Беглянка

Глава 2. Шарль Эйлимхаи

Ему совершенно не понравилось решение совета, но оно было поддержано большинством, а значит, обязательным к исполнению.

— Почему — Эйлим? — проворчал он.

— Шарль, потому что твоя провинция — древнейшая на Танше, — напомнил глава рода Галорхаи. — Где еще изучать историю?

— А по мне, так это излишне, — Вайнхаи был тем, кто поддержал Шарля в его несогласии с решением совета.

— Мы это уже обсуждали, — старший из Таринхаи нахмурился. — Галактика почти забыла о нас. И, если мы о себе не напомним, окажемся отрезаны от остального человечества.

— Мы и так практически отрезаны. Что это изменит? — Шарль уставился на него.

Но Таринхаи выдержал его взгляд:

— Поставки. Они прекратятся.

— У нас есть и собственное производство, — возразил Вайнхаи, на территории которого это производство и размещалось.

— У нас нет ни знаний, ни ресурсов, ни кадров для того, чтобы воспроизвести большую часть поставляемого, — напомнил Таринхаи. — И без поставок мы рискуем скатиться в темные века.

— Так, может, вместо ученых мы пригласим специалистов, которые подготовят нам кадры и запустят необходимое производство? — предложил Шарль.

— А где мы возьмем ресурсы? Ни на одной планете империи нет производства с полным циклом, — резонно заявил Лойтхаи.

— В любом случае, даже если мы сумеем найти замену для каждого этапа, — предвосхитил возражения Шарля Галорхаи. — Как мы найдем достаточное количество специалистов, которые согласятся обосноваться на Танше? Это ведь займет не один десяток лет.

— И все же нам бы стоило взяться за этот проект, — упрямо нахмурился Шарль.

— Именно поэтому мы и согласились принять ученых, — напомнил Таринхаи. — Они напомнят о нас галактике, и у нас появится возможность набрать нужных людей.

— И отдуваться за всех должен я, — снова проворчал Шарль.

— Шарль, тебе не обязательно сопровождать их самому, — мягко заметил Галорхаи. — Уж на полгода-то доверить наследнику важное дело можно.

Шарль промолчал. Он считал, что Пьер еще слишком молод для важных дел, но в словах Галорхаи был резон. С чего-то ведь надо начинать.

И в любом случае пойти против решения совета он не может.

В целом племяннику Шарль доверял. Порывистость свойственна юности и с годами пройдет, а в остальном Пьер неплохо себя зарекомендовал. Так что вполне мог справиться с задачей присматривать за горсткой ученых, прибывших со звезд.

И проблемой было не то, что за гостями некому присмотреть, а сам по себе факт, что кто-то будет бесцеремонно копаться в истории его Рода, изучать его семью, лезть в тайны кадхаи. Шарлю совсем не нравились такие перспективы.

А вот Пьер пришел в восторг, когда уже после собрания Шарль сообщил ему новость. А заодно и ту роль, которую дядя для него запланировал.

Но все организационные вопросы Шарль решал самостоятельно, полагая, что Пьер не справится.

И проигнорировать прилет ученых Шарль не мог. А потому в день прилета отодвинул все дела и отправился в космопорт.

Несколько десятков человек смотрели на него удивленно и с любопытством. Видимо, гадали, действительно ли он — кадхаи. И это чужое любопытство раздражало.

Хотя и гости сумели его удивить. Он ожидал, что исследовательская группа будет состоять из мужчин, но среди них хватало и женщин. Среди которых одна выделялась вопиющей молодостью. Словно попала сюда случайно.

Шарля позабавила их реакция на проход через Дверь. Удивление, недоумение, даже некоторая опаска — похоже, у себя среди звезд они не сталкивались ни с чем похожим.

Танше найдется, чем их удивить.

