Бесстрашная магия

— Я поняла, что не зря поверила, что ты используешь шанс выступить против, если будешь знать о нем… даже если многое потерял по пути. Мне жаль насчет твоего дяди.

Она первой, кроме моей семьи и Рочио, сказала так после его смерти. Я успокоился еще сильнее, хотя соболезнования вызвали укол боли в груди.

— Я не хотел, чтобы это произошло.

— Я так и думала. Надеюсь… — она резко вдохнула. — Мне не нравится то, какими стали разговоры лидеров Конфеда после атаки Достойных. Я знаю, что Лига, в которой ты участвуешь, просила о другом подходе… Ты мог уже видеть в новостях, что президент днем посетит Круг. Если сможешь переубедить хоть одного члена Круга до этого, это может повлиять на ситуацию.

Конечно, но…

— Как нам переубедить члена Круга за четыре часа? — спросил я. — Они пытаются арестовать меня.

— Я кое-что знаю… Когда работаешь при главах, многое улавливаешь. Они выглядят как единый фронт, но я знаю о нескольких случаях, когда мистер Лерон выступал против политики ограничения. Он мыслит не так, как многие там.

— Он таким не казался, когда я говорил с Кругом раньше.

Она развела руки.

— Всем нам сложно выражать свое мнение, когда вокруг люди, которые могут посчитать нас предателями. Но если ты или твои союзники смогут поговорить с ним наедине, без давления других взглядов, может, удастся его уговорить. И, думаю, я знаю, где его можно найти, чтобы сделать это.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Рочио

Небольшой магазин чая простаков не был местом, где я ожидала найти члена Круга. Это было небольшим доказательством, что информация экзаменатора была верной.

Она сказала, что видела, как мистер Лерон часто покидал здание ради чашки чая в этом месте перед важными встречами — а редкое было важнее конференции с президентом простаков. И за час до назначенной встречи он прошел внутрь, колокольчик звякнул на двери.

Я оставалась в углу пару минут, магия, которую я собрала для укрытия, трепетала в такт бушующему ветру снаружи. Ветер доносил до меня запах чая, горькие и сладкие ароматы. Лерон попросил чай с забавным названием, сел с чашкой и блюдцем за столик у стены в десяти футах от меня. Его тонкие черты расслабились после первых глотков.

Пора было подойти к нему и заняться делом. Это должна была сделать я, потому что Финн и другие лидеры Лиги многим рисковали бы, раскрыв свои лица, и я могла лучше выразить, что нужно было магии. Финн не обрадовался этому. Он вернулся в отель, чтобы его не заметила полиция, но обнимал меня долго, не желая отпускать.

А я теперь мешкала, глядя на мужчину с мелкими глазами. Каким бы ни было его мнение, он был одним из десяти человек, которые решили мою судьбу в День писем. Он согласился или не оспорил, что мою магию нужно приглушить, а не позволять мне занять место мага в колледже.

Моя мама предположила, что Конфед принимал такие решения, потому что они боялись сильных новых магов, у которых не было истории семьи, не было давней верности. Я пришла на Экзамен, чтобы доказать, что не была угрозой. Но я была тут, дезертировавший солдат особого отряда, и я была в ответе за раскрытие самого важного секрета Конфеда правительству простаков…

Этот мужчина посмотрит на меня и подумает, что они были правы на мой счет?

Я не хотела этого. Я хотела просто учиться в колледже, вызывать восторг к магии у тех, кто ее боялся. Я сошла с пути, когда попыталась защитить саму магию. Я не думала, что члены Круга так на это посмотрят.

Но я должна была использовать шанс. Даже если Лерон не уговорит остальной Круг, его слово, что военные атаки вредили магии, сможет повлиять на то, что произойдет дальше. Если мы не смогли убедить весь Круг, одного еще был шанс уговорить.

Шепча, я убрала магию вокруг себя. Я подошла к его столику, и Лерон поднял голову. Я не знала по его изменившемуся лицу, узнал он меня или был просто удивлен, что к нему подошли.

— Я просто хочу поговорить, — я села напротив него. — Надеюсь, вы не против послушать перед разговором с президентом.

Он посмотрел на окно, откуда было видно колледж, а потом на меня.

— Не знаю, с чего мне слушать того, кто отбросил возможности, данные рангом Чемпиона.

Значит, Круг был в курсе последних сложностей национальной обороны. Я мысленно скривилась и подавила желание хмуро посмотреть на него.

— Думаю, вы знаете, что те «возможности» не из того, что хотят многие маги. Я выполняла долг, когда меня заставляли, сколько могла. Я не могла стоять в стороне, когда узнала, что на горизонте буря, с которой мы столкнулись теперь.

Он нервно облизнул губы, но не спорил. Может, у меня все-таки был шанс.

— Вы этого хотите? — я кивнула на улицу, где навес ближайшего магазина трепал ветер магической бури. — Чтобы магия ускользала от нас, не слушалась из-за того, что мы заставили ее делать? Вы знаете, почему это происходит. Не верю, что экзаменаторы не делились своими наблюдениями с Кругом. Мы не можем это уже игнорировать, и станет только хуже, если не остановить операции национальной обороны.

Лерон крутил чашку чая в ладонях.

— Почему ты думаешь, что я дам тебе не такой ответ, как тем, которые начали этот разговор?

Я заставила себя мрачно улыбнуться.

— Я и не думаю, что вы его дадите, но надеюсь. Потому что я подошла к вам лично. Потому что я рискнула, зная, что вы думаете обо мне, но и зная, как это важно. Если я могу поднять голову, то разве этого не может сделать один из лидеров всех магов страны?

У меня не было легкости Финна в словах, но я была убедительна. Он должен был понять общую мысль. Лерон все крутил чашку, но когда он открыл рот, он выглядел задумчиво, а не недовольно.

— Ситуация сложнее, чем ты думаешь, — сказал он.

— И вы не думаете, что станет еще сложнее, если мы дойдем до точки, когда едва сможем колдовать? — спросила я. — Как вы тогда будете влиять на власти простаков?

— Нам нужно защищать нашу страну.

— Хорошо. Защищайте ее. Но не атакуйте в отместку. Разрушительные чары вредят магии. Даже если бы вы могли убедить президента выбрать осторожный подход… я не глупая. Я знаю, что вам нужно продумать, как много просить с самого начала.

Он потер рот, глядя вдаль. Он на самом деле обдумывал это. Слабая надежда, за которую я держала, стала разгораться яркой искрой. Если кто-то из Круга будет на нашей стороне, все станет проще. Прошу, Dios mio, пусть хоть это пойдет так, как нам нужно…

Лерон вдруг прищурился, глядя на что-то за окном. Я повернулась, и желудок сжался.

Толпа шагала по улице снаружи, магия трепала их волосы, дергала за воротники курток еще сильнее, чем раньше. Их плакаты трепетали, но я все равно смогла прочесть сообщения толстыми буквами. На одном говорилось: «Наш дом, наша страна, нет магии!».

Протестующие решили озвучить свое мнение во время визита президента. Может, они злились, что он прибыл поговорить с лидерами магов.

Я стиснула зубы. Конечно, они винили нас, хотя многие международные проблемы, которые вызвали атаку мятежников, не были связаны с Конфедерацией. Мы были удобной и заметной мишенью.

Я повернулась к Лероном и поняла, что демонстрация испортила мой прогресс с ним. Он сделал последний глоток чая и встал.

— Потому сейчас не подходящее время для обсуждения наших отношений с простаками, — он резко махнул рукой. — Один неверный шаг, и они обвинят нас в предательстве страны. А потом где мы будем, когда не можем толком колдовать, а тысячи их будут нападать на одного из нас?

Я вскочила на ноги.

— Если бы вы объяснили им влияние на магию… и что они жертвуют способностями, которые могли бы использовать…

Он напрягся от моего намека на тот огромный секрет.

— Тогда мы будем предателями из-за того, что скрыли это от них. Тут не победить. Мы стараемся выжить. А теперь мне нужно вернуться к работе, пока улицы не заполнили люди, которые хотели бы увидеть мою голову на шесте.

Он не понимал, что правительство простаков уже слышало этот секрет от меня, даже если они пока не верили моим словам. От мысли раскрыть, как сильно я подставила Конфед, я застыла на месте на миг, и этого хватило, чтобы Лерон ушел за боковую дверь, быстро бормоча чары. Его силуэт стал размытым, он поспешил по тротуару, держась в стороне от растущей массы протестующих.

Я ничего больше не могла сейчас сделать. Конечно, Лерон мог и не согласиться ничего сделать. Как он мог поверить, что имел право возглавлять Конфедерацию, если он даже не хотел защищать магию, которая делала нас такими, какими мы были?

Вопли стали громче, доносились сквозь стекло:

— Никакой магии в нашей стране! Боритесь с магией в другом месте!

Я подошла к окну и смотрела на происходящее. Основная часть толпы остановилась у здания колледжа, перекрыв перекресток. Пара сотен простаков присоединились к протесту. Еще больше двигалось по улицам к ним — опоздавшие или новые, кто решил поддержать движение против магии. Я сглотнула.

Почему люди так себя вели? Почему нападение Достойных не могло сплотить нас, заставить вместе защищать город, а не ссориться?

Видимо, по той же причине, по которой дети в школах простаков, где я ходила на уроки магии, или издевались надо мной, или держались подальше от меня.

Они предпочли бы, чтобы десятки лет назад маги сохранили тайну о себе, а не вышли на свет? Они думали, как чары ускоряли их поезда и защищали банки, где они хранили деньги? Я сражалась за этих людей на другой стороне океана, не желая этого, а они просто хотели, чтобы я исчезла.

Несколько машин полиции подъехало к краям толпы. Когда приедет кортеж президента, там будет много охраны, но отношениям простаков и магов не хватало только, чтобы он увидел сотни человек, кричащих ему лишить нас шанса принимать решения. Я не справилась с Лероном, но образная буря, бушующая снаружи, могла помешать нам еще больше.

Мои плечи напряглись. Я замерла на миг, а потом пошла к протестующим.

Ветер дул вокруг меня с нескладным гулом магии, подгоняющей его. Холод жалил мои глаза. Я шагала вдоль края толпы к одной из машин полиции. Управлять этими людьми было их работой.

Женщина в форме только вышла из машины. Я подошла к ней, обнимая себя от холода. Она поймала мой взгляд, поджав губы. Вряд ли ей нравилась эта ситуация, но я не знала, было это из-за несогласия с их криками, или опасалась, что придется подавлять толпу, что могла стать неуправляемой.

— Вы не можете прогнать их? — спросила я у нее.

— Мы сохраняем контроль, как можем, мисс, — сказала женщина. — Не переживайте. Мы проследим за происходящим.

Я указала на растущую толпу.

— А то, что они делают сейчас, это нормально? Разве я не имею право ощущать себя в безопасности в своем городе, и не слышать крики людей, чтобы я уходила?

Что-то изменилось во взгляде женщины. Она не знала, что я была магом, пока я не назвала себя мишенью слов протестующих. Ветер с магией в этот миг решил ударить ее хвостом ее волос по щеке, и она хмуро убрала волосы за спину.

— Учитывая недавние события, для людей ожидаемо злиться. Когда мы перестанем видеть бушующую магию, все успокоятся.

Она смотрела так, словно ждала, что это меня устроит. Знала бы она, что я была из тех магов, которые пытались успокоить магию…

— Сложно осуществить это, когда люди кричат нам не использовать магию вовсе, — сказала я. — Президент скоро будет тут. Вы не можете убрать их?

Мой голос стал слишком громким. Кто-то на краю толпы оглянулся. Его лицо стало красным от злости.

— Они пытаются сказать, что мы не можем тут быть! — закричал он протестующим вокруг него. — Гадкие ведьмы думают, что могут приказать копам арестовать нас за правду!

Мои ноги напряглись. Несколько протестующих повернулось ко мне, хмурясь от схожего гнева… а в некоторых случаях это выглядело как паника. Старушка в паре футов сжалась в толпе, уходя глубже. Некоторые думали, что я нападу на них?

— Этой девушке можно жаловаться, как и всем вам, — сказала полицейская.

Я не успела обрадоваться или что-либо сказать, другой голос прозвенел чуть дальше:

— А мы имеем такое же право жить в этом городе. Маги жили тут дольше некоторых ваших семей. Вы — придурки, раз пытаетесь винить во всем нас!

Толпа повернулась к новому говорящему, но мне не было его видно. Видимо, еще один маг заметил протест и набрался смелости возмутиться. Может, это был кто-то из Лиги.

— Да, — присоединился высокий голос. — Сколько испортили вы, простаки? Мы должны говорить вам убираться отсюда.

Ругательства и оскорбления звучали в ответ. Протестующие уже не смотрели на меня, но это не радовало. Напряжение гудело в ветре, вызывало мурашки на моих руках даже под рукавами пальто. Я не знала, использовали ли другие маги какие-то разрушительные чары, или расстроенная магия просто реагировала на эмоции толпы.

Все больше магов кричали в ответ, первые двое могли прийти с друзьями, или еще маги проходили мимо и услышали шум. Несколько офицеров полиции шагнуло вперед.

— Эй! — крикнул один из них. — Сохраним все мирным…

— Террористы должны были раздавить всех вас! — рявкнул один из протестующих.

— Будете так говорить, заслужите ад, который нам хотелось бы обрушить на вас! — парировал маг.

В тот же миг ветер ударил по протестующим так сильно, что несколько человек упало. От чар или случайной вспышки магии? Я не знала.

Сердце колотилось от криков, что звенели от простаков. Офицеры полиции, включая женщину, с которой я говорила, бросились к другим магам. Откуда-то из толпы донесся вопль, полный гнева, и я не могла разобрать слова.

Бам.

Выстрел сотряс воздух. Один из магов, который ругался с людьми у края толпы, упал. Копы побежали быстрее.

Я развернулась, горло сжалось. Откуда стреляли? Я забралась на капот машины полиции рядом, чтобы видеть лучше.

— Слезь оттуда! — рявкнул кто-то мне, но я заметила стрелка. Парень снова поднимал оружие.

С моих губ сорвалась строка, которую я использовала на поле боя. Пистолет выпрыгнул из руки парня. Я махнула рукой и отправила пистолет в полет к ближайшей крыше, где некому было его ловить.

