Бессмертные сердца

Глава 13

Несколько дней спустя, Александр предложил Сторми вновь увидеться со своими друзьями. Она была очень взволнована встречей с Валентином, Билли и Генри. Александр подумал, что им будет хорошо вместе, но мне это казалось рискованной смесью.

Мы высадили Сторми с Билли у дома Генри, а сами поехали в особняк. Мы подумали, что дом Генри идеально подходит для посиделок: он достаточно большой (в отличии от моего), и там нету комнат с гробами и подвалов с кровью (чего не скажешь об особняке Александра). Тем более, Александр подумал, что родители Генри очень хорошие люди и смогут приглядеть за ребятами. Но я не была так уверена и боялась почти всего. Укусит ли Валентин Билли? Закричит ли Сторми при виде зеркала? Также, я понимала, что мы с Александром не даем Сторми свободу среди смертных, как и её родители. Сторми получила этот шанс, чтобы развить дружеские отношения со сверстниками и по-настоящему повеселиться.

Когда Александр и я вернулись в особняк, я поднялась на свой чердак и увидела новую картину. Она была огромной. Александр никогда раньше не рисовал на таких больших холстах! Эта была 8 на 10 футов *(2,4 м на 3,05 м — прим. переводчика). Я осмотрела холст внимательней.

— Это похоже на Билли и Сторми!

Они были одеты как в ночь танца.

— Я подумал, что раз уж им не удалось сфотографироваться, — сказал мой парень, — то я могу написать для Билли картину.

— Это так мило с твоей стороны, — заметила я сладко. — Я знаю, что ему понравится. Раньше мне бы не понравилось, что у моего брата будет твоя картина, но теперь я тоже хочу похожую.

— Ну, это для него, — сказал он деловым тоном. — К слову, он заметил, что Сторми не отразилась на фото?

— Нет, он не обратил на это внимания, — вспоминала я. — Может быть, он еще не проверил это.

— Что ты собираешься сказать, если он спросит? — Александр был серьезно обеспокоен.

— Я думаю, то же самое, что я сказала Бекки о Себастьяне, когда он не проявился на её фотографиях, — сказала я, вспоминая, как рассказывала это Бекки, когда мы с Себастьяном были на футбольном матче.

— Про то, что она, возможно, дернулась, когда хотела заснять его? Кстати, сможешь найти рамку для этой картины? — спросил он. — Ты хорошо разбираешься в покупках вещей.

— Это оправдание ходить по магазинам? Я ведь твоя девушка!

Затем Александр одарил меня долгим поцелуем. Но Билли и Сторми смотрели на меня из картины. Мне было трудно сконцентрироваться, так как мой брат смотрел на меня из-за моего плеча.

— Ты, кажется, отвлеклась, — сказал он.

— Мне кажется, что это не очень хорошая идея — оставить их одних.

— Но какие неприятности их ждут у Генри? — спросил Александр.

Именно тогда я услышала сигнал СМС на моем мобильном. Я нехотя высвободилась из объятий Александра и достала телефон. Сообщение было от Билли:

"СТОРМИ РАЗВОЛНОВАЛАСЬ.

ГЕНРИ ЗАСТАВИЛ ЕЁ СЪЕСТЬ ЗУБОЧЕК ЧЕСНОКА.

ОНА ЗАПЕРЛАСЬ В КОМНАТЕ ГЕНРИ И МОЛЧИТ".

— О, нет! — воскликнула я.

— Что такое? — обеспокоенно спросил Александр. Я показала ему текст сообщения.

— Я надеюсь, что она в порядке, — сказала я.

— Мы должны срочно поехать к ним! — Александр был встревожен. — Звони Билли, я пойду возьму противоядие.

Я позвонила своему брату, но у него был включен автоответчик.

— Он не берет трубку! — закричала я.

Александра положил противоядие в полиэтиленовый пакет, и мы помчались вниз по лестнице, мимо Джеймсона, который выходил из кухни.

— Куда же вы так спешите? — удивился он.

Александр даже не ответил дворецкому, вместо этого он бросился к входной двери и сразу же сел в Мерседес. Я сделала все возможное, чтобы поспеть за ним. На этот раз Александр не остановился даже чтобы открыть дверь для меня. У него было одно на уме, и это была безопасность его сестры. Александр быстро завел машину и помчался к дому Генри. Я звонила Билли, но он все так же не отвечал.

— Должны ли мы обратиться к врачу? — спросила я.

— Я думаю, мы доберемся туда раньше него, — ответил Александр.

Александр подкатил свой Мерседес к подъездной дорожке у дома Генри. Мы выскочили. Александр даже не остановился, чтобы закрыть дверь. Он подбежал к дому и звонил до тех пор, пока удивленный Генри не открыл нам дверь.

— Где она? — потребовал Александр.

— Сторми?… — Генри был все еще сбит с толку нашим внезапным появлением в его доме.

— Да!

— Э-э… Наверху, в моей комнате.

Александр взлетел вверх по лестнице, и я последовала за ним.

— Сторми?! — позвал сестру Александр.

Мы прошли несколько спален и ванную комнату. Потом мы наткнулись на дверь, возле которой висел плакат "Властелин колец".

— Должно быть, это она, — сказал Александр.

Он толкнул незапертую дверь. Мы оба боялись того, что могли бы увидеть там. Бледная Сторми лежала на кровати. Валентин держал ее за запястья, как будто ищет пульс. Билли стоял рядом с ними обоими. Александр бросился в сторону своей сестры.

— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Александр.

Сторми села.

— Что ты здесь делаешь? — удивилась она, увидев противоядие в его руке.

— Можешь ли ты дышать? — спросил он, сам еле отдышавшись.

— Конечно же, я могу дышать! — сбитая с толку, Сторми посмотрела на брата.

— Ты ела чеснок? — спросил твердо Александр.

— Э-э… Нет, — ответила она, все еще не до конца поняв ситуацию.

— Прикасалась к нему?

— Нет.

— Ты к нему приближалась?

— Нет, я даже не видел какой-либо чеснок, — ответила она расстроенно.

— Как насчет тебя? — спросил мой парень.

— Я в порядке, — сказал Валентин.

— О чем ты говоришь? — в конце концов спросила Сторми брата.

— Билли сказал, что ты ела чеснок, — сказал ей Александр.

— Нет, — сказала она. — И это было сто лет назад.

— Что это? — спросил Билли, увидев шприц Александра в полиэтиленовом пакет.

— Тогда что ты делаешь? — Стерлинг проигнорировал вопрос моего брата.

— Валентин читает мою кровь, — ярко ответила Сторми. Это было способностью младшего Максвелла. При нажатии на чью-то вену, он может прочитать душу, мысли и чувства кого-то.

— Я следующий, — воскликнул Билли.

— Но Билли, ты ведь прислал нам сообщение, — сказал Александр. — Я думал, что вы ели чеснок.

— Да, я сказал это вам, но мы этого не сделали на самом деле, — ответил мой брат.

— Мы играли в игру, — сказала Сторми.

— Мы играли в "Правду или расплату", — подсказал Билли.

— И Генри осмелился предложить Сторми съесть зубчик чеснока. Потом она испугалась и побежала сюда.

— Разве ты не знаешь, что должна была взять "правду", а не "расплату"? — спросила я Сторми.

— Она заперлась внутри, пока мы не пообещали, что не собираемся заставлять её, — продолжил он.

— Так что же такого случилось? — спросил Генри. — Позже, она осмелилась съесть халапеньо *(сорт перца, по остроте который, напоминает чили — прим. переводчика).

— Я не так уж и боюсь острого, — озорно улыбнулась Сторми.

— У Сторми аллергия на чеснок, — сказала я.

— Я помню, что и у Александра была, — сказал Билли. — У Сторми тоже?

Мы кивнули.

— Я не знал этого, — сказал Генри извиняющемся тоном.

— Я знаю, — сказал Александр. — Но она могла бы сказать вам, чтобы все вот так не переволновались.

— А у Валентина тоже? — спросил Генри.

— Да, — ответил Александр.

— Это странно. Вы ведь даже не связаны между собой.

И тут у меня вырвался вздох облегчения. Как же хорошо, что все обошлось!

— Ты не должен был приезжать, — произнесла Сторми смущенно.

— Я сам принял это решение

— Почему ты не отвечаешь на звонки? — накинулась я на своего брата.

— Я поставил свою мобилку на вибро-режим и оставил её внизу, поэтому и не услышал.

Я пронзила своего брата взглядом

— Ты под домашним арестом!

— Ты не можешь наказать меня!

— Я могу попробовать, — парировала я.

— Где твои родители? — осведомился Александр у Генри.

— Они ушли на ужин. Но должны уже скоро вернуться.

— Ну, я думаю, что ваша вечеринка закончилась. Вы все должны покинуть дом Генри сейчас же.

Он уставился на Сторми.

— Я не хочу идти! — сказала она вызывающе. — Мы просто веселились. Валентин читал мою кровь.

— Ну, он может прочитать это в другой раз.

— Я не хочу уходить, — Сторми продолжала сидеть на кровати. — Я хочу узнать "предсказание" Валентина. А потом будут Билли и Генри.

— Я скажу тебе твое предсказание, — объявил Александ. — Некрасиво так себя вести в гостях!

— Я не уйду, — сказала она упрямо. — До восхода солнца еще восемь часов.

— Мне позвать Джеймсона, чтобы он сопроводил нас, или мне самому взять тебя перед всеми на руки и отнести к машине?

— Не командуй мной! — сердито выкрикнула она. — Я могу уйти и без твоей помощи.

Она спрыгнула с кровати и побежала в прихожую.

Александр покачал головой.

— Я знал, что так будет.

Валентин поймал Сторми, пока она еще не ушла. И я захотела подслушать их разговор.

— Тебе нравится Билли, — сказал юный Максвелл.

— Что? — спросила она.

— Я прочитал это в твоей крови. Тебе нравится Билли. Но я думал, что тебе нравлюсь я.

— Сторми любит тебя, — прошептал Генри моему брату.

— Кто тебе это сказал? — спросил у него Билли.

— Я услышал это от Валентина.

Тогда Генри прошептал мне:

— Я надеялся, что ей понравлюсь я.

— Я думал, что мы были друзьями, — сказал Валентин Сторми.

Тогда мы немного выглянули из комнаты Генри.

— Ну да! — сказала она. — Но у меня теперь есть много друзей.

Она была так же гордая, как и искренняя. Валентин скрестил руки на груди и проводил Сторми от лестницы до автомобиля.

— Я не понимаю девочку, которая не любит зеркала и имеет аллергию на чеснок, — услышала я, как Генри сказал Билли. — Я думаю, что я рад, что ей нравишься ты, а не я.