Оставив их в гостинице на попечение Пьера, Шарль почувствовал облегчение. Никакого желания общаться со звездными гостями он не испытывал и уже отсчитывал время, оставшееся до их отлета. Он вообще предпочел бы предоставить им бумаги, необходимые для исследований и отправить восвояси. Совсем не обязательно сидеть на Танше, чтобы изучить ее историю.

Стоило переступить порог дома, и ему навстречу выбежала Мари.

На сердце потеплело. Мари была его поздней любовью. После того, как провалились все смотры и поиски женщины, с которой его бы запечатлило, Шарль смирился с мыслью, что у него никогда не будет детей. Назвал своим наследником сына младшего брата и счел, что в его жизни никогда не будет семейного счастья. А затем встретил Мари.

Она была похожа на фарфоровую куколку. Миниатюрная, тоненькая, но при этом очень женственная, она смотрела на мир широко распахнутыми наивными глазами и в этих глазах сияла любовь к нему, Шарлю.

Он был покорен. Юная красавица очаровала его, и не прошло и года после встречи, как Шарль сделал ей предложение. И вот уже четвертый год они живут в счастливом браке, хотя Мари так и не стала его запечатленной.

Просто с некоторых пор их брак стал несколько менее счастливым. Потому что Мари задумалась о собственных детях.

Перед свадьбой Шарль подробно объяснил ей свою проблему, предлагая хорошо подумать прежде, чем давать свое согласие на брак. Мари кивала и уверяла, что никаких проблем из-за бездетности у них не будет. А через три года после свадьбы заявила, что хочет ребенка.

Шарль тогда вспылил, и они впервые крупно поссорились. Мари обвинила его в том, что он плохо объяснил ей свою особенность, и она решила, что будущий муж просто не хочет детей. Однако Шарлю удалось ее успокоить, и она словно бы смирилась с мыслью, что детей у них не будет. Но время от времени впадала в меланхолию, вздыхала о нерожденных детях и с укоризной смотрела на мужа. Чего она хотела этим добиться, Шарль не знал. Но вместо гнева чувствовал вину за то, что лишает жену радости материнства.

Впрочем, такие приступы были редки, а в остальное время Мари оставалась его идеальной девочкой, которую он искренне любил.

Мари поцеловала его и завела ничего не значащий разговор, позволяя Шарлю отвлечься от тревожных мыслей о звездных гостях. А затем, словно между делом, отметила:

— В роду Таринхаи открыт поиск запечатленных.

— Да, я знаю, — рассеянно кивнул Шарль.

— Как ты думаешь… что, если мне поучаствовать?

— Что? — опешил Шарль.

— Тогда я смогу родить тебе кадхаи! — Мари улыбнулась самой невинной своей улыбкой.

Волна злости наложилась на едва притихшее раздражение, и Шарль зарычал:

— Воспитать Таринхаи смогут только в его роду! Равно как и его мать не выпустят из рода, потому что запечатление — это навсегда! Ты хоть слово слышала из моих объяснений, женщина?!

Сама мысль, что его Мари разделит постель с кем-то еще, рождала неконтролируемый гнев. А уж отдать ее кому-то на запечатление — почему она вообще решила, что ее вернут мужу? Для запечатленного кадхаи другие женщины перестают существовать, и делить ее с кем угодно — даже с законным мужем, будь он хоть главой одного из девяти бессмертных родов — запечатленный не будет.

И останется в своем праве.

Мари не была глупой, как могло бы показаться. Немного наивная, но и только. Однако в этом вопросе она проявляла исключительную слепоту. И обычно Шарля отличало терпение, поскольку он понимал мотивы любимой, но именно сейчас эта тема оказалась совершенно не ко времени.

Мари вскинула на него испуганный взгляд — она не привыкла к обращению в таком тоне — и ее глаза наполнились слезами.

— Я хотя бы что-то предлагаю! — она всхлипнула и убежала.