Один из офицеров полиции теперь бежал ко мне. Я слезла с машины с вихрем ветра. Моих стараний не хватило. Другой выстрел прогремел где-то в толпе, за ним раздался крик боли. Где-то возле меня коп поднял рацию к лицу.

— Перестрелка у Колледжа магов. Сообщите кортежу.

Другой офицер еще бежал ко мне, не радуясь, что я отошла от машины. Я пятилась, сердце колотилось. Толпа бушевала, многие лица побледнели от страха.

Протест постигла бы такая участь, если бы я не попыталась прогнать их полицией? Тот разговор все начал. Я злилась… как злились некоторые из них. Мы видели друг в друге врагов, и это не помогало.

Я не знала, что еще делать. Пока коп не догнал меня, я развернулась и побежала.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Финн

Я любил и ненавидел новости. Я не мог не смотреть их почти все время, пока был в номере отеля, следить за миром снаружи, ведь не мог выйти и посмотреть своими глазами. Но при этом приходилось смотреть на жуткую маску члена Достойных.

Как на видео, которое показывали, пока мой дядя был в больнице, центральная фигура в маске была обрамлена другими, чьи лица скрывала алая ткань. Может, это была та же группа, что взяла на себя ответственность за раны дяди Реймонда, или это был другой отряд — понять было невозможно. Мои пальцы сжали пульт, но я не выключил телевизор.

Рочио вышла из ванной, вытирая влажные волосы полотенцем.

— Что происходит? — спросила она, увидев меня.

Я кивнул на телевизор. Фигура за маской, похоже, говорила, но я не знал тот язык. Перевод тянулся внизу, и репортер добавила свой комментарий.

— Достойные прислали еще видео, — сказал я. — Угрожают, что не закончили с нами. Не похоже, что они намекают на что-то конкретное, но я уверен, что они рады, что мы готовы загрызть друг друга из-за этого.

Встреча Круга с президентом вчера не состоялась. Охрана президента не пустила его туда, где вспыхнула жестокость, и я их не винил. Я просто радовался, что Рочио вернулась целой.

— Они могут ничего и не планировать, — сказала она, подойдя ко мне. — Это ведь не они ранили твоего дядю, — она нежно опустила ладонь на мое плечо. — Стражи порядка во всей стране в напряжении, охрану должны были усилить вдесятеро. Им будет сложно что-то предпринять. Они просто хотят, чтобы мы боялись.

— Потому и террористы, — отметил я, но не смог отогнать тревогу, ползущую по телу. Ветер снаружи выл громче, чем раньше, порой окно гремело. Я видел, как Рочио кривилась утром, пока пыталась наколдовать обычный щит. И где-то за океаном моя лучшая подруга была послана бороться с теми мятежниками на их земле. Я не знал, что там происходило.

Я посмотрел на свой телефон, который оставил заряжаться на столике у кровати. Я хотел связаться с родителями Приши, как только мы поняли, что национальная оборона пошла в атаку, но нервничал после объявлений о розыске. Они всегда терпели меня как друга Приши из-за положения моей семьи — хотя, как простаки, они с опаской смотрели на магов, включая Пришу. Что они думали обо мне теперь?

Это было не так важно, как узнать, были ли у них новости от нее. Я покинул дом, бросил свой обычный телефон, и она не могла со мной связаться… если была в состоянии сделать это.

— Я все переживаю, — сказал я. — Мне нужно узнать от родителей Приши, знают ли они, как она.

Рочио сжала мое плечо.

— Они должны понимать, что ты — не преступник, — она уловила мою тревогу. — Я могу пока сходить за обедом, оставить тебя для звонка. Что тебе принести?

— Можно попробовать китайский ресторан дальше по улице, — сказал я. — Уверен, у них есть блюда на вынос. У тебя хватает денег? — было странно давать деньги своей девушке, словно она была рядом ради них, но только у меня в Лиге было достаточно наличных. Я надеялся, что снятые после побега со встречи с Кругом деньги помогут нам долго продержаться. Я не удивлюсь, обнаружив в следующий раз, что мой счет заблокирован.

— Ага, — Рочио похлопала по карману на бедре, где был ее кошелек, и с сочувствием улыбнулась мне. — Напиши, как только будешь что-нибудь знать, ладно?

— Конечно.

Дверь за ней закрылась, и я заставил себя взять телефон и набрать номер. Грудь сдавило, пока шли гудки. Час дня, но семья работала дома. Если Матуры сохранили прежний график, они как раз заканчивали обед. Я мог представить, как ее бабушка убирает со стола, а кто-то из братьев Приши загружает посудомоечную машину.

— Алло? — сказал папа Приши.

Я не сразу смог распутать язык и произнести слова:

— Здравствуйте, мистер Матур. Это Финн. Я просто хотел узнать, не было ли слышно Пришу в последние несколько дней. Из-за всего происходящего сложно не беспокоиться.

— Финн, — он сделал паузу, и я различил звяканье тарелок на фоне. Я сжал в кулак свободную руку на коленях. Он мог и не захотеть говорить со мной, даже если Приша звонила ему.

— Не нужно рассказывать мне детали, — быстро добавил я. — Я просто хочу знать, в порядке ли она.

Он вздохнул.

— Я беспокоился из-за… недавних новостей о тебе. Но Приша вчера звонила. Я упомянул ей новости, и она сказала, что нам не нужно доверять им. Она уверена, что это политика Конфедерации, которую мы не понимаем, а не настоящее преступление.

Она звонила вчера, уже после атаки за океаном. Мои плечи опустились, напряжение отпустило меня.

— Да, — сказал я. — Как-то так. Простите, что побеспокоил. Рад слышать, что с ней все в порядке. Думаю, вы можете понять, почему я не мог связаться с ней сам.

— Я ценю то, что ты не втягиваешь ее в свои проблемы, — сказал ее отец надменно. Разговор явно был окончен. Ладно. Я получил нужную информацию. Вряд ли удалось бы попросить его передать ей привет от меня.

Приша точно знала, что я переживал за нее. Она, наверное, пыталась мне позвонить. Но, даже если бы я сохранил свой телефон, говорить с ней сейчас было опасно для нее.

— Она во все это не ввязывалась, — сказал я. — Я переживаю как друг. Спасибо и хорошего дня.

Я опустил телефон, и он зазвонил. Я узнал номер Рочио на экране.

— Эй, — сказал я, ожидая, что она хотела узнать мое мнение насчет блюд на обед.

— Финн, — прошептала она, — можешь включить Четвертый канал?

— Что? — сказал я, но уже тянулся к пульту. Страх в ее голосе давил на мою грудь. Что-то было не так.

Как только канал переключился, ей не нужно было продолжать. Фотография Рочио — видимо, с последнего года обучения в ее школе, она выглядела немного младше, но была такой же сосредоточенной, как девушка, которую я знал — занимала четверть экрана.

— Отдел обороны просит всех, кто знает что-то о ней или ее местонахождении, связаться, — говорила репортер. — Деталей мало, но пресс-секретарь сообщил, что Лопез могла использовать магию, чтобы вмешаться в недавние военные маневры за океаном. Может ли этот маг быть отчасти в ответе за нападение террористов в Манхэттене на днях? Мы сообщим больше, как только узнаем.

Меня мутило. Рочио пошла к секретарю обороны, доверяла той небольшой части правительства простаков, а они подставили ее и назвали врагом.

Почему они сами объявили розыск, а не сообщили Кругу, чтобы Конфед разобрался со своими? Этот поступок беспокоил больше, чем мое лицо в новостях.

— Все плохо? — тихо спросила Рочио. — Я увидела свою фотографию по телевизору за стойкой в ресторане, когда сделала заказ — теперь я прячусь в туалете. Не знаю, смотрел ли кто-то на экран, но было бы глупо просто стоять там и позволять им понять, что это я.

— Все… довольно плохо, — признал я.

Она тихо выругалась на испанском.

— Почему Круг решил пойти за мной сейчас? Закер или его люди могли что-нибудь сказать им, хотя у них не было встречи с президентом…

Я сжал телефон сильнее.

— Рочио, это был не Круг. Это был департамент обороны — простаки просят информацию о тебе. Говорили так, будто ты — террористка или заодно с ними. И что ты вмешалась как-то в недавние военные маневры за океаном.

— Что? — потрясенный вопрос вырвался из нее. Она вдохнула глубже и снова заговорила тихо. — В этом нет смысла. Я даже страну не покидала на неделе.

— Может, они злятся, что никак не могут втянуть тебя в это, — сказал я. — А пытаются прикрыть это вмешательством.

— Возможно. Странно все это. И то, как люди себя ведут сейчас… если меня заметят после того, как связали с террористами, повезет, если меня не пристрелят на месте.

Я стиснул зубы.

— Мы этого не допустим.

Ее волосы зашуршали, словно она качала головой.

— Не важно. Еда будет готова через пару минут. Ты сможешь забрать ее и отвлечь всех, чтобы я смогла выйти? На случай, если они все-таки заметили тот сюжет. Я даже шарф не брала, ведь идти близко. Я… попытаюсь скрыть лицо, но магия сейчас плохо слушается. Я не думаю, что чары продержатся.

Я вскочил на ноги.

— Я сейчас буду. Держись. Почему нам не остаться на связи, чтобы ты поняла, когда я прибуду?

Мне нужны были только шапка и шарф, чтобы меня не узнали. Хорошо еще, что нас решили разыскивать зимой.

Я поспешил по тусклому коридору отеля, спустился по лестнице, чтобы в лифте звонок не оборвался, пока запоминал номер заказа, названный Рочио. Люди могли говорить об Академии, что хотели, но она помогла мне легко все запоминать.

Улица страдала от яростных порывов холодного ветра. Здание неподалеку стонало от давления воздуха, и магия бушевала в нем. Я зашагал быстрее, кожу вокруг глаз покалывало. Она онемела, когда я добрался до ресторана. Слова вылетали паром в шарф, когда я сказал:

— Я собираюсь зайти. Когда услышишь, что я громко говорю, убегай.

Я прошел в ресторан, и меня встретило уютное тепло и вкусный запах имбиря. Пара сидела за столиком в углу, делила большую тарелку жареной лапши. Женщина стояла за кассой, парень в белом фартуке вытирал стол, который, видимо, недавно освободили.

Всего четыре человека. Я должен справиться.

Я не дал себе посмотреть на маленький телевизор на стене, прошел к стойке с очаровательной улыбкой.

— Привет! Моя девушка сделала заказ на вынос, но ей пришлось, кхм, уйти по срочному делу. Она попросила меня забрать. Номер 1395?

Женщина кивнула и повернулась к двери кухни, что была приоткрыта, рядом с коротким коридором, который явно вел к туалету.

— Эй, как там заказ 1395?

— Еще пять минут! — крикнул кто-то.

— Ладно, — легко сказал я. Я скользнул взглядом по стене за стойкой, заметил плакат фильма. Почти все было написано на китайском вокруг женщины с широко открытыми глазами в драматичной позе. Он висел на дальней части стены. Нужно было использовать это.

Я отвел взгляд, поднял телефон, словно ждал сообщения. В это время я сделал фотографию плаката и отправил в поиск. Появилось название фильма и имя главной актрисы. Бинго!

Я прошел перед стойкой, нажав на пару ссылок. А потом убрал телефон в карман, еще раз огляделся. В этот раз, когда взгляд упал на плакат, я остановился и уставился на него.

— Ого! — сказал я, указывая на плакат. — Я ее знаю. Откуда это?

Женщина за кассовым аппаратом и парень у столов повернулись посмотреть.

— Вы ее знаете? — недоверчиво сказала женщина. — Она — самая большая звезда в Гонконге. Этот фильм с ней вышел пару лет назад. Хороший, но… — она окинула меня взглядом, словно пытаясь понять, стал бы белокожий парень смотреть фильм на китайском.

— Серьезно, — сказал я, говоря громче и размахивая руками. Даже пара за столиком посмотрела на меня. — Я был с папой по делам в Гонконге в прошлом году. Мы болтали с ней в ресторане около получаса. Я не знал, что она знаменита! Я думал, ей просто было скучно. Она рассказывала нам безумные истории из своего детства, например, как год жила на корабле, плывущем по Азии, и… ого.

Эта деталь была из статьи, которую я нашел о ней, и факт был известным, потому что недоверие женщины пропало. Теперь они меня слушали.

Дверь сбоку скрипнула, Рочио ушла. Я смотрел на плакат.

— Правда? — женщина склонилась, чтобы видеть плакат. — Что еще она рассказала?

Я открыл рот, словно хотел начать следующую историю, но замешкался.

— Наверное, мне не стоит рассказывать. Может, она говорила с нами, потому что мы ее не узнали. Я должен уважать ее личное пространство.

Парень, вытиравший столы, издал недовольный звук. Женщина махнула мне.

— Ладно вам. Можете рассказать хоть что-то.

Я скривился.

— Не стоило ничего упоминать. Простите. Она явно не хотела этим делиться, зря я упомянул.

Она спросила еще пару раз, а потом из кухни вынесли мешок с нашей едой. Я заплатил и устремился к отелю, словно за мной гнались адские гончие.

Когда я добрался до нашей комнаты, Рочио сидела посреди кровати, которую мы делили, ее колени были притянуты к груди, одна рука обвивала их, другая сжимала пульт и щелкала. Ее спина была напряженной.

— Я хочу увидеть это, — сказала она. — Я хочу знать, что именно они говорили.

Я оставил еду на столе и забрался на кровать рядом с ней. Рочио прильнула ко мне, переключая каналы, но не расслабилась. Я обвил ее рукой и потер плечо, надеясь, что утешал этим.

— Мои фотографии показывали днями, и мы были в порядке, — отметил я.

— Знаю. Но я не ожидала, что правительство зайдет так далеко. Я пыталась помочь всем нам, поговорив с ними, — она резко вдохнула. — Может, это из-за того, что я помогла ребятам сбежать. Но у меня не было выбора после слов Закера. И это не связано с атакой Достойных. Я не знаю, какое преступление они мне приписывают. Тот экзаменатор — Халиль — не связывалась с тобой снова?

— Нет. У нее телефон одного из членов Лиги, и он сообщит Луису, если у нее будет новое сообщение. А что?

— Она — наша самая близкая связь с правительством. Может, Круг знает, что творит департамент обороны. Может, она что-то услышала. Не знаю. Шансов мало.

