Бета-тест

Глава 5

Рави почти сразу же пожалел о порыве позволить Тристану сесть за руль. Не то, чтобы он устал от вождения — молодой человек пересекал страну достаточно часто, чтобы знать, как поспевать за ритмом, и, несмотря на то, что сказал, он не был в зоне риска забыться или заснуть. Нет, скорее мужчина хотел подарить Тристану долю уверенности. Парень был таким собранным на работе, никогда не сомневался в своей способности удержаться на поверхности даже самых крошечных деталей, и Рави чувствовал странное желание увидеть его с той же уверенностью в других жизненных вещах.

Например, в пении. Друзья Райана, Хавьер и Фрэнк, серьёзно наложили бы в штаны от желания заполучить Тристана в Мужской гей-хор. Но парень вёл себя так, будто его пение могло стать оскорблением для чувствительных барабанных перепонок. Или, может быть, дело было в чувствительных родителях. И Рави знал, каково было быть под семейным «башмаком», так что, не собираясь разводить большую совместную сплетню, он хотел придать Тристану больше уверенности в его независимости. Никаких «мамочка и папочка не разрешают мне ездить на долгие дистанции». Парню было двадцать четыре, чёрт подери.

Но Тристан выглядел более чем просто слегка бледным, пока забирался за руль после того, как они заполнили бак бензином.

— Значит, это не сильно отличается от вождения большого внедорожника?

— Не-а. Я был в шоке в первый раз, когда ехал на грузовике в колледж, но быстро пришёл в себя. Просто доверься себе.

— Ла-а-адно, — протянул Тристан, заводя грузовик. Они покачнулись вперёд, когда Тристан быстро затормозил не более чем из-за ветра. — Прости. Просто пробую тормоза.

— Всё нормально, — Рави придал себе более терпеливый вид, чем чувствовал.

Тристан направил машину прямо, и тонкая линия его губ изогнулась в неуверенной улыбке. Ну, по крайней мере, так было, пока он не подпрыгнул на бордюре, оказываясь на тротуаре, ведущем обратно на автомагистраль.

—Упс. Ох, дерьмо. Может быть, за руль следует сесть тебе.

Может быть. Рави упрямо покачал головой.

— Сделай петлю по этой объездной дороге, прежде чем выехать на шоссе, но ты хорошо справляешься. Таким темпом, каким эта штука съедает бензин, мы скоро снова остановимся, тогда и сможем поменяться обратно.

Тристан пробормотал что-то еле слышно, затем сел прямее, упорно сжав челюсть. Хорошо. Рави нравилась эта решительная версия Тристана, даже если обычно это вело к планам из двадцати девяти шагов и стопке электронных таблиц. Тристан старательно справился с петлёй вокруг всей заправки и смешанных вместе киосков фаст-фуда на объездной дороге, затем с опаской направился к выезду на шоссе. Ему удалось влиться в крайнюю полосу, и он, наконец-то, по-настоящему улыбнулся.

— Я сделал это!

— Ага. И мы ещё живы, — пальцы Рави беспокойно барабанили по бедру. Наклонившись вперёд, он вытащил свой скетчбук (прим. пер.: скетчбук — это обычный альбом для набросков, который обязательно имеет каждый художник, дизайнер, архитектор и другие люди творческих профессий) из сумки-мессенджера, которая стояла рядом с сумкой Тристана. Из Тристана получился бы отличный суетливый младший офицер на космическом корабле. На старом, медленном и тяжёлом корабле с безразличным капитаном. Так что это он и нарисовал.

— Ты вредный, — вскоре сказал Тристан. — Я умираю от желания узнать, что ты рисуешь, но не собираюсь сводить взгляда с дороги.

— Ох, это просто случайные каракули, — соврал Рави. — Вероятно, я их зачеркну и начну что-нибудь другое.

—Ха-х. Тебе везёт, что мой учитель по вождению научил меня никогда, вообще никогда не смотреть на пассажира.

— И ехать пятнадцать миль на минимальной скорости?

Шея Тристана приобрела тёмно-розовый оттенок.

— Это, скорее, просто я.