Шарль на миг прикрыл лицо ладонью. Для него самого тема детей тоже оставалась болезненной. Конечно, он не оставит род без наследника, но Пьер принадлежит младшей ветви, и сила рода в нем выражена куда меньше. Да и не так просто смириться с мыслью, что стал последним в своем роду. Шарль почти смирился — но отчаянное желание Мари обзавестись ребенком сводило на нет все его усилия.

Случай Шарля не был уникальным. В каждом из девяти родов рождались кадхаи, так и не нашедшие своих запечатленных. Но Шарль никогда не думал, что станет одним из таких.

И в моменты, когда Мари болезненно тыкала в этот факт, Шарль остро сожалел, что родился кадхаи. Насколько проще живется людям. И им невдомек, как это сложно — найти мать для своего ребенка.

А в его случае это оказалось и вовсе невозможно.

Шарль пытался вернуться к делам, вместо того, чтобы раз за разом прогонять в памяти сцену ссоры с женой, когда ему позвонили.

— Как прошла встреча? — полюбопытствовал глава рода Ривенхаи вместо приветствия.

Ляо был единственным, кто воздержался от голосования на совете, и потому его любопытство Шарля удивило.

— Спокойно, — ровным тоном ответил он.

— У тебя что-то случилось? — проницательно заметил Ляо.

— Нет. Так, семейные неурядицы. Ты что-то хотел?

Ривенхаи немного помолчал:

— Мне не нравится решение совета. Но я понимаю его причины. И хочу сказать — если вдруг у тебя начнутся сложности со звездными гостями, я готов принять их на своей территории.

Шарль нахмурился:

— Ляо, какие сложности ты предполагаешь?

— Мы ведь пригласили гостей, чтобы наладить отношения с Империей, а не испортить их, — уклончиво ответил тот. — А ты изначально не заинтересован в этих гостях. Боюсь, ты можешь оказаться недостаточно сдержан.

— Сомневаешься в моей выдержке? — изумился Шарль.

— Бесцеремонные гости — сложное испытание. Мало кто из бессмертных родов может его выдержать. Я просто хотел сказать, что, если вдруг почувствуешь, что оказался на грани — я готов помочь.

Это прозвучало заманчиво — спихнуть ученых на род Ривенхаи. Но его провинцию выбрали не наобум. Древнейшая из девяти провинций благословенной земли Танши, она хранила историю, какую не узнать в любой другой. Шарль, так же как Ляо, был не согласен с решением совета, но понимал, почему оно такое.

— Спасибо, я запомню, — кивнул он Ривенхаи.

И, когда Ляо отключился, мрачно подумал, что рано или поздно придется воспользоваться этим предложением. Потому что гости не обделят вниманием резиденцию владетеля, и с подобным вторжением Шарль смириться не сможет.

Он не был самым вспыльчивым из владетелей, но до самообладания главы рода Ривенхаи ему далеко.

— Шарль?

На пороге кабинета возникла Мари. И при виде ее виноватого личика гнев кадхаи, что все это время теплился у него внутри, угас.

— Да, Мари. Заходи.

— Прости! Я ведь не хотела ничего плохого. Я чувствую себя такой виноватой, что не могу родить тебе ребенка!

— Мари… — Шарль подошел к жене и заглянул в ее глаза. — Ты ни в чем не виновата. На всей Танше нет ни одной женщины, которая смогла бы родить мне. И я давно смирился с этим.

— А если вдруг такая женщина появится… ты уйдешь к ней? — с тревогой спросила Мари.

Шарль негромко рассмеялся:

— Нет. Я никогда тебя не оставлю.

Ему было смешно даже представить такой выбор. Выбор, который в его жизни перед ним никогда не встанет.

Как ни странно, его слова успокоили Мари. Да и сам Шарль больше не сердился на жену с ее нелепым предложением. Ей ведь тоже непросто.

Примирительные поцелуи ожидаемо закончились примирительным сексом, и, вернувшись в кабинет, Шарль чувствовал себя куда спокойнее, чем перед уходом отсюда. Даже звездные гости больше не раздражали.