Тревога, которую я слышал по телефону, вернулась. Мой желудок сжался, я обнял Рочио крепче. В тот миг мне показалось, что стены сдвигаются, власти Конфеда давили с одной стороны, простаки — с другой, и Лига была зажата между ними, что бы мы ни делали.

Халиль связалась с нами посреди конфликта. Она поделилась со мной информацией, хотя знала обо мне лишь то, что видела на Экзамене. Люди в Конфеде могли занять нашу сторону, если поверят, что мы правильно разберемся с этим хаосом.

Могли быть другие, которые поддержали бы нас, если бы я дал им шанс.

— Нет, — сказал я.

Рочио взглянула на меня.

— Что нет?

— Она не самая близкая наша связь с правительствами, — от мысли, что я снова увижу родителей, их реакцию на мое исчезновение и новости Конфеда, признаюсь во всей лжи, горло сжалось, но лишь на миг. — Мой папа практически в Круге, а сестра работает в департаменте обороны, — а старший брат Хью никогда не находил для меня время. Я мог не впутывать его в это.

— Но мы не можем их использовать.

— Пока что.

Она моргнула.

— Так ты… точно хочешь рискнуть? Поговорить с ними… обо всем этом? Когда мы рассказали твоей сестре, она не поддержала.

Марго не поддержала, а потом мы украли ее пропуск, чтобы Рочио попала в кабинет Закера. Встреча с ней не будет приятной. И все же…

— Сложно делать это самим, когда только мы и Лига, — сказал я. — Попытки поговорить с властями ни к чему не привели. Мы для них никто, — Чемпион-дезертир и подросток. — Если бы мы смогли убедить хоть некоторых важных людей в Конфеде поддержать наше дело, они повлияли бы куда сильнее нас. Это могло бы дать нам шанс ускорить твой план с простаками, пока магия не разбилась. Может, мы получим возможность исцелять магию открыто.

— Думаешь, твоя семья послушает?

— Не знаю, но я хотя бы попробую.

Я не пробовал раньше. Я не доверял семье или Марго так, чтобы рассказывать многое. Может, я должен был объяснить ситуацию со своей стороны. Это было важнее, чем мое нежелание видеть их укоры.

Когда разговор будет окончен, у нас или появятся новые союзники… или я потеряю последних людей из старой жизни, которые смотрели на меня не как на неудачника.

Я вдохнул и взял телефон.

— Помнишь, ты делала так, чтобы никто не мог подслушать звонок, когда связывалась со мной из-за океана? Можешь сейчас так сделать для меня? Это ненадолго.

— Думаю, я смогу уговорить магию, — Рочио переплела пальцы с моими. Она двигала другой ладонью в воздухе в такт со словами. Ее волосы шуршали от беспокойного потока магии, но после пары мгновений она кивнула.

Я набрал номер папы, не давая себе времени на сомнения. Он настороженно ответил:

— Алло?

— Папа, — быстро сказал я, зная, что чары, скрывающие разговор, могут не протянуть долго. — Это Финн. П-прости, что убежал. Мы можем поговорить? Я хочу объяснить все… тебе, маме и Марго. Вряд ли мне будет безопасно приходить домой, но… я могу встретиться с вами у тети Филлис этой ночью, за ужином? Ей тоже нужно это услышать.

— Финн? — хрипло сказал папа, словно слышал только то, что я назвал себя. — Ты в порядке?

Вина ударила меня по груди. Я закрыл глаза, борясь с эмоциями.

— Ага. Насколько это возможно. Так… ты поверишь мне?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Рочио

Снег стал падать, когда мы с Финном почти добрались до дома его тети. Хотя «падать» было неправильным словом. Снежинки носились с воющим ветром, магия трещала в буре. Они хотя бы скрывали нас, как это делали и чары, которые приходилось освежать каждые пару минут, потому что энергия выбивалась из строя.

Мы прошли по удлиняющимся теням, падающим от домов. Когда мы добрались до улицы тети Финна, мы повернули за угол. Дома стояли тут так тесно, что, чтобы попасть к ее задней двери — так было безопаснее, и мы решили не заходить с улицы — нужно было миновать ярды домов рядом с ее.

Я перенесла нас через четыре ограды между их дворами и ее. Каждый раз требовал больше сил в моем голосе, и дышать становилось сложнее. Холод жалил горло.

Звук нашего приземления на дорожку скрыл вой ветра. Я смотрела на заднюю дверь, которая была в трех каменных ступенях и небольшом крыльце от нас.

— Я могу отпереть ее для тебя, и ты проникнешь, — сказала я, склоняясь ближе, чтобы Финн меня слышал.

Он кивнул, все еще сжимал ладонью в перчатке мою руку. От холода его бледные щеки порозовели. Он расправил плечи, но я видела тревогу в его ярко-зеленых глазах.

— Нельзя терять время, — сказал он. — Тебе нужно на те занятия.

— Я могу остаться, — сказала я, хотя мы уже это обсуждали.

Он посмотрел на меня, и я увидела, как решимость подавляет его тревогу.

— Нет. Хватит риска в том, что ты пошла со мной так далеко, когда Круг может особо внимательно следить за этим районом. Тебе слишком опасно задерживаться тут. Если все пройдет хорошо, родители помогут мне уйти отсюда. Если нет, ты все равно не сможешь помочь.

Наверное, он был прав. Моей главной силой была моя магия, и в том доме его ждало четыре талантливых мага. Если они решат доставить его в Конфед под стражу, я не смогу их остановить.

Но от мысли, что я брошу его тут с неизвестным, пустота растекалась внутри. Я всего пару дней назад призналась ему в любви, и эмоции становились только сильнее в каждый миг, проведенный вместе. На этой ужасной неделе из хорошего были только Финн и наша близость. Если с ним что-то случится…

Я не дала себе представить это, но боль все равно сдавила сердце.

Мои колебания оказались заметными. Финн одарил меня моей любимой улыбкой — не кривой, робкой или ослепительной, а теплой и только для меня — и склонил голову к моему уху.

— Ты заставила меня остаться, а сама пошла к военачальнику простаков и куче людей с оружием, — напомнил он. — По сравнению с тем, это — пустяки.

— Знаю, — сказала я. — Но ты не можешь винить меня за переживания.

— Не могу, — он опустил шарф, чтобы быстро меня поцеловать, вспышка жара в зимнем морозе. Он отошел. — Я напишу тебе, как только выйду. Мы готовы?

— Секундочку, — я сосредоточилась на двери. Шепча строки, я проверила магию у замка, как делала много раз во время миссий за океаном. Тут магия была простой, слабые чары защиты лежали на замке, то ли потому что тетя Финна не переживала из-за безопасности задней двери, то ли буйство магии забрало часть энергии отсюда.

Я собрала больше энергии, изменив темп чар, борясь с меняющимися потоками, и надавила на простой механизм. Дрожь пробежала по моей коже, и замок открылся.

— Вот, — сказала я. — Открыто.

— Отлично. А теперь иди спасать мир.

Он подмигнул, словно тот комментарий был шуткой, но я знала, что он был серьезен. Словно он не играл роль, отправившись сюда. Я открыла рот, чтобы это сказать, но он уже поднялся к двери.

Я ждала в тишине, пока он проходил внутрь. Когда он пересек порог, я убрала скрывающие чары с него быстрой фразой. Магия отпрянула от него с дрожью кружащихся снежинок. Подавляя желание проникнуть следом за ним и посмотреть на эту встречу, я отвернулась от дома.

Я должна была смочь с легкостью перемахнуть ограды дворов, но магия злилась все сильнее с каждым применением. Может, сегодня за океаном шло крупное сражение, которое побеспокоило ее. Мне пришлось повторить строку три раза, пока я не ухватилась за магию так, что она подняла меня над оградой и опустила на ноги. В последний раз подушка энергии отбросила меня в последний миг. Я упала на четвереньки на дороге, подавив вскрик боли в коленях и ладонях.

Перчатки защитили мою кожу, но колени ныли, пока я спешила по улице. Я спела тихие исцеляющие строки, чтобы успокоить ноги. Боль утихла, и пузырь магии вокруг меня на миг замер. А потом свежая волна дикой энергии пробила его.

Магия была так повреждена, что мои чары не помогали ей восстановиться.

Я устремилась к ближайшей станции метро, стараясь не волноваться за Финна. Я вспомнила о своих родителях.

Они видели мою фотографию в новостях? Даже если нет, кто-то мог уже им рассказать. Новости быстро разносились по району, и одна из немногих семей простаков, которая хорошо относилась к нашей, могла предупредить, но, скорее всего, кто-нибудь из тех, кому не нравились маги среди них, сообщил бы им, чтобы задеть.

Департамент обороны, наверное, уже отправил к ним кого-то, чтобы допросить, хотя мама и папа думали, что я усиленно училась в колледже несколько месяцев.

Сожаления из-за того, что я не смогла им рассказать, сдавили грудь. Я все еще не могла ничего им рассказать, не сделав их жертвами, но не могла оставлять их в полном неведении.

Когда стало видно ближайшую станцию метро, я юркнула под навес на входе в магазин, закрытый на ночь, и вытащила телефон.

Мама ответила с робким «Алло?», которое еще раз ударило меня по сердцу.

Я сглотнула.

— Привет, мам. Это я. Я не могу толком говорить. Просто… хотела, чтобы ты знала, что я в порядке, и я не делала ничего плохого, и я все объясню, как только смогу.

— Рочио! Mija, где ты? Что происходит? Если тебе нужна помощь, знай…

— Я знаю, — сказала я, быстро моргая, перебив ее. — Тебе лучше не лезть в это. Я не хочу, чтобы ты пострадала. Надеюсь, это скоро кончится. Te quiero.

Я закончила вызов, не успев расплакаться. Слезы выступили на глазах, кожу жгло там, где они успели на нее попасть, от ледяного воздуха. Я взяла себя в руки, протерла глаза. Стиснув зубы и высоко подняв голову, я спустилась по лестнице на станцию метро.

Когда я прошла на склад, ставший классом, несколько учеников-простаков уже были там. Времени было все меньше с каждым днем, и я сказала Луису, что сегодня можно позвать пятнадцать человек, уже освоивших основы. Мы занимались начальными упражнениями с новичками днем.

Я прошла, Луис и Тамара напоминали дюжине учеников в комнате, как важно было скрывать обучение. Что-то в гулком голосе лидера Лиги и кивках учеников с большими глазами вызвало свежую боль в моем животе.

Сэм и Десмонд помогали Эдуарду разложить маты. Брандт посчитал себя выше этого. Он прислонился к стеллажу возле двери. Он посмотрел на меня, когда я остановилась рядом и ждала окончания речи Луиса и Тамары.

— Я уже не так уверен в твоем плане, — сказал Брандт своим нахальным тоном. — Простаки стреляют по магам на улицах, а мы учим их магии? Мы должны ставить их на место, а не поднимать на новое.

Я подавила желание хмуро посмотреть на него. Брандт рассказывал немного о семье во время нашей поездки в Пентагон: родители умерли, когда он был маленьким, а бабушка с дедушкой заставили его чувствовать себя помехой в их жизнях. Мне не нравилось быть рядом с ним, но так было немного проще понять его противное поведение.

— Мы учим не тех, кто стрелял, — возразила я.

— Но идея такова, да? Разнести слух, пока все простаки не присоединятся? — он хрустнул костяшками. — Я бы хотел показать этим гадам против магии, что настоящая магия может сделать… с ними.

Я стукнула кулаком по его руке.

— Это только ухудшит наши проблемы и в политике, и в магии. И… — я вспомнила протест вчера, искренний страх на многих лицах. — Может, они не гады. Может, если мы поговорим с ними и поймем, почему они так напуганы, мы сможем показать им, что бояться не надо. Если ударить их чарами, они точно нас не поддержат.

— Зато они заткнутся и будут держаться подальше, — буркнул Брандт. — Это лучше, чем учить идиотов использовать магию.

— Простаки как-то справлялись веками. Уверена, они смогут привыкнуть и к таким переменам. Никто ведь не говорил, что низкие показатели проверки будут означать серьезный урон магией.

Брандт издал недоверчивый звук.

— Колдовать толком не надо, чтобы убить человека.

Успокаивать он не умел. Я скривилась и повернулась к ученикам. Они нуждались в моем внимании больше, чем он. Я надеялась, что он возьмет себя в руки как можно скорее.

Ноэми пришла с последними учениками, ее глаза сияли, как обычно.

— Над чем будем работать сегодня? — спросила она у меня с улыбкой. Я понимала, почему они с Финном поладили. У обоих был легкий юмор.

Я взглянула на Эдварда, но вспомнила слова Финна одной из ночей. Это был мой план. Я понимала, что с магией, лучше всех тут. Были у меня сомнения или нет, но мне придется быть во главе, или все развалится.

— Мы продолжим чинящие чары, которые начали в прошлый раз, — сказала я. Работа с бетонными стенами оказалась чуть непростой для многих учеников. Я посмотрела на коробки бумаги на полках. Я взглянула на Эдуарда, но без паузы. — Чары, что соединяют дыру в бумаге, не должны быть слишком сложными, да?

Он задумался, склонив голову.

— Не знаю, сможем ли мы научить их колдовать идеально вовремя, но прогресс появиться должен.

Мы с Эдуардом начали с упражнений для разогрева, как делали каждый урок. Потом он отошел и дал мне объяснить следующий шаг. Его Приглушенный талант не давал ему сделать даже такое, ведь оно не относилось к оставленным ограниченным навыкам.

Я порвала лист бумаги до середины и соединила тихим напевом, чтобы поверхность стала целой и гладкой, как раньше. Ученики внимательно смотрели.

— Мы сможем такое? — спросила девушка, проверяя бумагу, которую я починила.

— С тренировками, — сказала я. — А потом перейдем к серьезным чинящим чарам. Сначала нужно подумать о строке, которая передает для вас смысл соединения, починки чего-то.

Мы разделились на группы по два ученика с «учителем», но перед началом я помогла одному из новичков, оказавшихся со мной, справиться с чарами, пока остальные глядели, чтобы все поняли подход. Сбивчивым куплетом рэпа парень, которого я учила, смог соединить лист так, что остались дыры между целыми участками. Он скривился от результата.

— Это очень хорошо для первого раза, — сказала я, стараясь изобразить улыбку Финна, полную надежды.

