли курс на утес.

Элизабет не боялась дороги, как, впрочем, и мужчин, следовавших за ней. Снова очутившись на равнине, она остановилась лишь на несколько секунд. Слева жили Мак-Грегоры, справа лежали незнакомые ей земли. Пришпорив лошадь, Элизабет повернула направо, каким-то чутьем угадывая, что находится на верном пути.

Один из сопровождающих мужчин крикнул, чтобы она была осторожна, и, пригнувшись к потной шее лошади, девушка пронеслась под толстым суком дерева, чуть не задев его. Все остальное время провожатые молчали, стараясь не отставать от нее.

Они скакали уже довольно долго, когда наконец из кустарника с диким лаем выскочил Рэб. Казалось, он ждал Элизабет, чтобы указать ей последний отрезок пути. Элизабет была вынуждена натянуть поводья и пустить лошадь шагом. Продираясь вслед за Рэбом сквозь густой подлесок, они очутились в темном лесу, куда не проникали даже солнечные лучи.

Рэб вновь залился лаем, и вскоре всадники подъехали к группе людей. Бронуин и ее люди неотрывно смотрели на что-то, лежавшее на земле. Сэр Гай стоял на коленях.

Повернувшись на лай собаки, Бронуин в изумлении подняла глаза на Элизабет. Девушка соскочила С лошади и побежала вперед, расталкивая людей.

На земле, весь в крови, в разорванной одежде и с закрытыми глазами, лежал Майлс. Элизабет увидела зияющие раны на его теле: на левом бедре и в правом боку.

Оттолкнув сэра Гая, Элизабет опустилась на колени, приподняла голову Майлса и подолом юбки начала вытирать кровь с его лица.

— Просыпайся, Монтгомери, — твердо, без малейшего сострадания и жалости в голосе, обратилась она к нему. — Проснись и посмотри на меня.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем ресницы Майлса дрогнули. Наконец открыв глаза, он слегка улыбнулся и снова сомкнул веки.

— Ангел, — прошептал он и замолчал.

— Воды, — приказала Элизабет, обращаясь к склонившимся над ней ошеломленным людям. — Мне понадобится вода, чтобы обмыть его раны. Есть ли где-нибудь поблизости крестьянский дом?

Бронуин едва успела кивнуть в ответ, а Элизабет уже продолжала:

— Поезжайте и все подготовьте там. Хозяев отправьте в Лэренстон, я останусь в доме с Майлсом. Пришлите ко мне Мораг с ее травами, и еще… мне потребуются острые стальные иглы и нитки. Сэр Гай! Пошлите кого-нибудь за большим пледом, мы понесем на нем Майлса. Итак! — она щелкнула пальцами. — Быстро все за дело!

В тот же миг мужчины кинулись выполнять ее распоряжения.

На лице Бронуин промелькнула улыбка, и с легким сарказмом она спросила Элизабет:

— Ты уверена, что в твоих жилах не течет шотландская кровь? — И отправилась прямиком в Лэренстон.

Оставшись одна, Элизабет вновь склонилась над Майлсом и прошептала:

— Все будет в порядке, Монтгомери. Я позабочусь об этом.

Не тратя больше времени на сантименты, Элизабет подняла с земли меч и начала разрезать одежду на Майлсе, чтобы получше рассмотреть раны. Казалось, на нем гораздо больше крови, чем может быть в человеческом теле.

Когда она сняла с Майлса рубашку, появился Рэб.

— Откуда взялась эта кровь, Рэб? — спросила она. — Иди и найди того, кто не пощадил Майлса и пролил его кровь.

Собака дважды громко пролаяла и убежала. К радости Элизабет, на верхней части тела Майлса была только одна большая рана, да и та не слишком глубокая, правда, ее все равно придется зашивать. На левой руке кровоточили несколько длинных, не очень серьезных царапин. С ногами дело обстояло хуже. Рана на бедре оказалась глубокой, с рваными краями, а на колене были видны еще несколько ран. Элизабет приподняла Майлса, пытаясь осмотреть раны на спине.