И вопрос Мари не беспокоил его, пока от гостей не вернулся Пьер, отчитаться о первом дне с пришлыми.

Восторг мальчишки ничуть не умерился.

— Они такие… люди, и в то же время совсем другие! — пояснил Пьер свое воодушевление.

Гости из космоса были довольно редки на Танше и обычно не покидали космопорт, где и осуществлялись все сделки. Разумеется, Пьер был слишком молод, чтобы участвовать в этих сделках, и Шарль даже не подозревал, что мальчишке могут быть интересны звездные посетители.

— Они не так и отличаются от наших людей, — заметил Шарль. — Просто более бесцеремонные.

— А еще среди них есть женщины, — Пьер улыбнулся.

— Я заметил.

— Которых можно проверить на запечатление, — невинно отметил парень.

Шарль закатил глаза:

— И какова вероятность, что подходящая мне женщина окажется среди наших гостей?

— Пятьдесят на пятьдесят, — рассмеялся Пьер.

И, хотя это не было предметом для шуток, Шарль невольно улыбнулся:

— Не с моей удачей.

— Говорят, те, кто может быть запечатлен, притягиваются друг к другу, — словно бы невзначай заметил Пьер. — Возможно, одна из женщин попала в экспедицию не случайно.

— Даже пробовать не стану, — покачал головой Шарль. — И тебе не советую. Запечатленная из другого мира — это даже хуже, чем ее отсутствие. На нее ведь не распространяются наши законы.

— Прости, дядя. Мне не стоило шутить с этим, — дошло до мальчишки.

Выслушав отчет племянника, Шарль похвалил его за энтузиазм и отпустил. А оставшись в одиночестве, задумался.

Странным образом слова Мари перекликались со словами Пьера. Женщины из космоса… одна из них могла бы быть его запечатленной. Родить ему ребенка, наследника. И он обязан был бы проверить, даже если шансы бесконечно малы, но…

Мари. И выбор, который не должен перед ним встать.

Продолжение рода или любимая женщина?

Шарль качнул головой, прогоняя морок. Нет никакого выбора. Он по-прежнему свободен от узора, и это так и останется.

Даже если этот призрачный шанс существует, Шарль не воспользуется им. Это было бы непорядочно в отношении Мари. Она не поймет и не простит. Да и сам он… не возненавидит ли ребенка, ради которого придется пожертвовать любовью? Нет. Он уже сделал свой выбор, и менять его не будет.

Но все же перед сном Шарль восстановил в памяти группу людей, прибывших на Таншу со звезд. Просто, чтобы вспомнить женщин, находящихся среди них.

Даже смешно. Они были слишком стары, чтобы рожать детей. За одним исключением.

Девушка была хороша собой. Собранные в высокий хвост иссиня-черные волосы, личико сердечком, пухлые губы и большие глаза, опушенные ресницами. И фигура неплоха — подтянутая, стройная, гибкая. Девушка совсем не походила на ученого, слишком молодая, слишком привлекательная. На нее сложно было не обратить внимания. И, если бы Шарль решился проверить звездных женщин, то начал бы с нее.

Но, даже выделяясь среди остальных молодостью и внешностью, девушка отнюдь не привлекла Шарля. Ему были совершенно не интересны звездные гости.

Оставалось надеяться, что его неугомонный племянник окажется достаточно благоразумным, чтобы не увлечься симпатичной девушкой.

Ведь она вряд ли захочет остаться жить на провинциальной планете в дальнем космосе, когда перед ней открыта вся империя с ее чудесами. Тем более при перспективе однажды отдать своего мужчину его запечатленной.

Ни одна женщина на такое не согласится. Именно поэтому Шарль ценил выбор Мари.

Впрочем, как раз его жене и не угрожало потерять своего кадхаи из-за запечатления.