Девушке со мной было еще сложнее. После первой пары попыток я не увидела никаких изменений с бумагой. Не помогало и то, что магия плохо подчинялась. Она отклонилась, раздраженно выдохнув.

— Все получится, — пообещала я, но не знала, верила ли она мне. — Почему тебе не отвлечься на пару минут, двигая магию мелодией без особой цели?

Я проверила Брандта, но он, хоть и потерял энтузиазм, не обижал учеников. Парень, с которым он говорил, смог закрыть дюйм порванной бумаги.

Я помогала своим ученикам, когда у Луиса зазвонил телефон. Он отошел от своей пары, виновато кивнув им.

Было тесно, и я невольно подслушала его сторону разговора.

— Эй, что такое? Что? Насколько все плохо?

Я подняла голову от его тона, его лицо посерело.

— Что? — сказала я. Все, кто еще не смотрел, повернулись к нему.

— Погоди, — сказал Луис тому, кто звонил, прижал телефон к груди и сказал нам. — Кто-то поджег здание Академии в Манхэттене. Выглядит плохо. Несколько магов прибыли и пытаются сдержать огонь вместе с пожарными, но его не удается подавить.

Пожар в Академии. Я видела перед глазами все книги, которые смотрела в библиотеке. Я не могла ходить там на занятия, но тексты помогли мне развить талант. От мысли, что их поглотил огонь, мне было не по себе.

— Огонь волшебный? — спросила я. Достойные напали снова?

Луис покачал головой.

— Обычный, но газ или что-то еще усилило его, и с таким ветром огонь поднимается выше, подавить его сложнее обычного. Никто не признается, как начался пожар, но это могли быть протестующие.

— Здание Конфеда, а меньше, чем через неделю, Академия, — Десмонд скривил губы. Он закрыл глаза на миг, сказал, словно напоминая. — Даже тьма должна пройти.

Его слова воззвали к решимости, о которой я не подозревала.

— Нельзя оставлять его гореть. Там много истории, информации о магии… Вряд ли все это удастся заменить.

Если бы Круг не держался так сильно за тайны, если бы простаки могли помочь…

Вдохновение вспыхнуло рядом со страхом. Идея была опасной. Но… раз Круг не хотел раскрывать тайну… может, это был первый шанс показать, сколько могли сделать простаки. И при этом мы могли доказать ученикам, что они делали нечто куда важнее, чем игра с бумагой.

— Вся помощь может повлиять на то, устоит ли здание, — сказала я так, чтобы слышали все в комнате. Я сжала кулаки по бокам. — Мы пойдем туда и поможем. Простые техники должны помочь пожарным — хотя бы убрать ветер от огня или потушить огонь магией. Мы можем объединить усилия. Я покажу, как.

Я смотрела на лица вокруг себя, игнорируя трепет в груди. Наши ученики неуверенно переглядывались.

— Врать не буду, — добавила я. — Просто не будет, и у нас могут возникнуть проблемы, если Конфед заметит нас там. Но нам пора показать миру, что они скрывали от вас. Думаю, стоит рискнуть и посмотреть, сколько силы вы можете призвать, и как ее можно использовать — а другие пусть тоже увидят. Кто хочет попробовать со мной?

Ноэми шагнула ко мне с решительным видом.

— Я. Так и сделаем. Я не дам сгореть библиотеке, из которой я не успела ничего прочесть. Может, мы в этом новички, но сила в количестве, да?

От ее слов новички выпрямились, и тревога на их лицах сменилась решимостью.

— Да, — сказала девушка, которой я помогала до этого. — Покажем им, что мы не такие уж и простаки.

Луис кивнул мне.

— Я узнаю, кто может подвезти нас.

Мы собрались от двери, а мои нервы гудели от волнения.

Мой брат всегда говорил, что я сотворю великое своей магией. Только бы Хави оказался прав… и пусть это будет в этот раз.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Финн

Поразительно, как один вдох знакомого запаха мог полностью изменить эмоции. Как только я прошел в дом тети Филлис, смешанные запахи свеч с шалфеем, средства для уборки деревянных поверхностей окутали меня. И я вернулся на миг за большой стол, дядя Реймонд сидел во главе, я выдавливал улыбку, хоть было не по себе от каждого острого взгляда в мою сторону и его замечаний мне.

Я боялся ежемесячных семейных ужинов тут. Когда они приходили к нам домой, я мог хотя бы отойти и перевести дыхание.

Конечно, мне уже не придется увидеть тот стальной взгляд и услышать осуждение. Дядя Реймонд погиб. Даже если бы он еще был тут, я уже не был магом почти без таланта, на которого он направлял все разочарование. Я как-то стал и меньше, и больше.

И мне нужно было сосредоточиться на этой ночи.

Голоса звучали из столовой. Я узнал папу, маму, а потом и Марго. Они были на взводе. На половине пути к кухне я замер, понимая с новой силой, что собирался сделать, и как это могло изменить их отношение ко мне.

Я расправил плечи и пошел вперед.

— …не важно в… — говорил папа, когда я дошел до двери столовой. При виде меня его рот закрылся. Они застыли на миг возле стола.

Мама первой пришла в себя. Она схватила меня и обняла так крепко, что я едва мог дышать, хотя горло сдавило отчасти из-за вины.

— Мы так беспокоились, — сказала она, звуча сдавленно. — Где ты был? Что случилось? Нельзя просто так пропадать.

Я обнял ее в ответ, взял себя в руки. От нее тоже пахло знакомо: нотка цитрусовых духов, которые были у нее с моего детства. Я вдохнул, заставил себя успокоиться и посмотреть на них.

— Где тетя Филлис? — сказал я. Я боялся смотреть ей в глаза, ведь она точно видела сюжет о протесте, знала, что я сыграл роль в смерти дяди Реймонда, но она заслужила участие в этом разговоре по этой же причине.

Папа потер рот.

— Она была встревожена последние несколько дней по понятным причинам. Я предложил ей поспать перед ужином, уговорил на успокаивающие чары. Я подумал, что лучше оставить эту встречу в семье, ради нее и ради тебя.

Вина и облегчение смешались в груди. Я всегда ладил с тетей — она уводила меня в сторону и подбадривала после укоров дяди Реймонда — и мне не нравилось, как она страдала. Но при этом она соглашалась почти со всеми его традиционными взглядами. Из всех тут она вероятнее всего могла доложить о моем визите Кругу.

Папа тоже не был в ней уверен. Он выбрал мою безопасность, а не наказание для меня.

— Ладно, — сказал я. Потом я все равно увижусь с ней, но разговор и без того был сложным. — Я хочу начать, извинившись за причиненное беспокойство и за то, что многое от вас скрывал. Что бы ни говорил Круг, я никого не ранил. Я делал все, чтобы никто не пострадал. Дядя Реймонд… я не знал, что произойдет. Я просто хотел, чтобы Круг поговорил с нами.

— Конечно, ты не ожидал нападения на него, — сказала мама. — Мы не представляли, что тебя свяжут с международными террористами, — она сделала паузу. — Под «нами» ты подразумеваешь Лигу Свободы магии, если они все еще так зовутся.

Террористы… Конфед все еще верил, что Достойные были в ответе за нападение на Круг. Как моя семья отреагирует, узнав, что преступник был из Лиги? Голос мамы звучал с долей презрения, когда она упомянула их

Желудок сжался, но я продолжил:

— Да. Я… уже какое-то время состою в Лиге. Многое произошло. Вы позволите мне все объяснить? После этого сможете задать любые вопросы.

— Мне интересно послушать, — тон Марго был чуть ехидным, но выражение лица было серьезным. — Братишка как-то смог стать революционером.

Этот ярлык мне не нравился… но он подходил. Моя сестра хотя бы не злилась, хотя должна была понимать, что мы с Рочио обманули ее.

— Может, нам стоит присесть, — сказал я. — Разговор будет довольно долгим.

Я оказался во главе стола, родители сели с одной стороны, Марго — с другой. Я снял пальто, уперся локтями в поверхность из красного дерева.

— Если быть полностью честным, я должен рассказать обо всем, что началось с Экзаменом… но я не могу. Это сложно объяснить.

— Тебе, — Марго посмотрела на родителей. — Работники на Экзамене накладывают чары молчания на всех, кто его проходит. Он не может вообще говорить о том, что видел, делал и обнаружил там.

Я моргнул, глядя на нее.

— Откуда ты это знаешь? — она не давала понять до этого, что знала о чарах.

Она скривила губы, провела рукой по спутанным русым волосам, не заплетенным в привычную косу.

— В Вашингтоне прошло много встреч в последние дни, как ты понимаешь. И многие касались политики Конфеда. Кто-то с нашей стороны описал эти… предосторожности кому-то в правительстве Простаков. Я не знаю, что именно.

Как советник-маг для директора Объединенного штаба, Марго участвовала почти во всем, что было связано с отношениями между Конфедом и Белым домом. Сколько Круг был готов раскрыть после атаки мятежников? Департамент обороны явно хотел задать много вопросов о наших операциях по национальной защите.

Мама издала раздраженный звук. Папа помрачнел, но не был удивлен. Он подозревал, что условия Экзамена были серьезнее, чем знала публика, и потому он пытался помешать мне участвовать в этом.

Пока мы не ушли от темы, я продолжил:

— Как вы понимаете, мне было не по себе, когда я вернулся. И то, что я узнал… было неудобно оставаться в стороне, ничего не меняя. Я увидел листовку о собрании Лиги — для Приглушенных магов и Выжженных, которым не нравится их статус — и подумал, что стоит посмотреть, что они делают.

Глаза мамы расширились.

— Давно это было?

— Три месяца назад, — признался я, мысленно сжавшись. Три месяца лжи. — Я говорил, что ходил к друзьям, и это было почти правдой, но… я не думал, что вам понравится идея, и я не мог объяснить причину, по которой ходил туда. Было проще избегать темы. Понимаю, это был не лучший поступок.

Папа прижал ладонь к виску, словно у него болела голова.

— И что ты делал с людьми из этой Лиги три месяца?

Я все рассказал, от ранних встреч, когда скрывал фамилию, до последнего протеста, когда спровоцировал одного из стражей ударить меня, чтобы привлечь внимание Круга. Папа помрачнел, когда я признался, что смотрел в его документах, чтобы устроить один из ранних протестов Лиги.

— Если бы ты только со мной поговорил… — сказал он. — Финн, я не ожидал, что ты так поступишь за моей спиной.

Судя по лицу мамы, и она так думала. Вина, что уже была во мне, стала в желудке в десять раз кислее. Но что-то во мне противилось желанию виновато опустить голову.

— Я пытался говорить с тобой, — сказал я. — Озвучивал тревоги насчет Экзамена и того, как Круг всем управляет. Ты отмахнулся. Если ты не признавал, что что-то нужно менять, как я пошел бы к тебе за помощью в переменах? Но я хотел.

Папа двигал челюстью.

— Я не знал… если бы я знал, как ты был связан с теми людьми…

Я поднял руку.

— Уточню. «Те люди» — такие, как я. Маги, потерявшие почти всю или всю магию из-за того, что Конфед посчитал их недостойными. Разница лишь в том, что у них нет семьи из старой магии, фамилия которой открыла бы все дороги.

— У них был выбор, как и у тебя. Я не отрицал, что проблемы есть, но есть способы бороться с ними, не разрушая нашу безопасность.

Я ожидал стыд от этого властного тона и недовольства в его глазах, но ничего не было. Зато во мне вспыхнул гнев.

— А ты переживал о безопасности Конфеда, когда отправился спасать людей с горы Святой Елены, как рассказывал нам? — осведомился я. — Ты был не старше меня. Ты тоже советовался с родителями, а потом решил взять все в свои руки? Видел, что нужно что-то делать, и делал, но, в отличие от меня, тебе не помогала разобраться группа опытных людей.

— Финн, — мама смотрела на меня, словно не могла поверить, что я так себя вел. Лицо папы покрылось красными пятнами.

Мое горло сжалось, но я заставил себя продолжать.

— Но это важно. Мешать встрече мировых лидеров не так опасно, как раскрывать магию всему миру простаков. Разве те люди, которых лишили магии, не заслужили спасения?

Папа открыл рот и закрыл его, словно не мог подобрать правильный ответ.

Марго опередила его:

— Финн прав, — тихо сказала она. — Мы не были готовы слушать. И я не была. Мы удобно устроились с работой и всем остальным… А он занимался не глупостями. Это смело. Он пытался остановить тот бардак, — она махнула за окно, где уже не шел снег, но ветви хлестал ветер.

После того, как мы с Рочио обошлись с ней, я не ожидал, что она заступиться за меня.

— Прости за тот случай, — сказал я. — Взяли пропуск и…

Она покачала головой.

— Я должна была понять, насколько срочная ситуация, по твоим словам. Если бы ты ждал, пока мне станет удобно говорить, Аид знает, насколько хуже все стало бы. Прости. Я думала, что оторвалась от самодовольства старой магии… — она скривила губы. — А ты оказался настоящим мятежником. И ты расскажешь им остальное? То, что важно?

— Остальное? — тон мамы показывал, что она не была уверена, хотела ли знать.

Я взглянул на папу. Он опустил взгляд на миг и снова посмотрел мне в глаза.

— Хорошо, — напряженно сказал он. — Ты прав. Наверное… я не отнесся внимательно к твоим суждениям. Я готов услышать больше.

Я облизнул губы.

— Поверить будет сложно, но пойми, что в обоих случаях я видел доказательства своими глазами.

Он кивнул.

Я описал все, как мог, о том, что на магию влияли разные виды чар. Родители молчали, слушали, пока я не перешел ко второму из главных секретов Круга. Когда я упомянул способности простаков в магии, рот мамы раскрылся.

— Это… это точно невозможно.

— Я видел, как моя подруга колдовала, хотя ей всю жизнь говорили, что она простая, — сказал я. — И с некоторыми ее друзьями так. Рочио нашла целую базу данных с оценками людей. Разве не логично, что талант работал бы так, гораздо шире, учитывая, какой разной может быть способность у магов? Как же получается, что у одних есть потенциал, а у других его ноль?

— И Круг знает, что вы обнаружили это, — сказал папа.