Застонав от пронзившей его боли, Майлс открыл глаза и взглянул на нее.

— На этот раз тебе придется лечь сверху, Элизабет, иначе я перепачкаю тебя кровью, — еле выдавил он из себя, бросив взгляд на свое нагое тело.

— Помолчи! — приказала она. — Береги силы. Сказав это, Элизабет увидела, что Рэб пытается вытащить на поляну тушу огромного кабана с оскаленными клыками. Морда дикого животного была залита кровью, а на боку зияло несколько ножевых ран.

— Значит, ты одолел кабана, — с легким возмущением в голосе сказала Элизабет, нежно укрывая Майлса своим плащом. — Полагаю, тебе и в голову не пришло, что не стоит отправляться верхом одному.

Едва она произнесла эти слова, как Рэб выволок тушу еще одного заколотого кабана и уложил ее рядом с первой.

Элизабет начала вытирать грязь с лица Майлса.

— Мы сейчас отнесем тебя в одно место недалеко Отсюда, где тепло, тихо и спокойно. А теперь я хочу, чтобы ты отдохнул.

Продираясь сквозь кусты, появились сэр Гай и какие-то мужчина с женщиной, увешанные большими тяжелыми пледами.

— На огне греется густой ячменный суп, — сообщила женщина. — Там же у очага — овсяные лепешки. Если нужно, Бронуин пришлет еще пледы.

Опустившись на колени и откинув с Майлса плащ, сэр Гай начал изучать его раны и тут с удивлением увидел, что Рэб вытаскивает на поляну тушу третьего кабана.

— Сколько же их там? — спросила Элизабет.

— Пять, — ответил сэр Гай. — Должно быть, лошадь Майлса сбросила его прямо на их стадо. У него были только меч и маленький кинжал, но он умудрился убить всех пятерых кабанов, да еще смог дотащиться сюда. К кабанам нас вывел Рэб, но затем убежал, еще до того, как мы обнаружили здесь лорда Майлса.

— Рэб побежал за мной, — объяснила Элизабет. — Вы сможете нести Майлса?

Без видимых усилий сэр Гай осторожно поднял своего юного хозяина, словно тот был ребенком. И тут же раны вновь открылись, и потекла кровь.

— Осторожно! — пронзительно вскрикнула Элизабет, но взгляд сэра Гая успокоил ее.

Шагая впереди, сэр Гай вышел из лесу и направился к крестьянскому дому, где осторожно уложил Майлса на кровать у стены. Весь дом состоял практически из одной маленькой темной комнаты, единственным источником света служил открытый домашний очаг. В комнате стояли еще грубый стол и два стула и больше никакой мебели. На слабом огне в котелке кипела вода. Не теряя времени, Элизабет смочила в воде полосы чистой ткани, специально оставленные для нее, и начала обтирать Майлса. Приподняв своего хозяина, сэр Гай помог снять с него остатки одежды. К радости Элизабет, на спине Майлса не было ран, а только царапины и синяки.

Она почти уже вымыла Майлса, когда появилась Мораг и Бронуин. У Мораг была большая корзина с лекарственными травами.

— К сожалению, я уже не вижу так хорошо, как прежде, — посетовала Мораг, глядя на обнаженного Майлса. — Одной из вас придется помочь мне.

— Я помогу, — быстро произнесла Элизабет. — Только скажите, что делать, я справлюсь.

Вскоре Элизабет обнаружила, что зашивать человеческую рану совсем не то, что сшивать куски ткани. Каждый раз, когда она прокалывала иглой кожу Майлса, тело ее напрягалось.

Пока Элизабет зашивала, Майлс лежал спокойно, не двигаясь и почти не дыша, бледный от потери крови. Бронуин вдевала нитки в иголки, обрезала их и завязывала узелки.

Когда Элизабет наконец завершила работу, ее всю трясло.

— Выпей вот это, — приказала девушке Бронуин.

— Что это? — поинтересовалась Элизабет.

— Одному Господу известно. Я уже давно научилась не спрашивать Мораг, из чего она варит свое зелье. Возможно, оно будет гадким на вкус, но ты почувствуешь себя лучше.