У владетеля всегда хватало работы. Даже при наличии большого штата помощников управление провинцией требовало большого внимания. Шарль всегда относился к этому, как к неизбежному злу — управленческая работа была тем, от чего он просто не мог отказаться, пока его не заменит наследник. Но сейчас он был даже рад ежедневным заботам. Они позволяли ему не задумываться.

То, что он, как ему казалось, выкинул из головы накануне, в действительности крепко засело в мыслях.

Надежда. Глупая ненужная надежда обмануть судьбу и найти мать для своего ребенка. И ведь Шарль понимал, что запечатление не принесет ему ничего, кроме проблем, но отмахнуться от этого не мог.

Несмотря на то, что кадхаи по сути являлись бессмертными, вечно они не жили. И каждая смерть кадхаи, не оставившего потомства, ослабляла их. Кадхаи и без того были немногочисленны, а механизм запечатления отнюдь не способствовал росту их числа. Запечатленные редко рожали больше одного ребенка, часто умирая при родах, и большинство кадхаи не считало это проблемой. Потому что запечатление происходило без учета симпатий и предпочтений с обеих сторон, и связанными порой становились те, кто ненавидели друг друга. Впрочем, уместнее было бы сказать, что порой запечатление связывало двух любящих, ведь это случалось куда реже.

Отцу Шарля повезло — он и его запечатленная полюбили друг друга, и у Шарля был младший брат, успевший запечатлиться и похоронить жену после рождения Пьера, а после жениться снова, но уже на любимой женщине. А вот Шарлю не повезло, словно судьба отыгралась на нем за счастье родителей.

И ведь нет ничего проще, чем пойти и проверить гостий на запечатление, навсегда избавляясь от сомнений, убедившись, что ни одна из них не может стать матерью его ребенка. Но тот мизерный шанс на обратное заставляет погружаться в рутину, гнать сомнения и не сметь его проверить. И, быть может, он бы решился на проверку, если бы Мари начала снова действовать ему на нервы разговорами о ребенке.

Но Мари вела себя безупречно, разбавляя его сомнения чувством вины.

В действительности Шарлю было не за что себя винить. Но сами сомнения словно бы шептали о том, что он готов изменить Мари. При том, что измену Шарль считал чем-то неприемлемым. Верность в принципе была в натуре кадхаи. Но столь же велико было и чувство долга, что требовало продолжения рода.

Дилемма, существовавшая только в воображении Шарля, не давала ему покоя, заставляя все активнее погружаться в дела провинции. Даже самые глубокие, откладываемые месяцами.

Так что определенная польза от прибытия гостей из космоса имелась.

Стоит ли говорить, что Шарль предпочел бы расправиться с делами без подобной стимуляции. Но пока все, что ему оставалось — это его работа.

Потребовалась неделя, чтобы Шарль все же взял себя в руки, твердо решив придерживаться своего первоначального выбора. После долгих и довольно мучительных колебаний он все же счел, что не хочет предавать Мари. А чтобы избавиться от источника проблем, нужно просто воспользоваться предложением Ривенхаи и отправить исследователей в провинцию Ляо. Конечно, Пьер будет разочарован — он все еще не устал от гостей. Но собственное спокойствие важнее.

Но отдать соответствующее распоряжение Шарль не успел.

Его не особо насторожило отсутствие Пьера в один из вечеров, когда племянник обычно являлся с отчетом по гостям. Шарль не требовал этих отчетов, Пьеру просто нравилось делиться наблюдениями.

Однако на следующее утро к нему явился обеспокоенный секретарь.

— Господин Пьер пропал, — с порога заявил он.

— Что значит — пропал? — поразился Шарль.

— Господин Фогир только что связался со мной, интересуясь, где господин Пьер и кто будет вместо него. Я попытался дозвониться до него, но комм господина Пьера не отвечает.

— Он не предупреждал о каких-то планах? — Шарль встревожился.

Пьер давно вышел из того возраста, когда совершают импульсивные и безрассудные поступки, поэтому если он исчез, никого не предупредив — значит, с ним что-то случилось.