— Да. И они не рады. Отсюда и розыск, — и я описал, как Круг отреагировал, когда я с Луисом и Тамарой пришел поговорить с ними. — Я боялся говорить с вами об этом, особенно после того, что случилось с дядей Реймондом, — закончил я. — Но я пришел сюда и выдержал этот страх, потому что я еще больше боюсь, что будем, если мы не объединимся и не начнем разбираться с теми конфликтами, хотя бы ради магии. Я — всего лишь семнадцатилетний Выжженный. У редких на нашей стороне остался полный талант. Нам нужно, чтобы люди в Круге послушали, как и в правительстве простаков, наши слова. Мне нужна помощь.

— Не знаю, как сильно я могу повлиять, — Марго скривилась. — Может, я уже ухудшила вашу ситуацию. Но я могу хотя бы отметить, что после обсуждений, в которых я участвовала, то, что ты рассказываешь, имеет смысл, — она посмотрела на наших родителей. — Вторая волна нестабильности магии произошла сразу после крупной атаки национальной защиты на мятежников за океаном. И я знаю, что Рочио смогла научить секретаря обороны колдовать, хоть и немного, хотя он должен быть простаком.

— В каком плане ухудшила? — спросил я, мне было не по себе.

Она посмотрела на меня с мольбой во взгляде.

— Начальник взял меня на встречу, и они спросили меня обо всей ситуации с простаками и магией… я не знала тогда, как все обернется. У меня были только твои слова, и это точно Конфеду не понравилось бы. И я сказала им, что ничего не знала. Судя по тому, что они сказали потом, они решили, что Рочио врала Закеру, чтобы он остановил атаку, и она как-то зачаровала его, чтобы он немного уловил магию.

Моя кровь похолодела. Рочио упоминала, что один из коллег Закера предполагал, что его обманули. Конечно, они видели в ней помощницу террористов, если верили, что она обманом заставила Закера остановить атаки на Достойных. Какой кошмар.

— Потому они разыскивают ее, — сказал я. — Ты должна сказать им, что она не стала бы ни за что помогать террористам.

— Я могу попробовать, но вряд ли они послушают меня, когда я уже сказала им противоположное. И не все там доверяют мне, потому что я тоже маг. Когда они потеряли Рочио и ее коллег, они надавили на Круг, а те все отрицали. Правительство простаков еще не сталкивалось с такими проблемами — мятежники-маги нападают на их города, магия бушует сама по себе. Они подавлены и не понимают, в чем дело.

И им было проще думать, что один юный маг-дезертир мог все испортить, а не все главы Конфедерации десятки лет закрывали глаза на проблемы. И все старания Рочио убедить Закера оказались напрасными.

Пока мы с сестрой говорили, папа сел прямее. Он вступил в разговор с новой твердостью в голосе.

— Тогда, может, пора увидеть, хватит ли моих лет службы в Конфедерации, чтобы выступить. Чего ты хочешь достичь, Финн?

То, что он предлагал это, прогнало почти все напряжение из меня сиянием радости. Я невольно улыбнулся.

— Обратиться к Кругу, чтобы они хотя бы признали, что некоторые чары вредят магии, и прекратили дальнейшие магические атаки, пока мы не успокоим магию. Это сейчас важнее всего. Если они даже это не сделают, Лига готова разнести весть публичной демонстрацией. Круг сможет повлиять на то, сколько информации увидят люди, если быстро отреагирует.

— Я поговорю с теми, кого лучше всех знаю, первым делом завтра, — сказал папа. — И свяжусь с друзьями, которые с нами выступали за Разоблачение, чтобы были дополнительные голоса поддержки. Мы поддержим вдвоем, да?

Он повернулся к маме, которая все еще была в шоке. Она взглянула на меня снова, будто не узнавала, и моя кожа зудела от ее взгляда, но она согласно склонила голову. Может, не была готова принять, каким я стал, но все равно поддерживала меня. Этого хватало, хоть это немого притупляло радость.

— Мне нужно извиниться за свой ответ… и то, как я реагировал на твои разговоры об этом раньше, — продолжила папа. — Мы пытались научить вас стоять за то, во что вы верите, относиться ко всем в стране как к равным, но… знаю, я уходил от тяжелых разговоров с тобой после выжигания. Я говорил себе, что это из-за того, что я не хотел думать о твоей потере, но, может, дело было в том, что я обнаруживал, думая об этом. Я должен был поддержать тебя.

Горло сдавило так же, как когда мама обняла меня.

— Понимаю. Простите, что так много скрывал от вас. И… вы знаете, что мне нельзя домой, да? Если Круг хочет меня наказать, я не могу давать им шансы, пока не закончил все, что мне нужно сделать.

Плечи мамы напряглись, но она не спорила.

— Ты сильно вырос за последние месяцы, а я не успела сразу заметить, — хрипло сказала она. — Важно то, что, если тебе что-то нужно, сразу приходи к нам.

— Спасибо, — я не сразу совладал с эмоциями, глаза обжигал жар.

— А пока что, — добавила она, — я могу хотя бы нормально накормить тебя ужином?

Я замешкался. Мысль о семейном ужине впервые за долгое время была заманчивой. Рочио точно ждала меня не раньше, чем через пару часов.

— Я не должен задерживаться, — сказал я. — Не знаю, следит ли Конфед за окрестностями в поисках меня.

— Мы быстро. Еда уже готова.

Мы почти не говорили, пока ели, ведь уже было много открытий, но атмосфера была теплой, а не напряженной. Когда я отодвинул стул, чтобы уйти, вся семья встала. Мама с папой по очереди обняли меня.

Марго сжала мою руку.

— Я помогу тебе безопасно уйти отсюда. Я могу сделать хотя бы это.

Она вызвала такси, окутала меня скрывающими чарами, и мы вышли в ночь. Машина только подъехала, и мой телефон завибрировал сообщением, а потом еще раз. Марго открыла заднюю дверцу, заговорила с водителем, давая мне шанс сесть незаметно, чтобы никто не понял, что она была не единственным пассажиром.

Она села рядом со мной, и я вытащил телефон. Желудок перевернулся, когда я прочел то, что написал Луис. Я быстро набрал сообщение на экране и опустил телефон на колени Марго, чтобы она могла прочесть.

«Планы меняются. Пусть водитель высадит меня в улице от Академии».

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Рочио

Магия бросила запах дыма в наши лица, как только мы приблизились к Академии, поток тепла боролся с холодом зимы вокруг нас. Наступила ночь, пока мы учились, но тучи отражали зловещий тусклый свет.

Луис рядом со мной не выпускал из рук телефон. А потом опустил руку сбоку с утомленным видом.

— Это со всеми академиями, — сказал он. — Напали сообща. Сообщили из Хьюстона, Сиэтла и Сан-Франциско — во всех пожар.

— Разве у них не должна быть защита от такого? — спросила Ноэми.

— Один из тех, с кем я говорил, решил, что из-за поведения магии сейчас даже давно сплетенные чары могли ослабеть.

В эту теорию было слишком просто поверить. Я обняла себя.

— Есть зацепки насчет причастных к этому?

Луис скривился.

— Никто о причастности не заявил, но протестующие уже стали «праздновать», так что они могли быть вовлечены.

Пока он говорил это, до нас донеслись крики. Мы завернули за угол, и стало видно старое каменное здание. Огонь бушевал на крыше, вырывался из разбитых окон. Три пожарные машины стояли перед Академией, мужчины в форме поливали водой огонь, но он не потухал. Маги стояли среди них, пели строки, но и это не помогало. Напротив них стояла группа протестующих, махала плакатами и кричала.

— Пусть горит! — вопил один из них. — Тут нет места магии.

— Уничтожьте магов, и их враги уйдут! — добавил кто-то.

Будто это было так просто. Будто Достойные не стерли бы любую часть этой страны, которая была против их взглядов. Разве эти люди не понимали, что маги-враги работали с мятежниками-простаками так же, как отряды Конфеда помогали военным простаков?

Видимо, нет. И им было плевать на все ресурсы, что они уничтожали, на учебники по магии, которые могли помочь им овладеть магией.

Огонь гневно вспыхнул во тьме, крыша со скрипом стала обваливаться, и мне было больно. Порой я презирала магов, которые ходили в Академию, но я любила те стеллажи старых книг, полных знаний для любого желающего мага. Наши ученики-простаки заслужили такой шанс.

Они остановились с нами, смотрели на огонь, потом на демонстрацию. Я отвлекла их, взмахнув рукой.

— Не слушайте их. Мы покажем, что они ошибаются насчет магии. Магия поможет спасти это здание и тех, кто может быть внутри.

Мысль, что на кону могут быть жизни, ускорила простаков. Я повела их мимо пожарных ближе к зданию. Жар обжигал лицо. Я натянула шарф выше, но не перекрывая рот, но в хаосе и рассеянном свете меня вряд ли смогли бы разглядеть и связать с объявлением в новостях.

Мои товарищи по отряду и несколько Приглушенных магов из Лиги, которые были с нами, собрались вокруг простаков. Луис отправил сообщения другим ребятам из Лиги, и незнакомые фигуры присоединились к нам, а одну я узнала. Кэллам смотрел на горящее здание, свет огня делал его волосы ярко-красными, а лицо — желтым. Или он побледнел от ужаса. Может, он и был рад разрушениям во время Экзамена, но он получил почти все навыки в магии в этом здании, и от такого нападения ему было плохо.

Треск огня оглушал. Я вдохнула, чуть не подавилась от дыма. Я сжала кулон в виде солнца, вспомнила о магическом огне, опалившем его.

Тогда напали мятежники, но они защищались от атаки, которую обрушили мы. Для них мы были врагами, какими были все магии для яростных, но испуганных людей, вопящих в стороне.

Я не могла отвлекаться на свой гнев. Мотивы движения против магии, хорошие или плохие, понятные или нет, не меняли того, что нам нужно было сделать.

Пока мы ехали сюда в минивэне, мы с Десмондом научили простаков основам техники, которая должна была сработать, а Сэм с Брандтом делали так в своей машине. Теперь мы должны были воплотить те стратегии в жизнь.

Я повернулась к своим ученикам.

— Тянитесь к магии как можно сильнее, направляйте ее строками, которые выбрали, сосредоточьтесь на создании твердой поверхности, чтобы потушить огонь. Много не нужно. Поможет каждая капля. Те, у кого опыта больше, соединяйте куски. Но делайте это изо всех сил.

На меня смотрели большие от волнения глаза, но один из парней стиснул зубы и шагнул вперед. Он махнул руками на здание, шепча куплет песни. Ноэми встала рядом с ним, высоко подняв голову, и запела. Другие присоединились, разные слова и ритмы сливались в странной гармонии среди воя ветра и огня.

Мои бывшие товарищи по отряду тоже стали колдовать, помогая собрать воедино кусочки магии, которые призывали простаки. Я хотела присоединиться, но Луис коснулся моей руки.

— Что мне делать, Рочио? — спросил он, словно лидером была я, а не он. Словно он был рад передать власть мне.

При виде лиц моих учеников, сияющих не только от колеблющегося огня, но и от гордости достижений, я перестала сомневаться. Магия все еще металась в воздухе вокруг нас, но каждый добавленный голос усиливал эффект. Я не ощущала такой энергии ни разу после атаки Достойных. Я подумала об объявлениях о розыске в новостях, и в голове возникла идея.

— Мы можем сделать это настоящей публичной демонстрацией, — сказала я Луису. — Показать всем, что магия исцеляет, а не разрушает. Доказать, что и простаки могут помочь. Ты снимешь нас на телефон? — я сделала паузу. — Если ты не против. Мы будем рисковать. Кого-то из Лиги могут узнать, и у тебя будут проблемы. Они — твои люди, твоя ответственность.

Луис слабо улыбнулся мне, вытаскивая телефон.

— Рочио, я и не считал себя лидером. Я просто хотел то, чего не происходило, потому стал искать тех, кто еще так думает… и как-то оказался во главе. Но не потому, что у меня есть все ответы.

Я скривилась.

— У меня тоже нет всех ответов. Я ищу лучшую стратегию на ходу.

— Думаю, так все это и работает. Во главе не тот, у кого больше прав. А тот, кто готов выйти вперед и воплотить эти идеи в жизнь, — он махнул телефоном. — Насколько я видел, у тебя есть и идеи, и храбрость. Многие доверились мне из-за меньшего. Ты заслуживаешь этого больше меня. Посмотрим, как далеко ты нас заведешь.

Его уверенность вызвала во мне трепет, тревогу и восторг одновременно. Я повернулась к огню.

Уверенный гул пронзал дрожь магии, пока мои коллеги направляли внимание и крупицы, призванные простаками, к крыше над нами. Огонь там трепетал, опускался ниже от веса общего колдовства. Вокруг меня звучал шепот. Я стала негромко петь свои строки, тянулась к магии, направляя ее ритмы, плотнее сплетая энергию.

Я повысила голос, направила объединенные нити магии быстрее к крыше. Опустила на огонь, давила на него, тушила его.

На нас хлынуло больше жара и дыма. Протестующие явно заметили нашу группу и поняли, что мы делали, потому что несколько голосов закричали громче. Бутылка полетела к нам, разбилась у моих ног, и я вздрогнула.

А если у одного из них был пистолет, как тогда у колледжа?

— Помогайте им, — сказала я товарищам, вызвала отдельные чары для себя. Магия вырывалась, но поддалась моему пению. Я сплела ее в прозрачный барьер, защищающий нас от группы, как раз успела отразить еще бутылку, брошенную протестующими в нас.

Я снова сосредоточилась на учениках. Волна магии рядом с нами опустила огонь еще ниже. Несколько других магов, которые прибыли на помощь, похоже, добавляли свои силы к нашим. Один участок крыши уже только дымился. Глаза простаков были все еще большими, но от потрясения, а не тревоги.

Они видели, сколько силы могли предложить. Может, им и нужны были опытные маги, чтобы управлять силой, но они вносили свой вклад. Влияли на исход.

Вода из шлангов пожарных потушила худшую часть огня. Один из пожарных помахал нам и указал на яростно бушующее пламя возле одного из дымоходов.

— Сможете потушить ту часть, у вершины?

— Пусть горит! Пусть горит! — закричали протестующие, но мы направили внимание на огонь назло им. В переменчивом свете лицо Десмонда было сосредоточенным, а Сэма — решительным. Брандт, к моему удивлению, со смехом поднял ладони, словно мог ими быстрее толкать магию. Может, он просто радовался, что наш успех злил протестующих.