Прислонившись к стене, Элизабет выпила варево, похожее на бульон, не сводя глаз с Майлса. Когда Мораг поднесла чашу к его бледным губам, девушка сунула пустую кружку Бронуин и подошла к Майлсу.

— Выпей это, — прошептала она, поддерживая его голову. — Тебе надо набраться сил.

Майлс с трудом разомкнул ресницы и посмотрел на Элизабет.

— Стоит того, — еле слышно вымолвил он, выпивая лекарство Мораг.

Мораг хмыкнула и ехидно произнесла:

— Он пролежит на спине целый год, если вы будете так его баловать.

— Ну и пусть, — резко ответила Элизабет. Бронуин расхохоталась:

— Иди присядь, Элизабет, и отдохни. Мне хочется знать, каким образом тебе стало известно, что Майлс ранен. Ведь мы его только-только разыскали, когда ты подъехала.

Усевшись на полу возле Майлса, Элизабет откинулась назад и пожала плечами. Она не имела ни малейшего понятия, что подсказало ей, что он ранен.

Почувствовала — и все.

Минутный отдых закончился быстро, так как Мораг приготовила уже другой настой, и Элизабет вновь поила Майлса.

Наступила ночь, и Бронуин отправилась в Лэренстон. Элизабет сидела рядом с Майлсом, наблюдая за ним, догадываясь, что он не спит. Мораг клевала носом на стуле.

— Какая… — шепотом спросил Майлс, — какая из себя жена Рейна?

Элизабет решила, что он бредит, так как ни разу не видела ни Рейна, ни его жену.

— Певица… — подсказал Майлс. — Пагнелл.

Его слова помогли ей во всем разобраться. Ее поразило, что один из лордов Монтгомери женился на женщине более низкого происхождения да еще певичке. Элизабет рассказала Майлсу, как встретила Аликсандрию Блэкитт, как впервые услыхала ее необычайный голос и о своей неудавшейся попытке спасти эту девушку от лап Пагнелла, что в конечном итоге привело к пленению самой Элизабет.

Улыбнувшись, Майлс нащупал ее руку. Не выпуская ее, он так и заснул, когда над горизонтом уже начало подниматься солнце.

Проснувшаяся Мораг начала смешивать очередную порцию трав, сушеных грибов и чего-то еще, что Элизабет не могла распознать. Вдвоем они сменили на ранах Майлса кровавые повязки, и Мораг наложила теплые, смоченные в отваре трав припарки.

В полдень Майлс опять заснул, и Элизабет впервые смогла покинуть маленький домик. Во дворе под деревом сидел сэр Гай, он вопрошающе взглянул на девушку.

— Майлс отдыхает, — объяснила Элизабет. Сэр Гай кивнул и уставился в пространство.

— Немногие юноши смогли бы, упав в стадо из пяти кабанов, выйти из схватки живыми, — гордо произнес он.

Глаза Элизабет наполнились слезами, когда она положила дрожащую руку на плечо великану:

— Я сделаю все, чтобы он поправился. Сэр Гай кивнул, не глядя на нее.

— Вы не должны чувствовать себя обязанной перед ним. Мы так плохо относились к вам.

— Напротив, — возразила Элизабет. — Со мной обошлись не просто вежливо, меня одарили любовью.

С этими словами она отвернулась, и ее взгляд упал на ручей, бежавший по земле Мак-Арранов.

Элизабет умылась, причесалась и присела на минутку отдохнуть, укутавшись в плед, а когда проснулась — на дворе была ночь. Невдалеке от нее сидел сэр Гай.

Едва очнувшись ото сна, она поспешила в домик. Майлс не спал. Как только он увидел Элизабет, с его лица тут же исчезло хмурое выражение.

— А вот и она, — проворчала Мораг. — Может, теперь-то вы выпьете немного бульона.

— Элизабет, — позвал Майлс.

Она подошла к нему и, пока он пил из почти полной чаши, поддерживала его голову и не выпускала ее до тех пор, пока он не уснул.