— М, вчера господин Пьер сообщил, что отправляется в Ларус. Но поездка планировалась короткая, и он должен был вернуться еще вечером.

— Зачем ему в Ларус? — удивился Шарль.

— Судя по всему, он организовал экскурсию к крепости для одного из участников экспедиции. Кстати, господин Фогир интересовался и ее местонахождением.

— Ее?

— М… — секретарь заглянул в блокнот. — Шайна Миури.

Шарль нахмурился. Шайна Миури — это не та ли единственная на всю экспедицию молодая девушка? Мог ли Пьер увлечься ею настолько, чтобы увести куда-то, никого не предупредив? Нет, тогда он не стал бы говорить о своих планах.

Но что могло случиться? Пьер — сильный молодой кадхаи, а дорога до Ларуса не опасна. Но, если он не вернулся из поездки…

— Организуйте поиски. Возможно, сломалась машина, и они застряли на дороге, — хмуро велел он.

Шарль и сам бы отправился на поиски, но счел, что необходимости в этом нет. Он не думал, что с племянником может случиться что-то серьезное.

С сообщением о том, что Пьер нашелся, ему позвонили только спустя час. И, как выяснилось, беспокоиться было о чем.

Пьер и его спутница обнаружились в лесу, в паре километров от дороги и машины, которую нашли почти сразу, недалеко от Дверей в Ларус. Машина была разбита в хлам, вокруг нее обнаружились обильные следы крови, которые, собственно, и привели поисковую группу к пропавшим.

Кровь принадлежала здоровенному орилу, рядом с тушей которого и нашлись искомые. Звездная гостья, живая и здоровая, и собственно Пьер, без сознания, но тоже живой.

По словам девушки, орил выскочил прямо перед машиной, словно из ниоткуда. Пьер не успел ничего сделать, и машина врезалась в громадное животное. Но орилы — крайне живучие твари, и хищник попытался добраться до сидевших в машине. Конечно, Пьер без проблем бы справился с орилом, но, к несчастью, в момент столкновения разбил голову, потеряв сознание. Спасаясь от хищника, девушка не только вытащила Пьера из машины, но и умудрилась протащить довольно крупного парня на себе как раз ту самую пару километров. При том, что орил их преследовал. Но, на счастье, раны орила от столкновения с машиной все же оказались смертельными, и тварь издохла раньше, чем девушка выдохлась. Но сил у звездной гостьи на то, чтобы вернуться к машине с той же ношей, не осталось. Поэтому ночевала она там же, а утром их уже нашли — раньше, чем она придумала, что делать дальше.

История звучала неправдоподобно. Нет, орилы иногда выходили на дорогу, а если это происходило у самых Дверей, то даже реакция кадхаи не могла спасти от столкновения. Так что в этой части Шарль не особо усомнился. Но представить себе, как девушка комплекции Шайны Миури тащит на себе кадхаи, просто не мог.

Вот только, оставайся Пьер в сознании, без труда справился бы с орилом, даже будь серьезно ранен.

Подтверждения словам девушки не было. И Шарль заподозрил бы какую-то изощренную игру, не будь Шайна Миури гостьей из космоса. У нее просто не могло появиться союзников — или нанимателей — способных срежиссировать подобную ситуацию.

И все же произошедшее было странным, поэтому, завершив звонок, Шарль решил навестить Пьера — и девушку, которую тоже доставили в больницу на обследование. За здоровье племянника он не переживал: регенерация кадхаи могла справиться с любым повреждением, если оно не касалось брони. К тому же в каждой крупной больнице провинций несли дежурство представители рода Таринхаи — мастеров исцеления. Но вот переговорить с девушкой, чтобы поймать на несостыковках в истории, пока она не обдумала ее хорошенько, стоило бы. Или наоборот, убедиться в ее честности.

Да, Шарль очень хотел бы понять, как хрупкой человеческой девушке удалось убежать от орила с кадхаи на руках.