— Ты бы очень хорошо поладил с моей старшей сестрой Лакшми. Она тоже нервный водитель. Сдавала экзамены в автошколе три раза.

— Я умею водить, — защищаясь, ответил Тристан. — Я сдал экзамен с первой попытки и всё такое. Просто...

— Ну? — подтолкнул его Рави, добавляя рога капитану космического корабля на своём рисунке.

— Мой старший брат погиб при ВСО (прим.пер.: вождение в состоянии опьянения), когда ему было девятнадцать.

Слова сорвались с языка Тристана так, будто он не совсем собирался это говорить.

— О боже, — Рави не был уверен, что ответить на это. Даже со всеми его проблемами в семье, он не мог представить мира без них. — Я понимаю, почему водить для тебя сложно. Сколько было тебе, когда это случилось?

— Одиннадцать. Я клялся, что не хочу водить, но родители всё равно наняли мне учителя по вождению. И всё равно они всегда побуждают меня быть... осторожным.

Скорее сдерживать себя за защитной сеткой. Рави удержал эту мысль при себе.

— Сейчас ты великолепно справляешься, — вместо этого сказал он.

— Да? — самодовольно улыбнулся Тристан, что вызывало странную реакцию внутри Рави. — Можешь снова включить музыку, если хочешь. Она не должна слишком сильно меня отвлекать.

— Ты определённо подпеваешь на светофорах, когда едешь один, так ведь? — Рави наградил парня на своём рисунке ямочками на щеках, как у самого Тристана, что контрастировало с его затравленными глазами.

— Нет! — отрицание Тристана было слишком резким, а щёки парня окрасил румянец, чтобы Рави купился на это.

Тот снова включил плейлист.

— Как насчёт того, чтобы ты притворился, что меня здесь нет?

— Невозможно, — рассмеялся Тристан, но звук был слегка натянутым.

Однако им удалось устроить какую-то приветливую тишину на следующем отрезке пути. Рави работал над комиксом про младшего офицера, а Тристан вёл автомобиль по долгой зоне строительных работ со скоростью миллиметр в час. Медленный темп, казалось, немного успокаивал его, так что Рави старался не жаловаться слишком много о потерянном времени.

— Если ты откроешь мою папку для путешествия, то увидишь, что я отметил съезды, где наиболее вероятно могут продавать вегетарианские ланчи. Я не хотел полагаться на какую-то дерьмовую телефонную связь на этом отрезке шоссе, чтобы что-нибудь загуглить.

— Ты вегетарианец? — Рави моргнул, поднимая папку с пола. Серьёзно, от организации Тристана у него кружилась голова.

— Нет. Ты, — вздохнул Тристан. — Меня легко накормить, если без рыбы. Но я хотел убедиться, что мы найдём что-нибудь поесть для тебя.

— Боже, Трис, я... — Рави даже не понимал, как Тристан узнал, что он вегетарианец, не говоря уже о том, что позаботился, чтобы он не голодал во время этой поездки.

— Пустяки. Если тебя хорошо накормить, ты будешь милее. Я видел тебя в редкие дни, когда ты пропускал ланч, — Тристан показательно содрогнулся. — Помнишь тот день, когда Катя кормила тебя своими орешками для чрезвычайных случаев и энергетическим батончиком?

— О да, — рассмеялся Рави. — Но, думаю, ты забываешь, чья это была вина, что мы работали весь ланч.

— Вопросы требовали решения, — голос Тристана ни капли не был извиняющимся. — Но я научился не впутываться в твои перерывы на ланч. Заметь, что я передвинул свои расспросы на то время, когда ты уже поешь.

—Э-мм. Спасибо, — Рави пролистал стопку бумаг. — Ладно. Сворачивай через четыре съезда, мы сможем заправиться, и там есть местечко мексиканской кухни с приличными отзывами и хорошими вегетарианскими блюдами.

— Тебе нравится мексиканская кухня? — Тристан покраснел, и его тут же осенило. — В смысле, конечно, тебе она может нравиться... ох, чёрт, просто забудь, что я что-то говорил.

— Я в Кали уже десять лет, приехал, чтобы пойти в колледж при Калифорнийском университете Беркли. У меня была куча времени полюбить вкус овощных фахитас. Однако ты можешь удивиться, узнав, что у нас в Нью-Джерси тоже есть предложения мексиканской кухни.