Камень и еще бутылка ударили по моему щиту. Я скрипнула зубами и продолжила через миг колдовать. Страх или гнев вели людей за нами, но из-за них мятежники из Достойных казались очень далекими. У нас было много врагов — Конфед с одной стороны и правительство простаков с другой — и большой потенциал для разрушений дома, даже без внешнего вмешательства. Как мы могли защитить себя, если люди в нашей стране постоянно боролись за власть?

Общая работа позволила нам с Финном — и Десмонду с Пришей — пережить Экзамен. Мы были с разной историей, с разными способностями. Сейчас пожарные простаков работали вместе с магами, Приглушенным и простаками, понявшими, что они были куда больше этого. Почему было так сложно добиться такого сотрудничества в большом масштабе?

Потому что люди были сложными, многие из них были запуганными, жадными, а то и сочетали все это в себе. Но нам нужно было попробовать. Я была тут, билась изо всех сил ради хорошего, что было в магии, потому что не могла иначе.

Огонь на верхушке крыши угасал. Я направила энергию вперед с новой решимостью. Черные пятна остались на черепице, местами открылись дыры. Рамы разбитых окон почернели. Мне не хотелось думать, что стало с комнатами внутри и их содержимым, но, похоже, мы совладали с огнем до того, как он поглотил абсолютно все.

Машины полиции подъехали возле протестующих. Злые голоса звенели оттуда, но они больше в нас не бросались. Вряд ли копы хотели повторять неудавшийся визит президента. Я вытерла пот со лба и подняла шарф выше на случай, если они присмотрятся к нам.

Луис опустил телефон.

— Думаешь, запись покажет достаточно? — спросила я.

— Сложно понять с таким освещением, но я старался снять как можно больше, — сказал он. — Что хочешь делать с видео?

— Если мы хотим улучшить качество видео и отредактировать его, мой сын может помочь, — сказала Тамара. — Он все время обрабатывает видео для себя и друзей на компьютере.

— Нам нужно, чтобы это увидело как можно больше людей, — сказала я. — Круг не слушает нас, а правительство простаков не верит простым словам, так что мы покажем им наши доказательства, — я посмотрела на Десмонда, который хорошо разбирался в компьютерах. — Есть простой метод, чтобы много людей посмотрело видео, если мы его выложим в сеть?

Он усмехнулся.

— Я знаю уловки, и где его лучше разместить.

— Тогда, может… — я прикусила губу. — Люди все еще могут не поверить, что простаки помогли, или что с нами вообще были простаки. Нам нужно сделать нечто большее, а не просто так отправлять. Добавить небольшое послание.

Луис кивнул мне.

— Скажешь им, что захочешь. Просто дай знать, когда ты будешь готова.

На миг грудь сдавило. Но Пентагон был в прошлом. Разве кто-то должен стать жертвой?

Магия выбрала меня своим чемпионом. Я могла принять это бремя и идти с ним.

— Ладно, — сказала я, идеи крутились в голове. — Начинай запись.

Луис снова поднял телефон. Я опустила шарф и сосредоточилась на гуле магии вокруг себя — она уже не так дергала меня энергией, ведь мы отдали достаточно, чтобы помешать катастрофе, а не причинить ее.

— Я хочу, чтобы все послушали это, — сказала я. — Маги вы или считаете себя не-магами, считаете вы магию чудесной или страшной, вам нужно услышать это. Думаю, сейчас все мы боимся. Но мы не можем бороться между собой. Так мы только помогаем врагам.

Сэм поднял большие пальцы, поддерживая. Он встал рядом с Луисом. Я глубоко вдохнула и продолжила.

— У нас много врагов вне страны. Но после всего, что я видела после атаки на здание Конфедерации, я считаю, что, чтобы защититься от них, нужно все исправить тут. Нам нужно разобраться с проблемами, что есть у нас между собой — договориться, понять, что у всех у нас есть — а потом мы сможем заняться другими проблемами.

Кто-то крикнул за мной:

— Точно!

Я невольно улыбнулась, хотя мне было не по себе от осознания, сколько мнений нужно было изменить.

Это видео было началом. Нам нужно было где-то начинать, как и со всем, что мы делали.

— Все, кто смотрит это, может слышать и направлять магию, — сказала я. — Больше дюжины человек, которых мы считали простаками, были с нами и помогали этой ночью тушить пожар. Если дадите нам шанс, если дадите магии шанс, она может стать и частью вашей жизни. Скажите лидерам Конфедерации, что вы готовы учиться. Если они не будут слушать, ищите магов, которые послушают. Мы тут. И всем, кто уже может управлять магией, — вы все ощущаете, какой раздраженной она стала после первого нападения. Мы можем ее восстановить. Каждый раз, когда вы магией чините что-то, исцеляете кого-то, строите что-то или мешаете что-то разрушить, мы возвращаем стабильность энергии, с которой работаем. Давайте сделаем это вместе. Ищите то, что можете починить, большое или маленькое, и сделайте это. Если хотите помочь еще больше, снимите, как делаете это, и покажите всем.

Я подняла ладонь над головой от вспышки адреналина.

— Магия — это музыка. Это красота. Что бы в вас ни бросали, давайте покажем всей стране, что это правда. Запомните: «Мы защищаем, а не атакуем».

Я опустила ладонь, Десмонд поймал мою руку. Луис остановил запись.

— Я уловил движения, которые мне не нравятся, направляющиеся сюда, — сказал Десмонд мне на ухо. С ограниченным зрением он привык использовать магию для проверки окрестностей еще до того, как нас отправили в особый отряд. За время тренировок и операций он только улучшил свои техники слежения. — Думаю, лучше уходить, если мы хотим поделиться этим видео… или сделать что-нибудь еще.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Финн

Тот, кто поджег Академию в Манхэттене, вряд ли хотел, чтобы маги и не-маги объединились. Скорее всего, он хотел обратного. Но в минуты после того, как я прибыл и передавал предложения пожарных и членов Лиги, собравшихся с западной стороны здания, и смотрел, как угасает огонь, ситуация ощущалась именно так. Мы единым фронтом бились с угрозой.

Наконец, пожар потушили. Марк кашлял рядом со мной. Я увел его от дыма, повернулся и оказался лицом к лицу с человеком, с которым меньше всего хотелось объединяться.

— Локвуд, — сказала Ари. Сверкающие огни машины полиции отблескивали на прядях ее волос в темноте, словно там был другой огонь. Она окинула меня взглядом, хотя шарф отчасти скрывал мое лицо, а одежда на мне была, в основном, не моей. Те, кто прятался от властей, брали то, что могли одолжить члены Лиги, чтобы не ходить домой за одеждой.

— Что ты тут делаешь? — выпалил я. Я не видел Луиса или Рочио с прибытия, хотя полагал, что они были где-то за зданием. Ситуация была срочной, и я остался помогать там, где вышел из машины, не стал оббегать Академию.

Я провел много лет в здании рядом со мной, хоть прогресс в магии для меня был небольшим. Я не прославил фамилию Локвуд, но учителя всегда подбадривали меня — даже больше, чем я заслуживал. Развитием своего жалкого таланта я был во многом обязан им. Огонь потушили, но было больно видеть развалины здания, раненых работников, ждущих скорой.

Ари сморщила нос.

— Я все еще в Лиге. Я слышала новости. Мне не нравятся маги Академии, но я не хочу, чтобы простаки издевались над нами, — она взглянула на здание. — Похоже, вы уже со всем разобрались.

Я не знал, верил ли ее объяснению. Она как-то предлагала Лиге сжечь Академию. Для нее было важно, что за поджогом стояли простаки? Я не удивился бы, если бы она пыталась в этом завоевать доверие Луиса, показать, что она могла быть в команде — удобно, ничего особо не делая.

Стиснув зубы, я искал вежливый способ сказать ей проваливать. После разговора с родителями и борьбы с пожаром я был не в лучшем состоянии. Я пытался взять себя в руки, а она посмотрела за меня.

— Кто там? — спросила она, щурясь.

Ладонь опустилась на мое плечо. Марго разглядывала Ари настороженно, но без особых эмоций. Моя сестра настояла, что останется — она была из Академии, как и я — и она точно смогла помочь больше меня, ведь у нее остались способности, полученные в школе. На ее щеке было немного сажи, пряди выбились из спешно заплетенной косы и трепетали вокруг ее лица.

Аид меня побери, я уже знал, что встреча пройдет плохо, но Марго не дала бы мне соврать, даже если бы я мог так убедить Ари. Она уже могла понять правду по внешнему сходству.

— Это моя сестра, Марго, — сказал я. — Она тоже хотела разобраться с бедой.

Марго сжала мое плечо от напряжения в моем голосе. Сколько она смогла понять из историй, которые я рассказал ей и нашим родителям о моем времени в Лиге? Она знала, что некоторые члены были настроены враждебно.

— Приятно познакомиться, — сказала она идеально ровным тоном, который точно помогал ей на работе в Пентагоне.

— Ясное дело, — Ари сверкнула улыбкой, которой я не доверял.

— Мне лучше поговорить со службами спасения перед тем, как я уйду, — сказала Марго мне. — Ты… — она притихла, словно не знала, как спросить о моем самочувствии, и можно ли было делать это в такой компании.

— Я продолжу свое дело, — быстро сказал я.

— Ты знаешь, как связаться, если тебе или твоим друзьям понадобится помощь, — сказала она. — Мы разберемся с этим, Финн.

О, боги, я надеялся, что так и будет.

Марго пошла к пожарным машинам, несколько знакомых фигур — и парочка незнакомых — миновали огромные машины. Судя по их виду, они боролись с огнем с другой стороны здания. В мутном свете фонарей утомленное и улыбающееся лицо Рочио подняло мне настроение. Луис и Тамара обсуждали что-то за ней. Ее товарищи по отряду озирались, пока приближались. Десмонд стучал пальцами по бедру, помогая себе магией.

С ними пришло несколько других членов Лиги и около дюжины людей, которых я смутно узнал. При виде Ноэми я все понял. Это были наши ученики-простаки, которых учили Рочио и остальные, когда появилась новость о пожаре. Они взяли новичков в магии с собой.

Эмоции бушевали в моей груди. Простаки смогли помочь в тушении пожара той магией, которой научились управлять за пару дней? Мы уже далеко продвинулись. Nil mortalibus ardui est. Нет ничего недоступного для смертных.

Но не обязательно нужно было сообщать об этом прогрессе всем людям.

Ари все еще стояла передо мной. Она прищурилась сильнее, глядя на новоприбывших. Она не знала об этой части нашего плана. Она не знала даже про Рочио.

Рочио сжала мою ладонь, не замечая кипящую враждебность другой девушки.

— Эй. Я и не знала, что ты добрался сюда. Нам пора. Десмонд думает, близко беда — или стражи Конфеда, или военные простаков. Может, все сразу.

Я хотел доверять парню, и у меня не было возможности как-то помочь.

Я надеялся, что мы уйдем от Ари, поспешив прочь от сцены происшествия, но мне не повезло. Она следовала за нашей группой в обход места пожара.

Рочио склонилась ближе, пока мы быстро шагали, сделала голос таким, чтобы слышал только я, пока ветер продолжал бушевать вокруг нас.

— Как прошел визит?

— Почти так хорошо, как я надеялся, — сказал я с новой волной облегчения. — Нам нужно кое-что уточнить, но они сказали, что попытаются помочь. Если их старания сработают, мы увидим ответ Круга в следующие пару дней.

Она сжала мою ладонь.

— Тогда хорошо, что ты связался. У нас теперь есть варианты, как надавить на Круг. Может, их комбинация убедит их перестать все прикрывать.

После пары кварталов Луис отправил новичков-простаков, шепчущихся с плохо скрываемым восторгом, по домам. Чуть дальше он повернулся к нам — около двадцати членам Лиги и маленькому отряду Рочио.

— Думаю, нам лучше разделиться, — сказал он. — Если Конфед или правительство простаков обыскивают улицы вокруг Академии, большая группа будет сразу замечена. Те, кого еще не объявляли в розыск, идите домой и ничего не говорите.

— Погоди, — сказала Ари, никто не успел даже пошевелиться. — У меня есть пара вопросов, которые никто почему-то не задает, — она повернулась ко мне. — С чего ты таскаешь с собой сестру, словно это семейная поездка? Сколько ты рассказал ей о наших планах?

«Больше, чем мы рассказали тебе», — подумал я, но говорить это не стал.

— Пожар помогали тушить многие маги не из Лиги, — сказал я. — Она была неподалеку. Ей нельзя было помочь? — я не собирался признаваться, что ужинал с ней.

Глаза Ари торжествующе заблестели.

— Ты не просто так с ней пересекся. Я видела, как ты вышел с ней из такси. Почему ты врешь? Рассказал ей то, чего не стоило?

Луис подошел ко мне.

— Ари, сейчас не лучшее время.

— А когда? Ты проводил встречи, о которых никому из нас не рассказывал? И взял сюда мага, которого правительство простаков подозревает в связи с террористами? — она кивнула на Рочио. — Я думала, риск мы должны обсуждать все вместе.

Рочио напряглась рядом со мной. Несколько других членов Лиги, которые не были на тренировках простаков, заерзали.

— Финн разве рассказал семье о планах Лиги? — осведомился один из парней. — Я могу понять, что он вернулся, но мы знаем, какие Локвуды. Они близки к Кругу. Они те, против кого мы должны быть.

Кэллам смотрел то на Ари, то на меня. Мы его явно не радовали.

— Он никогда не ладил с дядей из Круга, — отметил он. — Но он был жутким подлизой, когда дело касалось родителей, насколько я видел.

Я подавил вспышку гнева. Если сорваться на Ари или ком-то еще, это добавит подозрений. Членам Лиги нужно было знать, что мне можно было доверять.

— Я пошел против интересов родителей много раз ради Лиги, — сказал я, стараясь звучать спокойно. — Я выбрал сторону.

— Уверена, Финн не разглашал наши тайны, даже если общался с семьей, — сказала Тамара. — Он доказал свою верность нашему делу. Я видела, как он выступил против Круга, своими глазами. Иначе почему он объявлен в розыск?

— Его легко отследить, — сказала Ари. — Отсюда все и идет. А теперь он побежал к старшей сестре за помощью?

Мне было не по себе, но я расправил плечи. Я сделал выбор. Не без причины. Я должен был просто объяснить это понятно.