Как он и ожидал, в больнице состояние Пьера назвали стабильным. Жизни молодого кадхаи ничего не угрожало, и прийти в себя он должен был уже к вечеру. А Шайна Миури к его прибытию как раз заканчивала проходить обследование. И оно не выявило никаких повреждений, кроме, разве что, синяков и царапин.

Поразительно. Остаться невредимой в аварии, в которой лишился сознания кадхаи. Очень подозрительно.

Увидев девушку, Шарль отметил, что, кроме бледности, ничто в ней не намекает на недавнюю аварию, в которой она побывала. А вот то, как она напряглась при его появлении, Шарля насторожило.

— Расскажите, что произошло, — велел он без каких-либо предисловий.

Шайна посмотрела на него удивленно:

— Я ведь уже все рассказала, под запись. Разве вам ее не передавали?

— Я ознакомился, — не стал отрицать Шарль. — И меня озадачил один момент. Как вы умудрились унести Пьера от орила?

Она пожала плечами:

— Орил был ранен и двигался медленно.

— Я спрашиваю не об этом, — он нахмурился.

— Да? — она удивилась. — А о чем тогда?

— Пьер крупнее и тяжелее вас, — Шарль не удержался от обвиняющих ноток.

— А, вы об этом, — Шайна заметно расслабилась. — Здесь нечему удивляться. Я выросла на планете с практически удвоенной силой тяжести.

— Вы не похожи на уроженку подобной планеты.

— Я там выросла, а не родилась, — пожала она плечами.

— Откуда мне знать, что вы говорите правду? — Шарль нахмурился.

— А зачем мне лгать? — искренне удивилась Шайна. — Если вам нужны доказательства, могу вас поднять.

Возможно, она рассчитывала, что Шарль откажется. Все же это мужчины носят девушек на руках, и позволить обратное решиться не так-то просто. Но ему были нужны доказательства. И Шарль кивнул.

Шайна подавила вздох, подошла к владетелю и, взяв его за руки, повернулась к нему спиной, прижав перекрещенные руки к своей груди. Потянула их на себя — и в следующий момент Шарль обнаружил, что буквально лежит на ее спине. Она наклонилась вперед, чтобы поднять его ноги в воздух, и пошла к двери из палаты, в которой они находились. Идти было недалеко, но с такой ношей Шайна и шагу не должна была ступить. А она спокойно отпустила его перед дверью и повернулась к Шарлю. У нее даже дыхание не сбилось.

— Впечатляет, — чуть смущенно признал Шарль.

— Когти у этого орила грозились вскрыть машину, как консервную банку. Поэтому я решила, что бежать будет лучшим выходом, — она пожала плечами.

Шарль кивнул, поражаясь, сколько силы в этом хрупком на вид теле.

— Я должен поблагодарить вас за спасение моего племянника, — Шарль протянул ей руку, чтобы пожать.

И в этот момент боковым зрением он заметил то, чего быть не должно.

Обвивающий его правое запястье узкий узор.

Потрясенный, он уставился на свою руку, а затем перенес взгляд на ее запястье.

Да, его тоже украшала узкая витиеватая полоса.

Этого не могло быть.

Этого не должно было быть!

Шарль замер на несколько мгновений, а затем, ни слова не говоря, выскочил из палаты через так удачно оказавшуюся рядом дверь. Ему нужно было время, чтобы осознать произошедшее, и он боялся сделать с Шайной Миури что-то, о чем потом пожалеет.

— Господин Эйлимхаи? — услышал он вслед удивленный возглас Шайны, но предпочел его проигнорировать.

Прикрывая узор ладонью, Шарль добрался до своей машины и сел за руль. Черные линии на запястье притягивали взгляд даже против воли. Когда-то он мечтал их увидеть.

А теперь…

Как вообще могло так получиться, что прибывшая из космоса девчонка оказалась его запечатленной?