— Прости. Я идиот. Игнорируй меня.

— Так и сделаю, — рассмеялся Рави. — Значит, никакой рыбы, а?

— Однажды летом родители взяли меня в приключенческую фото-поездку в Канаду. Всю неделю нам приходилось есть только рыбу, которую ловили для нас гиды и мы сами. Это была пытка. Но моя мама обожает креветки и рыбу всех разновидностей. Она не понимает, почему я испытываю такое отвращение к этому.

— Эй, согласен с тобой по поводу отвращения. Я пытался есть мясо и морепродукты в первые несколько лет жизни в Беркли, но эта часть великого индусского сопротивления не взяла надо мной верх. Я понял, что чувствую себя лучше, когда ем по большей части вегетарианскую пищу.

— Эта часть, а? Уж мне ли не знать об этом великом сопротивлении.

— Позволь мне сначала направить тебя к этому месту, — перевёл разговор Рави, и начал считывать направление, пока Тристан приближался к съезду.

Позже, за гигантскими буррито и действительно великолепным гуакомоле, Тристан вернулся к теме:

— Значит, выходит, ты уехал в Калифорнию в знак большого сопротивления против своих родителей? Они хотели, чтобы ты остался на востоке?

Рави рассмеялся, потому что это была самая упрощённая версия его семейной ситуации, которую он только слышал.

— Если бы только всё было так просто, приятель. Но когда я попал в Калифорнию, то решил быть тем человеком, которым действительно хотел быть. Никаких оправданий. Никаких границ. Пробовал всё, что хотел, было ли это тако или поцелуй с милым парнем с урока живописи.

Посреди всего этого он пропускал множество отвратительных вещей и уж точно вставил последнюю часть просто для того, чтобы заставить Тристана покраснеть.

—Вау. Э-м. Вау. Мой папа дважды проверял моё расписание на первом году учёбы. И э-м... вау.

— Никаких милашек в Стэнфорде? Никаких горячих экономистов, которые заставляли сворачивать шею?

Тристан покраснел ещё сильнее и отложил свой буррито.

— Нет, были. Просто... Я не делюсь всем так просто, как ты.

Ох, если бы Тристан только знал, скольким многим Рави не делился, то просто рассмеялся бы над своей глупостью.

Тристан не привык чувствовать себя таким сытым. По большей части мужчина ел ланч за своим столом, и обычно это были какие-нибудь органические замороженные блюда, которые он покупал в большом объёме. А говорить за ланчем? Это не было со времён колледжа. Он столбенел, опустив взгляд и осознав, что они потратили на ланч больше часа, разговаривая о еде, работе и ни о чём конкретном. Трис чувствовал себя одновременно странно оживлённым и вымотанным.

— Я поведу, — Рави обошёл грузовик с водительской стороны после того, как они расплатились.

— Спасибо, — Тристан запрыгнул на пассажирское сидение и увидел на полу скетчбук Рави. Он потянулся к нему, но Рави схватил его первым и плотно упрятал блокнот обратно в свою сумку.

— Ты, правда, мне не покажешь? — Тристану было очень любопытно, над чем же Рави так яростно работал.

— Это просто каракули, — пожал плечами тот. — Просто надо было чем-нибудь занять руки.

— Ха.

Тристан видел, что Рави умел делать с краями заметок. Даже его «каракули» были превосходным научно-фантастическим искусством. У него была способность изображать целые истории всего несколькими линиями.

Тристан осторожно сложил чеки за ланч и бензин в свою папку расходов, устояв перед желанием покопаться в сумке Рави, так как она стояла прямо рядом с его сумкой. Рисование во время осторожно распланированных намерений Тристана могло раздражать, но нельзя было отрицать, что в талантах парня было нечто крайне захватывающее.