— Я поговорил с семьей, но не о планах Лиги, а о проблемах, которые все мы видим, и о том, что нужно делать каждому магу, чтобы помочь успокоить магию. Я поговорил с ними, потому что так могу помочь Лиге. У меня нет магии. Я не могу влиять на Круг. Но у меня есть связи с людьми, которых Круг может послушать, и это я использую.

— Конечно, — Ари махнула на меня так, словно я доказал ее точку зрения. — Он приведет к нам Конфед. Вы этого хотите?

Я заставил голос звучать сухо, а не раздраженно.

— Нас скорее поймают, потому что ты остановила нас, чтобы пошуметь из-за этого, чем из-за того, что я рассказал.

От моих слов поднялся нескладный гул шепота, Ари посмотрела на Рочио.

— И почему вы сблизились с террористкой? Как это помогает делу?

— Я не террористка, — сказала Рочио, не дав мне защитить ее. — Я пыталась помешать атаке на здание Конфеда, а правительство простаков сочиняет истории, потому что ищут, кого обвинить. Я сделаю все, что смогу, чтобы убедиться, что мы не потеряем магию, которая у нас есть, полностью.

Кэллам заговорил снова, чуть восстановил мнение о нем:

— Они ее и не прятали. Она была на первом собрании после атаки, тоже тогда так говорила. Задолго до того, как ее стали искать простаки. Ты бы ее увидела, если бы была там.

Лицо Ари покраснело из-за намека, что она была недостаточно верной Лиге.

— Я не понимаю, почему вы слушаетесь девчонку, которая неделю назад и в Лиге-то не была.

Она хотела сказать, вместо нее. Я подавил желание скрипнуть зубами.

— Она была бы с нами сначала, Ари, если бы могла. Ты не знаешь, что она пережила, борясь за то же дело, что и мы.

— И ты должна мне поверить, потому что я знаю о ситуации больше, чем хочет, чтобы мы знали, Конфед, — Рочио указала на Академию. — Я только что направила простаков чарами потушить пожар. Я понимаю происходящее с магией. Я не буду молчать, когда могу использовать те знания.

О, нет. Я сглотнул, а глаза Ари расширились. Она могла бы понять о нашей работе с простаками, задав вопросы, но теперь ей не нужно было это делать.

— Что ты сделала с простаками? — выпалила она, на лице проступил ужас.

— Брось, Ари, — сказал Луис уже тверже.

Она взглянула на него.

— Серьезно? Она учит простаков использовать магию? Ты позволяешь… и помогаешь ей?

Товарищ Рочио, Сэм, кашлянул за нами.

— Может, этот разговор и важный, но я советую продолжить его позже. Если мы тут задержимся, все окажемся за решеткой или где-то еще. Кто бы ни рыскал вокруг Академии, они идут сюда.

Луис хлопнул в ладоши.

— Вы его слышали. Наша безопасность важнее. Обсудим остальное позже — я скоро проведу собрание. Вперед!

Ари задрала плечи, но после напряженного мига она развернулась и пошла прочь, помахала проезжающему такси. Луис кивнул мне и Рочио и ушел, остальные члены Лиги тоже разошлись.

— Если они нас активно ищут, группой безопаснее, — сказал Десмонд Рочио. — Если мы вчетвером, двое могут следить, а двое спать.

Он явно не включил меня в группу, но это было понятно. Хоть я хотел бы и дальше проводить ночи с Рочио, ее безопасность была важнее.

— Уже поздно, — сказал я. — Если не против ютиться на кровати или лечь на полу, можете пойти к нам в номер. А утром подумаем, как лучше разместиться.

— Звучит неплохо, — сказал Сэм. — Идем.

Дальше по улице мы смогли поймать два такси для себя. Я сел в первое с Рочио, гул двигателя прогонял тревоги. Я почти расслабился, насколько мог в последние дни, к тому времени, когда мы добрались до отеля.

— Это глупо, — буркнул Брандт, пока мы поднимались на наш этаж. — Теперь все злятся на нас и не успокоятся, пока не раздавят нас. Мы будем просто убегать от простаков и остальных до конца жизни?

Рочио строго посмотрела на него.

— Больше так не говори. Мы разберемся со всем этим, но времени уйдет больше, если мы начнем отвечать им атаками, а не продолжим заниматься делом.

Он шумно выдохнул.

— Кто говорит, что я про ответ атакой? Мне надоело, что меня подавляют.

— Брандт, — Сэм произнес его имя как предупреждение, и тот замолк. Но его мнение вызвало у меня новую тревогу.

Как долго нам придется убегать? Сколько мы продержимся впереди сил, что хотели остановить нас?

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Рочио

— Подъем! — тревожный голос прервал мой сон. — Вставайте! Скорее!

Я уже выбиралась из кровати, которую делила с Финном — скромно, ведь мы были не одни. Адреналин гудел в моем теле, был сильнее магии вокруг меня. Три с половиной месяца тренировок и службы в отряде сделали так, что мой разум просыпался за секунды.

— Что такое? — спросила я.

Сэм и Десмонд были на посту. Сэм стоял у окна, белки его глаз сияли в тусклом свете, проникающем с улицы снаружи. Часы на столике меж двух кроватей показывали час ночи.

Финн выбрался из-под одеяла и провел ладонью по глазам. Брандт вставал с другой кровати. Сэм кивнул на окно.

— Мы не одни… здание обходят не меньше десяти солдат.

— Они не ощущаются как маги, — добавил Десмонд, стоя дальше у стены. — Я не уловил чары.

— Люди Закера, — желудок сжался. Как они нас нашли? Хотя это было не важным. Важно было выбраться отсюда, пока они не поймали нас. Мы спали в уличной одежде на случай быстрого побега.

— Похоже, мы выбрали не то место для ночлега? — пробормотал Брандт.

Я не слушала его.

— Какой лучший вариант уйти отсюда?

Сэм нахмурился.

— Даже не знаю. Они прибыли быстро. Думаю, выходы уже перекрыты. Я бы предпочел уйти незаметно, чем шуметь и пытаться отвлечь… — он указал на что-то за стеклом. — Думаю, в том переулке мы будем в безопасности. Мы можем его рассмотреть и перенестись, он недалеко. Я знаю, магия сейчас нестабильна. Вы справитесь?

Бренд кивнул, качнув головой. Финн побледнел, но я поймала его за руку.

— Я могу вывести себя и Финна туда.

Десмонд поджал губы.

— Я не могу основываться на зрение. Чтобы перенестись, нужны другие впечатления о месте. Мы были снаружи недостаточно долго, чтобы я смог понять все, что мне необходимо.

Я вдохнула, проверяя дрожь энергии в воздухе. Магия немного успокоилась, когда мы подавляли пожар в Академии, но эффект был временным. Теперь она отпрянула, когда я сосредоточилась на ней. Но я не колдовала ничего крупного последние несколько дней. Я должна была справиться с двумя телепортами на небольшое расстояние.

— Не думаю, что я смогу унести двоих сразу, но я могу перенести Финна и вернуться за тобой, — сказала я Десмонду.

— Нет, — Финн сжал мою ладонь и отпустил. — Возьми Десмонда первым. Они ищут вас четверых. Военные-простаки не разыскивают меня. Если меня придется оставить, не страшно.

Я не хотела бросать его. Он бы не был в порядке. Они точно станут допрашивать его, и я не знала, насколько жестоко. Они могли забрать его под стражу за помощь нам, а то и передать Кругу, чтобы маги разобрались с ним.

Но я видела по лицу Финна, что он все решил, а времени на споры не было. Сэм продолжил колдовать, следя за солдатами. Он вдруг схватил сумку, которая валялась на полу.

— Они идут по зданию, — сказал он. — Нужно уходить.

Брандт поспешил к окну, чтобы посмотреть на переулок. Я посмотрела поверх плеч парней и сжала руку Десмонда.

— Я помогу направить магию к тебе, — сказал он. — Так тебе меньше работы.

— Спасибо, — это поможет. Я разглядывала место: выемка в асфальте на краю переулка, слой льда внутри, кирпичная стена с одной стороны, бетонная — с другой, фонарь бросал желтое сияние в паре футов от него. Я ощущала холод и неровный асфальт под ногами. Я сжала руку Десмонда сильнее, прошептала строку, что унесла меня от опасности раньше.

— Como veían que resistía.

Магия трепетала, вырываясь вокруг нас. Голос Десмонда звучал с моим, добавлял энергии. Сэм и Брандт пропали из виду с покалыванием, будто от дуновения ветра. Я сосредоточилась на переулке, чтобы завершить чары, когда в коридоре зазвучали тяжелые шаги.

Mierda! Я закрыла глаза и пропела строку еще раз, концентрируясь изо всех сил. Магия врезалась в нас, и мое тело содрогнулось.

Холод сомкнулся вокруг моей кожи. Я открыла глаза в тени переулка, Десмонд был рядом со мной. Парни ждали чуть дальше.

— Мне нужно вернуться за Финном, — выдохнула я и сосредоточилась на номере отеля. Если солдаты уже там…

Я бросилась в чары как можно быстрее. Магия опаляла разум, отзывалась болью в голове. Она царапала мою кожу, пока несла в комнату.

Финн стоял там, где мы его оставили, у кровати, тело было напряжено. Грохот раздался из коридора — кто-то бил по двери. Я схватила его за локоть, засов трещал.

— Стоять! — закричала фигура в темной форме.

Не дождется. Я потянула Финна, обвила другой рукой его пояс, вдохнула его теплый запах, я спела слова чар еще раз. Магия дрожала в горле, впивалась в руки. А потом проглотила нас с хлопком в голове.

Я оказалась в переулке, голова кружилась. Чары лишили меня равновесия, и я отшатнулась в кирпичную стену, ударилась плечом. Финн потянул меня к себе, чтобы я не ударилась головой.

— Ты в порядке? — тихо спросил он. — Мы вышли. Ты нас вытащила, — он дрожал.

— Я буду в порядке, — сказала я. Мгновение боль в голове была такой, что череп грозил расколоться, но потом она стала утихать, магия окружала мои конечности, дрожа, будто извиняясь.

— Мы еще не ушли от них, — голос Десмонда был хриплым. Через миг раздались крики с улицы. Ботинки стучали по тротуару. Солдаты расширяли поиски.

— Идемте! — Сэм поманил нас дальше в переулок. Рычание двигателя раздалось вдали. Мы обогнули здание, топот за нами стал громче, был слишком близко. Отряд, что штурмовал отель, был с подмогой на улицах рядом.

Я произнесла пару строк под нос, чтобы сгустить тени вокруг нас, надеясь скрыть хотя бы Финна и меня. Боль в голове усилилась, нити магии ускользали от меня. Ледяное копье паники пронзило грудь.

Я потратила силы телепортом. Мне не хватало энергии, чтобы управлять магией, делая что-нибудь полезное.

Брандт пробормотал что-то в сбивчивом ритме. Тьма кутала его, но не скрыла полностью. Бывшие товарищи по отряду были слабее в магии, чем я. Один телепорт многое у них забрал.

Вопль донесся спереди. Мы застыли у конца переулка. Солдаты окружили нас? Понимание сдавило грудь: наши шансы вырваться на свободу уменьшались.

— Вот! — Десмонд указал на заднюю дверь магазина. Он был свежее всех нас, ведь не колдовал для телепорта всеми силами, так что тихо спел для замка, и тот открылся. Мы ворвались внутрь и закрыли дверь за собой.

Резкий запах выпивки ударил по носу, меня мутило. Приглушенные голоса и смех доносились из-за стены напротив нас, звенели бокалы.

Мы были не в магазине. Это была задняя комната бара. Глаза привыкли к темноте, я различила силуэты бутылок на полках.

— Простите, — прошептал Десмонд. — Я успел проверить только двери поблизости. В других местах была сигнализация.

Я подвинулась ближе к внутренней двери. Свет и тепло проникали из нее.

— Думаешь, мы сможем пройти по бару, не вызвав панику, что привлечет солдат? — они могли патрулировать и улицу у бара.

— Впятером? — Сэм сомневался. Он прижал ладонь к виску. — Хватит одного человека, узнавшего вас, и мы не выберемся из бара. С магией сейчас работать сложно… Я не уверен, что смогу наколдовать то, что поможет нам.

— Мы можем подождать, — робко сказал Финн. — Солдаты не знают, что мы зашли сюда. Мы можем продержаться, пока они не пройдут… да?

Это звучало неплохо для плана, но прошла минута, и мы услышали неприятный звук: вдали затряслась дверная ручка.

— Проверьте все, — приказал голос из переулка. — Мы не можем уйти, не проверив все варианты.

Шум донесся от двери ближе к нам. Я взглянула на вход, через который мы пришли, а потом на Десмонда.

— Ты ее запер?

Он покачал головой с гримасой. Я подошла, пульс гудел так громко, что усиливал головную боль. Я быстро повернула пальцами, поставила засов на место.

Но не так тихо.

— Сюда! — закричал кто-то, будто прямо за дверью. Я не понимала, что кто-то был так близко.

Я отскочила от двери, солдаты топали по переулку, спеша к нему. В любой миг они могли выломать дверь и наброситься на нас. Нам нужно было рискнуть и пойти через бар… даже побежать.

Я поймала взгляд Финна в полумраке. Он без слов кивнул, лицо было напряженным. Я прошла к другой двери, Брандт поднял руку.

— Оставайтесь тут, — прошептал он. — Спрячьтесь как можно лучше. Я разберусь.

Я уставилась на него.

— Что ты делаешь, Брандт? — сказал Сэм, но младший парень прошел к задней двери без ответа.

Мы не были больше солдатами. Лидер команды уже не влиял на нас, да и Брандт и раньше плохо слушался.

— Я сказал, прячьтесь, — сказал он сухо, но едва слышно. Дверь загремела. Он указал на другую сторону комнаты.

Выбора не было. Я сомневалась, что он вдруг перейдет на сторону простаков и выдаст нас, так что приходилось довериться ему.

Мы прижались к полкам в дальней и темной части комнаты. Солдаты били по ручке двери. Стиснув зубы, Брандт отпер дверь, распахнул ее и поднял руки.

Я не видела солдат, но уловила шорох их форм, они явно подняли оружие.

— Эй, — сказал Брандт. — Тише. Это просто я, и мне надоело убегать. Остальные бросили меня. Вам нужен маг? Я пойду с миром, сделаю все, что хотят Закер и его команда.

— Выходи, — рявкнул один из мужчин. — Руки выше.

Десмонд стал едва слышно петь, постукивая пальцами по бедру в том же ритме. Я приготовилась к боли в голове и подпела ему шепотом.

Магия дрожала, сгустилась перед нами. В почти полной тьме и с парой минут отдыха после телепорта мы могли скрыть себя.

Пара солдат прошла в комнату с оружием наготове. Сердце сжалось, но их взгляды скользнули по стене, у которой мы стояли. Брандт сказал им никого не ждать, и из-за этого и быстрых чар мы убедили их, что комната была пустой.

Они прошли по комнате и покинули ее.

— Чисто.

Дверь закрылась. Голоса утихли, отряд повел Бренда из переулка. Они гремели ручками по пути, но эту дверь еще раз проверять не собирались.

Я отпустила чары, плечи опустились. Я поймала взгляд Сэма. Его губы выражали то же смятение, что ощущала и я.

Что затеял Брандт? Я не верила, что он пожертвовал собой ради нас по доброте душевной. Я знала его не таким. Я все еще не могла поверить, что он решил сдаться, а не убегать.

Брандт часто придумывал планы в прошлом… и одно о них можно было сказать сразу: мне не нравились результаты.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Финн

Я не думал, что буду скучать по затхлому номеру отеля, где провел последние несколько дней. Оказалось, что бывали условия хуже.

Пластиковый раскладной стул дрожал подо мной рядом с самодельным столом в углу квартиры в подвале, где Десмонд колдовал с интернетом. Полдень, небо было ясным снаружи, но только тонкий лучик солнца проникал в маленькое низкое окно. Влажная прохлада проникала из мусорного мешка, надетого поверх другого, лопнувшего. Тут воняло плесенью и чипсами, эту смесь я не заметил, когда был тут раньше, когда Лига собралась после атаки на здание Конфеда.

Я не жаловался. Друг Луиса, снимавший эту квартиру, предложил ее нам посреди ночи, когда мы убежали из отеля. Никто не пришел спрашивать его с того собрания, так что его соседи не были пронырливыми. Это не успокоило мое колотящееся сердце из-за шороха обуви за дверью, но это были только члены Лиги, пришедшие рано на встречу, которую Луис назначил через час.

Десмонд взглянул на дверь, когда я указал туда. Прибывшие опустились на диван, напряженно общались, и я повернулся к нему. Мое лицо для него было размытым, но его далекий взгляд при этом много видел.

— Солдаты знали, что мы были в Нью-Джерси, — сказал он. — Даже если они поймут, что мы вернулись в Нью-Йорк, город большой для розыска.

— Знаю, — сказал я. Рочио и Сэм по очереди проверяли улицы на признаки военного вмешательства, насколько они могли с состоянием магии. Ветер снаружи снова поднялся, и окна в подвале гремели и скрипели. Когда мы смотрели новости днем, репортеры на всех каналах с тревогой комментировали «неуправляемую» погоду.

Они не говорили о видео, которое Десмонд загрузил утром, не обсуждали намерения Круга. Мы искали объяснение такому молчанию, и, казалось, Десмонд его нашел.

Он склонился, щурясь, глядя на увеличенный текст на экране ноутбука, недовольно фыркнул.

— Нет следов, что мы что-то загружали. Конфед, похоже, следит за информацией по ключевым словам. Только так они могли найти видео и быстро его убрать.

— Но кто-то его увидел, да? — сказал я. — Оно какое-то время было доступным.

Он кивнул.

— Не так много. Нужно время, чтобы видео стало вирусным, на что мы рассчитывали. И даже те, кто его видел, не смогут показать его как доказательство, что простаки — с магией, так что я не знаю, поверят ли им. Повезло, что я сделал резерв до того, как поделился ссылкой.

Когда они с Рочио обнаружили базу данных оценок способностей в магии, когда были на базе за океаном, он смог скопировать часть на свой сервер. Он предложил ссылку на него с видео, чтобы доказать слова Рочио о магии у простаков. Конфед закрыл сервер так, что он не мог больше получить к нему доступ.

Я отклонился на стуле, напряг ноги, когда он снова задрожал.

— Что мы можем сделать? Мы можем разослать видео лично, надеясь, что люди передадут его? Круг не уловит это поиском?

— Не уловит, — согласился Десмонд, — но мне все равно нужно где-то разместить видео. Такое большое приложение или не загрузится, или попадет в спам на многих серверах электронных почт. Мне нужно проверить, что можно придумать. Нам не нужно, чтобы они отследили нашу активность до этого места, а они точно собрали сейчас всех гуру безопасности в интернете, чтобы достать то, что у нас есть, — он потер лицо. — Может, нам нужно подождать, пока мы не снимем лучшее использование простаками магии, чтобы мы точно повлияли.

Видео Луиса о простаках, помогающих тушить пожар, было понятным для тех, кто знал, куда смотреть, но во тьме и бушующем свете огня было легко засомневаться. Лица людей было сложно рассмотреть, кроме Рочио в конце, и это защищало простаков, но и не могло никому доказать, что это были простаки.

Я нахмурился.

— Любое наше видео, если Круг не уберет его сразу же, можно назвать подделкой с магией или добавленными эффектами, — Закер едва поверил, что мог колдовать, когда Рочио провела его через сам процесс. Как нам убедить сотни миллионов простаков, если мы не могли поговорить с ними лично?

— Да. Нам нужно найти правильную комбинацию всего, чтобы они не могли отрицать, — Десмонд криво улыбнулся мне. — Мы будем пробовать стратегии, пока не найдем то, что нам поможет, как в…

Он замолк со знакомой резкостью. Он хотел сказать «во время Экзамена», но чары заткнули его.

— Думаю, мы там хорошо постарались, — сказал я так, чтобы чары не работали. — Мы выбрались, даже если исход не был желаемым у всех.

Десмонд издал смешок под нос.

— Точно. Хотя… — он притих, но в этот раз намеренно, а не из-за чар. Я ждал, не подталкивая его. — Я не буду благодарить Конфед за то, как они справились со всей ситуацией, — сказал он тихо и осторожно. — Но став Чемпионом… я еще не ощущал себя таким умелым с магией раньше. На уроках я словно был все время на шаг или два позади, потому что часть внимания направлял на помощь зрению. То, что мы делали после Экзамена, позволило мне использовать те навыки для чего-то полезного.

Он скривил губы. Я не винил его за то, что он не мог разобраться в своем отношении насчет этого.

— Думаю, это показывает, что ты хорошо находишь лучшее в плохих ситуациях, — сказал бодро я. — Понадеемся, что впереди ситуации лучше.

Он кивнул.

— Я на это рассчитываю. Должно быть другое место, где я могу так помогать, и в том, что я хочу делать. Место, где ко мне не будут относиться как к второсортному магу. Как говорил великий Тирион Ланнистер: «Не забывай, какой ты. Сделай это своей силой». И я буду пытаться, пока не найду место, предназначенное мне. Если выпадет шанс.

Мне стало не по себе.

— Мне жаль, — сказал я. — Конфед должен был помогать каждому магу, а не только тем, кто из «правильных» семей. Я хотел бы не быть частью этой системы.

Десмонд снова посмотрел на меня далеким взглядом.

— Ты это не выбирал, как и я не выбирал, где родиться. Ты ищешь лучшее, как и я во многом, да? Ты всегда будешь частью системы, но ты смог пару раз использовать это во благо другим.

Думать об этом в таком ключе было приятно и печально, особенно, когда ребята на диване включили новости. Я повернулся на стуле к экрану, но Круг упомянули только в «продолжающихся усилиях национальной обороны наказать преступников, виновных в нападении в Нью-Йорке».

— Они не продвинулись далеко, — сказал другой репортер за столом, недовольно хмурясь. — Казалось бы, с магией преступников разбить должно быть просто.

Чудесно. Даже новости простаков стали плохо относиться к Конфедерации.

Репортеры едва затронули пожар в Академии в Манхэттене, видимо, потому что здание устояло, а виноват был кто-то местный. Они не видели ничего шокирующего во время тушения пожара.

Рочио подошла к дивану сзади, чтобы посмотреть. Десмонд вернулся к своей работе, а я не мог помочь ему, так что подошел к ней.

— Службы спасения и маги смогли сохранить хотя бы часть других академий, — сказала Рочио, когда сюжет о пожаре закончился. — Но пара человек, которые помогали в Хьюстоне, были застрелены протестующими. Они просто хотят, чтобы мы пропали.

— Все изменится, когда они узнают, что и сами могут работать с магией, — сказал я с уверенностью, что ощущалась пустой, ведь мы не знали, когда добьемся этого. У меня не было хороших новостей от Десмонда. Я скривился, глядя на телевизор. — Похоже, папа не смог убедить Конфед сменить курс действий. Они бы действовали, если бы послушали его.

— Еще есть время, — сказала Рочио, но помрачнела, и это ранило мое сердце. — Может, нам стоит подождать с видео. Они могли увидеть это как атаку, не лучший способ добиться их сотрудничества.

— Эй, — я опустил ладонь на ее плечо. — Они уже показали, что упрямы в этом деле. Видео могло повлиять и иначе — заставить их задуматься. Мы не знали, что они смогут его так быстро убрать.

Ее не утешили мои слова, но и я не был спокоен. Я обвил рукой ее талию, и она прильнула ко мне, пока мы ждали что-нибудь еще в новостях.

Близилось время собрания. Парень, которому принадлежала квартира, вернулся с работы и занял последнее место на диване. Луис, Тамара, Марк и Ноэми пришли с другими членами Лиги, собравшимися парами или трио. Комната наполнялась, и я повернулся к Десмонду, но тут дверь квартиры открылась. Ари застыла на пороге и глядела на меня и Рочио.

Я пару секунд просто смотрел на нее, не понимал ее шок. Почему она удивлялась, увидев нас тут, когда сама обвиняла Луиса в проведении собраний, где мы были частью приближенных лиц? Она помрачнела, взяла себя в руки с долей разочарования.

Я ощутил подозрения. Мы не прибыли бы на встречу, если бы простаки поймали нас ночью. Кто-то мог знать, что нам устроили засаду, но не знать, что мы сбежали… если сам намекнул солдатам, где нас искать.

Обычно я обходил Ари, но подозрения гремели в голове, и я пошел к ней.

— Ты это сделала, — сухо сказал я. — Тебе было проще, чем нам.

Она стиснула зубы, подтверждая это. Она не растерялась, только разозлилась.

— Не знаю, о чем ты, — едко сказала она, но нервно сжала кулаки по бокам. — Я тут, чтобы выразить свое мнение, как и ты.

— Но ты надеялась, что нас тут не будет, — мысли кипели. Она села в такси до нас, могла сказать водителю следовать за нами, узнать так, где мы остановились. Было бы не сложно для нее позвонить и сообщить все солдатам. Ей не понравилось появление Рочио в Лиге, не нравились наши планы, и она знала, что правительство простаков искало ее.

Меня мутило. Нас могли убить в том столкновении. Она направила солдат с оружием к нам ради шанса направить Лигу по пути, который выбрала она. Рочио была лучше всех подготовлена для спасения нас из катастрофы, а Ари была готова убрать ее от меня и всего движение.

Ари пожала плечами, изображая беспечность.

— Может, это была я. Но ты ничего не поделаешь, да? Или хочешь поднять шум и кричать обвинения без доказательств? Кому поверит большинство? Тебе нужна Лига для достижения желаемого, как и мне.

Она пошла прочь, покачивая бедрами, сжимая кулаки. Может, мне удалось бы направить Лигу против нее спором, но она была права. Я не мог доказать то, что она сделала с Рочио и ее товарищами, как и не мог доказать ее роль в смерти моего дяди.

Но она была опасна для всех в Лиге. Она дала понять, что бросит любого из нас под колеса, если наши цели не совпадают. Если бы она была во главе, правда о простаках не вышла бы наружу, магию никогда не удалось бы исцелить…

Мы не могли ею управлять… стража или тюрьма не…

А Конфед мог. Мысль поднялась во мне холодом, не связанным с воздухом в подвале. Десмонд был прав, я все еще был частью того мира. Я знал, как они думали.

Круг хотел получить меня так сильно, что они объявили меня в розыск в новостях. Захотели бы они еще сильнее убийцу одного из Круга? Что они могли предложить нам взамен за нее?

Рочио с любопытством смотрела на меня.

— Что происходит? — спросила она.

— Я… думаю, у нас есть еще способ повлиять на Круг, — тихо сказал я, хоть было не по себе от жестокости мысли. Был ли я готов пойти так далеко? Мог ли обойтись с человеком как с разменной монетой?

Если это защитило бы Рочио и всех, что был мне дорог… да, я мог.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Рочио

Шепот гудел в квартире в подвале, но Луис держался в стороне, пока не пришло время собрания. Финн рядом со мной был напряжен, но не хотел говорить больше о своей идее при всех остальных. Девушка, обвинявшая прошлой ночью его, а потом меня — ее звали Ари — глядела на него из другой части комнаты, так что он был осторожен.

Десмонд все еще печатал на ноутбуке. Сэм покинул пост у окон и что-то сказал ему, и Десмонд через миг закрыл ноутбук. Серьезный вид Сэма, когда они пошли прочь, вызвал у меня тревогу.

— Ощутил проблему снаружи? — спросила я тихо, чтобы не вызвать зря панику.

— Не совсем, — Сэм похлопал по сумке, которую носил с побега из номера в отеле. — Нам нужно кое-что обсудить одним, это не касается остальной группы.

Финн посмотрел на нас.

— Люди тут помогут, если нужно.

Сэм слабо улыбнулся ему.

— Я это ценю. Я дам знать, если потребуются дополнительные руки.

Он поманил меня из Десмонда из подвала. Пара только прибывших члена Лиги миновали нас, и мы остались одни. Я потирала руки во влажном воздухе, было холодно, несмотря на пальто.

— Что такое?

Сэм почесал затылок, растрепав короткие темные волосы. Его улыбка быстро пропала, и он снова стал очень серьезным.

— Не знаю точно. Может, ничего. Брандт и раньше любил показать себя. Но мне не нравится, что он так легко ушел с солдатами прошлой ночью.

— И мне. Я знаю, что он был за единство Чемпионов, но он вряд ли видел нас троих достойными такой верности. Ты нервничаешь из-за его мотивов, или произошло что-то еще? — вряд ли Сэм так переживал бы, если бы не случилось что-то еще.