Включая его талант справляться с грузовиком. Для Тристана вождение вооружённого танка могло быть легче, но с Рави арендованный грузовик казался таким же поворотливым, как маленький «Мини Купер», на котором он, как видел Тристан, приезжал на работу. Майское небо было чистым, безоблачным бирюзово-голубым, практически такого же оттенка, как машина Рави — похожего агрессивного цвета, от которых всегда прятался Тристан. Этот отрезок I-5 был плоским, холмы и горы были не более, чем отдалёнными волнами на горизонте. Пейзаж под ярким небом был таким же блёклым и уставшим, каким чувствовал себя Тристан. Казалось, будто они на этой части путешествия уже много дней, а им ещё оставалось несколько часов до Сакраменто.

— Как ты научился рисовать? — спросил он, стараясь оттолкнуть желание подремать после ланча. Он не будет спать посреди дня.

— Мультики, — Рави одарил его победной улыбкой. — Это и то, что у меня был потрясающий учитель искусств в средней школе, но по большей части я виню тот факт, что у моей мамы были очень строгие ограничения по поводу того, как долго мы могли смотреть телевизор. Так что я рисовал свои любимые мультики, а потом, когда она выключала их, я рисовал свои собственные рассказы. От этого моя младшая сестра была счастлива, так что я продолжал этим заниматься.

— И ты просто понял, что хочешь быть художником, когда вырастешь?

— В арт-клубе старшей школы я встретил большую часть своих друзей. Это заставляло меня продолжать ходить на уроки искусств, и да, я вроде как знал, что хочу создавать вещи, какую бы форму они ни принимали. Как насчёт тебя? Ты начал создавать электронные таблицы ещё будучи дошкольником?

— Я хотел быть астронавтом, когда был маленьким. Только после смерти Дерека я действительно заинтересовался компьютерами и организацией вещей. Знаю, это немного странно, но создание электронных таблиц сохраняет мне здравомыслие. Это расслабляет меня, даже если создаёт рамку в жизни.

Тристан практически никогда не говорил о Дереке, с родителями эта тема была строго под запретом, и вызвала у Марии рыдания, когда он навещал её. Но почему-то казалось естественным и правильным вставлять его в разговор с Рави.

— Понятно, — кивнул Рави. — Я чувствую то же самое по поводу своих инструментов разработки. Но, и не пойми меня неправильно, почему индустрия компьютерных игр? Со степенью МЭУ (прим.пер.: магистр экономики управления) из Стэнфорда, думаю, ты мог бы получить работу в любой компании из списка «Форчун 500», в которой бы захотел.

— Рынок труда намного теснее, чем ты думаешь.

— Брось, чувак. У тебя сумасшедшие навыки. Ты не можешь сказать, что на Уолл-стрит тебя не приняли бы с распростёртыми объятиями. Чёрт, моя сестра Авани работает на большую юридическую фирму развлечений. Ты бы точно вписался в такую толпу.

— Хочешь, сказать, я не вписываюсь в «Космического жителя»?

— Я этого не говорил! — тёмные брови Рави от неверия превратились в две буквы «V», но Тристан не купился на это.

— Всё нормально. Я знаю, что не подхожу. Я не хипстер как ты или Эдриан. Я не технарь как большинство других людей там.

— Но ты заставляешь это место работать. Даже большие начальники заметили, — сказал Рави более добрым тоном, чем было нужно. Его слова ощущались так же, как когда отец Тристана похлопывал его по голове после того, как он уравнивал его с землёй на теннисе.

— Мои родители в ужасе от того, что я пошёл на эту работу, — добровольно сознался он. — Сказали, что я никогда не впишусь. Может быть, они были правы.

Рави фыркнул.

— Почему-то я сомневаюсь, что они сильно переживали из-за того, впишешься ли ты. И, эй, ты молодец, что сделал по-своему, а не подчинился тому, чего они хотели для тебя.

— Это было непросто, — признался Тристан. — Ты говорил о том, что колледж был твоим большим сопротивлением. Ну, а это моё.

— Что ж, тогда мой тебе поклон, — Рави подарил ему очередную подбадривающую улыбку. — И, серьёзно, приходи на сетевую вечеринку Джозии.

— Может быть.

Тристан терзал губами свою нижнюю губу. Не было новостью, что он никогда не впишется в мир Рави. Ему не следовало расстраиваться из-за того, что им с Рави не было предназначено дружить. Неважно, что Рави предложил это из жалости.